Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические аспекты исследования проблемы будущего времени в современном английском языке 11
1.1. Видовременная система английского глагола 11
1.1.1 . Категория времени в современном английском языке 11
1.1.2.Будущее время. Семантика конструкции will/shall + infinitive 18
1.1.3. Категория вида в современном английском языке 23
1Л .4. Семантическая структура формы Future Continuous 29
1.2. Система средств выражения будущего времени как функционально-семантическое поле 37
Выводы 46
Глава 2. Future Continuous в сопоставлении с Future Indefinite: семантика и функционирование 49
2.1. Future Continuous для выражения объективного будущего 49
2.2. Модальные значения форм Future Continuous и Future Indefinite 69
2.3. Средства выражения модальных значений уверенности - неуверенности в предложениях с формами Future Continuous и Future Indefinite 76
2.4. Грамматическая семантика глагола 84
2.5. Лексическая семантика глагола 90
2.6. Грамматическое лицо 99
2.7. Контекстуальные факторы, влияющие на значение формы 101
2.8. Влияние коммуникативного типа предложения на употребление формы 106
Выводы 120
Глава 3. Функционально-семантическое поле будущности 124
3.1. Структура поля будущего в современном английском языке 124
3.2. Грамматические средства выражения будущего. 127
3.2.1. Форма будущего совершенного времени 127
3.2.2. Формы настоящего времени в значении будущего 131
3.3. Лексико-грамматические средства выражения будущего 135
3.3.1. Семантические особенности конструкции to be going to + инфинитив 135
3.3.2. Другие лексико-грамматические средства выражения будущего 140
3.4. Лексические средства выражения будущего 146
Выводы .151
Заключение 155
Список использованной научно-теоретической литературы 157
Список источников фактического материала 172
Список периодических изданий на английском языке „ 187
Приложения 189
- Категория времени в современном английском языке
- Категория вида в современном английском языке
- Система средств выражения будущего времени как функционально-семантическое поле
- Грамматическая семантика глагола
Введение к работе
Предметом исследования в данной работе является форма будущего продолженного времени в системе средств будущего времени английского языка.
Проблема категории времени - одна из самых дискуссионных проблем современной лингвистики. Интерес к ней связан с важнейшей ролью этой категории в мировоззрении человека, в формировании его отношения к миру.
В последнее время, особенно в конце 1980-х - начале 1990-х годов в лингвистической литературе усилилась дискуссия о традиционной временной системе английского языка. Литература по проблеме категории времени в современном английском языке свидетельствует о разнообразии точек зрения и нерешенности многих вопросов, связанных с этой категорией. Взгляды на оппозицию грамматических форм, ее составляющих, на количество временных форм, и, прежде всего, на вопросы, касающиеся семантического состава грамматических форм, а также их употребления в речи, весьма противоречивы. В частности, существенной критике подвергается темпоральный статус форм будущего времени.
Некоторые лингвисты указывают на то, что в семантике данных форм модальные семы значения преобладают над футуральными, что в структурном плане сочетания с глаголами shall, will идентичны всем модальным сочетаниям. Данный факт позволяет исследователям относить эти сочетания к средствам выражения модальности, а не времени [Есперсен 1985, Лайонз 1978, Слюсарева 1986, Бархударов 1975, Palmer 1965, Fries 1927, Fowler 1930].
Наличие в значении формы будущего неопределенного времени, традиционно закрепляемой за выражением будущего действия, модального компонента волеизъявления привело к появлению мнения о том, что в современном английском языке наметилась тенденция выражения грамматического будущего времени посредством формы будущего
продолженного времени [Sweet 1940, Close 1970, Quirk, Greenbaum, Leech 1982, Иванова 1961, Ильиш 1948, Ривлина 1947, Вейхман 2002]. В подтверждение данной точки зрения приводится довод, что дополнительное участие воли субъекта, возможное для будущего времени основного разряда, совершенно отсутствует в длительном разряде. В своей обычной функции, а именно для выражения действия, которое будет протекать в определенный момент в будущем, данная форма не нужна в языке, поскольку детализация не совершившихся еще событий затруднительна. Значение процессуальности сохраняется только там, где имеется соотнесенность с другим действием, а значение одновременности встречается довольно редко. С другой стороны, свойственное длительному разряду вообще соотнесение действия с определенной точкой способствует отнесению действия, выражаемого формой будущего продолженного времени, исключительно в план будущего. До сих пор данная форма не получила подробного освещения. Нет монографических работ, посвященных комплексному исследованию употребления формы будущего продолженного времени в речи, определению ее места в системе других средств выражения будущего. Наблюдения по
\ данному вопросу дают фрагментарную картину и в тоже время являются
довольно противоречивыми.
Актуальность исследования обусловлена необходимостью углубленного анализа семантики формы будущего продолженного времени, определения ее места в системе средств выражения будущего времени.
Комплексное исследование средств выражения футуральности (будущности) в современном английском языке находится в русле основных направлений современной науки о языке - грамматической семантики и функциональной грамматики. Комплексный характер принятого в работе подхода нацелен на раскрытие системных закономерностей в сфере
1 выражения будущего времени.
Цель исследования заключается в следующем:
1. Выявить инвариантное, категориальное значение формы будущего
продолженного времени в современном английском языке и отграничить его
от других побочных значений.
2. Выявить многообразие средств, используемых для отнесения
события к плану будущего, определить сферу употребления каждого из этих
средств на базе основных принципов полевого подхода к изучению языковых
явлений.
3. Показать роль формы будущего времени длительного разряда в
передаче понятия будущего.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
определение семантического потенциала формы будущего продолженного времени, в частности, соотношения в ее значении модальных и темпоральных сем;
выявление и описание лексических, морфологических и синтаксических факторов, оказывающих влияние на функционирование данной формы в речи;
- сопоставительный анализ модальных значений форм будущего неопределенного и продолженного времени;
системное описание средств выражения футуральности в современном английском языке с позиций функциональной грамматики: определение места формы будущего продолженного времени в составе функционально-семантического поля будущего; выявление различий в значениях средств выражения будущности.
Для решения поставленных задач используются методы компонентного и сопоставительного анализа, функционально-статистический метод и метод полевого структурирования. Компонентный анализ заключается в выделении в значении формы будущего продолженного времени темпоральных и модальных сем. Сопоставительный
метод представляет собой исследование значений форм будущего неопределенного и продолженного времени в сходном контексте. Функционально-статистический метод реализуется как качественно-количественный анализ эмпирических данных. Применение метода полевого структурирования связано с представлением средств разных уровней языка, служащих в современном английском языке для передачи понятия будущего, в виде функционально-семантического поля.
Научная новизна исследования заключается в проведенном впервые комплексном изучении формы будущего продолженного времени в современном английском языке; в качественном анализе факторов различного характера, обусловливающих значение данной формы, а также факторов, влияющих на употребление формы в речи; в выявлении семантического потенциала формы, в выделении в современном английском языке функционально-семантического поля будущего времени с двумя доминантами и в описании его структуры.
Материалом исследования послужили 3500 примеров (из них 1350 с формой будущего продолженного времени), извлеченных методом сплошной выборки из текстов двух функциональных стилей: стиля газеты и стиля художественной литературы (преимущественно диалогической речи). Выбор именно этих стилей объясняется тем, что отнесенность действия к будущему имеет место, в основном, в контексте настоящего времени.
На защиту выносятся следующие положения:
1) Основным категориальным значением формы будущего продолженного времени в современном английском языке становится значение объективного будущего без каких-либо модальных оттенков волеизъявления, долженствования, характерных для формы будущего неопределенного времени. Действие, выражаемое формой будущего продолженного времени, полностью относится в план будущего, связь с настоящим временем опосредована только тем, что предпосылки действия
уже сложились, имеются основания полагать, что действие осуществится, т. е. значение формы предопределено контекстуальными связями.
2) Во всех случаях употребления рассматриваемой формы
подразумевается, что высказывается не простое мнение, суждение,
предположение говорящего, а мнение, основанное на определенных данных,
фактах, обстоятельствах и т. д. Данное мнение имеет под собой основу,
которой является знание говорящего о том, что событие точно совершится.
Это свойство формы является ее отличительной особенностью, выделяющей
ее среди других средств выражения будущего.
3) Категория времени тесно связана с категорией модальности, поэтому
отнесение действия, выражаемого рассматриваемой формой к будущему,
имеет в значительной степени оттенок субъективного отношения, при
котором перспективное событие мыслится в свете модальной оценки со
стороны говорящего. Среди модальных значений, присущих форме,
выделяются следующие: уверенность, предвидение, побуждение,
предупреждение, волнение, предвкушение, предсказание, опасение. Среди
них нет модальных значений долженствования и желательности,
свойственных форме будущего неопределенного времени и вызывающих
сомнение по поводу существования в современном английском языке
специальных форм для выражения будущего.
4) Форма будущего продолженного времени наиболее часто
встречается с предельными глаголами, что подтверждает тот факт, что в
современном английском языке эта форма используется, главным образом,
для выражения будущего действия, а не значений процесса и
одновременности. Форма обозначает конкретное действие, а при
употреблении в ней глаголов, имеющих абстрактное значение, и глаголов
состояния акцент делается на предстоящее действие, а не на процесс и
значения многократности, повторяемости, общности действия.
5) Обстоятельства, употребляющиеся с формой будущего
продолженного времени, подчеркивают, усиливают значение
предопределенности, неминуемости события. Даже при употреблении в предложении лексических единиц с семантикой, противоречащей значению формы, а именно со значением предположительности, неизвестности, высказывание сохраняет значение неминуемости предстоящего события.
6) В современном английском языке все многообразие средств выражения будущего может быть сведено в единую систему и представлено в виде функционально-семантического поля с двумя доминантами, которыми являются формы будущего неопределенного и будущего продолженного времени, наиболее специализированно отражающие семантику данного поля. На периферии поля располагаются различные лексико-грамматические и лексические средства выражения будущего. Место, которое занимают данные средства внутри поля, обусловлено частотой их встречаемости в современном английском языке.
Теоретическая значимость исследования состоит в углубленном анализе семантики грамматических, лексико-грамматических средств выражения футуральности, в выявлении закономерностей их функционирования в речи. Результаты работы дополняют имеющиеся исследования состава (количественного и качественного) и функционирования системы средств выражения будущности в современном английском языке. Работа вносит вклад в изучение видовременной системы английского языка.
Практическая значимость. Результаты исследования могут найти применение в преподавании теоретической и практической грамматики современного английского языка, в разработке лекционных курсов по проблемам грамматической семантики и функциональной грамматики, а также при написании курсовых и выпускных квалификационных работ.
Апробация диссертации. Основные положения и выводы
диссертационного исследования получили апробацию на IV, V и VI Межвузовских конференциях молодых ученых (г. Череповец, январь 2003, 2004, 2005 гг.), на I Всероссийской научно-практической конференции (г.
Пенза, январь 2003 г.), на научных конференциях в Вологодском государственном педагогическом университете (декабрь 2002, 2003, 2004 гг.). По материалам диссертации опубликовано семь работ. Объем и структура диссертации:
В соответствии с задачами исследования в работе выделены «Введение»; главы: I. «Теоретические аспекты исследования проблемы будущего времени в современном английском языке»; И. «Future Continuous в сопоставлении с Future Indefinite: семантика и функционирование»; III. «Функционально-семантическое поле будущности»; «Заключение».
Объем диссертационного исследования составляет 156 страниц печатного текста. К работе прилагается Список использованной научно-теоретической литературы (на русском, английском и немецком языках), включающий 163 наименования, Список источников фактического материала и периодических изданий на английском языке, а также Приложения.
Категория времени в современном английском языке
Категория времени имеет физический, психологический и лингвистический аспекты.
В физике время - четвертое измерение, характеризующееся линейностью, бесконечностью, членимостью на сегменты, однонаправленностью. Физическая категория времени обычно представляется в виде направленной прямой из бесконечности прошлого в бесконечность будущего, прямой, которая разделяется точкой нашего бытия на два луча, представляющих прошедшее и будущее. Настоящее - это эфемерный миг, находящийся в постоянном движении из глубины прошлого в будущее [Биренбаум 1981: 50].
Категория времени в значительной степени психологична. Для человека время делится на уже истекшее - прошедшее, еще не наступившее — будущее и момент бытия, который их разделяет - настоящее. Это, однако, не предполагает ее субъективности, поскольку субъективно осознанное индивидуальное время каждого носителя языка неизбежно объективно, но объективно по отношению к совокупности его носителей. Отчетливее всего психологичность категории времени сказывается в трактовке настоящего времени. Физически настоящее - абстракция, подобная математической точке: не имеющая протяженности величина, умозрительная граница между прошедшим и будущим, находящаяся в непрерывном, поступательном движении. Психологически же настоящее осознается не только как момент, разделяющий прошедшее и будущее, но и как некоторая фаза, имеющая определенную протяженность и практически захватывающая также часть областей прошедшего и будущего. Прошедшее и будущее, несмотря на физическую неограниченность, психологически также воспринимаются как определенный, ограниченный период, имеющий начало и конец, к Лингвистическим аспектом категории времени или лингвистическим временем (=темпоральностью) называется совокупность способов выражения средствами языка (морфологическими, синтаксическими, лексическими, контекстуальными) сущности физического и психологического аспектов рассматриваемой категории. Именно с помощью языка описывается содержание данных аспектов. Лингвистическое время включает в себя время грамматическое (морфологическое, синтаксическое), лексическое и контекстуальное [Дешериева 1975: 112].
Наличие категории времени в английском языке общепризнанно, хотя имеются различные толкования значения этой категории. Ответ на вопрос о том, как соотносятся английские глагольные формы с тремя психологическими фазами времени, оказывается неоднозначным. В английском языке категория времени тесно связана с категорией вида и категорией модальности, и эта связь затрудняет ее выделение.
Взгляды на грамматическую категорию времени английского глагола можно, в основном, свести к следующему:
1) категория времени включат в себя три времени: настоящее, прошедшее и будущее;
2) в системе английского глагола категория времени состоит из бинарной оппозиции;
3) категория времени представлена четырьмя группами временных форм.
Суть расхождений между сторонниками различных теорий состоит в разном отношении к будущему времени, а также к будущему в прошедшем.
В основе наиболее традиционной модели видовременной системык лежит трихотомическое представление о категории времени, где в видовременной системе английского глагола воплощаются все три фазы времени: прошедшее, настоящее и будущее. Но логически временную ось можно разделить по-разному, например, на допрошедшее, прошедшее, послепрошедшее, настоящее, добудущее, будущее, послебудущее [Есперсен 1958].
Большинство отечественных и зарубежных лингвистов придерживаются трихотомического деления грамматической категории времени в современном английском языке на настоящее, прошедшее и будущее [Жигадло, Иванова, Иофик 1956, Ильиш 1948, Смирницкий 1959, Расторгуева 1980, Гуревич 1973, Сатель 1980, Fowler 1930, Sweet 1940, Curme 1966].
В последнее время широкое распространение получили теории, в которых грамматический строй английского языка представлен в виде строгой дихотомической системы. Аргументация грамматистов, которые придерживаются дихотомической точки зрения, сводится к тому, что формы, традиционно называемые формами будущего времени, не могут считаться грамматическими формами в собственном смысле слова. Первый компонент, по их мнению, представляет собой не формант будущего времени, а модальный глагол.
В лингвистической литературе выделяются следующие дихотомические оппозиции: прошедшее vs непрошедшее, будущее VS небудущее, настоящее vs прошедшее.
Представителем первой точки зрения является Дж. Лайонз, который рассматривает основное временное разграничение в современном английском языке как противопоставление «прошедшего» и «непрошедшего». Прошедшее время соотносится с понятием «до настоящего времени», непрошедшее время не ограничивается рамками того периода, который одновременен со временем высказывания: оно используется также в утверждениях о «временных» или «вечных» явлениях (The sun rises in the east) и во многих других утверждениях, относящихся к будущему («после настоящего момента»). Противопоставление прошедшего и непрошедшего времени выражается путем суффиксации первого элемента глагольной группы: jump - jumped; will jump - would jump; has jumped - had jumped; is jumping - was jumping; will have been jumping - would have been jumping и т.д.[Лайонз1978:329].
JI.C. Бархударов также выступает в защиту дихотомического деления грамматической категории времени на прошедшее (he wrote, he was writing, he had written, he had been writing) и непрошедшее (he writes, he is writing, he has written, he has been writing), т. е. формы Ved - V(es). JI.C. Бархударов приводит несколько доводов в доказательство дихотомии английского времени: глаголы will, shall ничем не отличаются от сап или may в плане выражения; кроме чистого будущего выражают многообразные модальные оттенки; не являются единственным средством передачи действия после момента речи; могут принимать морфему прошедшего времени (would, should), что свидетельствует о том, что их нельзя считать выразителями категориальной формы будущего времени, т.к. ни одна словоформа не может одновременно принадлежать к разным категориальным формам в пределах одной и той же грамматической категории [Бархударов 1975: 128].
Я.Г. Биренбаум на основании анализа точек зрения Л.С. Бархударова и Е.В. Корнеевой вступает в полемику с Л.С. Бархударовым, отстаивая трихотомическую теорию английского времени, и выделяет в современном английском языке еще одну грамматическую категорию - категорию «модального времени».
Категория вида в современном английском языке
В лингвистической литературе существуют две точки зрения на происхождение длительной формы. Одни лингвисты придерживаются мнения, что современная форма является прямым продолжением древнеанглийской конструкции, составленной из глагола «быть» (древнеанглийские глаголы beon/wesan) и причастия настоящего времени [Есперсен 1958, Sweet 1940, Akerlund 1911, Kruger 1910, Matzner 1880, Aronstein 1918, Фролова 1954].
Так, T.B. Фролова указывает, что сочетание глаголов beon/wesan встречается довольно часто в памятниках древнеанглийской письменности. Такое сочетание встречается там как именное составное сказуемое, глагол beon/wesan является глаголом-связкой, а причастие настоящего времени -предикативным членом, например, wa?s writende - был пишущий. В древнеанглийский период причастие настоящего времени было ближе к прилагательному, но в некоторых случаях в нем отчетливо выступало временное значение, оно выражало действие и поэтому приближалось к глаголу. Это сочетание в дальнейшем развилось в форму Continuous [Фролова 1954: 40].
Другие ученые считают, что современные «длительные времена» не имеют ничего общего с данной конструкцией и являются развитием сочетания глагола «быть» и отглагольного существительного с предлогом, часто встречающегося в языке 16 века [Becker 1915, Есперсен 1958, Аракин 1985, Ярцева 1941, Радченко 1954 и др.].
В.Д. Аракин отмечает, что уже в текстах древнеанглийского можно найти случаи сочетания глагола beon (wesan) - «быть» с формой причастия I (имело суффиксы ende, inde, ande) основного глагола. Однако эти формы вряд ли можно принять за сложившиеся полностью грамматизованные формы Continuous. Против такой точки зрения говорит необязательность их употребления для обозначения соответствующего действия, которое можно с полным успехом выразить простой формой времени соответствующего глагола. Указанные формы встречаются в древнеанглийском языке крайне редко. По-видимому, правильнее будет признать случаи их употребления как свободные синтаксические сочетания [Аракин 1985: 151].
В среднеанглийский период сочетание глагола ben + причастие II заменилось сочетанием того же глагола + форма на -ing(e). Это последнее сочетание первоначально указывало на местонахождение субъекта, например: he is on huntinge - «он находится на охоте», в этом сочетании глагол is имел значение находиться, был смысловым глаголом, a on huntinge - было обстоятельством места. В конце среднеанглийского периода это сочетание переосмысливается, превращается в сочетание, обозначающее состояние субъекта в момент высказывания. Такое переосмысление приводит к постепенной утрате предлогом on своего значения, и on начинает фонетически упрощаться, превращаясь в префикс а-, вследствие чего все сочетание принимает новый вид: he is ahunting и из свободного превращается в грамматизованное. Наконец, утрачивается и префикс, вследствие чего рассматриваемая форма принимает вид: he is hunting [Аракин 1985: 151].
По мнению В.Н. Ярцевой, неупотребление конструкции «быть» и причастия настоящего времени в среднеанглийский период, в который как раз все аналитические формы, имевшие своим истоком сложное составное сказуемое, получают свое развитие, а также невозможность объяснения происхождения сочетаний типа the ark is building (по форме активных, а по значению пассивных) из конструкций с причастием свидетельствуют о том, что не из этой конструкции возникла современная форма длительного вида [Ярцева 1941: 203]. Кроме того, семантика конструкции с глаголом «быть» и причастием настоящего времени сильно отличается от семантики современных «длительных времен». Если последние, считает В.Н. Ярцева, характеризуют действие, протекающее в какой-то определенно ограниченный отрезок времени, то древнеанглийская форма Ьеоп+причастие просто описывает действие или состояние субъекта [Ярцева 1941: 209].
Некоторые ученые [Trnka 1930, Sweet 1940 и др.] объясняют тот факт, что первоначальными значениями длительных форм были описание и характеризация действия тем, что причастие настоящего времени в древнеанглийский период не приобрело еще полной глагольной силы, и было близко по значению к прилагательному.
По мнению В.Н. Ярцевой, сочетание глагола с обстоятельством, выраженным отглагольным именем (часто встречающееся уже в раннем среднеанглийском), больше всего подходит к семантике, выражаемой современными «длительными временами». Действие или состояние, выражаемое глаголом, ограничено действием, выражаемым отглагольным именем, потому что отглагольное имя, выступая как обстоятельство, становится, как всякое наречное образование, характеристикой глагола. В этом заложена возможность развития содержания «длительных времен» как глагольного времени, всегда соотнесенного с каким-то другим (выраженным или подразумеваемым) моментом действия [Ярцева 1941: 215].
В течение среднеанглийского периода происходит постепенный процесс превращения отглагольного имени при глаголе «быть» в герундий и дальше из герундия в часть сложного глагола. Герундий, сочетаясь с глаголом бытия, образует с ним одно целое, как в синтаксическом, так и в семантическом смысле. Оборот же с глаголом бытия + причастие не развивается и не дает ничего нового в среднеанглийском. В дальнейшем при формальном слиянии причастия и отглагольного имени (одинаковый для обеих категорий суффикс) исчезает разница между оборотом «быть + причастие» и «быть + герундий с редуцированным предлогом», оба типа сливаются [Ярцева 1941: 218]. В современном английском языке спорным является также вопрос о категориальной принадлежности длительного разряда, т. е. об отнесенности его к категории времени или категории вида.
Существуют две противоположные точки зрения на значение и функцию длительных форм в современном английском языке. Первая заключается в том, что эти формы выражают временное значение, а именно одновременность с чем-либо (одновременность протекания действия с моментом разговора, в противоположность действию, происходящему постоянно; или же одновременность с прошедшей точкой во времени или с другим действием в прошлом) [Есперсен 1958, Sweet 1940, Akerlund 1911, Brusendorf 1930, Kruger 1910, Becker 1915, Matzner 1880, Aronstein 1918, Фролова 1954].
Другая точка зрения состоит в том, что длительные формы служат для выражения видового значения и изображают действие в конкретном одиночном протекании, при этом недлительные формы служат для выражения действия вне конкретного протекания, взятого как-то в «общем» [Kruisinga 1931, Charleston 1941, Poutsma 1914, Лайонз 1978, Ярцева 1941, Ильиш 1948, Смирницкий 1959, Кобков 1975, Блох 1967, Радченко 1954].
Система средств выражения будущего времени как функционально-семантическое поле
На протяжении 20 века в лингвистике сформировался полевой подход исследования языковых явлений. Принцип полевого структурирования является основным принципом исследования функциональной грамматики.
Понятие поля, первоначально используемое в физике, было в дальнейшем заимствовано многими научными дисциплинами для характеристики изучаемых ими явлений. В настоящее время, в силу своей распространенности в биологии, психологии, социологии и ряде других наук, оно «приобрело характер гносеологической категории» [Щур 1974: 10]. Данное понятие получило широкое применение и в языкознании, где им обозначается совокупность языковых единиц, объединенных общностью функции и общностью значения.
А.В. Бондарко обращает внимание на то, что функции грамматических единиц (форм и конструкций) нужно отличать от значений, хотя эти понятия тесно связаны друг с другом и могут сближаться. Так, значение представляет t собой знаковое содержание формы, ее системно значимое внутреннее свойство. Значения грамматических единиц относятся к содержательной стороне языка и включаются в понятие языкового строя. Функции (семантические) содержатся в значениях, но отличаются ярко выраженной обращенностью к внеязыковым целям - к смыслам, которые передаются и воспринимаются в процессе коммуникации. Как потенции и результаты функционирования языковых единиц в конкретных условиях речевой ситуации функции предполагают взаимодействие формы и ее окружения (в отличие от категориального значения формы, не включающего того, что исходит от контекста и речевой ситуации). При этом А. В. Бондарко У указывает, что понятия функции и значения могут пересекаться. Например, категориальное значение форм настоящего времени и такие семантические функции, как настоящее историческое, настоящее описательное". Вторичные функции, связанные с употреблением формы, но не являющиеся ее внутренним свойством (знаковым содержанием), могут стать первичной входе исторического развития языка, тем самым приобретая статус значения самой формы, также как собственное значение формы может стать одной из вторичных функций [Бондарко 1985: 21].
В лингвистической литературе выделяются следующие различные определения понятия «функциональное»: 1) узуальное в противоположность общему; 2) актуализированное (речевое) в противоположность языковому (системному); 3) ономасиологическое в противоположность семасиологическому; 4) частотно-количественное в противоположность структурному; 5) формально-грамматическое в противоположность лексико-семантическому; 6) семантическое в противоположность формально-структурному; 7) синтаксическое в противоположность морфологическому или лексическому; 8) позиционно-ролевое в противоположность семантическому. «Функциональное» определяется также по-разному в зависимости от языкового уровня, являющегося объектом анализа: фонологического, лексического, грамматического [Гак 1985: 6].
В.Г. Адмони отмечает, что сам термин «поле» был применен в языкознании сначала в значении исходносемантического поля и притом в сфере лексикологии: «поле значений» у Г. Ипсена и «понятийное поле» у И. Трира. Затем он получил широкое распространение у лексикологов и в значительно меньшей мере (но уже в исходносемантическом плане) у грамматистов. Что касается понятия исходноформальной полевой структуры грамматических явлений, то имплицитно оно содержалось в исследованиях, посвященных многозначности грамматических форм, а в эксплицитном виде было намечено в 1960-х гг. [Адмони 1988: 80].
В.Г. Адмони обращает внимание на то, что структура поля исходноформальной категории (категории частей речи, например категории прилагательного) отличается от организации поля у исходносемантических категорий (например, категории темпоральности) [Адмони 1988: 79]. По мнению В.Г. Адмони, в качестве центра исходносемантической категории может выступать та грамматическая форма, которая наиболее однозначно и наиболее специализированно отражает семантику данного поля, а также наиболее систематически используется. Однако центр (доминанта) может и отсутствовать. При этом В.Г. Адмони указывает, что исходноформальные и исходносемантические поля могут пересекаться. Так, в исходносемантическое поле категории темпоральности входят временные формы глагола (в тех языках, где они есть), каждая из которых образует исходноформальную полевую структуру. С другой стороны, эти временные формы глагола включают в свою исходноформальную полевую структуру, в разных языках по-разному, и другие исходносемантические категории (например, категории лица, числа, аспектуальности, модальности) [Адмони 1988:79].
В углубленной системе исходносемантическая функциональная грамматика представлена в работах А.В. Бондарко (например, в работе «Грамматическая категория и контекст»). Структура рассматриваемых категорий основана на принципе функционально-семантического поля. Функционально-семантическое поле создается в результате взаимодействия разнородных (относящихся к разным сторонам и уровням языка) элементов, обладающих при всех различиях общими инвариантными семантическими признаками. Взаимодействие компонентов поля (в частности грамматических, лексико-грамматических, синтаксических, лексических и словообразовательных, различных комбинаций средств контекста) осуществляется благодаря их содержательной соотносительности, их способности объединяться в одном семантическом комплексе. Теория поля специально обращает внимание на взаимопроникновение и непрерывность языковых явлений.
Обычно в поле выделяется ядро, центр, по отношению к которому другие компоненты поля представляют периферию. Фр. Данеш при установлении отношения «центр-периферия» учитывает несколько критериев: степень интеграции языковых элементов, их функциональную нагрузку в системе и в конкретных высказываниях, частоту употребления. В.Г. Адмони кладет в основу противопоставления «центр-периферия» полноту и максимальную интенсивность, концентрацию признаков в центре структуры и их разреженность, ослабление на периферии [Адмони 1964: 51]. Е.В. Гулыга, Е.И. Шендельс считают доминантой поля конституент: а) наиболее специализированный для выражения данного значения; б) передающий его наиболее однозначно; в) систематически используемый [Гулыга, Шендельс 1969: 10].
А.В. Бондарко выделяет два основных структурных типа функционально-семантичеких полей: 1) моноцентрические, например, поле темпоральности, центром которого является морфологическая категория времени; 2) полицентрические - поля, опирающиеся на некоторую совокупность различных языковых средств: а) полицентрические функционально-семантические поля «рассеянной (диффузной) структуры при множественности слабо связанных друг с другом или изолированных разнородных компонентов и слабой выраженности границ между центральной и периферийными зонами; б) функционально-семантические поля компактной полицентрической структуры с явно выраженными центрами (например, двумя центрами) [Бондарко 1985: 29].
Грамматическая семантика глагола
В лингвистической литературе проводится различие между предельными (перфективными, недуративными) и непредельными (имперфективными, дуративными, континуативные) глаголами.
Предельными глаголами называются глаголы, «обозначающие процессы, имеющие внутренний предел, границу или цель своего протекания» (например, to come - приходить, to arrive - приезжать, to fall -падать, to die — умирать, to get - получать, to lock - закрывать, to open -открывать, to give - давать и т. д.). Непредельные глаголы - это глаголы «обозначающие процессы, не имеющие внутренних границ» (to think -думать, to hope - надеяться, to go - идти, to watch - наблюдать, to look -смотреть, to sleep - спать, to fight - бороться и т. д.) [Бондарук 2001: 105].
Существует точка зрения, согласно которой предельные глаголы выражают будущее действие, находящееся полностью в сфере будущего и, благодаря своей семантике, а именно, наличию своего рода футуральной направленности, менее зависимы от контекста [Wilmanns 1922, Дружинина 1951, Jung 1966, Левитов 1968, Салехова 1984].
Е.С. Шубина также отмечает, что «Предельные глаголы ... легко связываются с перспективой будущего времени» [Шубина 1980:146].
Данные утверждения основываются на том, что временные наречия и другие указатели времени встречаются с непредельными глаголами гораздо чаще.
Для нас данные исследования важны, т. к., доказав, что форма будущего продолженного времени наиболее употребительна с предельными глаголами, мы тем самым можем утверждать, что в современном английском языке форма будущего продолженного времени главным образом к используется для выражения объективного (или только) будущего, а не протекания действия в какой то период или отрезок времени, а также не для обозначения одновременности с каким-то другим событием или действием. То, что во всех случаях действие будет относиться в план будущего, вытекает из основного значения данной формы, которым является выражения будущего.
Действительно, согласно нашим подсчетам только в 30 % найденных нами примеров форма будущего продолженного времени встречается с непредельными глаголами.
Приведем сначала примеры употребления предельных глаголов в форме будущего продолженного времени:
"I m not sleepy. The guns will be starting soon" (G. Greene. The Quiet American: 80).
"I expect", she added, "she ll be turning up anyway the moment my back is turned" (R. Lehmann. The Echoing Grove: 120).
"Before they know it they ll be falling into the English Channel. Isn t that so, Philip" (E. Mullins. Sirens: 23).
"I have to detain you until you get bail", he said, "but no doubt your friends will be applying for it and of course they will be allowed to visit you ..." (E. Foster. A Passage to India: 146).
"Well, you ve not really convinced me. And I suppose we ll all be signing a joint statement tonight" (A. Wilson. No Laughing Matter: 255).
"You ll be returning to London I suppose". - "Yes. Yes, I imagine so" (D. Du Maurie. Rebecca: 345).
"We ll be getting another letter soon", Bess said (W. Saroyan. The Human Comedy: 44).
"And someday I m going to try and turn the big old stable there into a first-rate summer theatre. So you see? We won t be giving up the holy cause!" (S. Lewis. Bethel Merriday: 152).
"So it looks as though I ll be joining NBT" (T. Stewart. Ballerina: 245).
"Can you tell me if she s gone home from the party yet?" - "No. But she will be leaving soon. You may possibly meet her at the corner" (Th. Hardy. The Return of the Native: 296). Наиболее часто встречающимися среди непредельных являются глаголы: to love любить, to pray - молиться, to sit - сидеть , to walk - гулять, ходить пешком, to travel - путешествовать, to drive - ехать, to seek - искать, to look forward - ожидать, to speak, to talk - говорить; to lie - лежать, to have -иметь, to think - думать, to wonder - гадать, to expect - ожидать, to live - жить, to work - работать, to teach - учить кого-то, обучать, to wait - ждать, to listen -слушать; to try, endeavor, to attempt - пытаться, to hope - надеяться.
"As you know you ll be teaching freshmen physics lab while you take your own courses towards your doctorate" - «Как тебе известно, ты будешь обучать первокурсников физике (вести лабораторные занятия) во время твоего обучения в докторантуре» (M.Wilson: 19). Данный пример иллюстрирует одновременность двух процессов. Но, тем не менее, и в данном контексте форма будущего продолженного времени сохраняет свое значение неминуемости действия на основании запланированности, а также знания говорящего и того лица, о котором идет здесь речь, о предстоящих событиях. То, что действие запланировано, подтверждается употреблением во втором предложении формы настоящего времени во вторичной функции, т. е. для обозначения будущего действия. Об осведомленности лиц свидетельствует фраза «как тебе известно».
На основании проведенного качественного анализа предложений с формой будущего продолженного времени, передающих процесс или одновременность действий, значение неизбежности во всех случаях сохраняется. Это подтверждается наличием во внешнем лексическом окружении следующих фраз: I have no doubt - несомненно, It looks like -похоже, I guess - я полагаю, that means - это значит, I think - я думаю, I suppose — я предполагаю и т. д., every minute - каждую минуту; наречий: in the meantime, meanwhile - тем временем, never - никогда, all right хорошо, now - сейчас, for a while - ненадолго, again - снова, а также темпоральных существительных, словосочетаний с темпоральным значением. Все вышесказанное свидетельствует о том, что не значение процесса является основным в этих предложениях.
"So maybe ГИ be guarding Russian prisoners for the rest of the war" (A. Maltz. The Cross and The Arrow: 151)- выражение «всю войну» говорит о том, что действие будет иметь пределы в своем осуществлении.
На значение других непредельных глаголов может оказывать влияние более широкий контекст, под воздействием которого они начинают передавать действие, имеющее границу в своем протекании.
"If one of them dares to grin or lay his little finger on me as we go out? I won t answer for what I ll be doing" (J. Lindsay: 28) - предупреждение, граничащее с уверенностью.
"You do realize that in our work together I shall be asking you a number of questions" (K. Amis. Jake s Thing: 37) - из смысла данного предложения ясно, что действие займет какой-то отрезок времени, так как вопросов будет несколько. Однако главным здесь является не уведомить лицо о количестве вопросов и о времени, которое этот процесс займет, а предупредить слушающего о том, что его ожидает в будущем.
В следующем предложении имперфективный по своей природе глагол передает конкретное, одиночное действие, которое произойдет непременно в будущем.
