Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Культура Византии: этапы эволюции 9
Глава 2. Человек - мир - познание 24
2.1. Онтология и религия 24
2.2. Общество и человек 36
2.3. Учение о познании 66
2.4. Искусство 73
Глава 3. Византия и Русь - проникающие типы духовности 89
Заключение 123
Литература 126
Введение к работе
Актуальность исследования. Духовная культура - сложный феномен, конкретно исторически развивающая система ценностей, отражающая и детерминирующая социальное воспроизводство. Понимание сущности того или иного цивилизационного космоса невозможно вне рамок оценки значимых детерминант его становления.
Значение византийской культуры заключается не только в исключительных новациях духовной жизни, но и воздействиях на различные цивилизационые локалы. По уровню образованности Византия опережала Западную Европу. Она дала миру высокие образцы литературы, искусства, фундаментальной мысли, эстетического мышления. Византийская философия стала рубежным этапом формирования православного мира.
Особенности культуры Византии связаны с рядом влияющих на ее развитие факторов: оформление идеологии в полемике с язычниками, христианскими еретиками, исламом; развитие философии в контексте консолидации православной культуры.
Оценка влияния духовной культуры Византии существенна для понимания социокультурной эволюции России: властного механизма, религиозной жизни, культурных детерминант российского социума. Чтобы понять сегодняшнюю Россию, важно уловить особенности евразийского космоса, выявить содержание тех идейных источников, которые оказали влияние на развитие российского духовного строя.
Степень разработанности проблемы. Византийская традиция носит название святоотеческой. Важное значение для осмысления византийского наследия имеют памятники литературы, принадлежащие отцам церкви: церковная поэзия (Роман Сладкопевец) и гимнография, частично использующая народный язык, народные сказания. Данные литературные
4 формы становятся ведущими в VII - первой половине IX в. Говоря о жанре речи, следует упомянуть творчество императора Юлиана («К царю солнца», «К Матери богов»). Церковный вариант жанра представлен произведениями Иоанна Златоуста.
В VII-IX вв. большую популярность приобретает жанр назидательного чтения, основу которого составляли жития святых. Во второй половине IV в. начинается подъем риторической прозы. Сходные тенденции намечаются и в поэзии, подготавливая появление в V в. эпиграммы. Виднейшим языческим ритором IV в. был Ливаний. Он выступил рьяным поборником муниципальных институтов. В его произведениях благоговение перед словом неразрывно связано с пафосом традиционной гражданственности («Жизнь, или О моей судьбе»).
История Церкви изложена у Афанасия Александрийского (III—IV вв.), автора «Жития преподобного отца нашего Антония» - биографии знаменитого,египетского аскета. Написано произведение в форме послания. Эллинистическую модель научной прозы разработал Евсевий Кесарийский (III—IV вв.), создавший «Церковную историю». Центром церковной мысли и образования в IV в. стал каппадокийский кружок (по названию малоазийской провинции Каппадокии). Представители кружка стали ревнителями христианской веры. Ядро его образовали Василий Кесарийский, прозванный Великим, Григорий Нисский и Григорий Назианзин, прозванный Богословом (его по праву называют отцом византийского классицизма). Деятельность каппадокийского кружка - вершина трансляции античной словесно-мыслительной культуры в христианской Церкви. Особую роль в историко-литературном развитии Византии играл цикл проповедей Василия Кесарийского на тему истории сотворения мира по библейской книге Бытия «Шестоднев». Эти проповеди, как ни странно, дали образец назидательного применения символически интерпретируемых былей о природе, животных (басни).
Автор опирался на широкий круг работ, в которых анализировались важнейшие проблемы влияния византийской культуры на отечественную традицию. В их числе труды: А.А.Кириллова, Г.Л.Курбатова (цивилизационные начала Византии); особенности византийской истории -М.Диль, Ф.И.Успенский; изыскания В.В.Зеньковского, С.А.Иванова, А.П.Каждана, А.П.Лебедева, И.П.Медведева, М.А.Поляковского, С.С.Хоружего, З.В.Удальцовой (сущностные черты византийской культуры), А.Г.Грабара (преемственность византийской культуры по отношению к античности); исследования Н.В.Пигулевского, Н.С.Трубецкого (влияние византийской культуры на цивилизационные локалы), А.И.Абрамова, С.С.Аверинцева, Г.К.Вагнера, Т.Ф.Владышевской, Г.Гачева, М.Н.Громова, Л.Н.Гумилева, Н.С.Козлова, Ю.М.Лотмана, Н.Тальберга (воздействие византийской традиции на формирование русской духовности), П.В.Безобразова, В.В.Бычкова, Е.Е.Володиной, В.Н.Лазарева, С.В.Полякова, Т.В.Поповой, Н.В.Суховой, М.Д.Шуткиной, Л.А.Фрейберга (характеристики византийского творчества).
Несмотря на имеющийся обширный пласт культурных памятников, аналитической литературы, связанных напрямую с византийской культурой, открытыми остаются синтетические философские исследования, в которых бы раскрывалось значение взаимосвязи исторических и социальных факторов, способствующих оформлению культурного строя Византии. Мало изученными остаются и проблемы влияния византийской культуры на становление духовной жизни России.
Объект исследования - сущность византийской культуры.
Предмет исследования - особенности византийской культуры и их влияние на эволюцию российской духовности.
Цель исследования - изучить сущностные составляющие византийской культуры и характер их влияния на отечественную духовность.
Задачи исследования:
- выявить составляющие византийской культуры;
- оценить влияние византийского наследия на формирование
отечественной духовной традиции.
Методологическая и теоретическая основа исследования.
Эвристическую основу исследования составили принципы системного анализа, единства исторического и логического, абстрактного и конкретного, всесторонности, реалистичности, объективности рассмотрения, целостности. В ходе работы автор опирался на результаты изысканий крупнейших представителей философской, культурологической, эстетической, социологической мысли, использовал труды российских и зарубежных ученых. В разработке поставленных в исследовании задач широко использовалось наследие классиков византийской, греческой, христианской, русской культуры.
Научная новина работы состоит в следующих полученных автором результатах:
- Выявлены составляющие византийской культуры.
Продемонстрировано, что основания византийской культуры отличаются от
этоса как западной, так и восточной культур (цивилизаций). Особенности
культуры Византии заключаются в синтезе западной (римской) и
христианской (восточной) традиций. Ценностные новации связаны с
содержанием представлений о метафизике и человеке (отход от
рационализма, стремление к целостности восприятия посредством
нерациональных практик, идеал тождественности религиозного и мирского,
построение ценностных приоритетов социальной жизни на началах
гармоничного единения лица и государства - соборности; гуманизм в
трактовке Божественной истины, предназначения человека), что определяет
своеобразие в постановке и решении онтологических, гносеологических,
социальных, религиозных (теологических) проблем.
- Оценено влияние византийского наследия на формирование
отечественной духовной традиции. Культура Византии оказала сушественное
7 влияние на складывание как отечественной социальности, так и духовности. Прямым наследием Византии выступали начала этатизма, соборности, заимствования восточной ветви христианства, ставшие ключевым фактором выстраивания отечественной духовности. В основе цивилизационной идентичности - идеалы имперскости, сильной государственности, предпочтение лица идеалам справедливости, социальной гармонии. Идея соборности как всеоткрытой любви оказала влияние на культурно-политическое единение русской земли, стала апологией православной веры, воспринятой от византийского этоса. Христианизация Руси способствовала упрочению идиом очищения души, смирения, человеколюбия, добротолюбия; приоритетами культурного этоса России стали идеалы человека, соборности, гуманизма, коллективного единения во имя Бога.
Теоретическая значимость исследования. Результаты диссертационного исследования имеют важное концептуальное, методологическое значение, позволяют уяснить сущность византийской культуры, природу российской духовности, принципы ее эволюции.
Практическая значимость исследования. Результаты работы могут быть использованы в высшей школе при составлении учебных пособий, разработке, чтении общих лекционных и специальных курсов по истории философии, социальной философии, теории и истории культуры; позволяют сформировать адекватную картину развития византизма и его влияния на складывание российской цивилизации.
Апробация исследования. Диссертация обсуждена на кафедре общегуманитарных наук Калужского филиала МГЭИ. Результаты исследования представлены на Рождественских чтениях (Нижний Новгород, 2006г.). По теме исследования автором опубликовано 5 статей общим объемом 2,5 п.л.
Структура исследования определяется целью, задачами, принятым способом исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, насчитывающей 100 источников.
В главе 1. - «Культура Византии: этапы эволюции» -рассматриваются основные периоды становления византийской культуры и их особенности.
В главе 2. - «Человек - мир - познание в византийской картине мира» - оцениваются содержательные реперы византийской культуры.
В главе 3. - «Византия и Русь - проникающие типы духовности» -оценивается влияние византийской культуры на складывание российского этоса.
Онтология и религия
Византийская святоотеческая традиция в религиозно-нравственной философии выразилась в проблемах отношения человека к действительности. Последнее характеризовалось обращенностью к ценностям конкретной личности христианина, понимаемого в рамках категории общечеловеческого «братства во Христе». Центральным для понимания человеческой сущности являлась «сердечная душевность».
Византийской философской традиции свойственна такая черта, как всеохватность, что заключалось в неразрывности сознания и нравственности.
К периоду становления византийской святоотеческой традиции (IV-VII вв.) в философской мысли проявлялось противостояние номинализма и реализма. В споре приняли участие представители александрийской школой богословия - Ориген, Климент, Афанасий Великий, каппадокийцы. Александрийской школе противостояла антиохийская школа, традиция которой заложена в исканиях Дионисия Ареопагита, исихастами. Данные авторы понимали созерцание как внутреннее самоусовершенствование. Мыслительная традиция школ позднее привела к организационному оформлению независимых православных церквей Востока.
Однако, если в античности главным философским вопросом выступал вопрос об основах сущего, то в Византии центральной проблемой становятся личность, социальное устройство. Византийская религиозно-нравственная традиция православной культуры носила экзистенциальный характер, в ней проявлялась библейская новозаветная традиция.
Византийский уклад жизни традиционен, обращение к традиционным идеалам оказывалось оправданием существующего строя. Неизменность идеалов понималась как залог стабильности общественного и политического устройства. В византийско-христианской традиции многое воспринималось от ветхозаветных начал. Во главе христианских общин - Бог, для которого все равны. Обращенные к заповедям Христовым оказывались братьями по вере. Златоуст популярен тем, что заложил основы византийского мироощущения на началах равенства людей. Отцы церкви призывали к сохранению меры, благоразумия.
В ходе полемики внутри христианского учения разработана целостная система религиозных догм, структурировавшая средневековое мировоззрение. Сформировавшаяся византийская онтология была теснейшим образом связана с областью религиозных представлений и переживаний. Ее философской основой стало восприятие Вселенной как двух резко обособленных миров: чувственного и духовного. Первичным и подлинно сущим признается мир духовный, в котором царит гармония.
Бог отнесен от мира. Между ним и миром располагалась длиннейшая иерархия. Не оставалось места для пантеистического оптимизма, мировоззрение окрашивалось в мрачные тона. Мир представлялся тупиком, из которого выход только один - обращение к Богу - «прорыв наверх». Путь к Богу открывался через церковный ритуал, призванный создать на земле такую систему, которая могла бы уже в настоящей жизни предвкушение вечного блаженства. Неудача иконоборчества ясно показала, где в Византии лежит центр тяжести богословских интересов. Фундамент религиозности составляли пассивная созерцательность и культ, направленный на познание трансцендентного мира.
В византийском святоотеческом наследии в положении «о православном исповедании веры» утверждалась идеи «тройственного» творчества. В святоотеческих текстах бог называется «творцом», «художником». Преп. Иоанн Дамаскин (VIII в.) рассматривал божественную природу: «Все исполнилось света и сияния, потому что Сам Художник всего и Господь пришел из отеческих недр, не отойдя от престола»4. Синтез библейской и античной традиции, образ троичного Бога христиан представлен в человеке: «И сотворил Бог человека по образу своему...»5 Богоподобие состоит в способности к творческому подходу к жизни. Максим Исповедник утверждал: «Бог, создавший естество человеческое, даровал ему бытие, совокупное с волей, и сочетал с волей творческую способность осуществлять надлежащее».
Центральным пунктом средневековых споров, в том числе византийских, стала проблема разграничения сущности и ипостаси.
Плотин перенес термин «три ипостаси» на божество, определяя отношение Единого, Ума, Души. Плотин пытался решить вопрос, однако проблема оказалась нерешенной. Проблема соотношения ипостаси и сущности поднималась на христианском Востоке в эпоху Вселенских соборов отцами-каппадокийцами, которые в своих заключениях основывались на идеях: «происхождение» (определяя ипостась Бога-Отца как нерожденность - агеннезия); «рожденность» («геннезия»), «исхождение» -Бог-дух святой (экпореусис).
В православном учении безличной сущности в Боге нет. В этом и заключается разница тринитарного богословия Востока и Запада, на чем основана проблема филиокве.
Общество и человек
Социальный идеал строился на началах симфонии (согласия) православной Церкви и христианской империи. Церковь и империя воспринимались как дополняющие друг друга пространства идеальных ценностей и социальных норм, что способствовало построению своеобразной целостной системы ценностей социального воспроизводства.
Грандиозной мечтой византийской цивилизации являлось возглавляемое кесарем и находящееся под духовным руководством Церкви всемирное христианское общество. В идее отчетливо в одной единственной общественно-политической программе соединились универсализм Римской империи и христианской Церкви. Программа основывалась на обсуждавшихся выше, богословских предположениях о человеке: человек по природе богоцентричен во всех перспективах его жизни, и ответствен за судьбу мира. До тех пор, пока христиане подвергались преследованиям, библейское утверждение оставалось лишь предметом веры, должным исполниться в конце времен и предугадывающимся в таинствах, но обращение в Христианство императора Константина в одно мгновение сделало его конкретной и вполне достижимой целью. Первоначальный энтузиазм, с которым Христианская Церковь восприняла покровительство императора, никогда систематически не был рассматриваем в контексте природы государства в жизни падшего человечества. В этом заключалась и трагедия византийской системы: она предполагала, что государство, как таковое, способно стать всецело христианским. Данный высокий идеал включал в себя черты утопичности, иллюзорности, техноморфизма.
Официальная версия византийского общественного идеала оказалась представленной известным текстом шестой новеллы императора Юстиниана:
Всевышняя благость сообщила человечеству два величайших дара -священство и царство; одно заботится об угождении Богу, а другое о прочих предметах человеческих; оба же, происходя из одного и того же источника, составляют украшение человеческой жизни. Потому нет важнейшей задачи для государства, как благоустроение священства, которое со своей стороны служит молитвою Богу. Когда и Церковь благоустроена, и государственное управление держится твердо путем законов, направляет жизнь народа к истинному благу, возникает добрый и благотворный союз, столь вожделенный для человечества.
Подробную интепретацию данных идей дал Юстиниан. Согласно Юстиниану царящая между предметами божественными и человеческими «симфония», основывалась на факте Воплощения, соединившем Божественную и человеческую природу таким образом, что личность Христа стала единственным источником как мирской, так и церковной иерархии. Ошибка заключалась в предположении, что идеальное человечество, которое через Воплощения достигнуто в Иисусе Христе, можно в достаточной степени реализовать и в Римской империи. На деле теократическая мысль Византии опиралось на некую «исполнившуюся эсхатологию», как если бы Царство Божие уже было в силе, а империя являлась бы проявлением силы в мире и истории. Разумеется, византийская христианская мысль признавала реальность как личного, так и общественного зла, но, тем не менее, согласно официальной философии законодательства, она признавала, что зло можно в достаточной степени сдерживать подчинив «экумену» власти одного императора и духовной власти Вселенской Православной Церкви.
Как законы империи, так и церковная гимнография прославляют значение всемирной империи как промыслительного дара. Исполнение во Христе прямой связи между вселенской властью Рима и человечеством прославляет Рождественское песнопение, которое считается принадлежащим перу жившей в IX в. монахини Кассии. Pax Romana отождествляется здесь с Pax Christiana: «Во время единоначальствия Августа на земле, прекратилось разделение человечества; и вочеловечением Тебя от Чистой, упразднилось служение многим богам. Под единым города стояли, и народы веровали в единое Божественное владычество. Как по кесареву повелению переписали людей, так и мы, верные, надписались во имя Твоего, вочеловечившегося Бога нашего, Божество. Велика милость Твоя, Господи, слава Тебе»12.
Еще в 1397 г., когда византийцы стояли у порога политических катастроф, они считали вселенскую империю необходимым основанием христианского универсализма. Когда Московский Великий князь Василий испрашивал у патриарха Антония IV разрешения русским, при сохранении поминовения патриарха, отказаться от литургического поминовения кесаря, Антоний отвечал ему: «Невозможно, чтобы у христиан была Церковь, но не было империи, ибо Церковь и империя образуют великое единство и общину, и они неразделимы»13.
Идея христианской универсальной империи предполагала также, что на кесаря возлагались обязанности защитника веры и свидетеля Божественного милосердия к людям. Согласно Эпанагогии - своду законов IX в. «обязанностью кесаря было благодетельствовать, почему его и именуют благодетелем. В случае же, если он не в состоянии исполнять обязанность, он лишается императорского достоинства». Такое устройство означало искреннюю попытку увидеть человеческую жизнь во всей ее полноте во Христе. Она не допускала возможности никакого раздвоения между духовным и материальным, священным и мирским, частным и общественным или теоретическим и этическим, но видела известную полярность между божественными предметами, под которыми, по существу, понимали сакраментальное единство человека с Богом, и предметами сугубо человеческими. Целью упомянутой симфонии было доминирование между ними в рамках одного единственного христианского общества, в котором Церковь и государство, сотрудничали в целях сохранения веры и построения общества, основанного на милосердии и гуманности.
Восприятие человеколюбия, «всеоткрытой» любви к Богу раскрывается в идее соборности. Идея напрямую связана с человечностью, гуманным отношением к лицу.
Теория духовной любви, «нравственного эроса» охватывает душу человечества. Макарий Египетский писал: «Очи души, достойной и верной; просвещенной божественным светом, духовно видят и распознают истинного Друга, сладчайшего и многовожделенного жениха - Господа... таким образом, душа, духовно созерцая вожделенную и единую неигшдаголанную красоту». Соборность воспринималась в контексте понятия «плерома» (божественная полнота и единство человеческих душ). Человечество понималось как единое «в любви ко Христу». Идея содержалась в учениях Дионисия Ареопагита (V в.), Григория Нисского (V в.), Максима исповедника (VII в.).
Учение о познании
В ранней Византии расцвет переживает спиритуалистическая философия неоплатонизма - Афинской школы, представленной утонченной диалектикой Прокла, Дамаскина, обогащенной исканиями Псевдо-Дионисия Ареопагита.
Столь сложная философия недоступна и неизвестна народу. Тем не менее, стремясь утвердить единую веру, Юстиниан в 529 г. закрыл Афинскую школу. Он полагал, что с помощью икон, храмов христианин отрывался от всего земного, открывая себе доступ к познанию иного мира.
Данные идеи нашли выражение в трудах аскетов и религиозных мистиков. Наиболее почитаемы синайский монах-аскет Иоанн Лествичник (ок. 525-600), мистик Симеон Новый Богослов (949-1022).
Исихазм - одна из уточненных форм христианской мистики. Идея блаженства, духовного наслаждения является важнейшим стимулом религиозной жизни «во Христе». Теоретики исихазма проповедовали радости и наслаждения аскетической жизни - жизни вне мира, целиком и полностью посвященной умному деланию и духовному созерцанию, которые, в представлении исихастов, существенно отличались от умозрительного философского созерцания. По их мнению, это не пассивное, а деятельное и творческое созерцание, в процессе которого человек переформировывает себя, совершенствуясь в нравственно-духовном отношении, и получает духовное наслаждение. Согласно Григорию Паламе, наслаждение является сошествием в душу человека божественной благодати, осветившей душу неизреченным светом. Духовные наслаждения доступны не только аскетам, но и христианам, ведущим праведный образ жизни согласно писанию.
Суть исихазма у Св.Григории Паламы сводится к пониманию: Бог в своей природе непознаваем не только для людей, но и для ангелов. «Видение
Бога» предполагает не только «очищение ума», но и выход из самого тварного бытия. Исихазм рассматривается как способность человека «выйти из себя», добраться до образа Божия. Человек тварен, но согласно антропологическому теоцентризму есть «образ Божий» в человеке. Человек имеет цель жизни, его назначение - выше тварного мира. Поскольку природа несводима просто к категориям тварного бытия, человек подобен Творцу, он имеет возможность «творить» и господствовать над тварным миром. Господство проявляется именно в силу «родства» человека с Единым Творцом. «Соединение с Богом» и есть назначение его существования.
Соединение с Непознаваемым не имеет у Паламы интеллектуально-философского содержания. Его Бог - не просто «Бог философов», а, подобно Паскалю, «Бог Авраама, Исаака и Иакова» - таков Бог, открывающийся человеку как Личность и любящий его. Назначение человека сводится к ответной любви. Хорошо выразил эти отношения Бога и человека преп. Симеон Новый Богослов, которого Палама считает одним из великих учителей исихастского движения:
Созерцать, любить Нетварность Отрешиться совершенно От всего, что возникает И тотчас же исчезает, И умом соединиться С Безначальным, Бесконечным, И Нетварным и Незримым. Вот любви и суть и сила .
Данное понимание соединения с Богом означает совершенную исключительность, единственность, несравнимость той формы восприятия, которую обретает «человек во Христе». Данное восприятие характеризуется как положительная личная встреча с Богом. Тип богословия демонстрирует, что суть восприятия божественной жизни нельзя сводить к рассудочному знанию, чувственному видению, эмоции; такое восприятие в силу содержания своей интенциональности не сводимо к рассудку, чувствам. Своеобразие восприятия заключается в том, в нем участвуют дух, душа, рассудок, тело человека. Духовное зрение, обретаемое человеком «во Христе», предстает всеобъемлющим преображением человека, в результате которого его духовные и телесные силы открываются общению с Богом.
Принципиально в исихазме понимание сущности Бога. Изначально абсолютная трансцендентность Бога как Творца, как Единого Сущего сводится к утверждению, что Его сущность непознаваема как для ангелов, так и для человеческого ума. Это «условие», однако, не предстает препятствием для Божественной любви, которая является в акте творения и в величайшей тайне Боговоплощения. Бог не изменяется в «сущности»; Бог полагает вне Себя иное бытие, тварный мир и для спасения мира воспринимает человеческую природу. Бог «ипостасно» реализуется в человеке, оставаясь при этом непознаваемым и трансцендентным Богом. Благая весть христианства заключается в том, что Бог не остался в области трансцендентной, не ограничил Себя небом, а сошел на землю в образе Человека. Он стал доступным людям, которые с момента их сотворения были предметом Его любви.
Искусство
Условный рубеж, отделяющий византийское искусство от позднеантичного, датируется по-разному. Одни склонны связывать переход с моментом освящения Константинополя как столицы. Другие период с IV до VII в. характеризуют протовизантийским - заключительной фазой позднеантичной культуры. Во всяком случае, в данное переходное время трудно не заметить таких черт, как многоликость художественной практики и ярко выраженное местное своеобразие. Искусстве эпохи от Константина до Юстиниана нельзя свести в некую единую художественную систему. Переход от античного мировоззрения к средневековому только обозначился.
Византийская художественная культура во многом базировалась на античных представлениях о сути прекрасного, но трансформировала их в духе христианского вероучения. В результате рождались новая эстетика и новые художественные формы, соответствующие нравственным запросам и эмоциональному восприятию средневекового человека.
Новое мировоззрение, в рамках которого постепенно выкристаллизовывалась идея симфонии православной Церкви и христианской империи, проявлялось во всех видах искусства.
Если культ, как правило, выступал в представлении византийца главным связующим звеном между миром здешним и миром потусторонним, то и искусство, поскольку оно входило в состав культа, призвано выполнять ту же функцию. Творческий акт воспринимался как откровение, дарованное свыше, как сверхъестественное видение, открывающее истину. Поэтому художник рассматривался как исполнитель Божьей воли.
Взгляды нашли законодательное воплощение в решениях Никейского церковного собора, который торжественно провозгласил, что составление религиозных изображений не предоставлено художникам: мастера должны исходить из постановлений Церкви и освященной традиции.
Художник есть не творец индивидуальных ценностей, а выразитель сверхличного сознания. Создаваемый им образ возносит мысли верующего к небу, сосредотачивая внимание на созерцании чистых идей.
В основе каждого явления лежала лишь одна идея, передавая которую необходимо строго придерживаться ее содержания. А так как сущность неизменна и вечна, то и любое ее отображение отличается столь неизменным характером. Главным требованием к искусству становится его регламентация до мельчайших деталей. Только так можно добиться точного изображения и понимания религиозных фактов и догм.
Важным компонентом византийского искусства являлась музыка. В ней сочетались авторитарность с демократизмом, античность с древнееврейскими традициями. Новый этап в ее развитии связан с принятием христианства. Религиозная музыка, получившая широкое распространение, сосуществовала с народной, корни которой уходили в языческие времена. Становление христианской религии, споры отцов Церкви о новой духовности, о месте музыки в богослужении, в миросозерцании и жизни приводят к появлению христианской литургии и развитию новых жанров вокального искусства.
С утверждением же христианской морали музыка стала выделяться из остальных видов искусства. Она не только выражает идею универсальности мира, но и устремлять души к единой высшей цели. Теологи считали музыку важнейшим элементом мироздания, средством воздействия на душу.
Византийское музыкознание связано с древнегреческой традицией. Следует отметить влияние пифагорейской и платоновской философии. Но средневековые теоретики музыки своеобразно переломили античное учение о внутреннем строе музыки и о характере ее воздействия на человека. По их мнению, музыка связана с нравственным состоянием души, а плохая музыка способна привести к порче нравов, упадку духа, даже к безумию. Византийской музыке, как и античной, чужда связь теории и практики музицирования.
Основными жанрами были: псалмы, гимны, духовные песни. В литургию вводится чередование хоров (антифонное пение), более изысканной становится вокальная культура, богослужение становится более пышным, широкое распространение получают юбиляции и другие музыкальные формы. Музыка все больше включается в складываащийся культ. Она повсеместно распространялась, проникая в повседневную жизнь, быт, поощрялась государством, Церковью. Для подготовки музыкантов созданы специальные школы, появилась возможность нотации.
Светская музыка, особенно инструментальная (из-за своих языческих корней), Церковью отрицается и даже запрещается. Поэтому до исследователей она не дошла, о ней можно судить только на основании косвенных данных. И, тем не менее, несмотря на попытки регламентации культовой музыки, она подвержена светскому влиянию, новым тенденциям, связана с национальными и народными традициями. Музыка являлась составной частью богослужения. Трактат «О церемониях» и другие источники свидетельствуют, что на одну мелодию пелось от 5 до 22 различных текстов. Вероятно, существовала жесткая соотнесенность между группой текстов и мелодией. Разнообразие достигалось в основном варьированием исполнения.
Оградить официальную музыку от этого влияния могло только специальное музыкально-поэтическое искусство. Во второй половине VII -X в. упорядочена литургия. В церковный обиход введены новые песнопения, произошли систематизация и регламентация репертуара, канонизация ладотональной системы. Исполнение религиозных песнопений распределено между восемью последовательными воскресеньями; византийская традиция приписывает создание системы Иоанну Дамаскину.
Упорядочению богослужения способствовало и закрепление в практике определенных жанров: псалом, антифон. С середины VII в. самым популярным жанром становится канон - музыкально-поэтическая композиция, исполнявшаяся во время утренней службы. Канон содержал девять разделов, называвшихся одами. Каждая ода выступала поэтическим пересказом девяти библейских песен. Другим популярным жанром стал тропарь, первоначально представлявший краткую молитву, следовавшую за стихом какого-либо псалма. Позднее он становится составной частью гимнографии.
