Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятие и сущность доказывания в уголовном судопроизводстве 14
1. Понятие и содержание доказывания в уголовном судопроизводстве 14
2. Субъекты и обязанность доказывания в уголовном судопроизводстве 40
3. Процессуальное положение суда в доказывании 58
4. Протокол судебного заседания как гарантия допустимости доказательственной деятельности суда 86
Глава 2. Участие суда в доказывании при осуществлении правосудия 104
1. Участие суда в доказывании в досудебных стадиях уголовного процесса 104
2. Суд как субъект доказывания в стадии назначения судебного заседания 128
3. Доказательственная деятельность суда в стадии судебного разбирательства 146
4. Особенности доказательственной деятельности суда в иных стадиях уголовного процесса 167
Заключение 190
Библиографический список 202
- Процессуальное положение суда в доказывании
- Протокол судебного заседания как гарантия допустимости доказательственной деятельности суда
- Суд как субъект доказывания в стадии назначения судебного заседания
- Доказательственная деятельность суда в стадии судебного разбирательства
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Уголовное судопроизводство в России в последние годы претерпело существенные изменения, связанные прежде всего с законодательным закреплением принципа состязательности и равенства прав сторон обвинения и защиты. Если в советский и ранний постсоветский периоды суд являлся органом борьбы с преступностью, что, безусловно, определяло его процессуальное положение и правомочия при осуществлении правосудия, то в настоящее время несвойственные суду процессуальные функции запрещены законом. Суд стал единственным государственным органом, рассматривающим и разрешающим уголовные дела по существу.
Вместе с тем нормативное закрепление в числе правомочий суда процессуальных положений, позволяющих ему при отправлении правосудия устанавливать обстоятельства рассматриваемого уголовного дела посредством самостоятельного собирания, проверки и оценки доказательств, дало возможность многим ученым сделать вывод об угрозе возникновения при этом определенной зависимости суда от одной из сторон уголовного процесса. Активность суда в доказательственной деятельности расценивается ими как нарушение принципа состязательности, попытку суда необоснованно оказать процессуальное содействие стороне обвинения или защиты. С другой стороны, пассивность суда при рассмотрении уголовного дела, его стремление использовать в доказывании лишь те доказательства, которые получены сторонами, могут привести к тому, что стороны не смогут без его помощи достичь достоверного знания о произошедшем уголовно-правовом событии.
Изложенные опасения во многом дезориентируют и судебную практику, вследствие чего не в полной мере обеспечиваются интересы государства, а также частных лиц, входящих в состав той или иной стороны уголовного процесса. При этом нередко не учитывается, что на суд возложена правовая обязанность разрешения уголовного дела по существу и отражения принятого решения в обоснованном, законном и справедливом приговоре. Принцип состязательности предполагает соблюдение определенного баланса при осуществлении доказательственной деятельности суда первой инстанции между полномочиями суда по доказыванию и правами сторон по представлению доказательств. Не следует также забывать, что современное законодательство позволяет суду в отдельных случаях рассматривать уголовное дело по существу без проведения судебного следствия, то есть основного этапа судебного разбирательства, в рамках которого осуществляется доказывание наличия или отсутствия искомых обстоятельств по уголовному делу. В частности, такое положение возникает в том случае, когда обвиняемый заявляет о рассмотрении уголовного дела в порядке особого производства.
Имеются определенные особенности доказательственной деятельности суда и тогда, когда по уголовному делу заключено досудебное соглашение о сотрудничестве в порядке, предусмотренном Федеральным законом № 141 от 29 июня 2009 г. До сих пор нет однозначного решения проблем участия суда в доказывании при рассмотрении им в досудебном производстве жалоб на незаконные действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования (ст. 125 УПК РФ), а также при даче им разрешения на производство органом предварительного расследования процессуальных действий принудительного характера.
Особенности доказательственной деятельности суда заключаются в определении его правовой возможности быть носителем обязанности доказывания в уголовном процессе, в осуществлении им полномочий по собиранию доказательств, в том числе инициативному, в рамках первоначального этапа доказывания либо проверки доказательств, представленных сторонами. Доказательственные полномочия суда также до конца не определены ни в законе, ни в теории, ни в правоприменительной практике. Это касается, в частности, возможности суда самостоятельно, в том числе по собственной инициативе, а не только по ходатайствам сторон, производить определенные следственные и иные процессуальные действия. Достаточно актуальным остается вопрос о природе и доказательственном значении протокола судебного заседания, поскольку, являясь одним из видов уголовных доказательств, он в то же время формируется после окончания судебного следствия, что практически нивелирует его доказательственную значимость.
От того, насколько правильно и объективно установит суд обстоятельства по уголовному делу, справедливо и обоснованно будет осуществлено правосудие по уголовному делу, зависит и авторитет судебной власти.
Учитывая изложенное, было проведено комплексное научное исследование ряда проблем в рамках избранной темы: правовой природы и назначения доказывания в уголовном судопроизводстве; сущности и правового значения обязанности доказывания в уголовном процессе применительно к познавательной и удостоверительной деятельности суда при разрешении им уголовного дела по существу; понятия и правовой характеристики протокола судебного заседания как самостоятельного вида уголовных доказательств; особенностей участия суда в различных этапах доказывания: собирании, проверке, оценке и использовании доказательств, и т.д.
Решение этих и иных, входящих в содержание темы диссертационного исследования, проблем способствовало разработке соответствующих предложений по совершенствованию действующего законодательства, а также подготовке методических рекомендаций, направленных на оптимизацию доказательственной деятельности суда при осуществлении им правосудия по уголовным делам.
Степень научной разработанности проблемы. В научной литературе достаточно активно исследуется процессуальное положение суда при рассмотрении им уголовных дел по существу. В трудах различных ученых рассматриваются отдельные аспекты участия суда в установлении обстоятельств преступления, включая собирание, проверку и оценку доказательств. Вместе с тем до сих пор не проведено комплексное научное исследование проблем, определяющих в своей совокупности процессуальное положение суда в доказывании, а также его место и роль в общей системе субъектов доказывания в уголовном процессе.
Цель и задачи диссертационного исследования. Целью диссертационного исследования выступает комплексное изучение проблем доказательственной деятельности суда в уголовном процессе и выработка на этой основе предложений и рекомендаций по совершенствованию действующего законодательства, а также оптимизации участия суда в установлении обстоятельств по уголовному делу, законному, обоснованному и справедливому его разрешению.
Достижению указанной цели способствовало решение следующих задач:
- разработка вопросов, связанных с определением правовой природы, сущности, цели и обязанности доказывания в уголовном судопроизводстве;
- определение возможности эффективного использования судом предоставленных ему процессуальных полномочий по собиранию, проверке и оценке доказательств в установлении фактических обстоятельств по уголовному делу;
- выработка соответствующих нормативных предложений и методических рекомендаций судам по совершенствованию их деятельности по доказыванию фактических обстоятельств инкриминируемого обвиняемому преступления в целях принятия законного, обоснованного и справедливого процессуального решения.
Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного исследования являются теоретические и практические аспекты участия суда в установлении обстоятельств по уголовному делу в качестве самостоятельного субъекта доказывания, а также обусловленные этим общественные правоотношения.
Предмет исследования образуют правовые нормы, регулирующие участие суда в доказывании обстоятельств по уголовному делу, а также практика реализации указанных норм, сформулированные в связи с этим в теории уголовного процесса суждения, позиции и взгляды.
Методология и методика исследования. В качестве методологической основы диссертационного исследования выступает диалектический метод познания, предписывающий изучение соответствующего предмета в его последовательном и непрерывном развитии, во взаимной связи и взаимообусловленности с другими объектами и явлениями. Использованы также общенаучные методы познания (наблюдение, описание, анализ, моделирование, сравнение, прогнозирование, синтез, индукция, дедукция), социологические (анкетирование, опрос), обобщение судебной практики и т.д.
Нормативно-правовой базой исследования послужили: Конституция Российской Федерации, Уголовно-процессуальный кодекс РФ, УПК Азербайджанской Республики, УПК Украины, Постановления и Определения Конституционного Суда РФ, Пленума Верховного Суда РФ.
Теоретическую базу исследования составили прежде всего труды следующих ученых: В.А. Азарова, В.С. Балакшина, А.Р. Белкина, Р.С. Белкина, В.Л. Будникова, В.М. Быкова, С.П. Гришина, И.С. Дикарева, Е.А. Зайцевой, В.С. Зеленецкого, З.З. Зинатуллина, В.В. Кальницкого, Н.Н. Ковтуна, Р.В. Костенко, Ф.М. Кудина, В.А. Лазаревой, О.В. Левченко, И.Б. Михайловской, Т.Н. Москальковой, С.В. Некрасова, Ю.К. Орлова, Г.А. Печникова, А.В. Победкина, А.П. Рыжакова, А.Н. Рыжих, Е.В. Рябцевой, А.В. Смирнова, А.Б. Соловьева, В.Л. Сыскова, И.Ю. Таричко, Л.Т. Ульяновой, А.А. Шамардина, М.А. Шматова, С.А. Шейфера, Л.В. Юрченко, Ю.К. Якимовича и др.
Эмпирическая база диссертационного исследования. Положения, выводы и рекомендации, содержащиеся в работе, основаны на результатах:
- анализа опубликованной практики Верховного Суда РФ, судебной практики Волгоградского областного и Ставропольского краевого судов;
- изучения материалов 214 уголовных дел, рассмотренных в районных судах Астраханской, Волгоградской и Воронежской областей;
- 145 материалов по рассмотрению жалоб и иных фактов в досудебных стадиях;
- анкетирования 118 федеральных и мировых судей.
Комплексный подход к изучаемым проблемам, всесторонний анализ эмпирической базы позволили обеспечить обоснованность и достоверность выводов и предложений, сформулированных в диссертации.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что на основе действующего уголовно-процессуального законодательства России проведено комплексное научное исследование правовой природы и сущности деятельности суда по установлению фактических обстоятельств по уголовному делу в качестве субъекта доказывания. Впервые на монографическом уровне проанализированы проблемы осуществления судом своих нормативных полномочий как субъекта доказывания на различных этапах доказательственной деятельности и в различных стадиях уголовного процесса.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Доказывание в уголовном судопроизводстве является специфической процессуальной деятельностью по исследованию обстоятельств преступления, осуществляемой ограниченным кругом субъектов: судом, публичными представителями стороны обвинения (следователем, прокурором, дознавателем), защитником. Лишь на них возложена нормативная обязанность познавать обстоятельства преступления не только для собственного понимания всей картины произошедшего события, но, прежде всего, для того, чтобы донести полученные сведения до остальных познающих субъектов в целях осуществления соответствующих поведенческих процессуальных актов.
2. Установление судом обстоятельств совершенного преступления
и вынесение решения не может основываться лишь на представленных сторонами доказательствах. А превращение суда в пассивного наблюдателя за состязанием сторон правомерно рассматривать как нарушение гарантированного ч. 1 ст. 46 Конституции РФ права участников процесса на судебную защиту, поскольку из-за пассивности суда не исключается постановление неправосудного приговора и, как следствие, - нарушение законных интересов обвиняемого или потерпевшего, общественной нравственности, общественной безопасности, и следовательно интересов общества и государства .
3. Единственной функцией суда, которую он осуществляет в уголовном процессе, является правосудие, включающее в себя не только формулирование принимаемого решения, но и всю предшествующую этому систему процессуальных действий по установлению обстоятельств, имеющих значение для дела. В содержание данной функции входит также рассмотрение судом процессуальных обращений в досудебных стадиях, дача разрешений на производство ряда следственных действий, рассмотрение ходатайств органов предварительного расследования об избрании отдельных мер пресечения, решение иных процессуальных вопросов, отнесенных к компетенции суда.
4. Секретарь судебного заседания не является самостоятельным субъектом доказывания, поскольку в содержание предписанной ему функции входит выполнение вспомогательно-технических операций, призванных содействовать суду в надлежащем осуществлении своих процессуальных полномочий. В связи с этим, очевидно, он должен быть наделен в законодательном порядке статусом специалиста технического помощника суда в уголовном судопроизводстве. Для этого ему следует предоставить соответствующие права и наделить процессуальными обязанностями, что в совокупности позволит надлежащим образом осуществлять предписанную процессуальную функцию по техническому изготовлению протокола судебного заседания.
5. Протокол судебного заседания представляет собой универсальное средство доказывания, поскольку только в нем фиксируется исследованная в судебном заседании фактическая информация по уголовному делу. Суд придает данной информации, оглашенной и исследованной в судебном заседании, нормативное свойство допустимости, преобразуя таким образом соответствующие сведения об обстоятельствах по уголовному делу в правовое средство доказывания.
Учитывая это, целесообразно изложить ч. 7 ст. 259 УПК в следующей редакции: «Протокол судебного заседания после его изготовления и подписания оглашается председательствующим в зале судебного заседания. При этом стороны и иные лица, принимающие участие в судебном следствии, вправе подать замечания на протокол судебного заседания, которые рассматриваются судом в порядке, установленном ч.ч. 1, 2 ст. 271 настоящего Кодекса для рассмотрения ходатайств. Только после рассмотрения по существу поданных замечаний на протокол судебного заседания суд вправе окончить судебное следствие». Подобная новелла требует соответствующего изменения и части второй ст. 297 УПК «Законность, обоснованность и справедливость приговора»: «Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен на основании протокола судебного заседания, составленного в соответствии с требованиями настоящего Кодекса, и основан на правильном применении уголовного закона».
6. Прежде чем принять соответствующее процессуальное решение в ходе подготовки к судебному заседанию, судья исследует имеющиеся в уголовном деле доказательства в том их значении, которое указано в поступивших обвинительных документах - обвинительном заключении или обвинительном акте. Подобное исследование исключает проверку имеющихся доказательств в значении, предусмотренном ст. 87 УПК, а тем более собирание дополнительных доказательств, делая возможным лишь их судебную оценку, целью которой является установление наличия или отсутствия оснований для назначения судебного заседания и решение связанных с этим процессуальных вопросов.
7. Особенностью доказывания в стадии судебного разбирательства является то, что суд осуществляет его не отдельно от сторон, а при их непосредственном и активном участии. При этом суд не вправе самостоятельно образовывать новые совокупности доказательств, поскольку это является исключительным правом сторон, однако он может, в том числе по собственной инициативе, собирать новые доказательства для проверки сформированных сторонами соответствующих совокупностей доказательств.
8. Несмотря на то, что вопрос о виновности подсудимого разрешается коллегией присяжных заседателей, приговор постановляется в любом случае профессиональным судьей, который председательствовал в судебном заседании. Это означает, что именно он является субъектом доказывания. Что касается коллегии присяжных заседателей, то она не обладает всеми свойствами субъекта доказывания в уголовном судопроизводстве, а, скорее, является своеобразным процессуальным помощником председательствующего, выполняя его напутственное слово и вынося соответствующий вердикт.
9. Суд апелляционной инстанции, помимо установления обстоятельств преступления, которое инкриминируется подсудимому (осужденному), также является субъектом доказывания, устанавливая наличие или отсутствие обстоятельств, свидетельствующих о законности, обоснованности и справедливости приговора суда первой инстанции.
10. При рассмотрении уголовного дела в суде кассационной инстанции имеет место сочетание единоличного и коллегиального в доказывании по поступившему на рассмотрение уголовному делу. В любом случае внутреннее убеждение имеет у каждого судьи индивидуальный характер. Вместе с тем решение по результатам рассмотрения кассационной жалобы или представления является общим процессуальным документом, подписываемым всеми судьями.
11. Суд надзорной инстанции как субъект доказывания по уголовному делу вправе лишь оценить имеющиеся доказательства в том виде, в каком они представлены в материалах уголовного дела и в надзорном обращении. В таком же порядке суд осуществляет доказывание при производстве ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств (ст.ст. 407, 416, 417 УПК).
12. В стадии исполнения приговора суд также является субъектом доказывания, устанавливая обстоятельства, связанные с исполнением приговора, и принимая по ним соответствующие решения: отсрочку исполнения приговора, изменение режима содержания осужденного, возможность его условно-досрочного освобождения, снятие судимости и т. д. Средствами доказывания при этом служат материалы, документы и объяснения, представленные органом исполнения наказания, органом внутренних дел по месту задержания осужденного, самим осужденным, а также гражданским истцом, гражданским ответчиком и иными лицами (ст. 399 УПК). При решении вопроса о прекращении, изменении и продлении применения принудительной меры медицинского характера средствами доказывания могут быть заключение эксперта, а также показания лица, в отношении которого решается данный вопрос (ст. 445 УПК).
Теоретическая значимость исследования. В современных условиях существенно возросла роль суда в установлении достоверного знания об обстоятельствах уголовного дела посредством собирания, проверки и оценки уголовных доказательств, в справедливом установлении истины по делу с помощью формирования однородных совокупностей доказательств, достаточных для формулирования и обоснования законных процессуальных решений.
При проведении диссертационного исследования был не только проведен анализ соответствующих научных проблем, но также сформулированы обоснованные предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства в части, касающейся оптимизации доказательственной деятельности суда в отечественном уголовном судопроизводстве.
Сформулированные в диссертации выводы и определения способны внести определенный вклад в развитие общей теории уголовного процесса и его важнейшей составной части теории доказывания, касающейся содержания процесса доказывания и роли суда в достижении законного, обоснованного и справедливого решения по уголовному делу.
Практическая значимость диссертационного исследования. Сформулированные в диссертации предложения по изменению действующего уголовно-процессуального законодательства в случае их учета в законотворческой деятельности способны повысить эффективность доказательственной деятельности суда в уголовном процессе. Кроме того, изложенные в диссертации теоретические выводы и практические рекомендации могут быть использованы в учебном процессе образовательных учреждений высшего профессионального образования юридического профиля, в том числе в системе МВД России, при преподавании учебного курса «Уголовный процесс».
Апробация и внедрение результатов диссертационного исследования. Основные выводы и предложения, содержащиеся в диссертации, нашли отражение в 14 научных публикациях автора, в том числе 7 - в научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ. Результаты исследования докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры предварительного расследования преступлений Волгоградской академии МВД России. Результаты диссертационного исследования внедрены в практику деятельности суда Советского района г. Волгограда, в подразделения полиции Управления МВД России по г. Волгограду и в учебный процесс Волгоградской академии МВД России.
Объем и структура диссертации. Диссертация выполнена в объеме, соответствующем требованиям ВАК. Структура работы определена с учетом сформулированных целей и поставленных задач. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих в себя по четыре параграфа каждая, заключения, библиографического списка и приложений.
Процессуальное положение суда в доказывании
Формированию совокупностей доказательств способствует не только получение новых, но также сопоставление уже имеющихся друг с другом для выявления сходных или отличительных свойств, способных объединить проверяемые доказательства либо разъединить их как взаимно противоречащие, противоположные друг другу.
Итак, целью проверки доказательств должно быть выяснение субъектом доказывания доброкачественности каждого отдельного доказательства и на этой основе — формирование ряда совокупностей, состоящих из однородных доказательств, т. е. тех, которые направлены на установление или опровержение одинаковых обстоятельств по уголовному делу.
Сформированные совокупности позволят более точно провести оценку доказательств и обосновать принимаемое процессуальное решение.
Оценка доказательств — завершающий нормативный этап уголовно-процессуального доказывания. Его содержание, как отмечает Ю. К. Орлов, составляет „мыслительная (логическая) деятельность субъектов доказывания по определению относимости, допустимости, достоверности, значимости (силы) и достаточности доказательств"42.
Разумеется, акцентирование в данном случае на мыслительный аспект деятельности субъекта доказывания на его завершающем этапе не предполагает, что предыдущие этапы доказывания проходили бездумно. Такое акцентирование представляется весьма условным, призванным подчеркнуть, что собирание (формирование) и проверка доказательств — это прежде всего практическая деятельность субъекта доказывания. В то же время мыслительная деятельность, безусловно, является обязательным условием осуществления всего процесса доказывания, поскольку пронизывает его на всем протяжении43.
В. А. Лазарева также отмечает, что оценка доказательств представляет собой мыслительную деятельность. „Мыслительная деятельность, — пишет она, — не может регулироваться уголовно-процессуальным законом, она про текает в соответствии с законами человеческого мышления, логики и психологии. В то же время закон устанавливает принципы и правила, которыми следователь и суд должны руководствоваться в процессе оценки доказательств, а также правила процессуального выражения результатов оценочной деятельности" .
Рассматривая понятие и содержание оценки доказательств как заключительного этапа процесса доказывания, необходимо, очевидно, понимать, что оценка производится судом и каждым иным субъектом доказывания в условиях уже сформированных и проверенных совокупностей доказательств. Правовые свойства каждого отдельного доказательства, входящего в ту или иную совокупность, также проверены на предыдущем этапе доказывания. Вместе с тем, учитывая что целью оценки доказательств является принятие законного, обоснованного и справедливого решения по уголовному делу, суд должен вновь оценить каждое доказательство с точки зрения его относимости, допустимости и достоверности. Это должно быть осуществлено для формирования внутреннего убеждения суда в необходимости принятия конкретного процессуального решения и в его обоснованности достаточной совокупностью доказательств.
Следует, на мой взгляд, согласиться с мнением Д. П. Туленкова о том, что внутреннее убеждение субъекта познания представляет собой единство субъективного (убеждения как такового) и объективного (совокупности доказательств), которые предполагают и дополнительные регуляторы познания в виде закона, совести и здравого смысла. Именно в таком качестве внутреннее убеждение может расцениваться как критерий познания в уголовном судопроизводстве«45.
Внутреннее убеждение способно сформироваться у субъекта доказывания лишь на основании тщательного анализа собранных и проверенных доказательств, определения на этой основе юридической силы каждого доказательства в отдельности и образованных однородными доказательствами соответствующих совокупностей.
Юридическая сила, по мнению отдельных ученых, может возникать лишь в рамках сформированной и проверенной совокупности доказательств и только на этапе их оценки, производимой субъектом доказывания по уголовному делу. Лишь после того, как субъект доказывания признает достаточной определенную совокупность доказательств для обоснования с ее помощью процессуального решения, входящие в нее доказательства приобретают юридическую силу, т. е. „объективно обусловленную правовую способность формировать внутреннее убеждение по поводу доказанности обстоятельств преступления"46.
Итак, внутреннее убеждение субъектов доказывания формируется на основании оценки доказательств, входящих в однородные совокупности и обладающих в связи с этим юридической силой. Об этом говорится и в ч. 1 ст. 17 УПК: судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств. При осуществлении оценки доказательств, — отмечается далее в приведенной правовой норме, — указанные субъекты доказывания должны руководствоваться законом и совестью.
Что касается закона, то в данном случае имеются в виду законы, определяющие порядок уголовного судопроизводства (ст. 1 УПК). Говоря о совести как о нравственном критерии оценки доказывания, уместно, на мой взгляд, вначале вспомнить высказывание В. Д. Арсеньева применительно к этому этапу доказывания: „Если доказывание в целом составляет «сердцевину» уголовного процесса, то оценка доказательств является «душой» уголовно-процессуального доказывания"47. Понятно, что слово „душа“ употреблено в данном случае в большей степени в значении определенной метафоры. Вместе с тем, представляется, что такое сравнение достаточно символично: без души применение закона на этапе оценки доказательств будет формальным, безнравственным, т. е. бездушным, не учитывающим ни человеческие переживания соответствующих правоприменителей, ни общественную мораль. Своеобразную душевность и призвана, по мысли законодателя, привнести в процесс оценки доказательств совесть субъектов доказывания.
Несмотря на то, что она и названа в качестве нормативного критерия доказывания, совесть, однако, не имеет в законе своей дефиниции. „Совесть, — отмечает В. В. Сорокин, — есть начало в человеке не механическое, а органическое, не рациональное, а чувственное. В совестном акте человек обретает душевно-духовную цельность, целостное видение происходящего внутри и вокруг него, избавляется от иллюзий на свой счет, самообмана, двойных стандар до тов“ . Разумеется, чувственная категория, имеющая глубокую нравственную природу, не может быть формализована в определенном правовом акте, поскольку отражает внутреннюю картину духовного переживания человека, совершающего определенный поступок. Точно так же нельзя выразить в конкретном формальном акте чувственные переживания человека, который должен по своей профессиональной обязанности осуществить определенные действия или принять определенное правовое решение.
Протокол судебного заседания как гарантия допустимости доказательственной деятельности суда
Более обоснованным и справедливым по существу рассматриваемой проблемы представляется позиция других ученых, считающих невозможным разделение функции правосудия на несколько самостоятельных судебных функций. Так, по справедливому утверждению В. М. Лебедева, отнесение деятельности суда по рассмотрению в досудебном производстве жалоб к „виду правосудия позволяет обосновать необходимость соблюдения при этом основных, присущих правосудию принципов, в том числе принципа справедливости“141. По мнению В. Л. Будникова, „применительно к рассмотрению жалоб заинтересованных лиц в судебном порядке налицо именно правосудие, а не просто судебный контроль, ибо при этом в условиях определенной состязательной процедуры разрешается правовой конфликт между сторонами защиты и обвинения и принимается обеспеченное государственным принуждением общеобязательное судебное решение“142.
Рассмотрение изложенных в юридической литературе по этому поводу суждений можно продолжать и дальше, однако следует иметь в виду, что Пленум Верховного Суда РФ указал, что рассмотрение судом жалоб на действия (бездействие) органов предварительного расследования является именно правосудием: „Судам следует иметь в виду, что, исходя из общих положений уголовно-процессуального законодательства, рассмотрение жалоб в порядке статьи 125 УПК РФ происходит в форме осуществления правосудия по правилам состязательного судопроизводства в открытом судебном заседании, за исключением случаев, предусмотренных статьей 241 УПК РФ“143.
Подобная позиция Пленума Верховного Суда РФ вполне соответствует п. 50 ст. 5 УПК, в котором отмечено, что процессуальной формой осуществления правосудия в ходе досудебного и судебного производства по уголовному делу является судебное заседание. В ч. 3 ст. 125 УПК, в свою очередь, закрепляется, что жалобы рассматриваются судом в открытом судебном заседании, за исключением предусмотренных ч. 2 ст. 241 УПК случаев, когда судебное заседание производится в закрытой форме.
Надо отметить, что и иные процессуальные полномочия, предусмотренные ч. 2 ст. 29 УПК, суд осуществляет также в рамках судебного заседания. Так, например, в соответствии с ч. 2 и 3 ст. 165 УПК ходатайство о производстве следственного действия рассматривается единолично судьей в судебном заседании, в котором вправе участвовать прокурор и следователь. И. С. Дикарев отмечает: „Особой процессуальной формой осуществления правосудия в ходе досудебного и судебного производства по уголовному делу является судебное заседание (п. 50 ст. 5 УПК РФ). Сама по себе указанная правовая норма служит подтверждением того, что законодатель считает правосудием любую деятельность суда, независимо от того, на какой стадии уголовного процесса она осуществляется. Обстановка судебного заседания создает условия для наиболее полной реализации при осуществлении правосудия принципов уголовного процесса, обеспечения прав и законных интересов сторон, а также полного, всестороннего и объективного исследования судом всех обстоятельств дела. Все это служит гарантией принятия судом по поставленным перед ним правовым вопросам законного, обоснованного и справедливого решения“144.
Следует отметить, что в теории не все ученые считают судебное заседание достаточной гарантией осуществления процессуальной деятельности суда в форме правосудия. Так, например, С. В. Романов категорически возражает против признания правосудием названные направления судебной деятельности в уголовном процессе: „Называть правосудием всякую деятельность суда в форме судебного заседания по решению любого подведомственного ему вопроса — значит, считает он, — выхолащивать понятие правосудия, не учитывать, что исторически деятельность по отправлению правосудия подразумевает (в силу общественной значимости разрешаемых вопросов) максимальный объем процедурных процессуальных гарантий" .
Очевидно, что в данном случае тезис отрицания обосновывается бездоказательной ссылкой не некое количество процедурных процессуальных гарантий. Надо заметить, что в данном случае важнейшей гарантией осуществления указанной деятельности суда в форме правосудия является сам закон, определивший важнейший признак правосудия — судебное заседание. Именно в судебном заседании производится судебное разбирательство по обвинению, и в этой же процессуальной форме надлежит рассматривать отнесенные к компетенции суда процедурные вопросы и правовые споры, имеющие место в досудебном уголовном производстве.
Помимо судебного заседания как формы осуществления правосудия процессуальное положение суда в уголовно-процессуальном доказывании характеризуется и такой правовой гарантией, как протокол судебного заседания.
Таким образом, суд осуществляет доказывание при производстве им любых процессуальных действий только в рамках выполнения функции правосудия (разрешения уголовного дела)146. При этом он не только познает обстоятельства инкриминируемого обвиняемому преступления, но также удостоверяет их в соответствующей юридической форме при условии всемерного обеспечения прав и законных интересов участников уголовного процесса.
Процессуальное положение суда в уголовно-процессуальном доказывании определяется его правовой обязанностью: а) принятия поступившего от прокурора уголовного дела с обвинительным заключением или обвинительным актом (ст. 227 УПК) либо заявления частного обвинителя, соответствующего указанным в законе требованиям (ст. 318,319 УПК); б) всемерного обеспечения прав, свобод и законных интересов всех без исключения участников уголовного процесса147; в) полного, всестороннего и справедливого установления обстоятельств инкриминируемого обвиняемому преступного деяния; г) осуществления процессуальной деятельности только в рамках правово го спора, определяемых предъявленным обвинением, а также обращениями ор ганов предварительного расследования в связи с необходимостью решения процедурных вопросов на предварительном следствии, и, кроме того, жалобами участников уголовного процесса на неправомерные действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования.
Суд как субъект доказывания в стадии назначения судебного заседания
Кроме того, вполне возможен вариант проведения судебного рассмотрения жалобы в условиях видео-конференц-связи с заявителем, чтобы он мог в режиме реального времени обосновать свою жалобу, привести дополнительные доводы, ответить на вопросы суда и иных участников производства, а также выступить в судебном заседании с репликой. Не сомневаюсь, что подобные уточнения правил определения подсудности рассмотрения жалобы, а также участия заявителя, как, впрочем, и иных участников процесса в судебном заседании, позволят в гораздо большей степени обеспечить доступ заинтересованных лиц к правосудию. С этой целью считаю целесообразным сформулировать следующие законодательные предложения: 1. Внести в последнее предложение ч. 1 ст. 125 УПК дополнение: ,3 случае, когда заявитель не может обеспечить свое присутствие в суде по месту производства предварительного расследования, указанные решения и действия (бездействие) могут быть обжалованы в районный суд по месту нахождения заявителя“. 2. Дополнить ст. 125 УПК частью пятой следующего содержания: „В случаях, когда явка лиц в судебное заседание не может быть обеспечена, суд вправе разрешить им принимать участие в рассмотрении жалобы в условиях прямой видео-конференц-связи, обеспечивающей им возможность обоснования своей позиции по жалобе. При этом средства видеозаписи судебного заседания приобщается к его протоколу“. 3. Изложить второе предложение же н стч .52 УПК в следующей редакции: „В случае необходимости производства следственных, разыскных и иных процессуальных действий, а также участия в судебном рассмотрении жалоб, поданных в порядке ст. 125 УПК в суд по месту нахождения заявителя, следователь вправе осуществить эти действия лично“. Далее — по тексту.
Как уже отмечалось, суд осуществляет правосудие в досудебных стадиях уголовного процесса не только в форме рассмотрения жалоб, но также в форме дачи разрешений на производство следственных действий, решений об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста, наложения ареста на имущество, временного отстранения подозреваемого или обвиняемого от должности (ч. 2 ст. 29 УПК), наложения денежного взыскания.
Подобные судебные решения имеют общее в том, что связаны с ограничением конституционных прав личности в сфере досудебного уголовного производства. Лишь суд вправе принимать их в порядке особой процессуальной процедуры, характерной для осуществления правосудия, — в судебном заседании. Это означает, что, во-первых, ход, содержание и результаты судебного рассмотрения подобных юридических фактов отражаются в протоколе судебного заседания. В законе не конкретизировано применительно к подобным фактам, какие именно сведения должны быть внесены в данный протокол. Представляется, что в подобных случаях необходимо соблюдать единый порядок ведения протокола судебного заседания, предусмотренный ст. 259 УПК, в том числе и в той части указанной правовой нормы, которая касается порядка принесения и рассмотрения замечаний. При изучении судебной практики было выяснено, что ни в одном случае участники судебного производства по указанным вопросам ни разу не только не знакомились с протоколом судебного заседания, но даже и не заявляли соответствующей просьбы суду. Во многом это, очевидно, связано с тем, что в судебном заседании не всегда присутствуют представители обеих сторон — обвинения и защиты. Более того, в соответствии с ч. 3 ст. 165 УПК при рассмотрении ходатайства о производстве следственного действия в судебном заседании вправе участвовать лишь представители стороны обвинения.
Подобное ограничение применительно к стороне защиты, какие бы аргументы ни приводились в обоснование целесообразности сохранения существующего порядка в виде, скажем, необходимости сохранения следственной тайны и т. п., представляется противоречащим конституционным положениям о равенстве граждан перед законом и судом, о праве на справедливое правосудие.
Применительно к проблеме дачи судебного разрешения на контроль и запись переговоров, которая, однако, имеет сходный характер применительно к другим следственным действиям, К. А. Утарбаев, например, отмечает: „Односторонность судебной процедуры получения разрешения на проведение названной меры вызвана ее конфиденциальным характером, участие в судебном заседании подконтрольного лица лишает это разрешение всякого смысла. Таким образом, эта процедура подчинена публичному интересу — сохранению тайны предварительного следствия. Возможности использования при рассмотрении дела состязательности и равноправия сторон здесь весьма ограничены, точнее, суд не в состоянии обеспечить состязание и равноправие сторон ввиду отсутствия одной из них. Действительно, отсутствие одной из сторон нарушает симметрию, процедура становится квазисостязательной“185. Напротив, по мнению Д. А. Ширева, „постановление следователя и судебное решение о проведении контроля И записи должно храниться в строжайшем секрете“ . В то же время он допускает, что подобная ситуация ставит сторону защиты в неравное положение по сравнению со стороной обвинения, поэтому судебное решение о даче разрешения на производство следственного действия должно быть все-таки „гласным, доступным не только представителям стороны обвинения, но и стороны защиты
Доказательственная деятельность суда в стадии судебного разбирательства
Приведенное толкование Пленумом Верховного Суда РФ кассационной проверки доказательств значительно сужает полномочия суда в сфере доказывания, фактически запрещая ему собирать новые доказательства по уголовному делу в рамках таких этапов доказывания, как собирание и проверка доказательств (ст. 87 УПК). Подобную позицию и законодателя и высшего судебного органа страны следует, очевидно, признать правильной, поскольку иное не позволит существенно отграничить кассационное производство от апелляционного. Тем более не следует превращать проверку судом кассационной инстанции законности, обоснованности и справедливости приговора, не вступившего в законную силу, в некое подобие повторного (после апелляционного производства) рассмотрения уголовного дела по существу.
Собираемые в рамках кассационного производства дополнительные материалы могут стать основанием для изменения приговора или его отмены с прекращением уголовного дела, если не требуется их исследование судом первой инстанции (ч. 7 ст. 377 УПК). В. Л. Будников и И. В. Зверев отмечают: „Это еще раз подчеркивает особенности осуществляемого кассационным судом доказывания. Цель кассации — проверка законности и обоснованности судебного решения, не вступившего в законную силу, при помощи той доказательственной базы, которая была проверена и оценена судом первой инстанции. На наш взгляд, подобное положение необходимо отразить в ст. 377 УПК, изложив ее часть четвертую в следующей редакции: «При рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке суд вправе проверять имеющиеся доказательства только путем их сравнительного анализа и оценивать по правилам, установ ленным ст. 17, 88 настоящего Кодекса». Такая правовая норма позволит более точно определить положение суда в доказывании в кассационном производ-стве и отграничить его от производства в апелляционной инстанции“ .
С этим предложением можно было бы согласиться, поскольку оно достаточно четко показывает существующие особенности процессуального положения суда как субъекта доказывания при рассмотрении уголовного дела в суде первой, апелляционной и кассационной инстанций. Однако принятые нормативные положения весьма существенно изменят с 1 января 2013 г. существующий порядок кассационного производства. Но об этом несколько позднее. Сейчас — о существующем порядке рассмотрения кассационных обращений.
При рассмотрении уголовного дела по существу предъявленного обвинения суд использует все полномочия по собиранию, проверке и оценке доказательств в значении, установленном ст. 87 УПК. В апелляционном производстве полномочия суда по собиранию доказательств в значении первого этапа доказывания исключаются; остается возможность собирания дополнительных доказательств, в том числе посредством производства следственных действий, но только в рамках этапа проверки доказательств. У суда кассационной инстанции полностью отсутствуют полномочия по самостоятельному собиранию доказательств в значении первого нормативного этапа доказывания; что касается возможности собирания доказательств в рамках этапа проверки доказательств, то он может делать это без производства следственных действий. В этом плане предложение В. Л. Будникова и И. В. Зверева необходимо, на мой взгляд, несколько скорректировать, указав, что в кассационном порядке суд вправе проверять имеющиеся доказательства посредством получения дополнительных материалов без производства следственных действий.
В соответствии со ст. 401.1 УПК суд кассационной инстанции будет проверять по кассационным жалобам, представлениям законность приговора, определения или постановления суда, вступивших в законную силу.
Это положение кардинально изменяет саму сущность кассационного производства в отечественном уголовном процессе. Прежде всего изменяется предмет судебного разбирательства в кассационном порядке. Если в ныне действующем законодательстве (ст. 373 УПК) им являются законность, обоснованность и справедливость приговора или иного судебного решения, не вступившего в законную силу, то в недалеком будущем в качестве такого предмета будет выступать только законность судебного решения, вступившего в законную силу. Это существенно сужает границы процессуальной, в том числе доказательственной деятельности суда, поскольку, проверяя только законность судебного акта, он должен будет делать это с точки зрения его соответствия действующему федеральному закону (ст. 7 УПК). Подобное положение должно, на мой взгляд, предполагать только оценочную деятельность суда в процессе доказывания при проверке кассационного обращения, которая, в свою очередь, сведена к проверке и оценке допустимости имеющихся в уголовном деле доказательств. К ним, очевидно, нужно будет отнести копии иных документов, подтверждающих, по мнению заявителя, доводы, изложенные в кассационных жалобе, представлении (ч. 5 ст. 401.4 УПК). В ныне действующем законе стороны вправе представлять в суд дополнительные материалы, полученные без производства следственных действий (ч. 5, 6 ст. 377 УПК). Разница, на мой взгляд, очевидна: иные документы — это, скорее всего, письменные источники определенной фактической информации, имеющие официальный характер; дополнительные материалы включают в себя и любые письменные документы, а также материальные объекты.
Таким образом, в будущем кассационном производстве суд будет участвовать в доказывании, лишь оценивая допустимость имеющихся доказательств, без учета всех требований, сформулированных применительно к данному этапу доказывания в ст. 17 УПК.
