Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основания исследования процесса духовно-нравственного воспитания в образцовых образовательных учреждениях для дворян в России первой четверти XIX века 19
1.1. Обоснование логики исследования процесса духовно- нравственного воспитания 19
1.2. Историко-культурные условия, определившие специфику воспитательной проблематики в России 1801 - 1825 гг 40
1.3. Идеал человека, цель и задачи духовно-нравственного воспитания в образцовых образовательных учреждениях для дворянского сословия 67
Глава 2. Ценности духовно-нравственного воспитания в творческом опыте образцовых образовательных учреждений для дворян в России первой четверти XIX века 92
2.1. Воспитательный потенциал "дворянской педагогики": общие аспекты содержания и средств 92
2.2. Традиции мужского дворянского воспитания в Первом Кадетском корпусе и Царскосельском Лицее 112
2.3. Воспитательное общество благородных девиц: воплощение образа женской добродетели 129
Заключение 146
Библиографический список 151
Приложения 167
- Обоснование логики исследования процесса духовно- нравственного воспитания
- Историко-культурные условия, определившие специфику воспитательной проблематики в России 1801 - 1825 гг
- Воспитательный потенциал "дворянской педагогики": общие аспекты содержания и средств
- Традиции мужского дворянского воспитания в Первом Кадетском корпусе и Царскосельском Лицее
Введение к работе
Актуальность исследования. Сегодня тема духовно-нравственного становления детей и молодежи признана центральной для отечественной педагогики. После долгих лет противостояния «двух миров», безапелляционного применения классового подхода во всех вопросах государственной жизни, а в 80-х гг. попытки абсолютной деидеологизации общества пришло признание, что в основании системы воспитания должны стоять общечеловеческие и отечественные традиции и ценности, в связи с чем выяснилось, что недостаточно исследован огромный пласт отечественной культуры.
Духовно-нравственное воспитание дворян в образцовых образовательных учреждениях заслуживает серьезного внимания не только как частный вариант проблемы воспитания, но и как особое явление отечественной культуры, поскольку выяснен факт существования дворянской культуры как феномена [138]. К тому же, современные социологи высказывают мнение, согласно которому «взгляд на жизнь, свойственный всему народу, определяется с большей полнотой в передовых слоях» [62, 60]. Среди важнейших принципов дворянской идеологии - убеждение в том, что высокое положение дворянина в обществе диктует необходимость заботы о своем образовании и об улучшении образовательной системы в стране, а также обязывает быть образцом высоких нравственных качеств [138, 52]. В современных условиях поиска национальной идеи и ориентиров в образовании обращение к опыту духовно-нравственного воспитания в исследуемых учреждениях необходимо и своевременно.
Недостаточное внимание к опыту духовно-нравственного воспитания в дореволюционных учебно-воспитательныхых учреждениях обнаруживает себя в современной педагогической практике, попытках адаптировать традиционные формы образования к новым общественным и социально-экономическим условиям [58]. Первый опыт воссоздания системы лицейского образования, кадетских корпусов, женских учебно-воспитательных учреждений показал недостаточность имеющихся сведений о практике духовно-
4 нравственного воспитания в подобных учреждениях дореволюционной России.
Актуальным стало изучение традиций полодифференцированного образования. Как отмечает исследователь О.А.Белянова, в условиях политической борьбы на рубеже XIX - XX вв. идея равенства полов получила неверное направление, ложная трактовка идеи «искажала полноту истины о совместности полов в жизнедеятельности, обедняла понимание сложной диалектики их взаимных отношений»[36,12].
Особенное внимание к изучению опыта духовно-нравственного воспитания в военно-учебных заведениях вызвано современными проблемами в Вооруженных силах, в среде молодежи, подлежащей призыву. Еще А.В.Суворов завещал «неослабно» следить за духом армии. К сожалению, халатное отношение военных к исполнению служебных обязанностей, рост числа воинских преступлений, межличностные конфликты — все эти тенденции в современной Российской армии свидетельствуют об ослаблении духа российских воинов. В этой связи опыт духовно-нравственного воспитания в образцовом военно-учебном заведении России времен «Золотого века» русской культуры, времен побед российской армии над армией Наполеона представляет значительный интерес.
Выбор хронологических рамок исследования. Первая четверть XIX в. является периодом расцвета русской культуры, создания национальной системы образования. Дворянские образцовые образовательные учреждения, аккумулировавшие в себе лучшие достижения в области образования и, в частности, духовно-нравственного воспитания играли значительную роль в культурной жизни общества вообще и в сфере образования, в частности.
Понятийный аппарат. Для первой четверти XIX в. понятие «духовность» являлось синонимом слова «религиозность», поэтому в исследовании термин «духовно-нравственное воспитание» подразумевает, в первую очередь, значение «религиозно-нравственного воспитания». Эти термины в работе могут использоваться как синонимичные и означать процесс цел єна-
5 правленной деятельности, ориентированной на создание условий для развития духовности (религиозности), нравственных качеств личности, и предполагает одновременную включенность в процесс всех его участников.
Важную смысловую нагрузку в названии диссертации несет термин «образцовые», ставший одним из оснований для объединения рассматриваемых образовательных учреждений в предметном поле исследования. Образцовыми в рассматриваемый период являлись следующие учреждения. С момента своего возникновения, с 1731 г., Сухопутный Шляхетский корпус (с 1801 г. Первый Кадетский корпус) стал образцом для устройства не только кадетских корпусов, но и многих других учебных заведений для дворян в России [93,168]. В первой четверти XIX в. корпус сохранял свое образцовое положение среди подобных военных заведений, имея в штате самое большое количество воспитанников, являясь культурным авангардом дворянского сословия [138, 55; 34, 85]. Воспитательное общество благородных девиц (1764 - 1917) положило начало общественному среднему образованию женщин в России и стало образцом, по которому учреждались женские заведения в губернских городах страны и в столице [33,17]. В первой четверти XIX в. создается новый тип учебно-воспитательного учреждения, которое стало осуществлять подготовку к «важным частям службы государственной», совмещая профессиональную подготовку с хорошим уровнем знаний, необходимых «всякому истинно образованному человеку». Таким типом учебных заведений стал лицей. Царскосельский Лицей, находившийся под особым покровительством императора, как феноменальное явление отечественной культуры, также рассматривается в качестве образцового образовательного учреждения [43,249]. Понятия «привилегированные» и «элитарные» значительно шире понятия «образцовые» и подразумевают образовательные учреждения для дворян вообще как первенствующего сословия в государстве, к тому же термин «привилегированные» можно отнести и к некоторым образовательным учреждениям для других сословий (напр. — мещан), которые имели свои сословные привилегии. М.Ф.Шабаева, рассматривая устав 1804 г., отмечает сословный характер народного образования в первой четверти XIX в., несмотря
на провозглашение доступности школы для всех сословий [93,185]. В тексте диссертации допускается применение понятий «привилегированные», «элитарные», «образцовые» в качестве синонимов в тех случаях, когда в рассматриваемом контексте признак образцовости не имеет решающего значения. Также в историко-педагогической литературе применительно к исследуемым учреждениям можно встретить термин «передовые». Мы рассматриваем это понятие как близкое по значению понятию «образцовые», но не равнозначное, поскольку среди передовых образовательных учреждений для дворян могут быть, к примеру, частные пансионы, но именно термин «образцовые» предполагает объектом исследования дворянские образовательные учреждения закрытого типа, финансируемые государством прежде всего и главным образом [69,67] и осуществлявшие реализацию принципа государственности, заявленного в уставах 1786,1804 гг. [33,10].
Под «образованием» в данной работе понимается целенаправленный процесс воспитания и обучения. Учитывая сложность диалектической взаимосвязи между понятиями «образование», «обучение», «воспитание», необходимо отметить, что в диссертационном исследовании применение понятия «образование», как наиболее широкого, призвано подчеркнуть целостность, гармоническое единство непротиворечащих друг другу элементов процесса, который ряд авторов (П.Ф.Каптерев, Б.Т.Лихачев и др.) определяют как процесс педагогический.
В работе также встречается понятие «юношество», которое в исследуемый период подразумевало гендернонедифференцированную аудиторию, что обусловило применение этого термина по отношению как к воспитанникам, так и к воспитанницам.
Поскольку доказано существование феномена дворянской культуры XVIII - первой половины XIX вв., определена историческая роль дворянства в становлении отечественной культуры и самосознании российского общества указанного периода, обосновано мнение, что менталитет дворянства предполагал обладание высоким уровнем образованности и нравственных качеств [138], есть все основания к постановке вопроса о феномене дворянской педа-
7 гогики как явлении, в котором обнаруживается сущность представлений об идеале человека, целях и задачах, содержании и средствах воспитания. Тем более, что на довольно продолжительном отрезке истории дворянские образовательные учреждения существовали самостоятельно, не будучи включенными в государственную систему образования. Таким образом, употребление термина «дворянская педагогика» закономерно и необходимо для адекватной оценки явлений отечественной педагогики в целом. С.Ф.Егоров к периоду XVIII - середины XIX вв. применяет термин «дворянско-государственная педагогика» [69,67], подчеркивая, что вся система учебно-воспитательных учреждений в исследуемое время развивалась как сословная, а дворянские учебные заведения закрытого типа поддерживались государством в сравнительно большей степени. Следовательно, именно дворянские учебные заведения закрытого типа в главных чертах отражали официальную позицию государства по педагогическим вопросам.
Степень изученности проблемы. О дворянском духовно-нравственном воспитании в образцовых образовательных учреждениях на сегодняшний день не написано обобщающих работ. В данном случае предпринята попытка представить специальное исследование, касающееся этого вопроса.
Отдельные вопросы, затрагивающие тему нравов дворянского сословия, рассматривались дореволюционными авторами, ведущими отечественными историками (В.Н.Татищев, С.М.Соловьев, В.О.Ключевский), подчеркивавшими осознание значимости просвещения в дворянских кругах как главный принцип дворянской идеологии. Многие русские классики в своих произведениях затрагивали тему самосознания дворянства. Среди историков освещающих общие вопросы дворянского образования С.М.Середонин, М.И.Сухомлинов,С.В.Рождественский и др.
Особенного внимания заслуживают работы дореволюционных историков образования, публицистов, которые занимались исследованием вопросов, связанных с дворянским образованием в учреждениях, ставших объектом данного исследования.
В 1864 г. был опубликован «Исторический очерк столетней жизни Воспитательного общества благородных девиц и Санкт-Петербургского Александровского училища» В.И.Лядова. Небольшой по объему, этот очерк стал, в большей мере, описанием основных фактов, связанных с историей Смольного института, но дающим, в том числе, некоторые сведения о системе духовно-нравственного воспитания в интересующем нас заведении.
В 1895 г. в С.-Петербурге вышел в свет капитальный труд Е.О.Лихачевой «Материалы по истории женского образования в России», содержащий много ценной информации по истории Воспитательного общества благородных девиц. На огромном источниковом материале автор разворачивает панораму развития женского образования в России, выстраивая периодизацию в соответствии со временем управления женскими образовательными учреждениями императрицами Екатериной II, Марией Федоровной и Александрой Федоровной, отводя дворянскому сословию роль проводника идеи о необходимости образования и носителя национальных ценностей. Выход в свет этой работы вызвал в свое время большой резонанс в научных кругах и появление ряда отзывов и рецензий (С.Ольденбург, С.И.Пономарев, Л.Д.Синицкий и др.).
Панорамную картину институтской жизни рисует З.Е.Мордвинова в биографическом очерке «Статс-дама Мария Павловна Леонтьева, начальница Воспитательного общества благородных девиц» (1902), дающем представление о годах службы М.П.Леонтьевой (бывшей воспитанницы этого же института) с 1839 г. Автор подробно рассматривает процесс духовного становления начальницы общества, условия воспитания в дворянской семье, в Смольном институте, те качества, которые ценились в воспитанницах Смольного института и общую духовно-нравственную атмосферу заведения.
В 1914 - 1915 гг. Н.П.Черепниным был составлен трехтомник «Императорское Воспитательное общество благородных девиц. Исторический очерк. 1764 - 1914.». Это серьезная научная работа, в изобилии предоставляющая разнообразные сведения об исследуемом учреждении, но тема духовно-нравственного воспитания специально в работе не выделена. Впрочем,
9 автор ставил себе задачу составить исторический, а не педагогический очерк, что определило специальный ракурс исследования.
Таким образом, сегодня мы не имеем историко-педагогических работ, освещающих проблему духовно-нравственного воспитания в Воспитательном обществе благородных девиц как центральную. Появившаяся недавно книга А. Даниловой «Благородные девицы: воспитанницы Смольного института» является литературно-художественным изданием, написанным в жанре биографических хроник. Интересен замысел автора осветить судьбу воспитанниц Смольного института после окончания заведения, но вопросу духовно-нравственного воспитания в Воспитательном обществе благородных девиц, к сожалению, не уделено должного внимания.
По истории Первого Кадетского корпуса составлены весьма обширные библиографические списки. Но в хронологических рамках нашего исследования можно выделить следующие работы: «Исторический очерк военно-учебных заведений, подведомственных Главному их Управлению. От основания в России военных школ до исхода первого двадцатипятилетия благополучного царствования Государя императора Александра Николаевича. 1700 - 1880» М.С.Лалаева; «Воспитание юношества в прошлом. Исторический очерк педагогических средств при воспитании в военно-учебных заведениях (в период 1700 - 1856 гг.)» П.А.Галенковского; «Стодвадцатипятилет-ний юбилей Первого кадетского корпуса. 1732 - 1857» П.Елагина; «Первый кадетский корпус. 1732 - 1863» К.Волховского, дающие общее представление о развитии исследуемого нами учреждения и содержащие отрывочные сведения о постановке в нем духовно-нравственного воспитания.
Нельзя обойти вниманием произведение Н.С.Лескова «Кадетский монастырь», в котором теме духовно-нравственных основ воспитания в Первом Кадетском корпусе уделяется центральное место. Автор рисует галерею живописных образов воспитателей кадет, акцентируя внимание на проявлениях служебного долга, доходившего до самоотречения, аскетическом образе жизни директора корпуса генерал-майора М.С.Перского, представленного в
10 рассказе русским праведником, сочетавшим в своем характере честность и доблесть, олицетворявшим «дух и предания кадетства» [104,275].
Вопросы духовно-нравственного воспитания в Первом Кадетском корпусе рассматриваются и в работах современных исследователей. В 2002 г. появилась историко-педагогическая работа С.Л.Шпанагеля по исследованию духовно-нравственного воспитания в кадетских корпусах России, где анализируется сущность, структура и содержание духовно-нравственного воспитания в дореволюционных и современных отечественных кадетских корпусах. Автор приходит к выводу, что на дореволюционном этапе духовность и нравственность воспринимались в имплицитной взаимосвязи, духовным воспитанием занимались в основном священнослужители, нравственное воспитание было прерогативой воспитателей. В данной работе духовно-нравственное воспитание в Первом Кадетском корпусе не является специальным предметом исследования, к тому же автор избрал для исследования очень широкие хронологические рамки: историко-педагогическому анализу подвергнут процесс духовно-нравственного воспитания в дореволюционных и современных кадетских корпусах. Видимо, это заставило автора ограничиться констатацией факта национальной идентификации процесса духовно-нравственного воспитания в кадетских корпусах и не позволило выявить противоречия, существовавшие в системе духовно-нравственного воспитания дореволюционной России.
Тема истории кадетских корпусов активно разрабатывается современным историком Н.Н.Ауровой. В диссертационном исследовании «Кадетские корпуса в системе дворянского образования и культурной жизни России. Конец XVIII - первая половина XIX вв.» дается описание политики правительства в области военного образования, показана роль кадетских корпусов в системе военного образования и общественной жизни России. Работу отличает широкое освещение социо-культурного контекста развития кадетских корпусов. В то же время автор не ставил задачу специального изучения вопросов духовно-нравственного воспитания.
Образование в Царскосельском Лицее - предмет внимания широкого круга специалистов. Достаточно упомянуть, что эта тема является отраслью пушкинистики, а значит, привлекает исследователей самых различных специальностей. Но анализ интересующего нас аспекта деятельности Лицея в историко-педагогической литературе недостаточен.
Одним из первых значимых явлений в изучении лицейского периода жизни А.С.Пушкина стал труд П.В.Анненкова «А.С.Пушкин в Александровскую эпоху», но педагогическая сторона в деятельности Лицея в этой работе освещена недостаточно. Больше внимания исследованию педагогического и ученического состава Лицея уделено в книге Я.КГрота «Пушкин, его лицейские товарищи и наставники», но и здесь тема духовно-нравственного воспитания не является центральным предметом изучения. Характер официальной истории носит монография Д.Кобеко «Императорский Царскосельский лицей. Наставники и питомцы. 1811 - 1843». Общий интерес представляют книги К.Я.Грота «Пушкинский Лицей», Н.Гастфрейнда «Товарищи Пушкина по Императорскому Царскосельскому лицею». Фрагменты, освещающие принципы духовно-нравственного воспитания в Лицее содержатся в капитальном труде «Исторический очерк бывшего Царскосельского Лицея ныне Александровского с 1811 по 1861 г.», составленный бывшим библиотекарем Лицея И.Я.Селезневым. Важными для данного исследования являются книги Н.К.Кульмана «Письма Е.А.Энгельгардта к Н.Д.Деларю» и КА.Военского «Царскосельский Лицей в 1812 г.», также в некоторой степени дающие представление о духовно-нравственной атмосфере Лицея. Книга «Благородный пансион императорского Царско-Сельского Лицея. 1814 -1829 г.» Н.С.Голицына, хотя и не является специальным исследованием по истории самого Лицея, но содержит много ценной информации о причинах, которые вызвали изменения в отношении к Царскосельскому Лицею к концу исследуемого периода и о нравственных началах, на которых строилось воспитание в Лицее.
Дореволюционная литература о Пушкине в целом отличается от советской пушкинистики большей лояльностью к теме религиозно-нравственных
12 воззрений поэта (напр.: Рождественский СВ. Пушкин. Черты внутреннего облика. - М., 1899. - 26 с). В советские годы появляется стремление противопоставить буржуазно-дворянской науке принципы социалистического подхода к биографии и творчеству Пушкина (напр. Маръянов Б.М.. Крушение легенды. - Л.: Лениздат, 1985. - 119 с). Такой подход оказывает заметное влияние на освещение деятельности Лицея, затеняя тему духовно-нравственного воспитания в нем и подменяя систему высших нравственных ценностей идеологическими.
Среди современных работ по педагогике Царскосельского Лицея обширный фактический материал представлен в трудах М.П.Руденской, которые отличает привлечение богатого архивного наследия и его научный литературоведческий анализ. Единственная историко-педагогическая работа советского периода, освещающая теоретический и практический аспекты деятельности Лицея в интересующий нас период - книга З.И.Равкина, посвященная педагогике Царскосельского Лицея пушкинской поры (1811 - 1817). Позже тему дворянско-государственной педагогики в контексте общественного развития рассматривали С.Ф.Егоров, П.А.Лебедев, отдельные аспекты темы освещены З.И.Васильевой. Общий очерк учебно-воспитательных заведений закрытого типа в Петербурге дан Н.В.Кузнецовой.
Сегодня тема лицейского образования является востребованной и вызывает исследования различных ее аспектов: Кучигашева В.В. «Становление системы лицейского образования в России первой четверти XIX века» (1996), Тотфалушжа Л. А. «Лицейское образование в России: традиции и специфика» (2002), Градулева КВ. «Специфика организации педагогического процесса в отечественных лицеях первой трети XIX века в контексте идеи интеграции» (2004). Но во всех этих работах не анализируются духовно-нравственные основы лицейского воспитания.
С 1993 по 1998 гг. вышли в свет восемь томов издания А.Д.Егорова «Лицеи России: (Опыт исторической хронологии)». Это историческое исследование об учебно-воспитательном процессе, преподавательских кадрах, выдающихся выпускниках пяти лучших лицеев России XIX - начала XX вв., в
13 числе которых Царскосельский (Александровский) Лицей. Основной задачей работы стало освещение истории организации и становления лицеев с позиции максимального охвата источникового материала, что не предполагает возможности обратить процесс духовно-нравственного воспитания в указанных учреждениях в предмет исследования. В.С.Меметов и О.Ю.Олейник в рецензии на работу А.Д.Егорова также указывают на перегруженность отдельных разделов фактами и примерами, придающими работе вид хрестоматии.
Важным вопросом, предметом внимания историков, педагогов, этнографов стал вопрос восприятия европейской культуры русским дворянством. На этот счет существуют различные точки зрения. Современный исследователь Д.С.Попиков считает, что в результате включения дворянства в европейскую культуру сложился уникальный образ русского дворянина: «по манере общения, поведения, стилю одежды елизаветинский вельможа был европеец, в то же время внутренняя, семейная и бытовая жизнь дворянства придерживалась совершенно иных основ древнерусской традиции, самодержавия и православия» [138,62].
Как бы развивая эту тему, О.В.Кириченко предпринял попытку выяснить, существовал ли у дворян XVIII в. цельный православно-религиозный уклад жизни или его носителями оставались отдельные семьи и отдельные личности. Принимая во внимание современные исследования самосознания русского дворянства, О.В.Кириченко освещает различные стороны православной религиозности у русских дворян XVIII столетия в семье, церкви, общественной деятельности. Исследователь приходит к выводу, что в обществе в течение XVIII в. были созданы условия для самого глубокого духовного обновления, и аристократ конца XVIII в. - это человек думающий, образованный не только светски, но и религиозно, катехизически и богословски. Автор приводит данные о дворянах-подвижниках, отмечая в то же время, что дворянство со временем все более ориентировалось на нравственную доминанту чести, отходя от православных традиций благочестия. Но общим выводом является утверждение, что традиционные религиозные нормы (благо-
14 словение, христианское отношение к смерти, любовь к иконе, к богомолью, покаяние, общение со старцами, активная церковная благотворительность) все же сохранялись в дворянской среде [87,253 - 255].
Исследователь Т.А.Шанская проанализировала комплекс источников и литературы, содержащий свидетельства восприятия французской культуры в России первой четверти XIX в., и пришла к выводу, что представители элитарного дворянства, находясь на службе, были носителями определенной этики, сформировавшейся из синтеза национальной и европейской культур, соотношение которых зависело от культурной и политической ориентации конкретного чиновника и от рода его службы. Автор не делает четких выводов относительно культурных ценностей российского общества исследуемого периода. Но этот вопрос получил четкое разрешение в другой исследовательской работе.
Т.П.Гуйван предприняла попытку выявить новые историко-педагогические знания на основе анализа российской периодической печати первой половины XIX в. В диссертационном исследовании в результате анализа общей периодики первой четверти XIX столетия автор систематизирует представления об «отечественном воспитании» и «воспитании иноземном» и приходит к выводу, что наибольшее распространение в периодической печати столетия получило мнение о сочетании воспитания, основанного на национальных началах с лучшими достижениями европейского просвещения. Важен вывод исследователя о том, что педагогические идеи в первой четверти XIX в. находили отражение в общей периодике, а не в специальных педагогических журналах и выражали общее отношение общественности к проблеме «иноземного воспитания».
Таким образом, несмотря на усиление внимания в последнее время историков отечественной педагогики к образовательному процессу в исследуемых учебно-воспитательных заведениях, системного изучения процесса духовно-нравственного воспитания в образцовых образовательных учреждениях для дворян в России первой четверти XIX в. не проводилось, что и определило выбор темы диссертации: «Духовно-нравственное воспитание в об-
15 разцовых образовательных учреждениях для дворян в России первой четверти XIX века».
Объект исследования: учебно-воспитательный процесс в образцовых образовательных учреждениях для дворян в России XVIII - первой четверти XIX вв.
Предмет исследования: духовно-нравственное воспитание в образцовых образовательных учреждениях для дворян в России первой четверти XIX в.
Цель исследования: выявить и проанализировать систему духовно-нравственного воспитания в образцовых образовательных учреждениях для дворян в России первой четверти XIX в.
Задачи исследования: определить методологические подходы к изучению историко-педагогической реальности и обосновать логику исследования процесса духовно-нравственного воспитания в образцовых образовательных учреждениях для дворян; охарактеризовать историко-культурные условия, определившие специфику рассматриваемого аспекта воспитательной проблематики в России первой четверти XIX в.; раскрыть представления об идеале человека, цели и задачах духовно-нравственного воспитания в образцовых образовательных учреждениях для дворян в России исследуемого периода; выделить общие содержательные компоненты и средства духовно-нравственного воспитания в названных учреждениях первой четверти XIX в.; изучить специфику исследуемого аспекта воспитания в гендернодифферен-цированной среде.
Источниками для данного исследования послужили программные документы по вопросам образования второй половины XVIII - первой четверти XIX вв. (рескрипты, указы, уставы, правила для приема, грамоты, отчеты, постановления), мемуарно-эпистолярные материалы, а также посвященная им исследовательская литература.
Методы исследования: сравнительный анализ документальных источников; системно-генетический метод при изучении историко-педагогического опыта передовых учебных заведений; метод абстрагирова-
ния при изучении мемуарной литературы; сопоставительный анализ социально-педагогических замыслов и их соответствия историческому времени и месту; метод ретроспективного моделирования, позволяющий глубже исследовать логику развития исследуемых явлений в процессе духовно-нравственного воспитания; интегративный метод при рассмотрении педагогической системы отдельных учреждений в масштабах формирования отечественной педагогической культуры; метод экстраполирования.
Теоретико-методологическая основа исследования. Исследование проводилось на основе аксиологического (С.Ф.Егоров, И.Ф.Исаев, Н.Д.Никандров, З.И.Равкин, В.А.Сластенин, Е.Н.Шиянов и др.) и цивилиза-ционного (М.В.Богуславский, И.А.Колесникова, Г.Б.Корнетов и др.) подходов к изучению историко-педагогического процесса. В работе также использованы некоторые положения антропологического подхода (Б.М.Бим-Бад, К.Д.Ушинский и др.), положения Э.Д.Днепрова, М.Н.Скаткина, труды, рассматривающие философско-теоретические традиции в культуре и образовании (Г.П.Выжлецов, А.В.Гулыга, И.А.Ильин, Ю.М.Лотман, А.В.Рогова и др.), исследования различных аспектов ценностных ориентации отечественной педагогики (Е.П.Белозерцев, Е.В.Иванов, С.С.Пантюхин, А.Н.Сергеев, Э.Чурсина, С.Л.Шпанагель и др.), разработки вопросов нравственного воспитания (Л.Ю.Гордин, И.Д.Лушников, И.С.Марьенко, Н.Е.Щуркова и др.), идеи нравственного, художественно-эстетического воспитания (Э.А.Верб, Д.С.Лихачев, Л.П.Печко, В.А.Сухомлинский и др.), исследования вопросов тендерного воспитания (О.А.Белянова, Л.Я.Верб и др.). Наряду с этим, мы руководствовались принципом историзма, реализация которого предполагает изучение явления в его конкретно-исторической обусловленности и динамике, а также диалектической идеей о связи общего, особенного и единичного.
Научная новизна исследования: - охарактеризованы представления об идеале человека, цели и задачах духовно-нравственного воспитания в образцовых образовательных учреждениях для дворян первой четверти XIX в.;
- выделены общие содержательные компоненты и средства духовно-
нравственного воспитания в названных учреждениях первой четверти XIX в.;
- выявлена и охарактеризована специфика исследуемого аспекта воспитания
в гендернодифференцированной среде.
Теоретическая значимость исследования:
- осуществлен теоретико-методологический анализ подходов к рассмотрению
историко-педагогической реальности применительно к исследованию про
цесса духовно-нравственного воспитания в образцовых образовательных уч
реждениях для дворян;
- теоретически осмыслены ключевые вопросы процесса духовно-
нравственного воспитания с позиций ценностного подхода;
- выявлены историко-культурные условия, определившие специфику рас
сматриваемого аспекта воспитательной проблематики в России первой чет
верти XIX в.;
- приведены в систему имеющиеся сведения о процессе духовно-
нравственного воспитания в исследуемых учреждениях;
- рассмотрен процесс духовно-нравственного воспитания в Царскосельском
Лицее пушкинской поры в ряду образцовых образовательных дворянских уч
реждений, что имеет самостоятельную значимость.
Практическая ценность работы определяется тем, что основные положения и выводы диссертации могут быть использованы для создания программ духовно-нравственного воспитания детей и молодежи; при подготовке научных исследований, учебников и учебных пособий по истории педагогики; в процессе чтения лекционных курсов педагогического и культурологического циклов, для совершенствования воспитательного процесса в образовательных учреждениях разных типов.
Результаты исследования докладывались на заседаниях кафедр педагогики и психологии, профессионального педагогического образования и социального управления НовГУ им. Ярослава Мудрого (Великий Новгород), на ежегодных научно-практических конференциях, проводимых НовГУ им. Ярослава Мудрого в 2002 - 2005 гг. (Великий Новгород), на общероссийских
18 научно-практических конференциях: "Знаменские чтения"(2003), "Никитские чтения"(2004).
На защиту выносятся следующие положения, дающие авторскую интерпретацию изученных материалов и источников:
Представления о воспитательном идеале в образцовых образовательных учреждениях для дворян в России первой четверти XIX в. подразумевали абсолютный и реально достижимый идеалы. Абсолютный идеал человека, рассматривавшийся в традициях православной культуры и соответствующий идеалу божественного совершенства, задавал конкретные характеристики реальному воспитательному идеалу, отражаясь в цели и задачах воспитания.
Цель воспитания в образцовых образовательных учреждениях для дворян в России первой четверти XIX в. одновременно отражала общее видение идеала человека, значимость разносторонности интересов и потребностей личности и имела свою специфику в зависимости от образовательного учреждения. Стержнем духовно-нравственного воспитания было воспитание в вере.
Содержание и средства духовно-нравственного воспитания в образцовых образовательных учреждениях для дворян в России первой четверти XIX в. включали как общие, так и специфические компоненты. Основными общими содержательными характеристиками являлись: религиозная катехизация воспитуемых и разъяснение смысла гражданских обязанностей человека. Специфичные черты были обусловлены, главным образом, тендерной дифференциацией воспитуемых.
Образцовые образовательные учреждения для дворян в России первой четверти XIX в. представляли собой крупное явление в духовной жизни и сфере образования, являясь своеобразным педагогическим феноменом, вобравшим в себя идею о формировании гуманной личности, всестороннего развития умственных, духовных и телесных сил юношества.
Обоснование логики исследования процесса духовно- нравственного воспитания
Современные изменения в российском обществе диктуют необходимость активной разработки стратегических моделей отечественного образования, и в этом сложном процессе особую функцию выполняет историко-педагогическое знание.
В работах большинства отечественных философов, государственных деятелей и педагогов (Петр I, Екатерина II, И.И.Бецкой, А.В.Суворов, Н.И.Пирогов, Л.Н.Толстой, К.Д.Ушинский и др.) вопросам духовно-нравственного воспитания придавалась первостепенная важность. Без преувеличения можно констатировать, что духовно-нравственное воспитание является центральной проблемой педагогической науки. Современные исследователи утверждают, что и в советский период в процессе формирования мировоззрения школьников, их нравственного, эстетического и умственного воспитания развивались их духовные ориентации [154; 188].
До недавнего времени часто предметом исследований становились социальные аспекты нравственности. В 90-х гг. вследствие усиления внимания к вопросам теории и методологии научного знания, в условиях поиска ценностных ориентиров в обществе появились работы, содержащие новые концептуальные подходы к рассмотрению историко-педагогического процесса.
Применение различных классификационных оснований позволяет по-разному группировать разнообразно представленные концепции. На основе такого системообразующего направления как разработка теоретико-методологических вопросов, выделяются следующие подходы: аксиологический (З.И.Равкин и др.), антропологический (Б.Г.Ананьев, Б.М.Бим-Бад, Л.К.Рахлевская, В.Б.Куликов и др.), парадигмальный (М.В.Богуславский, Г.Б.Корнетов, М.А.Гусаковский и др.), релевантностный (М.Н.Певзнер) и цивилизационный (Г.Б.Корнетов, И.А.Колесникова и др.). Характерно, что все авторы-разработчики современных подходов стремятся выявить основополагающую идею, позволяющую наиболее полно охватить все историко-педагогические процессы, рассмотреть историю педагогики в широком контексте общечеловеческой истории, выявив внутренний конструкт историко-педагогической реальности.
На взгляд автора исследования, аксиологический подход, согласно которому осмысление явлений общественной жизни и культуры осуществляется на основе критериев целей, норм и идеалов, наиболее адекватно выражает современные требования к историко-педагогической науке и отражает стремления большинства авторов концепций вникнуть в сферу духовных интересов человека. В пользу такого мнения говорит и тот факт, что в «Российской педагогической энциклопедии» педагогическая наука определена как «одна из форм духовно-практического освоения мира». (История педагогики. // Российская педагогическая энциклопедия: В 2 т. - М., 1993. - Т. 1. - С.392.)
Некоторые авторы не считают аксиологический подход концептуально завершенным, определяя его только как «тематическое исследование», не дающее теоретически-целостного осмысления историко-педагогических процессов (Мошкова Л.В. Подходы к концептуализации историко-педагогического знания в отечественной науке 90-х гг. XX века // Труды кафедры педагогики, истории образования и педагогической антропологии Университета РАО. - Вып.4. - М., 2001. - 160 с. - С.35). Такая позиция представляется недостаточно обоснованной, поскольку именно ценностный подход положил начало «выяснению методологических основ, определению исследовательских подходов и проблемно-тематических направлений истори-ко-педагогического обоснования современной стратегии развития отечественного образования» [29,3].
Аксиологический подход получил свое обоснование не только в исто-рико-педагогической науке, но и в философских концепциях, где он представлен адекватным парадигмам общественного развития и современного научного знания в мировом масштабе [51]. Аксиология как теория ценностей ставит акцент на осмыслении человеческой жизни, ценностей человеческой культуры, ценностей бытия. Современный аксиолог Г.П.Выжлецов расценивает аксиологическую ориентацию сегодняшней философии как закономерный этап, знаменующий переход от рассмотрения вопросов первопричин бытия (онтологический период) и разумного переустройства общества (гносеологический период) к вопросам сферы духа (аксиологический период). Философия в данном рассмотрении предстает как форма сознания, как способ рассмотрения объективной картины мира. Это, в большей мере, объясняет современную тенденцию пристального внимания мировой науки к ценностным детерминициям конкретного человека и, в том числе, является характерной чертой современных историко-педагогических исследований. Тем более, что связь между философией и образованием не только не отрицается современными учеными, но обосновывается необходимость развития прикладной философии. Так, Б.С.Гершунский видит необходимость в философии образования, учитывающей общефилософские учения и отражающей объективные закономерности развития собственно образовательной сферы. (Гершунский Б.С. Философия образования. - М., 1998. - С.80.)
Как показывает анализ докладов на всероссийских, межрегиональных и региональных научных конференциях, большинство современных исследователей, деятелей образования выражают мнение, согласно которому между понятиями «аксиология» и «духовность» существует семантическая связь. Как отметил А.И.Субетто в своем докладе «Духовное измерение культуры и образования России как основа их перспектив в XXI веке»: «Духовное всегда аксиологично».
Большинство специалистов пришли к выводу, что уяснению понятия «духовность» способствует выделение семантической пары «духовность — нравственность». Но если духовность относится многими исследователями к сверхсознательной сфере, то нравственность имеет более четкие категориальные определения.
Попытки систематического осмысления основных подходов в исследовании понятия «духовность» связаны с разработкой концептуальных моделей различной степени обобщения. Ряд современных исследователей выделяют светский и религиозный подходы к пониманию духовности [154,9; 190,10]. Сутью религиозного подхода, по мнению С.Н.Сергеева, является представление о духовности как о степени преображения человека Божественной благодатью. Сущность светского подхода в подобных концепциях сводится, как правило, к трактовке нравственных ценностей как конечных, высших. С.Л.Шпанагель добавляет к этой классификации рациональный и прагматический подходы, которые, по его мнению, реализуются в европейской и североамериканской культурных традициях, «с позиций индивидуального интереса и рационального расчета» [190, 10].
Историко-культурные условия, определившие специфику воспитательной проблематики в России 1801 - 1825 гг
Современная историко-педагогическая мысль признает, что ценность в сфере историко-педагогического знания представляет собой не только сферу идеального в человеческом, но и действительную потребность, обоснованную конкретными историческими реалиями и отражает в себе область нравственного сознания людей, этических и эстетических приоритетов [29,7 — 9].
Предварительное рассмотрение многообразия социализирующих процессов и общественных условий отражает современную тенденцию погружения объекта и предмета педагогики в широкий социокультурный контекст, без которого объяснение конкретных целей, задач, содержания, методов и средств будет неполным. Так, Б.М.Бим-Бад видит задачу современного историко-педагогического исследования в том, чтобы показать «как при данных конкретных исторических условиях и обстоятельствах и при определенном, имевшем место в данных конкретных исторических ситуациях целеполага-нии формировался определенный тип личности - иногда вопреки целенаправленному воспитанию, а чаще всего — в результате взаимодействия формального и неформального воспитания и образования» [176,12].
Общественное сознание в России первой четверти XIX в. представлено в законодательных актах, программах, инструкциях, программных документах образовательных учреждений, в педагогических сочинениях, в литературно-общественной мысли, в практике осуществления педагогических идей первой четверти XIX в., в творческом опыте отдельных педагогов, в периодической печати своего времени, мемуарной литературе.
Положение дворянского сословия к началу XIX в. было отличным от его положения в предшествующее время. Согласно «Жалованной грамоте», дарованной Екатериной II дворянству в 1785 г., это сословие не только освобождалось от обязательной службы, но признавалось первенствующим сословием в государстве [138, 35]. Этот документ значительно определил развитие общественного сознания на годы вперед. Достаточное число к началу XIX в. профессионалов, необходимость в которых остро ощущалась в эпоху Петра I, позволило освободить дворян от обязательной военной службы. К началу XIX в. служба государству становится осознанной в дворянской среде и является уже предметом чести. Возможность лично управлять своими имениями, участие дворян в местном и государственном управлении определенно воздействовали на общественное сознание, формируя отношение к дворянству как к просвещенному сословию, способному привнести благоуст-роение во все сферы жизнедеятельности государства.
Образование на первых порах рассматривалось в дворянских кругах также как одна из форм служебной повинности. Петру I стоило больших усилий привить дворянству сознание необходимости хотя бы первоначального образования шляхетских недорослей и приходилось прибегать к крайним мерам (шельмование, наказание кнутом, ссылка в вечную каторгу и др.) [52,23]. К концу правления Петра самосознание дворянства, по мнению Д.С.Попикова, было основано на убеждении о необходимости образования, которое «становится общественным делом самого сословия и формирует представления о личной чести, достоинстве и сословной гордости [138,62]. Также автор указывает на то, что высокое положение дворянина обязывало его быть образцом высоких нравственных качеств [138,52], не решая вопроса основ такой характеристики. Дореволюционный исследователь Е.О.Лихачева видит истоки самосознания дворянства в раннем периоде. Отождествляя процессы просвещения и христианизации Руси, автор говорит о том, что распространяться просвещение, уже по мысли князя Владимира, должно было через людей знатных и бояр [109,2]. Среди наших современников эту позицию поддерживает исследователь дворянского самосознания О.В.Кириченко, указывая на укорененность воззрений дворян в православной религии. Анализ указанных работ дает основания сделать вывод о том, что дворянское сословие представляло особый феномен в отечественной культуре, необходимость в образовании (просвещении) и его распространении были важнейшими чертами самосознания дворянства, имевшими глубокие корни в православной традиции.
Важным фактором в процессе формирования дворянства как особого сословия было привитие европейской культуры. Вопрос о степени восприятия дворянством иноземной культуры решается современными исследователями неоднозначно: от обвинения в галломании [189], возможности совмещения двух культур [138] до снятия вопроса о серьезном влиянии иноземной культуры [87]. Д.С.Попиков утверждает, что дворянское сословие обладало неповторимым своеобразием, одним из проявлений которого было умение соответствовать европейским требованиям в манере общения, поведении, стиле одежды, притом, что внутренняя, семейная и бытовая жизнь дворянства придерживалась совершенно иных основ древнерусской традиции, самодержавия и православия. Сам автор видит в этом противоречие, разрыв между сознанием и действительностью, причину внутреннего кризиса и упадка, приведшего к гибели дворянской культуры. Такая точка зрения имеет оппозиционное мнение, не менее обоснованное. Как справедливо отмечает О.В.Кириченко, проблема восприятия европейской культуры русским дворянством решалась в советской историографии зачастую весьма поверхностно: «все очень просто: сбросили с себя старорусские одежды да привычки и чистыми окунулись в новую европейскую жизнь. Но это совсем не так, ибо не с пустым сердцем встречал русский служилый человек (дворянин -И.К.) европейскую культуру, с сердцем даже не просто русским, национально особенным, а православным сердцем, «намоленным» сердцем» [87,50]. О.В.Кириченко приводит множество исторических фактов в пользу высказанного убеждения.
Иллюстрацией к этим словам является и та картина, которую рисует в своем исследовании Е.О.Лихачева, отмечая, что во второй половине XVIII в. продолжала существовать боязнь просвещения, т. к. большинство даже образованных людей того времени видели необходимость, прежде всего, в воспитании и, если признавали светское знание, то только узко практическое или для украшения. Остальное знание вызывало недоверие и сомнение в своей необходимости добродетельному человеку. М.В.Ломоносов при проектировании Петербургского университета был вынужден специально оговорить, чтобы духовенство не ругало наук в проповедях [109,98].
Постановка вопроса о религиозном сознании народа имеет свою специфику. Как отмечает автор «Истории русской церкви» П.В.Знаменский, развитие религиозного сознания самого народа, те формы, в которых народ выражал понимание предложенного ему учения, не должно отождествляться с церковным законом; проблема изучения особенностей, которые происходят от соприкосновения православия с народными понятиями и жизнью, должна составить предмет отдельных исследований [76,6]. Таким образом, экстраполируя мнение историка церкви на проблему восприятия обществом в целом или его отдельными представителями иноземной культуры, приходим к выводу, что взаимодействие культур не представляет опасности для ментальных особенностей отдельных обществ до тех пор, пока оно не касается церковных законов, религиозных догматов.
Автор диссертационного сочинения склоняется к мнению, согласно которому в петровскую эпоху плоды западной цивилизации в целом были восприняты дворянством как необходимость для создания равных отношений с европейскими странами, необходимость вовлечения России в тесное европейское взаимодействие и не изменили ментальных особенностей сословия в целом [138]. Проблемы диалога культур стали естественным следствием такого взаимодействия и обусловили рост национального самосознания русского народа вообще и дворянства, в частности. В ходе исследования можно проследить на основании отдельных сторон взаимодействия степень проникновения в русскую культуру иноземных обычаев в первой четверти XIX в.
Одним из условий, рожденных взаимодействием с Европой, стало освоение европейской образованности, так называемого, светского знания.
Исключительно церковное образование перестало удовлетворять потребностям государства уже в петровскую эпоху, но для создания стройной системы народного образования требовалось время. С.В.Рождественский рассматривает время Екатерины II как необходимое связующее звено между эпохой Петра и временем расцвета русской культуры, которое соединило разрозненные мероприятия в деле народного просвещения в единую систему. Действительно, основы таких идей мы видим в программном документе, составленным Иваном Ивановичем Бецким и конфирмованным 12 марта 1764 г. — "Генеральное Учреждение о воспитании обоего пола юношества". Этот документ лег в основу уставов большинства заведений екатерининской эпохи, в том числе в устав Воспитательного общества благородных девиц (1764) и в устав Сухопутного Шляхетского корпуса (1731) в Санкт-Петербурге.
Воспитательный потенциал "дворянской педагогики": общие аспекты содержания и средств
Существенной особенностью в рассмотрении проблемы содержания духовно-нравственного воспитания педагогическим руководством первой четверти XIX в. являются его широкие рамки в определении, нежесткая за-данность. Это объясняется воззрениями, характерными для исследуемого периода, согласно которым содержание, средства духовно-нравственного воспитания не могут быть ограничены в силу категориальной неопределимости воспитательного идеала в его предельном значении. В этой связи интересна позиция П.А.Флоренского, который считал, что познание мира - это живое чувственное общение с познаваемым, где методы познания намечаются не познающим, а познаваемым (Флоренский П.А. У водоразделов мысли. - Т.2. - М.: Правда, 1990. - С.32.). В данном исследовании понятие содержания воспитания обозначает, в большей степени, предмет деятельности учащегося, осваиваемый или усваиваемый учащимися и выступает как средство реализации педагогической цели, предполагая предельно широкий набор составляющих компонентов.
Терминологическая неразработанность многих педагогических понятий того времени приводила к тому, что нередко понятия, относящиеся к вопросу выбора средств, методов воспитания употреблялись как синонимичные. Такой подход к трактовке понятий имел свои позитивные стороны, поскольку позволял вкладывать глубинное личностное понимание, а не употреблять понятия pro forma (ради формы - И.К.). И сегодня методы и средства воспитания нередко отождествляются в силу своей тесной взаимосвязи. В диссертации понятие «средства» употребляется в предельно широком значении и охватывает все те педагогические приемы, способы педагогического воздействия, различные виды деятельности и совокупность предметов материальной и духовной культуры, необходимые для реализации поставленной цели, которые в первой четверти XIX в. обозначались терминами «приемы», «руководства», «условия», «метода» и др. и не имели четкого разграничения.
Долгое время в советской методологии необходимость ориентации на абсолютный идеал отвергалась в соответствии с диалектико-материалистическим пониманием истории. Но этот вопрос всегда существовал в тесной связи с вопросом содержания образования и применяемых средств. К.Д.Ушинский писал: «К чему учить историю, словесность, все множество наук, если это учение не заставит нас полюбить идею и истину больше, чем деньги, карты и вино, и ставить духовные наслаждения выше телесных, духовные достоинства выше случайных преимуществ?... Тогда нужно передавать только технические сведения... Кто же согласится ограничить воспитание одной техникой?» [180,165].
Во времена Александра I, как уже отмечалось, с возрастанием числа образовательных учреждений появилась потребность в объединении основных начал воспитания и обучения.
Для образцовых образовательных учреждений первой четверти XIX в. характерной чертой было стремление дать воспитуемым широкое общее образование. Склонность человеческой природы к разнообразию интересов учитывалась уже при возникновении Шляхетского корпуса. В управление корпусом генералом Философовым издан был сенатский указ о порядке отношений Военной Коллегии с директором Кадетского корпуса, в котором говорилось, что «Корпус по силе изданных об нем узаконениев, заключает в себе не одно военное, но и политическое и гражданское училище» [83,48].
Во время управления Воспитательным обществом благородных девиц Марией Федоровной усилилась направленность к воспитанию семейных добродетелей, но это не означало низкого уровня общего образования женщин. Так, некоторые публицисты считали, что женщины в России образованнее мужчин. Французский поэт Анселот говорил, что русские женщины часто одиноки в обществе вследствие «своего нравственного превосходства» [109,300]. Сам А.С.Пушкин признавал женщин «несравненно просвещеннее» мужчин и хотел способствовать их дальнейшему образованию посредством своего журнала [109,301]. В Воспитательном обществе благородных девиц первой четверти XIX в. после Закона Божия особенное внимание уделялось языкам, если судить по количеству часов. Именно при императрице Марии Федоровне для первого возраста прибавлялись география и история (по одному часу в неделю). В старшем возрасте были добавлены логика и геометрия, правда, отменена архитектура. При приеме на должности классных дам о недостатке в знаниях по предмету не могло быть и речи. Начальница заведения неоднократно приглашала к себе кандидатку для бесед с целью выяснения способностей, прежде чем принять ее на соответствующую должность.
В исследуемых учреждениях из общего числа предметов учебного курса выделялись те, которые непосредственно «руководили» юношество к нравственному совершенствованию. Под нравственными науками понимались все те познания, которые можно было отнести к «нравственному положению» [6] человека в обществе. В свою очередь вопрос «нравственного положения человека в обществе» наиболее всеобъемлюще был изложен профессором А.П.Куницыным в его знаменитой книге «Право естественное», отражавшей передовые взгляды на общество, характерные для первых лет царствования Александра. Преподавание нравственных наук разделялось между законоучителем (священником) и преподавателем той части нравственных предметов, которая прямо не относилась к религиозному образованию [153,119].
В соответствии с представлениями об идеале и нравственном предназначении человека, во всех дворянских образовательных учреждениях, ставших предметом данного исследования, в содержание учебных программ входили предметы религиозной катехизации воспитанников и воспитанниц. Преподавание Закона Божьего велось как «высшего дополнения нравственности» как знания, которое придает взглядам о человеке полноту и целостность и является венчающим звеном в системе представлений о предназначении человека. Еще К.Д.Ушинский в статье «О народном воспитании» писал, что огромное значение в дворянском воспитании имеет православная религия, которая своими традициями и праздниками воспитывает человека лучше любых воспитателей [180].
Создание единых пособий еще начиналось, поэтому только некоторые издания получали разрешение министерства на общее применение. Многие же предметы преподавались по материалам, составленными непосредственно преподавателями, и распространялись с помощью переписывания.
С 1822 г. в Лицее в первом классе проходилась Священная история Ветхого и Нового Завета по руководству «Чтение из книг Ветхого и Нового Завета». Во втором классе изъясняемы были Символ веры и молитва Господня и десять заповедей по пространному катехизису Филарета. Обозрение книг Священного Писания производилось по запискам законоучителя «по примеру краткого руководства к чтению священного писания, изданного митрополитом Амвросием». В 1823 г. был учрежден Комитет по рассмотрению пособий, такой же комитет был образован и при военно-учебных заведениях из инспекторов классов и преподавателей под председательством генерала Маркевича [83,125].
Кроме занятий по программе, воспитанники часто занимались чтением Нового и Ветхого Завета на славянском, а также на французском или немецком языках. В 1819 г. было введено правило, принятое в руководство по всем учебным округам Министерства народного просвещения: каждое утро, перед началом учения, с приходом в класс преподавателя, читать одну главу из Нового Завета. В Смольном институте также ежедневно после утренней и вечерней молитвы читалась глава Евангелия.
В воскресные и праздничные дни воспитанники всех исследуемых учреждений присутствовали на богослужении. В Лицее хоры придворной домовой церкви, сообщаясь непосредственно с библиотекой Лицея, служили местом для молитвы. Для ежедневного моления лицеистов были напечатаны и утверждены молитвы на церковнославянском языке [153,141].
Все воспитанницы Смольного института накануне всех церковных праздников и непосредственно в праздники обязательно присутствовали на церковной службе; от законоучителя священника получали пастырскую беседу, разъясняющую христианские истины. Классные дамы читали нравоучительные истории о святых, чтимых православной церковью [19,42].
Традиции мужского дворянского воспитания в Первом Кадетском корпусе и Царскосельском Лицее
Нравственность и пол — тема, мало исследованная в современной научной литературе. Исследователи проблемы совместного обучения сталкиваются с неразработанностью многих вопросов личностного становления мальчиков и девочек, юношей и девушек [36,4]. Между тем, специфика духовно-нравственного воспитания существует, имеет свою богатую историю, а сами традиции полодифференцированного подхода к образованию представляют большую ценность.
Духовность в ряде исследований воспринимается через понятие «менталитет» [190], что призывает современных исследователей к самым широким обобщениям при структурировании и анализе историко-педагогического материала. Поскольку менталитет связан с национальной идеей, выражающейся, по мнению С.Л.Шпанагеля, в стремлении к процветанию Родины, мужеству и патриотизму, рассмотрение содержания, средств и методов мужского дворянского воспитания представляет значительный интерес.
С момента своего возникновения Царскосельский Лицей готовил к важным частям службы государственной, как гражданской, так и военной, и с 1811 г. подчинялся министру народного просвещения, а с 18 марта 1822 г. состоял в ведомстве главного директора Пажеского и кадетских корпусов. Только 23 февраля 1829 г. было объявлено «Высочайшее повеление», согласно которому целью образования воспитанников Царскосельского Лицея должно было стать исключительно несение статской службы. Таким образом, элемент военного воспитания присутствовал в педагогической системе Лицея на протяжении всего исследуемого периода, что дает особые основания для объединения в качестве предмета рассмотрения Царскосельского Лицея и Первого Кадетского корпуса. Тем более, что педагогические традиции в Первом Кадетском корпусе в исследуемый период предполагали самое широкое образование будущих офицеров. Рассмотрение общих и специфических черт этих заведений должно пролить свет на традиции мужского дворянского воспитания в первой четверти XIX в.
Историко-педагогический анализ содержания воспитания в Первом Кадетском корпусе и Царскосельском Лицее показал, что в процессе духовно-нравственного воспитания у юношей формировались основные религиозно-этические представления, которые понимались достаточно широко и заключали в своей структуре как традиционные, так и историко-контекстуальные компоненты. Рассмотрим основные компоненты содержания и средств духовно-нравственного воспитания юношей и попытаемся составить общий портрет молодого дворянина - выпускника образцового образовательного учреждения первой четверти XIX в.
Главным основанием всех познаний должна была быть истинная добродетель. Для того, чтобы быть «хранителем законов», государственный деятель и воин должны были научиться сами почитать таковые. Нарушение закона его блюстителем, по мнению педагогов XIX в., лишает закон нравственной силы.
Как показывает исследование, религиозно-этические понятия являлись генетической основой всей системы духовно-нравственного воспитания российских юношей первой четверти XIX в. Религиозная сторона составляла особенно важный предмет воспитания дворян. Не только преподавание Закона Божия входило в число предметов учебных программ, но воспитанники интересовались богословием, знали Священную историю, пели в церковном хоре, участвуя в богослужении. Каждое утро читалась глава Евангелия перед учением. Для лицеистов были изданы «Молитвы для руководства воспитанников Лицея» [153,VIII].
Принадлежность к дворянскому роду не воспринималась как нравственная характеристика. Знаменитость предков не допускала возможности нерадения о тех добродетелях, благодаря которым их имена были увенчаны бессмертием. Необходимыми признавались собственные усилия человека на поприще духовного делания, чтобы укоренить в своем сердце праотеческие добродетели.
Познание божьих законов предваряло изучение «человеческой мысли». В истинах откровения видели то, чего человеческий рассудок, по представлениям начала XIX в., сам по себе не мог постигнуть.
Коренное познание правил доброго поведения, непритворной и бескорыстной добродетели составляло суть изучения философии нравственности. Осуждалось механическое повторение того, что в виде предания переходит из уст в уста в обыденной жизни. Убеждение в необходимости добрых нравов было заимствовано из существа человеческой природы и из свойства общности людей.
Ответственность за воспитание детей перед семьей осознавалась теми, кто был причастен к делу воспитания российского юношества, и налагала обязанность выпустить из заведения достойных служителей Отечества. Таким образом, искреннее желание родителей воспитать своих детей добродетельными, общественно полезными гражданами, верными защитниками трона встречало весомую поддержку в лице образцовых учебных заведений для дворян.
Идеи гражданственности получили широкое развитие в эпоху Александра I. Передовые взгляды на вопросы государственного устройства наиболее подробно были отражены А.П.Куницыным в книге «Право Естественное».
Как показывает анализ исследованной литературы по вопросу, А.П.Куницын был весьма религиозным человеком, получив первоначальное образование в духовном училище Кашинского уезда Тверской губернии. В книге «Право естественное» во второй главе «О главном начале права» А.П.Куницын рассматривает различные теории об источнике права. Признавая непротиворечивость теории, согласно которой за начало права поставляется «Воля Божеская», А.П.Куницын приводит читателя к выводу, что эта теория, с одной стороны, делает начало права неопределенным, и, с другой стороны, требует нового признака. Не отрицая, таким образом, право на существование этой теории, он касается вопросов внутренней свободы, утверждая недопустимость употребления человека в качестве средства для достижения каких бы то ни было целей.
Взгляды А.П.Куницына оказали сильное влияние на разработку нравственной проблематики в первой четверти XIX в. и отражали те идеи, которые начинали волновать умы многих сограждан. Советские историографы не без основания усматривали в ряде идей, высказанных А.П.Куницыным, влияние на формирование идеологии декабристов. Одним из таких «острых» вопросов, рассматривавшихся в контексте теории государственного устройства, был следующий. Согласие членов государства в «рассуждении цели их соединения» и выбора средств ее достижения, а также «в рассуждении способа употребления» этих средств и, наконец, выбор главы, которому обществом передаются полномочия, в соответствии с этической концепцией А.П.Куницына, предполагает, что несогласные с мнением людей, стремящихся к единой цели и выбравших главу, выходят из сообщества или не вступают в подданство главе. Возможно повиновение с пожертвованием случайных прав, но каждый может отказать в таком повиновении.
Как показало исследование, вопрос основ нравственного воспитания в Лицее исследуемого периода активно рассматривался несколько позднее, после декабрьского выступления дворян-революционеров, в связи с участием в восстании двух бывших воспитанников Лицея и одного бывшего воспитанника Благородного пансиона. Н.С.Голицын приводит письмо бывшего директора Лицея Е.А.Энгельгардта, который отозвался на обвинения, в том числе иностранных газет, в воспитании революционных настроений, поместив свое письмо в ряде иностранных газет и направив послание к графу Бенкендорфу [55,165], обращая при этом внимание, что выпускников Лицея можно видеть на почетных должностях в самых различных родах службы как свидетельство их способностей и одобрения начальств. Принимая обвинения на счет именно нравственного воспитания в Лицее, директор возмущается несправедливостью, что о выпускниках других учебных заведений в обвинениях не говорилось вовсе и, называя участников восстания «несчастными» уверяет, что в Лицее и Благородном пансионе «ни в воспитании, ни в духе их воспитанников не было и тени малейшего политического вольномыслия» [55,166].
Таким образом, необходимо признать, что осознанное воспитание революционных настроений в Лицее первой четверти XIX в. не может считаться исторической реальностью, в то же время те знания, которые получали воспитанники А.П.Куницына, хотя и не призывали к открытым революционным действиям, но предполагали свободу выбора в отношении к верховной власти, сама постановка вопроса свидетельствовала о либеральных настроениях в обществе. Примечательно, что в частных беседах Александр I доказывал пагубность наследственной верховной власти [49,64].
В контексте усилившихся настроений общественной сплоченности после постигших страну бедствий в 1812 г. и победоносного шествия российской армии при освобождении Европы получили новую постановку многие вопросы.
Особенной характеристикой добродетельного гражданина считалось такое качество, как «радение» о всеобъемлющем знании в своей профессии, вопросах государственного управления и связанная с этим прозорливость, в совокупности позволяющие предварять общественные несчастья, или прекращать постигшие людей бедствия. С этой же целью воспитанники рассматриваемых учреждений должны были изучать юридические науки. В Первом Кадетском корпусе воспитанникам преподавались судопроизводство и аудит, предписывалось участие в судебных заседаниях. Лицеисты изучали право естественное, частное и публичное, гражданское и уголовное.
Понимание связи сведений об устройстве и управлении государством давало основательность образованию воспитанников образцовых учреждений. Видя целью государственного управления благоустройство человеческого общества, дворяне стремились освоить средства, которыми можно было бы достигнуть желаемого.
