Введение к работе
Актуальность темы исследования. Исследование историко-культурного развития нерусских народов Урало-Поволжья является одной из важных задач отечественной исторической науки и имеет фундаментальное значение для прояснения всех сторон их истории и культуры, а также лучшего понимания современных процессов в российском обществе. Это, в свою очередь, требует поиска корней, истоков формирования и обращения к исследованию миграционных процессов, в которых чуваши участвовали на протяжении столетий и их причин. XVII - начало XX вв. явились одним из показательных этапов в данном процессе, т.к. в результате миграций сложилась современная картина расселения чувашей в пределах Волго-Уральской историко-этнографической области. В указанный период происходило заселение чувашами и территории Башкортостана, что было вызвано причинами не только социально-экономического, но и духовно-культурного характера.
На новой территории чуваши были втянуты в активные межэтнические культурно-языковые взаимодействия и контакты, испытав определенное влияние со стороны окружающих народов. Однако они сохранили свою самобытность, язык, традиционную культуру. Вместе с тем, политика христианизации и активизация миссионерской деятельности Русской православной церкви (РПЦ) XVIII - XIX вв. не могли не оказать влияние на дальнейшее религиозно-культурное развитие чувашей Башкортостана. Во второй половине XIX в. следствием конфессиональных процессов под воздействием христианизации стало формирование группы православных чувашей. В этот период чувашский народ получил алфавит, грамматику, религиозные книги, но навсегда утратил многие элементы традиционной культуры. Появление начальных школ разных ведомств в чувашских населенных пунктах Уфимской губернии постепенно меняет их религиозно-нравственное состояние. Именно народное просвещение создавало предпосылки для усвоения чувашами христианства и способствовало формированию у них синкретической религиозно-обрядовой культуры.
Особенностью Башкортостана является его многонациональность. Поэтому невозможно воссоздать полной картины его историко-культурного развития без рассмотрения истории просвещения и образования нерусских народов. Развитие системы начального образования является одним из условий формирования толерантности в национальных отношениях. Государственная и местная политика в то время не всегда учитывала национальные особенности нерусских народов, что влекло за собой слабое развитие «инородческого» образования. «Инородцами» называли нерусское население России, которые не были интегрированы в русскую культуру и языковую среду. В результате проводимых мер шла интенсивная русификация нерусских народов через систему школьного обучения, которая осуществлялась под благовидным предлогом формирования единого национального пространства, стирания граней между русскими и «инородцами». Однако принудительные меры приводили к обострению взаимоотношений, рождали боязнь и недоверие к государственной школьной политике.
Сегодня ситуация вокруг чувашей достаточно тревожная. Если по данным переписей 1989 г. и 2002 г. чувашей в Башкортостане насчитывалось 118,5 тыс. чел. и 117,3 тыс. чел. соответственно, то по данным переписи 2010 г. их численность сократилась до 107,5 тыс. чел. Это прослеживается и на примере языковых процессов, имеющих различные темпы и идентификационные последствия. Основным направлением их было и остается уменьшение доли лиц с родным чувашским языком. Эти процессы, ведущие к изменению этнической идентичности и усиливающие ассимилятивные тенденции, являются важным фактором изменения и демографических характеристик народа. Все это, возможно, будет иметь далеко идущие последствия. В любом случае процессы потери народом или его отдельными представителями своих этнических черт, начинаются именно с потери родного языка, а затем национального самосознания и этнической идентичности
Современные процессы унификации вызывают активный поиск новых форм и методов возрождения исторических и культурных традиций. Актуальным и практически целесообразным в сложившейся ситуации является исследование исторических причин и условий формирования, особенностей и характера культурной эволюции диаспорной группы башкирских чувашей в условиях проводившейся правительством политики в сфере религии и образования, выявление степени ее влияния на их конфессиональное состояние и традиционную культуру, уровень развития начального образования среди них вплоть до начала XX в. Все это содействует раскрытию не только общих закономерностей, но и специфики в историко-культурном развитии чувашского народа, обогащая наши представления о жизни многонационального Башкортостана и России новыми знаниями.
Степень изученности проблемы. Эта проблема в отечественной историографии не получила комплексного и всестороннего освещения, хотя имеется немало различных сведений по истории и культуре башкирских чувашей.
История формирования чувашского населения края получила отражение в работах дореволюционных авторов. В трудах П.И. Рычкова, И.И. Лепехина, П.С. Палласа, Г.Р. Миллера, И.Г. Георги и Н.П. Рычкова, к примеру, имеются сведения о формировании, истории и культуре небашкирского, в т.ч. и чувашского, населения края.
В первой половине XIX в. данные о размещении, социальном и религиозном положении, особенностях быта чувашей «финского племени» встречаются в различных обозрениях Оренбургской губернии.
Со второй половины XIX в. впервые появляются многочисленные статьи в различных изданиях отечественной периодики, в которых объектом специального исследования выступили чуваши. Сведения о быте, религии чувашей оставили А.А. Фукс, В.А. Сбоев, Н.И. Золотницкий, А.Ф. Риттих, В.М. Черемшанский и др.. Немалый интерес представляет работа В.М. Черемшанского, где дается описание численности, основных районов размещения, положения тептяро-бобыльского населения, а также особенностей материальной и духовной культуры отдельно по крещеным и некрещеным чувашам. В частности, он пишет: «Чуваши представляют собою племя, которое по обычаям и нравам отделяется резкою чертою от прочих поселян Оренбургской губернии. Они сохраняют свое наречие, имеют свои поверья, придерживаются идолопоклоннических празднеств и относительно религии считаются слабыми христианами».
Исследованием колонизационно-миграционных процессов ХVШ - XIX вв. занимались В.Н. Витевский, Н.А. Фирсов, В.Э. Ден, В.Н. Новиков, Н. Чернавский и др. Авторами в общих чертах были сформулированы вопросы о характере колонизации, этапах и особенностях продвижения населения на восточные окраины России, национальном и социальном составе колонистов. Крестьянское заселение края ими оценивалось как явление, полностью обусловленное действиями правительства. Так, в работе Н.А. Фирсова значительное место отводится анализу положения служилых и ясачных народов Поволжья, причин их переселения. По мнению автора, массовая миграция чувашей происходила вследствие понижения социального статуса служилого населения, роста помещичьего землевладения, а также массовой христианизации, приведшей как к их бегству, так и санкционированным перемещениям. Что же касается В.Н. Витевского, описывая переселения нерусских народов, он оценивал их как негативный факт. Подобная оценка, характерная для историков конца ХIХ в., проявлялась в дальнейшем в том, что эти вопросы оставались вне их поля зрения.
В дореволюционной историографии накоплен значительный материал по чувашам. Однако в них слабо представлены многие вопросы данной проблемы (хода переселения, численности). Они носят в основном описательный характер, отличаются преобладанием этнографического материала над историческим и практически не охватывают чувашей Башкирии.
Целенаправленное изучение переселения в Башкирию нерусских земледельцев началось в послеоктябрьский период. Исследованию переселенческого движения, национального состава населения края посвящены работы Ф.А. Фиельструпа, Н.Н. Барсова, М. Никитина, краткой характеристике причин, времени переселения, численности, расселения, материальной и духовной культуры чувашей - Г.И. Комиссарова, Н.В.Никольского. Новым в них стало выделение в качестве причин миграций нежелание чувашей принимать христианство. В трудах Н.И. Ашмарина прослеживаются изменения в обрядовой культуре и религиозных взглядах под влиянием политики христианизации и русификации.
Заметный вклад внесла Чувашская секция Общества по изучению Башкирии (1927 г.), проделавшая огромную работу научно-исследовательского характера по обследованию условий жизни и быта башкирских чувашей, их земельных отношений с башкирами-вотчинниками.
С середины 1930-х до середины 1950-х гг. наблюдается отсутствие работ по данной проблеме. Среди немногих, где описываются христианизация нерусских народностей как один из методов национально-колониальной политики и ее результаты, работа А.Н. Григорьева.
В последний период советской исторической науки (середина 1950-х - 1985 гг.) начинается всестороннее изучение чувашей Башкортостана. В 1962 г. учеными Чувашского научно-исследовательского института языка, литературы, истории и экономики при Совете министров Чувашской АССР (ЧНИИЯЛИЭ) была организована научная экспедиция по изучению истории, культуры и быта сельского чувашского населения, результаты которой нашли отражение в серии работ.
При анализе переселенческой политики и причин миграций народов Поволжья за пределы исторической родины представляют интерес труды В.Д. Димитриева, П.Г. Григорьева, Н.Р. Романова, П.В. Денисова, Ю.С. Зобова и др..
Особого внимания заслуживают работы В.М. Кабузана, где приводятся данные о численности, размещении и этническом составе населения края.
Сущность и содержание припуска на башкирские земли впервые нашли отражение в трудах Н.Ф. Демидовой, С.М. Васильева. Проблеме крестьянской колонизации башкирских волостных территорий через припуск уделено и в «Очерках по истории Башкирской АССР». Дальнейшее исследование положения тептяро-бобыльского населения Башкирии, в числе которых были и чуваши, позволило на современном этапе перейти к обобщению истории данной сословной категории.
У.Х. Рахматуллиным, Б.С. Давлетбаевым достаточно полно разработан вопрос о процессе формирования небашкирского населения, о социально-правовом положении нерусских народов края. Ими частично затрагивалась и проблема расселения чувашей в XVII - XVIII вв., условия их землепользования.
Современный этап развития исторической науки характеризуется поиском новых подходов к раскрытию закономерностей исторического процесса. Качественно новый подход к изучению истории и культуры народов, заключающийся в комплексном рассмотрении политических, социально-экономических, культурно-религиозных аспектов, демонстрирует монография Р.Г. Кузеева.
В оценке конфессиональной государственной политики самодержавия в Урало-Поволжских епархиях в научном сообществе утвердилось мнение о ее тесной связи с миссионерской деятельностью РПЦ как одной из форм по укреплению своего влияния в регионе. Несмотря на насильственные методы проведения, результаты распространения православия среди представителей нехристианских конфессий края в работах И.Г. Акманова, Р.Г. Букановой, И.М. Гвоздиковой, М.М. Кульшарипова и других оцениваются в основном как незначительные и поверхностные, чем во многом объясняется одна из причин переселения чувашей в Башкирию.
Значительным вкладом в изучение данной проблемы явились работы В.П. Иванова, И.Г. Петрова, А.А. Кондратьева, а также коллектива авторов о чувашах Приуралья, написанная на основе материалов научной экспедиции сотрудников ЧНИИЯЛИЭ (1987 г.) в чувашские селения Башкирской АССР и Оренбургской области. В них дается общая характеристика причин переселения, исторической динамики расселения и численности, выделяются этапы формирования, рассматриваются изменения в материальной и духовной культуре чувашей .
Большую ценность представляет работа А.З. Асфандиярова, где содержатся сведения о населенных пунктах, основанных чувашами-переселенцами. Вопросу вовлечения чувашей в сферу промышленности, о позитивных и негативных последствиях горнозаводского освоения края для судеб его народов уделено внимание в монографии Н.М. Кулбахтина.
Итак, за прошедший период в литературе накоплен значительный материал по проблеме формирования чувашского населения края. Однако в ней преобладают работы теоретического плана, ощущается недостаток детального описания хода и особенностей освоения чувашами рассматриваемой территории, динамики их численности и вопросов культурно-бытового разнообразия.
Другим направлением в исследовании рассматриваемой темы явились работы по истории развития начального образования и культурной эволюции башкирских чувашей в условиях проводившейся правительством политики в сфере религии и образования. В историко-церковной литературе, представленной трудами П.О. Афанасьева, А.Ф. Можаровского, Н.П. Прокопьева и других, отражены разные стороны правительственной политики в деле просвещения «инородцев», истории «новокрещенских» школ XVIII в. и начальных училищ первой половины XIX в., где обучались чувашские дети.
Со второй половины XIX в. начали разрабатываться и отдельные аспекты рассматриваемой нами в диссертационном исследовании проблемы. В работах М.В. Лоссиевского, В.М. Черемшанского и других собран и проанализирован материал об учебных заведениях края, предпринята попытка показать динамику развития образования в крае. Они носят описательный характер, преувеличивают роль местных властей в развитии образования и правительства в христианизации и русификации нерусских народов.
На рубеже XIX - XX вв. вышли работы, посвященные как начальной школе, так и всей системе образования. Они описывают проблемы функционирования начальной школы в регионах и подходы разных ведомств к актуальным вопросам школьной политики, дают общее представление о развитии начального образования и наиболее четкую типологию начальных народных училищ. Интересны выводы по образовательной политике правительства П.Н. Милюкова о том, что на смену «бюрократическому строю школы с ее религиозно-монархическими тенденциями» в период с конца 1880 до 1917 гг. пришел строй, «основанный на широком участии общественной инициативы с тенденциями светскими и демократическими».
Ряд исследований носили дискуссионный научно-проблемный характер. Работы по истории школ, проблемам педагогики объединяло стремление разработать педагогическую систему, способную учитывать особенности каждой народности и удовлетворить их образовательную потребность. Отмечая неудовлетворительное состояние просвещения народов России и стараясь найти лучшую модель начальной школы, авторы критиковали деятельность школ и выдвигали идею необходимости национальной школы. Данная проблема получила отражение и в работах Н.И. Ильминского, основателя оригинальной системы просвещения «инородцев». О деятельности этого просветителя применительно к территории расселения чувашей, воплощении системы через сеть начальных школ, а также о научно-педагогическом наследии создателя другой педагогической системы - И.Я. Яковлева в то время вышло немало публикаций. В изучение «христианского» просвещения нерусских народов, истории и культуры чувашей свой вклад внесли Н.В. Никольский, Н.И. Ашмарин, Н.М. Охотников, К.П. Прокопьев. По мнению Н.В. Никольского, чуваши начали учиться «по настоящему и с пользой для себя» только начиная с 1860-х гг., когда преподавание на родном языке изменило их отношение к образованию и школе.
Дореволюционная историография представлена в основном работами обобщающего характера о распространении христианства и результатах русификации, развитии начальных школ разных ведомств, участии в деле «инородческого» образования земств, духовенства. В ряде работ впервые рассматривалась «система Ильминского», началось изучение его деятельности и последователей, проанализированы проблемы школ и т.д.. Однако применительно к отдельным регионам и периодам по истории начального образования нерусских народов имеются существенные пробелы. Вопросы просвещения и образования чувашского населения края затрагивались лишь в общем контексте политической, церковной истории края.
Историография советского периода оценивала опыт в области просвещения нерусских народов дореволюционной России, как правило, негативно. Формирование ее позиций по интересующему нас вопросу происходило под влиянием атеистических идей.
С середины 1930-х до середины 1950-х гг. интерес к данной проблеме несколько снизился. В этот период предпринималась попытка рассмотреть начальное образование в системе, но в них классовый подход являлся определяющим. Некоторые типы школ не получили должного освещения, а к церковным школам сложилось предвзятое отношение.
На региональном уровне исследователей больше интересовала история развития инородческого образования. А.Ф. Эфиров, изучая состояние и развитие нерусских школ Поволжья, Приуралья и Сибири, сделал выводы о причинах разрыва количественных показателей их числа вследствие различной заинтересованности местных властей в развитии образования малых народов.
В историографии середины 1950-х - 1985 гг. предпринималась попытка более серьезного научного осмысления закономерностей и факторов развития образования нерусских народов, хотя, по-прежнему, в них сохранился сложившийся ранее стереотип в оценке школьной системы. В некоторой степени положение в сторону улучшения стало меняться со второй половины 1950-х гг. в связи с ослаблением партийного контроля над историческими исследованиями. Своеобразной вехой явились коллективные монографии. Значимость их в том, что образование рассматривалось неразрывно с общероссийской и региональной политической, социальной и экономической ситуацией. Исследованиям середины 1960-х - начала 1980-х гг. характерен более беспристрастный и системный подход. Среди них работы В.М. Величкиной, В.Р. Лейкиной-Свирской, А.В. Ососкова и других, анализирующие законодательную базу образования, многотипность школ. Но им присущ общий подход к оценке образовательной политики правительства как неизменно реакционной.
Просвещению и нерусским школам Поволжья и Приуралья в XIX в., изучению влияния образования на рост культуры народа посвящены исследования С.М. Михайловой, Т.Г. Чекменеевой, С.Р. Алибаева, А.Х. Вильданова, Т.А. Калининой, И.А. Слудковской и др. Акцентируя внимание на критике политики русификаторства в школьном деле «инородцев», авторы не дали адекватной оценки достоинств национальных школ.
Советской историографией на общероссийском и региональном уровнях выявлены основные закономерности становления народного образования на рубеже XIX - XX вв., дано системное описание отдельных звеньев начальной школьной сети. Однако работы характеризуются наличием классового подхода в оценке событий, многие аспекты темы (роль церкви в деле просвещения населения и др.) остались вне поля зрения их авторов.
Современному этапу развития исторической науки характерен переход от полного очернения дореволюционной системы образования к более объективному ее освещению. Заслуга авторов «Очерков истории российского образования и педагогической мысли народов СССР» заключается в попытке рассмотреть начальную школу как низшую ступень в системе народного образования и политику правительства в общем контексте образовательной политики самодержавия.
В этот период получили освещение и оценку земские и церковно-приходские школы (ЦПШ). Жестко-негативная характеристика деятельности обер-прокуроров Святейшего Синода и отрицательная оценка духовенству, занимавшему соглашательскую с правительством позицию, что в итоге привело к отчуждению народа от церкви и породило безверие, даются в работе канадского ученого Д.В. Поспеловского.
Вопросам «христианского» просвещения нерусских народов, развития «инородческого» образования в отдельных регионах Российской империи, подготовки учительских кадров для нужд нерусских школ Поволжья и Приуралья посвящены работы А.В. Арсентьевой, И.И. Демидовой, Л.Н. Гончаренко, Д.М. Макарова, Л.А. Таймасова, Л.А. Ефимова, А.Н. Павловой, И.П. Ивановой др. В них говорится о признании цивилизаторской сущности педагогической системы Н.И. Ильминского и положительном опыте образования нерусских народов по данной системе. Одновременно возрос интерес к деятельности чувашского просветителя И.Я. Яковлева. Появились также разнообразные по проблематике и характеру исследования, затрагивающие в той или иной степени: конфессиональную государственную политику и миссионерскую деятельность РПЦ, историю развития и взаимодействия национальной школы с администрацией края (Л.Ш. Сулейманова, Г.С. Султангалиева, Л.И. Футорянский, М.Н. Фархшатов и др.); религиозно-нравственное состояние чувашей Башкортостана, уровень их грамотности, возникновение начальных школ разных ведомств в чувашских населенных пунктах Уфимской губернии в конце XIX - начале XX вв. (А.А. Кондратьев и др.).
Для современной историографии свойственен отказ от классовых оценок, свобода взглядов и суждений, широкий доступ к архивным материалам. Все это позволило сделать анализ истории начальной школы более объективным. Однако проделанный историографический обзор свидетельствует о том, что до сих пор не появились работы, которые рассматривали бы начальную школу во всем ее многообразии, взаимодействии, системности по нерусским народам, выявили бы регионально-исторические, конфессиональные особенности развития чувашей. Эти обстоятельства обуславливают актуальность настоящего исследования, сочетающего комплексный подход и рассмотрение наименее изученных сторон историко-культурного развития чувашей Башкортостана с учетом проводимой политики в сфере религии и образования (до начала XX в.).
Источниковая база исследования. Основой настоящего исследования явились архивные документы, многие из которых впервые вводятся в научный оборот. Источниковая база диссертации представлена также совокупностью таких групп исторических документов как опубликованные материалы, представленные нормативно-правовыми актами, официальными отчетами, статистическими, справочно-энциклопедическими данными, периодической печатью и т.д.
Основным источником послужили неопубликованные материалы архивов: Российского государственного архива древних актов (РГАДА), Центрального государственного архива Чувашской Республики (ЦГА ЧР), Научного архива Чувашского государственного института гуманитарных наук (НА ЧГИГН), Государственного архива Оренбургской области (ГАОО) и Центрального исторического архива Республики Башкортостан (ЦИА РБ) и др.
Архивные источники, выявленные в РГАДА и ЦИА РБ, позволили проследить формирование чувашского населения на протяжении изучаемого времени. В хранящихся в них фондах: Дела Правительствующего сената по Синоду, Ревизские сказки и Ландрат-книги Сената, Спорные дела Генерального и специального межевания Оренбургской губернии (ФФ. 248, 350, 1324) и Оренбургская казенная палата (ФФ. И-138, 138) обнаружены сведения о времени основания и развитии чувашских населенных пунктов на территории Башкирии. О росте количества их жителей и дворов повествуют данные ревизских сказок, хранящиеся в фонде Оренбургской казенной палаты (Ф. И-138). В работе использованы и материалы I-III ревизий, имеющиеся в публикациях.
В фондах Оренбургского губернского правления (Ф. И-1, 1) и Оренбургского военного губернатора (Ф. И-2, 2) ЦИА РБ отложились документы и материалы о времени, районах выхода чувашских переселенцев, условиях заселения ими башкирских земель и их занятиях. Определенный интерес представляют дела о проведении Генерального межевания в Оренбургской губернии, где содержатся данные о разборе челобитных тептярей, бобылей, государственных крестьян и башкир о земле, об отдельных межевых спорах между коренным и пришлым населением, а также о культуре и быте.
На основе документов фонда Уфимской казенной палаты (ФФ. И-139, 139) выявлены списки чувашских селений по волостям и уездам Уфимской губернии с указанием количества надельных и приобретенных в собственность земель, основания прав их владения.
Фонды Комиссии «высочайше» учрежденной для наделения землей башкирских припущенников (Ф. И-172), Канцелярии Оренбургского гражданского губернатора (Ф. И-6), Канцелярии Уфимского гражданского губернатора (ФФ. И-11, 11) и других учреждений содержат отчеты губернаторов с характеристиками пришлого населения; сведения о времени возникновения поселений и их основателях; статистические данные, на основе которых сделан анализ положения, занятий и быта чувашских переселенцев края.
Основой исследования стали многие интересные и содержательные документы в ряде фондов деятелей народного образования - попечителя Оренбургского учебного округа (Ф. И-109), директора народных училищ Оренбургской губернии (Ф. И-110), директора народных училищ Уфимской губернии (ФФ. И-113, 113), инспекторов народных училищ уездов и училищных советов Уфимской губернии (ФФ. И-116, И-206, И-217), Уфимского губернского училищного совета (Ф. И-111) и т.д. Основная часть их представляет собой делопроизводственную документацию, материалы духовного ведомства, местных органов самоуправления. Все эти документы являются рукописными и требуют особого внимания в силу сложностей при прочтении (неразборчивости почерка, частичных повреждений). Они являются основной источниковой базой по проблемам развития начального образования чувашей Уфимской губернии и впервые вводятся в научный оборот.
Основой исследования стали и данные ГАОО, в которых наиболее значимы фонды: Канцелярии Оренбургского генерал-губернатора (Ф.6), Канцелярии Оренбургского губернатора (Ф.10), Оренбургского губернского правления (Ф.11), Оренбургского губернского жандармского управления (Ф.21), Канцелярии Оренбургского учебного округа (Ф.273), содержащие делопроизводственную документацию различных учреждений (прошения, доносы, жалобы со стороны населения) и дающие представление о ситуации с образованием населения как в Оренбургском учебном округе, в целом, так и в Оренбургской губернии, в частности. Существенная информация по учебным заведениям Министерства народного просвещения (далее МНП) располагается в фондах Дирекции народных училищ Оренбургской губернии (Ф.73), Оренбургской уездной земской управы (Ф.75) и т.д.. Однако многие из них предоставляют противоречивые данные. Затрудняло работу отсутствие единых правил подготовки отчётов, использование разных наименований одних и тех же учебных заведений.
В работе впервые использованы и фонды ЦГА ЧР: Чебоксарского уездного суда (Ф.90), Цивильской уездной земской управы (Ф.14), Цивильского уездного исправника (Ф.122), Цивильского уездного суда (Ф.89), Ядринской уездной земской управы (Ф.16), Ядринской Троицкой церкви (Ф.301). В них содержатся документы, рассказывающие о политике Русского государства в сфере религии и образования, положении чувашского населения на исторической родине и причинах их переселения и т.д..
Из НА ЧГИГН извлечены документы фондов: Материалы статистико-этнографического исследования, осуществленного в Чувашской АССР в 1981-1982 гг. ЧНИИЯЛИЭ и Институтом этнографии АН СССР (Отд. 3). Помимо этого использованы фонды Н.В. Никольского (Отд. I), Г.И. Комиссарова (Отд. 2), П.Г. Григорьева (Отд. 2), В.К. Магницкого (Отд. 10), И.Я. Яковлева (Отд. 2) и др. Здесь хранятся переписка И.Я. Яковлева с Н.И. Ильминским, воспоминания и письма И.Я. Яковлева и выпускников СЧУШ. Эти материалы содержат сведения о миссионерско-просветительской системе Н.И. Ильминского, проблемах при открытии школ, положении дел в религиозной, культурной сферах жизни чувашей. Они впервые использованы в работе.
В целом, в фондах центральных и местных архивов хранятся документы, которые достаточно полно позволяют раскрыть данную тему.
Из опубликованных источников первостепенное значение имеет «Полное собрание законов Российской империи», где приводится основная масса законодательных актов правительства по управлению Оренбургской губернией, борьбе с переселенческим движением, земельным и религиозным вопросам, взаимоотношению коренного и пришлого населения Башкирии. Ценные сведения содержит и сборник документов и материалов «Законы Российской империи о башкирах, мишарях, тептярях и бобылях», куда включено большое количество указов об органах и механизме управления, политике правительства по отношению к населению края.
При определении числа проживающих в Башкирии чувашей конца XIX в. использовались данные Первой Всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г..
В работе задействованы актовые и делопроизводственные материалы, содержащиеся в сборниках документов и статей по истории России, Чувашской и Татарской АССР, где отложилась информация о времени и причинах переселения чувашей из пределов Среднего Поволжья. Особо интересны «Материалы по истории Башкирской АССР»: большинство документов содержат сведения об управлении территорией, условиях заселения края, взаимоотношениях пришлого и местного населения, чувашских переселенцах, входивших в тептяро-бобыльскую группу, а также в категорию государственных крестьян и др..
Рассмотрение процесса становления системы начального образования невозможно также без нормативно-правовой базы, представленной материалами высших правительственных органов. К ней относятся законодательные и нормативно-правовые акты, официальная документация по учебным округам, имевшая непосредственное отношение к теме исследования (сборники законов, инструкций и постановлений, уставы, положения и пр.).
Следующая группа источников представлена многообразной документацией местных органов самоуправления как опубликованной, так и хранящейся в архивах (журналы заседаний земских собраний, отчеты и доклады управ, проекты сметных назначений и др.), содержащей информацию обо всех типах начальных училищ, уровне грамотности населения, вкладе властей в развитие системы начального образования, бюджете школ, подготовке учителей. В целом, документация органов местного самоуправления содержит достаточно богатый фактический материал, отражающий дискуссии по различным аспектам их деятельности. Однако эти документы не всегда могут быть объективным источником. В ряде случаев им присуща декларативность и преувеличение своей роли в развитии образования.
Большой интерес представляют воспоминания и переписки Н.И. Ильминского, Н.И. Золотницкого, И.В. Яковлева.
Недостатки и пробелы неопубликованных архивных и опубликованных источников удалось восполнить справочно-энциклопедической литературой и материалами периодической печати .
Из архивных и опубликованных источников извлечены сведения для более точного и аргументированного изучения историко-культурного развития башкирских чувашей, хотя не все вопросы нашей проблемы одинаково обеспечены материалом. Выявленных документов недостаточно для создания динамики роста численности и масштабов их переселения в ходе колонизации Башкирии в первые полтора столетия, отрывочны сведения и по проблемам просвещения и начального образования чувашей Уфимской губернии в пореформенный период.
В целом, они представляют тот богатый и разнообразный материал, на основе которого удалось раскрыть вопросы формирования чувашского населения края и выявить многие ее особенности, охарактеризовать конфессиональное состояние и сложившуюся ситуацию в деле начального образования чувашей Башкортостана в XVIII – начале XX вв. При этом целый ряд документов вводится нами впервые.
Методологическую основу диссертации составили принципы историзма, объективности и системности. Они позволили проанализировать исторические события в ретроспективной динамике и послужили основой достижения адекватного знания об истории формирования чувашского населения края, их конфессионального состояния на протяжении значительного хронологического периода, особенностях становления и развития системы начального образования в неразрывном единстве с историческими событиями данной эпохи.
Важное значение имело использование цивилизационного подхода, формирующего представление об истории как многолинейном и многовариантном процессе и восприятие ее в целостности и единстве. Отводя первостепенную роль религии и культуре, он позволяет изучить и понять процесс формирования чувашского населения края и раскрыть его культурное своеобразие с учетом региональных особенностей.
В работе также применялись специально-научные (исторический, сравнение, классификация и др.) и специально-исторические (историко-сравнительный, историко-системный, описательный, документально-иллюстративный и др.) методы, сочетание которых способствовало осмыслению развития башкирских чувашей в общероссийском историко-культурном и национально-образовательном контексте.
Таким образом, совокупность основополагающих принципов, общенаучных и специально-исторических методов дали возможность существенно расширить инструментарий исследования.
Хронологические рамки. Хотя расселение чувашей в Башкирском крае началось в XVII в., но основная масса их переселилась сюда в XVIII - начале XX вв. В связи с этим хронологические рамки исследования охватывают XVIII - начало ХХ вв., т.е. время с момента начала массового переселения чувашей, проведения активной религиозной политики правительства и миссионерской деятельности РПЦ, возникновения первых начальных учебных заведений в чувашских населенных пунктах и последующего становления системы начального образования вплоть до начала ХХ в. Это дает возможность сделать научно обоснованные выводы, выявить предпосылки и тенденции историко-культурного развития чувашей Башкортостана.
Территориальные рамки исследования охватывают территорию современного Башкортостана в различных наименованиях и границах, неоднократно перекраивавшихся в рассматриваемый период, где в течение всего изучаемого времени преимущественно в пределах Бельско-Икского междуречья была сосредоточена основная масса чувашского населения. В результате районами наиболее компактного их расселения на территории Башкортостана явились: западные, юго-западные и центральные. В связи тем, что первоначальная территория расселения чувашей географически охватывала пределы бывших Казанской, Оренбургской и Уфимской губерний, автором в ряде случае и при объективной необходимости используется понятие Башкирский край.
Объектом исследования стали чуваши Башкортостана, изучаемые нами в историческом и культурном аспектах. Предметом исследования – формирование чувашского населения края, а также развитие их просвещения путем создания системы начального образования, которая понимается как совокупность начальных образовательных учреждений разных ведомств и, как элемент внутренней политики Российской империи в данной области с внедрением просветительских систем Н.И. Ильминского и И.Я. Яковлева.
Основная цель исследования - комплексное изучение историко-культурного развития чувашей Башкортостана: воссоздание истории их формирования, а также становления и развития системы начального образования в контексте исторических процессов в регионе и в общероссийском масштабе, в целом.
В соответствии с целью ставятся следующие задачи:
- выяснить причины переселения чувашей в Башкирию;
- выявить особенности размещения, хода, темпов и этапов расселения с обозначением наиболее характерных черт каждого из них, а также динамику численности;
- проследить политику правительства в сфере религии, ее влияние на традиционную культуру и конфессиональное состояние чувашей;
- показать миссионерскую работу, переводческую, издательскую деятельность в Поволжье и Приуралье, положение в приходах с чувашским населением;
- проанализировать образовательную ситуацию и влиявшие на нее факторы;
- раскрыть историю начального образования чувашей Башкортостана рассматриваемого периода, становление и развитие всех типов чувашских начальных школ, различные виды внешкольного образования и участие в нем учительства;
- осветить деятельность органов управления народным образованием, а также центральных и местных властных структур в процессе развития начального образования чувашского населения края;
- рассмотреть значение педагогических миссионерско-просветительских систем Н.И. Ильминского, чувашского просветителя И.Я. Яковлева и его учеников в развитии чувашской школы и национальной культуры.
Научная новизна исследования заключается в целостном и системном подходе к изучению истории формирования башкирских чувашей со своей самобытной культурой, подвергшейся значительным изменениям под влиянием политики христианизации и русификации. Впервые раскрываются вопросы развития начального образования чувашей, исследуются роль начальных школ во внешкольном просвещении чувашского народа и влияние РПЦ, духовенства, земств, местных властей на становление «инородческого» образования, при этом рассматриваются не отдельные типы школ, а весь их спектр. Данная работа представляет исследование, показывающее Башкирский край как неотъемлемую часть Российской империи, следовательно, все процессы, происходившие в стране, находили здесь свое отражение, но имели религиозные, национальные, языковые отличия.
Научно-практическая значимость работы состоит в том, что она способствует расширению представлений о чувашах Башкортостана. Конкретно-исторический материал, выводы и положения диссертации могут быть использованы в краеведении, при чтении спецкурсов, написании трудов по истории и культуре народов Башкортостана.
Апробация исследования. Основные результаты диссертации изложены автором в 63 публикациях, докладывались и обсуждались на международных, всероссийских, республиканских и межвузовских научно-практических конференциях. Рукопись диссертации обсуждена и одобрена на заседании кафедры истории России исторического факультета БашГУ.
Структура исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав, разделенных на параграфы, заключения, списка использованных источников и литературы, а также приложения.
