Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Безопасность и геополитика: теоретическое обоснование исследования проблемы
1.1 Безопасность и геополитика: понятие, сущность, соотношение 14
1.2 Цивилизационные детерминанты современного политического процесса 38
1.3 Геополитические факторы обеспечения безопасности Кыргызской Республики в эпоху глобализации 56
Глава II. Культура мира как фактор формирования новой геополитической модели безопасности
2.1 Стратегия ненасилия - парадигма выживания человечества 19
2.2 Культура мира в современном Кыргызстане 109
Заключение 115
Список использованной литературы и источников И0
- Безопасность и геополитика: понятие, сущность, соотношение
- Геополитические факторы обеспечения безопасности Кыргызской Республики в эпоху глобализации
- Стратегия ненасилия - парадигма выживания человечества
- Культура мира в современном Кыргызстане
Введение к работе
На протяжении своего исторического развития человечество стояло перед проблемой выживания, обеспечения своей безопасности. Безопасность всегда выступала и будет выступать основной доминантой мирового политического развития стран и народов. Динамика политических отношений, связанная с борьбой за жизненное пространство и безопасность государств, сопровождалась в основном вооруженными конфликтами, насилием, что порождало «культуру войны».
Характерный для конца XX - начала XXI вв. процесс глобализации заставил по-новому взглянуть на безопасность как важнейшую проблему современности. Феномен «глобализации» и бурные политические процессы вызвали потребность в новой глобальной этике, философии современного мира и в новых формах взаимоотношений цивилизаций, народов и государств. Впервые о формировании глобальной этики с планетарным сознанием заговорили общественные деятели мирового масштаба, известные ученые, писатели - участники «Иссык-Кульского форума», возникшего в 1986 году по инициативе всемирно известного кыргызского писателя Ч.Айтматова1.
В современных условиях в этом качестве может выступать культура мира. Именно она может стать стратегическим, цивилизованным путем к всеобщей безопасности.
Культура мира базируется на широком позитивном понимании мира, на новом типе геополитических отношений. Она определяет безопасность, международную, региональную, национальную, основанную не на насилии и войне, а на культуре мира и ненасилии.
Обеспечение безопасности через культуру мира является особенно актуальным для Кыргызстана - государства, находящегося в состоянии социально-политической трансформации, этнополитических изменений и экономических трудностей. Особое значение оно имеет также в связи с тем, что Кыргызстан
1 Иссык-Кульский форум / Сост. H.A. Горшков, Е.И. Марченко. - Фрунзе: Кыргызстан, 1987. - С. 272.
является полиэтническим государством, на территории которого проживает более 80 национальностей и народностей. Здесь культура мира может выступать важнейшим фактором разрешения этнополитических проблем.
Проблемам геополитики, безопасности и культуры мира со стороны существующих социально-политических наук уделялось определенное внимание, однако культура мира как фактор политического процесса обеспечения геополитической модели безопасности мало исследована.
Разработка концептуальных положений безопасности с позиций культуры мира является особенно актуальной для теоретического осмысления современного политического процесса XXI века, что и определило выбор темы диссертационного исследования.
Степень научной разработанности проблемы.
Рассмотрение безопасности как проблемы геополитических исследований появилось только на заре XX века и было связано с появлением геополитики как инструмента стратегии государств.
Впервые безопасность как проблема геополитики была глубоко изучена -американским ученым, профессором Н. Спайкменом (1893-1943). Он писал, что геополитика предназначается для планирования внешней политики в целях обеспечения безопасности страны путем учета географических факторов. Он был сторонником применения силы в международных отношениях. Сила, по его мнению, - необходимая составная часть всякого политического порядка .
Эту проблему рассматривал также крупный немецкий ученый — геополитик К. Хаусхофер (1869-1946), автор теории «континентального» блока. Он считал, что политические устремления США создадут угрозу миру и поэтому необходимо создавать буферные зоны безопасности2.
Одним из наиболее ярких геополитиков Запада С.Хантингтоном эта проблема рассматривается с позиций «неоатлантизма» в статье «Столкновение цивилизаций» (1994), которая появилась как резюме большого геополитиче-
' Spykman N. The Geography of the Peace. - N.Y., 1944. - P. 48. 2 Элементы //Евразийское обозрение. - 1996.- № 7.
5 ского проекта «Изменения в глобальной безопасности и альтернативные национальные интересы». Эта статья нашла отклик и живо обсуждалась в зарубежной прессе1.
Затем появилась книга 3. Бжезинского «Великая шахматная доска. Господство Америки и ее геостратегические императивы» (1998). Автор книги, бывший советник по национальной безопасности американского президента в годы «холодной войны», консультант Центра стратегических и международных исследований, анализирует геополитическую ситуацию текущего десятилетия в мире, и особенно на Евразийском континенте. Он моделирует возможные варианты поведения стран и их союзников в будущем и рекомендует наиболее целесообразную реакцию Соединенных Штатов Америки с целью сохранить их положение как единственной мировой сверхдержавы2.
Продолжением темы стала новая книга Пола Кеннеди «Вступая в двадцать первый век» (1997). Анализируя нашумевшие концепции Ф. Фукуямы и С. Хантингтона, Пол Кеннеди дает свой прогноз развития человечества в наступающем столетии. Ученый скептичен в отношении безусловности западной либеральной модели для всех регионов мира. Он выступает критиком ее американского варианта. Глобальные проблемы могут быть решены, по мнению автора, путем распределения в известном смысле равной ответственности между всеми современными обществами3.
Проблемы геополитики в современных условиях глобализации исследовались и многими ведущими российскими учеными. Работы А. Г.Дугина, К.Э.Гаджиева, К.Э.Сорокина, Н.И.Косолапова, Э.Позднякова и др4. сыграли важную методологическую роль в понимании геополитической структуры современного мира, диалектической взаимосвязи силы, насилия, безопасности.
1 Хантингтон С. Столкновение цивилизаций//Полис. - 1994.-№ 1.-С. 33.
1 Бжезинский 3. Великая шахматная доска. Господство Америки и ее геостратегические императивы. - M.: Международные отношения, 1998. - 256 с.
3 Кеннеди П. Вступая в двадцать первый век. -M.: Весь мир, 1997, -480 с.
4 Дугин А.Г. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. - М.: Арктогея, 1999; Гаджи-
ев К.Э. Геополитика. - M.: Международные отношения, 1997; Сорокин К.Э. Геополитика современно
сти и геостратегия России. - М.: Россиэн, 1996; Косолапов Н.И. Сила, насилие, безопасность: современ
ная диалектика взаимосвязей // МЭМО. - 1992. - №11. - С. 44-45; Поздняков Э.А. Геополитика. - М.:
Прогресс. Культура, 1995.
Те или иные проблемы безопасности анализируются и в трудах кыргызских исследователей. Среди них можно выделить работу О. Молдалиева «Современные вызовы безопасности Кыргызстана и Центральной Азии» (2001), в которой автором рассматривается региональная интеграция в Центральной Азии как фактор стабильности и безопасности в регионе, а также предлагается стратегия национальной безопасности Кыргызстана в новых условиях .
Столь же актуальна работа М. Суюнбаева, посвященная также геополитическим проблемам развития и безопасности Кыргызстана. Его монография является первым трудом, в котором рассматриваются геополитические, геоэкономические и геокультурные основы политики Кыргызстана в области безопасности, развития и культуры в глобальном, региональном и национальном аспектах 2.
«Очерки о внешней политике Кыргызстана» (2002) М. Иманалиева дают толкование некоторым актуальным вопросам современной внешнеполитической деятельности Кыргызстана. С позиций системного подхода рассматриваются такие важные составляющие, как безопасность, экономика, дипломатия и др. .
Нельзя не признать высокую научную и практическую ценность работ политологов В. Маслова и Н. Омарова, в которых глубоко проанализированы различные угрозы и вызовы современности, В. Маслов эту проблему рассматривает в плане региональной безопасности центральноазиатских государств4, а Н. Омаров - в плане гуманитарных аспектов безопасности Кыргызстана5.
Также значительный интерес представляет исследование коллектива авторов (А. Акунова, В. Киютина и др.), в котором дан прогноз исторического развития Кыргызстана в первой половине 90-х годов XX века. Особое место в
1 Молдалиев О.А. Современные вызовы безопасности Кыргызстана и Центральной Азии,- Бишкек,
2001. -140.
2 Суюнбаев М.Н. Геополитические основы развития и безопасности Кыргызстана (глобальный, ре
гиональный и национальный аспекты). -Бишкек; ИИМОП КНУ, 2005. - 122.
3Иманалиев М.С. Очерки о внешней политике Кыргызстана. - Бишкек: Сабыр, 2002.- 160 с.
4 Маслов В.И. Региональная безопасность: история и проблемы новых независимых государств Цен
тральной Азии. - Бишкек, 2001. -
5 Омаров Н.М. Гуманитарные аспекты безопасности Кыргызской Республики в XXI веке. Вызовы и
ответы.- Бишкек, 2001,- 120 с.
7 данном исследовании занимают проблемы демократии, прав и свобод человека, экономики, ислама, национальной безопасности, религии и международных отношений1.
Хотелось бы отметить работу С, Шохзода «Современные проблемы региональной безопасности Центральнозиатского региона: теория и практика»2. В ней сделана попытка объединить теорию безопасности с практическим объединением региональной безопасности Центральной Азии. Автором сформулирована гипотетическая модель системы региональной безопасности в Цен-тральноазиатском регионе.
Однако в абсолютном большинстве перечисленных работ безопасность, как ведущая проблема современности, рассматривается через призму насилия, силового компонента ее обеспечения, т.е. безопасность в исследованиях изначально детерминировалась через насилие.
Политическое, несиловое решение проблемы безопасности рассматривается исследователями недостаточно. Процесс перехода к безопасности через ненасилие и культуру мира начинает находить отражение только в исследованиях конца XX века.
Несомненный интерес для нас представляли статьи А.Н.Самарина, В.ССтепина, Ю.П.Давыдова, В.Серебрянникова и др., в которых в той или иной степени рассмотрены основные составляющие концепции культуры мира и пути ее реализации, проблемы обеспечения безопасности при переходе к культуре мира3.Философию ненасилия и будущее цивилизации разрабатывал В. Степин4. Проблемы демократии и демократизации, войны и мира можно
Акунов А.А., Киютин В.Г., Прытков В.Г., Токтомышев С.Ж. Постсоветский Кыргызстан глазами зарубежных политологов. - Бишкек, 1998. - 152 с.
2 Шохзода С. Современные проблемы региональной безопасности Центральноазиатского региона: теория и практика /Под ред. проф. А.Б. Элебаевой - Бишкек, 2003. - 93 с.
i Самарин А.Н. Культура мира в конфликтологической перспективе // Центральная Азия и культура мира. 2005, № 1-2. - С. 95-104.
4Стёпин В. Философия ненасилия и будущее цивилизации //Свободная мысль.- 1991.-№2.-С. 61-62;
найти в работах Ю.П. Давыдова1. Вопросом силовых структур в обеспечении безопасности при переходе к культуре мира занимается В. Серебряников2.
В концептуальном плане эту проблему впервые, пожалуй, рассмотрена у Д. Адамса.
Надо заметить, что программа «Культура мира» начала разрабатываться в недрах ЮНЕСКО еще в 1989 году по инициативе ее директора Ф.Майора. С 1992 года она стала официальной программой действий ЮНЕСКО, одобренной в 1998 году Генеральной Ассамблей ООН в качестве важной международной инициативы3.
Одним из основных разработчиков Программы является Д.Адамс. В своей работе «Концепция культуры мира» он утверждает, что культура мира является огромным проектом, многоцелевым и всемирным по своим параметрам как безальтернативный путь к всеобщей безопасности4.
Одним из лучших российских специалистов по этой проблеме является Э.Р.Тагиров создавшего первого в России Института культуры (г. Казань) и принимавшего непосредственное участие в разработке Концепции культуры мира5. Он дал характеристику обстоятельств, при которых возникла Программа культуры мира: «В своей отчеканенной форме она не могла появиться ни раньше, ни позже. Будучи «сгустком» всего опыта миростроительства в общепланетарном масштабе, она могла откристаллизоваться в свое историческое время и родилась на пересечении новых угроз человеческой цивилизации новых, невиданных ранее возможностей. К началу третьего тысячелетия появились два противоположных вектора развития, внушающих одновременно оптимизм и тревогу.
Давыдов [О. П. Демократия, демократизация и проблемы войны и мира //США-Канада. Экономика, политика, культура.- 1999. -№7.-С. 9
2 Серебрянников В, Новая модель безопасности: диалектика средств ее обеспечения//МЭМО. -
1991.-№3.-С.32.
3 Самарин А.Н. Культура мира в конфликтологической перспективе //Центральная Азия и культура
мира. 2005, № 1-2.-С.95-104.
4 Адаме Д. Концепция культуры мира. Основные принципы / Материалы международной конферен
ции «От стереотипов войны к идеалам мира через культуру и образование» (Москва, 8-9 декабря 1998 года).
5 Тагиров Э.Р. «Культура мира»: источники и замысел идеи, пути реализации // Конфликтология в
контексте культуры мира. - М., 2001.
В концептуальном плане эту проблему рассмотрели М.В. Рац, Л.П. Кравченко, В.Р. Рокитянский и Л.П. Щедровицкий - авторская группа Российской Программы Культура мира. По их мнению, культура мира понимается как «совокупность таких норм, эталонов и образцов взаимодействия субъектов в конфликтных социальных ситуациях, которые позволяют разрешить конфликт без насилия, без унижения достоинства какой-либо из сторон, без ущемления ее жизненных интересов и прав человека»1.
Таким образом, анализ научной разработанности темы исследования показывает, что эта проблема в имеющейся литературе только начинает подниматься и нуждается в углубленном исследовании в связи с тем, что особенно актуальным этот анализ является с точки зрения культуры мира как императива современной цивилизации.
Объектом исследования является сфера отношений и деятельности, связанных с устранением опасностей, угрожающих интересам различных субъектов политического процесса.
Предмет исследования - геополитическое противостояние существующих центров силы и действия мирового сообщества по утверждению принципов ненасилия и культуры мира как основных факторов, определяющих, состояние безопасности в современном мире.
Основной целью диссертационного исследования является определение цивилизационных детерминантов современного политического процесса в соответствии с геоструктурами мира XXI века и на их базе рассмотрение направления цивилизационного развития от культуры насилия и войны к культуре мира и ненасилия. Достижение этой цели предполагает решение следующих исследовательских задач:
раскрыть доминирующее влияние культуры мира как фактора современного политического процесса обеспечения безопасности;
Рац М.Ф., Кравченко Л.П., Рокитянский В.Р., Щедровицкий Л.П. Концепция и основные направления Программы развития культуры мира в России !1
раскрыть современное представление о системе национальной, региональной и международной безопасности в связи с геополитическими и циви-лизационными интересами народов.
построить новую геополитическую модель безопасности, основанную на принципах ненасилия и культуры мира.
показать роль культуры мира как фактора разрешения этнополитиче-ских и геополитических проблем Кыргызстана.
Методологической основой исследования выступает субъектно- деятельностный подход, поскольку безопасность обеспечивается взаимодействием субъектов современного политического процесса. Поскольку в диссертации анализируется исторически развивающийся процесс, то в связи с этим необходимо использовать исторический метод исследования. Исходя из признания, что безопасность формируется и функционирует как системное образование, диссертант считает необходимым применение методов системного анализа.
Научная новизна диссертации заключается, прежде всего, в самой постановке и формулировке проблемы.
Диссертационное исследование представляет собой одну из первых попыток в отечественной обществоведении изучения культуры мира как фактора формирования новой геополитической модели безопасности.
В работе раскрыта сущность безопасности как системного образования, обеспечиваемого доминирующими факторами современного политического процесса, динамика формирования и становления институтов безопасности в соответствии с национальными интересами государств;
Рассмотрены также цивилизационные детерминанты современного политического процесса, т.е. основные геополитические тенденции развития мира в соответствии с геоструктурами мира XXI века.
Выявлен новый уровень безопасности, основанной на культуре ненасилия и мира как новой парадигмы выживания человечества.
Также раскрыта новая конструктивная роль вооруженных сил в контексте «культуры мира»
В ходе диссертационного исследования автор пришел к выводу, что культура мира может выступать миротворческой стратегией по стабилизации эт-нополитических процессов и геополитической ситуации;
На защиту выносятся следующие основные положения:
Культура мира и геополитика являются активным началом современных политических процессов обеспечения безопасности. Национальная безопасность тесно связана с региональной и международной безопасностью; они существуют во взаимозависимости.
Безопасность, как ведущий интерес государств, определяет поиски политических институтов безопасности. Они реализуются в различных формах коллективной безопасности: альянс, блок, союз, договор, партнерство, политическая международная организация. Характер консолидации государств развивался от военной, военно-политической сферы до невоенной политической сферы, создавая системы международной безопасности.
Важным цивилизационным фактором, детерминирующим ход политических процессов в современном мире, является тенденция глобализации.
Цивилизованный путь развития человечества предполагает переход от безопасности, основанной на насилии и культуре войны, к безопасности, основанной на ненасилии и культуре мира. Культура мира выступает стратегическим путем перехода к всеобщей безопасности. Геополитика должна быть «цивилизованной», основанной на взаимных интересах и их балансе, а не на балансе сил.
Культура мира может выступать важнейшим фактором разрешения эт-нополитических и геополитических проблем Кыргызстана.
Стабильная этнонациональная ситуация в любом полиэтническом обществе обусловлена, в первую очередь, позитивно направленной государственной политикой, утверждающей принципы гражданского мира и межнационального согласия в стране.
Научная и практическая значимость диссертации. Материалы диссертационного исследования могут быть использованы историками, политологами, военными специалистами для углубленного научного анализа культуры мира как фактора формирования новой геополитической модели безопасности
Результаты исследования, его выводы и рекомендации могут быть использованы государственными структурами, в первую очередь, в реализации национальной стратегии «Кыргызстан - наш общий дом». Общественные организации, Ассамблея народа Кыргызстана могут использовать в своей практической деятельности положения исследования, раскрывающие миротворческую функцию институтов гражданского общества в контексте «культуры мира».
Теоретические обобщения и выводы применимы в научном и учебном процессе в высших учебных заведениях, при разработке специальных и факультативных курсов.
Апробация работы была осуществлена на семинаре по управлению межэтническими отношениями в Кыргызстане проведенном Академией управления при Президенте Кыргызской Республики в соответствии с договоренностью Президента КР с Верховным Комиссаром ОБСЕ (2001).
Основные положения диссертации были изложены:
в докладах, представленных на ежегодных научно-практических конференциях, проводимых Международным университетом Кыргызстана (2003 -2006);
в монографии « Геополитика и культура мира как факторы обеспечения безопасности». - Бишкек, 2006. - 144 с;
в статьях:
Глобальность: новое измерение человеческого бытия. // Политика и Общество: Общественно-политический и научный журнал. -2005. - №3-4 (20-25).-С. 134-140.
Культура мира - стратегический путь к всеобщей безопасности. //Политика и Общество: Общественно-политический и научный журнал. -2005.-№3-4. (20-25)-С. 140-146.
Культура мира в современном Кыргызстане. //Социально-гуманитарные науки. - Бишкек, 2006. - № 3. - С. 43-50.
«Peacemaking» - деятельность по поддержанию мира, еще одна ступень на пути к культуре мира//Известия вузов. -2005. -№ 5. С. 110-117.
5,Геополитические составляющие безопасности Кыргызстана //Социально-гуманитарные науки. - Бишкек, 2005. - № 3. - С. 54-60.
Диссертация обсуждена на заседании кафедры политико-правовых дисциплин Бишкекского гуманитарного университета имени К. Карасаева.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы, включающего 232 наименований. Общий объем работы составляет 157 машинописные страницы.
Безопасность и геополитика: понятие, сущность, соотношение
Попытки осмысления политической организации значительных географических пространств известны с древнейших времен (Аристотель, Геродот, Фукидид, Страбон, Полибий). Новое время дало примеры более строгого подхода к влиянию географических (континентальное, островное или прибрежное местоположение страны и размеры ее территории, протяженность береговой линии и границ, тип коммуникаций, ландшафт, климат) и демографических факторов на социально-политическую жизнь народов (Ш. Монтескье, Г. Гердер, К. Риттер, Г.Т. Бокль? Э. Реклю и др.).
Впервые наиболее видные геополитики-классики: Ф. Ратцель, Р. Челлен, А. Мэхен, X. Макиндер, К. Хаусхофер - предложили рассматривать интересы государства как осознанную его потребность в самосохранении, выживании, развитии и обеспечении безопасности. При этом, как они считали, безопасность государства выступает доминирующим геополитическим интересом в условиях противоборства, соперничества, войн, насилия. Насилие же выступает как реакция защиты, самосохранения, безопасности государства.
В «Политической географии» Ф. Ратцель обосновал тезис о том, что государство представляет собой биологический организм, действующий в соответствии с биологическими законами. Одним из основных путей наращивания мощи этого организма, считал Ф. Ратцель, является территориальная экспансия, или расширение жизненного пространства (Lebensraum). Это «пространство» переходит из количественной материальной категории в новое качество, становясь «жизненной сферой», «жизненным пространством», некоей «геобиосферой». Борьба за жизненные пространства, по мнению Ф. Ратцеля, ведет к стремлению приобрести земли, т.е. к войне . Таким образом, данный геополитик придавал войне характер естественного закона.
Эту же мысль развивает другой основатель геополитики Р. Челлен. Он наделил государственный организм «прежде всего инстинктом к самосохранению, тенденцией к росту, стремлением к власти». Он утверждал, что вся история человечества - это борьба за пространство, и делал вывод, что «великая держава, опираясь на свое военное могущество, выдвигает требования и простирает свое влияние далеко за пределы своих границ .. . Великие державы являются экспансионистскими государствами...»2 Основываясь на этом утверждении, Р. Челлен приходит к выводу, что «пространство уже поделенного мира может быть лишь отвоевано одним государством у другого»3.
Борьба за существование является, согласно Р. Челлену, сущностью всякого организма, а война - конкретная форма проявления этой борьбы между государствами - является борьбой за пространство и подчиняется вечным законам природы .
Идею противопоставления геополитических интересов держав «суши» и «моря» и борьбы двух типов развития - прибрежного (приморского) и континентального - развивал американский адмирал А. Мэхен (см. табл. 1). Ему принадлежит теоретическое обоснование геополитических союзов (военно-политических блоков) ведущих держав как одного из механизмов коллективной безопасности.
Рассмотрение классического этапа развития геополитики как науки позволяет выделить некоторые закономерности:
контроль над пространством теряют те геополитические субъекты, которые не обладают необходимыми и достаточными возможностями для завоевания и удержания территории, не обеспечивают нужную безопасность;
потеря контроля над пространством одним геополитическим субъектом всегда означает его приобретение другим;
стабильность, устойчивость и безопасность геополитического субъекта достигается некоторым оптимумом подконтрольного пространства, так как чем шире пространство, тем труднее оно поддается управлению со стороны субъекта;
иногда преимущества получает тот субъект, который контролирует ключевые (геостратегические) точки пространства, а сила или слабость геополитического субъекта производна от степени его самодостаточности и контроля над ключевыми точками. История подтвердила, что даже очень большая геополитическая мощь не позволяет контролировать бесконечно большие пространства, а все известные попытки установления мирового господства заканчивались крахом (А. Македонский, Чингисхан, Наполеон, Гитлер) в силу объективных пределов самодостаточности.
После второй мировой войны геополитическая мысль не остановилась в своем развитии. Уточнялось и наполнялось новым содержанием понятие харт-ленда (Дж. Спайкмен), уходила в прошлое концепция географического детерминизма; размежевание политической географии и собственно геополитики стало фактом. Наряду с традиционными геополитическими факторами неизбежно учитывались новые (Н. Галлуа): оружие массового уничтожения, использование космоса и новейших электронных средств борьбы, новейшие средства связи и транспорта, постоянный мониторинг экономических, экологических и демографических потенциалов, массового поведения людей.
Послевоенная (Ялтинская) система до развала Советского Союза, несмотря на локальные конфликты и крушение колониальной системы, способствовала стабильности биполярного идеологически разделенного мира (СССР и США с их союзниками). Существует заслуживающая внимания концепция, что биполярная геополитическая структура мира была не просто полувековым фактором стабильности, но и являлась оптимальной моделью расстановки геополитических сил вообще и обеспечения международной безопасности.
Можно сказать, что поиск оптимального сочетания национальной, региональной и международной безопасности и обеспечения множества геополитических интересов государств - серьезная проблема и современного политического процесса.
Дело в том, что геополитические интересы государств, как правило, прагматичны, если не сказать, эгоистичны. В борьбе интересов за выживание, за безопасность нации, цели достигаются насилием, кровопролитием, войной, совершенствованием средств защиты своей безопасности. Нормы и принципы морали, интересы других государств, их безопасность отступают на задний план. Безопасность государства выступает доминирующим геополитическим интересом.
Если обратиться к содержанию понятия безопасности государства, то в общем плане ее можно охарактеризовать как совокупность факторов, обеспечивающих жизнеспособность государства, и в первую очередь его возможность нейтрализовать, отразить возникающие внутренние и внешние угрозы и действовать в соответствии со своими интересами.
Безопасность национальная является одним из элементов национального интереса государства, обеспечивающего ему наряду с другими элементами (внутренней стабильностью, экономическим развитием, моральным здоровьем общества, благоприятным внешним окружением, позитивным международным имиджем) оптимальное существование.
Геополитические факторы обеспечения безопасности Кыргызской Республики в эпоху глобализации
Постиндустриальная эпоха, сломала устоявшиеся представления о мощи государства, «размыла границы» между национальной и международной безопасностью. Сейчас сфера международных отношений способна как подавить государство, так и стать гарантом его безопасности. Новая геополитическая ситуация в мире таит в себе множество вызовов и опасностей, которые качественно отличаются от угроз периода противостояния двух полярных мировых систем. Формирующийся новый мировой порядок Самуэль Р. Хантингтон охарактеризовал как «одно- многополярный»1. Существуют также понятия «многополюсный мир» и «система регионализма»2. Японские же ученые считают, что сейчас нет ни однополярной, ни многополюсных структур. По их мнению, каждое национальное государство стремится развивать и совершен 57 ствовать свою дипломатическую деятельность, включаясь в двусторонние региональные, а также глобальные трехступенчатые отношения .
В сущности, все эти приведенные выше противоположные понятия и идеи в совокупности отражают картину формирования нового мирового порядка во всей ее многосложности и многообразии.
Реалиями сегодняшнего дня стали; изменение соотношения сил в глобальном и региональном масштабах, возникновение новых и расширение существующих интеграционных групп, увеличение числа разного рода конфликтов. Эти кардинальные изменения серьезно трансформировали систему международных отношений и способствовали образованию «концентрических колец» вокруг мировых, региональных и субрегиональных держав планеты.
Разрушению системы международной безопасности, складывавшейся десятилетиями после окончания второй мировой войны, сопутствовал всплеск национального самосознания, приведший всего лишь на протяжении двух-трех лет к образованию не менее десятка новых национальных суверенных государств. Данное явление породило определенный испуг у ведущих аналитиков Запада и дало им основание заявить о начале эпохи «мирового» беспорядка и «хаоса», грядущем «цивилизационном» конфликте. В этом наиболее отчетливо проявилась позиция экономически развитых стран мира по отношению к реалиям, порожденным окончанием эры «биполярности» и резким расширением числа субъектов мировой политики, в чем, на их взгляд, проявилась тенденция нарастания нестабильности и напряженности в международных отношениях.
После окончания «холодной» войны мир коренным образом изменился. Двухполюсная система бывшей конфронтации между Востоком и Западом, по крайней мере, характеризовалась относительной стабильностью. Однако сегодня многополюсные структуры развиваются, и как результат, растет нестабильность. Фактически мы испытываем непосредственную угрозу в меньшей степени. Но реально мы имеем дело с большим разнообразием рисков и с гораздо большей неопределенностью1. Это явление породило дискуссии вследствие различного понимания роли и значения государства в области реализации систем безопасности на различных уровнях, в которые оно включено. В то же время данный вопрос имеет особую актуальность для новых независимых государств, возникших после распада Советского Союза. Это обусловлено принципиальной новизной проблемы национально-государственного строительства для большинства из них. Построение национального суверенного государства в условиях радикальной трансформации общественной и экономической систем на фоне формирования нового «глобального ландшафта безопасности» при почти полном отсутствии опыта и слабости демократических традиций в обществе неминуемо порождает в них комплекс сложно решаемых вопросов. Особый оттенок данному вопросу придает продолжающееся усиление процессов глобализации и вовлечение в них в той или иной форме новых независимых государств.
Вышеотмеченные факторы в функционировании национальных государств на рубеже тысячелетий тем самым зафиксировали постепенное уменьшение их значимости в системе мировой безопасности и увеличение роли транснациональных структур, включая неправительственные. Это свидетельствует о том, что «конец биполярности породил динамику глобальных структурных изменении, сопровождаемых динамикой многосторонности» .
В то же время, возвращаясь к вопросу о роли и характере функционирования государства в изменившемся мире, нельзя не задаться вопросом: какая же роль в современных мировых процессах безопасности будет отведена его новым участникам, появившимся в результате распада СССР и находящимся сейчас в процессе серьезной модернизации своих экономических, общественных и социально-правовых институтов? Думается, что наиболее предпочтительным ответом на данный вопрос будет рассмотрение на примере конкретного государства - Кыргызской Республики - условий формирования и реализации избранных им принципов внутреннего и внешнего развития на современном этапе. Для того чтобы оценить, с чем Кыргызстан вошел в «мир большой политики», необходимо дать краткую характеристику его новейшего этапа развития.
С момента обретения независимости Кыргызская Республика избрала путь построения светского демократического общества открытого типа с либеральной рыночной экономикой. Сейчас можно с полной уверенностью сказать, что Кыргызстан во многом успел пройти период самооценки и предъявления мировому сообществу своих позитивных и негативных сторон, в основном завершив процесс адаптации в региональные и мировые структуры безопасности. Экс-президент КР А. Акаев в 1997 году отмечал, что «за истекшие годы Кыргызстану удалось предъявить себя миру уникальной в своем роде этнокультурной частью общечеловеческой цивилизации, идущей по собственной дороге развития, найти свою нишу демократического, светского и миролюбивого государства»1
Стратегия ненасилия - парадигма выживания человечества
Две главные особенности характеризуют конец XX века - окончание «холодной войны» и стремительная глобализация.
Однако основная особенность нашего времени состоит в том, что в то время как мир становится единым, человечество остается разделенным. Ведь весь многовековой опыт приучил людей, целые нации, государства к жизни в условиях противоборства, беспрестанного соперничества, конфликтов и войн. Чтобы выжить и уцелеть в таком сложном мире, люди привыкли вооружаться, окружать свою территорию стенами и охраняемыми границами. При этом они научились использовать против соперников и врагов не только армии, но и идеологию, политику, религию и даже культуру. В результате комплексы разделенного мира породили «культуру войны».
Именно она, эта культура, проявляющаяся в привычках и рефлексах политиков, догматах фундаменталистов, в стереотипах средств массовой информации, в психологии миллионов людей, дает о себе знать в межнациональных конфликтах, новых религиозных войнах, этнических чистках. Не успело человечество освободиться от угрозы третьей мировой войны, как военная конфронтация из категории немыслимого вернулась в нашу повседневную жизнь, а применение силы превратилось в возможный и даже чуть ли не единственный, с точки зрения некоторых политиков, метод поддержания мирового порядка и разрешения споров. В общем, на смену «холодной» войне пришла не гармония добрососедских межгосударственных отношений, а драматическая реальность необъявленных войн и карательных экспедиций, операций, акций -названия могут варьироваться, но суть остается одна. При этом жертвами становятся не столько профессиональные военные, сколько гражданское население. Еще в 1944 году известный ученый-социолог П.А. Сорокин, рассматривая условия и перспективы мира без войны, свидетельствовал: «Современные культура, общество и человек воинственны по своей социокультурной природе, их декларируемый пацифизм - лишь иллюзия, а войны межличностные (преступность), гражданские и войны между странами - их неотъемлемые черты»1.
Он утверждал, что основные институты современного общества пропитаны тем же милитаризмом, непрерывно генерируя межличностные, гражданские и межгосударственные конфликты. Частная собственность с ее неизбежным расслоением на чрезмерно богатых и крайне несчастных постоянно воспроизводит преступность, классовый антагонизм и войну классов. Государство с его голой политикой силы макиавеллевского Raison d etat (смысл государства - франц.) - это открыто милитаристский институт, не сдерживаемый ни единой из норм этики, обязательных в личном поведении.
Почти все наши институты прививают чувственную власть и успех как высшие добродетели. Они методично насаждают «боевой дух» у всех со дня рождения до дня смерти.
Таким образом, подчеркнул этот ученый, изучаем ли мы объективную динамику войн, которыми сопровождались возникновение и рост современной культуры, или мы изучаем сущностные характеристики ее проявления, общества и человека, выражающих ее, мы не можем не видеть их преимущественно милитарной социокультурной природы. «Война в разных формах и особенно война за чувственные ценности, - вот их этнос, душа и сердце. В таких рамках никакой прочный национальный или международный мир никогда не был и никогда не будет возможным» .
Эти пессимистические заключения видного ученого объясняются реалиями первой половины XX века, когда еще не подвергались сомнению стереотипы культуры войны, не ставился вопрос о ее замене культурой мира как аль 81 тернативного пути развития человечества и обеспечения международной безопасности.
На пороге же третьего тысячелетия движение к культуре мира выступает как категорический императив поступательного общечеловеческого цивилизованного процесса.
Идея культуры мира была впервые выдвинута на Международном конгрессе ЮНЕСКО по проблемам мира, который состоялся в Кот-д Ивуар в 1989 году. В принятой конгрессом Декларации отмечалось, что «необходимо содействовать формированию нового видения мира, развивающего культуру мира, основанную на всеобщих ценностях уважения человеческой жизни, свободы, справедливости, солидарности, толерантности, прав человека, равенства между мужчинами и женщинами»1.
На 44-й международной сессии ЮНЕСКО по образованию (1994 г.) концепция культуры мира получила дальнейшее развитие и была определена как «совокупность убеждений, коллективное и индивидуальное умонастроение, форма существования деятельности и реагирования»2. Было отмечено, что культура мира выходит далеко за рамки традиционного понятия международного мира и включает в себя усилия, направленные на поддержание мира, предотвращение военных конфликтов и применения насилия, а также строительство мира не только между государствами, но и между этническими, культурными и религиозными группами.
Как видим, культура мира рассматривается как многогранная концепция, основанная «на широком и позитивном понимании мира, являющаяся сочетанием ценностных установок, мировоззренческих взглядов, традиций, форм поведения и образа жизни, которые отражают и поощряют отказ от любых форм насилия и приверженность делу предупреждения насильственных конфликтов путем устранения причин их возникновения и решения проблем посредством диалога и переговоров. Одной из целей программы ЮНЕСКО «На пути к культуре мира» является трансформация геополитической модели безопасности XXI века: от культуры насилия и войны к культуре мира и ненасилия. Как указывается в Программе действий в области культуры мира, принятой 53-й сессией Генеральной Ассамблеи ООН в ноябре 1998 г., она преследует своей целью:
разработку концептуальных рамок, которые могут повысить синергию усилий и эффективность системы Организации Объединенных Наций и других международных и региональных организаций в целях создания культуры мира, которые будут содействовать предупреждению жестоких конфликтов;
обеспечение связи мероприятий по становлению культуры мира с другими приоритетными мероприятиями международного сообщества, включая мероприятия, относящиеся к правам человека, демократии, развитию, равенству женщин, терпимости и свободному потоку информации, с тем, чтобы они содействовали на комплексной основе переходу от культуры войны и насилия к культуре мира и ненасилия;
координацию вышеуказанной деятельности с мероприятиями в интересах международного мира и безопасности1.
Как видим, установка на культуру мира - это не пацифистский лозунг, не пацифистская позиция, это концепция ядерного мира, попытка свести воедино такие вещи, как: мир, права человека, демократия, толерантность и международное взаимопонимание.
Культура мира в современном Кыргызстане
После окончания «холодной» войны на фоне начавшегося распада СССР, Югославии, Чехословакии и бесследного исчезновения целых коалиций государств в недрах ЮНЕСКО по инициативе ее Генерального директора Федерико Майора начинает разрабатываться и в дальнейшем развиваться программа «Культура мира». На конгрессе «Мир в умах людей» в Ямоссукро (Кот Д Ивуар), который состоялся в 1989 году, она начала приобретать статус основной идеологии ЮНЕСКО.
На этой встрече было поддержано Заявление 20 крупных ученых, сделанное в Севилье (1986 г.), которое легло в основу культуры мира, показывая научно, что всякая война зиждется на культурных, а не на биологических причинах. Авторы Заявления полагали справедливым, что тот же самый вид, который изобрел войну, способен изобрести и мир. Декларация Конгресса в Ямоссукро призывала к созиданию «нового видения культуры мира, основанной на универсальных ценностях - жизни, свободе, законности, солидарности, расширения доступа, прав человека и равенстве между женщинами и мужчинами»1.
Официально «культура мира» стала программой действий ЮНЕСКО в 1992 году. А в 1999 г. в качестве важной международной инициативы она была одобрена Генеральной Ассамблеей ООН в специальной резолюции, которая включала в себя Декларацию и Программу действий ООН по распространению культуры мира .
По инициативе группы лауреатов Нобелевской премии мира Генеральная Ассамблея ООН в 1998 году приняла резолюцию 53/25, в которой провозгласила период 2001-2010 гг. Международным десятилетием культуры мира и ненасилия в интересах детей планеты, а 2000 год уже был объявлен Годом культуры мира. Главная задача, которая была поставлена перед образовательными и культурными институтами, - «учиться жить вместе». Чем руководствовались Федерико Майор, Дэвид Адаме и остальные разработчики указанной программы1, предлагая ее мировому сообществу, и почему она нашла такой благоприятный отклик не только у политиков, но и в сердцах 75 миллионов людей, которые подписали Манифест-2000, содержащий ее положения?
Один из лучших российских специалистов по этой проблематике и руководитель первого в России Института культуры мира (г. Казань) Э.Р. Тагиров удачно охарактеризовал обстоятельства, при которых возникла Программа культуры мира: «В своей отчеканенной форме она не могла появиться ни раньше, ни позже. Будучи «сгустком» всего опыта миростроительства в общепланетарном масштабе, она могла откристаллизоваться в свое историческое время и родилась на пересечении новых угроз человеческой цивилизации и новых, невиданных ранее возможностей. К началу третьего тысячелетия появились два противоположных вектора развития, внушающих одновременно оптимизм и тревогу»2.
Еще не исчезла эйфория по поводу мнимого торжества идеалов свободы и демократии чуть ли не во вселенском масштабе, еще шли дебаты о «конце истории» с ее великими противостояниями, но чуткие деятели науки и культуры, занимающиеся вопросами культуры мира в международной организации, не разделяли общих восторгов, испытывая сомнения в устойчивости нового мирового порядка.
С утратой существующего прежде «баланса сил» в двухполюсном мире конфликтные процессы как на международном, так и на национально-государственном уровне не только не исчезли, но и стали обостряться, вылившись в серию гражданских и локальных войн даже там, где о них, казалось бы, давно позабыли. Кроме того, распад крупных прежде государств и блоков с могущественными еще недавно армиями стал питательной почвой и поощрением для сепаратистского терроризма и, одновременно, экспансионизма. Прежний ограничитель в виде страха для поддержания равновесия исчез, эффективной замены ему не приходилось. Предвестники грядущих крупных сражений появлялись то здесь, то там. Сменившая «холодную» войну стремительная глобализация, с одной стороны, разрушала прежние барьеры, с другой - несла новые угрозы. Моноцентричная организация международных отношений с безграничными полномочиями «мирового полицейского» таила в себе наибольшие опасности, в том числе и для самого замысла «культуры мира». Угрозу появления новой всемирной тирании в лице собственной страны заметил даже один из творцов программы американец Д.Адамс. Отсюда временное «окно» для ее осуществления, как показывает время, оказалось слишком узким, а последовавший натиск «культуры войны» чрезвычайно значительным1.
Ф. Майор и его коллеги попытались с помощью мобилизации идейно-культурных средств нейтрализовать или смягчить нарастающий вал вооруженных конфликтов. Их исходный принцип был прост, и он уже был некогда зафиксирован в уставе ЮНЕСКО: все войны начинаются в умах людей, и там же должны быть найдены основания для мира. Мощной исторической традиции, считающей войны приемлемым инструментом разрешения споров, должна быть противопоставлена ненасильственная идейно-психологическая и ценностная альтернатива. Поскольку целый комплекс культурных установок, за 112 крепленных институционально, до сих пор служит подготовке войн, то необходим переход от этой «культуры войны» к ее противоположности, которая и была названа «культурой мира».
Рабочее определение этого понятия дает авторская группа из России в составе М.В. Раца. Л.П. Кравченко, В.Р, Рокитянского и Л.П.Щедровицкого. Они формулируют его так: «В общем случае культура мира понимается как совокупность таких норм, эталонов и образцов взаимодействия субъектов в конфликтных социальных ситуациях, которые позволяют разрешить конфликт без насилия, без унижения достоинства какой-либо из сторон, без ущемления ее жизненных интересов и прав человека»1.
Авторы Программы вполне отдавали себе отчет в наличии у войн не только интеллектуальных или ценностных предпосылок, но также и мощных социально-экономических их стимуляторов. Поэтому культура мира призывает не только к духовно-нравственному преображению людей, но и к снижению уровня экономической дифференциации, другим мерам социальной защиты, что требует усилий, как правительств, так и самих заинтересованных лиц и групп. «Это была попытка предотвратить конфликты, устраняя их корневые причины, чтобы решать проблемы посредством диалога и взаимного согласования», вспоминал впоследствии о целях совместной работы над Программой один из ведущих ее разработчиков .
