Содержание к диссертации
Введение
Глава I . Категория «военные преступления» в международном уголовном праве и российском уголовном праве 2 0
1. Источники международного права о военных преступлениях 2 0
2. Понятие «военные преступления» в доктрине международного уголовного права 4 8
3. «Военные преступления» в системе преступлений против мира и безопасности человечества 82
Глава II. Теоретические проблемы ответственности за военные преступления 98
1. Категории «военные преступления» и «военная необходимость» 98
2. Военные преступления и принцип индивидуальной от ветственности лиц 114
3. Ответственность за совершение военных преступлений во исполнение приказа 138
4. Проблема уголовной ответственности юридических лиц и государства за совершение военных преступлений .... 150
5. Проблема применения международно-правовых норм о военных преступлениях 169
Глава III. Военные преступления в международном уголовном праве и их имплементация в национальное уголовное право 180
1. Покровительствуемые лица и покровительствуемые объекты 180
2. Состав военного преступления по международному уголовному праву 198
3. Военные преступления, совершаемые в ходе международных вооруженных конфликтов 210
4. Военные преступления, совершаемые в ходе немеждународных вооруженных конфликтов 288
5. Принципы имплементации составов военных преступлений в национальное уголовное законодательство 2 99
Глава IV. Военные преступления в национальном уголовном праве 315
1. Военные преступления в уголовном праве России ... 315
2. Военные преступления в уголовном праве зарубежных государств 382
Заключение 3 97
Список источников и литературы 406
- Источники международного права о военных преступлениях
- Категории «военные преступления» и «военная необходимость»
- Покровительствуемые лица и покровительствуемые объекты
- Военные преступления в уголовном праве России ...
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Исторический опыт XX в. показывает, что самые чудовищные зверства и жестокости совершались во время войн и вооруженных конфликтов. Научно-технический прогресс и связанное с ним совершенствование вооружений, растущий размах военных столкновений к середине прошлого столетия поставили под угрозу само существование человеческой цивилизации» Несмотря на то, что угроза мировой войны и глобального уничтожения в настоящее время не столь велика, в мире насчитывается одновременно более 2 0 военных столкновений как международного, так и внутригосударственного характера. И практически все они сопровождаются совершением самых тяжких преступлений, доказательством чего служит деятельность учрежденных уже в новейшее время Советом Безопасности ООН в 1993 и 1994 гг. Международных трибуналов по бывшей Югославии и по Руанде.
То и дело вспыхивающие военные конфликты, их перерастание в Новой и Новейшей истории в тотальные войны, войны на полное уничтожение побудили мировое сообщество не только искать социально-экономические и политические пути их предотвращения, но и определить правила, по которым должны вестись как войны, так и все вообще вооруженные конфликты.
События Первой и Второй мировых войн и стремление мирового сообщества предотвратить повторение гуманитарной катастрофы, ассоциируемой с деяниями нацистов, заставили государства сформулировать нормы, запрещающие
подобные деяния и предусматривающие ответственность за их совершение.
В 1945 г. в ст. б Устав Нюрнбергского Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников Европейских стран оси дал определение военных преступлений как «нарушения законов и обычаев войны», включающие убийства, истязания или увод в рабство или для других целей гражданского населения оккупированной территории; убийства или истязания военнопленных или лиц, находящихся в море; убийства заложников; разграбление общественной или частной собственности; бессмысленное разрушение городов или деревень; разорение, не оправданное военной необходимостью, и другие преступления.
В дальнейшем международное уголовное право развивалось под непосредственным влиянием Нюрнбергского процесса. Его основные принципы были развиты в ряде международных конвенций, в частности в четырех Женевских конвенциях о защите жертв войны от 12 августа 194 9 г. и Дополнительных протоколах к ним от 8 июня 1977 г., Уставах Международных трибуналов и других международно-правовых актах.
Важнейшим событием в плане формирования источнико-вой базы международного права, устанавливающей ответственность за совершение военных преступлений, стало принятие 17 июля 1998 г. Римского Статута Международного уголовного суда, вступившего в силу летом 2 002 г.
Военные преступления неоднократно становились предметом изучения специалистов в области международного и уголовного права, как в России, так и в других го-
сударствах. Однако имеющиеся исследования в основном посвящены анализу причин совершения военных преступлений и процедурных вопросов уголовного преследования лиц, их совершивших.
В настоящее время в теории развивается новая концепция понимания международного уголовного права как самостоятельной отрасли, устанавливающей материально-правовые основания признания того или иного деяния преступным. К числу таких деяний безусловно относятся военные преступления (преступные нарушения законов и обычаев ведения войны). Однако в доктрине не сформировалась концепция материально-правовых основ признания того или иного деяния военным преступлением по международному уголовному праву. Между тем назрела насущная необходимость в выработке категориального понятия «военное преступление» в международном уголовном праве, в определении места таких преступлений в системе преступлений против мира и безопасности человечества, в решении ряда теоретических проблем материально-правовых оснований установления международной уголовной ответственности за совершение военных преступлений.
Кроме того, несмотря на конституционные положения о приоритете международного права над внутригосударственным, нерешенным остается актуальный вопрос о степени соответствия национального уголовного права положениям международного права в области регламентации ответственности за совершение военных преступлений.
Все вышесказанное обусловливает актуальность настоящего исследования.
Цель и задачи исследования. Основная цель данной работы — выработка материально-правовых оснований определения понятия «военные преступления» в международном и национальном уголовном праве. Кроме того, цель исследования состоит в решении теоретических проблем уголовной ответственности за совершение военных преступлений в международном уголовном праве, а также в конструировании системы военных преступлений в национальном уголовном праве России.
Достичь этого можно путем решения следующих задач:
теоретического обоснования необходимости установления ответственности за военные преступления в международном уголовном праве;
определения способов и пределов влияния международного права на национальное законодательство в плане определения системы военных преступлений;
изучение эволюции и современного состояния ис-точниковой базы международного права, являющейся основой для формулирования категориального определения военных преступлений как в международном, так и в национальном уголовном праве;
исследования способов реализации задач международного уголовного права путем определения составов военных преступлений;
5) анализа принципов влияния международного уго
ловного права на формулирование составов военных пре
ступлений в национальном законодательстве;
6) исследования видовой классификации военных пре
ступлений в международном уголовном и российском уго
ловном праве;
анализа признаков составов военных преступлений в соответствии с международно-правовыми актами и уголовным законодательством РФ;
изучения имеющейся международной и национальной судебной практики, а также касающихся существа проблемы позиций ученых-специалистов в области международного и уголовного права.
Объектом настоящего диссертационного исследования служат общественные отношения и интересы, связанные с реализацией международно-правовых положений и соответствующих им норм национального уголовного законодательства о военных преступлениях.
В соответствии с общенаучными подходами к проведению теоретических исследований методологическую основу диссертационной работы составили базовые положения диалектического метода познания, позволяющие отразить взаимосвязь теории и практики, формы и содержания предмета исследования, процессы развития и качественных изменений рассматриваемых социально-правовых явлений.
В процессе исследования применялись анализ и синтез как философских, теоретико-правовых, так и исторических, социологических исследований, отражающих развитие системы международного уголовного права.
При этом использовались следующие специальные методы:
сравнительно-правовой анализ — при сопоставле
нии соответствующего понятийного аппарата;
исследование документов - при изучении мате
риалов уголовных дел и деятельности международных
и национальных судов;
контент-анализ - при изучении правовых истори
ческих и современных нормативных документов и иных
материалов;
социологические исследования (анкетирование).
Применение этих научных методов обеспечило выполнение требований комплексного и междисциплинарного подхода к диссертационному исследованию. При этом использовалась отечественная и зарубежная литература по уголовному праву, международному публичному праву, общей теории права, социологии, философии, криминологии и уголовной политике, а также материалы проведенных автором выборочных исследований.
Нормативной базой (предметом) исследования послужили международные конвенции и договоры, участницей которых является Российская Федерация. Среди таких документов следует особо отметить: Устав Организации Объединенных Наций; Статут Международного Суда ООН; Римский
і Статут Международного уголовного суда;;Гаагские конвенции и протоколы 1907 г.; Женевские конвенции от 12 августа 194 9 г.: «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях» (I Женевская конвенция); «Об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море» (II Женевская конвенция); «Об обращении с военнопленными» (III Женевская конвенция); «О защите гражданского населения во время войны» (IV Женевская конвенция); Дополнительные протоколы 1977 г. к Женевским конвенциям; Конвенцию о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта от 14 мая 1954 г.; Конвенцию о запрещении или ограничении применения конкретных видов обыч-
ного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие,- от 10 октября 1980 г.; Конвенцию о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении от 10 апреля 1972 г.; Конвенцию о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении от 13 января 1993 г.
Кроме документов международного права, в качестве нормативной базы исследования были использованы Конституция Российской Федерации 1993 г., Уголовный кодекс РФ 1996 г., федеральные законы РФ (например, Федеральный закон «О международных договорах Российской Федерации» от 15 июля 1995 г.) . Изучено также конституционное и уголовное законодательство ряда зарубежных стран (Белоруссии, Великобритании, Германии, Испании, Польши, США, Франции, Швейцарии, Швеции и др.)
Эмпирическую базу исследования составили результаты выборочного опроса, проведенного в Москве, Ставрополе и Краснодаре. По специально разработанной анкете было опрошено 100 квалифицированных юристов - специалистов в области уголовного и международного права.
Особое место при проведении исследования заняли решения Международных трибуналов ad hoc (Нюрнбергского, по бывшей Югославии, по Руанде) - в общей сложности были проанализированы более 30 таких решений.
Изучены научные исследования отечественных и зарубежных авторов в области международного права, национального уголовного права, криминологии, общей теории
права, философии права. При этом необходимо особо выделить труды следующих отечественных и зарубежных ученых:
- в области международного и международного уголовного права: И.П. Блищенко, А.Г. Богатырева, Л.Н. Га-ленской, Э. Давида, В.Ю. Калугина, Д. Б. Левина, И.И. Лукашука, Г.М. Мелкова, Л.А. Моджорян, Р.А. Мюл-лерсона, В.П. Панова, А.И. Полторака, Ю.А. Решетова, А.Н. Талалаева, Г.И. Тункина, И.В. Фисенко, В.Ф. Цепе-лева, M.Ch. Bassiouni, D.J. Besharov, Y. Dinstein, L. Henkin, K. Kittichaisaree, R. Nagy, A. Neier;
в области национального уголовного права: СВ. Бородина, Я.М. Брайнина, Н.Д. Дурманова, И.И. Кар-пеца, С.Г. Келиной, М.И. Ковалева, В.Н. Кудрявцева, А. В. Наумова, А. А. Пионтковского, П. С. Ромашкина, Н.С. Таганцева, А.Н. Тарбагаева, А.Н. Трайнина, Дж. Флетчера, М.Д. Шаргородского.
Научная новизна работы заключается в том, что на монографическом уровне осуществлено одно из первых комплексных научных исследований, в котором выработано концептуальное понятие военных преступлений в международном уголовном и национальном уголовном праве. Концепция военных преступлений обосновывается пониманием международного уголовного права как самостоятельной отрасли международного права, устанавливающей материально-правовые основания признания деяния преступным по международному праву.
В работе предложено понятие системы военных преступлений в российском уголовном праве, основанное на конституционных положениях о приоритете международного права над национальным, а также ряд решений теоретиче-
ских проблем уголовной ответственности за военные пре
ступления с позиции материального права. ^ .„.
Комплексная разработка темы диссертационного исследования осуществлена путем анализа материально-правовых оснований уголовной ответственности за военные преступления в международном уголовном и российском уголовном праве.
Основные положения и выводы, выносимые на защиту:
К началу XXI в. в международном праве сформировалась целостная система источников, определяющих правила ведения вооруженных конфликтов (международного и немеждународного характера), и предложен перечень преступных нарушений этих правил.
Общей концептуальной основой для формулирования составов военных преступлений послужили принципы гуманности, ограничения воюющих в выборе средств и методов ведения военных действий, защиты гражданского населения и мирных (гражданских) объектов.
3. Основанием для уголовной ответственности субъ
екта преступления является наличие всех объективных и
субъективных признаков состава преступления (как он оп
ределен в международном уголовном праве) в конкретном
нарушении предписаний международного гуманитарного пра
ва. Нарушение норм международного гуманитарного права
квалифицируется как преступное, как юридический факт
для международного и (или) национального уголовного
права, в силу которого возникает уголовное по своей
природе правоотношение.
4. Автором сформулированы следующие юридические
критерии выделения в международном уголовном праве ка-
тегории военных преступлений: а) данные преступления посягают на установленный в основополагающих принципах международного права и международном гуманитарном праве порядок ведения вооруженных конфликтов международного и немеждународного характера; б) регламентированный порядок ведения военных действий в вооруженных конфликтах является составной частью интересов обеспечения мира и безопасности всего человечества; в) преступное нарушение общепризнанных принципов международного права и международного гуманитарного права, совершенное в ходе вооруженного конфликта международного или немеждународного характера, является юридическим фактом, порождающим материальное правоотношение в международном уголовном праве.
5. В диссертации дано материальное определение воен
ного преступления по международному праву как деяния, ко
торое состоит в нарушении установленных основополагающими
принципами международного права и международным гумани
тарным правом правил ведения вооруженных конфликтов меж
дународного или немеждународного характера и преступность
которого определена в акте международного уголовного пра
ва. Военные преступления являются родовой группой престу
плений против мира и безопасности всего человечества
(«преступлений по общему международному праву»).
6. Дано теоретико-юридическое обоснование выделения
в качестве видового объекта военных преступлений охраняе
мых общепризнанными принципами международного права и ме
ждународным гуманитарным правом интересов соблюдения пра
вил ведения вооруженных конфликтов международного и неме
ждународного характера. Обоснована необходимость квалифи-
кации военных преступлений в совокупности с иными преступлениями против человечности либо с преступлениями против мира.
7. Соотнесены понятия «военная необходимость» и
«военное преступление». Военная необходимость в между
народном уголовном праве выступает как разновидность
универсального института освобождения от уголовной от
ветственности. Предложены критерии допустимого вреда,
причиняемого в силу военной необходимости.
8. Рассмотрен принцип индивидуальной ответственно/1
/
'
сти за совершение военных преступлении, в силу которого ответственности могут подлежать только физические лица. Предложены признаки общего и специального субъекта уголовной ответственности за совершение военного преступления . Прослежена связь пределов ответственности физических лиц по международному уголовному праву с принципом ле bis in idem. Действие принципа индивидуальной ответственности при совершении военного преступления расширяется в связи с установлением специального субъекта преступления («начальник», «военный командир», «лицо, эффективно действующее в качестве военного командира») .
9. Принцип индивидуальной ответственности лиц за
совершение военных преступлений реализуется в виде:
а) непризнания иммунитета в качестве обстоятельства,
препятствующего уголовному преследованию; б) специаль
ной регламентации ответственности лица за покушение на
совершение военного преступления и соучастие в его со
вершении; в) недопустимости ссылки на приказ правитель-
ства или начальника (ставшей впоследствии самостоятельным принципом международного уголовного права).
Принцип недопустимости ссылки на приказ, как он сформулирован в ст. 33 Римского Статута, должен в полной мере применяться при квалификации военных преступлений, как они определены в международном уголовном праве.
Необходимо признать юридическое лицо субъектом ответственности за совершение военных преступлений по международному уголовному праву. Это позволит более последовательно и эффективно решать задачи международного уголовного права.
Международная норма о военном преступлении может применяться как непосредственно, так и опосредованно, через соответствующую норму национального законодательства. В работе определены условия и способы непосредственного и опосредованного применения международно-правовой нормы о военном преступлении.
13. Результатом расширения возможности опосредо
ванного применения норм международного права путем их
включения в национальное уголовное законодательство яв
ляется универсализация понимания и юридического опреде
ления военных преступлений в национальных уголовно-
правовых системах различных государств.
14. В диссертации выделены и анализируются следующие
виды военных преступлений в международном уголовном праве
(на основе положений действующего международного права и
в первую очередь - ст. 8 Римского Статута): а) серьезные
нарушения Женевских конвенций 194 9 г., совершаемые в ходе
международных вооруженных конфликтов; б) другие серьезные
нарушения правил ведения международных вооруженных конфликтов; в) серьезные нарушения Женевских конвенций 1949 г., совершаемые в ходе немеждународных вооруженных конфликтов; г) другие серьезные нарушения правил ведения немеждународных вооруженных конфликтов.
15. На основе анализа норм гл. 34 УК РФ и соответ
ствующих положений международного права высказано ут
верждение, что в отечественном уголовном законодатель
стве к военным преступлениям относятся применение за
прещенных средств и методов ведения войны (ст. 356 УК
РФ) и наемничество (ст. 359 УК РФ). Соответственно,
система военных преступлений в уголовном законодатель
стве Российской Федерации определена как совокупность
норм Особенной части УК РФ, устанавливающих преступ
ность нарушений правил ведения вооруженных конфликтов
международного и немеждународного характера и имплемен-
тированных в национальное законодательство в силу пред
писаний международного уголовного права.
16. Система военных преступлений по УК РФ в целом
охватывает признаки военных преступлений, сформулиро
ванные в международно-правовых актах, имеющих силу для
Российской Федерации, и соответствует системе военных
преступлений, определенных в международном уголовном
праве.
Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что содержащиеся в ней положения и выводы могут быть использованы в процессе совершенствования норм уголовного законодательства Российской Федерации в целях достижения их большего соответствия нормам между-
народного Уголовного права, регламентирующих ответственность за военные преступления.
Выводы диссертанта могут быть использованы в процессе применения норм международного уголовного права и уголовного Законодательства России - в частности, при квалификации содеянного по ст. 35 6 и 35 9 УК РФ.
Результаты настоящего исследования могут быть использованы также в учебном процессе и в научных исследованиях по тем вопросам курсов международного уголовного права, Общей и Особенной частей уголовного права, которые сопряжены с проблемами уголовной ответственности за совершение военных преступлений.
Апробация результатов исследования. Положения и выводы диссертации отражены в опубликованных автором монографиях и научных статьях общим объемом 51,6 п.л.
По теме диссертации опубликованы следующие работы:
I. Монографии и учебные пособия
Адельханян Р.А. Военные преступления в современном праве. - М. : Институт государства и права РАН, 2003. - 20 п.л.
Адельханян Р.А. Преступность деяния по международному уголовному праву: Учеб. пособие. - М., 2002. 2 п.л.
Адельханян Р. А. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при особо отягчающих обстоятельствах. -2-е изд. - М. : Институт государства и права РАН, 2003. - 190 с. 12 п.л.
Адельханян Р.А. Расследование похищения человека. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Институт государства и права РАН, 2003. - 212 с. 12 п.л.
5. Adelkhanyan, Robert A. Investigation of kidnapping. - Moscow, 2002. 224 pages (11,0 п.л.). II. Научные статьи
Адельханян Р. А. Бомбовый терроризм // Вестник контрразведки. - М., 2002. - № 124. - С. 65-67.
Адельханян Р.А. Признаки террористического преступления по международному праву // Российская юстиция. - 2 002. - № 8.
3. Адельханян Р.А. Уголовная ответственность за
вербовку наемников // Законность. - 2002. - № 1. -
С. 44-45.
4. Адельханян Р.А. Захват воздушных судов по меж
дународному уголовному праву // Законность. - 2002. -
№10. - С. 48.
Адельханян Р. А. Категория «военные преступления» в международном уголовном праве // Уголовное право. - 2003. - № 1. - С. 4-5.
Адельханян Р. А. Запрещенные средства и методы ведения войны и права человека // Законность. - 2003. -№ 2. - С. 46-47.
Адельханян Р.А. «Военные преступления» в международном уголовном праве // Российская юстиция. - 2003. - № 3. - С. 62-63.
Адельханян Р.А. Наемничество - военное преступление на Северном Кавказе // Прокурорская и следственная практика: Журнал координационного совета Генеральных прокуроров стран СНГ.- 2002.- № 3-4. - С. 78-84.
Адельханян Р.А. Наемничество - составляющая военных действий на Северном Кавказе // Проблемы теории уголовного и уголовно-процессуального права: Сборник научных
трудов НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре РФ. - М., - 2003. С. 35-39.
Адельханян Р. А. Категория «военные преступления» в международном уголовном праве // Право и политика. - М. - 2002. - № 12. С. 43-45.
Адельханян Р.А. К вопросу об уголовной ответственности за вербовку наемников // Вестник контрразведки. - М., 2002. - № 124. - С. 65-67.
Адельханян Р.А. Агрессия - как преступление против всеобщего мира // Законность. - 2003. - № 6. -С. 33-35.
Теоретические выводы и отдельные положения диссертации докладывались на международных и всероссийских научных конференциях и семинарах, \ прошедших в Москве, Ставрополе, Кисловодске, Париже, Баден-Бадене, Лиссабоне, а также на Ученом совете и на заседаниях кафедры уголовного права Ставропольского государственного университета.
Результаты диссертационного исследования;использу-4 ются в учебном процессе Дипломатической Академии МИД России, Академии ФСБ России, Ставропольского государственного университета и Северо-Кавказского социального института при изучении курсов Общей и Особенной частей уголовного права. Кроме того, основные рекомендации автора используются в практической деятельности Генеральной прокуратуры РФ и ФСБ России.
Структура диссертации отвечает основной цели и предмету исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав и заключения.
Диссертация оформлена в соответствии с требования- \ ми ВАК России.
Источники международного права о военных преступлениях
Следует согласиться с тем, что выражение «военные преступления» сразу же вызывает в памяти череду чудовищных образов: концентрационные лагеря, этнические чистки, казни военнопленных, изнасилования, бомбардировки и обстрелы городов. Нельзя не признать и того, что во многих отношениях эти образы вполне соответствуют юридическим определениям данного понятия. Правда, «не всегда и не во всем определения и классификации международного права соответствуют нашим интуитивным представлениям о наиболее ужасных деяниях»
Если обратиться к истории, то попытки юридической регламентации правил ведения военных действий наблюдались уже в древности и Средневековье. Так, по свидетельству историков, первые ограничения на действия во время вооруженного конфликта восходят еще к китайскому военачальнику Сунь Цзы (VI в. до н.э.). Более отчетливо понятие военного преступления как такового было дано в индийском Кодексе Ману (около 200 г. до н.э.)
Общеизвестно, что древние греки одними из первых в Европе стали рассматривать такие ограничения в качестве «законов войны», которые применялись в междоусобных войнах греков (например, в ходе Пелопонесской войны между Афинами и Спартой)3.
Постепенно такое понимание закрепилось в римском и средневековом европейском праве.
Как считает К.Ф. Беккер, в римской истории необходимость установить правила войны была продиктована не только беспрерывными войнами, которые вел Рим, но и «прирожденной» жестокостью самих римлян. Не будем оценивать менталитет древних римлян - отметим лишь, что число погибших в этих войнах составляло десятки тысяч. Кроме того, «тогдашние войны были очень кровопролитными ... из-за отсутствия или плохой организации врачебной помощи и дурных санитарных условий»4.
Первым судебным процессом по делу о военных преступлениях в истории европейского Средневековья считается суд над Петером фон Гагенбахом, который был судим и приговорен к смертной казни в Австрии в 147 4 г. за зверства, допущенные во время войны5.
В истории Европы регламентация средств и методов ведения военных действий, как правило, связывается с формированием обычного военного права, в котором основное место занимает рыцарский кодекс чести. Тем не менее именно в эпоху Средневековья Европа впервые столкнулась с чудовищными и ничем не оправданными зверствами, совершаемыми во время войн и конфликтов, и во многом это было связано с использованием в войнах наемников. Наемничество как метод ведения войны превращало ее в ничем не регламентированную бойню.
В исторической науке обосновывается мнение о том, что именно военные (вооруженные) столкновения должны быть предельно четко регламентированы - несоблюдение «правил игры» при ведении войны уничтожает у сторон, ее ведущих, любое человеческое начало.
Выразительная констатация основополагающего принципа международного права pacta sunt survanda («договоры должны соблюдаться»), принятого еще на Карфагенском соборе 483 г., содержит в себе признание того, что целостность системы военного противостояния покоится только на воле его участников к участию в такой «игре». Как только одна из причастных к этому сторон уклоняется от правил военной игры, сразу же либо разрушается (хотя бы и временно) вся система международного права, либо нарушившая игру сторона должна быть изгнана за пределы этой общности, т.е. поставлена вне закона6.
Можно согласиться с А. Нейером в том, что юридический запрет на использование в военных действиях запрещенных методов и средств исходит из того, что война, ведущаяся неконтролируемым образом, превращается из войны как ultima ratio («последний довод») в войну как проявление ultima rabies («крайней, необузданной ярости») 7.
Необузданная, яростная война без всяких правил и ограничений слишком хорошо знакома европейской (в том числе и российской) истории. Для того чтобы узнать о подобных «деяниях», вовсе не обязательно изучать анналы истории - достаточно прослушать любой выпуск телевизионных новостей, просмотреть газеты и т.д.
Категории «военные преступления» и «военная необходимость»
В ст. б Устава Нюрнбергского трибунала одним из военных преступлений считается «разорение, не оправданное военной необходимостью».
Действующие нормы международного права, регламентирующие правила ведения военных действий, связывают вводимые ими запреты с потребностями «военной необходимости» .
Так, в п. 2 ст. 54 Дополнительного протокола I установлен запрет «подвергать нападению или уничтожать, вывозить или приводить в негодность объекты, необходимые для выживания гражданского населения, такие, как запасы продуктов питания, производящие продовольствие сельскохозяйственные районы, посевы, скот, сооружения для снабжения питьевой водой и запасы последней, а также ирригационные сооружения специально с целью не допустить их использования гражданским населением или противной стороной как средств поддержания существования, независимо от мотивов, будь то с целью вызвать голод среди гражданских лиц, принудить их к выезду или по какой-либо иной причине».
Однако в этой же статье (п. 5) говорится о том, что, исходя из признания жизненно важных для любой стороны, находящейся в конфликте, потребностей в обороне своей национальной территории от вторжения, допускается «отступление от запрещений, предусмотренных в пункте 2, стороной, находящейся в конфликте, на такой контролируемой ею территории, где это требует настоятельная военная необходимость».
Аналогичные противопоставления запрета на применение того или иного способа либо метода ведения войны, с одной стороны, и оговоренного «настоятельной военной необходимостью» разрешения применения ряда таких средств (методов) — с другой, можно нередко встретить в иных документах международного права, в частности в Женевских конвенциях.
Установление юридического ограничения на признание того или иного военного преступления таковым по причине совершения запрещенного действия «по настоятельной военной необходимости» заставляет соотнести категории «военное преступление» и «военная необходимость».
Идея допустимости любых действий воюющих сторон в отношении друг друга уходит своими корнями в прошлое. Так, по мнению многих немецких юристов и военных аналитиков, когда генерал фон Гартман в 1877 г. изложил свою точку зрения о первенствующей роли «реализма войны» перед «идеализмом права», он исходил из «континентальной теории войны», берущей свое начало в философии Руссо. Согласно этой теории, войны должны вести только вооруженные силы. «Реализм войны» XIX столетия в отличие от того, что мы пережили в XX в., был ограничен таким путем очень узкими рамками
Профессор Ф.Ф. Мартене на Гаагской конференции 18 99 г. отмечал: «Можно думать, что генерал Гартман не хочет ставить военному насилию никаких границ и не стремится обуздать страсти разъяренных армий, однако на самом деле он весьма далек от этого. Он не ограничивается признанием некоторых законов и обычаев войны, а с усердием доказывает, что их соблюдение является для цивилизованной армии делом чести и совести. По словам генерала Гартмана, сознание права и высокая мораль должны влиять абсолютно на все действия воюющих»
Теория военной необходимости развилась в германской военной мысли в рамках традиционных представлений о континентальной войне. Другая теория была выдвинута в «англосаксонской» доктрине ведения войны. Ее основной идей было признание того обстоятельства, что «война является борьбой между нациями».
Приблизительно в одно время с фон Гартманом, известный американский юрист и публицист В. Бич Лоренс высказал совершенно новую точку зрения, которую, Ф.Ф. Мартене охарактеризовал как нечто совершенно чудовищное. Этот американский автор восставал против всякой попытки уменьшить зло войны.
Покровительствуемые лица и покровительствуемые объекты
Перед рассмотрением отдельных видов военных преступлений необходимо остановиться на таких общих положениях, относящихся к совершению данных преступлений, как определение покровительствуемых лиц и покровительствуемых объектов, т.е. потерпевших от военных преступлений и предметов таких преступлений.
Покровительствуемые лица. Нормы о военных преступлениях применимы к действиям, совершенным против так называемых покровительствуемых лиц или в ходе боевых операций. По общему правилу, в отношении покровительствуемых лиц запрещены репрессалии, а посягательства на них, предусмотренные в Женевских конвенциях и Дополнительных протоколах к ним, сами по себе квалифицируются как военные преступления (разумеется, если такие посягательства совершены в ходе вооруженного конфликта). Для определения понятия «покровительствуемое лицо» обратимся к международно-правовым актам.
Согласно ст. 13 I Женевской конвенции, эта Конвенция «будет применяться к раненым и больным, принадлежащим к следующим категориям:
1. Личный состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте, а также личный состав ополчения и Добровольческих отрядов, входящих в состав этих вооруженных сил.
2. Личный состав других ополчений и добровольческих отрядов, включая личный состав организованных движений сопротивления, принадлежащих стороне, находящейся в конфликте, и действующих на их собственной территории или вне ее, даже если эта территория оккупирована, если эти ополчения и добровольческие отряды, включая организованные движения сопротивления, отвечают нижеследующим условиям: a) имеют во главе лицо, ответственное за своих подчиненных; b) имеют определенный и явственно видимый издали отличительный знак; c) открыто носят оружие; d) соблюдают в своих действиях законы и обычаи войны.
3. Личный состав регулярных вооруженных сил, считающих себя в подчинении правительства или власти, не признанных держащей в плену державой.
4. Лица, следующие за вооруженными силами, но не входящие в их состав непосредственно, как, например, гражданские лица, входящие в экипажи военных самолетов, военные корреспонденты, поставщики, личный состав рабо чих команд или служб, на которые возложено бытовое об служивание вооруженных сил, при условии, что они полу чили на это разрешение от тех вооруженных сил, которые они сопровождают.
5. Члены экипажей судов торгового флота, включая капитанов, лоцманов и юнг, и экипажей гражданской авиации сторон, находящихся в конфликте, которые не пользуются более льготным режимом в силу каких-либо иных положений международного права.
6. Население неоккупированнои территории, которое при приближении неприятеля стихийно берется за оружие для борьбы со вторгающимися войсками, не успев сформироваться в регулярные войска, если оно носит открыто оружие и соблюдает законы и обычаи войны».
Таким образом, положения I Женевской конвенции распространяются на военнослужащих регулярных вооруженных сил (в том числе непризванной державы) и лиц, приравненных к ним. Последнюю категорию образуют: ополченцы и добровольцы, действующие на оккупированной территории или вне ее (при соблюдении перечисленных выше условий) ; вспомогательный (обслуживающий вооруженные силы) персонал; лица, участвующие в гражданском сопротивлении на неоккупированнои территории (при условии, что они сами соблюдают законы и обычаи ведения войны).
Рассмотренные положения дублируются II Женевской конвенцией. В ее ст. 13 также установлен перечень покровительствуемых лиц, полностью совпадающий с предусмотренным ст. 13 I Женевской конвенции.
III Женевская конвенция посвящена защите военнопленных и потому основным покровительствуемым лицом в ней названо лицо, имеющее статус военнопленного.
Военные преступления в уголовном праве России ...
В гл. 34 УК РФ 1996 г. ответственность за преступления против мира и безопасности человечества установлена впервые. Среди норм, предусмотренных этой главой УК РФ, важное место занимают нормы о военных преступлениях.
В отечественной науке высказываются различные точки зрения о том, какие деяния следует считать военными преступлениями по российскому уголовному праву.
Так, А.В. Наумов еще до принятия УК РФ 1996 г. отметил, что «превращение» проблемы международных преступлений в проблему не только международного, но и национального уголовного права делает актуальным решение вопроса о понимании преступности этих деяний. При этом военные преступления состоят в нарушениях обычаев и законов войны и, «в свою очередь выражаются в убийствах, истязаниях, уводе в рабство или для других целей гражданского населения оккупированной территории; в убийствах и истязаниях военнопленных или лиц, находящихся на море; в убийствах заложников, ограблении общественной или частной собственности; бессмысленном разрушении городов или деревень, разорении, не оправданном военной необходимостью»1.
И именно А.В. Наумовым практически впервые в доктрине российского уголовного права был поднят вопрос о соответствии международно-правовым актам о военных преступлениях действий российских вооруженных сил в Чечне во время первой военной кампании, начавшейся в 1994 г.
После принятия и вступления в силу УК РФ вопрос о месте военных преступлений в национальной системе преступлений против мира и безопасности человечества приобрел особую остроту.
Согласно наиболее распространенной точке зрения, к военным преступлениям по УК РФ необходимо относить: разработку, производство, накопление, приобретение или сбыт оружия массового поражения (ст. 355 в ред. ФЗ РФ от 19 июня 2001 г. № 84-ФЗ) ; применение запрещенных средств и методов ведения войны (ст. 356) и наемничество (ст. 359)2.
В соответствии с другой точкой зрения, к военным преступлениям следует относить также геноцид (ст. 357) и экоцид (ст. 358 УК)3.
Наконец, в ряде работ военные преступления вообще не выделяются как самостоятельная группа преступлений против мира и безопасности человечества: так, применение запрещенных средств и методов ведения войны, произ- і водство и распространение оружия массового поражения отнесены к преступлениям против международного мира, а наемничество - к преступлениям против безопасности человечества4 .
Заметим, что у нас не вызывает сомнений существование в УК РФ института «военных преступлений», как они определены в международном уголовном праве.
Какие преступления по УК РФ могут быть отнесены к военным? Ответить на этот вопрос можно, используя определение «военное преступление», применимое к международному уголовному праву, из которого, собственно, эти нормы и были имплементированы в УК РФ.
При этом следует исходить из двух посылок. Первая: v военное преступление представляет собой прямое нарушение установленных принципами и нормами международного права законов и обычаев войны, правил ведения военных действий. Вторая: военное преступление может быть совершено только в период вооруженного конфликта как международного, так и немеждународного характера.
Что касается применения запрещенных средств и методов ведения войны и наемничества, то эти преступления уже по определению являются военными, так как всегда совершаются в связи с вооруженными конфликтами либо в ходе таких конфликтов. Кроме того, как неоднократно подчеркивалось, на признание этих преступлений преступными нарушениями правил ведения вооруженных конфликтов прямо указывают международно-правовые акты.
Является ли разработка, производство, накопление, приобретение или сбыт оружия массового поражения военным преступлением в вышеописанном смысле? Скорее всего нет. Действительно, все эти действия связаны с оружием, которое может (но только может!) быть использовано в вооруженном конфликте. Само же применение оружия массового поражения, запрещенного международным договором России, как военное преступление сформулировано в ч. 2 ст. 35 6 УК РФ. Указанные в диспозиции ст. 355 УК РФ деяния создают потенциальную угрозу миру. Конечно, все они могут иметь место и в ходе вооруженного конфликта -но для вменения в вину ст. 355 УК РФ это обстоятельство не имеет значения. Сущность криминализации оборота оружия массового поражения состоит в том, что он создает явную и прямую угрозу международному миру, а потому именно международный мир как таковой является основным объектом этого деяния.
