Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Политика советской власти в области образования для национальных меньшинств 31
1.1. Структура органов управления национальным образованием 31
1.2. Довузовское образование национальных меньшинств 33
1.3. Становление высшего образования для национальных меньшинств 44
Глава 2. Создание и деятельность Коммунистических университетов: для трудящихся Востока (КУТВ) и для национальных меньшинств Запада (КУНМЗ) 56
2.1. Образование и структура КУТВ 56
2.2. Коммунистический университет национальных меньшинств Запада 72
2.3. Особенности учебных программ коммунистических университетов для национальных меньшинств 81
2.4. Производственная практика как часть образовательного процесса коммунистических университетов для национальных меньшинств 90
Глава 3. Студенческий и преподавательский состав национальных коммунистических университетов 106
3.1. Критерии отбора будущих студентов национальных вузов 106
3.2. Численный, национальный, социальный и партийный состав студенчества КУНМЗ И КУТВ 117
3.3. Материально-бытовые условия жизни студентов 138
3.4. Общественная жизнь студентов 148
3.5. Преподавательский корпус национальных вузов 153
Глава 4. Подготовка национальных кадров в общих и национальных вузах 160
4.1. Обучение национальных меньшинств в национальных отделениях общих вузов 160
4.2. Высшие учебные заведения для отдельных национальных меньшинств 167
4.3. Свертывание системы высшего образования для национальных меньшинств в 1930-е гг 184
Заключение 198
Библиография 204
Список сокращений 217
Приложения 221
- Довузовское образование национальных меньшинств
- Коммунистический университет национальных меньшинств Запада
- Материально-бытовые условия жизни студентов
- Свертывание системы высшего образования для национальных меньшинств в 1930-е гг
Довузовское образование национальных меньшинств
Система просвещения для национальных меньшинств формировалась постепенно и как составная часть государственной образовательной программы Советской России.
Известно, что особое внимание первоначально уделялось ликвидации неграмотности в стране. Повсеместно создавались пункты «ликбеза», в которых проходили обучение лица обоих полов, всех возрастов и представители разных национальностей.
Начало осуществлению этой программы положил декрет Совнаркома «О ликвидации безграмотности в РСФСР» от 26 декабря 1919 года. Согласно ему все население Советской России в возрасте от 8 до 50 лет, не умевшее читать или писать, было обязано учиться грамоте на родном или на русском языке (по желанию). Народному комиссариату просвещения предоставлялось право привлекать всех грамотных лиц к обучению неграмотных на основе трудовой повинности. Декрет предусматривал также создание школ для переростков, взрослых, школ при детских домах, колониях и прочих учреждениях, входивших в систему Главсоцвоса74. В 1920г. Совет народных комиссаров принял декрет об учреждении Всероссийской чрезвычайной комиссии по ликвидации безграмотности (ВЧК ликбез), постановления которой имели обязательный характер. Она была образована для выполнения принятого в 1919г. декрета о ликвидации безграмотности и в 1920— 1930гг. руководила обучением неграмотных и малограмотных. Ведал делами этой комиссии нарком просвещения Анатолий Васильевич Луначарский.
Учебная программа ликвидации безграмотности потребовала широкой организованной подготовки учителей и других педагогических работников -так называемых «ликвидаторов», занимающихся с неграмотным и малограмотным населением. К осени 1920г. только органами ВЧК ликбез в 26 губерниях были созданы курсы учителей - ликвидаторов неграмотности.
1-й Всероссийский съезд по ликвидации неграмотности (1922г.) признал необходимым первоочередное обучение грамоте рабочих промышленных предприятий и совхозов, членов профсоюзов и других трудящихся в возрасте 18—30 лет. 14 августа 1923 вышел декрет Совнаркома РСФСР «О ликвидации безграмотности», дополняющий декрет от 26 декабря 1919г. и устанавливающий количество инструктивных школ - 1072 (574 ликвидационных пункта и 498 школ для малограмотных). Осенью 1923 г. было создано Всероссийское добровольное общество «Долой неграмотность».
Каждый населенный пункт с числом неграмотных свыше 15 должен был иметь школу грамоты (ликпункт). Срок обучения в такой школе составлял 3-4 месяца. Программа обучения включала чтение, письмо, счёт. В начале 1920-х гг. было уточнено, что занятия на ликпункте имеют своей целью научить читать печатный и письменный шрифты; делать краткие записи, необходимые в жизни и служебных делах; читать и записывать целые и дробные числа, проценты, разбираться в диаграммах и схемах; учащимся объяснялись основные вопросы строительства советского государства. Для взрослых учащихся сокращался рабочий день с сохранением заработной платы, предусматривалось первоочередное снабжение ликпунктов учебными пособиями, письменными принадлежностями.
По данным на 15 декабря 1927 г. в СССР насчитывалось 35729 пунктов ликвидации неграмотности, в которых обучалось свыше 960 тысяч человек, 7905 школ для малограмотных (303,8 тыс. обучающихся), в том числе 1457 школ для взрослых (122,2 тыс. учеников)75.
Введение всеобщего начального обучения в 1930г. создавало известные гарантии распространения грамотности. Ликвидация неграмотности возлагалась теперь на соответствующие секции при местных Советах. Одновременно пересматривались программы школ ликбеза, рассчитанные на 330 учебных занятий (10 месяцев в городе и 7 месяцев на селе). Актуальной задачей считалась теперь борьба с малограмотностью.
Таким образом, пункты «ликбеза» - это первая ступень в системе просвещения, создаваемой в стране. Следует отметить, что такие пункты наибольшее значение имели именно для национальных меньшинств, особенно восточного происхождения, среди которых уровень неграмотности был чрезвычайно высок. В октябре 1919г. Наркомпрос принял постановление «Об организации дела просвещения народов нерусского языка». В нем подчеркивалось, что работа по ликвидации безграмотности среди населения нерусского языка на территории РСФСР в возрасте от 8 до 50 лет возлагается на отдел просвещения национальных меньшинств, а на местах - на губернские, уездные, городские и волостные отделы народного образования76.
Все 1920-е годы Наркомпрос постоянно держал эту проблему в поле своего зрения и под своим контролем, о чем свидетельствует ряд его специальных постановлений и распоряжений, опубликованных в «Еженедельнике Наркомпроса РСФСР»77.
В Отчете Наркомпроса за 1924-1925 учебный год отмечалось: «Работа по ликвидации неграмотности (национальных меньшинств - Е.П.) идет крайне медленно. План ВЧК (лб) удалось выполнить не более, чем на 25%». К середине 1925 г. общее число ликпунктов для обучения национальных меньшинств составило 1253 (у корейцев Дальнего Востока, например, работали 219 ликпунктов для 6,5 тыс. обучающихся в них, а у ассирийцев всего 4 ликпункта и в них 90 учащихся) . Две главные причины мешали успешному осуществлению программы: недостаток преподавателей -«ликвидаторов» и отсутствие учебников на национальных языках. Помимо этого не всегда занятия (особенно среди взрослых) проводились с учетом традиций и бытовых особенностей тех или иных этносов. По сведениям того же отчета, чтобы устранить недостаток учителей было создано 39 краткосрочных курсов для подготовки «ликвидаторов» из числа национальных меньшинств, через которые прошло 1432 человека более чем 20 национальностей (215 татар, 60 представителей северокавказских народов, 20 китайцев и корейцев, 23 ассирийца и др.)79. Эти меры привели к существенному улучшению в деле борьбы с неграмотностью: к концу 1920-х гг. из 20179 школ для неграмотных и малограмотных на национальных языках преподавание велось в 2726 школах80.
Следующий уровень системы образования для нацменьшинств - это школы, действовавшие на родном языке разных народов. Постановление Наркомпроса «О школах национальных меньшинств» было утверждено 18 октября и опубликовано в «Известиях ВЦИК» 31 октября 1918г. как официальный документ, дополняющий «Положение о единой трудовой школе РСФСР» от 30 сентября 1918г. Этим постановлением гарантировалось право всех национальностей на обучение на родном языке, для чего создавались преимущественно государственные единые трудовые школы национальных меньшинств. Согласно этому документу, «школы национальных меньшинств открываются там, где имеется достаточное количество учащихся данной национальности для организации школы. Количественная норма - не менее 25 учащихся для одной и той же возрастной группы»81.
Национальные школы существовали у ряда наиболее развитых в культурном отношении национальных меньшинств западного происхождения (немцев, эстонцев, латышей, финнов и некоторых других) еще до революции. У немцев, например, национальное образование находилось на довольно высоком уровне . Но число таких национальностей было невелико. Большая же часть национальных меньшинств, преимущественно восточной группы, не только не имела своих школ, кадров учителей, но даже своей письменности и литературного языка. Многие дореволюционные национальные школы в годы гражданской войны перестали существовать.
Коммунистический университет национальных меньшинств Запада
Вторым университетом, созданным специально для национальных меньшинств, был Коммунистический университет национальных меньшинств Запада. Он был создан на базе нескольких партийных школ западных национальных меньшинств.
Начало обсуждения вопроса об организации КУНМЗ относится к лету 1921г. В конце августа на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) было принято решение предложить Наркомнацу и Главполитпросвету162 представить доклад «по вопросу о необходимости создания Центральной школы для народов, которые объединяются (в предложении совещания - Е.П.) названием "народы Запада"». В том числе предполагалась возможность перенесения этой школы в Петроград163.
С первой половины 1921г. в Москве работали литовская, еврейская и латышская Высшие Партийные школы. К началу лета они были преобразованы в единую школу под названием «Объединенная Литовско-Еврейско-Латышская Центральная совпартшкола». Кроме того, в Москве существовали отдельно польская, немецкая, румынская (для беженцев и политэмигрантов) совпартшколы. Именно на основе этих национальных учебных заведений и должно было произойти оформление единого коммунистического университета.
Поначалу существовали споры о необходимости объединения этих школ и о целесообразности создания единого университета для представителей западных национальных меньшинств. В очерке, посвященном 10-летнему юбилею КУНМЗ, его тогдашний ректор М.Я. Фрумкина, которая являлась одним из главных организаторов университета (подробнее о ней см. ниже), отмечает: «Мне пришлось ... докладывать по вопросу о создании университета. Были возражения: латыши, евреи и проч. все знают русский язык, они могут учиться в Свердловке (имеется в виду Коммунистический университет им. Свердлова _ Е.П.)164. Помог т.Сталин, тов.Сталин придумал и имя для нашего У-та. Уже тогда было установлено, что ректором будет т.Мархлевский (подробнее о нем см. ниже), находящийся тогда в Китае»165.
21 октября 1921г. состоялось совещание при Агитпропотделе ЦК РКП(б) по вопросу об организации Университета Народов Запада, которое определило основополагающие принципы будущего вуза. Целью его открытия определялась подготовка партийных и советских работников среди трудящихся масс западных народов на их родном языке. Программа университета должна была соответствовать программе Коммунистического университета имени М.Я. Свердлова. Приниматься в новое учебное заведение должны были «рабочие и крестьяне, как коммунисты, так и беспартийные сочувствующие, командируемые Губкомами, Ц.К. Секций при ЦК и Нац. Отд. при НКП»166. Уже в этом первом программном документе отмечается отличительная черта нового университета - его деление на языковые секции (отделы): «Университет открывает следующие языковые отделы основного курса: латышский, еврейский, немецкий, литовский, польский, венгерский, юго-славянский, эстонский, чехо-словацкий»167.
Следующее совещание, затрагивавшее вопросы создания нового вуза, состоялось 14 ноября 1921г. при ЦК РКП(б). Оно положило начало непосредственным мероприятиям по открытию КУНМЗ: «Для выработки конкретных мероприятий по открытию Университета избрать от совещания комиссию при ЦК по персональному принципу. Избрать Комиссию из следующих лиц: Удальцова (от Главполитпросвета - Е.П.), Фрумкиной (от Еврейской секции - Е.П.) и Бройдо (от КУТВ - Е.П.)»16 .
Прописанное в постановлении об организации, а в последующем и в уставе университета, условие построения преподавания на родных языках слушателей являлось одним из основополагающих для интернациональных коммунистических вузов, поскольку оно определяло смысл создания этих учебных заведений. В Коммунистическом университете национальных меньшинств Запада данный принцип был соблюден в полной мере с самого начала.
Однако первоначально в отношении КУНМЗ по вопросу обучения на родных языках существовали разногласия. Так, М.Я. Фрумкина пишет о том, что «много споров было с Бройдо. Он был против преподавания на родных языках. Составили проект, согласно которому преподавание ведется на русском языке, а только для не понимающих по-русски создается подготовительный курс ... Мы настояли на родных языках. АПО (Агитационно-пропагандистский отдел ЦК РКП(б) - ВКП(б) - Е.П.) нас поддержало. В проект декрета было вписано: с преподаванием на родных языках учащихся»169.
Организационно оформление Коммунистического Университета национальных меньшинств Запада затянулось до зимы 1922г., когда 28 февраля Главполитпросветом был утвержден первый Устав КУНМЗа, а временное Правление университета приобрело характер постоянного.
Главное здание университета в Москве находилось по адресу: Маросейка, Петроверигский переулок, дом 10170.
Первым ректором открывшегося вуза стал Юлиан Юзефович Мархлевский (1866-1925гг.), деятель польского и международного революционного движения. С 1918г. член ВЦИК. Участвовал в создании Коминтерна. Поскольку Ю.Ю. Мархлевский довольно часто болел, фактически руководство университетом находилось в руках его заместителя М.Я. Фрумкиной. После смерти первого ректора в 1925г. она стала вторым и последним ректором КУНМЗа.
Итак, Фрумкина Мария Яковлевна (1880-1941гг.) - участница еврейского рабочего и коммунистического движения, играла видную роль в Бунде, после ликвидации которого в 1921г. вступила в Коммунистическую партию. С 1921 г. Фрумкина руководила еврейской секцией КУНМЗ, затем стала ректором университета (1925-1936гг.). В 1937 г. Фрумкину отстранили от всех должностей, в январе 1938г. арестовали. Фрумкина не признала сфабрикованных обвинений. В августе 1940г. она была приговорена к восьми годам заключения. Умерла в лагере, расположенном в районе Караганды (Казахстан).
В отличие от КУТВа, КУНМЗ имел менее разветвленную структуру. В его составе находилось лишь одно филиальное отделение - Петроградское (с 1924г. - Ленинградское - ЛОКУНМЗ).
Незадолго до образования КУНМЗ в Петрограде по инициативе соответствующих национальных секций ЦК РКП(б) были открыты Эстонская, Финская и Латышская Высшие партийные школы национальных меньшинств. Они существовали совершенно самостоятельно. «Учебная работа в них была поставлена по-разному. Руководство из центра было очень слабое. Кроме того, все эти школы имели громоздкие, дорогостоящие аппараты и занимали три больших здания» . Необходимость сокращения расходов на содержание трех самостоятельных школ, а также задачи унификации учебной и методической работы заставили Главполитпросвет поставить вопрос об их объединении.
Проблема слияния находившихся в Петрограде партийных школ национальных меньшинств в филиальное отделение КУНМЗа стала рассматриваться практически сразу после образования университета. Уже в начале декабря 1921г. представитель Главполитпросвета был отправлен в Петроград для исследования возможности объединения существующих там центральных партийных школ национальных меньшинств. 5 декабря на заседании Объединенной Комиссии по вопросу об Университете нацменьшинств Запада при Агитпропе ЦК РКП(б) он докладывал, что петроградские школы не объединены между собой: «Перевести эти школы в Москву считаю нецелесообразным. На объединенном совещании в Питере по вопросу о школах высказывались за превращение этих школ в филиальное отделение организуемого в Москве Университета Запада, ... в методологическом учебном отношении они объединяются с Зиновьевским Университетом (Коммунистический университет имени Г.В. Зиновьева в Петрограде - Ленинграде, функционировал с 1921 по 1932г. - Е.П.)» .
Однако, поскольку процесс организации КУНМЗа протекал очень сложно (что было связано с нехваткой материальных средств, людских ресурсов и т.д.), руководство университета не хотело брать на себя ответственность еще и за организацию филиала, тем более расположенного в другом городе. М.Я. Фрумкина указывала на то, что «для организуемого в Москве Университета Запада будет трудно взять на себя 3 филиальных отделения (Эстонское, Финское и Латышское, бывшие соответствующие Высшие партийные школы нацменьшинств - Е.П.)», и в этой связи предлагала «не считать их филиалами Московского Университета, а секциями при Университете им. Зиновьева в Питере»
Материально-бытовые условия жизни студентов
Первые послереволюционные годы, на которые и приходится становление первых национальных и интернациональных вузов, были крайне тяжелыми для всех слоев населения. Мировая война, революция, затем Гражданская война - все это, безусловно, привело к острейшему социально-экономическому кризису в России, который советское государство преодолевало с большими трудностями. Поэтому создание принципиально новой системы образования, в том числе, национального высшего образования, происходило в условиях постоянной нехватки денег и жесткой экономии средств. В то же время, стоит отметить, что власть все же сумела в той сложной ситуации изыскать ресурсы для открытия новых вузов, а также для материальной поддержки студентов.
Очевидно, что в наиболее тяжелом материальном положении оказывались слушатели, приехавшие из других городов и, как правило, не имевшие связей и денег. Как отмечала в своем отчете за 1924г. М.Я. Фрумкина, «среди студентов насчитывается 908ч., т.е. 75% - не имеющих никакой связи с родными» .
Во многом это было связано с тем, что студенты прибывали из отдаленных частей страны, а также из-за границы. И здесь крайне интересно проследить, как будущие слушатели добирались до столицы. Во-первых, следует обозначить, что расходы на проезд студентов, в том числе и из других стран, брал на себя либо сам университет, либо Коминтерн. В архиве нами был найден документ с грифом «Строго секретно» - выписка из протокола №12 заседания Оргбюро ЦК РКП(б) от 4.07.1924г. В ходе обсуждения вопроса о выделении средств на транспортные расходы для студентов КУТВ было решено «а) предложить НКФину (Наркомфину - Е.П.) РСФСР отпустить 8250 рублей из резервного фонда на отправку студентов Ингруппы КУТВ; б) расходы по приезду новых студентов на КУТВ отнести за счет Коминтерна» . К этому протоколу прилагалась разверстка и смета расходов на проезд студентов из-за границы на Ингруппу КУТВ на 1924-1925 г., где рассчитано количество человек, прибывающих из той или иной страны, указана стоимость проезда на одного человека (в золотых рублях), а также подсчитана общая сумма транспортных расходов. Из этого документы мы видим, что в 1924-1925 учебном году студенты КУТВ набирались из следующих стран: Китай, Япония, Монголия, Корея, Индия, Турция, Персия, Египет, Французское североафриканское побережье, Голландская Индия (Ява и др.), Филиппины. Общая сумма транспортных расходов составила 47 тысяч золотых рублей, из которых «проезд до границы СССР должен обойтись приблизительно в 34.000 золотых рублей, проезд же по территории СССР - в 13.000 золотых рублей»285.
С конца 1920-х годов расходы по командировке студентов КУНМЗ в Москву и обратно стали нести соответствующие компартии (за исключением случаев, когда университетам выделялись специальные средства на конкретных студентов). Для КУТВ и КУТК принцип остался прежним: содержание и транспортные расходы студента с момента отправки и до прибытия его обратно в свою страну производилось за счет вузов. «Что касается КУНЗа, содержание его студентов оплачивается им только с момента прибытия в Университет до отъезда, но не долее 2-х месяцев по окончании Университета, или же КУНЗ подыскивает для этих студентов работу» .
Наибольшую сложность при переезде в Москву испытывали китайские студенты. Отбор студентов в Китае проводился в три этапа. Первый включал заполнение регистрационной карточки с указанием основных биографических данных, происхождения, социального положения и т.д. Второй этап предусматривал написание сочинения на тему «Что такое национальная революция?». И третий этап - устное собеседование о текущих политических событиях. Из этого очевидно, что никакой специальной подготовки для обучения китайских студентов в Москве не требовалось. В связи с тем, что в Китае шла гражданская война, им приходилось делать большой крюк: в Москву они ехали через Владивосток, а дорога по советской территории (зачастую в неотапливаемых вагонах) занимала более 10 суток.
В основном учащиеся из других городов и стран приезжали учиться в коммунистические университеты для национальных меньшинств - КУНМЗ и КУТВ. Руководство этих вузов стремилось максимально упростить процесс оформления будущих студентов, свидетельством чего является ряд распоряжений и указаний ректоров. В правилах «О технике приема» в КУНМЗ от 1923г. дается подробная установка относительно необходимых шагов для оформления прибывшего слушателя. «Прибывший студент по возможности быстрее должен закончить все формальности о своем зачислении. Главная работа по ускорению этой работы ложится на сектора. В секторах студент должен получить исчерпывающие ответы на все вопросы университетской жизни. ... В секторе студент, удовлетворяющий формальным требованиям приема (имеющий командир.и проч.) получает отношение в Общую канцелярию на зачисление на временное довольствие; заполняет регистрационную карточку и опросный лист. С регистрационной карточкой студент проходит медицинский осмотр, испытательн. комиссию. Опросный лист остается в секторе. С 1-го сентября в каждом секторе -ежедневно (желательно от 10-1 ч (имеется ввиду график работы приемной комиссии с 10 до 13 часов - Е.П.)) работает испытательная комиссия, в которую немедленно после медицинского осмотра и направляется студент» . Те товарищи, которые успешно прошли вступительные испытания (то есть по своему образовательному уровню соответствовали имеющимся требованиям - Е.П.), ставились на постоянное денежное и продуктовое довольствие, снабжались постельными принадлежностями, одеждой, книгами и тетрадями .
Тем не менее, конечно, условия жизни студентов были довольно сложными. Руководители университетов на всех совещаниях добивались увеличения ассигнований на различные нужды, жаловались на неудовлетворительное материальное обеспечение и плохие бытовые условия. В 1923г. ректор КУНМЗ Ю.Ю. Мархлевский на совещании представителей коммунистических университетов жаловался на нехватку помещений и выделяемых средств, в 1924г. на таком же совещании М.Я. Фрумкина приводила конкретные цифры: «Материальное положение КУНЗа в течение текущего года непрерывно ухудшается. В прошлом уч.году на операционные расходы отпускалось 29р. 75к. на каждого студента в месяц, а в текущем уч.году - 24р. 80 коп. (включая сюда и питание)» .
В отчете КУТВ за 1922-1923 учебный год также говорится о сложном финансовом положении как всего университета, так и его студентов.
Характерно, что ради улучшения материального обеспечения студентов руководство вузов шло на определенные нарушения. Уже отмечалось несоответствие планов приема количеству реально зачисленных студентов. Деньги же выделялись университетом исходя из разверстки. Таким образом, в распоряжении вузов оказывались излишки. В отчете комиссии ЦИК СССР по обследованию КУТВ (1927г.) отмечалось: «средства расходовались на улучшение положения студентов, находящихся налицо в Университете. В прошлом году на одного студента предусматривалось 80 рублей, было израсходовано 113 рублей в среднем. В прошлом году расходы по учебной части определены в 75 рублей, а израсходовано 145. Таким образом, все расходы оказались гораздо выше, чем было предусмотрено»290. Ректор КУТВ Б.Шумяцкий, выступавший на заседании комитета по заведыванию ученой, учебной и литературно-издательской частью учреждений ЦИК СССР 7 апреля 1927г., доказывая право вуза на подобные действия, отмечал: «Составитель (бюджета - Е.П.) и законодатель, когда отпускал (средства - Е.П.) на 1200 человек, знал, что фактическая наличность студентов будет меньше... Я думаю, это и не преступление, и даже не нарушение бюджетных правил, но элементарная необходимость, на путь которой встали все комвузы и органы финансового контроля»291.
Итак, и государство, и руководство самих вузов прилагали максимум усилий для облегчения положения студенчества. Если не материальными способами, то усиленным питанием. В качестве подтверждения этого тезиса приведем еженедельное меню членов учебной коммуны КУНМЗ в Новых Ельцах (утверждено 7 мая 1925г.) «1. Завтрак - чай, хлеб с творогом; Обед -борщ и котлеты с картофелем; 4ч. - 1 кружка молока и хлеб; ужин -гречневая каша с молоком и одно яйцо. 2. Завтрак - кофе с молоком и хлеб с маслом; Обед - картофельный суп мясной и баранина с рисом; 4ч. - кружка молока с хлебом; ужин - яичница, картофель жареный и чай»292.
Свертывание системы высшего образования для национальных меньшинств в 1930-е гг
Изначально национальный вопрос рассматривался большевиками исключительно с интернациональных позиций. И одним из показателей этого являлось уравнивание в правах всех народов, населявших СССР, забота о культурном росте и развитии национальных меньшинств. В этом же ключе следует рассматривать и создание системы национального образования.
Однако в середине 1930-х гг. происходит перелом в национальной политике большевиков. Все меньше внимания уделяется вопросам интернационализма, а советские идеологи вновь возвращаются к идеям общенационального патриотизма. Одним из важных факторов, вынуждавших руководителей советского государства отыскивать дополнительные возможности для сплочения населения вокруг идей с более высоким объединяющим потенциалом, нежели пропаганда международной классовой солидарности рабочих и союза рабочих и крестьян внутри СССР, стал приход к власти Гитлера в Германии.
В середине 1930-х годов декларируется постулат об окончательном решении национального вопроса, о достижении равенства всех народов. И в этой связи отпадает необходимость предоставления дополнительных преференций отдельным национальным меньшинствам.
Общее изменение национальной политики большевиков прямо отразилось и на системе образования, выстроенной к первой половине 1930-х гг.
А. Ликвидация образования для национальных меньшинств.
С середины 1930-х гг. началось свертывание всей системы национального образования. Причем характерно, что этот процесс начался именно с высших учебных заведений. Уже в 1934г. была отменена практика бронирования мест для нацменьшинств в общесоюзных и республиканских учебных заведениях. 31 декабря 1934г. Президиум ВЦИК принял (опросом) Постановление «О порядке приема в учебные заведения лиц коренных национальностей автономий и национальных меньшинств»: «... признать нецелесообразным сохранение в дальнейшем бронирования мест для коренных национальностей автономных республик и областей, а также национальным меньшинствам при приеме в учебные заведения...» . Эта практика отменялась и по отношению к территориально не объединенным нацменьшинствам. Отмена бронирования мотивировалась тем, что национальные учебные заведения достаточно развились, как в количественном отношении, так по уровню преподавания.
Таким образом, начался процесс свертывания всей системы национального образования. Одним из важнейших документов в этом направлении стало Постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) «О реорганизации национальных школ» от 24 января 1938г., которое гласило: «Произведенной ЦК ВКП(б) проверкой установлено, что враждебные элементы, орудовавшие в наркомпросах союзных и автономных республик, насаждали особые национальные (немецкие, финские, польские, латышские, английские, греческие, эстонские ижорские, вепские, китайские и так далее) школы, превращая их в очаги буржуазно-националистического, антисоветского влияния на детей. Практика насаждения особых национальных школ наносила огромный вред делу правильного обучения и воспитания, отгораживала детей от советской жизни, мешала их возможности приобщения к советской культуре и науке, преграждала путь к дальнейшему получению образования в техникумах и высших учебных заведениях»356. После выхода в свет этого секретного Постановления началось повсеместное закрытие национальных школ. Их обвиняли в том, что они будто бы превратились в «очаги буржуазно-националистического антисоветского влияния на детей» и наносят огромный вред делу правильного обучения и воспитания. С учётом специфики местных условий национальные школы закрывались или преобразовывались в школы обычного типа с преподаванием на русском языке. Например, на Алтае (постановление крайкома партии от 13 февраля 1938) были запрещены немецкие, корейские и эстонские школы. На Украине (постановления Политбюро ЦК КП(б)У от 10 апреля и 7 июня 1938) закрыты немецкие, чешские, болгарские, греческие школы (всего 888) и сохранены только русские и украинские. В АССР НП остались немецкие школы, но закрылись эстонские, татарские и казахские. На русский язык было переведено и преподавание в педагогических техникумах в Славгороде, Хортице и др. Национальные кадры преподавателей заменили на русских. Одновременно проводилась пропагандистская кампания о необходимости изучения русского языка (постановления СНК СССР и ЦК ВКП (б) «Об обязательном изучении русского языка в школах национальных республик и областей»)
Что касается национальных высших учебных заведений, то какого-то общего законодательного акта о прекращении их деятельности не было. По каждому специальному национальному вузу принималось соответствующее постановление.
Одним из первых закрывшихся национальных вузов был КУТК. Отказ советских идеологов от доктринальной установки на скорое свершение мировой революции - немаловажная причина перемен в национальной политике. Хотя крупнейшие интернациональные вузы - КУНМЗ и КУТВ продолжали существовать соответственно до 1936 и 1938гг., а некоторые национальные институты и того дольше, поворот в этом вопросе наметился еще в начале 1930-х годов. И индикатором такого поворота, очевидно, может служить закрытие Коммунистического Университета трудящихся Китая в апреле 1930г., это явилось как бы предвестником закрытия и других национальных вузов.
В 1936г. закрывается КУНМЗ. Примечательно, что о ликвидации университета даже не было выпущено отдельного постановления. Данное решение было оформлено в одном из пунктов Постановления СНК СССР от 21 апреля 1936г. «О размещении Академии Генерального Штаба Р.К.К.А.», в котором говорилось, что КУНМЗ ликвидируется в связи с тем, что кадры для работы в национальных районах Союза готовятся в учебных заведениях Белоруссии, Украины, АССР Немцев Поволжья»358. Ликвидацию КУНМЗ постановлялось произвести к 15 мая 1936г. Сотрудников университета известили об этом решении 25 апреля 1936г., когда на партийном собрании вуза выступил заместитель заведующего Отделом партийной пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) В.Г. Кнорин, объяснив его мотивы. «За 15 лет, прошедших со времени организации по инициативе т.т. Ленина и Сталина КУНМЗ, национальные партийные организации и кадры настолько окрепли и выросли на местах, что в настоящее время совершенно нецелесообразно отрывать на несколько лет членов партии белорусов, поляков, немцев, евреев, греков, болгар, латышей, литовцев и других из республик и краев их постоянной работы для учебы в Комвузе в Москве, тем более что на местах сейчас уже имеются Высшие коммунистические сельскохозяйственные школы, областные курсы марксизма-ленинизма и другие учебные заведения, подготовляющие партийные кадры на разных языках» .
28 июня 1936г., согласно докладной записке, направленной в Агитпроп ЦК ВКП(б), Секретариат Ленинградского обкома ВКП(б) «в соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 21 апреля с.г. о ликвидации КУНМЗ» вынес постановление о ликвидации Ленинградского отделения университета -ЛОКУНМЗ360.
Окончательно работы по ликвидации обоих отделений были завершены осенью 1936г.
Достаточно скоро, через два года прекратил свою работу второй интернациональный коммунистический университет - КУТВ. В 1938г. в связи с общей реорганизацией всей системы партийного просвещения КУТВ был закрыт. Тогда же по решению ЦК ВКП(б) и Коминтерна был закрыт НИИНКП.
Из действовавших во второй половине 1930-х гг. национальных институтов первым прекратил свое существование Корейский педагогический институт во Владивостоке.
