Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Новое слово как реализация потенциальных возможностей языковой системы 11
1.1 Пополнение лексического состава языка 11
1.2 Проблемы номинации и внутренняя форма слова 15
1.3 О понятиях язык, речь, речевая деятельность 19
1.4 Новообразования как факты языка и речи: содержание понятий, признаки и терминология 25
Выводы по главе 1 44
Глава 2. Новообразование: причины возникновения, статус и степень новизны 47
2.1 Процесс порождения нового слова и причины его возникновения 47
2.2 Диалектика существования новообразований в дихотомии язык -речь 51
2.3 Норма и причины ее эволюции 63
2.4 Способы образования новых слов 72
2.5 Фактор степени новизны слова 78
Выводы по главе II 89
Глава 3. Принципы декодирования нового слова 92
3.1 Прагматика нового слова 92
3.2 Стратегии понимания новообразований 103
3.2.1 Факторы, влияющие на лексическую актуализацию нового слова 118
3.2.2 О роли фоновых знаний в декодировании новообразований 119
3.3 Влияние длины контекста на декодирование новообразований 124
3.3.1 Понятие контекста и его классификации 124
3.3.2 Параметры контекста и их влияние на декодирование новообразований в микро- и макро-контекстах 131
Выводы по главе III 154
Заключение 157
Библиография 163
Приложение 179
- Пополнение лексического состава языка
- Проблемы номинации и внутренняя форма слова
- Процесс порождения нового слова и причины его возникновения
- Прагматика нового слова
Введение к работе
В условиях функционирования языка образование новых слов представляет собой непрерывный процесс, что поддерживает постоянный интерес лингвистов к проблемам новообразований. Исследование новообразований ведется в разных направлениях: словообразовательном, социолингвистическом, психолингвистическом, типологическом и др. Данная работа посвящена изучению диалектики развития новообразований в английском языке, способам их словообразования, а также прагматики нового слова, с точки зрения его контекстуальной зависимости.
Объектом нашего исследования являются новообразования: потенциальное слово, окказионализм и неологизм. Очевидно, что неологизм, как и окказионализм и потенциальное слово, представляют собой новое слово, инновацию, созданную по необходимости, только одни относятся к фактам языка (неологизм), а другие (окказионализм и потенциальное слово) - к фактам речи. До тех пор пока данная единица функционирует на уровне речи, она остается окказиональной. Вначале человек, создающий новое слово, стремится к индивидуализации и оригинальности, затем слово проходит несколько стадий: специализацию (принятие в обществе) и лексикализацию (закрепление в языке).
Важным отличительным признаком нового слова являются непосредственно условия его порождения - речетворчества. Характерными чертами реализации нового слова являются: социальная потребность, время появления (временной фактор), наличие творца, прикрепленность к контексту. наличие языковой модели и коммуникативная ценность. Следует отметить, что именно благодаря изменениям язык может оставаться вечно живым и функциональным, люди образно переосмысливают свой опыт, реализуя происходящие изменения и стремясь к новизне в форме выражения, т.е. замене ставших привычными слов.
Общество постоянно развивается и изменяется, тем самым усиливается интенсивность языковой коммуникации. Признание же возникшего явления языковым происходит в соответствии со следующими критериями: соответствие данного факта структуре языка, массовой и регулярной воспроизводимости данного явления непосредственно в процессе коммуникации: общественное одобрение и признание соответствующего явления. Созданное слово либо используется говорящим, реализуя свои потенциальные возможности, либо в дальнейшем остается принадлежностью «случая» - «hapax legomenon», если же созданное слово становится общественно актуальным, получает широкое распространение и закрепляется в языке, такое слово приобретает статус неологизма, закрепленного за особым временным периодом или, входя в язык, становится независимым от него. Значит, любое новое слово обладает временной коннотацией новизны, пока сознание распространяется на него как на новое. В нашей работе мы исследуем фактор степени новизны с точки зрения внешней формы и внутреннего содержания новообразования.
Поскольку контекст является средой, порождающей новое слово, то принципиально важным аспектом изучения новообразований, на наш взгляд, является степень зависимости новых слов от контекста. Особое место здесь занимает знание о том, как прагматические компоненты кодируют параметры контекстов употребления слова и как происходит декодирование компонентов непосредственно в контексте. Исследование влияния длины контекста на декодирование новообразований расширило круг проблем, связанных с переводом и адекватным восприятием новых слов не носителями языка.
Актуальность данного исследования заключается в том, что одной из особенностей развития языка является изменчивость, детерминированная влиянием общества и происходящая, в первую очередь, в речи, а затем в языке. Следовательно, принятие или отказ от новообразований зависит от
6 определенных социальных факторов и коммуникативных условий.
Следует отметить, что при наличии достаточно большого числа работ,
посвященных потенциальным словам, окказионализмам, неологизмам по
отдельности, давно ощущается необходимость общего взгляда на их связь
и диалектику их развития, обусловленную взаимодействием языка и речи.
Научная новизна данной работы состоит в исследовании диалектики развития новообразований, основанной на изучении как их внешней формы, внутреннего содержания, так и условий реализации новообразований в речи и языке. Благодаря этому подходу в работе уточняется статус окказионализма, потенциального слова и неологизма в языке и речи. Детальное рассмотрение роли фоновых знаний и пресуппозиций, контекстуальной зависимости новообразований в русле прагмалингвистики позволяет увидеть, как контекстуальные условия влияют на судьбу окказиональных образований.
В работе предлагается новый взгляд на соотношение нового и старого в новообразованиях. Представленные в работе доказательства возможных путей развития слов, созданных для данного случая, также относятся к числу ранее не обсуждавшихся. К новым знаниям по проблемам новообразований следует отнести экспериментальные данные о длине контекста, необходимого и достаточного для декодирования смысла новообразования.
Цель данной диссертации состоит в выявлении стадий процесса развития вновь образованного слова, в ходе которого реализуются потенциальные возможности языковой системы, с целью обозначения новых объектов, понятий, процессов. Описание изменяющихся признаков разного типа новообразований (таких как связь с временным фактором, степень новизны, одноразовость, зависимость от контекста, наличие автора) позволит определить переход новообразований из одной стадии в другую. Помимо того существенным моментом исследования является формулирование принципов декодирования нового слова.
Достижение поставленной цели потребовало решения следующих задач:
определить статус новообразований в цепочке потенциальное слово — окказионализм — неологизм, введя исследуемое явление в круг обще лингвистических теоретических проблем;
исследовать факторы, влияющие на порождение речи и пополнение лексического состава языка, а также определить мотивы создания нового слова, непосредственно связанные с коммуникативным намерением творца;
определить факторы, влияющие на актуализацию нового слова, и его признаки;
изучить фактор степени новизны в диалектическом развитии от окказионального образования к неологизму и классифицировать его типы;
описать необходимые условия понимания смысла новообразований;
исследовать контекстуальное окружение нового слова, выделить параметры контекста, необходимые и достаточные для понимания новообразований;
определить, как длина контекста влияет на правильность декодирования нового слова (с учетом наличия или отсутствия фоновых знаний и интерпретации пресуппозиций).
Для решения поставленных в диссертации задач использовались современные методы лингвистического исследования, включающие метод контекстуального анализа новообразований в текстах разных речевых жанров, метод непосредственно составляющих, компонентный анализ, в эксперименте применялись статистические подсчеты.
Теоретической базой исследования послужили работы различных отечественных и зарубежных лингвистов (Н.Д.Арутюновой, И.В.Арнольд, В.И.Заботкиной, Г.В.Колшанского, Е.С.Кубряковой, А.Г.Лыкова, Н.И.Фельдмана; S.Levinson, Т.А. van Dijk, J.Lyons, S.J.Schmidt), в которых
рассматриваются проблемы дихотомии языка и речи, нормативности, а также прагматики и когнитивной лингвистики, контекстуальной семантики и неологии.
Материалом для анализа послужили более 1000 окказиональных образований, которые почерпнуты из словарей, художественных произведений современных английских и американских авторов (в количестве 31 книги с общим объемом в 10500 страниц), а также из материалов газет и журналов, с использованием интернета как источника новых слов. Выбор источников фактического материала обусловлен необходимостью доказать, что новообразования могут возникнуть в художественных произведениях разных жанров. Другой фактор, обусловивший выбор, заключался в перспективности появления новообразований в том или ином материале (например, психологический роман, фэнтези, политическая утопия, философская сказочная эпопея, любовный роман).
Теоретическая значимость работы заключается в предпринятой попытке типизации фактора степени новизны лексических единиц, в описании частотных моделей новообразований, развивающихся во времени, в выделении признаков контекста, влияющих на правильность декодирования новых слов, доказательстве наличия факторов, позволяющих превращение окказиональных образований в слова языка.
Практическая значимость работы определяется возможностью использования ее результатов в учебных теоретических курсах по лексикологии и лексикографии, стилистике и практике перевода, а также в практике обучения языку.
Апробация работы проводилась на научно-практических конференциях в ТГПУ им. Л.Н.Толстого в 2001-2003 годах, на всероссийской научно-практической конференции в ТГУ в 2001-2002 годах. Результаты исследования обсуждались на заседании кафедры английской филологии факультета иностранных языков ТГПУ им.
Л.Н.Толстого. Основные наблюдения и выводы по теме исследования отражены в шести публикациях: «Окказиональные образования в контексте языковой картины мира», «Новообразования в дихотомии язык и речь», «О соотношении понятий «окказиональное образование», «потенциальное слово» и «неологизм»», «Структурно-семантический анализ новообразований английского языка» (на материале романа Дж.Оруэлла «1984»), «Фоновые знания как компонент восприятия языковой картины мира», «Словотворчество в зеркале лингвопрагматики». На защиту выносятся следующие положения:
В качестве исходного материала для новых слов, реализующих потребности языка, используются главным образом (если это не заимствование) существующие словообразовательные модели, что, следовательно, не позволяет относить новообразования к ненормативным образованиям.
Ход развития нового слова (при превращении его из окказионально-потенциального в неологизм) представляет собой стадии развития и апробации нового слова в речи, когда, созданное на случай, оно поступает в распоряжение языковой общности, утрачивая одноразовость и творца, но, будучи привязано ко времени создания, сохраняет некоторое время новизну.
На разных стадиях развития новообразование, обладающее определенным набором признаков (принадлежность к речи, творимость, словообразовательная производность, первоначальная одноразовость, экспрессивность, новизна лексического значения, номинативная факультативность, синхронно-диахронная диффузность, принадлежность отдельному лицу и контекстуальная зависимость), меняет их суть и роль. Переход из одной стадии в другую обусловливается утратой принадлежности к речи, творимости, одноразовости, номинативной факультативности, контекстуальной зависимости и индивидуальной принадлежности.
4) Правильное понимание и декодирование новообразований в
тексте базируется на адекватном применении контекстуальных параметров и напрямую детерминируется длиной контекста, а . также наличием определенных фоновых знаний у получателя нового слова.
Структура работы: диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и приложения.
Во введении обосновывается выбор темы исследования; формулируются цели и задачи диссертации; определяется актуальность и научная новизна работы; ее теоретическое и практическое значение; излагаются основные положения, выносимые на защиту.
Первая глава посвящена изучению новообразований с точки зрения реализации в них потенциальных возможностей языковой системы, исследовались содержание понятий, признаки и терминология.
Вторая глава посвящена исследованию причин возникновения новообразований, их статусу и степени новизны.
В третьей главе исследуются принципы декодирования новообразований в разных контекстах в рамках прагмалингвистики.
В заключении обобщаются результаты исследования.
В приложении представлены 50 новообразований, собранных студентами Rice University, штат Калифорния, в 1999 году.
Список использованной литературы содержит труды отчественных и зарубежных авторов в области контекстуальной семантики, словообразования, неологии, прагматики, стилистики и фоновых знаний.
Пополнение лексического состава языка
Лексический состав языка представляет собой многоплановую, сложную систему. Развитие лексического состава закономерно. Заключая в себе значительный процент стабильных элементов вокабуляра, язык ассимилирует новые. Изменение словаря сопровождается процессами унификации и дифференциации, благодаря которым достигается стабильность лексического состава и последовательность его обновления и обогащения. Лексический состав каждого языка отличается своей специфичностью, своими компонентами, проявлением особенностей функционирования лексических единиц в зависимости от социальных условий, которые находят отражение в лексике, во взаимодействии лексических единиц. Однако, не все элементы лексического состава одинаково подвижны и чувствительны к изменениям, потому в лексике различают основной словарный фонд, отличающийся большой стабильностью, и который противопоставлен остальному словарному составу. Если периферийные элементы словарного состава могут изменяться быстро и кардинально, то изменения в основном фонде происходят медленнее, что и обеспечивает его устойчивость на протяжении очень длительного периода времени.
Неравномерность развития лексического состава носит закономерный характер, что в значительной мере вызвано социальной обусловленностью развития языка. От потребностей общества зависит интенсивность развития отдельных лексических пластов, что ведет к их увеличению и активизации определенных типов и моделей словообразования.
Социальные факторы, воздействующие на развитие лексического состава, многообразны, например, социальная культура общества, уровень производства и техники, активность политических, экономических, научно-технических, культурных контактов и т.д. Научные открытия, научное сотрудничество ведет к интернационализации терминологии, международные контакты также имеют следствием определенную интернационализацию словарного состава в целом. Взаимодействие лексических пластов рассматривается в языкознании как процесс интеграции. Резкое увеличение количества специальных терминов сопровождается их интенсивным проникновением в общелитературный язык, то же относится к ускоренному «растворению» диалектов в литературном языке.
В лексическом составе также проявляется тенденция к усложнению и обогащению. Количественное увеличение словарного состава не подлежит сомнению (процессы архаизации слов выражены слабее по сравнению с обогащением лексики), усложняется его структура (состав лексико-семантических групп, синонимических, антонимических, омонимических), поскольку лексика становится разнообразнее, усиливается миграция слов различных лексических пластов.
Многообразие лексических единиц порождает сложность и подвижность отношений между ними в словарном составе. Слова эволюционируют в самых различных направлениях, в том числе и от внешнего к внутреннему и наоборот. Например, слияние слов в формах и лексико-семантических вариантах (далее ЛСВ) одного слова, распад слова на омонимы, а также другие языковые явления, связанные, в частности, с процессами заимствования, все это является подтверждением разнонаправленности развития лексического состава [Ивлева, 1986:92]. Как утверждает М.Д.Степанова, разнонаправленность развития в словарном составе носит постоянный характер, она подчиняется целям коммуникации и тесно связана с системностью в объективном мире [М.Д.Степанова, 1986].
Целесообразно разграничивать факторы внешнего и внутреннего развития словарного состава. Первые соотносятся прежде всего с его количественным ростом. Факторами, влияющими на этот рост, являются заимствования, словообразование, лексикализация/делексикализация, расширение словарного фонда за счет неологизмов, архаизация лексики, фразеологизация/дефразеологизация и т.д. Это единство способствует не только выявлению структуры словарного состава, но и связи, преемственности между его различными состояниями на разных этапах развития языка, в котором сочетаются изменчивость, уникальность с устойчивыми тенденциями, а также повторяемость определенных явлений и процессов. Все данные факторы действуют в комплексе и пересекаются с внутренними факторами, поэтому качественное преобразование лексического состава идет сложным путем [Заботкина,1985]. Тенденции внутреннего развития, по мнению исследователей, основываются на взаимодействии лексических пластов, переходе слов из одних частей речи в другие, динамике развития семантической структуры слова, дифференциации вариантов слов, формальном и семантическом слиянии слов, вариантности слова и т.д. [Ивлева, 1986:91]. Постоянное взаимодействие различных лексических пластов обусловлено единством языковой системы и речевой деятельности. Миграция слов ведет к существенным изменениям внутри словарного состава. Это сказывается на структуре лексических единиц, на изменении их функций в языке, на их связях, на составе групп, входящих в структуру лексического состава. Следовательно, развитие словарного состава происходит неравномерно и характеризуется комплексом разных процессов (от внешнего к внутреннему, от внутреннего к внешнему, от случайного к необходимому и от необходимого к случайному), которые протекают не изолированно, а тесно взаимодействуют.
Что же касается исторического характера развития лексической системы, то он обеспечивает ее преемственность, формирование новых качеств; он связан как с количественным ростом, так и с внутренними преобразованиями. Открытость лексической системы базируется на ее противоречивости, разнохарактерности лексического материала, процессах архаизации и неологизации, сохранении и развитии элементов, которые способствуют ее обновлению, совершенствованию, приспособлению к новым потребностям коммуникации. Таким образом, эволюция слов, их отношений предполагает не простую смену состояния лексического состава, а функциональные изменения, обеспечение его функционирования на качественно новом уровне, при котором сочетаются изменчивость, уникальность с устойчивыми тенденциями, повторяемостью определенных явлений и процессов. Следовательно, лексический состав динамичен и меняется исторически в соответствии с новыми задачами коммуникации, практического использования языка [Звегинцев, 1954]. С другой стороны, он остается сравнительно стабильной системой, чем достигается преемственность и передача человеческого опыта.
Из «представленных» знаний рождается новое, т.е. существует мир и его проекция в мозг человека, а затем происходит отражение (вербальное) данного мира. То, что способствует процессу отражения, называется внутренним лексиконом [Кубрякова, 1991]. Сам язык не полностью отражает мир, он дает лишь представление о нем путем вербализации (или же другой знаковой символизации) отдельных концептов о мире, полученных в ходе активного, деятельного познавания мира и в результате деятельности с его объектами [Серебренников, 1988].
С этой точки зрения, внутренний лексикон — это базовый компонент языковых знаний, хранилище, фиксирующее опыт человека, уже оформленное в виде знака или слова, или его эквивалента. Чтобы говорить, человек должен обладать известной совокупностью слов — знание языка заключается в умении соотнести определенное языковое выражение с его содержанием и оперировать им для передачи необходимого содержания в порождении речи, либо для его понимания при восприятии.
Проблемы номинации и внутренняя форма слова
Чтобы ответить на вопрос о том, как создаются новые слова, необходимо обратиться к теории номинации как к объяснению пути от предметного мира к обозначению его отдельных фрагментов. «Номинация — образование языковых единиц, характеризующихся номинативной функцией, т.е. служащих для называния и вычленения фрагментов действительности и формирования соответствующих понятий о них в форме слов, сочетаний слов, фразеологизмов и предложений. Этим термином обозначают и результат процесса номинации — значимую языковую единицу» [Ахманова, 1998:336].
Теория номинации связана прежде всего с выяснением того, как соотносятся между собой понятийные формы мышления, каким образом создаются, закрепляются и распределяются наименования за разными фрагментами объективной реальности. Объектом же номинативного аспекта знаковой теории языка являются все номинативные средства языка, образованные разнообразными способами; в свете теории номинации исследуются вопросы системности слов не только в их прямых, но и переносных значениях.
Несмотря на высокую частотность употребления термина "номинация" в современной лингвистической литературе, нет единого толкования данного понятия [Гак, 1977; Уфимцева, 1977; Стернин, 1985; Телия, 1990; Яценко, 2000]. Во-первых, одно и то же название - номинация - обозначает как процесс создания, закрепления и распределения наименования за разными фрагментами действительности, так и значимую языковую единицу, образованную в процессе называния [Телия, 1990].
Во-вторых, у разных исследователей часто не совпадает содержание терминов "первичная" и "вторичная" номинация.
Так, Т.В.Булыгина, В.Г.Гак, А.А.Уфимцева под первичной номинацией понимают языковое означивание посредством слов и словосочетаний, а под вторичной - языковое означивание при помощи предложений. При этом разграничение двух разных видов языкового означивания - как слов и словосочетаний, с одной стороны (первичная номинация), и предложений, с другой (вторичная номинация), нашло свое выражение у этих исследователей в бинарных противопоставлениях:
1) как два вида знаков - номинативные и предикативные, знаки-наименования и знаки-сообщения [Булыгина, 1991], частичные и полные знаки [Гак, 1977]; 2) как два вида семиологических значимостей - значение и смысл, номинативная и синтагматическая ценность знака [Уфимцева, 1977]; 3) как два принципа означивания системных средств семиологический и семантический [Бенвенист, 1974].
Нам более близко понимание номинации как обозначения, согласно которому обозначение и есть номинация, которая лежит в основе языкового выражения понятийной системы человека. «Номинация как бы первичный процесс познания вещей, явлений и их означивания, т.е. первый этап закрепления результатов познания в языковом знаке, без которого не может функционировать понятийная система человека» [Колшанский, 1984]. Отметим, что в процессах номинации всегда взаимодействуют три гетерогенные по своей природе сущности. Первой является действительность, расчленяемая на элементы, включая и непредметные сущности, создаваемые умом человека, в том числе и воображаемые. Вторая — понятийное отражение отображаемого, в котором сознание способно совмещать то, что имеет место в мире, и квалификативно-оценочное отношение к обозначаемому. Третья сущность отношения наименования — имя (звукоряд или графическая его форма). Отношение «денотат — сигнификат — имя» - это плоскость семиологического треугольника, отображающая возникновение значимой языковой единицы как средства номинации [Варшавская, 1984].
Для актов прямой номинации характерно «простое» отношение, связующее понятие, обозначаемый элемент действительности и комплекс звуков, выполняющий функцию имени. При прямой номинации звукоряд получает формально-языковое членение, понятие принимает понятийно-языковую форму и предстает как сигнификат наименования.
В принципе, целью говорящего является построение осмысленного высказывания как целостной коммуникативной единицы. В процессе ее порождения важную роль играют акты номинации. При осуществлении этих актов язык использует уже имеющиеся или создаёт новые номинативные единицы, посредством которых именуются реалии, представляющие собой как отдельные элементы опыта (физические объекты, одушевлённые существа, люди, действия, состояния, отражение свойств предметов, отношений между ними), так и целые события, факты, состояния дел, ситуации, выделенные в актах мышления и запёчатлённые в сознании в качестве концептов и когнитивных структур.
Процесс порождения нового слова и причины его возникновения
Обслуживая общество в качестве средства общения и хранения информации, язык постоянно претерпевает изменения, накапливая ресурсы для адекватного выражения смысла, происходящих в обществе перемен. Развитие науки и техники, совершенствование всех областей жизни человека обусловливают необходимость назвать эти реалии, появление новых явлений и понятий становится неотъемлемой потребностью развития лексики определенного периода. Процессы, происходящие в современном словообразовании, объясняются внеязыковыми и внутриязыковыми причинами, которые чаще всего переплетаются, усиливают друг друга. Словообразование в высшей степени подвижно, в его системе заложены большие потенции, реализация которых практически не ограничена. В активные периоды жизни языка такие потенции имеют возможность реализоваться. Например, законы аналогии и экономии речевых средств, как правило, на уровне словообразования во многом поддерживаются или стимулируются социальными причинами. Так, ускорение темпов жизни усиливает действие закона речевой экономии, а рост эмоциональной напряженности в жизни общества активизирует процессы образования эмоционально-экспрессивных типов словообразовательных моделей.
Наряду с изучением языка как динамично функционирующей системы исследуются сами закономерности этого функционирования. Например, в сфере словообразования это не просто изучение производного слова, полученного в результате преобразований, но и изучение реального речемыслительного процесса образования нового слова. Процесс порождения речи исследовался лингвистами разных направлений и специализаций, свои модели речепорождения предлагали психолингвисты, психологи, нейролингвисты, исследователи искусственного интеллекта. Предложенные модели отличаются исходными установками и преследуют разные цели, но тем не менее представляется возможным выделить принципиально важные общие положения, предложенные Е.С.Кубряковой и М.А.Зимней:
1. «выделение мотивационной стороны деятельности в качестве отдельного этапа на предречевых этапах является начальной стадией всего речепроизводства. Говорящий знает о «чем», а не «что» говорить; он знает предмет и тему высказывания и форму взаимодействия со слушателем;
2. обособление «мысли» как фактора, определяющего дальнейшее протекание процесса, т.е. непосредственно процесс формирования и формулирования мысли;
3. формирование личностных смыслов или этап внутреннего программирования, предполагающее уточнение будущего содержания» [Плотникова, 2000:18].
Особенностью данной модели является принцип одновременного действия всех компонентов и уровней в реальном речепорождении. Отмеченные процессы происходят не последовательно, а параллельно и демонстрируют связь всех элементов порождения речи.
Первый уровень работает с мотивацией и тем самым с внутренней формой слова, или его языковой мотивированностью, под которыми имеются в виду способы представления определенного содержания, обязательные для всех говорящих и закрепленные в языке [Косовский, 1974]. Слово, взятое отдельно, манифестирует только себя, свое значение. Взятое в контексте, слово манифестирует и свой смысл через сумму признаков, и значение слов, с которыми связано в тексте, будучи представителем одного из признаков сочетающегося слова [Higginbotham, 1988; Groot, 1985]. Именно в этой двойной функции слова в речи и проявляется тот же механизм, что и в рождении нового слова.
При переходе же от замысла речи к ее осуществлению, определяющими моментами в процессе создания новообразования мы, вслед за Е.С. Кубряковой, считаем следующие: замысел говорящего, учет конкретной речевой ситуации, необходимость актуализировать и конкретизировать одну из сторон ситуации, конструирование необходимой номинативной единицы [Кубрякова, 1986]. В любом случае, говорящий может использовать различные варианты слова, употребить, например, вместо новообразования его развернутое описание, но в конкретной речевой ситуации говорящий остановится на одном варианте, отбросив остальные. И здесь важным оказывается не только задача узко семантического характера (выразить некое значение), но и смысловые задания (выразить это значение для чего-либо).
Говоря о причинах возникновения, порождения новых слов, рассмотрим следующие:
1. необходимость в наименовании новейших понятий, реалий объектов, качеств и т.д.
Например, prozac (патентованное название наркотического антидепрессанта); tiramisu (итальянский десерт); twoc (кража автомобиля — "taking without owner s consent" — «взять без разрешения владельца»); to reboot (вновь запустить компьютер, перезагрузив его) [ODNW].
2. стремление назвать единым словом уже известное понятие, которое прежде обозначалось описательно.
Например: arrowhead-shaped (having a shape of arrowhead) — в форме стрелы; cordovan-colored (having a colour of cordovan) - цвета кордовской цветной кожи; glassopped (having a top made of glass) table — стол со стеклянной крышкой; air-conditioned (the place conditioned with air) — проветриваемое помещение [It].
3. стремление реализовать какое-либо индивидуальное намерение, например: facecrime (лицепреступление), speakwrite (речепис), clean-mindedness (правоверность) [1984].
4. сознательное создание нового, ранее не существующего слова в языковой игре:
"You made me send our daughter away, you won t get the professional help you need, our friends are starting to talk. You seem to want someone to copilot you over into ha-ha-land, and I m elected... Leave me alone" [Th:153]. (Ты заставил меня отправить нашу дочь к родителям, профессиональную помощь, в которой ты нуждаешься, ты отвергаешь; друзья уже начали пересуды. Похоже, что тебе нужен сопровождающий в дурдом, и выбрали меня. ... О ставь меня в покое.) Ha-ha-land — дурдом
5. как следствие незнания традиционной нормы: "Twenty bucks a night just for cleaning up some litter is a good piece of wages, but the wife was scairt of them and I was a little bit scairt of them too" [Th:223]. (scairt — scared/напуган) (Двадцать баксов за уборку какого-то мусора — это хорошая прибавка к зарплате, но жена была напугана и я их тоже боялся).
По мнению В.И. Заботкиной, причины создания новых слов носят прагматический характер. Руководствуясь постулатами классической риторики относительно причины создания новых тропов, в качестве таковых она выдвигает: а) необходимость назвать неназванные предметы и явления, б) стремление к особой выразительности, в) стремление к красоте. Автор полагает, что в основе создания новых слов лежит триада: необходимость, эмфаза и красота.
Прагматика нового слова
Термин «прагматика» по-разному трактуется в лингвистике. Одни исследователи прагматикой называют исследование речевых актов и обстоятельств их протекания; такая дисциплина выявляет классификацию речевых актов и их продуктов (соответствующих высказываний), а также возможности употребления суждений (пропозиций) в конкретных речевых контекстах [Stalnaker R.C., 1972; Michell G.]. Другие включают сюда речевую деятельность в целом: между отдельными видами речевых актов устанавливается иерархия, а в рамках конкретного вида общения противопоставляются главные и второстепенные речевые акты [Fotion N., 1977]. В третьем направлении [Sadock J., 1978] рассматриваются принципы «нестандартного» употребления языка, исходя из стандартного (аналогично тому, как сложное умозаключение сводится по правилам логического вывода к аксиомам). Такая «конверсационная прагматика» (прагматика разговора) опирается на общие принципы исследования человеческой деятельности [Morgan J.L., 1975, 1978]. Прагматика в этой концепции устанавливает, каковы цели и результаты использования языка в человеческой деятельности, а семантика — каковы значения выражений.
Этому подходу противополагается другой, в котором прагматику приравнивают к теории «семантического исполнения», вынося ее за пределы грамматики, т. е. собственно «владения языком». Такая прагматика описывает взаимодействие контекста с грамматической структурой, что проявляется как конкретизация значения высказывания в конкретных обстоятельствах общения [Katz J J., Langedoen D.T., 1976]. При этом в некоторых работах [Rosenberg M.S., 1975] к прагматике относят не только правила ведения разговора (конверсационное знание), но и знание закономерностей внешнего мира вообще.
По мнению Д.Вундерлиха, семантика исследует буквальное значение, прагматика же имеет дело со всеми видами непрямого значения, а также с результатами акта речи (выводами и реакциями слушающего), в свою очередь Д.Шпербер и Д.Уилсон, рассматривают прагматику как часть общих когнитивных принципов, вовлеченных в интерпретацию высказываний, другие лингвисты определяют ее как науку, изучающую когнитивные, социальные и культурные аспекты языка и коммуникации. Дж.Ньютс выдвинул свою собственную когнитивно-прагматическую теорию, в которой он придерживается мнения о том, что когнитивные и прагматические аспекты не противопоставляются и не дополняют друг друга, а представляют две разные грани одного и того же явления.
Если обратиться к акту рождения нового слова, то, по мнению В.И.Заботкиной, нельзя не увидеть распределение ролей между когнитивными и прагматическими факторами. Здесь на первое место выдвигаются когнитивные факторы, т.к. для наименования вначале необходимо идентифицировать референт, определить его место в когнитивной системе говорящего и категоризовать его [Заботкина, 1991:8]. Затем идет процесс субкатегоризации, а потом начинается поиск нового имени, и тут на первый план выступают прагматические факторы, основной прагматический мотив, лежащий в основе создания новых слов: необходимость, эмфаза и красота. Имеется достаточное основание считать, что прагматика нового слова кодирует первоначальное и уникальное психологическое намерение говорящего. Она кодирует модальность «неожиданность» и «удивление», а также компонент интенсивности, т.к. эмоциональное состояние творца нового слова также может повлиять на процесс называния нового понятия. Далее, когда слово проходит процесс усвоения обществом и усвоение системой языка, оно приобретает дополнительные прагматические черты контекста его повторного употребления.
Таким образом, прагматика изучает все те условия, при которых человек использует языковые знаки, т.е. те условия адекватного выбора и употребления языковых единиц, целью которых является воздействие на партнера, где в центре внимания оказывается взаимосвязь языка и среды его функционирования, а также использование языка в конкретных социокультурных ситуациях.
Центральной проблемой прагмалингвистики является контекст. Данный аспект нашел свое отражение в работах таких лингвистов как Г.В.Колшанский (1980), В.Я.Мыркин (1978), Э.С.Азнаурова (1988), Т.А. van. Dijk (1982), M.Randall (1985), Р.С.С. Peng (1986), M.Daneman, I. Green (1986). Контекст рассматривается ими как глобальное явление, как комплекс языковых и неязыковых значений, получающих свое выражение на вербальном и невербальном уровнях [Колшанский,1980:23]. Вместе с тем прагматика призвана изучить те черты контекста, которые закодированы в структуре языка, в частности, на уровне лексики [Levinson, 1983:10].
С позиции коммуникативно — прагматической исследовательской парадигмы, Дж.Лайонз выделяет следующие универсальные черты контекста: 1) знание ролей и статусов коммуникантов; 2) знание пространственной и временной локации; 3) знание стиля, соответствующего каналу передаваемой информации (письменная речь или устная); 4) знание области использования языка, определяющей соответствующий регистр; 5) знание предмета разговора [Лайонз, 1978:524]. Е.Окс добавляет к понятию контекста психологические компоненты (внимание коммуникантов, их действия во время и после речевого акта), а также уровень знаний участников коммуникации [Оке, 1979:1-17]. При этом и Дж.Лайонз, и Е.Окс подчеркивают необходимость учета лингвистических черт контекста, так как именно эти черты являются, по выражению Дж. Гамперца, контекстуализирующими сигналами. В.И.Заботкина считает, что прагматическое содержание слова кодирует черты ситуации общения, в котором оно обычно употребляется, где основные параметры прагматической ситуации — обстановка и место коммуникативного акта плюс намерение говорящего [Заботкина, 1985].
Отсюда особую важность приобретает знание, как прагматические компоненты кодируют параметры контекстов употребления слова и как происходит декодирование компонентов в прагматическом контексте. Первый вопрос связан с проблемами адресанта (адекватный выбор слова в зависимости от его прагматической маркированности); второй затрагивает проблему декодирования (понимания) прагматического смысла слова со стороны адресата.
В значении слова выделяются компоненты, закодированные черты которых раскрываются в контексте. Рассмотрим подробнее, какие прагматические компоненты предписывают слову адекватный выбор и ограничения на его употребление в различных ситуациях общения.
Так, М.В.Никитин разработал схему структуры лексического значения слова и выделил три типа прагматических компонентов:
1) прагматические компоненты, локализирующиеся в интенсионале — это ядро значения, предопределенность слова, предписывающая сферы его употребления. Они, как правило, соотносятся со стратификационной вариативностью (социальный, профессиональный статусы, расовая принадлежность). Например, прагматика слова media-shy (nervous about being interviewed) кодирует его употребление в рамках профессиональной группы работников телевидения, pink (a white-skinned person) — кодируется параметр расовой принадлежности;
2) прагматические компоненты, составляющие импликационал (все стереотипные ассоциации, традиционно связанные с денотатом), кодируют параметры ситуативной вариативности. Эти компоненты, как правило, не выражены эксплицитно в словаре (за исключением локальной маркированности), но входят в языковое сознание носителей языка, являясь частью коммуникативной компетенции участников общения. Данные компоненты могут кодировать такие параметры стратификационной вариативности, как пол, возраст, раса;
3) прагматические компоненты, входящие в эмоционал значения (т.е. субъективно-оценочный компонент содержания), соотносятся с ситуативной вариативностью, с такими ее параметрами, как тональность ситуации (официальная или неофициальная), ролевые отношения (симметричные или ассиметричные), интенции говорящих (намерение унизить, поощрить, подшутить) (Никитин, 1983).
