Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Когнитивные особенности мотив ационных отношений в лексике современного английского языка 13
1.1. Принципы категориальной организации языкового пространства 13
1.2. Параметры соотношения языковых и когнитивных категорий 25
1.3. Мотивированность лексических единиц как категория сознания и языка 36
1.3.1. Проблема обоснования когнитивного статуса мотивационных отношений в языке 36
1.3.2. Типология мотивированности разноуровневых лексических единиц в ракурсе различных подходов 46
1.4. Мотивационное поле как особая языковая категория мотивационного типа 49
Глава 2. Основные принципы реализации мотивационных отношений в лексике современного английского языка 67
2.1. Когнитивное моделирование понятийного образа многозначной лексемы "fire" 69
2.1.1. Fire - the phenomenon of combustion 70
2.1.2. Fire-shooting from guns 83
2.2. Когнитивный анализ структуры сложных слов с первым компонентом "fire" 86
2.3. Мотивационные особенности формирования значения идиом с общим компонентом "fire" 106
Заключение 132
Список использованной литературы 135
- Принципы категориальной организации языкового пространства
- Параметры соотношения языковых и когнитивных категорий
- Когнитивное моделирование понятийного образа многозначной лексемы "fire"
- Когнитивный анализ структуры сложных слов с первым компонентом "fire"
Введение к работе
На протяжении практически всей своей истории лингвистика занимается изучением вопросов, непосредственным образом связанных с мыслительной деятельностью человека. Тем не менее, проблема выявления механизмов взаимодействия языковых и экстралингвистических знаний до сих пор не утратила своей актуальности. Весомый вклад в изучение языка с позиций, делающих акцент на познавательной деятельности человека, внесла когнитивистика.
В основе когнитивного подхода к языку лежит понимание его как средства формирования и выражения мысли, а также обмена опытом и знаниями. Исследование когнитивной функции языка во всех ее направлениях определяет характер многочисленных работ в области когнитивной лингвистики, выделяемой сегодня в качестве самостоятельного научного направления. Вместе с тем нельзя не отметить, что «многие проблемы, представленные в работах лингвистов-когнитологов, звучали и прежде» (Болдырев 2004: 19). В частности, в какой-то степени собственно когнитивный подход в его современной трактовке можно увидеть в работах И. А. Бодуэна де Куртенэ, Г. Гийома, В. фон Гумбольдта, И. И. Мещанинова, А. А. Потебни и ряда других основоположников теоретического языкознания. Однако было бы неправомерно утверждать, что в трудах этих исследователей достаточно полно была изложена целостная система взглядов на когнитивные особенности языка. Исходя из общего уровня развития различных направлений науки того времени, многие из предложенных идей и постулатов о соотношении ЯЗЫКОВЫХ и мыслительных структур вполне закономерно основывались в первую очередь на каких-то определенных философско-теоретических воззрениях^) как на <- природу окружающего мира, так и природу языка. Опираясь на достижения традиционной лингвистики, когнитивная лингвистика предлагает свой взгляд
5 на решение этой проблемы, определяя выбор и использование соответствующего понятийного и терминологического аппарата.
К числу основных проблем традиционного языкознания, получивших свое дальнейшее развитие в свете когнитивного направления, относится проблема мотивированности языкового знака. Изучение различных ее вопросов имеет длительную историю и соотносится с именем основоположника общего языкознания В. фон Гумбольдта, которому принадлежит понятие «внутренней формы», определяемое им как индивидуальное миросозерцание народа. Мотивированность в его представлении суть семантическое своеобразие языка, нашедшее свое выражение в определенных языковых формах (Гумбольдт 2000). Исследование национального своеобразия языков было продолжено в работах неогумбольдтианцев Э. Сепира, Б. Уорфа, И. Л. Вайсгербера. Последний, исходя из предпосылок гумбольдтианской лингвистики, утверждал, что, хотя язык и синтезирует «внутреннее» и «внешнее», ведущим, первичным, является именно внутреннее (Вайсгербер 1993). Продолжателем идей немецкого ученого в отечественной лингвистике был А. А. Потебня. Заимствуя термин «внутренняя форма», он переосмыслил его в соответствии со своей концепцией. В его понимании внутренняя форма слова есть объективация чувственного образа, обуславливающая его осознание и выступающая способом представления внеязычного содержания (Потебня 1999).
Мотивационные отношения неоднократно становились объектом разного рода исследований в рамках традиционной лингвистики: ономасиологических (Архипов 1984; Блинова 1984; Бринев 2002; Глотова 2003; Голев 1989; Кияк 1988; Кубрякова 1979, 1981; Лопатин 1977; Мешков 1986; Наумов 2000; Улуханов 1977; Шафиков 1996 и др.), семасиологических (Беркетова 1990а, 19906, 1996, 2000 и др.), прагматических (Демешкина 2000 и др.) и т.д. В итоге мотивационный терминологический аппарат был значительным образом расширен, однако еще многие вопросы в этой области продолжали заслуживать внимания, оставаясь неисследованными. Возможность вовлечения в сферу рассмотрения когнитивных категорий, отражающих понятийные основы
мышления, позволяет рассматривать мотивированность языковых единиц как явление когнитивного порядка.
Мотивированность, как известно, соответствует природе человеческой психики, обладая способностью объяснять любое название. В мотивированных наименованиях в той или иной степени закреплены итоги познавательной деятельности человека в его взаимоотношениях с окружающим миром, другими людьми. Поскольку наша познавательная деятельность основана на способности к категоризации окружающей действительности, то есть умении классифицировать, отождествлять, устанавливать сходства и подобия, то можно предположить, что процесс категоризации имеет много общего с процессом мотивации.
Актуальность темы настоящего исследования определяется возросшим интересом к изучению человека и осуществляемым им посредством языка процессам категоризации.
Ментальные сущности, к числу которых относятся и понятийные категории, находят свое выражение в полнозначной лексике, где каждое полнозначное слово может рассматриваться как отражающее отдельно взятую категорию со стоящими за ней многочисленными ее представителями. На языковом уровне этими представителями выступают лексические значения слова. Существуя в пределах одного семантического пространства, лексические значения вместе с тем находятся в постоянном взаимодействии, образуя целые области, именуемые полями. Изучение полевой организации языковых элементов ведется в различных направлениях. При этом выделяются понятийные, тематические, лексико-семантические, ассоциативные, мотивационные и другие поля. Все они объединяются на основе принципа общности семантики составляющих их элементов.
Поскольку определение статуса актуализации мотивационных отношений лексических единиц является насущной проблемой современной лингвистики (Наумов 1998: 172), то наибольшую актуальность в этой связи приобретает «задача описания мотивационных полей, установления статуса самого
7 мотивационного поля, совмещающего в себе внешние признаки словообразовательного гнезда, но естественно, с ним не совпадающего, хотя элементы сходства присутствовать могут» (там же). Соответственно особый интерес для настоящего исследования представляет теория мотивационного поля.
В зависимости от интерпретации явления мотивированности существуют различные методики выявления мотивационных полей. Одни рассматривают мотивированность как повторяемость лексического значения и морфологической формы мотивирующего слова в соответствующем значении и форме мотивируемого слова (Архипов 1984; Лопатин 1977; Мешков 1976, 1986 и др.). Другие исследователи в качестве мотивирующей основы выделяют внутреннюю форму слова, рассматривая мотивированность одних значений многозначного слова по отношению к производным от них значениям (Блинова 1984; Кияк, 1988; Шафиков 1996 и др.). Суть третьего подхода состоит в использовании системнообусловленной мотивированности при обнаружении непрерывности семантического пространства (Беркетова 1990а, 19906, 1996, 2000; Schippan 1987 и др.).
Предметом изучения предлагаемого исследования выступают мотивационные отношения в лексике современного английского языка, которые рассматриваются на примере одного мотивационного поля в рамках интегрированного подхода, совмещающего в себе элементы традиционного и когнитивного анализа.
Объектом исследования в работе являются лексические единицы, включающие сложные, сложнопроизводные слова и фразеологизмы с общим компонентом "fire". Выбор объекта описания обусловлен тем, что организуемое указанной лексемой поле относится к группе мотивационных полей, отличающихся более комплексной структурой по сравнению с остальными полями. Возможное объяснение этого факта видится в том, что огонь экзистенциально значим для человека, составляя неотъемлемую часть его быта
8 и развития. Являясь одной из четырех основных первостихии, он издревле воспринимался как символ жизни, возрождения, власти человека над природой.
Изучение мотивационных отношений в мотивационных полях в когнитивном аспекте уже имело место в лингвистике. Этому вопросу посвящена работа А. В. Коняева «Когнитивные основания мотивационных отношений в лексике современного английского языка» (2002). Задача, стоящая перед автором, заключается в выявлении когнитивной сущности мотивационных отношений лексических единиц, представляющих собой большой фрагмент базового знания. Материалом анализа послужили 50 мотивационных полей. В их число также входило и мотивационное поле, элементы которого объединены структурной и семантической общностью лексемы "fire". Однако следует отметить, что в рамках указанной работы исследованию именно этого отрезка базового знания отводится незначительная часть (не более одной страницы).
Научная новизна настоящего исследования состоит в том, что впервые описание мотивационных отношений в лексике современного английского языка проводится на примере отдельно взятого мотивационного поля. Представляется, что детальное описание мотивационных отношений способствует более глубокому пониманию сущности явления категоризации, присущего человеческому сознанию и нашедшему свое частичное отражение в сфере лексической номинации. Второй аспект новизны обусловлен расширением границ мотивационного поля за счет введения в его состав, наряду со сложными и сложнопроизводными словами, фразеологических единиц.
Основная гипотеза работы заключается в том, что состав мотивационного поля может быть пополнен. Принимая во внимание факт непосредственной взаимосвязи лексического и фразеологического уровней системы языка
>
представляется возможным рассматривать фразеологические единицы в качестве вторичных элементов мотивационного поля.
9
М Цель предлагаемого исследования - выявление специфики формирования
значений номинативных единиц, традиционно рассматриваемых как разноуровневые (сложные слова и фразеологизмы), с опорой на механизмы категоризации.
Цель работы предопределила постановку и решение следующих задач:
рассмотреть основные принципы построения языковых категорий;
выявить параметры соотношения языковых и когнитивных структур;
установить объективные основания для объединения разноуровневых лексических единиц в пределах одной языковой категории, примером которой выступает мотивационное поле;
описать понятийный образ многозначной лексемы путем сопоставления различных определений ее значений, представленных в лексикографических источниках;
определить концептуальные области вхождения сложных слов, объединенных одной лексемой-мотиватором;
осуществить фреймовый анализ значений фразеологических единиц с общим субстантивным компонентом.
Теоретической базой исследования послужили труды отечественных и
зарубежных ученых в области теории мотивации (Беркетова 1990а, 19906, 1996,
2000; Блинова 1984; Голев 1989, 2000; Зильберт 1976; Кияк 1988, 1989; Соссюр
\ 1999 и др.), словообразования (Кубрякова 1979, 1981; Лопатин 1977; Мешков
1976, 1986; Степанова 1960; Улуханов 1977; Царев 1979, 1984; Шкапенко 2000 и др.), категоризации (Беляевская 2000; Болдырев 1997, 2000; Гухман 1985; Демьянков 1994; Кравченко 2004; Лангаккер 1997а, 19976; Манерко 2000; Михеев 1987; Трунова 1995, 2003; Lakoff 1987; Putz 1997; Rosch, 1975, 1977; Taylor 1995; Ungerer, Schmid 1996 и др.), фреймовой семантики (Баранов, Добровольский 1991; Беляевская 1994; Минский 1979, 1988; Филлмор 1981, 1983, 1988 и др.), полисемии (Зализняк 2004; Никитин 1996; Падучева 2002; Geeraerts 1993; Tuggy 1993 и др.), фразеологии (Алефиренко 1999, 2004; Амосова, 1966; Бабушкин 1998; Баранов, Добровольский 1996; Добровольский
10 1993, 1996; Жуков 1978; Копыленко, Попова 1989; Кунин 1996; Мелерович 1979; Телия 1996; Черданцева 1996 и др.).
Методы исследования определены в соответствии с поставленными задачами. В качестве рабочих методов анализа в диссертации применяются метод компонентного анализа, метод сплошной выборки, метод семантической интерпретации, прототипический и фреймовый анализ, приемы дефиниционного анализа и метод количественной обработки данных. Привлечение в анализе языкового материала комплексной методики обусловлено наличием в плане содержания исследуемых лексических единиц сущностно разных компонентов, требующих использования различных метаязыков при их семантическом описании.
Результаты предлагаемого исследования позволяют вынести на защиту следующие положения:
Внутренняя форма наименования, являясь единицей уровня языка, находит определенные соответствия с категориальным прототипом, относящимся к понятийной сфере.
Различные типы мотивированности, участвующие в процессе языковой номинации, соотносятся друг с другом на основании принципа «семейного сходства». Образуя своего рода радиальную категорию, каждый из них может выступать в качестве основного в рамках какого-либо конкретного исследования.
Вариативность приводимых в различных словарях определений в отношении одной лексемы, указывает на многомерность определяющего ее концепта и субъективность его толкования.
Различная степень мотивированности лексических единиц, входящих в состав мотивационного поля, обусловлена степенью влияния прототипа на членов категории.
Единство лексико-фразеологического уровня системы языка определяется существованием базисных понятий, способных организовывать эти единицы в одну языковую категорию.
Материалом исследования послужили сложные и сложнопроизводные слова с первым компонентом "fire" (162 единицы), а также фразеологизмы (45 единиц), включающие в свой состав указанную лексему. Объективируя в сознании людей многовековой опыт общения с огнем, лексема "fire" обладает довольно высокой степенью словообразовательной активности, что позволяет наглядно продемонстрировать общие закономерности мотивационных отношений в рамках отдельно взятого мотивационного поля.
Анализ языкового материала проводился на основе данных более 20 различных словарей: традиционных толковых, энциклопедических, фразеологических, а также электронных толковых словарей и энциклопедий.
Теоретическая значимость выполненной работы обусловлена тем, что ее результаты вносят определенный вклад в проблему изучения природы и специфики мотивационных отношений лексических единиц, в развитие теории когнитивной структуры слова, моделирования мыслительных процессов, способствуют раскрытию механизмов языковой номинации и категоризации.
Практическая значимость работы заключается в том, что результаты выполненного исследования могут быть использованы в вузовских курсах и спецкурсах по лексикологии, когнитивной семантике, теории современного английского языка, а также при составлении учебных пособий и разработке тематики курсовых и дипломных работ. Результаты анализа могут найти применение в лексикографической практике.
Апробация работы. Основные положения диссертации и полученные результаты исследования нашли отражение в пяти публикациях и послужили основой для докладов и сообщений на международной конференции «XXII Дульзоновские чтения» (Томск, 20-22 июня 2000г.), на II международной конференции «Типология в этногерменевтике и этнориторике: менталитет и реальность» (Кемерово, 20-21 сентября 2000г.), на Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков» (Новокузнецк, 25 апреля 2002г.), на семинарах для аспирантов и соискателей кафедры английской филологии № 2
12 КемГУ (2001, 2002, 2003гг.), на III международной конференции «Язык. Культура. Человек. Этнос» (Кемерово, 7-9 октября 2002г.), на IV международной конференции «Этногерменевтика и антропология» (Кемерово, 4-6 октября 2004г.), на XXXI и XXXII научных конференциях студентов и молодых ученых КемГУ (Кемерово, апрель 2004, 2005гг.).
Цель и задачи исследования определили структуру работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, включающего 234 наименования, из которых 28 на иностранных языках, а также списка печатных и электронных словарей и энциклопедий.
Во введении обосновывается выбор темы, ее актуальность и научная новизна, указываются объект и предмет исследования, методы и материал анализа, формулируется цель и задачи, определяется рабочая гипотеза, раскрываются теоретическая значимость и практическая ценность, излагаются основные положения диссертационного исследования, выносимые на защиту.
В первой главе «Когнитивные особенности мотивационных отношений в лексике современного английского языка» рассматриваются теоретические предпосылки исследования, связанные с определением параметров языковой категоризации в рамках когнитивного направления в лингвистике, анализируются основные подходы к исследованию мотивационных отношений на примере мотивационных полей, обосновывается необходимость расширения их структуры.
Во второй главе «Основные принципы реализации мотивационных отношений в лексике современного английского языка» приводится анализ языкового материала, дается когнитивная характеристика мотивационных отношений исследуемых номинативных единиц.
В заключении обобщаются основные результаты исследования.
Принципы категориальной организации языкового пространства
Общение людей и адекватность восприятия ими информации во многом зависят от индивидуального опыта членения мира на категории, их объема, а также от самих принципов формирования этих категорий. Появившись в процессе исторического развития познания на основе общественной практики, категории позволяют человеку глубоко познавать окружающий его мир (ФС : 169).
Процесс образования и выделения категорий есть, по сути, процесс категоризации. Ее основу составляет способность человеческого сознания выделять из явлений окружающей действительности, из потока информации какие-либо общие, достаточно устойчивые признаки, регулярно повторяющиеся в некотором фоновом окружении (Манерко 2000: 39; см. также Барсук 1999: 23; Леонтьев 1997: 14; Фрумкина 2001: 62).
Термин «категория» активно используется в различных науках. Выделяют философские, логические, этические, мыслительные, языковые и другие категории, каждая из которых строится по определенному принципу, исходя из своей принадлежности к той или иной научной области. Так, в философии категории трактуются как «наиболее существенные, закономерные связи и отношения реальной действительности, познания» (Спиркин 1983: 251; цит. по: Карасик 1992). В психологической и психолингвистической литературе под категорией обычно понимается такая группа слов (объектов), внутри которой прослеживаются связи по принципу «выше - ниже», то есть преимущественно иерархические структуры (Семантика и категоризация 1991: 46).
Говоря о категориях, обычно имеют в виду разряд, группу, класс явлений, объединенных общностью признаков. В лингвистике категории рассматриваются как «наивысшие обобщения одновременно в трех сферах -мышления, психики и языка» (Степанов 1981: 36). Обмен информацией посредством языка основывается на классифицирующей деятельности языкового сознания, то есть на способности человека классифицировать окружающие его предметы и явления. «Называя тот или другой предмет словом, мы тем самым относим этот предмет к определенной категории» (Лурия 1998: 47; см. также Щедровицкий 1997: 516).
В языке находят свое отражение все существующие категории, так или иначе присущие человеческому сознанию с самых ранних этапов его общественного развития (Леви-Строс 1999: 218-239; см. также Грязнов 1991: 108). В связи с этим часто утверждают, что категоризация - это лингвистическое явление, и о нем следует говорить как о лингвистической категоризации (КСКТ : 42).
Категоризация мира человеком лежит в основе его мыслительных и перцептивных процессов, движений, поступков, речевых актов и т.д. Сознательно совершая то или иное действие, человек квалифицирует его как разновидность двигательной либо какого-то другого рода активности. Независимо от типа и состава категории таксономическая функция категорий имеет универсальный характер.
Категоризация обусловлена различными когнитивными способностями человеческого разума. Это «важнейшая мыслительная операция, необходимое условие систематизации мира в сознании» (Никитин 2004: 55). Категории служат материалом, который имеет доступ к сознанию, и потому они могут раскрыть, что является наиболее существенным для человека в представлении и понимании работы когнитивных механизмов. При исследовании того, как осуществляется категоризация, важно выяснить, каким образом представлено в памяти человека знание о мире, какие его фрагменты актуализируются, в какие структуры объединяются, что является единицей этого знания.
В течение длительного периода времени в науке (логике, лингвистике, психологии, философии и т.д.) доминировали представления о формировании категорий на основе жесткого набора признаков, которыми должны обладать все элементы, соотносимые с данной категорией. Этот принцип категоризации берет свое начало в учениях Платона и Аристотеля. Последний постулировал категорию как наиболее общий род высказываний, вершину всеобщего. Каждую из существующих категорий, а их по Аристотелю десять, образуют какие-либо соответствующие субстанции одного порядка. К примеру, человек — сущность, стоит — положение, на улице — место и т.п. Членство в категории определяется соотнесенностью одной субстанции с другой и противоположностью вещей (Аристотель 1939: IV, VII, X).
Параметры соотношения языковых и когнитивных категорий
Исследование языка в его когнитивной функции как средства организации, обработки и передачи информации предполагает его рассмотрение как когнитивной способности человека, поскольку он «относится к числу наиболее характерных типов когнитивной деятельности человека» (Лакофф 1988: 31). Основными, центральными понятиями для семантической теории в таком случае становятся понятия концептуализации и категоризации как два важнейших познавательных процесса, связанных с формированием системы знаний в виде концептов и категорий в сознании человека. Являя собой классификационную деятельность, оба эти процесса отличаются по конечному результату и цели деятельности. Если процесс категоризации «направлен на объединение единиц, проявляющих в том или ином отношении сходство или характеризуемых как тождественные, в более крупные разряды», то процесс концептуализации - «на выделение неких минимальных единиц человеческого опыта в их идеальном содержательном представлении» (КСКТ : 93). Тот факт, что категории языка тесно связаны с понятийными (когнитивными) категориями, не вызывает сегодня сомнений уже ни у кого. Вместе с тем вопрос, связанный с выявлением степени и конкретного характера их взаимодействия носит довольно дискуссионный характер. Проблема соотношения языковых и понятийных категорий не раз обсуждалась в науке представителями различных направлений лингвистики (Э. Бенвенист, 2002; А. В. Бондарко, 1973, 1976; Э. Г. Гийом, 1992; М. М. Гухман, 1985; О. Есперсен, 1958; С. Д. Кацнельсон, 1972; И. И. Мещанинов, 1975, 1978; Г. Пауль, 1960; Ч. Филлмор, 1983, 1988; У. Л. Чейф, 1975; R. Jackendoff, 1995, 1996 и другие). Ее сложность обусловлена сложностью и противоречивостью природы языка и мышления (см. подробнее в (Морковкин 1994; Худяков 2004)). Традиционное понимание языковой категории восходит к грамматической категории, сводимой к морфологической парадигме (Бондарко 1973, 1976; Кацнельсон 1986 и др.). Параллельно с развитием лингвистической мысли расширялось и понимание грамматической категории. В частности, известный датский ученый О. Есперсен, преодолевая ограниченность традиционного подхода к выделению и составу лингвистических категорий, предложил по-новому взглянуть на языковую категорию как на некоторое содержание, которое в одном языке может выражаться средствами грамматики, тогда как в другом - лексическими средствами. Следовательно, разделение на категории чисто лексические или чисто грамматические носит довольно условный характер. Статус языковой категории в целом определяется ее положением в ряду других категорий, функционирующих в качестве средств выражения как собственно языковых, так и неязыковых отношений (Трунова 2003: 40). Именно последнее определяет ее природу. Понятийные категории же рождаются сознанием человека в процессе объективации окружающего его мира. В языке понятийные категории иногда отождествляются с философскими, логическими, психологическими, онтологическими, когнитивными, концептуальными, семантическими и т.д. (БЭС : 385). Введение термина «понятийная категория» в терминологический аппарат лингвистических исследований принято также связывать с именем О. Есперсена. В своем монументальном труде «Философия грамматики» он признает, что «наряду с синтаксическими категориями, или кроме них, или за этими категориями, зависящими от структуры каждого языка, в том виде, в каком он существует, имеются еще внеязыковые категории, не зависящие от более или менее случайных фактов существующих языков. Эти категории являются универсальными, поскольку они применимы ко всем языкам, хотя редко выражаются в этих языках ясным и недвусмысленным образом» (Есперсен 1958: 57-58). За отсутствием лучшего термина он «предлагает называть такие категории понятийными, отождествляя их однако с категориями логики. В отечественном языкознании разработкой теории понятийных категорий занимался И. И. Мещанинов. В рамках его концепции «понятийная категория» определяется как компонент иерархической системы содержательных операциональных единиц, используемых при осуществлении типолого-грамматических сопоставлений. «Всякое понятие, существующее в сознании человека, - по словам И. И. Мещанинова, - может быть передано посредством языка. Оно может быть выражено описательно, может быть передано семантикой отдельного слова, может в своей языковой передаче образовать систему.
Когнитивное моделирование понятийного образа многозначной лексемы "fire"
Организующим началом категории, как уже отмечалось, выступает лежащая в ее основе идеализированная когнитивная модель (ИКМ), подразумевающая в основном наличие четырех типов структур: - пропозициональные структуры; - образно-схематические структуры; - метафорические отображения; - метонимические отображения (Лакофф 1988: 31-32, Lakoff 1987: 68). Представленные модели характеризуют базисную структуру, указывают, каковы ее центральные члены, и демонстрируют связи во внутренних цепочках. Вместе с тем они имеют свои корреляции на языковом уровне. Так, пропозициональные структуры соотносятся с прямыми денотативными значениями. Образно-схематические структуры являют собой прямое отражение нашего визуального и кинестетического опыта, связанного с реалиями окружающего нас мира. Именно преобразования образ-схемы мотивируют полисемию на протяжении всего языкового пространства. Метафорические и метонимические модели в свою очередь мотивируют появление переносных значений лексемы. Анализ словарных дефиниций показал, что лексема "fire" инкорпорирует довольно большое количество значений. Их совокупность в определенной степени отражает содержание коррелирующего понятия, очевидными доминантами которого выступают представление об огне как феномене горения (phenomenon of combustion) и оружейной стрельбе (shooting from guns). Указанные модели относятся к различным сферам опыта человека, являя собой различные виды феноменологического знания. Это позволяет предположить, что на современном этапе существования рассматриваемой категории, представленной в английском языковом сознании лексемой "fire", речь идет о двух прототипах, то есть о двухуровневой прототипической структуре. Сосуществование двух прототипов в пределах одной языковой категории возможно, как представляется, объяснить общим историческим прошлым, связывающим обе эти области знания. «В истории таких слов может наступить момент, когда их интенсионалы сохраняются в относительно нестабильном виде, экстенсионалы же слова получают новое развитие и, связывая новый опыт со старым, начинают свою собственную жизнь в новых парадигмах знания» (Кубрякова 1991: 85). Так, известно, что прообразом современного огнестрельного оружия являются зажигательные стрелы и жидкостные огнеметы. Вместе с тем, появление первого огнестрельного оружия связывают с изобретением пороха, «который взрывался при контакте с пламенем либо раскаленной докрасна проволокой, сопровождаясь яркой вспышкой, громким звуком выстрела, а также запахом серы» (EnB; NEBb: 541-542). Однако если экстралингвистическая информация указывает на наличие определенной связи между представленными моделями, то языковые данные свидетельствуют об их постепенном расхождении. Дальнейший анализ, как представляется, позволит продемонстрировать высказанное предположение. Слово представляет собой вербализованный образ понятия, в основе которого в большинстве случаев лежит сложная модель, образованная пересечением нескольких частных базисных моделей. Все они соотносятся друг с другом на основании принципа «фамильного сходства». Пересечение базисных моделей представляет собой сложное соединение, «которое психологически является в большей степени базисным, чем сами модели» (Лакофф 1988: 37). В пределах каждой модели возможно выделение одной или более субмоделей. Возникновение последних связано с расширением сферы приложимости исходного понятия, что в свою очередь мотивирует соответствующие модификации значений коррелирующей лексемы. «Суть субмоделей, - по мнению А. В. Коняева, - складывается из понимания сферы опыта человека как неустойчивой структуры. ... в процессе познания человек всегда прикладывает возможности любого объекта к возможностям любых других объектов, абстрагируя и обобщая их совместные свойства вопреки заданным характеристикам объектов. Эти свойства, разные по функциям, образуют необходимое и достаточное соединение с искомыми характеристиками, полезными для человека. Ментальные атрибуты этих характеристик образуют допонятийные рамки-представления, из чего складываются понятия, которые можно обработать и семантизировать, то есть получить лексические значения слов» (Коняев 20026: 71). На лексическом уровне соотношение модели и субмодели выражается в корреляции понятий инварианта и варианта значения. Понятие вариантности языкового значения заключается в том, что «значение любой единицы само по себе инвариантно и служит основой для объединения в вариантный класс разных экземпляров единицы, обладающей этим значением» (БЭС : 81). Информация, представленная в различных толковых и энциклопедических словарях английского языка в отношении лексемы "fire" как явления горения, дает основания для выделения трех основных базисных моделей, отражающих пропозициональную структуру понятия-прототипа. Модель «феномен горения»: явление горения (быстрый экзотермический процесс окисления горючих газов), проявляющееся в виде пламени и сопровождающееся выделением света и тепла. Данная модель представлена следующими определениями, приводимыми составителями различных словарей:
Когнитивный анализ структуры сложных слов с первым компонентом "fire"
Расширение опыта и внеязыковой практики человека ведет к образованию новых понятий, которые, как правило, находят свое выражение в вербальной форме. В процессе речемыслительной деятельности наше сознание пытается выявить некую отвлеченную схему, посредством которой было бы возможно образовывать новые слова, словесные формы и их комбинации предсказуемым образом, поскольку «способность человека к запоминанию знаков (storage capacity) не безгранична, безгранична лишь его способность строить новые знаки на основе старых» (Кубрякова 1981: 59). Данный способ пополнения лексики, как показывают исследования, является наиболее распространенным. Это объясняется тем, что производные единицы «проще конструировать, потому что мозг работает по ассоциации, и именно ассоциации метонимического и метафорического плана эксплицированы в производном слове через соотношение мотивирующего и мотивированного» (Араева 2002: 63). « Для английского языка самым распространенным способом образования новых слов является соположение основ - словосложение (Мешков 1976: 206; Царев 1979: 3). Количество английских новообразований, как производных, так и сложных слов, имеет следующие пропорции: производные слова составляют 37% всех слов, а сложные - 63% (Царев 1984: 28). Что касается сложных слов, описываемых в рамках настоящего исследования, то они представляют собой лексические образования (имена существительные и прилагательные), в качестве первого компонента которых выступает субстантив "fire". Особого внимания заслуживают композиты, состоящие из двух существительных (N + N). В независимости от того, являются они цельнооформленными или раздельнооформленными, в настоящей работе они рассматриваются как сложное слово. Одним из оснований для этого служит признание многими исследователями-англистами того факта, что «всякая последовательность двух существительных в общем падеже не может представлять собой синтаксической последовательности, то есть словосочетания, а поэтому по принципу tertium поп datur должна рассматриваться как сложное слово» (Мешков 1986: 71; см. также Блумфилд 1968: 254 и др.). В результате анализа структуры мотивационного поля с общим компонентом "fire", выступающим семантическим классификатором данной категории, были выявлены все четыре потенциально возможные типа мотиваторов: прямой мотиватор, переносный мотиватор, мотиватор-актуализатор, мотиватор-интенсификатор. Соответствуя пропозициональной модели выраженности прототипического понятия, прямой мотиватор подразумевает самое обычное, обыденное знание. Исследуемый материал показал наличие нескольких прямых мотиваторов в структуре МП4. Первый прямой мотиватор соответствует модели «пожар», имплицирующей соответствующую ситуацию. Наше знание о пожаре в целом определяется как ситуация, связанная с возгоранием в результате несчастного случая либо поджога. Последний может представлять собой преступный акт либо обуславливаться производственной необходимостью (например, в сельскохозяйственных нуждах с целью очистки территории, предназначенной для посева (NEBa: 788-792)). В целом пожар - это огненная стихия, с которой можно бороться и которую нужно контролировать, в связи с чем, существуют специальные профессии и службы, занимающиеся не только тушением пожаров, но и их предотвращением. К тому же тушение пожара невозможно без специально предназначенных для таких ситуаций инструментов и приспособлений. Пожар вызывает разрушение и порчу имущества, как частичное, так и полное. Он может иметь место в здании, на борту корабля, самолета, в шахте, в лесу либо на какой-то другой площади, что предопределяет наличие определенных служб, занимающихся установлением причин возгорания. Пытаясь обезопасить себя от потенциальных последствий пожара, люди страхуют свое имущество. Ситуация с пожаром находит свое отражение в существовании большого количества сложных лексических образований с общим ономасиологическим признаком "fire"5: борьба с пожаром: fire(-)control2, fire flow, foreground, firemanic; прибор для обнаружения пожара: fire alarm, firebox2, firefinder, fire tower; люди, чьи обязанности заключаются в обнаружении пожара: fire chaser, fireguard2, fire lookout (в лесу), fire boss, fire runner (в шахте), fire-watcher (на войне); предотвращение пожара: fire prevention, fireproof, fire protection, fire-retardant, firesafe, fire stop; fire area, fire blocks, firebreak, fire curtain, fire cut, fire detention, fire lane, fire partition, fire shutter, fire wall, fire window; люди, задействованные в тушении пожара: fire fighter, fire laddie, firemani/woman, fire ward, fire warden; служба по борьбе с пожарами: fire brigade, fire company, fire department, fire patrol, fire service; начальник службы пожарной безопасности: fire chief, fire marshal; инструменты и приспособления, предназначенные для борьбы с пожаром: fire annihilator, fire apparatus, fire blanket, fireboat, fire cock, fire-engine, fire extinguisher, fire-float, fire gun, fire hat, fire hookb rrehorse, fire-hose, fire hydrant, fire line, fire main, fireplug, fire truck, fire wagon; здание для пожарной команды и ее оборудования: firehall, firehouse2, fire station; меры пожарной безопасности: fire drill2, fire escape, fire limits; пожароопасная зона: fire trap; разрушения, обусловленные пожаром: firefall; неконтролируемая стихия: fire storm, fire whirlwind, fire wind; поджог: firebugi, fire-raising; приспособления для поджога: fire arrow, fire bomb, fire raft, fire(-)ship; страхование от пожара: fire insurance, fire mark; распродажа имущества, пострадавшего от пожара: fire sale; растения, первыми появляющиеся на выжженной огнем территории: fire fungus, fire grass, firetop, fireweed, fire willow; подсечно-огневое земледелие (субмодель «целенаправленное разрушение»): fire agriculture. Второй прямой мотиватор соответствует модели «горение топлива» и реализуется в следующих сложных словах: вид топлива: firebote/boot, firebrandi, firelighter, firewood; приборы для разжигания и поддержания огня: firedog, fire drillь fire hook2, fire-iron(s), fire maker, fire-plow/plough, fire saw, fireset, fire shovel, fire sticki; очаг и его составные части: fireback2, fire bar, firebed, fireboard, fireboxb fire bridge, fire door, fire frame, fireguardi, fireplace, fire(-)pot2, fire screen, fire tube; отапливаемое помещение: firehousei, fire room, fireside; истопник: fireman2, fire teaser; выделяемое при горении топлива тепло: fire balloonb firebrat. Третий прямой мотиватор (модель «феномен горения») объединяет следующие лексические композиты: высокая температура: fire assay, fire check, fire gilding, fire point, fire polishing, fire resistance, fire test, fire walking; пламя: firedrake/dragonb fire-eaterb fire hunt, firelight; fire turbine, fire/fiery-cross; огнеупорный материал: firebrick, fireclay, firestone, fire sand.
