Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Устойчивые словосочетания в межкультурной коммуникации 12
1.1 К вопросу о терминах «устойчивое словосочетание» и «паремия» 12
1.2 К вопросу о термине «межкультурная коммуникация» 13
1.3 Соотношение культурной и языковой картин мира 14
1.4. Теория концептов - основная в теории межкультурной коммуникации. Концептосфера немецкой культуры 16
1.5. Культурные стереотипы немецкого народа как отражение национального характера. Лексико-фразеологический аспект 24
1.6. Роль устойчивых словосочетаний в межкультурной коммуникации 34
Выводы по главе 1 37
ГЛАВА II. История возникновения чисел и их символика 38
2.1 Из истории возникновения чисел 39
2.2. Культурные, религиозные, исторические истоки чисел 41
2.3. Имена числительные - место и значение в системе немецкого языка 67
2.4. Теория символа в философии, культурологии и семиотике 70
2.5. Символика чисел. Культурные и языковые символы 76
Выводы по главе II 79
ГЛАВА III. Структурно-семантическая характеристика немецких устойчивых словосочетаний и паремий с компонентами-числительными 80
3.1. Значение и роль чисел в устойчивых словосочетаниях 80
3.1.1. Устойчивые словосочетания с числительным «один» 81
3.1.2. Устойчивые словосочетания с числительным «два» 86
3.1.3. Устойчивые словосочетания с числительным «три» 88
3.1.4. Устойчивые словосочетания с другими числительными 92
3.1.5. Устойчивые словосочетания с компонентами, восходящими к числительным 98
3.2. Мотивированность устойчивых словосочетаний с числительными 101
3.3. Значение и роль числительных в паремиях 110
3.3.1. Семантические категории паремий с числительными 111
3.3.2. Фонетические выразительные средства в паремиях с числительными.. 121
3.3.3. Паремии с компонентами, восходящими к числительным 124
3.4.1. Продуктивные структуры УС 127
3.4.2. Анализ УС по семантически главному компоненту... 131
3.4.3. Анализ УС по соответствию определенным частям речи 133
3.4.4. Анализ УС по типам коммуникативных интенций 135
3.5. Анализ структуры и содержания паремий с компонентами-числительными и компонентами, восходящими к числительным 137
Выводы по главе III 140
ГЛАВА IV. Текстообразующие функции устойчивых словосочетаний и паремий с числительными и восходящими к ним частями речи 142
4.1. Устойчивые словосочетания и паремии в текстообразующей функции 142
4.2. Устойчивые словосочетания и паремии с числительными в газете "Die Welt" 145
4.3. Устойчивые словосочетания и паремии с числительными в журнале "Spiegel" 166
4.4. Устойчивые словосочетания и паремии с числительными в текстах Интернет 180
Выводы по главе IV 193
Заключение 194
Литература 196
Приложение 223
- Теория концептов - основная в теории межкультурной коммуникации. Концептосфера немецкой культуры
- Культурные, религиозные, исторические истоки чисел
- Устойчивые словосочетания с числительным «один»
- Устойчивые словосочетания и паремии с числительными в газете "Die Welt"
Введение к работе
Достижения современной отечественной фразеологии связаны с активным процессом системного изучения фразеологических единиц в самых разных аспектах: исследуется семантическая структура и семантическая типология, грамматика, деривационные явления во фразеологии, функционирование фразеологических единиц в языке и речи, синтаксические свойства фразеологизмов, системные свойства и отношения фразеологических объектов и их взаимодействие с другими уровнями языка, место и роль фразеологии в общей языковой картине мира. В последние годы лидирующее положение занимают исследования фразеологического корпуса различных языков в лингвострановедческом плане. Фразеологические единицы исследуются в качестве носителей и источников экстралингвистической информации. Несомненный интерес представляет отражение во фразеологизмах особенностей национально-культурного развития народов (работы Д. Г.Мальцевой, Е. Н.Верещагина, В. Г.Костомарова, Л. Д.Райхштейна, Р. Р.Лллаяровой, В. Т.Малыгина, Н. Н.Кирилловой, В. И.Постоваловой, Г. С. Голевой и др.).
Настоящая работа посвящена исследованию немецких числительных с точки зрения их функционирования в различных устойчивых сочетаниях, а также национально-культурным особенностям устойчивых словосочетаний с компонентами, восходящими к числительным в речи. Этот вопрос представляет собой научный интерес по ряду причин.
Прежде всего актуальность этой проблемы обусловлена недостаточной изученностью устойчивых словосочетаний немецкого языка с числительными в их составе с точки зрения межкультурной коммуникации. В последние годы фразеологический состав различных языков часто становился объектом внимания исследователей. Наиболее многочисленными являются работы, в которых сравниваются конкретные эквиваленты фразеологизмов из
6 двух и более языков. (Баженов 1999, Гогичев 2001, Гринева 1994, Ибрагимова 1993, Тянь Цзюнь 2001, Хейшхо 2000 и др.).
Реже речь шла о том, чтобы на основе различных языков выявить структурно-типологические закономерности во фразеологии (Райхштейн 1980, Dobrovol'skij 1988). В этих работах была сделана попытка обнаружить внутренние закономерности организации фразеологической системы и ее зависимость от других языковых модулей.
Также фразеология различных языков сравнивалась в культурно-историческом, социокультурном, генетико-этимологическом и ареальном аспектах (Мокиенко 1989, Малыгин 1999, Eckert 1984, 1991, Rohrich 1991).
В настоящее время такие проблемы, как «язык и культура», «язык и общество» выходят на первый план. Важной представляется задача раскрытия национально-культурной специфики многих языковых явлений, что обуславливает неизменный интерес исследователей к этому вопросу (Брутян 1973, Донец 1988, Буробин 1995, Малоха 1996,Телия 1996, Добровольский 1997, 1998, Драчева 1998, Хоссейн 1994, Гак 1999, Мирейла 1999, Подолян 2000, Инчима 2002).
Анализ работ последних лет, посвященных своеобразию фразеологии отдельных языков показывает, что немецкие числительные не были объектом исследования с точки зрения их национальной специфики. В числе вопросов, требующих разрешения, находятся также особенности функционирования и употребления имен числительных в немецких устойчивых словосочетаниях. Важную проблему представляет и тот факт, что числительные могут являться носителями некоего символического или культурологического смысла, что детерминирует частотность их употребления во фразеологических единицах, а также роль тех или иных ФЕ в национальной языковой картине.
Объектом исследования являются немецкоязычные фразеологизмы с компонентами-числительными. Мы понимаем фразеологию в широком смысле: идиомы, пословицы, поговорки, крылатые выражения. Предметом исследования
является изучение национально-культурных особенностей немецких устойчивых словосочетаний и паремий с компонентами-числительными.
Цель работы заключается в исследовании особенностей функционирования числительных в немецкоязычных УС и паремиях, а также анализ текстообразующих функций УС и паремий с компонентами-числительными.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
Выявить корпус фразеологизмов немецкого языка с компонентами-числительными.
Исследовать роль УС в межкультурной коммуникации.
Изучить значение и роль чисел в УС и паремиях:
изучить особенности этимологии числительных, входящих в состав УС и паремий;
уточнить роль числительных в формировании образного основания УС и паремий.
Исследовать мотивированность УС и паремий с компонентами-числительными.
Описать структурную организацию устойчивых словосочетаний с компонентами-числительными, их соответствие частям речи и типы коммуникативных интенций.
Выделить семантические группы УС с компонентами-числительными.
Описать текстообразующие функции устойчивых словосочетаний с компонентами-числительными (на примере газетных и журнальных текстов, а также текстов Интернет).
Составить словарь устойчивых словосочетаний и паремий немецкого языка с компонентами-числительными.
Цели и задачи исследования определили его методологию. Для решения поставленных задач использовался общеметодологический системный подход и частные научные методы:
метод сплошной выборки фразеологизмов из словарей, справочников, научных работ и различных (в первую очередь публицистических) текстов;
описательный метод, позволивший передать специфику реализации числительных во фразеологических единицах;
трансформационный и дистрибутивный методы;
метод компонентного анализа;
сравнительно-сопоставительный метод, который применялся при выявлении особенностей функционирования числительных в устойчивых словосочетаниях в немецком, русском и английском языках;
Кроме того, мы применяли метод семантической идентификации, который использовался при передаче значений фразеологизмов, метод субституции для выявления расхождений в значении фразеологизмов у представителей различных национальностей, а также статистические подсчеты.
Анализ теоретических положений в области фразеологии и межкультурной коммуникации позволил выдвинуть предположение о том, что, как и многим другим, устойчивым словосочетаниям и паремиям с компонентами-числительными, присуща национально-культурная специфика и они выполняют важную текстообразующую функцию. Это и стало исходной гипотезой проведенного исследования.
Источником выявления устойчивых словосочетаний и паремий с компонентами-числительными, послужили одноязычные, двуязычные, толковые, фразеологические и этимологические словари и справочники, многочисленные словари пословиц и поговорок, а также некоторые электронные источники: Интернет издания, электронные словари, чаты.
Результатом обработки обширного фактического языкового материала на основе анализа более 9 000 страниц немецкоязычных словарей, а также около 120 тысяч страниц иноязычных текстов, явилась созданная нами картотека УС и паремий, общим количеством 942 единицы, отобранных методом сплошной выборки из текстов различных жанров: публицистических, разговорных, а также разнообразных текстов Интернет.
Общее количество употреблений устойчивых словосочетаний и паремий с числительными в текстах составляет 117300.
Научная новизна данного исследования заключается в том, что в нем впервые проводится комплексное изучение и сопоставительное описание структурных, семантических и функциональных свойств фразеологических единиц с компонентами-числительными. Закономерности, выявленные в результате анализа устойчивых словосочетаний и паремий с компонентами-числительными, имеют как теоретическое, так и практическое значение.
Теоретическая значимость исследования обусловлена тем, что в нем впервые всесторонне описаны национально-культурные особенности конкретного типа немецких устойчивых словосочетаний. Это может способствовать, с одной стороны, дальнейшей теоретической разработке теории фразеологии, а с другой стороны, служить основанием для развития липгвокультурологического направления в современной науке. Исследование вносит также вклад в разработку теории межкультурной коммуникации, особенностей текстообразующих функций фразеологических единиц и лексикографическое описание фразеологического фонда языка с учетом его национальной маркированности.
Практическая значимость работы заключается:
1.в выявлении корпуса устойчивых словосочетаний и паремий немецкого языка с компонентами-числительными;
в определении наиболее продуктивных моделей для образования устойчивых словосочетаний и паремий с компонентами-числительными;
в выявлении национально-культурных особенностей устойчивых словосочетаний и паремий немецкого языка с компонентами-числительными по сравнению с другими языками (русским и английским);
в установлении характера текстообразующих функций устойчивых словосочетаний и паремий с компонентами-числительными;
5. в возможности использования результатов исследования в преподавании
курсов лексикологии современного немецкого языка, при проведении
спецсеминаров и спецкурсов по фразеологии;
6. в составлении основы для словаря устойчивых словосочетаний и
паремий с числительными.
Работа состоит из введения, четырех частей, заключения, списка использованной литературы и словарей и приложения.
Во введении обуславливается выбор темы и актуальность ее разработки, формулируется цель работы, определяется объект и предмет исследования.
Теория концептов - основная в теории межкультурной коммуникации. Концептосфера немецкой культуры
Многие исследователи задаются вопросом об условиях, при которых возможна эффективная межкультурная коммуникация. Одним из важнейших условий признается существование общего кода, позволяющего зашифровать и дешифровать высказывание (Зинченко, Тер-Минасова).
Роль такого кода могут играть концепты языка - сгустки смысла, вкладываемого в слова носителями языка. Успешность коммуникации зависит от корреляции концептов естественных языков. В случае перевода с одного естественного языка на другой мы неизбежно встретим несовпадение концептов одного языка с концептами другого языка в силу различия и неповторимости истории народов - носителей языка.
Верное понимание концепта в процессе внутри культур ной коммуникации вовсе не означает полного единообразия в его интерпретации потребителями. Текст - это система, адекватное познание которой требует построения множества различных моделей, каждая из которых описывает лишь определенный аспект системы. Поэтому возможны не совпадающие между собою, но и не противоречащие друг другу верные интерпретации потребителями одного и того же артефакта. Числительные также могут восприниматься по-разному в зависимости от ситуации. Так, например, семерка обычно считается «удачным» числом - im siebten Hinimel schveben ubergliicklich sein (букв.: парить на седьмом небе). Подобная трактовка основана на учении Ислама, согласно которому седьмое - последнее из семи небес, попадая на которое человек испытывает величайшее блаженство. Однако, существует и другое восприятие числа семь . В выражении die base Sieben злая баба, мегера, ведьма, баба-яга с числом семь ассоциируются далеко не радужные представления. Этимология этого УС восходит к старой карточной игре (Kamoffelspiel), при которой на карте с семеркой рисовали черта, а позднее ведьму. В действительности семь - это не более счастливое число, чем какое-либо другое. Это число, которое редко использовалось в практике счета первобытных людей и поэтому, может быть, казалось им более уникальным.
Говоря о метакоммуникации, как о более сложном виде коммуникации, нужно заметить, что она может быть продолжена переводами как одного и того же произведения, так и других произведений, включая произведения из иных культур. От межвидовой межкультурная коммуникация отличается тем, что в ней возможен лишь перевод с одного национального языка на другой. Нужно лишь уточнить «языковой облик» произведения в переводе. Между прототекстом и метатекстом существует отношение подобия и не возникает отношение тождества, поскольку переводится не значение слова как такового, а концепт. По этой причине оказываются возможными и необходимыми многократные переводы одного и того же текста на один и тот же язык. Достаточно вспомнить о существовании различных переводов на русский язык стихотворений Г. Гейне: «Письмо» - переводы В. Левика и В. Майкова, «Сосна» - переводы М. Лермонтова и Ф. Тютчева. Межкультурная коммуникация - не панацея от кризиса культуры. Но в результате ее можно попытаться понять иноземную культуру и сократить разрыв концептов «свой» и «чужой».
Отличия немецкоязычной культурной картины мира можно попытаться понять, проанализировав внутреннюю форму названия языка. «Deutsch» означает «народный», «популярный», «языческий». Словарь братьев Гримм отчетливо иллюстрирует это соображение: gentilis, popularis, vulgaris, heidnisch, volkssprachlich, zum Volk gehorig, volksgemdss [Deutsches Worterbuch 1984: 1043]. Слово «немецкий» обозначает также «народный язык» в противовес латыни [Kluge Friedrich. 1989: 138-139.]
Наблюдения над внутренней формой слова «Deutsch» приводят к гипотезе о том, что оно могло иметь скрытое, глубинное смысловое соотношение со словом «Deuten», «dcutlich» толковать, отчетливый . В словаре «Duden» подчеркивается родство слова «Deutsch» с «deuten» [Duden. 1989: 337] В «Словаре немецкого языка» братьев Гримм: толковать что-либо означает делать что-либо внятным, понятным народу, переводить на немецкий язык («...deuten ш іге so viel als dem Volk, den Deutschen verstdndlich machen, verdeutschen») [Deutsches Worterbuch, Bd. 2: 1038. Kluge Friedrich: 138] Сходное значение дает и «Этимологический словарь немецкого языка» Ф. Клюге. Автор указывает, что слово dcutlich сопрягается с древненемецким словом diot народ . Однако Ф. Клюге подчеркивает, что это слово не является ясным семантическим производным от слова немецкий , восходя к древней форме gepcodan - переводить . Здесь есть смысловой зазор, допускающий различные возможности истолкования. Этимология редко бывает однозначной. И все же возможно, что, в свою очередь, слова gepcodan переводить и peudo — народ в древности могли быть связаны. Современное немецкое слово - Dolmctscher устный переводчик ср.: толмач - также тяготеет к смысловому полю слова Deutsch. Слово переводить могло одновременно означать переводить кому-либо , то есть - переводить для народа . Как заметили немецкие ученые-географы еще в XIX веке, движение национальной истории, определяется почвой и территорией.1 Государство рассматривалось в геополитике как живой организм, укорененный в национальной почве.
Д. В. Баранов приходит к выводу, что государство складывается из территориального рельефа, масштаба (территориальной протяженности) и из их осмысления народом в ходе его исторического развития. При этом так называемое субъективное национальное осмысление географической данности меняется с течением времени: развитие этноса приводит к переосмыслению собственной роли в мире и формирует новый взгляд на почву. Следствием этого является внутренняя потребность в пространственной экспансии как естественном процессе, подобном рост живых организмов. Германия, которая на протяжении многих лет являла собой пример государства «ущербного», расчлененного, измученного внутренними распрями и чувством собственной неполноценности по сравнению с колониальными державами Европы, остро ощущала потребность в развитии и росте. Немецких географов - сторонников «органического» подхода - всегда волновала идея пространства (Raum) как такового [Баранов, 2001: 190].
Культурные, религиозные, исторические истоки чисел
Число и умение мыслить числами - одно из великих и древних достижений человечества. Эволюция числа в мышлении человека - тема, одинаково заманчивая как для математиков, так и для философов. [Выгодский, 1929]. Сложность понимания этой проблемы, кроме чисто математических мотивов, состоит еще и в том, что число может мыслиться совершенно абстрактно, но и в обществе число функционирует либо как слово, либо как знак (в частности, цифра). Поэтому и математику, и философу, прежде чем говорить о числе, необходимо сделать «структурную критику текста» и снять лингвистическое и лингвографическое, чтобы получить свой объект: математическое или философское.
Наоборот, лингвисту, подходящему к числу со своего берега, надо не обольщаться тем, что ценно математику и философу, а понять число как факт языковой онтологии, как член языковой структуры и системы. Что же в проблеме числа касается, а что не касается языка?
По мнению А. А. Реформатского, язык, отражая мышление, включает и это достижение ума человека: число. Без числа не мыслима не только любая наука, но и любое знание, любое отношение к жизни. Число дает не только меру вещей, но и простую связь явлений, и здесь язык неизбежно связан с числом в развитии человеческого мышления от диффузно-предметных попыток первобытного человека до современного понимания числа и чисел, во всем математическом и философском многообразии числовых возможностей.
Однако, число в языке как факт грамматики языка принципиально не то, что представляет собою число в математике и в философии [Реформатский, 1987:76].
К тому же, нужно заметить, что грамматическая категория числа преломляется в грамматической системе различных языков по-разному, и, подобно тому, как категория рода - не одно и то же, что различия пола, и грамматическое число - не копия математического числа. Развитие числовых систем различных языков и их национальная специфика на современном этапе развития представляет для нас несомненный интерес.
Давно уже замечено, что число, возникнув на весьма конкретных основаниях как выражение количественных отношений материального мира, но мере становления абстрагирующего человеческого мышления приобретало все более отвлеченный характер. Ф. Энгельс писал: «Понятия числа и фигуры взяты не откуда-нибудь, а только из действительного мира. Десять пальцев, на которых люди учились считать, то есть производить первую математическую операцию, представляют собой все, что угодно, только не продукт свободного творчества разума. Чтобы считать, надо иметь не только предметы, подлежащие счету, но обладать уже способностью отвлекаться при рассматривании этих предметов от всех прочих их свойств кроме числа, а эта способность есть результат долгого, опирающегося на опыт, исторического развития» [Энгельс, 1988].
Отвлеченность числа стала одной из основных причин того, что ему стали приписывать свойства, которыми оно первоначально не обладало. Есть данные, указывающие на то, что человечество долго стояло на той ступени развития числовых представлений, когда число 3 являлось крайним пределом чисел, имевших название, служило символом множества, громадности. В некоторых языках существовало и тройственное число, как пережиток троичной системы. Не лишены значения указания лингвистики на то, что по грамматическому строю первые три числительных во многих языках резко отличаются от всех прочих числительных. Они не означают каких-либо иных предметов, кроме чисел, чего не наблюдается для последующих числительных, а значит это доказывает их древнейшее происхождение [Бородин, 1986].
Величайшие математики и философы Древнего Вавилона, Древней Греции и, позже Индии полагали, что числа могут демонстрировать принципы, на которых основано мироздание, а также законы времени и пространства. Во взаимодействии четных и нечетных чисел греческий философ Пифагор видел действие универсального принципа единства и борьбы противоположностей: конечного и бесконечного, прямого и изогнутого, квадратного и круглого. Он говорил: «Все в мире есть числа» [Цит. по: Тресиддер, 2001]. По словам Аристотеля, пифагорейцы признали математические начала за начала всего существующего. Четные числа, допускавшие раздвоения, казались им более разумными, олицетворяли некое положительное явление. Так число получало характер, теряло вечное абстрактное начало, как теряют абстракцию числа 2 или 5 для школьника, выводящего мелом «пифагоровы штаны». Число 4 олицетворяет гармонию, здоровье, разумность. Мистика цифр оказалась очень живучей и дожила до наших дней. Много веков спустя после смерти Пифагора церковники изобрели «чертову дюжину», объявили 12 знаком счастья и нарекли 666 «числом зверя» [Голованов, 1983]. Но в преклонении перед гармонией цифр, перед незыблемостью математической логики было и великое откровение, которое Гегель называл смелостью и о которой писал Энгельс: «Подобно тому как число подчинено определенным законам, так подчинена им и Вселенная; этим впервые высказывается мысль о закономерности вселенной» [Энгельс, 1988].
В индуисткой традиции числа считались основой материальной вселенной. Ацтеки отождествляли каждую цифру с каким-либо богом, качеством, стороной света и цветом. Так как числа использовались богами для управления миром, они, как считалось, имели специфические символические значения. Числа использовались как основа в музыке, поэзии, архитектуре и искусстве.
Устойчивые словосочетания с числительным «один»
Дискуссия на тему мотивированности фразеологизмов имеет давнюю традицию. Уже в работе В.В. Виноградова «Об основных типах фразеологических единиц в современном русском языке» (1947) были выделены два класса фразеологизмов на основе критерия мотивированности: фразеологические общности (немотивированные фразеологизмы) фразеологические единства (мотивированные фразеологизмы).
Из-за своей субъективности и невозможности очевидной верификации этот критерий подвергался критике и был надолго исключен из лингвистического описания фразеологизмов.
Но с когнитивной точки зрения этот параметр все же релевантен, так как мотивированность фразеологизма влияет на его понимание. Эксперименты Burger, I lacki Buhofer (1994) показали, что испытуемые часто не в состоянии отделить буквальное от фигурального, а значит, образная компонента мотивированной идиомы рассматривается ими как часть его актуального значения.
В различные периоды исследования фразеологии существовали разные мнения о сущности мотивированности идиом. Традиционно идиома считается мотивированной, если возможно установить ее этимологию. Но эта точка зрения не учитывала, что говорящему могут быть не известны историко-культурные истоки УС, и тем не менее оно (УС) может быть правильно интерпретировано, так как не знание этимологии не всегда влияет на адекватное восприятие идиомы. Например, выражение die erste Geige spielen играть первую скрипку, быть на ведущих ролях может быть правильно понято и без знания особенностей распределения ролей в оркестре, где первая скрипка играет ведущую партию. В этом случае, говорящий может опирається на значение числа первый = лучший [Dobrovol skij D., 1996].
Когнитивная лингвистика рассматривает все словосочетания, которые интуитивно воспринимаются взрослым говорящим как в принципе поддающиеся интерпретации, как более или менее мотивированные, прозрачные. Лакоф говорил о том, что большинство этимологии есть народные этимологии, но для говорящего они являются релевантными [Lakoff 1987: 451].
Мотивированность не всегда кореллирует с разложимостью. Эти параметры неравноценны, так как не только значения частей детерминируют значение целого. Кроме того, не только буквальное значение играет решающую роль для интерпретации общего смысла, но и наоборот.
Что касается немотивированных идиом, то подобные существуют, но и в этом случае говорящий интуитивно пытается найти осмысленную (в пределах разумного) интерпретацию. Поэтому абсолютно немотивированные фразеологизмы встречаются довольно редко. Говоря о наличии символов в немотивированных идиомах, можно заметить, что подобные выражения не могут рассматриваться как носители символики (именно из-за того, что какой-то элемент совершенно не понятен).
Рассмотрим мотивированность числительных в немецких устойчивых словосочетаниях. Замечено, что числа, возникнув как выражения количественных отношений материального мира, по мере становления человеческого мышления приобретали свойства, которыми они по сути своей не обладали и обладать не могли. Как уже отмечалось, представители известной в древности школы Пифагора искали в числах смысл бытия, обожествляли и идеализировали их, а в Древнем Вавилоне и Древней Греции существовала даже, например, боязнь нечетных чисел и т.п.
Причина подобного явления заключается, на наш взгляд, в двойственной природе числительных. С одной стороны, числа - это элементы числового кода - семиотической системы, существующей независимо от языка. С другой стороны, как числительные, они связаны с языком, а значит, включены в совершенно другую - языковую - семиотическую систему. Числительные занимают в языке особое положение.
Несмотря на то, что изначально числа служат обозначением точного количества, они, становясь частью ФЕ, могут выступать в затемненном значении [подробнее см.: Супрун, 1965]. Это может происходить в ФЕ, основу которых составляет яркий образ, мотивированность которого не всегда прозрачна. Но именно существование подобного образа на основе исчисляемого предмета способно обусловить отход первоначального значения числа на второй план, выдвигая на первый тот мистико-символический смысл, который приобретен числом исторически.
Сравним некоторые немецкоязычные ФЕ с их аналогами в английском и русском языках. Целью нашего сравнения была попытка установить корреляции затемнения числового значения и мотивированности образа, составляющего смысловой стержень ФЕ.
Устойчивые словосочетания и паремии с числительными в газете "Die Welt"
В последующем примере вместо того, чтобы назвать три хороших вещи, перечисляются попытки их совершить (а именно: три попытки завоевать высшую ступень пьедестала, первые две из которых окончились неудачей). Смысл фразеологической единицы в данном случае сводится к следующему: что не получилось с двух попыток, должно получиться с третьей. Дополнительными связующими элементами являются: наречие, восходящее к числительному zwei - zweimal два - дважды , а также варьирование числительных количественного drei три с порядковым dritter третий .
Auch dieser Spruch ist alt, aber sein Wahrheitsgehalt ist schwcr zu iiberpriifan: Allar guten D mga sind drei. Hilda Gcrg banutzt ihn in diesen Tagen haufig, und er verrdt viel iiber ihre Zielsetzung bci ihrcm drittcn Groficrcignis. Zweimal klappte es nicht, beim dritten Mai soil der Knot en platzen. In der Weltcup-Wertung im Super-G belegt sie momentan den zwei ten Platz - heute mochte Hilde Gerg im Super-G (13.00 Uhr) endlich ihre erste Medaille holen. (Gargs Erfolg hdngt am seidenen Faden. 11.02.1997)
В следующем примере цементирующая функция ФЕ связана с числительным drei три . Здесь в сущности речь идет не о чем-то хорошем, положительном. Напротив, в тексте называются три неприятности, следующие одна за другой во время спортивных соревнований (поломка мачты, опрокинутая лодка и, переданный по спутниковой связи, сигнал СОС). Повтор наречия wieder снова с последующим союзом создает эмоциональное напряжение момента. Возникновение такого антонимичиого смысла УС, раскрываемого в двух последних предложениях, может быть определено как эффект обманутого ожидания.
Aller guten Dinge siml drci, auch bei Weltumseglern. Deshalb jetzt wieder ein Mastbruch, wieder ein gekentertes Rennboot. Und das per Satellit iibertragene Not signal mit der Position von Isabelle Antissier: 55,08 Grad Siid und 125,54 Grad West. (Seglerin trieb hilflos zwischen Eisbergen 17.02.1999)
В результате статистического анализа фактического языкового материала оказалось, что более часто встречающейся связью внутри сверхфразового единства является катафорическая. Так, из имеющихся 17 примеров с выражением Aller guten Dinge sind drei, 13 - это сигналы катафорической связи. А у ФЕ zwei Fliegen mit einer Klappe schlagen сигналы катафорической связи -это 61 случай из 66.
Данные УС представляют собой яркие сигналы связи между предложениями во всех случаях употребления их в газетных текстах. Это, на наш взгляд, объясняется тем, что числительные в УС Aller guten Dinge sind drei и zwei Fliegen mit einer Klappe schlagen выступают в своей исконной функции -мерила количества, а значит, могут предварять или (что реже) подводить итог перечислению. Установление левосторонних и правосторонних связей между предложениями происходит не всегда благодаря компонентам-числительным рассматриваемых УС. Так, в выражениях im siebten Himmel на седьмом небе , а также Buch mit sieben Siegeln книга за семью печатями числительное sieben семь не является точным указанием количества, а употребляется символически. Образная основа УС базируется на библеизме sieben Siegeln семь печатей , который обозначает нечто неизвестное, непонятное. В первом предложении представлена тема (из-за потери памяти Юлия не ориентируется в повседневной жизни), которая продолжается в последующих предложениях -не может управлять автомобилем и посудомоечная машина для нее книга за семью печатями . Напряжение создается путем повторения сочетания nicht mehr больше не , а усиливающее наречие selbst даже в сочетании с ФЕ ein Buch mit sieben Siegeln завершает тему, подводя итог всему сказанному. ... Im tciglichen Lebenfmdet sich Julia nicht mehr zurecht. Sic kann nicht mehr Auto fahren, selbst die Geschirrspiilmaschine ist plotzlich ein Buck mit siebcn Siegeln. (Mit 18 verlor Julia ihr Gedachtnis - Arztepfusch? Von Julia Winkenbach 02.12.2001) Точно так же обстоит дело и в следующем примере, где УС im siebten Himmel на седьмом небе завершает перечисление результатов соревнований футбольных команд в лиге чемпионов. Интересна последовательность перечисления результатов, выбранная автором (победа, три поражения и вновь победа). Наряду с фразеологизмом, цельности текста способствует союз und, который является переходом к положительно коннотированному словосочетанию, завершающему все повествование. ... DW Mail and - Italien feiert Juventus Turin und schimpft fiber den AC Mailand. Die Schweiz staunt fiber Grasshopper Zurich, die Niederlande fiber Aja Amsterdam. Und Portugal schweht mit dem FC Porto im siebten Himmel. Am crsten Spicltag der Champions League gab es cinige Vberraschungcn. (Mailand patzt und Weah blutct. 13.09.1996) Одним их наиболее характерных признаков УС (благодаря которому они и были так названы) является устойчивость и неизменяемость - в тексте они воспроизводятся "в готовом виде". Однако многие УС претерпевают различные трансформации по составу и структуре и такие окказиональные употребления УС являются закономерной тенденцией к их «освежению». Среди найденных нами примеров, также есть случаи трансформации УС с компонентами-числительными. И. Ю. Третьякова называет это явление окказиональной фразеологической деривацией, то есть образование от узуальных ФЕ их окказиональных дериватов. Она выявляет приемы семантических преобразований ФЕ (двойная актуализация, авторская этимологизация и авторское переосмысление ФЕ), а также приемы структурно-семантических преобразований ФЕ (инверсия, дистантное расположение компонентов ФЕ, вклинивание, расширение компонентного состава ФЕ, эллипсис, замена компонентов ФЕ, контаминация, семантическая инверсия, изменение синтаксической модели ФЕ, конверсия) [Третьякова, 1993]. Подобные явления объяснимы стремлением авторов "обновить, оживить" уже "надоевшие" выражения, сделать их более эмоционально насыщенными, привлекательными для читательского внимания. Ярким примером трансформации УС (по результатам нашего исследования) является УС dasfi mfte Rod am Wagen пятая спица в колесница . Самым распространенным приемом преобразования данной УС является использование различных числительных. Как оказалось, УС dasfi mfte Rad am Wagen обладает широкой вариантностью компонента-числительного (от 2 до 14). Проиллюстрируем вышесказанное с помощью некоторых примеров.
