Содержание к диссертации
стр.
ВВЕДЕНИЕ 6
Глава 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СЕМАНТИЧЕСКОЙ КАТЕ- 14
ГОРИИ ПРОСТРАНСТВЕННОСТИ И СРЕДСТВ ЕЕ ЯЗЫКОВОГО
ВЫРАЖЕНИЯ В ТЮРКСКИХ ЯЗЫКАХ
1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ОТНОШЕНИЙ ПРОСТРАНСТВЕН- 14
НОЙ ЛОКАЛИЗАЦИИ
Категория пространственной локализации 14
Типы пространственных отношений 15
Ситуативные пространственные отношения 16
Локативные категориальные ситуации 16
Локативные предикаты и ситуативные типы локализаторов 17
Каноническая форма локализатора 20
Координация пространственных ролей 21
Топологические пространственные отношения 22
Общая топология локализатора 23
Частная топология локализатора 23
Общая топология соотнесения объекта и локума 24
Частная топология соотнесения объекта и локума 24
Ориентация на субъект наблюдения (эгоцентрические отношения) 25
Количественная локализация объектов 27
Сфера действия локализатора 27
Пространственная локализация ситуации 28
2. ПОНЯТИЕ ЛОКАТИВНОЙ КОНСТРУКЦИИ. СОБСТВЕННО 29
ЛОКАТИВНЫЕ И НЕСОБСТВЕННО ЛОКАТИВНЫЕ ВЫСКАЗЫВА
НИЯ. ЛОКАТИВНЫЕ ЭЛЕМЕНТАРНЫЕ ПРОСТЫЕ ПРЕДЛОЖЕ
НИЯ
2.1.Составляющие локативной конструкции 29
Собственно локативные и несобственно локативные высказывания 31
Общелокативные и частнолокативные высказывания 34
Локативные обстоятельства, детерминанты и атрибуты 35
Конъюнкции локативных пропозиций между собой и с нелокативными 35
Локативные элементарные простые предложения 36
3. ЛОКАТИВНЫЕ ПРЕДИКАТЫ СТАТИЧЕСКОЙ И ДИНАМИЧЕС- 38
КОЙ ПРОСТРАНСТВЕННОЙ ЛОКАЛИЗАЦИИ
Традиционные классификации локативных предикатов 38
Параметры классификации пространственных предикатов 40
Ситуативно-координационные тины пространственных предикатов 41
Статические пространственные предикаты, формирующие 41 канонические локативные конструкции
Динамические пространственные предикаты, формирующие 44 канонические локативные конструкции
3.3.3. Предикаты, формирующие неканонические локативные конструкции 47
Топологические значения локативных предикатов 50
Эгоцентрические значения локативных предикатов 52
4. ОБЪЕКТЫ ЛОКАЛИЗАЦИИ. СООТНОШЕНИЕ ЛЕКСИКО- 53
СЕМАНТИЧЕСКИХ ТИПОВ ОБЪЕКТОВ ЛОКАЛИЗАЦИИ И ЛОКУ-
МОВ
4.1. Событийные объекты локализации и локализаторы 53
4.2. Предметные, пространственные, личностные и идеальные объекты 54
локализации
Лексико-семантические типы опорного локума 54
Неметафорическая и метафорическая локализация. Транспозиция. 55
Полифункциональность личностных локализаторов 56
4.6. Полифункциональность имен продуктов интеллектуальной 58
деятельности человека
5. ЛОКАЛИЗАТОРЫ. ИХ СТРУКТУРА. СПОСОБЫ ОБОЗНАЧЕНИЯ 59
ЛОКУМОВ РАЗЛИЧНЫХ ТИПОВ
5.1. Структура локализатора 59
5.2.Способы обозначения опорного локума 60
Локализаторы - имена пространств 60
Конкретизация имени пространства 61
Предметные локализаторы 61
Личностные локализаторы 61
Идеальные локализаторы 62
Дейктическое обозначение опорного локума 62
6. РЕЛЯТОРЫ В СОСТАВЕ ЛОКАЛИЗАТОРОВ. ПАДЕЖНЫЕ 67
АФФИКСЫ И ПОСЛЕЛОГИ - АФФИКСЫ В ФУНКЦИИ РЕЛЯТОРОВ
Система локальных падежей 67
Пространственные значения местного падежа 68 б.З.Пространственные значения локализатора в дательном падеже: 71 N+//+rA
6.4. Локализатор в исходном падеже: N+//+JXAH, 76
6.5. Значения периферийных локальных падежей: локализатор в 78
направительных падежах: N+W+чА и N+//+CAA
6.6. Пространственные значения несобственно локальных падежей 79
Локализатор в орудном падеже: N+//+BA. 79
Локализаторы в неопределенном (N+//+0) и винительном падежах 79 (N+//+Hbl) - неканонически маркированные локализаторы
6.3. Локализатор в притяжательном падеже: N+//+HUn - неканонический 81
локализатор
7. СОБСТВЕННО ПОСЛЕЛОГИ И ПОСЛЕЛОГИ-НАРЕЧИЯ - 84
РЕЛЯТОРЫ В СОСТАВЕ ЛОКАЛИЗАТОРОВ.
Пространственные собственно послелоги в функции реляторов 84
Пространственные значения послелогов-наречий 86
7.2.1. Послелоги, управляющие неопределенным или винительным 87
падежами
Послелоги, управляющие дательным падежом 92
Послелоги, управляющие исходным падежом 93
Послелоги, управляющие и дательным и исходным падежами 95
7.3. Обозначение пространства при помощи наречий 98
8. КОНКРЕТИЗАТОРЫ - СЛУЖЕБНЫЕ ИМЕНА В СОСТАВЕ 99
ЛОКАЛИЗАТОРОВ
8.1 Общая характеристика служебных имен и параметры их описания 99
8.2. Участие служебных имен в выражении общих и частных 101
топологических значений
Имена внутренней ориентации 102
Имена внешней ориентации 104
Полифункциональные имена 105
8.3. Эгоцентрические значения служебных имен 107
Глава 2. . СТРУКТУРА И СЕМАНТИКА ЛОКАТИВНЫХ КОНСТРУК- 111
ЦИЙ
Раздел I. РЕАЛИЗАЦИЯ ЛОКАТИВНЫХ КОНСТРУКЦИЙ Bill СОБСТВЕННО ЛОКАТИВНЫХ ВЫСКАЗЫВАНИЯХ
1. СТАТИЧЕСКИЕ ЛОКАТИВНЫЕ КОНСТРУКЦИИ 112
1.1. Семантически элементарные статические ЛК с каноническим 112
локализатором
1.1.1. Канонические ЛК некаузативной локации, образуемые глаголом 113
собственно экзистенциональной семантики пол 'быть, существовать'
Канонические ЛК некаузативной локации, образуемые несобственно 116 экзистенциональными глаголами
Канонические посессивные Л К некаузативной локации, образуемые 119 глагольными бытийными предикатами
Канонические ЛК некаузативной локации, образуемые именными 121 бытийными предикатами
Канонические посессивные ЛК некаузативной локации, образуемые 125 именными бытийными предикатами
Конструкции с именными предикатами оценки среды. 128
Канонические Л К каузативной локации 129
Семантически элементарные статические ЛК с неканонической формой 129 локализатора
Неканонические Л К некаузативной локации, образуемые глагольными 130 предикатами
2. ДИНАМИЧЕСКИЕ ЛОКАТИВНЫЕ КОНСТРУКЦИИ 132
2.1. Элементарные динамические локативные конструкции с канонической 132
формой локализатора
Канонические конструкции некаузативной и каузативной адлокации 132
Канонические конструкции некаузативной и каузативной делокации 133
2.1.3. Канонические конструкции некаузативной и каузативной 134
транслокации
2.2. Элементарные ЛК с неканонической формой локализатора 135
Неканонические конструкции адлокации 13 5 Конструкции некаузативной адлокации 135 Конструкции каузативной адлокации 135
Неканонические конструкции делокации 136
Неканонические конструкции транслокации 137
2.3. Неэлементарные ЛК с канонической формой локализатора 138
2.3.1. Неэлементарные (некаузативные и каузативные) транслокативные 138
конструкции
2.3.2. Неэлементарные нетранслокативные конструкции 142
2.4. Неэлементарные семантически и синтаксически локативные 143
конструкции в собственно локативных высказываниях
3 КОНСТРУКЦИИ КОЛИЧЕСТВЕННОЙ ЛОКАЛИЗАЦИИ 144
Раздел 2. ВЫСКАЗЫВАНИЯ НЕСОБСТВЕННО ЛОКАТИВНОГО 146
ТИПА. ТРАНСФОРМАЦИИ И РЕДУКЦИИ ЛОКАТИВНЫХ
КОНСТРУКЦИЙ
1 НЕСОБСТВЕННО ЛОКАТИВНЫЕ ВЫСКАЗЫВАНИЯ С НЕПРЕ- 147
ДИКАТИВНЫМИ ТРАНСФОРМАМИ ЭПП
1.1. ЛК с канонической формой локализатора 147
Неэлементарные Л К, образуемые глаголами физического восприятия 147
Неэлементарные ЛК с локализатором - сирконстантом сказуемого 147
1.2. Неэлементарные ЛК с локализатором - атрибутом 150
2. ПРЕДИКАТИВНЫЕ ТРАНСФОРМЫ ЛОКАТИВНЫХ ЭПП 151
2.1. Предикативные трансформы локативных ЭПП в обстоятельственных 151
ППК
Предикативные трансформы локативных ЭПП в изъяснительных 152 ППК
Предикативные трансформы локативных ЭПП в определительных 152 ППК
ГПЕ принадлежит общий с ЛК локализатор, элиминированный из 153 состава ЛК
ГПЕ принадлежит объект локализации, совпадающий с субъектом 155 локативного предиката
ГПЕ принадлежит объект локализации, совпадающий с объектом 156 локативного предиката
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 158
ПРИЛОЖЕНИЕ 1 СОКРАЩЕНИЯ И СИМВОЛИЧЕСКИЕ ОБОЗНА- 163
ЧЕНИЯ
ПРИЛОЖЕНИЕ 2. ОБОЗНАЧЕНИЯ ТЕКСТОВЫХ ИСТОЧНИКОВ 164
ПРИЛОЖЕНИЕ 3. СПИСОК ИНФОРМАНТОВ 165
ПРИЛОЖЕНИЕ 4. СПИСОК МОДЕЛЕЙ ЛОКАТИВНЫХ ЭЛЕМЕН- 166
ТАРНЫХ ПРОСТЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ
ЛИТЕРАТУРА 173
Введение к работе
Актуальность работы
Актуальность данного исследования определяется поставленной проблематикой и самим предметом исследования.
Выражаемые языковыми средствами пространственные представления отражают осознание человеком реального физического пространства, которое, наряду с временем, является важнейшим параметром материального мира, где осуществляется и физическое, и духовное, и социальное бытие человека. Пространственные отношения считаются базисом для развития темпоральных и обстоятельственных отношений вообще, а пространственные категории являются, тем самым, центральными для человеческого мышления. Пространственно-временные представления, вырабатываемые языковым сознанием, участвуют в конструировании в рамках каждой культуры своей особой модели мира.
Такая постановка проблемы поднимает вопрос о соотношении универсального и идиоэтнического в пространственных системах языков различных генетических и типологических общностей. Успехи когнитивной лингвистики в XX веке и открытие целого ряда межъязыковых универсалий прогнозируют значительную близость пространственных функциональных систем в языках различного строя. В то же время, исследования в этой области, проведенные в различных частях света, показывают большое разнообразие таких систем и подчеркивают избирательность, которую проявляют языки в кодировании тех или иных пространственных отношений наиболее грамматикализованными средствами (падежными и иными формами имен, служебными словами, пространственными предикатами и формируемыми ими конструкциями) и в специализации отдельных языковых подсистем на выражении определенного типа пространственных значений.
Затронутая проблематика давно привлекает внимание лингвистов, этнографов, философов. Отдельные аспекты пространственных отношений и средств их выражения описывались в этнокультурном [Серошевский 1896; Кляшторный 1975; Кононов 1978; Тощакова 1978; Дамдинов 1981; Топоров 1982; Ткачев 1984; Жуковская 1986; Иманалисва 1989; Ли Тоан Тханг 1993], философском [Ардентов 1963; Язык и мышление 1967; Гак 1973; Телия 1981; Ахундов 1982; Мартынов 1982, Постовалова 1988; Серебренников 1988], типологическом [Lyons 1967, 1968а, 1968b; Алисова 1971; Anderson 1971; Кац-нельсон 1972; Wierzbicka 1971; 1972; Степанов 1975; Clark 1978; Степанов 1981; Селиверстова 1983, 1982; Svorou 1993; Унарокова 1993], сравнительно-историческом [Широкогоров 1928; Tallqwist 1928; Василевич 1971; Сем 1971], сопоставительном [Есбаева 1979; Исмаилов 1979; Абдукадыров 1982; Бабанов 1985; Мулюкова 1985; Зейналова 1986; Кадыров 1989; Сагынбаев 1989], диахроническом [Васенькин 1989], синхронном для русского языка [Кржижкова 1967; Арутюнова 1976; Засорина 1977; Всеволодова, Владимирский 1982; Арутюнова, Ширяев 1983; Туманова 1985; Радутная 1988; Ибрагимова 1992; ТФГ 1996] и для других языков [Крсйнович 1960; Кучи-гашева 1960; Белимов 1970; Кибрик 1970; Жукова 1974; Перфильева 1974; Сорокина 1974; Ахмедова 1975; Bastuji 1976; Гунаев 1977; Шерер 1979; За-карян 1082; Sjostrom 1990; Джафаров 1990; Ибрагимова 1992] планах.
Исследования в области средств выражения пространственных отношений особенно оживились во второй половине XX века в связи с верификацией так называемой пространственной гипотезы Дж. Лайонза, кото-
рый все типы отношений, выражаемых в языке, выводил из пространственных [Lyons 1967, 1968], а также в связи со становлением прагматики как отдельной лингвистической дисциплины и изучением проблем референции, временного и пространственного дейксиса в языках разных систем [Reichenbach 1947; Biihler 1965; Lyonz 1968, 1977; Brecht 1968; Leech 1969; Jak-obson 1971; Clark 1973; Бенвенист 1974; Апресян 1974, 1980, 1986; Fillmore 1975; Wiezbicka 1972; Speech, Place and Action 1982; Here and There 1982; Spatial Orientation 1983; Падучева 1991, 1993, 1996].
В последние десятилетия нашего столетия во всем мире иду-]' целенаправленные исследования того, как язык структурирует пространство, особое внимание уделяется грамматике пространства, т.е. строевым средствам выражения пространственных отношений [Talmy 1978, 1983]. Была сделана попытка построить типологию грамматических пространственных систем [Svorou 1993]. Возросший интерес к этой сфере объясняется и ренессансом теории лингвистической относительности, основоположником которой можно считать В. Гумбольдта [1907]; в нашем веке ее развивали Ф. Боас и Э. Сепир.
В настоящее время исследователями пространственных отношений в языках разных систем, работающими в сотрудничестве с Группой когнитивной антропологии Института им. Макса Планка в Голландии (руководитель группы - проф. С. Левинсон), ставится вопрос: стоит ли за многообразием форм выражения пространственных отношений единые понятийные категории, или люди не только говорят, но и мыслят по-разному? В связи с этим развернуты широкомасштабные исследования пространственных отношений и их отражения в языке на широком и разнообразном языковом материале [Cognitive Anthropology Research Group at the Max Planck Institute for Psycholonguistics, Working Papers].
В российском языкознании среди последних работ, посвященных категории пространства, можно отмстить исследования проблем пространственного дейксиса в русском языке Ю. Д. Апресяном [1974, 1980, 19861 и Е. В. Падучевой 11976, 1991, 1993, 1996] и описание поля локативности в русском языке членами группы А. В. Бондарко в рамках теории функциональной грамматики [ТФГ 1996]. Однако до полного описания пространственной функциональной системы даже русского языка еще далеко.
Следует отметить, что языки коренных народов Сибири всеми этими исследованиями практически не затрагиваются, между тем как без данных сибирских языков карта языковых пространственных картин мира не может быть полной. Впрочем, нет описания пространственных систем и для тюркских языков в целом, за исключением одной попытки, сделанной на материале турецкого языка [Bastuji, 1976].
В наших знаниях о языках Сибири до сих пор немало пробелов. Синтаксис и морфология языков Сибири пор описаны крайне недостаточно. По многим языкам Сибири полных лингвистических описаний не существует вообще, имеются описания некоторых функциональных подсистем, в том числе выполненные лингвистами новосибирской синтаксической школы [Предикативное склонение... 1984; Структурные типы...1986; Черемисина, Колосова 1987; Шамина 1987; Скрибник 1988; Черемисина, Содовар 1991; Есипова 1993; Серээдар, Скрибник, Черемисина 1996|, к которой относится и автор данной работы [Невская 1993].
Предметом нашего исследования являются системы средств выражения пространственных отношений в тюркских языках Южной Сибири (на материале шорского языка). При всей специфичности пространственных систем даже очень близких, и генетически и ареально, южно-сибирских тюркских языков, на материале одной из них можно проследить закономерности, общие для них и для тюркских языков в целом.
Средства выражения пространственных отношений в языках коренных народов Сибири как особая функциональная система еще не описывались. Следовательно, само описание данной функциональной системы в сибирских тюркских языках - актуальная научно-исследовательская задача, а с учетом динамических процессов, стимулируемых контактами с языками иных систем, преимущественно доминирующими в социально-экономическом плане, и вызывающих глубокие структурные сдвиги в ряде языков Сибири, особенно бесписьменных и младописьменных (к которым относится и шорский), - это и дело, не терпящее отлагательства. Шорский язык к тому же относится к числу языков России, находящихся под угрозой исчезновения [Чудояков 1994; Красная книга... 1994]. Несмотря на идущие в Шории процессы ревитализации языка и восстановления его социальных функций [Невская 1996з], угроза остается, что также придает актуальность нашему описанию.
Цель и задачи исследования
Целью нашего исследования является описание разноуровневых средств выражения пространственных отношений в тюркских языках.
Пространственные отношения разнообразны и включают в себя ситуативные отношения, т.е. имеем ли мы дело со статической локализацией объекта или с динамикой его пребывания в пространстве, топологические, отражающие геометрию соотнесения локализуемого объекта и пространства, эгоцентрические, т.е. соотнесение объекта с некоторым метаязы-ковым ориентиром, как правило, прямо или косвенно связанным с говорящим. Выявление разнообразных пространственных отношений, передаваемых наиболее грамматикализованными средствами тюркских языков, описание семантического поля пространственности в шорском языке также входило в наши задачи.
Основное внимание было направлено на грамматикализованные языковые средства выражения пространственных отношений: морфологические и синтаксические. Затрагивались также средства выражения пространственных отношений лексического языкового уровня. В частности, в наши задачи входило описание следующих подсистем: местоименного пространственного дейксиса (систем личных и указательных местоимений и местоименных наречий), семантики и структуры лексико-семантической групп глаголов движения и бытийных глаголов, а также именных пространственных предикатов, семантики и структуры послеложно-падежных сочетаний, локальных падежей, а также других морфологических средств выражения пространственных значений. Однако центральной задачей исследования было структурно-семантическое описание одной из функциональных подсистем синтаксиса - систем пространственных синтаксических конструкций, которые выражают отношения пространственной локализации предметов и событий. Эта задача включала в себя модельное описание систем локативных конструкций, изучение их внутренней структуры, семантики, парадигматики и синтагматики.
Одной из наших задач было выявление в описываемой пространственной системе подсистем, специализированных на выражении пространственных отношений того или иного типа.
Пространственные отношения, как прямое отражение реальности, и средства их выражения служат базой для формирования более абстрактных отношений (темпоральных, каузальных и т.п.), которые пользуются готовыми пространственными структурами, наполняя их новым содержанием. Тюркский языковой материал, задействованный в предлагаемом исследовании, может послужить новым подтверждением данной теоретической посылки.
Материал и методы исследования
Данное исследование проводилось в рамках функционально-семантического подхода с применением разнообразных методов лингвистического исследования, включая метод структурного моделирования.
Средства выражения пространственных отношений - одна из важнейших функционально-семантических систем, включающая в себя разнообразные лексические, морфологические, синтаксические средства.
Все языковые средства более низкого уровня функционируют только в составе синтаксических конструкций. Мы постулируем существование на синтаксическом языковом уровне готовых образцов - моделей синтаксических конструкций, соотнесенных с некоторыми обобщенными ситуациями действительности и служащих их знаками. Формальная сторона данных семиотических объектов может быть представлена в виде структурной формулы; содержанием модели является пропозиция - семантическая конструкция, задающая в обобщенном виде класс однотипных ситуаций. Количество таких образцов конечно. Методом структурного моделирования можно составить список конструкций исследуемого языка.
Семантика предложения, построенного по определенной модели, -это производная от ее типового значения в результате его взаимодействия с грамматическими и лексическими значениями наполняющих словоформ, отсюда следует необходимость изучения и описания отдельных морфологических и лексических подсистем, входящих в систему средств выражения пространственных отношений изучаемого языка. Базовым для достижения этой цели, естественно, являлся метод лингвистического описания.
При анализе полученных данных были использованы различные методы: сравнительно-исторический, сопоставительно-типологический, метод компонентного анализа значения различных языковых единиц.
Материалом исследования послужила выборка примеров из фольклорных, художественных и учебных текстов, а также данные грамматик и словарей объемом около шести тысяч карточек, а также материалы экспедиций по программе Тюркские ареалы Сибири, координируемой Сектором языков Института филологии СО РАН (руководители программы: Е. И. Убрятова, Н. Н. Широбокова), данные анкет объемом около трех тысяч карточек.
При сборе языкового материала важное место отводилось полевым лингвистическим исследованиям с традиционными в таких случаях методами - опрос, наблюдение, фиксация устных речевых произведений при помощи технических средств и т.д. В ходе полевых работ широко применялись экспериментальные методы исследования.
Мы представляем иллюстративный материал преимущественно в современной орфографии [Чиспияков 1992J; орфография источника сохранена в примерах, взятых из миссионерских изданий конца прошлого века, из образцов шорского фольклора, записанных В. В. Радловым, поскольку в этих публикациях отражено историческое состояние шорского языка, зафиксированное в определенной степени в особенностях используемой орфографии, а также в примерах, взятых из шорских текстов, опубликованных А. В. Есиповой в орфографии, предложенной носителями языка [Есипова 1985J. В записях наших экспедиционных материалов мы пытались отразить диалектные фонетические особенности настолько, насколько это было возможно, не используя транскрипцию.
При обозначении морфем мы использовали архиморфемное их представление. Архиграфема А обозначает графему а в твердорядных словах и графему е в мягкорядных словах; Ы обозначает ы в твердорядных и и в мягкорядных словах (диалектно также у и у в огубленных словах); Т передает т после глухих согласных и д после сонантов и гласных; Д обозначает д после гласных и сонантов (кроме назальных м, и, ц), т после глухих согласных, н после назальных сонантов м, н, ц Н обозначает н после гласных и назальных сонантов, т после глухих согласных д после сонантов (кроме назальных); Г передает к в мягкорядных словах после глухих согласных, г в мягкорядных словах после гласных и сонантов, к, в твердорядных словах после глухих согласных, г в твердорядных словах после гласных и сонантов; Б передает б после гласных и сонантов (кроме назальных), и после глухих согласных, м после назальных сонантов м, н, н. Элемент аффикса в скобках ( ) появляется только после основ на согласную; плюс (+) маркирует аффиксы именного словообразования и словоизменения, минус (-) - глагольного, // позицию притяжательного оформления.
При моделировании предложений мы пользовались символикой, разработанной исследователями новосибирской синтаксической школы и примененной при описании простого и сложного предложений в языках разных систем.
Научная новизна
Впервые описана грамматика пространства в сибирских тюркских языках (на шорском языковом материале): рассмотрено функционально-семантическое поле пространственности, состоящее из целого комплекса субполей (ситуативное, топологии и ориентации на субъект наблюдения = эгоцентричности). Внутри каждого из подчиненных полей выделены центральные типы пространственных отношений, кодируемые наиболее грамматикализованными языковыми средствами.
Выделена и описана система средств выражения пространственных отношений, также имеющая сложную внутреннюю структуру и состоящая из отдельных подсистем: подсистем синтаксических пространственных конструкций, пространственных предикатов, слов со значением пространственного дейксиса (личных и указательных местоимений, пространственных наречий), пространственных служебных частей речи, как-то: служебных имен, послелогов, пространственных падежей и других морфологических способов выражения пространственных отношений. Отмечена специализация отдельных подсистем на выражении определенного типа пространственных отношений. Выработаны классификации средств выражения про-
странственных отношений на основании их ситуативных, топологических и эгоцентрических значений.
Описана структура локативных конструкций, определена их семантика, их соотношение с моделями элементарного простого предложения в шорском языке, составлен список основных моделей предложений, передающих различные пространственные ситуации в шорском языке. Рассмотрена парадигматика и синтагматика локативных конструкций, их трансформации и редукции, пространственная актуализация высказываний.
Положении, выносимые на защиту
Функционально-семантическое поле пространственности состоит из 3 основных субполей: ситуативности, топологии и эгоцентричности. Они автономны, хотя и тесно взаимосвязаны: во-первых, для пространственных элементов языка характерна возможность комплексного выражения ситуативных, топологических и эгоцентрических значений при доминировании, как правило, одного из них; во-вторых, они часто обусловливают друг друга. Ряд языковых подсистем специализируется на выражении определенного типа пространственных отношений.
Основной оппозицией в сфере ситуативных пространственных отношений является противопоставление ситуаций статической (локации) и динамической локализации (адлокации, транслокации и делокации). Грамматикализованным ядром ситуативности являются синтаксические локативные конструкции, формируемые пространственными предикатами. Специализированными маркерами ситуативных отношений являются также пространственные падежи и собственно послелоги. Они определяют ситуативный тип локализатора: место локации, пункт ад- или делокации, старт, направление, финиш, трассу, преодолеваемое пространство при гранслока-ции.
Локативное отношение (или их конъюнкция) является только одной из сторон пропозиции, обозначаемой пространственным предикатом. Локативные пропозиции могут соединяться между собой и с нелокативными. Базовые локативные отношения и содержащие их пропозиции, их конъюнкции между собой и с нелокативными пропозициями выражаются широким спектром локативных конструкций: :
элементарных семантически и синтаксически (их предикат передает одно базовое локативное отношение), они монопропозитивны и монопредикативны,
неэлементарных семантически (хотя и монопропозитивных), но элементарных синтаксически (их предикат синтезирует два или более локативных отношения) - они также монопропозитивны и монопредикативны,
неэлсментарных семантически и синтаксически - они бипропозитивпы, но монопредикативны: а) слияния двух элементарных локативных конструкций с опущением одного из предикатов и замещением актантной локативной позиции у оставшегося предиката его локализатором; б) синтез локативной и нелокативной конструкций с опущением локативного предиката и і) обогащением модели управления нелокативного предиката, при котором локализатор становится его сирконстантом или іі) снижением статуса локативного актанта до локативного атрибута,
4) полинредикативных и нолинропозитивных с размой степенью спаянности двух пропозиций - они бипропозитивны и бипредикативны.
В сфере топологических значений, наиболее последовательно кодируемых грамматикализованными средствами тюркских языков, самой значимой является оппозиция общих (сопространственность/ несопространствен-ность объекта локализации и опорного локума) и частных (передающих топологию локализатора и опорного локума) топологических значений: первые выражаются падежными формами и собственно послелогами, вторые -служебными именами и послелогами-наречиями. Топологические значения в той или иной степени присущи всем пространственным элементам: падежным и падежно-послеложным формам имен, значительному числу пространственных предикатов, ряду эгоцентрических элементов, но на их выражении специализируются пространственные служебные имена; они и являются грамматическим ядром топологии в тюркских языках.
Среди эгоцентрических элементов языка мы выделяем собственно эгоцентрические, специализирующиеся на выражении ориентации на субъект наблюдения (личные и указательные местоимения, местоименные наречия и их функциональные аналоги, собственно наречия, ряд глаголов) и образующие ядро эгоцентричное и несобственно эгоцентрические, выражающие эгоцентрические значения при определенных условиях (ряд служебных имен и послелогов). Наблюдается диспропорция между статикой и динамикой, количественно охарактеризованной и количественно неохарактеризо-ванной локализацией в плане индуцирования эгоцентрических значений.
Теоретическая и практическая значимость
Анализ пространственных функциональных систем тюркских языков Сибири на материале одного из младописьменных тюркских языков Южной Сибири - шорского - имеет важное теоретическое и практическое значение. Он вводит в научный оборот данные по сибирским тюркским языкам и обогащает, тем самым, наши представления о том, как язык структурирует пространство в языках различного строя. Это расширяет имеющуюся ис-точниковую базу по языковым системам средств выражения пространственных отношений, предлагает возможную модель описания пространственных отношений и средств их выражения в других языках, делает возможным провести сопоставление полученных результатов и выработать подходы к типологии пространственных систем.
Результаты исследования могут быть также использованы при написании учебно-методических трудов и в практике преподавания родного и русского языков коренным жителям Сибири.
Поскольку анализ ведется на материале шорского языка, то полученные результаты особенно важны для шорской филологии. В связи с идущими в Шории процессами возрождения шорской письменности и восстановления школьного преподавания шорского языка практическая значимость исследований по шорскому языкознанию сейчас особенно велика: ведь пока еще нет современной грамматики шорского языка как научной основы для написания учебников для средней и высшей школы. Результаты данного исследования войдут в качестве одного из разделов в современную шорскую грамматику, послужат материалом для написания учебных пособий, лекционных курсов по общему и алтайскому языкознанию и типологии, чтения спецкурсов по шорскому языку на филологических факультетах.
Апробация работы
Основные положения диссертации были отражены в докладах на научных конференциях различных уровней, в частности: на ежегодных преподавательских конференциях в Новокузнецком пединституте, на конференциях, проводимых Сектором языков народов Сибири Института филологии СО РАН, на международной конференции, посвященной тысячелетию расшифровки тюркских рунических памятников (Институт языкознания РАН и Хак. НИИЯЛИ, г. Абакан, 1994 г.), на Седьмой международной конференции по турецкой лингвистике (г. Майнц, Германия, 1994 г.), на международной конференции Аборигены Сибири: проблемы изучения исчезающих языков и культур (г. Новосибирск, Институт филологии СО РАН, 1995 г.), на Восьмой международной конференции по турецкой лингвистике (г. Анкара, Турция, 1996 г.), на международной конференции, посвященной 240-летию вхождения Алтая в состав России (г. Горно-Алтайск, 1996 г.), на Шестой международной конференции по языкам меньшинств (г. Гданьск, Польша, 1996 г); а также на научно-практических конференциях: па всероссийской научно-практической конференции по проблемам коренных народов (Институт языков России , г. Иркутск, 1993 г.), на Второй научно-практической конференции в г. Таштаголе в 1993 г. (Кемеровский государственный университет, Таштагольский горисполком).
Результаты работы были опубликованы в одной монографии, в ряде статей и тезисов докладов (около тридцати названий).
