Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Методология исследования и социально-экономическая характеристика государственной собственности 31
1.1. Системный метод исследования собственности и государственной собственности 31
1.2. Анализ альтернативных трактовок государственной собственности и определение ее сущности 59
1.3. Социально-экономическая характеристика субъектно-объектнои структуры государственной собственности 82
Глава II. Обеспечение социальной направленности развития государственной собственности в современной российской экономике 104
2.1. «Дебюрократизация» государственной собственности и устранение административного рынка 104
2.2. Институциональное предпринимательство в сфере создания социально ориентированных институтов государственной собственности 117
2.3. Формирование высокоэффективного собственника как функция социально ориентированной государственной собственности 125
Заключение 143
Литература
- Системный метод исследования собственности и государственной собственности
- Анализ альтернативных трактовок государственной собственности и определение ее сущности
- «Дебюрократизация» государственной собственности и устранение административного рынка
- Институциональное предпринимательство в сфере создания социально ориентированных институтов государственной собственности
Введение к работе
Вступление нашей страны в двадцать первый век на «волне» либеральных преобразований, продолжающихся уже полтора десятилетия, отнюдь не ознаменовано, ни новым, социально ориентированным качеством экономического роста, ни возросшим уровнем жизни россиян. Парадоксально, но в отечественной экономике, где в силу исторических, геополитических, военно-экономических, непосредственно хозяйственных, а также множества других причин и обстоятельств роль государства объективно и естественно должна быть далеко не второстепенной, длительное время, насильственно испытываются не просто западно-заокеанские, а «либерально-маргинальные» модели рыночных реформ. Суть этих моделей заключается в настойчивой реализации положений системы свободной конкуренции, заключающихся в «ограничении» государственного вмешательства в экономику «требования самого конкурентного рынка».
Однако хозяйственная отечественная практика выявила ряд существенных недостатков либерального курса как такового, и его российской модификации, в частности. Во-первых, ни в одной стране мира либеральный курс экономического развития не осуществим вне диверсифицированного участия государства, хотя бы в сфере непрерывного производства соответствующих официальных институтов. Но не только. Вряд ли серьезный политик и тем более экономист-исследователь станет спорить с тем, что общественные блага, или блага, потребляемые личностью как членом общества, могут расширенно воспроизводиться вне государственного сектора хозяйства. Во-вторых, в условиях глобализации хозяйственного развития, усиления интеграционных тенденций в рамках мирового хозяйства и растущей интеллектуализации воспроизводства, «переговорная сила» конкурирующих на мировом рынке сторон все более определяется действительной силой и мощью конкретного государства,
которое здесь объективно не может выступать в роли «ночного сторожа». В-третьих, требования гуманизации экономического роста и обеспечения социально направленного хозяйственного развития, а также усиление индивидуалистических тенденций в формировании человеческого и интеллектуального капитала личности все более актуализируют необходимость оптимизации интересов человека как личности и интересов человека как члена общества. Едва ли эта оптимизация объективно возможна без государства, выступающего в качестве официального и полномочного представителя гражданского общества. В-четвертых, политико-идеологическое «обоснование» второстепенности роли и значения государства в современной российской экономике стало приводить к выхолащиванию самой идеи государственности как таковой. Государство все менее рассматривается как общественная ценность, и в сознании общества закрепляется его роль как Левиафана, не способного к действительному созиданию.
Именно такой подход к современному российскому государству привел к тому, что а) государством не проявлен предпринимательский подход к формированию институтов конкурентного рынка; б) государство стало объективно превращаться из «вещи для общества» в «вещь в себе» и в «вещь для себя»; в) бесконечные «провалы» формирующегося в нашей экономике конкурентного рынка стали катализироваться все более частными «провалами» самого государства. Трагическим «венцом» этой логической «цепочки» производных от либерального курса проблем является становление и расширенное воспроизводство чиновничье-бюрократической частной собственности на государственную власть и на само государство. Ведь известно, что государство влияет на экономику с помощью соответствующих объектов собственности. Нетрудно догадаться о том, каково «социальное качество» этого влияния, если субъектом присвоения данных объектов является не общество, а чиновник-бюрократ. Это
обстоятельство является основным аргументом в пользу выявления глубинных основ формирования и функционирования системы государственной собственности, особенно в современной переходной российской экономике. Кроме сказанного, актуальность темы диссертационного исследования обусловливается следующими
обстоятельствами.
Первое. Необходимо уточнить и качественно обновить методологию и логику исследования государственной собственности. Эта необходимость обосновывается тем, что существующие монографические работы по рассматриваемой проблеме часто носят «предикативный» характер: имеют место весьма интересные рассуждения о государственной собственности, а не о том, что такое есть государственная собственность как явление социально-экономической действительности. Другими словами, анализируются преимущественно функциональные аспекты проблемы государственной собственности, а не структурно-генетические ее основы, связанные с внутренними механизмами формирования и расширенного воспроизводства данной собственности. Это означает, что позитивистская методология исследования собственности как таковой и государственной собственности в частности, должна быть дополнена и качественно модифицирована с учетом требований диалектического и междисциплинарного подхода к проблеме. В частности, видится важным и обоснованным творческое использование положений и выводов теории права при всестороннем рассмотрении путей становления правового государства с позитивно направленным развитием правовой государственной собственности.
Второе. Актуальность темы диссертации определяется необходимостью выявления и определения сущности государственной собственности. Такая постановка является далеко не банальной, поскольку в современной экономической литературе только-только формируется
глубинный подход к определению сущности государственной собственности, причем с учетом требований нового, ноосферного качества социально-экономической динамики. В существующих работах, посвященных рассматриваемой проблеме, с одной стороны, просматривается «грубый материализм» в трактовках государственной собственности, в рамках которого данная собственность идентифицируется с ее объектной структурой, а субъектом собственности объявляется государство, что не может не вызвать множество уточняющих вопросов. С другой стороны, обнаруживает себя некоторый «голый абстракционизм», когда под государственной собственностью понимается все то, что находится в распоряжении государства, являясь некими инструментами для реализации соответствующих функций. Очевидно, что такая полярность трактовок государственной собственности не свидетельствует о том, что осуществлен научно обоснованный анализ проблемы и выявлен верный путь познания истины.
Третье. Тема диссертации актуализируется задачами повышения социально-экономической эффективности формирования и
функционирования государственной собственности. Отечественная практика последних лет весьма убедительно свидетельствует о том, что государственная собственность и само российское государство демонстрируют низкую социально-экономическую эффективность своей деятельности. Здесь просматривается скорее эклектический набор непоследовательно осуществляемых мер «пожарного» характера, нежели логически стройная и научно обоснованная деятельность соответствующих институциональных структур. В связи с этим, закономерно актуализируется необходимость выявления внутренних противоречий системы государственной собственности, разрешение которых, очевидно, покажет общий вектор движения и расширенного воспроизводства данной собственности. Задача повышения эффективности функционирования
государственной собственности также увязывается с выявлением и обоснованием социально-экономического базиса правового государства, которому только и может быть присуща социально ориентированная государственная собственность. Современное российское государства являет собой инструмент, чаще всего, неправового регулирования экономики и системы социально-экономических отношений в целом. Объясняется это разнонаправленностью интересов формирующегося гражданского общества и чиновничье-бюрократического аппарата, сохраняющего в своих руках властные полномочия и соответствующие функции.
Четвертое. Актуальность тематики диссертационного исследования обусловливается также требованиями ускоренного формирования высокоэффективного собственника в переходной российской экономике. Практика проводимых в России реформ показала и доказала то, что юридический процесс создания «армии» частников-собственников объективно не может дать ожидаемого результата, то есть обеспечить устойчивую мотивацию данных собственников к труду и творчеству. Задача формирования высокоэффективного собственника оказалась гораздо более сложной и противоречивой, чем это предполагалось авторами либеральных преобразований. Количество «титулованных» частников-собственников отнюдь не является достаточным условием для того, чтобы обеспечивалось расширенное воспроизводство, как самой системы собственности, так и общественного продукта. В связи с этим, как свидетельствует опыт стран с развитыми традициями конкурентно-рыночного хозяйства, требуется активизация роли государства в производстве таких правил экономической «игры», которые стали бы действенной основой для приведения в движение, прежде всего, экономических форм собственности, а не их юридических «титулов». Другими словами, государство должно сознательно и целенаправленно приводить в соответствие общественную форму
отношений, возникающих в сфере присвоения благ, требованиям непосредственно присваивающей деятельности хозяйственных агентов.
Пятое. Тема исследования актуализируется нарастанием социально-экономических проблем отечественного хозяйства, прежде всего, в контексте формирования основ социальной рыночной экономики. Отнюдь не дискуссионным является положение о том, что без государственного участия в создании соответствующих условий и предпосылок, становление социально ориентированного хозяйства представляется делом абсолютно безнадежным. Неуправляемая «конкурентно-рыночная стихия» сегодня видится в качестве главной причины обострения социально-экономических и связанных с ними противоречий, больших масштабов абсолютной и расширенного воспроизводства относительной бедности, углубляющейся социальной дифференциации и нарастания общенационального пессимизма. В связи с этим, актуализируется задача создания не только социального государства, как это фиксируется в Конституции Российской Федерации, но и формирования социально ориентированной государственной собственности. Очевидно, что речь может идти о новом феномене, возникающем на ниве развивающихся социально-экономических отношений. Социальная направленность экономических отношений и соответствующих интересов, возникающих в системе государственных форм и способов присвоения благ, видится глубинным, «кристаллизующим» базисом социального государства, которое, в свою очередь, выступает в качестве основного создателя социально ориентированной рыночной экономики в целом.
Шестое. Проблема формирования социально ориентированной государственной собственности актуализируется практическими задачами дебюрократизации самого государства и «провалами» проводимой в стране административной реформы. Как известно, либеральный курс экономических преобразований существенно ослабил общественный контроль над деятельностью государства и его конкретных структур. Это
незамедлительно привело к формированию и бурному развитию, как административного рынка, так и рынка институтов. В первом случае осуществляется купля-продажа «разрешений» и «запретов»; во втором — хозяйственные агенты выбирают либо официальные, либо неформальные институциональные «крыши» для своей деятельности. Общим итогом функционирования названных рынков является рост трансакционного сектора экономики, а также увеличение удельного веса предприятий и фирм теневой экономики, достигшей в российском хозяйстве беспрецедентных масштабов.
Очевидно, что «социализация», или обобществление системы государственной собственности позволит существенно ослабить власть национальной государственной бюрократии, а также легализовать на правовой основе значительную часть теневой и «серой» экономики. Сложность решения поставленной задачи усиливается тем, что отечественная государственная бюрократия за годы «реформ» приобрела устойчивый иммунитет против «антибюрократических» действий общества, научившись расширенному самовоспроизводству, рентоориентированному поведению и «усердию» в отстаивании своих, корпоративно-номенклатурных интересов. Для успешного решения задачи дебюрократизации государственной собственности следует, прежде всего, обосновать положение о том, что государственная власть является специфическим и исходным объектом общей собственности. Это ценность, конкурентный доступ к которой и определяет ее как объект присвоения и, следовательно, собственности.
Седьмое. Тема предлагаемого исследования актуализируется потребностями повышения качества деятельности государства как производителя официальных норм и правил социально-экономических взаимодействий всех форм и видов. Следует признать, что любое государство не гарантирует производство исключительно официальных правовых институтов (законов, подзаконных актов и др.). Но только государство с
всевластием бюрократии создает, как правило, неправовые институты, которые приводят к росту трансакционных издержек и, следовательно, к обострению всей системы социально-экономических противоречий. В частности, наиболее яркой демонстрацией отмеченного положения является законодательство в сфере так называемой монетизации льгот, которое не только сопряжено с перманентным ростом трансакционных издержек для всех заинтересованных сторон, но и имеет весьма сомнительную социально-экономическую стратегию, если ее тестировать на предмет действительной гуманизации хозяйственных отношений.
Можно констатировать, что производство и расширенное воспроизводство институтов, координирующих все виды трансакций в современной экономике, не должно осуществляться спонтанно, не имея достаточного научного обоснования. Кроме того, актуализируется задача становления в институциональном секторе национального хозяйства системы институционального предпринимательства. Должно быть понимание того, что институты - это специфические ценности, которые производятся, воспроизводятся, присваиваются и отчуждаются. Производство этих институтов есть функция интеллектуального капитала конкретного субъекта деятельности; искусство государства здесь состоит в том, чтобы мобилизовать интеллектуальный капитал нации на создание правовых институтов, обеспечивающих справедливый характер соответствующих трансакций. /
Проблема собственности и государственной собственности постоянно и небезуспешно рассматривается отечественными и зарубежными учеными-экономистами, осуществляющими исследования в области, прежде всего, социально-экономических и функциональных отношений.1 Заслугой, прежде
всего, отечественных исследователей являются выводы из анализа внутренних противоречий системы собственности, главный из которых заключается в обосновании ведущей роли общественной формы отношений присвоения относительно самого процесса присвоения. Большое значение для теории и практики, осуществляемых в нашей стране преобразований, имеют выводы, связанные с субъектно-объектной структурой собственности, взаимосвязью личной, частной и общей собственности. Особое место в современной теории собственности занимают положения, характеризующие причинно-следственные связи и отношения государственной и общественной собственности.
Важно подчеркнуть, что закономерности формирования и функционирования системы государственной собственности здесь
рассматриваются в контексте решения задач становления, как социально ориентированной рыночной экономики, так и создания основ хозяйственных постиндустриальных связей и отношений. В работах исследователей подчеркивается, что социальная рыночная экономика должна основываться на системе социально ориентированной собственности. Большое теоретическое и научно-практическое значение имеет положение о том, что социальной основой современной рыночной экономики является не просто средний класс общества, а «класс средних собственников», расширенно воспроизводящий свой человеческий капитал и др.
Особо ценным видится стремление исследователей осуществить поиск путей и механизмов оптимизации институтов, регулирующих и координирующих отношения в сфере движения собственности и государственной собственности. Здесь большое научно-практическое значение имеет обоснованный вывод о том, что государство является основным институциональным предпринимателем и, следовательно, собственником формальных норм и правил социально-экономических
взаимодействий, осуществляемых на общественном уровне. В данном случае весьма значимыми являются выводы и положения, характеризующие взаимосвязь формальных норм и неформальных ограничений, регулирующих присвоение общественных благ. Но главное, обосновывается вывод о том, что создаваемые государством институты являются общественными благами, представляют собой определенную ценность и, следовательно, являются объектами общей собственности. В свете сказанного, исследователями высказывается предположение о том, что и государственная власть может рассматриваться с институциональной точки зрения и, в силу этого обстоятельства, представлять собой специфическую ценность, подлежащую определенному присвоению.
Однако, несмотря на существенные достижения современной социально-экономической теории и институциональной экономики в области существовать и высокоэффективно функционировать государственная собственность, не связанная с определенными «общественными обязанностями»? Существует ли вообще государственная собственность, если как таковое государство является специфическим «институциональным продуктом» непосредственно общества?
Но главным является вопрос о том, с помощью каких механизмов и как государственная собственность оказывает влияние на деятельность конкретных хозяйственных агентов, а также на макроэкономическую динамику в целом? Сегодня мало сказать, что государство, выступая в качестве институционального предпринимателя, призвано создавать правовые институты, действие которых обеспечит новое качество экономического роста. Требования «гуманизации» и «социализации» хозяйственных отношений не столько связаны и определяют инновационный характер создаваемых государством институтов, сколько обусловливают необходимость качественного обновления самого государства и его социально-экономической основы - системы государственной собственности.
В связи с этим, возникает проблема исследования государственной власти, как основного объекта присвоения в рамках системы государственной собственности. Помимо этого, актуализируется задача выявления социально-экономических основ бюрократизации государства и разработки программы «дебюрократизации» государственной власти и, соответственно, государственной собственности. На абстрактно-логическом уровне проблема вполне понятна: социально ориентированная рыночная экономика не может не иметь в своей основе социально направленную систему собственности и, следовательно, систему государственной собственности. Однако научно-практический «срез» проблемы отнюдь не прост и однозначен, поскольку речь идет о поиске конкретных способов и механизмов воздействия на систему государственной собственности, где уже
сформировались корпоративные интересы тех «государственников», кто уже давно понял «плодоносящую» ценность властных полномочий.
Очевидная актуальность проблемы, а также недостаточная степень ее научной разработанности объективно предопределяют объект, предмет, цель, задачи и авторский замысел исследования.
Объектом диссертации является система собственности в современной смешанной экономике, где государственная собственность занимает определенную сферу в общей иерархии существующих форм присвоения благ.
Предметом предлагаемого исследования видится система социально-экономических и институциональных отношений, возникающих между хозяйственными агентами по поводу присвоения и социально ориентированного использования общественных благ, являющихся объектами системы государственной собственности.
Цель диссертационного исследования заключается в том, чтобы на основе междисциплинарного подхода к исследованию и выявлению сущности государственной собственности и ее внутренних противоречий, разработать конкретные пути повышения социально-экономической эффективности формирования и функционирования данной собственности в условиях становления в России гражданского общества и конкурентно-рыночной экономики.
Достижение данной цели представляется возможным в процессе и в результате решения следующих теоретико-познавательных задач:
во-первых, необходимо конвенционально использовать систему общих методов исследования противоречивой сущности государственной собственности, а также выявления отношений причинности во взаимосвязи данной собственности и социально-экономических основ гражданского общества;
во-вторых, требуется определить сущность государственной собственности, а также вскрыть методологический и научно-практический потенциал основного противоречия данной сущности для решения созидательных задач социально-экономической и институциональной трансформации отечественного хозяйства;
в-третьих, представляется важным выявить современную онтологию государственной собственности в России, рассматривая ее в контексте продолжающегося либерального курса хозяйственных преобразований и рентоориентированного поведения чиновничье-бюрократического аппарата государственной власти;
в-четвертых, видится необходимым конкретизировать субъектную структуру системы государственной собственности и показать ретроспективно-перспективную роль гражданского общества в дебюрократизации государственной экономической власти в отечественном хозяйстве;
в-пятых, следует осуществить структурно-генетический анализ и, очевидно, дать расширительную трактовку объектной структуры государственной собственности, выделив в ней такие общественные «активы-невидимки», как институты; при этом необходимо исследовать государственную экономическую власть как специфическую ценность и определенное институциональное устройство, выступающее объектом присвоения и, следовательно, собственности;
в-шестых, актуализируется задача разработки социально-экономического и институционального механизма трансформации бюрократической государственной собственности в демократическую систему государственной собственности, выступающей основой «гражданской» собственности одноименного общества;
в-седьмых, необходимо раскрыть и охарактеризовать функциональные аспекты социально направленного бытия и воспроизводства государственной
собственности в современном отечественном хозяйстве; здесь же важно показать конкретные формы и средства создания высокоэффективного собственника, действующего в различных сферах рыночных и нерыночных трансакций.
Авторский замысел исследования «фокусируется» в решении научной задачи, имеющей определенное теоретическое и практическое значение: предполагается выявить и обосновать пути дебюрократизации системы государственной собственности, что позволит осуществить ее последовательную «социализацию» и превратить в действенный инструмент оптимизации экономических интересов человека как личности и человека как члена общества.
Методологической основой диссертационного исследования явилась система общих методов исследования объективной экономической действительности. Междисциплинарный подход автора к выявлению сущности и противоречий государственной собственности основывался, прежде всего, на принципах, законах и парных категориях диалектики. Кроме того, диссертант не отрицает исследовательского потенциала, содержащегося и в других общих методах экономической теории: позитивистском, структуралистском, конвенционализме и др. Требования этих методов были учтены при рассмотрении структуры государственной собственности и анализе специфики ее функционирования в современных условиях. Единство генетического и функционального подхода к рассмотрению социально-экономических проблем позволило показать влияние системы государственной собственности на поведение конкретных хозяйственных агентов, на формирование позитивно нацеленной мотивации собственников-индивидов и их корпоративных союзов.
Теоретической основой исследования явились наиболее общие законы и тенденции, отражающие движение социально-экономической,
институциональной и технико-экономической «материи» хозяйственной
действительности. Исследовательский базис диссертации составили теоретические концепции и постулаты политической экономии, новой институциональной экономики, а также теории рационального использования ресурсов, или Экономикс. Научным источником особой ценности явилась теория и философия права, использованная диссертантом в контексте требований достижения цели и успешного решения задач данного исследования. Широкое применение в работе нашли положения и выводы теории власти (кратологии), экономической психологии, экономической социологии, политологии и ряда других общественных дисциплин. Источником фактического материала явились официальные данные, отраженные, прежде всего, в действующем законодательстве нашей страны, а также в существующих статистических сборниках.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней, на основе теоретико-методологического «пространства» основного противоречия системы государственной собственности, выявлены и обоснованы характерные черты социально ориентированной государственной собственности, а также разработан механизм повышения эффективности ее влияния на формирование высокоэффективного собственника в условиях становления конкурентно-рыночных отношений в современной российской экономике. Помимо этого, научная новизна представленной работы состоит в следующем.
Во-первых, содержательно дополнена исследовательская концепция государственной собственности, а также системы собственности гражданского общества в целом. Стало очевидным, что соответствующий требованиям социальной эффективности научный «продукт» может быть получен не только в ситуации единства структурно-генетического и функционального анализа проблемы, но и в условиях единства социально-экономического и институционального подхода к исследованию
закономерностей формирования и развития системы государственной собственности.
Во-вторых, теоретически новым представляется исследовательское «пространство» для выявления сущности государственной собственности и характеристики ее основного противоречия. Суть этой новизны заключается в том, что исследование общественной формы отношений в сфере государственного присвоения осуществляется преимущественно в институциональном секторе национального хозяйства и непосредственно увязывается с проблематикой сокращения трансакционных издержек, возникающих в процессе конкурентного доступа к общественным благам либо к их определенным свойствам.
В-третьих, в диссертации в «гегелевском ключе», однако с учетом действия современных модифицирующих факторов, показана взаимосвязь гражданского общества и правового государства. Несмотря на преимущественно абстрактно-логический уровень анализа этой взаимосвязи, сформирована и обоснована авторская позиция относительно активной роли государства в реформировании системы форм и способов присвоения общественных благ. Сформирована авторская позиция относительно того, что гражданское общество, как источник экономической власти, является естественным субъектом собственности в сфере присвоения общественных ценностей.
В-четвертых, в работе дана расширительная трактовка объектной структуры государственной собственности. Концепция расширенного воспроизводства общественных благ теперь существенно дополняется своей невещественной составляющей, представленной системой официальных институтов, причем, как официально производимых самим государством, так и импортированных из других хозяйственных национальных систем и доказавших свою созидательную силу. В этом же плане теоретически новым является акцент на необходимость интеллектуализации процесса создания
официальных институтов, регулирующих социально-экономические взаимодействия в сфере негосударственных систем собственности, а также в рамках трансакций обмена.
В-пятых, диссертация содержит характеристику бюрократической частной собственности на властные государственные полномочия и в целом на систему власти. Неправовой характер такой собственности проявляется в нарастании остроты противоречия «принципал» (гражданское общество и человек как член данного общества) - «агент» (чиновник, представляющий интересы общества). Внешние признаки обострения данного противоречия проявляются в негативной направленности развития системы социально-экономических отношений практически во всех сферах общественного бытия, что является объективным следствием неправового законодательства, где интересы чиновничье-бюрократического аппарата и интересы гражданского общества весьма далеки от оптимизации.
В-шестых, в диссертации показаны направления деятельности общества, самого государства, социальных групп и корпоративных союзов национального хозяйства по «вымыванию» экономических основ частнобюрократической собственности на властные полномочия, и ее трансформации в систему социально ориентированного развития государственной собственности. Конкретными сферами реформирующего воздействия здесь являются административный и институциональный рынок, где экономически реализуется рентоориентированное поведение отдельных групп корпоративных интересов, противоречащих интересам гражданского общества, справедливо и по определению претендующего на общественные ценности.
В-седьмых, новым представляется положение о том, что социально ориентированная система государственной собственности является основой цивилитарной собственности гражданского общества в целом. Это положение объясняется и обосновывается не удельным весом создаваемых
непосредственно государством экономических благ, а их «весом» и социально-экономическим значением для развития национального хозяйства в целом. Речь преимущественно идет о системе официальных институтов, без прогрессивной функциональной роли которых невозможно создавать и развивать социально ориентированную рыночную экономику как таковую, в принципе. Сознательная, гуманистическая направленная творческая деятельность государства по созданию инновационных институтов в сфере отношений справедливого присвоения благ и их эквивалентного обмена является основой формирования и расширенного воспроизводства высокоэффективного собственника.
В результате проведенного диссертационного исследования автор предлагает к защите следующие основные положения.
Во-первых, определение сущности государственной собственности и системы государственной собственности. Сущность государственной собственности заключается в противоречивом единстве, с одной стороны, общественной формы отношений, возникающих между государством и другими экономическими агентами в сфере присвоения общественных ценностей; с другой стороны, непосредственно способом и характером присвоения определенными субъектами данных общественных благ. Исследовательский потенциал данного определения представляется более «энергоемким», по сравнению с существующими трактовками государственной собственности, поскольку в данном случае видны объекты реформаторского воздействия: экономическая форма и юридическая форма государственной собственности. В то же время, по сути, можно согласиться и с характеристикой государственной собственности как общественной формой системы отношений по поводу присвоения общих ценностей.
Под системой государственной собственности следует понимать взаимосвязанное единство и направленное развитие всех элементов и звеньев данной собственности, рассматриваемых во взаимодействии с другими,
негосударственными формами собственности и сферами социально- экономических взаимодействий. Можно выделить, как минимум, три подсистемы в рамках государственной собственности: а) подсистема форм и способов присвоения благ, где важнейшее место занимает рентоориентированное поведение государства и механизм
перераспределения факторных доходов в пользу общественных нужд; б) подсистема непосредственно социально-экономических отношений, функционирующих в сфере «производства» государства как субъекта собственности, а также его деятельности по регулированию конкурентного доступа всех экономических агентов к различным ценностям; в) подсистема институциональных отношений, конституирующих непосредственно бытие государства как собственника.
Во-вторых, защищается базисная роль гражданского общества и «цивилитарной» собственности в формировании государственной собственности и правового государства. Суть данного положения заключается в том, что государство является продуктом так называемого «общественного выбора» и что именно общество, во-первых, создает государство и, во-вторых, наделяет его определенными властными полномочиями. В связи с этим, термин «государственная собственность» характеризуется производностью от действительного явления «общей собственности». Другими словами, в современной экономике правомерность бытия государственной собственности имеет место постольку, поскольку резонно вообще вести речь о гражданском обществе как таковом. В таком обществе известный Левиафан уступает место сильному и даже всемогущему субъекту-государству, действующему, однако, в рамках определенных полномочий, полученных от общества, или от индивидов как членов общества.
Здесь же требует уточнения термин «цивилитарная», или гражданская собственность, под которой понимается не только система частных форм и
способов присвоения соответствующих благ при определенных институционализированных отношениях. В контексте проведенного исследования цивилитарная собственность понимается и предстает как система всех форм собственности, где государственная (уполномоченная собственность индивида как члена общества) играет ключевую роль. Эта роль состоит в институциональном предпринимательстве соответствующих государственных структур, производящих официальные нормы, регулирующие отношения в сфере присвоения личных и частных ценностей. Отечественная практика показала, что происходит, если государство выполняет эту функцию с низкой результативностью: система форм и способов присвоения принимает «теневой» характер. Итак, система цивилитарной собственности - это развитая и «оформленная» система отношений в сфере присвоения индивидом личных, частных и общих благ, причем необходимым условием высокой эффективности функционирования всех форм собственности является осуществляемое на требуемом уровне государственное институциональное предпринимательство в сфере расширенного воспроизводства институтов, регулирующих все формы отношений присвоения.
В-третьих, на защиту выносится положение о том, что государственная власть является специфическим и «базисным» объектом государственной собственности. Положение о том, что власть является объектом собственности и присвоения, прежде всего, чиновничьей бюрократией, едва ли является новым в современной экономической науке. Между тем, в диссертации этот абстрактный тезис получает практическое, или функциональное «наполнение». Власть - это конкретные люди, наделенные (получившие, узурпировавшие, присвоившие и др.) определенными полномочиями, позволяющими активно воздействовать на экономику и общество в целом. Полномочия - это возможность создавать и внедрять в хозяйственную и иную практику определенные регулирующие и
координирующие институты. Владение такими полномочиями и есть цель политических партий, а также отдельных социальных групп и даже личностей.
Таким образом, ценность власти заключается в производстве и распространении этих институтов, которые регулируют и утверждают статус производства, распределения, обмена и потребления в обществе. Но не только. Институты выступают инструментом реализации целей рентоориентированного поведения для тех, кто имеет прямой либо косвенный доступ к «цеху» по их производству и тиражированию. В силу названных обстоятельств, у представителя государства всегда существует возможность политического поиска ренты, а также создания «административного рынка», где можно осуществлять продажу такой возможности, а также и механизмы превращения возможности в действительность другим, не связанным непосредственно с государством, экономическим агентам. Чем более конкретным является контроль над деятельностью государства со стороны гражданского общества, тем меньше возможностей у «механизма административного рынка» и тем меньшую ценность для чиновников представляет государственная власть, и наоборот. Можно сказать, что одним из критериев становления правового государства является устранение «рынка», где осуществляется продажа чиновниками различного рода «разрешений» и «запретов» в обмен на соответствующие «вознаграждения».
В-четвертых, защищается положеуше о том, что социальная направленность развития государственной собственности означает ограничение бюрократической власти, ликвидацию административного рынка и минимизацию трансакций рентоориентированного поведения с механизмами политического поиска ренты. Суть данного положения заключается в трансформации частной собственности чиновничье-бюрократического аппарата и связанного с ним корпоративно
олигархического «сословия» на властные полномочия в социально ориентированную уполномоченную обществом собственность, где государство предстает в качестве условного распорядителя общественными ценностями и полного владельца и пользователя. Речь идет об императивах обобществления государственной власти, о формировании гражданского общества как собственника общественных благ. И если государство является продуктом общественного выбора, то оно есть не более чем «агент», где «принципалом» является общество. Таким образом, явление государственной собственности выступает не только производным элементом от общественной собственности, но и подконтрольным и подотчетным ему институциональным устройством.
Социально-экономическим условием «дебюрократизации»
государственной собственности является постепенное развитие личной собственности, а также собственности личности как индивида-частника, как члена корпорации (корпораций) и как члена общества. Это объективно приведет к развитию среднего класса и формированию такой «критической массы» созидательных социально-экономических отношений в обществе, которая обеспечит «автоматизм» контроля человека как члена общества над деятельностью чиновничье-бюрократического аппарата. Базисом среднего класса, или класса-собственника своего человеческого капитала и других объектов присвоения является система собственности, где взаимодействуют личная, частная и общая собственность.
Институциональным условием формирования социально
ориентированной государственной собственности в современной российской экономике является, во-первых, уже существующий и действующий конституционный договор относительно целей и задач российского социального государства. Во-вторых, - это сознательное и целенаправленное использование существующего инновационного потенциала отечественного институционального сектора экономики, где до сих пор не учитываются
должным образом требования неформальных норм и ограничений. Кроме того, необходимы конкретные усилия и действия по «социализации» самих институтов, их тестированию на предмет соответствия требованиям права как императивам справедливости и, следовательно, высокой экономической эффективности.
В-пятых, защищаются положения и выводы, характеризующие конкретные формы влияния социально ориентированной государственной собственности на «гуманизацию» системы конкурентно-рыночных отношений в современной экономике. Прежде всего, гражданское общество и одноименная собственность получают от социального государства, качественно обновляющиеся общественные формы отношений, воспроизводящихся в сфере присвоения личных, частных и общих благ. Институциональное предпринимательство государства в сфере производства официальных норм и правил, регулирующих и координирующих конкурентные отношения в сфере присвоения различных ценностей, является основным направлением его деятельности в принципе, поскольку именно в системе собственности гражданского общества заключается, по сути, весь энергетический потенциал нации, и ее созидательные способности. Не перераспределительные функции и институты государства «поддерживающего», а созидательные функции и институты именно государства «созидающего» являются признаками социально ориентированной государственной собственности. Следовательно, предпринимательская деятельность в сфере производства институтов все более становится главной областью функционирования социального государства как такового, где инновационная деятельность по созданию прогрессивных институтов должна быть объектом специального внимания.
Кроме того, важнейшей формой проявления социально ориентированного развития системы государственной собственности является институционализация правовых, или эквивалентных обменов в
общей системе рыночных трансакций. Это направление деятельности государства непосредственно связано с укреплением институциональных основ конкурентного рыночного механизма, развитием равноправного обмена-общения хозяйственных агентов с позитивной асимметричностью информации и системой положительных внешних и внутренних эффектов (экстерналий и интерналий). По сути, речь идет об институционализации защиты прав всех собственников, а также оптимизации интересов, как производителей, так и потребителей. Отечественная и мировая практика убедительно доказали то, что вне сферы правовых (эквивалентно-стоимостных) обменных трансакций оптимизировать социальную справедливость при одновременном росте экономической эффективности не удается.
Научно-практическое значение диссертации заключается в том, что реализация ее узловых положений и выводов обеспечит формирование и расширенное воспроизводство собственности человека как личности и собственности человека как члена общества. Это обусловит создание благоприятных условий для реализации предпринимательского потенциала российской нации и возрождения высокоэффективного собственника. Помимо этого, научно-практическое значение проведенного исследования заключается в следующем.
Во-первых, методологический конвенционализм и междисциплинарный подход к исследованию проблемы государственной собственности позволяет «индуцировать» данную методологию и для решения других, связанных с системой собственности социально-экономических задач. В частности, уточненный автором системный метод исследования вполне применим и для анализа других конкретных форм и видов собственности, причем действующих не только в рамках рыночных трансакций. При этом особую срочность приобретает задача развития институтов, действующих в сфере присвоения личных благ, что обусловлено требованиями информатизации
общества и экономики и связанным с этим мультипликативным ростом креативной энергии «человека творческого».
Во-вторых, положения диссертации способствуют активизации практической деятельности общества по контролю над государством, осуществляющим институциональное производство. Возникающая при этом адресность и предметность контроля конкретизируется в требованиях человека как члена общества обеспечить создание правовых механизмов, как в сфере движения собственности, так и в процессе обменных трансакций. Более того, знание и понимание того обстоятельства, что именно общество осуществляет так называемый «общественный выбор» при формировании государства и аппарата одноименной власти, существенно мотивирует каждую личность к активному участию в «производстве» государства.
В-третьих, выводы диссертационного исследования нацеливают на осознание необходимости практических действий в сфере институционального производства. Государство становится правовым не только тогда, когда оно стоит на страже справедливых законов, регулирующих социально-экономические взаимодействия всех уровней, но и тогда, когда оно способно расширенно воспроизводить правовые законы, на деле отражающие требования «свободного гегелевского духа», присущего каждой личности гражданского общества. В учебной, административной и хозяйственной деятельности необходима своя система и программа развития институционального производства и одноименного предпринимательства. В существующих Союзах промышленников и предпринимателей должен быть свой сектор институционального предпринимательства.
В-четвертых, реализация требований концепции социально ориентированного развития государственной собственности становится благоприятным условием для формирования естественной монополии государства на институциональном рынке. Это означает, что дебюрократизация государственной собственности обеспечит правовой
характер социально-экономических и экономических институтов. В результате этого хозяйственные агенты ощутят резкое сокращение трансакционных издержек в легальном секторе экономики, что приведет к постепенному, но стратегическому сокращению «теневого» и «серого» секторов национального хозяйства. Кроме того, существенно расширится правовое пространство для развития социально-экономических и институциональных условий расширенного воспроизводства среднего класса и системы его собственности.
В-пятых, положения и выводы проведенного диссертационного исследования в научно-практическом смысле актуальны и значимы для обеспечения высокой результативности формирования основ хозяйственных постиндустриальных связей и отношений. Как известно, ноосферный тип индивидуального и общественного воспроизводства предъявляет высокие требования к процессу развития интеллектуального капитала личности, корпораций и нации в целом. Социально направленное развитие системы государственной собственности полностью отвечает этим требованиям, поскольку создает благоприятные условия для производства такого человеческого капитала личности, который в состоянии созидать интеллектуальные продукты, обеспечивающие экономический рост на основе воспроизводимых ресурсов общества.
Теоретические выводы, а также практические результаты исследования получили определенную апробацию и реализацию, как при решении научных задач, так и в практической деятельности ряда хозяйственных структур в современной российской экономике. Ведущие положения диссертации обсуждались на методологических тематических семинарах, проведенных в Российском государственном социальном университете, Московском экономико-лингвистическом институте, Московском гуманитарно-экономическом институте. Наиболее значимые результаты диссертации нашли свое отражение в опубликованной в соавторстве научной монографии
«Собственность и социально-экономические основы современного рынка». Многие положения и выводы диссертации успешно апробированы в ходе учебных занятий в названных выше вузах Москвы. Некоторые положения предлагаемой диссертации содержатся в разрабатываемых учебно-методических комплексах, учебных пособиях и учебниках по экономической теории и институциональной экономике. Общий объем публикаций по теме диссертации составил 4,0 п.л.
Системный метод исследования собственности и государственной собственности
Если судить по результатам проводимой в современной России социально-экономической политики, то можно обоснованно констатировать, что третье тысячелетие застало отечественную экономику, да и общество в целом «врасплох». Во-первых, набирающая «обороты» глобализация мирового хозяйства и мирового сообщества в целом по-прежнему удерживает Россию на «догонных курсах», оставляя мало шансов нашей стране в сжатые сроки выйти на достойный ее реального потенциала уровень. Во-вторых, ускорение информатизации общества пока еще слабо касается отечественного хозяйства, что «консервирует» здесь индустриальные технологии и не стимулирует развитие в стране постиндустриального, наукоемкого сектора экономики. Это обстоятельство все более способствует закреплению за Россией «статуса второстепенной» страны, с чем едва ли мы можем согласиться. В-третьих, бурный рост интеллектуального капитала в странах с развитыми традициями конкурентно-рыночного хозяйства обеспечивает на деле переход к ноосферным технологиям социально-экономического развития, основанного на использовании воспроизводимых ресурсов, выступающих, прежде всего, в форме интеллектуальных продуктов. В контексте сказанного, увеличение объемов добычи и распродажи энергоносителей, то есть национального богатства страны, позиционирует Россию как страну, сознательно отделяющую себя от передовых технологий двадцать первого века.
Отмеченные и, по сути, экзогенные и весьма неблагоприятные для отечественного социума обстоятельства «качественно» дополняются эндогенными последствиями либерального курса проводимых в стране «реформ». Интегральными показателями-последствиями социально-экономических преобразований с начала «перестройки» и по сегодняшний день являются ускоренное сокращение численности населения страны, растущая социальная дифференциация при сопутствующем ей обострении социальных противоречий, деградация человеческого капитала и утрата стратегических стимулов к творчеству и труду. Названные и еще многие другие последствия, а также комплементарные (дополняющие) по отношению к ним факторы и обстоятельства ввергают российское общество в состояние общенационального пессимизма, который принял системный характер, и, не преодолев который невозможно всерьез рассчитывать на какие-либо «прорывы» в социально-экономическом развитии.
Как видно из таблицы, современное социально-экономическое развитие нашей страны характеризуется некоторой противоречивостью. С одной стороны, заметен определенный рост валового внутреннего продукта и реальной заработной платы, а с другой стороны, - настораживает сокращение численности населения и рост безработицы, что свидетельствует в целом о неблагоприятной экономической ситуации для личности и общества. Во всяком случае, приводимые данные отражают весьма невысокий уровень реализации созидательного потенциала отечественного хозяйства и косвенным образом свидетельствуют о недостаточной мотивации собственников.
Основной причиной столь противоречивых последствий для российского общества и его экономики является, как показала практика, массированный и «упрямо-наступательный» институциональный «заокеанский» импорт без должного учета «российского грунта» и специфики функционирования национаїьного институционального сектора экономики. В результате «импортированные» из-за рубежа институты вступили в жесткое и бескомпромиссное противоречие с «отечественными» неформальными нормами, что и привело к глубокому и расширенно воспроизводящемуся институциональному кризису.
Конкретными формами проявления данного кризиса являются: а) объективная слабость государства и его неспособность создавать официальные правовые нормы (законы), а также обеспечивать их «внедрение» в систему социально-экономических трансакций; б) формирование и развитие административного и институционального «рынка» - источников «теневой» экономики и персонифицированных (кланово-корпоративных) обменов; в) замена творчески-трудового способа присвоения благ - рентоориентированным присвоением и в целом разветвленной системой политического поиска ренты, прежде всего, отечественной бюрократией и технократией. В связи с этим, заслугой современной экономической и, прежде всего, институциональной теории является постановка вопроса не столько о несовершенстве конкурентного рынка, сколько о «провалах» самого государства. При этом практика доказала, что «деятельность государства, направленная на исправление провалов рынка, сама оказывается далекой от совершенства. К фиаско рынка добавляется фиаско правительства. Поэтому необходимо строго следить за последствиями его деятельности и корректировать ее в зависимости от социально-экономической и политической конъюнктуры».
«Заокеанские» волны либерализма последовательно устраняли из экономики «государство для общества», формируя тем самым условия для развития «государства для себя». Превратившись в «неуловимую» кантовскую «вещь в себе» и «вещь для себя», современное российское государство демонстрирует всей экономической цивилизации небывалый ранее высокий уровень корпоратизации ведомственно-бюрократических интересов, которые не просто не корреспондируются с интересами общества, но и явно противоречат им. По сути, на сегодняшний день завершенные формы имеет частная собственность чшювничье-бюрократического аппарата на властные полномочия, и теперь следует четко констатировать, что власть — это ценность, являющаяся объектом конкурентного доступа, а потому и объектом собственности.
Анализ альтернативных трактовок государственной собственности и определение ее сущности
В современной экономической теории бытуют различные подходы к исследованию сущности государственной собственности и, соответственно, ее трактовки. Существующее разнообразие определений сущности данной собственности свидетельствует, во-первых, о действительной сложности и противоречивости проблемы, что, конечно же, увязывается с когнитивными способностями конкретного исследователя данной проблемы и, во-вторых, об отсутствии адекватной требованиям «диалектики вещей» методологии исследования собственности и государственной собственности.
Практические последствия такого методологического «разнообразия», как показывает отечественный опыт преобразования системы собственности (достаточно вспомнить итоги разгосударствления собственности и приватизации), весьма далеки от того, чтобы считаться оптимальными и конструктивными. В контексте сказанного, автор выделяет три подхода к трактовке сущности государственной собственности: а) «утилитарно-материалистический», или «вещественно-объектный», осуществляемый в рамках классического позитивизма и функционализма; б) институционально-юридический, рассматриваемый в контексте гегелевского позитивного права; в) системный, или междисциплинарный, в рамках которого осуществляется практически весь блок современных социально-экономических исследований.22
В рамках «утилитарно-материалистического», или позитивистско-функционалъного подхода к исследованию сущности государственной собственности, она трактуется как совокупность неких внешних явлений, где «генератором» взаимосвязей и взаимодействий выступает государство. В данном случае имеют место следующие подходы к трактовке государственной собственности. Во-первых, она определяется как принадлежащее государству имущество, то есть с позиций «грубого материализма». Во-вторых, «... одним из вариантов определения собственности может быть обозначение ее содержания через социально-экономический процесс, реализующий определенные интересы. Государственная собственность при таком подходе выступает как процесс, реализующий общегосударственные (общенациональные) интересы».
В рамках позитивистской методологии исследования, существует вполне резонный подход к трактовке государственной собственности, где отмечается, что «государственная собственность — это одна из функциональных форм собственности, целью функционирования которой является обеспечение стратегических государственных интересов, целостности жизнеобеспечения государства, роста общественного благосостояния и реализация стратегии развития. Понятно, что содержание, структура, формы и функции госсобственности не являются чем-то застывшим, раз и навсегда данным. Это постоянно исторически изменяющаяся форма собственности во всех ее элементах».24 Однако отечественной экономической наукой давно показано и доказано, что в системе собственности главное место занимают не «субъектно-объектные», а «субъектно-субъектные» отношения в сфере трансакций присвоения и соответствующей деятельности. В то же время подчеркнем, что в системе собственности существуют и взаимодействуют обе группы отношений.
Функциональные трактовки государственной собственности имеют место в контексте рассмотрения так называемого общественного сектора экономики. Так, по мнению исследователя P.M. Нуреева, «сумма ресурсов, находящихся в распоряжении государства, и составляет общественный сектор экономики. При этом государственную собственность можно трактовать как накопленный запас, а государственные финансы (доходы и расходы) - как потоки собираемых и расходуемых средств». Едва ли можно согласиться с отождествлением государственной собственности с неким «запасом», пополняемым финансовыми «потоками». В данном случае также налицо «утилитарно-материалистическое» определение сущности государственной собственности, где деактуализируются ее социально-экономические и институциональные звенья.
Возникает вопрос: так ли уж плохо акцентировать и актуализировать функциональную детерминанту и онтологию государственной собственности? Ведь в действительности важно «не то, как мы определяем» данную собственность, а то, «как мы ее используем» для решения социально-экономических задач. Однако как бы не «подкупал» такой подход к трактовке сущности государственной собственности, мы вряд ли можем с ним согласиться. Во-первых, здесь практически не просматривается «лицо» действительного субъекта собственности, а функциональный подход к проблеме легитимизирует собственность чиновника на объекты государственной собственности. Общество в данном случае, или человек как член общества остается вне сферы воздействия на данные объекты собственности, которые (по позитивному праву) «плодоносят» не обществу, а чиновнику-бюрократу.
Во-вторых, теряется смысл вообще как такового поиска «сущности», ибо таков сам по себе позитивизм, как наука о «явлениях», а не противоречиях, разрешение которых только и способно вызвать «к жизни» эти явления. Очевидно, что позитивистско-функциональный подход к проблеме государственной собственности следует считать весьма упрощенным. В нем не заключен потенциал глубинного исследования системы отношений, возникающих между хозяйственными агентами в сфере присвоения общественных благ. Однако следует подчеркнуть, что автор не отрицает функционального значения движения государственной собственности, но речь должна при этом идти о функциональном «срезе» бытия данной формы собственности, а не об идентификации функции и сущности государственной собственности.
«Дебюрократизация» государственной собственности и устранение административного рынка
Обеспечение социальной направленности функционирования и развития системы государственной собственности в любой экономике, как свидетельствует логика проводимого исследования и сама практика социально-экономических взаимодействий, непосредственно увязывается с проблематикой собственности определенного субъекта на государственную власть. Если таким субъектом является чиновничье-бюрократический аппарат, то система государственной власти «работает» на бюрократию и связанную с ней технократию. В том случае, если обеспечивается действенный общественный контроль над действиями чиновников и управленцев всех уровней, то субъектом собственности на властные полномочия и функции является гражданское общество, делегирующее эти полномочия тем, кому оно доверяет и поручает осуществление данных властных функций.
Таким образом, применительно не только к отечественному, но и к любому экономическому национальному хозяйству проблема заключается в решении, как минимум, двух взаимосвязанных задач. Во-первых, необходимо целенаправленно формировать и впоследствии непрерывно осуществлять «гражданский режим» государственной власти, то есть воспроизводить гражданское общество как субъекта собственности на государственную власть и само государство. Во-вторых, следует постоянно совершенствовать механизм делегирования власти общества государственным чиновникам, а также развивать формы и методы контроля над осуществлением бюрократическим аппаратом полученных от общества властных полномочий.
Теперь становится понятным название параграфа данной диссертации: кавычки в слове «дебюрократизация» означают лишь то, что полностью устранить бюрократию объективно невозможно, не устраняя из общественной жизни самого государства как такового. Резонной является лишь постановка задачи ограничения, или оптимизации экономической власти бюрократии. Критерием эффективности этой оптимизации вполне может быть степень «развитости» административного рынка неправовых услуг, или купли-продажи «разрешений» для одних экономических агентов и «запретов» для других. Наивысший результат в решении задачи оптимизации экономической власти бюрократии достигается, таким образом, при полном устранении административного рынка. И напротив, большие масштабы взяточничества и коррупции, а также рентоориентированное поведение и одноименное присвоение бюрократией различных ценностей свидетельствует о слабости механизмов общественного контроля над деятельностью государственных чиновников либо о полном отсутствии таковых.
Формирование социально ориентированной государственной собственности означает, прежде всего, создание условий для «жестко-правового» функционирования государственной бюрократии. Но изначально следует знать, как минимум, две вещи: во-первых, существующие в экономике правовые режимы всех форм собственности должны быть одинаково защищены властью; во-вторых, обмен правами собственности и, следовательно, благами, должен быть эквивалентным, то есть также правовым.
Как справедливо отмечает исследователь Т.М. Гелло, «социально-экономическая онтология, а также объективная трансформация государственных форм и способов присвоения соответствующих благ в сторону их «гуманизации» связаны с целенаправленной деятельностью представителей формирующейся институциональной системы гражданского общества по эволюционной ликвидации неправовой частной собственности чиновничъе-бюрократического аппарата на государственную власть-собственность и формированию государственной формы общей собственности на экономическую и политическую власть. Решение названной задачи требует комплексного подхода к проблеме, причем не исключается, а, напротив, предполагается активное участие самого государства в названной трансформации системы присвоения».
Не возражая относительно сути сказанного, следует, однако, отметить следующее. Во-первых, едва ли правомерно рассчитывать на активное участие самого «чрезмерно» бюрократического государства в решении задач «дебюрокартизации» в форме существенного ограничения власти чиновников. Как справедливо отмечает исследователь P.M. Нуреев, «укрепление бюрократии усиливает неэффективность работы организации. В частной фирме простым критерием эффективности является рост прибыли. В государственном аппарате такой четкий критерий отсутствует. Обычной реакцией на провалы принятых ранее программ является увеличение ассигнований и рост штата сотрудников. Все это способствует разбуханию государственного аппарата - людей, занятых поиском политической ренты».
Институциональное предпринимательство в сфере создания социально ориентированных институтов государственной собственности
Об институциональном предпринимательстве идет довольно оживленная дискуссия в современной отечественной и зарубежной литературе. И здесь уже наметились серьезные обобщения и принципы, которыми следует руководствоваться государству как институциональному предпринимателю. «Правило и норма соблюдаются тем полнее, чем больше они соответствуют интересам тех, на кого распространяются. В этом случае снижаются трансакционные издержки оппортунистического поведения. ... Юридические правила должны подражать рынку. Это значит, что законы, принимаемые государством, должны распределять права собственности таким же образом, как это сделал бы рынок в отсутствие трансакционных издержек. В этом проявилась бы роль государства, восполняющего фиаско рынка».65 Все это в действительности должно выступать как результат государственного институционального предпринимательства.
Однако «институциональное проектирование», как важнейшее звено институционального предпринимательства, далеко не всегда отличается инновационностью, о чем свидетельствует сложившаяся практика производства институтов не только в результате санкционирования сложившейся практики, но также институционального импорта и в результате превращения умозрительных, теоретических конструкций в общее правило. Названные направления «поиска» требуемых институтов предполагают, что в конце институционального процесса находится государство, которое превращает некий конструктивный замысел в «позитивное право», или закон. Чтобы этот закон стал «сильным институтом», государство должно стремиться выработать компромисс между противоречивыми интересами участников данной системы отношений, для регулирования и координации которых он и предназначен.
Между тем, экономические функции государства отнюдь не сводятся только к поддержанию порядка и сохранности объектов государственной собственности. Государство «... по старой русской традиции само выступает как организатор предпринимательской деятельности, вступая в законную конкуренцию не только с малыми предприятиями, но и с крупными частными корпорациями. В этой связи особенно возрастает роль государственных служащих, которые сами должны быть адекватными современным условиям. При этом они должны обеспечивать целый ряд преимуществ перед руководителями частных предприятий, с целью получения наибольшего дохода от функционирования предприятий, прежде всего тех, которые являются объектами государственной собственности».
Важно подчеркнуть, что в современном демократическом обществе политика есть обмен, в процессе которого индивиды обменивают свои голоса на обещания политиков. Дж. Бьюкенен отмечал, что «политика есть сложная система обмена между индивидами, в которой последние коллективно стремятся к достижению своих частных целей, так как не могут реализовать их путем обычного рыночного обмена. Здесь нет других интересов, кроме индивидуальных. На рынке люди меняют яблоки на апельсины, а в политике - соглашаются платить налоги в обмен на необходимые всем и каждому блага: от местной пожарной охраны до суда».
Институциональное предпринимательство должно обеспечить действительно формальное равенство всех участников обмена во всех сферах их «обменной» деятельности. Дело в том, что индивиды определяются теми правами, которыми они в действительности обладают и которые признаются за ними другими индивидами. Если двое индивидов заключают друг с другом сделку, обмениваются между собой, то каждая сторона должна уважать, причем уважать права другой стороны. «Наличие определенной структуры прав предполагает, что орган, обеспечивающий их соблюдение (государство), должен, выполняя свою задачу, вести себя нейтрально, относиться одинаково ко всем людям при осуществлении своих функций. Равное отношение ко всем необходимо, поскольку само закрепление за индивидами прав предусматривает эту нейтральность, а не потому что все индивиды одинаковы».
Формирование социально ориентированной государственной собственности означает, прежде всего, создание условий для «жестко-правового» функционирования государственной бюрократии. Но изначально следует знать, как минимум, две вещи: во-первых, существующие в экономике правовые режимы всех форм собственности должны быть одинаково защищены властью; во-вторых, обмен правами собственности и, следовательно, благами, должен быть эквивалентным, то есть также правовым.69 Как подчеркивает Ф. Хайек, «свободы не может быть, когда правительство не ограничено каким-то определенным кругом деятельности, но может использовать свою власть любым образом, если это служит поставленным целям. Как указал давным-давно лорд Актон, «едва только какая-то единственная вполне определенная цель провозглашается высшей целью государства, будь то классовые преимущества, безопасность или могущество страны, наибольшее счастье наибольшего числа людей или борьба за утверждение какой-либо спекулятивной идеи, государство тотчас и с неизбежностью становится абсолютным».
По мнению многих исследователей, «... существование эффективных экономических рынков влечет за собой такую сильную конкуренцию, которая через арбитраж и информационную обратную связь приближает рынок к условиям нулевых трансакционных издержек в теореме Коуза. Такие рынки в экономическом мире встречаются редко, а в политическом мире -еще реже. Верно, что движение в сторону демократического общества снижает законодательные трансакционные издержки каждого акта обмена. ... Но издержки агентской деятельности между избирателем и законодателем, между законодателем и чиновником становятся очень велики по мере того, как растет число обменов и, следовательно, расширяется общий размер сектора политических трансакций».
