Содержание к диссертации
Введение
РАЗДЕЛ 1. Изменения в компетенции НКВД РСФСР и эволюция его организационной структуры в 1921-1930 гг 21-75
РАЗДЕЛ 2. Подбор кадров органов внутренних дел в контексте организационно-структурных и штатных изменений в НКВД РСФСР 76-141
РАЗДЕЛ 3. Борьба за улучшение качества кадрового состава НКВД РСФСР в 1921-1930 гг 142-197
Заключение 198-204
Список источников и литературы 205-2
- Изменения в компетенции НКВД РСФСР и эволюция его организационной структуры в 1921-1930 гг
- Подбор кадров органов внутренних дел в контексте организационно-структурных и штатных изменений в НКВД РСФСР
- Борьба за улучшение качества кадрового состава НКВД РСФСР в 1921-1930 гг
Изменения в компетенции НКВД РСФСР и эволюция его организационной структуры в 1921-1930 гг
Для характеристики процессов, протекавших на региональном уровне, использовались документы архивов Юга России - Центра документации новейшей истории Краснодарского края (ЦДНИКК), Государственного архива Краснодарского края (ГАКК), Государственного архива Ставропольского края (ГАСК) Государственного архива Карачаево-Черкесии (ГАКЧР), а также архивы музеев УВД Ставропольского края и Карачаево-Черкесии, где, прежде всего, изучались фонды местных органов милиции, а также материалы административных отделов исполкомов. Отчеты местных административных отделов и органов милиции и угро, материалы проверок, инспекций, богатая ведомственная переписка позволяют воссоздать наиболее существенные черты эволюции кадровой политики органов внутренних дел.
Среди фондов указанных архивов следует особенно выделить фонд Отдела управления Кубано-Черноморского облисполкома в ГАКК (Ф.Р-102), которому структурно подчинялась милиция, фонд того же архива Кубано-Чероморского областного управления милиции в ГАКК (Ф. Р-103), непосредственно руководившего милиционным строительством в регионе. Важное значение имели материалы о деятельности милиции на местах. В этом смысле активно использовались сведения, содержащиеся в фонде Славянского горволисполкома (Ф.Р-699), фонде исполкома Краснодарского районного совета (Ф.Р-383), фонде Ейского отдельского революционного комитета (Ф.Р-649), фонде Краснодарского отдельского исполкома (Ф. Р.101)идр.
В целом, использованная документальная база позволила раскрыть основные аспекты поставленной научной проблемы. Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней на основе конкретно-исторического анализа обширного массива архивных документов комплексно исследована проблема эволюции государственной кадровой политики в системе НКВД РСФСР в 1920-1930 годах. В научный оборот введены новые, ранее не публиковавшиеся архивные документы.
Исследованием установлено, что в условиях перехода от чрезвычайных форм управления к конституционным, НКВД стал тем инструментом, который был, в значительной степени спонтанно, использован для преодоления наиболее одиозных черт «военного коммунизма», в частности всевластия ВЧК, бесчинств продотрядов и пр. Однако, сосредоточив в своем ведении принципиально разнородные функции, он был обречен. Под натиском иных, более специализированных бюрократических структур, началось «растаскивание» ведомства, завершившееся его упразднением. Это создало крайне негативные исходные условия для эффективной кадровой политики в НКВД РСФСР, объективно привело к вымыванию кадров, прежде всего, из милиции и уголовного розыска.
Изученные материалы показали, что работа с кадрами органов внутренних дел имела противоречивый характер. С одной стороны, налицо было стремление быстрее укомплектоваться до установленных, крайне ограниченных штатов, с другой — осуществление комплекса «чисток», осуществлявшихся в рамках политики освобождения от нежелательного-в политическом, социальном и служебном отношении элемента.
Установлено, что в начале 1920-х годов это в немалой степени достигалось за счет общего сокращения ведомства. В последующем же, ввиду хронического некомплекта, указанная работа существенно формализуется. Реальные позитивные результаты дают лишь кампании партийных наборов.
Автором доказано, что качество подбора сотрудников и степень их дисциплинированности прямо коррелировали с величиной заработной платы. В то же время, нищенское положение сотрудников имело обратную «кадровую» сторону, обуславливая пониженную требовательность к служащим любого уровня. Однако даже в таких условиях лицо ведомства определяла чрезвычайно высокая текучесть кадров и их хронический дефицит.
В работе обоснован вывод о том, что обнаружившаяся в ходе хронической реорганизации нехватка кадров являлась очень опасной. Ограниченный контингент случайно попавших, мало заинтересованных в службе, а потому слабо дисциплинированных сотрудников создавал почву для бездействия, малой эффективности работы, произвола и даже преступности. В итоге, невнимание к нуждам ведомства оборачивалось тем, что общество и государство получали самые различные негативные последствия в разнообразных сферах своей жизнедеятельности.
Методологической основой диссертации явились как общенаучные, так и специальные исторические методы исследования. Опираясь на диалектико-материалистический метод, автор руководствовалась принципом историзма, использовала общие методы исторического исследования: конкретно-исторический, сравнительно-исторический, исторического описания, системно-структурный.
Научная и практическая значимость диссертации состоит в том, что полученные результаты и научные выводы могут быть использованы в деятельности по совершенствованию кадрового состава органов внутренних дел. Материалы диссертации могут использоваться для подготовки научных и учебно-методических трудов, привлекаться в процессе преподавания в учебных заведениях системы МВД России. Апробация исследования. Результаты диссертации изложены в 3 публикациях автора, а также в сообщениях и докладах на научных конференциях.
Подбор кадров органов внутренних дел в контексте организационно-структурных и штатных изменений в НКВД РСФСР
Для выполнения возложенных на ИДУ задач рекомендовалось создать отделы: Административный, Милиции, Уголовного розыска и Канцелярию (Секретариат управления) на правах подотдела. Во главе ЦАУ стоял начальник, являвшийся одновременно Начальником милиции Республики.
Кроме этих управлений, проект регламентировал структуру и функции Главного управления коммунальным хозяйством, Главного управления мест заключения, Управления делами. Результатом рассмотрения проекта стало решение Коллегии НКВД РСФСР о том, что «работа совещания под руководством М. Полякова по пересмотру структуры НКВД и Положения о нем завершена».115
На основе этого решения Коллегией с учетом высказанных замечаний был выработан окончательный проект нового Положения о НКВД РСФСР, который в виду сложностей, связанных с обсуждением вопроса о судьбе НКВД, не был сразу проведен в жизнь, а был передан в специальную комиссию Оргбюро ЦК РКП(б) под руководством Я. Рудзутака.116
Однако отдельные положения проекта начали проводиться в жизнь в 1923 году. Прежде всего, это было связано с необходимостью сокращения государственных ассигнований на аппарат управления в условиях экономического кризиса, вызванного искусственным взвинчиванием цен на промышленную продукцию. Не последнюю роль в этом сыграл и тот факт, что в августе 1923 года во главе НКВД был поставлен новый нарком А. Белобородое.117
Уже 13 августа 1923 года на основании постановления СНК РСФСР от 3 мая 1923 года им был подписан приказ о создании Центрального Административного Управления НКВД РСФСР, в состав которого должны были войти отделы бывшего Административно-организационного управления: Административный, записей актов гражданского состояния и Статистический, а также Главное управление милиции и Управление уголовного розыска. Эта реорганизация в соответствии с приказом должна была завершиться 16 августа 1923 года. Несколько позже, 3 Г августа 1923 года, приказом НКВД РСФСР вводилось в действие до утверждения нового Положения о НКВД РСФСР Положение о Центральном Административном Управлении.
По сравнению с проектом Положения о НКВД новое Положение четко определяло задачи и организационную структуру отделов ЦАУ. Так, в задачи отдела милиции входило: руководство вопросами поддержания порядка; обеспечение проведения в жизнь декретов и постановлений органов государственной власти; организация ведомственной охраны и установление порядка ее службы, норм вещевого довольствия; руководство подготовкой кадров милиции; организация школ, курсов, разработка учебных программ, порядка приема и выпуска курсантов; направление текущего политического-и служебного обучения личного состава; наблюдение за правильным функционированием арестных помещений для краткосрочного содержания при отделениях милиции в городах и сельской местности; выдача удостоверений личности и наблюдение за функционированием адресных столов. Центральный аппарат отдела милиции состоял из трех отделений:
Устройства, Службы и Ведомственной милиции. Руководство административным надзором в республике, наблюдение за правильностью применения мер административного воздействия к нарушителям обязательных постановлений осуществлялось административным отделом ЦАУ. К его ведению также было отнесено регулирование вопросов правового положения иностранцев, руководство деятельностью органов записи актов гражданского состояния, руководство проведением в жизнь законов, регулирующих организацию и деятельность обществ и союзов, не преследующих целей извлечения прибыли, регистрация религиозных обществ и союзов и выдача разрешений на организацию таковых и т.д. Дня этого в его структуре имелись отделения: иностранное, административного надзора и ЗАГСа.
Отдел уголовного розыска руководил деятельностью уголовно-розыскных учреждений республики, инструктировал и инспектировал их, разрабатывал научные методы борьбы с преступностью, проводил силами своих сотрудников работу по раскрытию наиболее крупных уголовных преступлений, связанных с территорией ряда губерний, руководил розыском преступников, вел их учет. В его состав входили Научно-техническое, Активное отделения и оперативная бригада.
Создание Центрального Административного Управления, как уже отмечалось, обусловливалось необходимостью уменьшения расходов, сокращения штатов, совершенствования структуры и методов работы органов управления в области охраны общественного порядка. Проведенная реорганизация позволила наполовину сократить штаты аппарата этих органов и на 30% уменьшить расходы на его содержание. До реорганизации штатная численность трех управлений, вошедших в ЦАУ, составляла 447 человек,12 после объединения весь аппарат ЦАУ насчитывал 234 сотрудников. " Содержание только двух управлений НКВД - Главного управления милиции и Центророзыска - до реорганизации обходилась государству в 58 818 рублей, на содержание же аппарата ЦАУ выделялось 40 000 рублей.
Борьба за улучшение качества кадрового состава НКВД РСФСР в 1921-1930 гг
Пример «обмена» милиционеров Баталпашинска и Майкопа еще раз показал симптоматичное явление - даже в условиях сокращения штатов проблема некомплекта продолжала оставаться очень острой, поскольку политика сокращения милиции, «органично» дополнялась нежеланием сотрудников милиции продолжать службу, их стремлением покинуть милицейские ряды под любыми предлогами. При этом приемы ухода были самыми различными. Чаще всего, как показано выше, это было банальное самовольное оставление службы.
Так, например, милиционеры Д. Рощенко и Д. Хочунский, командированные в январе 1921 г в Баталпашинск, самовольно бросили службу «и поступили в союз». Арестованные за" это на 7 суток, они были вынуждены вернуться к исполнению милицейских обязанностей. Труднее было уволиться по здоровью или семейным обстоятельствам. Наиболее эффективной же являлась помощь различного рода государственных структур. В частности, народный судья Левский 24 декабря 1920г. принял решение, что милиционер Баталпашинской милиции Дерксен Иван «как менонит освобождается от занимаемой им должности и откомандировывается в земотдел». Поскольку подобный путь не был доступен массе милиционеров, ими изыскивались иные, зачастую простейшие способы. Так, факты, когда милиционеры специально нарушали дисциплину «с целью увольнения со службы» были многочисленны. Довольно сильное распространение в их среде получило дезертирство. За 1921г. официально по Баталпашинскому отделу дезертировали 78 человек. Кроме того, не вернулись к месту службы по болезни — 60, а «по домашним обстоятельствам» еще 28 человек. «По специальностям» убыли 19 человек. Контрактники «годовики» явно не желавшие продолжения службы дали еще 70 человек убыли (уволено также 32 «малолетков», на курсы - 5). По заключению начальника 3 района Батмилиции (март 21г.): «каждый стремиться уволиться со службы». 1 В итоге, в течение всего периода региональная милиция ощущала постоянный некомплект штатов.
Отмеченное массовое движение за выход из службы под любыми предлогами, на наш взгляд, чрезвычайно показательно. Именно оно не позволяло создать устойчивый штат работников милиции, способных сколько-нибудь квалифицированно выполнять свои обязанности. В не меньшей степени этому способствовали и общегосударственные сокращения. Итог подобной практики закономерен: «Попытки- к реорганизации милиции производятся, но положительных результатов нет и быть не может ввиду того, что население не вступает в ряды милиции, демобилизованные из воинских частей стараются поправить свое хозяйство, поступают на другие работы, высказывая свое недовольство за бездействие по оказанию помощи их семьям на те или другие органы... и в милицию не вступают». Заметим, что систематическое сокращение численности милиции проводилось на фоне вполне прогнозируемого, учитывая позицию большевиков, роста повстанческого движения. Особенностью рассматриваемого периода явилась максимальная милитаризация милиции, породившая череду неоднократных реорганизаций. Во-первых, посты и отдельные милиционеры сводятся в построенные по военному образцу милицейские подразделения, которые затем вновь рассосредотачиваются по территориальному принципу. Во-вторых, они непосредственно вливаются в армейские части. Следует отметить довольно высокий уровень организации данной работы. В этой связи важно указать, что серьезным реорганизациям весны-лета 1921г. предшествовала учетная работа, проводившаяся с конца 1920г.
В рамках милитаризации, сбором статистических данных о милиции активно занялся Ревсовтрударм Юго-Востока России; при котором она собственно и находилась. Приказ № 4/54 от 3 декабря 1920г., в частности, требовал предоставления от начальников областных управлений «в оперативном порядке представить в административно-строевую часть... точные сведения о всех находящихся у них на службе Красных командирах, бывших офицерах и унтер-офицерах».233 Низкий уровень исполнительской дисциплины привел к затяжке учетной кампании по вине разных звеньев. Соответствующая директива ушла из области в отделы 22 декабря, но видимо была проигнорирована. Поэтому, спустя более полутора месяцев; 21 января 1921г. на места был направлен повторный циркуляр, а 19 февраля - новое напоминание.
Реально такой учет в Баталпашинском отделе был проведен в первой половине февраля 1921г. и показал весьма интересную картину, достойную особого внимания. Прежде всего; оказалось, что-в отдельской милиции процент людей с серьезной военной подготовкой- вообще не велик. При этом из выявленных 14 человек только 1 не служил в царской армии, тогда как в Красной армии побывало всего 4 человека. В общей массе выделялась группа в составе 2 начальников районных милиций (3-й и 5-й): Науменко Гавриила (вахмистр - комполк) и Терещенко Ивана (рядовой - комбат), а также 3 помощников (Черемисов Петр — переведен начмилом 6 района, Байков Владимир - 2 р-н, Бут Емельян — 6 р-н). Все они, кроме Терещенко, являлись членами РКП (б). Вторую группу составили милиционеры и канцеляристы - 9 человек (пятеро из 6 района), как правило, в прошлом унтер-офицеры. Вообще среди учтенных основной костяк составили служащие старой армии (унтер-офицеры) - 10 человек. Напомним, что именно из этого слоя в дореволюционной России происходила комплектация полиции. Обращает на себя внимание также высокая партийность учетной группы (6 человек). Впрочем, более высокий процент партийности вовсе не являлся гарантией более успешной работы. Так, лучшим райотделом в начале 1921г. в Батотделе считался 6-й, насчитывавший только 6 коммунистов, между тем как в 3-м их было 13, во 2-м - 16.
