Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Адаты в системе судоустройства и практике судопроизводства аварцев в первой половине XIX в 24-158
1 . Посреднический (маслагатский, медиаторский) суд 24-35
2. Ханско-бекский суд 35-37
3. Адатный и шариатский суд 37-143
4. Присяга и соприсяжничество 143-150
5. Ишкиль (барамта) 150-158
Глава II. Изменения в судопроизводстве и судоустройстве аварцев во второй половине XIX - начале XX в 159-181
Заключение 182-187
Список источников и литературы 188-207
Список информаторов 208-209
Список сокращений 210-211
- Посреднический (маслагатский, медиаторский) суд
- Ханско-бекский суд
- Изменения в судопроизводстве и судоустройстве аварцев во второй половине XIX - начале XX в
Введение к работе
Аварцы (магіарулал) - самая крупная по численности народность Дагестана. На 1 января 1998 г. аварцы вместе с андо-цезами и арчинцами насчитывали в республике 586, 4 тыс. человек (Народы Дагестана, 2002). По переписи 1989 г. на территории СССР аварцев насчитывалось 600989 человек (Основные итоги переписи. Махачкала, 1990). Они расселены в среднем, северном, западном и юго-западном Дагестане, от предгорий на севере до Алазанской низменности за Главным Кавказским хребтом на юге, занимая территорию до 80 км. в ширину и более 200 км. в длину (Алиев Б.Г., Умаханов М.-С.К., 1999). Это область предгорий, гор и высокогорья, по большой части с глубокими ущельями, бурными горными речками и реками, со значительными массивами лесов, особенно в южной и юго-западной части (Атлас Республики Дагестан, 1999). Основные традиционные занятия - земледелие и скотоводство, с различными соотношениями их значимости в разных микрорегионах. В горнодолинной зоне развито было и садоводство. Большой удельный вес в хозяйстве занимали домашние промыслы и ремесла. Аварский язык, имеющий множество диалектов, относится к аваро-андо-цезской подгруппе нахско-дагестанской группы северокавказской языковой семьи..
В XVIII в. на территориях расселения аварцев было Аварское и Мехтулинское ханство. Проф.Р.М. Магомедов называет еще Сиухское и Гоцатлинское ханство (1957), но в XIX в. как самостоятельные феодальные владения они уже почти не фигурируют. Аварское ханство этнически было однородным, значительную часть населения Мехтулинского ханства (центры — Дженгутай и Дургели) составляли кумыки. Большая часть аварцев входила в союзы сельских общин, известных в историографии и как вольные общества: Салатавия, Гумбет, Ункратль, Койсубулу, Хунз, Технуцал, Куяда, Кахиб, Телетль, Гидатль, Келеб, Анцух, Таш, Ухнада, Богнада, Анцросо, Тлебелал, Томурал, Андалаль, Курах, Тленсер, Мукратль, Хебдалал. Здесь приводится их перечень по данным А.И. Исламмагомедова (Народы Дагестана, 2002). В
перечень не попали три дидойских союза (Асах, Шуратль, Шаитль), Ахвах и др.; у других авторов можно найти другое перечисление, P.M. Магомедов, например, называет 41 союз общин у аварцев, с включением сюда и шести Закатало-Белоканских обществ (1957), Б.Г. Алиев считает, что P.M. Магомедов назвал не все вольные общества аварцев (1999). А. Берже сводил их число к 28 (1858) и др. Расхождения в численности проф. В.Г. Гаджиев объясняет невыработанностью «общепризнанных определений союзов сельских общин» (1981). Кроме того, здесь необходимо учитывать и тот факт, что хотя эти союзы преимущественно были долговременными стабильными объединениями, некоторые из них возникали и распадались в относительно короткое время: срабатывала тенденция сильного союза или феодального образования расширить территории и владения за счет относительно слабых обществ.
Союзы сельских общин создавались для обеспечения противостояния натиску более сильных джамаатов, феодальных образований, внешней экспансии, зачастую представляли собой не этнические, а территориальные образования. В своих внутренних взаимоотношениях союзы руководствовались общими для всего объединения сводами адатов, составленными на основе адатных сводов общин-джамаатов, входящих в этот союз. Отдельная община же в своей внутренней жизни руководствовалась индивидуальными сводами адатов. Составленные таким образом союзные своды уточнялись и дополнялись продиктованными жизненной необходимостью новыми положениями, договорами, соглашениями, которые с течением времени воспринимались членами союза как незыблемые нормы единого свода. Одна из главных обязанностей членов союза, совершеннолетних мужчин, заключалась в защите своего союза с оружием в руках. Все эти слагаемые в совокупности (территория союза, состоящая из джамаатских территорий; единый для союза свод адатов; боеспособные потенции в виде ополчения), при наличии общих органов управления (собрание мужчин союза - редко; собрание представителей джамаатов — чаще; общие предводители ополчения и его подразделений), создавали иллюзию полной самостоятельности и независимости каждого
вольного общества. На деле же, как показывают исследователи, подавляющее большинство союзов общин находилось в той или иной зависимости от аварских или иных феодалов. Степень и формы такой зависимости зачастую не были раз и навсегда определенными, чаще всего были меняющимися, «пульсирующими», но почти всегда постоянными. О том, что многие общества у аварцев подчиняются хану, платят ему подати и отбывают повинности (в частности воинскую), писал А.В. Комаров (1873). Селения союзов Койсубулу, Гумбет, Тлох, Технуцал, Хварши, Богулал, Тиндал, Томе, Ахвах, Чамалал и др. платили феодалу подати и несли ему повинности (Движение горцев Северо-Восточного Кавказа, 1959). 160 селений аварцев, почти 15 тыс. дворов, по данным на 1828 г., платили Нуцал-хану подати, а куядинцы, гидатлинцы, келебцы и каралальцы должны были поставлять ему воинов (Материалы по истории Дагестана и Чечни, 1940, III). По данным А.Берже, 272 селения со 130 тысячами жителей были подвластны хану Абусултану (Кавказский календарь на 1859 г.). Главное богатство аварского хана - пастбища. Союзы общин, вынужденные арендовать пастбища у феодала, так или иначе попадали в зависимость от владетеля; такие отношения, раз возникнув, имели тенденцию к углублению и развитию.
Находясь в той или иной зависимости от феодала, союзы общин в то же время продолжали функционировать как самостоятельные социально-политические образования, с которыми высшему сословию приходилось считаться.
Каждый джамаат вольного общества представлял собой самостоятельное в рамках союза социально-политическое образование, объединяющее узденей-собственников, являющихся одновременно и совладельцами общинной территории. Сельское управление составляли: народное собрание (все совершеннолетние мужчины общины); Совет старейшин (исполнительный орган, выполняющий и функции законодательного в перерывах между неродными собраниями); старейшины, они же и главы тухумов, они же и судьи; сельский кадий, глава мусульманской
6 общины и шариатский судья; исполнители - род полицейских-рассыльных; чауш - глашатай, ему, как правило, исполнители подчинялись непосредственно; сельский суд, состоящий из старейшин и кадия.
В среде общинников интенсивно развивались обусловленные всем ходом исторического развития общества процессы, приведшие, в частности, к имущественной дифференциации в узденской среде. Шаг за шагом, постепенно, имущая часть узденства взяла управление общиной в свои руки, сельское управление постоянно комплектовалось преимущественно из этого слоя населения. Соединение в одних и тех же руках материальных ресурсов и власти превращало эту прослойку сельского населения в категорию, принятую в дагестановедении называть «феодализирующейся знатью».
Сельская община состояла из тухумов - групп лиц, происходящих от одного памятного предка. Равенства тухумов не было, в одной и той же общине были тухумы очень богатые и очень бедные, с переходными состояниями между этими полюсами. Понятно, что богатых было меньше, и они-то и заправляли всей экономической и общественной жизнью джамаата.
Такова, в общих чертах, структура аварского общества, которая
претерпела значительные изменения со второй половины XIX в.. Причинами
этого были: окончание антифеодальной и антиколониальной борьбы народов
Дагестана 20-50-х гг. XIX вв.; окончательное присоединение Дагестана в
состав России; проведение в крае царской администрацией экономической и
административно-судебной реформ; постепенное, замедленное, но неуклонное
втягивание Дагестана в орбиту капиталистических отношений.
***
Рассматриваемая тема весьма актуальна.
Особенностью развития социальных отношений аварцев в XIX вив начале следующего века было причудливое переплетение элементов развивающегося феодализма с проявившими исключительную живучесть пережитками более ранних форм общественных отношений. Своеобразие развитию этих отношений придавала и идеология ислама, глубоко проникшая в
сознание народа. Основная составляющая общественной организации аварцев еще задолго до XIX в. была община-джамаат, функционирующая как самоуправляемое, саморегулируемое и самоконтролируемое социально-политическое сообщество свободных граждан-собственников. Жизнь общины во всех множествах форм ее проявления протекала в равноправном союзе с другими общинами, а также так или иначе организованных соотношениях между собой, с джамаатами и союзными соседними и дальними, с феодальными образованиями.
Все это не могло не отразиться на так называемых надстрочных явлениях, и в частности, на системе судоустройства и практике судопроизводства народа, основанных преимущественно на обычноправовых нормах адата, а также на шариатских установлениях. Своды норм обычного права устанавливались у аварцев, как и у других народов Дагестана, в процессе углубления имущественной дифференциации общества и начала процесса классообразования. В ходе исторического развития общества адаты из социальных норм или обычаев, т.е. опревыченных правил поведения, трансформировались в нормы обычного права, в юридические обычаи, внешне, по форме создающие обманчивое представление о них, как общенародных, стоящих на страже прав и имущества всех слоев независимого населения, но практически охраняющих интересы имущей его части. С развитием форм феодальных отношений менялась и внутренняя сущность норм обычного права, и главная тенденция такого изменения шла по линии усиления защиты прав и имущества высших, имущих слоев. Судебная реформа 60-70-х гг. XIX в. своим главным содержанием имела опять-таки усиление этой тенденции: именно в этих слоях царское правительство усматривало свою социальную опору в покоренном Дагестане. Реформа эта была проведена таким образом, что бы усилить влияние и значение обновленного, «военно-народного» управления в интересах колониальной политики царской России.
Живучесть пережитков стародавних общественных отношений определил состав суда: это мужчины, представители старшего поколения.
Кроме того, они же, в подавляющем большинстве случаев, и главы тухумов, т.е. родственных объединений: значение уз родства в обществе все еще играло не последнюю роль. В заседаниях суда участие принимало, как правило, и духовное лицо, даже если дело рассматривалось по адату и т.д. Соответствовало особенностям социального развития общества и судопроизводство. Здесь, с одной стороны, жестко соблюдаемый принцип незыблемости частной собственности, обязательности возмещения материального ущерба, предусмотренность способа обеспечения обязательств (залог) и такой формы движения ссудных средств, как кредит, и даже вида неустоек (пеня) и др., а с другой - широкое обращение к присяге и соприсяжничеству, возможность бездоказательного обвинения не только подозреваемого, но и просто неугодного лица, применение ишкиля (барамты) — насильственного взимания имущества должника, его родственников или односельчан в счет к сроку неоплаченного долга и др.
Традиционное судопроизводство - это та сторона организации общественных отношений, которая чаще всего непосредственно, иногда опосредованно, но в любом случае неизменно связанна с любой сферой жизнедеятельности общества, с любой стороной семейного быта, общественного быта, с духовной культурой конкретного общества, а также социальными и имущественными отношениями в коллективе людей. В формах, методах традиционного судопроизводства отражены специфические черты, особенности местной культуры земледелия, садоводства и виноградарства, скотоводства, ремесла, торговли. «Поскольку в социальных формах отражены едва ли не все аспекты человеческой деятельности, данные нормативной этнографии помогают развитию других этнографических дисциплин, и в первую очередь общей теории этноса», - пишет А.И. Першиц1, имея в виду под нормативной этнографией «дисциплину, изучающую генезис и этнические
Першиц А.И. Проблемы нормативной этнографии // Исследования по общей этнографии. М., 1979. С. 235.
особенности социальных норм в их историческом развитии»1. В 70-е годы в этнографии складывается целое направление потестарно-политическая этнография, рассматривающее системы и отношения права и власти в первобытных и древних обществах . В Совместной статье А.Б. Венгеров, Л.Е. Куббель и А.И. Першиц, основываясь на адатах кавказских горцев, выдвигают понятие «тононорма», предлагающее сочетание юридического, социального и бытового содержания норм права в догосударственных обществах3.
Для традиционного дагестанского, разумеется, в том числе и аварского, судопроизводства характерен биюридизм: правовая жизнь здесь регулировалась и адатом, и шариатом. Гражданские дела регулировались, шариатом, уголовные — адатом. Адаты, часть норм которых трансформировалась в правовые задолго до XIX в., испокон веков, еще до шариата, лежали в основе правовых отношений горских обществ. Примерно с периода эпохи развитого средневековья адат утверждал общинный строй. Поскольку основу общины составлял отдельный собственник, он же, как нами уже подчеркивалось, и совладелец общинной территории, то адат не мог не стоять на страже его интересов - материальных, хозяйственных, социальных, общественных. Думается, что это положение, само собою казалось бы, разумеющееся, несколько проигнорировано в отечественном дагестановедении, где сплошь и рядом акцент сразу же делается на «обслуживании» адатом интересов имущей верхушки. Однако, по элементарной логике, второе совершенно не возможно без первого. С историческим развитием общества сам ход развития социальных отношений поставил адат на службу владельцев больших угодий и (или) значительного количества скота.. Адат, его нормы определяли общественный статус общины-джамаата как самостоятельной
Першиц А.И. Проблемы нормативной этнографии // Исследования по общей
этнографии. М., 1979. С. 210. 2Куббель Л.Е. Потестарная и политическая этнография // Исследования по
общей этнографии. М., 1979 3Венгеров А.Б., Куббель Л.Е., Першиц А.И. Этнография и науки о государстве
и праве // Вестник АН СССР. М., 1984. № 10.
социально-экономической и политической единицы в составе союза равноправных других, таких же, образований. Адат отражал в себе значимость, место и роль кровнородственной организации внутри джамаата, регулировал сферу семейных отношений, специфику соотношений личность-тухум, личность-джамаат, тухум-тухум, тухум-джамаат, всегда отдавая приоритет интересам общества перед интересами члена этого общества, отдельно взятой семьи, группы семей. Адат определял место и роль женщины в семье и обществе.
Значительна была в жизни аварского общества и роль шариата, на основании которого решались правовые проблемы между супругами, между родителями и детьми, вопросы, связанные с наследством, завещаниями и др. Шариатские установления оказали заметное влияние на адатную систему горцев Дагестана. Значительным было и влияние идеологии ислама как такового, заключавшегося, в частности, в том, что с точки зрения дагестанца-мусульманина, в данном случае - аварца, адатные нормы на обыденно-бытовом уровне воспринимались как нечто не только освященное веками и традицией, но и как одобренное Всевышним, благословенное им, не противоречащее Корану, исламско-шариатским заповедям, учениям.
Итак, без изучения роли адата в судоустройстве и судопроизводстве аварцев невозможно создать целостной картины закономерностей и специфических особенностей развития этого народа. Такое изучение помогает точнее и полнее определить процесс социально-экономического и политического развития народности, поземельные и хозяйственные отношения в аварском обществе в целом и у отдельных частей этноса в частности, яснее представить себе традиционные черты семейно-бытовых отношений, общественно-бытовых обычаев и институтов, специфических черт духовной культуры. Рассмотрение традиционной системы судоустройства и практики судопроизводства аварцев поможет объективно оценить роль и значение реформ 60-х гг. XIX в., получить более отчетливое представление о колонизаторской политике царизма в Аварии как и во всем Дагестане, а также
уяснить объективно-прогрессивную роль окончательного присоединения Дагестана к России, давшее горцам возможность, в частности, постепенно приобщаться к формам юридических взаимоотношений, отвечающих духу времени, интересам прогресса и цивилизации.
Рассматриваемые нами вопросы плодотворно изучались досоветскими, советскими и постсоветскими отечественными историками.
Участник Каспийского похода Петра І И.-Г. Гербер был одним из самых первых авторов, обративших внимание на социальную организацию горцев Дагестана, в том числе и на адатное судопроизводство у «авар и таулинцев», т.е. у аварцев Центрального и Западного Дагестана; они, по словам автора, выбирают «кадов из духовных, которые их ссоры судят»1. Сочинение, ознакомившее мир с самоуправляющимися обществами с обособленными территориями в горах Дагестана, высоко оценено специалистами2-
С конца XVIII в., по определению М.О. Косвена, «начинается период научного кавказоведения в противоположность предыдущему периоду, который можно назвать периодом накопления сырого материала и первичной его обработки»3. Выходят в свет исследования И.А. Гюлденштедта4, А.И. Ахвердова5, A.M. Буцковского6, Н.Ф. Ртищева7, где затрагиваются вопросы социальных организаций дагестанских обществ (община-жджамаат, союзы
Гербер И.Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского
моря. 1728 г. // ЭГЭД. М., 1958. 2См.: Гаджиев В.Г. Сочинение И. Гербера «Описание стран и народов между
Астраханью и рекой Курой находящихся» как исторический источник по
истории народов Кавказа. М., 1979; Агларов М.А. Сельская община в
нагорном Дагестане в XVII - начале XIX в. М., 1988. 3Косвен М.О. Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в
русской науке // КЭС. М., 1955. Ч. 1. С. 269. 4Гюлденштедт И.А. Географическое и статистическое описание Грузии и
Кавказа из «Путешествия г-на академика И.А. Гюлденштедта через Россию и
по Кавказским горам в 1770, 71, 72 и 73 годах». СПб., 1809. 5Ахведов А.И. Описание Дагестана. 1804 г. // ИГЭД. М., 1958. 6Буцковский A.M. Выдержки из описания Кавказской губернии и соседних
горских областей. 1812 // ИГЭД. М., 1958. 7Ртищев Н.Ф. Сведения о Дагестане. 1813 г.// ИГЭД. М., 1958.
общин), дается им характеристика как «округам», «республикам», «федерациям», «вольным обществам», в которых проскальзывают сведения об адатах судоустройстве и судопроизводстве горцев Дагестана, в том числе и аварцев. В работе, вышедшей в 1823 г., СМ. Броневский, по своему классифицируя союзы общин горцев, непосредственно касается роли старейшины «в отправлении» судопроизводства, отмечает такие частности во взаимоотношениях горцев, вытекающих из адатов, как соглашения, договоры, посредничества, ручательства, залоги1. Примерно в этот же период в своей обобщающей работе о народах Кавказа П. Зубов, в числе других народов Дагестана, пишет и об аварских союзах и обществах Джаро-Белокан, отмечая, в частности, что они «по деревням судятся» старейшинами и духовными лицами2. В вышедшей в том же году книге О. Евецкого кроме прочего несколько раз упоминается об адатном суде у горцев Дагестана3. Немногим позже выходит из печати работа А.А. Неверовского. Основная мысль автора относительно горцев Дагестана: здесь сплошные вольные общества, не признающие ничьей власти, состоящие из полудикарей, безо всякого управления в вольных обществах и в лучшем случае подчиняющиеся «своим старикам», судящих по древним законам4. В более сдержанных тонах, но также высокомерно писал о горцах и И.Н. Березин, утверждавший, что у них вообще нет никакой истории. Внутреннюю жизнь дагестанских общин автор характеризует «вольностью народа», отмечая, что власть эта обеспечивается «незапамятными законами», которые старцы «толкуют, как хотят»5. Социальный строй аварских джамаатов другой автор, Я. Костенецкий,
Броневский С. Новейшие географические исторические известия о Кавказе.
М, 1823. Ч. 1-2. 2Зубов П. Картина Кавказского края, принадлежавшего России, и сопредельных
оному земель. СПб., 1834-1835. Ч. 3. 3Евецкий О. Статистическое описание Закавказского края. СПб., 1835. 4Неверовский А. Краткий взгляд на Северный и Средний Дагестан в
топографическом и статистическом отношениях. СПб., 1847. 5Березин Н.И. Путешествие по Дагестану и Закавказью. Казань, 1850. Ч. 1-3.
Изд. 2.
характеризует как «патриархальные общины, управляемые старейшинами», «старейшинами и кадиями судимые» и обобщает, что это — «едва ли не первая ступень политического устройства народов»1.
В первом выпуске «Сборника сведений о кавказских горцах» в 1868 г. вышла работа начальника Дагестанской области А.В. Комарова «Адаты и судопроизводство по ним», значение которой трудно переоценить. В ней дается определение понятий «суд по адату», «суд по шариату», приводится их соотношение в судебной практике горцев, с выверенных позиций объясняется причина многообразия адатных сводов у горцев, разбираются такие составные адатного права, как доказательство, свидетели, обвинения с доказательствами и по подозрению, присяга, наказание, анализируются такие правонарушения, как убийство, поранение, воровство, грабеж, поджоги и т.д. Иначе говоря, перед нами встает развитая судебная система, характеризующая общество с довольно развитыми общественными отношениями. Значение работы не снижается даже тем, что автор архаизирует общественные отношения горцев, относя их к родовому строю. Значительное место отводиться здесь материалам по судоустройству и судопроизводству аварцев и народов андо-цезской группы.
Большое значение для нашей темы имеет работа проф. Ф.И. Леонтовича «Адаты кавказских горцев». Юрист по образованию, он провел исследование по вопросам судоустройства и судопроизводства, в том числе и народов Дагестана, по нормам обычного права, начиная от их источников; хорошо освещены им, в частности, вопросы института посреднического суда . К аварцам все изложенное автором, чаще всего имеет отношение опосредованно, в контексте анализа именно северокавказского материала.
'Костенецкий Я.И. Записка об Аварской экспедиции на Кавказе в 1837 г. СПб.,
1851. Комаров А.В. Адаты и судопроизводство по ним // ССКГ. Тифлис, 1868. Вып.1. 3Леонтович Ф.И. Адаты Кавказских горцев. Одесса, 1882. Вып. 1-2.
Интересующие нас вопросы рассматриваются также в трудах Н. Воронова1, Н. Львова2, Н. Дубровина3, Е.И. Козубского4 и др. Н. Воронов, побывавший среди различных народностей Дагестана, достаточно глубоко и вдумчиво описал жизнь и быт дагестанских горцев, останавливаясь, в частности, и на особенностях «организации юридического быта» у них. Не всегда последователен и объективен Н. Львов в своих оценках и выводах, побывавший в дагестанском плену и даже выучивший аварский язык. Но все же, оставленные им описания судопроизводства, частностей адатной системы горцев, имеют несомненную ценность и сами по себе, и как свидетельство непосредственного очевидца. Широко известна кавказоведам работа Н. Дубровина «История войны и владычества русских на Кавказе», посвященная, как явствует уже из ее заглавия, проблемам и перипетиям Кавказской войны (где в центре внимания - движение горцев Дагестана и Чечни в 20-50-х гг. XIX в.), содержащая в себе массу ценного историко-этнографического материала из жизни и быта горцев Дагестана, в том числе и имеющего непосредственное отношение к судоустройству и основанному на адатах судопроизводству. Более широко и целенаправленно останавливается на этих вопросах и Е.И. Козубский, в распоряжении которого были такие первоисточники, как статистические материалы по Дагестанской области и ее административным подразделениям, отчеты, переписка и т.д.
Союзы сельских общин считал объединениями родов и Е.Г. Вейденбаум; тухум, утверждал он, это род «со всеми свойственными этой форме быта учреждениями: судом по обычаю, кровомщением»5 и др.
'Воронов Н. Из путешествия по Дагестану // ССКГ. Тифлис, 1870. Вып. 3. 2Львов Н. Домашняя и семейная жизнь дагестанских горцев аварского племени.
ССКГ. Тифлис, 1870. Вып. 3. 3Дубровин Н. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1871. Т.
І.Кн. 1. 4Козубский Е.И. Памятная книжка Дагестанской области на 1895 г. Темир-Хан-
Шура, 1895; Он же. Дагестанский сборник. Темир-Хан-Шура, 1902. Вып. 1.;
Вып. 2. 1904. 5Вейденбаум Е. Путеводитель по Кавказу. Тифлис, 1888.
Особое место среди дореволюционных исследователей занимает М.М. Ковалевский. Собранный им богатейший фактический материал по обычному праву народов Дагестана, преимущественное положение по объему в котором занимают материалы по аварцам, подкрепленный данными этнографии и истории, лег в основу капитального двухтомника «Закон и обычай на Кавказе». Здесь глубокому анализу подверглись не только нормы обычного права, начиная с их источников, но и категории эндогамии, рода, тухума, обычаи гостеприимства и куначества, родственной и соседской взаимопомощи, кровной мести, института ишкиля - и т.д. Все это рассматривается главным образом через призму изучения правовой культуры народов Дагестана, Кавказа. Однако М.М. Ковалевский тоже ошибочно считает тухум родовой организацией, составляющей основу общественного быта дагестанских горцев1.
В целом исследователи досоветского периода, в том числе и та их часть, в работах которых явственно прослеживается недоброжелательное высокомерие к «замиренным туземцам» или ошибочная архаизация общественных отношений горцев, каждый из них — в различной степени оставили ценные исследования, без которых освещение исторического прошлого народов Дагестана, социального, экономического их быта было бы весьма затруднительным, если не невозможным.
Из историков советского периода прежде всего следует назвать Х.-М.О. Хашаева2, который положил начало научному опровержению взглядов как досоветских, так и некоторых советских ученых (П. Кушнер, М. Плисецкий, СВ. Юшков, А. Иванов, П.А. Брюханов и др.) на «родовое устройство» дагестанских обществ в XIX в. Архаизация социального строя и общественных отношений народов Дагестана отрицательно влияла на научное определение сущности и характера обычноправовых норм в жизни дагестанского общества,
'Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890.
2Хашаев Х.-М. Общественно-экономический строй Дагестана в XIX в. //
Материалы I научной сессии Института ИЯЛ Даг. филиала АН СССР.
Махачкала, 1954.
16 судопроизводстве и судоустройстве в дагестанском джамаате. Более обоснованно и доказательно свой взгляд на союзы сельских общин Дагестана, как на социальную среду, где господствовал феодальный характер общественных отношений с пережитками более ранних их форм, проф. изложил в монографии «Общественный строй народов Дагестана в XIX в.» С этих позиций автором уделено внимание и вопросам роли адатов в судоустройстве и судопроизводстве у аварцев в XIX в.1.
Адатам, как юридическим обычаям, в условиях усиливающейся имущественной дифференциации в узденской среде и активизации процесса классообразования постепенно превращающимися в правовые нормы, уделил большое внимание и проф. P.M. Магомедов .
Особо важное значение для нашей работы имеют исследования А.С. Омарова, посвященные становлению и развитию правовых отношений у аварцев и других горцев Дагестана. Часть этих работ опубликована3, другая часть, не менее ценная, хранится в Рукописном фонде Института ИАЭ Дагестанского НЦ РАН4. Основное внимание в этих исследованиях уделено адатам, обычноправовой системы народов Дагестана, изменениям в этой сфере со второй половины XIX в., социальной сущности адатных норм, преимущественно охраняющих интересы социальной верхушки и имущих слоев общества. Значительное внимание уделяется в них и вопросам, непосредственно касающихся судоустройства и судопроизводства.
'Хашаев Х.-М. Общественный строй Дагестана в XIX в. М., 1961.
2Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII - начале XIX в. Махачкала, 1957.
3Омаров А.С. Система композиций в обычном праве Дагестана // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1966. Вып. 16; Он же. Изменения в праве и суде после присоединения Дагестана к России // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1970. Вып. 20.
4Омаров А.С. Горский адат Дагестана как исторический источник. 1961 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 74; Он же. Основные черты обычного права. 196 РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 105; Он же. Судебно-правовая политика царизма в Дагестане. 1965 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 144; Он же. Патриархально-родовые институты и общинные традиции в системе феодальной эксплуатации в Дагестане. 1964 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 120 и др.
Нашли отражение эти вопросы и в работах проф. В.Г. Гаджиева1.
Особое внимание заслуживают и работы проф. Х.Х. Рамазанова, особенно та их часть, которая посвящена пореформенному периоду истории Дагестана2. Хотя исследователь на вопросах роли адатов в развитии судоустройства и судопроизводства непосредственно останавливается весьма редко, круг вопросов и проблем, выдвигаемых автором, а чаще всего решаемых им, дают возможность отчетливо уяснить масштаб и суть происходящих перемен в области суда и права горцев Дагестана.
В кандидатской диссертации доцента В.П. Егоровой3, а также в ее статьях, опубликованных в сборниках Даггосуниверситета4, вопросам адатной системы горцев судоустройства и судопроизводства народов Дагестана уделяется специальное внимание в плане раскрытия особенностей традиционной общественно-бытовой культуры дагестанцев во второй половине XIX в. - начале XX в.
'Гаджиев В.Г. Роль России в истории Дагестана. М., 1965; Он же. Союзы сельских общин Дагестана: Проблемы, история изучения, перспективы // Общественный строй союзов сельских общин Дагестана в XVIII — начале XIX в. Махачкала, 1981; Он же. Адаты народов Северного Кавказа: Опыт источниковедческого анализа // Изв. АН Азерб. ССР. Баку, 1987. № 2; Он же. Памятники обычного права Дагестана: Опыт источниковедческого анализа / Изв. Сев.-Кавк. научн. центра высшей школы. Ростов-на-Дону, 1987. № 3.
2Рамазанов Х.Х. Крестьянская реформа в Дагестане // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1957. Вып. 2; Он же. К вопросу о рабстве в Дагестане // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1972. Вып. 9; Он же. Сельское хозяйство и промышленность Дагестана в пореформенный период. 1861-1900 гг. Махачкала, 1972; Он же. Землевладение и землепользование в Дагестане в пореформенный период // ВИЭД. Махачкала, 1974. Вып. 9.
3Егорова В.П. Быт сельского населения Дагестана во второй половине XIX -начале XX в.: Дисс.... канд. ист. наук. Махачкала, 1974.
^Егорова В.П. Из народных традиций Дагестана // ВИЭД. Махачкала, 1970. Вып 2; Она же. К вопросу о сельском управлении в Дагестане после присоединения к России. Махачкала, 1970. Вып. 1; Она же. О состоянии кровомщения в Дагестане во второй половине XIX - начале XX в. // ВИЭД. Махачкала, 1976. Вып. 7.
В работах проф. М.-С.К. Умаханова, посвященных проблемам сельской общины Дагестана, также затрагиваются отдельные вопросы обычного права, судоустройства и судопроизводства1. Хотя исследования автора относятся к XVII-XVIII вв., приводимые им материалы дают возможность судить об эволюции в праве и суде у народов горного края. То же можно сказать и о работах Д.М. Магомедова, с той разницей, что, во-первых, его исследования затрагивают и XIX в. и, во-вторых, они посвящены конкретно аварцам (точнее - народностям аварской группы Западного Дагестана).
В статье, посвященной изменениям в системе управления народов Дагестана во второй половине XIX в., Р.А. Губаханова касается некоторых вопросов судебных реформ в области3.
В капитальной, обобщающей работе о взаимоотношении форм хозяйства, социальных структур и этноса в сельской общине Нагорного Дагестана, проф. М.А. Агларов обращает внимание на адатную систему горцев (преимущественно аварцев), останавливается на адатном, шариатском, посредническом суде с точки зрения обоснования одного из основополагающих положений исследования, рассматривающего общину-джамаат горцев как самостоятельную, самоконтролируемую общественно-политическую единицу4.
Умаханов М.-С.К. К вопросу о социальной борьбе в союзах сельских обществ Дагестана в XVII в. // ВИД. Махачкала, 1975. Вып. 2; Он же. Политические взаимоотношения союзов сельских общин в Дагестане в XVII-XVIII вв. // Общественный строй союзов сельских общин Дагестана в XVIII - начале XIX в. Махачкала, 1981.
Магомедов Д.М. Социально-экономическое развитие союзов сельских общин в Дагестане. Махачкала, 1980; Он же. Некоторые особенности социального развития союзов сельских общин Западного Дагестана в XV-XVII вв. // Общественный строй союзов сельских общин Дагестана в XVIII - начале XIX в. Махачкала, 1981.
3Губаханова Р.А. К вопросу об организации управления Дагестаном во второй половине XIX в. // Из истории дореволюционного Дагестана. Махачкала, 1976.
4Агларов М.А. Сельская община в нагорном Дагестане в XVII — начале XIX в. М., 1988.
Обобщающий характер носит и большая, серьезная работа Б.Г. Алиева об экономике, земельных, социальных отношениях и структуре власти в союзах сельских общин Дагестана в XVIII — первой половине XIX в.1.. В этом исследовании, особенно в разделе о структуре административно-политического управления, автор постоянно затрагивает вопросы об особенностях норм обычного права и судопроизводства в крае у различных его народов.
Ряд публикаций посвящен проблемам традиционных способов решения конфликтных ситуаций и конфликтов - теме, которая в Дагестане, на Кавказе вообще и в целом на бывшей территории Союза сегодня звучит как одна из актуальнейших. Это совместная статья Б.Г. Алиева и М.-С.К. Умаханова2, отдельная статья В.О. Бобровникова в сборнике, посвященном проблемам решений межнациональных конфликтов на Кавказе, специальное монографическое исследование Х.Г. Магомедсалихова о традиционных формах разрешения конфликтов у аварцев4 и др.
Перу упомянутого выше В.О. Бобровникова принадлежит, кроме того несколько статей и монография о месте и роли адата и шариата в общественной жизни народов Дагестана и, в частности, в сложении и специфике здесь правовых отношений5.
Алиев Б.Г. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII - первой половине XIX в. Махачкала, 1999.
2Алиев Б.Г., Умаханов М.-С.К. Маслаат как способ решения конфликтов в феодальном Дагестане // Межнациональные конфликты на Кавказе: Методика их преодоления. Махачкала, 1995.
3Бобровников В.О. Досоветское и советское наследие в практике урегулирования межэтнических столкновений в современном Дагестане // Межнациональные конфликты на Кавказе: Методика их преодоления. Махачкала, 1995.
4Магомедсалихов Х.Г. Маслаат: Традиционные формы разрешения конфликтов у аварцев в XIX - начале XX в. Махачкала, 2003.
5Бобровников В.О. Обычное право в пореформенном Дагестане (1860-1817) // Наука и молодежь. Сб. статей. Махачкала, 1997. Вып. 1; Он же. Суд по адату в дореволюционном Дагестане ЭО. 1999. № 2; Он же Судебная реформа и обычное право в Дагестане // Обычное право в России. Проблемы теории, истории и практики. Ростов-на-Дону, 1999; Он же. Теория и практика правового плюрализма для Северного Кавказа XIX-XX вв. // Юридическая
Интересующие нас по теме сведения, хотя, как правило, в очень краткой форме, содержатся в серии историко-этнографических исследований по народам Западного Дагестана (XIX - нач. XX в.), как опубликованных1, так и хранящихся в Рукописном фонде Института ИАЭ Дагестанского НЦ РАН, а также в исследовании А.И. Исламмагомедова «Общественный быт народов Дагестана»3.
В своей работе мы использовали также общие труды по истории Дагестана: Очерки истории Дагестана: в 2-х томах. Т. 1. Махачкала, 1957; P.M.
антропология. Закон и жизнь. М., 2000; Он же. Мусульмане Северного Кавказа: Обычай, право, насилие: Очерки по истории и этнографии права Нагорного Дагестана. М., 2002.
'Алимова Б.М., Магомедов Д.М. Ботдихцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1993; Алимова Б.М., Лугуев С.А. Годоберинцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1997; Лугуев С.А., Магомедов Д.М.. Бежтинцы: Историко-этнографическое исследование. XIX - начало XX в. Махачкала, 1994; Они же. Дидойцы (цезы): Историко-этнографическое исследование. XIX — начало XX в. Махачкала, 2000; Мусаева М.К. Хваршины. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1995; Ризаханова М.Ш. Гунзибцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2001; Агларов М.А. Андийцы. Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2002.
2Агларов М.А. Андийская группа народностей в XIX - начале XX в.: Историко-этнографические очерки. 1965 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 67; Асиятилов С.Х. Гидатлинцы. 1968 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 249; Лугуев С.А. Ахвахцы: Историко-этнографическое исследование XIX - начало XX в.. 1985 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 616; Лугуев С.А., Магомедов Д.М. Караганды. Историко-этнографическое исследование XIX - начало XX в. 1991 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 733; Ризаханова М.Ш. Гинухцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. 1987 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 659; Гаджиев Г.А. Чамалалы: Историко-этнографическое исследование XIX — начало XX в. 1988 7/ РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 693; Он же. Багулалы: Историко-этнографическое исследование XIX - начало XX в. 1988 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 787; Дибиров М.А. Гидатлинцы. XIX - начало XX в. Историко-этнографическое исследование 1993 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 770; Дибиров М.А., Исламмагомедов А.И. Аварцы: Этнографическое исследование XIX - начало XX в. 1988// РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 860.
3Исламмагомедов А.И. Общественный быт народов Дагестана в XIX-XX вв. 1990 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 717.
Магомедов История Дагестана. Махачкала, 1961; История Дагестана: В 4-х томах Т. 1. Махачкала, 1967; Т. 2, Махачкала, 1968; История Дагестана: Курс лекций. Махачкала, 1991; P.M. и А.Р. Магомедовы. История Дагестана. Махачкала, 1992; М.Г. Гаджиев, О.М. Давудов, А.Р. Шихсаидов. История Дагестана. Махачкала, 1994; История Дагестана с древнейших времен до наших дней. Махачкала, 1997; М.Г. Магомедов. История Дагестана с древнейших времен до конца XIX в. Ч. 1. Махачкала, 1997.
Источниковой базой для нашей работы послужил свод адатов аварских обществ и союзов общин, содержащиеся в изданиях: Адаты аварских аулов (на аварском яз., с пер. на арабский). РФ Института ИАЭ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 57, 59, 79; Адаты Дагестанской области и Закатальского округа. Тифлис, 1899; Памятники обычного права Дагестана XVII-XIX вв. М., 1965; Из истории права народов Дагестана. Махачкала, 1968; Гидатлинские адаты. Махачкала, 1957; Адаты общества Каралал. Махачкала, 2002. Использованы нами также документальные Акты, собранные Кавказской археографической комиссией (Т. 1-12. Тифлис, 1866-1904), сборник архивных материалов «История, география и этнография Дагестана» (М., 1958), материалы ЦГА РД (фондов 2, 4, 21, 121, 126,171).
Полевой материал для работы по теме нами собирался в регионах проживания аварцев на их этнических территориях, а также в городах Дагестана (Махачкала, Буйнакск, Хасавюрт, Каспийск), путем опроса представителей старшего поколения аварцев по специально подготовленному вопроснику.
Хронологические рамки исследования выбраны не случайно. XIX— начало XX в. позволяют остановиться на основных чертах и характеристиках традиционного судоустройства и судопроизводства аварцев, проследить изменения в них, связанные с юридическим оформлением присоединения Дагестана к России, характер изменений в них на территории имамата, и, наконец, дать оценку судебным реформам 60-х годов XIX в.
Основная цель работы - показать место, роль и значение адата в судоустройстве и практике судопроизводства, в политической, хозяйственно-экономической и социальной жизни аварского общества в XIX — начале XX в. Для достижения этой цели надлежит решить несколько задач:
Дать общую характеристику общине-джамаату аварцев как самостоятельного социально-политического организма, союзам сельских общин, как добровольным политическим объединениям общин, вскрыть основные черты социальных и иных взаимоотношений внутри джамаата, союза джамаатов, на уровнях джамаат-союз, союз-феодальное образование, феодальное образование-община-джамаат;
проследить наиболее общие черты и характеристики функционирования адатных установлений и. процесс их трансформации в юридические нормы;
проследить основные характеристики судоустройства с оценочных точек зрения особенностей социально-экономического развития аварского общества;
проанализировать системы судопроизводства у аварцев: ханско-бекский суд, посреднический суд, суд по адату, по шариату, выявить степень их распространенности, причины их задействованности в аварском обществе;
по-возможности глубже показать социальную природу адатных норм, судопроизводства аварцев;
проследить степень соответствия системы обычноправовых норм в судопроизводстве и практике судопроизводства у аварцев особенностям и формам исторически сложившихся социальных отношений;
проследить соотношение правовых норм, соответствующих условиям общества с развивающимися феодальными отношениями, с пережитками норм общества, на более ранних ступенях развития;
провести сравнительно-исторический анализ норм обычного права в судопроизводстве аварцев с соответствующими формами общественного быта других народов Дагестана, Кавказа;
выявить сущность судебных реформ 60-х гг. XIX в.;
проследить объективно-прогрессивное влияние окончательного присоединения Дагестана к России на местное судопроизводство и судопроизводство.
Методологическую основу настоящего исследования составляет принцип историзма, предполагающий изучение исторических фактов и событий в конкретных исторических условиях, рассмотрение их в сравнительно историческом плане, причинно-следственной связи, развитии. Базируется работа и на принципе исторического детерминизма — взаимообусловленности событий истории, их последовательности и причинно-следственной связи. Теоретической основой работы послужило утвердившиеся в отечественной историографии учение о социально-экономических отношениях и цивилизационных путях развития общества в целом.
Научная новизна работы определяется тем, что здесь делается первая попытка монографического, специального и компактного изучения системы судоустройства и практики судопроизводства у аварцев в XIX - начале XX в., специфика места и роли судопроизводства в жизни общества, в непосредственной исторической связи с общей ситуацией в Дагестане рассматриваемого периода.
Посреднический (маслагатский, медиаторский) суд
Специфика самоуправления народов Дагестана в значительной степени определялась особенностями разбирательства конфликтных ситуаций (на уровнях «личность-личность», «личность-группа лиц», «семья - семья», «семья-джамаат», «тухум-джамаат», «джамаат-джамаат», «джамаат-союз общин», «джамаат-феодальное образование» и др.), традиционно сложившимися принципами и нормами охраны собственности, чести и достоинства, тех или иных прав отдельно взятой личности, группы родственников, джамаата, союзов и федераций союзов джамаатов.
До проведения судебно-административных реформ 60-х годов XIX в. в джамаатах-общинах аварцев практиковалась система разных судов: посреднического, ханско-бекского, сельского джамаатского, адатного и шариатского.
Одна из древнейших форм разбирательства конфликтных ситуаций - это посредничество, «мировая сделка при пособии посредников, избранных тяжущимися» по определению А.В. Комарова1. Разногласия и претензии отдельного лица или группы лиц разбирались избранными обеими сторонами представителями среднего, или чаще всего старшего поколения, умудренными жизненным опытом, досконально, до мелочей разбиравшимися в особенностях взаимоотношений, общественной жизни данного коллектива и пользующихся безукоризненной репутацией честных, принципиальных, высоконравственных людей. «Помимо официально избранных исполнителей в каждом джамаате имелись неофициальные представители, которые также принимали участие в решении конфликтных ситуаций в джамаате, - пишет Х.Г. Магомедсалихов. -Как правило, это были люди, от природы наделенные даром красноречия и ораторскими способностями, и в силу этих качеств, способные содействовать разрешению конфликтов. Наряду с официальными представителями публичной власти «народные ораторы» пользовались большим уважением и почитанием в обществе»1. Да так оно, по всей видимости, и было, только для внушения уважения и почитания своих сограждан-односельчан красноречия и ораторского искусства, думается, было явно недостаточно, здесь еще по отношению к посредникам (которых, кстати, ставить в один ряд с «исполнителями» было бы явной ошибкой) предъявлялось требование безукоризненной репутации мудрых, дальновидных и кристально честных людей. Число посредников в зависимости от степени сложности и важности рассматриваемого дела могло колебаться от 1-2 до 10—12 человек2. В подавляющем большинстве случаев обвиняющая сторона (истец) по местным традициям могла иметь на 1-2 представителей-посредников больше, чем обвиняемая (ответчик). «Тяжущиеся стороны выбирали каждая своих посредников в неравном числе, — отмечает, например, ММ. Ковалевский у осетин, - обиженная сторона имела всегда одним посредником больше против обидевшей, ответчик — одним меньше против истца»3. Этих же традиций придерживались в судопроизводстве и горцы Дагестана, в частности аварцы. Руководствовались посредники в своих решениях адатами, нормами обычного права, соглашениями и договорами, заключаемыми при свидетелях отдельными лицами или группой лиц, обществами, но чаще всего своими знаниями особенностей местной жизни во всем богатстве ее проявления, мудростью, опытом, богатой практикой.
Ханско-бекский суд
До второй половины XIX в., а точнее - до проведения в Дагестане административно-судебных реформ 60-х годов, аварцы нередко обращались за решением тех или иных разногласий к феодальным владетелям. Такое положение вещей было характерно не только для аварцев, но и других народностей Дагестана1, о чем свидетельствуют, в частности, своды обычноправовых норм, собранных и изданных историками-дагестановедами. По отношению к подвластному зависимому населению ханы, шамхалы, нуцалы, уцмии, майсумы и другие представляли собой почти единственную судебную власть. На подвластных территориях полнотой судебной власти пользовались и беки1.
В зависимых и полузависимых обществах аварцев судьи не выбирались, а назначались ханом. Назначал он также и глашатая. Иначе говоря, старая, веками устоявшаяся система самоуправления здесь постепенно заменялась ханским управлением. Сложился такой порядок, что на местах, в джамаатах находились ханские люди, его представители, 1-2 человека, на которых возлагались полномочия контроля над местным самоуправлением. В подобной ситуации, если кто-либо обращался за судом и справедливостью к хану непосредственно, минуя «воеводу» или не получив на то его разрешения, наказывался штрафом в 30 овец. Лично свободная часть населения феодальных образований, независимое узденство, недовольная решением, разбором того или иного дела местными старейшинами или дибиром (кадием), обращалась иногда к феодалу, просило восстановить справедливость. К посредничеству феодалов могли обращаться и тяжущиеся джамааты, и союзы сельских общин3. При этом аварцы могли искать суда и справедливости не только у своего хана, своих беков, но и у казикумухского хана, шамхала Тарковского, хана мехтулинского, уцмия кайтагского и др. С другой стороны, население независимых лакских, кумыкских, даргинских обществ и их союзов могло искать справедливость у аварского хана. «До времени Шамиля обращались в трудных делах к Аварским и казикумухским ханам, которые и умиротворяли их (тяжущиеся стороны — Т.С.) (т.е., например, к Сурхай-хану и Умма-хану аварским, Аглар-хану Кизикумухскому, а также елисуйскому Даниэлю Султану)», - записано, например, в Бежитских адатах1. Взять на себя роль посредников (по просьбе отдельного лица, группы родственников, представителей джамаата или вольного общества) могли также табасаранский кадий, акушинский кадий, наиболее именитые беки кумыков, лакцев, даргинцев и др. Лицо, к которому обращались в поисках справедливого суда, вознаграждалось определенным «приношением», чаще всего баранами, одним или несколькими быками — в зависимости от сложности дела и возможностей обращающегося.
Таким образом, незрелость феодальных отношений, не ярко выраженная социальная градация общества, живучесть пережитков патриархально-родовых пережитков способствовали обращению населения к феодальному, ханско-бекскому суду. Такой суд по сути дела представлял собой разновидность посреднического, маслагатского решения той или иной конфликтной ситуации, при которой тяжущиеся стороны в поисках справедливости обращались не к рядовым, хотя и широко известным в округе и за ее пределами членам того или иного джамаата, а к хану, беку. При этом в отличие от обычного маслагатского разбора дел, обращение тяжущихся могло быть и не согласованным, иначе говоря, обращаться с претензией или жалобой к феодалу могла одна из тяжущихся сторон, без договоренности с ответчиком и без его согласия.
Изменения в судопроизводстве и судоустройстве аварцев во второй половине XIX - начале XX в
За владычество на Кавказе между Россией, Ираном и Турцией издавна шла упорная борьба, разжигаемая и поддерживаемая Англией и Францией, имевшими здесь свои стратегические, политические и торгово-экономические интересы . Умелая внешняя политика России привела к тому, что к первой трети XVIII в. большая часть Дагестана входила в состав империи или контролировалась ею.
Расстановка сил на международной арене постоянно менялась. Сложные социально-политические взаимоотношения между названными державами, феодальными образованиями Дагестана, между ханствами и объединениями вольных обществ, союзами сельских общин, между ними с одной стороны и Россией, Турцией, Ираном - с другой - и т.д. порой крайне обострялись, что, в частности, приводило к многократным выходом тех или иных социальных образований горного края из под власти России, а затем к повторным их предложениям и просьбам союза и покровительства. Так, с конца XVIII -начала XIX вв. последовательная политика России в Дагестане привела к принятию в подданство шамхальства Тарковского, владений Аксаевского, Костековского и Эндиреевского, уцмийства Кайтагского, майсумства Табасаранского, ханства Дербенсткого, Андийского союза общин, ханства Аварского; в 1803 г. было покорено Джаро-Белоканское общество. И после этого (как и до этого) феодальные владетели нередко меняли свои политические ориентации (например, Сурхай-хан, Ших-Али-хан и др.)2. Ряд обществ Дагестана дал своих аманатов (заложников) и принял подданство России в последующие годы: общества Шодрода, Согратль, Маали, Ботлих, Карата, Ансалта, Анцух, Томарал - в 1809 г.; общество Чох - в 1810г.; союз Карата - в 1812г.; союз Андалал - в 1813 г., общество Унцукуль - в 1820 г.
1811-1812 гг. были периодом, ознаменовавшимся военными успехами России в русско-турецкой и русско-персидской войнах. В октябре 1813 г. в местечке Гюлистан в Карабахе был подписан мирный договор между Россией и Ираном (мирный договор между Россией и Турцией был подписан в мае 1812 г. в Бухаресте). Персия отказалась от притязаний на Дагестан, Турцию, ханство Кубинское, Ширванское, Карабахское и Ганджинское. Этим договором было юридически оформлено вхождение Дагестана в состав России. Такое вхождение для народов Дагестана было единственным возможным путем обеспечения внешней безопасности, ликвидации экономической и политической раздробленности, выхода из многовекового застойного положения. Иначе говоря, это было объективно исторически прогрессивным явлением .
В первой половине XIX в. феодалы по-прежнему оставались и владетелями своих имений, и высшей судебной инстанцией для подвластного населения, в частности и для всех узденей, проживающих на их территориях вообще. Ограничения их власти царским правительством относились лишь к запрету смертной казни, нанесению людям увечий и отчуждению имений. Для введения гражданского управления царские чиновники считали Дагестан не подготовленным, вся военная, гражданская и судебная власть была сосредоточена в руках военного командования, в крае был установлен режим военного управления1.
В 1812 г. в г. Дербенте было учреждено Главное управление, возглавлял его начальник округа, подчинявшийся главнокомандующему на Кавказе, ас 1840 г. Дагестан входил в Каспийскую область. С 1846 г. для управления Дагестаном была установлена должность военного губернатора, ведавшего гражданской частью. При губернаторе функционировал губернский суд, состоявший из председателя, двух советников и четырех заседателей от высшего и торгового сословия. В 1847 г. на территории Дагестана был создан Прикаспийский край во главе с командующим войсками. Ему подчинялись все дагестанские феодалы, которым были сохранены их права и привилегии; в его же подчинении находились и созданные к этому времени окруженные управления .
