Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Лексико-семантическое поле синестетических прилагательных в древнеанглийский период 25
1.1. Лексико-семантическая группа прилагательных сферы осязания 27
1.2. Лексико-семантическая группа прилагательных зрительного восприятия 42
1.3. Лексико-семантическая группа прилагательных-вкусообозначений 45
Выводы 47
Глава 2. Лексико-семантическое поле синестетических прилагательных в среднеанглийский период 51
2.1. Лексико-семантическая группа прилагательных сферы осязания 52
2.2. Лексико-семантическая группа прилагательных зрительного восприятия 78
2.3. Лексико-семантическая группа прилагательных-вкусообозначений 88
Выводы ... 94
Глава 3. Лексико-семантическое поле синестетических прилагательных в новоанглийский период 98
3.1. Лексико-семантическая группа прилагательных сферы осязания 99
3.2. Лексико-семантическая группа прилагательных зрительного восприятия
3.3. Лексико-семантическая группа прилагательных-вкусообозначений 130
3.4. Лексико-семантическая группа прилагательных сферы слуха 135
Выводы 137
Заключение 141
Библиографический список использованной литературы 145
Приложения 176
- Лексико-семантическая группа прилагательных сферы осязания
- Лексико-семантическая группа прилагательных зрительного восприятия
- Лексико-семантическая группа прилагательных сферы осязания
- Лексико-семантическая группа прилагательных сферы осязания
Введение к работе
. He вызывает сомнения тот факт, что современный язык - продукт зако номерного исторического развития. Основным методом науки о языке, вскры- вающим внутренние законы его развития, по праву признан историко- ф , генетический подход к изучению языка. На основе этого метода язык рассмат ривается с точки зрения логики его внутреннего развития, или генезиса.
Ещё в первой половине XX столетия в отечественном языкознании было написано большое количество работ, посвященных проблемам исторической семасиологии (см. труды А.А. Потебни, М.М. Покровского, В.М. Жирмунского, , " " Л.В. Щёрбы, В .В, Виноградова, А.И. Смирницкого и др.). Ученых занимали во просы путей и закономерностей смыслового развития лексико-семантических групп слов языка, высказывалась идея построения лексических систем данного языка и шире - «исторической семантики».
Развитие лингвистической мысли во второй половине XX века характеризуется оживлением интереса к проблемам диахронической семантики. Свиде тельство тому - целый ряд исследований, посвященных рассмотрению лексико семантических полей (в дальнейшем ЛСП) и лексико-семантических групп (ЛСГ) слов в их историческом развитии (см., например, исследования П.Е. . Клобукова на материале нидерландского языка (1998 г.); А.А. Капановой - на .... . „ материале, французского языка (1984 г.); Т.Ю. Шуклиной (1995 г.), А.В. Алек щ - сеева (1999 г.) - на материале русского языка; М.Д. Казанской (1962 г.), О.Г. Чупрыны (1979 г.), Л.П. Кудреватых (1986 г.), Ю.Б. Кузьменковой (1987 г.), Т.Ю. Метелкиной (1988 г.), А.И. Быковой (1994 г.), Е.А. Филиппенко (1998 г.), Е.А. Паймаковой (1999 г.) и других - на материале английского языка). В указанных работах проводится анализ изменения значений лексических единиц и их системных связей в языке; выявляются факторы, предопределяющие разви тие значений; уточняются смысловые объемы каждого слова в последовательные исторические периоды.
Проведение большого количества исследований по диахронической се- .. мантике свидетельствует о важности данного направления лингвистики и, как следствие, о необходимости изучения различных участков словаря, охваты- вающих разнообразные области реальной действительности, в их движении [1.31,1 170, Актуальность настоящего исследования определяется тем, что всесто роннее изучение выбранного участка словаря позволяет проследить изменения значений слов в их динамике и проанализировать взаимозависимость этих из " , г , I. I , , менений на фоне системных отношений в рамках ЛСП, что в конечном счете способствует выявлению наиболее общих закономерностей лексических изме- к нений в системе языка в целом.
. Объектом исследования является ЛСП синестетических прилагательных . английского языка (всего 76 единиц). Рассматриваемые лексические единицы обладают высокой коммуникативной ценностью и имеют, поэтому, высокую частотность употребления. Они принадлежат к основному «ядру» лексики английского языка, входят в лексический минимум любого носителя исследуемого языка., Эти прилагательные стилистически нейтральны, отличаются широкой лексической сочетаемостью и сложной семантической структурой.
, Работы ряда авторов (см., например, Н.Д. Арутюнова, Т.Р. Степанян, „" ,Е.М. Йрльф, S.,Ullmann, G. Stern) показали, что именно адъективные слова спо собны чаще, чем другие, части речи, подвергаться синестетическому переос- мыслению. ,
Имена прилагательные чувственного восприятия закономерно привлека ют большое внимание исследователей. Традиционно прилагательные, обозна чающие различного рода ощущения, рассматриваются либо в рамках той или иной общей классификации прилагательных (Н.Д. Арутюнова, Е.М. Вольф, Щ З.А. Харитрнчик, А.Н. Шрамм, О.В. Афанасьева и др.), либо осуществляется всесторонний анализ прилагательных одной из пяти сфер чувственного воспри-ятия. Предметом синхронического исследования уже являлись прилагательные, обозначающие1 такие жизненно важные качества, как:
слух (Г.Н. Бабич, 1975 г.);
вкус (А.В. Куценко, 1979 г.);
- , температура (Л.Д. Тарасова, 1980 г.);
тактильность:
«твердый» (В.В. Попова, 1980 г.);
«острый» - «тупой» (В.П. Полковский, 1988 г.);
-, . . цвет (J.H. Шхвацабая, 1985 г.; И.П. Устинова, 1986 г.); ; - ,; размер (О.В. Бублик, 1991 г.).
Прилагательные восприятия в целом являются объектом исследования И.Г. Рузина, которого интересует выражение модусов перцепции в языке.
В рамках древнеанглийского периода проанализированы качественные прилагательные, обозначающие звуковые, вкусовые, цветовые, осязательные признаки и признаки мышечного чувства (Е.О. Казей, 1983).
В диахроническом плане были проведены исследования некоторых прилагательных, обозначающих:
-,, размер: .. і, «большой» - «малый» (Г.В. Аксенова-Пашковская, 1954 г.), «высокий» -,«низкий» (O.K. Денисова, 1962 г.), -«большой» - «малый» и «широкий» - «узкий» (В.В. Левицкий, 1966 г.); , понятия «света» - «темноты» (М.Д. Казанская, 1962 г.); тактильные, характеристики, а именно «мягкость» (Л.П. Кудреватых, 1986 г.);
- вес (Е. А. Паймакова, 1999 г.);
цвет(Е.В. Комина, 1973 г.). Нам также известны статьи М.Д. Резвецовой, в которых автор рассматривает некоторые закономерности в истории развития отдельных из анализируемых прилагательных (small, high, low, bright, clear, dim) [1.146,1.147].
Проблеме синестезии в современном английском языке посвящено немало работ. Среди Них особо следует отметить исследования, посвященные опре-делению синестезии как лингвистической универсалии (Дж. Вильяме, С. Уль ман), выявлению общих тенденций синестезических переносов (С. Ульман), типов синестезических словосочетаний и моделей синестезических переносов (С. Ульман, Дж. Вильяме, А.А. Капанова, Т.В Майданова, Т.Р. Степанян). В некоторых работах исследование явления синестезии проводится в сопостави-тельном плане.,Это, например, работы А.В. Куценко (1985 г.) и О.И. Кундик (1997 г.), выполненные на материале русского и английского языков, Г.А. Ши-до (1989 г.) - на материале русского и немецкого языков, Н.Н. Вайсман (1989г.) - на материале русского и французского языков.
Насколько нам известно, синестетические прилагательные английского языка во всем своем объеме и многообразии не были ранее предметом специального исследования ни в синхроническом, ни в диахроническом плане. Научная новизна предлагаемой работы состоит в том, что в ней впервые проводится комплексное исследование ЛСП прилагательных, употребляющихся синестети-чески, на разных этапах развития английского языка. Настоящая работа является первым опытом диахронического описания данного сегмента лексической системы английского языка.
" Цель исследбвания заключается в выявлении основных путей становления и" эволюции лексико-семантического поля синестетических прилагательных в истории английского языка.
В соответствии с поставленной целью в работе решаются следующие задачи:
1. определить состав исследуемого ЛСП и положение конкретных лексем в рамках отдельных ЛСГ и подгрупп на разных этапах развития языка;
2. проследить процессы становления и эволюции ЛСП синестетиче-ских прилагательных в истории английского языка и выявить основные причины изменений количественного состава поля;
3) v, проанализировать семантическую структуру исследуемых прилага- тельных и выделить компоненты, которые лежат в основе их синестетического переосмысления;
4. ., проследить направления синестезических переносов в разные исторические периоды и установить вероятные тенденции развития синестезии;
. проанализировать семантическую структуру синестетических при-лагательных и выявить внутрисистемные отношения между изучаемыми словами. Цель и задачи исследования определили методы анализа фактического материала: контекстологический метод и метод компонентного анализа с опорой на дефиниционный анализ. Кроме того, использовались данные этимологического анализа и дистрибутивный метод.1
Исследование проводилось на основе данных этимологических, толковых, двуязычных, синонимических словарей и конкордансов. В работе исполь-зовался также фактический материал из 187 литературных источников древне-английского, среднеанглийского и новоанглийского периодов развития языка.
Теоретическая значимость данной работы заключается в дальнейшей раз-работке следующих проблем диахронического исследования: "" 1) причины изменения количественного состава ЛСП;
2) ! динамика семантического развития ЛСП слов и каждого его члена в отдельности;
3. наиболее вероятные тенденции синестезических переносов в разные исторические периоды;
4. закономерности лексических изменений в системе языка.
Ряд положений и выводов диссертации может найти практическое применение при чтении лекций и проведении семинарских занятий, а также в спецкурсах по лексикологии, истории английского языка, стилистике, может ис-пользоваться в лексикографической практике и послужить материалом для "дальнейших историко-семасиологических исследований. " На защиту выносятся следующие положения:
Подробнее о методах исследования см. на с. 18-19.
1. ЛСП синестетических прилагательных представляет собой сложную лексическую микросистему, характеризующуюся иерархичностью и многомер ностью. ,
1. В ходе исторического развития ЛСП синестетических прилагательных подвергается непрерывным количественным и качественным изменениям. Первостепенное значение для исследованных единиц имеют собственно качественные (семантические) изменения.
3. Особенностью семантики синестетических прилагательных является наличие в их семантической структуре оценочных сем - параметрической и собственно-оценочной, которые способствуют синестетическому употреблению слов.,
4., Для исследованных слов характерно движение в сторону охвата все но-вых сфер синестетического описания. Синестезический перенос представляет собой динамичный процесс, благодаря которому решается проблема пополнения лексических средств, используемых для описания различных ощущений и их оттенков.
5. Разная частотность употребления той или иной модели синестезиче- ского переноса отражает информативную значимость определенных ощущений в жизни человека. Апробация работы. О ходе и результатах исследования сообщалось на научных конференциях в Вятском социально-экономическом институте в 1999 г., Кировском филиале Московского гуманитарно-экономического института в 2000 и 2001 гг. По теме диссертации в открытой печати опубликовано 5 статей.
Структура работы. Настоящее диссертационное исследование состоит из введения, трех глав и заключения, к которым прилагаются списки использованной научной, справочной и художественной литературы на русском, английском, французском и немецком языках и таблицы приложения.
Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, формулируются цель и задачи исследования, определяется научная новизна и теоретическое значение предлагаемой работы, излагаются основные положения диссер тации, выносимые на защиту, а также дается краткий обзор литературы по проблемам синестезии, лексико-семантического поля, полисемии в разные периоды развития языка, семантической структуры слова в целом и структуры отдельного его значения.
1-я, 2-я и 3-я главы диссертации посвящены анализу синестетического употребления исследуемых прилагательных и рассмотрению их функционально-семантического своеобразия в различные исторические периоды, древнеанглийский (1-я глава), среднеанглийский (2-я глава) и новоанглийский (3-я глава).
В, заключении излагаются общие результаты исследования. Работу завершает приложение, содержащее таблицы, в которых отражены сочетаемость и семантическое своеобразие наиболее употребительных слов рассматриваемого лексико-семантического поля в различные исторические периоды.
До недавнего времени явление синестезии (от греч. «sunaisthesis» - со-ощущение) было объектом исследования, главным образом, физиологов, медиков, психологов (СВ. Кравков, С.Л. Рубинштейн, А.Р. Лурия и др.). Поэтому целесообразно, на наш взгляд, остановиться на психофизиологических предпосылках этого феномена.
Известно, что восприятие различных видов движения материи осуществляется с помощью органов чувств. Еще древним были известны пять чувств (или модальностей), с помощью которых человек воспринимает внешний мир, а именно: зрение, слух, осязание, обоняние и вкус. С углублением знаний человека об окружающей действительности этот список расширялся. Наиболее традиционной и широко распространенной является классификация физиологами органов чувств по качеству тех ощущений, которые испытываются человеком через их посредство. Согласно этой классификации все ощущения делятся на зрительные, слуховые, обонятельные, вкусовые ощущения, ощущения прикос-новения, холода и боли (СВ. Кравков, С.Л. Рубинштейн и др.).
Взаимосвязь между перцептивными системами при восприятии челове- ком внешнего мира неоднократно отмечалась психологами (Б.М. Величков ский, В.П. Зинченко, А.Р. Лурия, С.Л. Рубинштейн, СВ. Кравков). Взаимодей ствие ощущений обусловлено, прежде всего, единством окружающего мира, і где все явления, предметы, хотя и познаются разными органами чувств, вос принимаются человеком как единый, целостный образ [1.50, 56].
Взаимосвязь ощущений имеет свои эволюционно-биологические предпосылки. В настоящее время не вызывает сомнения тот факт, что наши органы . чувств сформировались в процессе длительной эволюции. Для генетически ранних этапов эволюции характерной является недифференцированность мозга, нерасчлененность восприятия. Образы построены на перекрещивании ощуще ний разных (еще не дифференцированных) органов чувств. В ходе эволюции восприятия органы чувств совершенствуются, приобретают специальное строе ние, и каждый из них приспосабливается для рецепции различных видов дви жения материи. В.В. Иванов замечает, что отдельные разряды чувств развились из одного общего - осязания. Так, был период, когда живой организм не обла дал органом зрения; он вырабатывается в процессе дифференциации как част ный случай осязания [1.80, с.57, 60].
В психологии взаимосвязь ощущений проявляется в таком явлении как синестезия. В научной литературе термин «синестезия» употребляется в широ „ком и узком значениях. В узком смысле синестезия рассматривается как явле ние; патологического происхождения, индивидуальное и не универсальное
(Pieron). Большинство авторов дает более широкое определение синестезии, понимая под этим явлением перенос качества ощущений одного вида на дру-гой, разнородный (С.Л. Рубинштейн, Б.М. Величков кий, СВ. Кравков). Психологами установлено, что синестезия встречается в той или иной степени у каждого человека и может наблюдаться в самых разных областях ощущений. Путем экспериментов было доказано, например, что обонятельные, слуховые, осязательные ощущения могут оцениваться человеком как светлые и темные, т.е. как, зрительные. Гораздо реже встречается еще более широкая трактовка синестезии как любое взаимодействие ощущений (Werner).
В лингвистике до недавнего времени дискутировался вопрос о том, можно ли считать синестезию фактом языка. В настоящее время многие ученые справедливо считают, что проявление синестезии в языке есть факт не только психологический, но и лингвистический (Н.Д. Арутюнова, В.Г. Гак, М.В. Никитин,1 А.А. Леонтьев, S. Ullmann, Н. Stern, J. Williams).
Несмотря на интенсивные исследования как зарубежных, так и отечественных лингвистов, посвященные проявлению синестезии в языке, ученые отмечают недостаточную разработанность данной проблемы. Так, само понятие синестезии, его объем трактуются в лингвистической литературе по-разному. Большинство лингвистов считает, что характерной чертой синестезии является то, что перенос значения осуществляется из одной сферы восприятия в другую (В.Г. Гак, СВ. Воронин, Н.Д. Арутюнова, Г. Пауль, С. Ульман, Дж. Вильяме, Б. Уорф). В частности, Г. Пауль считает, что сходство ощущений, воспринимаемых различными органами чувств, делает возможным перенос впечатлений с одного чувства на другое; сравните, сладкий - не только о еде, но и о звуке, о запахе; красивый - не только о зрительных, но и о слуховых ощущениях. Прилагательное «яркий» в русском языке первоначально означало «горячий». «Резкий», «острый», «мягкий» перенесены с осязания на слуховые ощущения [1.137, с. 117].
Ряд авторов дает широкое определение синестезии. Это или переход значения слова из сферы физической в сферу психическую (Н. Kronasser), или перенос по ассоциации различных понятийных сфер (G. Stern), или еще шире -явление, при котором слово, обозначающее признак конкретного «предмета», сочетается с нематериальным «предметом», для которого данный признак не характерен (К.А. Аллендорф). Такое широкое толкование явления синестезии в языке приводит к тому, что теряются отличительные черты и специфика этого лингвистического явления.
Ученые обратили внимание на тот факт, что основанием синестезическо-го переноса может быть не только сходство признаков, но и сходство эмоциональных реакций, вызываемых ощущениями (М.В: Никитин, СВ. Воронин, Н.Д. Арутюнова, S. Ullmann). Принимая во внимание этот факт, СВ. Воронин предлагает использовать для трактовки синестезии термин «синестэмия» («со-ощущение» + «соэмоции») [1.58, с .129].
М.В. Никитин использует для именования связей, основанных на сходстве восприятия, термин «синестезическая симиляция» и рассматривает . случай сближения концептов по сходству эмоциональной оценки как разновидность синестезии -«эмотивная симиляция» [1.130, с.63-64].
В настоящей работе принято определение синестезии, данное В.Г. Гаком: это «использование слов, связанных с каким-нибудь органом чувств, для обозначения понятий, относящихся к сфере другого чувства» [1.61]. Синестезия может сопровождаться эмоциональной оценкой по шкале «приятно -неприятно» и психологическим воздействием на человека.
Вопрос ( о семантической природе синестезии трактуется учеными неоднозначно. .Традиционно синестезия рассматривается как разновидность метафоры, а именно - «синестетическая метафора» (С.Ульман, М. Бреаль, Б. Уорф, Н.Д. Арутюнова, В.А. Звегинцев и др.). В частности, С. Ульман, исследуя явление синестезии в системе разноструктурных языков, пришел к выводу, что это широко распространенная, древняя, а возможно, даже . . универсальная форма метафоры, которая встречается уже в III тысячелетии до н. э. в литературе Китая, Японии, Индии, Персии, в греческой мифологии, в атомистической теории Демокрита [1.172, с. 279-281; 1.241, с. 268-271; 1.242, с. 181].
Однако есть и другие мнения, касающиеся семантической природы синестезии. Так, Б. Уорф предполагает, что, возможно, первоначально метафора возникает из синестезии, а не наоборот. [1.174, с. 277].
Ж. Коэн рассматривает синестезию как определенную ступень на пути образования метафоры. Синестезия в понимании Ж. Коэна - это ассоциация чувств, принадлежащих к разным уровням сферы восприятия [1.226, с. 129].
Т. Кронассер считает синестезию явлением отличным от метафоры, так как метафорический перенос значения, по его мнению, отличается от синестёзического переноса тем, что в основе метафоры лежит сравнение одного предметах другим, а при синестезии такого сравнения нет [1.23.0, с. 146]. Можно не согласиться с этим положением Н. Кронассера. Синестезия основывается на сходстве разнопорядковых явлений, а.установить сходство без сравнения очень трудно (например: ветер шумит подобно тому, как воет зверь — ветер воет, как зверь — ветер воет).
Вслед за большинством лингвистов мы считаем синестезию разновидностью метафоры. Процесс синестетического употребления слов 4 сводится к тому, что тот или иной объект "присваивает" признаки, свойственные совершенно иному объекту. В этом то и состоит основное качество метафоры. Она создает сходство за счет двуплановости приложения признака к двум субъектам одновременно, так что свойства того, о чем идет речь, рросматриваются через свойства того, чьим именем оно обозначается [1.206, с. 203,198].
Таким образом, синестетические метафоры участвуют в создании области вторичных предикатов - прилагательных и глаголов, обозначающих признаки признаков предметов. Такие метафоры, по классификации Н.Д. Арутюновой, можно отнести к разряду когнитивных. Они являются способом формирования недостающих языковых значений и, тем самым, служат развитию лексической системы языка: ср. высокий, низкий, тонкий, мягкий, жесткий, густой (о тембре, звуке, голосе) [1.20, с. 164, 168].
Синестетическая метафора, как и всякая метафора, двучленна по своей структуре и состоит из «источника» и «адресата», принадлежащих к различным сферам ощущения [1.242, с. 278]. Адресат и источник выполняют две разные функции в синестезическом словосочетании. Адресат (существительное) спо собствует метафоризации прилагательного, выступающего в роли источника. Источник, в свою очередь, характеризует определенным образом адресат, вы-деляя наиболее значимые в данном коммуникативном акте признаки адресата.
, /Выделение в синестетической метафоре источника и адресата, позволяет судить о том, в каком направлении осуществляется» синестезический перенос. Лингвисты, изучающие явление синестезии в языке, называют разное количество возможных моделей синестезии и синестетических конструкций. Так, Дж. Вильяме, придерживаясь традиционной классификации сфер сенсориума, различает 5 модальностей: осязание, вкус, обоняние, слух и зрение. Автор выделяет 9 направлений синестезических переносов, характерных для английских прилагательных чувственного восприятия: 1) осязание - вкус, 2) осязание - звук, 3) осязание - цвет, 4) вкус - запах, 5) вкус -» слух, 6) размер цвет, 7) размер - звук, 8) цвет - звук, 9) звук - цвет. Отмеченные направления синестезических переносов нашли отражение в схеме I:
Исследуя семантическое поле в составе более 100 прилагательных чувственного восприятия, способных создавать синестетические метафоры, -Дж. Вильяме выделяет 65 возможных синестетических словосочетаний типа sharp taste, dull colours, soft sounds, sour smells, dulcet music, etc. [1.243, p. 463 - 472]. ,-., !;
Чтобы наглядно показать, в каком направлении могут осуществляться межчувственные переносы, С. Ульманом была предложена таблица, в которой сферы чувств, расположенные по горизонтали, выступают в роли адресата, по вертикали ,- в роли источника. Сферы сенсориума расположены в определен-ном порядке. Вначале идут более примитивные, менее дифференцированные, такие как осязание, вкус, обоняние. Затем следуют более высокоорганизован-ные ощущения, такие как слух и зрение [1.242, р. 281].
Проанализировав примеры синестезии в произведениях 12 поэтов XIX в. (восьми английских, одного американского, двух французских, одного венгерского), С: Ульман выявил три универсальные тенденции, характерные для явления синестезии в языке:
. 1) перенос значения чаще происходит от низших сфер сенсориума к высшим;
2)1 основным источником для образования синестетической метафоры выступают понятия, относящиеся к сфере осязания;
3) в качестве адресата чаще всего выступают понятия, относящиеся к сфере слухового восприятия [1.172, с. 279 - 280].
Выйоды, сделанные С. Ульманом, подтверждаются и другими исследователями, изучавшими явление синестезии в разных языках (J. Williams, G. Stern, Т.В. Майданова, Т.Р. Степанян, А.А. Капанова, В.Г. Гак). Это еще раз подтверждает, что синестезия является семантической универсалией.
Синестезическому переносу могут подвергаться все знаменательные части речи [1.130, с. 63-65; 1.242, с. 278]. Однако синестетическое использование имен прилагательных, по мнению лингвистов, является наиболее типичным и характерным [1.238, с. 325; 1.242, с. 278]. Способность адъективных слов подвергаться чаще, чем другие части речи, синестезическому переносу связана с их семантическими особенностями. Прилагательные чувственного восприятия предрасположены к метафоризации в силу «чрезвычайной семантической мо . бильностй»: они легко приспосабливаются к существительным различной семантики, допуская множество разнообразных сдвигов в своем значении [1.20, с. 163-164; 1.55, с. 4-5]. Из этого следует, что в подавляющем большинстве прилагательные физического восприятия - полисемичные слова, значения которых образуют определенную структуру.
16 Под семантической структурой слова понимается иерархически упорядо-ченное множество взаимозависимых и содержательно связанных лексико семантических вариантов (ЛСВ). ЛСВ понимается как двусторонняя языковая ч единица, , являющаяся единством звучания и значения и сохраняющая неизменность ,, лексического значения в пределах присущих ей синтагматических связей и парадигм [1.14, с. 11], В историческом плане смысловая структура слова изменчива и подвижна; значения, ее составляющие, ведут между собой постоянную борьбу за первенство, перегруппировываясь от эпохи к эпохе [1.40, с. 18].
Остановимся на специфике полисемии прилагательного. Анализ тематической отнесенности производных значений деривационно простых прилагательных показал, что прилагательные, обозначающие самые различные свойства - форму, размер, цвет, черты характера и др. - очень часто используются для выражения понятий «оценки» и «интенсивности» [1.114]. Это представляется закономерным, поскольку процесс отчуждения свойства от его носителя и его номинация связаны с признанием его значимости, которая, прежде всего, оценивается по шкале «хороший / плохой» и «сильный / слабый». Прилагательное, называя свойство, по которому дифференцируются предметы, призвано одновременно и оценить его по этим важнейшим параметрам. В этой связи, семантика почти каждого прилагательного включает в имплицитной или эксплицитной форме компоненты оценки и интенсивности. В ходе исследования мы попытались проследить, какую роль они играют при синестетическом употреблении рассматриваемых нами слов. . Полисемия древних языков качественно отличается от полисемии совре менных языков, что связано с особенностями мышления человека [1.42, с.240]. Семантика древнего имени хранит в себе следы средневекового сознания, а именно:, нёрасчлененность представлений о вещи и ее свойствах, неотдели-мость конкретного от абстрактного, частного от общего и др. [1.41, с.42; 1.67, с.10; 1.161; 1.164; 1.181]. Характерной чертой слов в древних текстах является синкретизм значений: их семантическая структура представляет собой не дис кретное множество ЛСВ, а характеризуется отсутствием четких границ между отдельными значениями, которые представлены в слитном виде и не противо-.. поставлены друг другу [1.181, с.7, 63].
С течением времени в сознании человека происходит дифференциация синкретичного представления о предмете и его качестве, что находит отражение в языке: на смену более «разбросанной» полисемии языка древнего и среднего периодов приходит более «собранная» полисемия современного языка, опирающаяся на основное значение слова, вокруг которого располагаются переносные значения [1.42, с.41-42].
С.Д. Кацнельсон определяет полисемантизм древнего имени как «качественный полисемантизм», который обусловлен предметным значением имени: на древней ступени развития качество берется в непосредственной связи с конкретными предметами и выступает в так называемом предметно связанном , виде [1.89, с. 93]. Автор выделяет две особенности древних качественных значений:
1. их многокачественность, когда качественные значения в слове соединены и рцеплены между собой так, что каждое имя выражает, как правило, не одно, а несколько качественных значений;
2. дробность и специализация значений, непривычная для современного человека [там же, с. 91-92].
Необходимо отметить, что проблема синкретичносте значения рассматривается в современном языкознании неоднозначно. Такие ученые, как, например, М.М. Бахтин, А.Г. Григорян, П.Н. Денисов, В.Г. Гак, считают, что семантический синкретизм слов не является исключительной принадлежностью архаичного состояния языка; он присущ и более «развитым», «цивилизованным» языкам на более продвинутом этапе их эволюции. Так, А.Г. Григорян утверждает, что современные значения ничуть не менее дискретны, чем древние, а последние ничуть не менее «расчленены», чем первые [1.65, с. 59-60]. Автор уточняет,что о синкретичности в более строгом смысле следовало бы говорить только при сопоставлении разновременных фактов одного и того же языка и только в тех условиях, когда само развитие языка привело к различению прежде не различавшихся значений [там же].
Выделение в семантической структуре слова отдельных ЛСВ не является конечным пунктом исследования значения. ЛСВ допускают вычленение в своем составе элементарных единиц смысла - сем, или семантических признаков. Выделение сем в современных исследованиях осуществляется посредством компонентного анализа на основе парадигматических параметров слова и на основе синтагматических характеристик слова с выявлением семантических признаков в контексте его функционирования (Е.В. Гулыга, Е.И. Шендельс). Исследователи современного состояния языка указывают на тесную взаимосвязь парадигматических и синтагматических отношений в лексике и необходимость учета обоих видов отношений при определении значения слова [1.123, с. 43-46; 1.180, с. 112; 1.207, с. 103 и далее].
Однако, изучая семантику древнего слова, исследователь сталкивается с целым рядом специфических проблем. Во-первых, различия в мировосприятии древнего и современного человека создают опасность «наложения» на древнее слово, сетки современных представлений и, тем самым, искажения его значения. Другой проблемой является скудость текстового материала, которая затрудняет проведение исчерпывающего анализа всех случаев употребления исследуемых слов с учетом всех особенностей их семантической структуры. В-третьих, следует иметь в виду недостатки лексикографических источников языка древне- и среднеанглийского периодов, которые регистрируют основные контексты употребления слов данного периода. Приведенные контексты, чаще всего, не являются достаточными для точного определения значений слов и дают только приблизительное их толкование [2.43, ii]. Вышеназванные трудности определяют специфику методики изучения семантики древних слов в сравнении с семантическим анализом современной лексики.
В настоящее время в историко-семасиологических исследованиях для наиболее адекватного определения значения древнего слова используют метод «текстуальной отнесенности» [1.164, с.62; 1.185, с.7]. Этот метод заключается в наблюдении над употреблением слов в тексте и описании их значений словами исследователя. Однако, у этого метода есть и свои недостатки: во-первых, возникают трудности с выделением отдельных ЛСВ, установлением их границ; во-вторых, не всегда учитывается иерархия составляющих компонентов в семан-тической структуре слова (Р.А. Русяцкене). Это ставит перед необходимостью искать дополнительные методы исследования, которые позволили бы более точно определить семантическую структуру того или иного слова.
Метод контекстологического анализа, разработанный в трудах Н.Н. Амосовой, Г.В. Колшанского, А.А. Уфимцевой, Н.В. Феоктистовой, позволяет более строго обосновать анализ текстовых употреблений слов. Выделяются несколько уровней контекста: ,
2. Д) системный контекст, или лексико-грамматическая дистрибуция слова; ;. \ речевой контекст;
3. контекст на уровне всего произведения, когда раскрываются , культурно-значимые ассоциации слова;
4) экстралингвистический историко-культурный контекст, который помогает раскрыть как значение слов, так и экстралингвистические причины смысловых изменений целых лексических пластов [1.5].
Контекстный анализ следует дополнять данными этимологии.
Этимологические факты помогают правильно реконструировать . семантическую историю слова, установить его исходное значение и, отталкиваясь от него, выстроить ЛСВ, полученные при контекстологическом анализе, в отдельную структуру.
Рекомендуется также дистрибутивный метод (Л.Ф. Бочкарева), целью которого является идентификация синтаксических окружений анализируемых слов и выявление типичных синтаксических моделей, в которых они употребляются.
Таким образом, наиболее эффективными методами исследования семан ! .тики древнего слова являются методы контекстологического, компонентного, этимологического и дистрибутивного анализа.
: В ходе семантического анализа в целях выявления значения исследуемого слова мы опираемся на различные указатели значения, которые относятся к изучаемой лексеме и помогают раскрыть ее значение. В роли семантических индикаторов могут выступать синонимы, антонимы, аллонимы. Последние трактуются НА. Шехтман как «контекстуально-обусловленные слова-уточнители, которые раскрывают значение предыдущего слова, обнаруживая с ним семантическую общность и, вместе с тем, расширяя, уточняя значение щ последующего» [Цит. по: 1.23].
В последние десятилетия широкое применение в исследовании лексической системы языка получил полевой подход, ибо рассмотрение более мелких подсистем как структурных частей целого значительно облегчает лингвистическое исследование [1.178, с. 173; 1.189, с. 525]. Теория семантического поля возникла в 20-30-е годы XX века как попытка преодоления атомистического понимания языковых явлении, характерного для младограмматиков. Идея семантического поля оказалась очень плодотворной в изучении языка на разных уровнях. Исследование системных отношений велось в рамках парадигматических (Г. Ипсен, А.А. Уфимцева, Ф.П. Филин, Д.Н. Шмелев, О. Духачек и мн. др.), синтагматических (В. Порциг), лексико фразеологических (Скорнякова, Тихонова, Антропова, Губарев), . синтаксических (Золотова, Феличева, Карпенко, Рубцова), морфологических (В.Г. Адмони), функционально-семантических полей (А.В. Бондарко, Е.В. Гулыга, ]Е.И. Шендельс).
Объединения категориально однородных лексем по семантическому принципу во многих работах получили наименование лексико-семантических полей (ЛСП). ЛСП - это парадигматическая структура, т.е. такая группа слов, . элементы которой связаны отношениями противопоставления. Общее значение, объединяющее, слова в одну парадигму, дополнено какими-либо специфиче скими .семантическими признаками, по которым члены парадигмы противопоставлены друг другу. Индивидуальная семантика слова, таким образом, обусловливается определенным парадигматическим противопоставлением значению какого-то другого слова или нескольких слов. Слова, противопоставленные по специфическим признакам другим словам той же парадигмы, составляют группировки внутри данной парадигмы. Одно слово иногда входит в несколько таких рядов; ряды могут перекрещиваться [1.123, с. 48; 1.178, с. 112].
В составе поля выделяются центр и периферия. Поле как явление „нестатичное предполагает возможность самых различных перегруппировок с течением времени. Лексическая единица может сдвигаться из центра поля на периферию и наоборот.
Разработанная отечественными лингвистами теория иерархической организации поля получила в последнее время широкое применение в исследованиях, посвященных изучению целых групп слов (Л.М. Босова, Н.Г. Долгих, В.И. Матвеев и др.). Согласно этой теории поле рассматривается как сложная лексическая микросистема, характеризующаяся иерархичностью и многомерностью, которая, в свою очередь, подразделяется на ЛСГ. В терминах поля такие ЛСГ можно считать элементарными семантическими полями (микрополями), поскольку они также обладают полевой структурой, в них выделяются ядро и периферия. Лексические единицы, входящие в состав ЛСГ, относятся к одной и той же части речи и объединены общей семой более конкретного содержания и иерархически более низкого порядка, чем сема поля [1.159, с.73]. В рамках ЛСГ слова объединяются в подгруппы на основании общего инвариантного признака, еще более конкретного содержания и еще более низкого порядка, чем сема ЛСГ. ВІ рамках подгруппы слова, имеющие хотя бы один общий семантический признак, формируют синонимические ряды (в дальнейшем СР) [1.175, с. 143; 1.209, с. 162]. Итак, ЛСП - это сложная лексическая микросистема, для которой характерна иерархичность и многомерность: ЛСП — ЛСГ - подгруппа - СР.
Первоначально ЛСП синестетических прилагательных было выделено на основании наличия экстралингвистической данности, характеризуемой этими ! словами. При этом мы опирались на определение ощущения в современной ! психологии. Ощущение - это «психический процесс непосредственного і чувственного отражения элементарных свойств действительности, сенсорная основа взаимодействия человека с миром» [1.73, с. 130].
Семантическая связь между прилагательными была установлена на 1 " основе анализа словарных дефиниций (за основу взяты словари Босворта Толлера, Ф. Стратманна, Г. Курата, Oxford Advanced Learner s Dictionary of Current English), где они объединены центральным понятием «sense» ft («ощущение»). Сему «ощущение» можно классифицировать как сему высшего порядка (гиперсему). Из состава поля были исключены прилагательные, не , способные к синестетическому переосмыслению (см. полный список исследуемых слов по периодам в таблицах 1-4 Приложения). Признак, относящий имя прилагательное к определенной сфере чувственного восприятия, можно рассматривать как сему более низкого порядка, чем сема поля «ощущение», как гипосему. На основе этого признака слова внутри ЛСП группируются в 4 ЛСГ: і . ЛСГ 1 прилагательных, объединенных общей гипосемой «осязание» (touch); , s -ЛСГ 2 прилагательных, объединенных на основе общей гипосемы " «вкус» (taste);
- ЛСГ 3 прилагательных с общей гипосемой «слух» (hearing); ЛСГ 4 прилагательных, объединенных на основе общей гипосемы «зрение» (sight).
ЛСГ прилагательных со значением «обоняние» (smell) не выделяется нами, так как в английском языке отсутствуют специальные обозначения специфического запаха. Последние передаются прилагательными- вкусообозначениями [1.1.07, с. 67; 1.243, р. 464].
Для каждого вида ощущений характерны свои специфические качества. Так, звуки отличаются по высоте, громкости и тембру; зрительные ощущения -по цветовым тонам, светлоте, яркости и насыщенности; обонятельные ощущения - разными запахами, их оттенками; вкусовые ощущения - разными вкусовыми качествами [1.148, с. 194-215]. В зависимости от того, о котором из этих качеств несет информацию прилагательное, идет дальнейшее членение .составляющих, ЛСГ на подгруппы. Так, в рамках ЛСГ «осязательных» прилагательных выделяются подгруппы со значениями: , «качество поверхности» (surface), - «качество структуры» (texture), «температурная характеристика» (temperature), - , «вес» (weight).
ЛСГ прилагательных зрительного восприятия делится на подгруппы со значениями:
«качества цвета / света» (colour / light); «пространственные измерения» (dimension). В целом структура ЛСП прилагательных чувственного восприятия пред-ставлена на схеме II: ЛСГ «слух» \ ЛСГ «зрение» ЛСП «ощущение» ЛСГ «вкус» Подгруппа, «качества цвета / света» Подгруппа «пространственные измерения» ЛСГ «осязание» Подгруппа «качество поверхности» Подгруппа «вес» Подгруппа «температурная характеристика» Подгруппа «качество структуры»
Подобное членение понятийных зон на более мелкие составляющие способствует наиболее полному и достоверному отражению фрагмента действительности и коррелирующих языковых единиц [1.98].
Обратимся непосредственно к рассмотрению функционально-семантического своеобразия синестетических прилагательных в каждый из исторических периодов их развития: древнеанглийский, среднеанглийский и новоанглийский.
Лексико-семантическая группа прилагательных сферы осязания
В соответствии с этим производительность труда предстает в виде объема продукции, выработанного в расчете на одного работающего за единицу времени - час, день, неделя, месяц, год.
В экономически развитых странах уделяют особое внимание методам измерения и показателям производительности труда. Например, в США замечен повышенный интерес к этой проблеме. Несмотря на достигнутые относительно высокие рубежи, Ахмерика несколько отстает от ряда других стран по показателям выработки.
Обеспокоенность таким положением привела к позитивным моментам. В стране за последние годы создано боле десятка специализированных центров, в том числе Американский центр производительности, финансируемый правительством. Центры занимаются, в частности, измерением и оценкой состояния производительности труда. Во многих университетах США открыта специализация выпускников по производительности.
Однако натуральный метод не приемлем на предприятиях обрабатывающей промышленности, на которых вырабатывается разнородная продукция. Приходится применять стоимостный метод, когда продукция берется и сводится в денежной оценке. Производительность труда подсчи-тывается как выработка продукции в стоимостном выражении в расчете на одного работника производственного персонала.
Такой метод получил наиболее широкое применение. Преимущество его заключается в том, что он дает возможность выводить более обобщенный показатель по предприятию, отрасли, промышленности в целом. Однако он не лишен ряда существенных недостатков. Прежде всего, он не всегда отражает действительный уровень производительности труда. Этот уровень оказывается тем выше, чем больше в производство запускается дорогого сырья и материалов. Кроме того, он попадает в зависимость от материалоемкости продукции. Чем больше материалоемкость продукции , тем выше оказывается уровень производительности труда. Естественно, такое положение не может способствовать разумному расходованию дорогостоящих материалов, экономии труда, стимулированию поисков лучших технических и технологических решений. Добавим, что по данному методу допускаются искажения показателя производительности труда из-за повторного счета.
По обратной методике производительность труда определяется через количество рабочего времени, приходящегося на производство единицы продукции. Трудовой метод позволяет определить, какое количество рабочего времени потребовалось на производство данного объема продукции или единицы продукции. Этот метод применяется в основном для определения производительности труда отдельных рабочих или групп рабочих. Величина трудоемкости в меньшей мере подвержена отрицательному влиянию структурных сдвигов, изменений ассортимента продукции и позволяет использовать единые методы учета, анализа и планирования во всех структурных подразделениях предприятия.
Существующие в разных отраслях дифференцированные показатели, более или менее легко применимые непосредственно на предприятиях, трудно увязываются между собой при определении сводных показателей. Прежде чем получить сводных показатель, приходится трансформировать все дифференциальные показатели по цехам и участкам в общий показатель предприятия. Лишь затем удается трансформировать его в сводный показатель по отрасли, региону и по стране в целом. Сводный показатель может быть выражен только в денежном выражении. Основным требованием, предъявляемым к этому показателю, является оценка продукции в неизменных ценах. Только в этом случае может быть обеспечена сравнимость.
Следовательно, при выборе метода исчисления производительности труда нужно всякий раз руководствоваться наибольшей целесообразностью. Вместе с тем необходима дальнейшая работа в поисках показателей, обеспечивающих их точность, достоверность и сравнимость.
В отечественной научной литературе по подсчетам О.Е.Германовой предложено более 500 способов исчисления производительности труда(1). Они основывались главным образом на применении показателей валовой, чистой, условно-чистой продукции, конечной продукции, национальному доходу, добавленной стоимости и их модификаций и разновидностей. На практике используются разные методики. В промышленности производительность труда подсчитывается по выработке продукции в сопоставимых ценах на одного работающего.
В сельском хозяйстве рассчитываются: годовая производительность труда— путем деления продукции в денежном выражении (в сопоставимых ценах) на среднегодовую численность работников, занятых в сельском хозяйстве, часовая производительность труда — путем деления продукции сельского хозяйства в денежном выражении (в сопоставимых ценах) на количество человеко-часов, отработанных в сельском хозяйстве за год. Используется также трудозатратами метод. Он построен с применением прямых затрат труда. Эти затраты исчисляются в человеко-часах в расчете на производство 1ц сельскохозяйственной продукции. Они включают (без учета общепроизводственных и общехозяйственных затрат) расход рабочего времени трудоспособных, подростков, лиц пожилого возраста, занятых непосредственно на производстве данного вида продукции.
Лексико-семантическая группа прилагательных зрительного восприятия
Сопоставления этих показателей дают возможность проследить и проконтролировать ход экономических процессов.
В переходной экономике в силу обострившихся экономических противоречий действие экономических законов в сфере трудовых отношений, характерных для сегодняшней России, явно ослабевает. Вместо подъема результативности труда имеет место спад.
В прошлом, в советский период удавалось обеспечить постепенный рост производительности труда. В ряде отраслей в масштабах СССР были достигнуты довольно высокие результаты. Так, производительность труда в тяжелой промышленности за период 1960-1990 гг. возросла в 16 раз, в машиностроительном комплексе - 26 раз, в химической и нефтехимической промышленности-22 раза. В целом по промышленности рост составил 936 процентов (9,4 раза).
В научных публикациях того времени выдвигалась версия о том, что социалистическому обществу вообще присущи высокие темпы развития. Будто бы спады и застойные явления чужды природе социализма, Для подтверждения проводились примеры, связанные с развитием экономики
Советского Союза. Действительно для такого утверждения имелись некоторые основания. В годы первых пятилеток и первые послевоенные годы темпы роста производительности труда в промышленности страны были более высокими, чем в ряде других стран. Отчасти это объяснялось тем, что в ходе индустриализации экономики, а затем послевоенного восстановления народного хозяйства, происходило относительно быстрое приращение промышленной продукции, что позитивно отражалось на темпах роста производительности труда. Наряду с этим сказывалось техническое обновление производства.
Выдвигались также концепции о том, что социализму свойственен процесс непрерывного роста темпов, в том числе и применительно к производительности труда. При этом жестко критиковались взгляды тех, кто анализируя мировой опыт, указывали на то, что с увеличением общих объемов производства темпы имеют тенденцию к затуханию.
Как показано в таблице 7 темпы роста общественного труда за четверть века снизились более чем вдвое. В промышленности они снизились примерно в 1,5 раза. Заметное снижение произошло в других отраслях, хотя в отдельных из них в некоторые периоды темпы повышались. В сельском хозяйстве это произошло в связи с оттоком излишней рабочей силы. В некоторые периоды миграция сельских жителей в города и на «ударные стройки» составляла до двух миллионов человек в год.(1).
Возможно данные, приведенные в таблице, не совсем точные. Они содержатся в статистическом ежегоднике «Народное хозяйство СССР в 1990 г.». Тем не менее фактическое падение темпов подтверждается всеми другими источниками. Замедление темпов роста производительности труда приводило к ухудшению всех экономических показателей. Так, если ежегодный рост национального дохода составил в девятой пятилетке 5,7%, то в десятой- 4,3%, а в одиннадцатой- 3,6%.
В развитых капиталистических странах наблюдалась иная картина. Для этих стран характерным являлась положительная динамика (табл.8).
В промышленности Японии были достигнуты самые высокие темпы роста производительности труда. В отдельные периоды они составляли свыше 10%. Во Франции они не падали ниже 4%. Относительно устойчиво повышалась производительность труда в США, Великобритании, ФРГ.
Справедливости ради замети, что руководство СССР неоднократно призывало усилить внимание к вопросам производительности труда. Например, еще 22 декабря 1966 г. было принято специальное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по обеспечению дальнейшего роста производительности труда в промышленности и строительстве». Предлагалось разработать конкретные мероприятия на каждом предприятии по ускорению роста производительности труда.
Лексико-семантическая группа прилагательных сферы осязания
Анализ ключевых проблем, существующих в экономике России, позволяет сделать вывод о том, что большая часть из них сконцентрирована именно в области инвестиций, а инвестиционная пассивность государства и субъектов хозяйствования существенным образом усугубляет негативные тенденции в отечественной экономике. Соответственно, усиление инвестиционной активности в реальном секторе экономики, социально - культурной сфере в целом, фитнес - индустрии в частности, имеет принципиальное значение для динамичного социально -экономического развития страны. Обследование инвестиционной активности 1 0,2 тыс. организаций, основным видом экономической деятельности которых является добыча полезных ископаемых, обрабатывающие производства, производство и распределение электроэнергии, газа и воды, проведенное в октябре 2005г., свидетельствует, что инвестиции в основной капитал осуществляли 95% крупных и средних организаций и 40% - субъектов малого предпринимательства. Основной целью инвестирования в основной капитал в 2005г. является замена изношенной техники и оборудования, на это указали 73% руководителей (в 2004г. - 70%, в 2000г. - 56%). Инвестиции с целью увеличения производственных мощностей с неизменной номенклатурой продукции осуществляли 28%) организаций, а с расширением этой номенклатуры - 38%о; цели, связанные с повышением эффективности производства (автоматизация или механизация существующего производственного процесса, внедрение новых производственных технологий, снижение себестоимости продукции, экономия энергоресурсов) преследовали 46-51% организаций. Исходя из целей, значительная часть инвестиций в основной капитал в 2005г. направлялась на приобретение машин и оборудования. Новые машины и оборудование отечественного производства приобретали 87% организаций, 65% организаций приобретали импортное оборудование; на вторичном рынке отечественное оборудование покупали 22% организаций, импортное - 6%. На условиях финансового лизинга машины и оборудование приобретали 22% организаций (против 17% в 2004г.). В 2005г. в основном приобретались электронно-вычислительная техника и транспортные средства. В обследованных организациях машины и оборудование в возрасте до 10 лет составляют 25%, в возрасте от 10 до 20 лет - 31%, в возрасте свыше 20 лет - 42% от их наличия. В 69% организаций в 2005г. осуществлялся капитальный ремонт и модернизация имеющегося оборудования. Основными факторами, сдерживающими в 2005г. инвестиционную деятельность организаций, осуществляющих добычу полезных ископаемых и работающих в сфере обрабатывающих производств и распределения электроэнергии, газа и воды, являются: недостаток собственных финансовых средств (на это указали 65% руководителей организаций); высокий процент коммерческого кредита (31%); высокие инвестиционные риски (25%о); недостаточный спрос на выпускаемую продукцию (21 %). Сократилось количество руководителей организаций, указавших среди факторов, ограничивающих инвестиционную деятельность, несовершенство нормативно-правовой базы, регулирующей инвестиционные процессы (с 21% в 2004г. до 17% в 2005г.) и неопределенность экономической ситуации в стране (с 20% до 18%). В 2006г. 64% руководителей организаций планируют увеличение объема инвестиций в основной капитал, 23% - сокращение их объема1. Все предприятия СКС, в том числе и фитнес - предприятия, также в той или иной степени связаны с инвестиционной деятельностью. К сожалению, существует множество факторов, которые существенным образом сдерживают ее в данной сфере. По мнению автора, ключевыми из них являются следующие: недостаток собственных денежных средств; высокая ставка рефинансирования, обусловливающая ставки процента по кредитам; высокие инвестиционные риски; несовершенство нормативно-правовой базы, регулирующей инвестиционные процессы в социально - культурной сфере в целом, фитнес - индустрии в частности.
Инвестиционная деятельность предприятия не может сводиться только к удовлетворению текущих его инвестиционных потребностей, определяемых необходимостью замены выбывающих активов или их прироста в связи с происходящими изменениями в хозяйственной деятельности. Сегодня многие успешные предприятия осознают необходимость целенаправленного перспективного управления инвестиционной деятельностью на основе научного подхода, адаптации ее к стратегическим целям развития предприятия и непрерывно изменяющимся условиям внешней маркетинговой среды. Эффективным инструментом управления инвестиционной деятельностью предприятия, подчиненного реализации стратегических целей его развития в условиях турбулентности рынков и неопределенности, является инвестиционная стратегия.
Лексико-семантическая группа прилагательных сферы осязания
В данной классификации ключевое положение, безусловно, занимает предприятие, так как именно в масштабе предприятия реализуются конкретные инвестиционные проекты. Совершенно очевидно, что инвестиционная привлекательность любого проекта будет определяться инвестиционной привлекательностью как страны в целом, так и ее регионов в частности. Другими словами, для стратегического инвестора аргументы в пользу инвестирования средств, например, в фитнес - предприятие не будут достаточно убедительными, если экономика страны находится в фазе спада и / или страна характеризируется политической нестабильностью. Соответственно, в данной работе целесообразно рассмотреть и вопросы, связанные с инвестиционным климатом страны и ее регионов.
Гусева К., например, считает, что реальный инвестиционный климат представляет собой систему социально - экономических отношений, формирующихся под воздействием широкого круга взаимосвязанных процессов на макро-, микро - и собственно территориальных уровнях управления, создающих предпосылки для появления устойчивых инвестиционных мотиваций1. По мнению П.Л. Ипатова, инвестиционная политика территории должна базироваться на кластерном подходе, который предполагает, что в условиях рыночной экономики объектом экономического управления должна стать не отрасль, не компания, а территория. Кластер -это территориальный социально-экономический и индустриально-инновационный саморегулируемый комплекс, в формировании которого принимают участие местные власти и бизнес, стратегические и иные внешние инвесторы. Именно в результате эффективной кластерной политики регион должен превратиться в территорию инвестиций, поскольку кластер является системным и гарантированным потребителем инвестиций как базовый компонент инвестиционного процесса. Наиболее эффективные в мире «сетевые регионы», представленные кластерами, на порядки конкурентоспособнее иерархических регионов по вопросу привлечения инвестиций. Фактически кластерная политика - это экономическая основа постепенного перехода от исчерпывающей себя политики выравнивания к реализации принципа «поляризованного развития» теперь уже на региональном уровне. Для федерального центра площадкой развития является территория России, где само развитие фокусируется, поляризуется в сильных регионах. Дальнейшее продвижение принципа фокусного развития на местный уровень должно привести к тому, что региональный центр, в свою очередь, получает ряд экспериментальных площадок, многие из которых со временем становятся полюсами притяжения ресурсов -территориями инвестиций. Наличие так называемых «опорных полюсов», территориальных кластеров, станет мощнейшим стимулом развития региона\ Прежде всего, город в минимальной степени ощутил влияние административных реформ. Лидерство в России Санкт - Петербургу обеспечил, прежде всего, минимальный уровень социального риска. Также на очень низком уровне здесь экономический и финансовый риски. В 2004 году в г. Санкт -Петербурге наиболее высоким был экологический риск. Однако с вводом новых очистных сооружений в дальнейшем прогнозируется значительное снижение и этого вида риска, а также улучшение инвестиционного климата в будущем. Несколько уступили свои позиции традиционные лидеры последних лет - Новгородская, Ярославская и Орловская области. По-видимому, в этих относительно небольших регионах в значительной степени реализованы возможности снижения риска, а для нового прорыва пока не хватило ресурсов. Липецкая область, передвинувшаяся с 13-го на 2-е место по уровню риска, продемонстрировала возможность трансформации хорошего инвестиционного климата в значительные объемы привлеченных инвестиций, которые способствовали, в том числе, и улучшению инвестиционной привлекательности. Значительно улучшила свое положение в рейтинге Ростовская область, переместившись с 12-го на 6-е место. Впервые она вошла в десятку наименее рисковых регионов страны. Ростовская область реально превращается не только в политический, но и в экономический, а также культурный центр Южного федерального округа, а Ростов-на-Дону - южную столицу России. Нижегородская область и Москва вернули утраченные в прошлом году позиции, потеснив на два места вниз менее мощного конкурента - Вологодскую область. Далее, стабильностью и низким риском отличается инвестиционный климат Татарстана, который, как и Белгородская область, неизменно входит в десятку наименее рисковых регионов России на протяжении всех лет составления рейтинга. Абсолютным же лидером в динамике ранга инвестиционного риска стала Тюменская область, в значительной степени аккумулирующая «нефтедоллары». За истекший год она передвинулась с 55-го на 12-е место. Также отметим, что оживилась экономика и Ивановской области, что позволило ей перейти из рейтинговой категории ЗС2 в категорию ЗВ2. В отличие от риска, подвижки регионов в ранжированном списке совокупного инвестиционного потенциала незначительны и зачастую связаны с введением в рейтинг еще одного вида потенциала - туристического. Соответственно, несколько повысили свой ранг инвестиционного потенциала Краснодарский и Ставропольский края, Ростовская и Ленинградская области.
