Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Проблемное поле политической идеологии. 9
1. Особенности формирования идеологических категорий в западноевропейском мировоззрении . 12
2. Эволюция понятия идеологии в России (XX в.). 22
3. Система политической идеологии: структурно-методологические взаимосвязи. 40
Глава II. Механизмы функционирования идеологии в сисіеме политической и метаполитической коммуникации. 47
1. Элементы языкового механизма политической идеологии . 47
2. Психологическое манипулирование в политической идеологии. 60
3. Пігтеллектуально-аксиологический уровень политической идеологии. 65
4. Специфика мисгико-символическою взаимодейсівия в структуре политической идеологии. 69
Глава III. Метарациональное измерение политической идеологии. 78
1. Идеологические основы мифологического сознания . 78
2. Сказочное сознание в сфере функционирования политической идеологии. 90
Заключение 103
- Особенности формирования идеологических категорий в западноевропейском мировоззрении
- Элементы языкового механизма политической идеологии
- Идеологические основы мифологического сознания
Введение к работе
Актуальность исследования
Идеология играет незаменимую роль в политическом процессе. Она определяет нормы поведения, уровни сознания и самосознания отдельных индивидов и народов, придает смысл совершающимся политическим изменениям, объясняет действительность через ценностные гомерения, создает и совершенствует огромный спектр мировоззренческих ориентиров человека. Национальная идеология, отражая общественно-политическую и духовную традицию определенного народа, является внутренней программой его будущего и настоящего развития, ключевым регулирующим звеном национально-государственной самоидентификации. В начале XXI столетия, в ситуации неопределенности государственно-идеологического статуса, для России особенно актуальны идеи интегративной идеологии, цивилизационно-исторической специфики страны, важно определение перспектив эволюции духовно-идеологической ситуации, а также идеологических условии общественного согласия. Проблемы политической стабильности, демографического, экологического баланса, военного и технологического роста немыслимы без выявления того идеологического кодекса, который заложен в политическом сознании, культуре и менталитете россиян.
Степень теоретической разработанности проблемы
Политическая идеология - это неотъемлемая часть человеческого сознания. Интерес к ее закономерностям, элементам и основам восходит к истокам древнейших культур и общественно-государственных организаций. Философские, религиозные, технологические и иные системы мировоззрения человека непрерывно на протяжении многих веков определяли смысл и направленность политико-идеологического сознания. Формирование современного научного анализа идеологического процесса началось в XIX веке. Новаторскую роль здесь сыграла психологическая школа Л.Л.К. Дестютт де Траси, определившая идеологию как всеобщий «логико-грамматический» дедуктивный механизм культуры1.
В дальнейшем это явление анализировалось в рамках самых различных концепций: 1. теории идеологически-иллюзорного сознания2, духовной надстройки
1 См. Destutt de Tracy A.- L.- С. Hlemens d'ldcologie. РЛ-5, Paris: Courcier, 1801-1805.
2 К дискуссии о ложности идеологии позднее присоединились К. Манхейм, И Б. Томпсон, Г. Теборн и др.
В целом многие исследователи видели в самом явлении либо оиределсшгую полігтичсскую патологию,
которую необходимо периодически пресекаїь как злонамеренный обман (К. Ясперс), зло о происхожде
нии общественного зла, генератор наслаждении, знание без трудностей, удовольствие фарисейства
нал материально-экономическим базисом (К. Маркс, Ф. Энгельс); научной (социалистической) идеологии (В.И. Ленин);
теории идеологии как сугубо функционального инструмента интеграции общества (О. Лемберг, Т. Парсонс, М. Гейгер, Э. Тонич);
концепции парадигмального содержания идеологии (Н. Пулашас, К.С. Гаджиев);
теории идеологии как «иадисторического» феномена культуры (Р. Моска, Р. Михельс, В. Парею, К. Герц);
концепции деидеологизации (Д. Белл, Р. Арон, К.Р. Поппср, С. Липсет, Э. Шилз);
теории реидеологизации (М Селиджер).
Большой вклад в исследование политической идеологии внесли политическая философия (Лэйн Р., Мэннинг Д., Робертсон Т.1, Антонович И.И., Арапова М.А., Кантонов Э.А., Кувшинов Ю.Н., Ахиезср А.С, Согрин В., Журавлев Г.Т., Мшвениерадзе В.В., Яковлев MB.), социология знания (Г. Адлер, К. Манхейм, Г. Саломон, Х.О. Циглср, А. Діггрих)2 и представители социальной интерпретации языка (Р. Барт, ММ. Бахтин, А.Ж. Греймас, Ж. Курте, М. Фуко, А.А. Мирошниченко, В.В. Трофеев, ІО.Г. Милованов, П.Г. Дьякова). Соотношение идеологических процессов с государственной системой первоначально рассматривалось в концепциях идолократии (Ф. Бэкон, Ф. Ромер3), затем в аспекте евразийских проектов идеократии (П.П. Савицкий, Н.С. Трубецкой), в последнее время - в различных теориях идеологии государства и государственной идеологии (Л. Дюмон, А.Г. Хабибулин, Р.А. Рахимов, Н.А. Косола-пов, A.M. Ковалев, Б.Г. Капустин).
Целью данного исследования является комплексный теоретико-методологический анализ институциональных факторов формирования политической идеологии. При этом основное внимание уделяется шуче-нию не определённых учреждений, а системы нормативных и структурных ограничений и связанных с ними процедурах и образцах поведения.
(Ж.-М. Денкэн), тиранию слов (Ст. Чейз, С. Хайакава), превратное искажение действительности в интересах господствующего класса (К. Маркс), либо непогрешимую истину, сферу духовной творческой деятельности (Л Л. Богданов), высшей, строгой научности и революционности (В И. Ленин)
1 См. Lane R.E. Political ideology. Glencoe (111.): Free Press, 1962; Ideology and discontent. Ed. by D.E. Apter.
N.Y.:Free Press, 1964; Manning D.J., Robinson T.J. The place of ideology in political life. L.: Croom Helm,
1985.
2 Cm. Salomon G. Historischer Materrialismus und Ideologienlehre. //Jahrbuch fur Soziologie. Bd.2, Karlsruhe,
1926, Zicglcr HO. Ideologienlehre. //Archiv fur Sozialvviss und Sozialpolitik. Bd.57, H.3, Tubingen, 1927,
Dietrich A. Kritik der politischen ldeologien. //Archiv fur Geschichte und Politik. H.l, Berlin, 1923; Adler G.
Die Bcdcutung dcr Illusioncn fur Politik und sozialcs Lcbcn, Jena, 1904; Mannheim K. Idcologischc
Interpretation dergeistigen Gebilde. //Jahrbuch fur Soziologie. Bd 2, Karlsruhe, 1926.
3 Cm. Romcr F. Lehre von den politischen Parteien. Stuttgart, 1844.
Залами диссертационного исследования:
- определить специфику идеологической структуры, полярность её про
странственно-временных и политико-культурных измерений;
наметить основные этапы эволюции понятия политической идеологии, эксплицируя нелинейность данного процесса (проблема трансформации интерпретационных подходов);
исследовать ключевые аксиологические, языковые и психологические механгомы функционирования іщеологии в системе политической коммуникации;
выявить роль фольклорно-символических институтов в политической идеологии, построенных на архетипическом соподчинении ценностно-смысловых и контекстуальных категорий;
- изучить влияние мифических и сказочных элементов на формирование
метарационального измерения политической идеологии.
Методология исследования основана на принципах сравнительного анализа рациональных и иррациональных элементов политической идеологии, соотносимой с разными уровнями общественного развития и государственного управления1. С помощью данного подхода может быть построена модель эволюции идеологии как «свободного» самоорганизующегося процесса.
Научная новизна исследования
Впервые исследована структурная модель политической идеологии, учитывающая специфику рациональных и иррациональных сфер мышления (сакральное и обыденно-историческое; фольклорное и интеллектуально-научное восприятие и смыслополагание действительности и т.п.). Изучена проблема «двойственности» в структуре политической іщеологии (наличие ряда взаимоисключающих бинарных оппозиций) и ее временны-ех параметры (синхрония-диахрония). В диссертации предложена концепция функционирования политической іщеологии на базе комплекса познавательно-языковых, психологических и ценностных механизмов (проблемы дешифровки идеологических знаков, внушения, смыслового и образного иллюзионизма, парадигмального мировоззрения в политическом процессе); приводится обоснование мстаполитического измерения идеологии, включающего мистико-символические, сказочные и мифологические элементы и структуры политического сознания.
1 Проблематика государства, рассматриваемая через призму идеологических взаимосвязей, выступает как один из возможных вариантов (примеров) подобного соотношения. Место государственных структур вполне могут занимать общественные, групповые или же личные ценности, интересы, отношения, влияющие на конкретные политические события и явления. В зависимости от специфики идеологического мира происходит изменение политических акторов, их адаптация к сложившимся условиям.
Основные положения, пыиосимыс на защиту
1.Структурная композиция іщеологического процесса характері пустея двойственностью. Одна часть является осмыслением действительности, которое уже есть своеобразная «накладка», фантастическая ложь, первично необходимая человеку для существования и поэтому принимающая форму «истины». Другая - использованием осмысленного в реальных целях, то есть утверждением (обычно - догматизированием) ранее осмысленного, приданием ему символически-сакрального содержания и определённой формы. Таким образом, этот феномен будет представлять скорее то, что можно было бы назвать «истинно-ложной» и «удвоенно-ложной» идеологией. Истинным же здесь необходимо считать сам феномен идеологии как таковой в функционировании (а для исследователя - в изучении, анализе) двух ее противоречивых полюсов.
2.Логика двойственности обнаруживается и в пространственно-временном измерении, где синхрония означает эволюцию идеологических явлений, обозначаемых и анализируемых на протяжении всей истории через различные понятия, а диахрония, напротив, - развшие и анализ конкретных идеологических понятий в определённый исторический период их применения и актуализации. Этот дуализм восходит к идее временной конверсии в повествовательном дискурсе.
3.Политическая идеология имеет и другую особую дихотомическую структуру. С одной стороны, она представляет рационально-манипулирующую систему, сферу интеллектуально-народных («неофициальных»: проправительственных или оппозиционных) и шггеллсктуально-адмииистративных («официальных») политических идеологем. С другой стороны, идеология охватывает область иррационального, метаполитиче-ского сознания. Единым связующим звеном в политической и метанолі гги-ческой идеологии служит технократический инструмент воздействия, который может принимать как «естественную» субъективно-информационную, так и технически-информационную форму (слухи, мода, обычаи, игры, шествия; радио, телевидение, компьютер и т.н.).
4.Функционирование идеологии обеспечивается институциональными механизмами, образующими ряд последовательно усложняющихся уровней.
5.Наиболее элементарный уровень представляет собой языковое общение. Политическая идеология выступает здесь как особая знаковая система, замещающая окружающий мир определённым оценочным содержанием. Трансляция и изменения знаков являются единым многофункциональным процессом идеологического творчества. Для каждой эпохи и для каждой социальной группы существует свой индивидуальный набор знаковых идеологем. Лексико-ссмантические и синтаксические особенности текстов (техника речевого исполнения, внешнее оформление речи, расио-
ложеиие, темп, плотность повторов в повествовании н истории) образуют сложную институциональную систему идеологической интерпретации.
б.11а следующем уровне политическая идеология зависит от психо
логических факторов управления сознанием и поведением человека. Осно-
« ву институционально-психологических элементов политической идеоло-
гии составляет социокультурная традиция, с помощью которой кодируется, запоминается и актуализируется определённый спектр исторических ценностей. Её развитие определяется влиянием на социальную среду различных эмоционально-волевых категорий, познавательных способностей, стереотипных установок.
7.Институциональные механизмы политической идеологии отражаются в системе культуры, регулирующей взаимодействие потребностей, интересов и ценностей человека. Аксиологический уровень предполагает соотнесение идеального и реального в едином творческом процессе иерархического выстраивания актуально значимых и жизненно необходимых ориентиров и характеристик действительности. Ценностно-парадигмальная структура идеологии включает целый ряд идейно-познавательных систем (этатистско-апархические, дисциплинарно-правовые, религиозно-этические и др.).
Практическая значимості, исследования
Результаты исследования могут быть использованы в научной и педагогической деятельности. В последнем случае они могут составлять материал для ряда лекционных курсов, предполагающих подготовку к междисциплинарной научно-исследовательской работе.
Апробация исследования
Основные положения диссертационного исследования были опубликованы в виде статей в журналах и сборниках (ПОЛИС, Проблемы политологии, Научные труды аспирантов и докторантов МГСЛ и др.), а также представлены в докладе на заседании Центра «Политической культуры и политического участия» Института сравнительной политологии РАН 22 ноября 2002 года.
Структура диссертации
Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка цитируемой литературы и библиографии.
Первая глава посвящена описанию общей системы политической идеологии, ее структурно-функциональному соподчинению информационно-познавательному (семасиологическому) фактору. Вторая глава подразделяется на четыре параграфа, соответствующих основным механизмам функционирования политической идеологии. Здесь обозначены аксиологические бинарные оппозиции властно-регламентирующей организации, этического самоконтроля и самоуправления; эволюция, типология и дешифровка идеологических знаков в политической лингвистике; идеопси-хология (политические стереотипы, архетипы, традиции, обычаи, ритуалы, игры) и манипулирование («естественное»: социально-политический им-принтинг и «искусственное»: иллюзорное внушение); магический символизм и политические мистерии. Последняя глава представляет анализ ме-тарационалыюго сказочно-мифического уровня политической идеологии (информационно-коммуникативный механизм мифической идеологии; эволюция богов в политической мифологии; межкудьтурный и национальный уровни, священность и темпоралыюсть мифического аспекта политической идеологии; мифопоэтика и политика; праздничная идеология; сказочно-магический элемент в политическом процессе; нравственный идеал сказочной идеологии; проблемы политико-культурного смыслополагания в сказочной метареальности; сказочное государство: специфика архетипиче-ских образов).
Особенности формирования идеологических категорий в западноевропейском мировоззрении
Идеология в сфере политики является частью особой формы созна- ния - сознания политического, сферы политической мысли, рассуждений, умения определять свое отношение к политической действительности. Политическое сознание позволяет человеку увидеть его собственную роль в политической системе, определить основные права, свободы, ответствен ности, обязательства и возможности влияния на власть. Оно «выступает понятийным, оценочным, символическим и иным отображением реальных взаимодействий граждан, достигающих своих властных целей» (1, с.31). Поэтому его развитие тесно связано с непосредственным практическим участием человека в политическом управлении, со способностью соотно сить личные интересы с общественно-государственными установлениями. Формирование политического сознания зависит от нескольких ключевых факторов: а) критического осмысления социально-политической действительности; б) обобщения приобретаемой информации и согласования ее с информаци ей политического порядка; ф в) присоединения к общепринятым стереотипам, оценкам и нормам поли- тического поведения; г) «эмоционального приобщения к вере в справедливость тех или иных политических идеалов» (см. там же, с.ЗЗ). В целом данный процесс регулируется двумя факторами, с одной стороны, бытовым влиянием «естественных» условий жизни, а с другой -целенаправленным воздействием политических институтов, внедряющих в сознание человека определенные интересы, идеи и ценности. Основу политического сознания составляют идеи. Они образуют разнообразные наборы гипотез, теорий, проблем, критических рассуждений, картин мира, которые формулируются и используются политическими субъектами для функционирования и изменения государственных и общественных структур.
Политические идеи помогают человеку своевременно реагировать на конкретную ситуацию, отражать, уточнять, защищать свои или близкие к ним интересы и оценивать возможности дальнейшего развития. И «хотя мир объективного знания создается людьми, существует важный эффект обратного воздействия наших творений на нас самих.... Именно эта обратная связь оказывается решающей в наших творческих усилиях» (2, с. 129; 3, с.287). Понимание роли и значения политических идей зависит от исследования истоков, психологических мотивов их действий, а также культурных ценностей, правил и норм, придающих им определенную форму. Система взаимодействия идей в политическом процессе образует информационное пространство политики, которое представляет «многомерную модель властного общения» (см. 4, с. 15), 10 устанавливающего определенные смысловые ноля и сферы влияния политических субъектов. Инструментами информационного обмена в политике выступают средства массовой и индивидуальной коммуникации (общение, пресса, радио, телевидение и т.п.). Политическое сознание также тесно связано и с психологическими феноменами менталитета (общего уровня политических умонастроений), самосознания (политической самоидеіггификации), культуры (ценностного кодекса и стиля политического поведения). Особое место в нем занимают проблемы политического пространства и времени. Политическое пространство формирует определенную систему субъект-объектных отношений власти, а по своей струкгуре является неоднородным, внелинейным образованием. «Оно как бы обладает третьим измерением» - голографической насыщенности (см. 5, с.301), позволяющей ситуативно распределять ресурсы, силу влияния власти в конкретных политических иерархиях. Насыщенность - ведущая характеристика не только политического пространства, но и времени. Время в политике для одних политических сил может быть медленным, бессодержательным, для других, напротив, плодотворным, стремительным.
«Именно концепция времени дала имя многим политическим течениям и идеологиям: консерватизму и традиционализму - ревнителей прошлого, политическому реализму - приверженцев стабильности, авангардизму, обновленчеству, прогресс!гзму - устремленных в будущее» (там же, с.299). Политическое время зависит от тех исторических событий, которые в нем отражаются, от их судьбы, ритма и последствий (предвоенное - послевоенное время, время избирательной кампании, эпоха застоя, революционное время, время перемен и т.д.). Манипулирование временем в политике - важный показатель эффективности идеологических процессов. Спецификой политического пространственно-временного континуума является наличие в нем двух уровней. Первый, синхронический (структурный) уровень обозначает политические идеи, выражаемые в различных синонимических понятиях, дополняющих и изменяющих друг друга (как но форме, так и по содержанию), на протяжении всей жизни человечества. Другой, диахронический (исторический) уровень должен указывать на определённое понятийно-словесное их происхождение и развитие наряду с наслоениями первоначальных значений. Этот дуалігзм восходит к идее временной конверсии в повествовательном дискурсе. «Повествование есть вдвойне временная последовательность...; существует время излагаемого и время повествования (время означаемого и время означающего)». Данное обстоятельство «не просто делает возможными временные искажения...(три года жизни героя могли быть резюмированы в двух фразах романа или в ускоренном монтаже кинофильма и т.п.); более существенно другое» - оно «заставляет нас 11 констатировать, что одна из функции повествования состоит в конвертировании одного времени в другое»1. Время истории (Hrzarilte Zeit), как последовательное восприятие серии образов (диахронический аспект) взаимодействует с временем повествования (Erziililzcit), требующего «глобального и синхронического зрительного охвата»2. Применительно к идеологии речь идёт о наличии двух оппозиций: историко-эгимологической интерпретации и общеструктурной среды — синхронического пространства культуры3.
Элементы языкового механизма политической идеологии
Лингвистический подход в исследовании политической идеологии сложился сравнительно недавно. Последовательно развиваясь, сначала в рамках сигнифики и общей семантики (30-е - 50-е гг.), затем - генеративной и трансформативной грамматики (60-е - 70-е гг.), социолингвистики (70-е гг.) и прагмолингвистики (80-е гг.), а в последние десятилетия - в области идеолингвистики, он занял одно из ведущих мест в политической науке и в ряде других гуманитарных научных направлений. Среди ранних отзвуков подобных исследований можно отмстить теорию СП. Булгакова, понимавшего идеологию как содержание лексикологии и включающей разделы корнесловия, морфологии и семасиологии (см. 28, с. 105). Анализ языковых структур во взаимодействии с социальными институтами впервые были нре;июжены и стали предметом сірого научных экспериментов и гипотез благодаря усилиям французских языковедов (Э. Бенвенист, Ж. Дюмезиль и др.). Здесь политическая идеология (как и идеология государства) становится систематизированным взаимодействием лингвистических механизмов в политическом сознании народов.
Доминирующая роль марксистских интерпретаций, становление новой политической фразеологии и риторики оказали огромное влияние на формирование данного направления в России. Появляются идеи описания и классификации «исторических» терминов и словосочетаний (162, 163, 164). По первый новаторский шаг к научному исследованию удалось сделать лишь в конце 20-х гг. М.М. Бахтину. Его фундаментальные изыскания в этой области носили междисциплинарный характер. Семантические элементы были рассмотрены с позиций социологии, лингвистики, литературоведения и психологии. По мнению Бахтина, идеология выступает особой знаковой системой, отражающей и заметающей окружающий мир определенным оценочным содержанием. Идеологические знаки охватывают всё многообразие материально-физической (масса, цвет, движение, звук), культурной (художественный образ, научная формула) и социально-политической (правовая норма, партийная программа) среды. Они обладают «внутренней диалсктичностыо». Во время революционных и социальных кризисов, с одной стороны, происходит изъятие, отбор, изменение данных форм, с другой - создание новых - господствующих и, как правило реакционных. Их трансляция и эволюция представляют единый многофункциональный процесс идеологического творчества. Для каждой эпохи, для каждой социальной группы существует свой индивидуальный набор знаковых идеологем (см. 29, с.32, 28). «Индивидуальное сознание питается знаками, вырастает in них, отражает в себе их логику и их закономерность. Логика сознания есть логика идеологического общения, знакового взаимодействия коллектива» (см. там же, с.20).
После Второй мировой войны концептуальные исследования в оте # чественной социолингвистике возобновляются только к 70-м годам. На первый план выступает анализ общественно-политической лексики и терминологии (165, 166, 167). Следует так же отметить использование психологических методов при объяснении специфики идеологического освоения действительности. Предлагается заменить традиционный семантический подход ономасиологическим, позволяющим сравнивать «предметный мир», его восприятие и представления о нём в эмоциональной, практической и теоретической сфере носителей языка (см. 168, с.23).
В период с 1982-1988 гг. исследователей, главным образом, интересовали вопросы, связанные с лингвоидсологическим воздействием. Идеология рассматривалась как одно из средств политической пропаганды и манипулирования (169, 170, 171, 172). Кроме того, определённую степень актуальности приобретали статьи и монографии, направленные на изучение взаимосвязей идеологии языка с особенностями массовой коммуникации (173, 174). Помимо поиска идеологических зквивалеіггов в метафорах, метонимиях, гиперболах, аллитерациях, отмечается зависимость идеологи щ ческого процесса от разных способов подачи информации. При квантова нии политического дискурса действует эффект умолчания. Акцентная фильтрация знаний служит регулирующим звеном, заполняя образовавшийся идеологический вакуум в мировоззрении подчинённых субъектов иллюзорными характеристиками. В определённый лексический ряд вводятся эвфемизмические (тактические подмены: урегулирование военного конфликта - война, страны восточного блока — Восточная зона, «застой» -нулевой рост), атрибутивные (приём «навешивания ярлыков»), ассерцион-ные (маскировка «старого» в новом: капитализм - демократия) обороты. Объединение и дифференциация понятий осуществляется с помощью идеологической формализации — отбору по внешним и наиболее выгодным признакам (фашизм, национал-социализм, социализм, коммунизм - тоталитаризм).
Идеологические основы мифологического сознания
Проблемы специфики мифологического сознания изучались еще в глубокой древности. Миф являлся предметом глубокой веры и источником богатейших знаний. С переходом в эпоху технического рационализма, логико-эмпирического мышления мифология постепенно теряет свое значение в глазах ее новых последователей и интерпретаторов. Миф превращается в пустую религиозную фикцию. Появляются су губо односторонние и догматические теории, сводящие вопрос о природе и смілсле мифологии то к идеям поэтической случайности, первобытного невежества трансформированного в поэзию (И.Г. Фосс), то к своеобразно му облачению исторического процесса (Евгемер) или к процессу особых физиологических изменений в речевой сфере (К.Г. Гейне), ю к результа там научного (Г. Герман) или религиозного искажений (У. Джонс, Ф. Крейцер), или же к простой аллегорической образности (Ч.Ф. Дюпуи, . Б. де Фонтенель, Д. Юм п др.). В дальнейшем исследование данной про блематики было значительно расширено, лучше стал и качественный аспект анализа (антропологические, лингвистические, социологические, психологические и др. концепции), по общий взгляд на мифологию не изменился. Особый всплеск в так называемом научном мифоведснии пришелся на XIX век и первые десятилетия ХХ-го в связи с введением понятия примитивности. В науке развернулись целые дискуссии между сторонниками религиозных и позитивистских методов в мифологии, в которых противопоставлялись богословские идеи истинной прарелигии, претерпевшей «искажение вследствие грехопадения человека» (Х.Гейне, Ф. Шлегель, Я. Гримм -основатели этой школы) и этнографическо-эволюционпые теории наивной стадии культуры, претерпевающей прогрессивные изменения вплоть до постепенного исчезновения (Г. Спенсер, О. Копт, Э. Тайлер, Т. Вайц, П. Топинар, III. Летурно, Дж. Фрезер, В.Г. Богораз, П.П. Пекарский, Н. Харузин и др.). Позднее дискуссию продолжили: Л. Леви-Брюль, Э. Леруа, В. Шмидт, Ф. Боас, Б. Малиновский, Э. Кассирер, Л.Л. Богданов, П.И. Бухарин, Н.Я. Марр, Каутский, Месин и др. (см. 73, с.630, 637). При митивность, пралопгзм, первобытное мышление стали ключевыми харак теристиками мифологических представлений. Капиталистический утили тарный позитивизм и материалистическая идеология социализма оконча тельно укрепіши необходимую мифоведческую традицию исследования. В почти любом справочном издании миф выступает, с одной стороны, в ка 79 честве конкретного старинного литературного памятника (миф об Одиссее, миф о Прометее и т.д.), повествующего о жизни богов и героев, о силач природы и их происхождении; своего рода попытки «древних людей ответить на вопрос: как и почему произошло то или иное явление природы или общественной жизни?» (см. 75, с.352; 76, с. 164; 74, с.314), а с другой — как заведомо недостоверные рассказы, логические суждения и действия (Советская армия разбила миф о непобедимости фашизма; после бомбардировок Югославии был развенчан миф о реорганизации НАТО как военной системы в связи с распадом Организации Варшавского Договора и т.д.). К концу XX в. с «открытием» литературного мифотворчества, массовой социально-политической мифологии ситуация стала заметно меняться, хотя и столкнулась с рядом иных трудностей. Новые научные подходы оказались слишком молоды и слабо восприимчивы традиционным научным мировоззрением, еще до конца не потерявшим силы своего воздействия и авторитета. Л, во-вторых, пересмотр прежних ценностей, который привел к колоссальному росту актуально-мистических учений и сект, значительно ослабил объективно-научную заинтересованность в изучении мифологии и связанных с нею проблем. Это способствовало появлению огромного массива литературы о социально-политических, семейных, религиозных и других мифах, как негативных моделей с заведомо ложной информацией, заложенной на бессознательном или подсознательном уровнях. В допол нение к теориям реидеологизации возникают идеи демифологических процессов. Сегодня от мифа (а немного раньше — « ог идеологии») спасаются и лечатся, применяя при этом самые разнообразные научные подходы как от некой патологии, стихийной эпидемии, разрушающей сознание и подрывающей нравственные и политические основы государства и общества. Такова современная участь мифологии. В наши дни мифологии необходим реставрационный научный анализ, который помог бы стать на путь возвращения, утраченных представлений о ее подлинных исторических и смысловых основах. Миф неразрывно связан с сознанием человека. Он имеет сложную логическую структуру и функциональные уровни. Одним из ключевых элементов формирования мифологической идеологии является общий информационно-коммуникативный механизм восприятия, оценивающий и направляющий ту или иную информацию через императив («фильтр») доверия/недоверия. Обладая монополией на точность и оперативность официально транслируемой информации, государственная власть определяет истинность или ложность, необходимость, полезность или опасность поступающих сведений, интерпретирует происходящие в стране события в идеологически целесообразном ключе, формирует на бессознательном и подсознательном уровнях выгодные ей слухи и мнения.
