Содержание к диссертации
Введение
Место современной материальной культуры кыргызов в системе этнических и межэтнических исторических ценностей
1.1 Этническая идентификация как фактор межкультурной коммуникации 15
1.2 Материальная культура как этноидентифицирующий и этнопрезентативный фактор в истории кыргызкого народа 36
1.2 Материальная культура как одна из важнейших составляющих этнического мировоззрения 62
Из истории освоения художественных форм прикладного творчества
2.1 Проблемы взаимосвязи прикладного творчества и этнического сознания 77
2.2 Семантическая структура прикладного творчества и его роль в процессе взаимодействия с этническим окружением 99
2.3 Динамика изменений ценностных категорий прикладного творчества в кыргызской материальной культуре в XX веке 118
Заключение 140
Библиография
- Материальная культура как этноидентифицирующий и этнопрезентативный фактор в истории кыргызкого народа
- Материальная культура как одна из важнейших составляющих этнического мировоззрения
- Семантическая структура прикладного творчества и его роль в процессе взаимодействия с этническим окружением
- Динамика изменений ценностных категорий прикладного творчества в кыргызской материальной культуре в XX веке
Введение к работе
Актуальность темы. На любом историческом этапе каждый народ, в том числе и кыргызский, несмотря на территориальные, социальные и другие различия в культуре, нивелирование или сближение культур, имеет свое материальное и духовное наследие, которое и создает национальный облик, характер, поведение, а в целом — национальную самобытность.
Материальная культура является одним из составляющих факторов, формирующих этническое культурное наследие. Ее особенности следует рассматривать не только в качестве предметно-бытовой среды, но и как средство внутри этнического общения и передачи информации. В таком аспекте проблема еще недостаточно изучена, и в этом ее актуальность.
На протяжении XIX-XX вв. история и культура кыргызского народа неоднократно становились объектом пристального внимания историков, этнографов, лингвистов, археологов и искусствоведов. Благодаря их работам получили освещение такие научные темы, как формирование кыргызской народности, этногенетические и историкокультурные связи, зарождение и развитие кыргызской государственности, литературы, науки, образования и искусства. Однако до сих пор остаются недостаточно исследованными коммуникативные функции материальной культуры и прикладного творчества во времени и пространстве.
Проблемы национальной материальной культуры приобретают особую актуальность в эпоху научно-технической революции и электронных средств информации, когда утверждаются новые массовые стереотипы, ведущие к своего рода глобальной стандартизации, размыванию самобытности целых народов. Поэтому всплеск интереса к национальным традициям, прикладным изделиям, наблюдающийся в современном мире способствует возрождению традиционных технологий производства народных прикладных изделий.
Актуальность исследования, заключается еще и в том, что в новых социально-экономических условиях произведения мастеров народных промыслов имеют не только художественную и эстетическую ценность, но и могут служить делу пропаганды национальной культуры за рубежом, способствовать развитию туризма в Кыргызстане. При этом надо учитывать, что прикладное творчество как составляющая материальной культуры, с одной стороны, является хранителем исторической памяти народа; с другой - средством межкультурной коммуникации. Именно поэтому изучение теоретических основ коммуникативных функций материальной культуры и прикладного творчества с учетом исторической практики развития этноса сегодня приобретает особенную значимость.
Целью диссертационного исследования является анализ особенностей коммуникативных функций материальной культуры и прикладного творчества в современных условиях.
Для достижения этой цели поставлены следующие задачи:
определить этнокультурные коммуникации этносов через материальную культуру и прикладное творчество;
раскрыть роль материальной культуры в эволюции этнического мировоззрения;
выявить значение и роль материальной культуры и прикладного творчества в системе этнических ценностей;
раскрыть внутриэтнические процессы социализации, проявляемые через материальную культуру;
проанализировать содержание современного кыргызского профессионального прикладного творчества;
- выявить через семантический анализ кыргызского орнамента степень
традиционности и утилитарности изделий;
исследовать степень заинтересованности этнических групп в использовании инноваций прикладного творчества в современных рыночных отношениях;
показать эволюцию от ремесленника через мастера до художника как субъектов этноопределяющих черт в декоративно-прикладном творчестве;
Объект и предмет исследования. Объект исследования: материальная культура и прикладное творчество во времени и пространстве.
Предметом исследования являются особенности коммуникативных функций этнической материальной культуры и прикладного творчества кыргызов и изменения, происходящие в них в эпоху глобализации.
Методологической основой диссертации послужили принципы историзма и объективизма. Широко использованы такие методы, как конкретно -исторический, этнографический, семантический, сравнительно — сопоставительный, которые позволяют рассматривать внутриэтнические изменения, проецируемые через творчество мастеров материальной культуры в межэтническое пространство.
Степень научной разработанности проблемы.
Первой работой, характеризующей прикладные изделия Средней Азии, в том числе и кыргызские, была статья А. Фелькерзама1. В западноевропейской литературе начала XX в: некоторые вопросы, связанные с кыргызским орнаментом, получили отражение в статье Г. Альмаши2.
Фелькерзам А. Старинные ковры Средней Азии//Старые годы.-СПб., 1915. Almasy G. Der Karakirgisen ornamentik. Anzeiger der Ethnographischen Abteilung des ungarischen Nationalmuseums - Butapest, 1907.
Среди исследователей новейшего времени, прежде всего, необходимо назвать Фиельструпа Ф.А., по существу стоявшего у истоков этнографической школы Кыргызстана. Он положил начало фундаментальному исследованию материальной культуры кыргызов, которое заключалось в использовании системного подхода при анализе этнографического материала3. Многое из того, что собрал и систематизировал Фиельструп Ф.А. в 20-е годы XX в., уже в те времена было архаикой и на сегодняшний день является ценнейшим историко - этнологическим материалом.
Вскоре появились искусствоведческие работы В.Н. Чепелева и М.В. Рын-дина, которые описали орнамент прикладных изделий Восточного Памира и Таласа и попытались вскрыть его художественную семантику.4
Настоящим прорывом в изучении прикладного творчества кыргызского народа стала деятельность Кыргызской археолого-этнографической экспедиции в 1953-1955 гг., материалы которой были изданы в пяти томах. Третий и пятый тома «Трудов Киргизской археолого-этнографической экспедиции» включают научные статьи СМ. Абрамзона, СВ. Иванова, К.И. Антипиной, МЛ". Айтбаева, Е.М. Маховой и Г.Л. Чепелевецкой, Н.В. Черкасова, в которых всесторонне рассмотрены виды кыргызского народного прикладного творчества и подробно проанализированы мотивы кыргызского орнамента5.
Впоследствии более детально процессы влияния материальной культуры на изменения этнической структуры исследовал СМ.Абрамзон. Он рассматривал кыргызскую культуру с традиционной этнографической точки зрения. В работе «Кыргызы и их этногенетические и историко-культурные связи» он уделил основное внимание этногенезу, этнической истории, этническим аспектам материальной и духовной культуры кыргызов6.
Особо ценными для изучения культуры кыргызского этноса являются труды К.И. Антипиной. Её работа об особенностях материальной культуры и прикладного искусства кыргызов содержит богатый этнографический материал по различным видам народного прикладного творчества. Здесь внимание уделено технологии выделки кыргызских ковров, ткачеству, орнаменту, изготовлению узорных циновок, особенностям национальной одежды7.
Фиельструп Ф.А. Из обрядовой жизни киргизов начала XX века. - М., 2002.
Рындин М.В. Киргизский национальный узор. - Л. - Фрунзе, 1948; Чепелев В. Киргизское народное изобразительное творчество // Искусство. - 1939. - №5.
Труды Киргизской археолого-этнографической экспедиции. ТЛИ. - Фрунзе: АН Кирг. ССР, 1959; T.V. - М.: Наука, 1968.
Абрамзон СМ. Киргизы и их этногенетические и историко-культурные связи. -Л., 1971.
Антипина К.И Особенности материальной культуры и прикладного искусства южных киргизов. - Фрунзе, 1962.
Дж.Т. Уметалиевой исследована история возникновения и развития ковроткачества у кыргызского народа. С искусствоведческой точки зрения автор рассмотрела наиболее распространенные виды национальных ковров, проанализировав композицию, рисунок и колористические особенности ковровых изделий8.
Для научной разработанности проблемы наиболее значимыми современными этносоциологическпми исследованиями в республике являются труды А. А. Асанканова. Исследуя социально культурное развитие кыргызского сельского населения, а также рост национального самосознания кыргызов, автор приводит конкретные факты об изменениях материальной и духовной культуры, произошедших в последнее время.9
Представляют определенную ценность исследования Акмолдоевой Б.Б. по различным этносоциальным проблемам кыргызского села, в том числе, роли народных и религиозных традиций в повседневной жизни сельского населения,10 а также работы кыргызских этнографов К. Мамбеталиевой, А. Джумагуловой, С. Каракеевой, анализирующие материальную культуру через структуру кыргызской семьи, этносоциальные и культурно-бытовые аспекты ее жизни."
Материалам традиционной кыргызской одежды посвящены работы этнографа Ч.К. Омурбекова.12
Предпринята также попытка рассмотреть эволюцию современного прикладного творчества кыргызов в работах молодых исследователей:
УметалиеваДж.Т. Киргизский ворсовый ковер. - Фрунзе, 1966.
АсанкаповА.А. Социально-культурное развитие современного киргизского, сельского населения (Опыт этносоциологического исследования) - Бишкек, 1989 ; Его лее: Кыргызы: рост национального самосознания . - Бишкек, 1997.; Его лее: Средства массовой коммуникации в системе социально-культурного развития сельских кыргызов в середине 80-х годов // Некоторые вопросы археологии и этнографии Кыргызстана. - Бишкек, 1992.
Акмолдоееа Б. Б. Традиции, верования и обряды киргизов, связанные с коневодством // Актуальные вопросы этнографии и археологии Киргизии. - Фрунзе: Изд-во КГУ, 1989; Ее же: Особенности образа жизни народов средней Азии и Казахстана//Некоторые вопросы археологии и этнографии Кыргызстана. - Б.: Илим, 1991.
Мамбеталиева К. Семья и семейно - брачные отношения киргизов горнорудной промышленности Киргизии. - Фрунзе,1971; Каракеева СИ. Современная киргизская городская семья - Бишкек, 1979; Джумагулов А. Семья и брак у киргизов Чуйской долины. - Фрунзе,1960.
Омурбеков Ч.К. Материалы и ткани для изготовления традиционной одежды кыргызов в конце XIX - XX вв. // Некоторые вопросы археологии и этнографии Кыргызстана. - Б.: Илим, 1991; Его лее. О соотношении традиционного и современного в одежде кыргызской сельской семьи (на материалах этнологического исследования // Исторические чтения.- Фрунзе:Илим, 1989.
Мальчика А.Ю., Султаналиевой Н.И., Филипповой А., Летучих А., Кутуе-вой А., Хан. Н. и др.13
Некоторые аспекты деятельности Объединения народных художественных промыслов (ОНХП) «Кыял» затрагиваются в научных работах Г.И. Токтосуновой и А.А. Акматалиева'4.
Особый интерес в плане изучения межэтнических коммуникаций на современном этапе представляет работа Р. Абдулатипова «Мой Кыргызстан» (Москва - Бишкек, 2005г.).
Таким образом, материальной культуре и прикладному творчеству посвящено значительное количество обобщающих трудов кыргызских ученых. В нашей работе предпринята попытка рассмотреть виртуальное, содержательно-смысловое значение этой культуры.
Источниковая база. Основной источниковой базой для исследования современной материальной культуры и прикладного творчества послужили материалы историко-этнологических экспедиций, осуществленных автором по линии Национальной Академии Художеств КР, Союза народных мастеров «Тумар арт-групп», проведенных в Иссык-Кульской (2002 г.), Чуйской (2003 г.) Ошской (2004 г.) областях и в Чон-Алае (2005 г.).
В ходе полевых исследований особое внимание было уделено материально-прикладным системам адаптации этнических групп в условиях глобализации современного мира, выявлению традиционных и инновационных элементов в быту этнических групп, проявляемых в повседневных условиях.
Для сравнительного анализа результатов собственных полевых исследований были широко использованы полевые материалы и экспедиционные отчеты 1930-1950 гг. виднейшего советского этнографа СМ. Абрамзона, хранящиеся в институте истории Национальной Академии Наук Кыргызской Республики.
Особенно полезным для нас было изучение архивных документов и полевых дневников К.И. Антипиной, находящихся в Фонде Поддержки Обра-
Малъчик А.Ю. История прикладного искусства: эволюция кыргызского орнамента с древнейших времен до XX в. - Б., 2005; Султапалиева Н.И. К вопросу о ткачестве у кыргызов // Культурное наследие и народное творчество - Бишкек, 2006; Немых А. Филиппова А., Летучих А. Проблемы этнического мира и современность. - Бишкек, 2003.; Кутуева. А. Некоторые аспекты анализа кыргызского орнамента на восточном берегу Иссык - Куля.// Перспективы регионального развития Иссык-Кульской области. - Бишкек, 2002. -С.62-67; Хап. Н. Анализ перспектив производства изделий из войлока в современном Кыргызстане// Там лее. - С. 67-75.
Акмапитиев А.А. Кыргызские мастера: Антология.-Бишкек, 1997; Токтосупова Г.И. Кыргызское современное народное искусство: определение и классификация // Некоторые аспекты изучения кыргызского искусства. - Бишкек, 1993. Ее же. К проблемам семантики кыргызского орнамента в его исторической динамике // Диалог цивилизаций на Великом шелковом пути: материалы международной научной конференции. - Бишкек, 2002.
зовательных Инициатив (г. Бишкек), а также в рукописных фондах НАН КР. В них содержатся рисунки, фотографии, обширнейшие сведения о различных видах прикладного творчества кыргызов.
Определенный интерес представляют результаты этнологической экспедиции, проведенной в 1992-1993 гг. совместно сотрудниками Института востоковедения РАН и кыргызскими этнологами в Иссык-Кульской области15. Их отчеты об особенностях этносоциального развития и миграционной подвижности сельского населения позволили нам выявить некоторые причины изменений, происходящих в материальной и духовной культуре кыргызов.
Научная новизна работы заключается в том, что впервые в исторической науке Кыргызстана предпринята попытка определить в качестве самостоятельного объекта исследования коммуникативные функции современной национальной материальной культуры, раскрыть внутриэтническую идентификацию и семантику художественных форм прикладного творчества.
Хронологически работа охватывает основные периоды исследований региона этнографическими экспедициями с середины XX века по сегодняшний день.
Основные положения, выносимые на защиту:
Функции материальной культуры, как отражение внутриэтнических изменений, постоянно присутствуют в этническом прикладном творчестве.
Современное культурное нивелирование народов, преобразование традиционных прикладных изделий в востребованный обществом продукт.
Видоизменение прикладного творчества, причины становления его мозаичным в силу субъективных особенностей творчества мастера.
Семантический анализ кыргызских прикладных изделий как связующее звено между архаическими и современными представлениями этноса.
Структурирование понятий «свое» и «чужое» в прикладном творчестве, как фактор этносамоопределения в окружающем пространстве.
Прикладное творчество, как объективная визуальная картина этноса, коммуникатор в межэтническом пространстве и основной элемент сохранения этнической самоидентификации.
Теоретическая и практическая значимость результатов исследования состоит в возможности использования ее положений и выводов для дальнейшего изучения проблемы изменений этнической материальной культуры, а также прикладного творчества как одного из основных определяющих в системе этнического и межэтнического сосуществования.
Отдельные положения, выводы и практические рекомендации найдут применение при написании работ по истории, этнологии, межэтнической
Этносоциологические процессы в Кыргызстане по материалам полевых исследований. 1992 -1993 гг. - М., 1994 г.
коммуникации, культурному строительству в Кыргызстане, в процессе преподавания этих дисциплин в вузах, а также в практической деятельности объединений народно-художественных промыслов.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации изложены в монографии автора «Особенности коммуникативных функций мате-риаль-ной культуры и прикладного творчества кыргызов XX в. (исторический аспект)» (Бишкек, 2006. - 10 и.л.) и четырех научных статьях. Теоретические материалы диссертации были применены в маркетинговых исследованиях «Тумар арт-групп» Объединения художественных народных промыслов «Кыял» в 2005 г. Результаты были доложены на международных (2002 г., г. Бишкек, 2005 г., г. Ош) и республиканских (2003, 2005 гг., г. Бишкек) научно-практических конференциях.
Структура диссертации
Диссертационная работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложений.
Материальная культура как этноидентифицирующий и этнопрезентативный фактор в истории кыргызкого народа
Историческое развитие общества свидетельствует о том, что ремесленник реализует себя через этнокультурные ценности. Его деятельность направлена на развитие жизненных принципов, норм, идеалов, способствующих совершенствованию этноса через материальную маркировку пространства. В другом случае, как в нашем, когда ремесленник не локализуется этносом, а вбирает в себя другие критерии (например, половозрастные), ценность исследования возрастает многократно. С одной стороны, процесс развития или угасания прикладного творчества на внутриэтническом, бытовом уровне является индикатором традиционности или инновационной потребностью этноса. С другой - самобытные районы с культурной локализацией могут являться своеобразным «этническим ядром», определяющим духовную и материальную составляющую этноса. В.М. Массой считает, что «при стимулированной трансформации культурные изменения происходят под косвенным воздействием внешних импульсов. В отличие от этого вида трансформации при прямом заимствовании какая-либо переработка прототипа или его селекционное преобразование полностью отсутствует. Разные варианты культурной трансформации ярко представлены в истории Центральной Азии»1.
Пространство нашей страны представляет неоднородное образование, состоящее из отдельных социокультурных этногрупп со своими жизненными укладами, со своим менталитетом и самосознанием, с различным социально-экономическим и культурным уровнем развития. Ареальное изучение многокрасочных культур является одной из важных научно-исследовательских задач. Актуальными становятся проблемы развития современных этнокультур, совершив 16 ших резкий переход от традиционно-этнического к цивилизационному уровню. В связи с этим рассмотрение многообразия художественной культуры в качестве модели, применимой для изучения культурно-цивилизационных процессов и развития национальных культур, представляется научно-практической проблемой как регионального, так и глобального уровня.
Наметившиеся тенденции национального и культурного возрождения протекают с большей или меньшей степенью интенсивности и с хронологическими смещениями и затрагивают самые различные уровни и сферы социальной жизни: технологическую, экономическую, социально-политическую, религиозную, фило-софско-культурологическую и т.д. При этом необходимо особо отметить, что на все эти сферы жизнесуществования этноса накладьшает свой отпечаток система ценностных ориентации, основные параметры и качественные характеристики которой складьшаются на протяжении многих веков этно- и историко-культурной эволюции нации, с одной стороны, и показывают себя через механизм проявления - с другой.
Положение классической этнографии, согласно которому человек традиционного общества жил в постоянном напряжении, можно принять, но с оговоркой, что источником этого напряжения был не страх перед силами природы, а этнический стандарт мышления, когда не только «любая, в том числе и не знаковая, реальность воспринимается как реплика, несущая ожидания своего отправителя»1. Но и свои собственные поступки человек рассматривает, прежде всего, с точки зрения того, какой смысл они имеют: а) внутри своего сообщества; б) как коммуникация во внешнем этническом пространстве.
Исследователи предполагают, если коммуниканты принадлежат к одной этнической культуре (или близким в языковом и хозяйственно-культурном отношении), то они сравнительно легко оперируют стереотипами и моделями общения, предоставляемыми им традицией. В этом случае коммуникация протекает гладко, сообщения строятся в соответствии с общеизвестными нормами и правилами и адекватно интерпретируются. Например, в XV-XIX вв. благодаря взаимодействию кыргызов с оседло-земледельческими народами Средней Азии кыргызский орнамент обогатился цветочно-растительными мотивами. Данные орнаментальные мотивы могли восприниматься кыргызами как символические образы, связанные с праздником Нооруз и культом природы1. Мы не отказываемся от принципиального убеждения, существующего в исторической науке, о том, что представление о материальной культуре невозможно вне коллективизирующих и обезличенных форм творчества2.
Помимо авторских, харизматически индивидуализированных объектов материальной и вербальной культуры социальная повседневность на этническом уровне демонстрирует актуальность в культурном обиходе современника вещей, идеологическое функционирование которых в большей или меньшей степени безразлично к их «авторскому» происхождению, так как они ориентированы лишь на сакрализованное массовое сознание. Эти этноценности не индивидуального, но коллективного творчества: они принадлежат всем и вместе с тем - никому в отдельности. С другой стороны, внутриэтнический «спрос» на коллективизирующие ценности материальной культуры не означает, конечно, их коллективного же «предложения», что выделяет мастера из общеэтнической среды, а в кыргызской традиции это отделение происходит только на момент изготовления вещи, где общее важнее частного, закономерное важнее случайного.
Изучая коллективные формы культуры как элемент народного творчества, историческая наука постоянно и слишком очевидно рискует обобщением своих характеристик. Вместе с тем, современная наука не может не считаться с постоянным проявлением культурного наследия в, казалось бы, внеэтнических контекстах культуры и повседневности - в условиях городского быта, в изделиях этнического и постэтнического пространства, научного дискурса и т.д.
Материальная культура как одна из важнейших составляющих этнического мировоззрения
Типологизация кыргызской художественно-декоративной культуры актуализируется необходимостью определения ее места и роли в развитии поливариантного богатства культуры Центральноазиатского региона и анализа культурологической проблемы «Восток - Запад», «Север - Юг», обусловленной геополитическим положением этносов, проживающих на территории Кыргызстана.
Сегодня самобытность восприятия диктует повседневный спрос представи телей других этносов по принципам соседства, моды и других актуальных проблем. То есть в данном случае индивидуальность претендует на субъективное понимание. Например, если раньше вышивка находила широкое применение во всевозможных предметах обихода, таких как настенная сумка - аяк-кап, подседельник, покрывало на седло, конский потник, попона, праздничная одежда, на Сухачев В.Ю. «Права народов»: этнические меньшинства и Я-идентичность
Среди изделий, украшенных в этой технике, представленных в арт-салонах: жен ские и мужские головные уборы - национальные и современные, верхняя муж ская одежда, всевозможные сувениры, декоративные панно, сумки и тапочки из войлока, а также туш-кийизы, которые в отличие от других перечисленных пред метов зачастую все как один представляют типологизированные стереотипы. Все это свидетельствует о сфере, ориентированной в большей степени на иностран цев и местных предпринимателей, где вещь рассматривается только с точки зре ния исторической памяти. Здесь восприятие изделия выступает, с одной стороны, как китч, с другой - как элемент уникальности, самобытности. Это разнородная направленность создается исключительно для удовлетворения внешнего спроса, а именно сферы туризма.
Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод о том, что прикладные из делия, характеризующие материальную культуру как элемент самобытности этноса, воспринимаются на внутреннем уровне в качестве сакральных мотивов, поддерживающих мифологему общности, а на репрезентативном уровне сакрализация преобразуется в спрос. Сегодня мы наблюдаем, переход духовности в обыденность, что лишний раз подчеркивает гибкость материальной культуры по отношению к изменениям среды. Это позволяет классифицировать материальную культуру как «самодостаточное явление» в глобальных изменениях сегодняшней жизни: 1. Внутри этнической группы материальная культура выполняет как репре ф зентативную, так и самоидентификационную функцию по отношению к внутри этническому и межэтническому пространству. 2. В то же время, исходя из положения, что материальная культура является отражением духовного сознания этноса, на повседневном уровне она является связующим звеном между этническим индивидом и окружающим пространст вом, т.е. кодировки окружающей среды должны восприниматься этносом если не буквально, то на уровне полного отражения. Антипина К.И Особенности материальной культуры и прикладного искусства южных киргизов. -Фрунзе, 1962.-С. 121. 3. Традиционная материальная культура внутри этноса служит объектом со циализации, в отличие от духовной культуры, объединяющей весь этнос. Исходя из этого, материальная культура может также являться элементом социальных преобразований. 4. Инновационные влияния, отраженные в традиционной материальной культуре, проходя через этническую структуру, маркируясь, видоизменяются со гласно исторически сложившимся представлениям этноса (см.: Приложения, схема 4). 5. Слишком широкая репрезентация материальной культуры, помимо потери сакральности, ведет к утрате индивидуальных черт самобытности и растворению традиции в межэтническом пространстве, что ощущается при поступательном развитии глобализации. 6. Каждый этнос, исходя из своего духовного мироощущения, самостоятельно, согласно собственной традиции, локализует и презентует элементы материальной культуры. 7. Опираясь на положение самодостаточности этноса, мы делаем вывод о самодостаточности традиционной материальной культуры. 8. Предположительно, при определенных условиях элементы инновации, изменяющие традиционную материальную культуру, оказывают влияние на духовную составляющую этноса как обратный процесс1. Например, во время полевых исследований в Чон-Алайской долине Ошской области было выяснено, что, несмотря на большое количество ковровых изделий, используемых утилитарно в повседневности, на сегодняшний день, как и в других регионах республики (экспедиции 2002, 2003, 2004 гг.), прикладное творчество находится в состоянии стагнации. Исследования показали, что прикладные изделия умеют изготавливать практически все женщины старше 30 лет, но реальным производством занимается лишь небольшой процент опрошенных (17 человек из 65), а знают название узоров и занимаются производством постоянно 5-6 человек, но и они испытывают трудности экономического характера. Лишним подтверждением этого про Немых А„ Филиппова А., Летучих А. Проблемы этнического мира и современность. - С. 85. цесса может являться то, что в процессе экспедиции нам больше приходилось сталкиваться с изделиями, возраст которых старше 20 лет1.
Не вызывает сомнений, что «экологичность» таких традиционных культур основана именно на рефлексивном отношении к окружающему миру, но не на современном понимании вердикта: «Сохраним природу для потомков», а скорее в том смысле, что весь окружающий человека мир был населен множеством реальных и воображаемых существ, у каждого из которых была своя жизнь и свои, требующие уважения, интересы. Отношения с природой воспринимались человеком как взаимоотношения партнеров по взаимодействию, требующие соблюдения определенных норм и правил. «Бережное обращение с природой» было, таким образом, ничем иным, как соблюдением «правил ведения разговора» или как коммуникативное «правило создания ярлыка-символа отношения». Понятие орнамента представителей бесписьменных культур, несомненно, также являлось одним из видов коммуникационных ярлыков,2 так как орнамент является духовным отражением пространственно-временных характеристик этноса
Таким образом, исторически восприятие ремесленником проявлений окружающего мира (как «значимых для себя») и собственных действий (как «значимых для другого») ведет к отсутствию четко выраженных различий между ритуальньм и неритуальным поведением, поскольку и то и другое оказывается знаковым.
Как отмечалось выше, культура и искусство Кыргызстана переживает непростой, но в то же время динамичный и прогрессивный период. Это явление обусловливается не только специфическими особенностями нашей республики, но и широкими общекультурными связями. Все более очевидной проблемой становится отношение традиции и современности. Не удивительно, когда человек, находясь в тупиковой ситуации, где рушатся идеология и устоявшийся образ жизни, начинает обращаться к идеалам прошлого, архаичным ценностям.
Семантическая структура прикладного творчества и его роль в процессе взаимодействия с этническим окружением
Историческая практика свидетельствует о том, что в процессе эволюции мастера, то есть в процессе его отделения от этнической традиции, произведенные им изделия, становятся более живописными, изобилующими орнаментированными элементами. Опять же, это может быть связанно с архаичным мироощущением. Строгая утилитарность и лаконичное оформление изделий накладываются на образность окружающего пространства с запретом «не отправлять пустых сообщений», минимум слов приводит к минимуму их материального воплощения в орнаменте. С отходом от этнической традиции, на наш взгляд, моральные, этические нормативы, формировавшие мастера, ослабевают.
Исходя из этого, мы предполагаем, что любое самобытное изделие, даже на внутриэтническом уровне, представляет собою самодостаточную систему, избавляющую представителей этноса от необходимости считаться с адекватным восприятием каждого отдельного элемента материальной культуры и позволяющую осознавать свою этнопринадлежность, даже при утрате некоторых знаковых элементных материальных противопоставлений в современном мире. А у кыргызского этноса подобное узнавание происходит на уровне других схожих номади-ческих этносообществ тюркского мира (казахов, калмаков, тувинцев и т.п.).
Таким образом, функционирование народного жанра подразумевает не просто этническую аудиторию, но и членение ее по половозрастным и профессиональным признакам, а также по конкретным коммуникативным ситуациям, в которых данные признаки оказываются актуальными. Очень важно подчеркнуть, что народное изделие не просто выражает специфику соответствующих ситуаций - соответствующих ритуалов, обрядов, но в той или иной степени ее определяет, закрепляя, в частности, за конкретными жанрами конкретную аудиторию и, главное, конкретные формы этнической коммуникации. Многообразие социальной, половозрастной, ситуативной и т.п. стратификации служит, с этой точки зрения, основным ориентиром в установлении самих границ пространства декоративно-прикладного творчества.
Самобытные прикладные изделия - это, таким образом, не только некие объекты «этнического дискурса», но и те средства, благодаря которым реализуются социативные (контактоустанавливающие), репрезентативные возможности этноидентификационной принадлежности1. Закономерным выводом из вышесказанного является утверждение о важности анализа семантического статуса прикладных изделий. И что народное творчество, особенно у бесписьменных культур, являлось своего рода текстом коллективной традиции. Но очевидно, что существование самой коллективной традиции объясняется поступательной эволюцией, не сводимой только к содержанию выражающей ее формы.
В структуре виртуальной, потенциальной или реальной деятельности прикладных изделий в современном сообществе особое значение традиционных, клишированных форм коммуникации состоит, как можно думать, в том, что они выступают в функции символического регулятора этнических связей и связываемых с ними поведенческих тактик. Будучи стереотипно воспроизводимыми, элементы орнамента, цветовая гамма служат средством коммуникации, благодаря сравнительно элементарным действиям, поддерживающим трансляцию уже так или иначе санкционированного коллективного этноопыта.
В широком смысле, такой опыт является опытом этнической принадлежности субъекта (ремесленника), т.е. опытом «превращения индивида в члена данной культурно-исторической общности путем присвоения им культуры общества» , а в узком смысле - опытом овладения этническим поведением. Конфигурация орнаментальных (знаковых) различий в процессе коммуникации определяет этническую позицию коммуниканта - ремесленника и в свою очередь через изделие детерминирует поведение и образ действий других участников коммуникации -этнического сообщества. В традиционных узкокультурных сообществах, благодаря традиционным, повторяющимся, устойчиво манифестирующим формам воплощения материальной культуры, воспроизводимым на этносакрализованные события, коммуникативное пространство внутриэтнической аудитории является в большей степени прозрачным и поддающимся внутристатичному и внешнеизме-няемому контролю1. Или говоря проще, добровольному культурному растворению и, напротив, растворению в межэтническом пространстве. При этом растворение обычно направлено к более близким по культурному наполнению этносам, а стагнация является формой защиты от иновлияний. Хорошо иллюстрируют эти процессы польская и дунганская этнические группы Кыргызстана. Как показал анализ результатов экспедиции по Чуйской области (2003 г.), большинство опрашиваемых респондентов (60 %) желало бы сменить основной вид своей деятельности, что помимо экономических причин было продиктовано ростом этнической устойчивости, приводящей к потребности унифицировать свою деятельность .
Прагматические и именно утилитарные факторы бытования народных прикладных изделий заслуживают особенного внимания в том отношении, в каком они служат спецификации самого понятия «материальная культура». Стоит подчеркнуть при этом, что привычное отношение к прикладному творчеству с точки зрения его содержания, эстетики, нисколько не противоречит его прагматической целесообразности в функции определенных средств этнического самоконтроля. Более того, эстетический эффект традиционного изделия становится понятнее, если учесть, что это этноэстетика, которая принципиально апеллирует к традиции. Привычность этнической реакции на подсознательную сакрализацию, выявляемую семантикой - это условие, благодаря которому проявляется «свое» и «чужое», «нормативное» и «патологическое» и т.д.
Следовательно, этнический облик прикладного творчества современника формируется узнаваемыми, типовыми, традиционными формами, будь это само изделие или орнамент, образуя, таким образом, группу этноузнаваемых, прецедентных изделий (топу или колпак), которые, в свою очередь, оформляют самобытность народного прикладного творчества, т.е. изделий уже непосредственно привязанных к ритуалу
Динамика изменений ценностных категорий прикладного творчества в кыргызской материальной культуре в XX веке
Сегодня, на наш взгляд, внутри декоративного творчества идет разделение на определенные сферы. В декоративных уникальных произведениях из стекла, керамики, войлока текстиля, металла собственно прикладная, утилитарная функция отступает на второй план, а все средства художественной выразительности направлены на функцию декоративную, стилизованно украшающую. Однако следует заметить, что с утратой утилитарности, самобытности видоизменяется и само изделие, эволюционируя или деэволюционируя по отношению к этнической традиции. Конечно, четкой границы между декоративным и прикладным искусством провести невозможно. Более того, декоративные произведения сохраняют во многих отношениях связь с утилитарной спецификой своего вида, в частности, предметную основу формы при выявлении художественных особенностей материала. Поэтому предметно-видовая форма декоративных изделий в любом случае ориентирована на культурную этническую традицию. Но при этом изначально внимание художника сконцентрировано на эмоционально-образном выражении жизненных впечатлений декоративными средствами. Именно эта сложная, новая задача, вставшая перед декоративным творчеством, дала, как нам кажется, толчок его современному движению, стимулировала перерождение ремесленника в художника. Разумеется, с другой стороны, разработка предметной утилитарной формы остается непременной задачей художников декоративно-прикладного творчества. С нашей точки зрения, это взаимодействие находит свое современное воплощение в дизайне интерьера, одежды.
Известно, что материальная культура любого народа отражает собой весь образ его существования. Поэтому культура кыргызов, безусловно, испытывала в процессе своего формирования влияние обстоятельств кочевого быта и патриархально-родового уклада.
Представляется очевидным, что всю складывающуюся тысячелетиями человеческую цивилизацию и социальную культуру можно рассмотреть в контексте непрерывного процесса самоидентификации человеческой индивидуальности и посредством формализации индивидуальных представлений и суждений, проявляющих и реализующих себя через сериализацию изделий материальной культуры. При этом любое проявление человеческой индивидуальности возможно лишь благодаря выработанным в этносе ценностям и критериям1.
В процессе обретения и углубления государственного суверенитета, начавшегося в Кыргызстане десятилетие тому назад, вопросы соотношения индивидуального и общественного выходят на передний план, причем не только в прикладном творчестве.
Индивид начинает приспосабливать свое мировоззрение под правила мира, где функционируют иные нормативные правила социально-ролевых установок, которые необходимо принимать как данность и в ней искать новую идентификацию материального и духовного бытия.
Научно-техническая революция и вместе с ней глобализация, проникшая в последнее время в область средств массовой информации и создавшая качественно новое состояние информационного пространства, расширила круг представлений индивида о внешнем мире, его особенностях, идеях общественного переустройства мира. Ориентируясь при этом как на внешние факторы социальных условий, так и на внутренние мотивации, содержащиеся в глубинных пластах экзистенции самого человека и проявляемые через творчество (а в нашем случае - через орнамент) или типологическую классификацию прикладного творчества.
В настоящее время в Кыргызстане идут процессы модернизации общества. Во многом это происходит благодаря политике глобализации (унификации) культурных ценностей. Нельзя сказать, что этот процесс проходит безболезненно. Не углубляясь в анализ этой проблемы можно отметить следующее: вероятно, тенденции современного мира, приемлемые в одном регионе, в другом вызывают резкое неприятие. Опять же, нельзя отрицать, что формирование современных этнических ценностей невозможно без обращения к национальному наследию и вековым традициям. Создавая новые формы, национальная технология способствует своему перерождению, опираясь на архетипичную мифологему, лежащую в основе духовного развития этноса2. В городской среде в большей степени прослеживаются инновационные влияния, а вот сельские районы являются в этом плане более консервативными. Объяснить это явление можно тем, что город является пограничной структурой и на его территории, совмещаются различные этнокультурные традиции, являющиеся второстепенными по отношению к доминирующим социальным формам бытия.
Определение и уточнение предварительных условий и методологических позиций при осуществлении анализа самоидентификации и адекватной самореализации этноса изнутри и извне дает нам возможность перейти на более конкретный его уровень и попытаться определить основные особенности процесса самоидентификации и самореализации этноса в контексте становления независимости Кыргызстана.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что важнейшим условием взаимодействия традиционных сообществ друг с другом выступает историко-этнографическая область, образующая историко-культурную среду для развития хозяйственно-культурных типов1. Однако многочисленные этногруппы не являются однородными по своей структуре, разделяясь по кровнородственному (родовому) признаку. Объединения могут охватывать людей и на очень большой, и на очень малой территории, а также быть экс-территориальными. Общности могут быть более плотными (т.е. ее члены живут вместе, компактно) и более дисперсными (т.е. члены общности рассеяны среди других общностей, этногрупп).
С другой стороны, социальная общность характеризуется связью, взаимодействием между людьми. Основа этой связи всегда объективна2. Это могут быть и типы деятельности в системе общественного развития труда, и включенность в определенные хозяйственные связи, и общность экономических интересов, и место в производственных отношениях, и определенная территория, и другие параметры общественной реальности.
