Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Источниковедческие аспекты монгольских и тувинских летописей
1.1. Монгольские исторические сочинения, содержащие сведения по истории Тувы (ХШ-ХГХ вв.) 31
1.2. Тувинская монголоязычная историческая литература 41
ГЛАВА II. Тува в составе монгольских государств
2.1 .Сведения из монгольских летописей (XIII-XVII вв.) 73
2.2. Доманьчжурский период Тувы (XVII- середина XVIII вв.) 87
ГЛАВА IIІ. Тува в составе Цинской империи 93
3.1 .Об институте бугдийн-дарга в Туве 95
3.2. О тувинских отоках 102
3.3.Юридические и административные проблемы управления 105
3.4. Географические сведения 107
3.5. О налогах 110
3.6. О буддийской церкви 114
3.7. Восстание «60 богатырей» 115
Заключение
- Тувинская монголоязычная историческая литература
- Доманьчжурский период Тувы (XVII- середина XVIII вв.)
- О тувинских отоках
- Географические сведения
Тувинская монголоязычная историческая литература
Монгольская традиционная историография существует более чем 700 лет. За этот период она испытала на себе влияние исторических традиций Тибета и Китая. Но все же следует отметить, что монголы сумели сохранить свои традиции летописания до начала XX в. В монгольских летописях основное место уделяется описанию генеалогии хаганов, князей, тайджи и т.д. Монгольские летописи были объектом изучения монголоведов всего мира. Наибольший вклад в изучение монгольской средневековой историографии внесли такие известные ученые как А.М.Позднеев, Ц.Ж.Жамцарано, Л.С.Пучковский, Н.П.Шастина, В.Хайссиг, Ч.Боудэн, Х.Пэрлээ, Ш.Бира, В.Л.Успенский и многие другие.
Сведения по истории Тувы содержатся во многих монгольских летописях. Хотя в произведениях некоторых средневековых авторов, например, «Сборнике летописей» Рашид-ад-Дина [Рашид-ад-Дин. 1952. С.25] имеются упоминания других исторических сочинений монголов XIII в., единственным дошедшим до нас крупным памятником этого времени является «Сокровенное сказание монголов» («Mongyol-un niyuca tobciyan») По предположению монгольского академика Ш.Биры, «Сокровенное сказание» «скорее всего, является продуктом творчества целого коллектива придворных знатоков старины и сказителей» [Бира. 1978. С. 41-42]. Б.Я.Владимирцов охарактеризовал «Сокровенное сказание» «как историю-хронику, переданную эпическим стилем, пропитанную «ароматом степи»» [Владимирцов. 1929. С.8]. «Сокровенное сказание» переведено на многие языки мира [Cleaves. 1982; Haenisch. 1935;Haenisch. 1962, ч. 1-2; Kaluzynski. 1970; Ligeti. 1971; Pelliot. 1949; Rachewiltz. 1970; Temir. 1948; Waley. 1963; Wei Kwei-sun. 1957 и др.], в том числе и на русский язык. В 1941 г. советский ученый С.А.Козин опубликовал перевод «Сокровенного сказания» на русский язык Козин. 1941]. Он был переиздан вместе с бурятским переводом в 1990 г. [Сокровенное сказание монголов. 1990 а]. В этом же году П.А.Дарваев издал русский и калмыцкий перевод «Сокровенного сказания» [Сокровенное сказание монголов. 1990 Ь]. Кроме того, в Монголии вышли несколько переложений «Сокровенного сказания» на современный монгольский язык [Дамдинсурэн. 1947, 1957; Монголын нууц товчоо. 1990].
В XVII в. традиции монгольского летописания были продолжены. В это время появились такие произведения, как, сочинение под названием «Золотое сказание, кратко повествующее о происхождении ханов» («Qad-un iindusun quriyangyui altan tobci») (далее - анонимное "Золотое сказание") (XVII в.) и «Сочинение под названием "Золотое сказание", кратко повествующее об истории государственного правления, основанного древними царями» ("Erteni qad-un undusulegsen rorii yosun-u jokial-i tobcilan quriyaysan altan tobci kemeku sastir") Лубсан-Данзана (далее - «Золотое сказание» Лубсан-Данзана) (XVII в.). Основным отличием этих сочинений, по мнению Ш.Биры, является то, что анонимное «Золотое сказание» было составлено на основании устной традиции «Сокровенного сказания», в то время как «Золотое сказание» Лубсан-Данзана основывалось на письменном его варианте [Бира. 1978. С.213].
Анонимное «Золотое сказание» было переведено на русский, английский, японский языки и издано во многих странах, в том числе и на родине. В России оно было опубликовано еще в XIX в. В 1858 г. его перевел на русский язык и издал бурятский ученый Галсан Гомбоев [Гомбоев. 1858]. В 1925 г. в Пекине был издан список «Золотого сказания» в двух частях под названием «Чингис-хааны цадиг» («Жизнеописание Чингис-хана»). Монголовед Ч.Боудэн опубликовал в 1955 г. сводный текст анонимного «Золотого сказания» с разночтениями из других списков, транслитерацией монгольского текста, а также переводом на английский язык и комментариями [Bawden. 1955]. В 1987 г. монгольский ученый Булат из Китая переиздал пекинский список, снабдив его обширными комментариями [Qad-un undusun-u quriyangyui Altan tobci. 1987].
Об авторе другого «Золотого сказания» - Лубсан-Данзане -известно из колофона сочинения. Он был ученым-ламой в звании гуши. По мнению бурятского ученого Ц.Ж.Жамцарано, главная ценность этого сочинения - имеющиеся в тексте «фрагменты не известных нам древних монгольских хроник и сборников чингисовых поучений» [Жамцарано. 1936. С. 82]. Это сочинение было найдено в 1926 г. в Халхе Жамьян-гуном, руководителем Ученого Комитета Монголии. В 1937 г. этот список был издан в г. Улан-Баторе в двух частях. А.Мостэрт в 1952 г. переиздал улан-баторский список [Mostaert. 1952]. В 1957 г. монгольский ученый Ц.Шагдар опубликовал перевод на современный монгольский язык, который выдержал и второе издание с исправлениями и добавлениями [Лубсанданзан. 1990]. В 1973 г. советский монголовед Н.П.Шастина издала перевод на русский язык с комментариями [Лубсан-Данзан. 1973].
Другое популярное сочинение - труд монгольского историка Саган-Сэцэна «Драгоценный свод о происхождении ханов» («Qad-un undiisiin-u erdeni-yin tobci») (далее - «Драгоценный свод» Саган-Сэцэна) было написано в 1662 г. Благодаря сведениям имеющимся в тексте сочинения, известна биография его автора - Саган-Сэцэна. Саган-Сэцэн родился в 1604 г., дата смерти точно не установлена. Он был родом из аристократической семьи, его предки занимали высшие посты в монгольском государстве. Следуя семейной традиции, он с раннего возраста занимал различные должности и удостаивался высоких титулов. Его карьера закончилась с приходом маньчжуров. Как пишет Ш.Бира: «По всей вероятности, Саган-Сэцэн относился к числу тех представителей родовой монгольской аристократии, которые при новом режиме оказались обделенными милостями маньчжурского императора» [Бира. 1978. С.251-252]. Более подробно биография Саган-Сэцэна рассматривается немецким ученым В.Хайссигом и Ш.Бирой [Heissig 1959; Бира. 1978. С.249-252].
Доманьчжурский период Тувы (XVII- середина XVIII вв.)
В конце XVII в. между Халхой и ойратами возникли междоусобные войны. Ойратский Галдан Бошокту-хан7 завоевал Западную Туву. Впоследствии Галдан потерпел поражение, а Халха вошла в состав Цинской империи. А.М.Позднеев писал: «После войн Галдана урянхайские поколения явились в совершенном брожении; одна часть их поддалась маньчжурам, другая осталась в джунгарском подданстве, третья, наконец, не признавая над собой ничьей власти, кочевала на пространстве Монголии отдельными хотонами» [Позднеев. 1883. С.279].
В начале XVIII в. Цэвэн-Рабдан стал правителем Джунгарского государства и решил восстановить прежние владения, которые были утеряны в связи с поражением войск Галдана. Цэвэн-Рабдан заявил маньчжурам, что земли от Или вплоть до Хема и Хемчика принадлежат джунгарам. «Маньчжуры, получив это заявление Цэвэн-Рабдана, ясно поняли его намерения восстановить джунгарские владения и тотчас же начали принимать меры к обузданию «дерзких стремлений властолюбивого князя». С этою целью они старались, прежде всего, уменьшить число его сообщников, а посему кочевавших к западу от гор таннуских урянхаев, на которых более всего мог рассчитывать Цэвэн-Рабдан, как на своих деятельных помощников в возмущении Халхи, подчинили ведению Дзасакту-хановского дзасака (правителя - А.С.) Донмока, кочевавшего в урочищах по Иртышу и Урунгу-гол» [Позднеев. 1883. С.276].
Галдан - (1651-1697) сын Эрдэнэ-батор хун-тайджи. Долгое время он находился в Тибете. В 1678 г. Пятый Далай-лама присвоил ему звание Бошогту-хана. Галдана, воспользовавшись этим, внес предложение маньчжурскому императору Канси о покорении им тувинских племен. Как отмечают тувинские летописи, бэйлэ Бубэй написал прошение императору, где указал, что урянхайцы являются «границей и опорой» (qasiy-a tusiy-e) западных монголов - ойратов и просил разрешения отправить его «покорить» их. «Если, - указывается в летописи, - будут сопротивляться, то срочно отправлю войска и завоюю» [«Родословная бугдийн-дарга» л.1]. На это маньчжурским императором был дан положительный ответ и Бубэй с другими монгольскими князьями выступил против тувинских и алтайских племен. В «Родословной бугдийн-дарга» говорится, что в последний месяц осени 1715 г. бэйлэ Бубэй напал на улусы и заставил одного из «влиятельных тувинских князей» дзайсана Хоролмая перекочевать с Хемчика на новый охранный пункт на р. Тэс. Подданные Хоролмая были захвачены в плен [«Родословная бугдийн-дарга» л.1]. Таким образом, как свидетельствует большинство тувинских летописей, тувинские племена в начале XVIII в. входили в состав Дзасакту-хановского аймака Монголии, и владетелем их был бэйлэ Бубэй. Родословная последнего восходит к старшему сыну Гэрэсэндзэ Ашихаю.
В 1717 г. по приказу Канси в районы военных действий была переброшена маньчжуро-китайская армия. В нее также входили монгольские отряды под командованием цзянь-цзюня Хэлитея. Бубэй со своим отрядом из трех тысяч солдат, немалую часть которого составляли войска монгольских феодалов Дзасакту-хана Шанби, Тушету-хана Данзан-Дорджи и других князей, опять появился в западных районах Тувы и северо-восточной части Монгольского Алтая. Бубэй возвратил ярого противника маньчжуров Хоролмая, который бежал, и снова поселил его на р. Тэс. «В апреле 1718 г., сообщают китайские летописи, его войска уже действовали в районе р. Бар-Бургасу, где уничтожили кочевья тувинских князей Лубсана, Силабусыра, Сагала и др.» [Моисеев. 1983. С.36]. Многие тувинские и алтайские племена, захваченные в плен маньчжурскими войсками были переданы в рабство монгольским нойонам, разграблены или же переселены в другие кочевья. «Маньчжурский император Канси в своих указах министрам и генералам неоднократно подчеркивал, что «захват и переселение урянхов» он полагает весьма важным делом» [Моисеев. 1983. С.38]. Так, в разные годы были переселены несколько сот тувинцев в урочище Баин-Зурхэ и свыше тысячи подданных дзайсана Лубсан-Шырапа - в чахарские кочевья. «По данным, приведенным главнокомандующим алтайской армией Хэлитея в одном из докладов трону, уже в июне 1717 г. пинские войска взяли в плен более 2500 тувинцев и алтайцев» [Моисеев. 1983. С.38].
На следующий год после смерти Канси в 1722 г. поднял восстание тувинский дзайсан Лубсан-Шырап, который бежал обратно в свои кочевья. В 1725 г. бежал Хоролмай, пытаясь уйти в Джунгарию. Как писал А.М.Позднеев, основываясь, возможно на «Илэтхэл шастир»: «Бубэй тотчас же командировал своего второго сына Эренчина для поимки Хурулмая в урочище Тучжи (Тоджа - А.С), а сам отправился в местности, лежащие по Кэму и Кемчику, где захватил и казнил всех сотоварищей Хурулмая, принимавших участие в восстании» [Позднеев. 1883. С.320]. Бэйлэ Бубэй все же возвратил обратно подданнных Хоролмая, поскольку, как мы увидим позднее, сын последнего Даши уже кочевал в урочище р. Тэс. Таким образом, тувинский дзайсан Хоролмай не раз возглавлял своих подданных в борьбе против маньчжур. Впоследствии они были известны как «люди Хоролмая» («хоролмайнхан») [Бадамхатан. 1965. С.76].
В результате бесчисленных войн тувинские племена оказались в очень тяжелом положении. Основное население было перебито или переселено, скот и имущество разграблены. Как свидетельствуют тувинские летописи, обеспокоенные новыми восстаниями, маньчжурские чиновники вызвали к себе бэйлэ Бубэя весной 1725 г. В своем докладе Бубэй указывал, что он оказал своим подданным тувинцам материальную помощь в виде живого скота на деньги, которые он взял под проценты у улясутайского цзянь-цзюня Хэлитея. Деньги (1 миллион 8 тысяч с лишним лянов1 серебра) Бубэй должен был платить из своего ежегодного жалованья. Маньчжурский император освободил его от уплаты и приказал отправить Хелитею соответствующее указание [«Родословная бугдийн-дарга» л.2].
Согласно материалам тувинских монголоязычных источников, после смерти бэйлэ Бубэя в 1737 г. его сын Чингунджав стал предводителем одного хошуна и четырех сомонов Ташгу-Урянхая и наследовал титул бэйлэ2 [«Повествование о происхождении» л.1]. Но по сведениям монгольских летописей, Чингунджав приходился Бубэю внуком. Он был сыном Банди. Чингунджав, известный в источниках как хотогойтский Шадар-ван, за поимку ойратского Нимы был награжден званием вана3 [«Родословная бугдийн-дарга» л.2]. В 1753 г. он был лишен всех званий и, забегая вперед, скажем, что через четыре года, 17 января 1757г., Чингунджав был казнен в Пекине вместе с родственниками за участие в заговоре против маньчжур. По сведениям монгольских источников подданными Чигунджава были: их хотогойты, бага хотогойты, мянгаты4, халиучины5, тогосы (токусы) и
О тувинских отоках
Обязанностью бугдийн-дарга было проведение сеймов, которые собирались один раз в три года, чтобы решать судебные, административные, хозяйственные и другие важные вопросы [Аранчын. 1985. С.25]. Согласно тувинским историческим сочинениям, с 1808 г. бугдийн-дарга Тувы в чине мейрен-дзанги ежегодно получал жалованье от маньчжуров в размере 77 лян и 5 цен серебра, а каждый ухери-да по 65 лян серебра, что по сравнению с жалованьем монгольских правителей было ничтожно малыми суммами [Бурдукова. 1993. С.Шидр.].
Обратимся теперь к конкретным представителям института бугдийн-дарга. Бугдийн-дарга Даши был крупной фигурой в истории Тувы. Как указывает «Родословная бугдийн-дарга», он был сыном тувинского князя Хоролмая, который неоднократно выступал против маньчжур [«Родословная бугдийн-дарга» л.2]. Поэтому Даши был выходцем из западной Тувы и не принадлежал к тувинскому роду Оюн, как это пишет М.В.Монгуш [Монгуш. 1992. С.30]. В «Родословной бугдийн-дарга» имеется выписка из административного документа, где рассказывается о назначении Даши бугдийн-дарга Тувы. В частности, в нем говорится: «Поскольку урянхайский бугдийн-дарга Даши с титулом мейрен-дзанги/ прекрасно говорит по-монгольски и знает грамоту, поскольку он хорошо решает дела и управляет урянхайским народом и знает все буддийские традиции, нужно назначить бугдийн-дарга Даши с титулом мейрен-дзанги на должность бугдийн-дарга Танну-Урянхая в 51 году правления Цяньлуна (1786). Пусть управляет всеми урянхайцами» [«Родословная бугдийн-дарга» л. 6а]. Даши, действительно, получил хорошее образование, знал в совершенстве монгольский язык и грамоту «mongyol uge dilrcigiyetel-e kemeku bicig iiseg-dur bolbasuraysan» [«Родословная бугдийн-дарга» л. 6a].
Как явствует из тувинских исторических сочинений, Даши уже в канун вхождения Тувы в состав Цинской империи был сторонником маньчжуров. У него были прекрасные организаторские способности, он много раз участвовал в военных походах в составе маньчжурских войск. Так, тувинские летописи отмечают, что самым крупным из них был поход против Амурсаны2, который, как известно, вместе с Чингунджабом был в заговоре и организовал восстание против маньчжур. Также перечисляются походы
Мейрен-дзанги - военное звание, соответсвующее командиру полка. Амурсана - хойтский князь. Поддерживал Даваци в захвате ханского престола ойратов. Но, разочаровавшись, встал на сторону маньчжуров. Вскоре он в заговоре с Чингунджабом поднял восстание, не получившее поддержку со стороны халхаских князей. И был вынужден бежать в Россию, где он умер. против амбаня алтайских урянхайцев Чадага и дзайсана Шилагуна. Последние активно сопротивлялись маньчжурам. Маньчжурский император не один раз посылал многотысячную армию для их покорения. Как пишет В.И.Моисеев: «Армия под командованием Салара и помогавших ему халхаских князей Ченмугукэджаба и Цэбдэнджаба, насчитывавшая 1800 воинов, получила приказ «двигаться в местность Чаган-Усу и ударить по четырем дзайсанам, то есть напасть на улусы Чадака, Чэнгэна, Тубшина и Яэрду. Другая, численностью в одну тысячу человек, во главе с Цэнгунджабом, вступила к верховьям Чуй, где находились тогда кочевья Чилуна» [Моисеев. 1983. С.60]. В этих походах участвовал и Даши со своими подданными [«Преподносимый список» л. 6]. Упоминается также его участие в походах против дзахчинского Мамуда , Даваци , Омбо, Болзухая, дзайсанов алтайских урянхайцев Мичидея, Магулана, сбежавшего дэрбэтского вана Номуху. «Когда земли казахов и алтайских урянхайцев пришел завоевывать Галдан, все направили навстречу ему свои войска» [«Преподносимый список» л.6,7]. В 1765 г. за военные заслуги Даши был удостоен чина мейрен-дзанги с правом наследственной передачи. По утверждению М.В.Монгуш, именно по его инициативе был построен один из самых крупных монастырей Тувы - Самагалтайский хурээ, «который вскоре приобрел статус родового монастыря всех тувинских амбын-ноянов» [Монгуш. 2001. С. 56]. По данным тувинских монголоязычных исторических сочинений, Даши умер в 1790 г.
Даваци - ойратский князь. Он приходится правнуком Батыр-хун-тайджи. В 1752 г. он узурпировал власть, но вскрое был отстранен. В 1754 г. во время войны с крупным маньчжурским войском, в состав которого входили маньчжурские, китайские, халхаские солдаты и воины Южной Монголии, Даваци потерпел пораженине и бежал со своими людьми. Но вскоре был пойман и доставлен к маньчжурскому императору.
Таким образом, тувинские монголоязычные летописи содержат важные исторические сведения о формировании и функционировании специфического института управления, сложившегося в Туве в период маньчжурского владычества - института бугдийн-дарга. «На протяжении более чем 160 лет маньчжурского колониального владычества в Туве страной (за исключением тех ее хошунов, которые составляли собственность монгольских князей) правил один род - род Хурулмая - одного из видных тувинских дзайсанов конца XVII - начала XVIII вв.» [Дулов. 1956. С. 187]. В тувинских летописях уточняются годы и последовательность правления бугдийн-дарга Тувы. Кроме того, рассматривается родословная правителей четырех хошунов Тувы. Более того, тувинские летописи дают биографические сведения о правителях Тувы.
Недолгая история существования института бугдийн-дарга свидетельствует о двух встречных процессах, шедших в Туве на протяжении XIX и в начале XX веков, - процесс консолидации всех тувинских племен, выделение их в особую часть в монгольском мире, что и вызвало к жизни появление единого управителя тувинскими хошунами, и процесс раздробления, разъединения их, повлекший за собой ослабление влияния и власти бугдийн-дарга.
Географические сведения
Согласно документам, до третьего года правления Цяньлуна (1758) [тувинцы] были подданными вана Чингунджава и входили в Дзасакту-хановский аймак Халхи. Затем этот Чингунджав, учинив смуту [л.З], предал [маньчжуров]. А его отряды урянхайских войск мой (бугдийн-дарга с титулом мейрен-дзанги Олзей-Очура) предок, дед дзайсан Даши, , распустил и согласно указу от двадцать четвертого года правления Цяньлуна был удостоен милости и назначен ухери-да [Тесингольского хошуна], а также награжден павлиньим пером, [л. 4] В двадцать седьмом году правления Цяньлуня бугдийн-дарга Танну-Урянхая был награжден печатью и в самой середине урянхайской земли был создан хошун ухери-да Даши. Он расположился по соседству с караулами Эрзин и Самагалтай. Ухери-да Даши прекрасно знал монгольское письмо, [л.5] умело управлял урянхайским народом, и поэтому ему была передана печать бугдийн-дарга Танну-Урянхая. Даши стал править над всеми урянхайцами. Наши урянхайцы в военных походах не имели своего знамени, о чем было доложено [пинской власти] и в двадцать девятом году правления Цяньлуна (1764) они были награждены знаменем. Затем, когда восстал Амурсана, ухери-да Даши со своими воинами был в составе войск, направленных на подавление восстания, [л.6] Еще он воевал против амбаня алтайских урянхайцев Чадага и дзайсана Шилагуна. Также воевал против дзахчинского Мамуда. Также воевал против (ойратского) Даваци. Также воевал против Омбо. Также воевал против Болзухая. [Даши] посылал войска против дзайсанов алтайских
урянхайцев Мичидэя и Мангулага. [л. 7] Еще во время войны его войска убили двенадцать человек с берегов озера Боожи. Даши послал отряд, чтобы они поймали сбежавшего дэрбэтского вана Номуху. Когда земли казахов и алтайских урянхайцев пришел завоевывать Галдан, все направили навстречу ему свои войска, [л. 6] Согласно предоставленному докладу, за старательное участие в военных походах в тридцатом году правления Цяньлуна ухери-да Даши был удостоен наследственного титула мейрен-дзанги. С двадцать четвертого года правления Цяньлуна (1759) бугдийн-дарга Даши был награжден титулом мейрен-дзанги и правил (букв.- держал печать) тридцать лет. Затем его сын Данзын был награжден [титулом] бугдийн-дарга мейрен-дзанги и правил в течение [л. 9] семи лет. Его сын Цэдэнбал был назначен бугдийн-дарга мейрен-дзанги и правил девять лет. Его младший сын Ламажав был назначен бугдийн-дарга мейрен-дзанги и правил тридцать восемь лет. Его младший брат Шиндасун назначен бугдийн-дарга мейрен-дзанги и правил [л. 10] три года. Также его сын, т.е. я, Олзей-Очур, наследовал должность бугдийн-дарга мейрен-дзанги, и в этом году исполнится двадцать семь лет моего правления. Таким образом, [мы] семь поколений в течение 134 лет решали разные вопросы, старались словно лошадь или собака. Богдо эзэн-хаан, распространивший великое учение, [л. 11] удостоил всех милости. И все, с чистыми намерениями, усердно старались, исполняя разные служебные дела, объединили урянхайские племена и правили ими, при решении дел не допуская ошибок. Затем, в восьмом году правления Тунчжи (1869), когда сановники распорядились установить восемь пограничных знаков на границах нашего Танну-Урянхая в местах Босого-даваа, в горах Тэсхэл, Харига-бага, перевалах Цавчиян, Хунгэр, Чулчи-усу, Соорой Шабини, я, бугдийн-дарга с титулом мейрен-дзанги Олзей-Очур, согласно докладу, был награжден павлиньим пером за быстрый сбор [л. 12] большого количества уртонных подвод. После этого, в одиннадцатом году правления Тунчжи, я, бугдийн-дарга с титулом мейрен-дзанги Олзей-Очур, согласно докладу, был награжден шариком первой степени за добровольное пожертвование с чистыми намерениями в помощь в реконструкции крепости г. Улясутая.
В одиннадцатом году правления Гуансюя (1885) в Танну-Урянхае жалкие бунтовщики учинили заговор и спрятались в горах. Они взяли в руки оружие, сопротивлялись против тушимэлов и солдат, которые были посланы поймать их. За скорейшее отправление тушимэлов и солдат, чтобы разбить жалких бунтовщиков, согласно докладу, [л. 14] от тринадцатого года правления Гуансюя (1887), я был удостоен воинским званием второй степени. Еще с тринадцатого года правления Цзяцина (1808) всем бугдийн-дарга мейрен-дзанги было назначено годовое жалованье в размере 77 лян серебра и 5 цэнов, и с тех пор их этим жалованием беспрерывно удостаивали. Еще родной сын бугдийн-дарга с титулом [л. 15] мейрен-дзанги Ламажава, прямого нашего преемника пятого поколения, Дорлик был назначен помощником моего хошуна на должность дзалан-дзанги и решал дела и помогал уже в течение десяти лет. Еще в десятом году правления Гуансюя (1884) в Танну-Урянхае жалкие бунтовщики учинили заговор, чтобы днем при свете грабить и вооружившись убивать людей, и когда тушимэлы и солдаты их окружили, то они оказали сопротивление. Поскольку солдаты собственноручно поймали жалких, преступных бунтовщиков, устроив погоню, они проявили усердие, и, согласно указанию от Управы цзянь-цзюня, хубэя и сановников, дзалан-дзанги Дорлик был удостоен за военные заслуги павлиньим пером. Еще в моем, бугдийн-дарга с титулом мейрен-дзанги Олзей-Очура, подведомственном хошуне имеется [л. 17] четыре сомона, в котором правят восемь чиновников, а именно: в должности дзанги Сандоржи, Сурен, Идам, Бааст; хунду, бошого Чойдог, Монке, Белек, Зула. Еще если разобраться, то в двадцать четвертом году правления Цяньлуна (1759) дзайсан хемгольских урянхайцев Эринчин, дзайсан тожинурских урянхайцев Бату, правитель хубсугулских урянхайцев Итегел [л. 18] были назначены ухери-да соответствующих хошунов. И таким образом, в Урянхае было образовано четыре хошуна. Двум хошунам ухери-да Эренчина и Итегела были назначены чины (дзалан). В каждом хошуне организовали 4 сомона. В каждом сомоне были назначены дзанги сомона, хунду, бошого. Затем, когда в двадцать девятом году правления Цяньлуна (1764), олетский гун Дамби провинился, и его подданных [л. 19] -хемчикгольских урянхайцев - по указу присоединили к Управе бугдийн-дарга с титулом мейрен-дзанги нашего Танну-Урянхая, они стали править едино. Правителем хемчикгольских урянхайцев был выбран Шараб, и он был назначен ухери-да хошуна. Образовали один хошун, состоящий из десяти сомонов. В каждом сомоне были назначены дзанги сомона, хунду, бошого. [л.20] Еще с тринадцатого года правления Цзяцина (1808) все эти четыре ухери-да, каждый по отдельности, получал жалованье в размере 65 лян серебра. С тех пор они беспрерывно удостаивались этого жалования.
Еще было решено присоединить к Управе бугдийн-дарга мейрен-дзанги нашего Танну-Урянхая [л.21] двадцать один оток урянхайцев двух аймаков Халхи - Сайн-нойоновского и Дзасакту-хановского, расположенных на территории нашего Танну-Урянхая, и решать связанные с ними различные дела четырех хошунов и двадцати одного отока.
