Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историография проблемы и характеристика источников. 13
1.1. Деятельность правоохранительных органов в приграничных районах Северо-Запада России в отечественной историографии. 13
1.2. Характеристика источников. 26
Глава 2. Создание и организационно-нравовое оформление рабочей крестьянской милиции в приграничных районах Северо-Запада России в 1917-1927 годах . 44
2.1. Народная милиция Псковской губернии от февраля к октябрю 1917 г. 44
2.2. Становление рабоче-крестьянской милиции в приграничных районах Псковской губернии в первые годы Советской власти (1917-1921 гг.). 54
2.3. Деятельность Псковской милиции в период НЭПа в 1921 1927 гг. 94
Глава 3. Организация и деятельность правоохранительных органов в приграничных районах Северо-Запада России в конце 1920-1930-х годах . 116
3.1. Организация милиции в приграничных районах Псковского округа в условиях реконструкции советского общества. 116
3.2. Основные направления деятельности органов внутренних дел в приграничных районах Псковского края в предвоенный период . 170
Глава 4. Борьба с преступностью и деятельность региональных органов ВЧК-ОГПУ-НКВД в приграничных районах Северо-Запада России в 1918 - 1941 гг. 244
4.1. Создание и деятельность ГубЧК в приграничных районах Северо-Запада России в 1918-1922 гг. 244
4.2. Организация и основные направления деятельности региональных органов ГПУ-ОГПУ-НКВД в 1922-1941 гг. в приграничных районах Северо-Запада РСФСР. 299
Глава 5. Борьба с контрабандой и «политическим бандитизмом» в приграничных районах Северо-Запада России в 1920-1930-е годы. 379
5.1. Борьба с «политическим бандитизмом» в приграничных районах Северо-Запада РСФСР в 1920-1930-е годы. 379
5.2. Борьба с контрабандной торговлей в приграничных районах Северо-Запада России в 1918-1940 гг. 428
Заключение. 468
Список использованных источников и литературы 473
- Народная милиция Псковской губернии от февраля к октябрю 1917 г.
- Основные направления деятельности органов внутренних дел в приграничных районах Псковского края в предвоенный период
- Создание и деятельность ГубЧК в приграничных районах Северо-Запада России в 1918-1922 гг.
- Борьба с «политическим бандитизмом» в приграничных районах Северо-Запада РСФСР в 1920-1930-е годы.
Введение к работе
Актуальность исследования. Укрепление Российской государственности невозможно представить без обеспечения должного территориального и экономического суверенитета. Устойчивость к неблагоприятным воздействиям извне во многом зависит от стабильности внутреннего развития общества, однако неотъемлемой частью политики национальной безопасности любой страны остается также и защита ее пространственных пределов и внутреннего порядка. К одним из обязательных условий защищенности такого рода относится эффективная деятельность правоохранительных органов, а также действенный таможенный и пограничный контроль.
Мероприятия по воссозданию в современных условиях государственной границы на Северо-Западе России не могут не стимулировать повышенного интереса к его прошлому, как у историков, так и у специалистов-практиков. Особенно полезный опыт может быть извлечен из истории становления в этом регионе границы советского периода и деятельности разнообразных правоохранительных и советско-партийных органов в приграничной полосе. Это объясняется определенной схожестью тех трудностей, которые сопровождали пограничное строительство на Северо-Западе России в начале 1920-х и в 1990-2000-е. гг. Особенное значение в условиях становления государственной границы приобретает развитие преступности, как важнейшего фактора повседневной жизни в приграничных районах.
Проблема преступности является одной из самых сложных на протяжении всей истории человеческого общества. Изменения социально-экономической системы, смены исторических эпох не уничтожили эту проблему, наоборот, развитие цивилизации сопровождалось бурным подъемом уровня криминальных проявлений. Проблема преступности сохраняется даже в тех странах, где государство стремится контролировать все стороны жизни общества. Характерным примером этого может служить период сталинского режима в СССР.
Советское государство объявило бескомпромиссную войну криминальному миру. Руководители партии и правоохранительных органов считали, что могут ликвидировать проблему преступности, уничтожив ее питательную среду — маргинальные слои общества, не желающие участвовать в строительстве социализма. Однако практика показывала, что этот взгляд отражал типичные заблуждения того времени. Даже спустя много лет после победы Октябрьской революции преступность не исчезла, более того, появились новые виды уголовных проявлений.
Чрезвычайные социальные потрясения, распад Российской империи и последствия жестокого гражданского конфликта негативно отразились на переговорах о территориальном размежевании между Советской Россией и Прибалтийскими республиками. Перемещение государственного рубежа на территорию Северо-Запада России неизбежно сопровождалось возникновением традиционных для пограничного региона проблем. Одной из таких «вечных» проблем приграничных районов, безусловно, остается контрабандизм. Но его масштабы на Северо-3ападе в 1920-1930-х гг. придали этому явлению совершенно особое звучание, которое дополнялось проявлениями «политического бандитизма» и общеуголовной преступности.
Указанный период характеризовался тяжелым социально-экономическим положением страны, что серьезно подрывало престиж государственной власти. Упадок промышленности и сельского хозяйства в результате гражданской войны, рост цен и безработица, острый товарный дефицит и огромные очереди за элементарными предметами первой необходимости порождали спекуляцию и преступность. Материальные затруднения населения способствовали развитию «черного рынка» и контрабандной торговли, которая превратилась в устойчивый криминальный бизнес.
Современные проблемы становления государственной границы сопровождаются развитием схожей социально-экономической и криминогенной обстановки. Северо-Западные районы России сегодня граничат со странами Евросоюза и странами участниками НАТО, что вносит в особые черты в развитие преступности и требует выработки особых подходов в борьбе с ней в регионе. Для этих целей может быть использован исторический опыт деятельности государственных организаций и правоохранительных органов в области борьбы с преступностью в 1920 – 1930-х гг.
На современном этапе нет единого понимания проблематики и методологии формирования стратегий борьбы с преступностью и общественными и государственными угрозами безопасности в приграничных регионах. Поэтому можно говорить о необходимости обращения исследователей к историческому опыту, направлениям и методам деятельности правоохранительных органов и властных структур, в том числе и на региональном уровне. В связи с вышесказанным следует исследовать проблемы борьбы с преступностью в приграничных районах Северо-Запада России, роль и значение правоохранительных органов и государственных учреждений в этом процессе.
Степень научной разработанности проблемы. Подробный анализ историографии изучаемой проблемы излагается в первой главе диссертации. Здесь же дается общая оценка состояния разработанности избранной темы. Усилиями советских, российских и зарубежных историков исследование функционирования советских правоохранительных органов и силовых структур позволило значительно продвинуться в разработке данной проблематики. Автор выделяет четыре этапа в развитии отечественной историографии по изучению деятельности правоохранительных органов. Выделение данных этапов обусловлено не столько собственно научными факторами, сколько общеполитической конъюнктурой, определявшей возможности историков и характер исследований. Первый этап охватывает первые полтора десятилетия после Октябрьской революции. Второй этап, проходил в годы культа личности Сталина, что не могло не наложить соответствующий отпечаток на публикации тех лет. Третий этап начинается после ХХ съезда партии и продолжается вплоть до начала 90-х годов, когда радикально изменилась ситуация с цензурой и доступом к источникам. Четвертый этап – постсоветский продолжается в настоящее время.
Не смотря на обилие публикаций о деятельности советских силовых структур, на региональном уровне, эта проблема только начинает становиться предметом исследования, зачастую оставаясь на уровне фрагментарности. Историографический анализ позволяет утверждать о недостаточной изученности избранной нами проблематики в рамках Северо-Западного региона (за исключением Петрограда-Ленинграда) и отсутствии диссертационных работ, комплексно анализирующих деятельность правоохранительных органов в данном регионе в 20-30-е годы ХХ века. Изложенное выше и определило выбор темы данного диссертационного исследования.
Объектом исследования являются правоохранительные органы, приграничных областей Северо-Западного региона РСФСР функционировавшие в 1917-1941 гг.
деятельность государства и общества, связанная с процессом определения угроз внутреннему развитию общества в приграничных районах, и проблемы деятельности различных государственных органов и правоохранительных структур.
Предметом исследования выступает история становления и трансформации органов, обеспечивавших правопорядок и боровшихся с преступностью в приграничных районах Северо-Запада РСФСР 1917 – 1941 гг.
Исходя из объекта и предмета исследования, автор ставит перед собой следующую цель исследования: опираясь на широкий круг источников и работы предшественников, раскрыть закономерности, основные тенденции черты деятельности и организационно-правовые основы правоохранительных органов в приграничных районах Северо-Запада России в 1920-1930-е гг.
В диссертации сформулированы следующие исследовательские задачи:
- Выявить угрозы правопорядку особенности развития преступности в приграничных районах Северо-Запада России в 1920-е — 1930 гг.;
- Изучить основы государственной политики в отношении обеспечения правопорядка в приграничных регионах;
- Рассмотреть нормативные основы деятельности правоохранительных органов по обеспечению порядка и безопасности на Северо-Западе России и исследовать изменения их организационной структуры.
- Рассмотреть основные направления и методы обеспечения правопорядка в приграничных районах Северо-Запада России в первые десятилетия советской власти;
- Раскрыть механизмы взаимодействия между различными правоохранительными структурами, обеспечивающими борьбу с преступностью;
- Оценить эффективность деятельности правоохранительных структур в борьбе с преступностью в приграничных районах Северо-Запада РСФСР;
- Осуществить анализ отношений складывающихся между государственными органами власти и правоохранительными структурами в процессе обеспечения правопорядка на региональном уровне.
Хронологические рамки исследования. Диссертационное исследование охватывает период с 1917 по 1941 гг. В 1917 году, после свержения самодержавия и установления системы республиканского правления в западных и прибалтийских губерниях начинаются процессы становления суверенных государств, которые к 1918 году привели к провозглашению независимости в Эстонии, Латвии и Литве. Создание Советской России повлекло за собой кардинальное изменение в структуре правоохранительных органов и направлениях их деятельности. После окончания Гражданской войны несколько районов Северо-Запада России – Псковский, Островский, Гдовский находились в непосредственной близости к буржуазным государствам Эстонии и Латвии. Указанные районы Псковской и Петроградской губерний становятся приграничными, и такое положение вносило определенные специфические черты в деятельность различных правоохранительных структур. В 1940 году Эстония и Латвия становятся частью СССР и государственная граница передвигается на запад, однако специфические черты и отдельные направления деятельности правоохранительных органов, такие как борьба с националистическими элементами и бандформированиями, сохраняются на территории отдельных районов Ленинградской области вплоть до начала Великой Отечественной войны.
Территориальные рамки исследования охватывают районы Псковской и Петроградской (Ленинградской) губерний. Из анализа исключены пригороды Петрограда (Ленинграда), а также сам Петроград - Ленинград, поскольку исследование проблем деятельности правоохранительных органов в этом мегаполисе предпринималось неоднократно, в отличие от относительно неисследованных приграничных районов Северо-Запада России.
Методология исследования строилась с учетом содержания диссертационной темы, поставленных целей и задач. При разработке методологии автор старался сделать принципы и методы познания действующим инструментарием, не встать на позицию формального отношения к методологии. В ней усматривался главный ключ к познанию темы, к объективному анализу проблем во всей их полноте. Одним из базовых принципов являлся принцип объективности. Он обязывал с непредвзятых позиций рассматривать явления, строго следовать хронологии изложения исторического материала. С помощью данного принципа формировалась необходимая документальная база, проводился критический анализ исторических фактов.
Исследование строилось, прежде всего, на основе проблемно-хронологического метода, что позволило компоновать материал в хронологической последовательности, в то же время выделяя для анализа наиболее важные события и явления. Применение системно-структурного метода дало возможность подойти к изучению избранной проблематики как составной части общего процесса формирования советской государственности. Вместе с тем развитие региональных правоохранительных органов рассматривалось в качестве самостоятельной подсистемы, обладающей собственными закономерностями.
В связи со сложностью, многоуровневостью и малой степенью изученности проблемы важно не только её чёткое структурирование, теоретическое осмысление взаимосвязей её элементов, но и адекватный выбор и интерпретация источников. В диссертации использовались источниковедческие методы, включающие проверку достоверности и репрезентативности источников, анализ их содержания и источниковедческий синтез. При этом сравнительный анализ явлений основывался на сопоставлении однотипных источников в сочетании с проверкой этих данных на основе комплексного метода.
Источниковой базой исследования послужил широкий круг разнообразных источников, значительная часть из которых впервые вводится в научный оборот. Решение поставленных задач потребовало привлечения различных типов источников. Источники, связанные с деятельностью правоохранительных органов на Северо-Западе России в 1917-1941 гг. можно разделить на следующие группы: - нормативно-правовые акты высших и распоряжения местных органов власти; - материалы официального делопроизводства; - уголовные дела и судебные решения революционных трибуналов и судов иных инстанций, - мемуары и материалы периодической печати. Главную категорию источников при написании диссертации составили материалы региональных архивов, прежде всего, Государственного архива Псковской области (ГАПО). Развернутая характеристика источниковой базы дается в первой главе диссертации.
Научная новизна исследования состоит, прежде всего, в постановке проблемы, лежащей в русле современных методологических поисков отечественной и зарубежной науки. Важность анализа проблем борьбы с преступностью в приграничных районах, обеспечения государственной безопасности непосредственно связана с реалиями современной мировой политики и экономики, которая сопровождается расширением конфликтного пространства, усложнением зон возможных угроз стабильному развитию общества.
Тема диссертационного исследования ранее не являлась предметом специальных и обобщающих научных работ. Диссертация является комплексным логически завершенным, самостоятельным исследование проблем борьбы с преступностью в стратегически важных районах страны.
Впервые в отечественной историографии в настоящем исследовании подверглись научному осмыслению процессы становления и деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью в приграничных районах Северо-Запада России. На основе широкого круга источников, многие из которых впервые вводятся в научный оборот, рассматривается комплекс различных мероприятий, направленных на предупреждение и борьбу с криминальными явлениями общественной жизни в приграничных районах. Использованные архивные материалы, в том числе и ранее не доступные, позволили проследить и проанализировать организационную структуру и основные направления деятельности органов государственной власти и правоохранительных органов по борьбе с контрабандой, «политическим бандитизмом» и общеуголовной преступностью в указанных регионах Северо-Запада России. В работе дается авторская оценка эффективности деятельности правоохранительных структур в борьбе с преступностью в приграничных районах Северо-Запада РСФСР в первые два десятилетия советской власти.
Теоретическая и практическая значимость результатов исследования. Представленные материалы и выводы могут быть использованы и уже используются для преподавания специальных курсов, а также при написании учебников и разделов в обобщающих учебных пособиях. Полученные выводы могут быть востребованы при изучении политической истории и тем, связанных с историей центральных и местных органов власти, структур государственного и местного управления. Результаты исследования могут способствовать критическому осмыслению государственной политики в области выявления потенциальных угроз внутренней стабильности и общественного правопорядка и выработке адекватных мер по их нейтрализации. Анализ структуры и деятельности правоохранительных органов в 1920-1930-е годы вв. направленной на борьбу с общеуголовной преступностью, контрабандной торговлей и бандформированиями может содействовать разработке методологии, понятийного аппарата, системы оценок угроз национальным и внешнеполитическим интересам страны.
Апробация результатов исследования. Материалы диссертационного исследования были изложены автором в виде докладов на международных, всероссийских, региональных и межвузовских научно-теоретических и научно-практических конференциях. Среди которых следует выделить ежегодные международные и всероссийские конференции в Московском университете МВД России, Тульском государственном университете, Новгородском государственном университете им. Ярослава Мудрого, Псковском государственном педагогическом университете, а также ежегодные международные научно-практические конференции в Санкт-Петербургском университете МВД России («Правоохранительная деятельность в Псковской области: история и современность» в 2002 – 2007 гг..).
Кроме того теоретические и практические выводы автора были апробированы в рамках образовательной деятельности соискателя при чтении лекционных курсов по истории правоохранительных органов и истории отечественного государства и права. Материалы диссертации отражены в монографиях, научных статьях и публикациях документов.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, разделенных на параграфы, заключения и списка использованных источников и литературы.
Народная милиция Псковской губернии от февраля к октябрю 1917 г.
За двухсотлетнюю историю Министерство Внутренних дел всегда было одним из важнейших ведомств в Российском государстве. Его полномочия охватывали очень многие сферы жизнедеятельности страны - это управление губерниями и заведование государственными заводами и фабриками, осуществление ревизий и борьба с правонарушениями, контролирование органов местного самоуправления и политический сыск. Такое положение сохранялось вплоть до 1917 года, когда в ходе февральской революции МВД царской России было разрушено.
Самодержавие пало, а вместе с ним была сметена и полиция. Революционные массы в буквальном смысле слова громили полицейские участки, арестовывали полицейских. В столицах было сожжено большинство зданий и архивов жандармерии, сыскной полиции, охранных отделений. Ликвидация полиции происходила повсеместно по всей стране. Современники отмечали, что в феврале-марте 1917 года «запасы ненависти вдруг разлились и мутным потоком вылились на улицы Петрограда в форме избиения городовых», «московские обыватели, всю жизнь боявшиеся околоточных (нижние полицейские чины в городах - авт ор) и городовых приняли участие в охоте за ними»68. Та же картина в Тверской губернии «...толпа, среди которой были солдаты, вооруженные винтовками, вошли в полицейское управление и уничтожили часть дел. Далее были обезоружены полиция и станционные жандармы. Арестованы исправник (глава полиции в уезде а фактически - «глава районной администрации» - автор) помощник исправника и пристав»69. О зверствах толпы по отношению к полиции пишут из Полтавы, Смоленска, Кременчуга. Полиция рассматривалась как верный «цепной пёс самодержавия», десятилетиями душивший революционное и освободительное движение в России. Великим «всероссийским походом против городовых, в результате которого весь полицейский аппарат был разбит вдребезги», назвал события февраля-марта В.Д. Набоков.
Почти одновременно с разгромом полиции стали создаваться новые отряды общественного порядка. Особенностью этого процесса было то, что в начальной своей стадии он был стихийным, но уже в апреле-мае 1917 года ситуация была взята под контроль Временным правительством, которое попыталось создать народную милицию «с выборным начальством, подчинённым органам местного самоуправления»70. Если в марте 1917 года милиция стихийно складывалась из революционной толпы, студентов, бойскаутов, а за молодость, порывистость и неопытность её даже называли «милицией младенцев», то к лету 1917 года постепенно организуются штатные милицейские структуры, пытавшиеся выполнять функции по охране общественного правопорядка. Но создать на обломках полиции новую народную милицию в условиях перманентного политического кризиса было невозможно это и предопределило проблемы становления милиции в феврале-октябре 1917 года.
Революционная волна захлестнула и Псковскую губернию, но особенных насильственных действий против полицейских чинов здесь не было, кроме, пожалуй, освобождения из каторжной тюрьмы заключённых, демонстранты также освободили с гауптвахты арестованных солдат и
Подготовка и проведение Великой Октябрьской социалистической революции в Тверской губернии. Сб. документов и материалов. Калинин, 1960. С. 85.
разоружили жандармов и полицейских? 1, а в Себеже были сожжены дела судебного пристава.
События февраля-марта развивались достаточно быстро и официальная власть, не успевала на них реагировать. А в уездах полицейские органы вообще не были точно осведомлены о происходящем, и поэтому распоряжения губернского начальства были очень неожиданными. Так, например, за один день, 7 марта 1917 года уездные исправники получили две телеграммы от разных руководящих губернских лиц: от губернатора и губернского комиссара Временного правительства. Если в первой губернатор Кашкаров предписывал всем учреждениям снять «портреты отрекшегося от престола Государя Николая Александровича и его супруги»72, то вторая, видимо, должна была повергнуть начальников полиции на местах (кем и являлись исправники) в шок. Дело в том, что эта телеграмма исходила от новой власти и свидетельствовала о совершенно неожиданном изменении всех дел. Только что назначенный губернский комиссар Временного правительства A.A. Белен направил председателям уездных земских управ и бывшим (подчёркнуто автором) исправникам распоряжение о том, что полиции больше не существует. «Временное правительство признало необходимым, - говорилось в телеграмме, - переформировать полицию в милицию поручить к осуществлению сего местным самоуправлением»73. И далее в тексте «предлагалось озаботиться» этой проблемой уездным председателям земств и городским головам. Органы самоуправления должны были взять под контроль делопроизводство и финансы бывшей полиции а полицейские чины обязывались быть готовы к ПРИЗЫВУ на воеННУЮ службу
Этой телеграммой A.A. Белен, довёл до сведения местных властей одно из программных положений Временного правительства. Политический сыск был ликвидирован, упразднены охранные отделения, 6 марта ликвидирован жандармский корпус, а затем и Департамент полиции. Правительство провозгласило замену полиции «народной милицией с выборным начальством, подчинённым органам местного самоуправления». Впервые в истории России на месте разрушенного аппарата насилия предполагалось создать подлинно народную милицию, «основанную на праве и справедливости»74.
Но сразу, вслед за упразднением полиции, народная милиция не возникла. Прошёл достаточно большой период (март-апрель 1917, а в ряде уездов до июня) вакуума. Даже единого названия не существовало, в различных документах новые органы внутренних дел именовались «Милицией Временного правительства», «гражданской милицией», «общественной милицией». В первых документах, относящихся к периоду формирования милиции, новые губернские власти запрашивали уездные власти о финансировании бывшей полиции, о возможных кредитах на содержание милиции, о денежном довольствии, о фуражных деньгах и т.д. Впрочем, подобная финансовая переписка продолжалась вплоть до октября 1917 года и далеко не все денежные проблемы были решены. За милицией Временного правительства остались также обязательства по отношению к бывшим полицейским чинам - это долги царского МВД рядовым сотрудникам ведь официально урядники и городовые уволены не были никаких рапортов об оставлении службы они не писали поэтому зачастую в своих обращениях к новым властям они просили выдать положенное им жалованье за 1917 год. После длительных подсчётов и проверок 1МВД Временного правительства только в августе приказало выдать бывшим сотрудникам полиции долги по 1 марта 1917 года (! ) претензии за последующий период не принимались75.
Пока власти бездействовали (постановление Временного правительства «Об учреждении земской и городской милиции» вышло лишь 17 апреля), народ буквально понял слова об организации милиции под началом местного самоуправления. На волостных и сельских сходах начинается процесс формирования подлинно народных органов охраны правопорядка. В волостях стихийно возникали милицейские отряды со своими начальниками, правилами, структурой. Сведения о таких организациях отправлялись в уездные центры и Псков.
На волостных сходах домохозяева, используя демократическую процедуру выборов (об этом в протоколах подчеркивалось особо), «всеобщим, равным и прямым голосованием» избирали милицию. Так, например, Новицкая волость Новоржевского уезда на сходе 17 марта избрала 139 милиционеров, Апоменская волость волость - 112 «стражей порядка», всего же число милиционеров к концу марта только в одном Новоржевском уезде составило 1615 человек76. Во главе каждого из милицейских отрядов стоял общественный начальник.
Почти такое же положение складывалось и в других уездах губернии: на сходах избирались милиционеры, которые должны были обеспечить правопорядок. Какого-либо содержания таким формированиям не полагалось, но желание обладать властью было столь велико, что отряды увеличивались во много раз. Иногда даже всё мужское население волости или деревни должно было помогать уже выбранным милиционерам. За такое решение голосуют, например, жители населённого пункта Ашево (относящегося сегодня к Бежаницкому району). Там по решению Ашевского комитета Общественной безопасности, в дополнение к семи милиционерам «по очереди назначается всё мужское население от 17 до 70 лет». Жители должны были патрулировать улицы по 4 человека днём и ночью, «отличительным знаком милиционера при исполнении своих обязанностей считается ношение белой повязки на левом рукаве».77 Такие обязанности были обязательными и стали своего рода общественной повинностью, причём «замена милиционера наёмным лицом не допустима ни в коем случае». Но даже в столь многочисленных формированиях (ранее на волость приходилось по 3-4 урядника) губернские власти не были уверены. Поэтому из Пскова нередко присылались милиционеры, как правило, это были члены Губернского Комитета Общественной Безопасности, а так же солдаты « по выбору воинских частей, с тем, чтобы оружие ни в коем случае не употреблялось против народных масс, а только против подозрительных и преступных личностей»?8.
Основные направления деятельности органов внутренних дел в приграничных районах Псковского края в предвоенный период
Перестройка государственного механизма под новые задачи отразилась и на организации псковской милиции. Период 1930-х годов характеризовался созданием в ее структуре специализированных подразделений и принятием ряда ведомственных актов, которые определяли их функции в деле укрепления общественного порядка и безопасности. Приоритеты в этой сфере задавались общей логикой господствовавшего политического режима.
В результате выселения за пределы Псковского края значительного числа экспроприированных граждан социальная напряженность, вызванная форсированной коллективизацией, постепенно пошла на спад. Однако число лиц, подозреваемых в нелояльном отношении к чрезвычайным мерам Советской власти, оставалось достаточно внушительным. Поэтому перед псковской милицией была поставлена задача «очистить» территорию округа, прежде всего пограничные его районы, от уголовных и других нежелательных или враждебно настроенных элементов.
Выполнению указанной задачи способствовало отнесение к компетенции милиции вопросов, связанных с регистрацией места жительства и передвижения населения. Предварительные нормативные указания на этот счет содержало принятое в 1931 году Положение о рабоче-крестьянской милиции, которое предусматривало милицейский надзор «за соблюдением домоуправлениями и гражданами правил о прописке и выписке», а также за учетом «населения по особым правилам об адресных столах»283.
После издания 27 декабря 1932 года постановления ЦИК и СНК СССР «Об установлении единой паспортной системы по союзу ССР» на Псковщине началась подготовка к введению паспортного режима, который должен был облегчить централизованный учет физических лиц. Согласно принятому в то же время Постановлению о паспортах, «все граждане союза ССР в возрасте от 16 лет, постоянно проживающие в городах, рабочих поселках, работающие на транспорте, в совхозах и на новостройках, обязаны иметь паспорт»284. Ответственность за обеспечение соблюдения гражданами паспортного режима была полностью возложена на органы милиции. С этой целью в 1932 году в отделениях милиции Псковского края создаются паспортные столы.
Установление паспортного режима, несомненно, способствовало более эффективной охране общественного порядка. Институт прописки позволил милиции существенно облегчить поиск подозреваемых и обвиняемых, скрывавшихся от правосудия. Но он также являлся инструментом «чистки» территории Псковщины от политически нежелательных для властей элементов. Введение паспортной системы препятствовало и возвращению домой граждан, переселенных в процессе коллективизации в другие районы. Однако в целом положительный эффект от введения паспортной системы превышал некоторые издержки, вызванные стремлением использовать ее возможности не только для нормального административного регулирования общественных отношений или борьбы с уголовной преступностью, но и для усиления политического контроля за населением со стороны правящей партии.
Главной причиной ограничения прав граждан являлась вовсе не паспортизация сама по себе, а то обстоятельство что она не была всеобщей. В частности, паспорта не полагались колхозникам. Их учет осуществлялся по спискам сельских Советов, которые составлялись и велись под строгим надзором районных отделов милиции. Поэтому даже для кратковременной поездки за пределы своего сельсовета крестьянину каждый раз требовалась специальная справка-разрешение от правления колхоза. Без подобной справки сельский житель не мог ни устроиться на работу, ни поступить на учебу в городе. Таким образом, возводились административные барьеры для оттока рабочей силы из колхозов, которые очень напоминали прикрепление крестьян к земле.
Одновременно усиливались государственный контроль над оборотом официальных справок и борьба с подделкой служебных документов. С 21 июля 1935 года органы милиции получили соответствующие полномочия для выдачи разрешений на открытие предприятий по изготовлению различного рода печатей и штампов.
Задачи псковской милиции по обеспечению паспортного режима были тесно связаны с пограничным положением Псковского края. На основании постановления ЦИК и СНК СССР от 17 июля 1935 года «О въезде и проживании в пограничных полосах» органам милиции предоставлялось право рассматривать вопросы, связанные с выдачей разрешений на въезд и проживание граждан в приграничной зоне285. Этим же постановлением милиция обязывалась привлекать нарушителей пограничного режима к юридической ответственности. Почти одновременно к концу 1935 года в структуре милиции создаются отделы виз и регистрации иностранцев и других категорий лиц, находящихся на территории СССР. Они заменили ранее существовавшие при исполкомах местных Советов иностранные столы, напрямую замкнув, таким образом, всю работу по учету населения на органы внутренних дел.
Создание паспортно-визовой службы в структуре органов милиции способствовало укреплению пограничного режима. Особенно он усилился после подтверждения в 1935 году статуса Псковского края в качестве пограничного округа в составе Ленинградской области (Великолукский округ был передан Калининской области). Въезд сюда ограничивался не только для иностранцев, но и для жителей внутренних районов страны. Для пребывания на территории Псковского округа последним требовалось получить временную прописку. Согласно разъяснению начальника паспортного отделения Псковского горотдела РКМ-НКВД младшего лейтенанта Аристова, такая прописка предоставлялась только при наличии: личного заявления, справки о предоставлении жилой площади, пропуска и документа, удостоверяющего цель приезда286.
О необходимости данной работы свидетельствовала, например, массовая проверка домовых книг, проведенная псковскими милиционерами в апреле 1940 года, в результате которой на территории округа было выявлено 19 иностранцев, самовольно находившихся здесь начиная еще с 1917 года (из них 7 человек непосредственно в городе Пскове)287.
В случае несоблюдения установленных правил регистрации на территории Псковского края милиция могла применять достаточно суровые меры воздействия. Так, с января по май 1940 года за нарушение паспортного режима к ответственности в административном порядке был привлечен 531 человек, к уголовной ответственности по статье 192 УК «а» - 3 человека, по статье 111 УК - 1 человек и по постановлению ЦИК и СНК СССР от 17.07.35 - 5 человек288.
Объективно деятельность милиции по наведению общественного порядка в городах и районах Псковщины способствовала укреплению пограничного режима и усилению постоянной бдительности населения. Это было тем более важно, что иногда сил одних пограничников для этого оказывалось недостаточно. Во всяком случае, согласно оценки окружного бюро ВКП(б), например весной 1940 года, борьба с нарушителями пограничного режима в городе Пскове со стороны 9-го погранотряда осуществлялась «неудовлетворительно», так как необходимые проверки организовывались только в период повышения охраны госграницы289.
Вспомогательные функции при охране тылов пограничных войск в той или иной степени выполняли все подразделения псковской милиции. Участковые инспектора следили за соблюдением правил пограничного режима приезжими гражданами и дачниками. В процессе этой работы в Струго-Красненском районе был арестован немецкий инженер, неоднократно проводивший фотосъемку местности290.
Среди населения проводилась разъяснительная работа о необходимости содействия борьбе с закордонным шпионажем, которая носила по настоящему массовый характер. Так, 1 сентября 1937 года во всех районах Псковского округа был организован единый политдень на тему: «Капиталистическое окружение, цели и методы иностранных разведывательных органов и их троцкистско-бухаринской агентуры». По неполным данным в ходе указанного мероприятия с соответствующей политинформацией ознакомились 85846 граждан, в качестве докладчиков выступили 1043 агитатора, а в прениях - 5485 слушателей, от которых поступило приблизительно 10570 вопросов291.
Создание и деятельность ГубЧК в приграничных районах Северо-Запада России в 1918-1922 гг.
Организация и деятельность региональных органов государственной безопасности в советский период складывалась под воздействием многих угроз, порожденных общей политической, и экономико-социальной ситуацией, сложившейся в России и мире в годы революций и Гражданской войны. Кроме того, на организацию и деятельность органов государственной безопасности и других правоохранительных органов оказала влияние идеологическая линия, реализуемая в советском государстве, которая декларировала курс на построение социализма в отдельно взятой стране, находящейся во враждебном окружении, и стремление большевиков создать условия для победы мировой революции.
Процессы создания первой спецслужбы РСФСР-СССР неоднократно анализировались в исторической литературе436. Но и сегодня эта тема является сравнительно малоизученной в силу ее фактической закрытости до 1990-х годов, крайней идеологизированности и немногочисленности серьезных и обширных исследований.
Среди новейших исследований на эту тему следует отметить работу СB. Леонова437, который концептуально проанализировал систему угроз для молодого Советского государства, заключив, что их многообразие и взаимозависимость предопределили систему защиты завоеваний революции, а также формы и методы деятельности органов ВЧК, которая выполняла самые разнообразные и разнородные функции и «в чем-то предвосхитила дальнейшее развитие спецслужб». СВ. Леонов считает, что именно ВЧК внесла «крупнейший, до сих пор недооцененный вклад в дело сохранения советского государства» , поскольку представляла собой «качественно совый тип органов государственной безопасностил, использовавший в своей работе разветвленный аппарат и «беспощадные и »ассовые репрессии». Это, по меению СВ. Леонова, томогло нейтрализовать подавляющую часть «тактических угроз» , но нп ликвидировать «угрозы стратегическиеч (т.е. создававших принципиальную опасность для власти ыольшевиков)к которые в кднечном итоге привели режим к катастрофе. В то же время СВ. Леонов вбратил внитанип на «гипертрокированро расширенные полномочия и апрарат органов, обеспечивающих безованность», шоторый етчасти привял и «стратегическому проигрышу». Думается, что этот вывод автора несколько «асходится с предыдущим, поскольку именно «острота и многообразио угроз», о яес пишет сам ав,ор440, оласти советов предопределили развитие органов государственной в первые годы советской власти.
Но несмотря на обширную историографическую традицию практически неисслегованной остается история обеспечения косударственной безопасности и деятельность губотделов ВЧК в приграничных и прифронтовых районах Северо-Запада РСФСР. После 1920 года линии государственной границы с Эстонией и Латвией и деятельность региональных подразделений государственной безопасности на Северо-Западе России проходила в условиях «пограничного положения с буржуазными государствами, ставших сосредоточением антисоветских СИЛ» .
В 1927 году начальник Псковского Губотдела ОГПУ А.С. Невернов, подробно обрисовал читуациП, складывающуюся в ариграничных районах -по всем убастке Советско-Эстоно-Латвийской границы. «Наша жизн-происходит в уеловиях непосредственной йлизости « бурауазным гооударствам,... территория соторых используется агентами жаровой гострреволюции т их оаймитами дхи разрушения гервого м мире коциалистическоги государйтва... длл совершения дивврсии прмтив советской власти... для помощи .атаившимся врагам». Поэтому основная деятельность Псковскопо Губотдела ОГПв и «всех чекистских революции и сегодня, чекисты дают достойный отпор всем самого серьезного отношения всех советских и партийных руководителей к «шпионской и подрывной деятельности эстонских и латвийских агентов в приграничных сельсоветах и советских учреждениях», о необходимости Латвии», переходы через границу подрывников и диверсантов, готовивших теракты на железных дорогах, разведывательная деятельность прибалтийских государств, вербовка «несознательного элемента для подготовки восстаний», создание контрреволюционных организаций в нашем тылу4 . Все эти явления стали «тяжелым наследием гражданской войны и деятельности мировой буржуазии, стремящейся уничтожить социалистическую родину, фактор близости прибалтийских буржуазных государств является самым главным в деятельности всего советского аппарата», заключил A.C. Невернов, указав на необходимость выработки системы различных оперативных (позднее употреблялся термин «чекистских»), и политических мероприятий по стабилизации обстановки в приграничной полосе.
Подобные заявления неоднократно делались и в последующем. В 1938 году заместитель начальника Управления НКВД по Ленинградской области В.П. Гарин напоминал, что «деятельность чекистов в приграничных районах, в условиях непосредственной близости вражеских разведорганов и контрреволюции, является особой... и должна быть по особому организована»444.
Многие «угрозы из-за кордона» носили далеко не мнимый, а вполне реальный характер. События Гражданской войны и политический бандитизм 1920-х годов показали большевикам уровень и масштаб опасности, а непрекращающаяся деятельность прибалтийских спецслужб и активность радикальных белоэмигрантских кругов, лишь усилили уверенность в возможных восстаниях и вооруженных мятежах, которые могут закончиться падением Советской власти. В этих условиях только жесткие, бескомпромиссные военные и репрессивные методы, которые были апробированы в годы войны и в период борьбы с политическим бандитизмом могли принести реальные и быстрые результаты. Закрепившись в сознании многих партийных и советских руководителей разного уровня как универсальный инструмент решения любых задач, эти силовые методы продолжали использоваться для «регулирования» всех сторон жизни общества и в мирное время.
Сам факт того, что в Прибалтийский государствах была свергнута Советская власть и провозглащены буржуазные государства, которые «являлись санитарным кордоном против большевизма» и «первой крепостью на пути распространения чуждых европейским народам доктрин», в глазах большевиков означало, что эти страны являлись открытыми и непосредственными врагами Страны Советов. Гонения против коммунистических партий, легальная деятельность на территории Эстонии и Латвии контрреволюционных организаций Б.В. Савинкова, подразделений РОВСа, Братства Русской Правды, ставивших своей целью свержение власти в СССР и совершение терактов против коммунистов и советских учреждений, лишь добавляли разногласий между странами. А активная деятельность прибалтийских спецслужб в приграничной полосе, приводила к необходимости проведения разнообразных политико-экономических и специальных мероприятий для адекватной реакции на разнообразные «угрозы из-за кордона».
Важнейшими направлениями работы региональных органов госбезопасности в связи с «прибалтийским фактором» была контрразведывательная деятельность против эстонских и латвийских шпионов, борьба с политическим бандитизмом, и уничтожение оппозиционных партий, которые в условиях приграничья «имели постоянную связь с Прибалтикой». Это обстоятельство отразилось и на специфике репрессивной деятельности органов ВЧК-ОГПУ-НКВД в приграничных районах Северо-Запада России.
Борьба с «политическим бандитизмом» в приграничных районах Северо-Запада РСФСР в 1920-1930-е годы.
Одним из важнейших направлений деятельности правоохранительных органов Северо-Запада России была борьба с бандитизмом, который в этом регионе принимал разнообразные формы. На выявление и уничтожение различных вооруженных и организованных групп была нацелена не только милиция, но и региональные подразделения государственной безопасности, а также весь партийно-советский аппарат. Для этого в структуре губернских, районных органов внутренних дел, отделов ВЧК-ОГПУ-НКВД, в местных исполкомах и партийных комитетах были созданы специальные комиссии и отделения, перед которыми были поставлены задачи по выявлению «активного бандитского элемента» и «пособнической базы». Причем борьба правоохранительных органов с бандитизмом наиболее активно проходила именно в приграничных районах Северо-Запада России, что было вызвано различными политико-географическими, экономическими и национальными факторами.
Уже в начале XX века, в годы первой русской революции, были апробированы несколько способов борьбы с вооруженными отрядами «лесных братьев», которые будут использоваться государственными и правоохранительными органами и в дальнейшем - военная блокада населенных пунктов, создание агентурного аппарата и общеполитические мероприятия. Именно в годы Советской власти эти способы и методы борьбы с вооруженными формированиями получат свое дальнейшее развитие. Большевики, ориентированные на скорейшее и радикальное решение проблемы деятельности антисоветских вооруженных группировок, обратили внимание на классовый и контрреволюционный характер «политического бандитизма», что и предопределило разнообразные оперативные, войсковые и политические методы борьбы с активными бандитами, а также со всеми «пособниками и сочувствующими».
Первые столкновения «лесных братьев» и других вооруженных отрядов, дестабилизирующих ситуацию в приграничных районах Северо-Запада России, с правоохранительными структурами, как мы уже отмечали происходили еще в начале XX века. Однако наибольший накал борьбы с вооруженными группировками приходится на более поздний период. Время 1920-1930-х годов характеризуется борьбой с «политическим бандитизмом», который возник под влиянием многих факторов, и не был напрямую связан с событиями 1905-1906 гг. По руководители и члены отрядов и организаций С.Н. Булак-Булаховича, Б.В. Савинкова, С.Э. Павловского и других, переходя границу, использовали уже известную на Северо-Западе партизанскую тактику - налетов и засад, а также маневрирования малыми группами, собиравшимися в большие соединения для нападений на государственные и частные объекты.
В 1940-1941 гг.855, а также в период с 1944 до середины 1950-х годов856 на Северо-Западе России происходила борьба с подпольными националистическими формированиями. Они были созданы на основе подготовленных спецслужбами фашистской Германии диверсионных подразделений. Организация националистических формирований была схожа со структурой военизированных отрядов «Омокайтсе - Кайтселийта» и «Айзсаргов», существовавших в Эстонии и Латвии в годы независимости, прообразом которых были отряды «лесных братьев» 1905-1906 гг.
В 1920-1930-е годы одним из важнейших факторов, дестабилизирующих обстановку в приграничных районах Северо-Запада России, являлся так называемый «политический бандитизм».
Уже в период 1920-х годов в СССР, по отношению к событиям на Северо-Западе, Украине, Кавказе, Якутии были использованы такие понятия как «уголовный бандитизм», «политический бандитизм», «деятельность террористических и повстанческих банд», «бандитско-повстанческая деятельность», что свидетельствовало о сознательном расширительном толковании этого явления, свойственной для советской революционной юриспруденции.
Большинство исследователей, специально рассматривающих проблемы антисоветского повстанческого движения, справедливо видят причины этого явления в событиях 1918 - 1920 гг. Пришедшие к власти большевики прекрасно понимали, необходимость борьбы с политическими противниками и использовали в этой борьбе все возможные силы и средства. Большевизация страны, по мнению многих лидеров революции должна была происходить под воздействием не только мирных, но и силовых приемов, путем введения диктатуры пролетариата и партии , а также других форм воздействия на население, социальные институты и экономику страны, в условиях организованного и стихийного сопротивления.
Национализация промышленности, введение хлебной монополии и принудительной продразверстки, ликвидация свободной торговли и другие проявления «кавалерийской атаки на капитал» вызвали массовое недовольство в различных слоях общества. Именно политика «военного коммунизма», осуществляемая в годы гражданской войны, наиболее бескомпромиссно определила характер общественного развития и сформулировала «социалистические методы» управления обществом и государством, как они представлялись большевистским вождям. Начавшаяся гражданская война и милитаризация общественных отношений привнесли в политику большевистских властей пренебрежение к человеческим свободам и правам (особенно по отношению к выходцам из чуждой пролетариату и беднейшему крестьянству среды), нетерпимость ко всякому инакомыслию, вседозволенность любых шагов и действий, если они обосновывались «революционной целесообразностью». Обострившаяся классовая борьба сопровождалась применением «красного террора» который был ответом на «белый террор» либо объявлялся большевиками необходимым ввиду складывавшейся обстановки858.
Представляется, что политика «военного коммунизма» наиболее глубоко и отрицательно сказалась на основных методах руководства общественным и экономическим развитием. Длительное время после объявленного отступления от «военного коммунизма» власть сохраняла склонность к быстрым и насильственным действиям, которые считались испытанными и всегда дававшими наилучший результат в достижении цели. «Нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики» — вот лозунг «военного коммунизма», выражавший способность власти силовыми способами добиться того, что не позволяли сделать методы убеждения и пропаганда. Отсюда и бескомпромиссная борьба со всеми антипартийными элементами и контрреволюционными угрозами в тылу и на фронтах Гражданской войны. Одной из таких угроз являлся бандитизм.
В отечественной историографии проблемы борьбы с бандитизмом рассматривались в различных публикациях и исследованиях, начиная с 1920 года, однако многие книги и статьи носили ярко выраженный тенденциозный характер. В 1920 - 1930-е годы были опубликованы несколько научных и публицистических работ, а также воспоминаний, написанных «по горячим следам» непосредственными участниками событий начала 1920-х годов859. Со второн посреины 1920-х годов н историографий утверди1ся стереотип . оцевке бандитизма ы повстанчества вериори гражданской войны с НЭПа, кав оэсеровско - кулацких выступлений»860, принявших форму «политического «андитизма с полуголовыым оттенком»861р Многие командиры Красной Армии и советские руководители делились своим опытом подавления крестьянскис посстаний, которые они однозначно евалифицирывали как бандитизм. В этих же работах ибобщался ссветскио опыт подавления крестьянского движеник и «антисоветской, контрреволюционной беятельностВ сил хмпериализма и бвергнутых классов» т п дачествя кажнейших методов борьбы с иандитизмов указывалась на необходимость самых решительных действий, на ликвидацию «бандповстанческой базы»
