Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 . Понятие «принуждение»: теоретико-методологические проблемы уголовно-правового исследования 17
1. Принуждение как социально-философское и психофизиологическое явление 17
2. Понятие и уголовно-правовая сущность категории принуждения 44
3. Вопросы разграничения понятия «принуждение» со смежными уголовно-правовыми категориями 59
Глава 2. Уголовно-правовая оценка принуждения в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния 74
1. Юридическая природа и социальное предназначение обстоятельства, исключающего преступность деяния, предусмотренного ст.40 УК РФ 74
2. Научные представления о физическом или психическом принуждении как обстоятельстве, исключающем преступность деяния, в уголовном праве 93
3. Место причинения вреда в состоянии принужденности в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния 131
Глава 3. Отграничение принуждения как обстоятельства, исключающего преступность деяния, от смежных уголовно-правовых институтов 141
Заключение 158
Список использованной литературы 162
- Понятие и уголовно-правовая сущность категории принуждения
- Вопросы разграничения понятия «принуждение» со смежными уголовно-правовыми категориями
- Юридическая природа и социальное предназначение обстоятельства, исключающего преступность деяния, предусмотренного ст.40 УК РФ
- Место причинения вреда в состоянии принужденности в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Происходящие в современной России социально-политические и экономические преобразования вызывают серьезное обострение социальных конфликтов и межличностных противоречий в обществе. Эти процессы актуализируют проблему безопасности личности в Российской Федерации, которая в настоящее время приобрела масштабы уровня национальной безопасности. Защита жизни, здоровья и личной свободы обеспечивается нормами действующего уголовного закона, в котором нашел свою регламентацию и институт криминального принуждения. В частности, в ст. 40 УК РФ в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, предусмотрено физическое или психическое принуждение. Этот институт, по замыслу законодателя, должен выступать в качестве гибкого средства уголовно-правовой защиты прав и интересов личности, закрепленных в Конституции РФ.
Повышение роли личности в общественной жизни обусловливает усиление роли нормативных предписаний в механизме правового регулирования общественных отношений, возникающих в связи с угрозой причинения вреда охраняемым законом ценностям, к коим относится и право граждан на причинение вреда в состоянии физического или психического принуждения.
Уголовно-правовая категория принуждения впервые законодательно закреплена в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния, предусмотренной главой 8 УК РФ. Однако более чем десятилетний опыт применения ст.40 УК РФ позволяет констатировать: правовые нормы, представленные в данной статье закона, практически не применяются. Уголовно-правовая оценка причинения вреда в состоянии физического или психического принуждения в большинстве случаев сводится к невиновному причинению вреда либо к отсутствию в содеянном признаков состава преступления и т.п. Когда лицо в результате принуждения причиняет вред охраняемым уголовным законом интересам и правоприменитель в силу законодательного указания дает оценку содеянному с учетом положений ст.39 УК РФ «Крайняя необходимость», в подавляющем большинстве случаев речь идет о превышении пределов крайней необходимости и подобные деяния квалифицируются по ст.ст. 105, 111, 112, 116, 119, 166, 167, 204, 264 УК РФ и др. без ссылки на ч. 2 ст. 39 и п. «ж» ст. 61 УК РФ.
Вполне возможно, что основной причиной подобного результата правоприменительной деятельности выступает недостаточно корректная регламентация законодателем института принуждения в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния.
Вышесказанное предопределяет необходимость проведения специального исследования, посвященного уголовно-правовой оценке принуждения в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния, по уголовному закону России. Изложенные выше положения послужили основой не только для выбора темы, но и обусловили характер и направление исследования.
Степень научной разработанности положений о физическом или психическом принуждении выглядит следующим образом.
В советское время к проблемам физического или психического принуждения в своих диссертационных работах обращались В.Ф. Иванов, А.Н. Кардава, Г.К. Костров, P.A. Левертова, Н.И. Панов, JI.B. Сердюк, В.И. Симонов, Н.В. Стерехов и др. Ими были исследованы проблемы уголовной ответственности, либо вопросы физического и психического принуждения в связи с совершением преступления, предусмотренного ст. 207 УК РСФСР 1960 г. (ст. 119 УК РФ 1996 г.), на основе действовавших на период написания работ советского уголовного законодательства и судебной практики. Вопросы теоретического обоснования института обстоятельств, исключающих преступность деяния, в советском уголовном праве исследовали: М.С. Гринберг, С.А. Домахин, Н.Д. Дурманов, В.Н. Козак, А.И. Марцев, H.A. Овезов, H.H. Паше-Озерский, A.A. Пионтковский, А.Б. Сахаров, И.И. Слуцкий, И.С.Тишкевич, А.Н. Трайнин, М.Д. Шаргородский, М.И. Якубович и др.
В теории уголовного права постсоветского периода вопросы физического и психического принуждения исследовались, как правило, в небольшом объеме в ходе разработки проблем уголовно-правовой оценки деяний, в которых физическое или психическое воздействие на потерпевшего имеет важное значение.
Позднее различные аспекты противоправного принуждения становились предметом изучения P.A. Базарова, Ю.В. Баулина, А.И. Бойцова, И.Ю. Буневой, Л.Д. Гаухмана, М.Н. Голоднюка, Ф.Б. Гре- бенкина, Г.А. Есакова, А.Э. Жалинского, И.Э. Звечаровского, C.B. Землюкова, Н.Г. Иванова, В.В. Ивановой, Н.В. Иванцовой, Н.Г. Кад- никова, В.В. Калугина, С.Г. Келиной, А.Б. Кирюхина, И.Я. Козаченко, В.Н. Кудрявцева, Б.А. Куринова, Н.Ф. Кузнецовой, B.C. Комисарова, JI.JI. Кругликова, P.C. Лечиева, H.A. Лопашенко, A.B. Наумова, В.В. Орехова, В.П. Петрунева, Э.Ф. Побегайло, А.Н. Попова, Д.В. Попова, Ю.В. Радостевой, А.И. Рарога, A.A. Тер-Акопова, В.И. Ткаченко, И.М. Тяжковой, Р.Д. Шарапова, С.Н. Шпаковского и др.
В последние годы проблемы физического и психического принуждения с позиций анализа обстоятельств, исключающих преступность деяния, постигались В.А. Блинниковым, Т.А. Орешкиной, C.B. Пархоменко и др.
До представления соискателем данного исследования физическое и психическое принуждение в уголовном праве изучалось в связи с обстоятельствами, исключающими преступность деяния, дважды в рамках кандидатских диссертаций: Веселов Е.Г. Физическое или психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния: Дис. ... канд. юрид. наук. — Краснодар, 2001. — 198 е.; Калугин В.В. Физическое или психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния: Дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2001. - 151 с. Эти работы подготовлены спустя три года после принятия УК РФ, когда еще не в полной мере можно было оценить эффективность введения в закон ст. 40 УК РФ.
Однако несмотря на наличие указанных диссертаций данную тему не следует считать исчерпанной. В доктрине уголовного права остается противоречивой оценка юридической природы физического или психического принуждения как обстоятельства, исключающего преступность деяния; остается открытым вопрос о его месте в системе норм, предусмотренных главой 8 УК РФ; не до конца изучены проблемы квалификации вреда, причиненного в состоянии принуждения. В настоящее время указанные трудности можно попытаться преодолеть на основе изучения уже двенадцатилетнего опыта применения закона, дав современную уголовно-правовую оценку институту принуждения в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния.
Обращает на себя внимание и тот факт, что практически за десятилетний срок действия УК РФ 1996 г., несмотря на огромное количество внесенных в него изменений и дополнений, ст. 40 УК РФ ни разу не подвергалась корректировке. На наш взгляд, причина этого не в идеальном качестве данной нормы, а в том, что и законодатель, и правоприменитель уделяют недостаточно внимания такой важной уголовно-правовой категории в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния, как физическое или психическое принуждение.
Этим обусловлена важность и своевременность поиска путей совершенствования нормы, предусмотренной ст. 40 УК РФ, и попытка оценить ее востребованность в современной правоприменительной практике.
Объект и предмет исследования. Объектом данного исследования являются общественные отношения, возникающие при причинении правоохраняемым интересам уголовно значимого вреда лицом, находящимся в состоянии физического или психического принуждения.
Предметом исследования выступают уголовно-правовые нормы, регламентирующие правомерность причинения вреда, причиненного в условиях противоправного принуждения; практика применения этих норм; доктринальные положения науки уголовного права и иная информация об объекте исследования.
Цель и задачи исследования. Цель исследования — разработать и научно обосновать теоретические выводы, предложения и рекомендации по дальнейшему совершенствованию действующих норм уголовного законодательства и повышению эффективности правоприменительной практики в части, касающейся категории принуждения в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния.
Поставленная цель определяет выделение следующих задач исследования: изучить философские и социально-психологические основы физического и психического принуждения; раскрыть понятие и уголовно-правовую сущность категории принуждения; исследовать вопросы разграничения понятия «принуждение» со смежными уголовно-правовыми категориями; выявить юридическую природу и социальное предназначение обстоятельства, исключающего преступность деяния, предусмотренного ст.40 УК РФ; показать место физического или психического принуждения в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния; систематизировать существующие научные представления о физическом или психическом принуждении как обстоятельстве, исключающем преступность деяния, в уголовном праве; отграничить категорию «причинение вреда в результате принуждения» от смежных уголовно-правовых институтов; проанализировать судебно-следственную практику, а также мнения экспертов и других респондентов по теме исследования; разработать на основе полученных результатов предложения в порядке de lege ferenda по совершенствованию уголовного законодательства, а также по его толкованию и применению, способствующие повышению эффективности мер уголовно-правовой охраны личности от физического и психического принуждения.
Нормативно-правовую основу исследования составили: Конституция РФ; действующее отечественное уголовное законодательство, иные нормативные акты, относящиеся к решению рассматриваемых вопросов, а также постановления Пленумов Верховных Судов РФ (СССР, РСФСР) по исследуемой проблематике.
Методология и методика исследования. В основу проведенного исследования положен диалектический метод познания социальных явлений и процессов, который позволил отобрать общенаучные методы познания (анализ, синтез, системно-структурный и др.). Системный подход к изучению объекта и предмета исследования позволил определить место физического или психического принуждения в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния, соотнести его с родственными категориями, а также проследить связь теории и практики. Кроме того, при решении поставленных задач использовались частнонаучные методы познания (формально-логический, метод юридического толкования норм права и др.), а также социологические методы (анализ документов, анкетирование, интервьюирование, экспертные оценки).
Теоретической основой исследования послужили труды ученых в области уголовного права, общей теории права, психологии, философии, социологии, криминологии и других отраслей научного знания. Автор также опирался на научно-практические комментарии к действующему уголовному закону России.
Эмпирическую основу исследования составляют: данные статистической отчетности о деятельности судов (Приморского краевого суда, Хабаровского краевого суда, Сахалинского областного суда) по вопросам применения п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК РФ, ст.ст. 108 и 114 УК РФ за период с 2001 по 2008 гг. включительно; статистические данные ГИЦ МВД РФ и ИЦ УВД Приморского края о преступлениях против личности за период с 1997 по 2008 гг.; оперативная информация по справкам о чрезвычайных происшествиях среди личного состава органов и подразделений внутренних дел Приморского края, о наиболее существенных происшествиях по городу, содержащих информацию о причинении вреда в условиях обстоятельств, исключающих преступность деяния; материалы опубликованной судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, касающиеся применения норм о физическом или психическом принуждении, крайней необходимости и исполнении приказа (распоряжения), за период с 1997 по 2008 гг.; результаты выборочного социологического исследования, проведенного в г.г. Владивостоке, Хабаровске, и г. Артеме Приморского края: анкетирование 120 граждан (служащие, студенты) об осведомленности о праве на причинение вреда в состоянии физического или психического принуждения; экспертный опрос сотрудников прокуратуры (53 чел.) о правомерности действий в состоянии физического или психического принуждения, а также в состоянии крайней необходимости; сотрудников ОВД (112 чел.) и судей (22 чел.) о правовой оценке деяний, совершенных в состоянии физического или психического принуждения; опрошено также 18 специалистов по психиатрии; данные, полученные в результате изучения материалов 124 архивных уголовных дел, возбужденных в г.г. Владивосток, Уссурийск, Партизанск и Артем за период с 1997 по 2008 гг. по преступлениям против личности.
Научная новизна исследования состоит в системном подходе к анализу норм, регламентирующих физическое или психическое принуждение в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, позволяющего определить их юридическую природу и место в системе Общей части уголовного закона. В результате специального исследования комплекса теоретических и прикладных вопросов уголовно-правовой оценки категории принуждения в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния, в научный оборот вводятся предложенные автором определения ряда терминов, а также теоретическая модель нормы. В работе получили развитие научные представления о содержании физического и психического принуждения; о соотношении противоправного принуждения со смежными формами поведения; обоснован ряд теоретических выводов, послуживших основой для предложений по совершенствованию законодательства и рекомендаций по единообразной уголовно-правовой оценке причинения вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического и психического принуждения. Научная новизна нашла свое отражение и в основных положениях, выносимых на защиту.
На защиту выносятся следующие основные положения:
Принуждение как социальное явление состоит во внешнем обоснованном воздействии уполномоченного социальной нормой лица (принудителя) на волю другого лица (принуждаемого), которое обусловлено противоречием воли принуждаемого лица предписаниям социальной нормы и направлено на устранение его воли в целях установления соответствия неправомерного поведения социальным правилам.
Получило дальнейшее развитие теоретическое обоснование определения неправомерного принуждения как категории уголовного права. Автором сформулирован оригинальный вариант этой дефиниции. Неправомерное принуждение — это процесс умышленного противоправного информационного или физического воздействия, обеспечивающего совершение (или несовершение) деяния (действия или бездействия) лицом вопреки или помимо его воли в интересах принуждающего (того, кто принуждает), в результате которого указанные интересы были реализованы.
3. Юридическая природа норм, регламентирующих физическое или психическое принуждение в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, неоднородна: в 4.1 ст. 40 УК РФ предусмотрена специализированная норма, а в ч.2 ст.40 УК РФ - управомо- чивающая.
Причинение вреда правоохраняемым интересам в результате непреодолимого физического принуждения (чЛ ст.40 УК РФ) оценивается в качестве непреступного как результат невольного следования внешнему неодолимому натиску, который лишает принуждаемого возможности руководить своими действиями (бездействием). Принуждаемый не оказывает сопротивление общественно опасному посягательству, а вынужденно подчиняется ему, причиняя тем самым уголовно наказуемый вред объектам, охраняемым уголовным законом.
В основе правомерности деяния, совершаемого в результате преодолимого физического или психического принуждения (ч.2 ст.40 УК РФ), лежит субъективное право (дозволение) на причинение вреда объектам уголовно-правовой охраны по правилам крайней необходимости. При отсутствии соответствующего обстоятельства оно квалифицируется как преступление.
В отличие от других обстоятельств, исключающих преступность деяния, регламентированных в гл.8 УК РФ, совершенные действия (бездействие) в результате непреодолимого принуждения объективно общественно опасны, а непреступным их характер признается в силу отсутствия противоправности и волевого элемента вины.
4. В диссертации доказывается, что непреодолимым может быть не только физическое, но и психическое принуждение, поэтому в уголовном законе при регламентации ответственности за причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате принуждения, надлежит исключить преступность за причинение не только физического, но и психического вреда, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием).
На основе научного анализа выделены основные признаки, характеризующие физическое или психическое принуждение, которые, по мнению диссертанта, подлежат установлению при уголовно- правовой оценке вреда, причиненного правоохраняемым интересам в результате такого рода принуждения. К ним относятся такие объективные признаки физического и психического принуждения, как его общественная опасность, наличность и действительность; а также пре- одолимость принуждения как объективно-субъективный признак, характеризующий как акт принуждения, так и поведение принуждаемого.
С учетом формулируемых в диссертации выводов предлагается: положение «Причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического или психического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием)» рациональнее именовать обстоятельством, исключающим уголовную противоправность деяния, и изъять его из главы 8 «Обстоятельства, исключающие преступность деяния» УК РФ; реконструировать ст. 40 УК РФ следующим образом: а) ч. 1 ст. 40 УК РФ переместить в виде отдельной статьи в главу 5 УК РФ следующего содержания: «Статья 281. Непреодолимое физическое или психическое принуждение
Исключается ответственность за причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического или психического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием)»; б) ч.2 ст. 40 УК РФ из уголовного закона исключить как избыточную.
7. Изучение материалов опубликованной и неопубликованной судебно-следственной практики, касающихся применения норм о физическом или психическом принуждении и смежных с ним обстоятельств, исключающих преступность деяния, показало, что при уголовно-правовой оценке вреда, причиненного в условиях таких обстоятельств, правоприменителями нередко допускаются ошибки в квалификации содеянного.
В целях единообразного понимания положений закона при применении норм о физическом или психическом принуждении и других обстоятельствах, исключающих преступность деяния, необходимо принять соответствующее постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации, в котором детально разъяснить вопросы, вызывающие трудности при применении закона.
Теоретическое и практическое значение исследования определяется возможностью использования его выводов и предложений: в научно-исследовательской работе при дальнейшей разработке тем, касающихся особенностей и проблем квалификации вреда, причиненного в результате физического и психического принуждения; в законотворческой деятельности при разработке предложений, направленных на совершенствование уголовного законодательства; в деятельности высших судебных органов России при подготовке ими своих руководящих постановлений и определений; в деятельности правоприменительных органов при обеспечении ими правильной уголовно-правовой оценки причинения вреда в состоянии физического или психического принуждения; при преподавании курсов уголовного права и криминологии в юридических и иных учебных заведениях, а также на курсах повышения квалификации практических работников.
Достоверность и научная обоснованность результатов исследования обеспечивается его комплексным характером, системным подходом и репрезентативностью эмпирического материала. В работе представлен анализ статистических данных ГИАЦ МВД РФ, материалов отчетности органов внутренних дел о состоянии, структуре и динамике преступности за последние двенадцать лет (1997-2008 гг.), нормативно-правовых актов, судебной практики и специальной научной литературы по изученной проблеме.
Репрезентативность выборки подтверждается сопоставимостью полученных результатов между собой, с данными уголовной и судебной статистики, а также с результатами независимых исследований.
Апробация и внедрение результатов исследования. Диссертация подготовлена и обсуждена на кафедре уголовного права Юридического института ДВГУ. Основные положения, выводы и практические рекомендации диссертационного исследования докладывались автором на различных международных и региональных научно- практических конференциях (2006-2009 гг.). Результаты исследования, основные выводы и положения нашли свое отражение в восьми научных публикациях автора (общим объемом 2,7 пл.), две из которых представлены в изданиях, выпускаемых в Российской Федерации, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук. Кроме того они внедрены соискателем в учебный процесс Юридического института ДВГУ, Артемовского филиала ДВГУ, а также в практическую деятельность сотрудников следственного отдела по г. Артему СУ СК при прокуратуре Российской Федерации по Приморскому краю и сотрудников Артемовского МРО Управления ФСКН России по Приморскому краю, где в рамках служебной подготовки им доводились основные результаты исследования.
Структура и объем диссертационного исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих в себя шесть параграфов, заключения, списка использованных источников, приложения. Объем диссертации соответствует требованиям, предъявляемым к оформлению такого рода работ.
Понятие и уголовно-правовая сущность категории принуждения
Учитывая, что категория «принуждение» используется как характеристика уголовно-правового регулирования, а в действующем уголовном законе данная дефиниция отсутствует и среди правоведов за долгие годы развития уголовного права единой позиции на рассматриваемый вопрос так и не выработано, возникает необходимость в целях предотвращения разночтения закона уделить данному вопросу самостоятельное внимание. Нам представляется, что научный анализ понятия «принуждение», установление его признаков не только как социального явления, но и как уголовно-правовой категории позволит глубже уяснить юридическую природу, что, в свою очередь, облегчит определить место института принуждения в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния.
Установить содержательную сторону терминов, использованных в Уголовном кодексе РФ, зачастую бывает непросто: ведь законодатель чаще всего не дает легального определения той или иной дефиниции. Теоретики в рамках научных мероприятий или в специальной литературе не раз поднимали вопрос о необходимости с помощью различных средств законодательной техники оттачивать юридические термины, ибо «чем совершенней закон с точки зрения законодательной техники, тем меньше ошибок в его применении, тем выше его практическая и воспитательная роль» . Необходимость однозначного истолкования уголовно-правовых терминов очевидна, ведь от этого зависит правоприменительная деятельность и состояние законности в сфере противодействия преступности.
Кроме того, полагаем, что методологически правильным будет при исследовании темы диссертационной работы использовать подход от общего к частному. Именно поэтому вполне логично начинать уголовно-правовую оценку принуждения в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния, с анализа «базового» понятия «принуждение» как уголовно-правовой категории, в ходе которого попытаемся выяснить его сущность и обозначить признаки.
Только познав сущность принуждения, можно верно объяснить причины и закономерности его существования. Раскрыть сущность того или иного явления способно его определение, в котором надлежит ясно и лаконично выразить присущие явлению характерные черты. Философы точно подметили, что «понятие имеет большую значимость тогда, когда более существенны признаки, составляющие содержание определяемого предмета» .
Следует однако сразу же оговориться, что всякое определение представляет собой абстракцию - обобщение, выделение главного, существенного в предмете. «Задача абстрагирования состоит не только в том, чтобы выделить общий, сходный признак в предмете, но и в том, чтобы обнаружить такую сторону в предмете, которая представляла бы его сущность» .
Толкование рассматриваемому термину теоретики ищут в словарях русского языка. И несмотря на то, что еще четыре десятилетия назад П.С. Дагель отметил, что «название какой-либо вещи не имеет ничего общего с её природой» , а ученые вполне аргументировано с завидным постоянством ему возражают и полагают, что уяснение этимологического значения того или иного термина, данного в толковых словарях, помогает в уголовном праве правильно подойти к распознанию его сущности. Мы ничуть не против раскрытия лексического значения слов, но гораздо эффективнее в данном случае применить герменевтическое толкование терминов, то есть изучить их языковой смысл.
Принудить всегда означает силой заставить его что-либо сделать или чего-либо не делать вопреки его воле и желаниям. В наиболее употребительных словарях русского языка глагол «принуждать» означает «принудить-кого», «приневолить», «силовать», «заставлять» .
«Принудить — заставить сделать что-нибудь», «принужденный — неестественный, деланный» . Таким образом, «принуждение» по своему смысловому содержанию в русском языке означает такое действие, которое, так или иначе, ограничивает волю человека, его естество и свободу.
Несколько более узкое понимание принуждения предлагает Д.Н. Ушаков. В частности, глагол «принудить», по его мнению, означает «заставить что-нибудь сделать, силой побудить к чему-нибудь» . В данном случае, по мнению Е.Г. Веселова, филолог считает необходимым сделать акцент не просто на насильственном характере действия, а на стремлении того, кто принуждает заполучить желанное благо. Возможно, такая конкретизация вынудила специально указать оттенок значения - «насилие, насильственная мера». Вместе с тем, будучи лишь частью значения, насилие не может быть отождествлено с принуждением . Соглашаясь с ученым, что насилие не может быть отождествлено с принуждением , думается, все же Д.Н. Ушаков вряд ли стремился к отождествлению указанных категорий.
Поскольку в большинстве случаев понятие «принуждение» с позиции современного русского языка рассматривается как действие по глаголу принудить, то есть заставить что-либо сделать , то можно утверждать, что в этом и заключается смысловое значение рассматриваемого термина.
Принуждение как один из способов воздействия на сознание людей выступает самостоятельной уголовно-правовой категорией, которая заключена в ряде статей УК РФ.
Принуждение выступает либо в качестве обстоятельства, криминализирующего совершенное лицом общественно опасного деяние; либо в качестве квалифицирующего преступление обстоятельства; либо в качестве обстоятельства, свидетельствующего о повышенной общественной опасности совершенного преступления. Кроме того, применение принуждения (физического или психического) учитывается в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния (ст.40 УК РФ); учитывается при решении вопроса об ответственности лица, совершившего под таким воздействием преступление как смягчающее обстоятельство (п. «е» ч. 1 ст.61 УК РФ).
Несмотря на достаточно широкое оперирование законодателем термином принуждения в нормах УК РФ, легального толкования он не имеет, а в уголовно-правовой доктрине по этому поводу споры ведутся не одно десятилетие.
Вопросы разграничения понятия «принуждение» со смежными уголовно-правовыми категориями
Посягательства на свободу личности описаны в уголовном законе не только с помощью термина «принуждение», но и с использованием других категорий. Зачастую в теоретическом и практическом толковании разграничения понятия «принуждение» со смежными уголовно- правовыми категориями нет должного единства и последовательности, что указывает на значительную сложность и недостаточную разработанность данного вопроса. В качестве смежных уголовно-правовых категорий, которые надлежит избрать к сравнению, выступают категории «понуждение» и «насилие», так как именно эти понятия смешиваются с «принуждением».
При исследовании данного вопроса начнем с выяснения содержания понятия «понуждение» и проведения его сопоставления с категорией «принуждение».
Анализ действующего УК РФ показывает, что законодатель использует термин «понуждение», также как и понятие «принуждение» в качестве самостоятельной категории.
Как отмечено в научной литературе, эти понятия «во многом сходные. Во-первых, и то, и другое представляют собой воздействие на личность. Во-вторых, и то, и другое — это воздействие с целью вызвать ответное поведение. В-третьих, и то, и другое — воздействия насильственные» . Отдельные авторы даже полагают, что рассматриваемые понятие не только схожи, но и тождественны .
Основанием к такому выводу послужило совпадение этимологического значения слов «понуждение» и «принуждение». «Термины «принуждение» и «понуждение», - пишет Н.В. Иванцова, - различаются лишь приставками, а сущность у них единая — насильственным путем заставить потерпевшего подчиниться требованиям виновного. Да и сами эти термины имеют одну корневую основу — «нужд». Надо полагать, что законодатель использует эти термины, чтобы придать различные оттенки насильственному поведению» .
Интересным является и тот факт, что правоприменители зачастую склонны к отождествлению этих понятий. Так, из числа опрошенных нами респондентов 34 % сотрудников правоохранительных органов и 16 % судей не делают различия между терминами «понуждение» и «принуждение».
На первый взгляд трудно найти различие в сопоставляемых категориях. В них много общего. Трудно оспаривать тот факт, что и при понуждении, и при принуждении осуществляется воздействие на личность. Неоспоримо и другое: это воздействие с целью вызвать ответное поведение. Что же касается насильственного характера воздействия при понуждении и принуждении, то в теории по этому вопросу на протяжении многих лет ведутся дискуссии.
Поэтому прежде чем окончательно дать ответ на вопрос: как соотносятся между собой категории «принуждение» и «понуждение», считаем необходимым выяснить вопрос об общем понятии насилия, и каково его значение для формирования категорий «понуждение» и «принуждение».
В статьях Уголовного кодекса Российской Федерации широко представлена категория «насилия» в качестве признаков различных преступлений. При этом законодатель в диспозициях норм Особенной части по-разному оперирует термином «насилие». Однако легально этот термин в уголовном законе не закреплен, что обусловливает разноречивое толкование понятия насилия при применении закона, влечет ошибки в квалификации преступлений, связанных с насилием над личностью.
В юридической литературе определение уголовно-правовой категории «насилие» широко дискутируется . Авторы полагают своей задачей необходимость создания точного определения и устранения различного толкования понятия насилия, то есть «создать своего рода универсальное понятие, определяющее насилие таким образом, чтобы оно было применимо и использовалось при квалификации всех преступных деяний, в объективную сторону которых насилие заложено одним из признаков» .
Научные дискуссии по рассматриваемому вопросу ведутся в уголовно-правовой доктрине давно. Уже в начале XX столетия определились две основных позиции по поводу того, какие преступления причислять к насильственным. Представителем первой точки зрения выступал Н.С. Таганцев, который к насильственным относил «те посягательства, кои не оставляют за собой никаких постоянных видоизменений в организме потерпевшего, причиняют мимолетную боль или даже простое физическое ощущение» . Другую позицию выражал И.Я. Фой- ницкий, полагавший что «объем насилия должен быть весьма широким, поскольку насилие является понятием дополнительным, созданным на случаи неприменимости иных уголовно-правовых понятии» .
Юридическая природа и социальное предназначение обстоятельства, исключающего преступность деяния, предусмотренного ст.40 УК РФ
Обстоятельства, исключающие преступность деяния, впервые в истории отечественного уголовного законодательства сгруппированы в уголовном кодексе Российской Федерации в отдельную главу 8. Определенный в законе перечень содержит шесть разновидностей этих обстоятельств: необходимая оборона (ст.37 УК РФ); причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление (ст.38 УК РФ); крайняя необходимость (ст.39 УК РФ); физическое или психическое принуждение (ст.40 УК РФ); обоснованный риск (ст.41 УК РФ); исполнение приказа или распоряжения (ст.42 УК РФ). Две трети из указанных в действующем законе обстоятельств ранее не были регламентированы в УК РСФСР. Одной из таких новелл является институт физического или психического принуждения, исследованию которого и посвящена настоящая работа.
Уголовно-правовую оценку принуждения как обстоятельства, исключающего преступность деяния, целесообразно начать с выяснения вопроса о юридической природе названного института, что позволит точнее установить его место в системе норм, предусмотренных главой 8 УК РФ, выявить юридические признаки причинения вреда в состоянии принуждения, а также провести отграничение физического или психического принуждения от иных обстоятельств, предусмотренных в действующем уголовном законе.
Законодатель, определяя физическое или психическое принуждение в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, утверждает: причинение вреда в результате принуждения не является при определенных условиях преступлением. Такой вывод допустим уже из толкования термина «обстоятельство, исключающее преступность деяния», разновидностью которого, по позиции законодателя, и является исследуемая категория.
Институт обстоятельств, исключающих преступность деяния, формировался долгие годы в ходе исторического развития теории уголовного права. И не только содержание, но и название института обстоятельств, исключающих преступность деяния, претерпевало изменения, пока не получило вида, в котором и было закреплено в действующем УК РФ. Тем самым была поставлена точка в научной дискуссии советского периода развития уголовного права, в ходе которой теоретики по-разному оценивали обстоятельства, образующие данный институт: криминалисты полагали, что некоторые обстоятельства исключают общественную опасность деяния, другие же - противоправность содеянного. Соответственно в учебной уголовно-правовой литературе того периода соответствующая глава так и называлась: «Обстоятельства, исключающие общественную опасность и противоправность деяния» , а Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. оперировал аналогичным понятием.
Формулировку соответствующего раздела уголовного права советские ученые не оставили без внимания. Так, по мнению А.Б. Сахарова, она была излишне перегружена и таила в себе опасность «...затушевывания сущности рассматриваемых вопросов, переноса центра тяжести проблемы из социологической в формально-правовую плоскость» .
Термин «Обстоятельства, исключающие преступность деяния» впервые был в середине 80-х гг. прошлого века использован в теоретической модели Общей части уголовного кодекса , а спустя несколько лет Ю.В. Баулин опубликовал монографию под названием «Обстоятельства, исключающие преступность деяния», тем самым была введена в широкий научный оборот формула, вошедшая в действующий закон.
Вместе с тем вопрос с заглавием рассматриваемого института не остается до конца решенным. Так, С.Ф. Милюков предлагает сохранить за гл. 8 УК РФ прежнее, по его мнению, более точное название: «Обстоятельства, исключающие общественную опасность деяния», полагая, что уголовное право как наука и учебная дисциплина не должна всегда слепо следовать законодательной регламентации тех или иных институтов . Данное предложение было подвергнуто критике: вряд ли правильно именовать по-разному в законе и теории один и тот же уголовно-правовой институт, «реализация этого предложения не решит существующей проблемы, а лишь создаст дополнительные сложности в изучении данного института права» . Нам представляется, что С.Ф. Милюков справедливо обращает внимание на то, что в главе 8 УК РФ объединены весьма разнородные по своей правовой и криминологической сути обстоятельства, но проблемы с заголовком как таковой в этом случае и не существует. В данной ситуации имеет место закономерное взаимовлияние доктринальных исследований на состояние уголовного законодательства, на что и обращает внимание ученых C.B. Пархоменко: введение в текст уголовного закона понятия обстоятельств, исключающих преступность деяния, в 1996 г., как это ни странно на первый взгляд, не вызвало обычной для таких ситуаций полемики по поводу состоятельности нового законодательного понятия. Автор права: из числа существовавших в литературе наименований рассматриваемых обстоятельств отечественный законодатель избрал наиболее точное и юридически корректное - «Обстоятельства, исключающие преступность деяния». Правильность законодательного определения рассматриваемых обстоятельств видится ей в том, что законодатель «поставил во главу угла не отдельные признаки преступности того или иного деяния (общественную опасность, противоправность, виновность, наказуемость), не уголовно-правовые последствия отсутствия одного из этих признаков либо их совокупности (т.е. исключение уголовной ответственности), а то, на чем фокусируется граница между преступным и непреступным: легальное определение понятия преступления в ст. 14 УК РФ» . Действующий уголовный закон определяет преступление как виновно совершённое общественно опасное деяние, запрещенное Уголовным кодексом под угрозой наказания (ч.1 ст. 14 УК РФ). Другими словами - это деяние, которое обладает признаками общественной опасности, противоправности, виновности и наказуемости.
Место причинения вреда в состоянии принужденности в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния
Проведя анализ понятия и уголовно-правовой сущности категории принуждения, разграничив его со смежными уголовно-правовыми категориями и выяснив юридическую природу и социальное предназначение обстоятельства, исключающего преступность деяния, предусмотренного ст.40 УКФ, представляется необходимым провести уголовно-правовую оценку двух видов принудительного воздействия: физического и психического принуждения.
Начнем с выяснения способов принуждения, благодаря которым достигается устранение воли в поведении в интересах принуди- теля.
Анализ научных представлений в уголовном праве о способах физического принуждения показывает, что ученые предлагают их классифицировать по различным основаниям. Наиболее приемлемым основанием для распределения таких способов на разновидности выступает критерий, предложенный В.В. Калугиным — характер воздействия на организм человека - то есть способ воздействия на биологическую структуру человеческого организма и его телесную сферу в целом .
На основе этого критерия можно выделить следующие способы физического принуждения:
- воздействие на анатомическую целостность человеческого организма;
- физиологическое воздействие, то есть воздействие на естественно протекающее физиологические процессы в организме человека;
- ограничение физической свободы человека как биологической единицы.
Рассмотрим их подробнее.
Как было отмечено в параграфе три главы первой, наиболее распространенным способом (средством) осуществления принуждения выступает насилие. Насилие, как и принуждение, подразделяется на физическое и психическое. Те, кто исследовал насилие, как уголовно- правовую категорию, полагают, что проявления физического насилия встречаются гораздо чаще, чем проявления насилия психического.
Сказанное со всей вероятностью верно и для физического и психического насилия при принуждении.
В специальной литературе физическое насильственное воздействие на организм другого человека обычно рассматривается: в плоскости воздействия на организм человека в целом либо органы и ткани человеческого организма; в качестве фактора воздействия (механический, посредством использования физических полей и энергий, химический, биологический) .
Л.Д.Гаухман одним из первых в теории уголовного права предложил рассматривать физическое насильственное воздействие как: 1) воздействие на тело человека; 2) воздействие на внутренние органы человека без повреждения наружных тканей (опаивание, отравле- ние) .
Со временем данная научная позиция была уточнена другими авторами. Так, Р.Д. Шарапов, считает, что классификацию физического насилия необходимо проводить по признаку наличия или отсутствия воздействия на кожные покровы, на основании которого различают физическое насилие: а) связанное с воздействием на кожные покровы человека; б) связанное с непосредственным воздействием на внутренние органы и ткани .
Вряд ли стоит оспаривать мнение, что можно воздействовать как на организм в целом, так и на его составляющие части, но важно уточнить: имеет ли формально-юридическое значение направленность физического воздействия на организм в целом или на его составляющие?
Представляется, что если речь идет о квалификации последствий насильственных действий принуждающего, то характер направленности физического воздействия на организм приобретает юридическое значение для определения тяжести причиненного жертве вреда здоровью. Если же квалифицировать неправомерное принуждение как таковое, то особой разницы в том, на какую часть тела или орган воздействовал принудитель, нет.
Представим себе, что жертву заставляют совершить деяние: в одном случае, схватив за волосы и причиняя тем самым острую боль, а во втором случае - надавив на глаза . Какое из указанных воздействий более тяжкое? В первом случае, как говорится, волосы могут и отрасти, а вот утраченный глаз никак не вернешь. Но таскание за волосы причиняет сильнейшую физическую боль «здесь и сейчас», и жертва теряет контроль над собой (во всяком случае - может его потерять) в силу болезненных ощущений, а во втором примере - особых усилий может и не быть, но обоснованный страх потерять глаз также может лишить жертву способности реально руководить своими действиями.
В приведенных примерах принуждающий воздействует на анатомическую сферу человеческого организма.
В медицине к анатомической составляющей относят всю морфологию человеческого тела на клеточном, тканевом, органном, системном уровнях - единство этих составляющих обеспечивает морфологическое единство человеческого организма как автономной биологической единицы .
Приемы воздействия на анатомическую целостность человеческого организма бесконечно многообразны. В принципе можно согласиться с положением о том, что они могут быть подразделены по своим «физическим» характеристикам на:
- механическое воздействие - воздействие посредством действия кинетической энергии какого-либо предмета; обычно это случаи воздействия самыми различными предметами: оружием и предметами, используемыми в качестве оружия; транспортными средствами; непосредственное мускульное воздействие одного человека на другого (различного рода удары, сечение, щипание, удушение, утопление и т.д.); к этому виду воздействия очевидно необходимо отнести ситуации сбрасывания с высоты и пр.;
