Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Развитие законодательства о мошенничестве и способах его совершения 10
1.1. История российского уголовного законодательства об ответственности за мошенничество 10
1.2. Ответственность за мошенничество по зарубежному уголовному законодательству 27
Глава 2. Уголовно-правовая характеристика мошенничества и способов его совершения 45
2.1. Объект и предмет мошенничества 45
2.2. Объективная сторона и способы совершения мошенничества 55
2.3. Субъективные признаки мошенничества 93
Глава 3. Квалификация мошенничества в зависимости от способов его совершения 105
3.1. Квалификация общеуголовных деяний, сопряженных с обманом и злоупотреблением доверием 105
3.2. Квалификация действий, связанных с обманом и злоупотреблением доверием в сфере экономической деятельности 118
3.3. Квалификация посягательств, совершенных путем обмана и злоупотребления доверием при вексельной форме расчетов 133
Заключение 149
Список использованной литературы 157
Приложения 180-184
- История российского уголовного законодательства об ответственности за мошенничество
- Объект и предмет мошенничества
- Субъективные признаки мошенничества
- Квалификация общеуголовных деяний, сопряженных с обманом и злоупотреблением доверием
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Экономические реформы, проводимые в России в последнее десятилетие, не только обусловили позитивные сдвиги в социально-экономической ситуации в стране, но и привели к ряду негативных тенденций. Среди наиболее значимых отрицательных издержек современных реформ на одном из первых мест находится рост преступности в целом и увеличение количества совершаемых экономических преступлений, в частности. По данным Главного информационного центра МВД России в 2003 г. было выявлено 376 800 преступлений экономической направленности, а удельный вес этих преступлений в общем числе зарегистрированных составил 13,7 %1. Реформы в экономической сфере послужили причиной значительного усложнения имущественных отношений, вследствие чего появились новые виды и способы совершения преступлений, посягающих на страховые, жилищные, вексельные отношения, отношения в сфере предпринимательской деятельности и иные, в различных отраслях и сферах экономики. Это в полной мере касается мошенничества, своеобразие которого проявляется в способах его совершения. В настоящее время характер способов совершения мошенничества в России в связи с расширением и усложнением механизмов функционирования хозяйственного комплекса стал более изощренным и приобрел ярко выраженный интеллектуальный оттенок. Совершаемые мошенничества отличаются гибкой адаптацией к новым формам и методам экономической деятельности, оперативным реагированием на конъюнктуру рынка, использованием технических новаций. При мошенничестве активно используются поддельные банковские и другие финансовые документы, средства связи и оргтехника (электронно-вычислительные машины, принтеры, множительные аппараты и т.п.), составляются фиктивные гражданско-правовые
См.: Состояние преступности в России за 2003 г. - М: ГИЦ МВД России, 2004. С. 54.
4 договоры, путем обмана и злоупотребления доверием осуществляется построение "финансовых пирамид".
Общественную опасность деянию придает то обстоятельство, что мошенники, преследуя корыстную цель, применяют все более изощренные приемы обмана и вхождения в доверие к потерпевшим, следствием чего является неправильное восприятие последними преступных намерений с последующей добровольной внешне правомерной передачей имущества или имущественных прав мошеннику.
Данные уголовной статистики показывают значительный рост мошенничества. Так, за последние двадцать три года количество зарегистрированных фактов мошенничества в России возросло в 7 раз - с 12 692 в 1980 г. до 87 471 в 2003 г. Установленная сумма ущерба от мошенничества в 2003 г. составила 15 009, 3 млн. руб. Необходимо отметить, что данные официальной статистики о совершенных мошенничествах далеко не в полной мере отражают реальное положение дел. По расчетам экспертов МВД России такие преступления обладают высоким уровнем латентности - 93-95 %.
Уголовно-правовые и криминологические проблемы изучения способов совершения мошенничества нашли отражение в работах отечественных ученых (А.И. Алгазина, Г.Н. Борзенкова, Д.В. Верещагина, В.А. Владимирова, М.Ю. Воронина, Н.Ф. Галагузы, Л.В. Григорьевой, А.К, Ирхаходжаевой, Д.В. Качурина, Г.А. Кригера, В.Б. Кулика, В.Д. Ларичева, В.Н. Лимонова, Ю.И. Ляпунова, Ю.А. Мерзогитовой, К.В. Михайлова, Н.И. Панова, А.А. Пинаева, О.Г. Шульги, А.А. Ярового и др.). Этой проблеме был посвящен ряд трудов в рамках частного исследования уголовно-правовой и криминологической характеристик мошенничества.
Актуальность выбранной темы исследования обуславливается недостаточной разработанностью вопросов квалификации мошенничества, совершаемого с использованием различных вариантов обмана и злоупотребления доверием, необходимостью установления критериев их
5 разграничения, отграничения мошенничества от смежных составов преступлений и от непреступных деяний, в том числе гражданско-правовых деликтов. В этой связи уголовно-правовая характеристика способов совершения мошенничества является достаточно важным аспектом как для теории уголовного права, так и правоприменительной практики.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является проведение комплексного (уголовно-правового и криминологического) научного анализа обмана и злоупотребления доверием как способов совершения мошенничества, разработка на этой основе предложений по совершенствованию норм уголовного законодательства, предусматривающих ответственность за мошеннические действия, а также выработка рекомендаций, связанных с правильной квалификацией указанных деяний.
Поставленная цель обуславливает необходимость решения в процессе исследования следующих задач:
исследования тенденций развития отечественного уголовного законодательства о мошенничестве и способах его совершения;
уголовно-правового анализа мошенничества и способов его совершения по зарубежному уголовному законодательству;
рассмотрения объективных и субъективных признаков мошенничества;
исследования уголовно-правовых признаков обмана и злоупотребления доверием как способов совершения мошенничества;
выявления признаков, отграничивающих обман и злоупотребление доверием как способов совершения мошенничества от аналогичных способов совершения иных преступлений;
разработки рекомендаций по совершенствованию научных основ квалификации деяний, совершенных путем обмана и злоупотребления доверием;
- выработки научно обоснованных предложений по совершенствованию уголовно-правовой нормы о мошенничестве в части обмана и злоупотребления доверием.
Объектом исследования являются отношения, возникающие в процессе совершения мошенничества с использованием различных вариантов обмана и злоупотребления доверием.
Предметом исследования являются механизм уголовно-правового регулирования способов совершения мошенничества, данные судебно-следственной практики о преступности подобного рода, уголовно-правовые санкции, вопросы квалификации мошенничества в зависимости от способов его совершения.
Методологической основой диссертационного исследования является
доктрина современного уголовного права как фундаментальной отрасли
российского права и науки. В процессе работы использованы философско-
диалектические (общенаучные) методы познания - исторический, логический,
системно-структурный, сравнительно-правовой (компаративистский),
конкретно-социологический, формально-юридический и эмпирический. Положения и выводы, содержащиеся в диссертации, основаны на изучении источников конституционного, административного, уголовного, гражданского и иных отраслей российского права, постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР, Российской Федерации, касающихся проблем, связанных с уголовной ответственностью за мошенничество и квалификацией деяний, совершенных путем обмана и злоупотребления доверием.
Эмпирическую основу исследования составили судебная практика по уголовным делам судов Москвы, Тамбова, Воронежа, Саратова, Краснодара, 144 уголовных дел об ответственности за мошенничество, данные социологических исследований, полученные автором за период 1998-2003 гг., в ходе которых были проведены опросы более ста пятидесяти специалистов (судей, следователей и дознавателей, оперативных сотрудников). При
7 проведении исследования широко использовались аналитические материалы Главного информационного центра МВД Росссии, информационных центров следственных и оперативных подразделений Центрального федерального округа о состоянии и динамике преступности, а также опубликованные результаты исследований специалистов в области уголовного права, криминологии, социологии, психологии. Диссертантом использован метод наблюдения за криминологическими и уголовно-правовыми проблемами привлечения к уголовной ответственности лиц, совершивших мошенничество.
Достоверность выводов и положений исследования обеспечена изучением и обобщением законодательства и практики его применения, материалов судебной практики, широкого круга авторитетных литературных источников, посвященных уголовно-правовому анализу и криминологической характеристике мошенничества.
Научная новизна исследования. Работа представляет собой попытку комплексно исследовать различные аспекты уголовно-правового определения обмана и злоупотребления доверием как способов совершения мошенничества и на этой основе выявить сходство и различие законодательно определенных способов совершения мошенничества, определить границы квалификации мошенничества, отграничить способы его совершения от аналогичных способов совершения иных преступлений экономической направленности. Автор предпринял попытку обосновать на базе уже существующих исследований методику определения обмана и злоупотребления доверием, направленную на совершенствование уголовно-правовой борьбы с мошенничеством.
Более конкретно новизна сформулированных автором выводов и рекомендаций представлена в положениях, выносимых на защиту:
1. Предложения по совершенствованию родового определения «хищение», содержащегося в примечании 1 к ст. 158 УК РФ, и диспозиции ст. 159 УК РФ, предусматривающей ответственность за мошенничество.
2. Обоснование целесообразности дополнения ст. 159 УК РФ
примечанием 1, раскрывающим содержание обмана и злоупотребления
доверием.
Необходимость установления в большинстве случаев совершения мошенничества тесной взаимосвязи злоупотребления доверием с обманом: виновный может использовать уже существующие доверительные отношения с потерпевшим, чтобы обман выглядел более убедительным, либо прибегать к обману с целью войти в доверие к потерпевшему.
Классификация обмана и злоупотребления доверием как способов совершения мошенничества в зависимости от форм внешнего выражения, обстоятельств, образующих их содержание, сферы совершения, а также вида платежного инструмента, используемого при проведении расчетов.
Предложение об усилении ответственности за мошенничество "с использованием компьютерной техники", "при безналичных формах расчетов", "при совершении гражданско-правовых сделок с жилищем1' путем закрепления указанных признаков в ч. 3 ст. 159 УК РФ.
Рекомендация о необходимости снижения возраста привлечения лица к уголовной ответственности за мошенничество с 16 до 14 лет ввиду осознания несовершеннолетним характера и степени общественной опасности мошенничества в более раннем, нежели 16 лет, возрасте.
Особенности квалификации мошенничества в зависимости от способов его совершения - обмана и злоупотребления доверием как способов совершения общеуголовных деяний, действий в сфере экономической деятельности и посягательств при вексельной форме расчетов.
Теоретическая и практическая значимость результатов исследования заключается в их использовании для дальнейшего изучения теоретических проблем квалификации указанных действий, совершенствования уголовного законодательства, судебной и правоприменительной практики. Проведенное автором исследование расширяет и углубляет представления о характере и
9 сущности способов совершения мошенничества, является предпосылкой для дальнейшего научного поиска и развития теории в этой области.
Выводы и предложения соискателя могут быть использованы при разработке и реализации социальной, экономической, уголовно-правовой политики России, подготовке законодательных и иных нормативных правовых актов как федерального, так и регионального уровня. Полученные результаты являются полезными в процессе дальнейшего осуществления реформы уголовного законодательства, а также при рассмотрении органами правосудия уголовных дел о мошенничестве, отграничении способов совершения мошенничества от аналогичных способов совершения смежных по составам преступлении.
Апробация и внедрение результатов исследования. Ряд положений и выводов, содержащихся в исследовании, был представлен автором на научно-практических конференциях, проходивших в Москве, Тамбове, Екатеринбурге. Материалы исследования используются в учебном процессе Института гуманитарного образования при проведении занятий по Особенной части уголовного права, а также в спецкурсах. Предложения и рекомендации, разработанные в ходе проведения диссертационного исследования, внедрены в практическую деятельность ОВД района Филевский парк УВД ЗАО г. Москвы и используются в деятельности следственных подразделений Следственного комитета при МВД России. Основные теоретические выводы, содержащиеся в диссертации, отражены в 11-ти опубликованных работах автора.
Структура и объем диссертации определены целями, задачами и логикой исследования. Работа состоит из введения, трех глав, восьми параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.
История российского уголовного законодательства об ответственности за мошенничество
В современной науке высказано мнение о том, что «историю развития российского уголовного законодательства с некоторой условностью можно разделить на три основных периода: 1) уголовное законодательство досоветского периода (до октября 1917г.); 2) советское социалистическое уголовное право; 3) постсоциалистическое уголовное право... , отражающих важнейшие этапы развития Российского государства» .
Основным древнерусским источником светского писаного права в литературе считается Русская Правда, согласно которой преступление называлось «обидой». СМ. Кочои считает, что к имущественным преступлениям относились только разбой (неотличаемый еще от грабежа), кража ("татьба"), самовольное пользование чужим имуществом и т.д. (ст.ст. 33, 35, 37, 40 ПП и др.)3.
О мошенничестве Русская Правда не говорит ни слова. Однако при более детальном анализе ее Пространной редакции описывается правовая ситуация, из которой видно, что стороны торговых отношений зачастую обманывали и злоупотребляли доверием друг друга (ст. 55 ПП)4.
Важное положение содержит ст. 116 Пространной редакции Русской Правды, где говорится о видах обмана, который совершал холоп с целью завладения таким способом деньгами .
В тот период законодатель еще не наказывает обман или злоупотребление доверием, закончившиеся передачей имущества, но, называя их в правовой норме, старается отграничить социальные отношения от асоциальных, не упоминая о мошенничестве. Обман и злоупотребление доверием не приобретают в вышеописанных случаях уголовно-правового значения и не ассоциируются еще с мошенничеством и способами его совершения.
В период феодальной раздробленности Руси наиболее известным источником, содержащим нормы уголовно-правового характера, считается Псковская судная грамота (ПСГ) 1467 г., в которой детально разработана ответственность за имущественные преступления, однако состав мошенничества также остается вне поля зрения законодателя.
Вторая половина XIV в. ознаменована процессом объединения русских земель, что привело к появлению таких источников уголовного права, как Судебники 1497, 1550 и 1589 гг., а также Соборное уложение 1649 г.
«Великокняжеский» Судебник 1497 года в литературе именуется первым общероссийским2. В нем немного норм уголовного права, но среди них выделяются нормы об имущественных преступлениях, к которым А.А. Зимин, Е.И. Колычева, СМ. Кочои относят разбой и татьбу (ст.ст. 8, 10, 14, 34, 39 и др.) . С целью пресечения возможных злоупотреблений и охраны интересов кредиторов законодатель вводит статью 55 «О займах», не предусматривающую правовых последствий в отношении должников, сознательно взявших деньги в долг и имевших умысел на завладение чужим имуществом1. Вместе с тем не урегулировано обманное получение денег, что вовсе не исключает его наличие. Отсутствие четкого регулирования завладения чужим имуществом посредством обмана и (или) злоупотребления доверием не означает, что эти преступления не совершались. Несомненно, деяния, подпадающие под признаки мошенничества, имели место в древнерусском обществе. Но мошенничество, обладающее более сложным содержанием по сравнению с иными имущественными преступлениями, не выделялось законодателем в отдельное преступление и, вероятно, рассматривалось как разновидность кражи. Способы совершения - обман и злоупотребление доверием - не являлись способами мошеннического посягательства. Это говорит лишь о том, что вопрос о составе мошенничества был не разработан и находился в зачаточном состоянии своего становления.
Впервые различие между воровством (татьбой) и мошенничеством дано в Судебнике 1550 г., который «пошел значительно дальше» всех предыдущих законодательных актов в разработке вопросов уголовного права, установив уголовно-правовую норму о мошенничестве, за совершение которого виновный нес уголовное наказание3. Тот же смысл имеет ст. 112 Судебника 1589 г.4, согласно которой при совершении мошенничества истец не получал никакого материального возмещения, если он даже поймал обманщика и доставил его судье.
Соборное уложение 1649 года (или Уложение царя Алексея Михайловича) - первый российский печатный и систематизированный законодательный акт - в главе XXI «О разбойных и татиных делах» к числу имущественных преступлений относило следующие: гатьбу простую и квалифицированную (церковную, на службе, конокрадство, совершенную в Государевом дворе, кражу овощей из огорода и рыбы из садка), разбой (в виде промысла), грабеж обыкновенный или квалифицированный (совершенный «служилыми» людьми или детьми в отношении родителей). В их числе было особо выделено мошенничество1 как ненасильственная татьба-кража, связанная с обманом (ст.ст. 11и152).
По вопросу научного определения мошенничества, предусмотренного Судебником 1550 г. и Соборным уложением 1649 г., среди исследователей нет единого мнения. И.Я. Фойнищшй считает, что под мошенничеством следует понимать мелкую карманную кражу (от слова «мошна» - карман) и внезапное завладение имуществом. Иного мнения придерживается М.Ф. Владимирский-Буданов, который полагает, что мошенничество по Уложению равнозначно обману и противопоставляется татьбе3. Другой точки зрения придерживается К.А. Софроненко, считающий, что мошенничеством является кража, совершенная впервые4.
Проведенный выше анализ русского законодательства и научных трудов позволяет сделать некоторые выводы. Во-первых, определение мошенничества как преступления в Соборном уложении 1649 г. отсутствовало, а его признаки назывались в двух нормах - мошенничество и кража, применявшихся параллельно. Во-вторых, уголовно-правовые нормы Соборного уложения применялись по аналогии, что, прежде всего, выражалось в отсутствии в статьях о мошенничестве ссылок на форму вины.
Объект и предмет мошенничества
Особенность мошенничества состоит в галопирующем (скачкообразном) его увеличении- Так, в 1993 г. было зарегистрировано 47981 фактов мошенничества, в 1994 - 65366, в 1995 - 67243, в 1996 - 74539, в 1997 - 77757, в 1998 - 76739, в 1999 - 83654, в 2000 - 78915, в 2001 - 75924, в 2002 - 69348, в 2003 - 87471. Снижение их количества в 1998-2002 гг. не означает прекращение его роста, а лишний раз подчеркивает высоко латентный характер этого преступного посягательства1.
Объектом мошенничества является собственность, то есть общественные отношения по поводу имущества. Понимание собственности как общественного отношения в ракурсе учения об объекте Н.И. Коржанского не противоречит, по мнению соискателя, толкованию собственности как правового блага, имущественного интереса, социальной ценности. Об этом свидетельствуют данные, полученные в ходе опроса ряда специалистов и обобщенные в процессе изучения монографических источников3.
«Поскольку собственность представляет собой экономико-правовое понятие, - пишет О.Ф. Шишов, - ибо, воспринимаемая как чисто экономическое явление и не подкрепленная правом, она представляет собой фикцию, пустой звук, то всякое посягательство на собственность одновременно является и посягательством на право собственности» .
Надо сказать, что достаточно долгое время вопрос об объекте мошенничества в уголовно-правовой науке остается дискуссионным2. Собственность категория двуединая (экономическая и правовая). Экономическое содержание собственности как объекта преступления образуют отношения присвоения (для собственника) и отношения хозяйствования имущества (для иного владельца). Правовое содержание собственности составляют правомочия собственника, предоставленные ему ст. 209 ГК РФ . Собственник вправе распоряжаться принадлежащим ему имуществом наиболее абсолютным образом. При этом основное содержание права собственности в ГК раскрывается через три важнейших правомочия собственника. Согласно п. 1 ст. 209 ГК собственник вправе своим имуществом: а) владеть, то есть реально им обладать; б) пользоваться, то есть извлекать из него выгоду, для которой имущество предназначено; по общему правилу, именно собственник получает от своего имущества плоды, продукцию и доходы; в) распоряжаться, то есть определять его юридическую судьбу: продавать, дарить, сдавать в аренду, отдавать в залог и т.п.
Соискатель полагает, что нельзя посягать на отношения собственности как экономической категории, причинить им ущерб, не затрагивая при этом отношения собственности как правовой категории и наоборот.
Классификация объекта мошенничества на родовой, видовой и непосредственный объект в научной среде споров не вызывает. Родовым объектом мошенничества, как следует из названия раздела VIII УК РФ, являются отношения в сфере экономики. Видовой объект соотносится с родовым как часть с целым, как вид с родом1. В качестве видового объекта мошенничества выступает собственность безотносительно к ее формам. Как утверждают некоторые авторы, отдельные формы собственности могут выступать в качестве непосредственного объекта при совершении конкретного мошенничества2.
Относительно предмета мошенничества, органически связанного с объектом, среди теоретиков уголовного права разгорелась своего рода дискуссия.
Предметом мошенничества в соответствии со ст. 159 УК РФ признается чужое имущество и право на него. Понятие «имущество» уголовным законом не раскрывается. В главе 21 УК РФ имеет место двоякое понимание имущества: узкое (имущество как вещь) и широкое (имущество в целом). УК РФ, касаемо содержания «имущества» как предмета мошенничества, отсылает правоприменителя к нормам иных нормативных правовых актов.
Так, в соответствии с ГК РФ термин «имущество» понимается неоднозначно. Согласно ст. 301 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения. В данном случае имеется в виду конкретная вещь или вещи, владение которыми утрачено собственником и которые он вправе истребовать от лица, незаконно удерживающего их. В ином значении употребляется термин «имущество», когда под ним подразумевают объединение вещей и имущественных прав, имеющих денежную оценку (ст. 128 ГК РФ). В ст. 213 ГК указано, что в собственности граждан и юридических лиц может находиться любое имущество. В этом и других случаях право на имущество распространяется не только на вещи, но и на причитающиеся доходы и иные права. Известно и третье значение термина «имущество» -«наследство», под которым понимают все имущественные права и обязательства, которые переходят от наследодателя к наследнику. Согласно первому варианту понимания имущества, последнее подразделяется на вещи. В свою очередь важным является деление вещей на: 1) вещи, изъятые из оборота; 2) вещи, не изъятые из оборота; 3) вещи, ограниченные в обороте.
Изъятыми из гражданского оборота считаются объекты, которые не могут быть предметом сделок и иным образом переходить от одного к другому в рамках гражданско-правовых отношений. Так, Федеральный закон от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» к объектам, изъятым из оборота, относит особо охраняемые природные территории - государственные природные заповедники, государственные природные заказники, национальные природные парки и т.д. (гл. 9)1.
Ограничение оборотоспособности заключается в том, что отдельные объекты могут принадлежать лишь определенным участникам гражданского оборота либо их приобретение и (или) отчуждение допускается только на основании специальных разрешений. Виды таких объектов определяются в порядке, установленном нормативными актами. Так, постановлением Правительства РФ от 10 декабря 1992 г. № 959 «О поставках продукции и отходов производства, свободная реализация которых запрещена» утвержден Перечень продукции, поставки которой осуществляются потребителем, имеющим разрешение на ее применение в Российской Федерации2.
Субъективные признаки мошенничества
На фоне заметных успехов в изучении теоретических и методологических вопросов объективных признаков мошенничества достижения по исследованию субъективных признаков мошенничества не столь впечатляющи. В этой связи в этом параграфе особое внимание уделено комплексному анализу субъекта и субъективной стороны мошенничества.
Субъект мошенничества как элемент состава и как уголовно-правовая категория — довольно сложное и многогранное понятие, требующее научного изучения и уточнения. Проблемы возраста и вменяемости мошенника с учетом кардинальных изменений в действующем уголовном законодательстве и практике его применения диктуют настоятельную необходимость их комплексного изучения не только учеными-юристами, но и представителями других наук, специалистами в самых различных областях знаний1.
В соответствии с уголовным законом и учением о составе преступления субъектом мошенничества является физическое вменяемое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста.
Под субъектом мошенничества рассматривается человек2, который сознательно вводит в заблуждение других, обманывая их ради незаконного получения предмета мошенничества. Е. Жариков, определяя мошенника, исходит из того, что последний наделен определенным набором интеллектуально-психологических и этических свойств: стремление быстро обогатиться без обычных трудовых усилий; мощный комбинаторный интеллект, позволяющий строить модели поведения людей под влиянием внешних воздействий; эмпатия как способность чувствовать, мыслить и хотеть так, как чувствуют, мыслят и хотят люди, намечаемые к роли жертв мошенников; высоко развитое чувство превосходства, позволяющее действовать уверенно по отношению к обманываемым потерпевшим; установка на такое нарушение законов, которое предусматривает возможность избегать разоблачения и наказания . Указанные качества личности человека, выступающего в роли субъекта мошенничества, являют собой необходимые условия его преступной жизнедеятельности. Развивая их и умело ими пользуясь, мошенник превращается в "губку", впитывающую "млеко" будущей жертвы, что позволяет ему найти к ней "ключик". Процесс поиска "отмычки" от дверей души и кошелька потерпевшего происходит в интеллектуально-волевой сфере мошенника. Этот процесс материализуется в способе совершения преступления, выбор которого зависит от конкретной ситуации, в которой оказался мошенник. Причем, в основном, с помощью того или иного способа совершения мошенничества сознание потерпевшего притупляется лишь на какое-то время, в основном на то, в течение которого преступник активно воздействует на психику жертвы. А после того, как дело сделано, и мошенник реализовал корыстную цель, жертве зачастую стыдно обращаться за помощью в правоохранительные органы и выставлять себя на "посмешище". Так, некто вошел в доверие к Ирине М., считавшей себя женщиной рассудительной и не откровенничавшей с незнакомцами. Введя ее в заблуждение относительно состояния здоровья ее бывшего мужа, незнакомый мужчина добился добровольной передачи денежных средств, якобы на лечение, и после этого скрылся2.
Соискатель полагает, что рассмотренные качества личности мошенника, свойственны как взрослому, так и несовершеннолетнему, осознающему характер и степень общественной опасности мошенничества с 14-летнего возраста. Частью 1 ст. 20 УК РФ установлен шестнадцатилетний возраст привлечения к уголовной ответственности за мошенничество. Данные, полученные в ходе исследования монографических источников1 и опроса специалистов, в процессе которого высказывались мнения о снижении возраста ответственности с 16 до 14 лет (84, 8 %), отражают действительную необходимость привлечения к уголовной ответственности за мошенничество, равно как за большинство иных преступления против собственности, с 14 лет. В этой связи необходимо ч. 2 ст. 20 УК РФ после формулировки «... кражу (статья 158), » дополнить словами «... мошенничество (статья 159), ...». Мошенничество с субъективной стороны совершается с прямым умыслом и корыстной целью.
Прямой и косвенный умысел — это разновидности одной и той же формы вины, поэтому между ними много общего. Интеллектуальный элемент обоих видов умысла характеризуется осознанием общественной опасности совершаемого деяния и предвидением его общественно опасных последствий. Для волевого элемента обоих видов умысла общим является положительное, одобрительное отношение к наступлению общественно опасных последствий. Тем не менее, речь идет о различных видах умысла, каждый из которых имеет свои особенности.
Квалификация общеуголовных деяний, сопряженных с обманом и злоупотреблением доверием
Для науки уголовного права и практики применения уголовно-правовых норм способ совершения мошенничества имеет важное значение. Будучи отраженным в ст. 159 УК РФ, способ прямо и непосредственно влияет на уголовно-правовую оценку содеянного, которая выражается в квалификации. В этой связи в этом параграфе анализируются вопросы квалификации общеуголовных деяний, сопряженных с обманом и злоупотреблением доверием, и отграничения мошенничества от иных преступлений против собственности, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, здоровья населения и порядка управления.
В основу разграничения форм хищения положен способ завладения чужим имуществом. Различные обманные приемы и ухищрения, равно как и доверительные отношения, могут использоваться и при краже, в связи с чем мошенничество (как хищение путем обмана или злоупотребления доверием) необходимо отличать от кражи (как тайного хищения с элементами обмана или злоупотребления доверием). При совершении кражи обман используется для облегчения доступа к имуществу (например, для проникновения в помещение, иное хранилище или жилище), который является всего лишь условием, облегчающим в дальнейшем тайное его изъятие не только без какого-либо участия потерпевшего, но и вообще помимо его воли. Совершенно иную роль играет обман при совершении мошенничества, где он служит непосредственной причиной перехода имущества к преступнику от владельца, который под влиянием обмана "по своей воле" расстается с имуществом.
Итак, при краже обман - всего лишь средство получения доступа к имуществу, которым еще предстоит завладеть, а при мошенничестве - способ хищения имущества с получением соответствующих "правомочий" на него. Поэтому обман и иные ухищрения, направленные не на то, чтобы склонить потерпевшего к внешне добровольной передаче имущества, а лишь на создание условий для последующего его тайного изъятия, не могут составить признаков мошенничества, будучи лишь способами, облегчающими хищение. Указанный вывод подтверждается Г.В. Бушуевым, В.А. Владимировым, СМ. Кочои, Ю.И. Ляпуновым, В.Н. Литовченко1 и материалами судебно-следственной практики. В частности, не содержит признаков мошенничества проникновение в квартиру потерпевшего под видом работника газовых сетей, сотрудника милиции или под иным вымышленным предлогом, чтобы затем, воспользовавшись оплошностью хозяина, в удобный момент незаметно завладеть его имуществом. Так, О., придя к В. домой, представился сантехником и попросил впустить в квартиру с целью проверки водопроводной системы. Войдя в квартиру, он начал осматривать водопроводные трубы в ванне, а затем сказал, что для проверки нужно, чтобы соседи сверху включили воду в ванной. Когда потерпевшая ушла к соседям, О. похитил деньги из секретера и скрылся. В данном случае хотя и присутствовал обман, он не был причиной передачи имущества, а лишь облегчил доступ к имуществу.
Еще более любопытным примером причудливого сочетания элементов тайного и обманного хищения служит следующее дело. Е., Ш. и К. осуждены за то, что, имея умысел на хищение имущества, вступили между собой в сговор и из взятых с завода "Пластмасс" узлов и деталей собрали три стиральные машины "Чайка-85", которые в дальнейшем пытались вывезти с территории завода. Мотивируя квалификацию действий осужденных как мошенничество, суд указал, что они пытались вывезти машины "Чайка-85" под видом "Чайка-3", заплатив за них меньшую стоимость. Но доказательств, свидетельствующих совершении осужденными каких-либо конкретных действий, направленных на введение в заблуждение владельца имущества, в приговоре нет. Имущество похищалось вопреки воле потерпевшего, отсутствовала и добровольность передачи имущества собственником . Не является мошенничеством хищение чужого имущества, которое не было передано виновному, а было доверено ему, например, для временного присмотра. Так действуют иногда вокзальные воры, которые, войдя в доверие к ожидающим пассажирам, «соглашаются присмотреть» за их вещами и во время отлучки хозяев этих вещей скрываются с ними. Кражей являются также случаи похищения предметов одежды и обуви в магазине, если они выдаются виновному не в пользование или в собственность, а для примерки.
Допускаются ошибки и при разграничении способов совершения мошенничества и разбоя. Например, разбойные действия П. расценены Кыштымским городским судом как мошенничество и угроза нанесением тяжких телесных повреждений, хотя преступление было совершено при следующих обстоятельствах .
18 декабря 1996 г. П., с целью завладения чужим имуществом, пришел в квартиру Щ., представился ей братом женщины, у которой сын Щ. украл 60 000 рублей, и потребовал вернуть похищенное, угрожая ей и сыну нанесением тяжких телесных повреждений и поджогом квартиры. Опасаясь угрозы, Щ. передала П. 60 000 рублей.
В данном случае обман являлся лишь условием, облегчавшим изъятие имущества. Деньги у потерпевшей были изъяты вопреки ее воле. Характерная для мошенничества «добровольность» передачи имущества преступнику отсутствовала.
К «обманным» хищениям, помимо мошенничества, Яни П.С. обоснованно, по мнению соискателя, относит и присвоение или растрату, при которых имуществом завладевают путем злоупотребления доверием пострадавшей стороны1. Командир войсковой части подполковник Носов А.И. издал приказ о выплате подчиненным ему военнослужащим дополнительного единовременного вознаграждения по итогам работы за год, после чего, с целью хищения денег, получил в финансовой службе довольствующей воинской части 6566 руб. 42 коп. и раздаточную ведомость для выдачи денег военнослужащим. Указанную сумму Носов присвоил, а в раздаточной ведомости сфальсифицировал подписи военнослужащих, после чего раздаточную ведомость сдал в финансовый орган.
Новороссийский гарнизонный военный суд расценил эти действия Носова как мошенничество, совершенное путем злоупотребления доверием с использованием служебного положения. Между тем Носов А.И., являясь командиром части и издавая приказ о выплате дополнительного вознаграждения, действовал в соответствии с приказом МО РФ № 025 - 1995 года, т.е. в пределах своей компетенции, не прибегая к обману либо злоупотреблению доверием иных лиц,
