Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Церковноприходская школа в период обер-прокурорства К.П. Победоносцева. 1880-1905гг 21
1. Церковная школадо 1880- 1905 гг 21
2. Создание «Правил о Церковноприходской школе» от 13 июня 1884 года 39
3. Становление системы церковноприходских школ. 1884 -1896 гг 64
4. Развитие законодательной базы церковных школ. Положение о церковных школах 1 апреля 1902 года 87
5. Взаимоотношение Святейшего Синода и Министерства
народного просвещения в области начального образования.
Вопрос об объединении школ в одном ведомстве 112
Глава II. Основные аспекты существования церковноприходских школ в период с 1884 по 1904 гг 131
1. Финансирование церковных школ... 131
2. Динамика роста церковных школ 146
3. Учителя и ученики. Обучение в церковноприходских школах 153
Глава III. Церковноприходская школа в 1905- 1918 гг 191
1. Церковная школа в 1905- 1907 гг 191
2. Обсуждение проблемы начального народного образования в Государственной думе и Государственном совете 203
3. Динамика развития церковноприходских школ в период с 1907 по 1914 гг 228
4. Церковноприходская школа в 1917 - 1918 гг 251
Заключение 274
Список сокращений 279
Библиография 280
Неопубликованные источники 280
Документальные материалы 280
Ста і истические материалы 283
Мемуары, дневники, письма 283
Публицистика 284
Периодические издания 292
Монографии, статьи, исследования 292
Приложение 299
Введение к работе
Диссертация посвящена теме создания сети церковноприходских школ (в дальнейшем - ЦПШ), их распространению и развитию в конце XIX -начале XX века.
Указанный период стал временем быстрого распространения грамотности в стране, чему активно способствовал рост экономики. Неуклонно увеличивается количество начальных школ. В обществе и правительстве активно начинает обсуждаться вопрос о введении всеобщего обучения. Около трети учащихся в этот период получали свое образование "в ЦПШ, поэтому данные школы являются не только очень важной составляющей народного образования, но и оказывают заметное влияние на развитие общественной жизни в государстве.
Хронологическими рамками исследования являются две даты, определившие существование церковных школ: 1884 год - утверждение императором «Правил о ЦПШ» и 1918 год - принятие советской властью декрета «Об отделении Церкви от государства и школы от церкви», а значит и конец деятельности конфессий в области народного образования. Принятие «Правил» 1884 года заложило основу создания целой сети ЦПШ, именно поэтому представляется крайне необходимым рассмотреть предысторию развития начального образования до указанного периода, а также выявить механизм создания этого закона.
Вопрос становления и деятельности ЦПШ тесным образом связан с целым рядом исторических реалий, важных для этого периода. Церковная школа стала важной частью системы народного образования, имея равные права с начальными школами Министерства народного просвещения (в дальнейшем - МНП). Активное привлечение духовенства к школьной деятельности путем создания ЦПШ привело к организации и развитию других учебных заведений: школ грамоты и церковно-учительских школ. В 1914 году численность церковных школ достигла 38 тысяч с более 2 млн. учеников, что позволяет говорить об их заметной роли в народном образовании. Да и само слово «школа», как отмечают исследователи, закрепилась в конце XIX века именно благодаря широкому распространению ЦПШ.1
Существование системы ЦПШ неразрывно связано с церковной иерархией от архиерея до приходского священника. Но отношение к церковным школам не было в этой среде однозначным. Создание школ было инициировано государством, но легло на плечи духовенства и вызвало целый ряд проблем в церковной среде. В то же время без широкой поддержки со стороны духовенства, затея правительства оказалась бы бесплодной.
Государство на протяжении XIX века неоднократно обращало внимание на проблему привлечения духовенства к делу начального образования. Создание сети ЦПШ, как отмечают исследователи, стало стержнем программы преобразований, проводимых обер-прокурором Святейшего Синода К.П. Победоносцевым. В начале XX века дальнейшее с) шествование ЦПШ становится темой для жарких дискуссий в Государственной думе, Государственном совете, в общественных и политических организациях. Временное правительство, выступая за объединение школ в одном ведомстве, упраздняет самостоятельное существование ЦПШ. Можно сказать, что церковные школы всегда находились под пристальным вниманием правительства, и отношение к ним складывалось в русле проводимых им преобразований.
Тесно связаны с существованием ЦПШ повседневная жизнь различных слоев общества: духовенства, крестьянства, учительства. На каждую из этих категорий населения возлагалась особая роль в жизни церковных школ. От изменений, которые происходили в их сознании, в отношении к образованию, финансовом положении и т.д. напрямую зависело дальнейшая деятельность школ Синода.
При ближайшем рассмотрении можно убедиться, что данная тема актуально звучит и на современном этапе исторического развития России. Сейчас вновь поднимается вопрос о внедрении в школьную практику начал церковности, но трудноразрешимыми оказываются те же проблемы, что и его лет назад: степень влияния Церкви на светскую школу и источники финансирования. Поэтому представляется крайне важным обратиться к имеющемуся опыту.
Таким образом, тема оказывается достаточно широкой, чтобы привлечь внимание исследователя.
Историография темы.
Литература о ЦПШ возникла еще в период 1880-1910-х годов. Дореволюционная историография несет характер публицистической полемики между сторонниками и противниками этого типа школ, так что порой сложно определить, можно ли отнести ту или иную работу к непредвзятому исследованию, или же ее выводы были призваны повлиять на дальнейший ход развития церковных школ. Многие обобщающие работы были написаны лицами, занимавшими должности в синодальном Училищном совете, руководившем работой церковных школ. К ним можно отнести брошюры A.M. Ванчакова, прот. И. Восторгова, СИ. Миропольского, прот. П.А. Смирнова2 и др. Значительная часть материалов, освящающих эту тему в дореволюционный период, была создана принципиальными противниками этого типа школ, выступавшими против их деятельности в Министерстве народного просвещения с думской трибуны и в общественных организациях. К таким авторам можно отнести И.С. Клюжева, П.Н. Милюкова, Г.А. Фальборка, В. Фармаковского, В.И. Чарнолусского, Н.В. Чехова.3
Авторами обоих направлений был представлен богатый статистический и фактический материал, но выводы, сделанные ими, вытекали, в первую очередь, из идеологических посылок, что сильно снижает научную значимость этих исследований.
В советский период тема деятельности церковных школ не рассматривалась как самостоятельная, а лишь косвенно затрагивалась в работах по истории начального образования или по истории Русской Православной Церкви.
В 20-х годах такие авторы как Б. Титлинов, Н. Платонов, сформулировали отношение к церковным школам как консервативной и непопулярной в народе из-за проправительственной ориентации.4 В труде, выпущенном в честь тысячелетия крещения Руси, ЦПШ с конца 1880-х годов оценивалась как явление реакционное, «так как оно явно препятствовало развитию светской школы». В то же время автором подчеркивалось, что «все усилия Победоносцева, направленные на то, чтобы полностью монополизировать начальное образование в руках духовенства... - не достигли своей цели: земская школа, как и народные училища, устояла».5 Именно противопоставление церковной и светской школы оказывалось в центре внимания исследователей. Но авторы этих работ, как и другие советские историки, в своих исследованиях не вдавались в изучение данной проблемы, а лишь повторяли аргументы дореволюционных противников церковных школ.
Такие же выводы содержались и в работах по педагогической тематике этого периода. «Что касается церковноприходских школ, - пишут авторы одной из первых крупных советских работ по истории начального образования Н.А. Константинов и В.Я. Струминский, - то они представляли собой разновидность казенных, чуждых народу школ, несмотря на то, что всю работу свою пытались строить, спекулируя на исторически привитых народу религиозных чувствах. В основном они развивались только благодаря значительным ассигнованиям Государственного казначейства и по существу были учреждениями искусственными, специально придуманными для удержания подрастающего поколения в пределах реакционной религиозной идеологии».6 По их мнению, обстановка молитв, постов и церковных служб в церковных школах приводили к расцвету ханжества. лицемерия, преждевременному угасанию умственных дарований. В этой и в других работах ЦПШ противопоставлялась земской школе, «подлинному двигателю народного образования, всегда подвергавшемуся преследованию со стороны царского правительства».7
Таких позиций придерживался и А. В. Оскоков. «Насаждение церковных школ» в 80-е годы рассматривалось им как один из элементов политики царского правительства, которое «заботилось не столько о развитии дела начального народного образования и приобщения простого люда к сокровищнице научных знаний, сколько об установлении всевозможных рогаток и препятствий для роста народного сознания».8
В начале 90-х годов вышел труд по истории педагогики, вобравший в себя исследования многих авторов, затрагивающий последний период существования Российской империи - «Очерки по истории школы и педагогической мысли народов СССР». Церковные школы представлялись в нем как чуждый народу элемент, с самого начала существовавший исключительно за счет государственной поддержки.9 Позднее один из авторов (Б. К. Тебиев) выпустил монографию, посвященную народному образованию накануне революций, но и в ней та же позиция по вопросу деятельности церковных школ, и почти дословно представлены выводы, содержавшиеся в «Очерках».
Таким образом, в советской историографии сложилось общепринятое мнение, что- ЦПШ приносили больше ущерба, чем пользы. Только в последние годы эта точка зрения была поставлена под сомнение. Авторы новейших исследований обратили внимание на недостаточно объективное прочтение источников. С середины 90-х годов тема ЦПШ получает не только новое звучание в традиционных для нее рамках, но и оформляется как самостоятельная.
В этой связи можно выделить статью Т. Г. Леонтьевой11, в которой автор на основании изучения опубликованных источников и привлечения местных архивных материалов, приходит к выводу, что возрождение церковноприходской школы в конце XIX века стало закономерным явлением в жизни русского общества, и они являлись «едва ли не единственным типом школ, удобным для крестьянства». Одну из главных причин укрепления церковноприходских школ в конце XIX века автор видит в том, что правительству было выгодней использовать финансовый и интеллектуальный потенциал представителей церковного ведомства и частично субсидировать организацию церковных школ, чем открывать новые в рамках Министерства народного просвещения. Т.Г. Леонтьева полагает, что, несмотря на тесную связь с правительством, церковная школа руководствовалась интересами и нуждами народа, и, прежде всего, крестьянства, что позволяет считать ее народной. Существенной так же была их роль в превращении России в страну начальной грамотности. В заключении Т.Г. Леонтьева подчеркивает, что обучение в церковноприходских школах носило «гуманистический характер», смягчало новые безжалостные экономические отношения, закладывало нравственные основы развития общества.
Деятельность ЦПШ затрагивается и в монографии того же автора, посвященной судьбам сельского духовенства в конце XIX - начале XX века, в контексте просветительских возможностей церковного прихода. Она полагает, что церковные школы в значительной степени компенсировали недостаток светских школ во многих губерниях. Вместе с тем их параллельное существование «имело своим побочным результатом дискредитацию фигуры священника», не показав этого, к сожалению, на примерах. Некорректно автор обращается и с цифрами о размерах ассигнований из Государственного казначейства. Приведя данные об ассигновании за 1896 год в размере 3,3 млн. рублей, а затем, говоря о том, что в 1885 году на Тверскую епархию было выделено 1 тыс. рублей, она делает вывод об «объеме «осадка» при прохождении денег через бюрократические структуры».12
Особый интерес представляют работы А.Ю. Полунова.13 Автор отмечает, что народная школа была стержнем всей широкомасштабной церковной программы К.П. Победоносцева, целью которой было нравственное перевоспитание общества, не затрагивающее существующих государственных учреждений. Церковная школа представлялась обер-прокурору решающим звеном, взявшись за которое можно было вытянуть всю цепь церковных, а, возможно, общественных проблем: усиление влияния клира иа паству, сглаживания напряженности между духовенством и паствой, укрепление национального и религиозного единства страны, увеличение грамотного населения позволит лучше приспособиться к индустриальному развитию страны. Церковная школа позволяла использовать все преимущества просвещения и избежать его разрушительных последствий. К.П. Победоносцев рассчитывал, что церковная школа встретит широкую поддержку, но, по мнению автора, практика опровергала это. Больше того, А.Ю. Полунов считает, что в глубине души обер-прокурор понимал сомнительность своих замыслов, берясь за их осуществление скорее от отчаяния.
По мнению автора, церковная школа, созданная для воспитания подрастающего поколения в духе церковности, не только не достигала своей цели, но и давала определенный «побочный эффект». Формируя в народе сознательное отношение к вере, обер-прокурор будил и критическую мысль, а это становилось чрезвычайно опасно в условиях, когда просветительские мероприятия не дополнялись изменениями и улучшениями в общественной, церковной и государственной жизни. Это привело к тому, что церковная школа для народа, став весьма заметным явлением в духовной жизни России, в конечном счете, все же не оправдала тех надежд, которые на нее возлагались.14
В работах по истории народного образования последнего периода также меняется отношение к церковным школам. Это связано не столько с расширением источниковедческой базы, сколько со снятием идеологических рамок. Среди авторов, затрагивающих изучение данной проблемы, можно назвать Е.А. Кочеткову, Е.К. Сысоеву15. В работах P.P. Исхаковой. А.Е. Басалаева, О.В. Осипова16 исследовано развитие церковных школ на основе местных материалов, которые во многом отразили общероссийские тенденции. Д.В. Колыхалов, изучая историю школьного образования в первой половине XX века, приходит к выводу, что школьная политика самодержавия «шла от жизни», реагируя на ситуацию в обществе. Отрицает исследователь и реальное существование «тяжбы» между ІДПШ и земской школой, полагая, что «эта проблема витала лишь в умах деятелей просвещения». ЦПШ, по мнению автора, выступала не как конкурент, а как «единственно возможный проводник знаний в экономически неразвитых районах».17
В зарубежной историографии вопрос о церковных школах затрагивался в работах американских исследователей. Г. Фриз рассматривает их существование в связи с деятельностью К.П. Победоносцева, отмечая, что введение ЦПШ было одной из главных составляющих программы «контрреформ», запланированных обер-прокурором Синода, но при этом подчеркивает, что меры по их распространению были очень осторожными.18 Исследование Б. Эклофа посвящено сельским школам, крестьянскому образованию и деревенским учителям конца XIX - начала XX века. Он невысоко оценивал качество ЦПШ, определяя их как «неудачную имитацию» земской школы. 19
Me малая роль отводится изучению школ в монографии, посвященной Синодальному периоду истории Русской Православной Церкви историка-эмигранта И. К. Смолича. Не имея возможности работать с архивными материалами, автор основательно разработал опубликованные источники и исследования. Он отмечает, что обширная дореволюционная литература о ЦПШ страдает, с одной стороны, поверхностностью, особенно при описании внутреннего устройства школ и учебных методов, а с другой стороны - она изобилует цифрами и оптимистическими утверждениями, которые лишь затемняют картину. Критические выступления против церковной школы «редко бывали дельными»20 и определялись в основном политическими мотивами. Именно православные основы церковной школы раздражали критиков. С другой стороны, автор не забывает тот факт, что в церковной школьной системе были недостатки.
Автор подчеркивает, что целью созданных церковных школ должны были стать воспитание народа в духе верности Церкви и трону, и защита широких слоев населения от радикальных идей, что делало устроение этих школ государственной задачей. Рост школ, по мнению И.К. Смолича, обеспечивался благодаря щедрым субсидиям со стороны государства, что, в свою очередь, стало причиной стремления МНП подчинить себе все начальные школы, в том числе и церковноприходские, и приводило к конфликту между ведомствами.
По мнению И.К. Смолича, несмотря на благоприятное развитие ЦПШ, они не смогли выполнить задачу, поставленную перед ними. «Тем не менее, школы, руководство которыми осуществляла Церковь, ввиду секуляризации всех сфер жизни, были необходимым и важным фактором в жизни народа».21
Особо следует выделить кандидатскую диссертацию корейского ученого И.К. Бана, отмеченную в 2000 году Макарьевской премией.22 А шор на основании богатейшего архивного материала исследует политику правительства в области начального образования с конца 50-х годов XIX века. Однако роль Победоносцева, особенно со второй половины 90-х годов показана слабо. Недостаточно освещен вопрос и о создании церковно-школыюго законодательства в этот период. «Оценка роли ЦПШ, - по мнению И.К. Бана, - не может не быть противоречивой, потому что хотя какие-то начальные знания в ней давались, на самом деле основная сумма знаний, приобретавшихся учащимися, ставила своей целью превратить учащихся в ясно представляющих себе церковную жизнь прихожан, воспитывать их как детей церкви, в первую очередь. Церковноприходские школы содействовали просвещению народа скорее не благодаря устремлениям и политике Синода, а вопреки им».23
Таким образом, мы видим, что в большинстве статей и монографий вопрос о церковных школах затронут лишь косвенно. В то же время нельзя не отметить, что в современной историографии начато глубокое изучение проблемы существования церковных школ. Но пока исследователи лишь приступили к освоению архивных материалов и ими еще не досконально изучена государственная политика в области церковных школ за весь период проведения реформы, не показана динамика их развития.
Обзор источников.
Источниковая база исследования чрезвычайно богата материалами, как архивными, так и опубликованными. Из первой группы в нашей работе были использованы дела архивных фондов Москвы (Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), отдел рукописей Российской государственной библиотеки (ОРРГБ)) и Петербурга (Российский государственный исторический архив (РГИА), отдел рукописей Российской национальной библиотеки (ОРРНБ)).
Наиболее важными законодательными актами для церковных школ стали «Правила о церковноприходских школах», утвержденные императором 13 июня 1884 года, которые положили начало реформе этого типа учебных заведений, а также, действовавшие до 1917 года, Положения «Об управлении школами церковноприходскими и грамоты» и «О церковных школах» от 26 февраля 1896 и 1 апреля 1902 года. Большое значение для понимания развития школ имеют и менее крупные законодательные акты: различные программы, инструкции, постановления
Для изучения данной темы богатый материал содержит делопроизводственная документация, находящаяся в фондах Российского государственного исторического архива. В первую очередь - журналы заседаний Училищного совета при Святейшем Синоде (Ф. 803. Оп 1-4), специального органа, который руководил церковными школами. Из них немалый интерес представляют подготовительные материалы и журналы двух Чрезвычайных собраний Училищного совета при Святейшем Синоде, состоявшихся в 1898 году (Ф. 803. Оп 4. Д. 1356 и Оп. 12. Д. 15) и 1910 году (Ф. 803. Оп. 3. Д. 1503) годах, где нашли свое отражение мнения и взгляды деятелей церковных школ со всей страны, затрагивающие различные аспекты их жизни. Большую ценность представляет служебная переписка внутри Синода. В частности, отчеты наблюдателей всех уровней о состоянии церковных школ на местах и учреждений, ими управляющих. Тикже интересна переписка между обер-прокурором и главами других ведомств, в первую очередь, МНП.
Большой материал по данному вопросу содержат журналы и стенографические отчеты заседаний высших государственных учреждений - Государственного совета и Государственной думы, а также протоколы и журналы тех комиссий, на которые возлагалась предварительная разработка законопроектов, связанных с устройством и организацией церковных школ.
В фондах Государственного архива Российской Федерации находятся журналы Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917-1918 года (Ф. 3431) и протоколы комиссии о преобразовании церковной школы. Решения Поместного Собора, в определенном смысле, можно назвать выражением взглядов всего православного общества, что является крайне школах церковноприходских и грамоты с относящимся к ним определениями и указами Святейшего Синода и Училищного при оном совета и Новгородского Епархиального Начальства. Новгород. 1892., Сумароков П. Собрание правил, законоположений и распоряжений Святейшего Синода о иерковно-приходских школах и школах грамоты с присоединением программ учебных предметов для иерковно-приходских школ: Руководящая книга для заведующих и учителей иерковно-приходских школ и школ грамоты, для наблюдателей за церковно-приходскими школами. Вятка, 1899., Тихонов Д. Сборник правил и программ для церковно-приходских школ с относящимися к ним определениями и указаниями Святейшего Синода. Спб., 1889.
важным и для рассмотрения вопроса о ЦПШ.
Важными документами официального делопроизводства являются Всеподданнейшие отчеты обер-прокурора Святейшего Синода. Они выражали точку зрения руководителя Духовного ведомства по широкому кругу вопросов, в том числе о церковных школах. Достоинствами отчетов можно признать всеохватность, богатство статистики, структурированность, регулярность выхода в свет, что делает их буквально незаменимым источником. В то же время необходимо помнить о недостатках, главными из которых являются неполнота некоторых данных, субъективность, тенденциозность, стремление приукрасить действительное положение дел. Нужно отметить некоторую разницу в освещении церковно-школьной жизни в отчетах 80-90-х годов XIX века и последующих изданиях. В период обер-прокурорства К.П. Победоносцева статистические сведения не были достаточно полными, но в них часто можно было встретить свидетельства епархиальных архиереев и наблюдателей о деятельности школ, в последствии же статистика охватывает все большие аспекты существования ЦПШ, но сам отчет с і аиовится более похожим на комментарий к статистическим таблицам.
Представление о восприятии деятельность ЦПШ в высших церковных кругах дают «Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе», составленные в 1906 году на кануне созыва Предсоборного присутствия, призванные отразить мнение глав епархий. Реально они показывают взгляды более широких слоев Церкви. Архиереям предлагалось ответить на вопросы, касающиеся наиболее животрепещущих вопросов церковной жизни того периода. При составлении ответов они нередко прибегали к помощи епархиальных собраний, своих викарных епископов, к собраниям благочиничьих округов, профессорам духовных семинарий и академий и т. д.
Ответы, собранные со всех концов страны были опубликованы.25 Хотя отдельного вопроса о церковных школах не было поставлено, но многие из корреспондентов посчитали необходимым коснуться его.
История народного образования дореволюционного периода достаточно богато представлена статистическими источниками. Выше уже огмечалось, что статистика церковных школ была представлена во всеподданнейших отчетах обер-прокурора Синода. Эти сведения поступали из Училищного совета при Святейшем Синоде, который с 1889 года начинает систематически собирать материалы о школах империи. С 1897 года при Училищном совете был создан статистический отдел, который занимался сбором и проверкой поступавшей информации о ЦПШ.
Статистические данные, которые предлагало ведомство православного исповедания, можно сопоставить со сведениями по народному образованию, полученными другими учреждениями. Среди них можно назвать исследования о численности школ, проведенные в 1894 году Комитетом грамотности при Вольном экономическом обществе, опубликованные Г.А. Фальборком и В.И. Чарнолусским в 1900-1905 годах.20
Другим важным статистическим источником по начальному образованию является «Однодневная перепись начальных школ Российской империи, произведенная 18 января 1911 года». Она была проведена Министерством народного просвещения с целью лучшего выяснения состояния начального образования в стране накануне предполагаемого введения всеобщего образования, а потому включала в себя школы всех ведомств. При всей полноте изложенного материала, эта перепись страдала некоторой недостаточностью абсолютных данных, так как основной упор был сделан на процентное соотношение.
На вопрос об управлении церковными школами частично позволяют ответить воспоминания некоторых церковных и государственных деятелей: архиепископов Саввы (Тихомирова) и Никанора (Бровковича), митрополита Евлогия (Георгиевского), заведующего синодальной раскрывают дневники и воспоминания руководителей , учителей и учеников29 церковных школ.
Важнейшим источником, позволившим осветить многие стороны школьной политики, стала неопубликованная переписка 80-90-х годов XIX века между ключевыми деятелями церковной школы. Эти письма хранятся в различных фондах архивов: на имя обер-прокурора К.П. Победоносцева (РГИА Ф. 1574. Оп. 2; Ф. 803. Оп. 12 и ОРРГБ Ф. 230), министра народного просвещения И.Д. Делянова (РГИА Ф. 1604), наблюдателя церковных школ В.И. Шемякина (РГИА Ф. 803. Оп. 12), одного из активных участников разработки «Правил о ЦПШ», а впоследствии государственного контролера Т.П. Филиппова (ГАРФ Ф. 1099) и школьного учителя из села Татево Смоленской губернии С.А. Рачинского (ОРРНБ Ф. 613).
Наибольший интерес представляют письма, приходившие на имя С. А. Рачинского. за которым в историографии закрепилось имя «идеолога церковной школы». Профессор Московского университета оставил преподавание и начал учить крестьянских детей в своей сельской школе. Им была разработана система взглядов на этот тип учебного заведения, которая стала широко известна благодаря статьям и дружбе с Победоносцевым. На его имя от самых разных корреспондентов приходили письма, затрагивающие деятельность школ: от обер-прокурора Синода до учителей и учеников церковных школ из разных уголков страны. К.П. Победоносцев являлся постоянным корреспондентом С.А. Рачинского на протяжении более двадцати лет (с 1880 по 1902), в письмах он доверял ему свои идеи, взгляды, просил совета относительно устройства школ. Немалый интерес представляют и сочинения этих последних двух деятелей, в которых они раскрывали свои взгляды на народное образование: «Сельская школа» С.Л. Рачинского и «Московский сборник» К.П. Победоносцева.
Гак как вопрос о существовании ЦПШ воспринимался далеко не однозначно в обществе, то это порождало целый пласт полемической литературы, в которых находили отражение позиции ее сторонников и противников. Из большого числа первых можно назвать брошюры B.C. Маркова, Л.В. Мартынова, И.Н. Корсунского, И.В. Преображенского, П.А. Смирнова30 и др. Церковная школа подвергалась критике за бюрократизм в системе управления. Здесь следует выделить работы И. П. Сахарова, В. И. Шемякина31 и др.
Большое количество статей, затрагивающих насущные проблемы школ Духовного ведомства, было опубликовано в периодических изданиях. Одним из первых изданий, посвященных этой проблеме, стал ежемесячный журнал Киевского епархиального училищного совета «Церковноприходская школа». Официальным изданием Училищного совета при Святейшем Синоде стал ежемесячный журнал «Народное образование», выходивший с 1896 по 1917 год. Первый главный редактор так определял цель журнала: «Рядом с положительной задачей выяснения правильной постановки церковных школ, является необходимость дать ответ всякому вопрошающему, рассеять предубеждения, опровергнуть, воздвигаемые на церковноприходские школы нарекания, представить ее деятельность в новом свете».32
В силу важности вопроса о церковных школах, статьи о них можно найти на странницах большинства периодических изданий. Много места отводила " Марков B.C. Историческое значение церковно-приходской школы для православной России. М., 1899., Мартынов А.В. Об основных задачах церковно-приходских школ. Б.м., б.г., Корсунский И.Н. Государственное значение церковно-приходской школы. М., 1888., Преображенский И.В.
Духовенство и народное образование. Спб.,1900., Смирнов П.А. Народное образование и церковно-приходская школа. Спб.,1899.
Сахаров И.П. Ненормальное состояние современной церковно-народной школы и попытка учащих раскрепоститься. М., 1906., Шемякин В.И. Церковная школа и духовная бюрократия.
Спб.,1908.
,: Исторический очерк развития церковных школ за истекшее двадцатипятилетие (1884 - 1909).
Спб.. 1909. С. 6 им официальная церковная печать («Церковные ведомости», «Церковный вестник»), печать либерального направления («Русские ведомости», «Вестник Европы») и консервативного («Московские ведомости»). Сведения о жизни ЦПШ на местах можно найти в «Епархиальных ведомостях».
Перечисленные источники позволяют раскрыть все аспекты данной темы.
Цели исследования - рассмотреть развитие церковноприходских школ и охарактеризовать различные стороны их деятельности в дореволюционной России.
Эта цель обусловила следующие исследовательские задачи:
- Выявить причины создания сети церковноприходских школ в начале 80-х годов XIX века.
- Проследить изменения в школьной политике государства по отношению к церковноприходским школам за указанный период.
Исследовать качественное и количественное изменение церковноприходских школ.
Охарактеризовать материальные условия существования церковноприходских школ.
Выявить отношение к церковным школам в различных слоях Российского общества, а также и внутри церковной среды.
Проанализировать состояние педагогических кадров.
Церковная школадо 1880- 1905 гг
Церковные школы стали появляться вскоре после крещения Руси. Их существование можно проследить на протяжении последующей истории государства. Школы, открываемые при церквях духовенством, давали религиозное воспитание и элементарную грамотность. Можно предполагать, что именно такое образование составляло основу древнерусской и средневековой грамотности. Но даже в новый период русской истории, когда государство начинает проявлять заботу о просвещении населения, подобные школы продолжают существовать.
Они не имели правильной организации, оговоренной законом, но, тем не менее, пользовались поддержкой населения. Дети обучались на дому у местного священника или дьячка чтению, письму и началам арифметики. Но и этот небольшой курс мог быть, по желанию родителей, сокращен. Закона Божия, по всей видимости, как отдельного предмета не существовало, но само обучение носило религиозный характер.
В царствование Екатерины II вопрос о многоступенчатой системе образования и создании сети начальных школ нашел свое отражение в «Плане народных училищ» 1782 года и «Уставе народным училищам в российской империи» 1786 года. В них подчеркивалась важность религиозного просвещения подрастающего поколения, но при этом роль церкви и православного духовенства оказывалась как бы незамеченной, что вполне соответствовало просветительским взглядам императрицы. Впервые термин «приходское училище» получает свое звучание после опубликования в 1804 году «Устава учебных заведений, подведомственных университету». Оно являлось низшей ступенью обучения. Приход воспринимался здесь скорее как территориальная единица, нежели церковная. Но в условиях крепостного права и без материальной поддержки со стороны государства, приходские училища, как правильно организованные учебные заведения, не получили сколько-нибудь широкого распространения.
Несколько позже (с 1811 года) Синод также приступает к реформированию своей школы, образцом для этого во многом служила светская школа. В основании системы также находились приходские училища. Предполагалось, что в каждой епархии будет находиться не менее 30 этих училищ, а их общее количество должно было составить около 1080, но и оно являлось крайне незначительным для всего населения. Приходские школы открывались по преимуществу для детей духовенства, но допускался и прием из других сословий. Они имели двухгодичный курс обучения.1 Таким образом, приходские школы оказывались в основе светской и духовной систем образования.
Впоследствии указом Синода от 22 июня 1814 года духовенству, в том числе дьяконам и причетникам, разрешалось обучать детей российской грамоте, чтению, письму, молитвам, нравоучению и Закону Божьему без дозволительных свидетельств от гражданского начальства. Тем самым в значительной степени снимались ограничения для участия лиц духовного звания в деле начального образования.
В царствование Николая I укрепляется взгляд на религиозное обучение как на средство против революционных устремлений, и в таком виде оно становится одной из важнейших задач правительства. По мнению императора, необходимо было организовать обучение населения согласно его сословному происхождению. Программы обучения должны быть «соображаемы с будущим вероятным предназначением обучающихся». Эта установка нашла свое отражение в «Уставе гимназий и училищ уездных и приходских» 1828 года. Приходские училища должны были служить воспитанию и образованию «самых нижних состояний». Значительное место в них отводилось религиозно-нравственному просвещению, которое возлагаюсь на духовенство, преподающее
Финансирование церковных школ...
Вопрос о финансировании церковных школ являлся одним из наиболее сложных. Но от его разрешения зависело, насколько успешным будет развитие начального образования в лоне Церкви. Само создание школ правительством на первом этапе было напрямую связано с улучшением быта православного духовенства, что предполагало выделение значительных средств из казны.
Но в тот момент крупных сумм из казны не было даже обещано. В «Правилах» 1884 года эти средства были перечислены наряду со многими источниками местного происхождения - «от сельских или городских обществ, приходских попечительств и братств, земских и других общественных и частных учреждений и лиц, епархиального и высшего духовного начальства».1 Именно местные источники денежных средств должны были стать основой для первого этапа деятельности церковных школ. И это ожидание во многом себя оправдало. Как отмечалось впоследствии в объяснительной записке к «Положению о церковных школах», «благодаря ревностной деятельности местных учреждений и сочувствию населения, церковные школы в первый же год по издании Правил, кроме скудного пособия из сумм казны, стали располагать почти полумиллионом местных средств».
Рассмотрим подробнее те источники, из которых складывались местные суммы, шедшие на содержание ЦПШ. Одним из главных источников были пособия от сельских обществ. Они выдавались на школу по приговорам местного крестьянства, которое изъявляло желание содержать на свои средства начальную школу. Местный священник, не имея материальной поддержки из центра, желая открыть в приходе школу, в первую очередь обращался за содействием к прихожанам, жителям села. Крестьяне на сельском сходе могли принять решение о создании церковной школы с выделением средств на ее содержание. Это могли быть взносы со всех крестьян или плата за каждого ученика с его родителей, а также натуральные повинности, которые шли на оплату труда учителя и школьного сторожа, освещение и отопление школы, содержание и ремонт школьного помещения.
Земский начальник А. Новиков отмечал в своих записках, что в бедных деревнях крестьяне быстрее соглашались на строительство школы, так как возлагали на нее определенные надежды на улучшение быта. Но ее содержание ложилось тяжелым бременем.3 Текущие ассигнования на ремонт, отопление и т.д. сельских школ воспринимались крестьянами по-разному, в зависимости от отношения к школе. Если школа небольшая и учитель плох, «то была велика вероятность, что общество могло отказать ей в пособии».4
Большим препятствием в согласии крестьянских общин платить средства на новую школу являлось то, что они были обязаны выплачивать средства на школу, находящуюся в волостном центре. При этом, как правило, они не имели возможности воспользоваться ею, так как она находилась достаточно далеко. На это препятствие распространения церковных школ епископы указывает уже в 1884 году.5 Поэтому Победоносцев добивается решения, по которому крестьянские общества, содержащие на свои средства церковную школу, могли не платить взносы на волостную школу. Тем самым церковные школы получали дополнительную поддержку от местного населения.
Церковная школа в 1905- 1907 гг
Время 1905-1907 годов стало переломным для многих аспектов русской жизни. Не стала исключением и деятельность ЦПШ. В 1905 году заканчивается двадцатипятилетнее управление духовным ведомством обер-прокурором К.П. Победоносцевым. В марте 1905 года он увольняет своего давнего заместителя В.К. Саблера с поста товарища обер-прокурора из-за разногласий в вопросе о реформе церковного управления, а в 1906 году был уволен со своей должности наблюдатель церковных школ В.И. Шемякин. 19 октября 1905 года, в знак протеста против манифеста 17 октября, уходит в отставку сам Победоносцев. После этого обер-прокурор прожил еще полтора года и умер 10 марта 1907 года. Похоронен он был у стены Владимирского храма женской Свято-Владимирской церковно-учительской ш;:олы, попечительницей которой была его жена Е.А. Победоносцева.
Во всеподданнейшем отчете нового обер-прокурора за 1905-1907 год «іоздание и упрочнение ЦПШ» назвалось «крупнейшей исторической зіслугой» Победоносцева. «Глубокое понимание духа народного, ясное прозрение учительной задачи Церкви, неразлучной с задачами русской государственности, вера в громадную нравственную силу, присущую Православной Церкви, дали ему ту смелость и широту почина и ту настойчивость исполнения, благодаря которым церковно-школьное дело, не смотря на его чрезвычайную трудность, быстро пошло вперед».1 Церковная школа остается без людей, с именами которых было связано ее реформирование в конце XIX столетия, и теперь предстояло показать, насколько эффективный механизм управления был выработан за эти годы, и насколько она завоевала популярность в обществе.
Как же церковная школа встретила события 1905-1907 года? В историографии па этот вопрос нет однозначного ответа. По мнению авторов «Очерков по истории школы», в годы первой революции, «широко прокатилась по стране компания бойкота церковных школ, требований отстранить духовенство от обучения детей, отделить школу от Церкви. Она сопровождалась сокращением местных ассигнований».2 Другие авторы отмечают, что 1905-1907 году в России начинается «земский кризис», который показал, «что в чрезвычайных обстоятельствах земство не способно решать свои простые повседневные задачи». Начинает стремительно сокращаться численность школ из-за уменьшения денежных поступлений. «В это же время другие виды школ (в том числе и церковные - Т.Ж.) функционировали с меньшими затруднениями».3 Таким образом, сокращение местных источников финансирования становится крупной проблемой для всех начальных образовательных учреждений4, а не только и не столько для ЦПШ.
Пели посмотреть на данные статистических источников, то видно, что численность школ, подчиненных Синоду, достигла в 1903 году наивысшей точки - 44 тыс., а со следующего года начинает сокращаться за счет уменьшения числа школ грамотности, причем весьма стремительного, и продолжающегося все последующие годы (здесь и далее см. таблицу 1 в Приложении). «Сокращение числа школ грамоты, - говорилось в отчете обер-прокурора, - объясняется отчасти уменьшением местных средств по случаю войны с Японией и начавшихся затем смут в нашем отечестве, отчасти вследствие стремления заменить их правильно организованными школами церковноприходскими, земскими или министерскими».5 Число школ грамоты сокращается в 1905-1907 годах на 4468. Местные средства в этот период уменьшились на 289 тыс. рублей (здесь и далее см. таблицу 3 в Приложении).
Похожие диссертации на Церковноприходские школы в России (1884-1918 гг.)
