Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Исторические условия и предпосылки создания малайских кодексов в XIV - XVI вв. Историографический обзор 13
1.1. Исторические предпосылки создания «Малаккского кодекса» 13
1.2. Краткий очерк истории малайского законодательства и роль «Малаккского кодекса» 18
1.3. Историографический обзор 22
Глава 2. Источниковедческий анализ «Малаккского кодекса» и «Морского кодекса» 29
2.1. История создания и атрибуция источников 29
2.2. Классификация существующих списков и изданий 36
2.3. Структурная характеристика источников 40
2.4. Специфика языка и трудности перевода 48
2.5. Текстологический анализ и содержание источников 51
Глава 3. «Малаккский кодекс» как источник по истории средневековой Малайи (XIV-XVI вв.) 57
3.1. Мусульманское право и его влияние на малайское право 57
3.2. Основные области правового регулирования в малайских кодексах 62
3.3. Особенности судебно-правовой системы Малаккского султаната 71
3.4. Особенности пенитенциарной системы Малаккского султаната 82
3.5. Правители Малаккского султаната 100
3.6. Исторические события, зафиксированные в «Малаккском кодексе» 111
3.7. Институт малайской верховной власти 115
3.8. Административный аппарат в Малаккском султанате 133
3.9. Социальная стратификация зависимых категорий населения 145
3.10 Территориально-административное устройство Малаккского султаната и виды поземельного устройства 156
3.11 Торговые отношения в Малаккском султанате 165
Заключение 182
Библиографический список 186
Приложения
- Исторические предпосылки создания «Малаккского кодекса»
- Краткий очерк истории малайского законодательства и роль «Малаккского кодекса»
- История создания и атрибуция источников
- Мусульманское право и его влияние на малайское право
Введение к работе
Актуальность исследовании. Современной исторической науке известны многие средневековые юридические памятники [21,50,51,52,84]. Однако изучение источников малайского средневекового права до сих пор находится в начальной стадии, а в отечественном востоковедении и вовсе отсутствует. В современном мире, охваченном процессами глобализации, проблема изучения историко-культурного малайского наследия, неотъемлемой частью которого является ислам, стоит как никогда актуально.
В малайских средневековых юридических памятниках отражено социально-правовое и культурно-историческое состояние малайского общества в важнейший период его истории, когда происходила культурно-религиозная и социально-экономическая переориентация в связи с распространением ислама. Эти процессы изучены недостаточно. Именно поэтому изучение таких малайских юридических памятников, как «Унданг-унданг Мелака» («Малаккский кодекс») и «Унданг-унданг Лаут» («Морской кодекс») представляется чрезвычайно актуальным1. Эти два кодекса являются ценными историческими источниками, так как содержат богатый материал о различных сторонах жизни малайского общества XIV - XVI вв. Их изучение актуально и потому, что зафиксированные в кодексах правовые нормы, а также система государственной власти и структура административного аппарата, сложившиеся в Малаккском султанате, оказались устойчивыми на протяжении веков [116]. Многие положения современного малайского законодательства до сих пор базируются на нормах этих кодексов.
Изучение, источниковедческий анализ и введение в отечественный научный оборот данных памятников позволяют ответить на ряд вопросов, которые до сих пор остаются спорными. В частности, об истории и степени развития системы права в малайском мире в период позднего средневе ковья, об истории проникновения ислама в Нусантару и степени исламиза-ции малайского общества в XV-XVI вв., об особенностях социально-экономического развития малайского мира и его инкорпорированиости в политико-экономические и культурные процессы всего мира, в том числе и мусульманского.
Цели и задачи исследования. Основной целью исследования является проведение источниковедческого анализа впервые вводимого в науч-ный оборот в отечественной науке малайского кодекса «Унданг-унданг Мелака» (Undang-undang Melaka, XV в.), и рассмотрение его как полноценного исторического источника для изучения малайской истории XIV-XVI вв. «Малаккский кодекс» является памятником законодательного, а не нарративно-исторического типа. Тем не менее, он содержит достоверную историческую информацию. Для её выявления мы провели сравнительный анализ «Малаккского кодекса» с текстом малайского морского кодекса «Унданг-унданг Лаут» (Undang-undang Laut, XV-XVI вв.) и исторической хроники «Седжарах Мелайю» (Sedjarah Melayu, XVII в.). Для анализа достоверности сведений, содержащихся в «Малаккском кодексе», были также привлечены исследования известных ученых-малаистов.
В соответствии с основной целью исследования оказалось необходимым поставить следующие задачи.
Перевести на русский язык тексты «Малаккского кодекса» и «Морского кодекса».
Выявить исторические предпосылки создания малайских кодексов, а также изложить краткий очерк истории малайского законодательства.
Собрать имеющиеся данные о рукописях и публикациях «Малаккского кодекса» и «Морского кодекса», выявить особенности списков этих памятников, их датировку, историю текстов, а также достоинства и недостатки имеющихся изданий.
Выявить текстологические особенности «Малаккского кодекса» как памятника малайской мусульманской правовой традиции и сопоставить его с другими источниками средневекового права («Хидайя» XII в., «Законы Великой Династии Мин» XIV в.).
Установить основные источники малайского права и проследить влияние мусульманского права на малайское законодательство.
Выявить исторические данные, содержащиеся в «Малаккском кодексе», и оценить их достоверность на основе результатов сравнительного текстологического анализа с другими источниками.
Для этого были поставлены следующие дополнительные задачи: проанализировать достоверность имеющихся в кодексе сообщений о малайских правителях и исторических событиях; выделить основные категории малайской концепции власти; выявить зафиксированный в кодексе тип административно-территориального деления и виды поземельного устройства Малаккского султаната; проанализировать основные функции и обязанности должностных лиц и административного аппарата; выявить особенности малайской судебно-правовой системы, выявить особенности малайской пенитенциарной системы; проанализировать различия между социально зависимыми категориями населения; выявить особенности системы торговых отношений, существовавшей в Малаккском султанате.
Научная новизна работы. Диссертация содержит целый ряд новых подходов, которые определяют её научную новизну.
Это первое исследование на русском языке, посвященное малайской истории, проведенное на материале малайских средневековых кодексов.
В нём собраны основные выводы зарубежных исследователей малайских кодексов, проанализированы издания кодексов и дополнительного источника (хроники «Седжарах Мелайю»).
(3) «Малаккский кодекс» и «Морской кодекс» были впервые переведены на русский язык.
В процессе изучения этих кодексов оказалось возможным не только получить достоверную и обширную информацию по истории Ма-лаккского султаната (1400-1511 гг.), сведения о котором никак нельзя считать полными, но и составить представление о политико-правовой системе, сформировавшейся в малайском обществе в этот период.
В исследовании удалось установить соотношение и основные характеристики мусульманских и домусульманских норм, содержащихся в кодексах, и проследить особенности целого ряда политико-правовых категорий на этом этапе малайской истории.
Благодаря полученным результатам исследования оказалось возможным составить представление о задачах и обязанностях малайских правителей в условиях всё большего распространения ислама в регионе.
В результате сравнительного анализа «Малаккского кодекса» с текстом «Морского кодекса» удалось установить, что эти два памятника являлись полноправными частями малаккского законодательства, а зачастую вместе включались в местные правовые изводы.
Данное исследование является первой попыткой сравнительного анализа текстов малайских кодексов и хроники «Седжарах Мелайю», в результате которого оказалось возможным оценить достоверность целого ряда исторических фактов.
Информационная база исследования. Основным источником для нашего исследования послужил «Малаккский кодекс», который был официально принят в качестве основы малайского законодательства во времена существования Малаккского султаната (1400-1511 гг.). Полученные в данной работе результаты исследования основываются на сравнительном текстологическом анализе этого кодекса с другими источниками этого же периода - «Морским кодексом» (XV-XVI вв.) и малайской исторической хро никой «Седжарах Мелайю» (XVI в.). Хотя все эти источники содержат большой массив исторической информации, они до сих пор не были переведены на русский язык. В качестве вспомогательных источников были использованы «Хидайя» (XII в.) и «Законы Великой династии Мин» (XIVB.). При разработке методов исследования мы опирались на работы таких известных отечественных источниковедов, как Е.Л.Давидович [37-39], Д.С.Лихачев [69], В.В.Бартольд [13], А.П.Пронштейн [86], О.М.Меду-шевская [73], И.Д.Ковальченко [56]. Полезными оказались также работы В.И Брагинского [27, 28], И.Ю.Перской [80], Е.В.Ревуненковой [88-92], Т.А.Дорофеевой [49] и др. Из зарубежных авторов хотелось бы особенно отметить работы А.Тэу [144], Т.Д.Ситуморанга [142], Д.Х.Ховарда [123] и др. В написании разделов, касающихся мусульманского права, использовались труды и теоретические разработки В.В.Бартольда [12,14], А.Е.Крымского [62], Л.Р.Сюкияйнена [95,96], М.С.Арсанукаевой [3], О.Г.Большакова [23,24], И.П.Петрушевского [81], Р.Шарля [112], С.М.Прозорова [85] и др. Для сравнения малайского права с другими системами права были привлечены работы И.Л.Фадеева [101], Д.Д.Гримма [35], И.А.Газиевой [34], Е.А.Коровина [60], Н.А.Крашенниковой [61], Н.П.Свистуновой [52], Д.Б.Левина [67], Г.В.Игнатенко [54], Я.Броунли [29], Н.Т.Блатовой [17] и др. Помимо этого были привлечены результаты исследований таких отечественных ученых, как Т.А.Денисова [41-46], Г.Г. Бандиленко [6-Ю], С.В.Кулланда [63-66], Ю.О.Левтонова [68], В.А.Тюрин [98-100], Б.Т.Колосков [58], А.М.Хазанов [102], В.А.Вельгус [30], В.Ф.Сычев [94], Н.Н.Воробьев и В.А. Погадаев [32]. В числе зарубежных авторов хотелось бы отметить работы Ляо Ефана [130], Р.О.Винстедта [147-149], Дж.Крофарда [119-120], М.А.Отмана [137], И.Нура [143], Т.Ныоболда [134], Л.Томаза [145], Юсуфа [159] и др.
Особенно хотелось бы отметить научные исследования востоковедов Е.Л.Давидович, Т.Л.Денисовой, Г.Г.Бандиленко, Е.В.Ревуненковой и СВ. Кулланды. Т.Л.Денисова на материале арабографических хроник XV-XIX вв. изучила изложенные в них сюжеты о происхождении правителей и проследила этапы формирования мусульманской концепции власти в Нусанта-ре [41,42]. С.В.Кулланда на материале яванской и шривиджайской эпиграфики подробно проанализировал особенности политической и культурной ориентации древних государств региона [63, 64, 66]. Е.В.Ревуненкова одна из немногих отечественных исследователей, которая занимается изучением хроники «Седжарах Мелайю» [88-90]. Большая заслуга в исследовании концепции монархической власти государств Нусантары принадлежит Г.Г.Бандиленко [8-10]. Согласно его исследованиям, адекватное представление о концепции власти можно получить, изучая её феноменологию, поскольку образ высшей власти дается через его проявления в меняющемся культурно-историческом контексте.
Особую благодарность хотелось бы выразить известному арабисту Д.В.Микульскому. Благодаря его искренней помощи удалось перевести на русский язык многочисленные арабские вставки в текстах кодексов.
Методологическая и теоретическая основа исследования. Источниковедческое исследование, представленное в диссертации, выполнено на базе методов восточного исторического источниковедения и приемов, разработанных в ряде специальных исторических дисциплинах. Эта методология изложена в трудах ведущих отечественных источниковедов: Е.Л.Давидович, Д.С.Лихачева, В.В.Бартольда, Л.П.Пронштейна, О.М. Ме-душевской, И.Д.Ковальченко и др. В своей работе мы использовали также некоторые методологические принципы проведения контент-анализа Д.В.Деопика [48], Н.Н.Богомоловой и Т.Г.Стефаненко [20], Д.Б.Магейма и З.К.Рич [70], В.Ф.Коломийцева [57], А.К.Соколова [93]. Использование методологических разработок и практического опыта в работе с нарративны ми историческими источниками Т.Л.Денисовой, Г.Г.Бандиленко, Е.В. Ре-вуненковой и С.В.Кулланды помогло нам в решении целого ряда исследовательских задач.
Малайские кодексы относятся к типу законодательных (правовых) памятников и имеют конкретное целевое применение. Состав содержащейся в них исторической информации обусловлен практическим характером источников, что определяет и известную случайность, и отрывочность имеющихся здесь сообщений о конкретных исторических событиях. Однако именно потому, что кодексы не являются нарративными анналистиче-скими сочинениями, исторические реалии, зафиксированные в «Малакк-ском кодексе» и «Морском кодексе», не были объектом последующего специального редактирования со стороны более поздних переписчиков и составителей, которые, как правило, стремились «улучшить» текст в соответствии с требованиями правящего султана или конкретной исторической ситуации. Поэтому содержащаяся в кодексах историческая информация, несмотря на ее отрывочность, представляется более объективной и не менее ценной, чем данные из нарративных источников (хроник, мемуаров, писем и пр.). Именно поэтому мы рассматривали «Малаккский кодекс» как полноценный источник по истории средневековой Малайи (XIV—XVI вв.) наряду с другими историческими памятниками.
В ходе исследования были использованы основные существующие в современном источниковедении методы выявления скрытой информации, которые помогли реконструировать исторические реалии [56, с. 138-139]. Это приемы внутренней критики текста и сопоставления данных источника с аналогичными сведениями из других источников, основанные на использовании непосредственно выраженной информации источников. Мы также воспользовались системным подходом и структурно-функциональным анализом для оценки достоверности данных источника, исходя из того, что любая общественная система имеет свою структуру с определённым строением и взаимосвязью её элементов.
Мы также задействовали дополнительные методы, существующие в современном источниковедении, в том числе и количественные методы (контент-анализ), которые позволяют выявлять информацию, недоступную при обычном прочтении. Однако привлечение количественных методов в полном объеме было ограничено тем фактом, что доступная нам рукопись кодекса была издана на основе нескольких списков, и в ряде случаев издатели «правили» её текст, руководствуясь лишь задачей создания большей информативности. Количественным методом мы пользовались в основном только при анализе текста хроники «Седжарах Мелайю».
Для подтверждения основных выводов диссертации мы создали несколько базовых таблиц1. Благодаря им удалось ответить на основные поставленные вопросы, а также создать аналитические таблицы «Правители Малаккского султаната» (приложение №5), «Меры веса» (приложение № 6), «Меры длины и объема» (приложение №7) и «Монеты» (приложение №8). В таблице «Малаккские правители в хронике «Седжарах Мелайю»» (приложение №9)3 мы проследили последовательность и частоту упоминания целого ряда зафиксированных в тексте категорий, которые помогли охарактеризовать правление малаккских правителей. Затем мы провели количественную обработку зафиксированных в этой таблице данных и создали сводную аналитическую таблицу «Малаккские правители в хронике «Седжарах Мелайю» (сортировка)» (приложение №10). Все созданные вспомогательные таблицы значительно облегчили работу с источниками, проведенную в рамках поставленных задач.
Практическое значение работы. Практическое значение диссертации заключается в том, что она вводит в научный оборот новые для российского востоковедения исторические источники, впервые переведённые на русский язык. Результаты исследования могут быть использованы широким кругом специалистов в области источниковедения, исламоведения, истории, средневековой юриспруденции, а также при разработке вузовских курсов и написания монографий по истории Малайзии и Юго-Восточной Азии.
Апробации диссертации. Диссертация выполнена, обсуждена и рекомендована к защите в Отделе памятников письменности народов Востока Института востоковедения РАН. Основные положения работы были представлены в виде докладов и научных выступлений на конференции «Ломоносовские чтения» (2004 г.) и Международном конгрессе востоковедов XXXVII в рамках сессии «Восточное историческое источниковедение и историография» (2004 г.), а также в виде научного сообщения на заседании Отдела памятников письменности народов Востока Института востоковедения РАН (2004 г.). Основные положения работы также представлены в нескольких публикациях (общим объемом примерно 3 а.л).
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех основных глав, заключения, библиографического списка и приложения, в котором помещены переводы «Малаккского кодекса» и «Морского кодекса» на русский язык, характеристика списков этих двух кодексов, а также шесть базовых и аналитических таблиц.
Исторические предпосылки создания «Малаккского кодекса»
«Малаккский кодекс» был составлен в эпоху Малаккского султаната (1400-1511 гг.) и был предназначен для урегулирования различных дел и отношений «на море и на суше». Его возникновение было обусловлено особенностями исторического развития региона. Уникальное географическое положение на пересечении мировых торговых путей предопределило торговлю как основной вид деятельности государств, расположенных в Малаккском проливе. Международная торговля была одним из приоритетных видов деятельности и в средневековой «индианизированной» империи Шривиджайи , и более поздних мусульманских государств Северной Суматры и Малаккского полуострова. Возникновение и стремительное развитие Малаккского султаната было также обусловлено все большим распространением ислама и возрастанием роли морской торговли в регионе. В XIII-XIV вв. малайский мир вступил в переломный этап истории, который характеризовался распадом индианизированных империй и вызванной этим сменой идеологических ориентиров2. Проникновение и распространение ислама в этом регионе, как и во всем мире, было постепенным [126, с. 165-167] и носило исключительно мирный характер. До последнего времени дискуссионными остаются такие базовые вопросы истории раннего ислама в малайском регионе, как время первого знакомства местных жителей с новой религией, пути проникновения и распространения ислама на архипелаге, судьбы суннизма, шиизма и других течений ислама в Нусантаре1.
Древний торговый путь, соединявший Аравию с Дальним Востоком, издревле назывался Великим шелковым морским путем или Путем пряностей, поскольку важнейшими предметами торговли были китайский шелк-сырец и пряности Юго-Восточной Азии. Начиная с VII в. торговля между востоком и западом Азии переживала период расцвета, а на северозападном побережье Суматры и вдоль Малаккхкого пролива, появились мусульманские поселения2. С середины IX века приток мусульманских купцов на северное побережье Суматры и на запад Малаккского полуострова увеличился в связи с гонениями, которым подверглись представители «варварских религий» в Китае [45, с.90]. Поэтому малайские порты (в частности - Кедах) стали на какое-то время конечными пунктами торгового пути, где происходил обмен ближневосточных, индийских и китайских товаров. Постепенно именно эти малайские торговые города-государства, расположенные вдоль морского торгового пути, первыми познакомившись с исламом, стали центрами распространения новой веры в Нусантаре.
Помимо этого общий экономический упадок в первой половине ХШ века, вызванный монгольскими завоеваниями, привел к сокращению товарооборота на сухопутных караванных путях, которые связывали страны Ближнего Востока с рынками Южной Индии, Юго-Восточной Азии и Китая. Если раньше корабли отправлялись в путь из Хиджаза, Ирака и Сирии, то теперь они отплывали из Египта, где к XIII в. основной религией был суннитский ислам шафиитского толка1 [46, с.247]. Именно этого течения придерживались малайские мусульманские государства. До сих пор оно остается самым распространенным в Нусантаре. Ислам привел к медленной, но неизбежной смене прежних верований (как языческих, так и индуистских) на строгий монотеизм [27, с.22]. Принимая во внимание длительный период внутриобщинного развития ислама, который продлился не менее 600 лет, то есть с момента первого знакомства малайцев с представителями новой веры (конец VII в.), значительная часть европейских ученых признает, что к XIII веку «обращение в ислам народов малайского мира уже началось» [46, с.249]. Роль торговли как одного из главных источников государственных доходов усилилась с укреплением позиции ислама в регионе. Основу процветания большинства государств Малаккского пролива составляла не столько торговая деятельность местных купцов, сколько налоги и пошлины, взимавшиеся с иноземных торговцев, которые поступали в казну, а затем перераспределялись в недрах чиновничьего аппарата и местной аристократии. Для создания выгодных условий торговли правители обустраивали гавани, верфи, склады и торговые ряды, вырабатывали унифицированные налоговые правила, следили за справедливым взиманием таможенных пошлин, обеспечивали безопасность торговых кораблей в своих водах. Для этого необходимо было развитие государственного аппарата и централизация власти, а также создание четкого законодательства. Важнейшим условием решения этих практических задач стало восприятие ислама с его ярко выраженной «государственной» направленностью и консолидирующим потенциалом.
Самым крупным и самым известным мусульманским государством Нусантары в период с XIII по XVI вв. стал Малаккский султанат (1400-1511 гг.). Его первый правитель - Парамешвара, потомок махараджей Шривид-жайи, официально принял ислам под именем султан Мегат Искандар Шах (1400-1424 гг.). Первая половина XV века прошла в Малаккском султанате в борьбе между сторонниками индуизма и ислама, но при султане Музаф-фаре Шахе (1445-1459 гг.) мусульманскими стали практически все вассальные территории Малакки. Малакку не даром называли «индонезийским преддверием Мекки». Экономика Малакки была ориентирована на получение доходов от мировой торговли. Принятие ислама открыло малайским правителям ближневосточные, азиатские и африканские рынки, помогло им противостоять внешней агрессии со стороны китайцев и сиамцев, Лютий и Маджапахита. Во главе Малаккского султаната стоял султан. И хотя в дворцовых церемониях сохранялось множество домусульманских церемоний и правил поведения, тем не менее, главный принцип суннитского права был соблюден - султан был и светским, и духовным главой государства [81, с. 148-163].
Краткий очерк истории малайского законодательства и роль «Малаккского кодекса»
«Малаккский Кодекс» - один из важнейших законодательных памятников эпохи Малаккского султаната (1400-1511 гг.). Этот небольшой по объёму источник содержит интересный материал для изучения исторических реалий не только «золотого века» Малаккского полуострова, вдоль берегов которого проходил один из самых оживленных морских торговых путей «из Европы в Азию», но и по истории «международного сообщества мореплавателей» в целом. Как мы отметили выше, интенсивное развитие торгово-экономических связей вызвало к жизни и естественный процесс унификации юридических норм. Возникла необходимость создания зафиксированной в письменной форме законодательной базы, на основе которой была бы возможна выработка единых законов регулирования отношений в обществе по всему спектру проблем - от государственного устройства до решения экономических споров. Учитывая исключительную стратегическую важность Малаккского пролива для международной морской торговли, а также принимая во внимание традиционную «морскую ориентацию» малайского мира1, становится понятным, почему выработка не только сухопутного, но и морского кодекса, стала актуальной для малайских правителей. По мнению большинства исследователей, «Малаккский кодекс» и «Морской кодекс» возникли впервые именно в Малаккском султанате [31, с. 192]. Однако различные правовые кодексы существовали и успешно при- менялись и при дворе правителей Шривиджайи, о чем позволяет предположить эпиграфика [27, с.43]. Упоминание о Ману в Лигорской стеле, возможно, указывает на знакомство малайцев с «Манусмрити» («Законами Ману»), широко известными в Юго-Восточной Азии [53], а некоторые надписи, в особенности текст на каменной плите из Телага Бату, представляющий собой перечень преступлений по отношению к правителю, показывают, что «шривиджайские юридические сочинения могли быть написаны не только на санскрите, но и на древнемалайском языке» [27, с.43]. Учитывая, что морская торговля составляла основу шривиджайской экономики, кажется маловероятным отсутствие в Шривиджайе морского кодекса [27, с.43]. Не исключено, что описание в одном из китайских источников преследование флотом Шривиджайи иностранных судов, стремившихся избежать уплаты пошлины, представляло собой наказание за нарушение статьи этого кодекса [27, с. 43; 105].
Эти и другие факты свидетельствуют о том, что в малайском мире существовали и более ранние морские и сухопутные кодексы, которые, возможно, передавались в устной форме «неписаных правил». Процесс создания унифицированного, зафиксированного в письменной форме свода законов у малайцев, очевидно, имел много общего с аналогичным процессом кодификации других, в том числе и европейских кодексов. Первые европейские кодексы хоть и не были санкционированы какой-либо суверенной властью и не несли явно выраженный конфессиональный характер, но постепенно приобрели обязательный характер, добровольно признаваемый европейскими купцами1. Аналогично этому, малайские кодексы, и, в частности, «Морской кодекс», были первоначально сформулированы малайскими капитанами и затем предложены для санкционирования их правителем. К сожалению, подробности истории кодификации малайских законов нам не известны, за исключением кратких свидетельств самих кодексов (п.2.1 диссертации). Кодификация «Малаккского кодекса», возможно, имеет много общего с кодификацией средневековых китайских кодексов, где постановка вопроса о выработке законов была непосредственно связана с провозглашением нового государства в XIV веке [52, с. 12].
Многие положения из малаккских кодексов были практически без изменений включены в другие, более поздние своды законов. Например, «Морской кодекс» оказал сильное влияние на «Свод Кедахских уложений»1 (1650 г.). Сходные с «Малаккским кодексом» положения, регламентирующие торгово-экономическую жизнь морского порта, зафиксированы и в «Своде законов Великих Моголов», которые изложены в исторической хронике «Тарик-и Тахири» [148]. «Малаккский кодекс» во многом определил судьбы развития малайского правоведения в последующие эпохи. Полный текст «Малаккского кодекса» был включен и в заключительную часть более позднего «Кедахского кодекса» (1784 г.) [31, с. 195-196]. В основу «Кодекса Джохора» (1789 г.) также положен «Малаккский кодекс», но здесь его положения были расширены и более конкретизированы. На базе «Малаккского кодекса» возник «Свод законов Паханга», составленный в XVI в. «Малаккский кодекс» был принят и в Риау, и в Понтиаке [127, с.6]. Его изучали в мусульманских правовых школах не только Паханга, но и Перака, и Джохора.
История создания и атрибуция источников
В нашем исследовании мы исходили из того, что, в связи с органическим переплетением в источниках информации об исторической реальности и их творцах, неправомерно обособлять в научной критике источников критику внешнюю и внутреннюю. Именно поэтому при анализе содержания исследуемых источников мы попытались раскрыть как внешнюю сторону их возникновения (цель, место, датировка, приемы отражения действительности и т.д.), так и ценность содержащейся в них информации.
«Малаккский Кодекс» является памятником малайского мусульманского права. Первоначально он был создан в Малакке в XV-XVI вв., а затем несколько раз был адаптирован и признан в качестве основного кодекса в Кедахе, Паханге, Риау, Понтиаке, а также применялся в судопроизводстве Брунея. Вот почему все другие кодексы демонстрируют поразительное сходство с «Малаккски м кодексом». «Кодекс Джохора» есть ни что иное как «Малаккский кодекс», а «Кодекс Кедаха» является еще одной версией «Малаккского кодекса». Фактически они являются локальными изводами «Малаккского кодекса» [130, с.1]. Точное время создания «Малаккского кодекса» не известно. В тексте самого кодекса указано, что он создан султаном Искандаром Шахом, «основавшем Малаккское государство и носившем титул Султана Махмуда Шаха, который первым принял Ислам» (ст.0.1) . Указан год окончательного создания кодекса - 1216 г.х. (ст.44.8). Возможно, этот пассаж попал в статью 44.4 из других списков3, где, помимо информации о придворном Ахмаде и прибытии португальских посредников, также содержится колофон, в котором заявляется, что султан Махмуд ал-Гази ибн Абдул Джалил Шах установил этот закон в 1203 г.х. (1788/9) [130, с.37]. Далее упоминается подписание договора с португальцами. Придворный Ахмад исполнил повеление султана не составить кодекс, а казнить пленных португальцев. В тексте памятника очевидна ещё одна путаница. В нем говорится, что «султан Музаффар Шах привел в исполнение порядки, существовавшие при султане Махмуде Шахе» (ст.44.4), что, возхможно, является либо ошибкой переписчика, либо упомянутый султан Музаффар Шах является не султаном Музаффаром Шахом, упомянутым в хронике «Седжарах Мелайю», а султаном Музаффаром Шахом II [130, с.36]. В статье 44.11 упоминается, что «эти законы относятся к эпохе Султана Махмуда Шаха [и затем дошли до эпох правления последующих] двадцати трех правителей вплоть до сегодняшнего дня». Существует предположение, что эта статья была добавлена копиистом позднее для усиления содержания [130, с.36].
Скорее всего, этот кодекс был создан при султане Мухаммаде Шахе (1424-1444 гг.) и был окончательно составлен в период расцвета Малакк-ского султаната при султане Музаффаре Шахе (1445-1458 гг.) [130, с.38]. Части «Малаккского кодекса», содержащие мусульманское право, возникли немного позднее. Части, содержащие «Кодекс Негри», были составлены в начале XVI века, когда португальцы впервые попали в Малакку, а «Кодекс Джохора», возможно, возник при султане Махмуде Шахе (1761-1812 гг.) [130, с.38-39]. В тексте хроники «Седжарах Мелайю» время создания «Малаккского кодекса» также относится к правлению султана Музаффара Шаха (1445-1458 гг.), который «приказал создать кодекс законов, дабы решения министров больше не противоречили адату»1. Несмотря на то, что у нас нет сведений о процессе кодификации малаккских законов, вполне резонно предположить, что этот процесс имел много общего с аналогичными процессами, происходящими в странах - торговых партнерах Малакки1.
Что касается «Морского кодекса», то источниковедческий анализ, а также ряд косвенных данных позволяет отнести дату завершения создания свода ко времени правления последнего малаккского султана - Махмуда Шаха (1488-1511 гг.) [147, с.38]. Однако окончательно датировать памятник пока также не удается [107, 108]. Текст кодекса гласит, что «этот трактат [о] законах изрёк Падука Султан Махмуд Шах, сын Санг Пурбы, спустившегося с горы Си-Гунтанг и ставшего правителем в Малакке» (ст.#1). Л также, что этот «закон напечатан в эпоху процветания Малаккского государства во время правления Его Величества господина нашего Султана Махмуда Шаха, правящего в Малакке, [и] его Бендахары Падуки Сери Махараджи Мангкубуми» (ст.#П). Согласно кодексу, он был создан «ради благополучия всех торговцев». При этом под «торговцами» (dagangan), согласно кодексу, понимались именно мусульмане (ст.Ш). В различных списках «Морского кодекса» указаны разные даты создания кодекса2. Большинство из списков все же относят появление кодекса к правлению последнего султана Махмуда и в них присутствует большое количество бу-гийских морских терминов. Самая ранняя версия «Седжарах Мелашо» (R.MS.68) относит «Малаккский кодекс» и «Морской кодекс» к правлению султана Мухаммада. Таким образом, составление морских законов велось, должно быть, между 1488 и 1510 гг.1 Также имеются сообщения о более позднем происхождении «Морского кодекса». Например, в статье 4 списка из г. Бреда в качестве даты указан 1066 г.х. (1656 г.), а в статье 25 основного текста - 1085 г.х. (1672 г.). Учитывая тот факт, что в 1511 г. Малакка была захвачена португальцами, правомерно было бы предположить, что в указанных списках речь идет о дате изготовления конкретного списка или одной из его местных редакций. Процедура составления «Морского кодекса» и его принятия описана в статье 22. В составлении этих законов участвовали малаккские вельможи и уважаемые мореплаватели того времени2. А также сообщается, что все законы были подробно и надлежащим образом обсуждены с капитанами кораблей. Затем проект кодекса был передан бен-дахаре Сри Махарадже Манкубуми (или, согласно другому списку, Сри Наре Дирадже), который, в свою очередь, представил его на утверждение султану Махмуду Шаху3. Таким образом, именно в период правления последнего малаккского султана были окончательно сформулированы основные нормы морского права (ст.Ш).
Мусульманское право и его влияние на малайское право
Малайская система права подверглась сильному влиянию мусульманского права. Однако до прихода в этот регион мусульманских правовых норм, здесь существовали домусульманские правовые нормы (адат или обычай), на которые большое влияние оказали индо-буддийские и другие региональные правовые нормы1. Обычное право существовало на Малакк-ском полуострове издревле в двух основных формах — так называемый «адат перпатех» (adat perpateh) и «адат теменгунг» (adat temenggung) [139, с.44]. «Адат перпатех» отражал интересы сельскохозяйственной общины . Это была достаточно «нестрогая» система права, базирующая свои наказания за нарушения чаще на возмещении убытков, чем на лишении свободы. Она была основана на принципе круговой поруки и основная ноша ответственности возлагалась на коллектив, а не на индивида. Семья нарушителя отвечала за все его правонарушения. Особое внимание уделялось регулированию семейных отношений и вопросам наследства. Эта система права регулировала отношения внутри матриархальных общин3. «Адат теменгунг» практиковался в других районах Малаккского полуострова4. «Адат теменгунг» был менее демократичен и более авторитарен, чем «адат перпатех». Он был направлен на укрепление позиции правителя и социального статуса правящего класса. Отличным было и отношение к преступлениям. Использовались уже более строгие наказания: смертная казнь и увечья, а практика выплаты компенсации становилась источником дохода для правителя. Всё было направлено на то, чтобы предостеречь других членов общества от нарушений общепризнанных правил поведения. Мужчина в рамках этой системы был главой семьи, он владел землей и собственностью. Однако женщины, по-прежнему, наследовали землю и собственность и продолжали играть важную роль в жизни общины. Именно эта система права и легла в основу малаккской системы права [139, с.45].
Приход норм мусульманского права1 ещё больше усилил позицию правителя и политико-правовую систему малайского общества в целом. С приходом ислама, адат плавно инкорпорировался в новую правовую систему, ослабив своё влияние, но, не исчезнув полностью, и став, таким образом, одним из источников малайского права. Подобное влияние домусуль-манских правовых норм прослеживается и в результате текстологического анализа «Малаккского кодекса», который был создан в эпоху все большей исламизации малайского общества.
Кодекс был, безусловно, ориентирован на нормы мусульманского права. Это доказывается, во-первых, содержанием целого ряда норм, аналогичному нормам мусульманского права1 (особенно в области семейного права, имущественного, торгового, уголовного). Во-вторых, в кодексе постоянно даются ссылки на источники мусульманского права.
В современном отечественном правоведении утвердилась точка зрения, что основу мусульманского права составляют две группы источников. В первую и главную входят священный Коран и Сунна. Вторая группа состоит из второстепенных источников (иджма, кийяс, шариат, фикх, рай, фетва и др.), имеющих прикладное значение. Вместе с тем, существует и такой подход, что мусульманское право, в основном, базируется на четырех источниках: священный Коран, сунна, иджма, кийяс [4, 55, 75]. Чаще всего в «Малаккском кодексе» дается ссылка на «закон Аллаха» (22 упоминания в тексте). По завету Мухаммеда суд должен был производиться по Книге Божьей. В применении к делам правосудия Корану присвоено название «аль-шарра» («закона»). Постановления Корана могут быть разделены на две категории: запретительные и повелительные. На практике постановления эти всегда считаются несомненными и нерушимыми, за исключением тех случаев, когда какому-либо месту противоречит (а, следовательно, отменяет его) какое-либо позднейшее место [36 (1), с.5]. В тексте кодекса также содержится ссылка на «сунну» - второй по важности и значимости источник шариата, который затрагивает нормы, не упомянутые или слегка затронутые в Коране1. В кодексе более чем в 19 случаях встречается ссылка на «кийяс» (от араб.: «сравнение»), то есть «суждение, решение дел по аналогии» - еще один важный источник мусульманского права2. В «Морском кодексе» также дважды упоминается «шариат» и при этом отмечено, что этот кодекс содержит «много противоречий с законом шариата» (ст.Ш). Текстологический анализ позволяет утверждать, что в «Морском кодексе» содержится гораздо больше домусульманских норм, чем мусульманских.
Помимо всего вышеперечисленного, в тексте «Малаккского кодекса» и «Морского кодекса» приводятся многочисленные прямые коранические цитаты, количество которых особенно велико вначале и в конце текста. Так, в списках обоих кодексов неоднократно встречается традиционная мусульманская преамбула на арабском языке, содержащая изложение шахады - свидетельство о единстве Бога и о пророческой миссии Мухаммада, а также славословия в адрес Аллаха, Пророка и его сподвижников (приложения №№ 1, 2). В тексте также постоянно используется целый ряд мусульманских правовых терминов.
