Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Динамичные образы поэтического сборника Иосифа Бродского «Остановка в пустыне » 11
Глава II. Статичные образы поэтического сборника Иосифа Бродского «Остановка в пустыне» 97
Заключение 175
Библиография 182
- Динамичные образы поэтического сборника Иосифа Бродского «Остановка в пустыне
- Статичные образы поэтического сборника Иосифа Бродского «Остановка в пустыне»
Введение к работе
Актуальность исследования обусловлена весомым вкладом Иосифа Бродского в литературу 60-70-х годов, а также современную российскую и мировую культуру.
Наше внимание к образам времени и пространства в лирике Бродского объясняется тем, что это основа художественного мира всякого автора. Искусство - это мышление в образах, а художественный образ обладает пространственно-временной протяженностью. Именно пространство и время включают отдельное произведение в общественный, исторический и культурологический контекст всего творчества писателя, а также творчества других авторов.
Исследователи, анализируя время и пространство в лирике Бродского, не отметили особенности их инвариантов, не пытались их определенным способом классифицировать, а также не обозначили закономерности в их использовании поэтом. Таким образом, есть некоторые пробелы, которые требуют восполнения. Следует также отметить возрастающий интерес филологических наук к пространственно-временному аспекту произведения..
Объект и предмет исследования. Объектом нашего исследования является первый поэтический сборник Иосифа Бродского «Остановка в пустыне» как источник почти всех основных лейтмотивов в его творчестве. Мы анализируем стихотворения и поэмы сборника («Исаак и Авраам», «Горбунов и Горчаков»), входящие в состав циклов «Холмы», «Anno Domini», «Фонтан», «Остановка в пустыне».
Предмет нашего исследования — изучение образов времени и пространства в поэтическом сборнике Иосифа Бродского «Остановка в пустыне».
Цели и задачи. Целью данной диссертации является создание целостного представления об образах времени и пространства в первом поэтическом сборнике Иосифа Бродского. Достижение этой цели возможно при решении следующих задач:
определить главный критерий для классификации образов
времени и пространства;
доказать актуальность их противопоставления по принципу
«динамика - статика»;
выявить своеобразие динамичных и статичных образов;
проанализировать их причинно-следственные связи;
охарактеризовать отношения категорий времени и пространства;
проследить закономерности их использования поэтом;
установить особенности авторского понимания и реализации
данных категорий;
описать идейно-тематическую и художественную оригинальность
лирики Бродского.
Изученность темы. Следует отметить, что начало последовательному анализу категорий времени и пространства в литературоведении положил М.М. Бахтин. А более подробное изучение творчества Бродского связано с трудами Л.М. Баткина, П. Вайля, Е. Келебая, М. Крепса, Л. Лосева, Ю. Лотмана, а также В. Полухиной, А. Ранчина, Н. Стрижевской и других.
Работы о Бродском можно условно разделить на исследования с философским уклоном (в них акцентируется мировоззрение поэта, выраженное посредством времени и пространства как неких абстрактных категорий) и труды с анализом конкретных образов времени и пространства. Далее попытаемся охарактеризовать их в общих чертах.
В монографии М. Крепса «О поэзии Иосифа Бродского» противопоставляется в творчестве поэта простое (конечное) время и чистое (вечное) время. Автор также анализирует различные образы времени и особенности их пространственного решения: это пустота, вода, странствия, куст и так далее, а также мотивы двойничества, тишины/слова, разлуки и
другие. Однако выбор данных хронотопов носит в работе Крепса произвольный характер и не соотносится с выделенными им же различными типами времени.
Диссертация В.А. Куллэ «Поэтическая эволюция Иосифа Бродского в России (1957 - 1972)» посвящена магистральной для поэта категории времени, причем пространство изучается как инвариант времени и средство его материального воплощения. Времени отводится роль главного героя лирики Бродского, в связи с чем анализируется хронотоп воды. В качестве лейтмотивов выделяются темы движения и смерти, подчеркивается метафизический аспект в изображении Петербурга, пустыни, образа куста, мотивов ухода, свободы. Наряду с достоинствами данного труда следует отметить нехватку обобщающего материала и его систематизации, а также изучения закономерностей использования тех или иных хронотопов.
Книга А. Ранчина «На пиру Мнемозины» содержит перечень коннотаций основных образов в лирике Бродского, что облегчает расшифровку их пространственно-временного содержания. Ранчин затрагивает тему памяти у Бродского, понимая ее как традицию и контекст всей мировой литературы. Но названный автор предпочитает описание анализу, и, следовательно, не предлагает общих критериев, способствующих классификации исследуемых образов.
П. Вайль в статье «Пространство как время» рассматривает тесную взаимосвязь данных категорий, подчеркивая вспомогательную роль пространства по отношению ко времени. Автор изучает характерный для творчества Бродского мотив странствия, приравнивая его мотиву заполнения страницы текстом, и шире, - заполнения пустоты как таковой. Данное исследование в определенной мере удовлетворяет наш интерес к причинно-следственным отношениям категорий времени и пространства в поэтике Бродского.
Пробштейн ЯЗ. в своей работе «Мотив странствия в поэзии О.Э. Мандельштама, В.В. Хлебникова и И.А. Бродского в контексте мировой поэзии» исследует мотивы странничества в лирике названных авторов.
Пробштейн анализирует в связи с этим мотивы движения, возвращения и связанные с ними хронотопы изгнания, отсутствия и так далее. Работа привлекает своим сопоставительным характером, обогащающим нашу диссертацию сведениями о некоторых хронотопах Бродского в контексте предшествующей и современной ему литературы.
В сборнике «Иосиф Бродский. Размером подлинника» творчество Бродского рассматривается как пример постмодернистской литературы и содержатся статьи, исследующие понятия кочевничества и оседлости в его лирике, мотивы покоя и движения, и, что особо важно для нашей работы, анализируются принципы линейности и цикличности. Но понятия покоя и движения не соотносятся с разными типами времени и пространства, а линейность и цикличность изучаются лишь на примере образа Времени.
Якунин А.В. в своей диссертации «Функционально-коммуникативная организация текста в жанре эссе (на материале эссе И.А. Бродского «Путешествие в Стамбул»)» выделяет основные направления поэтического пространства, освоенные Бродским, и их временные эквиваленты: Юг и прошлое, Север и будущее. Также автор демонстрирует прогрессивность Запада и застойность Востока в понимании поэта. Примечательно, что все названные пространственно-временные аналогии зародились уже в сборнике «Остановка в пустыне», изучаемом нами. В то же время в данной диссертации настоящему времени и его пространственной реализации отводится совсем незначительная часть, что кажется нам недооценкой его значения для поэтики Бродского.
Статья И. Франка «Критические письма» посвящена вещному миру в стихах Бродского. Связь этого образа со временем и пространством рождает такие важные мотивы, как заполнение и опустошение, остановка, несвобода и так далее.
Следует выделить и монографию Кашиной М. «Вещный мир Иосифа Бродского (на материале сборника «Часть речи»: к вопросу о языковом мире поэта)», где поднимается тема взаимообратимости неодушевленного и
одушевленного. Вещи выступают в качестве главной характеристики человека и являются символами различных типов времени и пространства. Кашина подробно рассматривает лексему «дом» и связанные с ней хронотопы окна, порога, стены, а также акцентирует мотивы молчания/несвободы/смерти. Названный труд интересен нам в связи с поднятой в нем проблемой соотношения живого и неодушевленного миров в творчестве Бродского, что подтолкнуло нас к дальнейшей разработке данного вопроса, хотя и с точки зрения его пространственно-временного аспекта.
Ю.М. Лотман в статье «Между вещью и пустотой» рассматривает творчество Бродского в соотнесении с поэтикой акмеизма. В связи с этим Лотман изучает конфликт вещи и пространства, вещи и пустоты, разрешаемых с помощью третьей составляющей - поэтического текста. Автор исследует границы вещи и другие ее важные характеристики. Он также отмечает постоянное соотнесение бытия и текста в произведениях Бродского, что является определяющим методом поэта. Ценность данной работы состоит в выявлении традиций и новаций в использовании названных образов и мотивов в лирике Бродского, а также в акцентировании параллели «мир/текст», характерной для его поэтики.
Абелинскене И.Ю. в своей диссертации «Художественное мироотношение поэта конца хх века (творчество Иосифа Бродского)» изучает отношения вещи и пространства и связанные с ними мотивы отсутствия, опустошения/заполнения, тишины/речи, смерти и небытия. Автор противопоставляет циклическое время неодушевленного мира и конечное время людей, а также отмечает приоритет прошедшего времени в лирике Бродского как пример его дани культурной традиции. Для нашей работы особенно важна предложенная Абелинскене характеристика разных типов времени одушевленного и неодушевленного миров, однако глубинный принцип их противопоставления, на наш взгляд, так и остался без определения.
Работа Лакербая Д.Л. «Поэзия Иосифа Бродского 1957 - 1965-го годов: опыт концептуального описания» освещает неодушевленный мир в его связи с
образом Языка, его определяющей ролью для философии данного поэта. Язык изучается автором монографии как хранилище всех возможных пространственно-временных моделей, подтверждением чему становится анализ поэмы «Исаак и Авраам» и некоторых других произведений ранней лирики Бродского.
Наконец, хотелось бы особо выделить монографию Е. Келебая «Поэт в доме ребенка. Пролегомены к философии творчества Иосифа Бродского». Она посвящена главным оппозициям в лирике Бродского. Ученый выделяет особенности времени и пространства в понимании поэта, изучает их соотношение с категорией Языка.
Работа Келебая представляется нам наиболее адекватной, так как автор исследует многообразные типы отношений времени и пространства в лирике Бродского на примере тех или иных оппозиций, - в частности, оппозиции «движимое - недвижимое». По этой причине мы положили их в основу классификации образов времени и пространства в нашей диссертации. Однако, выдвигая пару «движимое - недвижимое», Келебай подразумевает противопоставление в лирике Бродского лишь одушевленного и неодушевленного миров. Мы же идем глубже, развивая данную идею до ее логического завершения.
Научная новизна. Она заключается в определении «динамики — статики» в качестве главного критерия в классификации образов времени и пространства в ранней лирике Бродского, в целостном анализе динамичных и статичных образов, в описании своеобразных причинно-следственных отношений категорий времени и пространства. Дальнейшей разработке подвергается поэтика произведений данного автора и характеризуется их идейно-тематическое своеобразие.
Методологическая основа и методы исследования. Методологической основой работы являются сравнительно-исторический и системный подходы научного анализа. Основной метод изучения поэзии Иосифа Бродского -аналитический. Применяются в работе и типологический, сравнительно-
исторический методы. Исходный методологический принцип - анализ образов в единстве пространственных и временных составляющих, выявление особенностей внутренней организации стихотворений. От отдельного образа — к лирике в целом, - таков способ исследования, выявляющий целостность поэзии на всех ее уровнях.
В ходе работы мы использовали исследования известных теоретиков и историков литературы: ММ. Бахтина, А. Веселовского, В. Виноградова, М.Л. Гаспарова, Л.Я. Гинзбург, В.М. Жирмунского, А.К. Жолковского, Ю. Лотмана, Е. Мелетинского, В.Н. Топорова, Б.О. Эйхенбаума, P.O. Якобсона; а также бродсковедов: Д. Бетеа, П. Вайля, Е. Келебая, М. Крепса, В. Куллэ, Л. Лосева, В.А. Полухиной, А. Ранчина, Н. Стрижевской и других.
Теоретическая и практическая значимость диссертации. Теоретическая значимость работы состоит в исследовании идейно-художественных особенностей одного из самых малоизученных поэтов хх века. Категории времени и пространства показаны в их тесной взаимосвязи, а в качестве дополнительного критерия поэтического стиля и изучения художественных образов выдвигается принцип «динамики - статики». Создается база для прогнозирования дальнейшего развития основных лейтмотивов в творчестве Бродского, каковыми являются рассмотренные в диссертации образы времени и пространства. Результаты исследования могут быть использованы для преподавания в общеобразовательных школах и в вузах (на курсах по истории русской литературы 20 века, при чтении специального курса по творчеству поэта), а также при составлении учебников и учебных пособий, при написании курсовых и дипломных работ по творчеству Бродского.
На защиту выносятся следующие основные положения диссертации.
Одной из главных у данного поэта является оппозиция «динамика -статика».
Движение в лирике Бродского реализует принцип линейности. Линейное (конечное) время характеризует мир людей.
3. Статика соответствует принципу цикличности. Циклическое
(бесконечное) время - это время неодушевленного мира.
Вещи сообщают свою статичность пространству. Отношения вещи и ее идеи отражают суть отношений пространства и времени.
Разделение образов по принципу «динамика - статика» соответствует противопоставлению линейного и циклического типов времени, а пространство не имеет динамичных разновидностей.
Динамичные образы времени в поэтике Бродского являются инвариантами статичных образов времени, а пространство не имеет динамичных разновидностей.
Всегда статичное пространство есть инвариант линейного (динамичного) времени, которое, в свою очередь, есть разновидность времени циклического (статичного).
Апробация работы. Основные положения диссертации излагались на ежегодных научных конференциях на филологическом факультете Даггосуниверситета (2002, 2003, 2004), а также были опубликованы в виде шести статей в сборниках работ и в журналах.
Структура и объем диссертации. Они определены основными проблемами исследования и его целью. Работа состоит из введения, двух глав: «Динамичные образы поэтического сборника Иосифа Бродского «Остановка в пустыне»; «Статичные образы поэтического сборника Иосифа Бродского «Остановка в пустыне», заключения, библиографии. Диссертация представляет собой рукопись на 190 страницах в компьютерном варианте.
Динамичные образы поэтического сборника Иосифа Бродского «Остановка в пустыне
Существуют различные представления о соотношении времени и пространства: «1) евклидовское пространство, которое больше времени; 2) кантовское время, параллельное пространству; 3) время как единственная реальность; 4) единое и неделимое время-пространство»1. Нам следует определить в ходе работы, какой концепции придерживается Бродский.
Художественное пространство и время - это важнейшие компоненты поэтики произведения и критерии типологии жанров. Они обеспечивают «целостное восприятие художественной действительности и организуют композицию произведения»2. Одним из традиционных в литературоведении считается хронотоп дороги.
Данный хронотоп подробно анализировал М.М. Бахтин. Он считал его местом «случайных встреч»3 и «пересечения в одной пространственной и временной точке пространственного и временного пути различных людей»4. Именно здесь происходят события; здесь «время как бы вливается в пространство и течет по нему (образуя дороги)»5. Отсюда всевозможные метафоры дороги: «жизненный путь»6 (география вкупе со временем как судьба героев), исторический и другие. Но основной смысл этих метафор — «течение времени»
Для нас особенно важен этот хронотоп именно потому, что в нем единство пространственно-временных определений раскрывается исключительно четко и ясно.
«И только снег шуршит во тьме дорог»2, - замечает Бродский, используя сочетание «тьма дорог»: то ли это разные пути покрыты мраком, то ли их великое множество, - «тьма». В последнем случае герою придется мучительно выбирать:
От алтаря, из-под венца, видна дорога в два конца. Я посылаю взгляд свой вдаль, и не вернуть гонца. (20)
Иногда герой Бродского знает свой путь и его конечный пункт наперед, но не имеет никаких гарантий относительно их преодоления. Нет у него и уверенности в благосклонности времени к его планам: Когда-нибудь придется возвращаться. Назад. Домой. К родному очагу. И ляжет путь мой через этот город. (84)
Дорога у Бродского имеет видимо благополучный вид, например, укатанного шоссе. На самом же деле, это комфортное отсутствие препятствий означает ускорение движения времени, которому ничто не мешает на асфальтовых горизонталях: на пустое шоссе, пропадая в дыму редколесья, вылетают такси, и осины глядят в поднебесье. (13)
Жизнь обретает немыслимую скорость гоночной машины-птицы. Или же стремительность поезда в «Исааке и Аврааме», символизирующего бешеные обороты ничем не тормозимого поезда Времени:
Бесшумный поезд мчится сквозь поля, наклонные сначала к рельсам справа, а после - слева - утром, ночью, днем, бесцветный дым клубами трется оземь и кажется вдруг тем, кто скрылся в нем, что мчит он без конца сквозь цифру восемь. (47)
Это безумный бег в бесконечность будущего, и всякая попытка сойти с пути заранее обречена, так как все люди находятся в одном общем составе:
Вручи вознице свой сверхзоркий Цейс. Пускай он вбок свернет с трамвайных рельс. Ужель и он не слышит сзади звона? Трамвай бежит в свой миллионный рейс, трезвонит громко и, в момент обгона, перекрывает звонкий стук подков. (141)
Попытка убежать от этого поезда безнадежна: слишком большие скорости у времени, и они покрывают собой малые скорости входящих в него единиц/людей, чтобы, в конце концов, раздавить их. Это земной путь, растиражированный в лице тысяч обывателей.
Но есть и другая дорога, не подвластная смерти и смеющаяся над конечностью, - это путь духовного поиска. Он реализуется в творчестве, как у Джона Донна:
Подобье птиц, он спит в своем гнезде, свой чистый путь и жажду жизни лучшей раз навсегда доверив той звезде, которая сейчас сокрыта тучей. (10)
Высокая цель идущего - оставить свой след на одолеваемом пути. Но есть такие нехоженые тропы, которые еще только предстоит преобразить своим присутствием, как, к примеру, в «Исааке и Аврааме», где отец и сын являются первопроходцами на заре времен:
Еще я помню: есть одна гора. Там есть тропа, цветущих вишен арка висит над ней, и пар плывет с утра: там озеро в ее подножьи, largo волна шуршит и слышен шум травы. Тропа пуста, там нет следов часами. На ней всегда лежит лишь тень листвы, а осенью - ложатся листья сами. (34)
Эта тропа олицетворяет единую дорогу/историю целого народа, где сливаются тени предков со своими потомками: и ветви, что всегда глядят в песок, склоняются к нему все ближе, ниже. Как будто жаждут знать, что стало тут в песке тропы с тенями их родными, глядят в упор, и как-то вниз растут, сливаясь на тропе навечно с нами. (35)
Статичные образы поэтического сборника Иосифа Бродского «Остановка в пустыне»
Логическое завершение всякого движения - остановка как осмысление этого самого движения. О важности данного образа для Бродского говорит тот факт, что поэт вынес его в заглавие своего сборника. Следовательно, необходимо обратить на данную тему особое внимание.
Начнем с того, что Бродский был фотографом, как и его отец. Отсюда, возможно, желание поэта зафиксировать исчезающие мгновения. «В ночной столице фотоснимок / печально сделал иностранец»(3), - не о себе ли пишет автор? Ведь фотографии - способ заполучить кусочек того, что у изгнанника было отнято. Да и все стихотворение «Рождественский романс» имеет такую меланхолически тягучую поступь, словно кто-то медленно прокручивает перед своим мысленным взором пленку с разными кадрами из памяти.
Стихотворение «Дидона и Эней» - это несколько кадров. Первый кадр: Эней с бокалом у окна, а Дидона смотрит на него. Складки его плаща -«остановившееся море»(91) - нечто смертоносное: Рим, империя несовместимы с любовью. Второй кадр — в духе сюрреализма: Дидона-рыбка обгоняет корабль, но Эней уже ступает на берег Италии. Наконец, кадр последний - в стиле экспрессионизма: Дидона вглядывается в Карфаген сквозь марево костра. Мы видим несколько картинок, внешняя статичность которых усиливает внутренний драматизм. Апофеоз «стоп-кадра» - фотография в бронзе: Нас ждет не смерть, а новая среда. От фотографий бронзовых вреда сатиру нет. Шагнув за Рубикон, он затвердел от пейс до гениталий. (111)
Ведь то, что запечатлено в камне, то навеки остановлено и умерщвлено. А жизни чужды застывшие формы, ведь она воплощает постоянное развитие: «И жизнь бушует с двух сторон стены, / лишенная лица и черт гранита.. .»(142)
Итак, остановка - это «новая среда»(111), приходящая на смену движению и жизни. Фотография — это «посмертная маска мгновения»1. Поэт стремится остановить мгновение не для того, чтобы насладиться им, а чтоб отсрочить наступление следующего: «Остановись, мгновенье! Ты не столь / прекрасно, сколько ты неповторимо».(131)
Случается и так, что отсутствие перемен приносит героям Бродского счастье и покой. Тогда остановка времени обретает совсем иное звучание:
Так чужды были всякой новизне, что тесные объятия во сне бесчестили любой психоанализ... (92)
«Прогресса нет, и хорошо, что нет»(85). Но это скорее самообман, чем убеждение, так как остановка у Бродского имеет все же негативную окраску. Этот отрицательный заряд в первую очередь выражается в тесной связи данного образа с темой сна и смерти, что у данного автора, в принципе, - одно и тоже.
Остановка может иметь спасительный эффект, если она предотвращает угрозу. Так, например, ангел останавливает Авраама, занесшего нож над своим сыном: «Довольно, Авраам. Испытан. Все. / Конец всему. Все ясно. Кончим. Точка».(43)
Синтаксический знак точки - языковое выражение остановки. Вообще же, «пунктуация (особенно точки) - удел смертных»1. Точка - конец предложения, его остановка. Это и философское понятие, и лингвистический символ, - самое полное по содержанию и самое краткое по форме определение, которое автор мог дать такому емкому понятию, как остановка.
Если смерть - то в объятьях любимой: застывшая композиция сплетенных тел продлевает краткий миг встречи: и если через сотни лет придет отряд раскапывать наш город, то я хотел бы, чтоб меня нашли оставшимся навек в твоих объятьях...(31)
Добровольный ступор, владеющий поэтом, - отражение чужого нежелания двигаться и развиваться: «Я затвердел, как Геркуланум в пемзе. / И я для вас не шевельну рукой».(138)
Это «замена смиренья простым покоем»(168), сулящим благоденствие тому же Аврааму. Ведь его удел - остановка и процветание, а Исаака - «вечное добровольное горение»2. Горение — символ жизни, и если оно затухает, как в стихотворении «Огонь, ты слышишь, начал угасать...» (52), то вместе с ним все окружающее обретает черты умирания: «И здесь остался только блик в глазах, / застывших неподвижно. Неподвижно». (52)
Само определение смерти у Бродского обязательно включает в себя ступор как бессилие перед ее лицом и невозможность не только сопротивляться, но даже бежать от нее: «Смерть — это тот кустарник, / в котором стоим мы все».(26) Эта объединяющая всех неподвижность собирает умерших над рекой: «и полны темноты и покоя, / мы все вместе стоим над холодной блестящей рекою». (13)
