Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Исторический обзор учения о залоге
1.1. Об исследовании категории залога в русистике
1.2. Учение о залоге в немецкой лингвистической традиции с.27
1.3. Об объеме понятия «страдательный залог» в современном немецком языке с.46
ГЛАВА 2. Пассив и глагольное /именное сказуемое
2.1. Форма и семантика глагольного сказуемого с.66
2.2. Соогаошение пассивной формы и глагольного сказуемого с.71
2.3.. Обшая характеристика именного сказуемого с.76
2.4. Статальный пассив и именное сказуемое с.85
ГЛАВА 3. Преобразование именного сказуемого
3.1. Семантика и классификации полусвязочных глаголов
3.2. Именное сказуемое с логическими связками
3.3. Аспектяое (фазисное) преобразование именного сказуемого с 111
3.4. О грамматическом статусе формы с 122
3.5. Модальное преобразование именного сказуемого с 126
3.6. Полусвязочные глаголы в немецком языке как специализированные связки и полифункциональные слова с 143
Заключение с 151
Библиографический список с. 155
- Учение о залоге в немецкой лингвистической традиции
- Форма и семантика глагольного сказуемого
- Обшая характеристика именного сказуемого
- Аспектяое (фазисное) преобразование именного сказуемого
Введение к работе
Категория залога представляет собой проблему современного языкознания и в плане единого определения самой категории, и в вопросе количества залоговых форм. Исходной залоговой формой является форма актива, которая входит в залоговую систему каждого языка. Состав морфологически производных форм - пассива, медиума, рефлексива, рещшрока, кооператива, каузатива - различен в залоговых системах конкретных языков.
Как известно, грамматическое значение не существует в языке изолированно, оно входит в систему семантических оппозиций. Категория залога, как и любая другая грамматическая категория, содержит, по меньшей мере, два противопоставленных грамматических значения, которые выражаются соответствующими формами. В истории лингвистики страдательный залог традиционно рассматривался в связи и в противопоставлении с другими залоговыми формами, прежде всего, с формой действительного залога, В современном языкознании актив и пассив принято считать центральными формами категории залога.
Своеобразие категории залога в русском языке связано с наличием возвратных глаголов, которые осложняют соотношение элементов залоговой системы. О различных, в том числе полярных точках зрения на целесообразность включения активных и пассивных конструкций в число залоговых форм идет речь в разделе 1 Л.
В грамматике немецкого языка актив и пассив принято считать ценгральньши залоговыми формами. При этом большее внимание исследователей уделяется не действительному, а страда гель ному залогу,
4 вопросы семантики и способов выражения которого остаются весьма
дискуссионными в германистике. Таким образом, учение о залоге в немецкой
лингвистической традиции превращается, по существу, в учение о пассиве.
Специфика немецкого пассива заключается, во-первых, в отсутствии
флективных форм выражения категориального пассивного значения (в
отличие от русского страдательного залога); во-вторых, в наличии двух
описательных форм (в отличие от английского языка); пассив с глаголом
быть, который имеется в других индоевропейских языках, и специфически
немецкая инновация - сочетание перфективного причастия с глаголом
становиться, которое представляет собой центральную форму
страдательного залога в современном немецком языке. Последний обычно
называют «пассив процесса» (Vorgangspassiv) и отграничивают от «пассива
состояния» (Zustandspassiv), или статива. В соответствии с традицией, каждая
пассивная форма рассматривается нами отдельно в разделе 1.2.
Актуальность темы исследования определяется, с одной стороны,
неразрешенностью ряда важнейших вопросов в этой области. К ним
относятся неоднозначное толкование сущности немецкого пассива, его
семантики и формы; отсутствие единой точки зрения на вопрос о
целесообразности причисления к пассивным формам конструкции sein +
второе причастие и одночленного (безличного) пассива; неясность статуса
рефлексивной конструкции. Наиболее острой нам представляется проблема
оценки пассивной формы как морфологического /синтаксического явления и
связанная с этим её характеристика как глагольного или именного
сказуемого. С другой стороны, назрела необходимость изучения немецкого
страдательного залога не изолированно, а в сравнении с аналогичным
грамматическим явлением в родственных языках, с учетом последних
достижений синтаксической науки. В частности, мы считаем важным
соединение учения о залоге с концепцией одинакового преобразования типов
сказуемого, которая была разработана отечественными синтаксистами, но не
нашла пока достаточного распространения в грамматической теории
немецкою языка. Актуальной является также предпринятая нами попытка,
сочетать синхронические исследования с историческими данными, в соответствии с требованием современной лингвистической пауки.
Предметом исследования являются сочетания перфективного причастия переходных глаголов с глаголами seirt и werden7 а также с нетрадиционными служебными глаголами bleibert, bekommen, scheinen и др., которые выражают процесс /состояние, т.е. исключают агентивность подлежащего. Для сравнения с формой именного сказуемого были проанализированы сочетания тех же служебных глаголов с именем прилагательным. Также затронута специфика одночленного пассива и рефлексивной конструкции и их отношение к категории залога.
Материалом для анализа послужили предложения, содержащие различные ПК, извлеченные методом сплошной выборки из прошведений немецкой художественной литературы (около 3 тысяч предложений). Наряду с художественной прозой были проанализированы публицистические произведения, научно-популярная литература, эссе, письма и другие жанры, с тем, чтобы подтвердить факт распространения аспектных и модальных ПК в разнообразном по стилю речевом материале. Примеры ПК в русском языке взяты из художественных произведений, в английском - из теоретических грамматик и из опросов информантов, поскольку ПК с нетрадиционными служебными глаголами особенно распространены в сфере устной разговорной речи*.
Цель нашего исследования мы видим в том, чтобы представить все многообразие ПК в современном немецком языке как систему ірамматических форм, т.е. закономерно организованную совокупность ПК, объединенных структурно и семантически и связанных между собой определенными отношениями, а также определить место пассива в системе классификационных типов сказуемого. В рамках поставленной цели предполагалось решение следующих задач: *В примерах дается ссылка Г1И - примеры, полученные от информантов.
описание семантики и характера функционирования сочетаний второго причастия со служебными глаголами sein и werdeni
определение их грамматического статуса путем последовательного сопоставления с формами глагольного и именного сказуемого;
исследование конструкций с нетрадиционными служебными глаголами с точки зрения фазисного и модального преобразования сказуемого;
сравнение семантики и функций полусвязочных глаголов и связки sein;
5) выявление общего при сравнении ПК в немецком, английском и русском
языках;
6) попытка определения категории залога.
Поставлешше цели и задачи, которые предполагают всестороннее изучение предмета - со стороны его формы, семантики, функционирования, его места в языковой системе и в языковой типологии - обусловили выбор и сочетание различных истодов исследования. Для определения места ПК как единицы в системе языка были использованы некоторые структурные методы. В основе нашего анализа семантики актива и пассива и, соответственно, глагольного и именного предложения, лежит метод привативной оппозиции, поскольку он дает возможность противопоставить и выявить значение маркированного члена оппозиции на фоне немаркированного. Методом субституции (подстановки) служебного глагола в формах актива и пассива были проанализированы их парадигматические отношения, которые имеют решающее значение для различения форм глагольноіч) и именного сказуемого. Также принимались во внимание элементы дистрибуции ПК и именного сказуемого, свидетельствующие о характере их функционирования.
С системно-парадигматическими представлениями о языке тесно связан метод компонентного анализа; его использование в нашем исследовании позволяет раскрыть специфику значения полусвязочпых глаголов как глаголов с «двойной» семантикой. Весьма распространенный в лингвистике сравнительный метод привлекался для выявления сходства ПК и
7 именного сказуемого в немецком языке (внутриязыковое сравнение) и
типологического сходства пассивных форм в немецком, русском и
английском языках (межязыковое сравнение). Методы сравнения и
компонентного анализа применялись в сочетании с перефразированием,
результатом которого явились синонимические и квазисинонимические
преобразования. Наряду с частными методами применялись традиционные
общие методы наблюдения и описания языковых фактов.
Научная новизна работы заключается в том, что страдательный
залог рассматривается как разновидность именного сказуемого, т.е. как
синтаксическая категория. С этой точки зрения ПК с werdert и sein
представляют собой один тип предиката - именной, при этом
процессуальный пассив выступает как производная от статального пассива
форма: сочетания PartizipFT іран* с полусвязочными глаголами расцениваются
как разновидность ПК и именного сказуемого Новой является также
предпринятая нами попытка семантической классификации
полусвязочных глаголов с модально-оценочным значением в современном немецком языке.
Теоретическая значимость исследования. Традиционно страдательный залог рассматривается как морфологическая категория, как синтаксическое явление ~ только в рамках коммуникативного синтаксиса. Соединение теории залога с идеей одинакового преобразования разных типов сказуемого позволяет по-новому взглянуть на пассив с точки зрения синтаксической теории, а именно» как явление конструктивного синтаксиса. Кроме того, наше исследование дает возможность представить страдательный залог в системе классификационных типов предиката таким образом, что грамматический статус различных ПК получает единообразную и непротиворечивую оценку. Включение в категорию залога ПК с фазисньтми и модальными связками опирается на факты языка и позволяет, на наш взгляд, избежать обеднённого и за>женного представления о пассиве в современном немецком языке.
8 Практическая ценность работы заключается в возможности
использовать полученные результаты в лекционных курсах (спецкурсах) по
теоретическому синтаксису, в теории и практике перевода, в практике
преподавания иностранного и родного языка, в информационной обработке
текста, а также в лексикографии,
Основные положсоня, выносимые на зашиту:
1.Последовательное сопоставление пассивной формы с формой глагольного -
и именного предиката свидетельствует о том, что оппозиция актив : пассив
представляет собой оппозицию глагольного и именного сказуемого. ПК и
именное сказуемое обладают одинаковыми семантическими и формальными
признаками, синтагматическими и парадигматическими отношениями,
одинаковым характером функционирования.
2.Изоморфизм сградагельного залога в немецком, русском и английском
языках находит свое выражение в сочетании глагола быть с иерфекгивным
причастием, которое является первичной пассивной формой в плане
диахронии и основной (исходной) в структурном отношении. Семантика
связки быть - логическое значение идентификации признака /состояния,
3, ПК с полусвязочігьши глаголами liegen, stehen, sitzen, которые выражают
дополнительное значение «положение в пространстве», можно
рассматривать либо как разновидность именного сказуемого с логическим
значением, либо как его аспектнос преобразование.
4.В рамках концепции преобразования исходного типа предиката
специфически немецкая инновация - форма werderr-naccma - выступает как
аспектная модификация исходной формы sem-пасснва, обладающая
семантикой «изменение /начало нового состояния», В качестве аналогичного
явления в английском языке следует расценивать сочетание с глаголом get,
которое находит все большее распространение наряду с традиционной
пассивной формой с глаголом be, Фазисным преобразованием именного
сказуемого в немецком языке является также форма bleiben-пгссша..
9 5,Полусвязочные глаголы модального содержания - scheinen, aussehen, sick
Juhiett и др, образуют в сочетании с перфективным причастием ПК,
представляющие собой модальное преобразование именного сказуемого со
связкой sein. Семантика выявленных нами 17-ти глаголов модального
содержания может быть представлена в классификации, насчитывающей 5
групп значений.
6.В отличие от «идеальной» связки быть, все полусвязочные глаголы - ото
глаголы с двойной семантикой; помимо значения идентификации признака
/состояния, они выражают значения расположения в пространстве, аспектные
или модальные значения.
7, Сравнение именного сказуемого с фазисными и модальными
полусвязочными глаголами в русском, английском и немецком языках в
целом свидетельствует об их типологическом сходстве.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка и списка источников шілюсграций.
Во введении обоснована актуальность темы, сформулированы предмет, цель и задачи исследования, охарактеризованы научная новизна, методы исследования, теоретическая и практическая значимость работы, содержатся основные положеній, выносимые на зашиту.
В первой главе дается исторический обзор концепций страдательного залога в русской и немецкой лингвистических традициях, при этом наряду с традиционными ПК рассматриваются одночленный пассив, рефлексивная конструкция и «пассивообразные» формы, которые еще не стали обгцепризнанньши в теоретической грамматике, В разделе 1,3- излагается наш взгляд на содержание категории залога, которое затрагивает семантику и функции залоговых форм.
Во второй главе выявляется грамматический статус сочетания второго причастия и глагола sein с точки зрения классификационных типов сказуемого, в связи с чем рассматривается семантика и форма глагольного и именного сказуемого. Рассматривается вопрос о соотношении sein /werden-
10 пассива и глагольного предиката, проводится сравнение статального пассива
и именного сказуемого с прилагательным в качестве предикатива.
В третьей главе дается описание фазисных и модальных модификаций формы sein + второе причастие /прилагательное, анализируется семантика и функционирование полусвязочных глаголов, образующих эти конструкции, их парадигматические и синтагматические связи. В сравнительном плане рассматриваются разновидности именного сказуемого, образуемые аналогичными полусвязочными глаголами в английском и русском языках, В последнем разделе полусвязочные глаголы в современном немецком языке характеризуются как специализированные связки и полифункциональные слова.
В заключении сформулированы основные выводы, полученные в результате исследования.
Учение о залоге в немецкой лингвистической традиции
Учение о залоге, возникшее в немецкой грамматике в конце XVI в.. долгое время находилось под сильным влиянием латинской грамматической традиции. Господствовавшая тенденция, которая выделяла три залога -действительный (Aktivum), страдательный (Passivum) и средний (Neutrum), трактовала их как наиболее общие семантико-формальные разряды глагола. Четкое разграничение разрядов глагольной лексики и морфологических форм одного и того же глагола провел И.Мейнер в 80-х гг, XVIII века. В качестве залоговых форм он рассматривал только актив и пассив, ограничивая возможность образования последнего значением переходности. Различие в семашике залоговых форм опиралось на значение субъекта в предложении-суждении (ИМейнер, как и многие другие в этот период, отождествлял грамматические и логические категории); субъектом (т.е. подлежащими является либо действующий предмет, либо страдающий испытывающий воздействие) [Шубик 1985: 211-212].
Крупнейший представитель немецкой грамматической науки конца XVIII - начала XIX в, И,Аделунг также соотносил категорию залога с понятием морфологической формы и значениями переходности /непереходности. Однако, поскольку И.Аделунг включал в понятие формы слова только синтетические формы, он утверждал, что в немецком языке имеется один залог - активный. Форму werden + PartizipII он рассматривал как описательную синтаксическую конструкцию с пассивным значением, которая может быть образована и от непереходных глаголов, если субъект предложения является неопределенным - Es wird gek&mpfi [Шубик І 985: 2 І 2 213].
Развитие научной немецкой грамматики в XIX в. было обусловлено, прежде всего, успехами в области сравнительно-исторического языкознания и германской филологии, а также интересом к философским проблемам языка. Основоположник философии языка Вильгельм фон Гумбольдт касался страдательного залога как грамматической категории, свойственной или несвойственной отдельному языку в сравнении с другими языками. Б своей основной работе «О различии строения человеческих языков.,.» В.Гумбольдт рассматривает страдательное спряжение как коррелят действительного, зеркальное отражение последнего, отмечая при этом, что «страдательный залог обозначает нечто происходящее с субъектом и относящееся к его внутренним характеристикам (за исключением его деятельности)» [Гумбольдт: 203-204]. При этом ВГумбольдт тонко подметил сущность проблемы страдательного залога как попытку преодоления не снятого противоречия между значением и формой.
В «Немецкой грамматике» Я.Гримма впервые была сделана попытка воссоздать развитие немецкой залоговой системы на базе сравнительно-исторического изучения индоевропейских языков. Согласно ЯГримму, первоначально каждый залог в немецком языке обладал синтетической формой, но уже в два период синтетические формы пассива и медия были вытеснены описательными синтаксическими конструкциями (как и НАделунг, ЯГримм не включал аналитическую форму в понятие формы слова), К активу ЯГримм относил переходные и непереходные глаголы, к пассиву - конструкции с глаголами werden и seirh медиум он рассматривал как сочетание формы актива с возвратным местоимением [Grimm: 3-71].
Концепция трех залогов - актива, пассива и рефлексива (медия) занимала ведущее положение в немецкой грамматике середины XIX в,, она представлена, в частности, в трудах К.Беккера, Ф.Бауэра, А.Энгелина и др. Объединение разных с точки зрения грамматического выражения форм в одну категорию залога осуществлялось на основе семантико синтаксического признака; отношение действия к субъекту предложения [Шубин 1985; 215-218].
Новый подход к рассмотрению категории залога как двучленной оппозиции актива и пассива утверждается в эпоху младограмматизма. Концепция младограмматиков значительно отличается от традиционного учения о залоге этого периода. Как известно, младограмматики, исследуя фонетику и синтаксис, почти не касались области морфологии языка. Закономерно, что в своей «Немецкой грамматике» ГЛ&уль рассматривает пассив в разделе «Синтаксис простого предложения», т.е. как синтаксическую категорию, выводя значение залога из отношений между подлежащим, сказуемым и дополнением. По ГЛаулкх трансформация действительного залога в страдательный дает возможность ОПУСТИТЬ имевшееся в активной конструкции подлежащее- «которое не знают или не хотят называть» Paul: 32]. Другое важное преимушество пассивной конструкции состоит в том, что она является средством превращения «психологического субъекта» в грамматический, или? выражаясь современным языком, средством изменения тема-рематического членения высказывания, В дальнейшем идеи ГПауля существенно повлияли на исследования функции пассива в рамках коммуникативного синтаксиса.
Вместе с тем, влияние античного языкознания сохраняется в некоторых концепциях залога даже в течение XX в. Речь идет о дефиниции залоговых форм, акгива и пассива, соответственно как TaUgkeitsfonn» и «Leideform», т.е. приписывании им значений выполнения действия и страдательности [Sutterlin: 459-460; Duden;91; Jung: 233].
Новое направление в исследовании немецкого пассива открывает Х.Глннц во 2-Й половине XX в. Отказываясь от традиционных терминов «актив» и «пассив», Х.Глинц возражает против приписывания им в качестве грамматического значения того смысла который имеют эти слова как общеупотребительные. Х.Глшщ по-новому подходит к объяснению семантики, наименованию и количеству залоговых форм: он выделяет «три вида события» (drci Geschchensarten), обозначая их как «bewirkt» - пассив с werden, «gegeben» - форма с sein и «einfach» - действительный залог [Glinz: 382-383]. Сущность первой формы он объясняет как процесс, вызванный воздействием; в случае с «gegeben» можно говорить о состоянии, положении, результате; при обозначении действительного залога Х.Глинц вообще отказывается от «говорящего» имени, поскольку глаголы в активе могут обозначать не только действие, но и процесс (geken blilhen, schiqfen) и состояние (werden, entstehen, leideri). Таким образом, ХГлинц одним из первых принял во внимание семантическую неоднородность актива при исследовании категории залога.
Создатели другой семантической концепции залога в западногерманском языкознании, противопоставляют две формы пассива активу как процесс и состояние - действию, отмечая в то же время, что действительный залог может выражать, помимо действия, процесс и состояние. Их концепция дает объяснение тому факту, что от глаголов в активе, обозначающих процесс /состояние, невозможно образовать пассив. Однако противопоставление залогов на основе семантики вызвало возражение лингвистов, полагающих что объективно можно отграничить только состояние от действия и процесса; различие же между действием и процессом лежит в сфере субъективного, т.е. действительный и страдательный залоги - это лишь разный субъективный «взгляд» (Sehweise) на одно и то же событие, различная семантическая и коммуникативная перспективизация предложения [Helbig 1983: 48]. В то же время, другие исследователи категории залога говорят об объективном различении актива и процессуального пассива (ВХ.Адмони, В.Шмидт, В.Юнг и др.).
Форма и семантика глагольного сказуемого
Прежде чем дать характеристику основных типов сказуемого в современном немецком языке, представляется необходимым затронуть проблему их наименования, В общем языкознании традиционным стало выделение двух типов сказуемого: глагольного и именного (морфологическая классификация) иди простого и составного (структурная классификация). Основанием для такого выделения служит «соотношение средств выражения вещественного и формального значений сказуемого» [Лекаят 1969; 141]. Термины «глагольное сказуемое» и «именное сказуемое» получили широкое распространение в отечественной германистике, В немецкой грамматической литературе наряду с ними употребляются другие обозначения: для глагольного аналитического сказуемого - «сложное сказуемое с грамматической частью» (Й.Буша ГХельбиг); для именного сказуемого - «глагольная форма + предикатив» (RФлеши), «состоящееиз нескольких частей сказуемое» (В.Юнг) н др. Перечисленные формулировки нельзя назвать удачными, поскольку они либо приводят к смешению понятий «аналитическое» и «сложное» сказуемое, либо недостаточно четко различают простое и составное сказуемые,
Наличие в языке двух типов сказуемого обусловлено нашим способом познапия действительности, оно «дает возможность характеризовать предмет (подлежащее) с двух разных сторон, со стороны его свойств или признаков.., и со стороны действий, которые он совершает» [Левицкий 1995: 7]. На наш взгляд, употребление терминов «именное сказуемое» и «глагольное сказуемое» целесообразно по следующим причинам; 1) выполнение сказуемым его основной категориальной функции, а именно -выражение значения предикативного признака - зависит от наличия главного компонента, который может быть представлен либо именем, либо глаголом (или словами, уподобляемыми в данной функции именам); 2) два основных типа сказуемого - глагольное и именное -. элементарны, так как «не могут быть преобразованы в более простые, содержательно и формально, структуры» [Ивановаи др.; 193]; 3) единые наименования позволяют избежать расхождения в терминологии. Поскольку типы предикатов и типы предложений оцениваются в современном синтаксическом учении как соотносительные, ср.: «...типовые значения предложений обнаруживаются, прежде всего, в категориально-грамматическом характере предиката» [Зодотова 1982; 168], при анализе сказуемого мы будем обращаться и к характеристике предложения в целом. Форма и семантика глагольного сказуемого В современном языкознании утвердилась точка зрения на глагольное сказуемое как «простое, независимо от числа служебных компонентов, входящих в его состав» [Левицкий 1991; 24]. Глагольная словоформа по своему строению может быть синтетической и аналитической, в том и другом случае она представляет собой «целостное грамматическое единство» [Виноградов: 463]. В синтетическом глагольном сказуемом лексическое и грамматические значения объединяются в одной словоформе: Sie schlofi die Augen undschuttelte das Haar (AZW, с 11). Вспомогательные глаголы выполняют функцию служебных элементов, которые выражают только грамматические значения, поэтому в аналитической (описательной) глагольной форме нельзя видеть свободного сочетания двух (или более) слов: Schon als Kind bin tch gerne aufdie Friedhofe gegangen. Aber alk diese Namen, diese Beete, der Geruch - attes sagt mirt dafi auch ich sterben nw te(HB,a95). На необходимость отличать составное сказуемое от описательного времени, которое, «несмотря на свою сложность, есть один глагол и сказуемое простое», указывал ещё АА.Потебня [Потебня 1958: 119]. Простая форма глагольного сказуемого сохраняется в результате грамматических модификаций, т.е. при изменении его времени, лица, наклонения. Благодаря тому, что глагол обладает большими сочетательными возможностями, особенностью глагольного сказуемого является широкая способность к свободному распространению за счет обстоятельственных детерминантов (термин, предложенный НЛО.Шведовой): Der Htrnd schabte sick wolliistig mit dem Hinterbein den Bauck (ESt, c.126). In unserm wenig geliebten Klassenzimmer der СоЫег Lateinschule safien wir Schiiler eines Vormitiazs iiber einer schriftlichen Arbeit (HHS, с Л 40). Глагольное сказуемое характеризуется неоднозначностью своей смысловой структуры, поскольку может выражать все основные типы семантики сказуемого: 1) состояние - Stanislaus sqfi in der Diele tmdwartete (EST, c.210); 2) процесс -Er erwachte plotzlich (AZW, с Л 9); 3) действие - Sie sprang aufundging hastigditrch das Zimmer (AZW3 c.7); 4) действие-процесс - Seine Tochter brackte den Kqffee und setae die Tasse vor mich kin (HB, c.88). Обстоятельный анализ семантики глагольных предложений приводит к классификации их на детерминирующие, реляционные и бытийные, с дальнейшим подразделением на статальные, процессуальные, акіщональньїе и другие предложения и к выводу о том, что проблема семантики глагольных предложений сложна не только из-за обилия структурных моделей, но и в результате совмещения в одной поверхностной структуре нескольких семантических моделей предложения [Москальская: 71-83]. Таким образом, глагольное сказуемое в целом можно охарактеризовать как простое по Форме, но исключительно разнообразное по своей семантике. Помимо простого глагольного сказуемого (аналитического и синтетического), во многих грамматиках выделяется составное глагольное сказуемое [Бабайцева, Максимов; 85; Современный русский...: ЗТ5; Schendels; 277]. В основе классификаций такого рода лежит идея преобразования состава сказуемого, получившего в русской грамматике наименование регулярных реализаций [Шведова 1969; Золотова 1969]. Регулярные реализации исходного типа предиката предполагают семантико-грамматическую модификацию сказуемого, т.е, некоторое изменение (приращение) его значения. В качестве модификаторов составного глагольного сказуемого используются полувспомогательные глаголы, которые называют также функциональными (Е.И.Шендельс) или конструктивными (ВХ.Адмони). Обладая вещественным значением, они, в отличие от полнозначньгх глаголов, не могут самостоятельно выполнять синтаксические функтщи. Все грамматики называют, в первую очередь, две группы таких глаголов; фазисные (аспектные) и модальные. Наиболее распространенными аспектными операторами сказуемого в немецком языке являются глаголы: beginnen, означающий начало действия (процесса, состояния), fortsetzen продолжение, schliefien - завершение, bkiben - длительность, а также их синонимы, нал.
Обшая характеристика именного сказуемого
Термин «именное сказуемое» иногда используют, имея в виду «чисто именное предложение», т.е, предложение без глагольной связки, которое характеризует наиболее древнее состояние индоевропейских языков. В современном немецком языке подобные структуры встречаются лишь в традиционных устных выражениях типа Em Mann, ein Wort; bald gesagt, schwer getan или в экспрессивно окрашенных текстах; Поскольку в большинстве индоевропейских языков «чередование связочных и бессвязочных предложений привело к вытеснению последних первыми» [Шахматов; 180], некоторые лингвисты вообще предлагали отказаться от термина «именное сказуемое» (А.А.Потебня) или не относить его к предложениям с глаголом быть (Э.Бенвенист). Тем не менее, указанное наименование используется в современной грамматике для обозначения сказуемых, состоящих из связочного глагола и предикатива. Форма и семантика именного сказуемого тесно взаимосвязаны. Именное сказуемое всегда двусоставное, поскольку характеризуется полным функциональным размежеванием компонентов; вещественное значение выражается основным (именным) компонентом, грамматическое значение выражается только связкой. Именное сказуемое противопоставляется глагольному не только по форме, как составное простому, но и по способу выражения предикативного признака. Специфика именного сказуемого вытекает из оформления предикативного признака как пассивного, характеристика которого, по мнению ПА.Леканта, включает в себя ряд моментов: а)пассивный признак приписывается как готовый, данный; 6)су6ъект представляегся как обладатель признака, а не его создатель; в)пассивный признак - это качество, свойство, состояние, явление [Лекант 1976; 23]. Предикативный признак выражается именной частью, связка в его назывании не участвует совершенно- В то же время оба компонента образуют структурное единство, «органическую связь» (А.МПешковский). Функции и семантика связки быть В качестве наиболее употребляемого связочного глагола в немецком языке, как и в других индоевропейских языках, выступает глагол быть. При этом не следует смешивать связку как «грамматический показатель тождества» и полнозначный глагол [Бенвенист: 203-204], Значением лексического понятия быть - «иметь существование», «принадлежать действительности» -обладает и немецкий глагол sein\ вместе с тем, он теряет полнозщчность, если служит для образования нмеїшого сказуемого или аналитических глагольных форм прошедшего времени. Аналогичным образом проявляет себя английский глагол be. По мнению Ю.А,Левицкого, указанное явление целесообразно определять не как разновидность грамматической омонимии, а как функциональную полисемию - полифункциональность [Левицкий 1991: 61-63], Следовательно, мы будем говорить далее об употреблении глагола sein в функции связочного. В русском языкознании XIX в. под связкой быть понимали «глагол существительный», функция которого состоит в показании наклонения, времени и лица [Буслаев: 272], А.А,Шахматав видел основную задачу связочного глагола в том, чтобы «выразить те временные отношения, которые не могут быть выражены неглагольными сказуемыми самими по себе» [Шахматов: 179], Л.В.Щер6а - в том, чтобы «выражать логические (в подлинном смысле слова) отношения между подлежащим и сказуемым» [Щерба 78]. В грамматике современного русского языка утвердилась точка зрения на связку быть как «глагольное слово с полным отсутствием глагольного значения процессуальное» [Золотова 1982: 156], которое выражает модальное и временное грамматические значения сказуемого и является средством формальной связи сказуемого с подлежащим [Лекант 1976; 90]. Аналогичный подход к оценке функций глагола-связки прослеживается в отечественной германистике. Связочные глаголы иногда даже именуют как «функциональные» (ЕКШендельс), которые «характеризуют связь подлежащего с именной частью сказуемого» [Гулыга, Натанзон 1959: 54-55], и «придают прюнаку подлежащего временной и модальный оттенок» [Jedig: 77]. В немецкой лингвистической традиции различие между полнозшчным и связочным глаголами отмечено уже в грамматике Я.Гримма; «Глагол или вполне заключает в себе то, что говорится о подлежащем, нал. Der Mensch lebi или служит только связкою, посредством коей подлежащему приписывается другое имя: Der Mensch ist sterbltch [Grimm: 1]. В функциональном отношении связку обычно рассматривают как обязательный элемент структуры немецкого предложения, которому необходимо предикативное дополнение [Einfiihrung.,.; 258; Grundzttge...: 250; Юнг: 36]. ГХельбиг и Й.Буша считают, что по своей синтаксической функции связочные глаголы близки вспомогательным глаголам [Helbig, Buscha: 51], Большое распространение в германистике получила тенденция анализа предложения со связочным глаголом sent в общем ряду предложений, на основе валентностных отношений, которая восходит к ГТлинцу и КЭрбену. Иную точку зрения выражает В.Г.Адмони, исходя из того, что связочный глагол в действительности не является центром предложения, т.к, не обусловливает обязательное присутствие совершенно определенных компонентов. Обладая альтернативно-обязательной сочетаемостью по отношению к сказуемому, глагол sein может сочетаться с самыми разными формами предикатива - субстат-ивным, адъективным, обстоятельственным [Адмони 1983: 39-41], Более дегально связочная функция как синтаксическая функция исследована на материале английского языка. Функциональный подход к изучению связки как служебного слова позволил выявить, что, помимо задачи выражать основные глагольные характеристики сказуемого (время, наклонение, лицо), связочный глагол выполняет «преобразующую» функцию: он дает возможность неглагольному слову выступать в роли глагола, не меняя морфологической принадлежности данного слова [Левицкий 1991; 24]. Точно также связка sein в немецком языке может образовывать «синтаксический глаїол», например, от имени прилагательного.
Аспектяое (фазисное) преобразование именного сказуемого
В главе 2 нашего исследования мы отмечали, что в качестве операторов глагольного сказуемого используются не только традиционные модальные глаголы, но и глаголы, близкие им по своей семантике. Аналогичным образом обстоит дело в процессе преобразования именного сказуемого. Нетрадиционные глаголы модального содержания представляют собой мало изученную область грамматики; проблема их выделения и классификации связана, прежде всего, с семантикой модальности. Даже небольшой обзор работ, посвященных этому вопросу, свидетельствует о том, что модальность понимается неодинаково. Прежде всего, следут выделить широкое и узкое понимание модальности. Первый подход, представленный, например, в работе Е.Е.Корди [Корди: 13], характеризуется тем, что к модальным значениям относят значения, выражаемые структурой предложения в целом (целевая установка говорящего) или специальными грамматическими средствами - формами наклонения (оценка содержания пропозиции с точки зрения реальности /нереальности). Во втором случае понятие модальности ограничивают значениями, связанными с оценкой высказываемого (Грамматика-70, В.Н.Бондаренко, Г.А.Золотова), в связи с чем выделяют объективную и субъективную модальность. Под объективной модальностью понимают оценку говорящим возможности, необходимости, желательности события; под субъективной модальностью - оценку говорящим степени его уверенности в достоверности сообщаемого, т.е. предположительность, вероятность или категоричность. Значения объективной и субъективной модальности признаются большинством исследователей; кроме того, они «разнородны и по своему содержанию не противоречат друг другу, вследствие чего и выступают как компоненты модальной характеристики предложения» [Бондаренко: 32]. В семиологической грамматике представлена иная точка зрения на модальность, согласно которой модальность является по своему содержанию объективно-относительной категорией: «Субъективная» модальность может быть приписана только лицу «я» и выражена в самом предикате. Напротив, «объективная» модальность может быть вынесена вне предиката в «модальную рамку» и означает, в сущности, не модальность, а кажимость, ср.: «субъективная» модальность - Я могу прийти в любую минуту = У меня есть возможность, я в силах прийти в любую минуту; «объективная» модальность - Он может прийти в любую минуту = Может быть (модальная рамка), он придет сейчас или в любую следующую за тем минуту» [Степанов: 242].
Большое влияние на исследование модальности в лингвистике оказала формальная логика. Подобно тому, как логики выделяют в суждении модус и диктум, грамматисты расчленяют предложение на модальную рамку и пропозицию (предикатное ядро). Таким образом, модальность представляет собой набор значений, связывающих пропозицию с говорящим.
В процессе анализа текстового материала нас интересовали глаголы с модальным значением, участвующие в преобразовании именного сказуемого с прилагательным /причастием в функции предикатива. В рассмотренном нами материале были выявлены следующие полусвязочные глаголы: scheimn, erscheinen, vorkommen - казаться; aussehen - выглядеть; sich fuhlen, sich sehen, sich befinden - чувствовать себя; sich zeigen, sich erweisen als -обнаружить (проявить) себя; sich finden, sich dunken, sich glauben, sich wissen -считать себя; sich halten, sich betragen, sich geben - держать (вести) себя; gelten als - считаться. Как видно, значения перечисленных глаголов связаны с оценкой высказываемого (пропозиции) с точки зрения его достоверности. Классификация полусвязочных предикатов с оценочным значением была предложена Ю.С.Степановым [Степанов: 245]; 1-я группа - оценка или квалификация субъекта высказывания «со стороны третьих лиц»: Он считается ученым; 2-я группа - оценка субъекта высказывания им самим: Он считает себя ученым; 3-я группа - оценка субъекта высказывания говорящим: Он кажется ученым. Использование этой классификации в отношении немецких полусвязочных глаголов дает следующую картину. Только глаголы sich fuhlen, sich sehen, sich befinden и sich finden, sich diinken, sich glauben, sich wissen занимают свое постоянное место во 2-й группе: независимо от грамматического лица подлежащего, они всегда выражают его оценку им самим, ср.:
