Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические подходы к анализу категории эмотивности в тендерном аспекте 11
1. Основные положения лингвистической гендерологии 11
1.1. Понятие «гендер» в лингвистике и основные термины современной гендерологии 11
1.2. Исследования тендера в зарубежной и отечественной лингвистике 22
1.3. Тендерные особенности публицистических текстов (определение «женского журнала») 36
1.4. Тендерные особенности художественной литературы 51
2. Теоретические основы исследования лингвистической категории эмотивности 66
2.1. Семантика и прагматика языковых единиц 66
2.2. Категория эмотивности и проблемы описания эмотивной лексики 74
2.3. Понятия эмотивности, оценочности, экспрессивности и их взаимосвязь 83
2.4. Тендерные особенности языкового обозначения эмоций 90
Выводы по Главе 1 94
Глава 2. Особенности английских эмотивных прилагательных в свете тендера 96
1. Характерные черты английских эмотивных прилагательных 96
1.1. Имя прилагательное в английском языке 96
1.2. Прилагательные эмоционального состояния 100
1.2.1. Сочетаемость с именем существительным 100
1.2.2. Сочетаемость с глаголом 105
1.2.3. Сочетаемость с наречием ПО
1.3. Некоторые закономерности употребления эмотивных прилагательных 115
1.4. Классификация прилагательных эмоционального состояния 124
2. Особенности реализации категории эмотивности с помощью прилагательных в женской периодике и художественной литературе 131
2.1. Эмотивные прилагательные в женских романах 131
2.1.1. Обозначения эмоциональных реакций мужчин в художественной прозе 131
2.1.2. Обозначения эмоций женщин в художественных произведениях 140
2.1.3. Прилагательные в речи героев и словах автора 153
2.2. Прилагательные эмоционального состояния в женских журналах 159
2.2.1. Тематика женских изданий как отражение тендера 159
2.2.2. Эмотивные прилагательные при описании мужских образов 171
2.2.3. Эмотивные прилагательные при описании женских образов 178
Выводы по Главе 2 188
3 аключение 193
Список использованной литературы 197
Список словарей 223
Список источников и сокращений 223
Список публицистических изданий 224
- Понятие «гендер» в лингвистике и основные термины современной гендерологии
- Исследования тендера в зарубежной и отечественной лингвистике
- Тендерные особенности художественной литературы
- Семантика и прагматика языковых единиц
Введение к работе
Актуальность диссертационной работы определяется
необходимостью изучения эмотивности в антропоцентрической парадигме, занявшей центральную позицию в современной лингвистике. Актуальным является исследование тендерных характеристик английских прилагательных, выражающих эмоции в тендерно-ориентированном тексте, каковыми являются женские романы и журналы.
Проблемам гендерологии, изучающей отражение пола говорящего субъекта в языке и речи, посвящены работы как зарубежных (Д. Камерон, Дж. Коутс, Р. Лакофф, Д. Таннен, и др.), так и отечественных лингвистов (О.А. Воронина, Е.И. Горошко, А.В. Кирилина, Е.И. Трофимова, И.И. Халеева и др.). Эмотивность также находится в центре внимания лингвистов (работы Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, Л.Г. Бабенко, НА. Лукьяновой, Е.Ю. Мягковой, В.И. Шаховского, А. Вежбицкой, К. Изарда, Дж. Лакоффа, М. Джонсона и др.). При этом тендерный аспект изучения эмоций представляет собой актуальную проблему. Исследования женской периодики широко распространены зарубежом (работы А.-М. Дардиньи, Дж. Дурхам, Л.
Пассерини, М. Фергюсон и др.), в России изучением женской прессы, в основном, занимались специалисты по журналистике (работы В.В. Боннер-Смеюхи, А.В. Жуковой, Лу Мими, Е.А. Пленкиной, О.О. Рогинской, P.M. Фрумкиной, P.M. Ямпольской и др.). Исследования тендера в женской литературе имеют давнюю историю за рубежом (работы Л. Иригарэй, А. Коло дни, Ю. Кристевой, Дж. Крузи, Ж. Рэдуэй, Э. Сиксу, Н. Чодороу и др.), в отечественной лингвистике можно отметить работы В.П. Белянина, О.Б. Вайнштейн, Т.А. Ровенской, Е.И. Трофимова, О.А. Фридлянд и др.
Цель настоящей работы заключается в исследовании прагмасемантики английских прилагательных с учетом тендерных характеристик и специфики их функционирования в текстах женских романов и журналов, а также в рассмотрении взаимодействия семантики и прагматики имен прилагательных.
Для достижения поставленной цели необходимо было решить следующие общетеоретические и частные задачи исследования:
рассмотреть и обобщить результаты современных тендерных исследований в отечественной и зарубежной лингвистике;
проанализировать работы по изучению лингвистической категории эмотивности;
определить закономерности употребления английских эмотивных прилагательных;
выделить группы английских прилагательных, выражающих эмоциональные состояния, на основании их семантических и прагматических значений;
проанализировать особенности выражения эмоциональных реакций в зависимости от пола автора текста в англоязычной художественной прозе;
уточнить роль английских прилагательных в создании эмотивного пространства художественного текста;
определить основные тенденции отражения тендера при описании мужских и женских образов в текстах англоязычных женских журналов.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что:
впервые эмотивность рассматривается как категория, в которой прагматическая часть значения обусловлена тендерным фактором, в аспекте функционирования английских эмотивных прилагательных, у которых значение эмотивности заключено в семантике или приобретается в определенном контексте;
осуществляется комплексный анализ функционирования английских прилагательных эмоционального состояния в тендерно-ориентированном тексте, т.е. в зависимости от пола участников
коммуникации; выявляется прагматический потенциал данных прилагательных при выражении стереотипов фемининности и маскулинности;
впервые определяются особенности текстов, созданных носителями языка и объединенных в одну группу на основе их тендерного статуса, в плане передачи эмоциональных состояний с помощью английских прилагательных;
разработана классификация английских прилагательных эмоционального состояния на основании их семантических и прагматических значений.
Теоретическая значимость работы заключается в расширении уже имеющихся знаний о семантико-прагматических особенностях английских эмотивных прилагательных, разработке проблемы взаимодействия семантики и прагматики художественного и публицистического текстов. В работе представлено описание взаимодействия прагматического и семантического значений внутри определенной группы лексики - имени прилагательного на данных контекстуального анализа современного языкового материала, в ходе которого были получены новые результаты. В работе также уточняются теоретические представления, связанные со способностью прилагательных передавать эмоциональные состояния в зависимости от тендерной принадлежности говорящего.
Практическая ценность работы находит свое отражение в том, что полученные в результате исследования данные могут быть использованы при чтении лекций и проведении практических занятий по лексикологии, стилистике и лингвокультурологии. Работа также может привлечь внимание лингвистов, филологов и журналистов, интересующихся способами выражения чувств и эмоциональных состояний в зависимости от пола автора текста.
Объектом диссертационного исследования является корпус эмотивных прилагательных английского языка, полученных методом сплошной выборки из современных произведений английских и американских писателей (общим объемом около четырех тысяч единиц), а также текстов журнальных статей (около полутора тысяч единиц).
Материалом исследования послужили эмотивные прилагательные английского языка; в качестве источника материала использовались британские периодические женские журналы Company, Cosmopolitan, Glamour, Grazia, Jane, Mademoiselle, Marie Claire, Red, Vogue (около 3000 стр.) и современные женские романы на английском языке (около 8000 стр.). Выбор данных источников объясняется тем, что они высоко эмоциональны и отражают весь круг потребностей и интересов женской читательской аудитории.
В качестве методов исследования применялись описательный метод, метод анализа и синтеза теоретического материала, метод сплошной выборки, метод лингвокультурологического анализа, сравнительно-сопоставительный метод, метод семантического анализа и метод контекстуального анализа языкового материала.
Теоретическую основу исследования составили работы в области гендерологии (Горошко 1999; Кирилина 2000; Халеева 2000; Coates 2005; Lakoff 1975; Tannen 1990), эмотиологии (Апресян 1995; Арутюнова 1988; Буянова 2006; Мягкова 1990; Телия 1986; Шаховский 1983), семантики (Арутюнова 1976; Стернин 1985; Столнейкер 1985), прагматики (Банару 1987; Заботкина 1991; Лагута 2000; Новиков 1982; Morris 1946), исследования частей речи (Блох 1986; Вольф 1978; Кубрякова 1978; Постникова 1991; Харитончик 1986).
На защиту выносятся следующие положения:
Специфика целевого назначения и тематики женских романов и журналов детерминированы ориентацией на женскую читательскую аудиторию. Женская языковая способность отличается от мужской, что проявляется в особенностях мужского и женского речевого поведения, связанных с закономерностями употребления мужчинами и женщинами английских прилагательных эмоционального состояния.
В литературе, созданной женщинами, тендер реализуется как параметр языковой личности с помощью определенного «тендерного» стиля. Базовый (женский) стиль отражает тендерную идентичность автора, при описании же речи героев мужского пола возникает имитируемый (мужской) стиль письма, представляющий тендерную стилизацию. Гендерно-стилевое разнообразие изложения является способом сюжетной и композиционной организации данного типа текстов.
Психологические особенности женского пола влекут за собой различия в выражении чувств и эмоций. В художественных произведениях, созданных женщинами, используется широкий диапазон эмотивных прилагательных при описании как женских, так и мужских эмоциональных реакций, что во многом связано со спецификой данного жанра литературы и обусловлено женским авторством. В женских романах перестает действовать социальный тендерный стереотип о сдержанности мужчин в выражении чувств и эмоций: герою дамского романа свойственны сильные эмоциональные реакции (радость, удовольствие, удивление, ярость, злость и др.).
Выполняя приименную функцию, эмотивное прилагательное служит для формирования, расширения или завершения понятия, передаваемого существительным. В рамках целого текста
прилагательное способно становиться семантическим и
прагматическим ядром всего высказывания. 5. Эмотивный компонент коннотативного аспекта значения в большей
степени характерен для разговорной речи, поэтому значительная часть
эмотивных прилагательных употребляется в прямой речи персонажей:
они выражают чувства героев, эмоциональную оценку других
персонажей и событий.
Апробация работы. Результаты исследования отражены в четырех публикациях, а также апробированы на аспирантском семинаре (Кафедра английской филологии и перевода, СПбГУ, СПб., 2006) и трех конференциях: XXXIV Итоговой научной конференции (Удмуртский государственный университет, Ижевск, 2006), XXXVI Международной филологической конференции (Санкт-Петербургский государственный университет, СПб., 2007), XXXVIII Международной филологической конференции (Санкт-Петербургский государственный университет, СПб., 2009).
Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка. В список литературы входят 249 наименований работ, в том числе 30 на иностранных языках, список художественных текстов и публицистических изданий, составивших материал исследования, а также список словарей, данные которых использовались при проведении семантического анализа материала.
Понятие «гендер» в лингвистике и основные термины современной гендерологии
Исследования последних лет сочетают в себе когнитивную, социологическую и культурологическую направленность и выдвигают на первый план индивидуальные характеристики говорящего субъекта как важную составляющую изучения центральной лингвистической проблемы — человек в языке. Новейшие концепции привлекают к лингвистическому описанию данные из психологии, социологии, культурологии, философии и ряда других антропоориентированных дисциплин, что изменило точку зрения и на традиционный лингвистический подход. Стало очевидно, что основная функция языка состоит не столько в «передаче информации и осуществлении референции к независимой от него реальности, сколько в ориентации личности в ее собственной познавательной области, т.е. язык стал больше рассматриваться как система ориентирующего поведения, где коннотация играет решающую роль» (Горошко 2001: 215). В связи с этим, значимость индивидуальных параметров личности существенно возросла. В том числе возросло и значение такого параметра, как половая принадлежность человека.
Оппозиция «мужское—женское» является одной из фундаментальных оппозиций человеческой культуры, зародившейся в глубокой древности. Данная оппозиция присутствует в мифологии большинства народов мира, посредством ее интерпретировался весь мир. В научной литературе постепенно сформировалось мнение, что рассмотрение категории пола исключительно с биологической точки зрения обедняет и упрощает сущность данного явления, т.к. мужественность и женственность - это не только свойства психики, но и социокультурные образования, которые складываются в онтогенезе. С конца 60-х годов XX века в работах по социологии и философии начинает прослеживаться тенденция разграничивать понятия биологический пол и социальный пол (Stoller 1968, Oakley 1972, Rubin 1975 и ДР-) Впервые термин тендер в значении «социальный пол» был употреблен американским психоаналитиком Робертом Столлером в 1968 году. По мнению Р. Столлера, тендер — это понятие, которое базируется на психологических и культурных пояснениях, достаточно независимых от тех, которые толкуют биологический пол (цит. по Семиколенова, Шилина 2003: 154). Затем, философ Энн Оукли в книге «Пол, тендер и общество» отметила, что «в целом, западное общество организовано вокруг убеждения, что различия между полами более значимы, чем то, что у них есть общего. Когда стараются определить эту разницу в терминах «естественных» различий - здесь смешиваются два процесса: тенденция различать пол и тенденция различать способ существования пола. Первое есть постоянная черта человеческого общества, но второе — нет. И поэтому необходимо различение пола и тендера, если половые различия имеют естественное происхождение, то вторые имеют свой источник в культуре, а не в природе» (цит. по Брандт 1999: 76). Другими словами, если слово sex обозначает биологическое разделение на мужчин и женщин, то gender отражает разделение женственности (feminity) и мужественности {masculinity) (Оукли 2001). В начале 90-х годов XX века термин «тендер» приобретает универсальный научный статус в истории, социологии, культуре и политике. Возникает новый компонент в значении термина — тендер как «идеологическая практика» (Семиколенова, Шилина 2003: 154).
Американский психолог Ш. Берн объясняет появление термина «гендер» в американской психологии и лингвистике несколькими причинами. Изначально, психологи занимались различиями в поведении, а лингвисты различиями в речевом поведении мужчин и женщин исключительно как представителей разных биологических полов (по-английски обозначаемых словом sexes). Основной была теория «дефицитности» женского поведения, в том числе и речевого. Однако со временем на смену пришла теория «дифферентности», а также признание того, что многие различия между мужчинами и женщинами создаются культурой, а не являются прямым следствием биологического пола. Поэтому сейчас ученые предпочитают употреблять термин «гендер» (по-английски gender — род, пол) для отражения социально обусловленной природы мужественности и женственности (Берн 2001).
Необходимость использования термина «гендер» возникла также и потому, что в английском языке слово sex помимо значения «пол» имеет еще и значение «секс», что может вызвать двусмысленность. Поэтому, например, в своей книге «Гендерная психология» Ш. Берн объясняет употребление именно этого термина тем, что слово «гендер» позволяет в некоторых случаях добиться большей ясности; например, если бы она назвала свою книгу «Социальная психология пола» {The Social Psychology of Sex) у читателя могло сложиться неверное представление о ее содержании (Берн 2001).
Однако в отечественной науке существует пока некоторая терминологическая неясность, касающаяся понятия «гендер». А.В. Кирилина отмечает, что в тендере происходит сложнейшее переплетение культурных, психологических и социальных аспектов. Изначально, это понятие обозначало грамматическую категорию рода в английском языке {gender), но позже было изъято из лингвистического контекста и перенесено в исследовательское поле других наук — социальной философии, социологии, истории, а также в политический дискурс. Это было связано с необходимостью заменить термин sexus (биологический пол), поскольку это понятие связывает с природной детерминированностью не только телесные различия мужчин и женщин, но и полоролевое разделение труда, неодинаковые требования и отношение общества к мужчинам и женщинам, разную общественную «ценность» лиц в зависимости от их пола. Термин «гендер был призван подчеркнуть не природную, а социокультурную причину межполовых различий» (Кирилина 20006: 18-19). Следует подчеркнуть, что в русском языке слово «пол» освобождено от той нагрузки, которую несёт слово «секс», поскольку понимается шире. Мы согласны с мыслью А.В.Кирилиной, что английское соотношение sex-gender не соответствует русскому восприятию аналогичных понятий. «Так, в русском языке пара секс-пол оказывается не адекватна английскому sex-sex, что, на наш взгляд, несколько "разгружает" слово пол» (Кирилина 20006: 18-19). По мнению авторов статьи «Гендерные исследования в лингвистике сегодня» Е.И. Горошко и А.В. Кирилиной, если в западной лингвистике понятие «гендер» обозначает социокультурный пол, имеет институциональный характер и отражает тот факт, что человек является не только биологическим, но и социальным существом, то в отечественной традиции слово «гендер» часто употребляется в качестве эвфемизма для слов «пол» и «половой», что в ряде случаев осложняет понимание концепции авторов. Не всегда ясно, что является основным — биологические особенности говорящего или отражение в языке культурных и социальных стереотипов полоролевой дифференциации. Авторы отмечают необходимость внесения терминологической ясности и правильного использования этого понятия, согласно его определению (Кирилина, Горошко 1999: 234-241).
Исследования тендера в зарубежной и отечественной лингвистике
Тендерные отношения пронизывают всю культуру, общественное устройство, государственные институты, методы принятия решений и стиль мышления. Они накладывают мощный отпечаток на язык, обычаи, искусство. Целостность тендерного подхода — одна из главных черт, которая отличает его от «феминистского» или «женского». Тендерные исследования в науке Е.И. Трофимова определяет, как отрасль знаний, с помощью которой изучается, «как тот или иной социум определяет, формирует, закрепляет и распределяет в общественном сознании и в сознании отдельной личности социальные роли женщины и мужчины, а также какие последствия это распределение для них имеет. Тендерный анализ позволяет изучать современное общество с точки зрения его сиюминутных состояний, учитывая процесс оформления новой социальной структуры и новых социальных мотиваций. Он имеет дело со становящимся, а не со ставшим, и позволяет индивидам сформировать объяснительные модели современных социальных процессов и состояний, прогнозировать научно-корректные перспективы их будущего развития» (Трофимова 2008).
В языкознании тендерная проблематика изучается в двух направлениях. Во-первых, исследуется проявление тендера в системе языка, что составляет предмет феминистской лингвистики, цель которой доказать закрепленное в языке мужское доминирование. Во-вторых, анализируется реализация тендера в речи, т.е. проявление каких-либо тендерных характеристик в речевом поведении и различия в речи мужчин и женщин. Наибольший интерес к тендерным различиям в языке появился в середине 1960-х годов, когда бурное развитие получила коммуникативная семантика, социолингвистика, прагматика. Как отмечает Е.И. Горошко, это связано с тем, что изучение языковых явлений в их коммуникативном, динамическом аспекте невозможно без учета психофизиологических и социально-стратификационных особенностей личности (пола, возраста, уровня образования и т.п.) (Горошко 2005).
Дифференциация понятий пол и тендер означала выход на новый теоретический уровень осмысления социальных процессов. В конце 80-х годов феминистские исследовательницы постепенно переходят от критики патриархата и изучения специфического женского опыта к анализу тендерной системы. Женские исследования постепенно перерастают в тендерные исследования, где на первый план выдвигаются подходы, согласно которым все аспекты человеческого общества, культуры и взаимоотношений являются тендерными (Воронина 2003: 76).
В зарубежной лингвистике тема языка и тендера впервые получила научное освещение в начале XX века. Причиной этого стал тот факт, что данная проблематика заинтересовала лингвистов с мировым именем (О. Есперсен, Э. Сепир, Ф. Маунтер), основавших ряд направлений в языкознании XX века. Кроме того, на первое место в лингвистическом описании стал выдвигаться социальный план, рассматривающий язык в связи с обществом и находящимся в нем человеком, возникли новые направления в языкознании: социолингвистика, прагматика, психолингвистика, теория дискурса и коммуникации. Причем опыт изучения различий между мужскими и женскими вариантами языка, накопленный на базе так называемых «примитивных языков», стал переноситься на «цивилизованные» европейские языки.
В 1913 году Ф. Маутнер описал различия в речи носителей немецкого языка, обусловленные их половой принадлежностью. Он обосновал эти различия социальными и историческими причинами. Ученый изучал функционирование языка в различных социальных сферах и заметил, что в среде фабричных рабочих ненормативную лексику используют исключительно мужчины. В высшем обществе мужчины прибегали к эвфемизмам, произносить которые позволялось и женщинам. По мнению Ф. Маутнера, женщины менее образованы и поэтому стремятся без нужды использовать иностранные слова, будучи неспособны найти эквивалент в родном языке. Только мужчины способны творчески использовать язык, женщины лишь могут усвоить то, что создано мужчинами. Касательно понятия «женский язык», ученый связывал его происхождение с традициями античного театра, давшего возможность зазвучать женским ролям, и существенным изменениям в технике драматургии. По сути дела, это была абсолютно новая постановка вопроса о влиянии неравноправного положения полов на социализацию личности (Горошко, Кирилина 1999).
Отто Есперсен в 1922 году в свой труд «Язык: его природа, развитие и происхождение» {«Language: Its Nature, Development and Origin») включил целую главу, посвященную описанию различий между «женским» и «мужским» речевым поведением и выделил основные особенности женской языковой компетенции (Jespersen 1949: 237-254). Ученый отметил, что женщины придерживаются гиперболических, эвфемистических выражений, говорят более вежливо и мягко, используют уменьшительные слова, менее склонны к ругательствам, чем мужчины, речь которых содержит неконвенциональную лексику, сленг, и которым характерна резкая манера разговора. Согласно О. Есперсену, женщины имеют более ограниченный лексический запас, они строят свои предложения «свободно» и оставляют их незаконченными, постоянно перескакивая с темы на тему. Эти выводы он сделал, основываясь на результатах исследований эмигрантских групп, которые показали, что женщинам не хватает лексического запаса, поэтому они не могут преуспеть в изучении иностранного языка, тогда как мужчины быстрее привыкают к новой среде и более способны к овладению языком (цит. по Котов, Бавинова 2002). Данное положение ошибочно, О. Есперсен не учел тот факт, что адаптация к новой среде и изучение языка у мужчины было продиктовано необходимостью обеспечивать свою семью, а у женщины такая надобность отсутствовала, т.к. она по большей части находилась в изолированной домашней среде. Недостатком выводов О. Есперсена является и тот факт, что он основывался на популярных стереотипах и охарактеризовал женщину как эмоциональное, глупое и нерешительное существо. Однако данная работа послужила теоретической основой для дальнейших научных работ феминистов, социологов, лингвистов в сфере изучения тендера.
Более подробно вопросом исследований различий в речи мужчин и женщин лингвисты начали заниматься только в конце 60-х годов XX века, когда пристальное внимание исследователей привлекло влияние на язык «человеческого фактора». Изучение языковых явлений стало вестись с учетом социальных факторов и психофизиологических особенностей личности (возраста, уровня образования, тендера и т.д.). Как отмечают Е.И. Горошко и А.В. Кирилина, толчком для этих исследований послужило развитие квантитативной лингвистики, которая предоставила обширный статистический аппарат и количественный материал об особенностях функционирования языка в различных социальных группах. Анализировались все уровни языка, начиная с фонетики и оканчивая особенностями дискурса и стиля речи в целом. Проводились эксперименты с учетом влияния ряда социально-психологических факторов на речь испытуемых, изучалась как устная, так и письменная речь (Горошко, Кирилина 1999).
Тендерные особенности художественной литературы
Проблема женской литературы, как и вообще положения женщины в современном мире вызывает повышенный интерес. Теория тендера позволяет по-новому интерпретировать произведения художественной литературы, воплощающей женское видение мира (тендерная картина мира), особый взгляд на взаимоотношения полов, а также вносит новое в трактовку женской прозы, значительно обогащает ретроспективный взгляд на историю женского творчества в целом.
Появляются специальные статьи как зарубежных, так и отечественных авторов, в которых интерпретация художественных произведений дана с концептуальных позиций тендерного анализа, с использованием соответствующей терминологии. За рубежом, исследования женской литературы имеют давнюю историю. В большинстве своем, они выполнены литературоведами в феминистском ключе. Обычно различают французское направление, которое исходит из психоаналитических теорий 3. Фрейда и Ж. Лакана, из теорий деконструкции и постструктурализма (работы Ж. Деррида и Р. Барта), и ориентируется на исследование дискурса, репрезентации и конструктивности субъекта; и англоамериканское направление, которое ориентируется на историю и взаимоотношения текстов с внетекстуальным миром (Warhol, Herndl 1991: 15).
Одной из основных феминистских литературоведческих проблем является вопрос об отличиях текста женского автора от текста мужского автора. Немалую роль играют идеи Э. Сиксу и Л. Иригарэй, которые полагают, что в литературном дискурсе нет места женственному, наслаждению женщины, т.к. она всегда связывается с пассивностью, которая гарантирует маскулинное превосходство. По утверждению Э. Сиксу, именно в письменном тексте при помощи прописывания «наслаждения и телесности» можно вырваться из маскулинного порядка или разрушить его. Женщина имеет исключительную возможность выразить себя в письме через женственный стиль, признавая наличие другого в себе (Cixous, Clement 1987: 72, 85-86). Согласно идеям Л. Иригарэй, женщина еще не имеет женственного языка, поэтому не может говорить вне маскулинного дискурса, может только имитировать его. Однако женщина всегда «другое» в маскулинном дискурсе, т.к. ее наслаждение угрожает именно ему. Это наслаждение надо подавить, чтобы маскулинный дискурс (маскулинная экономия) мог бы существовать по-прежнему (Irigaray 1985: 76).
О значении женского творчества много писала Ю. Кристева, видя в нем желание женщины самоутвердиться. Женская литература, несущая в себе противоречие с социальными нормами, очень важна, ибо «выводит наружу природу того, что остается невысказанным»; она обогащает наше общество «более гибким и свободным дискурсом, способным назвать то, что пока не вошло в широкий оборот: тайны тела, тайные радости, стыд, ненависть ко второму полу» (Кристева 1995: 140). Однако автор работы «Время женщин» видит и оборотную сторону медали: именно ею была высказана мысль об ограниченности «телесности» письма (Кристева 2005: 122-145). Многие ученые отмечают в женском творчестве акцент на телесность, его способность передавать внутреннюю жизнь женщины, как функцию ее тела, отличного от мужского. С. Гриффин утверждает, что «поэт возвращается к знанию тела, как к источнику истины». Скрытое в теле знание переходит в сознание, и показать это может только художник, творчество — «есть тайный путь, через который мы можем восстановить нашу собственную аутентичность» (цит. по Брандт 1999: 149).
Н. Миллер подчеркивает связь контекста и читателя и обращает особое внимание на повествовательные, жанровые, контекстуальные особенности женского текста. Она считает, что читателю надо целеустремленно «вчитывать» тендер в текст для более глубокого понимания его тендерной природы. В литературном тексте нет формальных знаков о тендере автора, невозможно достоверно определить тендер автора по одному только тексту. Миллер выдвигает на первый план роль читателя: ему необходимо обратить внимание на условия, в которых женщины писали и пишут, на их отношение к доминирующим жанрам и представлениям о женщине, взглядам на историю женского творчества. Тендер создается в чтении, когда читатель признает, что его/ее тендер влияет на чтение. Таким образом, читатель интерпретирует в диалектическом процессе идентификации то, как женский субъект «вписывается» в текст (Miller 1988: 57). Следовательно, речь идет не о «нейтральном» чтении, а об «активно участвующем в производстве текстового тендера» чтении. Читатель признает тендер в себе и понимает последствия этого для чтения и интерпретации, которые являются такой же культурной деятельностью, как и создание текста (Рюткенен 2000).
О влиянии тендера на процесс чтения пишет А. Колодни (Kolodny 1980). Согласно ее точке зрения, понимание литературных текстов происходит в силу общих предпосылок у носителей одной языковой общности. Женщины и мужчины не имеют общей основы опыта, они по-разному участвуют в канонизированной литературной традиции, поэтому женщины и понимают литературный текст иначе, чем мужчины (Kolodny 1980: 451-467). Э. Шоуолтер выводит два основных метода анализа «женской литературы»: «фемининная критика» и «гинокритика». Согласно первому методу, понятие женского сводится к патриархатным сексуальным кодам и тендерным стереотипам литературной истории, сконструированной мужчиной, в основе которой лежит эксплуатация и манипуляция традиционными стереотипами женского. «Гинокритика» строит новые типы женского дискурса независимо от мужского. Женщина является автором текста, в основе которого лежит собственно женский опыт и переживания. В соответствии с методологией «гинокритики», автор выделяет три приема письма в развитие женской литературы. Первый прием — это репрезентация «фемининного» - писатели имитируют каноны доминантной литературной традиции, отражают традиционные тендерные стандарты искусства и социальных ролей. Второй — репрезентация «феминистского»: авторы протестуют против патриархатных стандартов и ценностей культуры и языка, стремятся защитить права и ценности личности, включая требование женской автономии. Третий прием заключается в репрезентации «женского» как специфической женской идентичности, отличающейся от мужского канона репрезентации и письма (Showalter 1985: 125-143). Подобное деление женских текстов интересно тем, что в центре внимания оказывается новый мир собственно женской культуры.
О развитии идей феминистской литературной критики за рубежом посвящен ряд работ И.А. Жеребкиной, в которых она рассматривает не только понятие женской литературы, но и различные теории «женского чтения», «женского письма», «женского опыта» в трудах уже ставших классическими таких зарубежных авторов, как Э. Гросс, Э. Шоуолтер, Э. Моэрс, С. Гилберт и С. Губар, А. Колодни и др. (Жеребкина 2003, 2005).
Придавая такое большое значение женской литературе, разные по своим теоретическим установкам представительницы феминистской критики заявили о необходимости создания истории женской литературы, составления антологий женской литературы, организации центров, программ и курсов по её изучению. В основные задачи феминистской литературной критики входит изучение тем и жанров литературы, созданной женщинами; изучение новых предметов — таких как психодинамика женского творчества, лингвистика и проблема женского языка, индивидуальное или коллективное женское авторство, история женской литературы и исследование биографий отдельных писательниц и их произведений.
Семантика и прагматика языковых единиц
Для нашего исследования важно рассмотреть теоретические аспекты категории эмотивности, а также связанных с ней понятий семантики и прагматики. Комплексное изучение языка осуществляется особой наукой — семиотикой. Основателем семиотики как науки считается американский ученый Ч. Пирс (1839-1914 гг.), который и ввел термин «семиотика». В его работах и в работах таких известных философов, как У. Джемса, Д. Дьюи, Ч. Морриса, были впервые сформулированы общие идеи функционирования знаков и знаковых систем, определены основные понятия и принципы семиотики. Ч. Моррис разделил семиотику на семантику — учение об отношении знаков к объектам действительности, синтактику - учение об отношениях между знаками, и прагматику — учение об отношении знаков к их интерпретаторам, т.е. к тем, кто пользуется знаковыми системами (Арутюнова, Падучева 1985: 5).
В большинстве работ конца XIX — начала XX в.в. семантика приравнивалась к энциклопедическим знаниям, а прагматика не упоминалась вообще. Обращение к неязыковой действительности, процессам коммуникации и ее участникам считалось противным духу семиологии. Однако со временем расстояние между языком и жизнью стало сокращаться. Прежде всего, были восстановлены связи между языком как объектом лингвистических исследований и отображенной в нем действительностью (Арутюнова, Падучева 1985: 5). Началась эпоха семантики, вслед за которой возник острый интерес к явлениям прагматики.
В качестве самостоятельной лингвистической дисциплины семантика выделилась сравнительно недавно, в конце XIX в.; сам термин «семантика» для обозначения раздела науки был впервые введен в 1883 году М. Бреалем, интересовавшимся историческим развитием языковых значений. Вплоть до конца 1950-х годов наряду с ним широко использовался также термин «семасиология», ныне сохранившийся лишь в качестве названия одного из разделов семантики. Однако некоторые вопросы семантики ставились и, так или иначе, решались уже в древнейших лингвистических традициях. Ведь одной из главных причин, заставляющих обращать внимание на язык, является непонимание того, что обозначает обращенное к нам устное или письменное высказывание (текст) или какая-то его часть. Поэтому в изучении языка толкованию отдельных знаков или целых текстов, одному из важнейших видов деятельности в области семантики, издавна принадлежало важное место.
В европейской научной традиции вопрос об отношении между словами и «вещами», предметами, к которым они относились, был впервые поставлен древнегреческими философами, но и сегодня различные аспекты этого отношения продолжают уточняться. Теория лексической семантики многое заимствует из логико-философских исследований и развивается в тесной связи с ними. В европейской традиции в связи с изучением философских вопросов семантики следует вспомнить такие имена, как: Платон (427-347 гг. до н. э.), Аристотель (384-322 гг. до н. э.), Секст Эмпирик (кон. II - нач. III в.), Порфирий (ок. 233-ок. 304 гг.), У. Оккам (ок. 1285-1349 гг.), Н. Кузанский (1401-1464 гг.), Г. Фреге, А. Лосев (1893-1988 гг.), Р. Карнап (1891-1970 гг.), А. Черч (1903-1995 гг.) и др.
О.Н. Лагута, исследователь логического аспекта лингвистики, определяет семантику как раздел семиотики, занимающийся проблемой интерпретации, т.е. анализом отношений между знаками и обозначаемыми объектами, между словами и соответствующими им понятиями, а также изучающий отношения между значениями простых знаков и значениями сложных знаков, составленных из простых (Лагута 2000).
Семантика, в широком смысле слова, — это анализ отношения между языковыми выражениями и миром, реальным или воображаемым, а также само это отношение и совокупность таких отношений (так, можно говорить о семантике некоторого языка). Данное отношение состоит в том, что языковые выражения (слова, словосочетания, предложения, тексты) обозначают то, что есть в мире, - предметы, качества (или свойства), действия, способы совершения действий, отношения, ситуации и их последовательности (см. Семантика 2003). Термин «семантика» образован от греческого корня, связанного с идеей «обозначения» (ср. semantikos «обозначающий»). Отношения между выражениями естественного языка и действительным или воображаемым миром исследует лингвистическая семантика, являющаяся разделом лингвистики. Семантикой называется также один из разделов формальной логики, описывающий отношения между выражениями искусственных формальных языков и их интерпретацией в некоторой модели мира. В данной работе речь идет о лингвистической семантике.
Р.С. Столнейкер рассматривает семантику как изучение пропозиций. «Язык используется человеком для разных целей, в частности для выражения пропозиций (в соответствии с тем или иным намерением говорящего); при этом сами пропозиции — это абстрактные сущности, представляющие условия истинности» (Столнейкер 1985: 420). Экспликация понятия пропозиции в формальной семантике основана на определенных наивно-интуитивных представлениях. Р.С. Столнейкер пишет, что «истинность или ложность утверждения определяется двумя обстоятельствами: первое — что говорится в утверждении, т.е. какая именно пропозиция утверждается; второе — каково положение вещей в мире, соответствует ли оно тому, что было сказано» (там же). Чтобы это интуитивное представление можно было считать верным, пропозиция должна иметь вид правила, или функции, связывающей положения вещей в мире с истинностными значениями. Существует ровно два истинностных значений, поэтому пропозиция - это способ разбиения множества возможных состояний мира на две части: те состояния мира, для которых эта пропозиция истинна, и те, для которых она ложна. Р.С. Столнейкер также выделяет задачу семантики - описать правила, по которым предложения соотносятся с выражаемыми ими пропозициями. Однако в большинстве случаев пропозиция будет ставиться в соответствие предложению с учетом свойств контекста, в котором оно употребляется. Эти свойства входят в предмет изучения прагматики.
И.А. Стернин (1985) отмечает необходимость аспектного подхода к значению, подчеркивая, что это лишь подступ к структурному описанию значения, но полностью структурным его считать нельзя: для этого подхода характерно неразличение понятий «аспект значения» и «компонент значения». Некоторые из аспектов могут совпасть с реальными компонентами значения (в основном, макрокомпонентами), например лексический, грамматический, денотативный, коннотативный; в основном же аспекты — это результат осмысления всего значения в целом с какой-либо его стороны (Стернин 1985: 40). Таким образом, в терминах компонентов значения необходимо говорить о денотативном, коннотативном и функционально-стилистическом макрокомпонентах, которые вместе с грамматическим присутствует в значении любого слова (там же, 42).
