Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Общество и личность в социальной философии Э. Гидденса ...26
1.1. Деятельность личности и институциональная структура общества ... 25
1.2. Самоидентичность личности в эпоху модерна 46
1.3. Дилеммы личностной самотождественности в период «высокого модерна» 65
Глава 2. Э. Гидденс о ситуации личности в глобализирующемся мире 89
2.1. Глобализация и становление культуры «высокого модерна» 89
2.2. Траектории развития человеческой личности 113
2.3. Трансформация интимности 125
2.4. Экзистенциальный опыт личности: риск и безопасность 141
Заключение 156
Список литературы 166
- Деятельность личности и институциональная структура общества
- Дилеммы личностной самотождественности в период «высокого модерна»
- Глобализация и становление культуры «высокого модерна»
- Экзистенциальный опыт личности: риск и безопасность
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Рассмотрение взаимосвязи общества и личности в различные периоды истории, предложенное Э. Гидденсом, позволяет выявить отличительные характеристики их отношений в условиях современного глобализирующего мира, понять возможности его влияния на траекторию личностного развития во взаимодействия с новообразовавшимися социальными институтами. Очевидно, что комплекс вопросов, поднятых им в связи с анализом изменений во взаимоотношениях общества и личности в период «высокого модерна», подлежит позитивному осмыслению и важен для понимания перспектив планетарного сообщества на нынешней фазе его эволюции.
Согласно теории структурации Гидденса, структурные свойства социальной системы выражаются в ее институциональном устройстве. Социальные институты относятся к «стандартизировнным способам поведения», которые играют основную роль в пространственно-временной организации социальных систем. Они обеспечивают, во-первых, пространственно- временную непрерывность, преемственность и повторяемость повседневных практик, и, во-вторых, постоянную перестройку стандартов поведения в зависимости от контекста повседневной социальной деятельности. Эта теория не только воспроизводит комплекс реалий, радикально отличный от тех, что свойственны эпохе европейской модерности, но и основывается на постклассических философских основаниях. Анализируя содержание социально- философской теории Гидденса, можно глубже понять специфику и возможности постклассического теоретизирования в истоловании общественных реалий. Одновременно в теории структурации Гидденса и его взглядах на проблему «высокого модерна» как следствия глобализационных процессов, отчетливо прослеживается определенное родство с построениями представителей классической социально-философской мысли Нового времени, чьи идеи получают новое звучание при переосмыслении в контексте современности.
Диссертационное исследование имеет педагогическое значение, поскольку сформулированные в его рамках выводы могут найти применение в преподавании целого ряда социально-гуманитарных наук, таких как история философии, социальная философия, история социологии, социология и др.
Степень разработанности проблемы. Степень разработанности проблемы. Подход Э. Гидденса к проблеме взаимосвязи личности и общества в эпоху глобализации опирается на платформу его социально-философских воззрений, выдержанных в духе поиска позитивного синтеза социологического знания и мировоззренческих стратегий постклассического философского теоретизирования. Именно это обстоятельство отмечается в трудах Г.А. Брианта, Ю.Н. Давыдова, Э.В. Деменчонка, Д. Джэри, Л.Б. Касперсона, Т, X. Керимова, J1.M. Керимовой, Ю.А. Кимелева, И.А. Климова, А.Д. Ковалева, T.JL Маринчешки, JI. Ловаля, Д. Ли, К. Пирсона, Н.Л. Поляковой, С.П. Романовой, К.Г. Такера, Б.С. Тернера, В.Н. Фурса, Д. Хелда и других авторов, обратившихся к рассмотрению его общетеоретиеских воззрений. В их работах наследие Гидденса выглядит как содержащее глубокое осмысление того круга мировоззренческих проблем, которые, возникнув в границах неокантианства, феноменологии, экзистенциальной герменевтики, психоанализа, лингвистической философии, структурализма, постструктурализма, неомарксизма и иных направлений современной западной мысли, заставили его по- новому взглянуть на социальную реальность, преодолевая объектно-вещный подход к ней и наполняя ее гуманистическим содержанием. В силу этого обстоятельства теория социальной структурации Гидденса оказывается противоположной по своему содержанию и идейно-мировоззренческому пафосу позитивистской социологии.
Гидденс принадлежит к кругу глубоких аналитиков глобализации, рассматриваемой им как феномен «высокой модерности». Не разделяя определения современной эпохи, выработанного теоретиками радикального постмодернизма, он рассматривает ее как продолжение и своеобразную кульминацию европейской модерности. Выработанная им линия теоретического подхода к этой проблеме во многом совпадает с ее исследовательской стратегией, предложенной в трудах У. Бека, С. Лэша, Ю. Хабермаса и др. Теория «высокой модерности» Гидденса и коррелятивного ей истолкования глобализации стали предметом критического изучения в работах С. П. Баньковской, У. Бека, Б.Л. Губмана, В.В. Ильина, В.Л. Иноземцева, В.А. Колпаков, И. Д. Коэна, С.А. Кравченко, С. Лэша, В.М. Межуева, М.О. Мнацаканяна, С. Г. Местровича, A.C. Панарина, Д. Смита, В.Г. Федотовой, H.H. Федотовой, В.Н. Фурса и других авторов.
Ситуация личности в контексте глобального сообщества - одна из центральных сюжетных линий размышлений Гидденса. Изучение этого слоя теоретического наследия британского автора выглядит наименее изученной и насыщенной в философском плане частью его творчества. Тем не менее, в работах Р.Г. Апресяна, А.Ф. Филиппова, 3. Баумана; Р. У. Болоу, М. О'Брайана, С. Пенна, Н. Фрифта, К.Х. Финкера, С. Хэя, анализируются некоторые аспекты понимания им судьбы личности в обществе риска, специфики обретения ею самоидентификции, трансформации интимности в стремительно глобализирующейся среде высокой модерности1. В целом же трактовка взаимосвязи общества и личности в эпоху глобализации, предложенная в границах социальной философии Э. Гидденса, не стала до сих пор сюжетом обстоятельного историко-философского анализа.
Теоретическая неразработанность и практическая значимость этой проблемы обусловили выбор темы исследования, объектом которого являются социально-философские воззрения Э. Гидденса, а предметом — основные подходы к проблеме взаимосвязи общества и личности в эпоху глобализации, сложившиеся в его сочинениях на основе неклассической платформы теоретизирования.
Цель и задами исследования. Цель и задачи исследования. Целью диссертации является историко-философский анализ мировоззренческих оснований подхода к проблеме взаимосвязи общества и личности в эпоху глобализации, предложенного Э. Гидденсом. Достижение поставленной цели предполагает решение ряда задач:
рассмотреть философско-мировоззренческие основания и истоки теории структурации Э. Гидденса, его понимания личности, ее деятельности и институциональной структуры общества в целом;
выявить основные черты анализа проблемы самоидентичности лично-
рефлексия: к социологической характеристики современности. // Социологическое обозрение. Том 7. №1. 2008; Bauman Z. Review of the Transformation of Intimacy // Anthony Giddens Critical Assessments. Ed. by G.A. Bryant and D. Jary; Bologh R.W. Review of the Transformation of Intimacy // Anthony Giddens Critical Assessments. Ed. by G.A. Bryant and D. Jary; Hay C., O'Brian M., Penna S. Giddens, Modernity, and Self-Identity: The Holowing out of Social Theory // Anthony Giddens Critical Assessments. Ed. by G.A. Bryant and D. Jary; Thrift N. The Arts of Living, the Beauty of the Dead: Anxiety of Being in the Works of Anthony Giddens // Anthony Giddens Critical Assessments. Ed. by G.A. Bryant and D. Jary; Thinker K.H. Aesthetics, Play, and Cultural Memory: Giddens and Habermas on the Post-modern Challenge // Anthony Giddens Critical Assessments. Ed. by G.A. Bryant and D. Jary.
сти, специфики ее реализации в традиционном обществе и в эпоху классического модерна в социальной философии Э. Гидденса;
проанализировать предложенную Э. Гидденсом интерпретацию противоречий процесса личностной самоидентификации в период «высокого модерна»;
раскрыть существенные черты социально-философской интерпретации Э. Гидденсом взаимосвязи глобализации и культуры «высокой модерно- сти»;
показать определяющие характеристики решения проблемы траектории развития человеческой личности в периоды классической и «высокой» модерности в перспективе концепции Э. Гидденса;
провести сравнительный анализ понимания трансформации сферы интимности в периоды классического и «высокого» модерна в интепретации Э. Гидденса;
Проанализировать взгляды Э. Гидденса на проблему риска и безопасности личности как экзистенциально окрашенных характеристик человеческого существования в контексте глобализационных процессов современности.
Источниками предпринятого исследования являются прежде всего произведения Э. Гидденса, изданные на английском и русском языках, которые релевантны теме диссертации. К числу источников относятся также работы 3. Баумана, У. Бека, С. Лэша, Ю. Хабермаса, Н. Лумана и других видных представителей современной западной социальной философии и социологии, в диалоге с которыми складывались воззрения Э. Гидденса. Автор обращается также к корпусу идейного наследия классической и постклассической западной философской и социологической мысли, в поле идей которой формируется оригинальная концепция Э. Гидденса по изучаемому вопросу. Источниковая база диссертации включает и новейшие исследования современных западных авторов, посвященные проблемам взаимодействия общества и личности в эпоху глобализации в свете концепции Э. Гидденса.
Методологические основы исследования. Используемые методы исследования определены особенностями темы. В диссертации используется герменевтическая методология, проблемно-тематический способ анализа и изложения материала. При написании работы применялись структурный, структурно - функциональный, исторический и сравнительно — исторический методы.
Структура диссертации и ее основное содержание. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. Общий объем диссертации 181 страница.
Во «Введении» обосновывается актуальность темы исследования, рассматривается степень научной разработанности поставленной проблемы, определяются объект, предмет, цели и задачи диссертационной работы, раскрывается методологическая основа диссертации, а также ее научная новизна и положения, выносимые на защиту.
Деятельность личности и институциональная структура общества
В первом параграфе «Глобализация и становление культуры «высокого модерна»» в контексте дискуссий, ведущихся в западной социальной философии, раскрыты теоретико-методологические основания взглядов Э. Гидденса на глобализацию как феномен эпохи «высокого модерна». Во втором параграфе «Траектории развития человеческой личности» выявлены базисные характеристики понимания Э. Гидденсом перспектив формирования жизненного пути личности в период глобализации. В третьем параграфе «Трансформация интимности» демонстрируются основополагающие моменты стратегии изучения Э. Гидденсом изменения феномена человеческой интимности в эпоху глобализационных перемен. В четвертом параграфе «Экзистенциальный опыт личности: риск и безопасность» рассмотрен подход Э. Гидденса к перспективе экзистенциальной самореализации в контексте общества риска, порождаемого глобализацией. В «Заключении» подведены итоги диссертационного исследования, сформулированы его основные выводы. альтернативой позитивистским воззрениям, а также структурализму и возникшей в поле критического осмысления идей неокантианства, феноменологии, экзистенциальной герменевтики, психоанализа, лингвистической философии, постструктурализма, неомарксизма и иных направлений современной западной мысли; - раскрыта философско-теоретическая платформа анализа Э. Гидден- сом механизма самоидентичности личности на базе рефлексивности, нарративного самосознания в контексте целостности общественной жизни, а также выявлены особенности реализации этого процесса в периоды традиционного общества, классической и «высокой» модерности; - в контексте современных дискуссий, идущих в западной социально- философской мысли по проблеме глобализации, критически проанализирована сущность подхода Э. Гидденса к этому феномену как наиболее характерному для этапа социокультурного развития «высокого» модерна, задающего корреляцию универсально значимых технико-технологических, экономических, социальных, политических и культурных стандартов и локального контекста их воплощения; - дана интерпретация выдвигаемой Э. Гидденсом концепции различий формирования личности в период классического и «высокого» модерна, когда свобода выбора стиля жизни реализуется в контексте глобальной взаимозависимости индивидуальных и планетарных потребностей, а «трансформация интимности» выглядит как одно из наиболее радикальных последствий глубоких социокультурных изменений, стремительно универсально объединяющегося мира; - показана эвристическая ценность воззрений Э. Гидденса на современное глобальное сообщество как фундаментально «рискогенное» для анализа его многообразных ситуаций, активизирущих экзистенциально- личностный потенциал риска и доверия на фоне институциональной и событийной динамики эпохи «высокого модерна». Основные положения, выносимые на защиту; 1. Разработанная Гидденсом теория структурации опирается на достаточно оригинальное понимание личности и ее деятельности в нризводстве и воспроизводстве социальных систем. Личность рассмаривается им как результат рефлексивной социальной идентификации и самондентифнкации, реализующейся в экзистенциальном выборе. В полемике с позитивистской и структуралистской трактовкой общества, выдержанными в духе объективизма, британский теоретик предложил его истолкование, предполагающее становление социальной реальности, ее производства и воспроизводства в контексте деятельности социальных субъектов, их коммуникации. Воззрения Гндденса обогащены интенсивной философской рефлексией, созвучной в целом постметафизическому стилю теоретизирования (ТО. Хабермас), утвердившемуся в западной социальной философии современности. Он создает собственные теоретические представления, опираясь на корпус идей неокантианства, феноменологии, экзистенциальной герменевтики, психоанализа, лингвистической философии, структурализма, постструктурализма, неомарксизма и других направлений современной философии. Человек, творящий социальную реальность, предстает в теории Гидденса одновременно ее интерпретатором. В ее рамках реализуется своеобразная версия герменевтической установки: социальная реальность возникает в процессе не только понимания и интерпретации субъектом собственных деяний, но и в их истолковании другими акторами, вступающимн с ним во взаимодействия. Критико-рефлексивные усилия социального теоретика представляют собою еще один новый уровень
Дилеммы личностной самотождественности в период «высокого модерна»
Опираясь на философско-мировоззренческие основания и базовые положения теории структурации, Э. Гидденс решает проблему социальной идентичности и самоидентичности личности, ее формирования в традиционном обществе и в эпоху модерна, находящегося сегодня в фазисе «высокого» или «радикального» этапа развития. При этом, он исходит из того, что самотождественность личности, основные механизмы ее формирования могут быть раскрыты лишь при опоре на понимание основ ее существования во времени, нашедших осмысление в границах феноменологии и экзистенциальной герменевтики, а также ставших предметом рассмотрения в феноменологической социологии и этнометодологии. Общественная жизнь предстает в этой перспективе как обладающая внутренним гуманистическим измерением, делающим ее по сути нередуцируемой к объективистски трактуемым системно-структурным параметрам. Экзистенциальные характеристики личности, определяющие ее способ конституирования индивидуального мира, заданного во времени и пространстве, являются, сообразно с обоснованным мнением британского теоретика, опорой создания ею собственного образа. Одновременно Гидденс подчеркивает, что самоидентичность результирует из стремления человека определить свое местоположение в системе наличных социальных координат, нарративно транслируемой традиции. В этом моменте его исследование самоидентичнсти со всей очевидностью смыкается не только с герменевтической традицией, но и с концепциями повествования, созданными в англо-американской философии языка.
«Проживая нормально наши жизни, - замечает Гидденс, - мы обычно принимаем как сами собою разумеющиеся темы, которые, как показали столетия философского анализа, уходят прочь при скептическом взгляде. Подобные темы включают экзистенциальную проблематику, рассмотренную либо на уровне философского анализа, либо на более практическом уровне индивидами, проходящими через период психологичекого кризиса. Это вопросы времени, пространства, длительности и идентичности» . Человеческий субъект рисуется Гидденсу, принимающему выводы экзистенциально- феноменологической мысли, как ситуированный во времени и пространстве, переживающий жизнь как определенного рода длительность и телесную во- площенность, сопряженную с бытием рядом с другими людьми и значимыми, находящимися в отношении рядоположенности и упорядоченности, предметно-вещными образованиями. Он застает интерсубъективно значимый социальный мир, воспроизводит его и одновременно конструирует новые реалии. Важнейшим моментом при этом оказывается конституирование идентичности субъекта, ибо именно собственный образ, его истолкование, нарративная дескрипция задают и абрис отношения к сложившимся реалиям социального мира. Гидденс особо акцентирует, что его собственный подход к этому сюжету сложился с учетом уроков не только экзистенциально- феноменологической мысли (Э. Гуссерль, М. Хайдеггер), но и лингвистической философии JI. Витгенштейна". Идентичность понимается им как нарративно конструируемая, представленная через ткань повествования о себе. Одновременно исторически заданный способ рефлексивно фиксируемой идентичности оказывается принадлежащим самой значимой социальной реальности, которая существует неотрывно от ее человеческого измерения. Специфика социально-философского подхода Гидденса как раз и заключается в отказе от объективистского истолкование социальной реальности, ее трактовке как состоящей в непрестанном взаимодействии субъекта с наличными структурными и институциональными условиями своего бытия в границах конкретных системных целостностей.
Исходя из подобных философских посылок, Гидденс выстраивает собственный взгляд на проблему личностной идентичности. Общетеоретическое осмысление этого сюжета связывается им с конкретными общественными реалиями, отличающими модерность и ее «радикальный» фазис от традиционного обществ. Отличительным моментом нынешнего периода в развитии социальных систем, по Гидденсу, служит самое тесное переплетение и взаимовлияние институциональных изменений и внутриличностных трансформаций. В своих работах он уделяет довольно много внимания рассмотрению данной проблемы. По его мнению, детальное понимание сущности механизмов взаимодействия современного окружаещего мира с человеческой личностью возможно лишь, «осуществив институциональный анализ современности вкупе с ее культурным и идеологическим подтекстом» \ Этим его взгляды отличаются от других работ по той же проблематике, в которых, по мнению Гидденса, акценты перевернуты.
Начало 21-го века, утверждают многие теоретики, знаменуется становлением новой эры, выходящей за пределы модерности. Для определения этого нового состояния используется бесчисленное множество понятий, часть из которых фиксирует появление нового типа социальной системы (информационное общество, общество знания, потребительское общество), но большинство просто констатирует закат предшествующего периода, используя для этого термины «постмодерн», «посткапитализм», «постиндустриальное общество» и т.д. Дискуссии, проводимые по этому поводу, сосредоточиваются, главным образом, на институциональных изменениях, в особенности на наблюдаемой нами трансформации системы, основывающейся на производстве материальных ценностей, в систему, где центральным моментом становится информация. Однако для анализа этой «новой эпохи», как полагает Гидденс, недостаточно просто ввести новый термин «постмодерн». Прежде всего, следует проанализировать заново природу модерна, как она была описана социальными науками. Гидденс уверен, что мы входим не в эпоху постмодерна, а в эпоху, которую следует рассматривать как радикализацию и универсализацию модерна. За последней же уже можно видеть контуры нового порядка, который и есть «постмодерн», но он совершенно отличен от того, что сейчас именуется «постмодерном».
В интерпретации Гидденса модерн выступает как предельно широкое понятие, включающее в себя «социальные институты и способы поведения, которые возникли в постфеодальной Европе и приобрели всемирно- историческое влияние в XX столетии» \ Модерн рисуется британскому теоретику как та наличная реальность, которая позволяет создавать образ общества как такового. Одновременно он предельно внимателен в плане воспроизведения его конкретно-исторического облика, институциональных черт и сопряженного с ними способа личностной самоидентификации. На этом пути для него только и выглядит возможным обретение понимания отличий классического модерна от его «радикального» или «высокого» фазиса эволюции.
Глобализация и становление культуры «высокого модерна»
Одной из ведущих характеристик современности можно назвать процесс глобализации, глубокий социально-философский анализ которого представлен в наследии Э. Гидденса. Британский теоретик рассматривает глобализацию как непосредственный итог социокультурного развития модерна, находящего свою кульминацию на его современной стадии. При этом, глобализа- ционный процесс изучается им в единстве его технико-технологической, экономической, социальной, политической и культурной составляющих, воздействующих на оформление качественно специфичной ситуации существования личности. Гидденсу удалось показать как вместе с нарастанием глоба- лизационного единства мира изменяются локальные условия человеческого бытия, трансформируются различные грани траектории индивидуально- личностного развития. Глобализация вносит свои коррективы во внутренний строй мира личности, характер отношений с другими людьми, выбор приоритетов жизни и способы их достижения. Глубина постижения экзистенциального измерения личностного бытия в контексте культуры глобально- планетарного сообщества оказывается при этом непосредственно сопряженной с интенсивной социально-философской рефлексией, схватывающей динамику институциональной трансформации общества.
Если в 80-е годы «постмодерн» был ключевым понятием, содержащим радикальную диагностику времени, то в 90-е годы на подобный статус по праву претендует «глобализация». Термин «глобализация» имеет несколько смысловых значений. В силу своей интенсивности и развертывания как на макросоциальном, так и на микросоциальном уровнях, глобализация явно контрастирует с предшествующими процессами. Поэтому создаваемые теоретиками глобализации модели непригодны для анализа тенденций отдаленного прошлого. Определение этих тенденций как глобализационных антиисторично, поскольку приписывает им то, чего в них явно не было - интенсивность и всеохватность, а заодно делает бессодержательным само понятие глобализации.
Первые детально разработанные теоретические модели глобализации были созданы на рубеже 1980-х - 1990-х гг. и на концептуальной границе между конкурирующими формами дискурса: дискурсом мировой системы и собственно дискурсом глобализации. Концептуализация общественных изменений на основе понятия мировой системы как системы экономических и политических отношений между национальными государствами к моменту появления дискурса глобализации имела уже богатую традицию. Характерным примером этой традиции являются работы И. Валлерстайна.
Последовательные сторонники парадигмы мировой системы отрицают использование термина «глобализация», рассматривая его как всего лишь дань конъюнктуре . Лидер критиков дискурса глобализации Валлерстайн полагает, что «этот дискурс является в действительности гигантской лжеинтерпретацией (misreading) современной реальности - обманом, навязанным нам властными группами и, даже хуже, обманом, который мы навязали сами себе, зачастую от отчаяния» . Валлерстайн предлагает интерпретировать эмпирически фиксируемые общественные изменения как переход (transition) капиталистической мир-системы в фазу кризиса, начало которой приходится на 1967 - 1973 гг. Данная фаза представлена как неизбежная часть жизненного цикла (зарождение - расцвет - кризис) мир-экономики, возникшей около 1450 г.
Более радикальный взгяд на процесс глобализации можно увидеть в социальной философии Э. Гидденса и Л. Склэра. Оба автора считают, что наиболее актуальный процесс - это формирование системы транснациональных практик, автономизирующихся от условий внутри национальных государств и национально-государственных интересов в международных отношениях. Транснациональные практики, существуют на трех аналитически различаемых уровнях: экономическом, политическом, и део л о го-культурном . На каждом из уровней транснациональные практики образуют базовый институт, стимулирующий глобализацию. При такой специфической интерпретации содержания понятия «институт» можно определить глобализацию как серию процессов формирования системы транснационального капитализма, реляти- визирующего национально-государственные границы.
Логическая структура теорий Гидденса и Склэра в общем едина: глобализация представлена как серия аналогичных, однопорядковых тенденций в различных институциональных сферах, в совокупности предстающих как формирование глобальной системы взаимосвязей и взаимозависимостей между локальными социальными процессами. Эта система и формирует характерную для современной эпохи глобальность социальной организации. Теории Гидденса и Склэра представляют собой две разновидности одного типа моделей глобализации - моделей глобальной системы, которые сформировались как результат продолжения и критики линии теоретизирования, заданной работами Валлерстайна, но уже в рамках дискурса глобализации.
Альтернативой моделям глобальной системы стали модели глобализации, разработанные на базе критики теории мир-системы и теорий глобальной системы: в середине 1980-х гг. Роланд Робертсон выдвинул тезис о том, что глобальная взаимозависимость национальных экономик и государств, концептуализированная, например, в модели «системы обществ» Валлерстайна, является лишь одним из аспектов глобализации, тогда как второй аспект - глобальное сознание индивидов столь же важен для превращения мира в «единое социокультурное место .
Экзистенциальный опыт личности: риск и безопасность
Проблема специфики самореализации личности, создания стратегии ее жизненного стиля в эпоху становления глобального планетарного сообщества - одна из основных в социально-философских размышлениях Э. Гид- денса. В макросоциальном контексте современности рассмотрение проблемы траекторий жизненного пути личности, необходимых для ее индивидуального саморазвития, раскрытия имманентного потенциала обусловлено особенностями «высокого модерна» и сопровождающих его глобализационных перемен: возникновением новых психосоциальных механизмов личностного самосозидания, которые формируются под влиянием трансформирующихся институтов модерна и, в свою очередь, трансформируют эти институты. Гидденс предложил оригинальную, категориально развитую и последовательно рационалистическую концепцию современности как продукта двух взаимосвязанных процессов: глобализации и радикальной детрадиционализации социальной жизни, меняющих условия человеческого существования. В произведениях британского автора содержится продолжение идей философской традиции, развиваемой западными мыслителями конкретикой эпохи глобализации, придавая ей новое звучание. По его мнению, в эпоху «высокого модерна» «вперые в человеческой истории «Я» и общество оказываются связанными между собой в глобальном масштабе» . Кардинальное переосмысление природы модерна, предполагающее прежде всего размежевание с элементами провиденциализма, сохранявшимися в «наивном Просвещении», позволило определить наличный тип социальной жизни как «высокий модерн», предполагающий особую значимость индивидуально создаваемых траекторий созидания жизненного пути — стиля жизни.
Проблематика траекторий созидания стиля жизни индивида в эпоху «высокого модерна» опирается на разработанное британским автором понимание структуры личности и ее самоидентичности. Одновременно эти вопросы служат основой развиваемой им концепции личностного творческого развития, предполагающего референцию к локальным и глобальным условиям его осуществления. Ключевой характеристикой социальной жизни «высокого модерна», отражающей в себе «ценностный политеизм», некалькулируемость рисков и механизмы активного доверия, является изменение структуры личностной идентичности (self-identity): в период позднего модерна «самость» (self) становится рефлексивным проектом. По Гидденсу, рефлексивный характер самости является отличительной чертой всего модерна, однако только в посттрадиционном обществе она проявляется в полной мере: на предшествующем этапе модерна экспансия рефлексивности сдерживалась и организовывалась традицией. Идентичность личности не является каким-то объективным свойством человека - она порождается и поддерживается продолжающимся нарративным движением, интегрирующим события, поступки и переживания в связную биографию. В этом широком смысле личностная идентичность во все эпохи человеческой истории имела рефлексивный характер. Однако именно эпоха «радикального» или «высокого» модерна в полной мере выдвигает вопрос о специфике творческого самопроектирования личности как рефлексивного и ответственного акта, сопряженного с выработкой стратегии созидания жизненного пути — стиля жизни.
Если рассматривать траектории развития человеческой личности в до- модерные времена, то следует отметить, что этот процесс существенно определялся традицией, и прежде всего, посредством контроля над «судьбоносными моментами» (fateful moments) человеческой жизни. Рождение и смерть, переход из одного возраста в другой, изменение семейного и общественного статуса оформлялись специальными переходными обрядами, обеспечивающими строго определенную социальную идентификацию (и самоидентификацию) индивидуума.
Детрадиционализация, отличающая социальную жизнь позднего модерна, означает не только закат непосредственной власти традиций, но и вообще разложение прочных форм социальной идентичности - национальной, классовой, тендерной и т. п. Этот процесс дополняется тем, что можно назвать «социализацией тела» — психофизического субстрата личностной идентичности. Человеческое тело все в меньшей степени является природной данностью: «В сферах биологической репродукции, генетической инженерии и разнообразных медицинских вмешательств тело становится предметом выбора и опций»1. То, что некоторые современные теоретики называют склонностью к нарциссизму2, по мнению Гидденса, является одним из внешних проявлений более глубокого желания рефлексивно контролировать и деятельно конструировать форму собственного тела без каких-либо ограничений. В результате в эпоху позднего модерна человеческое тело все в большей мере становится включенным в рефлексивную организацию социальной жизни. Тело уже не является лишь некоторой физической сущностью, которой мы «обладаем», но представляет собой рефлексивную схему практики, и его включение в реальные контексты повседневности является важным фактором формирования связного чувства самоидентичности, проектирования стиля человеческой жизни
Итак, «Я» как рефлексивный проект - это осуществление целостного, постоянно корректируемого биографического повествования в поливариантном контексте выбора, пропущенного через фильтры абстрактных систем. В таком случае осуществление тождества своей личности, или «разработка траектории Я», становится одной из главнейших жизненных задач индивида. В условиях высокого модерна «Я» как самоидентичность обладает набором качественных характеристик, которые позволяют говорить о специфическом «Я» этого периода. Гидденс выделяет 10 таких характеристик:
1) «Я» есть рефлексивный проект, за который отвечает сам индивид: «мы являемся тем, что мы сами из себя создаем», поэтому «понимание себя подчиненно более фундаментальной задаче построения и реконструкции целостного чувства идентичности» ;
2) «Я» разрабатывает траекторию своего развития, возвращаясь к прошлому и прогнозируя будущее; путешествие в прошлое дает эмоциональную свободу для предвидения и созидания грядущего, построение траектории «Я» базируется на идее многоэтапного жизненного цикла. Именно жизненный цикл (а не события внешнего мира) выступает доминантой траектории «Я» .
