Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Основные направления изучения метафоры. Аналитический обзор 11
1.1. Античная метафорология 12
1.2. Средневековая метафорология 14
1.3. Метафорология Нового времени 15
1.4. Метафорология XX века. Формирование когнитивной парадигмы 16
1.5. Конкурирующие подходы к определению сущности метафоры 19
1.6. Общепризнанные положения теории метафоры 23
1.7. Определение объектных границ лингвометафорологии 25
1.8. Когнитивно-дискурсивный подход к исследованию метафоры 26
1.8.1. Взгляды на лингвистическую природу метафоры 26
1.8.2. Метафора как стилистическое средство 28
1.8.3. Метафора как средство номинации 29
1.8.4. Метафора как способ создания языковой картины мира 29
1.8.5. Интеграция различных аспектов исследования в рамках когнитивно-дискурсивного подхода 30
1.9. Теория концептуальной метафоры 32
Выводы по Главе 1 43
Глава 2. Характерные особенности и функции употребления метафор в медиа-дискурсе 46
2.1. Проблема определения термина «дискурс» 46
2.2. Центральные вопросы дискурсивного анализа 52
2.3. Медиа-дискурс 57
2.3.1. «Стиль» versus «дискурс» 57
2.3.2. Экономический медиа-дискурс 63
2.3.3. Функции СМИ 66
2.3.4. Медиа-дискурс и медиа-метафора в когнитивном аспекте 68
Выводы по Главе 2 71
Глава 3. Анализ метафор экономического медиа-дискурса когнитивном контексте 73
3.1. Война (Fighting and warfare") 78
3.2. Состояние здоровья ("Health)
3.3. Азартные игры (Gambling)
3.4. Спорт (Sport) 100 109 121
3.5. Путешествие (Journey) 139
3.6. Корабли и мореплавание (Ships and sailing)
3.7. Фермерство и садоводство (Farming and gardening)
3.8. Еда и ее приготовление (Cooking and eating)
3.9. Ухаживание и брак (Courtship and marriage)
Выводы по Главе 3 148 160 171 180 185
Глава 4. Анализ метафор экономического медиа-дискурса лингвистическом контексте 189
4.1. Морфема 192
4.2. Слово 195
4.3. Словосочетание 197
4.4. Предложение 204
4.5. Текст 211
Выводы по Главе 4 216
Заключение 218
Библиография 222
- Метафорология XX века. Формирование когнитивной парадигмы
- Центральные вопросы дискурсивного анализа
- Война (Fighting and warfare")
- Словосочетание
Введение к работе
Метафора всегда привлекала исследователей своей неоднозначностью: ее определяли как языковой и ментальный феномен, как отклонение от нормы и как «вездесущий принцип языка» (А. Ричарде), как стилистический прием, украшающий речь, и как важнейший мыслительный механизм. Несмотря на эту двойственность объекта исследования, взгляд на метафору зачастую был односторонним. Однако в свете когнитивных исследований последних десятилетий (Дж. Лакофф, М. Джонсон, М. Тернер, 3. Кевечеш, Н.Д. Арутюнова, О.В. Александрова, Е.С. Кубрякова, Н.Ф. Крюкова, О.Н. Лагута, Е.О. Опарина, С.А. Хахалова, А.П. Чудинов, А.Н. Баранов) появилась возможность интеграции различных подходов с целью описания данного явления во всей его полноте.
Написан ряд диссертаций, посвященных особенностям функционирования метафор в медийном дискурсе (Шибанова, 1999; Ширяева, 1999; Колотнина, 2001; Темнова, 2004; Санцевич, 2004 и др.); создаются словари медиа-метафор в газетных текстах определенной тематики (Баранов А.Н., Караулов Ю.Н. Словарь русских политических метафор. М., 1994); в последних изданиях учебных одноязычных словарей (например, в Macmillan English Dictionary for Advanced Learners) отдельно выносится информация о частотных концептуальных метафорах. Однако по-прежнему редки исследования, учитывающие как когнитивный, так и лингвистический аспекты метафор. Наиболее полным является анализ метафор с учетом следующих особенностей: их когнитивной природы; культурной обусловленности; особенностей дискурса, в котором они функционируют; воплощения в языковых единицах разных уровней; грамматики и синтаксиса метафорических высказываний и их реализации в дискурсе. Подобный интегративный анализ может быть применен при обучении метафорической концептуализации.
Актуальность диссертации определяется необходимостью дальнейшего изучения медиа-дискурса с целью его дифференциации по предметным областям, одной из которых является экономика. Ключевые метафорические
5 модели, используемые для описания сферы экономики в деловой прессе, определяют специфику данной тематической разновидности медиа-дискурса. Кроме того, есть потребность в разработке контекстного анализа метафор с учетом двойственной природы данного явления с целью формирования «метафорической компетенции» у иностранцев, изучающих английский язык.
Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые на уровне диссертационного исследования комплексно анализируется функционирование метафор в экономическом медиа-дискурсе в рамках интегративного когнитивно-дискурсивного подхода с учетом когнитивного контекста (особенностей концептуализации сферы экономики в английском языке) и лингвистического контекста (особенностей воплощения метафор в ЯЗЫКОВЫХ единицах разных уровней).
Объект исследования - современный англоязычный экономический медиа-дискурс.
Предметом изучения является онтология конвенциональных концептуальных метафор в англоязычной деловой «качественной» прессе.
Целью работы является комплексное описание метафор, их реального бытования и закономерностей функционирования в экономическом медиа-дискурсе. В соответствии с поставленной целью в диссертации решаются следующие задачи:
рассмотрение основных направлений изучения метафор, обобщение результатов исследований концептуальных метафор;
характеристика медиа-дискурса в целом и экономического медиа-дискурса в частности;
применение интегративного когнитивно-дискурсивного подхода к исследованию метафор в медиа-дискурсе;
обоснование необходимости двухчастной структуры анализа метафор как единиц, имеющих два плана - когнитивный и лингвистический;
анализ метафор в когнитивном контексте и выявление основных метафорических моделей;
систематизация материала одноязычных словарей, компьютерного корпуса и газетно-журнальных статей с целью создания перечня наиболее частотных метафор экономического медиа-дискурса с дефинициями и иллюстрациями;
исследование языковых метафор, проявляющихся в единицах вторичной косвенной номинации разных уровней (морфемах, словах, словосочетаниях, предложениях, текстах);
выявление особенностей функционирования метафор в рамках малого и большого синтаксиса;
определение роли концептуальных метафор в структурировании определенной предметной области в составе медиа-дискурса («экономика») и в формировании «метафорической компетенции» у изучающих английский язык.
Решение поставленных в диссертационном исследовании задач обусловило применение следующих методов: метод когнитивного анализа, дискурсивный анализ, сплошной текстовый анализ, анализ словарных дефиниций, анализ материалов компьютерного корпуса, классификация и систематизация материала по определенным критериям (по сфере-источнику метафорического переноса, по уровням метафорических единиц), метод ключевых слов. Когнитивно-дискурсивный метод, используемый в настоящем исследовании, интегрирует три взгляда на лингвистическую природу метафоры (как способ существования значения слова; как явление синтаксической семантики; как способ передачи смысла в коммуникативном акте), три направления исследований (семантическое, стилистическое и когнитивное) и трактует метафору как механизм формирования смысла, реализующегося в дискурсе, с учетом метафоричности человеческого мышления в целом. Дискурс обладает двумя планами (лингвистическим и экстралингвистическим), как и концептуальная метафора, а потому метафору в медиа-дискурсе следует изучать как явление языковое и ментальное.
7 Материалом для анализа в настоящей диссертации послужили новостные тексты, информационно-аналитические статьи и комментарии, посвященные деловой проблематике, опубликованные в современных англоязычных периодических изданиях и их электронных версиях, принадлежащих к категории «качественной» прессы: The Economist, The New York Times, The Financial Times, Business Week, The Wall Street Journal, The Times (u Times Online), The Daily Telegraph, The Independent, The Guardian и др., а также тексты с новостного сайта ВВС с 2003 по 2010 гг. включительно. Предпочтение отдавалось имеющим высокий тираж национальным газетам и журналам, адресованным массовому читателю, однако отдельные примеры взяты из региональных изданий (Indiana Business Magazine, Houston Business Journal, Philadelphia Business Journal, South Florida Business Journal) для репрезентативности выборки. Всего было рассмотрено около 1000 контекстов, из которых 280 примеров вошли в практические главы диссертации (3 и 4). Не использовались в качестве материала для исследования научные статьи в узкоспециальных журналах. Также не рассматривались специальные метафорические термины в деловой прессе. Анализировались только частотные конвенциональные метафоры, не требующие знаний специализированных разновидностей бизнес-терминологии.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты могут способствовать дальнейшей разработке таких проблем, как метафорика различных предметных областей в рамках медиа-дискурса; интерпретация культурной информации, заложенной в конвенциональных и «устойчивых» метафорах; роль метафор в создании языковой картины мира, в частности, мира бизнеса; особенности метафорического синтаксиса и интеграции метафор в дискурс.
Практическая ценность выполненного исследования состоит в том, что материалы, обобщения и наблюдения, предлагаемые в разных разделах диссертации, могут быть использованы в курсах лингвостилистики, медиалингвистики, лексикологии, синтаксиса, когнитивной лингвистики,
8 дискурсивного анализа; при составлении учебных пособий по языку СМИ, словарей метафор, пособий по LSP («языку для специальных целей»), а также при разработке практических занятий по интерпретации и созданию текстов СМИ. В диссертации обосновывается важность развития «метафорической компетенции» у иностранцев, изучающих английский язык, и предлагается рассмотрение метафор в когнитивном и лингвистическом контексте для улучшения навыков распознавания, критического анализа и применения метафор в публицистических текстах деловой направленности.
Апробация работы: теоретические положения диссертации и результаты исследования отражены в 6 публикациях, а также получили апробацию на международных научно-практических конференциях: «Язык для специальных целей: проблемы и перспективы» (юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, кафедра иностранных языков, 23 ноября 2007 г.), "Language, Speech, Communication, Culture" Лингвистической ассоциации преподавателей английского языка (Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова, 1-3 октября 2008 г.), «Ломоносовские чтения» (филологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, секция кафедры английского языкознания, 2008, 2009 гг.).
Структура диссертации определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из Введения, Глав 1-4, Заключения и Библиографии.
Во Введении обосновываются актуальность и новизна работы, выбор объекта и предмета исследования, формулируются цели и задачи диссертации, раскрывается ее теоретическое и практическое значение.
В Главе 1 «Основные направления изучения метафоры. Аналитический обзор» освещается история вопроса и обосновывается выбор когнитивно-дискурсивного подхода к изучению метафоры как интегрирующего различные взгляды на природу этого явления. В лингвометафорологии, как показано в обзоре, многообразие противоборствующих концепций и отсутствие четких объектных границ зачастую препятствуют выработке общей теории метафоры и дальнейшему ее изучению. Задача, поставленная в первой главе, - разобрать те
9 положения, которые, при кажущемся антагонизме, по сути не противоречат друг другу, а при правильном понимании могут служить основанием интегративного подхода к исследованию метафоры. Когнитивно-дискурсивный подход позволяет анализировать единицы вторичной номинации любой величины, функционирующие в языке, в речи и на концептуальном уровне, объединяя стилистическое, семантическое и когнитивное направления исследования метафор.
В Главе 2 «Характерные особенности и функции употребления метафор в медиа-дискурсе» рассматриваются различные подходы к определению дискурса и центральные вопросы дискурсивного анализа (такие, как структура и связность); дается определение медиа-дискурса в сравнении с публицистическим, или газетно-публицистическим, функциональным стилем; разбираются ключевые понятия экономического медиа-дискурса; выделяется метафорический план текстов массовой информации и обобщаются функции медиа-метафор с учетом особенностей медиа-дискурса.
В Главе 3 «Анализ метафор экономического медиа-дискурса в когнитивном контексте» обосновывается важность понимания когнитивных оснований метафорического переноса для успешного декодирования метафор в англоязычной деловой прессе. Исследуются отобранные из «качественной» прессы частотные конвенциональные метафоры в соответствии с фреймово-слотовой структурой метафорических моделей. Систематизируется материал словарей и газетно-журнальных статей с целью составления таблиц, отражающих функционирование выбранных единиц в прямом и переносном значении в экономическом медиа-дискурсе. Оценивается фразеологическая насыщенность и культуроспецифичность моделей.
В Главе 4 «Анализ метафор экономического медиа-дискурса в лингвистическом контексте» рассматриваются разноуровневые единицы вторичной косвенной номинации и особенности малого и большого метафорического синтаксиса (коллокации, коллигации, позиции метафор в предложении и тексте).
10 В Заключении подводятся итоги исследования. Показано, что успешная интерпретация и генерирование метафор невозможны без знания когнитивного контекста (ассоциаций, представлений, концептов, обусловливающих перенос) и лингвистического контекста (разноуровневых единиц вторичной номинации, являющихся языковым выражением концептуальных переносов).
Метафорология XX века. Формирование когнитивной парадигмы
В XX в. метафоризацию начинают все чаще рассматривать не столько как способ украшения речи, сколько как важнейший мыслительный механизм, и связано это с тем, что «в центр внимания переместился человеческий фактор в языке и языковой фактор в человеке» [Хахалова 2000: 173].
Волна исследовательского интереса к метафоре в XX веке связана с формированием когнитивной науки. Взаимодействие таких отраслей знания, как лингвистика, философия, логика, литературоведение, психоанализ, семиотика и др., привели к возникновению особой науки, исследующей самые разные стороны человеческого знания. «Интерес к метафоре способствовал взаимодействию разных направлений научной мысли, их идейной консолидации, следствием которой стало формирование когнитивной науки, занятой исследованием разных сторон человеческого сознания» [Арутюнова 1990: 5].
Сегодня практически любая лингвистическая публикация содержит слово «когнитивизм», которое воспринимается как маркер принадлежности к современной научной парадигме, как пароль избранного научного сообщества [Красных 2004; Кузьмина 2004]. Когнитивная лингвистика лишь одна из дисциплин когнитивного цикла, часть когнитивной науки.
Человеческим интеллектом, закономерностями мышления издавна занимались логика, философия, психология. Поэтому можно утверждать, что у когнитивизма огромная традиция, корни которой уходят в античность. Однако лишь в XX веке возникла когнитивная наука (когнитология), объединившая под своей эгидой все те дисциплины, которые были связаны с изучением человеческого мозга и его работой. Когниция для когнитивистов — процедуры, связанные с приобретением, использованием, хранением, передачей и выработкой знаний [Демьянков 1994], «совокупность психических (ментальных, мыслительных) процессов - восприятия мира, простого наблюдения за окружающим, категоризации, мышления, речи и пр., служащих обработке и переработке информации, поступающей к человеку либо извне по разных чувственно-перцептуальным каналам, либо уже интериоризированной и реинтерпретируемой человеком» [Краткий словарь когнитивных терминов 1996:81].
Когнитивизм - это направление в науке, объектом изучения которого является человеческий разум, мышление и те ментальные процессы и состояния, которые с ними связаны. «Это наука о знании и познании, о результатах восприятия мира и предметно-познавательной деятельности людей, накопленных в виде осмысленных и приведенных в определенную систему данных» [Кубрякова 1994: 34]. Основные вопросы, которые рассматриваются в рамках когнитивной науки, таковы: какими типами знания и в какой форме обладает человек, как репрезентировано знание в его голове, каким образом приходит человек к знанию и как его использует [Маслова 2006].
Когнитивная лингвистика оформилась в США и Западной Европе в 1980-е годы. «Когнитивная лингвистика есть часть функционального подхода к языку, хотя в американской лингвистике они существуют как два параллельных направления» [Александрова 2000: 153]. В нашей стране она получила распространение благодаря работам О.В. Александровой, Е.С. Кубряковой, Н.Н. Болдырева, В.И. Заботкиной, В.З. Демьянкова, А.Е. Кибрика, А.Н. Баранова и др. Хотя сам термин «когнитивный» не является новым, в когнитивной лингвистике он наполняется новым значением [Александрова 2005]. Сущностной характеристикой когнитивного подхода к изучению языка, образующей общую идейную платформу различных исследовательских программ, обычно считают принимаемое на себя лингвистом обязательство согласовывать свои объяснения человеческого языка с тем, что известно науке о человеческом разуме и мозге [Lakoff 1990: 40]. Когнитивный подход к языку не позволяет игнорировать данные о речемыслительной деятельности, полученные в когнитивной психологии, психолингвистике и нейролингвистике. Для лингвистической семантики наиболее существенными оказываются результаты психологических и психолингвистических исследований категоризации и роли экстралингвистических знаний при порождении и понимании речи. Рассмотренное нами «когнитивное обязательство» - это единственное положение, разделяемое всеми лингвистами, выступающими под эгидой когнитивизма [Кобозева 2003]. При этом для американских когнитивистов характерен больший интерес к нейронауке, тогда как отечественная лингвистика делает акцент на эмпирическом изучении языка [Кубрякова 2004].
Когнитивная лингвистика - лингвистическое направление, в центре внимания которого находится язык как общий когнитивный механизм, как когнитивный инструмент - система знаков, играющих роль в репрезентации (кодировании) и в трансформировании информации. Язык понимается как неотъемлемая часть познания. Будучи плодом человеческого ума, язык и его структура показывают, как работает ум. Кроме того, язык отражает взаимодействие между психологическими, коммуникативными, функциональными и культурными факторами. В сферу когнитивной лингвистики входят «ментальные» основы понимания и продуцирования речи, при которых языковое знание участвует в переработке информации. Разрабатывается многоуровневый подход к анализу семантики языковых единиц с учетом процессов концептуализации [Болдырев 2004]. Результаты исследований в области когнитивной лингвистики дают ключ к раскрытию механизмов человеческой когниции в целом, поскольку язык образует речемыслительную основу человеческой деятельности.
При таком подходе метафора воспринимается как ключ, открывающий потаенные двери сознания. Благодаря когнитивной функции метафора получила самую высокую оценку своей степени важности; по словам А. А. Ричардса, «каждый из нас овладевает искусством метафоры так же, как мы обучаемся всему, что делает нас людьми» [Ричарде 1990: 45]. Он же провозгласил метафору «вездесущим принципом языка» [Ричарде 1990: 46]. Исследователи приходят к мысли, что «способность мыслить метафорически - черта собственно homo sapiens, метка такой творческой потенции человека, которая основана на его способности нарушать границы «естественной таксономии» и преодолевать сбой в логических порядках свойств сопоставляемых в метафоре объектов» [Телия 1988: 4]. Метафора - это, прежде всего, вербализованный прием мышления о мире.
Центральные вопросы дискурсивного анализа
Одним из основных вопросов, стоящих перед учеными, является вопрос о типологии дискурса. Принято разграничивать устный и письменный дискурс (что порой заменяется на противопоставление дискурса и текста). При этом все исследователи признают, что устный дискурс — это исходная, фундаментальная форма существования языка, а письменный дискурс является производным от устного. Различия между этими двумя типами дискурса сводятся к следующему: 1. Устная речь имеет внешнюю звуковую сторону, письменная речь выражена графически. 2. В устном дискурсе порождение и понимание происходят синхронизированно, а в письменном - нет. 3. При письменном дискурсе нет контакта между говорящим и адресатом во времени и пространстве, что приводит к отстранению участником коммуникации от описываемой в дискурсе информации, тогда как при устном дискурсе говорящий и адресат вовлечены в ситуацию.
Письменный дискурс также имеет свои разновидности в зависимости от типа носителя информации, как-то: печатный дискурс, телефонный разговор, радиопередача, общение при помощи пейджера и автоответчика, переписка по электронной почте и пр. Электронный дискурс привлекает особое внимание исследователей, поскольку объединяет в себе черты письменного дискурса (графический способ фиксации информации) и устного (неформальность).
Наряду с устной и письменной речью существует «внутренняя или мысленная речь, которой соответствует речевой образ, обусловленный субъективным восприятием действительности говорящим» [Александрова 2003: 93]. В силу отсутствия легко наблюдаемых проявлений мысленный дискурс исследован гораздо меньше, чем устный и письменный. Одно из наиболее известных исследований мысленного дискурса, или, в традиционной терминологии, внутренней речи принадлежит Л.С. Выготскому.
Дискурс, понимаемый как идеология и целенаправленное социальное действие, предполагает выделение таких разновидностей, как политический, судебный, феминистский, расистский дискурс, дискурс конкретных политических партий и деятелей, дискурс насилия, конфронтации и т. п. Изучением подобных типов дискурса занимается «политическая лингвистика» (Э.В. Будаев, А.П. Чудинов).
Однако центральным вопросом дискурсивного анализа является вопрос структуры дискурса. Различают глобальную (макро-) и локальную (микроструктуру). Макроструктура дискурса - это членение на крупные составляющие: эпизоды в рассказе, абзацы в газетной статье, группы реплик в устном диалоге и т.д. Внутри крупных фрагментов дискурса наблюдается единство - тематическое, референциальное, событийное, временное, пространственное. Различными исследованиями, связанными с макроструктурой дискурса, занимались Е.В.Падучева, Т. ван Дейк, Т. Гивон, Э. Шеглофф, А.Н. Баранов и Г.Е. Крейдлин и др. Особого внимания заслуживает трактовка глобальных структур в работах Т. ван Дейка. Нидерландский лингвист противопоставляет семантические макроструктуры (топики, темы) и формальные (схемы). Макроструктура — это обобщенное описание основного содержания дискурса, которое адресат строит в процессе понимания. «Данный термин эксплицитно показывает общие топики или темы текста и одновременно дает характеристику тому, что можно было бы назвать общей связностью (когерентностью) текста, так же как и его общим или основным смыслом» [Дейк 1989: 129]. Макроструктура представляет собой последовательность макропропозиций, т.е. пропозиций, выводимых из пропозиций исходного дискурса по определенным правилам с помощью операций селекции, обобщения, конструирования. Макроструктура строится таким образом, чтобы представлять собой полноценный текст. Фактически, макроструктуру по ван Дейку иными словами можно назвать рефератом или резюме. Макроструктуры соответствуют структурам долговременной памяти — они суммируют информацию, которая удерживается в течение достаточно длительного времени в памяти людей, услышавших или прочитавших некоторый дискурс. Построение макроструктур слушающими или читающими — это одна из разновидностей стратегий понимания дискурса.
Суперструктура по ван Дейку — это стандартная схема, по которой строятся конкретные дискурсы. Схема варьируется в зависимости от жанра текста. Так, основная нарративная схема выглядит следующим образом: Краткое Содержание, Обстановка (Setting), Направленность, Осложнение, Развязка, Оценка и Кода. Схема новостного сообщения в газете, к примеру, содержит такие характерные категории, как Краткое Содержание, Главное Событие, Фон, Контекст, История, Вербальные Реакции или Комментарии.
Еще один важный аспект глобальной структуры дискурса был отмечен американским психологом Ф. Бартлеттом в книге 1932 «Память» {«Remembering»). Бартлетт обнаружил, что при вербализации прошлого опыта люди регулярно пользуются стереотипными представлениями о действительности. Такие стереотипные фоновые знания Бартлетт называл схемами. Например, схема квартиры включает знания о кухне, ванной, прихожей, окнах и т.п. Наличие схематических представлений, разделяемых языковым сообществом, решающим образом влияет на форму порождаемого дискурса. Это явление было заново «открыто» в 1970-е годы, когда появился целый ряд альтернативных, но весьма близких по смыслу терминов. Так, американские специалисты в области искусственного интеллекта предложили термины «фрейм» (М.Минский) и «скрипт» (Р.Шенк и Р.Абельсон). «Фрейм» в большей степени относится к статическим структурам (типа модели квартиры), а «скрипт» - к динамическим (типа поездки на дачу или посещения ресторана), хотя сам Минский предлагал использовать термин «фрейм» и для динамических стереотипных структур. Английские психологи А.Сэнфорд и С.Гаррод пользовались понятием «сценарий» (scenario), очень близким по смыслу к термину «скрипт». «Стереотипные, присущие какой-либо культуре социальные ситуации могут быть представлены в памяти в форме сценариев таким образом, что люди могут взаимодействовать друг с другом или общаться на основе этого общего знания» [Дейк 1989: 140]. Т. ван Дейк в качестве основного типа репрезентации знаний выделяет «модель ситуации». В основе ситуационных моделей лежат личностные знания носителей языка, аккумулирующие их предшествующий опыт, установки и намерения.
Война (Fighting and warfare")
Метафорическое моделирование - это отражающее национальное самосознание средство постижения, рубрикации, представления и оценки какого-либо фрагмента действительности (в нашем случае - мира бизнеса) при помощи относящихся к совершенно иной понятийной области сценариев, фреймов и слотов. Прежде всего необходимо обозначить исходную понятийную область (в других терминах - сферу-источник, сферу-донор) метафорической экспансии. Начнем мы с модели БИЗНЕС - ЭТО ВОИНА как наиболее частотной, следовательно, относящейся к числу дискурсивных практик рассматриваемого дискурса. Далее следует выяснить, что дает основания для метафорического использования соответствующих концептов для описания сферы бизнеса.
Бизнес - специфическая сфера деятельности людей, которая имеет очень много общего с военным искусством. Не случайно этот подход довольно популярен на Западе, его разделяют авторитетные гуру современного менеджмента Брайан Трейси, Эд Райе, Джек Траут, Криппендорф, Джеральд Михаэльсон. Некоторые из публикаций этих авторов переведены и изданы в России. Так, в 2002 г. издательством «Олимп-бизнес» издана книга М. Макнидди «Сунь-цзы и искусство бизнеса. Шесть стратегических принципов менеджмента». Целую серию книг, посвященных применению принципов древнекитайского военного искусства к реалиям современного западного бизнеса, написал Гарри Галиарди: «Искусство войны и искусство управления», «Искусство войны и искусство маркетинга», «Искусство войны и искусство продаж». «Умелое распоряжение ресурсами, концентрация сил на направлении возможного прорыва, точное сочетание стратегических целей с тактикой действий на театре военных действий и, наконец, правильная организация войсковых соединений — такая «картина мира» близка и полезна каждому бизнесмену... Как бизнес, так и военное искусство постоянно озабочены поиском оптимальных организационных форм, позволяющих наиболее эффективно решать поставленные задачи. При достижении этой цели им приходится учитывать два ключевых фактора — это характер имеющихся ресурсов и «боевой дух» действующих людей» [Емельянов, Поварницына 1998].
Метафора «Бизнес - это Война» предполагает использование всех возможных ресурсов для того, чтобы нанести поражение конкурентам, которые выступают в роли неприятеля, захватить новые рынки и приобрести больше клиентов. «Так же, как и на войне, в бизнесе существуют победы и поражения, атаки и отступления, заключаются мировые соглашения, образуются альянсы и группы, используются шпионы и обманные маневры... Если традиционная война - это борьба за влияние на умы людей посредством политики, государственной власти, то война в бизнесе - это борьба за влияние на души через товары (точнее, их образ), через культуру потребления. Политики пытаются захватить территорию, подчинить своему влиянию соседние страны. Бизнесмены - такие же захватчики, только вместо территории они захватывают рынки. Победа в бизнесе как войне - это монополия» [Турко 2001]. Для милитаристской метафоры характерна нацеленность на агрессивные и быстрые действия, особенно в ситуации кризиса (attack, breakthrough, charge, foray). При этом важен командный дух, а не индивидуальность каждого отдельного бойца. Ценятся такие качества, как надежность и преданность (cadre), мужество и исполнительность, способность отдавать четкие приказы, строго следить за их выполнением (chain of command), поддерживать дисциплину и боевой дух войска (rally the troops), умение вырабатывать правильную стратегию для скорейшего достижения положительного результата (в случае руководящего звена) и внедрять ее на практике (в случае подчиненных).
При всей нацеленности на победу, военная метафора предполагает также возможность поражения, что отражается в соответствующих выражениях (причем метафор, описывающих поражение, больше: to push the panic button, beat a retreat, capitulate, go up in smoke, bite the bullet). Ментальность воина основывается на стремлении к безоговорочной победе, а потому компромиссные решения, взаимовыгодное сотрудничество, win-win могут рассматриваться как проявление слабости, а следовательно, провал, поскольку в таком случае нет одного непререкаемого лидера. В идеале, победа в бизнесе как войне - это владение всем рынком.
Военные метафоры в бизнесе зачастую используются для концептуализации таких сфер, как маркетинг и продажи. Таким образом, менеджеров по продажам побуждают к агрессивным действиям и борьбе за самые высокие показатели любой ценой.
Данная модель является, пожалуй, самой распространенной в мире бизнеса в целом и в деловой прессе в частности, особенно если речь идет о кадрах (и их комплектации), стратегических решениях, ожесточенной конкурентной борьбе и провале (хотя изначально милитаристская модель ориентирована на победу любой ценой). Если попытаться обобщить соответствия между сферой-источником и сферой-целью, то получится следующее. Воины - сотрудники фирмы. Противник - это конкурент. Полководец - это директор или президент фирмы. Поле битвы - это рынок. Захват территории - увеличение доли рынка или выход на новые, еще не занятые рынки. Военные действия, битва, сражение - это всевозможные виды деятельности, так или иначе меняющие конкурентную обстановку и внешнюю среду (выпуск нового товара, изменение цен, повышение качества, уровня обслуживания, уменьшение сроков поставок и пр.). Маневры - это переговоры, соглашения, рекламные кампании. Военное снаряжение - это оборудование, технология, инструмент. Оружием же, которым мы хотим поразить конкурента, является наш товар или услуга. Именно от него в наибольшей степени зависит успех в битве.
Теперь, когда мы выяснили основания для метафорических переносов и установили взаимосвязь между сферой-источником и сферой-мишенью, необходимо выделить фреймы и слоты, структурирующие соответствующую концептуальную сферу, поскольку именно по этим направлениям будут разворачиваться концептуальные метафоры в газетных и журнальных статьях. Вслед за А.П. Чудиновым, в настоящей работе мы понимаем фреймы как фрагменты наивной языковой картины мира, структурирующие соответствующую понятийную область, а слоты - как элементы ситуации, которые представляют собой часть фрейма. Материал будет представлен по следующей схеме.
Словосочетание
Если в античности метафора трактовалась как слово, то в наше время общепризнано, что мы не можем построить теорию метафоры, основываясь на слове. Весь окружающий дискурс поясняет метафору, и она существует только в контексте. Поэтому трудно говорить о метафорах-словах, которые не зависят от окружения. Однако проанализированный нами материал позволяет выделить несколько случаев, когда отдельное слово, даже взятое в микроконтексте, однозначно интерпретируется как метафора. Это происходит либо в том случае, когда речь идет о мифологических существах или несуществующих предметах, либо если слово в своем прямом значении устарело. Рассмотрим конкретные примеры: 1) Soon after taking over as boss of GSK he [Mr Gamier] found himself ensnared in a controversy over access to cheap HIV drugs, a row portrayed in the media as drugs giants cruelly ignoring the plight of dying Africans [The Economist 02/08/2007]. 2) Central Asian Gas Not a Panacea for Europe [Business Week 03/02/2009]. 3) America s ailing electronics giant gets a new chief executive [The Economist 06/02/2007]. «Giant» (великан) означает следующее: «an imaginary person in stories, who is extremely tall, strong, and often evil». Однако очевидно, что в деловой прессе данное слово не может употребляться в своем «сказочном» значении. Поэтому даже в микроконтексте оно однозначно воспринимается как метафора, означающая «a very large and successful company».
Второй пример — «panacea» - в словаре имеет два значения, одно - прямое, другое — переносное. Однако так называемое «прямое» значение (a medicine that can cure any illness) фактически не употребляется буквально, т.к. в природе нет такого лекарства, которое бы излечивало от всех болезней. Соответственно, речь идет о несуществующем предмете, и, как и в случае с «giant»,,, слово «panacea» интерпретируется как метафора не только в дискурсе, но и в микроконтексте.
Наконец, в третьем случае мы имеем дело с прилагательным «ailing», которое имеет значение «ill and weak», но с пометой [literary]. Таким образом, прямое значение слова является устаревшим и книжным, поэтому не встречается в деловой прессе. Переносное же значение (an ailing organization or economy is not strong or successful) становится единственным частотным значением. Следовательно, нам достаточно минимального контекста в виде слова, чтобы интерпретировать данную лексическую единицу как метафорическую.
Рассмотренные примеры демонстрируют, что в отдельных случаях метафора не зависит от контекста и может быть идентифицирована независимо от окружения. Однако данные слова представляют собой исключения. В основном требуется лингвистический макроконтекст с учетом дискурса в целом для адекватного понимания метафоры.
«Язык состоит из слов и способов их введения в связную речь на основе диалектического единства коллокаций (лексико-фразеологических связей между словами) и коллигации (формальных или грамматических правил, управляющих введением в речь слов как частей речи). Речь состоит из предельных синтагматических единиц и «последовательностей», в каждой из которых обязательно воспроизводятся данные фразеологические и грамматические закономерности и правила введения данного слова в данное произведение речи» [Александрова 1984: 13]. Однако функционирование метафор в дискурсе подчиняется особым закономерностям и зачастую сопряжено с изменением сочетаемости слов и деформацией идиом. Расширение комбинаторных возможностей слов, реализующихся в непривычных сочетаниях, способствует появлению дополнительных оттенков значения. Выделение частотных воспроизводимых метафорических коллокаций представляет особый интерес с точки зрения практического обучения.
Многие конвенциональные метафоры выделяются на уровне словосочетания. Для примера возьмем модель БИЗНЕС - ЭТО ВОИНА. Анализ материала статей англоязычной прессы, словарей сочетаемости и электронного корпуса BNC позволил проследить изменения в синтагматике слов в прямом и переносном значении с учетом лингвистического и когнитивного контекста (принадлежность к концептуальной модели FIGHTING AND WARFARE). Как правило, коллигация слов не меняется, зато коллокаций претерпевают изменения (хотя есть случаи, когда нарушений лексико-фразеологической сочетаемости не происходит). (См. примеры с нижеприведенными коллокациями в текстовом материале Главы 3.)
