Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Системное и хаотическое в ретроспективе античной философии
1.Досократики 16
2. Сократ 22
3. Сократические школы 27
Глава II. Диалектика системы и хаоса
1. Системное и хаотическое в онтологии 37
2. Системное и хаотическое в гносеологии 62
3. Системное и хаотическое в логике и теории дескрипций 65
4. Системное и хаотическое в антропологии и социальной философии 75
Глава III. Системное и хаотическое в миропонимании
1. Определение и типология хаоса 86
2. Категории системного и хаотического в научном миропонимании 97
3. Категории системного и хаотического в обыденном миропонимании 104
Заключение 123
Литература 128
- Сократ
- Системное и хаотическое в гносеологии
- Системное и хаотическое в антропологии и социальной философии
- Категории системного и хаотического в научном миропонимании
Сократ
Поставим задачу проследить генезис научной рациональности с целью выявить суть и истоки современной парадигмы научного знания. Замечательной посылкой такого исследования является то, что объектом античной философии безотносительно её стадиальности был чувственно-рациональный Космос [80]. Поэтому интерес отдельных античных философов к метафизическим проблемам, антропологическим или гносеологическим воплощается в космологических моделях одного и того же Мира, лишь наделённых специфическими для "объектов" чертами.
Следует оговориться, что в указанных представлениях понятия "Мир" и "Космос" имеют различное содержание. Античный Космос с современной точки зрения есть субъектно освоенная часть Мира. Относительно же Мира в целом, на фоне набирающей силу парадигмы научной рациональности, выражающейся через понятие Космоса, такой же, равноправный ему статус контрадикторной (а в предельном случае - контрарной) части Мира имеет Хаос. Следовательно, Хаос содержит в себе все равные по статусу Космосу типы рациональности, вплоть до диаметрально ему противоположной.
Истоки сложившегося в античности типа рациональности, ставшего впоследствии научно-философской традицией, нужно искать ещё в переходе от всеобъемлющего иррационализма греческой мифологии к космологическим моделям Милетской школы.
Предварительно хотелось бы отметить ряд метаморфоз, которые иррационализм греческой мифологии, а затем и религии претерпел до гилозоистов. Первой стадией этого процесса, надо полагать, было замещение ахейских хтонических культов дорийским Пантеоном [90], имеющим сильную социальную организацию, с которой некоторые исследователи связывают появление термина "Космос" [154].
Десакрализация не имеющих интерсубъектной значимости иррациональностей - собственно мифов как "средств индивидуации" [149] -привела к тому, что "миф, в котором всё освоено" [83] стал восприниматься как иррациональность, "удивление" (Платон), знак вопроса в бесконечном многообразии возможных ответов о Мире и человеке в их онтологическом взаимодействии. Процедура выбора стала обрела смысл построения знания, Космоса Мира [38, 88, 87].
Уже в многообразии допустимых вопросов субъектные приоритеты распределились в фиксированных областях со своими типами рациональности знания. Приоритеты хтоники мифологий с их субъектно произвольными представлениями о Мире получают тенденцию к интеграции их с интерсубъектно-значимыми религиями в реалиях функциональности (уже -телеологичности) интерсубъектных общностей и сопутствующих им предметных, вещественных областей [155, 156].
Сочетание этих трёх составляющих, выраженных в психике философского субъекта, даёт основу для формирования науки и философии как определённых направлений субъектной деятельности в образном пространстве-времени. При этом в качестве редуцированной формы существенное значение поначалу имеет лишь "рациональность здравого смысла" и связанная с ней "мифология" фольклора.
Таким образом, когда интерсубъектно-значимое превалирует над субъектно-значимым, освоенным знанием, образное мышление субъекта продуцирует первые типы научно-философской рациональности. Не уменьшая общности данных понятий, есть все основания идентифицировать рациональность как процесс и результат образного мышления субъекта относительно научно-философских предметов с "системой знания", имеющей онтологической аналогией метрическое пространство исходных элементов и (логических) правил нахождения, присоединения к ним других. В связи с этим, легко понять смысл и значение поиска античной философской мыслью "меры", имеющей начало мудрости [50]. В введённой терминологии "мера" есть центральный образ строящегося в Хаосе Мира Космоса, свёрнутая в первоначало бесконечность, задающая структуру окружающему её образному пространству-времени создаваемой рациональности. Мера - правило соотносительности; закон объект-субъектных конфигураций знания. Из возникших в осознании иррациональности мифа вопросов мера - единственное пока утверждение, произвольный, но фиксированный выбор из бесконечности возможностей и невозможностей [171], фундамент Космоса знания, также освоенного, но не верой интуиции, а верой мышления, верификацией.
В субъективизме полагания меры, истока и предела научно-философской рациональности как противоположность ей находит выражение и неизмеримое, бесконечное, неопределённое. (Диалектика указанных категорий суть диалектика пары рациональное-иррациональное).
Именно в таком виде эти противоположности обозначены в пифагорейской научно-философской школе [81]. Они явным образом указывают на стремление философской мысли ранней античности замкнуть полноту универсума, отождествить познанный Мир (Космос) и Мир, который вообще может быть познан. Рационализм пифагорейцев, несмотря на формальную необходимость обозначения пары Космос-Акосмия [53], всё же старается предать забвению последнюю. В дальнейшем, в результате влияния становящейся традицией рациональности, после Гесиода, Пифагора и Эмпедокла, Хаос как категория вообще исчезает из философских текстов по причине своей принципиальной несводимости к рациональному Космосу. Вместе с тем, будет справедливым дополнением к сказанному тот тезис, что исчезнув как термин, понятие хаоса остаётся в философских воззрениях на содержательном уровне.
Мифологизм гилозоистов Милетской школы находит адекватный такому содержанию термин "первоначало", имеющий смысл бесконечности, неопределённости, бескачественности некоей мировой субстанции [21]. С одной стороны, эти воззрения восходят к хтоническим культам, трансформирующимся в орфизм [90, 98, 114], а затем - в культ Диониса-Загрея [140]; с другой - опять-таки к поиску "меры". Вероятно поэтому бесконечное и неопределённое, обозначаемые, кстати, одним и тем же термином, "архе" [21] как субъекты и как предикаты есть рудименты иррациональности мифа, а первоначало - путь к научно-философской парадигме.
Интересно проследить, какие модусы существования обретал выраженный бесконечностью Хаос Мира в различных философских учениях ранней античности. Очевидно, что вода-воздух-апейрон Милетской школы суть всё более "обесконечивающиеся " субстанции [4]; Фалес, Анаксимен и Анаксимандр созидали бесконечный Мир (Космос) из экстенсивно бесконечных первоначал. На данном уровне построения можно говорить о том, что Хаос порождает Космос. К такому же выводу, приняв в качестве первоначала интенсивно бесконечные "гомеомерии" [121], пришёл бы и Анаксагор. Более явным образом диалектика Космоса и Хаоса нашла выражение в учении Эмпедокла о Золотом Веке, хотя по мнению Аристотеля, и Эмпедокл строил свою космологию также с помощью первоначал - огня и земли, но в динамическом, конструктивном плане [180].
Системное и хаотическое в гносеологии
В качестве примера хочется привести некоторые положения из дарвинизма: все объекты иерархизированы; эволюция объектов (метаморфозы) необходимо непрерывна (во времени)55 эволюция любого объекта подчинена эволюции мира; цель эволюции мира познаваема; цель эволюции мира известна (человек); (Сторонниками дарвинизма, кстати, являются логик-рационалист Б. Рассел и "отец кибернетики" Н. Винер).
Антитезис современной критики доктрины рационализма состоит в том, что пространство-время имеет не непрерывную, а дискретную природу56. Таким образом, положение об объективной однозначности континуума линии -и геометрической (пространства), и хронологической (времени) - признаётся недостоверным. В миропонимании намечается поворот к субъекту. Соответственно оспаривается и независимая от субъекта "физическая" потенциальная бесконечность числового ряда. "Бесконечная делимость континуума - это операция, существующая только в человеческом представлении" [36, с.342].
Аргументом первого рода является фрактальная геометрия [127], второго - теория относительности, интерпретированная, правда, в субъектном аспекте 58. В последней, как известно, утверждается что математические конструкты, например, пространства и времени, обладают лишь интерсубъектно-объективным, конвенциальным статусом.
"В рамках "нейтральной" позиции бесконечность предстаёт как интерсубъектный феномен, используемый потому, что он признаётся существующим некоторыми группами исследователей в рамках математического сообщества в целом" [51, с.235]. Пространство-время теперь открыто определяются субъектом исследования и спецификой самого феномена59.
А). Рассмотрим ещё одну уязвимую сторону системного подхода. Итак, тезис об обратимости однозначно-универсального объективного времени логически влечёт заключение о существовании времени не только вне субъекта, но и вне объекта. Действительно, следуя Г. Гегелю и "теории отражения", если субъект познаёт объект, то и объект познаёт субъект "в данном отношении Мета-системности": такова формально-диалектическая симметрия. Однако это представляется недостоверным.60.
Синергетические исследования, напротив, фиксируют принципиальную необратимость временного потока (потоков) по мере возрастания "открытости" отдельных объектов . Таким образом признаётся, что каждый субъект моделирует "свой" объект в различных временных потоках62.
Б). Изучая проблему "формы" времени, можно сделать показательный вывод о том, что каждый онтологический переход от одной формы времени к другой в системном описании некоторого объекта мира сопостави м, в самом общем случае, с переходом к "следующему числу" натурального ряда. И этот последний переход выражен в субъектной психике через периодические апелляции к актуальной бесконечности дедуктивного - по природе - акта счета . Доказанную синергетикой онтологическую дискретность эволюции объекта субъект познания дополняет до непрерывности (а значит, до системности) именно и по преимуществу в самом акте последовательного его понимания. А самое понимание осуществляется по законам субъектной значимости б . Поскольку субъект в онтологическом смысле есть тоже объект -система, открытая в высокой мере, - то время, связанное с актами познания, так же в высокой мере необратимо б5. В стремлении субъекта к универсальности, системности описания, сущностью времени становится значимая (интер-) субъект-объектная (иррациональная?!) связь (...).
В). Интерпретации закономерных - с точки зрения системного подхода - событий в призме иррациональных философских установок выражаются через многообразие системно-вероятностных представлений66.
Нетрудно дать описание факторов конструктивности этого многообразия относительно некоторого объекта, представленного субъектом системным образом. К их числу, очевидно, относятся во-первых, гипотетические ожидания субъекта на предмет направления эволюции объекта и характера его результирующих изменений в точке экзистенции субъекта-наблюдателя, а во-вторых, - адекватный выбор значимых фактов, соотнесённых с последовательными актами понимания Г). Поиск "общего знаменателя" системных представлений объекта в любой из указанных философских традиций - условно кибернетической и синергетической - приводит к понятию функции как некоторой детерминанте его эволюции. В случае системного подхода она выражается в фактах организации объекта, сопоставления его признаков с уже существующими понятийными структурами. В случае синергетики - больше энтелехийно и - по мере перехода от образа-представления к понятию - стохастически. В призме субъектного миропонимания объективная проблема функциональности трансформируется в субъективную проблему значимости. И эта значимость по-разному реализуется через осуществление субъектом целей и мотивов жизнетворчества.
Научная компонента миропонимания как система есть инвариант формы представления фактов сознания (теоретическое знание) и фактов опыта (эмпирическое знание) [61, 117, 164 и др.] б8. Этой форме (структуре) аксиоматически приписывается атрибут универсальности в отношении (интер-) субъектной значимости.
С этой точки зрения теоретическое знание есть набор понятий (фактов сознания), вписанных в жёсткую систему верификации логики69. Суждения, образованные из понятий, могут быть классифицированы как аналитические и синтетические [164]. Справедливо указать, что верификация первых может носить строго двузначный формальный характер , а вторых - эксплицитно стохастический, индуктивно-вероятностный [117]
Системное и хаотическое в антропологии и социальной философии
Итак, реализация системного подхода в качестве универсально-значимого метода исследования очевидно предполагает, что понимание некоторого объекта мира, по существу, есть процесс и результат его аналитической субъективации - субъектно-значимого отграничения от мира в целом. На этом основании объект впоследствии считается познанным, а в случае успешной его верификации-фальсификации в реальное пространство-время событий субъектного сознания и опыта - освоенным. Методологически, такое отграничение суть логическое наименование объекта , включение его в уже существующие формальные рационально-гносеологические системы, соответствующие различным научно-практическим предметным областям знания. Процедура этого верификационного отбора выражается в языковых (знаковых) системах, средствами которых исследователь получает право судить о "мере понимания" объекта, раскрывая объём и содержание понятия о нём. Содержание понятия раскрывается посредством семантической координации его с другими понятиями в аксиоматически предсуществующей логической структуре (например, реальным определением), а объём - выявлением внутренней структуры.
Нетрудно видеть, что и в том, и в другом случае исследователь, как субъект научной коммуникации на предмет понимания аналитически данного объекта мира, имеет дело с универсумом его интерсубъектно-значимых логико-эстетических представлений. Последние имеют рациональный, систематический характер: с одной стороны, понятие самое является элементом метасистем - существующих в науке уровневых логических форм: суждений, умозаключений, теорий, парадигм [73] и т.д.; кстати, не всегда и образующих базис данного исследования, и даже не всегда соотнесённого с ним путём корректных отсылок (1,3)- С другой стороны, и самое понятие по необходимости может выступать в качестве такой метасистемы, базиса и таким образом рассматриваться как система входящих в него как элементов понятий меньшего объёма или имён, распределённых в сетке логики универсальной интерсубъектно-значимой гносеологической системы (2,3).
1). В свете указанных парадигм понимания, очевидны некоторые трудности, сопутствующие процедуре приведения используемых исследователем понятий к стандартной интерсубъектно-значимой логико-эстетической форме. Здесь кажется удобным описывать их в терминах, непосредственно апеллирующих к категории хаоса, логически (как и онтологически) контрадикторного метасистеме рационально-аналитической науки и соответственно выраженным экстенсивной и интенсивной бесконечностью системных связей (структур) и их носителей, элементов 144. С этих позиций всё многообразие процессов миропонимания стремящихся к выражению ли объективных метафизических объектных связей - средствами науки, или к выражению самой значимости границ экзистенции микрокосма субъектного "Я" - средствами жизнетворческого целеосуществления -представимо как отграничение некоторой области локального бытия субъекта от метафизического хаоса неопределённости 145.
Таким образом, рассматривая генетический аспект существования микрокосма субъектного "Я", выясняется сам механизм порождения рационально-гносеологических систем из хаоса экстенсивной и интенсивной бесконечности всевозможных элементов и отношений всех объектов мира в их значимых проекциях. Во вновь формирующееся субъектно-локализованное непосредственным бытием "Я" пространство-время жизнетворчества семантически переносится какой-либо объект мира (становящийся понятием-представлением) из уже освоенных областей, но в новом качестве он становится предельно значимым - доминирующим и поэтому определённо задаёт пространству-времени, в котором существует, инвариант структуры. Ввиду этого обстоятельства любой новый появившийся в области субъектного жизнетворчества нём объект мира, как понятие, необходимо должен быть соотнесён с предшествующим ему "началом координат", которое совпадает с исходным перво-объектом. Так - новый объект занимает своё место в этой формальной структуре миропонимания. По правилам этой структуры доминирующий объект (первопонятие), в процессе онтогенеза "Я" постепенно дополняют другие, усложняя принципы научно-аналитического пространства-времени микрокосма субъектного "Я". Соответственно постоянно порождается и рационально-гносеологическая система, элементами которой являются усвоенные субъектом понятия.
2). Таким образом, для процесса миропонимания важное значение имеют три операции: отграничение объекта от бесконечности Мега- и микромира, проектированное включение его в уже существующие интерсубъектно-значимые системы универсально рационального знания и, в перспективе, присоединение к нему по заданным в принятой логико-эстетической форме отношениям новых объектов мира в качестве понятий.
Исторически, феномен возможности объединения произвольных объектов мира в классы - это спор о существовании универсалий, известный со времён Сократа и Платона, имевший непосредственное продолжение в схоластике. В Новое Время заново поставленная эмпиризмом проблема "принципа индивидуации" привела к дифференциации методов познания. Ньгне развивающиеся теории логических форм, на подступах к их философскому синтезу часто приводят к негативным результатам в методологии.
Категории системного и хаотического в научном миропонимании
Итак, конструктивный подход при рассмотрении объектов с точки зрения системных и хаотических их признаков может быть выработан исходя из двух условий. К первому из них относится различение собственно объекта (объекта-в-себе) и системы (объекта-как-системы). Второе условие здесь основано на такой диалектике системного и хаотического, при которой системное и хаотическое - суть контрадикторные противоположности. В центр нашего внимания попадают отрицательные аспекты теории систем.
1. Дабы избежать пресловутого "круга в определении", необходимо, не уменьшая общности, рассматривать системы без апелляций к понятию целостности. Для этого удобно использовать простое алгебраическое (логическое) определение системы как "двойки" элементов и отношений между ними. Тем более, что такой подход является общепринятым, хотя он и не всегда выражен явно.
Специфическими ("интеграционными") признаками системы в отношении указанного определения следует считать те из них, которые сопряжены с понятиями функции или цели. Эти понятия дают переход от логики и гносеологии - к онтологии. Кроме того, они связывают в единство "системного подхода" традиции различения объектов искусственного и естественного происхождения. Наконец, они обращают внимание исследователей объектов-как-систем на их эволюцию.
Пространство-время эволюции объектов, в общем случае, не совпадает; "объекты живут в разных темпомирах". Исследование их приводит к выявлению двух связанных с бесконечностью областей неопределённости -"внешней" и "внутренней". Поскольку эти области противостоят системным детерминантам эволюции объектов, их, следуя синергетической традиции, можно назвать хаотическими. Хаос, таким образом, следует понимать как выраженную экстенсивной и интенсивной бесконечностью неопределённость эволюции объектов.
2. Особенности временных феноменов бытия объектов вынуждают учитывать самый момент их "здесь-и-теперь" познания. В обращении к реалиям времени, факт субъективации оказывается фактом не только рациональным "системным подходом", к каковому субъект склонен "метафизически". Нет, различение системных и хаотических признаков в объекте есть деятельность не только "познающего" субъекта", но и субъекта "понимающего". В процессе понимания активизируется не только сознание, а психика в целом. Понимание направлено на объект, понимание есть актуализация субъектной значимости. Она выражается через коммуникацию "объект-субъект".
Этот "диалог" с миром, имеющий целью (взаимо)понимание есть, очевидно, коммуникативная деятельность, к которой данный субъект причастен так же, как и любой объект: ведь и сам он - объект мира. "По закону субъектной значимости" определяются приоритеты во внешних и внутренних -уже для субъекта - мирах. Опыт связи этих приоритетов - есть опыт упорядочивания онтологического Хаоса, опыт построения-совмещения Космоса мира и Космоса "Я" в едином микрокосме субъектного "Я".
Он реализуется через онтологическое ожидание-узнавание - приведение к соответствию смысло-образов внешней и внутренней природы. Процедура выбора осуществляется принятой субъектом доминантой "Я" - "здесь-и-теперь" нормативным представлением "Я" о самом себе.
3. Имманентный субъекту хаос существует на границе его понятий представлений о мире в целом. Эта граница охватывает как социокультурные формы диалога "Я-другие", так и экзистенциальные - иЯ-Я"; а также мифологические - "не-Я". В первом случае наблюдается неопределённость выбора ситуации-структуры, во втором - знака-элемента. В третьем случае неопределённость имеет изначально трансцендентный характер. Указанные метаморфозы (взаимо)понимания в диалоге субъект-объект получают соответствующие названия структурного, субстанциального и трансцендентного хаоса. Итак, определились три области субъектного выбора.
Этот выбор имеет различное выражение в субъектном жизнетворчестве. Памятуя о том, что понимание - это возможность перевода в слова или поступки, относительно жизнетворчества можно говорить и целеполагании и целеосуществлении. Относительно же онтологического синтеза сознательных и бессознательных субъектных установок в его психике, становится очевидным, что структурирование, систематизация им хаоса "извне-" и "изнутри-" по существу и является его миропониманием. И оно может быть рассмотрено с точки зрения формально-содержательного единства научно-теоретических и обыденных компонентов жизнетворчества субъекта "Я".
4. В научно-теоретической субъектного жизнетворческого миропонимания наиболее важными структурными единицами статуса его "Я" являются соответственно знаки (логико-эстетические формы), имеющие смысл принятых субъектом теорий - парадигм.
В научно-теоретической сфере миропонимания хаос проявляется как неопределённость в отношении парадигматических контекстов и подтекстов. Здесь можно говорить о неопределённости субъектно-определённой парадигмы.
Уровень структурного хаоса относительно парадигмы как устойчивого образования существует по причине её контекстуальности. Апелляции теории к другим, образующим контекст научного языка, вынуждены оставлять без внимания их спецификации. Логические формы этих спецификаций, будучи носителями определённых идей, претерпевают искажения - искажения содержания парадигмы. В предельном случае эта неопределённость содержания парадигмы может быть охарактеризована как эклектика.
На уровне субстанциального хаоса неопределённость имеет источником претензии всеобщности в отношении заданных парадигмой закономерностей. В этом случае искажён объём парадигмы, поскольку в неё не включаются некоторые "новые данные". Возникает разрыв между установлениями парадигмы и реальным положением дел. Если этот разрыв не прёодолён, то такая парадигма в отношении знания становится "метафизикой".
