Содержание к диссертации
Введение
Глава I Теоретико - методологические основания социальной теории Жана Габриеля Тарда 22
1.1. Философско - метафизические основания социальной теории Ж.Г. Тарда 22
1.2. Социологе - психологические воззрения Тарда 45
Глава II Категориальные дихотомии в социальной теории Ж.Г. Тарда 97
2.1. "Публика-Толпа" как способы социального соединения ...97
2.2. "Цивилизация-Революция" как типы общественности 145
Заключение 178
Список использованных источников и литературы 180
- Философско - метафизические основания социальной теории Ж.Г. Тарда
- "Публика-Толпа" как способы социального соединения
- "Цивилизация-Революция" как типы общественности
Введение к работе
Сложные и противоречивые процессы, происходящие в России и в мире, требуют от социологов переориентации их внимания на те проблемы, которые долгое время не являлись первостепенным объектом исследования. Это проблема существования человека в полностью технизированном и информатизированном мире, проблема личности как огромного резерва и импульса общественного развития. Характерным признаком социологии становится антропоцентрический подход, областью ее исследований все чаще оказывается механизм складывания социального процесса как переплетения бесчисленных линий взаимодействия конкретных индивидов. В связи с этим возрастает интерес к наследию тех классиков социологической мысли, в творчестве которых данная проблематика была доминирующей.
Одним из предшественников современной социологии является Жан Габриель Тард. В центре внимания ученого находились процессы социальной интеракции «интерментальной деятельности», проблема личности или «первичного общественного индивида», наделенного способностью сознательной инициативы и выступающего в роли центрального двигателя общественного прогресса.
Наследие Тарда актуально для исследования многих пластов социальной реальности. Еще в период становления социологии ученый приступил к систематическому изучению массовых общностей. В отличие от своих современников, объектом изучения которых была толпа, ученый выделил и противопоставил последней особое социальное образование -публику. Тард рассматривал ее как среду, в которой происходит формирование общественного мнения, отводил решающую роль в этом процессе журналистам и средствам массовой коммуникации. В этой связи он исследовал проблемы общественного мнения. По словам Ю.Хаберманса, Тард был одним из первых, кто сделал это надлежащим образом. Французский учений в XIX в. сформулировал рекомендации по управлению общественным мнением, которые успешно используют современные массмедиа, оказывая целенаправленное воздействие на разные виды публик,
предлагая одним массовые развлекательные программы, «подслащивая» их фактическое существование, погружая других в размышления по поводу окружающей жизни. В работах Тарда содержится анализ различных форм массовых коммуникаций и межличностного общения. Он на полвека ранее М. Маклуэна высказал мысль о зависимости каждого типа социального сообщества от формы коммуникации. В фокусе внимания Тарда оказались такие две существенные категории общественных наук, как «цивилизация» и «революция», также занимающие видное место в новейшей российской общественной мысли.
Все сказанное выше далеко не отражает того многообразия вопросов, которые интересовали ученого, и свидетельствуют о его серьезном вкладе в социологию. Вместе с тем, место Тарда в общественных науках в течение долгого времени не было точно определено. Данное обстоятельство вызвано
ч
тем, что Тард преодолел дисциплинарные границы и создал цельную и стройную социальную теорию в единстве философии, психологии и социологии. Такой подход в век специализации научной аналитики для многих был непривычным. Отсюда многочисленные упреки в метафизичности размышлений, в отсутствии строгой доказательности своих идей, в отождествлении социологии и социальной психологии, в непомерном расширении узко профессиональной точки зрения криминалиста на область других наук.
Сегодня, когда актуализируется наследие Тарда, целесообразно переосмыслить его социальную теорию, выяснить, какое место в ней занимали социологические идеи, какую роль играли философия и психология с тем, чтобы преодолеть сложившиеся стереотипы в оценке творчества французского социолога, восполнить пробел в изучении его наследия в отечественной социологической науке.
Жизнь и творчество Тарда (10.03.1843 - 19.05.1904) можно разделить на два периода: провинциальный и столичный. 50 лет он прожил в своем родном городе Сарла и только последние 10 лет - в Париже. Перевод в столицу в 1894 году на место Директора Статистического бюро при Министерстве Юстиции резко изменил его жизнь. Он сделал блестящую
карьеру, к нему пришли признание и почести: кафедра философии в Коллеж де Франс (College de France), избрание в члены Академии нравственных и политических наук (Academie des Sciences Morales et Politiques) в 1900г. С 1897г. Тард читал лекции в Свободном колледже социальных наук (College Libre des Sciences Socials) и в Свободной школе политических наук (Escole Libre des Sciences Politiques). С 1900г. он преподавал в Коллеж де Франс, а с 1902 г. - также в Высшей Русской школе, созданной в Париже для русских эмигрантов. Как видно, преподавательская деятельность Тарда была весьма интенсивной.
В парижский период появляются едва ли не самые серьезные его работы: "Социальная логика" (1895), "Социальные законы. Личное творчество среди законов природы и общества" (1898); в этом же году была издана "Трансформация власти", в 1902 г. - "Мнение и толпа" и "Экономическая психология". В 1895 и 1898 гг. он публикует два тома различных статей:н "Эссе и социальная смесь" и "Очерки по социальной психологии" соответственно. В 1904 г., уже после смерти Тарда, в очередном номере журнала «Архивы криминальной антропологии» («Archives d Anthropologie criminelle»), посвященном его памяти, была напечатана утопия «Фрагменты будущей истории». Парижский период был периодом жатвы, но он был бы невозможен без посева и медленного прорастания его идей в период провинциальной жизни.
Первые труды Тарда были посвящены криминологии и пенологии. С 1883 по 1890гг. он опубликовал две работы: «Сравнительная преступность» (1886) и «Уголовная философия» (1890), а также дюжину небольших статей. С 90-х гг. появляются его основные труды по социологии и философии. Подчеркнем, что переход от права к социологии был общей тенденцией развития общественных наук в этот период. В 1890г. увидело свет основное сочинение Тарда («Законы подражания»), в котором он изложил свою точку зрения на природу всех социальных явлений как на цепь повторений или подражаний. В совокупности с «Социальной логикой» и «Всеобщей
оппозицией», «Законы подражания» составили нечто вроде трилогии. Они содержат довольно полное и разностороннее изложение основных социологических взглядов Тарда. В позднейших своих трудах
(«Трансформация права», «Трансформация власти» и «Экономическая психология») он только применил свои методологические положения к отдельным областям общественной жизни. Разумеется, мы привели далеко не полный перечень его произведений, учитывая, что они собраны в 18 томах.
Следует сказать, что Тард был широко известен в Европе и США в конце XIX в. Причем, популярность он приобрел еще до своего переезда в Париж, благодаря ярким выступлениям на международных конгрессах криминальной антропологии в 1885, 1889 и 1892 и социологическом - в 1894г. Русский психиатр Н.Баженов вспоминал о выступлениях Тарда на различных научных форумах: «Я помню его на съездах и конгрессах, где на тусклом фоне докладов педантических и часто банальных, какова, надо сознаться, добрая половина обычного репертуара конгрессовых заседаний, как блестящий фейерверк сверкали речи Тарда» [6, с.8].
Однако наибольший интерес научной общественности вызвали его работы в области философии и социологии. Об этом свидетельствовали многочисленные дискуссии, в которые Тарду пришлось вступить со своими европейскими и американскими коллегами. Его оппонентами в разное время были Д.Болдуин, Ф.Гиддингс, Э.Дюркгейм, М.М.Ковалевский, П.Леруа-Болье, Ч.Ломброзо, Н.К.Михайловский, М.Нордау, Г.В.Плеханов, А.Эспинас и др.
Несмотря на широкую известность и популярность в конце XIX в., Тард был «относительно» забыт после смерти. «Les morts vont vite» («Мертвые проходят быстро»), - сказал Н.Баженов в речи, посвященной годовщине со дня смерти ученого, как бы предвидя такую его судьбу [6, с.7].
В свете сказанного неудивительно, что основной урожай работ о Тарде приходится на первое десятилетие XX в. Еще при жизни ученого Дик Мэй (D.May), секретарь Школы социальных наук (Ecole des sciences socials) и
друг семьи Тарда, написала большую статью о нем, помещенную в «Энциклопедическом обозрении» в 1899г. («Revue encyclopedique», p. 1026-1044). Это была первая биография мыслителя, и первое обобщение его идей. Отправным пунктом в рассуждениях Д. Мэй служил тезис о том, что Тард прежде всего философ. Неслучайно, она предлагала рассмотреть творчество Тарда через призму его самого метафизического произведения «Монадология и социология» («Monadologie et sociologie»), опубликованного в «Обзоре международной социологии» («Revue internationale de sociologie») в 1893 г. [182,с.146].
Акцент на философских взглядах Тарда был сделан А.Эспинасом в «Заметках о Габриеле Тарде», опубликованных в 1910г. «Так же, как в XVII веке любая философия включала в себя физику, - писал он, - в XVIII веке -общую биологию; в XIX веке - обязательно социологию как неотъемлемую и главную ее часть; вот так Тард стал социологом» [178, р. 406].
В рассматриваемый период были исследователи, которых интересовала экономическая теория Тарда (Manaim, Е. «L economie politique de G.Tard. Revue d economie politigue» (Е.Манайм «Экономическая политика Тарда. Обзор экономической политики»), 1903 или социально-психологическая (Matagrin, A. «La psychologie sociale de Gabriel Tarde» (А.Матагрин «Социальная психология Габриеля Тарда»), 1910.
Несмотря на известное разнообразие направлений, по которым шло изучение творчества Тарда, доминировало то, представители которого видели в Тарде главным образом социолога. Среди них, как, впрочем, и в остальных случаях, ведущее место принадлежало французским исследователям (Ward, Lester F. «Tarde s Social Laws» (Л.Уорд «Социальные Законы Тарда), 1900; Dagan, Henry. «Les sociologues contemporains: Gabriel Tarde» (Г.Даган «Современная социология: Габриель Тард»), 1901; Bougie, С. «Une sociologie individualiste, Gabriel Tarde» (С.Бугле «Социология личности, Габриель Тард»), 1905.
Литература на английском языке была сравнительно невелика (Tosti, Gustavo «The Sociological Theories of Gabriel Tarde» (Г.Тости «Социологические теории Габриеля Тарда»), 1897; Davis, Michael М. Jr. «Gabriel Tarde: An Essay in Sociological Theory» (М.Дэвис «Габриель Тард: Опыт в социологической теории»), 1906; Davis, Michael М. Jr. «Psychological Interpretations of society» (М.Дэвис «Психологические интерпретации общества»), 1909). Из германоязычных изданий самой значительной была работа Vierkandt, A. «Gabriel Tarde und die Bestrebungen der Sociologie. Zeitshrift fur Sdcial-wissenschaft» (А.Вирканд «Габриель Тард и распространение социологии»), 1899.
Что касается России, то специальных изданий, посвященных творчеству Тарда, было сравнительно немного. В 1887 г. профессор Киевского университета А.А.Козлов перевел на русский язык и сопроводил своими комментариями несколько статей Тарда, помещенных во французском журнале «Revue philosophique» с 1880 по 1884 гг. Тард, по замыслу А.А.Козлова, должен был стать первой ласточкой в грандиозном проекте публикации в «Философских трудах» общего очерка французской философии второй половины XIX в., с характеристикой ее основных направлений и представителей. Заметим, что для русского профессора Тард представлял интерес, в первую очередь, как философ. Он относил его к новой плеяде мыслителей, благодаря которым французская философия смогла догнать английскую и немецкую. Более того, труды французов, по мнению А.А.Козлова, настолько оригинальны, что у них есть чему поучиться и англичанам, и немцам. Он имел в виду, в частности, психологический метод Тарда, его социологические воззрения. Знакомство с последними, по замечанию А.А.Козлова, будет не менее полезным и для русской публики, склонной больше , интересоваться философией общества, чем другими философскими дисциплинами [ 138, с. 1 ].
Статья киевского ученого появилась в самом начале научной карьеры Тарда. Теперь обратимся к опубликованной речи Н.Баженова, которая была
произнесена год спустя после смерти французского мыслителя, в 1905 г., на специальном заседании «Врачебного общества», посвященном его памяти. Образно говоря, этой речью можно было бы завершить главу о Тарде в очерке, который предполагал издать в свое время А.А.Козлов, поскольку в ней подводился итог жизненного и творческого пути исследователя. Н.Баженов, близко знавший Тарда, нарисовал довольно живой образ человека, обладавшего массой достоинств: огромной эрудицией, высоким полетом пытливой мысли, смелостью и независимостью суждений, тонким и мягким скептицизмом. Все эти качества, по словам русского психиатра, есть показатель «духовного аристократизма» Тарда [6, с.6]. Н.Баженов удачно изложил в сжатой форме основные взгляды ученого, показал многоплановость его исследований. Однако основную заслугу Тарда в истории науки и мысли он видел в установлении значения «психологического элемента как примордиального фактора» сложных социальных феноменов [6, с.22]. Разделив всех тружеников науки на два класса: рядовых работников и немногих избранников (здесь явственно прослеживается влияние идей Тарда - Г.Б.), Н.Баженов отнес французского ученого ко второму из них. По его мнению, значение этих пионеров мысли заключается в творческой умственной инициативе, в богатстве оригинальных идей, пущенных ими в обращение, в тонкости анализа явлений, в широте и смелости обобщений. «Моей целью было, - говорил Н.Баженов в конце речи, - вызвать перед вами образ этого глубокого мыслителя-философа и моралиста, тонкого психолога, изящного лирика, уже потому одному имеющему право на ваше внимание, что вся его философия, все его логические построения, так последовательно вытекающие из его основного психологического тезиса, завершаются следующим афоризмом, в котором резюме всего его учения и в котором, как в полнозвучном заключительном аккорде, примирение его аристократического индивидуализма с
требованиями самой строгой общественной морали: «Se civilizer, c est
sympathizer chaque jour d avantage», цивилизация пропорциональна усилению взаимных симпатий» [6, с.28].
В интервале между статьей А.А.Козлова и рефератом речи Н.Баженова не появилось ни одной специальной работы о Тарде. Однако М.М.Ковалевский посвятил ему довольно объемную главу в своем труде «Современные социологи» (1905). Максим Максимович поставил перед собой задачу отметить то положительное, что внесло психолого-социологическое направление в понимание природы общественных явлений и указать те границы, за пределами которых построенные Тардом гипотезы оказываются бессильными в решении коренных вопросов абстрактной науки об обществе [63, с.З]. В книге удачно написан сюжет о воздействии идей О.Курно и В.Г.Лейбница на характер доктрины французского социолога. В ориентации Тарда на изучение точных наук в большей степени, нежели метафизических систем, Ковалевский усматривал влияние Курно, в то время как тесная связь психологической теории с общим философским мировоззрением мыслителя подтверждала огромный авторитет Лейбница. Последнее обстоятельство объясняет, почему изложение основных мыслей главного представителя психологической школы Ковалевский предварил характеристикой его философских представлений. Вместе с тем, львиная доля материала главы была посвящена характеристике социологической теории Тарда. По мнению Ковалевского, это самостоятельное и стройное учение, одинаково обнимающее и социальную статику, и социальную
Ч
динамику [63, с.53]. Русский социолог первым предпринял попытку вырваться из плена представления, согласно которому Тард отождествлял социологию и социальную психологию. Попытка, правда, оказалась неудачной, поскольку Ковалевский в результате своих рассуждений пришел к выводу, что Тарду не удалось обосновать абстрактную науку об обществе или социологию [63, с.53].
Заслуживают упоминания предисловия Л.Е,Оболенского к ряду изданий Тарда на русском языке («Сущность искусства», 1895;
«Социальные законы», 1900; «Происхождение семьи и собственности» (2 главы из «Трансформации права»), 1906; «Реформа политической экономии» (глава из «Социальной логики»), 1906). Эти пояснительные введения содержали характеристику и оценку взглядов Тарда по отдельным проблемам социологии. Причем, среди них были такие, которые выпали из поля зрения исследователей творчества Тарда: о роли искусства в обществе, о существовании в нем особенной, социальной логики и телеологии. Внимательное изучение трудов Тарда позволило Оболенскому сделать вывод об оригинальности и цельности его мировоззрения [143, с.З].
Определенную ценность представляет книга В.А.Попова «Психология толпы по Тарду, Сигеле, Ломброзо, Михайловскому, Гиддингсу, Г.Лебону и др.» (1902 г.) Уже из названия понятно, что Тард наряду с другими исследователями интересовал автора как представитель новой отрасли научного знания - коллективной психологии. Показав теоретическое и практическое значение изучения феномена толпы, Попов рассматривал его, главным образом, по работам Тарда, объясняя это тем, что исследования Сигеле, Лебона, Серджи и др. прибавляют мало нового к тому, что им уже сказано [114, с. 12]. Таким образом, Попов в косвенной форме признавал за Тардом лидирующие позиции в исследовании психологии толпы.
Как видим, в первое десятилетие XX в. как на Западе, так и в России, появилась серия работ, посвященных творчеству Тарда. 1910-й год стал своеобразным рубежом, за которым образовался вакуум в изучении наследия французского социолога. Возможно, это было связано (помимо причин, указанных выше) с оценкой его идей как утративших свое значение, в некоторых работах отого периода [175, с.301]. Во всяком случае, количество публикаций о Тарде резко сократилось. «International Encyclopedia of the Social Sciences» («Международная энциклопедия социальных наук»), 1968 г. в библиографическом списке называет лишь четыре крупные публикации (Barnes, Harry Е. «The philosophy of the State in the Writings of Gabriel Tarde» (Г.Бернс «Философия государства в работах Г.Тарда»), 1919; Roche Agusso, Maurice «Tarde et Г economie psychologique» (М.Роше-Агюссо «Экономическая психология Tap да»), 1926; Geisert,M. «Le systeme criminaliste de Tarde» (М.Гезерт «Система криминалиста Tap да»), 1935; Kats, Elihu and Lazarsfeld, Paul F. «Personal Influence: The Part Played by People in the Flow of Mass Communications» (Е.Катц, П.Лазарсфельд «Личное влияние. Роль, которую играют люди в массовой коммуникации»), 1955. Обратим внимание на названия работ: они еще раз подтверждают, что наследие Тарда «растащили» по разным наукам.
Сходная ситуация с изучением творчества Тарда сложилась и в нашей стране. Можно назвать лишь две публикации, в которых ему уделяется место в связи с исследованием авторами психологии толпы: «Царство толпы» (Из истории Великой Французской Революции по книге Лебона и Тарда» (1917) и «Очерки коллективной психологии» Л.Н.Войтоловского (1925). Появление обеих неслучайно. Первая была издана накануне созыва Учредительного Собрания. Опыт Французской революции, породившей толпу, которая диктовала условия народным избранникам и, в конечном итоге, погубила свободу, привела к террору и военной диктатуре, заставил обратиться к трудам специалистов в этой области, чтобы избежать судьбы
Ї
Франции. Отсюда оценка работ Тарда и Лебона (особенно последнего) как исключительно поучительных и почти пророческих [165, с.З]. Что касается «Очерков» Войтоловского, то они появились в период, когда в советском обществознании утверждались определенные идеологические стереотипы, и представляли развитие одного из них: о решающей роли народных масс в истории. Это объясняет резкую критику ведущих западных представителей теории психологии толпы (Г. Лебона, С.Сигеле, О.Кабанеса). В отношении Тарда автор был более сдержан, признав «несколько большую научную убедительность» его воззрений [19,с.38]. Нам представляется, что исключение для социолога было сделано потому, что многие положения своей теории общественных движений Войтоловский позаимствовал у Тарда
(разные типы лидеров: вожаки, вожди, руководители; понятие одухотворенной толпы), умудрившись ни разу не сослаться на него.
Ситуация с изучением наследия Тарда начинает меняться с 1960-х годов. В 1961 г «Американский социологический журнал» («American Journal of Sociology») опубликовал статью Х.Эверета (Hughes Everett С.) с характерным названием «Экономическая психология Тарда: Неизвестная классика забытых социологов» («Tarde s Psychologie economique: An Unknown Classic by a Forggoten Sociologist»). С этого времени появилось немало серьезных работ, посвященных творчеству социолога. Центром исследований по-прежнему остается Франция.
Прежде всего следует сказать о капитальном труде Milet J.V. «Tarde et la philosophe de Г histoire» (Д.Милет «Философия истории Тарда»), 1970. По словам исследовательницы, она располагала гораздо большим количеством источников, чем ученые-современники Тарда («Дневник» мыслителя в четырех тетрадях, рукописи лекций в Коллеж де Франс, которые хранятся в его родовом поместье Рокве-Гожак (Roque-Gageac), переписка с А.Эспинасом и др.) [182, с. 148]. Благодаря этому Милет получила дополнительные биографические сведения и возможность проследить генезис взглядов Тарда. В книге содержится ценная информация об отношениях социолога со своими современниками, дан анализ его основных работ. "Главный тезис Милет - взгляды Тарда представляют высший синтез философии и социологии, и в этом проявляется величие его гения [182, с. 149], - свидетельствует о стремлении автора примирить две традиции, сложившиеся во франкоязычной литературе, в оценке взглядов мыслителя как философа и социолога.
Неожиданный ракурс изучения наследия Тарда был предложен в статье R. Fraisse «De L Imitation A L Organicisme: Montesquieu A La Lumiere Des Sociologues En 1880» (Р.Фраис «От подражания до органицизма: Монтескье в свете социологов 1880»), 1989. Автор сравнил идеи политического мыслителя XVIII в. и социолога конца XIX в. и заключил, что Ш.Монтескье
можно рассматривать как предшественника теории подражания Тарда. По мнению Фраис, понятие «общего духа» у Монтескье раскрывает механизм распространения подражания; положение о том, что «везде только столица определяет общий дух нации» можно рассматривать как первую формулировку закона, позже выведенного Тардом (о подражании низшего высшему). Мысль социолога о логической дуэли подражаний, как утверждала Фраис, была предвосхищена Монтескье в его политической теории при сравнении монархии и республики. Как видно, подход Фраис не вписывается в традиционные представления о Тарде, учитывая, что сам он не причислял себя к последователям своего знаменитого земляка (напомним, что Монтескье, как и Тард, был выходцем из Перигора).
Новые перспективы в исследовании творчества французского социолога открывает статья Bidou - Zachariasen С. «Individu et societe dans la sociologie du roman Proustien» (С.Биду-Захариасен «Индивид и общество в социологии по романам М.Пруста»), 1998. Исходным пунктом в рассуждениях автора служит тезис В.Лепенис (W.Lepenies), 1990 об ожесточенном соперничестве социологии и литературы на рубеже XIX-ХХвв. в изучении нравов индустриального общества и их удачном синтезе в произведениях М.ІЇруста. Биду-Захариасен приводит работы трех авторов (A.Henry (А.Генри), 1986; M.Gaubert (М.Гоберт), 1980; R.Fraisse,1989), которые считают, что романы Проста представляют талантливое воплощение идей Тарда (о подражании, приЦате личности, психологии межличностных взаимодействий). Доказывая свои положения, они предлагают оригинальное «прочтение» первых глав науки об обществе. Так, Генри называет Тарда блестящим основателем социологии, который в 1890г. определил ее предмет и метод [175, с.297]. «Тард, - пишет она, - есть единственный великий ум, предлагающий современную интерпретацию примата личности и развивающий научный метод, основанный на витализме» [175, с.297].
Большой интерес представляет изданная в Париже в 1981г. и переведенная на русский язык в 1998 г. книга С.Московичи «Век толп».
Основное содержание книги составляет последовательный и детальный анализ теорий толпы Г.Лебона, Г.Тарда, З.Фрейда. В книге дано довольно оригинальное объяснение выбора объекта исследования. По словам Московичи, он начинал изучение трудов первопроходцев психологии толпы как ученый-антиквар, пытаясь заполнить лакуну в своих знаниях. Однако со временем он понял, что эти работы не просто руины какого-то сооружения, плохо выдержавшего испытание временем. Напротив, почти столетие ученые ограничиваются их повторением и пространным пересказом. Даже то новое, что сделано в области психологии толп, сделано в тех рамках, которые ясно очертили данные работы [98, с.31]. Таким образом, Московичи вышел за рамки широко распространенного мнения о реликтовом характере теорий пионеров цсихологии толпы. Тарду в исследовании посвящены две части (четвертая и пятая). В четвертой автор проанализировал представления мыслителя о толпе, влияние вождей на массы. Однако решающим вкладом Тарда, по мнению Московичи, является его теория массовой коммуникации и выделение особой разновидности толпы -публики, которым посвящена пятая часть книги. Если некоторые из идей Тарда, говорил он, стали банальными, то по-прежнему сохраняет свою актуальность его теория коммуникации, а то, «что он открыл публику, преуспел в предвидении ее судьбы в век масс, свидетельствует и сегодня о глубоком реализме его подхода» [98, с.241].
Перейдем к англоязычной литературе о Тарде. Наиболее значительными публикациями в рассматриваемый период являются статья Clark T.N. (Т.Кларк) о социологе в уже упоминавшейся. «International Encyclopedia of the Social Sciences» («Международной энциклопедии социальных наук») и научный доклад американского исследователя Piers Beirne «Between classicism and positivism: crime and penality in the writings of Gabriel Tarde» (П.Берн «Между классицизмом и позитивизмом: преступление и преступник в работах Г.Тарда»), опубликованный в 1986г. в «Annual meetings of the American Society of Criminology» («Ежегодник
Американского общества криминологии»). Статья о Тар де в «Международной энциклопедии социальных наук» появилась в 1968 г. Практически это была одна из первых публикаций после долгих лет замалчивания его имени. Отличительной особенностью издания было то, что автор наделял Тарда довольно высоким научным статусом, признавал одним из четырех ведущих социологов Франции XIX века наряду с О.Контом, Ф. Ле Пле и Э.Дюркгеймом [176, с.509].
В научном сообщении Берна особый интерес представляет обзор литературы по истории криминологии. В этой области, по его мнению, Тард даже дольше, чем в социологии и социальной психологии, занимал маргинальные позиции. Так, Jacoby (Джекоби),1980; Gibbons (Гиббоне), 1979; Pelfrey (Пелфрей),1980, по замечанию Берна, просто игнорировали ученого. В 1986 г. Void (Ворд) и Bernard (Бернард) лаконично заявили: «Теория Тарда имела значение в свое время только в качестве оппозиции
Ч
концепции Ломброзо» [173, р.786]. Между тем, из доклада Берна ясно, что не переведен на английский язык основной труд ученого о преступлении и наказании («Криминальная философия»), никто не изложил в системном виде его взгляды в области социологии преступления. Отсюда задача Берна -восполнить образовавшийся пробел и рассмотреть представления Тарда через призму тех дискуссий, в которые французскому исследователю пришлось вступить с Ч.Ломброзо, Э. Дюркгеймом.
Итак, за последние четыре десятилетия на Западе появилось немало интересных работ о Тарде, благодаря которым его положение в системе наук об обществе стало более определенным, поскольку большинство авторов рассматривают его, прежде всего, как представителя социологии.
К сожалению, нельзя сделать подобного вывода в отношении отечественного обществознания. Призыв Н.Баженова «расширить круг читателей Тарда и возбудить интерес к его значительной и обаятельной личности»[6, с.28] не нашел широкой поддержки. В арсенале российской социологии до сих пор нет ни одного крупного специального исследования,
посвященного французскому мыслителю. Трактовка социологических теорий Тарда дается, главным образом, в учебных пособиях по истории социологии, зарубежной криминологии и социальной психологии. Несколько небольших сюжетов в связи с характеристикой социально-психологического подхода к анализу общественного мнения посвятил ученому В.М.Герасимов в диссертации на соискание ученой степени доктора психологических наук «Формирование и функционирование общественного мнения в политической сфере (опыт v политико-психологического и акмеологического исследования), 1994. Особой строкой следует выделить статью Р.А.Ахмеровой «Французские социологи Г.Тард и Ж.М.Гюйо и проблема социально-культурных трансформаций на рубеже XIX-XX веков» (1996) и ее диссертацию на соискание ученой степени кандидата исторических наук «История культуры Франции второй половины XIX - нач. XX вв. (Проблема культурно-исторических трансформаций)», 1998. В фокусе внимания исследователя оказалась теория массовой коммуникации Тарда и тесно связанное с ней учение о толпе и публике. Представляет интерес попытка автора сравнить взгляды Тарда и Гюйо по вопросу о соотношении личности и толпы. В результате Ахмерова приходит к выводу, что решение этой проблемы практически разводит творчество обоих мыслителей по разным эпохам: если Гюйо заканчивает XIX век с его идеями романтического индивидуализма, то Тард открывает XX век с его идеей массового сознания [3, с. 120]. Не менее интересна та часть статьи, в которой автор развивает мысль о сходстве представлений двух исследователей на роль науки и искусства в будущем обществе, как возможного компенсатора религии.
Работы российских авторов фрагментарно отражают воззрения Тарда, оставляя в "тени" многие важные аспекты его творчества. Настоящая работа, не претендуя на полноту анализа и бесспорность суждений, представляет попытку восполнить образовавшуюся лакуну в изучении социальной теории Тарда.
Объект исследования - социальная теория Ж.Г.Тарда.
Предмет исследования - базовые компоненты социальной теории Тарда.
Цель исследования - анализ базовых компонентов социальной теории Тарда: философско-метафизических оснований, психологического метода, социологических категориальных дихотомий.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
-исследовать методологическое значение философских идей Тарда (теории монад, гипотезы психоморфизма и социоморфизма, метафизики «иметь») для построения его социальной теории;
-определить место и роль интерментальной психологии в создании социальной теории Тарда;
-проанализировать эволюцию социологических воззрений Тарда;
-исследовать содержательную сторону социологических дихотомий «публика-толпа», «цивилизация-революция»;
-оценить место и роль Ж.Г.Тарда в истории мировой социологии.
Методологическая основа исследования: принципы историзма и системности, генетический, компаративистский, культурно-исторический и биографический подходы.
Теоретическая основа исследования: теория развития науки, разработанная отечественными учеными (Б.М.Кедров, В.Ж.Келле, Б.Г.Кузнецов, Е.А.Мамчур, В.С.Швегров); концепция становления и развития социологии, обоснованная российскими исследователями (А.Б.Гофман, Ю.Н.Давыдов, Э.А.Капитонов, В.П.Култыгин); теории психологии толп (С.Московичи, А.П.Назаретян, Ю.А.Шерковин); теория модернизации, цивилизации и революции (Ш. Эйзенштадт).
Источниковой базой исследования являются:
-труды Ж.Г. Тарда, в том числе два, не переведенные на русский язык;
-труды предшественников и современников Тарда (Н.Н.Баженов, П.Барт, Д.Болдуин, Ф.Гиддингс, Ж.М.Гюйо, Э.Дюркгейм, М.М.Ковалевский, А.А.Козлов, О.Конт, П.А.Кропоткин, А.Курно, Г.Ле Бон, Г.В.Лейбниц, Ч.Ломброзо, У.Мак-Даугалл, С.Милль, Н.К.Михайловский, Л.Е.Оболенский,
Г.В.Плеханов, В.А.Попов, Х.Раппопорт, Т.Рибо, С.Сигеле, Г.Спенсер, И.Тэн, З.Фрейд, А.Эспинас и др.);
-работы отечественных ученых по истории западной социологии (В.А.Бачинин, А.Б.Гофман, И.А.Громов, Ю.Н.Давыдов, Э.А.Капитонов, В.П.Култыгин, Ю.А.Сандулов), зарубежной криминологии (С.М.Иншаков), социальной психологии (Б.Д.Парыгин);
-работы современных зарубежных мыслителей, непосредственно посвященные Тарду: П.Берн (P.Bierne), С.Биду-Захариасен (C.Bidou-Zachariasen), Т.КлагЗк (T.Clark), Д.Милет (J.Milet), Р.Фраис (P.Fraisse);
-работы, содержащие характеристику состояния современного социологического знания (М.Я.Бобров, С.И.Григорьев, Л.Г.Гуслякова, Л.Д.Демина, В.В.Желтов, С.А.Кравченко, Л.П.Кукса, В.А.Мансуров, М.О.Мнацаканян, В.Г.Немировский, Н.Е.Покровский, ЮЕРастов, ТАСемилет, Ж.Т.Тощенко).
Методы исследования: концептуальный синтез, сравнительно-исторический анализ, системный анализ, контекстуальный анализ, типология, классификация.
Научная новизна работы:
1.Впервые в отечественной науке предпринята попытка комплексного исследования социальной теории Тарда как системы, включающей философско-метафизические основания, психологический метод и категориальные дихотомии.
2,Определена методологическая значимость философских идей мыслителя (теории монад, гипотезы психоморфизма и социоморфизма, метафизики «иметь») для построения социальной теории Тарда.
3.Доказано, что интерментальная психология выступала в теории ученого в качестве способа объяснения социальных фактов и не тождественна социологии. 4.Выявлено основное содержание социологических идей Тарда через реализацию принципа категориальных дихотомий.
5.Проанализирована эволюция социологических воззрений ученого, в том числе под влиянием критики ведущих европейских и русских социологов.
6.Введены в научный оборот малоизвестные в российской социологии работы Тарда, а также труды зарубежных авторов, в которых рассматриваются различные аспекты творчества французского ученого.
7.0ценено место Тарда в истории социологии как основоположника психологического направления, оказавшего влияние на развитие проблематики социальных групп, массовой коммуникации, «массового общества», распространения инноваций.
Положения, выносимые на защиту:
1.Социальная теория Тарда является оригинальной, логически стройной системой, позволяющей составить целостное представление об обществе на основе синтеза философии, психологии, социологии.
2.Центральное место в социальной теории Г. Тарда занимают социологические теории, содержание которых раскрывается через принцип дихотомии способов социального соединения и типов устройства общественной жизни.
3.Интерментальная психология в социальной теории Тарда используется в качестве метода изучения духовной стороны социальных явлений; для объективности психологический метод дополняется сравнительно-историческим, статистическим и методом анализа документов.
4.Социологические идеи ученого эволюционировали под влиянием критики Э. Дюркгейма, Н.К.Михайловского, А.Эспинаса и других его современников.
5.Тард проанализировал тенденцию перехода от устойчивых, высоко интегрированных общностей к массовым общностям, массовому сознанию и массовым коммуникациям; значительно расширил круг изучаемых вопросов в области психологии толпы, выделив наряду с толпой иные социальные общности - корпорацию и публику.
б.Тард разработал оригинальную теорию цивилизационного типа устройства общества и его динамики как оппозиции революционному типу социального переустройства.
Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что обращение к социальной концепции французского ученого стимулирует интерес к учению о способах социального соединения и типах общественного устройства, вносит вклад в научно-аналитическое осмысление сложных и противоречивых процессов массового информационно-коммуникационного общества.
Практическая значимость научной работы определяется возможностью использования ее материалов и выводов при подготовке лекционных курсов и спецкурсов по социологии, истории социологии, социальной психологии, политологии, связям с общественностью.
Апробация основных положений диссертационного исследования проведена в форме докладов и сообщений на международной научно-практической конференции «VI Царскосельские чтения» (Санкт-Петербург, 2002); региональной научно-практической конференции «Актуальные проблемы развития русской культуры» (Бийск, 2003); городских научно-практических конференциях по проблемам межпредметных связей в преподавании гуманитарных дисциплин (Новокузнецк, 2001, 2002).
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы, включающего 185 наименований источников, в том числе 13 зарубежных.
Философско - метафизические основания социальной теории Ж.Г. Тарда
Интеллектуалы 1880-х были свидетелями формирования и развития дисциплин, которые в XX веке назовут гуманитарными науками: психологии, лингвистики, социологии, политологии и др. Их рождение и становление было подчас противоречивым, вызывало бурные дискуссии и споры. Объектом таких дискуссий стала и социология. К концу XIX века в ней складывается и начинает преобладать психологическое направление в понимании социально-исторических процессов и закономерностей общественного развития.
Г. Тард был наиболее яркой фигурой западной психологической школы, одним из основателей социальной психологии. Оригинальная психологическая концепция была лейтмотивом всех его сочинений, критерием, с которым он подходил к анализу сложных социальных феноменов. В связи с этим основополагающие принципы социологии Тарда довольно часто обозначают как "психологизм" (психологический редукционизм). Однако этот термин огрубляет и упрощает представление о теории Тарда.
На самом деле Тард многолик. Он был не только социологом и психологом, но и философом. Его метафизика представляла тот источник, из которого он черпал свои оригинальные социологические идеи. А. Эспинас в "Заметках о Габриеле Тарде", написанных в 1910 году для Академии нравственных и политических наук, советовал каждому, кто захочет понять учение Тарда, уловить сначала его философскую мысль [182,р.147].
Однако увлечение философией служило нередко поводом для нападок со стороны его оппонентов. "Как можно заниматься серьезной социологией, если имеешь метафизическое мышление?" - недоумевали они. Тот же А. Эспинас в 1887 г. сожалел " о смешении социологии, психологии и философии в работе Тарда "Сравнительная преступность" [182,р.146]. Э. Дюркгейм и его последователи упрекали Тарда в том, что свои социологические положения он значительно чаще подтверждал метафизическими постулатами, нежели фактами [182,р.146].
Что касается самого Тарда, то он говорил о своей метафизике только "в скобках", постоянно подчеркивая, что понимает разницу между социологическим исследованием и метафизикой и что его социология вполне может обойтись и без нее [143,с.120]. Исследователи творчества Тарда называли разные причины такой сдержанности. Некоторые (Эспинас) усматривали в этом результат некоего оппортунизма, желание отгородиться от спекулятивной философии, которая была дискредитирована в связи с крушением рационалистических теорий ХУ111 века, последовавшем после трагических событий и результатов Французской революции. Близкие друзья Тарда, напротив, видели в этой сдержанности черту характера: скромность и деликатность в оценке своих метафизических суждений. "Hypotheses fingo", - напишет Тард со свойственным ему тонким скептицизмом в статье "Социология и монадология", прося снисхождения к своей "метафизической оргии". Уже после смерти Тарда А. Бергсон в письме Комитету по возведению памятника Тарду в Сарле (1909) назовет его одним из тех философов, которые "являются философами, не стараясь ими быть, и даже не думая об этом" [174,р.145].
Оценивая весьма скромно свою метафизику, Тард, тем не менее, придавал большое значение философии в процессе познания. Он рассматривал ее как своеобразную дорогу, проходящую вдоль научной целины. Тард блестяще обосновал свою мысль в первой лекции в Коллеж де Франс: " Ее предчувствия, рожденные интуицией, - говорил Тард, обращаясь к студентам, - расчищают огромные поля. Затем наука методически исследует эти области. Но, в свою очередь, наука может поднять новые проблемы; она отошлет их философии, и все повторится вновь. Философия - это в каком-то смысле "альфа" и "омега" науки. В любой науке есть отголосок вчерашней философии и зачаток завтрашней" [182,р.241]. Данные слова можно отнести и к социологии Тарда. По признанию исследователей его творчества, социолог в нем продолжал мысли философа, что, впрочем, никак не отразилось на научной строгости его творчества [182,р.146].
Таким образом, чтобы понять и в полной мере оценить социологическую теорию Тарда, следует остановиться на ее философских основаниях. Изучение философских взглядов Тарда имеет большое значение и еще по одной причине. Они совершенно неизвестны в российских научных кругах. Ни в справочной литературе, ни в учебных пособиях, содержащих статьи о Тар-де, нет ни слова о философских идеях французского ученого.
Первые метафизические представления Тарда сложились уже в 18-20 лет. Впечатления молодости оказались довольно устойчивыми и сохранялись в течение всей его жизни. Его метафизика формировалась под влиянием различных побудительных мотивов. С одной стороны, это были личные наблюдения и размышления, интеллектуальная интуиция, с другой - влияния, которые исходили из различных областей научного знания. Из наиболее удаленных по времени интеллектуальных предшественников Тарда следует назвать Эмпедокла и Аристотеля. "Хорошо при удобном случае, - шутил Тард, -укрыться за каким-нибудь греческим предшественником" [184,р.379].
Из более поздних философских предшественников Тарда особо нужно сказать о Г. Лейбнице, влияние которого было столь велико, что позволило французскому философу А.Бертранду свести все философское учение Тарда в новую, аналогичную Лейбницевой, Монадологию. Однако вряд ли правомерно рассматривать Тарда как простого продолжателя Лейбница. Тард отступал от теории немецкого философа по ряду важнейших положений. Эти теоретические расхождения будут рассмотрены ниже.
"Публика-Толпа" как способы социального соединения
Характерной чертой европейского склада мышления, как не раз отмечалось в литературе [158,с.53], является его дуалистичность, дихотомич-ность. Тард в этом смысле не является исключением. Пессимизм - оптимизм, вера - желание, мода - обычай, добро - зло, любовь - ненависть - вот далеко не полный перечень понятийных пар, которые легко обнаружить в работах ученого. Среди них важнейшими являются следующие две дихотомии социологии Тарда: "публика-толпа" и "цивилизация-революция". Данные пары составляют предмет анализа второй главы диссертации. Начнем с первой из названных биполярных оппозиций.
Феномен толпы попал в фокус внимания исследователей в конце ХІХв. Между тем само явление не было новым, оно существовало тысячелетия. Первоначально оно было описано литераторами: В.Шекспиром, Лопе де Ве-га, А.С.Пушкиным, П.Мериме, Л.Н.Толстым. Н.К.Михайловский в статье «Еще о толпе» писал: «... во всем, что касается личной и массовой психологии, поэты далеко опередили людей науки» [94,с.416]. Одновременно русский социолог обращал внимание на чисто описательный характер поведения толпы в произведениях великих художников, на их неспособность чаще всего к глубокому анализу и точной формулировке своих художественных откровений. Специальное изучение толпы, по замечанию Н.К.Михайловского, это дело науки. Ее появлению в лице коллективной психологии на рубеже XIX -XX вв. способствовали две группы факторов: теоретические и практические.
Что касается первых, то речь идет о развитии индивидуальной психологии, на которую должна опираться психология коллективная. Как известно, индивидуальная психология получила научную разработку лишь в по 98 следние десятилетия XIX века и стала оказывать влияние на другие общественные науки.
С практической стороны потребность в разработке коллективной психологии коренилась в самих жизненных условиях новейшего времени. Крах старого докапиталистического режима, разрыв социальных связей, быстрота передачи информации, беспрерывная миграция населения, ускоренный и раздражающий ритм городской жизни создавали и разрушали человеческие сообщества. Будучи разрозненными, они воссоздавались в форме непостоянных и разрастающихся толп или масс. Массы выходили на арену политической жизни. Это явление приобрело невиданный прежде размах, становясь проблемой, которую нужно было решать безотлагательно. В ответ на потребности общества появилась новая отрасль научного знания. Рождение новой науки, по словам нашего современника С.Московичи, происходит только тогда, когда феномены, которые она призвана изучать, ширятся и приобретают определенный размах. «Кто занимался товарно-денежным обменом до того, - спрашивает он, - как рынки заполонили мир? Кто интересовался истерией до того, как душевнобольных стали изолировать, а душевные болезни в полной мере заявили о себе? Никто или почти никто. Так и внушение или влияние властны превращать личностей в массы...Их обнаруживает почти повсюду каждый, наблюдая, какие метаморфозы испытывают люди, окунувшиеся в массу, бурлящую на улицах, в конторах, на заводах, политических митингах и т.д.» [98,с.44].
Таким образом, появление коллективной психологии и психологии толпы, как ее вполне определенной части, оказалось важным и в теоретическом, и в практическом отношении. У истоков этой науки стояли Г.Ле Бон, Г.Тард, С.Сигеле. Обратим внимание на национальный и профессиональный состав этого ансамбля. Два француза (Г.Ле Бон и Г.Тард) и итальянец; два юриста - криминалиста (Г.Тард и С.Сигеле) и врач - психолог. Нам представляется, что такое сочетание не случайно. То, что разработкой психологии толп занялись, прежде всего, французы, объясняется тем обстоятельством, что их родина на протяжении века, начиная с 1789 года, была эпицентром всех социальных и национальных потрясений, которые будоражили Европу. Революции во Франции следовали одна за другой. По словам Франсуа Фюре, «французская история XIX века в целом была историей борьбы между Революцией и Реставрацией, вехи которой 1815, 1830, 1848, 1851, 1870 гг., Коммуна, 16 мая 1977г.» [98,с.80]. Главным действующим лицом этих событий была толпа. Само понятие толпы было введено Г. Ле Боном при изучении Французской революции [98,с.88]. Итак, реальное положение дел в стране, беспорядки, производимые толпами, подтолкнули французских исследователей к изучению этого феномена.
Среди пионеров психологии толп, как уже было отмечено, оказались два юриста - криминалиста. Факт, который лучше всего объяснить словами одного из них - С. Сигеле. «Изучение преступлений толпы, - писал он в предисловии ко второму изданию работы «Преступная толпа. Опыт коллективной психологии», - очень интересно, особенно в конце века, когда нет недостатка в коллективных буйствах толпы» [132,с.13]. Можно сослаться на Н.К.Михайловского, согласно которому в рамках международного научного сообщества первыми приступили к изучению толпы именно криминалисты [94,с.416]. В качестве примеров он приводил доклад В.К.Случевского «Толпа и ее психология» в уголовном отделении Петербургского юридического общества, статью П.Н.Обнинского «Contagion morale и холерные беспорядки» в «Журнале гражданского и уголовного права», поводом для которых послужили холерные бунты в России, а так же Международный уголовно-антропологический конгресс, проходивший в Брюсселе в августе 1892г., на котором заметное место занял доклад Г.Тарда «Преступления толпы». Интерес юристов понятен, поскольку, по словам Н.К.Михайловского, они стоят на государственной точке зрения и призваны поддерживать данную общественную форму, угроза которой исходит от толпы с ее жестокостью, разрушительными инстинктами, террористическими действиями.
I Нельзя не согласиться с русским социологом, что задача криминали стов по изучению преступлений толп, является узкой, специальной задачей, вытекающей из их профессии [94,с.422]. Чтобы охватить явление целиком необходимо участие специалистов из других областей обществознания. По этому мы видим среди первооткрывателей науки, о которой идет речь, психологов: Г. Ле Бона, позже - З.Фрейда. Психологией толп занимались многие социологи (Г.Зиммель, У.Мак-Даугалл, Ф.Гиддингс, Р.Парк), историки (И.Тэн) и др. Но, как заметили американские исследователи М. и С. Шериф, «наиболее значительными работами, создавшими непосредственный фон, на котором строилась современная социальная психология, были труды Тарда и Ле Бона во Франции» [98,с.85]. Имена этих двух французских ученых часто связывают. Однако следует обратить внимание на то, что Г. Ле Бон занимал I ся только психологией толпы и его считают основателем этой научной дисциплины [98,с.78], в то время как Тард пошел дальше. Он выделил второй тип большой социальной группы - публику - и противопоставил ее толпе. В итоге сложилась дихотомия, к непосредственной характеристике которой мы переходим.
"Цивилизация-Революция" как типы общественности
«Цивилизация - революция» - вторая важная дихотомия социологии Тарда. Она необычна, поскольку не укладывается в рамки устоявшихся в об-ществознании биполярных оппозиций: «цивилизация-формация», «революция-эволюция», «революция-реформа». Наконец, насколько она правомерна? Как известно, сопоставлять, противопоставлять можно только однопорядко-вые явления. Три выше указанные дихотомии вполне соответствуют этой азбучной научной истине. Цивилизация и формация представляют два разных среза в изучении социальной системы: социально-культурный и социально-экономический соответственно. Революция и эволюция рассматриваются исследователями как две формы общественного развития. Что касается революции и реформы, то в общественных науках их трактуют, главным образом, как различные способы социальных преобразований. В отношении дихотомии Тарда следует сказать, что ученый выдержал требования, предъявляемые к научному методу. Для него цивилизация и революция - это два противоположных типа устройства общественной жизни.
Основанием для появления изучаемой дихотомии послужило явление, с которым Тард сталкивался в течение многих лет в силу своих профессиональных обязанностей - преступление. Неслучайно основные параметры биполярной оппозиции, о которой идет речь, Тард обозначил в работе «Сравнительная преступность». Сначала в статусе судьи, затем Директора статистического бюро Министерства юстиции, он имел доступ к данным уголовной статистики, которые свидетельствовали о росте преступности и рецидивизма. С начала 1820-х гг. до 1881г. количество лиц повторно осужденных, возросло во Франции с 28 до 51 человека из 100 [173,р.789]. Одновременно ползла вверх кривая тяжких преступлений. Эти факты, по словам социолога, мало согласовывались с гипотезой о неминуемом смягчении нравов вследствие прогресса цивилизации [146,с.208]. Напротив, они давали пищу для раз говоров о том, что «цивилизация притупляет и развращает человека», ее прогресс сопровождается прогрессом преступности [146,с.225].
Поэтому одной из основных проблем социологии Тарда стала проблема «соотношения между ходом цивилизации и движением или изменением преступности» [146,с.228]. Тард не был одинок в выборе предмета исследования. Волна преступности и рецидивизма захлестнула все европейские страны и не оставила равнодушными его современников. Правда, их видение проблемы далеко не всегда соответствовало представлениям французского социолога и порождало бурные научные дискуссии.
В конце XIX века в объяснении причин преступления широкое распространение получила биологическая концепция. Итальянский врач Ч.Ломброзо обнаружил связь между криминальным поведением и определенными физическими чертами. В 1876 г. в работе «I Homo delinquihte» («Человек преступный») он выделил анатомические признаки «прирожденного преступника»: тяжелая нижняя челюсть, покатый лоб, редкая борода, способность владеть обеими руками одновременно, пониженная чувствительность. Ч.Ломброзо стал основателем нового научного направления -криминальной антропологии, влияние которого быстро распространялось в Европе.
Тард не разделял европейского энтузиазма. Наступление на концепцию «прирожденного преступника» он повел сразу на нескольких фронтах. Вначале ученый выступил с блестящей критикой доктрин новой итальянской школы на первом (Рим, 1885г.), втором (Париж, 1889г.) и третьем (Брюссель, 1892) Международном конгрессе криминальной антропологии и на третьем социологическом конгрессе (Париж, 1894г.). Затем, в ряде статей, опубликованных в журналах «Revue philosophique» («Философское обозрение») и «Archives de I antropoloqie crimenelle» («Архивы антропологии»), а также в работах «Сравнительная преступность» (1886г.) и «Криминальная философия» (1890г.) Тард дал более систематическую критику корифеев итальянской школы (Ломброзо, Марро, Ферри, Гарофало). Интересно, что Ч.Ломброзо признавал Тарда как самого остроумного и блестящего критика своей теории [146,c.XVIII].
Прежде всего, французский социолог обратил внимание на отсутствие согласия среди антропологов в вопросе об анатомических признаках «прирожденного преступника». С точки зрения одних (Бордье, Гегер, Даллема-ню), объем черепа убийц больше нормы. По мнению Ферри и Бенедикта он, напротив, меньше. Ломброзо и Топинар допускали оба варианта. По отношению к росту и весу согласия между антропологами было не больше. Если, по Ломброзо, преступники более тяжелые и крупные, то Томпсон, Виргилио и Лакассань утверждали обратное. В то время как Ломброзо считал, что длина обеих рук, распростертых в обе стороны, больше роста преступника, Топинар ставил этот вывод под сомнение. Тард подчеркивал также отсутствие единой гипотезы, объясняющей склонность к преступлению. Одни последователи Ломброзо усматривали в преступниках симптомы безумия, другие - проявления атавизма, третьи считали преступников эпилептиками. «Сколько антропологов, - заключал Тард, - столько и различных преступных типов» [146,с. 14].
