Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Типология башкирского исторического романа последней четверти XX века 25
Глава 2. Жанровое содержание башкирского исторического романа 98
1. История и реальность, легенда и вымысел в жанровой структуре героико-романтического романа 98
2. Документализм и биографизм как жанрообразующие принципы в социально-историческом романе 209
3. Жанровая сущность историко-документального романа 289
Глава 3. Стиль и повествовательная структура башкирского исторического романа 80-90-х годов XX века 346
1. Особенности стиля романов А.Хакимова 350
2. Повествовательная структура башкирского исторического романа конца XX века 372
3. Психологизм как свойство стиля башкирского исторического романа 403
Заключение 423
Библиография 436
- Типология башкирского исторического романа последней четверти XX века
- История и реальность, легенда и вымысел в жанровой структуре героико-романтического романа
- Документализм и биографизм как жанрообразующие принципы в социально-историческом романе
- Особенности стиля романов А.Хакимова
Введение к работе
%
Художественная литература является своеобразным и незаменимым накопителем, хранителем и пропагандистом исторической памяти, национального достоинства каждого народа. Особая роль в этом отношении принадлежит историческому роману, который приобщает читателя к многовековым нравственным и духовным ценностям, воспитывает его на положительных и отрицательных уроках прошлого.
Башкирская историческая проза на всех этапах своего развития преимущественно представлена жанром романа. Беря начало в 30-х годах прошлого столетия, он прошел длинный путь идейно-творческого развития, отразив значительные события, переломные моменты в истории народа, в общественном сознании.
Башкирский исторический роман конца XX столетия, вобравший творческие достижения исторической прозы предшествующих лет, представляет качественно новый этап в художественном освоении исторического прошлого родного народа. Г.Хусаинов в своей книге «Времена» пишет, что исторический роман в 80-е годы стал ведущим жанром башкирской литературы, определяющим ее уровень, достижения, тенденции развития [258, 48].
Диссертационная работа посвящена историческим романам, созданным в основном в последней четверти XX века. Выбор объекта исследования в значительной степени объясняется тем, что исторический роман был и остается одним из наиболее активных жанров во всей нашей многонациональной литературе. В годы советской власти он часто становился средством идеологической борьбы, прославления величия, мощи государства, ратных подвигов его деятелей, орудием пропаганды идей марксизма-ленинизма, утверждения незыблемости завоеваний социализма, устоев коммунистического общества. Об этом свидетельствует цикл исторических романов русских писателей «Звезды над Са-
маркандом» С. Бородина, «Нашествие монголов» В.Яна, «Государи московские» Д.Балашова, романы «Петр Первый» А.Толстого, «Цусима» А. Новикова-Прибоя, «Емельян Пугачев» В.Шишкова, «Степан Разин» А.Чапыгина и другие, посвященные прославлению русского оружия, русского государства, а также многочисленные повести, романы художественной Ленинианы послевоенного периода (например, романы «А ты гори, звезда» С.Сартакова, «Дипломаты» С.Дангулова, «Большой зачин» А.Коптелова, «Утро гения», «Ульяновы» В.Канивца, повести «Сечень» А.Борщаговского, «Удивительный год», «Три недели покоя» М.Прилежаевой). Не умаляя ценности и значения этих произведений в художественном осмыслении отечественной истории, в то же время необходимо отметить, что в их идейно-художественном содержании явно ощущаются заданность, схематизм, ограниченность тематического диапазона. В те годы исторический роман решал задачи не столько историко-литературные, сколько политико-идеологические, давал прежде всего социальный разрез действительности. В нем отразилась потребность художественно осмыслить героическое прошлое, народно-освободительную борьбу, события революционных лет.
Примерно такой же процесс наблюдался и в других национальных литературах. Например, в литературе народов Поволжья и Приуралья (башкирской, татарской, чувашской, марийской, удмуртской) первые романы были посвящены революции и гражданской войне, двадцатым годам, коллективизации и по своей жанровой форме являлись историко-революционными. Проблемно-тематический диапазон и хронотоп этих произведений оставались узкими, затрагивали лишь социальные конфликты революционного времени, периода подготовки и свершения Октябрьской революции.
Говоря о башкирской историко-революционной прозе предыдущих десятилетий, которая представлена именами А.Тагирова, Д.Юлтыя, Х.Давлетшиной, Ф.Исянгулова, З.Биишевой, Я.Хамматова, надо отметить, что писатели стремились показать созидательную деятельность масс, побеждающую силу революционных идей, преобразующих общество в духе социализма,
выявить психологические мотивы героических поступков людей. Художественной сверхзадачей являлось изображение героического характера, закаленного в огне революции и гражданской войны, в борьбе за новую жизнь в предвоенные и послевоенные годы, утверждающего себя в классовых схватках. В произведениях утверждалась мысль о том, что Великая Октябрьская Социалистическая революция указала народам единственно возможный путь к свободе, светлому будущему.
Официальная идеология, партийные постановления, резолюции, регламентировавшие художественное творчество вплоть до середины 1980-х годов, не позволяли писателям в полной мере воссоздать картину многовековой истории башкирского народа, его многострадального пути к национальной независимости, к освобождению от рабства и гнета со стороны феодальной и самодержавной власти. Запретной темой оставались башкирские восстания XVII-XVHI веков, вызванные колонизаторской политикой царизма, произволом и насилием на башкирских землях русских промышленников после добровольного вхождения башкир в состав русского государства, нарушением условий договора, подписанного еще Иваном Грозным. Официальной историографией эти события трактовались как явления реакционные; не получали они соответствующего художественного изображения и осмысления и в художественной литературе. Первые башкирские исторические романы изображали совместную борьбу башкирских крестьян и рабочих и русского пролетариата против баев, буржуев, капиталистов, что в полной мере отвечало требованиям метода социалистического реализма. Выходило, что настоящая история башкирского народа начинается лишь с эпохи подготовки и свершения революции и послереволюционных преобразований. Характерное для тех лет стремление передовой части интеллигенции, видных представителей народа к созданию национально-самобытного государства, к автономии воспринималось как антинародное, узконационалистическое явление, получившее название «валидовщины».
В то же время трудно обвинить авторов этих произведений в незнании подлинной истории или в ее сокрытии, в тенденциозности освещения событий
б и лиц. Их лучшие произведения в основе своей глубоко гуманистичны. На фактах революции, гражданской войны, коллективизации они раскрывали нравственную красоту идеалов революции, доказывали, что единственная цель и высокое назначение человека - в служении благу людей. Эти книги заставляли и заставляют почувствовать, осознать необходимость и закономерность появления во все времена героев, смысл жизни которых определен не корыстолюбивыми интересами, а служением людям, альтруизмом. На этих идеалах воспитывалось не одно поколение молодых людей, учась добру и правде, справедливости и честности, постигая обаяние, красоту и возвышенность подвига, нравственных ценностей.
В восьмидесятые годы XX века с наступлением общественно-политических перемен начался процесс деидеологизации жанра, освобождения его от канонов соцреализма, стало возможным и необходимым оценивать произведение на темы истории не только с точки зрения его идеологической наполненности, но и с художественно-эстетической, со стороны жанра, стиля, поэтики. Эти новые явления коснулись и башкирской исторической романистики последних десятилетий, и поэтому ее можно определить как качественно новый этап в художественном осмыслении прошлого народа.
Исторический роман являлся и является объектом исследования ученых, предметом споров, дискуссий по поводу его жанровой специфики. Труды С.М.Петрова, Г.М.Ленобля, Ю.А.Андреева, М.Н.Нестерова, А.И.Пауткина, В.Д.Оскоцкого, башкирских ученых А.Х.Вахитова, Р.Н.Баимова, Г.Б.Хусаинова и других стали заметным вкладом в изучение данного вопроса.
Основные принципы русского исторического романа сформулированы в монографиях С.М.Петрова*. «Проблема определения исторического романа как жанра,- пишет он,- относится к числу самых спорных в истории и теории лите-ратуры»[207,4]. Исследуя жанрово-стилевые особенности, сюжетно-композиционную структуру, тематику, проблематику, идейное содержание
* См.: Петров СМ. Русский исторический роман XIX в.- М, 1964; Русский советский исторический роман.-М., 1980.
многих исторических романов прошлого и настоящего, литературовед указывает на следующие их признаки: а) изображение реальных исторических лиц и событий; б) наличие временной дистанции между автором и объектом изображения; в) документальность художественной основы. Однако, как считает исследователь, эти особенности исторического романа не являются основанием для выделения его в особый жанровый ряд, и поэтому он рассматривается им как одна из разновидностей большого эпического жанра наряду с другими его формами, например, с социально-психологическим, семейно-бытовым, приключенческим, философским, публицистическим и т.п. романом. «...Ни содержание, ни форма не дают оснований выделять его (исторический роман, Р.Х.) в некий самостоятельный и особый вид эпического рода, развивающийся по своим собственным имманентным законам...Образная же специфика многоразличных повествовательных форм исторического романа определяется не жанровой их «пропиской», а тематической принадлежностью, то есть своеобразием жизненного материала, извлеченного в историческом прошлом и положенного в основу произведения...В определении особенностей исторического романа важнее всего исходить из того, что сначала он роман, а потом уже исторический» [207, 265]. Б.Томашевский также считал исторический роман одной из форм романного жанра[247, 256]. Подобной позиции придерживается и В.Д.Оскоцкий [205], считая исторический роман тематической разновидностью романа как такового.
Вместе с тем, следует отметить, что тематический принцип при определении жанровой специфики исторического романа не дает возможности полно учитывать особенности его идейно-художественной структуры как суверенного художественного мира с присущими ему имманентными законами.
Исторический роман представляет собой явление типологическое, повторяющееся в своих содержательных и формальных признаках, которые образуются благодаря специфическому объекту изображения (история и ее лица), типу главного героя и степени вымысла, принципам художественного освоения исторической действительности. Это и определяет поэтику, жанровую специ-
фику исторического романа как жанра. Не только тематика, проблематика определяют его жанровую суть (в этом случае он действительно является лишь тематической разновидностью большого эпического жанра), но и собственно типологические, имманентные законы и признаки. «В определении жанра исторического романа следует исходить не столько из тематики, сколько из принципов художественного освоения действительности, и решающим фактором в этом должно быть соотношение между исторической достоверностью и художественным домыслом в освещении исторических событий и лиц, а события, положенные в основу исторического романа, должны быть подлинными и такими, которые оставили бы значительный след в истории народа» [66, 130].
О жанровой специфике исторического романа писали и пишут М.Н.Кузнецов, З.В.Удонова, С.И.Шешуков, М.Н.Нестеров, В.А.Юдин, А.Х.Вахитов, Р.Н.Баимов, И.П.Варфоломеев*. Например, Р.Н.Баимов вьщеляет следующие жанровые критерии исторического романа: изображение исторических событий и исторических лиц, наличие реальной исторической дистанции между автором и изображаемыми событиями [94, 157]. В данной диссертации утверждается мысль, что исторический роман - историко-литературное явление, обладающее жанровой спецификой и определенностью, имеющее свои истоки, традиции, черты новаторства. Во второй и третьей главах, в которых речь идет о жанровом, стилевом своеобразии башкирского исторического романа, мы не ставим задачу рассмотрения специфики его жанра в теоретическом аспекте, а обращаемся к проблемно-тематическому, структурному анализу произведений. Категория жанра в этом случае имеет прикладное значение. Для историка литературы существенно то, как писатели используют возможности большой эпической формы в художественном осмыслении исторического прошлого, что вносят нового в формально-содержательную структуру одной из ее жанровых модификаций.
* Например: Кузнецов М. Советский роман.- М.- 1963.- С. 177; Андреев Ю. Русский советский исторический роман (20-30-е годы).- М.-Л.- 1962.- С. 6.
Выделение исторического романа в особый жанровый ряд на основе тематического принципа может быть лишь первоначальным этапом, так как исторический роман не всегда бывает посвящен только одной теме, и часто сама тема бывает нужна как точка опоры, как материал, с помощью которого поднимаются волнующие автора проблемы, подчас глубокие, общечеловеческие. И тогда исторический роман как бы «перерастает» свою тему и перестает быть «чисто историческим романом». Скажем, романы Я.Хамматова, А.Хакимова, Б.Рафикова, Н.Мусина, Г.Хусаинова, Р.Баимова, Г.Хисамова и других при наличии в них собственно исторической проблематики отмечены постановкой вопросов, выходящих за ее пределы. Это антивоенный пафос романов, осуждение всяких форм насилия, деспотизма, гнета; стремление авторов выявить в историческом бытии народа общечеловеческие, вечные, не подверженные пересмотру ценности, незыблемые духовные начала, постичь нравственные уроки истории, истину истории. Писатели ищут новые психологические аспекты и новые мотивы деятельности исторических лиц, давая нравственную оценку этой деятельности, роли самого героя в истории. Внимание к гуманистическим аспектам концепции человеческой личности и ее роли в истории, идейно-воспитательным урокам истории есть источник новаторства произведений.
Для реализации этих идей в историческом произведении должен быть романный герой, находящийся в сложных взаимоотношениях с обществом. В башкирском историческом романе созданы образы таких масштабных личностей, как Кинзя Арсланов, Салават и Юлай Азналины, Кахым Ильмурзин, Ба-тырша, Карасакал, Алдар Исянгильдин, Заки Валиди, что позволяет романистам художественно исследовать историческую роль человеческой личности, возглавившей движение народных масс, увидеть «человека в истории» и «историю в человеке» и через человека. Поэтому романы башкирских писателей-историков при всей масштабности изображенных в них событий, имеют в целом центростремительную структуру, автономные сюжетные планы, как правило, имеют второстепенное значение, так как все нити повествования стянуты к главному герою, многое дается в его непросредственном восприятии, через
его переживание, осознание. В тесной связи с такой структурой повествования находится и углубленная психологическая разработка центрального характера. Например, в повествовании немалое место занимают такие формы, как несобственно-прямая речь, «субъективное повествование». Эти и некоторые другие особенности исторического романа сопоставимы с аналогичными чертами романов о современности, что подтверждает общность определяющих тенденций литературного процесса конца XX столетия.
Категория героя приобретает важное значение при изучении романа вообще, исторического в частности. В свое время М.Бахтин предложил в основу классификации романа положить принцип построения образа главного героя. На этой основе он выделял роман странствований, роман испытания героя, биографический роман, роман воспитания. При этом ученый предупреждал, что ни одна конкретная историческая разновидность не выдерживает принципа «в чистом виде», но характеризуется преобладанием того или иного принципа оформления героя, что в свою очередь обусловливает определенный тип сюжета, концепцию мира, композицию романа.
Проявление этой тенденции видно и в башкирских исторических романах, отмеченных тематическим многообразием и жанровым синкретизмом. Рїх идейно-художественная структура организована на синтезе нескольких романных начал: романа биографического, художественно-документального, эссе, романа путешествия, романа испытания, романа воспитания и т.д. К примеру, часть романов построена на принципах биографизма, их сюжетно-композиционную структуру организует рассказ о жизненном пути героя, о процессе его воспитания и формирования, а также описание его путешествий, странствий, приключений, испытаний на пути к счастью, любви. Сюжет романа «Крыло беркута» К.Мэргэна строится на рассказе о приключениях главного героя Шагали Шакмана во время поисков своей возлюбленной Минлибики. Конечно, это не является для автора самоцелью, а служит художественным приемом в раскрытии идейного содержания произведения, но, тем не менее, выступает организующим началом его сюжетно-композиционной структуры. В конце
11 герой попадает в стан русского царя Ивана IV и доносит до своих сородичей идею исторической необходимости присоединения к России. Можно сказать, что «Крыло беркута» - это и роман испытания, и роман воспитания героя. Шагали Шакман, еще юношей покинув родной дом, проходит школу воспитания жизнью, ряд испытаний на физическую и моральную стойкость, формируется как личность, возвращается на родину как зрелый муж.
Много места биографический элемент занимает в романах «Кинзя» Г.Ибрагимова, «Салават-батыр» Я.Хамматова, «Карасакал» Б.Рафикова, «И лежит батыр навечно» (в русском варианте «Притяжение свободы») Н.Мусина, «Кровавый пятьдесят пятый» Г.Хусаинова, «Кречет мятежный» Р.Баимова. Сюжетные перипетии, основные композиционные узлы произведений так или иначе связаны с жизненными обстоятельствами центральных героев и воспроизводят основные вехи их жизнедеятельности. Если Г.Ибрагимов, Я.Хамматов, Б.Рафиков, Н.Мусин стремятся изобразить своих героев на всем протяжении их жизненного пути, то Г.Хусаинов и Р.Баимов детально останавливаются на их «звездном часе». Но в любом случае основу романного действия составляет «конфликт между поэзией сердца и противостоящей ей прозой житейских отношений, а также случайностью внешних обстоятельств» (Гегель). В башкирском историческом романе это выливается в изображение сложных отношений героя с историческими обстоятельствами, с самодержавно-крепостническим строем, борьбы против деспотизма и тирании, социальной несправедливости.
По своей природе исторический роман - многожанровое образование. Его формально-содержательная структура рождается на стыке таких разновидностей большой эпической формы, как биографический, документальный, социально-бытовой, социально-психологический, публицистический роман, роман-хроника, роман-исследование, роман-событие, роман-судьба... Многонациональный исторический роман имеет множество примеров подобных жанровых образований. В этом плане башкирская историческая романистика также не составляет исключения. Например, «Кюнгак», «Созвездие Весов» Б.Рафикова тяготеют к роману-гипотезе, «Тафтиляу» Г.Хисамова - к роману-хронике, «Ко-
жаная шкатулка», «Плач домбры» А.Хакимова - к роману-легенде; ярко выраженным исследовательским началом отмечены романы «Кровавый пятьдесят пятый» Г.Хусаинова, «Кречет мятежный» Р.Баимова, «Тафтиляу» Г.Хисамова, которые характеризуются как историко-документальные.
Отношение к документализму в литературоведении неоднозначное. Одни считают, что лишь документализм, фактологическая оснащенность произведения способствует правдивому воссозданию событий и лиц прошлого. Другие видят в этом ограничение творческих возможностей писателя-историка, снижение эстетической ценности произведения. Литературная практика показывает, что в большинстве своем писатели и литературоведы выступают против преувеличения роли документа, его самодовлеющего значения в тексте. Как и во всяком деле, поиски «золотой середины» являются наиболее удачным решением проблемы. Здесь речь должна идти о принципах работы писателя над документом, творческом осмыслении, «вживлении» его в художественный сюжет, соотношении факта и вымысла. Эта проблема многогранна, она охватывает различные аспекты творческой лаборатории писателя. У каждого автора свои приемы и принципы отбора и обработки архивного материала, его включения в текст; свое отношение, своя оценка исторических фактов, поэтому нет и не может быть в этом деле общих норм, правил, стереотипов. Умение работать с документом, выстроить на его основе романный сюжет, добиться гармонии исторической и художественной правды - все это является важной составляющей историзма писателя, показателем его художественного мастерства.
Размышляя о соотношении факта и вымысла в историческом повествовании, В.Г.Белинский отмечал, что сам отбор документов, их оценка, осмысление, обобщение, конкретизация, расположение являются первыми признаками авторского домысла и вымысла, так как они должны не «лечь мертвым грузом» в художественную ткань произведения, а стать органической частью художественного целого. В историческом романе нельзя абсолютизировать ни факт, ни вымысел. Вымысел должен быть конкретно-исторически возможным и детерминированным, строго уравновешенным с фактической основой произведения.
Когда писательский вымысел не искажает исторической сущности явлений, от этого выигрывает общая философская концепция произведения. Удачная попытка «художественного исследования» так называемых «белых пятен» истории предпринята Б.Рафиковым в романах «Созвездие Весов», «Кюнгак» и в повести «Оседланный конь». Мысли писателя-историка о генетическом родстве башкир и венгров, башкир и иранцев, его догадки и предположения о жизни Салавата и его отца на каторге весьма интересны, исторически и художественно ценны, основаны не только на художнической интуиции, но и вытекают из сути явлений, из логики характеров, самой истории.
Документ часто является отправной точкой, служит «фундаментом» для создания авторской концепции истории, личности. Как говорил писатель-историк и литературовед Ю.Тынянов, документ должен дать писателю уверенность, что было так, а не иначе, что так могло быть в данных исторических обстоятельствах.
Работа с документом требует осторожности, творческого к нему отношения. М.Шагинян, автор историко-документальных книг, так говорила об этом: «Документ очень часто не открывает, а скрывает правду». Писательница имеет в виду то, что сохранившиеся в архивах документы составлены конкретными лицами, а это не может не привнести известную долю субъективизма, односторонности, тенденциозности в передачу событий, в их истолкование, оценку деятельности того или иного исторического персонажа. Действительно, порой мы сталкиваемся с противоположными оценками одного и того же исторического явления или лица. Скажем, в исторических песнях Степан Разин, Емельян Пугачев воспеты как народные заступники, защитники простых людей,-а в официальных документах они представлены как злодеи, бунтовщики, цареотступники. То же самое можно сказать о декабристах. Герцен, Огарев, Пушкин, Жуковский, Грибоедов и многие другие писатели, общественные деятели писали о них как о высоконравственных личностях, самоотверженных революционных деятелях, выступивших против тирании, деспотизма, а в архивах Третьего отделения царской канцелярии, в документах Следственной комиссии
по их делу они охарактеризованы как «государственные преступники», заслуживающие лишь жестокого наказания. Как видим, здесь вступают в силу законы социальной, классовой принадлежности авторов документов, их идейно-политические, мировоззренческие позиции и взгляды.
Для более полной и глубокой характеристики современного состояния любого жанра необходимо обратиться к его истокам, этапам становления и эволюции. Это позволяет увидеть продолжение и одновременно «преодоление» традиций предшественников, их достижения и упущения, черты новаторства современных писателей-историков, выявить существовавшие в тот или иной период тенденции, общие типологические черты произведений.
В диссертации выделяются четыре этапа в развитии башкирского исторического романа, начиная с конца 20-х годов и до конца XX века.
Первый этап - это конец 20-х и начало 30-х годов, когда были написаны историко-революционные романы «Поворот» Г.Хайри, «Солдаты», «Красногвардейцы», «Красноармейцы» А.Тагирова, «Кровь» Д.Юлтыя, «Кудей» И.Насыри. Р.Н.Баимов, исследуя проблемно-тематические и жанрово-стилевые особенности этих произведений, пишет, что «в них было видно стремление глубоко осмыслить эпоху, понять истоки современности, воссоздать объективный ход истории» [84, 81]. По жанру они напоминают историко-хроникальное повествование с выраженным автобиографическим началом.
Промежуточным звеном между первым и вторым периодами стали романы «Иргиз» Х.Давлетшиной и «Родные и знакомые» Дж. Киекбаева, в которых на первый план выдвигается не хроника событий, что было свойственно первым романам, а история характера и психология героя, обусловленные временем.
Следующий этап в эволюции жанра - конец 50-х - начало 70-х годов, ознаменовавшиеся созданием крупных эпических полотен — историко-революционных трилогий «К свету» З.Биишевой, «Ржаной колос», «Верный конь и добрый молодец», «Памятники - для живых», Ф.Исянгулова, «Золото собирается по крупицам», «Акман-токман», «Грозовое лето» Я.Хамматова. Эти книги стали свидетельством глубоких изменений, произошедших в жанре баш-
кирского исторического романа, дальнейшего углубления художнического внимания к внутреннему миру, духовной жизни человека, характерного для всей литературы того времени. Показ сложного процесса становления характера у З.Биишевой (образы Хаммата, Хисбуллы, Иштугана, Байраса, Емеш), глубокий психологизм, синтез социального и нравственно-психологического в сюжетно-композиционной структуре, лиризм романов Ф.Исянгулова, освоение новых тематических пластов Я.Хамматовым (тема формирования национального рабочего класса, пролетариата)- все это было проявлением новаторства произведений.
Третий этап - это 70-е годы, время создания в башкирской литературе соб
ственно исторического романа. «Кинзя» Г.Ибрагимова явился первым произве
дением на тему истории, в котором вьщержаны все вышеназванные жанровые
каноны (признаки) исторического романа: изображение исторических событий
и лиц, временная дистанция между автором и описываемой эпохой, документа-
лизм как жанрообразующий элемент. Критика (А.Вахитов, Р.Баимов) справед
ливо отметила жанровый синкретизм романа, сочетание в его структуре осо
бенностей историко-биографического, панорамного, историко-
документального типов.
Вслед за романом Г.Ибрагимова появились «Вечный лес» Н.Мусина и «Крыло беркута» К.Мэргэна, также отмеченные новизной тематики и проблематики, жанра и стиля. Если первый роман тяготеет к социально-историческому, социально-психологическому типу с элементами хроники, публицистики и документализма, то в «Крылье беркута» формально-содержательная структура исторического романа обогащена включением элементов приключенческого, авантюрно-рыцарского произведения.
Таким образом, за более чем полувековой период башкирский исторический роман интенсивно развивался. Это движение можно охарактеризовать как движение «от романа темы к роману характеров». Если в первых исторических романах преобладало социологическое исследование, хроникально-документальный, публицистический стиль, то в дальнейшем стало заметней
16 стремление писателей проникнуть в психологическую область жизни героя, философски ее осмыслить.
В критике и литературоведении произведения названных трех этапов изучены довольно полно и глубоко. Исследованию жанрового своеобразия, типологических разновидностей башкирского романа, в том числе и исторического, посвящены монографии Р.Н.Баимова*. Ученый выделяет и анализирует следующие его внутрижанровые разновидности: историко-революционный, исто-рико-биографический, панорамный, социально-психологический, социально-исторический, социально-философский роман, подробно останавливается на своеобразии идейно-художественной структуры историко-революционных трилогий послевоенного времени.
А.Х.Вахитов**исследует идейно-эстетическое, социально-нравственное содержание башкирского романа довоенного и послевоенного периодов, прослеживает эволюцию жанра исторического романа от одноплановой хроники, опи-сательности к многоплановому социально-психологическому, реалистическому отображению действительности, подробно останавливается на таких вопросах, как эпичность, драматизм, историзм повествования.
В книге «Времена»**Т.Б.Хусаинов обращается к башкирской исторической прозе 1980-х годов, выделяет стилевые потоки в романах Г.Ибрагимова, К.Мэргэна, Я.Хамматова, Б.Рафикова, А.Хакимова, отмечает, что синтез доку-ментализма и художественности рождает сложные повествовательные структуры, разные жанрово-стилевые решения.
Немало внимания вопросам теории и практики большой эпической формы уделено в трудах А.И.Харисова, М.Х.Мингажетдинова, М.Х.Надергулова,
* См.: Баимов Р.Н. Шаг в зрелость.- Уфа, 1975; Судьба жанра.- Уфа,1980; Поискам нет конца.- М., 1980; Истоки и устья.- Уфа, 1993; Башкирский историко-революционный роман.- Уфа, 1986;
Вахитов А.Х. Башкирский советский роман.- М., 1978; Жанр и стиль в башкирской прозе.- М., 1975;
Хусаинов Г.Б. Времена: статьи, портреты, воспоминания, эссе-миниатюры.- Уфа, 1988.- С.46-48.
З.А.Нургалина, Н.Зарипова, СЯ.Гумерова, З.А.Алибаева, З.Я. Шариповой, а также в коллективных монографиях и сборниках*.
В 1980-1990-е годы башкирский исторический роман вступил в качественно новый этап своего развития, чему способствовали явления общественно-политического, культурно-исторического, историко-литературного плана. В эти годы произошли и количественные изменения: за два последних десятилетия написано свыше двадцати романов на темы истории.
Продолжая традиции предшественников в многоплановом, эпическом воссоздании долгого и многострадального пути башкирского народа к национальной независимости, современный башкирский исторический роман в то же время «отталкивается» от них, подвергает их критической переоценке, по-новому осмысливает события и лица эпохи восстаний XVIII века, периода революции и гражданской войны, 20-х годов, коллективизации.
Одновременно происходит «освоение» новых тематических пластов, ликвидируются «белые пятна» истории, писатели обращаются к ранее запретным, «непопулярным» темам. Например, в послевоенные годы художественного изображения удостаивались лишь Салават Юлаев, Юлай Азналин, Кинзя Арс-ланов, в то время как личности других предводителей крупных народных движений, восстаний - Батырши, Кусема, Сеита, Алдара, Карасакала, Бэпэнэй - оставались обойденными художническим вниманием. В этой связи создание романов «Кровавый пятьдесят пятый» Г.Хусаинова, «В ожидании конца света», «Карасакал» Б.Рафикова, «И лежит батыр навечно» Н.Мусина стало примечательным явлением.
В последние десятилетия XX века происходит трансформация традиционного историко-революционного романа, его деидеологизация, освобождение от
* Харисов А.И. Литературное наследие башкирского народа.- Уфа, 1965; Мингажетдинов М. Х.Хадия Давлет-шина.- Уфа, 1966; Ахметьянов К.А. Теория литературы.- Уфа, 1972; Проблема жанров в башкирской литературе (под ред. Г.Б.Хусаинова).- Уфа, 1973; Амиров Р.К. Чтобы шагнуть в завтра.- Уфа, 1982; Нургалин З.А. Дыхание времени.- Уфа, 2003; Хусаинов Г.Б. Голос веков.- Уфа, 1984; Он же: Секреты творчества.- Уфа, 1995; Он же: Литература и наука. Избранные труды.- Уфа, 1998; Идельбаев M.X. Башкирская изустная литература.- Уфа, 2000; Шарипова З.Я. Литературоведение и современность.- Уфа, 2001; Алибаев З.А. Природа конфликта в современной башкирской прозе.- Уфа, 2003; Башкирская литература XX века. Учебное издание.- Уфа, 2003; История башкирской литературы.- В 6 т.- Уфа, 1990-1996 и др.
политических установок и канонов. В этом плане характерны романы «Кречет мятежный» Р.Баимова, «Нет спасения от бури», «Ураган» А.Хакимова, «Кровавая земля», «Актамыр» Г.Хисамова, «От росы пригибается ковыль» Р.Уметбаева, «Не нашел путей спасения» М.Ямалетдинова и др. Скорее, это ис-торико-критические (социально-аналитические) романы, в которых центр тяжести перенесен с изображения революционного рабочего движения на показ конфликта между личностью и властью, интеллигенцией и тоталитарным режимом, сложных взаимоотношений личности и народа. В романах А.Хакимова это наглядно показано через судьбы ученого-археолога Нурислама Байтурина и его возлюбленной Мадины и представителей башкирского дворянства Зуфара Богданова и Хадисы Барласовны, ставших жертвами тоталитаризма. В романе «От росы пригибается ковыль» читатель встречается с образом зажиточного крестьянина Белова, которому новая власть также не дала свободно и мирно трудиться на земле, выращивать хлеб, кормить страну. В произведениях Р.Баимова и Г.Хисамова на примере жизнедеятельности Заки Валиди в новом ракурсе освещается тема «личность и народ», «личность и власть».
Новаторские черты современного башкирского исторического романа видны и в решении проблемы художественного историзма. В довоенные годы историзм в литературе понимался как специфическая черта исторического жанра, означающая достоверность фактов и событий, точность в воспроизведении характеров и поступков исторических деятелей. В этом случае целесообразнее вести речь об историчности как о важной черте историзма. В послевоенные и последующие десятилетия под историзмом подразумевается идейная категория, непосредственно связанная с мировоззрением писателя и призванная отразить основные тенденции общественной жизни на изображенном историческом этапе, воспроизвести конкретную связь различных эпох в свете определенного идеала, определенных позиций. Это познание явлений прошлого в их становлении и развитии, соотнесенность изображаемого с породившими его условиями, и, что особенно важно, непременная оценка прошлого с позиций современности. Такой историзм обусловил типологическое родство романов Г.Хусаинова,
Б.Рафикова, Н.Мусина, посвященных башкирским восстаниям. Авторами они осмыслены как закономерные этапы в борьбе народа против колонизаторской политики царизма и, вместе с тем, исторически обреченные на поражение в силу объективных и субъективных причин.
Овладение принципом историзма дает писателю возможность рисовать характеры в их национальной и социальной определенности, обобщать в художественных образах существенные и закономерные явления действительности, социально-бытовые, нравственные черты времени. Более того, «исследование всесторонних связей характера с внешним миром - это ключ для проникновения в тайники его психологии, для определения конкретных сил, формирующих его индивидуальные особенности»,- пишет Р.Баимов.
Таким образом, историзм в произведениях на темы истории в 80-90-е годы прошлого столетия осмысливается как качественный признак и принцип, связанный с философским осмыслением истории, психологической разработкой характеров, обусловленных ею.
Динамичное развитие башкирской исторической романистики на рубеже двух веков связано с поисками писателей-историков в области тематики, проблематики, жанра и стиля, творческим развитием традиций предыдущих этапов, произведений, написанных талантливыми авторами, классиками башкирской литературы, стоявшими у истоков исторического романа. «Художественный прогресс,- отмечает исследователь,- определяется не внешней новизной материала, не простым описанием нового объекта творчества; он определяется масштабностью, глубиной, оригинальностью образного обобщения действительности, значительностью созданных художником духовных, эстетических ценностей» [263,303].
Качественный и количественный рост башкирской исторической романистики обусловливает необходимость ее изучения в различных аспектах: тематики, проблематики, типологии, жанра и стиля и т.п.
Подчеркивая значение вышеназванных работ башкирских ученых в изучении истории и теории исторического романа, в то же время надо признать, что
проблемы башкирской исторической романистики последних лет еще не стали предметом отдельного монографического исследования. В опубликованных работах главное внимание уделяется предшествующим периодам развития башкирской исторической прозы (например, историко-революционным романам и трилогиям послевоенных лет). В основном башкирский исторический роман последней четверти XX века исследуется пока лишь на уровне периодической печати: написаны отдельные статьи, рецензии, отзывы, очерки, литературные портреты;* еще не все произведения исторического жанра получили оценку литературоведов. Нет пока обобщающих работ, в которых бы сочетались принципы теоретического и исторического подхода к изучению идейно-художественного своеобразия башкирского исторического романа указанного периода. Всем этим в значительной степени определяется актуальность исследования.
Следует добавить, что движение жанра, появление новых жанровых модификаций исторического романа, обновление и обогащение его поэтики будет порождать все новые и новые аспекты исследования.
Объектом диссертационного исследования выступает исторический роман как самобытное историко-литературное явление.
Предметом исследования является башкирская историческая романистика в основном 70-х и 90-х годов XX века. По мере необходимости для системно-сравнительного анализа диссертант обращается к произведениям, написанным в предыдущие периоды истории башкирской литературы.
Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые предпринимается попытка историко-типологического изучения башкирского
* Бикбаев Р. О романе А.Хакимова «Караван» // Агидель.- 2001.- № 10.- С. 8; Баимов Р. Творчество, которое обогащает (о творчестве А.Хакимова)//Агидель.-2004.-№8.-С. 181-184; Алибаев 3. Изображение культа личности в современном башкирском романе // Ядкяр.-1999.-№ 1.-С. 19-22; Шарипова 3. Историческая проза в современной литературе // Ватандаш.- 1996.- №1.- С. 147-152; Гареева Г. Исторический жанр и психологизм // Ядкяр.- 1999.- №1.- С. 23-30; Надергулов М. По следам истории // Совет Башкортостаны.- 1984.- 8 января; Гай-синаМ. «Кожаная шкатулка» А.Хакимова//Агидель.-2001.-№7.-С. 172-174; Шакур Р. Истоки героической темы // Ватандаш.- 2000.- № 1.- С. 98-106; Ишбирдина Ф. Эпоха и судьба личности (о романе «Ураган» А.Хакимова) // Учитель Башкортостана.- 2001.- № 12.- С. 32-34; Камалов Р. Кровь башкира (о романе «Кровавая земля» Г.Хисамова) // Агидель.-1994.- № 9.- С. 181-184; Алтынбаева Э. О романе Г.Хисамова «Актамыр» // Агидель.- 1995.- № 9.- С. 188-189; Хисамов Г. Вечность и мгновение // Ватандаш.-1999.- №4.- С. 68-71 и др.
исторического романа последней четверти XX века, прежде всего в аспекте классификации, жанра, стиля, проблем исторической и художественной правды, концепции истории и личности, художественного историзма, традиций и новаторства. Новизна исследования заключается также в более широком и полном представлении исторических романов, написанных в эти годы, в определении их роли и места в современном литературном процессе.
Основная цель работы — изучить башкирский исторический роман последней четверти XX века как целостное историко-литературное явление в аспекте его типологии, жанра и стиля.
Поставленной целью определяются задачи исследования:
проследить основные этапы развития башкирского исторического романа;
определить типологию башкирского исторического романа конца XX века, выявить основные тенденции в его развитии;
раскрыть новизну современного башкирского исторического романа и значение традиций в художественном осмыслении прошлого;
показать значение, ценность и актуальность лучших достижений башкирской исторической романистики 70-90-х годов прошлого века в художественном отражении прошлого;
раскрыть идейно-тематическое богатство, жанрово-стилевое своеобразие и многообразие башкирского исторического романа последних десятилетий;
проанализировать специфику поэтики современного башкирского исторического романа, сосредоточив внимание на таких проблемах, как способы воссоздания эпического, роль пространственно-временных связей, идейно-художественные функции хронотопа, сочетание документалистики и собственно художественных средств (портрет, пейзаж, деталь, изобразительные средства...);
определить творческие связи башкирского исторического романа с произведениями писателей других национальных литератур.
Теоретической и методологической основой данной работы являются труды известных литературоведов - М.М.Бахтина, В.М.Жирмунского, Б.В.Томашевского, Л.И.Тимофеева, В.Е.Хализева, Г.Д.Гачева, Ю.М.Лотмана, Ю.В.Манна, Д.С.Лихачева и др., а также исследования башкирских ученых в области истории и теории литературы, жанра романа в целом, исторического в частности - А.И.Харисова, М.Х.Мингажетдинова, А.Х.Хакимова, А.Х.Вахитова, Г.Б.Хусаинова, Р.Н.Баимова, СЯ.Гумерова, драматургических жанров - М.Ф.Гайнуллина, Т.А.Кильмухаметова, фольклористики -А.Н.Киреева, С.А.Галина, Н.Т.Зарипова, А.М.Сулейманова, художественной публицистики - Р.К.Амирова, З.А.Нургалина и др. В своей работе мы также опираемся на труды башкирских ученых-историков - И.Г Акманова, М.М.Кулынарипова, Н.М.Кулбахтина, Р.Г.Кузеева, З.А.Султанова, С.Г.Асфатуллина, Р.Г.Букановой.*
В диссертации при анализе произведений сочетаются историко-литературный, сравнительно-типологический и теоретический методы, используются функциональный, системный и типологический подходы.
Практическая ценность работы состоит в том, что ее результаты могут найти применение в преподавании вузовских курсов «Литература народов России», «История башкирской литературы», при разработке спецкурсов, спецсеминаров по проблемам, поднятым в ней, а также в дальнейших исследованиях, посвященных эпическим жанрам исторической литературы.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Башкирский исторический роман последней четверти XX века - динамично развивающееся историко-литературное явление, принципиально по-новому осмысливающее переломные моменты истории народа в изменившихся общественно-политических, культурно-исторических условиях.
* Акманов И.Г. Башкирия в составе Российского государства в ХУ11 - первой половине ХУШ века.- Свердловск, 1991; Он же: Башкирские восстания ХУ 11 - начала ХУШ вв.- Уфа, 1998; Кузеев Р.Г. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала.- М., 1992; Асфатуллин С.Г. Северные амуры в Отечественной войне 1812 года.-Уфа, 2000; Кульшарипов М.М. Заки Валидов и образование Башкирской Автономной Советской Социалистической Республики (1917 - 1920).- Уфа, 1992; Султанов 3.A. От Адама до Евы.- Уфа, 2002; Буканова Р.Г. Башкирия в составе Золотой Орды // Ватандаш.- 2000.- № 4.
Формально-содержательная структура башкирского исторического романа последних десятилетий характеризуется новаторскими чертами, к числу которых относятся: углубление и расширение тематики и проблематики, усиление социально-аналитического, критического начала, жанровый синкретизм, органическое сочетание документализма и художественности, трансформация традиционных и создание новых жанровых форм, стилевое разнообразие.
Изучение особенностей жанра и стиля, проблемы соотношения факта и вымысла, концепции героя, специфики конфликта, повествовательной структуры позволяет классифицировать башкирский исторический роман по структурно-типологическому принципу, выделить и охарактеризовать определенные его типы, имеющие свои корни в исторической прозе предшествующих периодов.
Жанровое содержание башкирского исторического романа включает особенности так называемых «романа-события» и «романа-судьбы», панорамного и «центростремительного» романа, что позволяет писателю показывать социальную обусловленность характеров, детерминированность личного и общественного, изображать внешнесобытийные конфликты и нравственно-психологические коллизии в их взаимосвязи.
Апробация работы. Основные положения диссертации были изложены автором в монографии «Башкирский исторический роман 80-90-х годов (вопросы типологии, жанра и стиля)».- Уфа, 2004; в двух учебных пособиях: Современный башкирский роман.- Бирск, 2000; «Башкирский роман конца XX века.-Москва-Бирск. - 2005; в научных статьях, в выступлениях на Всесоюзных научно-практических конференциях в Москве, Соликамске, Уфе, Елабуге, Бирске. Ряд положений диссертации нашел отражение в читаемом автором курсе «Литература народов России», спецкурсе «Башкирский исторический роман».
Структура диссертации обусловлена ее основной целью и задачами, состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
В первой главе - «Типология башкирского исторического романа последней четверти XX века» - предпринята попытка классификации башкирского ис-
торического романа указанного периода, его типологической характеристики с учетом двух аспектов научного осмысления художественного материала: проблемно-тематического и структурно-типологического, что дает возможность целостно, системно представить исторический роман в гармонии содержания и формы. В главе выделяются три типа исторического романа, имеющие свои генеалогические корни в исторической романистике предшествующих этапов. Ставится задача рассмотрения состояния и перспектив исторической романистики 70-90-х годов прошлого столетия в контексте литературного процесса с учетом социально-исторической и культурно-художественной ситуации и анализа поэтики башкирского исторического романа на примере лучших его образцов. В то же время выявление типологических особенностей исторического романа не является самоцелью и имеет сугубо прикладное значение. Надо также отметить, что, как бы мы ни стремились к возможно полной и точной характеристике башкирского исторического романа последних десятилетий, она будет не вполне полной и точной, поскольку базируется на общих типологических признаках. При этом остаются вне поля зрения частные (временные, индивидуальные), но не менее важные и существенные признаки, т. е. наша характеристика в любом случае окажется беднее самого явления.
Вторая глава - «Жанровое содержание башкирского исторического романа» - носит историко-литературный характер. В ней анализируется жанровая природа исторических романов А.Хакимова, Б.Рафикова, Н.Мусина, Р.Баимова, Г.Хусаинова, Г.Хисамова. Основное внимание уделяется тем аспектам произведений, которые в конечном счете влияют на их жанровую суть. Это специфика тематики и проблематики, художественного конфликта, соотношение факта и вымысла, роль документа в историческом повествовании, концепция личности исторического деятеля.
Третья глава - «Стиль и повествовательная структура башкирского исторического романа 80-90-х годов XX века» - посвящена вопросам стиля, поэтической структуры, особенностям повествования, психологизма, языка романов.
В заключении подводятся итоги исследования, делаются выводы.
Типология башкирского исторического романа последней четверти XX века
Роман, как целостное изображение действительности, является активным жанром во всей многонациональной литературе. Еще В.Г.Белинский вопрошал: «В каких книгах излагается и жизнь человека, и правила нравственности и философические системы, и, словом, все науки?» - и отвечал: - «В романах и повестях». Критик писал, что «это самый широкий, всеобъемлющий род поэзии; в нем талант чувствует себя безгранично свободным» [103, 802].
История литературы показывает, что большая повествовательная форма — роман - занимает в искусстве слова особое место и часто служит признаком зрелости национальной литературы, так как дает возможность наиболее полного художественного анализа многообразной жизни, всестороннего познания человека и его деятельности, что, в конечном счете, во многом и определяет «романное мышление». Не всякую крупную повествовательную форму можно назвать романом, а только такую, в которой наличествует это качество - «романное мышление». Оно предполагает известную склонность автора к постановке животрепещущих идеологических, нравственных, социальных и философских вопросов в художественно опосредованной форме, позволяет сочетать универсальное с единичным, общечеловеческое с национально-самобытным, понимается как «сложноорганизованное жанрово-стилевое единство, устремленное к познанию целостности мира в его живом, противоречивом и требующем осмысления развитии» [101, 197]. Г.Б.Хусаинов считает, что «романное мышление» - это изображение личности в социальном разрезе, художественный анализ концепции личности и жизни в широком плане, раскрытие философии жизни [258, 46-47].
При разговоре о романе целесообразно оперировать понятием «романная ситуация», под которой понимаются расстановка и соотношение персонажей в романе, подчиненные решению задачи - изобразить личность героя во всей полноте, сложности и противоречивости, вызвать к нему интерес. В связи с этим АЛ.Эсалнек пишет о макро- и микросреде, наличие которых является необходимым условием существования жанра романа. Микросреда (изображение главных героев) вписывается в макросреду, которая включает всё их окружение, все обстоятельства... Личность, макро- и микросреда - вот составляющие романной структуры [279, 39],- считает исследовательница.
Многие современные романы многонациональной литературы отмечены так называемым «эффектом присутствия», когда автор в той или иной форме (иногда прямой, иногда косвенной) «выходит на сцену», не скрывая своего отношения к созданному им миру, героям. Это обусловливает публицистическую заостренность произведения, свидетельствует о гражданской активности писателя, о его заинтересованном отношении к происходящему. Не менее ярко это качество произведений проявляется в историческом романе, познающем историческую действительность с точки зрения современности, извлекающем из прошлого социально-психологические уроки. Отсюда так называемое «смещение» временных пластов, «столкновение» времен, что служит выявлению, показу поступательного движения истории, незыблемости связи поколений. Роман дышит воздухом сегодняшнего дня даже тогда, когда уходит в глубокую историю. Иными словами, «история - это современность, опрокинутая в прошлое».
Роман постоянно меняется, в разных исторических условиях, у каждого крупного писателя он свой, что обусловлено как объективными, так и субъективными факторами. По словам М.М.Бахтина, у романа нет канона: «Это вечно ищущий, вечно исследующий все свои сложившиеся формы жанр. Таким только и может быть жанр, строящийся в зоне непосредственного контакта со становящейся действительностью» [81, 426]. Последнее замечание особенно важно: подвижность, многообразие жанровых форм романа обусловливается не только законами внутрижанрового развития, но и особенностями тех процессов, которые протекают в самой действительности. По Бахтину, незавершенность романной структуры является принципиальным признаком жанра романа, так как человеческое сознание находится в постоянном движении, изменении, стремлении к лучшему, новому. Признавая правоту такого утверждения, все же надо заметить, что личность, как основной объект изображения в романе, как центр романной ситуации, должна прийти к определенному выводу, стабильности, завершенности, к морально-нравственному, духовному, философскому итогу в развязке сюжета. При чтении произведений классики нас не покидает ощущение этой завершенности действия, нравственного, идейного, философского итога. Вспомним Евгения Онегина, Андрея Болконского, Пьера Безухова, литературных героев лучших произведений XX века.
Исторический роман не имеет прямого контакта «со становящейся действительностью», обращаясь к действительности «завершенной», ставшей историей. Писатель-историк вооружен историческими знаниями, знает исход событий, перипетии судьбы героя, он оценивает, осмысливает их с высоты своего времени. Поэтому исторический роман, в эпицентре которого находится судьба исторического деятеля в его отношениях со своим временем, при абсолютной незавершенности его жанрового костяка, открытости экспериментам, трансформации, при всей его динамичности имеет относительно завершенный характер. При всех своих колебаниях, сомнениях, духовных терзаниях центральные герои башкирских исторических романов (Кинзя, Салават, Батырша, Алдар, Карасакал и др.) в конце своего жизненного пути, как это показано в повествованиях, приходят к определенным выводам относительно своей роли в судьбе народа, к осознанию сути и причин совершенных ошибок и поражений, к пониманию необходимости продолжения борьбы. Конечно, не всегда можно вести речь о сюжетной завершенности произведения, но относительно героя это определение оправдано. Именно показ процесса формирования героя как активного борца против социальной несправедливости, художественная концепция его личности, выработанная автором, позволяет говорит о завершенности романной структуры применительно к башкирскому историческому роману последних лет.
В этой связи примечательны слова А.Я.Эсалнек. «Романический жанр,-пишет она,- представляет собой более или менее устойчивый тип повествовательной структуры, обладающий определенной содержательной направленностью, то есть соответствующим проблемным аспектом в трактовке характеров, и сочетающийся с различными видами словесно-композиционной организации. Этот тип выступает и обнаруживает себя в различных национально-исторических модификациях, которые создаются отдельными писателями и, обладая устойчивыми, типологическими особенностями, отличаются друг от друга конкретно-историческими стилевыми признаками» [279,39].
История и реальность, легенда и вымысел в жанровой структуре героико-романтического романа
Типологическая характеристика, о которой речь шла в первой главе, позволяет выявить общие закономерности и преемственность в жанровом развитии литературы. «Преемственное развитие есть диалектическое единство сохранения и отрицания, рост нового на основе старого, с принятием его или в борьбе с ним. Без сохранения нет обогащения, накопления; без отрицания нет развития, обновления» [107, 28]. Именно жанр относится к числу категорий, указывающих на роль традиций, на участие прошлого художественного опыта в создании нового. В жанрах, «как в неких аккумуляторах, таится огромная и многообразная содержательная энергия, которая накапливается в течение веков и тысячелетий развития жанра» [241, 21].
Жанр как бы нейтрален по отношению к неповторимой индивидуальности произведения. В этом смысле категория жанра отмечена печатью консерватизма и, соответственно, «в историко-литературном процессе жанр выполняет роль фактора стабильности, отражая момент конечности определенного этапа развития художественного сознания» [233,175].
Жанр, как элемент художественной формы, является той областью литературы, которой более всего присущи устойчивость, постоянство, повторяемость. С точки зрения исторической поэтики жанр способен к изменению и преобразованию, но эти процессы в нем происходят гораздо медленнее и постепеннее. Действительно, художественное содержание средневекового романа существенно отличается от современного романа, но тем не менее жанр романа, взятый в его основных свойствах, существует и сегодня. «Жанр, по М.Бахтину, это память искусства» [80, 142]. Поэтому при историко-литературном изучении литературных явлений обращение к этой категории дает возможность охарактеризовать современное состояние того или иного жанра, увидеть его динамику, преемственные связи, развитие традиций, черты новаторства.
Еще Б.Томашевский, М.Бахтин, Г.Поспелов обратили внимание на смы словую сторону жанров и ввели понятия «жанровая сущность» и «жанровое со держание», подразумевая под этим проблемно-тематическую основу произве дений [351, 15]. В свое время Гегель также выделял проблематику (круг про Ф блем) как главное жанровое качество произведений.
Жанр - это тот содержательный аспект произведения, который «принял» внешние очертания, оформился, «выступил» наружу, «отвердел» и стал ключом к пониманию всей его идейно-художественной структуры. «В жанре наиболее полно и наглядно проявляется содержательность формы, так как именно жанр Ц есть целостная организация формальных свойств и признаков» [241, 19]. Жанр неразрывными узами связан с тематикой и проблематикой и вклю чает в себя то, что наиболее полно и адекватно способно их выражать. Жанр — категория историческая, она включает типы произведений, складывающиеся постепенно, исторически. Исходным моментом этого процесса являются тема, проблематика, то есть содержание, которое «требует» соответствующего себе выражения. В любом случае в центре внимания художника слова прежде всего находится предмет изображения, а потом уже способы, средства, приемы его художественного воплощения.
Исторический роман также формировался постепенно как определенная содержательная форма, подчиненная выражению специфического объекта изображения - исторического прошлого. Он определял важнейшие атрибуты жанра - историческую основу сюжета, документализм, соотношение факта и вымысла, особенности языка, подчиненного созданию языкового колорита той или иной эпохи.
Жанровое содержание исторического романа - это изображение жизни исторических лиц в их частных интересах и столкновениях с окружающей средой, определяющей развитие их характеров. Почвой, на которой родился и развивался многонациональный исторический роман, всегда было соотношение личности и общества. В центре исторических романов С.Бородина, Д.Балашова, Н.Задорнова, ВЛебедева, В.Шукшина, Ю.Трифонова, Б.Окуджавы, М.Алданова, В.Пикуля, В.Чивилихина, Ю.Давыдова, С.Залыгина, Ю.Домбровского и многих других писателей многонациональной литературы -судьба человека в ее общественно-социальной обусловленности. В них историческая действительность организует сюжет произведения, воплощаясь в судьбах героев. Их произведения отличают не только масштабность, многоплановость, многогеройность, но и умение передать ход истории в движущихся характерах, донести до читателя зримую картину изображаемой эпохи. Герои включены в поток истории. В изображении характеров и обстоятельств в их взаимосвязанности видно проявление принципа историзма как важнейшего показателя идейно-художественной состоятельности исторического романа.
Не менее отчетливо эти качества проявляются в башкирской исторической романистике, особенно последней четверти XX века. Она характеризуется расширением, углублением тематического диапазона, обогащением поэтических средств освоения исторической действительности, жанрово-стилевым своеобразием. Писатели обратились к изображению жизни народа в древние и средние века, что потребовало в определенной степени новых, нетрадиционных средств ее воссоздания. Это стало показательным явлением, так как тематика и проблематика башкирского исторического романа предыдущих десятилетий определялись лишь эпохой конца XIX и начала XX веков, временем подготовки и свершения революции 1917 года, гражданской войны. Дальнейшее развитие жанра было связано с расширением тематики, углублением проблематики произведений, обогащением и обновлением арсенала их поэтических средств. «Содержание художественного прогресса,- пишет исследователь,- состоит в художественном освоении все новых сторон и граней объективного мира, в появлений новых тем, идей, образов, в возникновении и развитии новых видов и жанров, в обогащении языка» [114,91-92].
Обращение к более глубоким пластам истории началось в 1970-е годы с появлением романов Я.Хамматова, Г.Ибрагимова, К.Мэргэна, а в 1980-1990-е годы - А.Хакимова, Б.Рафикова, Г.Хисамова. В предыдущие десятилетия древний и средневековый периоды башкирской истории оставались нетронутыми, что, видимо, объяснялось неразработанностью темы в исторической науке, отсутствием фактического материала, достоверных источников. Поэтому создание романов на этой основе можно считать новым явлением в башкирской исторической романистике последней четверти XX века, а также продолжением художественной традиции отечественной литературы, связанной с темой татаро-монгольского нашествия.
В многонациональной литературе нашей страны есть произведения с этой тематикой. Известны романы «Звезды над Самаркандом» С.Бородина, «Младший сын», «Великий стол» Д.Балашова, «Жестокий век», «Первомост» И.Калашникова, «Память» В.Чивилихина, трилогия В.Яна «Нашествие монголов», («Чингисхан», «Батый», «К последнему морю»). В них продолжены традиции фольклора и древнерусской литературы в показе героической борьбы русичей и других народов против степняков, ханов Золотой Орды, в создании образов защитников городов, крепостей, селений. По идейной направленности, публицистическому пафосу романы «Кожаная шкатулка», «Плач домбры», «Мелодия степи» А.Хакимова, «В ожидании конца света», «Созвездие Весов», «Кюнгак» Б.Рафикова, «Тафтиляу» Г.Хисамова стоят в одном ряду с вышеназванными произведениями.
Документализм и биографизм как жанрообразующие принципы в социально-историческом романе
Романы, посвященные тому или иному историческому деятелю, как правило, построены на органическом сочетании принципов документализма и био-графизма, что выступает в них основным жанрообразующим фактором, обусловливает их типологические особенности. Типологическая близость произведений прежде всего связана с художественными приемами и способами воссоздания облика исторического лица.
Писатели-историки стремятся воссоздать всю жизнь героя, начиная с детства и до смерти (гибели), останавливаясь при этом на важнейших вехах его биографии. Детство героя, как правило, проходит на лоне родной природы, в окружении близких. Здесь истоки его характера, приведшие впоследствии к подвигу во имя народа, страны. По мере физического роста он все больше включается в малые и большие события, как бытового, так и исторического плана; параллельно идет духовное формирование героя, расширение круга его жизненных интересов, совершенствование, углубление взглядов на жизнь. Большую роль в этом процессе играют наставники, главным образом это отцы и муллы, абызы, батыры и т.п.
Большая личность требует большого пространства, эпически масштабного изображения, поэтому постепенно расширяется хронотоп произведения, в сюжет и композицию включается все больше персонажей, событий, географических названий... Внешняя характеристика героя углубляется, дополняется психологическим портретом, изображением его внутреннего мира, широким показом взаимоотношений с другими персонажами. Как правило, чередование се-мейно-бытовых сцен с общественно-политическими событиями, переплетение интимной линии сюжета с общественной способствуют созданию многопланового, порой противоречивого характера исторического деятеля, художественному решению проблемы «личность и эпоха», «человек и время», место и роль личности в истории народа. В художественные задачи авторов не входит создание беллетризированной биографии. Поэтому композиционными узлами повествования являются наиболее значительные эпизоды из жизни героя и большие исторические события, в которых он принимает участие.
Такая фабульная схема характеризует сюжетно-композиционную и образную структуру романов «Кинзя» Г.Ибрагимова, «Северные амуры», «Салават-батыр» Я.Хамматова, «Карасакал» Б.Рафикова, «И лежит батыр навечно» Н.Мусина. Жизнь, деятельность, судьба Кинзи Арсланова, Кахыма Ильмурзи-на, Салавата, Карасакала, Алдара Исянгильдина значительны тем, что они, можно сказать, соответствуют идеальному представлению о батыре, национальном герое и характере, укладываются в некую общую схему. Эти герои рождены своим временем, живут и действуют в типических обстоятельствах, их судьбы воплощают типические черты национального характера.
С другой стороны, это вовсе не говорит об однообразии, схематизме, стереотипности художественной структуры и идейно-тематического содержания произведений. Их новаторство, оригинальность лежат в области стиля, языка, сюжетно-композиционных решений, в приемах воссоздания колорита изображаемой эпохи, в способах повествования, психологической характеристики героев, в выборе изобразительно-выразительных средств. Например, образ Кахыма Ильмурзина у Я.Хамматова, сближаясь с образами Кинзи и Алдара по своей семантике, тем не менее, отличается от них большей наполненностью элементами романтического стиля, легендарностью, что, в свою очередь, требует адекватных способов, приемов и средств изображения. В отличие от других геро ев, судьбы Карасакала, Алдара Исянгильдина, Салавата пронизаны большим драматизмом и даже трагизмом, чему соответствует реалистическая манера повествования.
Цикл романов, посвященных известным деятелям в различных областях (искусства, литературы, военного дела), создан Я.Хамматовым. Первый в этой серии роман «Северные амуры» (1983-1985) воспроизводит некоторые события Отечественной войны 1812 года, повествует об участии башкирских полков во главе с Кахымом Ильмурзиным в заграничных походах русских войск. О названии романа: в древнегреческой мифологии Амур - это бог любви, изображаемый в виде крылатого мальчика с луком и стрелами. Французы, впервые увидев башкирских воинов-стрелков, стали называть их «амурами с севера».
Идейный смысл романа можно выразить в следующих словах: башкиры вместе с русским и другими народами вели войну против Наполеона за свободу России и Европы, всегда оставались верными своему союзническому долгу; многие сыны башкир сложили свои головы на полях сражений вдали от родины; они развеяли миф о варварстве, дикости, жестокости башкир, бытовавший среди некоторых европейских народов. Осуществлению этой художественно-публицистической задачи посвящено повествование Я.Хаматова.
Описывая путь башкирских воинов через города и селения Польши, Германии, Франции, он пишет об их любознательности, дружелюбии, гуманизме, уважительном отношении к культуре, искусству других народов. О многом говорит сцена встречи делегации «северных амуров» с великим Гёте, который поражен их умом и деликатностью, знанием языков. Красноречивы раздумья главного героя Кахыма Ильмурзина о «цивилизованных» европейцах, уничтоживших в России немало культурно-исторических ценностей. Кто есть дикарь? - задается после этого он вопросом.
Широки пространственные, географические рамки романа. Герои часто показаны в походах, оказываются за пределами не только родной Башкирии, но и России. Этим обусловлена двуплановость повествования. С одной стороны, рассказ писателя о военных походах, сражениях, с другой - страницы, посвя щенные мирной жизни, природе, малой родине. Скажем, что последние более удались писателю. Здесь он проявляет себя как хороший знаток этнографии, быта, обычаев народа, природы родного края, фольклора. Эти места романа эмоциональны, поэтичны, пронизаны авторским чувством любви к своему народу, его героическому прошлому.
Роман Я.Хамматова по своей проблематике, образной системе созвучен «Кинзе» Г.Ибрагимова. В основе «Северных амуров» также лежат принципы биографизма и документализма, что выступает типологическим признаком этих романов. Незаурядная, легендарная личность одного из ярких представителей башкирского народа начала XIX века позволила автору воссоздать социально-политическую, нравственно-психологическую, бытовую атмосферу эпохи наполеоновских войн, жизнь народа в разных ее проявлениях. Главный герой романа воспринимается как младший брат Кинзи Арсланова, как его духовный наследник. Неслучайно в мыслях Кахыма, в его беседах с другими персонажами часто всплывают имена Кинзи, Салавата, Пугачева.
Особенности стиля романов А.Хакимова
Стилевое своеобразие исторических романов А.Хакимова обусловлено романтическим мироощущением автора и его героев. Оно проявляется в стилевых доминантах, которые обусловливают эстетическую (стилевую) целостность произведений.
В романах «Кожаная шкатулка», «Плач домбры», «Мелодия степи» такими стилевыми доминантами являются лирико-романтический пафос, образная символика, драматизм ситуаций и судеб героев, описательность, которые обусловлены предметом изображения, служат наиболее адекватному его художественному воплощению.
Лирико-романтическая струя проходит лейтмотивом через все три романа писателя. Уже сами названия произведений определяют основную тональность повествования, настраивают на соответствующее восприятие их содержания. Автор пишет о «высоких материях»: о подвиге, самоотверженности, служении родине, о любви, дружбе, роли искусства в жизни человека и общества, свободе. «Высокость» предмета изображения требует адекватного выражения и оформления, что проявляется в способах повествования, портретной характеристике, пейзажных описаниях, языке, в целом подборе изобразительно-выразительных средств.
В романе «Кожаная шкатулка» лирико-романтический мотив связан с образами Кувандыка и Серебряной Капли. Трагическая история любви, тесно вплетенная в сюжет романа, определяет его лирическую тональность, придает ему черты национального своеобразия. Кувандык искусно играет на курае, песни сопровождают его возлюбленную. «Кажется, будто и лес застыл, прислушиваясь к волшебным звукам курая, и журчание ручейка стало тише. Даже лошади застыли, завороженные мелодией...» [35, 425] . На этом фоне показана счастливая, чувствительная, эмоциональная и восприимчивая к красоте Серебряная Капля. Она «сидела притихшая, просветленная, и мир в этот час ей казался таким же ясным и беспечальным, как озаренная радостью ее душа. Высокое небо над головой, тронутые багрянцем и желтизной деревья, застывшие в величавом покое горы - все предвещало незыблемость власти, сулило мир и счастье» (с. 425).
В романе немало эпизодов рисующих героев в порыве страсти, в мгновение опасности, в других критических ситуациях. Вот как описывается состояние Серебряной Капли, оказавшейся в плену и оторванной от своего любимого: «...лишь нетерпеливое желание скорее встретиться с любимым владело ее душой. Она хлестала лошадь плетью, неслась впереди своих спасителей, даже не оглядываясь на них, не думая о гибельных для двух родов последствиях этого дерзкого побега. Ее ждет Кувандык, весь истомился, истосковался по ней, а все остальное не имеет смысла. Она свободна, он свободен, и нет больше перед ними никаких преград!» (с.461).
Не менее ярко и выразительно, художественно и психологически убедительно переданы чувства Кувандыка, внутренне устремленного к своей возлюбленной: « Он шептал в странном, полубезумном восторге: - Бежала! Бежала!.. Ах, Серебряная Капля, свет моих глаз, любовь моя! Живи тысячу лет!..
Что ему телесные страдания перед той вестью, что принес Янбай! Если Серебряная Капля бежала из свадебного каравана, значит, она не забыла Кувандыка! Значит, из любви к нему пошла против обычая! Три дня изнывал он в сырой, темной пещере и ждал смерти. Жить без Серебряной Капли? Для чего? И вот такая новость! Эти люди хотят, чтобы он упал перед ними на колени, просил пощады. Бедные! Если бы они знали, как он сейчас счастлив! Теперь он должен жить, бороться, искать любимую...» (с.481). Обращение к экспрессивной внутренней речи героев, риторическим вопросам, восклицаниям, инверсии, метафоричность, использование гипербол, обилие выразительных эпитетов, сочный язык, острая конфликтность сюжета, система образов, построенная на антитезе, яркая интонационная окрашенность - все это служит героизации образов действующих лиц и в целом истории, создает ореол романтичности вокруг героев, возвышает их над повседневностью. Сам жизненный материал прошлого как бы «диктует» романтическую форму его художественного воплощения.
Г.Б.Хусаинов, анализируя стилевые особенности романов А.Хакимова, пишет, что им присущи легендарно-романтическое начало, сюжетная интрига, изображение острых и динамичных событий, фольклорная основа [258, 34].
Конечно, можно допустить, что писатель восполняет отсутствие достоверных источников многочисленными эпизодами, захватывающими картинами, являющимися плодом художественной фантазии, чистого вымысла. Однако, имея дело с художественным произведением, мы должны признать, что оно подчиняется, прежде всего, законам эстетическим и призвано осуществлять в художественной форме историческое познание, отталкиваясь от частных фактов и документов. Как показывает практика, писатели-историки нередко отступают от прямой документальности, она лишь «подпитывает» сюжет, то и дело проявляя себя исторически маркированными деталями и подробностями.
Отсутствие достаточного фактического материала об изображаемой эпохе отчасти обусловило то, что в «Кожаной шкатулке» автор сосредоточивает основное внимание не на внешних событиях, а на психологической разработке характеров. Художническое чутье помогает ему верно передать чувства, мысли, скажем, Едигея, привыкшего владычествовать, самоуверенно и вольно распоряжаться судьбами тысяч людей и в то же время обеспокоенного будущим своего наследия. Подобно Чингисхану, Батыю, Субудаю, он также видит свою цель в завоевании новых территорий, покорении народов. Не случайно он уподобляется «кровожадному коршуну, нависшему на степью». «Он забудет, что такое жалость и пощада,- читаем в романе,- будет шагать по колено в человеческой крови, но добьется своей цели. Ради нее, этой благородной цели, он готов на всё» (с.222) Такие монологи героя, часто встречающиеся в тексте, как нельзя лучше объясняют мотивы его «благородных» деяний и поступков. В романе показано, что вся жизнь Орды как государственного образования подчинена достижению планов, вынашиваемых его предводителем. Так вырисовывается полновесный образ одного из главных героев произведения — жестокого правителя, коварного и хитрого политика.
Психологическая мотивированность, убедительность характерны также для образов главы башкирского племени Голубой Волк - Юлыша, миссионера-муллы Сайфуль-Мулюка и других. Создавая их, автор активно прибегает к внутреннему монологу и несобственно-прямой речи.
Одной из центральных тем романного творчества А.Хакимова - это тема интеллигенции, судьбы творческой личности в различные исторические периоды, при тоталитарном, деспотическом режиме и связанная с ней тема искусства, поэзии, их роли в жизни общества и отдельного человека. Свое художественное отражение эта масштабная традиционная тема нашла в романах «Плач домбры», «Мелодия степи», «Нет спасения от бури», «Караван». В каждом из этих произведений она проходит лейтмотивом, определяя общую тональность повествования, контрастность системы образов, патетичность, яркость, экспрессивность словесно-выразительных и изобразительных средств. Она решается писателем в духе «оптимистической трагедии».
