Содержание к диссертации
Введение
РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ
Природа и эволюция тюркского корня и теоретические аспекты описания моносиллабов в трехмерной (фонологической, морфонологической и семантической) структурной характеристике и их идеографическая парадигматика
Вводная часть. Из истории изучения структуры тюркского корня и проблема характеристики типов односложных корне вых основ как отражение эволюционного процесса в развитии агглютативного строя тюркской словоформы 13
Краткие выводы 34
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Фонологическая комбинаторика, количественная и семантическая характеристика односложных корневых основ (ОКО) в татарском и башкирском языках (на фо
не отдельных представителей кыпчакскои ветви тюркских языков)
Краткие выводы
ГЛАВА ВТОРАЯ. Общий фонд односложных корневых основ как результат воздействия различных фонологических и морфонологических факторов и некоторые методы их структурного анализа и этимологической реконструкции 112
1. Общий фонд односложных корневых основ в родственных языках, представляющих собой межъязыковые и внутри языковые варианты одних и тех же гомогенных лексических единиц как результат воздействия различных фонологических и морфонологических факторов 112
2. Двусложные производные основы и аспекты поморфемного вычленения корневой морфемы в структурах глаголов-императивов и производных имен в татарском и башкирском языках (в сравнительном плане с казахским языком) 133
3. Аспекты количественной, морфонологической (комбинаторной) и фоносемантической характеристики анлаутных согласных, принимающих участие в образовании различных структур односложных корневых основ (в рамках четырех лексико-тематических групп) 143
4. Некоторые аспекты установления лексико-грамматических и семантических разрядов односложных корневых основ в кыпчакских языках Урало-Поволжья (в сравнительном плане с данными казахского языка) 170
Краткие выводы 177
РАЗДЕЛ ВТОРОЙ
Аспекты составления и характеристики идеографической парадигматики односложных корневых основ в континууме ареальной, межтюркской и общетюркской лексики
Вводная часть. Целостно-системный подход к лексическим взаимосвязям между близкородственными языками как основа выявления языковой семантики и опыт составления и
структурами идеографической (предметно-тематической) парадигматики (на сопоставительном материале лексических единиц и односложных корневых основ) 179
1. Аспекты системно-семасиологичесой характеристики словарного состава близкородственных языков (классы слов как явление лексической и семантической парадигматики) 179
2. Проблемы методики лексикологических и идеографических (тезаурусных) исследований, связанные с выявлением лексических взаимосвязей между родственными языками 187
3. Вопрос о лексическом значении словесного знака и его анализе 190
4. Из истории изучения словарного фонда и проблемы его классификации и системного описания: тематический, семантический и идеографический аспекты 193
Краткие выводы 212
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Из истории составления зарубежных и отечественных идеографических (тезаурусных) словарей 213
Краткие выводы 237
ГЛАВА ВТОРАЯ. Краткая характеристика изученных областей словарного состава как основа идеографического описания лексики тюркских языков и составления их предметно-тематического синопсиса 238
1. Лексико-семантические поля в разделе "Природа (неживая и живая") 240
2. Лексико-семантические поля в разделе "Человек как физико-биологическое существо и его потребности" 245
3. Лексико-семантические поля в разделе "Общество (человек как общественное существо)" 248
4. Лексико-семантические поля в разделе IV, "А приори" ("Человек и Вселенная" по Халлигу-Вартбургу) 254
Библиография (список использованной и цитируемой литературы; примечания) к Разделу I и Разделу II з94
Сокращения, принятые в работе 475
Приложения 484
- Из истории изучения структуры тюркского корня и проблема характеристики типов односложных корне вых основ как отражение эволюционного процесса в развитии агглютативного строя тюркской словоформы
- Общий фонд односложных корневых основ в родственных языках, представляющих собой межъязыковые и внутри языковые варианты одних и тех же гомогенных лексических единиц как результат воздействия различных фонологических и морфонологических факторов
- Аспекты системно-семасиологичесой характеристики словарного состава близкородственных языков (классы слов как явление лексической и семантической парадигматики)
- Лексико-семантические поля в разделе "Природа (неживая и живая")
Из истории изучения структуры тюркского корня и проблема характеристики типов односложных корне вых основ как отражение эволюционного процесса в развитии агглютативного строя тюркской словоформы
Примечательно при этом, с одной стороны - многочисленные публикации, так или иначе затрагивающие данную тему, что, естественно, свидетельствует о ее актуальности, с другой - проблема структуры корня, особенно глагольной основы, в тюркских языках до сих пор окончательно не решена. По крайней мере до сего дня далеко не все тюркологи согласны в вопросе: существуют ли в тюркских языках односложные глагольные корни, оканчивающиеся на гласный, т.е. корни типа [С+Г]. Одни тюркологи (Вл.Котвич) на основе сравнительного анализа тюркских и монгольских языков приходят к заключению, что структура корня в тюркских (и даже шире - в так называемых алтайских) языках может быть разных типов: от самых простых и односложных - [Г], [С+Г], [Г+С] - до более сложных - [С+Г+С], [(С)Г+С+С]. Другие ученые (Г.Вамбери, В.В.Радлов, И.А.Батманов, Н.А.Баскаков, А.М.Щербак и др.), напротив утверждают что только односложный корень так сказать "классического" типа состоящий из [С+Г+С] является типом древнейшей структуры корня те. "типичным корнем" для тюркских языков. Ученые придерживающиеся такого взгляда, считают что классическим и почти единственным первичным типом корня в тюркских языках мог быть только тип [С+Г+С] (например глагольные основы: sal- bar- kel- и тд ) Сторонники этого взгляда отвергают в общем возможность существования в тюркских язык первичного односложного корня оканчивающегося на гласный типа [С+П (подчеркнуто нами АШ) Таким образом в данном вопросе выявляются принципиальные расхождения среди тюркологов и алтаистов (сравн.: Зайончковский,1961,28).
В частности, Н.А.Баскаков (1952, 100) считает, что типичным корнем для каракалпакского языка (и других тюркских языков) является, как уже выше было указано, корень, состоящий из [С+Г+С]. Этот тип корня представляет собой древнейшую структуру корня, из которой позже развивались три других типа корня этой группы.
Так, выпадение начального согласного в корне типа [Г+С] является результатом дедукции начального согласного [(С)+Г+С...]. В корне же типа [С+Г] последний согласный выпал: [С+Г+(С)]. Возражая против теории В.Котвича о первичной двухзвуковой структуре тюркского корня, Н.А.Баскаков в предисловии к кн.: Котвич В. Исследование по алтайским языкам (М., 1962. - С.17), замечает, что теория о первичности двухзвуковых корней остается пока слабо мотивированной и факт наличия во всех приводимых сторонниками этой теории примерах долгих гласных (например, в туркменском языке) не подтверждает, а противоречит действительному положению вещей и указывает на более сложный процесс образования в некоторых языках корней типа [СГ] (подчеркнуто нами А.Ш.).
Эта мысль Н.А.Баскакова была развита, как отмечают и другие исследователи (Мусаев, 1984, 86), в его более поздних трудах, в которых он утверждал, хотя и не очень уверенно, что гипотеза о первичности и типичности для тюркских языков корневой морфемы типа [СГ], а не [СГС] не подтверждается также и частотностью дан ного типа корневой морфемы в большинстве древних и современ ных тюркских языков. Почти полное отсутствие корней типа [СГ] и наличие подавляющего количества корней типа [СГС] в каждом конкретном тюрском языке, - как в современном, так и в древнем, - и статистические данные соотношения их с корневыми морфема ми других типов подтверждает скорее точку зрения о характерной для тюркских языков структуре корня состоящей из закрытого сло га с начальным и конечным согласным т.е. о структуре типа [СГС]. Корни же иного типа т.е. состоящие из [(С)Г(С)] [СГ(С)], [(С)ГС , [СГСС] [(С)ГСС] и пр встречаются значительно реже и представ ляют собой по всей вероятности различные ступени развития фо нетической , структуры корневых морфем исторически восходя щих Гструктуре па [СГС] В плане количественного соотноше нияН А Баскаков (1979 145-146) отметил что структура [СГС] как в древнихТюркских языках так и в современных составляет свыше 76% ююСтруктуркорней совРеменных В принципе допуская возможность в тюркских языках превращения трехфонемных односложных корней и основ в двухфонемные, мы в то же время не можем согласиться, вслед за А.Т.Кайдаровым (1986 14) с категоричностью постановки вопроса об идеальном и исключительном положении односложных корней и основ типа [СГС] к которому возводятся все прочие разновидности корней. Во-первых потому что эти изменения и сдвиги в структуре корней, как уже отмечалось, разноплановы и разнонаправленны: тип [СГС] и теоретически, и практически в языковом развитии вполне может превращаться в [ГС] или [СГ], впрочем, точно так же как и последние могут, наоборот, перейти в тип [СГС]. В каждом конкретном случае они могут иметь свои причины. Во-вторых, всякие изменения корневых морфем в сторону расширения или сужения их структуры представляет собой, как известно, результат вполне закономерных фономорфологических факторов, действующих на всем протяжении исторического развития тюркских языков. В таком случае, формирование корней согласно общепринятым структурным типам [Г, [СГ], [СГС], [ГСС], [СГСС] и последующее их перераспределение, как верно указывает А.Т.Каидаров (1986, 15), относится к явлениям вторичного порядка, а потому и признание приоритета корней типа [СГС]. к чему в свое время склонялся Г.Вамбери. не есть еще окончательное определение статуса изначального или пратюркского корня (подчеркнуто нами - А.Ш.). Этот вопрос всегда был и до сих пор остается нерешенным до конца.
Занимая противоположную позицию изложенной выше концепции НАБаскакова о первичности закрытосложных моносиллабов, в то же время А.Т.Каидаров (1986, 17) признает доминирующее положение структуры [СГС] среди других типов односложных корней и основ в казахском и в других тюркских языках на данном этапе их развития не только по количеству, но и по степени функциональной активности и древности. Но он испытал на себе, с чем мы полностью солидарны, сложный и длительный процесс агглютинативного развития тюркских языков, и вряд ли следует отнести его к изначальному, пратюркскому типу корней. Поэтому утверждение Н.А.Баскакова о трехзвучности тюркской корневой морфемы с обязательным закрытым слогом, на наш взгляд, нуждается в уточнении в хронологических рамках ее исторического развития. Также невыясненным кажется направление эволюционных изменений и развития структуры корня: от простого к сложному, или наоборот, от сложного к простому, или то и другое одновременно (сравн.: Кайдаров, 1986, 17).
Общий фонд односложных корневых основ в родственных языках, представляющих собой межъязыковые и внутри языковые варианты одних и тех же гомогенных лексических единиц как результат воздействия различных фонологических и морфонологических факторов
Тюркские односложные корни и основы в целом, в том числе кыпчакских языков Урало-Поволжья в частности, в диахроническом плане, как нами только что было определено во Вводной части данного раздела, - это вполне эластичные, гибкие по своей природе языковые элементы. Оставаясь в целом гомогенными для всех или для многих современных тюркских языков, огромное количество односложных корневых основ, как известно, функционируют в этих языках в виде различных фономорфологических вариантов (или рефлексов) в пределах допустимых комбинаторных изменений и семантиче-ежих дифференциаций. в тюркских языках, впрочем и в кыпчакских языках исследуемого региона, факторы вариативного развития односложных корневых основ могут быть как фонологическими, так и морфонологиче-скими, которые реализуются в свою очередь как на основе общих закономерностей структурного (строевого) развития тюркских язы-ков в целом, так и особенностей каждого тюркского языка в отдельности. При этом, они отражают в себе и факторы внешних воз-действий, и следствия длительных исторических контактов тюрк-ских языков с другими языками на всем протяжении их эволюционного развития и формирования (сравн.: Кайдаров, 1986, 69).
Очевидно, в результате указанного воздействия тех или иных превалирующих факторов, в структуре базисной лексики кыпчакских языков исследуемого региона образовался некий общий фонд (корпус) односложных корневых основ, представляющих собой межъязыковые и внутриязыковые (по удачной характеристике А.Т.Кайдарова "литературно-диалектные") вариации в основном одних и тех же гомогенных лексических единиц. Так, общетюркский корень, выражающий, например, "дом, жилье, жилище" как отдельно, так и в структуре апеллятивных единиц употребляется более чем в двадцати (!) комбинаторных вариантах: av av ev ov ov iiv iv // aw aw ew ow ow iiw iw // ab ab ёЬ бЬ ub ib // ар ар ер op tip їр ір // aj ад - ак ек iik // aj aj e oj oj и] и др. Однако эта особенность корневых морфем в тюркских языках проявляется, как известно, не всегда. Есть и такие односложные корневые основы, и их, на наш взгляд, основное большинство, которые отличаются относительным однообразием форм (сравн. иное толкование у А.Т.Кайдарова, 1986, 70).
Все это, естественно, говорит о том, что по своей природе первичный (или изначальный) тюркский корень представляет собой вполне вариабельную единицу языка, у которой эта особенность по мере ее структурного усложнения будет приобретать, очевидно, более широкое и многоаспектное развитие.
Говоря, в частности, о фонологических факторах, необходимо отметить, с одной стороны, они, если объединяют языки, а с другой - подвергают их внутренней дифференциации, что хорошо про-слеживается особенно на уровне односложных корневых основ кыпчакских языков региона, изучаемых нами в сравнительном плане с аналогичными данными казахского языка. В качестве предварительного вывода заметим, что в одном случае они выступают как основная причина структурных (фонологических, морфологических) изменений односложных корневых основ, а в другом - наоборот, т.е. в качестве следствия. В этом разделе, не ставя себе цели установления изначальных форм (или архетипа) тюркского корня (хотя, заметим, что определение его основных типов и причин структурного развития всегда был и остается, по удачному выражению А.Т.Кайдарова, неизменным желанием любого исследователя этой проблемы), мы попытаемся проиллюстрировать амплитуду комбинаторных изменений односложных корневых основ как в сравнении с данными других тюркских языков (включая как обязательный язык - казахский), так и в пределах двух близкородственных, в данном случае татарского и башкирского языков, реализую-щихся в виде межъязыковых и внутриязыковых вариантов.
Межъязыковые варианты односложных корневых основ в тюркских языках исследуемого региона представляют собой, как известно, лексические единицы, отличающиеся друг от друга лишь по внешнему признаку, но в то же время гомогенные по своему происхождению; внутриязыковые варианты односложных корневых основ выступают как бы рефлексом тех же межъязыковых вариантов, образующих в свою очередь, микросистему вариаций внутри отдельно взятого одного, в данном случае - татарского или башкирского, языка. При этом межъязыковые варианты односложных корневых основ, будучи суммой фонологических оппозиций отличается от чередования звуков (подчеркнуто нами - А.Ш.)- Заметим также, что если при чередовании звуков, происходящем, как правило, в структуре производных образовний, имеем дело с воздействием на него определенных фонологических и комбинаторных факторов, то при соответствии звуков таких факторов вообще нет и качественный переход одной фонетической единицы в другой в рамках структуры данной корневой структуры происходит как бы спонтанно который определяется структурным развитием каждого из конкретного кыпчакского языка исследуемого региона (сравн.: Кайда-ров, 1986, 74).
Вариативные межъязыковые изменения односложных основ как в тюркских языках в целом, так и в исследуемых кыпчакских языках происходят на основе соответствий как слогообразующих гласных [в типах (ГС), (ГСС), (СГС), (СГСС)], так анлаутных и ауслаут-ных согласных.
Комбинаторную картину вариативных изменений односложных корневых основ, базируясь на слогообразующих гласных, можно определить, вслед за А Т.Кайдаровым (1986 75), рамками фонологических и фоносемантических соответствий девяти исконно татарских и исконно башкирских гласных фонем. Составленная нами таблица, которая в целях идентификации разнообразных написаний лингвистических фактов, взятых из различных тюркских языков, предлагается в латинской транскрипции дает нам (при умножении 9x9 - в связи с почти полной (естественно, только при условии транскрибированных знаков) идентификацией гласных в обоих языках) 81 клетку-соответствие. При исключении из нее девяти клеток, представляющих собой стечение одних и тех же звуков, и 36 клеток, определенных единиц, отражают, во-первых, в плане комбинаторных изменений самые разнообразные факторы артику-ляционно-акустических, фоносемантических особенностей тюркских языков, а во-вторых, отличаются от соответствующих внутриязыковых вариантов разнообразием своих форм и структуры, а также в количественном отношении фактически большим числом (сравн., например, эти же данные по казахскому языку: Кайдаров, 1986, 74). Исходя из вышеизложенного, можно очертить круг задач, связанных с изучением влияния на комбинаторную вариабельность односложных корневых основ в татарском и башкирском языках таких фонологических факторов как звуковые соответствия и чередования, выпадение и редукция, стяжение и опрощение, протеза и вставка, метатеза и эпентеза, ротацизм и ламбадаизм, перелом гласного и явления фузии и флексии и др.
Межъязыковые варианты (или иначе их называют звуковыми рефлексами односложных корневых основ) в тюркских языках, как выше было уже указано, представляют собой одни и те же корневые слова, приобретшие в каждом из языков (в том числе и кып-чакских языках Урало-Поволжья) свой собственный облик и бытующий в них самостоятельно (или консервированно) в структуре производных основ или словосочетаний, существенную роль в образовании которых играют так называемые соответствия и чередования звуков, и при котором мы, по сути, в обоих случаях имеем дело с переходом одного качества гласных и согласных в другое. Тем не менее соответствие звуков, как справедливо отмечают исследователи, принципиально являющихся повторением звукосоответствий первой части таблицы (по диагонали), но в обратном порядке, остаются 36 возможных соответствий гласных.
Аспекты системно-семасиологичесой характеристики словарного состава близкородственных языков (классы слов как явление лексической и семантической парадигматики)
Еще только 20 лет тому назад Мартине писал, что немногие лингвисты будут настаивать на установлении типологии в лексике, и это не только потому, что они отдают себе отчет в тесной зависимости словаря того или иного языка от нелингвистической реальности, но - и это может означать то же самое - потому, что лексика - это как раз тот остаток, который получается после вычленения из рассмотрения явно структурированных уровней языка, а именно - область непрочно связанных между собой единиц, целостная характеристика которых представляется весьма затруднительной (сравн.: Г.А.Климов, 1977, 81).
С тех пор понимание языка, в том числе и лексики, как некоторой системы подсистем достигло бесспорных успехов. В распоряжении языкознания оказывается все больше теоретических аргументов в пользу тезиса о системном построении лексики, обусловливающем специфику функционирующих в ней принципов номинации, а также в пользу мнения, что именно существующие в языке принципы организации лексики определяют типологический об-лик его остальных уровней. Не последнюю роль сыграло, как отмечают исследователи (Климов, 1977, 81-82), в этом все более широкое вовлечение в орбиту серьезного лингвистического исследования материала разнотипных языков.
Истоки данной проблемы, т.е. системного подхода к изучению слова, относятся, видимо, к Пражскому лингвистическому кружку, в чьих тезисах, в частности, говорилось, что значение слова определяется прежде всего его отношением к другим словам, то есть его местом в лексической системе; определение же его места в лексической системе возможно только после изучения структуры данной системы. Этим изучением и нужно заняться в первую очередь тем более что до последнего времени слова как части лексических систем и как проявление структуры данных систем почти не изучались. Многие лингвисты полагали, что в противоположность морфологии, образующей строгую систему, словарь представляет собой хаос, в котором, пользуясь алфавитом, можно навести только чисто внешний порядок. Это очевидное заблуждение. Правда, лексические системы намного сложнее и шире систем морфологи-ческих, так что лингвистам вряд ли удастся когда-либо представить их с такой же ясностью и точностью, как последние; однако если слова действительно противопоставлены друг другу или взаимосвязаны, то они образуют системы формально аналогичные системам морфологическим и следовательно тоже могут изучаться лингвистами В этой области еще мало разработанной лингвист должен работать не толко над исследованием самого материала но и над разработкой правильных методов (Тезисы Пражского лингвистического кружка // Пражский лингвистический кружок. М., "Прогресс", 1967 38).
В многочисленных исследованиях, появившихся в последнее десятилетие, вопрос о том, что является ли лексика системой или же она асистемна, большинством лингвистов решается в настоящее время положительно. Однако доказательства этого тезиса, это отмечают и другие исследователи, обычно рассматриваются ограничиваясь показательным анализом небольших участков словарного состава: дискретные обозначения непрерывного цветового спектра (красный, зеленый, синий и т.д.), термины родства, анализируемые со времени львовско-варшавской школы и работ А.Тарского по теории отношений; группы глаголов (движения мышления, речи и т.п.), иллюстрирующие метод компонентного анализа и уточняющую роль парадигм избирательной лексической сочетаемости; синонимические ряды и антонимические пары, а также тематические группы и "ассоциативные профили слов Ограниченность и раз-розненность привлекаемых для анализа групп слов делают не очень убедительными попытки переноса свойства этих групп по молчаливо признаваемому закону "лексикологической индукции" на весь словарный состав языка в целом. Трудно отделаться от по-дозрения что некоторые работы по формализации лексической семантики широко и свободно обращаются с понятиями системности и структурности лексики не свободны по удачной характеристике П Н Денисова (1976 63-64) от школьного приема решения задач, называемого "подгонкой под ответ" Естественно что при попытках расширения лексического материала например , при попытках написания словаря в жестких рамках какого-либо формального метода, приходится сталкиваться с многочисленными "исключениями", нерегулярностями, с неподатливостью лексики, что связано, на наш взгляд, со своеобразным преломлением в ней понятия системы. Часто системность лексики связывается с возможностью ее иерархического классифицирования.
В последние два-три десятилетия, в связи с традиционным стремлением представить язык как систему, особую актуальность приобретает проблема описания и систематизации лексико-семан-тических явлений. Однако, как уже об этом не раз говорилось (сравн.: Уфимцева, 1968, 228), даже в тех работах, в которых основной задачей является исследование принципов системной организации лексических единиц, под системными связями лингвисты понимают различные явления, не относящиеся к предмету собственно лексикологического исследования.
В начале 60-х годов Й.Вахеком была выдвинута идея, что лексемы не могут самостоятельно образовать независимый уровень в системе языка. Но, как отмечалось самим же Вахеком (1964, 228), был выделен самостоятельный уровень значений слов, называемый лексико-семантическим. По этому поводу он писал, что наименее исследован до сих пор структурный характер лексико-се-мантического уровня, т.е. уровня значений слов. Во всяком случае, именно здесь различные взаимоотношения языковых знаков, их иерархия, а также функциональная стратификация стаит перед структурными исследованиями много интересных проблем.
Данная точка зрения оценивается по-разному. Одни языковеды (Ванюшин, 1971, 1; Уфимцева, 1962, 7; Мусаев, 1975, 3-6; Его же, 1984, 5-6 и др.) выдвигают идею о небходимости выяснения природы системности лексики, утверждая при этом, что интенсивное изучение словарного состава языка в последние десятилетия подошло на современном этапе к необходимости выяснения особенностей организации различных лексических групп как частей общей лексической системы.
Другие исследователи предлагают более кардинальные варианты решения данной проблемы. Например, Д.Н.Шмелев (1969, 388) пишет, что вместо довольно отвлеченных утверждений о системности (или несистемности) лексики мы теперь можем выдвинуть более обосованные предположеия о различном характере системных связей внутри различных лексических групп.
Лексика, включая, естественно, и односложные корневые основы тюркоязычных народов Волго-Камско-Уральского этнолингвистического региона, представляет собой довольно сложную, противоречивую и разветвленную систему, тесно связанную с их фоне тическим (фонологическим) и грамматическим строем. Специфика этой системы обусловлена как внутренними тенденциями развития данного языка, так и культурно-историческими, в том числе социальными, условиями жизни говорящего на них народа. В отличие от фонологических и грамматических систем, которые можно сравнивать в целом (это под силу даже одному ученому), лексические системы во всем их объеме не поддаются сравнению (Васильев, 1964, 60). Но это отнюдь не значит, что сравнение лексических систем вообще невозможно. Здесь нужна, на наш взгляд, лишь иная методика исследования.
Лексико-семантические поля в разделе "Природа (неживая и живая")
Одна из проблем, связанных с системным подходом к изучению тюркской лексики, это проблема лексико-тематической (и лексико-семантической) классификации апеллятивных основ, принадлежащих близкородственным языкам, которая требует широкого развертывания исследований как в общетюркском плане, так и на материале отдельных тюркских языков или же определенных регионов. Это имеет, как указывают исследователи (Мусаев, 1984, 3-32 и др.), важное методологическое значение, поскольку дальнейшее планомерное описание, классификация и исследования так называемых "лексических групп", "лексических полей", "лексико-тема-тических групп" словаря тюркских языков как в общетюркском плане, так и конкретных тюркских языков и ареалов во многом определяется целенаправленным и методологически выверенным подходом и глубокими теоретическими предпосылками.
Очевидно, что первичные исследования и виды классификаций групп слов конкретных языков, в данном случае - татарского, башкирского (и чувашского), при условии их проведения по единой и целенаправленной программе и единой методике могут послужить основой для дальнейших сравнительно-исторических, а также и структурно-идеографических исследований.
Выбор тематической группы (или "поля") при сравнительном изучении зависит, естественно, от цели, поставленной перед исследователем. Например, если поставлена задача выяснить исторические взаимоотношения носителей данного языка с соседними народами в обозримом историческом прошлом, выбор падет, как указывают авторы (Степанов 1975, 47-48; Филин, 1982, 227-239), на "подвижные поля" лексики: группы слов, относящиеся к миграционным терминам: названия домашней утвари, одежда, принадлежности быта научные культурные термины Более же древние контакты языков могут быть засвидетельствованы в названиях час-тей тела животных или человека и т.д. (Мусаев, 1984, 3-32).
Рассмотрение апеллятивной, в том числе и диалектной лексики по лексико-тематическим группам, отражающим различные сторо ны жизни народа, оправдывает себя, как это неоднократно уже от мечалось исследователями (Буранова, 1980), при первичном нако плении диалектологического материала и изучении его в лингво географическом аспекте. Очевидно, что лексико-тематический классификационный аспект остается пока основным и при созда нии исторической диалектологии тюркских языков исследуемого региона так как он позволяет более всесторонне и системно свя зать языковые явления с данными исторической, археологической и этнотасЬической наук и при этом определить ПУТИ развития се мантики слов их временные пласты в определенной тематической группе , опредле Что же касается конечной цели лексико-тематической классификации, то она очевидна - должна послужить в методологическом плане отправной точкой для решения поставленных исследователем задач, а именно: а) помочь выявить первоначальный общий словарный фонд в татарском, башкирском (и чувашском) языках для приступления в изучение ареальной общности для указанных языков; б) выделить (реконструировать) в этих языках бесспорно общие в них элеметы; в) на основе этих выявленных бесспорно общих элементов составить ряд семантических закономерностей, что позволит интерпретировать их более обоснованно в этногенетиче-ском плане; и, наконец, г) в последующем, уже после завершения указанных моментов, вычленить истинно общетюркский лексический пласт, что в конечном итоге даст ответ на интересующие ВОпроСЫ в Kovrv многочисленных не только общетюркских, но и об-щеалтаистических проблем.
Однако, следует в то же время заметить, что лексико-тематиче-ские или предметные группы, о которых шел разговор выше, объединение слов в одну группу происходит, как известно, в силу сходства или общности функций обозначаемых словами предметов и процессов в одном и том же или разных языках. Подобные группы слов, как указывают ряд исследователей (Уфимцева, 1962, 133), объединяются по чисто номинативной, а не сигнификативной стороне слов. Поэтому изучение подобных групп ограничивается своеобразной инвентаризацией по типу: "предметы домашнего обихода" "части тела", "виды одежды", "постройка" и т.п. Здесь не ставится задача вскрытия внутренних семантических связей слов, особенностей смысловой структуры языка в целом Подчеркивая важность и полезность тематической разработки авторы не раз отмечали (Цинциус 1979 4-5) что тематическая разработка словарных материалов даже в самом первоначальном виде (имеется ввиду составление картотек списков) ценна прежде всего уже тем что дает исследователю возможность выявить каков общий объем и какова степень детализации лексического запаса языка в той или иной области языка. Но особенно важно подчеркнуть то обстоя-ТРлЬПТЯо что при объединении отдельных слов в тематические группы удается взвить наиболее характерные для данных семан-тическихразрядов словообразовательные моделТ Это в свою очередь облегчает и ускоряет дальнейший ход работы над словарным материалом связанный с этимологическими изысканиями ПО- ОЛЬКУ пооцесГэтот Примечательно и следующее суждение В.И.Цинциус (1979, 5), связанное с соотношением общего родового значения и значения частных. Она, например, подметила, что поскольку лексические серии, или тематические группы, связанные с представлением о соотношении общего родового значения и значений частных, присущих отдельным разновидностям, нельзя не обратить внимания, что именно в словарном материале отражается и фиксируется этот процесс познания окружающей действительности.
На основе вышеизложенного можно сделать некоторые выводы относительно основных отлиий лексико-тематических групп от ле-ксико-семантических. Их отличие, таким образом, состоит в том, что отношения между членами тематических групп лишены системных лингвистических характеристик, главная из которых - наличие цепной реакции изменения значений всех членов группы под влиянием одного слова. Объем тематических групп может ограничиваться словами одной части речи (особенно в группах терминологического характера), но это не обязательный их признак. Состав тематических групп зависит от уровня окружающей действительности или действительности прежних эпох (Васильев, 1964, 61; Ши-пицына, 1975, 19). Однако в тематических группах отражается (в каждом языке своеобразно и в значительной мере субъективно) членение реалий в самой объективной действительности. Поэтому сопоставительное и сравнительное изучение их может способство-вать выяснению различий в познании и сегментации разными язы-ками одного и того же кусочка действительности равно как и различий в культуре народов материальной и духовной. Следовательно лексико-тематические группы представляют собой собственно номинативную классификацию слов
