Введение к работе
Актуальность темы исследования. Социальная необходимость уголовно-правовой охраны информации о мерах безопасности, применяемых в отношении судьи и участников уголовного процесса, вряд ли вызовет какие-нибудь сомнения. Общеизвестны многочисленные факты оказания давления и прямого насилия как на судей, так и на иных на участников уголовного процесса со стороны различных «заинтересованных» в деле сторон. Указанные проявления криминальной активности заставили общество и законодателя со всей внимательностью отнестись к проблеме обеспечения безопасности как лиц, участвующих в отправлении правосудия (судей, в первую очередь), так сторон (свидетелей, потерпевших) и иных участников судебного разбирательства.
Если перед всеми нами стоит задача построения правового государства и гражданского общества, то она недостижима без реального осуществления принципа независимости судебной власти и, в свою очередь, немыслима без обеспечения юридических гарантий независимости и безопасности как судей, так и всех лиц, участвующих в судопроизводстве.
Одним из наиболее действенных правовых инструментов обеспечения безопасности судей и участников уголовного процесса является создание и эффективное функционирование государственной системы защиты указанных лиц. В свою очередь, неотъемлемой составляющей такой системы выступает установление уголовной ответственности за разглашение мер безопасности, применяемых к лицам, участвующим в отправлении правосудия, - т.е. за нарушение тайны о мерах безопасности участников правосудия.
В соответствии со ст. 311 УК РФ, содержание тайны безопасности участников правосудия составляют сведения о мерах безопасности, применяемых в отношении судьи, присяжного заседателя или иного лица, уча-
РОС НАЦИОНАЛЬНАЯ| БИБЛИОТЕКА
ствующего в отправлении правосудия, судебного пристава, судебного исполнителя, потерпевшего, свидетеля, других участников уголовного процесса, а равно в отношении их близких.
Однако в теории уголовного права и в сфере практического правоприменения отсутствует единообразие в понимании основания и пределов уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного ст. 311 УК РФ.
Во многом такое положение вещей определяется характером диспозиции ч. 1 ст. 311 УК РФ. Во-первых, определение круга защищаемых лиц корреспондирует к конституционному и уголовно-процессуальному законодательству. Во-вторых, система мер государственной защиты жизни, здоровья, имущества судей, присяжных и народных заседателей, прокуроров, следователей, лиц, производящих дознание, также определена не в УК РФ, а в Федеральном законе «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» от 20 апреля 1995 г.1
Кроме того, законодательное определение мер безопасности защиты, применяемых в отношении других указанных в ст. 311 УК РФ лиц (свидетелей, потерпевших, иных участников уголовного процесса) появилось совсем недавно - с принятием Федерального закона «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» от 20 августа 2004 г.2
Несмотря на указание уголовного законодательства о равной степени защиты судей и иных участников правосудия, не сформировано единое концептуальное понимание тайны о мерах безопасности участников правосудия и уголовного судопроизводства, нарушение которой влечет уголовную ответственность по ст. 311 УК РФ.
1 Собрание законодательства РФ. - 1995. - № 17. - Ст. 1455 (действующая ред.: Собра
ние законодательства РФ. - 2003. - № 27 (ч. I). - Ст. 2700).
2 Рос. газ.-2004.-25 авг.
Так как при нарушении секретности данного вида тайны страдают, в первую очередь, интересы правосудия, то по этой причине состав данного преступления содержится в системе преступлений против правосудия. Однако не решена проблема понимания места данного преступления в системе преступлений против правосудия - тем более, что квалифицирующее обстоятельство (наступление «тяжких последствий») позволяет утверждать о наличии нескольких объектов уголовно-правовой охраны, взятых под защиту ст. 311 УК РФ.
В доктрине не разработан вопрос о понимании собственно самого деяния в виде «разглашения» тайны безопасности участников уголовного процесса и момента юридического окончания этого преступления.
Из текста уголовного законодательства следует, что наказуемо несанкционированное умышленное разглашение данной тайны лицами, которым эти сведения были доверены или стали известны в связи со служебной деятельностью. Следовательно, речь идет об уголовной ответственности специального субъекта - трудность заключается в том, что не ясны ответы на следующие вопросы: существует ли исчерпывающий перечень специальных субъектов, подлежащих ответственности по ст. 311 УК РФ; по какому основанию (основаниям) у лица возникает обязанность не разглашать перечисленные сведения; какой срок существует эта обязанность.
И это лишь небольшой перечень проблем, связанных с юридическим пониманием и правоприменением преступления, предусмотренного ст. 311 УК РФ.
Но главным обстоятельством, обусловившим актуальность и необходимость избранной темы диссертации, является то, что в отечественной науке уголовного права до сих пор отсутствует комплексное монографическое исследование состава разглашения сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении судей и участников уголовного процесса. Имеющиеся работы посвящены общим проблемам уголовно-правовой ох-
раны участников уголовного судопроизводства3, а также процессуальным или конституционно-правовым вопросам обеспечения безопасности судей и участников уголовного процесса4.
Сказанным обусловлена актуальность, теоретическая и практическая значимость проведенного диссертационного исследования.
Целями настоящего исследования являются:
доказывание позиции о закономерности наличия в УК РФ нормы о разглашении мер безопасности, применяемых к судье и участникам уголовного процесса;
разработка концептуальных основ уголовной ответственности за данное преступление;
изучение взаимосвязи уголовного права и иных отраслей права в установлении и реализации уголовной ответственности за разглашение мер безопасности, применяемых к судье и участникам уголовного процесса;
изучение возможных перспектив законодательной эволюции состава преступления, предусмотренного ст. 311 УК РФ.
Достижение указанных целей возможно путем решения следующих задач:
изучение степени разработанности проблемы юридической характеристики состава изучаемого преступления;
теоретическое обоснование уголовно-правового содержания сведений о мерах безопасности, применяемых к судьям и участникам уголовного процесса;
3 См., например: Курбанов ММ. Уголовно-правовая охрана субъектов уголовного про
цесса. - Махачкала, 2001.
4 В связи с этим надо особо отметить следующие труды: Брусницын Л.В. Обеспечение
безопасности лиц, содействующих правосудию: российский, зарубежный и междуна
родный опыт XX века. - М., 2001; Епихин А.Ю. Концепция безопасности личности в
уголовном процессе. - Сыктывкар, 2000; Зайцев О.А. Государственная защита участни
ков уголовного процесса. - М., 2002.
теоретический анализ элементов состава преступления, предусмотренного ст. 311 УК РФ;
системный и сравнительно-правовой анализ положений уголовного, уголовно-процессуального, конституционного законодательства, касающегося существа темы исследования;
изучение имеющейся судебной практики, теоретических исследований и позиции работников правоохранительных органов и практикующих юристов по проблемам уголовной ответственности за изучаемое преступление.
Объектом диссертационной работы являются общественные отношения и интересы, возникающие в связи с реализацией уголовно-правовой нормы о разглашении мер безопасности, применяемых в отношении судьи и участников уголовного процесса.
Предметом исследования выступили объективные и субъективные признаки состава разглашения мер безопасности, применяемых в отношении судьи и участников уголовного процесса, установление которых необходимо для наступления уголовной ответственности по ст. 311 УК РФ.
Методологической основой проведенного исследования явились общенаучный - диалектический, а также логический, сравнительно-правовой, системно-структурный, социологический и некоторые другие методы.
Нормативную основу исследования составили Конституция России 1993 г., Уголовный кодекс РФ 1996 г., Уголовно-процессуальный кодекс РФ 2001 г., ряд федеральных конституционных законов («О судебной системе Российской Федерации», «б Конституционном Суде Российской Федерации»), а также федеральных законов (в частности: «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительньж и контролирующих органов», «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства», «О статусе судей в Российской
Федерации», «О прокуратуре Российской Федерации», «О мировых судьях», «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», «Об оперативно-розыскной деятельности», «О судебных приставах»).
Использованы документы международного права, принятые на Конгрессах ООН по предупреждению преступлений и обращению с правонарушителями, а также решения Европейского Суда по правам человека.
Проанализированы соответствующие подзаконные нормативные источники, а также исторические правовые памятники.
Эмпирическую базу исследования составили результаты социологических опросов. Учитывая специфику темы исследования, по специально разработанной анкете анонимно опрошено 186 лиц, являвшихся свидетелями и потерпевшими по уголовным делам. Кроме того, проведен экспертный опрос 45 федеральных судей и 57 должностных работников правоохранительных органов.
В ходе работы над исследованием проанализированы 47 уголовных дел и материалов следственной практики, связанных с проблемами мер безопасности, применяемых к участникам уголовного судопроизводства, а также имеющая отношение к теме практика Верховных Судов РФ и СССР.
Теоретическая основа исследования. В процессе написания применялись достижения наук уголовного права, уголовного процесса, гражданского процесса, конституционного права, криминологии, общей теории права.
Изучены труды известных авторов в этих отраслях науки. При этом надо особо выделить труды следующих ученых: Л.В. Брусницын, И.С. Власов, А.В. Галахова, М.Н. Голоднюк, А.С. Горелик, Н.И. Загород-ников, А.Ю. Епихин, ОА. Зайцев, Л.В. Иногамова-Хегай, С.Г. Келина, Г.Г. Криволапое, Л.Л. Кругликов, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, Ю.И. Кулешов, Л.В. Лобанова, В.В. Мальцев, А.В. Наумов, Б.С. Никифоров, И.Л. Петрухин, АА. Пионтковский, А.И. Рарог, Ш.С. Рашковская,
АЛ. Рыжаков, Н.С. Таганцев, А.Н. Трайнин, И.М. Тяжкова, И.Я. Фойниц-кий, А.И. Чучаев.
Научная новизна работы заключается в том, что на монографическом уровне осуществлено одно из первых комплексных научных исследований, посвященное анализу состава разглашения сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении судьи и участников уголовного процесса, как преступления против интересов правосудия по УК России 1996 г.
Разработано теоретическое уголовно-правовое понимание сведений, составляющих тайну мер безопасности, применяемых к судьям и участникам уголовного процесса. В диссертации определены основы взаимосвязи определения уголовно-правовых признаков состава разглашения сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении судьи и участников уголовного процесса, с соответствующими положениями конституционного и процессуального законодательства.
В силу федерального законодательства именно «незаконность» разглашения должна быть его обязательной характеристикой как уголовно значимого деяния, имеющей место при: а) отсутствии согласия самого защищаемого лица на предание таких сведений огласке; б) отсутствии санкции управомоченного лица на нарушение конфиденциального характера сведений о мерах безопасности; в) отсутствии ситуации крайней необходимости, при которой разглашение сведений о мерах безопасности перестает считаться преступным для сохранения более значимой общественной ценности.
В работе предложен авторский вариант возможных перспектив совершенствования нормы о разглашении сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении судьи, должностных лиц правоохранительных органов, участвующих в отправлении правосудия, и участников уголовного процесса.
Основные положения, выносимые на защиту:
Установление уголовной ответственности за разглашение мер безопасности, применяемых в отношении судьи и участников уголовного процесса, является важной составляющей системы государственной защиты указанных лиц. Введение в УК РФ самостоятельной нормы (ст. 311 УК РФ) отражает социально обусловленную потребность юридического признания интереса обеспечения безопасности судей и участников уголовного процесса в качестве неотъемлемой части интересов правосудия как объекта уголовно-правовой охраны.
В настоящее время в России существуют две категории мер безопасности, применяемых, с одной стороны, к судьям и должностным лицам правоохранительньж органов, участвующим в уголовном процессе, а с другой - к иным участникам уголовного процесса. Имеется ряд определенных различий между видами и содержанием мер безопасности, применяемых к различным категориям защищаемьж лиц.
Право на конфиденциальный характер мер безопасности, применяемых в отношении судей и участников уголовного процесса, должно принадлежать любому субъекту отправления правосудия и любому участнику уголовного судопроизводства, так как связано с их участием в отправлении правосудия и (или) досудебном процессуальном производстве по уголовному делу. Существует социально обусловленная потребность законодательной регламентации возможности применения мер безопасности к судьям, отправляющим правосудие по гражданским делам в судах общей и арбитражной юрисдикции.
Определение круга защищаемьж в ст. 311 УК РФ лиц должно основываться на положениях процессуального законодательства и законодательства в области государственной защиты определенных категорий лиц, участвующих в уголовном судопроизводстве. В связи с этим целесообразно прямое указание в диспозиции ст. 311 УК РФ на возможность применения
мер безопасности к прокурору, следователю, лицу, производящему дознание, если личная безопасность перечисленных должностных лиц правоохранительных органов ставится под угрозу в связи с их участием в осуществлении правосудия (производстве предварительного расследования).
Исходя из понимания самого права на конфиденциальный характер сведений о мерах безопасности судьи и участников уголовного процесса, противоправным должно считаться нарушение неприкосновенности такой информации, совершенное любым третьим лицом в нарушение положений федерального законодательства или волеизъявления самого охраняемого лица (лиц).
Исходя из длящегося характера применения мер безопасности, их разглашение возможно как после принятии решения о применении такой меры, так и в любой момент реального действия меры безопасности. Стадия уголовного процесса, на которой применима мера безопасности, сама по себе не имеет уголовно-правового значения для квалификации содеянного по ст. 311 УК РФ.
В диссертации обосновывается необходимость установления уголовной ответственности общего субъекта за разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых к судье и участникам уголовного процесса, если такое деяние совершено с целью воспрепятствования законной деятельности по осуществлению правосудия (производству предварительного расследования) либо по мотивам мести за указанную деятельность защищаемых лиц. В свою очередь, совершение этого преступления специальным субъектом (лицом, которому эти сведения стали известны в связи с его служебной деятельностью) должно отягчать уголовную ответственность, т.е. выступать в качестве квалифицирующего признака.
С учетом результатов проеденного исследования в работе предложена авторская редакция ст. 311 УК РФ, учитывающая положения процес-
суального и иного законодательства в области обеспечения личной безопасности судей и участников уголовного процесса.
Практическая значимость работы состоит в том, что ее положения и выводы могут быть использованы в правоприменительной деятельности, а также для совершенствования уголовного законодательства Российской Федерации и более эффективного достижения цели уголовно-правовой защиты интересов правосудия.
Результаты настоящего исследования могут быть использованы также в учебном процессе и научных исследованиях по тем вопросам уголовного права и процесса, которые сопряжены с проблемами ответственности за разглашения сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении судьи и участников уголовного процесса.
Апробация результатов исследования. Положения и выводы диссертации отражены в трех авторских публикациях. Теоретические выводы и положения докладывались на межвузовских конференциях и семинарах в городах Москве и Санкт-Петербурге.
Результаты диссертационного исследования внедрены в учебный процесс Академии экономической безопасности МВД России при изучении Особенной части курса уголовного права (тема «Преступления против правосудия»), а также в практическую деятельность органов внутренних дел.
Структура диссертации отвечает основной цели и предмету исследования. Работа состоит из введения, двух глав (шести параграфов) и заключения. Диссертация оформлена в соответствии с требованиями ВАК.
