Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Тверская знать во второй половине XV- начале XVI в 23
1.1. Тверская знать при тверском дворе в последние годы его существования 23
1.2. Отъезды тверских служилых людей на службу к Великому князю Московскому 26
1.3. Тверская знать в первые годы после присоединения Твери к Москве и особенности управления тверской землей после 1485 г 29
Глава 2. Тверские княжеские роды в конце XV- первой половине XVI в 40
2.1. Князья Холмские 42
2.2. Князья Чернятинские и Дорогобужские 50
2.3. Князья Микулинские и Телятевские 58
Глава 3. Тверская нетитулованная знать в конце XV - первой половине XVI в 81
3.1. Борисовы-Бороздины, Житовы 81
3.2. Бокеевы и Карповы 105
3.3 Коробовы и Киндыревы 119
3.4. Левашовы (Сакмышевы, Свечины, Туровы, Тюменевы, Хидырщиковы, Яхонтовы) 125
щ 3.5. Нагие и Собакины 142
3.6. Шетневы, Зюзины, Садыковы 164
4. Заключение 177
5. Список сокращений 182
6. Список использованных источников и литературы 184
Приложения 199
- Тверская знать в первые годы после присоединения Твери к Москве и особенности управления тверской землей после 1485 г
- Князья Чернятинские и Дорогобужские
- Бокеевы и Карповы
- Шетневы, Зюзины, Садыковы
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
Проблема образования единого Русского государства - остается одним из основных вопросов в изучении средневековой российской истории, несмотря на предшествующие изыскания в данной области. Комплексное исследование проблемы формирования единого Русского государства невозможно без определения роли местных элит в этом сложном процессе, растянувшемся на многие десятилетия. Роль тверской знати в процессе интеграции княжества в общегосударственном масштабе является особой исследовательской проблемой.
Вместе с тем, практически не исследованы механизмы включения тверских служилых людей в состав общерусской знати. Нуждаются в анализе и обобщении значительные источниковые материалы по этому вопросу. Их изучение позволит расширить и углубить научные знания о процессе образования единого Русского государства, определить роль конкретной региональной элиты (тверской) в этом процессе.
Объект, цели и задачи исследования.
Объектом настоящего исследования является тверская титулованная и нетитулованная знать и пути интеграции тверских служилых людей в составе московской знати в процессе формирования политически единого Русского государства конца XV - первой половины XVI в.
Целью исследования является изучение процесса интеграции тверских служилых людей в состав московской знати.
Поэтому задачами данной диссертации являются: -выявление круга тверских княжеских и боярских фамилий на московской службе после присоединения Тверского княжества к великому княжеству Московскому;
- системный анализ процесса вхождения тверичеи в великокняжеские
служилые структуры Русского государства, их военная и административная
деятельность на московской государевой службе;
установление этапов процесса интеграции тверской и московской знати;
определение расположения земельных владений тверских князей и бояр по уездам Русского государства и установление доли земельных владений в каждом из уездов;
- установление матримониальных связей тверской знати с представителями
московской знати и влияние статусных родственных связей тверичеи на
положение при московском Государевом дворе.
Хронологические рамки исследования охватывают период конца XV -первой половины XVI в. Он приходится на время правления четырех московских правителей - Ивана III, Василия III, Елены Глинской и первые годы самостоятельного правления Ивана IV. Начальный период исследования определяется событиями, связанными с массовым отъездом служилых людей из Твери в Москву накануне падения самостоятельности Твери в 1485 г. Завершающий период характеризуется тем, что к 40-м гг. XVI в. Тверь
ликвидируется как дворовая единица и все лица, ее представлявшие, вливаются в московский Государев двор. В это время заканчивается обособление тверичей при Государеве дворе.
Методологической основой диссертации является использование совокупности общенаучных и специальных исторических методов исследования: системного, ретроспективного, сравнительно-исторического, просопографического.
Научная новизна исследования состоит в комплексном исследовании интеграции тверских служилых людей в состав московской служилой знати на протяжении конца XV - первой половины XVI в.
Положения, выносимые на защиту:
Процесс интеграции тверских служилых людей в состав общерусской знати включает три этапа. Первый период (1485-1490 гг.) связан с началом формирования особой корпорации тверских служилых людей. На второй этап (1490-1509 гг.) приходится наивысший подъем военно-политической активности тверских служилых людей. На протяжении третьего этапа (1509-1540-е гг.) происходит постепенная ликвидация тверской корпорации при московском дворе.
Степень влияния тверской служилой знати при московском государевом дворе в ряде случаев зависела от матримониальных связей с великокняжеской семьей, старомосковским боярством и титулованной знатью ранее присоединенных земель.
Военная и административная деятельность тверской служилой знати в первые десятилетия после присоединения Твери к Москве проходила преимущественно на территории бывшего Тверского княжества и его приграничья (западного направления русской политики).
4) Сохранение земельных владений на территории бывшего Тверского
княжества или приобретение новых земель тверской знатью зависело от
характера служебной деятельности (придворная, наместническая или военная
служба), брачных связей с представителями тверской или московской знати.
Теоретическая значимость исследования. В диссертационном исследовании проведен системный анализ вхождения региональных элит в московские служилые структуры в сложный период завершения образования единого Русского государства.
Практическая значимость исследования. Диссертация в целом, равно как и её отдельные части, могут быть использованы в преподавании общего курса отечественной истории, политической истории, а также социальных отношений в период образования единого Русского государства, при разработке спецкурсов, практических и семинарских занятий по этой проблеме. Полученные выводы могут быть использованы также при создании обобщающих трудов по истории процесса интеграции ранее самостоятельных Северо-Восточных земель и княжеств.
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена на кафедре русской истории факультета социальных наук Российского Государственного Педагогического Университета имени
А. И. Герцена. Основные положения диссертации докладывались автором на конференциях «Герценовские чтения. Актуальные проблемы социальных наук» (СПб, 2003 г., СПб, 2004 г., СПб, 2005 г.), Диалог культур и цивилизаций (Тобольск, 2005 г.). По теме диссертации опубликовано 4 статьи общим объемом 1,4 п.л.
Структура диссертации.
Работа состоит из введения (С. 4-22), трех глав, которые делятся на параграфы (С. 23-176), заключения (С. 177-181), списка сокращений (С. 182-183), списка использованных источников и литературы (С. 184-198), приложений (С. 199-203).
Тверская знать в первые годы после присоединения Твери к Москве и особенности управления тверской землей после 1485 г
Кардинальные перемены в управлении Тверским княжеством произошли после 1485 г. Пожалуй, главным нововведением явилось формирование Тверского дворца как особого органа, занимающегося судебными, земельными, административными делами на территории ранее самостоятельного княжества. В завещании великого князя Московского Ивана Васильевича тверской дворецкий имел в своем подчинении штат дьяков, подьячих, приказчиков. То есть на данный момент это уже был полноценный институт государственного управления с оформившейся структурой.
По наблюдениям Б. Н. Флори, в обязанность дворца вменялось управление тверскими дворцовыми землями, выдача жалованных грамот на тверской территории. Суд дворецкого служил высшей апелляционной инстанцией. И если раньше тверской князь решал наиболее важные судебные дела со своими боярами, то теперь дворецкий все решения принимал единолично. Чтобы местная знать никак не влияла на процесс работы дворецкого, сам он и его аппарат находились в Москве [Флоря Б. Н. 1975. С. 286].
Кроме вышеперечисленных функций дворецкие контролировали деятельность кормленщиков. Таким образом, великий князь московский следил за деятельностью лиц, назначенных наместниками и волостелями в тверской земле. Так кашинским наместником в конце XV в., был тверской боярин И. Б. Бороздин. В начале XVI в. Кашин перешел во владение сына великого князя московского Ивана Васильевича Юрия Ивановича.
Чтобы укрепить самостоятельность Тверского дворца - органа московского управления тверской землей, на должность дворецкого, неизменно ставились выходцы из старомосковских родов, либо служилые люди, располагавшие доверием великого князя Московского. Согласно разрядным книгам эту должность занимали: потомок ростовских князей В. И. Голенин (1501 г.), видный московский боярин - М. Ю. Захарьин (1510-22 гг.), значимая политическая фигура времени Василия III и периода боярского правления - И. Ю. Шигона-Поджогин (1532-39 гг.), Ю. Д. Шеин (до 1545 г.), И. С. Воронцов (1545-46 гг.), свойственник царя - В. М. Юрьев (1546-1552 гг.), Н. А. Курцов (с 1552 г.) [РК. С. 166, 183, 334, 338, 241, 348, 480; Зимин А. А. 1958. С. 192]. После смерти князя Федора Борисовича Волоцкого в 1513 г. власть Тверского дворецкого распространяется на территорию выморочных волоколамских земель.
Перед судьбоносным для Твери и тверского служилого класса походом 1485 г. Михаил Борисович пытался примириться с Иваном III, отправляя к нему последовательно два посольства. Первое возглавил тверской владыка, архиепископ Вассиан с боярами, второе ближний человек тверского князя князь Михаил Дмитриевич Холмский, которого Иван III не пустил к себе.
В исторической литературе встречается мнение, что великий князь Московский упрекал князя Холмского в том, что он предал Михаила Борисовича Тверского и хотел перейти к нему на службу. За это предательство Иван III отправил Михаила Дмитриевича в заточение [Соловьев С. М. Кн. 3. Т. 5. С. 44]. Но это никак не соответствует реальной ситуации. Накануне покорения Тверского княжества на службу к Ивану III перешла значительная часть виднейших бояр тверского князя. Более того, по нормам, еще до конца не изжившей себя удельной системы, боярин мог отъехать к другому князю сохраняя свои прежние вотчины.
Эти условия перехода на службу от одного князя к другому были закреплены в договорах московского и тверского князей. Поэтому эпизод с арестом князя Михаила Дмитриевича Холмского можно объяснить по-разному. Вероятнее всего Иван III использовал фразу о нарушении князем Холмским крестоцелования великому князю, которому он служил, для ареста самого преданного из слуг Михаила Борисовича.
Иван Иванович Молодой, старший сын московского князя, стал первым, кто получил в управление Тверское княжество после бегства Михаила Борисовича в Литву. Это произошло сразу после присоединения Твери к Москве в 1485 г. То, что великий князь взял в поход своего сына, реального обладателя прав на наследство Михаила Ярославича Тверского, может свидетельствовать о намерении великого князя в отношении предстоящего тверского управления. До этого похода Иван III оставлял старшего сына в Москве. Посаженне на тверской стол великого князя Ивана Ивановича являлось тщательно продуманной акцией.
Пожалование титулом князя Тверского означало фактическое признание данного лица наследником великого князя Московского. Это говорит о той значимости присоединенной тверской земли, которую она имела для русских земель.
Иван Иванович Молодой являлся племянником последнего тверского князя, поскольку был внуком Бориса Александровича Тверского. Иван Иванович, таким образом, имел формальное основание для восшествия на тверской престол. Иван III стремился посредством династических связей придать законный характер своим действиям. Смена власти должна была восприниматься как наказание тверского князя за нарушение им докончаний, заключенных с московским князем. Главным упреком со стороны великого князя московского были переговоры великого князя Михаила Борисовича Тверского с литовской стороной.
Михаил Борисович Тверской вынужден был бежать в Литву с небольшим кругом бояр, оставшихся до конца верными ему. Имена их не известны, за одним исключением. Михаила Борисовича сопровождал боярин Василий Андреевич Зюзин со своими детьми. Внук Василия Андреевича Василий Григорьевич вернулся из Литвы, через несколько десятилетий [РИС. Т. 5. С. 4].
Первое время Иван III сохранял тверские институты, существовавшие до 1485 г. На архиепископском престоле был оставлен тверской владыка Вассиан, который годом раньше не был принят Иваном III, когда возглавил делегацию тверских бояр к московскому князю [ПСРЛ. Т. 15. С. 500]. Тверские бояре сохранили свои должности при тверском дворе, но уже при московском княжиче-наместнике.
В исторических источниках второй половины XVI в. сохранились сведения о правлении Ивана Ивановича в Твери. В годы правления Ивана IV состоялся местнический спор потомков тверских бояр Василия Григорьевича Зюзина и Федора Федоровича Нагого. В споре указывалась преемственность власти в Твери после ее покорения Московским княжеством. Иван Иванович Молодой оставил без изменений состав служилых людей, который существовал при Михаиле Борисовиче Тверском («бояр...которые были у князя Михаила Борисовича...у себя пожаловал, в боярех учинил») [РИС. Т. 5. С. 1-36; ФлоряБ.Н. 1975. С. 283]. Имели место единичные случаи опалы на тех лиц, которые до конца, поддерживали тверского князя. Пример того, уже упомянутый князь Михаил Дмитриевич Холмский.
Не изменилась и структура землевладения на тверских территориях, что может свидетельствовать о присоединении Твери к Москве, преимущественно мирным способом [Зимин А. А. 1988. С. 107, 118; ФлоряБ.Н. 1975. С. 281].
Некоторые изменения, впрочем, произошли - в тверскую Думу попали потомки тверских князей, лишенные удельных прав. Это были старшие представители трех тверских княжеских родов - Иосиф Андреевич Дорогобужский, Михаил Федорович Телятевский и Владимир Андреевич Микулинский [РК. С. 27, 31, 36]. Все перечисленные лица были крупными фигурами не только в Тверском княжестве, но и в масштабах всего Русского государства. Тверское боярство вынуждено было уступить первые места в Думе тверским князьям.
Осторожный Иван III назначил наместником в Тверь своего боярина Василия Федоровича Образец-Добрынского для того, чтобы как справедливо полагает Э. Клюг, обеспечить свой личный контроль над Тверью [Э.Клюг. 1994. С. 365].
Правление Ивана Ивановича Молодого Тверским княжеством длилось пять лет. Внезапная смерть в 1490 г. не позволила ему наследовать московским престол Ивану Васильевичу. Это событие обострило не только династический кризис в стране, но и ускорило процесс ограничения самостоятельности тверской земли.
Князья Чернятинские и Дорогобужские
Князья Чернятинские после присоединения Твери к Москве служили, главным образом, князьям Старицким. Они были боярами Андрея Ивановича, а затем Владимира Андреевича Старицких.
Первым князем Чернятинским можно считать Ивана, сына Дмитрия Еремеевича Дорогобужского, получившего в удел г. Чернятин. Внук Ивана Дмитриевича Андрей Семенович, потерявший удельные права, был командующим московскими войсками, вместе с Данилом Васильевичем Щеней, в походе на Вятку 1499 г. Между тем Данила Васильевич был крупным военачальником того времени. Под его руководством московская рать в 1500 г. разбила литовское войско у р. Ведроши. В плен тогда попал самый известный воевода Великого княжества литовского Константин Острожский. Не является случайностью и то, что в этом же походе на Вятку принимали участие и другие выходцы тверской титулованной и нетитулованной знати, Владимир Андреевич Микулинский, Василий Борисович Бороздин, Василий Семенович Бокеев, Семен Карпович. Поход завершился полной победой, московские полки взяли Вятку [РК. 1605. Т. 1. 4.1. С. 29].
Потомки Андрея Семеновича прочно обосновались в Старице. Его сын Василий Андреевич служил князю Андрею Ивановичу. Ко времени нападения на русские земли крымского хана Махмед-Гирея в 1521 г., он был воеводой в Серпухове под общим командованием князя Старицкого. Это было, пожалуй, самое крупное татарское нападение за всю первую половину XVI в. Подоплека этих событий была в том, что после смерти московского ставленника в Казани Мухаммеда-Амина, на престол был посажен касимовский царевич Шах Али, который был свергнут братом крымского хана Сахиб Гиреем. Образовалась мощная антимосковская коалиция. Крымцы дошли до Москвы, опустошили ее окрестности, и оставили ее, согласно летописным известиям, только после того как взяли запись, подписанную от имени великого князя, с обязательством выплаты дани [ПСРЛ. 1965. Т. 30. С. 145].
Только благодаря действиям Ивана Васильевича Хабара Симского, рязанского наместника, крымские войска вынуждены были уйти в степь [ПСРЛ. 1965. Т. 30. С. 145]. После этих событий многие воеводы попали в опалу. Василию Андреевичу удалось избежать общей участи, вероятно, в связи с тем, что он находился на службе у старицкого князя.
В исторических источниках часто упоминается третий сын Василия Андреевича - Иван Васильевич Шах (умер между 1544 и 1548 гг.). Вместе с братом Никитой Иван Васильевич Шах был сыном боярским по третьей статье в Старице с пометкой «княж Андреевские» [ТКДТ. С. 198.]. В 1544 г. он сделал вклад в Троице-Сергиев монастырь [ВКТСМ. С. 98]. В 1548 г. в жалованной грамоте Ивана IV жена князя Ивана Васильевича - Авдотья упомянута как его вдова, которой царь пожаловал бывшую вотчину Ирины Дорогобужской сельцо Родионово в волости Шестска Тверского уезда [ПКМГ. Ч. 1. Отд. 2. С. 251; РД. 2002. Вып. 8. С. 434].
Дочь князя Василия Васильевича Чернятинского была замужем за боярином Андрея Ивановича Старицкого Дмитрием Ивановичем Хованским. После смерти князя Василия Васильевича князь Хованский унаследовал его земли [ПКМГ. Ч. 1 Отд. 2. С. 164]. Братья Ивана Васильевича Шаха -Василий Ушатый и Никита Васильевичи были вотчинниками волостей Суземье и Воловичи Тверского уезда [ПКМГ. Ч. 1. Отд. 2. С. 164]. Никита Василевич породнился с тверским боярским родом Давыдовых [ПКМГ. Ч. 1. Отд. 2. С. 204-205]. Земельные владения князей Чернятинских граничили с вотчинами князей Микулинских, их ближайших сородичей князей Дорогобужских, бояр Борисовых-Бороздиных, Карповых, тверского дворецкого Ивана Юрьевича Шигоны Поджогина. [ПКМГ. Ч. 1. Отд. 2. С. 164,204,205].
Князья Чернятинские редко участвовали в походах в качестве великокняжеских воевод. В полках они выступали под флагом Андрея Ивановича Старицкого, когда последний принимал участие в походах Василия III в 1512-14, 1517, 1521-22 гг. [Смирнов И. И. 1955. С. 270-288]. Чернятинские князья при старицком дворе составляли, наряду с князьями Хованскими, Палецкими, Пронскими, Пенинскими, элиту этого двора и играли важную роль в политической жизни удела.
Потомки тверских великих князей, наряду с другими аристократическими фамилиями, придавали определенную значимость старицкому двору. При дворе московского великого князя Чернятинские занимали бы более скромное положение в сравнении со старомосковским боярством и выезжими княжатами и испытывали бы серьезную конкуренцию с их стороны.
Еще до своего перехода на службу к московскому князю князья Дорогобужские принимали участие в походах, организованных московским великим князем. Удельный князь Дорогобужский Юрий Андреевич был участником похода Ивана III на Новгород в 1471г. В качестве воеводы тверского князя Юрий Андреевич, вместе с Иваном Никитичем Жито, соединился с войском великого князя Московского в Торжке [ПСРЛ. 2001. Т. 8. С. 163.]. В соответствии с завещанием бездетный Юрий Андреевич оставил свою часть удела Ивану III. Другая часть удела принадлежала брату Юрия Иосифу (Осипу) Андреевичу.
Участник почти всех крупных походов Ивана III, впервые он был упомянут под 1480 г., когда с князем Михаилом Дмитриевичем Холмским возглавлял рать Михаила Борисовича Тверского, посланную на помощь к Ивану III, во время стояния на р. Угре [ПСРЛ. 1965. Т. 15. С. 498]. Через пять лет он отъехал на службу к московскому князю, получив в удел такой крупный город как Ярославль. Этот переход совершился всего за несколько месяцев до присоединения Твери к Москве [ПСРЛ. 2001. Т. 6. Вып. 2. С. 321]. Сохранилась жалованная грамота, данная князем Дорогобужским игумену Троице-Сергиева монастыря Симону на беспошлинный проезд через Ярославль троицкого судна на р. Шексну [АСЭИ. Т. 1. С. 429].
В 1487 г. Иосиф Андреевич в качестве воеводы Большого полка, вместе с князем Данилой Дмитриевичем Холмским, был отправлен Иваном III на Казань для посажения на царство своего ставленника Мухаммед-Эмина [РК. 1605.Т. 1.4. 1. С. 27-28]. Результатом данного похода явилось свержение противника московской политики Али-хана и переход Казанского ханства в вассальную зависимость от Русского государства почти на четверть века, до событий 1521 г. Тогда объединенное крымско-казанское войско, поддерживаемое Астраханским ханством, Ногайской ордой и Турецким султаном, дошло до Москвы, разорив ее окрестности.
В 1489 г., во время похода на Вятку, в котором были задействованы значительные силы Северо-Восточной Руси, князь Иосиф Андреевич Дорогобужский с воеводой Андреем Коробовым возглавили тверские полки. В рамках этого же похода, 16 августа, он участвовал во взятии г. Хлынова. В 1492 г. Иосиф Андреевич Дорогобужский с тверскими соединениями стоял на р. Оке [ПСРЛ. 1982. Т. 37. С. 96; РБС. Дабелов-Дядьковский. СПб., 1905. С. 597]. В литовском походе 1493 г. он также руководил тверским войском. Воеводы же «изо Твери», среди которых был Иосиф Андреевич стояли в Можайске [РК. 1605. Т. 1. Ч. 1. С. 35, 37].
Несмотря на то, что Тверь потеряла самостоятельность еще в 1485 г., в походном списке похода Ивана III на Новгород 1495 г. Иосиф Андреевич вместе с князьями Телятевскими и Микулинским, назван боярином «из тверские земли». Причем указан он был первым из тверских бояр [РК. 1605. Т. 1. 4.1. С. 44]. Этот эпизод в ряду других, позволяет сделать вывод о своеобразной традиции, характере служебных назначений. Великий князь ориентировался на накопившийся опыт совместной службы тверичей, отработанные годами связки.
Бокеевы и Карповы
Бояре Бокеевы происходили из древнего княжеского рода князей Фоминских. Однако к началу изучаемого периода они потеряли свой княжеский титул. Одного происхождения с Бокеевыми род Карповых. Обе эти ветви рода вели свое происхождение от второго сына Константина Юрьевича Фоминского и Березуйского Федора Слепого. На службу в Тверь, согласно родословным росписям, в начале XV в. перешел Федор Андреевич Коробьин.
Бывшие князья постепенно выбыли из боярской среды и только Карповым, к середине XVI в. снова удалось занять видное положение при московском великокняжеском дворе.
На службу в Москву из Твери перешел внук Федора Андреевича. Летописные материалы в числе группы отъехавших тверичей в 1576 г. называют Василия Бокеева [ПСРЛ. Т. 8. С. 182-183].
Василий Семенович Бокеев в летнем походе на Вятку 1489 г. возглавлял полк Левой руки, вместе со своим двоюродным братом Семеном Карповичем. В 1495 г. он участвовал в походе московского князя на Новгород Великий. Здесь же мы видим двух других Бокеевых - сыновей младшего сына Семена, Ивана Ильича и Михаила Ильича Бородатого. Они названы постельничими великого князя [РК. С. 46-47].
Старший сын Ильи Семеновича Бокеева - Иван, вместе с братом Михаилом, был назначен около 1499/1500 г. на должность волостеля в волость Гусь Владимирского уезда [АСЗ. Т. 1. № 47].
В разрядных росписях чаще других встречается имя Михаила Ильича Бокеева. Вся его деятельность проходила на восточном направлении. В 1526 г. он был назначен вторым воеводой Сторожевого полка судовой рати в походе на Казань. В росписи воевод по городам, в 1527-29 г., он был назван сначала вторым воеводой в Мещере, затем в Муроме. В последнем случае Михаил Ильич был в подчинении князя Василия Васильевича, главы клана Шуйских князей. В 1530-31 гг. Михаил Ильич Бокеев участвовал в новых казанских походах, будучи сначала вторым воеводой Сторожевого полка, затем вторым воеводой полка Левой руки [РК. Т. 1. Ч. 1. С. 197, 206-207, 212-213,218].
Михаил Ильич Бокеев наместничал в 1534 г. в Галиче. В 1535 г. он был отправлен великим князем в Коломну, а затем из Коломны в 1536 г. на воеводство в Муром [АСЗ. Т. 1. №123; РК. Т. 1. 4.1. С. 239-240, 245]. Михаил Ильич был одним из тех немногочисленных служилых людей, которые совместили две должности наместника и волостеля.
Михаил Ильич Бокеев являлся землевладельцем Муромского уезда. По жалованной грамоте великого князя его села Микулинское и Неклюдово перешли в 1537/38 г. Семену Ивановичу Дурасову [Антонов А. В. 2002. С. 118].
Бокеевы после перехода на службу к московскому князю в отличие от большей части тверских бояр несли службу исключительно на южном и восточном направлениях, против Казанского и Крымского ханств.
В писцовых книгах нет упоминаний о землевладении Бокеевых в тверской земле. Известны лишь их Муромские владения, приобретенные ими, вероятно, в связи с местом их служебной активности. Переход Бокеевых на службу к Ивану III повлек за собой потерю тверских вотчин. К первой трети XVI в. род Бокеевых прекратил свое существование.
Карповы были более разветвленным родом, чем Бокеевы. В тверской летописи упомянут родоначальник Карповых. В 1438 г. Карп Федорович, с другим тверским воеводой Александром Романовичем, выступил к Великому Новгороду. Тверские воеводы в союзе с московским князем Василием Ивановичем вынудили новгородцев выплатить дань. В 1447 г. Карп Федорович был одним из тверских воевод под Ржевой [ПСРЛ. Т. 15. С. 491; КлюгЭ. 1994. С. 357].
В числе бояр перешедших на московскую службу в результате массового отъезда тверичей в 1576 г. оказалось трое Карповичей - Иван, Федор и Семен [ПСРЛ. Т. 8. С. 182-183].
Старшую ветвь рода представляли дети Ивана Карповича - Федор, Никита, Семен и Иван. Среди них наиболее значительной фигурой был Федор Иванович Карпов. Ему посвящены работы А. А. Зимина, Н. В. Синицыной [Зимин А. А. 1988. С. 264-265; СиницынаН. В. 1966. С. 10-15]. Впервые Федор Иванович появился среди постельничих еще в 1495 г., когда вместе с Ю. Д. Греком, Иваном Берсенем, М. Ю. Захарьиным и другими в будущем крупными деятелями, участвовал в поездке Ивана III в Новгород Великий. Затем он надолго исчез из исторических источников. Возможно, это связано с тем, что его дальние родичи принимали участие в заговоре 1497 г. в пользу княжича Василия (Афанасий Еропкин и Щавей Травин были даже казнены).
Как отметил А. А. Зимин, в 1508 г., после прихода к власти Василия III, Федор Иванович Карпов снова появился при Дворе. На самом деле начало его деятельности по внешнеполитическому ведомству следует отнести к 1505 г., когда он вел переговоры с посланниками ногайского мурзы Шейдяка. В 1508 г. он, под руководством Дмитрия Владимировича Ховрина, снова участвовал в переговорах с ногайцами. С тех пор восточные дела становятся важнейшей частью его деятельности. В том же 1508 г. он встречал крымских послов и под руководством Д. В. Ховрина вел с ними переговоры. К Федору Ивановичу Карпову как к знатоку восточных дел и влиятельному политическому деятелю обращались с посланиями крымские царевичи [Посольская книга. С. 59; Зимин А. А. 1988. С. 265].
В конце 1514/15 г. под началом Юрия Дмитриевича Траханиота (Юрия Малого) и Григория Давыдова Федор Иванович вел переговоры с первым турецким послом Камалом, а в 1519 г. - с крымским мурзой Аппаком. В 1515 г. при Юрии ДмитриевичеТраханиоте и в 1516 г., уже самостоятельно, Федор Иванович Карпов вел переговоры с крымскими послами. В 1518 г. он вел переговоры с крымским послом Кудояром.
Как консультанта по восточным делам Федора Ивановича приглашали для участия в переговорах с имперским послом Ф.даКолло в 1518г. Еще ранее, в 1517 г., он присутствовал на встрече с имперским послом Сигизмундом Герберштейном. В ходе переговоров он давал необходимые справки по турецкому вопросу [Зимин А. А. 1988. С. 265].
В 20-х годах XVI в. Федор Иванович Карпов, как установила Н. В. Синицына, стал главным лицом в дипломатической службе России. Он принимал самое деятельное участие в переговорах с крымскими и турецкими послами (1523, 1524, 1529 гг.). Но в западных делах Карпов почти не участвовал. Он только присутствовал на приеме прусского посла в 1518 г. Литовских представителей Федор Иванович Карпов принимал под руководством более старших по рангу лиц, в том цисле Михаила Юрьевича Захарьина и Василия Даниловича Пенкова, в 1526 и 1529 гг. Возможно, до марта 1525 г., Федор Иванович был юрьевским наместником [Зимин А. А. 1988. С. 265].
Шетневы, Зюзины, Садыковы
Один из редких случаев в русской генеалогии, когда родоначальник не является мифическим выходцем из «немец». Борис Федорович Половой перешел на службу в Тверь из Чернигова в XIV в. (6820 г. - 1311/12 гг.). Согласно родословной росписи его отец боярин Федор был убит в Орде при хане Батые, вместе с великим князем Михаилом Всеволодовичем Черниговским.
Шетневы еще на службе у тверских князей занимали высокое положение в придворной иерархии. Члены этого рода были тысяцкими, до конца существования этого государственного института в Твери. Это произошло к концу XV в. не только в рамках одного княжества, но и по всей территории Северо-Восточной Руси.
Первым из Шетневых, упомянутых в разрядах является Афанасий Иванович Шетнев. В мае 1486 г. Иван Иванович Молодой, находясь в Твери, дал жалованную грамоту Афанасию на его вотчины в Тверском уезде. Земли Афанасия Ивановича освобождались от суда наместника и волостеля и от разъездов тиунов и доводчиков [РИС. Т. 5. С. 10, 11; АСЭИ. 1964. Т. 3. № 180; РД. Вып. 9. С. 446].
В 1500/01 г. Афанасий Иванович Шетнев был наместником в Галиче, вместе с Михаилом Васильевичем Тучко Морозовым. Примечательно, что в этом случае Шетнев был выше по положению представителя старомосковской аристократии. [РК. Т. 1. 4.1. С. 69, РИС. Т. 5. С. 11-18; АСЭИ. 1964. Т.З. №№243, 247, 250, 251; РД. Вып. 9. С. 446, 447; Пашкова Т. И. 2000. С. 136].
Иван Шетнев - старший сын Афанасия Ивановича, в грамоте датированной примерно 1474-1496 гг. был упомянут в качестве послуха в купчей Федора Ивановича Сабурова [АСЭИ. Т. 1. С. 336. №448]. Две неопубликованные грамоты 1536 г. из собрания актов Троице-Сергиева монастыря дают представление о землевладении и семейных отношениях Ивана Афанасьевича. Он владел землями в Переяславском уезде. В этой же грамоте упоминаются его сын Петр и жена Фетинья [СПб ФИРИ РАН. Ф. 29. № 8. С. 538, 595-597. №№ 734, 759]. Фетинья Шетнева, вероятно, постоянно находилась при дворе великого князя, выполняя, хозяйственные функции -«Жила...у Государя в сених», вместе с Еленой Плещеевой [РИС. Т. 5. С. 3].
Согласно духовной грамоте Ивана Афанасьевича Шетнева, он являлся владельцем с. Пазушина в Костромском уезде и ряда деревень в Ярославском уезде. В завещании упомянуты третий его сын Александр с женой Соломонидой. Александр упомянут в одной духовной грамоте, в 1545 г. Александр Иванович в родословцах известный, как Алексей, ко времени написания духовной грамоты умер [РГАДА. Ф. 281. Оп. 4. № 45/5012].
Петр Иванович Шетнев, младший из четырех сыновей Ивана Афанасьевича в 1547 г. присутствовал на свадьбе брата Ивана IV Юрия Васильевича - «был у воды в мыльне» [РК. С. 340]. Эта почетная обязанность говорит об особой милости к назначаемому на эту должность лицу. К примеру, такие же обязанности на свадьбе Ивана IV выполнял Алексей Федорович Адашев, доверенное лицо первых лет правления царя.
Близость к брату Ивана IV - Юрию, подтверждается в характеристике его потомка Василия Зюзина. Согласно ей Петр Шетнев был у князя Юрия Васильевича стряпчий с ключом, затем постельничий. А дети его были в стольниках и чашниках В 1551 г. Петр Иванович Шетнев сделал вклад в Троице-Сергиев монастырь по И. В. Бурунову [ВКТСМ. С. 88].
В 1566/67 г. Петр Иванович приобрел вотчину в Кашинском уезде [РГАДА. Ф. 281. №70/6765]. В этом же году он сделал вклад в Успенский Горицкий монастырь - сельцо Чижово в Переяславском уезде. Эта вотчина перешла к Шетневым еще в 1518/19 г. от С. И. Заболоцкого [Антонов. А. В. 1997. С. 57. № 56; Антонов А. В. 2003. С. 16, 21].
Петр Иванович Шетнев владел поместьями и вотчинами в нескольких уездах: Тверском, Костромском, Московском, Кашинском, имел двор в Москве. Постоянным местом пребывания Петра Ивановича был Кашинский уезд. Старший сын его Яков Петрович являлся вотчинником Московского уезда. В исторических источниках упоминается и его второй сын Семен [ПКМГ. Ч. 1. С. 31,217, 221-222, 243, 271,904; РИС. Т. 5. С. 23].
Среди сыновей Тимофея Афанасьевича Шетнева в качестве писца назван его сын Иван (1553/54 г.) [Антонов А. В. 1997. С. 41. № 6]. Другой его сын Михаил Тимофеевич упомянут в Дворовой тетради. Место его службы не названо, вероятно, вследствие старости. Окольничий Федор Нагой, в местническом споре с Василием Зюзиным назвал Михаила Шетнева «тивуном у тюрем». Согласно книге раздачи жалования служилым людям государева полка 1556/57 г. Михаил Тимофеевич служил тиуном в Москве в 1552-53 гг. [ТКДТ. С. 153; РИС. Т. 5. С. 5; Антонов А. В. 2004. С. 82].
Федора Львовича Шетнева, волостеля половины волости Нерехты Костромского уезда (1551-1553 гг.), Т. И. Пашкова включила в члены Двора [Пашкова Т. И. 2000. С. 43, 172, 182]. Вотчин он не имел, одно время «годовал в Казани» [Антонов А. В. 2004. С. 103].
Сохранились две указные грамоты царя Ивана IV в Ярославль Ивану Алексеевичу Шетневу (по видимому наместнику или волостелю) [Вахрамеев. ША1,49;АнтоновА. В. 1997. С. 102, 103].
Шетневы после перехода на московскую службу опустились, в основном, в разряд детей боярских. Родовых вотчин не сохранили. Тем не менее они продолжали и во второй половине XV-начале XVII в. служить в Тверском уезде [Павлов А. П. 2004. С. 218].
Переход Зюзиных на службу к московскому князю не зафиксирован в летописях, но в родословной росписи есть указание на факт перехода: «В лето 6994 [1485 г.] великий князь Иван Васильевич взял Тверь ...пожелал и Андрея Ивановича Зузу к себе в бояря»[СПб ФИРИ РАН. Ф. 131. Оп. 1. № 21].
У Андрея Ивановича Зюзи было два сына - Григорий и Василий. Григорий имел пять сыновей, четверо из которых не оставили мужского потомства.
Первый, Бахтеяр, служил по восточному направлению. В 1550 г. он был отправлен царем на р. Каму во главе вятского ополчения, с целью похода на Казань с севера [РК. С. 399]. Через год он также «с вятчаны» и с казаками наголову разбил войско крымцев, взяв в плен несколько знатных князей и уланов и рядовых крымских воинов (всего 46 человек), которых Иван Грозный «за их жестокосердие» велел казнить. В Тысячной книге и Дворовой тетради Бахтеяр Григорьевич назван сыном боярским по Суздалю третьей статьи [ТКДТ. С. 64, 153]. В 1553-1554 гг. Бахтеяр Григорьевич Зюзин наместничал в Путивле - «с Юрьего дня весеннего» [РК. С. 472; Антонов А. В. 2002. С. 269; Пашкова Т. И. 2000. С. 155].
В 1555 г. Бахтеяр Григорьевич был вторым воеводой Передового полка в походе из г. Белева против крымцев. Первым воеводой был окольничий Алексей Данилович Басманов, отец Федора, любимца Ивана IV. Воеводы участвовали в битве на Судьбищах [РК. С. 491. ПСРЛ. Т. 13. С. 164, 166, 256, 257, 465, 468]. В местническом споре со Степаном Сидоровым в 1554/55 г. Бахтеяр Зюзин был выше его по положению [СПб ФИРИ РАН. Ф. 131. № 21]. В 1563 г. Бахтеяр Григорьевич сделал вклад, в Троице-Сергиев монастырь, «по брате своем» Игнатии [ВКТСМ].
Второй сын Григория Зюзина - Иван (Иванко, Иванис, Иванец), сидел у Ивана IV в Разбойном приказе. Он, так же как и брат, был записан в дети боярские по Суздалю [ТКДТ. С. 64, 153]. В Зюзинском родословце он назван окольничим. Затем он выступил послухом в купчей Василия Михайловича Глинского на села в Ростовском уезде в 1554 г. Иван Григорьевич владел поместьем в Ростовском уезде. Пик служебной деятельности Иваниса Григорьевича пришелся на 60-е гг. XVI в.
