Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. АКТУАЛИЗАЦИЯ ПРОБЛЕМ МУЛЬТИКУ- ЛЬТУРАЛИЗМА В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ 18
1.1. Теоретическая и аксиологическая неоднозначность подходов к феномену мультикультурализма 19
1.2. Органический и имитационный виды мультикуль-турализма 32
1.3. Билингвизм как социально-историческая предпосылка мультикультурализма 51
ГЛАВА II. БИ/МУЛЬТИЛИНГВИЗМ КАК НЕОБХОДИМОЕ УСЛОВИЕ СУЩЕСТВОВАНИЯ МУЛЬТИ-КУЛЬТУРАЛЬНЫХ СООБЩЕСТВ 64
2.1. Би/мультилингвизм как проблема языкового выбора 65
2.2. Возможные пути воплощения языкового выбора: лингвистический империализм - языковая экология 86
ГЛАВА III. СОЦИАЛЬНАЯ БИЛИНГВИЗАЦИЯ ЛИЧНОСТИ В МИКШИРОВАННОМ КУЛЬТУРНОМ КОНТЕКСТЕ 97
3.1. Возможные последствия принудительной ассимиляции 98
3.2. Уровни социальной билингвизации 108
3.3. Влияние социальной дистанции и культурных различий на процесс билингвизации 117
ГЛАВА IV. ВЛИЯНИЕ МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМА НА СИСТЕМУ ИНСТИТУТОВ ОБРАЗОВАНИЯ 137
4.1. Мультикультуральное образование как альтернатива этническому 137
4.2. Контроверза мультикультурального образования 151
4.3. Влияние мультикультурализма на международное образование 167
ГЛАВА V. СОЦИАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ БИ/МУЛЬТИ- ЛИНГВАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ 179
5.1. Трансформация социальной идентичности в процессе билингвального обучения 179
5.2. Социально-ориентированные модели би/мульти-лингвального обучения 190
5.3. Требования времени к социальной роли педагога-билингва 208
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 230
ЛИТЕРАТУРА 235
- Теоретическая и аксиологическая неоднозначность подходов к феномену мультикультурализма
- Би/мультилингвизм как проблема языкового выбора
- Возможные последствия принудительной ассимиляции
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Билингвизм всегда был и остается по сей день феноменом, необходимым для сосуществования различных этносов и культур, однако, несущим в себе множество противоречий и вызывающим иногда достаточно полярные мнения: от алармистских приветствий до яростного сопротивления и предубеждений. Он как бы подрывает саму возможность существования монолингвальнои культуры и в этом смысле вызывает опасение за ее сохранение, но в то же время расширяет культурный диапазон приобщением к опыту иноязычных сообществ, "аккумулирует" в себе потенциал усвоения общечеловеческих ценностей. В современном мире, стремящемся найти пути достижения "глобального гуманизма", который создает возможность установления
"гуманистического общества с различными национальными моделями" , по крайней мере, странным представляется нежелание замечать роль билингвизма в становлении социальной гетерогенности и оценивать его как позитивный фактор межкультурного взаимодействия.
В начале XX века известный русский социолог Н.С. Трубецкой, сравнивая многообразие языков с "радужной сетью", ратовал за сохранение их индивидуального своеобразия, ибо именно в сосуществовании этих ярко индивидуальных культурно-исторических единиц и заключается ос-нование единства целого" . И, действительно, на протяжении всего социально-исторического развития человечества можно наблюдать удивитель ную "цепкость", с которой представители различных этнических групп "держатся за родную речь, хотя коммуникативные нужды повелительно толкают их на путь языковой ассимиляции" . На заре XXI века перед человеческим сообществом встает практический вопрос о «коммуникативном» сосуществовании представителей разных культур и носителей разных языков, которые перед лицом глобальных угроз просто обязаны научиться слушать и глубоко понимать идеи и позиции друг друга.
Осознавая, что каждый народ видит в своем языке олицетворение всех своих культурных достижений, свое этническое своеобразие и уникальность, нельзя не замечать, что тенденции глобализации приобретают все большее значение в социальном развитии современного мира. Двуязычие (многоязычие), как бы ни не хотелось этого тем, кто поддерживает идеи этноцентризма, сепаратизма, изоляционизма, все больше распространяется по всему земному шару, обусловленное возрастающим взаимодействием экономических, научных, культурных и политических интересов. В этом отношении интересно высказывание В. Гавела: "Цивилизации в традиционном смысле этого слова имели весьма ограниченные взаимные контакты, а если и оказывали воздействие друг на друга, то весьма постепенное и непрямое, и многие из них о других вообще ничего не знали. Сегодня положение радикально изменилось: практически весь мир пронизан тысячами политических, хозяйственных и коммуникативных нитей; мы все друг о друге знаем и все пользуемся тысячами общих приемов, технологий, моделей поведения, ставим общие цели. Поэтому мне представляется более подходящим воспринимать сегодняшний мир как единую гло бальную цивилизацию"1.
Обращая внимание на развитие билингвальных/мультилингвальных процессов в мире, мы тем самым более четко начинаем осознавать само устройство этого мира и проблемы, стоящие как перед доминантными, так и миноритарными этническими группами, "потому что в языке до нас запечатлено многотысячелетнее познание мира; мир отражен в языке; в этом определенном смысле мир и его отражение в языке - нечто единое"2.
Билингвизм, как процесс овладения вторым языком и второй культурой (в современном понимании лингвокультурой), является своеобразной доминантой процесса постепенной адаптации (аккомодации) к лидирующей («таргетивнои») культуре, причем без обязательного отказа от собственной (нативной) языковой идентичности, предлагая тем самым наиболее приемлемую социальную модель для индивидов, входящих в новую культуру. Исследованию этой практики посвящено большое количество специальных исследований, однако до сих пор весьма неразработанными в рассмотрении процесса билингвизации представляются вопросы определения социальной дистанции и кросс-культурного взаимодействия в ходе билингвальной социализации личности.
Билингвизм, как ни странно, непосредственно связан с проблемой конкурентноспособности государства на международном рынке, поскольку она в значительной степени зависит от реальных способностей эффективно коммуницировать. Поэтому неудивительно, что во всех развитых странах большое внимание со стороны деловых кругов уделяется увеличе 7 нию компетентности в области изучения иностранных языков и социокультурных традиций других народов. США, например, повергли в уныние отчеты, говорящие о разнице в количестве японских комивояжеров в США, говорящих по-английски (около 10.000) и американских комивояжеров в Японии, говорящих по-японски (меньше 1000). Фактически, японцы уже сегодня идентифицировали рынки третьего мира и ввели обучение соответствующим языкам в своих школах. Ведь ошибки, допускаемые в социокоммуникативном отношении, и проистекающие от недостатка соответствующей социальной компетенции, могут быть катастрофическими как для политического диалога, так и для экономического сотрудничества.
В свое время первый русский спутник заставил Америку обратить внимание на необходимость реформирования своей системы образования. Сегодня основной фактор развития - конкурентоспособность - актуализирует проблему би/мультилингвизма, и с этой точки зрения социальная значимость языка становится более очевидной.
Осознание социального контекста, в котором осуществляется освоение других культурных ценностей, языковое обучение, является очень важным для выявления укорененности языковых взаимодействий, где языковой выбор становится значимым фактором социальной мобильности. Например, в Калифорнии, Техасе и Флориде около 2/3 учащихся средних школ изучают испанский в качестве иностранного языка, поскольку ощущают его полезность в локальном социальном окружении, однако этот выбор не является повсеместным в США. Вообще, предсказать, какой языковой выбор будет обусловлен потребностями отдельных индивидов и общества в целом, достаточно трудно - экономические, политические и социальные изменения происходят очень быстро, какой-то единственный язык не в состоянии обеспечить все потребности социума. Поэтому при билингвальном обучении важен подход, основанный на социально-ориентированных моделях, которые требуют и определенной трансформации социальной роли педагога-билингвизма.
Безусловно, что основное противоречие в отношении билингвизма кроется в противоречии между консерватизмом и новым "социологически глобальным" мышлением, которое с трудом, но неуклонно прокладывает себе дорогу в новый век. Конечно, мультилингвизм ООН, ЕС и посткоммунистической Европы - отличающиеся друг от друга феномены (английский язык играет ключевую роль в каждом из вышеперечисленных образований). Языковая карта Европы и "лингвистические иерархии" нуждаются в пристальном изучении, связанном с теоретическим иследованием таких вопросов, как языковое планирование, языковая политика и легитимизация принятых решений, а также в освещении таких проблем, как формирование социальной идентичности в процессе билингвизации. В свою очередь исследование этих вопросов неразрывно связано с политикой в области билингвального образования и той теоретической основой, которая должна лечь в фундамент его эффективного осуществления. Исследуя феномен билингвизма/мультилингвизма как интерактивную часть глобализационных процессов современного мира, малоэффективным представляется его изучение в отрыве от более глобального явления муль-тикультурализма, в котором укорененность билингвизма вполне очевидна.
Объектом исследования в данной работе выступает процесс муль-тикультуральной социализации личности в современном обществе.
Предметом исследования являются лингвокульутрные аспекты и социально-коммуникативные модели мультикультуральной социализации.
Степень разработанности проблемы обусловлена сложностью и динамичными актуальными состояниями процессов мультикультуральной социализации в современном мире, отсутствием устоявшихся в науке точек зрения на характер развития би/мультилингвизма, концептуальной неразработанностью социологических подходов к анализу феномена билингвизма как основного элемента моделей мультикультуральной социализации.
Исследование проблемы мультикультурализма в современной отечественной социальной философии и социологии находится в зачаточном состоянии и слабо кореллирует с процессом реальных социокультурных изменений в нашей стране и во всем мире.
Вместе с тем в рамках других научных направлений (лингвистика, социолингвистика, психолингвистика, социология языка, этнолингвистика) ряд российских специалистов длительное время занимались изучением социокультурных аспектов билингвизации и их продуктивные теоретические выводы использованы в диссертации.
Надо отметить творчество таких отечественных ученых, как Михайлов М.М., Супрун А.Е., Костомаров В.Г., Швейцер А.Д., Никольский Л.Б., которые даже в годы так называемой стагнации много и плодотворно работали в области изучения феномена билингвизма, хотя и ощущали на себе идеологическое давление. Несмотря на расхождение мнений по некотором вопросам, все они не могли не отмечать социальную природу билингвизма. Так, Супрун А.Е. писал: "При всем индивидуальном своеобразии двуязычия, при всем том, что первичной ячейкой двуязычия является двуязычный индивид (билингв), двуязычие и сам язык - по природе явление социальное"1. Отсюда вытекает, что билингвизм, выступая как состояние культурной и, в большей степени, социальной жизни, определяемое в рамках "примирения социокультурных норм", характеризуемых как изначально неоднородные, также не представляет из себя монофеномена.
Американская социология определяет билингвизм как "использование двух и более языков с равной долей легитимности на рабочем месте или в учебных заведениях"2. Однако более полным представляется определение, данное Швейцером и Никольским: "Билингвизм - это сосуществование двух языков в рамках одного языкового (речевого) коллектива, использующего эти языки в различных коммуникативных сферах, в зависимости от социальной ситуации и других параметров коммуникативного акта. Оба языка, обслуживая единый коллектив, образуют единую социально-коммуникативную систему и находятся в функциональной до-полнительности друг к другу" .
На наш взгляд, для углубленного исследования проблемы могут быть использованы разного рода методологические конструкты, выведенные в разных областях социального познания - от исследований Аврорина В.А., Дешериева Ю.Д. и др. (социальная лингвистика) до социологических работ Тощенко Ж.Т., Щербицкого Г.И., Ядова В.А. и др., в которых рассмотрен широкий пласт проблем, связанных с межкультурной коммуникацией, формированием этнической и языковой идентичности, современных проблем примордиализма и т.д.
Вытекающие отсюда теоретические вопросы и практические проблемы языковой политики и развития языковой ситуации всесторонне и глубоко анализировали В.А.Авторин «Проблемы изучения функциональной стороны языка» (1975), Ю.А.Дешириев «Социальная лингвистика. К основам общей теории» (1997), А.Б.Никольский «Синхронная социолингвистика» (1974), А.А.Швейцер «Современная социолингвистика. Языковая политика в афро-азиатских странах» (1977), «Современная идеологическая борьба и проблемы языка» (1984), М.Н.Губогло «Этнолингвистические контакты и двуязычие» (1973).
Проблемам социализация в языке посвящены теоретически насыщенные работы Абаева В.И., Дьячкова М.В., Крысина Л.П., Костомарова В.Г., Степанова Г.В., Чудиновой В.П., Трубецкого Н.С.
Коммуникацию как социальное явление в разных аспектах изучали: Брудный А.А., Вершинин С.Е., Гайда А.В., Дридзе Т.М., Коган В.З., Кос-тюк З.Н., Кочергин А.Н., Пассов Е.И., Радионов Б.А. и др. - и на основе их работ можно более глубоко анализировать процесс мультикультурной социализации в современном обществе.
Сложные, специфические проблемы социократических отношений, реализации власти посредством языка анализировали: Зимин А.И., Попова И.М., Фокина Т.П. Эти исследования дают теоретико-метологическую основу, в частности, для изучения билингвальных ситуаций, ущемляющих социальные и культурные права отдельных этносов.
Новые модели социализации в режиме обучения, в том числе языкового, достаточно детально проанализированы в работах Костровой Д., Леонтьевой В.Н., Сивольнова А.В. и др. Основную же часть современных исследований, содержащих теоретические наработки в области би/мультилингвальной социализации, дают англоязычные, в частности, американские, авторы, десятилетиями занимающиеся разработкой данной проблемы и изучением социальных аспектов языкового образования, формирующего не только лингвиситческую, но и этническую, социокультурную компетентность.
Цель диссертационной работы - раскрыть социальное содержание и роль билингвизма в процессе мультикультуральной социализации в современном мире.
Задачи диссертационного исследования:
1) проанализировать содержание и охарактеризовать социальные модели мультикультурализма в обществах современного типа;
2) описать феномен би/мультилингвизма и выявить его социальные последствия в современном обществе;
3) изучить особенности социальной билингвизации личности в микшированном культурном контексте;
4) исследовать влияние мультикультурализма на систему институтов образования во всем мире;
5) выявить социальную сущность, функции и результаты би/мультилингвального образования.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в комплексном социально-философском анализе мультикультуральных процессов в современном обществе, выявлении в них ведущей роли билингваль-ной социализации, формирующей новый тип социокультурной компетенции личности XXI века. В частности выявлено, что:
• билингвизм по своей социальной сути вызывает не потерю, а расширение культурной идентичности, повышением рефлексивного и ценностного отношения к достижениям собственной культуры, увеличением культурного богатства личности, возможностей вступать в межкуль турный диалог с сохранением конгруэнтности смысловой перспективы;
• билингвальный процесс и мультикультуральные модели социализации создают для субъекта возможности и дают средства проективного конструирования своей социокультурной идентичности, превращая его в современного индивида, находящегося в перманентном процессе модификации вместе с изменяющимся социальным миром;
• би/мультилингвизм во всем мире становится повседневной реальностью, но он существенно дифференцирован особенностями национальных социокультурных ситсем, их восприимчивостью, государственной политикой национального культурного развития как в моно-, так и в полиэтнических сообществах;
• билингвизм, как механизм мультикультуральной социализации личности, формирует установки эмпатии и толерантности в результате со-циокоммуникативного процесса, организуемого и развиваемого особым образом, в рамках микронарративного подхода к билингвальному образованию;
• прикладное значение билингвальной социализации обусловлено интегративными процессами в сфере международных отношений: политики, экономики, маркетинга, финансов и т.д., - поскольку формируются зоны культурного сближения, где взаимопонимание в международных коммуникациях становится более тесным благодаря возрастающей лингво-культурной компетенции взаимодействующих субъектов;
• мультикультурализм и его центральное смысловое звено - билингвизм - являются феноменами новой глобальной экологии культуры, в системе которой преподаватель приобретает роль нолиджмейкера прогрессивных социокультурных ценностей глобального гуманизма;
• формирование совершенно новых, аутентичных современным
социальным требованиям качеств носителя второго языка связано с тем,что современное гуманитарное образование должно идти не по пути преподавания второго (иностранного) языка, а по пути формирования мультикультурального субъекта - носителя лингвокультурной компетенции;
• лингвокультурная компетентность билнгва в современном обществе обусловлена его социальными качествами бикультурности, осознанием культурных контекстов и ценностных смыслов социальной межкультурной коммуникации, знанием норм поведения, типов рациональности, семантики смыслов и ценностных миров его культурных контрагентов.
Новизна постановки проблемы и предлагаемых подходов к ее решению нашли отражение в основных тезисах работы.
Положения, выносимые на защиту:
1. Мультикультурализм является одной из важнейших социальных характеристик современного общества с его сложной социоструктурной и поликультурной орагнизацией. Его легитимация обусловлена протворечи-вым осознанием институциональной потребности в межкультурном диалоге, социокоммуникативной совместимости представителей разных культур внутри общества, и восприятием «угроз» монокультурному развитию и устоявшейся кратической структуре национальной организации.
2. Современный мультикультурализм как реальное социальное течение развивается с той же степенью противоречивости, как его общественное признание и формирование институционального статуса. В обществах современного типа он шире представлен как «имитационный», нерефлексивный - с доминирующей интенцией на символическую, внешнюю сферу культурной толерантности; менее выраженным (10-15% носителей) явля ется «органический», глубоко рефлексивный, мировоззренчески сформированный и внутренне обоснованный мультикультурализм как личностная философия и жизненная позиция индивида.
3. Билингвизм выступает социально-исторической предпосылкой и органической составной частью мультикультурализма, представляя собой основное условие (средство) и коммуникативный механизм реализации межкультурного диалога и обеспечивая конгруэнтность смысловой перспективы представителей разных нативных культур.
4. Би/мультилингвизм является результатом языкового выбора субъекта (личности), формирующего поле своей идентичности (причисленно-сти к социокульутрным сообществам). Такой выбор может быть насильственно навязанным средствами в диапазоне от государственной национальной политики до установления доминирования в системах информационного обмена - или добровольным следованием приоритетам культурной толерантности и функционального сочетания языков социальной мобильности и этнической солидарности.
5. Социальная билингвизация личности в поликультурном контексте является необходимым условием достижения адекватного уровня социокультурной компетенции, позволяющего сохранять культурную (натив-ную) идентичность и повышать потенциал социальной мобильности в рамках таргетивной культурной среды. Билингвальная адаптация к новому социокультурному окружению позволяет преодолевать культурный шок и маргинальные социокультурные состояния.
6. Мультикультуральное образование и его неотъемлемая составная часть - мультилингвизм - не просто совокупность институционально организованных социальных средств признания и сохранения культурных различий, это и определенная коммуникативная политика, естественной ча стью которой является обеспечение достаточно высокой степени свободы выбора человека определять свое место в современном обществе.
7. Интеркультурное образование вызывает необходимость тотального пересмотра требований к современному процессу обучения, включая такие гуманистические принципы, как: признание личностных чувств, отношений и восприятий как части культурных норм и предубеждений; осознание ценности этнического и культурного мноообразия как основы социального обогащения, упорядочения межгруповых отношений и повышения потенциала выживания; учета педагогами взглядов и потребностей различных этнических групп, соблюдения речевой этичности в отношении представителей миноритарных групп; использование диалогических методов обучения, установление неиерархических социальных отношений внутри групп обучающихся.
8. Социальная сущность современного мультилингвального образования состоит в формировании не просто языковой, а широкой социокультурной компетенции и аутентичности контекстной трактовки смыслов межсубъектной коммуникации представителей разных нативных культур. Оно решает задачи деирархизации этнических статусов, критического осознания мира с развитием коммуникативных возможностей и глубоко рефлексивного отношения к собственной культуре и языку - что делает процесс социокультурной трансляции этнических ценностей более стабильным, защищенным и управляемым, способствует осознанному сохранению национальной культуры носителями языка и социокультурного опыта конкретного общества.
Теоретико-методологической основой исследования стали принципы системного анализа, субъектные и институциональные социологические подходы, основные положения теории социальной лингвистики, сим волического интеракционизма, этнической субъектности, социокультурной коммуникации, кросскультурного анализа.
Практическая значимость исследования определяется возможностью использовать выводы диссертационной работы в культурном строительстве, регулировании межэтнической коммуникации, совершенствовании и модернизации национальной системы образования. В работе углубленно исследован ряд вопросов, позволяющих включать соответствующие разделы исследования в опорные материалы для чтения лекций по общей социологии, социологии образования, социологии культуры, этносоциоло-гии, спецкурсов по социологии языка, проблемных лекций по глобализации современного мира.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на трех Всероссийских конференциях, двух региональных научных чтениях по этнополитике и межкультурному взаимодействию, внутривузовских научных конференциях докторантов и аспирантов ИППК при РГУ. Результаты диссертационной работы опубликованы в монографии и 16 брошюрах, статьях в научных журналах, тезисах сообщений на научных конференциях.
Структура диссертации включает: введение, пять глав, состоящих из четырнадцати параграфов, заключение и список литературы из 250 источников, 146 из которых - на иностранных языках.
Теоретическая и аксиологическая неоднозначность подходов к феномену мультикультурализма
Проблема мультикультурализма обсуждается учеными многих стран мира уже более десятилетия, но все еще остается достаточно проблематичной, поскольку представляет собой удивительный феномен. Мультикультурализм все еще остается несколько аморфным, т.к. не имеет ни признанного лидера, ни авторитарного идеолога, ни фундаментального текста, ни официальной истории. Он, без сомнения, представляет собой весьма последовательное явление, возможно даже неизбежное, поскольку является тем самым движением, которое должно оказывать сопротивление любым монокультурным формулировкам, становящимся все менее актуальными в современном мире.
Для того, чтобы лучше разобраться в проблеме мультикультурализма, необходимо хотя бы рабочее определение данного феномена. Если задуматься о позитивных целях мультикультурализма, то возникает ассоциация с традиционным либерализмом: оба направления отвергают дискриминацию и нечувствительность и выступают за толерантность и культурное многообразие, призывая к обращению друг с другом без предубеждения. Безусловно, немало специалистов рассматривают мультикультурализм только в качестве переиначивания либерального плюрализма, полагая, что мультикультуралисты - это просто бывшие либералы, которые используют обновленную и более мощную риторику. Однако, при более детальном рассмотрении нельзя не заметить, что традиционному либерализму бросается смелый вызов, поскольку (и мы это можем видеть на примере США) мультикультурализм представляет собой радикальное явление, показывая, что либеральная цель толерантности и многообразия не может быть достигнута путем либеральных моделей и либерального мышления, а призывает к фундаментальной трансформации социальных институтов и сознания. Необходимо развести мультикультурализм как философское понятие и как социальный факт. Если рассматривать проблему мультикуль-турализма как философскую, то можно заблудиться в лабиринте подобно Милтоновским падшим ангелам. Но если посматреть на мультикультурализм как соцальный факт современного глобализирующегося мира, где вынуждены сосуществовать различные культуры и языки и где все громче раздаются требования по их сохранению или даже возрождению, говорить да или нет мультикультурализму представляется весьма бесперспективным. Мультикультурализм - это признание равного достоинства культур, возможности признания этого достоинства на легитимном уровне которое с одной стороны испытывает культурные миры на толерантность и эмпа-тию, а с другой способствует их установлению в тех сообществах, где ощущается их явная недостаточность.
Существует ли разница между мультикультурализмом 90-х и контркультурой 60-х в США? Здесь основное различие обусловлено теми изменениями, которые произошли в стране за истекшие 30 лет. Так, контркультура была вызвана в большей степени социальным недовольством, появившимся в результате как «горячей», так и «холодной» войн, в то время, как мультикультурализм возникает в мирный период времени, без угрозы со стороны каких-либо внешних врагов, как следствие долгое время подавляемых недовольств. Возможно, что это также является одной из причин того, что контркультура представляла в своей основе как молодежное движение, в то время, как мультикультурализм охватывает все общество. Но основные различия касаются прежде всего теоретических различий; интеллектуальные корни радикализма 60-х можно заметить, начиная с
Маркузе и франкфуртской школы, вплоть до Маркса, в то время, как современный мультикультурализм основывает свои самые важные понятия на постмодернистской мысли. Хотя «новые» левые продолжали придерживаться идеи «универсальной правды», она, эта самая правда, по существу сводилась к борьбе за права женщин и миноритарного населения. Основанный на универсальной правде и справедливости мультикультурализм отрицает рационализм и утверждает, что нет универсальной правды или справедливости. Он борется за вышеперечисленные права по-новому, ниспровергая призывы к правде всех тех, кто из нее исключается.
Би/мультилингвизм как проблема языкового выбора
Язык интегративно вовлечен в «формирование этнической границы, социальную мобильность и конструирование отношений власти» . По выражению П.Бурдье, он является «символической столицей» в вопросах би-лингвальных отношений между членами различных этнических групп2. Напряженность между разными языками как носителями «этнической эмблемы» играет весьма важную роль в этнических отношениях в мульти-культуральных сообществах, где образовательные системы и дискурсы вокруг них представляют собой поле битвы за этническую идентичность и вопросы власти. Поэтому билингвизм, отражая в большей степени состояние социальной жизнедеятельности общества и выполняя интегративную и дифференцирующую функции, выступает как средство «примирения» социокультурных норм, характеризуемых как изначально неоднородные.
Хотя коренное франкофонское сообщество в Канаде оказывает сопротивление растущему англофонскому билингвизму (поскольку он представляет угрозу единственной власти, которой они обладают, - власти говорить по-французски), иммигрантские группы протестуют против эли-тизма, подразумевающегося в таком положении, и отстаивают идеологию плюрализма, в которой все языки должны считаться равными. Так что, по всей вероятности, правы Дэвид Корсан и Сильвия Литэй, когда, основываясь на идеях Хабермаса, выступают за коллективистскую оценку социальной справедливости, признавая, но не примиряясь с релевантностью индивидуалистических теорий в билингвальной образовательной практике, желая видеть канадскую языковую политику более социально справедливой1. Они призывают, например, к «позитивной дискриминации» в пользу обучения франко-говорящих индивидов на нативном языке в противоположность иммерсионным программам для носителей мажоритарного языка, которых они рассматривают как уже имеющую свои преимущества группу.
Проблема билингвизма всегда была и остается актуальным и полным противоречий феноменом, начиная с установления жестких территориальных границ и заканчивая желанием стандартизировать язык административного управления и публичного образования. Естественно, что, обладая унифицированным языком, государству легче осуществлять социальный контроль и мониторинг, принимать судебные решения и т.д. на одном и том же языке, поэтому неудивительно, что правящие круги государств стремились практически во все времена иметь единый государственный язык и трансформировать свои мультилингвальные общества в монолин-гвальные государства. Представители этнических миноритарных групп с течением времени вынуждены становиться в таких государствах билингвами, и их количество возрастает по мере укрепления государственной власти, поскольку неговорящие на государственном языке начинают осознавать его полезность и необходимость для своего полноценного участия в институциональной жизни общества.
Языковая стандартизация столь успешно проводилась в некоторых странах (Франция, Япония и Испания), что они стали рассматриваться как естественные нации, за исключением, конечно, тех, которые идентифицировали себя с миноритарными языковыми группами. В качестве примера стандартизации языка можно рассмотреть, например, Испанию. Это была мультилингвальная империя, когда в начале XVII в. католические монархи Фердинанд и Изабелла установили свое господство на полуострове. Кастильский, каталонский, баскский и гальский были в то время основными языками в Испании.
Региональные языковые различия уважались и даже имели лигитим-ное подтверждение, однако богатая Испания привлекала большое количество актеров и писателей со всей Европы, которые предпочитали кастильский другим языкам, благодря чему он стал престижным языком на всем полуострове. Постепенно и обучение молодого поколения стало вестись на кастильском языке. Однако лишь в 1716 г. кастильский стал официальным языком испанского бизнеса, были приняты специальные декреты, которые предписывали вести все дела и обучение только на кастильском языке. Но, несмотря на легитимизацию кастильского языка, мультилингвизм в Испании продолжал существовать, хотя фактически все жители могли говорить на кастильском. Статус Испании как национального государства часто ставился под сомнение баскскими и каталонскими националистами, однако даже во времена режима Франко весь бизнес в Испании велся только на испанском языке.
Возможные последствия принудительной ассимиляции
Современные ученые-социологи отмечают: «Ценности, которые имеют существенное значение для множества людей, могут быть уничтожены или возрождены, поддержаны или проигнорированы другими. Люди боятся и обожествляют все высокозначимое и в то же время непонятное, а просто непонятного (и следовательно, непредсказуемого) стремятся избежать или уничтожить его как потенциальную опасность. Поэтому смешение и диалог культур в современном обществе, характерная для постмодернистского этапа социального развития билингвальность способствуют снижению коллективной агрессии и выводит борьбу за выживание человеческих «видов» на новый этап» .
Рассматривая язык как «...набор передаваемых через культуру моделей поведения, общих для самой большой группы индивидов, т.е. общества» , нельзя не принимать во внимание тот эффект, который культура и язык доминантного сообщества оказывает на представителей миноритарных групп и vice versa (что является в конечном итоге доминантным аспектом коммуникации). Исследования последних десятилетий развили теорию, что нативная культура оказывает не менее значимое влияние на индивида, изучающего язык, чем нативный язык. Подобно тому, как в результате осознания различий и сходств между нативным и таргетивным языками индивид приобретает полученный инструментарий для совершенствования своих языковых навыков, так и социальные и культурные сходства и различия, однажды идентифицированные и понятые, ведут к овладению в полной мере лингвокультурой, а следовательно, - к билингви-зации личности. В таком случае преданность, любовь к языку (ненативному) часто приводит к переносу отношения к языку на его непосредственного носителя. Допустим, кто-то говорит: «Я люблю итальянский, он такой выразительный и чувственный» и перед ним предстает образ темпераментного итальянца (итальянки), лихо вступающего в акт коммуникации. Вполне естественно возникновение ассоциаций по внешности, манерам поведения и даже ментальным паттернам с языком, на котором он/она говорит. Наиболее успешным в овладении второй (третьей) социолингво-культурой представляется та степень, когда индивид в состоянии принять на себя «образ мышления» говорящего на втором языке, при билингвизме, естественно, без отказа от того, что составляет его/ее собственный «образ мышления». К сожалению, достаточно часто люди не осознают себя в качестве продуктов своей собственной культуры, своего окружения, что естественно уменьшает вероятность того, что они будут в состоянии осознать или принять поведение «других», основанием которого служит многоэтажный процесс социализации в определенном социуме со всем сложным комплексом культурно-образующих паттернов. Индивиды, достигающие наибольших билингвальных успехов в овладении вторым языком, способны «принимать» на себя «ментальную установку» носителей данного языка без потери или резервации своей собственной. Чаще всего такая степень аккомодации к ненативному языку происходит при условии осознания своей собственной культурной основы; именно это осознание создает предпосылку для приятия без предубеждений «других», во всяком случае, делает этот процесс более разумным и приемлемым. Как только приходит понимание поведения представителей из отличной от своей собственной этнической группы (независимо от мотивации к изучению языка), задача по овладению лингвокультурой намного симплифицируется, как через принятие говорящих на данном языке, так и через увеличение знаний о том, что означает язык и о чем он «говорит».
Исследования Гарднера и Ламберта подтверждают, что овладение языком представляет из себя весьма туманную бесперспективную картину, если не признается значимость культурных ценностей, даже для тех индивидов , мотивация которых носит чисто инструментальный характер (например, намерение читать технические тексты на иностранном языке)1.
Билингвизация современного общества в целом и каждого отдельного индивида, в частности, непосредственно связана с такими феноменами, как аккультурация и ассимиляция. Надо отметить, что термин ассимиляция в современном мире становится все менее популярным. Знаменитому американскому «плавильному тиглю» не удалось справиться со своей задачей и выплавить устраивающую представителей WASP (белый, англосакс, протестант) культуру. По мнению Натана Глэйзера, автора нашумевшей в США книги «Все мы сейчас мультикультуралисты», идеал ассимиляции представляет из себя феномен, «недостойный уважения», противостоящий как групповым, так и индивидуальным различиям2. Напротив, он призывает к тому, что эти различия должны признаваться и приветствоваться. В свое время подобные призывы нашли свое выражение в идеях культурного плюрализма,а теперь трансформировались в мультикультуральные тенденции, нашедшие свое выражение, как в системе института образования, так и в жизни общества. Даже наиболее яростные консерваторы уже не с таким напором настаивают на идеях полной ассимиляции. Почему современный мир с таким скептицизмом смотрит на ассимиляцию? Наверное, наиболее ярким примером в этом отношении выступают США. Вспомним знаменитое высказывание Кревекура из «Писем от американского фермера»: «Что тогда представляет из себя американец, этот новый человек? Он или европеец, или потомок европейца, следовательно, причудливая смесь крови, которой вы не найдете ни в одной другой стране. Я мог бы указать на вашу семью, чей дедушка был англичанином, чья жена была датчанкой, чей сын женился на француженке и чьи четыре сына имеют четырех жен разных национальностей.
