Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Культурные и политические корни европоцентризм 9
1.1. Суть европоцентризма и его исторические предпосылки9
1.2. Культурные и политические масштабы европоцентризма 21
1.3. Европоцентризм и империализм в литературе 32
Глава II Критика европоцентризма 60
2.1. Культурологическая критика европоцентризма 60
2.2. Идеологическая критика европоцентризма 73
2.2.1. Колониалистский аспект 74
2.2.2. Религиозный аспект 83
2.2.3. Расовый аспект 92
2.3. Крушение колониализма 105
Заключение 127
Использованная литература 132
- Культурные и политические масштабы европоцентризма
- Европоцентризм и империализм в литературе
- Идеологическая критика европоцентризма
- Расовый аспект
Введение к работе
Актуальность темы. С исторической и познавательной точек зрения востоковедение занимало видное место в европейской политике и культуре. С одной стороны, оно явилось продуктом всего развития европейской культуры, а с другой - утилитарным инструментом в руках европейских политиков, использовавших его для познания и изучения Востока в общем, и мусульманского Востока в частности. Поэтому в востоковедении так тесно переплелись его культурная и политическая составляющие.
Востоковедение сформировало европейское видение Востока, в котором превалировали политические интересы, а точнее колониалистские устремления. Поэтому не удивительно, что особого развития и расцвета востоковедение достигло именно в 19 веке в эпоху колониальных захватов, когда западным ориенталистам, применявшим различные методы, удалось сформулировать и создать европейскую систему представлений о Востоке в самых различных областях. Они исследовали и разъясняли историю и культуру Востока, подходя к ним со своими западноевропейскими мерками, что приводило к формалистскому подходу к истории и культуре восточных народов, а это, в свою очередь сужало и нивелировало богатейший разнообразный культурный мир Востока, превращавшийся в ряде случаев в символы и формы высоких идеалов в духе европейской культуры. Так, великая древнегреческая философия с различными её школами и направлениями выдавалась за образец европейской философии, хотя она ни в культурном, ни в историческим, ни даже в географическом плане не была западноевропейской. Западные востоковеды судили об уровне развития той или иной восточной цивилизации, постоянно сравнивая их с присвоенным европейцами греческим эталоном. Это же относилось и к истории, и к литературе, и к политике, то есть, к самым различным областям, ставшим объектом исследования со стороны западных ориенталистов. Таким образом, востоковедение стало методологическим инструментом Запада в выстраивании системы его политических отношений с Востоком. Востоковедение в этом плане играло двойственную, противоречивую роль, но в итоге, оно всегда верно служило интересам европейских колониалистов, что отчётливо проявилось во взглядах европейцев на Восток и в их колониалистской политике, по отношению к нему. Востоковедение эволюционировало с течением времени и по мере развития отношений между Востоком и Западом, но главной своей политической задаче никогда не изменяло.
По сути своей востоковедение не поднялось от уровня специальности до уровня науки, но при всем при этом возникает насущная необходимость дать научную оценку истории востоковедения и его методике, дабы вскрыть методологическую слабость ряда его подходов к Востоку, а также в корне изменить искажённый образ Востока на Западе и развенчать идеологические западные клише в отношении Востока. Задача наша, в сущности, состоит в том, чтобы ввести диалог между различными цивилизациями в нормальное русло и найти справедливое решение ряда серьёзных политических и национальных проблем, существующих в современном мире.
Степень разработанности темы. Востоковедение изучалось и исследовалось на различных этапах истории многими исследователями, историками, философами и политикам, как Запада, так и Востока. Видными исследователями истории востоковедения были Нагиб аль-Акыки ("Ориенталисты", Дар аль-маариф, 1964г, Каир), Абдель Латыф
Тибави("Англоязычные востоковеды", перевод Касема Самараи Рияда, издание исламского Университета имама Мухаммеда бен Сауда, 1991г.); Мухаммед аль-Бахи("Исламская мысль и её связь с западным колониализмом", дар аль-Фикр, Бейрут, 1970 г., издание пятое) и ряд других.
Нагиб аль-Акыки утверждает, что востоковедение существовало на Западе еще до начала крестовых походов в 11 веке, а сами крестовые походы явились результатом борьбы Запада с культурой и философией Востока, бросившего вызов христианству.
Абдель Латыф Тибави, который находился в Британии в 1947г., где он в Оксфордском университете, исследовал историю английского востоковедения в вышеупомянутой книге, где он указал на методические ошибки ориенталистов, их явную предвзятость и присущие большинству из них исторические неточности. Он указал на попытки некоторых востоковедов, типа Бернарда Льюиса, исследовать серьёзные политические проблемы в духе газетной публицистики, что лишало их серьёзного научного обоснования. А некоторых востоковедов он охарактеризовал, как явных невежд.
Мухаммед аль-Бахи утверждал, что западное миссионерство и востоковедение являются столпами колониализма, отрицающими наличие глубоких исторических, культурных и духовных основ в прошлом арабской нации и всего мусульманского мира, и наносящими тем самым оскорбление всему арабо-мусульманскому миру. Аль-Бахи подчёркивал, что главной причиной возникновения востоковедения является религиозная, а за ней уже шли причины торгового, политического, дипломатического и личного характера. Он постоянно указывал на тесную связь западных миссионеров с колониализмом.
Ахмед Исмаилович, исследовав востоковедение с позиции европейца, пришёл к выводу, что востоковедение, как наука, несмотря на ряд ценных исследований, проведённых на Востоке и Западе, явно сбилось с пути и лишилось объективного подхода к реальности. Он отмечал, что некоторые ориенталисты явно преувеличивают роль востоковедения в арабо-мусульманских исследованиях или же занимают твердолобую позицию, не приводя никаких аргументов для её обоснования. Исмаилович считает, что востоковедение бросило все силы на то, чтобы навязать свои понятия и взгляды арабо-исламскому миру.
Разумеется, на Западе существуют различные точки зрения: одна из них настаивает на объективности, вторая является откровенно коло-ниалистской, третья отталкивается от культуры, все вместе взятые они действовали и действуют в направлении изоляции Востока, загоняя его в рамки, установленные для него востоковедением.
Одними из самых заметных исследований в области востоковедения, особенно его политического и культурного аспектов, стали работы известного палестинского мыслителя Эдуарда Сайда, опубликовавшего в 1979г. свою знаменитую книгу "Востоковедение", а в 1995г. в Нью-Йорке на английском языке - свою работу "Культура и империализм". Эти книги Э. Сайда вызвали широкие отклики во всём мире и дали толчок к пересмотру взгляда на востоковедение, его методологию и его непосредственную роль в политических событиях прошлого и современности.
Следует отметить, что книги Э. Сайда подробно изучались и обсуждались. Его произведения переведены на французский, шведский, немецкий, испанский, итальянский, турецкий, персидский, малайский, японский и арабский языки. Их внимательно изучали и ссылались на них многие арабские писатели и учёные, такие как Камаль Абу Диб, Субхи
Хадид, Мухаммед Хасанейн Хейкаль, Фаиз Трхини, Маазин Мутбака-ни, Альбер Хаурани, Ибрагим Абу Лягд, Абдель Латыф Тибави и другие. Произведения Э. Сайда привлекли внимание и большого числа видных деятелей неарабского происхождения, таких как Наум Шум-ский, Пол Джонсон, Николае Дерикс, Бенжамен Шварц, Бернард Льюис, Реннжет Гиа, Корнель Уэст, Кристофер Хитшинз, Самуэль Хантингтон, Роже Гароди, Икбаль Ахмед, Эрнст Гелнер и др.
Но до сих пор не было опубликовано ни одного исследования, посвященного методологии Э. Сайда, хотя и появилось много статей в прессе, на которые Сайд ответил в своей брошюре "Послесловие к востоковедению", опубликованной в 1994г.
Все эти исследования, несмотря на ряд содержащихся в них позитивных моментов, не смогли дать ясной картины методологии Э. Сайда при его исследовании востоковедения и его огромной роли в формировании колониальной политики Запада.
Цель и основные задачи исследования. Целью нашего исследования является систематизация критического анализа истории востоковедения и его методики построения отношений с Востоком Эдуарда Сайда. Для этого мы решили подробно остановиться на следующих проблемах:
Сущность европоцентризма и его исторических предпосылок.
Культурных и политических масштабах европейского эгоцентризма.
3.Систематизации критического анализа, данного Э. Сайдом европоцентризму.
4. Систематизированной критике европоцентризма на уровне идеологии и политики.
Источники и методы исследования Необходимо дать политико-философский анализ взглядов Э. Сайда на западное востоковедение, основываясь на методе исторического исследования и заняв реалистическую позицию в отношении критических взглядов этого ученого, занимающих значительное место в данной диссертации.
В процессе исследования взглядов Э. Сайда на востоковедение и его историю были также попользованы труды ряда философов, политиков, историков, востоковедов и арабистов, касающиеся темы диссертации, таких как Нагиб аль-Акыки, Исхак Муса аль Хусейни, Али Ха-сан Харбутди, Саси аль-Хадж, Ахмед Бурсан, Ахмад Дарбаои, Махмуд Ийкер, Анвар аль-Джунди, Абдель Латыф Тибауи, Мухаммед аль-Бахи, Хасан Ханафи, Ахмед Исмаилович, Бернард Льюис, Франеуа де Бело, Гарри Магдорф, Мэтью Андероон, Роже Гароди, лорд Балфур, Джорж Керзон, Гамильтон Джэб, Рене Гроссе, Эрнста Ренана и др.
Научная новизна исследования. Новым с научной точки зрения в данном исследовании является то, что впервые в диссертации на русском языке дана попытка подробно и систематизировано представить взгляды и позицию известного палестинского философа и мыслителя Эдуарда Сайда относительно западного востоковедения, его методологии и роли в формировании колониальной западной политики и её последствий для судеб многих восточных стран и народов. Основными положительными сторонами данного исследования, по нашему мнению, являются следующие: в диссертации содержится методологически систематизированная позиция в отношении сущности востоковедения и его роли в формировании целой системы взглядов и представ- лений на Западе в отношении Востока; рассматриваются корни и предпосылки(исторические и культурные) подобных взглядов и представлений; систематизированы взгляды Э. Сайда на сущность востоковеде ния, причины его появления на свет, его методологию и роль в формировании колониалистской западноевропейской и амери канской политики в отношении Востока как в прошлом, так и в настоящем; внесение методологических аспектов в критику Э. Сайдом старого и современного востоковедения; выдвижение новой идеи на основе взглядов Э. Сайда о необходимости освободить востоковедение от колониалистских тенденций, господствующих в нём, с тем чтобы превратить востоковедение из узкой специальности в настоящую науку, способствующую ведению нормального диалога между представителями различных наций и культур, и установлению между ними взаимопонимания с целью отыскания разумных, взведенных разрешений политических и национальных конфликтов, и создания нового многополярного в культурном и политическом отношении мира.
Теоретическое и практическое значение. Результаты данного исследования могут быть использованы для дальнейшего изучения творчества Эдуарда Сайда; изучения современного западного востоковедения, а также при создании спецкурсов для студентов и аспирантов по проблемам колониального востоковедения.
Культурные и политические масштабы европоцентризма
Востоковедение стало образом мышления, основанном на экзистенциальном и онтологическим отличии Запада от Востока. Это отличие стало отправной точкой для обоснования разных теорий, художественных вымыслов, поводов для войн, рассказов и политико-общественных высказываний в адрес Востока, его населения и традиций. Оно было принято, по мнению Э.Сайда, на вооружение многими писателями, философами, политиками и экономистами, придерживавшихся колониалистских взглядов. [Линкольн, Виктор Гюго, Данте, К. Маркс усвоили основы востоковедения.] Востоковедение стало методом западного властвования над Востоком и управления им. Западная цивилизация обрисовала политический, общественный и идеологический образ Востока.1
Эдуард Сайд подчеркивает, что востоковедение заняло одно из главных мест в Западном мире и не позволяет человеку, пишущему о Востоке и думающему о нем, перейти определенные границы, установленные этим самым востоковедением. То есть, другими словами, востоковедение не было свободным источником мысли и действия. Востоковедение, таким образом, определяет, что можно и нельзя говорить о Востоке, создав интересный прецедент, подлежащий обсуждению. Эдуард Сайд указывает на то, что западная цивилизация много приобре л а и самоутвердилась в ходе противостояния Востоку, считая его параллельным миром.
Востоковедение есть просветительный англо-французский проект, охватывающий Индию и весь Средний Восток, сферы распространения Корана, торговлю пряностями, колониальные войска, колониальную администрацию с участием представителей Востока, аппарат научных деятелей и философов Востока, действующих в пользу Европы. Этот список можно продолжать до бесконечности.1
С начала XIX в. и до окончания Второй мировой войны Англия и Франция безраздельно господствовали над Востоком и востоковедением. После войны власть над Востоком перешла к США, использующими те методы, которыми пользовались Франция и Англия. XX в. с его востоковедением усугубил различие между «своими» и «чужими», между первостепенностью Запада и вторичностью Востока.
Востоковедение есть геополитический законченный проект, а ориенталисты есть те, кто изучает и занимается восточными проблемами (каждый, изучающий исламскую теологию, китайские наречия, индийские верования, считает себя востоковедом). Некоторые из них считают, что востоковедение берет начало с крестоносных войн, когда несколько английских студентов отправились на Восток для получения знаний в его школах и университетах2.
Эдуард Сайд указывает на то, что христианский Запад датирует начало востоковедения 1311—1312 гг. после основания кафедр арабского языка, иврита и греческого языка в университетах Парижа, Оксфорда и Польши. Но в то время это было не более, чем частной или ре- лигиозной инициативой, не представлявшей собой научно обоснованное течение1.
Родинсон утверждает, что слово «востоковедение» появилось в английском языке примерно в 1779 г., а во французском словаре оно было упомянуто в 1838 г. В произведениях XVIII в. слово «восток» стало широко употребляться наряду со словом «запад»2. Мухаммед аль-Бахи полагает, что востоковедение берет начало в XIII в., хотя и до этой даты были отдельные инициативные действия со стороны Запада3. Ахмед Шарбас считает, что востоковедение началось в XIII в. (приблизительно) и связано с началом крестовых походов4. Али Харбутли и Ахмед аль-Искандари относят начало востоковедения к XX в. нашей эры, когда арабская мусульманская культура достигла своего пика, и европейцы ездили на Восток для приобретения знаний5. Исхак Муса аль-Хусейни считает, что очень трудно датировать появление востоковедения определенным годом .
Как бы то ни было, все исследователи сходятся на том, что востоковедение началось с соприкосновения западноевропейской и арабской цивилизацией. До середины XVIII в. ориенталисты, в основном, занимались изучением Библии и семито-хамитских языков, ислама и Китая. С конца же XVIII в. востоковедение стало совместным англо- французским проектом отношения к Востоку и господства над ним. С середины XIX в. востоковедение стало приобретать научные формы.
Восток познавался, как правило, текстуально посредством книг и заранее разработанных схем, а не посредством изобразительных искусств (скульптора, гончарное дело). Поэтому востоковед, отправляясь в какую-либо восточную страну по своей специальности, уже обладал набором определенных абстрактных, устоявшихся принципов и взглядов на изучаемую цивилизацию, и его единственной целью было найти подтверждение этим принципам и навязать их коренным жителям, не приверженным им, и поэтому рассматриваемых в качестве низшей расы.
С давних времен Восток представлялся европейцами более надуманным, нежели познаваемым на практике. Это подтверждает и Р.Ю.Сазерн, который указывал на то, что Европа односторонне понимала Восток, рассматривая его, в первую очередь, как мусульманскую цивилизацию. И до начала XVIII в. знания европейцев о Востоке были крайне скудными и путаными1. Их представления о Востоке ассоциировались с каким-то потусторонним, отдельно существующим миром.
Европоцентризм и империализм в литературе
В XIX в. востоковедение стало богатым кладезем знаний, большой вклад в который внес энциклопедист Раймон Шваб, описавший востоковедение в его развитии с 1765 по 1850 гг. в книге «Восточный Ренессанс», где он подчеркивал, что слово «восточный» относится к каждому азиату, ставшему синонимом тайного и непонятного. Поэтому востоковедами XIX в. были специалисты по Китаю, исламу, индоевропейским исследованиям, а также такие талантливые энтузиасты, как Виктор Гюго с его «Людьми Востока» и Гете с его «Западно-восточной канцелярией». Сюда же можно отнести Ричарда Бертона, Эдварда Лина, Фредерика Шлегеля и Жюля Моля, который в своем двухтомном труде «27 лет истории восточных исследований» осветил важнейшие события, связанные с востоковедением в период с 1840 по 1867 гг. Следует отметить, что Моль был секретарем Азиатского общества в Париже, являвшегося столицей востоковедения и, по мнению Вальтера Бенжамена, столицей мира. Интерес представляет и книга Густава Доги «История востоковедов в Европе с XII до XIX века», написанная в промежуток между 1868 и 1870 гг., в которой даны биографии ряда видных ориенталистов.
Востоковедение и сфера его приложения не смогли создать полного позитивного познания Востока, а лишь создали второстепенную систему знаний, живущих своей особенной жизнью, которую Кьернан назвал «общим европейским сном наяву о Востоке»1, воодушевлявшим многих знаменитых писателей XIX в.: Гюго, Гете, Норваля, Флобера и ДР Романтические география и история способствуют обострению ума и повышению его чувствительности путем установления дистанции и различий между ближним и далеким. И в действительности позитивистская история и позитивистская география достигли огромных успехов в Европе и США, и сегодня исследователи имеют большие возможности для познания мира, его прошлого и настоящего. Но это не означает, что они знают все, что познаваемо. Подобное знание, по всей видимости, выходит за рамки позитивистского метода познания. И это свидетельствует, что Восток для Европы значил больше того, что было известно о нем благодаря экспериментальному подходу.
Термин «востоковедение» по сравнению с «восточными» и «ре-гио-нальными» исследованиями менее предпочтителен в среде специалистов, т.к. он предполагает властную сущность европейского колониализма XIX — начала XX вв., на пороге которых рамки романтической и реалистической географии сузились, уступив место неограниченной экспансии Европы в поисках рынков, природных богатств и колоний. Таким образом, востоковедение из института исследования превратилось в орудие империализма. О свидетельствах подобной эволюции упоминал Эдуард Сайд, говоря о Наполеоне, Лас Пасе, Бальфу-ре и Кромере .
После окончания первой мировой войны Африка и Восток стали еще более отличными от Европы не только в идейном плане. Востоко- ведение полностью влилось в имперские рамки. В 1920-х гг. имперский и империалистический взгляд на вещи становится диалектическим. Во время созыва Бандунгской конференции в 1955 г. весь Восток уже получил политическую независимость от западных империй и предстал в ином свете перед лицом двух мощных мировых империй — США и СССР. Востоковедение оказалось бессильным в определении места Востока в "Третьем мире" в новых условиях, столкнувшись с Востоком, вооруженным политически.
Империализм — не только высшая стадия развития капитализма, характерная особым подходом к экономике, политике и социуму, используемым Западом в его экспансионистских целях и при оккупации чужих земель с целью создания своих империй за счет колонизируемых народов и грабежа их богатств, но и монополия в области культуры, навязываемая другим народам при помощи изучения их обычаев, традиций и истории.
Э. Сайд акцентирует внимание на новых западных империях XIX—XX вв., основоположниках империалистической культуры, и рассматривает такую ее форму, как роман, утверждая, что он сыграл большую роль в формировании империалистических взглядов и подходов к окружающей действительности .
Э. Сайд не касается таких империй, как Австро-Венгерская Российская, Оттоманская и Испанская. Но это не значит, что власть России над Средней Азией и Восточной Европой, господство османов в арабском мире, власть Португалии в части Африки и Испании, в Латинской Америке были менее империалистскими. Просто наиболее в концентрированном виде сущность империализма, его сплоченность и координированность, в т.ч. и в области культуры, проявилась на опыте Англии, Франции и Америки1.
Наиболее мощной империей была Англия, с которой на протяжении двух веков соперничала Франция. Так как литература играла большую роль в имперских устремлениях этих стран, то во Франции и Англии были созданы романы, не имеющие аналогов в остальном мире. Америка же, ставшая империей в конце XIX в., не следовала по стопам своих великих предшественников вплоть до их крушения.
Опыт истории свидетельствует о том, что все мировые культуры в какой-то степени переплетаются друг с другом и дополняют друг друга. Так и во времена империй не было в них чистой, изолированной от других, культуры. Она несла в себе примеси других культур и цивилизаций. И наиболее значимые произведения культуры, несущие идеи свободы и просвещения, звали к объединению, а не к изоляционизму.
Обращение к прошлому есть самая распространенная стратегия объяснения настоящего, дабы понять: осталось ли это прошлое полностью в прошлом или же оно повторяется в других формах в настоящем. Идеи Элиота о сложной взаимосвязи прошлого и настоящего2 имеют большое значение в споре о сущности понятия «империализм», ставшим сегодня словом, вызывающим самые различные толкования и вопросы: был ли империализм в основном экономическим и по каким причинам, или же системным, и когда завершился (завершился ли?). Этот вопрос занимал головы выдающихся мыслителей Америки и Европы, таких как Каутский, Ленин, Люксембург, П. Кеннеди, Н. Щум-ский и др. Эти мыслители рассматривали взаимосвязь политики и экономики, но не уделили внимания особой роли культуры в практике современного империализма, о чем напоминает Э. аид1. Он также считает, что империализм есть теория и практика и система взглядов, при помощи которых он может управлять издалека и практически сохранять свое влияние в странах, попавших под его контроль2.
Идеологическая критика европоцентризма
В главе I мы попытались установить исторические предпосылки европоцентризма, сконцентрировав внимание на политических и культурных аспектах этого явления и его влияния на отношения между Востоком и Западом. Мы также постарались определить сферу теории и практики явления, называемого «востоковедением», на примере британского и французского опыта соприкосновения с Востоком и его исследования. Это соприкосновение наложило глубокий отпечаток на востоковедение и понятие границ, разделяющих Восток и Запад, понятие «второсортности» одних и «превосходства» других, а также на формирование образа Востока в глазах европейцев с тем, чтобы убедить их в наличии глубоких воображаемых и географических различий между Востоком и Западом, под воздействием которых западноевропейцы прожили несколько веков.
В нашем исследовании мы вскрыли также завуалированную связь между европейской литературой и культурой с политикой, обнаружив ряд экзистенциалистских сторон в западном общественном мышлении.
Империализм, усилив смешение культур и наций в человеческом космосе, в то же время старался убедить людей в том, что они делятся всего лишь(!) на белых и черных, европейцев и азиатов. Но невозможно же игнорировать истину, гласящую, что люди, создающие свою историю, создают в то же время свою культуру и свои национальные традиции. Ни у кого нет права игнорировать историческое наследие, национальный язык и культуру того или иного народа.
Сфера интересов востоковедения довольно обширна и многогранна в силу его связи с традиционными познаниями (классические исследования, Священное писание и районы его распространения, языкознание и т.д.), общественными и государственными институтами (правительства, торговые фирмы, географические общества, университеты), а также с литературой, куда относятся описания путешествий и географических открытий. Поэтому можно считать востоковедение организованной системой взглядов, представлений и литературного творчества, подчиненной определенным идеям, внешне вроде бы приемлемых для Востока.
Таким образом, востоковедение стало школой исследований, предметом которых явился Восток с его цивилизацией, населением и религиями. Восток предстал в востоковедении системой представлений о нем, поддержанных силой, ведущей его к знаниям и последующему принятию западного имперского мышления. Поэтому с политической точки зрения востоковедение можно идентифицировать как продукт деятельности определенных политических сил. Э. Сайд считает, что востоковедение было, по своей сути, политическим кредо, навязанным волевым усилием Востоку как более слабому по отношению к Западу, ставившему всегда знак равенства между отличием от него Востока и его слабостью1. В результате этого почти каждый европеец в XIX в. рассуждал о Востоке с позиции расового эгоцентризма, что сви детельствовало о том, что более развитые цивилизации, по мнению самих европейцев, мало что дали менее развитым кроме идей империализма, расизма и расового эгоцентризма. Востоковедение, в свою очередь, оказало давление на культуру и получило от нее поддержку, усилив тем самым ощущение глубоких различий, имеющихся между европейской и азиатской составляющими существующего мира.
Востоковедение, будучи научным и культурным инструментом познания, в то же время явилось и инструментом агрессии и вынесения выгодных Западу суждений о Востоке. В свое время немало представителей Востока направились на Запад с целью перенять его опыт, но, как мы видим, европейцы, приезжавшие на Восток, имели совсем другие цели... Востоковедение не имело аналога, противостоявшего ему на Востоке и уравнивавшего его в какой-то степени с Западом. О Востоке в период между 1800 и 1950 гг. было написано около 60 тыс. книг, в то время как представители Востока написали о Западе лишь 1% работ от этого количества. Отсутствие равновесия между Западом и Востоком стало результатом изменения определенных исторических условий. Ислам с VIII по XVI вв. н.э. фактически господствовал в военном и политическом плане на Западе и Востоке, после чего центр силы переместился на Запад. В конце XX и начале XXI вв. вектор силы опять, по всей видимости, перемещается на Восток.
Востоковедение пыталось подчеркнуть превосходство Запада над Востоком во всех областях жизни. Сторонники этой тенденции имели в виду, в первую очередь, арабов и мусульман , забывая о том, что арабы и мусульмане главенствовали в мире на протяжении почти 8 веков, привнеся в него новую религию, ряд наук и культуру. Им не были присущи высокомерие, шовинизм и чувство пренебрежения в отношении других народов. Наоборот, они уважали другие религии. Ислам явился единственной религией, терпимо относившейся к другим религиям, не видя в них ничего предрассудительного в отличие, например, от Дер Бьело, поделившего в своем труде «Восточная библиотека»1 историю человечества на «благородный» и «низкий» периоды, отнеся к первому евреев и христиан, а ко второму — мусульман.
Арабские завоевания вдохнули новую жизненную струю в Западный мир, вернув ему науку древних эллинов, отброшенную в свое время христианским Западом, неспособным восстановить ее самостоятельно и ожидавшим с тревогой в начале II тысячелетия наступления «конца света». Арабы не ограничились восстановлением старых культурных ценностей, внеся заметный вклад в развитие всей мировой культуры .
Исламская цивилизация явилась продолжением и развитием цивилизации древних Греции, Рима и Персии и охватила нации с различными традициями и обычаями, став не только арабской цивилизацией, но и цивилизацией всех мусульманских народов, связав ценности старого с ценностями нового миров.
Расовый аспект
В предыдущих двух параграфах, посвященных критике европоцентризма, мы сосредоточили внимание на роли востоковедения в колонизации Европой почти всего мира и разжигании конфронтации между христианством и исламом. В этом параграфе мы попытаемся обратить особое внимание на роль востоковедения в формировании идеи превосходства Запада над Востоком и создании глубокой пропасти, разделившей народы Запада и Востока практически во всех областях жизни Темой данного параграфа будет расовый аспект идеи европейского эгоцентризма.
С одной стороны, как мы уже отмечали в предыдущем параграфе, востоковедение объясняло превосходство Запада над Востоком преимуществом христианства над исламом. С другой стороны, западные востоковеды заявляют, что преимущество Запада обусловлено умственным и физическим превосходством европейцев над другими расами и народами. Несомненно, что востоковедение как наука сыграло немалую роль в появлении подобной дискриминации, которую оно затем закрепило и углубило. Это подтверждает и Э.Саид, когда пишет, что востоковедение постоянно опиралось на политику гибкого навязывания идеи европейского господства, позволявшую западноевропейцу при всех контактах с людьми Востока ощущать свое превосходство над ними .
После окончания первой мировой войны идея европейского господства на Востоке была проведена в жизнь в форме так называемого «режима попечительства» под предлогом неспособности восточных народов к самоуправлению. Э. Сайд указывает на то, что Запад всегда смотрел на Восток и подходил к его изучению с колониалистских, расистских и гегемонистских позиций. На основе вот такого подхода Запад и произвел новый географический и демографический передел мира.
Паутина, сотканная Западом из расизма, политической, идеологической и культурной экспансии империализма, убивала, как отмечает Э. Сайд, все человеческое в человеке . Так, лорд Бальфур, отставив в сторону вопрос о «низшем» и «высшем» как риторический, считал превосходство Британии и второстепенность Египта, будучи предста- вителем Запада в этой стране, аксиомой . Бальфур не скрывал своего расового превосходства и тогда, когда рассуждал о народах Востока в общем и о египтянах в частности и говорил, что их великие времена остались в прошлом и что единственная польза от них в современном мире состоит в том, чтобы мощные современные государства Европы вытащили их из состояния полной деградации и превратили их, вернув им уважение к самим себе, в жителей колоний, занятых полезным производительным трудом4.
Бальфур говорил о современном ему Египте от имени Англии, Запада и всей западной цивилизаций, потому что Египет был не просто обычной колонией, а являл собой положительный пример деятельности западного колониализма. Э. Сайд указывал на то, что восточные народы, как их понимал Бальфур, рассматривались Кромером как покоренные расы1. Именно знание подвластных рас или, по-другому, восточных народов делает управление ими легким и эффективным. Управляемые народы, по утверждению западноевропейцев, не способны самостоятельно определить, в чем заключается их благо. Э. Сайд добавляет, что так как Кромер, в основном, имел дело с уроженцами Востока и правил ими в Индии и Египте, то подходил он к ним везде с одной и той же меркой2. По его мнению, где бы они не находились, все они представляют одно целое, одну и ту же расу. География, обычаи, традиции и религия не играли здесь никакой роли. Людей Востока объединяло то, что все они — уроженцы Востока, низшая раса, которой необходимо руководить и управлять.
Э. Сайд напоминает о расистских и гегемонистских взглядах нашего современника Генри Киссинджера, когда этот специалист по международным делам (в свое время он занимал пост государственного секретаря США) заявил следующее: «У нас произошла ньютоновская революция, а у них ее не было»3.
Такой дискриминационный подход Киссинджера имеет то же происхождение, что и дискриминационные взгляды западных востоковедов, отделивших европейцев от уроженцев Востока. Э. Сайд считает, что подобные заявления Киссинджера не лишены высокомерия, несмотря на их внешне нейтральную тональность . Э. Сайд указывает на то, что классических ориенталистов и Киссинджера объединяет их взгляд на различие цивилизаций, сводящийся к тому, что, во-первых, оно вызывает конфронтацию между ними, и, во-вторых, требует от Запада установления своего господства над другими народами, подчине- ния их себе, и управления ими при помощи превосходства в знании и силе, способными заставить их подчиниться1.
Нет необходимости напоминать, к чему привела подобная дискриминация и какую цену за нее пришлось заплатить, если главный раскол по географическому признаку вызвал ряд других глубоких расколов во всех сферах жизни и деятельности между Востоком и Западом.
Э. Сайд рассматривает расистские взгляды Фредерика Шлегеля, изучавшего санскрит в Париже и ставшего языковедом, специализирующемся по Индии. В своих работах он проявил себя как крайний расист и шовинист. Он считал, что между санскритом и фарси, с одной стороны, и греческим языком, с другой стороны, существует более тесная связь, чем между ними и языками семитов, китайцев, американских индейцев и африканцев. Он писал, что семитские языки примитивны и неэстетичны, а сами семиты находятся на низшей ступени развития, оставаясь разобщенными и отсталыми. Он также заявлял, что иврит был изобретен для пророчеств и обожествления, а что касается мусульман, то они вообще создали мертворожденную пустую веру в единобожие, несущую в себе только отрицательные черты» . Подобный твердолобый расизм, содержащийся в нападках Шлегеля на семитов и других «деградировавших» сынов Востока, получил широкое распространение в европейской культуре. Э. Сайд отмечает, что язык и раса стали казаться неотделимыми друг от друга.
Похожие диссертации на Колониальное востоковедение : Парадокс культуры и политики у Эдварда Саида
