Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Общетеоретические проблемы языкового сознания. Языковые картины мира и межкультурное общение как формы существования и функционирования языкового сознания
1.1. Философские и психологические предпосылки проблемы языкового сознания с точки зрения деятельностной концепции языка 17
1.2. Определение понятия «языковое сознание» 30
1.3. Модели сознания. Структурирование сознания 39
1.4. Образ мира и языковые картины мира 52
1.5 Межкультурное общение как онтология анализа языкового сознания 62
1.6. Национальное языковое сознание как средство отражения культуры этноса 70
ГЛАВА 2. Эксплицированность национально-культурной специфики языкового сознания в лексических ассоциациях представителей негомогенных лингвокультурных сообществ
2.1. Язык как основной этнодифференцирующий признак национальной культуры 83
2.2. Национально-культурная специфика языкового сознания и речевого поведения представителей разных лингвокультурных сообществ 94
2.3. Ассоциативный эксперимент и словарь ассоциативных норм как средство выявления национально-специфических черт языкового сознания 108
ГЛАВА 3. Этнические особенности и стереотипы в языковом сознании представителей негомогенных лингвокультурных сообществ
3.1. Определение понятия «этнос»: история вопроса 131
3.2. Этническая идентичность и проблемы самоидентификации 140
3.3. Национальный характер: стереотипы и особенности 148
ГЛАВА 4. Космос человеческого тела
4.1 Феномен человеческого тела в философской антропологии 157
4.2. Человеческое тело как объект анализа и как культурный предмет 170
ГЛАВА 5. Ассоциативные портреты и автопортреты: фрагменты описания соматологической карты человеческого тела (отражение тендерных стереотипов)
5.1. Экспликация соматологической окрестности средствами ассоциативного эксперимента 173
5.2. Процедура исследования человеческого тела методом направленного ассоциативного эксперимента 178
5.3. Ассоциативные портреты-характеристики представителей сопоставляемых этносов 189
5.4. Анализ содержания сравнительных характеристик в авто- и гетеросоматических портретах 336
Заключение 395
Литература 398!
Приложение 426
- Философские и психологические предпосылки проблемы языкового сознания с точки зрения деятельностной концепции языка
- Язык как основной этнодифференцирующий признак национальной культуры
- Определение понятия «этнос»: история вопроса
- Феномен человеческого тела в философской антропологии
Введение к работе
Актуальность исследования.
Современная психолингвистика достигла такого уровня понимания речевой деятельности, при котором на первый план выходят вопросы межкультурного общения представителей разных этнических сообществ. Возросший в последнее время интерес к проблемам межкультурного общения обусловлен внешними (прагматическими) и внутренними (научными) проблемами. В настоящее время во всем мире чрезвычайно велик интерес к проблемам межкультурного общения, поскольку экономическая заинтересованность в совместном сосуществовании сформировавшихся полиэтнических (многонациональных) государств стала преобладать над культурным и национальным эгоизмом и этноцентризмом. . Экономическая интеграция современных развивающихся государств стимулирует создание совместных предприятий, содружеств, филиалов национальных компаний, что вызвало необходимость использования многочисленных и разнообразных форм межкультурных контактов в области политики, экономики, образования и культуры.
Актуализовавшийся таким образом социальный заказ побудил ученых разных отраслей знаний (психологов, этнологов, культурологов, лингвистов) искать наиболее оптимальные способы преодоления межэтнической напряженности, непонимания - адекватные формы межкультурного общения.
В психолингвистике проблема межкультурного общения понимается как проблема общения разных национальных сознаний, «образов сознаний», что и определяет бытующее в отечественной психолингвистике мнение о том, что психолингвистика XXI века - психолингвистика сознания. Межкультурное общение становится новой онтологией анализа языкового сознания. Именно при межкультурном общении, когда нарушается привычный автоматизированный речевой процесс монокультурных коммуникантов, особенно заметными становятся составляющие его части, не различимые в норме. Нарушение автоматизма функционирования своего национального сознания (что является привычным объектом анализа) делает контролируемыми - либо психологически, либо философски - такие уровни сознания, которые обычно, «в норме» не осознаются. Поэтому онтология межкультурного общения создает оптимальные условия для анализа языковых сознаний и моноязычных, и разноязычных коммуникантов.
Национальное сознание в рамках когнитивного подхода начинает изучаться на новых основаниях, в том числе на основе ассоциативных методик. Ассоциативные реакции в качестве овнешнений неосознаваемых слоев образов сознания, особенно в рамках межкультурного подхода, обладают, несомненно, большими эвристическими возможностями.
Актуальность нашего исследования определяется неизученностью проблемы реально функционирующих образов сознания представителей негомогенных культур, в данном случае - русского и казахского этносов. Хотя феномен сознания как ментальной, а точнее - этноментальной реальности человека (и проблема структурирования его содержания) в последние годы активно обсуждается многими исследователями, всестороннего, достаточно исчерпывающего освещения эта проблема не получила ни в отечественной, ни в зарубежной лингвистике, чем также обусловливается актуальность настоящей работы.
Объектом исследования являются образы сознания представителей негомогенных культур, овнешненные вербальными ассоциациями. Такое исследование форм существования и функционирования языкового сознания в негомогенной лингвокультурной среде базируется на большом материале ассоциативных экспериментов, который представляет собой отражение национально-культурной специфики восприятия реального мира через призму специфических картин мира - образов сознания представителей разных (русского и казахского) этнических сообществ.
Материалом исследования послужили вербальные ассоциации, полученные в ходе нескольких этапов ассоциативных - свободных и направленных - экспериментов. В результате проведения первоначального этапа свободного ассоциативного эксперимента с 1000 испытуемыми-казахами и 500 русскими информантами по общепринятой в международной практике методике на основе 100 слов из списка Г.Кент и А.Розанова был получен солидный корпус ассоциативных реакций, послуживший основанием для создания казахско-русского ассоциативного словаря и его приложения - словаря русских ассоциаций. Материал этих словарей лег в основу последующего анализа и интерпретаций разного рода лингвистических и экстралингвистических явлений, обнаружения национально-культурной специфики вербального поведения представителей разных лингвокультурных сообществ (см.: Дмитрюк 1986, 1998).
Дальнейшая наша работа проводилась в контексте современных лингвокультурологических антропологических исследований: изучения соматологической карты человеческого тела («соматологической окрестности») посредством проведения направленных ассоциативных экспериментов, в ходе которых информанты (поровну русские и казахи, мужчины и женщины) на первом этапе давали характеристики-определения к заданным в качестве стимулов 26 названиям разных частей тела (соматизмам), а на втором этапе - соотносимые с определениями сравнения к этим соматизмам.
Полученные таким образом ассоциации - характеристики и сравнения - практически представили своеобразные обобщенные этнические образы-портреты казаха / казашки и русского / русской, иллюстрирующие теоретически обоснованное положение о несовпадении разных, этнически обусловленных картин / образов мира, отраженных в разных образах сознания.
Правомерность выбора и использование в своих исследованиях именно такого материала - ассоциативных этнических авто- и гетеропортретов - обосновывается постулируемым нами утверждением, что «образ / картина мира» представляется размещенной в соматическом автообразе: человек воспринимает «внешнее» (окружающий мир) через «внутреннее» (свое сознание), причем этнически ориентированно, а границы двух этих образов (образ мира и образ себя в этом мире) достаточно подвижны, полны взаимных противоречий и переходов, совпадений и различий. Именно поэтому наиболее оправданным и эффективным на сегодняшний день (доказавшим свою валидность) инструментом исследования «проекций» внешнего мира и внутреннего самоощущения в языковом сознании индивида, является использование свободных и направленных (контролируемых) ассоциативных ответов-реакций, указывающих, хотя и в самом общем виде, на глубинные модели вербального поведения носителей языка. Не исключая возможности использования и других методик, способных оказаться перспективными в исследовании языкового сознания, мы, вслед за другими учеными (см.: Залевская 1999, Сорокин 1998) считаем бесспорным тот факт, что материалы ассоциативных экспериментов позволяют получить достаточно надежные и нетривиальные выводы о формах существования и функционирования языкового сознания (в том числе - в негомогенной лингвокультурной среде), а также в рамках исследования соматологической окрестности получить данные об этнических портретах и материал для описания личности как противоречивого, но целостного единства.
Целью работы является исследование форм существования и функционирования языкового сознания у современных носителей контактирующих, но негомогенных лингв окультурных сообществ -.. представителей русского и казахского этносов - в процессе межкультурного общения, а также исследование традиционно сложившихся моделей речевого (ассоциативного) поведения представителей этих сообществ с точки зрения национально-культурной специфики реализации и существования этих моделей.
Исходя из этих целей , нами определены следующие теоретические задачи исследования:
- выявление форм существования и функционирования языкового сознания у представителей русского и казахского этносов, овнешненных их вербальными ассоциациями;
- теоретическое обоснование положения о несовпадении разных, этнически обусловленных картин / образов мира, отраженных в разных образах сознания у русских и казахов, о сходных явлениях действительности (в частности, в восприятии человеческого тела);
- определение этнических ассоциативных портретов - авто- и гетеростереотипов - в массовом сознании двух наиболее крупных этносов Казахстана с учетом тендерного принципа восприятия реалий окружающего мира (в частности, тела человека как объекта исследования);
- описание и анализ общих и различных для сопоставляемых этносов направлений вербального ассоциирования в процессе создания обобщенного облика русского / русской и казаха / казашки;
- описание специфики образов сознания, характерных для русских и казахов, с целью определения своеобразного «коэффициента» их несовпадений, обусловленных, во-первых, различиями русских и казахских глубинных этнопсихологических установок, во-вторых,
различиями в специфике вербального и невербального коммуникативного опыта; - установление возможности и меры взаимовлияния образов сознания, что может быть учтено для оптимизации процесса речевого общения.
Одним из практических выходов нашей работы было введение в научный оборот Казахско-русского словаря ассоциативных норм с переводом и стимулов, и реакций на русский язык (см.: Дмитрюк 1998).
Теоретической основой нашего исследования является обоснованное в психолингвистике положение о том, что явления реальной действительности, воспринимаемые человеком в процессе его деятельности и общения, запечатлеваются в его сознании таким образом, что это отражение фиксирует причинные, пространственные, временные и другие связи явлений и эмоций. Овнешнителями образа сознания (в том числе -национального образа сознания, отражающего национальные картины мира) могут стать вербальные ассоциации человека, которые, другими словами, являются моделью сознания человека.
Методологической основой работы послужили основные лингвистические, психологические и этнокультурологические направления отечественной и зарубежной науки (в частности, культурно-историческая концепция Л.С.Выготского и теория деятельности А.Н.Леонтьева, теория межкультурного общения Е.Ф.Тарасова и теория сознания В.П.Зинченко; основные положения лингвофилософской антропологии В.Гумбольдта и психологии культуры А.Вежбицкой), исследующие взаимодействие и взаимовлияние культур, межкультурные контакты представителей разных этносов на вербальном и невербальном уровне, этнологические и культурологические исследования кросскультурной психологии, выявляющие причины и механизмы межэтнической напряженности, а также органическое сочетание этнологических, психологических, лингвистических методов на основе сопоставительного, когнитивного, семантического, статистического анализов, позволяющих изучить исследуемые проблемы возможно полно и комплексно. Наиболее конструктивными концепциями в рамках нашего исследования стали для нас теория структурализации сознания В.П.Зинченко и теория межкультурного общения Е.Ф.Тарасова.
Для достижения поставленной цели и решения перечисленных задач возникла необходимость в разработке комплексной методики исследования.
Обработка полученных данных осуществлялась с помощью статистических (квантитативных) методов: выявлялась и прослеживалась иерархия частотности полученных реакций в каждом ассоциативном поле; подсчитывалось количество одинаковых ответов и общее число ассоциатов на каждый заданный стимул; просчитывался и определялся ранг каждой реакции - показатель частоты встречаемости. Посредством статистической обработки ранговых показателей основных физических и симбиотических характеристик ассоциативных этнических авто- и гетеропортретов были построены графики, иллюстрирующие разную степень социальной значимости разных частей человеческого тела (см. рис. 1-10).
Сравнительно-сопоставительным методом определялись коррелирующие и специфические ассоциативные реакции в соматологических портретах - составляющие элементы в языковых образах сознания у представителей русского и казахского этносов.
Описательно-семантический метод использовался при характеристике рассматриваемых лексико-семантических групп ассоциаций, при попытке объяснения причин несовпадений образов сознаний у русских и казахских информантов.
В результате проведенного исследования на защиту выносятся следующие положения:
- не только возможность, но и целесообразность исследования вербальных ассоциаций как наиболее явно выраженных овнешнений образов сознания личности: ассоциативные поля в качестве овнешнений неосознаваемых слоев сознания, особенно в рамках межкультурного общения, обладают, несомненно, большими эвристическими возможностями;
- существование общих культурологических констант, на основании которых формируются, разным содержанием наполняются национальные картины / образы мира, обеспечивает принципиальную возможность нахождения оптимальных и адекватных способов / форм межкультурного общения контактеров разных этнических сообществ на любом, в том числе и вербальном уровне. Возможность взаимопонимания в межкультурном общении определяется устойчивостью и универсальностью этой базисной структуры культурологических констант, несмотря на различия в содержании ценностных доминант, наполняющих их и этнически ориентированных; система этнических констант и является той призмой, сквозь которую человек смотрит на мир: на ее основании формируются адаптационно-деятельностные модели человеческого поведения;
- прогностическая направленность исследования вербальных ассоциаций как форм и способов существования языкового сознания (моделей сознания) с целью не только иллюстрации разницы в стандартизированных моделях речевого (ассоциативного) поведения контактеров разных культур, но и прогнозирования возникновения межэтнической напряженности в
связи с разницей в менталитетах и учет этих несовпадений для создания атмосферы толерантности и признания «чужого» опыта не как враждебного, а как иного, лишенного отрицательной экспрессии;
- возможность обнаружения этнических авто- и гетеростереотипов в массовом сознании представителей разных этнических сообществ (русских и казахов) на материале вербальных ассоциаций, суммарно представляющих условный, обобщенный облик казаха / казашки и русского / русской;
- обоснование интуитивно ясного представления о существующей разнице в образах сознания (менталитетах) мужчин и женщин, обусловленных тендерными различиями (феминность / маскулинность), что наглядно проявилось при описании одного и того же объекта мужчинами и женщинами (независимо от этнической принадлежности);
- зафиксированные нами различия образов сознания тендерного характера могут проявляться гораздо отчетливее, чем межэтнические различия;
Научная новизна работы заключается в следующем:
- впервые в научный оборот вводится Словарь ассоциативных норм казахского языка;
- если во всех (за исключением киргизского) опубликованных ассоциативных словарях слова-стимулы и слова-реакции даются без перевода, то в нашем словаре даются варианты переводов (на русский язык) казахских слов-стимулов и реакций, что значительно расширяет возможности использования словаря и позволяет включить его в орбиту широких межъязыковых сопоставлений;
- предпринятое нами исследование образов сознания представителей двух самых крупных этносов Казахстана, длительное время проживающих на одной территории, - русского и казахского - осуществляется на оригинальном, собранном и систематизированном нами в результате серии ассоциативных экспериентов материале с применением психолингвистических, этнопсихологических, когнитивных методик. Такого рода психолингвистических исследований образов сознания русского и казахского этносов в отечественной этнопсихолингвистике не осуществлялось, что позволяет говорить о научной новизне работы; - впервые в контекст современных лингвокультурологических антропологических исследований соматологической окрестности человеческого тела был введен тендерный принцип: ассоциативное анкетирование проводилось с четким разграничением «мужских» и «женских» ответов при описании облика мужчины и облика женщины соответственно в русской и казахской части эксперимента.
Теоретическая значимость работы определяется обращением автора , к недостаточно исследованным особенностям речевого поведения разноязычных информантов, особенно в условиях межкультурного общения. В процессе решения поставленных задач автор исследует национальные образы сознания русских и казахов, опредмеченные в форме вербальных ассоциаций, и предпринимает попытку развития и дополнительной иллюстрации существующих в психолингвистике теорий (в частности, теории межкультурного общения).
Практическая значимость.
В работе выявлены и систематизированы факторы, влияющие на процесс лексического ассоциирования у представителей разных этнических сообществ. Вербальные ассоциации, представленные в казахском ассоциативном словаре, а также описанные нами с учетом тендерного подхода ассоциативные авто- и гетеропортреты обобщенной этнической личности (русских мужчины и женщины, мужчины-казаха и женщины-казашки) могут быть востребованы для дальнейшего исследования учеными разных областей знаний в целях межъязыковых сопоставлений (лингвистами, психологами, этнологами, методистами, культурологами).
Предпринятое исследование может иметь практическую направленность в процессе поисков наиболее оптимальных форм межкультурного общения, прогнозирования и снятия межэтнической напряженности, в формировании атмосферы взаимопонимания, терпимости и толерантности в процессе контактирования разных культур.
Достоверность выводов, сделанных в результате исследования вербальных ассоциаций - моделей языкового сознания русских и казахских информантов, обеспечивается большим экспериментальным материалом.
На первоначальном этапе работы в эксперименте на свободное ассоциирование приняли участие 1050 испытуемых казахов, давших около 130200 вербальных ассоциаций (после отбраковки анкет в качестве рабочего материала рассматривались 124000 ответов), которые и были впоследствии представлены в Казахско-русском ассоциативном словаре (Дмитрюк 1998). В аналогичном эксперименте приняли участие 500 русских испытуемых, которые дали 67200 ассоциативных ответов (в качестве рабочего материала рассматривались 67000).
При проведении направленного ассоциативного эксперимента по определению соматологической карты человеческого тела сначала приняли участие более 550 информантов-казахов и столько же русских испытуемых. После введения тендерного принципа в систему наших исследований была проведена серия новых, повторных экспериментов по обновленным анкетам, предназначенным отдельно для мужчин и женщин, описывающих (в форме определений к разным частям человеческого тела и сравнений к ним) либо «свой» обобщенный облик, либо облик представителя противоположного пола. В этой серии направленных ассоциативных экспериментов приняли участие 400 русских информантов (200 мужчин и 200 женщин) и 400 казахов (тоже по 200 мужчин и женщин).
Количество испытуемых и методика проведения ассоциативных экспериментов согласуется с международными требованиями, предъявляемыми к условиям проведения такого рода исследований (возрастная, половая, социальная характеристика испытуемых, их языковая принадлелшость), что также обеспечивает валидность полученных данных и достоверность сделанных выводов.
Апробация работы.
Основные положения работы и ее результаты были изложены и обсуждались в ходе международных, всероссийских, республиканских и региональных симпозиумов, конференций, семинаров, совещаний, заседаний кафедр и научных дискуссий.
Минск: конференция «Типология славянских языков и взаимодействие славянских литератур», 1977
Москва: Международные Симпозиумы по психолингвистике и теории коммуникации, 1982,1985,1988,1991,1994,1997.
Ленинград: конференция «Идеологическая работа...», 1983
Калинин: совместное заседание кафедр русского языка и общего языкознания КГУ, 1982
Алма-Ата: научно-методические и научно-теоретические
конференции, 1988, 1989
Пенза: конференция «Художественный текст: проблемы изучения», 1990
Ташкент: конференция «Актуальные проблемы развития национальных отношений», 1989
Самарканд: конференция «Этнопсихолингвистические аспекты речевого общения», 1990
Челябинск: конференция «Пути повышения эффективности речевого общения в условиях деловой коммуникации», 1990
Чимкент - Минск: Всесоюзная конференция «Статистическая оптимизация преподавания языков», 1990
Чимкент - Алма-Ата: республиканская конференция «Компьютерный фонд казахского языка», 1992
Чимкент - Мюнхен: Международная конференция «Центральная Азия - без границ для языков и культур», 1995
Чимкент: ежегодные научные конференции ППС Чимкентского пединститута, Международного Казахско-Турецкого университета и университета «Мирас»: 1983, 1984, 1985, 1986, 1987, 1988, 1989, 1990, 1991, 1992, 1993, 1994, 1995, 1996, 1997, 1998, 1999.
Результаты научно-исследовательской работы автора отражены в 62 публикациях общим объемом около 80 п.л., из них две монографии, 5 методических пособий, 19 статей и тезисы 33 докладов.
Структура диссертации:
Работа состоит из введения, пяти глав, заключения, приложения (10 графиков, 10 образцов анкет) и списка литературы, включающего 417 наименований (всего страниц 445 ).
Философские и психологические предпосылки проблемы языкового сознания с точки зрения деятельностной концепции языка
Проблема соотношения языка и мышления, несмотря на свой традиционный характер, отнюдь не является банальной, ибо по мере получения новых фактов она рассматривается каждый раз под новым углом зрения.
Исследование широкого круга проблем языкового сознания, речевого мышления, взаимоотношения языка и мышления ведутся в рамках различных подходов многими научными дисциплинами: философией, где мышление трактуется как высшая форма отражения объективной действительности, а речевое мышление - как высшая форма мышления; психологией, которая стремится дать более детальную картину исследуемого объекта - мышления и, в отличие от философии (как методологической науки), дифференцирует собственно мышление и от познания, и от сознания; лингвистикой, которая в силу специфики своего объекта изучения - языка - сводит исследование мышления к исследованию только речевой формы мышления, сужая спектр проблем этого чрезвычайно сложного объекта исследования; психолингвистикой, в которой речевое мышление становится объектом анализа в силу того, что процессы речевого мышления оказываются тесно связанными с отдельными этапами порождения и восприятия речи.
Длительная история продуктивного сотрудничества лингвистики с философией и психологией, особенно при решении проблем речевого мышления, наложила ощутимый отпечаток на результаты такого сотрудничества. Философия и психология формируют представление о мышлении, достаточно полно охватывающее это чрезвычайно сложное явление. В разные эпохи интеллектуально-духовной деятельности людей на первый план выдвигались различные базисные категории, в значительной степени определявшие характер и стиль исследовательской деятельности своего времени. Такими базисными категориями для современного способа научного миропостижения являются тесно взаимосвязанные между собой понятия системы и деятельности. «Системность - конструктивное свойство деятельности, которая в свою очередь может быть охарактеризована как сверхсложная система» (Постовалова 1982: 3)
Понятие деятельности в современном познании (особенно в области гуманитарных наук) в функции объяснительного принципа начинает играть центральную роль, осуществляя универсальную характеристику мира и человека в этом мире.
Принцип деятельности в науке на современном этапе переживает период своего экстенсивного развития, распространяясь на всё новые области исследования действительности и соответственно - научного знания. Возрастание методологической роли категории деятельности определяет необходимость осмысления и понятийной спецификации этой категории средствами различных научных предметов (социологии, философии, психологии, лингвистики) и анализа деятельностных представлений в этих дисциплинах. Введение в лингвистику принципа деятельности, восходящего к концепции В. Гумбольдта, открыло перед языковедами богатейшие возможности исследования языка, новых аспектов по его интерпретации.
Переонтологизация языка на деятельной основе привела к изменению традиционной эмпирической области исследования языка/речи и, как следствие, к изменению акцентированности на разных сторонах речи. Так, в теории речевой деятельности (концепция А.Н.Леонтьева) акцентируется коммуникативная деятельность и шире - деятельность общения (на вербальном и невербальном уровне).
Типология деятельностных концепций языка в лингвистике представлена в работе В.И. Постовал овой «Язык как деятельность» \ (Постовалова 1982), где принцип деятельности рассматривается в русле лингвофилософской концепции В. Гумбольдта. По мнению В.И.
Постоваловой, вся постгумбольдтианская лингвистика может быть рассмотрена как с точки зрения развития основных идей Гумбольдта, так и с точки зрения их трансформации и изменения, причем характерным для постгумбольдтианских течений становится сужение философских проблем языка и большая акцентированность внимания на собственно лингвистической проблематике.
Непосредственное влияние деятельностной концепции Гумбольдта в формировании лингвофилософских теорий языка ощущается в работах таких ученых, как В. Вундт, А. Марти, Э. Гуссерль, Э. Кассирер, Г. Ипсен, Г. Шпет, которые в своих исследованиях последовательно придерживались деятельностной точки зрения на язык, рассматривая его как energia, источник деятельности. К редуцированным вариантам гумбольдтовской концепции (с утратой ее компонентов и с появлением новых акцентов) могут быть отнесены теории Г.Штейнталя, Л.Вейсгербера, А.А.Потебни, Д.И.Овсянико-Куликовского, Г.В.Рамиашвили, в которых появился явно выраженный «психологизм» в отношении к языку. Г.Штейнталь использовал идеи В.Гумбольдта, применяя их к задачам психологии народов и индивидуальной психологии личности - носителя языка.
Язык как основной этнодифференцирующий признак национальной культуры
По вопросам теории и истории культуры и ее национальной специфики существует обширная литература, в которой решаются проблемы логико-методологического обоснования теории культуры /Маркарян 1983, 1994, Ковальзон 1978, Кон 1971, 1988, Лурье 1997, Лебедева 1998, Стефаненко 1999 и др./, предлагаются различные классификации явлений культуры и дается их этнокультурологический анализ /Бромлей 1973, 1989, Савранский 1989, Каган 1981, Брудный 1998 и др./, рассматриваются вопросы страноведения и учебного этнокультуроведения в условиях контактирующих культур /Шейман 1981, 1982, Верещагин, Костомаров 1976, и др./, а также вопросы создания словарей, в которых лексика рассматривалась бы с учетом ее национально-культурной специфики /Караулов 1981, Берков 1977, Манликова 1991/. Решение концептуальных проблем нового направления - психологии культуры - восходит к классическим работам В.Гумбольдта, Л.С.Выготского, А.Н.Леонтьева, Л.Н.Гумилева, а также рассматривались в работах Ж.Пиаже, А.Вежбицкой, Р.Швидера, Р.Арре, М.Спиро, Столина и Наминач и др. /Гумбольдт 1985, Выготский 1999, Леонтьев 1983, Гумилев 1993, Пиаже 1983, Вежбицкая 1997, Швидер 1984, Арре 1989, Спиро 1984, Столин, Наминач 1988/.
Из всех работ, посвященных проблемам культуры, нами используются те, которые помогают ответить на вопросы, непосредственно связанные с языковым сознанием, национальными образами (картинами) мира, формами и способами межкультурного общения, национально-культурной спецификой речевого поведения.
Названные проблемы рассматриваются этнографами, социологами, философами, лингвистами в русле общей теории культуры, теории речевой деятельности и ее составляющей - теории межкультурного общения.
Общие представления о культуре как об определенном общественном феномене сложились давно, но они в большинстве случаев носили /и продолжают носить/ главным образом фрагментарный характер. Первые шаги к созданию единой культурологической теории как системы знаний об основном классе явлений стали предприниматься лишь в последние десятилетия /см. обзор работ отечественных культурологов в кн.: Маркарян 1983/.
Из всего множества определений культуры остановимся на двух основных определениях, предлагаемых Ю.В.Бромлеем и Э.С.Маркаряном, и будем считать их исходными: 1/ - «культура - это совокупность специфически человеческих способов деятельности и ее результатов» /Бромлей 1973:5/; 2/ - «культура - это внебиологически выработанный способ деятельности людей, благодаря которому их активность соответствующим образом регулируется, физически обеспечивается и воспроизводится» /Маркарян 1978:8/.
Первое определение дает ответ на вопрос: что такое культура и каковы ее компоненты? Второе - что такое культура и каковы ее функции? Оба определения не противоречат друг другу, они взаимодополнительны, но их методологическая ценность для решения вопросов национально-культурной специфики языкового сознания неодинакова. Первое определение констатирует различие между культурами, но не объясняет причин этого различия. Второе определение указывает на источник появления национально-культурного разнообразия.
В определении, данном Э.С.Маркаряном, культура является способом существования человеческого общества; у Ю.В.Бромлея культура является совокупностью способов деятельности. Есть основания полагать, что определение Ю.В.Бромлея указывает лишь на структурные особенности культуры, но не на причины существования самой культуры и этнокультурного разнообразия /см. об этом Сорокин 1977/.
Для обозначения специфики любой системы культуры, рассмотренной в определенном пространственно-временном континууме безотносительно к ее масштабу и количеству выделяемых признаков, будем, вслед за другими исследователями, использовать термин «локальная культура». С локальной культурой будем соотносить понятие этноса: этнос определяется данной локальной культурой, которая является его основным конституирующим признаком.
Определение понятия «этнос»: история вопроса
В исследованиях этнического сознания, этнической психологии и в развитии теории этноса большую роль сыграли работы таких отечественных и зарубежных ученых, как С.М.Широкогоров, М.И.Артамонов, Л.Н.Гумилев, М.М.Бахтин, Д.В.Кавелин, П.Л.Лавров, Н.К.Михайловский, Г.В.Плеханов, А.А.Потебня, Г.Г.Шпет, Ю.В.Бромлей, И.С.Кон, С.А.Арутюнов, Т.Стефаненко, Н.М.Лебедева, С.Лурье - в России, а также О.Шпенглер, Л.Морган, В.Гумбольдт, В.Вундт, Г.Штейнталь, И.Гердер и др.
Общая теория этноса как самостоятельного явления была впервые разработана в России С.М.Широкогоровым, который определил этнос как «группу людей, объединенных единством происхождения, обычаев, языка и уклада жизни» /Широкогоров 1923:4-6/.
Однако до сих пор понятие «этнос» в научной литературе остается до конца не определенным, как и название самой дисциплины, изучающей этнос: в разных научных кругах ее называют «этнологией», «психологией народов», «психологической антропологией», «сравнительно- культурной психологией» и т.п. В учебнике «Этнология» (1994) подчеркивается, что общепринятого понимания природы, строения и характера понятия этнос пока еще не сформировалось.
Л.Н.Гумилев рассматривает этнос как явление скорее географическое, природное, психологическое, чем социальное. По предложенному Л.Н.Гумилевым определению, «формой существования вида Homo sapiens является коллектив особей, (динамическая система), противопоставляющий себя всем другим коллективам («мы» и «не мы»), имеющий свою особую внутреннюю структуру и оригинальный стереотип поведения. Он более или менее устойчив, хотя возникает и исчезает в историческом времени» /Гумилев 1997:68/.
Для Гумилева основные признаки этноса - это самосознание (или идентичность) и стереотип поведения, понимаемый как нормы отношений между индивидами или группами индивидов (понятия этнической идентичности и этнического стереотипа будут рассмотрены нами ниже, 3.2, 3.3.).
Большую популярность в науке завоевала теория этноса Ю.В.Бромлея, который рассматривает этнос как «исторически сложившуюся на определенной территории устойчивую совокупность людей, обладающих общими, относительно стабильными особенностями языка, культуры и психики, а также сознанием своего единства и отличия от других подобных образований, фиксированным в самоназвании» /Бромлей 1983:76/.
В современной российской этнологии этнос рассматривается как реальная социальная группа, сложившаяся в ходе исторического развития общества (Андреева 1996; Пименов 1994), а также как социальная конструкция, возникающая в результате целенаправленных усилий политиков и творческой интеллигенции для достижения коллективных целей в рамках культурно однородных сообществ (см.: Тишков 1993).
При всем разнообразии определений и концепций по поводу понятия «этнос» авторов разных направлений объединяет убежденность в том, что сутью таких сообществ является этническая идентичность, и возникающая на ее основе этническая солидарность. Признание этнической идентичности как основной (универсальной) характеристики этноса, по мнению Т.Стефаненко - автора нового учебника «Этнопсихология», является основополагающим. Она отмечает, что в качестве «этнодифференцирующих, то есть отличающих данный этнос от всех других, могут выступать самые разные характеристики: язык, ценности и нормы, историческая память, религия, представления о родной земле, миф об общих предках, национальный характер, народное искусство и прочее. Список этот бесконечен, в нем может оказаться и форма носа, и способ запахивания халата и многое другое...Этнодифференцирующие признаки почти всегда отражают некоторую объективную реальность, чаще всего элементы духовной культуры. Но отражение может быть более или менее адекватным, более или менее искаженным, далее ложным...Этническая общность - это прежде всего общность представлений о каких-либо признаках, а не сама по себе культурная отличительность» /Стефаненко 1999:32/. Поэтому попытки определить этнос через его характеристики постоянно терпели неудачу, тем более, что и количественное, и качественное содержание таких этнодифференцирующих признаков постоянно меняется.
По определению Т.Стефаненко, этнос - это «устойчивая в своем существовании группа людей, осознающих себя ее членами на основе любых признаков, воспринимаемых как этнодифференцирующие» /Стефаненко 1999:32/, то есть единственным основным, поглощающим все другие признаком этнической общности является понятие (чувство) этнической идентичности - чувство принадлежности к собственному этносу и солидарности с ним.
Феномен человеческого тела в философской антропологии
В современной философской антропологии накоплен достаточно большой опыт топологического описания человеческого тела, основанный на материале естественнонаучных и социально-философских дисциплин. Содержательный и самый полный на сегодняшний день историко-философский анализ антропологических идей, изложенных в феноменологическом ключе, представлен в книге В.По дороги «Феноменология тела» (см. Подорога 1995), в которой автор рассматривает и сопоставляет наиболее известные философско-антропологические концепции, прослеживает становление философских соматологических представлений А.Бергсона, Э.Гуссерля, М.Хайдеггера, Ж.-П.Сартра, М.Мерло-Понти, П.Валери, Ф.Ницше, К. Леви-Строса, Ж.Делеза, Ф.Гаттари, П.Флоренского, М.Бахтина, М.Мамардашвили и др. Феномен человеческого тела интересовал человека с древнейших времен: ученые, философы, литераторы, художники древнего мира (Индии, Китая, Греции, Рима), средневековья, эпохи Возрождения уделяли достаточно пристальное внимание изучению строения человеческого тела, которое было для них и объектом строгих исследовательских процедур, и неким мистическим феноменом, божественным творением. Из первых, дошедших до нас, древнейших источников, где было дано описание тела человека, несомненный интерес представляют ведийские трактаты. В одном из древнеиндийских гимнов описание человеческого тела представлено (в свойственном этому жанру эпической форме репрезентации тела) как соположение и расположение составляющих его элементов и частей: 1. «Кем были подобраны обе пяты человека? Кем была собрана плоть? Кем - обе лодыжки? Кем - пальцы изваянные? Кем - отверстия? Кем - обе выступающие кривизны посередине? Кто опору /создал ему/? 2. Из чего же сделали Человеку Обе лодыжки внизу, обе коленные чашечки вверху? Разведя обе ноги, куда же приставили их? А состав обоих колен? Кто же осмыслил его? 3. Четырехчастный, с приставленными концами соединяется Выше обоих колен податливо-гибкий ствол Оба бедра, как и две лядвеи... Кто же все это породил -/их/, благодаря которым остов стал твердо-устойчивым? 4. Сколько богов, каковы они были? Кто сложил у Человека Грудь, шейные позвонки? Сколькие расставили оба сосца? Кто - оба локтя? Сколькие - плечевые кости? Сколькие сложили ребра? 5.Кто собрал его обе руки, Говоря: «Да совершит он мужественное деяние!»? Что за бог приставил ему К остову оба плеча? 6.Кто просверлил семь отверстий в голове: Оба этих уха, обе ноздри, оба гпаза и рот? - Благодаря величию победы которых во многих местах Четвероногие, двуногие идут /своим / путем. 7.Ведь он вставил мелоду обеими челюстями многообильный язык, Затем прикрепил могучую речь, Он мощно вертится среди миров, Рядясь в воды. Кто лее осмыслил это? 8./Тот/, который его мозг, лоб /создал/, Затылок, кто первый /создал/ череп, Собрав должное быть собранным для обеих челюстей Человека, - Что это за небесный /бог/ поднялся на небо? 11. Кто расположил в нем воды, вращающиеся во всех направлениях, Многократно вращающиеся, рожденные, чтобы разлиться потоками, Едкие, красновато-коричневые, красные, темно-дымные, Устремленные в Человеке вверх, вниз и поперек? 12. Кто в нем установил форму? Кто - величину и имя? Кто в нем - способность к движению? Кто - способность к различению? Кто в Человеке - поступки /установил/? 13. Кто сплел в нем дыхание? Кто - вдыхание и выдыхание? Что за бог содыхание в нем, В Человеке, прикрепил?» (см. в кн.: Литература и культура древней и средневековой Индии. М.,1987, с.44-45; перевод Елизаренковой Т.Я., Топорова В.Н.). В гимне, скорее всего, «собирается» не тело человека, а тело Бога, ибо только тот, кто его создал, кто соединил все его части, потоки и элементы, только тот и знает, что и для чего он сделал, и только он сам в силах «одухотворить единым порывом» все эти разрозненные элементы. «Кто это сделал?» - тот, кто имеет тело.
