Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Основные подходы к пониманию сущности антономазии 10
I. 1 Антономазия как троп 10
1.2 Семантические и структурные характеристики антономазии 16
1.2.1 Антономазия как взаимодействие лексических значений 16
1.2.2 Антономазия как пересечение имен собственного и нарицательного 19
- нарицательное имя 19
- собственное имя 20
1.2.3 Антономазия как логоэпистема 28
1.3 Номинативные характеристики антономазии 30
1.3.1 Номинация и ее виды 30
1.3.2 Номинация как результат познания. Языковой знак 32
1.3.3 Иерархия номинаций. Особенности прямой (первичной) номинации 36
1.3.4 Вторичная номинация 40
1.3.5 Антономазия как средство вторичной номинации 43
1.4 Мотивированность антономазии 47
1.5 Когнитивные характеристики антономазии 52
1.5.1 Когнитивные принципы описания антономазии 52
1.5.2 Антономазия, метафора и метонимия 58
Выводы по первой главе 71
Глава II Структурно-семантические модели антономазии 75
II. 1 Антономазия как модификация имен собственного и нарицательного 75
II.2 Антономазия, построенная на семантической модификации имени собственного 77
II.2.1 Семантическая модификация антропонимов 78
II.2.2 Семантическая модификация топонимов 83
II.2.3 Названия учреждений 87
II.2.4 Антономазия, построенная на грамматико-семантической модификации имени собственного 88
Отождествления 89
Ограниченного ряда 93
Категориальная 94
II.3 Антономазия, построенная на модификации имени нарицательного. Антономазия второго типа 100
II.3.1 Семантическая модификация 100
Однокомпонентная антономазия 101
Двух/многокомпонентная антономазия 106
II.4 Исследование семантических особенностей и когнитивных механизмов построения антономастических комплексов 117
II.4.1 Когнитивная структура антономазии первого типа 118
II.4.2 Когнитивная структура антономазии второго типа 124
II.5 Клички и прозвища 125
Однокомпонентные клички и прозвища 126
Двух/многокомпонентные клички и прозвища 131
II.5.1 Топонимы 134
II.6 Ласкательные имена 134
II.7 Говорящие имена 137
Однокомпонентные говорящие имена 139
Двух/многокомпонентные говорящие имена 140
II.8 Пейорация как антономазия 141
Выводы по второй главе 144
Глава III Прагматический аспект антономазии 147
III.1 Категория лингвистической оценки 147
Выводы по третьей главе 163
Заключение 165
Список использованной литературы 170
Использованные иллюстрированные материалы 188
Список сокращений 189
Введение к работе
Актуальность исследования обусловлена тем, что до сих пор антономазия не исследовалась комплексно, что возрос интерес к изучению антономазии в связи с новыми теориями метафоры и метонимии, что отдельные типы антономазии описывались с точки зрения структуры и семантики, но не освещались в рамках прагмалингвистики, а также не предпринимались попытки вскрыть когнитивные механизмы создания антономазии.
Научная новизна исследования определяется тем, что в диссертации антономазия рассматривается как стилистический прием, построенный на замене одного имени другим, и как средство языковой номинации, основанное на одновременной реализации двух типов лексического значения, денотативного и назывного.
- Антономазия рассматривается на трех уровнях: слова, словосочетания и высказывания.
- Антономазия как средство языковой номинации изучается комплексно в структурно-семантическом, когнитивном и прагматическом аспектах.
- выработаны критерии, позволяющие относить антономазию к метафоре или метонимии.
Теоретическая значимость заключается в том, что разработана комплексная методика изучения явления антономазии в структурно-семантическом, когнитивном и прагматическом аспектах, составлена структурно-семантическая классификация моделей построения антономазии, установлены прагматические и оценочные функции антономазии, реализуемые антономазией в газетно-публицистическом и художественном текстах.
Практическая ценность диссертационной работы заключается в возможности использовать материалы, собранные в ходе исследования на практических занятиях по стилистике немецкого языка и ономастике, на занятиях по немецкой прессе, при интерпретации художественного текста, при чтении лекций по стилистике немецкого языка, по лингвистике текста, по семасиологии и ономастике.
Объектом исследования являются лексические единицы: собственные имена, нарицательные имена, словосочетания, перифразы, высказывания, формирующие антономазию.
В качестве предмета исследования рассматриваются структурные, семантические, когнитивные и прагматические аспекты антономазии.
Достоверность полученных результатов обеспечивается большим объемом исследованного языкового материала (1500 единиц), а также комплексной методикой его анализа и изучения и изученным обширным теоретическим материалом по данной проблематике.
Языковым материалом послужили художественные тексты и тексты немецких газет и журналов: „Sddeutsche Zeitung“, „Berliner Zeitung“, „Frankfurter Allgemeine“, „Bild“, „Die Zeit“, „Die Welt“, „Der Spiegel“, „ Stern“, „Fokus“
Апробация основных положений диссертационного исследования осуществлялась на научных сессиях МПГУ 2007, 2008, 2009 года, а также на заседаниях кафедры грамматики немецкого языка ГОУ ВПО Московского педагогического государственного университета. Диссертация соответствует плану научно-исследовательской работы кафедры грамматики немецкого языка факультета иностранных языков МПГУ.
Цель исследования состоит в рассмотрении структуры, семантики и прагматики антономазии, в рассмотрении антономазии как стилистического приема и как средства языковой номинации, строящегося на модификации и переносе имен, приводящих к созданию класса имен, занимающих промежуточное положение между классом собственных и нарицательных имен. Целью исследования является также изучение когнитивных механизмов, в результате которых появляются определенные характеристики, и попытки разграничения на основе характеристик типов и подтипов антономазии, выделение антономастических комплексов – более крупных структурных единиц на уровне высказывания.
Исследование прагматических функций, выполняемых антономазией, функции выражения оценки, образности, что ведет к экспрессивности антономазии.
Цель исследования определяет конкретные задачи:
- дефиниция антономазии как явления языка и речи,
- выделение структурно-семантических типов и подтипов антономазии
- выделение когнитивных структур и механизмов создания антономазии
- выявление прагматических функций антономазии.
Цель и задачи исследования определили выбор методов исследования: дефиниционный анализ, метод структурно-семантического моделирования, метод моделирования когнитивных единиц, сопоставительный метод.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Антономазия является стилистическим приемом, тропом, представляющим собой окказиональное замещение оригинального имени объекта или явления создаваемым именем.
2. Одновременно антономазия выполняет и другую функцию – функцию наименования. Антономазия может быть определена как средство номинации, включающее в себя различные виды одновременной реализации предметно-логического и назывного значений, в результате чего объекту присваивается имя, находящееся на пересечении нарицательного и собственного имен, прямо или косвенно указывающее на свойства объекта и, таким образом, кроме идентифицирующей функции выполняет и информативную функцию.
3. В функции наименования антономазия представляет собой процесс и результат вторичной номинации.
4. Так как назывное значение присуще именам собственным, а предметно-логическое значение присуще именам нарицательным, то в зависимости от того, какое значение является основным, выделяются два типа антономазии: антономазия первого типа, где назывное значение является основным, а предметно-логическое возникает в контексте, т.е. имя собственное переходит в имя нарицательное и антономазия второго типа, где основным является предметно-логическое значение, а назывное возникает в контексте, т.е. имя нарицательное переходит в имя собственное.
5. Между крайними точками зрения на антономазию, отождествляющими антономазию либо с метонимией, либо с метафорой, принимается компромиссная точка зрения на антономазию как на метонимию, осложненную отношением сходства, хотя в отдельных случаях характер и основания переноса имени максимально сближают антономазию с метафорой.
6. В ходе частичного перехода имени собственного в имя нарицательное, и наоборот, имя подвергается модификации. При полном сохранении грамматической формы имени, которая также подразумевает соблюдение правил грамматической сочетаемости, наблюдается только семантическая модификация. При изменении грамматической формы имени наблюдается грамматико-семантическая модификация. На основании рассмотренных модификаций выделяются следующие виды антономазии: однокомпонентная и двух/многокомпонентная антономазия, с показателем социального статуса и без показателя социального статуса.
7. Как антономазия рассматриваются клички, прозвища, представляющие собой частотное замещение оригинального имени создаваемыми именами, однако оригинальное имя никогда не вытесняется полностью. К антономазии отнесены также говорящие, ласкательные имена и частично пейорация, которые сами являются оригинальным именем объекта, однако предметно-логическое значение остается в них на первом месте.
8. При описании антономазии применяются принципы когнитивного подхода, которые строятся на концептуальных теориях взаимодействия двух концептуальных пространств: пространства цели и пространства источника. Когнитивные механизмы интерпретации антономазии рассматриваются с опорой на новые теории Лакоффа, Джонсона, Блэка, Фоконье и Тернера.
9. Антономазия рассматривается в прагмалингвистическом аспекте. Среди прагматических функций антономазии функция оценки определяется как основная.
Структура диссертационного исследования определяется поставленными задачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы.
В соответствии с требованиями, предъявляемыми к структуре диссертационного исследования, во введении устанавливаются объект и предмет исследования, определяются цели и задачи, которые предстоит решить, определяется теоретическая база исследования, актуальность и новизна исследования, теоретическая и практическая значимость , указываются методы исследования, способы апробации работы и обосновывается достоверность диссертационного исследования.
Первая глава посвящена основным подходам к понимании сущности антономазии, рассматривается проблема определения антономазии как стилистического приема, выделяются основные типы антономазии в зависимости от особенностей реализации лексических значений, рассматривается соотношение метафоры, метонимии и антономазии, изучаются характеристики антономазии как средства номинации, а также рассматриваются когнитивные характеристики антономазии..
Во второй главе антономазия рассматривается с точки зрения модификации имени собственного и имени нарицательного, выделяются структурно-семантические подтипы антономазии, а также исследуются когнитивные механизмы построения антономастических комплексов.
Третья глава посвящена рассмотрению прагматических характеристик антономазии. Антономазия рассматривается с точки зрения выражения оценки.
Достоверность проведенного исследования обеспечивается комплексным подходом, значительным объемом как теоретического, так и практического материала, а также использованием различных приемов и методов современного лингвистического анализа.
Антономазия как троп
Антономазия - явление, издавна обращающее на себя внимание исследователей. Тем не менее, этот термин трактуется весьма неоднозначно. Так, например, в «Словаре Лингвистических Терминов» О, С. Ахмановой дается три возможных значения этого термина:
1. Обозначение лица словом, имеющим отвлеченное значение свойственного или приписываемого данному лицу качества. Например, нечистый вместо черт, дьявол, домовой.
2. Троп, состоящий в метафорическом применении собственного имени для обозначения лица, наделенного свойствами первоначального (широко известного по литературе, истории и т.п.) носителя этого имени. Например, Морфей вместо сон, Отелло вместо ревнивец, Дон-Жуан вместо сластолюбец и т.п.
3. Фигура речи, состоящая в описательном обозначении лица.
Например, победитель при Аустерлице, побежденный при Ватерлоо вместо Наполеон (Ахманова О.С., 1996: 50).
Как видно из приведенных дефиниций, во всех трех определениях акцент делается на функции описания или выражения свойств объекта. В первом случае эти свойства путем конверсии становятся обозначением объекта, его идентификатором, т.е. эксплицитны. Во втором случае свойства не выражены эксплицитно, однако также характеризуют объект, ибо они закреплены за данным именем. В третьем случае речь снова идет о неких характеристиках или свойствах объекта, но представляется трудным разграничить такое описательное его обозначение в рамках антономазии от перифраз. Например, тот же словарь дает следующее определение перифраза:
1. Описательное выражение.
2. Троп, состоящий в замене обычного слова (простого обозначения некоторого предмета иным словом) описательным выражением. Например, Вечный город вместо Рим, город на Неве вместо Ленинград.. .(Ахманова 1996,312).
И в первом и в третьем определении антономазии О.С. Ахмановой речь идет о замене имени объекта его характеристикой или характеристиками. Следовательно, можно заключить, что оба случая представляют одно и то же явление, за исключением структурных различий: в первом случае присутствует лишь одно слово, а во втором - сочетание слов. В первом случае замена константа, а во втором ситуативна.
Таким образом, из трех вышеприведенных определений для исследования проблем, поставленных в данной работе, наиболее приемлемым представляется второе.
В словаре иностранных слов Дудена антономазия определяется следующим образом:
1. замещение собственного имени названием, содержащим особенные признаки или качества называемого.
Например: der Zerstorer Karthagos = Scipo der Korse = Napoleon.
2. замещение обозначения / наименования нарицательного существительного собственным именем одного из типичных представителей этой группы.
Например: Krosus - reicher Mann.
1. Bezeichnung eines Eigenamens durch eine Benennung nach besonderen Kennzeichen oder Eigenschaften des Benannten. z.B. der Zerstorer = Scipo der Korse = Napoleon.
2. Ersetzung der Bezeichnung einer Gattung durch den Eigennamen eines ihrer typischen Vertreter. z.B. Krosus = reicher Mann. (Duden. Словарь иностранных слов. Электронная версия.)
3. Д. Харъюнг определяет антономазию следующим образом: Tropus der Apposition oder des Substantivpradikats. Statt des einen Substantivbegriffs (immer Eigenname oder Personalpronomen) wir ein anderer Substantiv gesetzt. Dieser kann dem eigentlichen Substantiv als Apposition beigelegt werden (der Dachs Meister Grimmbart) oder durch das Hilfszeitwort „sein" als Pradikat. Meister Grimmbart ist der Dachs, Jumbo (der Elephant) oder Jumbo-Jet (groBraum Flugzeug), der Wallenstein Dichter (Schiller), Donaumetropole (Wien), korsischer Thron und Kronrauber (Fontane iiber Napoleon). (Das Wortgebilde selbst ist eine Hypharese. Antiono. Zur - gehoren auch scherzhaft oder spottisch gegebene Namen (Spitznamen sowie das Malediktum ) Probrum2).
Nobel, der Konig, versammelt den Hof und seine Vassalen eilen gerufen herbei mit groBem Geprange; da kommen viele stolze Gesellen von alien Seiten und Enden Liitke, der Kranich und Markart, der Haher und alle die Besten [...]
Niemand sollte fehlen und dennoch fehlte der eine, Reineke Fuchs, der Schelm! Der viel begangenen Frevels halben des Hofs sich enthielt, so scheuert das hose Gewissen. Licht und Tag, es schaute der Fuchs die Versammelten Herren. Alle batten zu Klagen, er hatte alle beleidigt und nur Grimmbart, den Dachs, den Sohn des Bruders, verschont er. Isegrim aber, der Wolf, begann die Klage [...] (Goethe, Reinke Fuchs).
Die Dioskuren haben stets gesiegt, wo Jugend fiillt und Schonheit uberwiegt EntschluB und schnelle Tat zu anderer Heil den Boreaden wird s zum schonen Teil. (Goethe, Faust) Der alte Fritz = Konig Friedrich der Zweite
Der groBe, der eiserne Kanzler = Otto von Bismark (J.Dominik Harjung, Lexikon der Sprachkunnst. Die rhetorischen Stilformen. Mit iiber 1000 Beispielen. Verlag C.H. Beck. Miinchen. S. 99 - 100).
А. Квятковский определяет антономазию следующим образом: «Антономазия — переименование, вид метонимии, поэтический троп, заключающийся в:
1. замене имени известного лица названием предмета, к нему относящемуся. Пример: ... или это сказка тупой бессмысленной толпы и не был убийцею создатель Ватикана (т.е. Микельанджело) (А.С. Пушкин)
2. в употреблении собственного имени, ставшего нарицательным Пример: я ускользнул от Эскулапа (т.е. от врача) худой, обритый, но живой (А.С. Пушкин)» (Квятковский А. 1960. С. 44 - 45)
Н.М. Наер определяет антономазию как подвид метонимии. Вместо собственного имени или личного местоимения употребляется другое существительное. Например, символ для обозначение социального феномена: „кремль" как символ российского правительства, время как замещение социального феномена: Jahrhunderte werden ausloffeln, was ein Hitler eingebrockt hat , производитель как замещение производимого продукта: «Klarks» вместо «Schuhe» (туфли фирмы Кларке по названию производителя), автора как замещение его произведения: einen Puschkin / einen Goethe lesen (ein Buch von Puschkin / ein Buch von Goethe lesen). Ich packe zerlesenen Haminguei in den Koffer ein (я упаковываю зачитанного Хэменгуея в чемодан).
Человека, занимающегося экспериментами с растениями, называют «новым Мичуриным», т.е. замещение по роду деятельности. Замещение может быть по характерным чертам личности — eiseme Lady (железная леди) = Маргарет Тэтчер. Характеристики политических позиций и партий даются замещением цветовых гамм: ег 1st rot (schwarz, grim, braun eingestellt) или черный цвет для обозначения чего-то запретного, нелегального: schwarz fahren, schwarzer Markt (NaerN. 2006, S. 217).
Антономазия, метафора и метонимия
Из всего вышеизложенного вытекает, что антономазия представляет собой иносказание. Мнения ученых по поводу того, какой механизм переноса лежит в основе антономазии, расходятся. Так, некоторые ученые придерживаются мнения, что антономазия — это частный случай метонимии (см. определение Гальперина, Харъюнга, Наер, Квятковского), в то время как другие говорят, что при создании антономазии имя употребляется метафорически (см. определение О.С. Ахмановой).
Существуют также и другие точки зрения. Например, Г.Г. Хазагеров также затрагивает вопрос о сущности антономазии, рассуждая о парадигме когнитивных стратегий концептуализации. Прежде всего он говорит о выделении четырех стратегий, задействованных при концептуализации какого-либо явления. Эти стратегии порождаются двумя парами оппозиций: «метафора - метонимия» (Хазагеров).
В рамках метонимической (основанной на смежности понятий) стратегии Г.Г. Хазагеров говорит о выделении двух вариантов: метонимической феноменологической стратегии и метонимической ноуменологической стратегии. Первая задает концептуализацию через примеры, образцы или просто через отдельные проявления. Например, любовь можно концептуализировать через примеры влюбленных пар — Ромео и Джульетта, Тристан и Изольда, Мастер и Маргарита — или через проявления любви: "Любовь — это поцелуи, свидания, волнения". Вторая стратегия использует гиперонимы. Это классическое определение через род и видовую специфику: "Любовь — чувство, возникающее между мужчиной и женщиной". В основе обеих стратегий лежат отношения смежности. Одно явление определяется через другое, гомогенное ему.
Что же касается метафорической (основывающейся на сходстве) стратегии, то здесь также выделяются два подхода: ноуменологический — связанный с гетерогенной метафорой, и феноменологический — связанный с гомогенной метафорой, или символом. «Гетерогенная метафора, например "любовь — священная болезнь", построена на том, что какое-то явление концептуализируется через уподобление другому, как правило, понимаемому более плоско и обедненно. Обедненность достигается именно гетерогенностью, принадлежностью к совершенно иной, нежели определяемое явление, природе и позволяет метафоре осуществить функцию когнитивного предиката. Хитреца можно назвать "лисой" именно потому, что лиса, которая принадлежит к периферийному для нас миру, воспринимается упрощенно, как носительница ограниченного числа качеств» (http://www.nip.m/ru/si/si/sj/3-0/khaz.htmn. Однако, когда речь идет о феноменологическом подходе, и метафора содержит гомогенный элемент, она превращается в символ. Г.Г. Хазагеров приводит следующие примеры: «Символ любви Купидон держит в руках лук и стрелы (гетерогенный компонент — метафора: любовь поражает человека, как стрела), но сам он изображается в виде обнаженного младенца (гомогенный компонент: дети — атрибут любви). В символе смерти — остове в саване, держащем косу, — также синкретически объединены два компонента: гетерогенный (коса как метафора скашивания человеческой жизни) и гомогенный (остов и саван как атрибуты смерти). Гомогенные компоненты — проявления метонимичности (смежности) на фоне метафорической стратегии (сходства). С этими проявлениями в метафору входит феноменальный мир, она перестает быть произвольным домысливанием к явлению иноприродной реальности, возникает мотив, привязывающий ее к действительности, ограничивающий степень свободы метафорического поиска» (Хазагеров).
Итак, в данном случае символ трактуется как метафора, осложненная отношениями смежности, однако можно представить и другой путь: феноменологическая метонимическая стратегия может быть осложнена отношениями сходства, что также даст символ. «Это особенно заметно в социальном бытовании такого тропа, как антономазия. Выше понятие любви иллюстрировалось примерами таких пар, как Ромео и Джульетта. Однако существуют культурно отобранные эталонные примеры, выбивающиеся из ряда обычных антономазии. Так, Отелло — символ ревнивца, Дафнис и Хлоя — невинности. В этом случае дело не сводится только к лексикализации тропа. Самим фактом маркировки при репрезентации класса явлений в феноменологическую стратегию добавляются элементы стратегии ноуменологической, а в отношения смежности — отношения сходства (всякий ревнивец подобен Отелло, все невинные — Дафнису и Хлое)». Утверждения о том, что вышеприведенные и другие антономазии являются символами, объясняются тем, что Афродита не просто богиня, отличающаяся исключительной красотой, но олицетворение красоты, красота как таковая. «Быть "красотой с Афродитою схожей" в представлении древних уже гипербола, потому что сама гипербола мыслилась как переход через некий предел (буквально — перебрасывание). "Бежать быстрее Ахилла" все равно, что бежать быстрей скорости, а "быть красотой с Афродитою схожей" означает быть похожей на саму красоту» (Хазагеров).
Точка зрения Г.Г. Хазагерова представляется вполне логичной. Она находит компромисс в споре о том, является ли антономазия разновидностью метонимии или в ее основе лежит метафора. Итак, антономазия — это метонимия, осложненная отношениями сходства. Ранее были выделены два вида антономазии. Судя по всему, в выше приведенных рассуждениях под антономазией понимается лишь первый ее вид, представляющий собой переход имени собственного в нарицательное. Соответственно, возникает вопрос о том, подходит ли такое понимание и ко второму типу. Как уже говорилось, при создании антономазии второго типа в основу создаваемого имени собственного кладется имя нарицательное, которое прямо или косвенно указывает на отличительные признаки объекта номинации, внешние или внутренние. Думается, что именно прямота или опосредованность этого указания будет индикатором того, основывается ли данная антономазия на метонимии или же на метафоре. Если имя называет признак, а не подразумевает его, то налицо будет метонимический перенос, при котором целое называется по части. Так, например, говорящие имена явно указывают на отличительный признак. Например, Dr. Seltsman, Miss Tagesschau, die Giftige и др. Другими словами, вышеприведенные примеры и им подобные являются метонимиями, и вряд ли можно говорить, что они осложнены отношениями сходства, характерными для метафоры. Однако не следует рассматривать такую ситуацию как конечную и неизменную. Если то или иное говорящее имя, созданное автором на основе нарицательного имени, прямо указывающего на признак, станет «популярным» и будет использоваться для обозначения объектов со сходными признаками, оно станет символом, т.е. будет употребляться на основе сходства. В таком случае можно говорить об осложнении метонимии отношениями сходства, но это уже будет антономазия первого типа.
Такие говорящие имена, как Паваротти, Лихт (Licht), Хеслинг (HaBling), Giftige требуют построения определенной ассоциативной цепочки, так как они не называют признак напрямую. Следовательно, они базируются на метафоре. Итак, можно утверждать, что антономазия первого типа всегда будет представлять собой метонимию, осложненную отношениями сходства, в то время как антономазия второго типа может основываться либо на метонимии, либо на метафоре, в зависимости от эксплицитности и имплицитности подчеркиваемого признака, а также, имея потенциальную возможность перехода в антономазию первого типа.
Несмотря на тот факт, что изучение метонимии имеет многовековую историю, она изучена гораздо меньше, чем метафора. И хотя в последние годы метонимия и метафора привлекают все большее внимание исследователей, многие лингвисты отмечают, что метонимия долгое время находилась в тени метафоры (Бирих А.К., 1995; Новелов А.Л., 1994; Раевская О.В., 1990), являясь более конкретной, менее образной, логически ясной и имеющей скорее пассивно-констатирующий, чем созерцающий, творческий характер. По мнению Е.С. Кубряковой, «увлеченные метафорой и посвятившие ей столько публикаций, мы как бы отодвинули на второй план метонимию» (Кубрякова Е.С, 1992).
Категориальная
Der Bankdirektor, ein Cousin Linkerhands, schickte Nachricht, die Tresore seien aufgebrochen und ausgeraumt worden. Die Grofimutter musste sich setzen. Nicht moglich... das ging entscheidend zu weit, es gibt doch Grenzen... schlimmer als Tillvs fromme Raiiber. Die solcher Art enterbte Franziska versiichte bekiimmert auszusehen; sie wusste nicht, was sie bedauern sollte: der sagenhafte Schmuck lag seit Jahrzehnten im Safe, im Berg Sesam, ins Marchenhafte entriickt und so verfuhrerisch und unwirklich wie der Strom von funkelnden Steinen, in den Alibaba oder Aladin ihre Hdnde tauchten. (Brigitte Reimann. Franziska Linkerhand, S. 198).
Антономазии содержат несколько вербальных репрезентаций, которые проводят аналогии разных уровней. Речь в представленном фрагменте идет об историческом периоде второй мировой войны, когда советские войска постепенно занимали территорию Германии, неся освобождение и чиня одновременно произвол в отношении местного населения. Представлен момент, когда вошедшие в город войска разграбили банк, в котором семья Линкерханд держала почти все свои драгоценности. На фоне этого мы видим несколько антономазии.
Во-первых, «банк - сказочная гора Сезам», а «советские войска -Алибаба или Алладин». Это детские ассоциации, базирующиеся на знании сказочных реалий и персонажей. Такие аналогии лежат на поверхности и не представляют труда читателю для понимания.
Во-вторых, «советские войска - благочестивые разбойники Тилли». Декодировать скрытую здесь аналогию крайне сложно, поскольку она базируется на точечном фоновом знании о графе Тилли (Johann t Serclaes Graf von Tilly), который в период тридцатилетней войны был предводителем армии католической лиги, что не мешало ему чинить произвол и беззаконие в отношении не только врагов, но и мирного населения. Не обладая этим знанием совершенно не возможно декодировать смысл, вкладываемый автором в выражение «Tillys fromme Rauber». Без глубоких познаний в истории Европы читателю будет совершенно непонятна суть антономазии. Процесс понимания затруднен еще и тем, что между описываемыми и подразумеваемыми событиями проходит временной промежуток примерно в триста лет.
Данный пример отчасти подтверждает предположение о том, что такие факторы, как время, социальное положение, уровень образованности и принадлежность к определенному функциональному стилю играют существенную роль в процессе дешифровки антономазии.
Ich will nicht bequem sein, ich will nicht gefallen, dir schon gar nicht, mit deiner Schwarmerei fur das blonde Fleisch von Renoirs dicken Weibern und ihre sanften Kuhaugen. Soil ich hubsche Bilder pinseln wie Walters, dieser preisgekronte Affe? (Brigitte Reimann. Franziska Linkerhand, S. 152)
В приведенном примере автор описывает художественные пристрастия большинства людей, используя при этом знание о героинях полотен Ренуара и его склонности писать полных женщин. При этом автор сравнивает творчество Ренуара и Жана Вольтера. Иными словами автор, используя имена собственные, отсылает нас к произведениям этих художников. Налицо антономазия. Читателю нужно мысленно осуществить переход от имени собственного к созданному им произведению, что бы уже на этом уровне произвести сравнение и оценку. Оценку дает и вторая антономазия, представленная в виде приложения ....dieser preisgekronte Affe. Дается явно отрицательная оценка пристрастию Вольтера рисовать. Героиня романа называет его «венценосной обезьяной». Антономазия состоит из указательного местоимения + причастия + ИН.
Reinhard begab sich ins benachbarte Wohnzimmer. Dort drehte er den Fernseher an, um sich kauend die Nachrichten anzuschauen. „ Uns erlaubt ihr nie beim Essen fernzusehen " maulte Lara. Aus dem Wohnzimmer font en fur die Kinder vollig unverstandliche Worte: „ Was Jupiter darfist dem Ochsen noch lange nicht gestattet" (J. Noll, Roslein rot, S.121). Отец семейства говорит это детям в ответ на их жалобу, что он позволяет себе то, что запрещает им. Антономазия выражена структурно целой пословицей, целым высказыванием.
Houleleberg - nur ein franzosischer Model-Nietzsche. Kdlte in der schonen heiter-en Single-Welt. (Sp. 03.07.2010)
Приведенный выше контекст обладает некоторым своеобразием. Речь идет о разновидности антономазии первого типа, когда дионимическии композитум, в основе которого лежит собственное имя, переносится на собственное имя - фамилию известного французского модельера Хоельберга. Хоельберг наделяется характеристиками Ницше. Структурно антономазия представлена дионимическим композитом с неопределенным артиклем и прилагательным (неопр.а. + прил. + ИН).
Следует отметить, что дионимические композиты бывают двух типов и в зависимости от типа композита они могут быть отнесены к собственному или нарицательному имени. Если основным компонентом сложного слова, пишущегося через дефис, является имя собственное, а второе нарицательное, то мы относим его к собственным именам: Model-Nietzsche. Если же основным компонентом является нарицательное имя, а второе собственное, мы относим его к нарицательными именам. Например: Dickens-Heldin, Molotow-Coctail.
Одним из видов модификации грамматической формы обусловливающим определенные семантические изменения является словообразование. Так суффиксы «ismus», «ianer». «ist» при образовании нарицательных существительных, при появлении в новых номинациях предметно-логического значения и суффиксом «isch» при образовании антономазийных прилагательных. Например: Herr Professor verwendet dieselbe ubliche Praxis, wenn er Hellinger als Hitler — Verehrer, als Antisemiten und Naziideologen denunziert (PH. 06.2003). Так характеризуется профессор психотерапевт Хеллингер. Появилось много сторонников его взглядов и эта болезнь общества названа производным от собственного имени, возникшем в результате грамматико-семантической модификации от собственного имени «Hellinger» при помощи суффикса «ismus».
«Angesichts der nachgerade epidemischen Verbreitung des Hellingerismus ist...». Gliickwunsch zur Verdjfentlichung des Artikels zu Hellinger. Mutige und auf kleinsten Raum gelungene Entmystijizierung eines rassistischen Psvchoterroristen. (PH. 06.2003)
Так психотерапевт Хелингер называется «почитателем Гитлера», «антисемитом», «нацистским идеологом» и «расистским психотерапевтом».
Статья о Берте Хеллингере вызвала настолько оживленную полемику читателей, что в качестве заголовка подборки писем в одном из номеров РН был процитирован окказиональный неологизм одного автора Hellingerismus, выражающий критику не только самого психотерапевта, но и его сторонников.
Болезнь общества названа производным от собственного имени, т.е. это антономазия, что привлекает внимание и вызывает противоречивую эмоциональную реакцию читателей.
Angesichts der nachgerade epidemischen Verbreitung des Hellingerismus ist die augenoffende Beitrag von Klaus Weber mehr als notwendig. Wenig Verstaandnis habe ich freilich dafiir, dass Psychologie heute sich als Werbeform fur hellinger is che Angebote andient.(?Yi. 06.2003)
Категория лингвистической оценки
В широком смысле слова сущность прагматики заключается в эффективности коммуникативного акта. Семантическое содержание любого речевого произведения может быть воплощено средствами языка с большей или меньшей степенью адекватности и эффективности. За адекватность замысла и эффективность речи и отвечает прагматика. Прагматический компонент коммуникации сообщает семантическому содержанию речи определенную направленность, реализует намерение адресанта и предопределяет ожидаемую инвариантную реакцию адресата, порождая тем самым актуальную языковую форму для передачи смыслового содержания. Сущность прагматики, однако, не исчерпывается этой существенной ролью. В процессе коммуникации обнаруживается проявление и других прагматических факторов.
Этому процессу сопутствуют такие его соображения, как истинность или ложность сообщаемого, достоверность или сомнительность, его отношение — безразличное, заинтересованное, беспристрастное и сугубо оценочное (одобрительное/неодобрительное), серьезное или ироничное, шутливое и прочее.
В анализе антономазии в прагматическом аспекте мы отталкиваемся от теории речевых актов.
Как известно, речевой акт — явление достаточно сложное. Теория речевых актов выделяет три уровня анализа речевого акта. Это собственно высказывание, локутивный акт. Но человек говорит не ради «говорения», человек преследует какую-либо коммуникативную цель: он спрашивает или отвечает, просит или требует, критикует или хвалит и т.д.
Речевой акт, рассматриваемый с точки зрения его вне языковой цели, рассматривается как иллокутивный акт. Все средства высказывания, служащие для достижения цели, образуют иллокутивную силу высказывания. И, наконец, высказывания есть собственно то, ради чего и состоялся коммуникативный акт - результат речевого действия. Речевой акт с позиции последствий высказывания выступает в качестве перлокутивного акта.
Наше исследование нацелено на изучение иллокутивного и перлокутивного (если это возможно) акта. Основоположник теории речевых актов Дж. Остин не дал точного определения понятию иллокутивного акта. Он лишь привел типичные примеры таких актов - вопрос, ответ, информирование, уверение, предупреждение, назначение, критика и т.п., отметив, что в каждом языке существует своя номенклатура таких действий. Дж. Сёрль развил идеи Дж. Остина и предложил свою классификацию иллокутивных актов, которая на сегодняшний день является наиболее известной и универсальной (Дж. Серль, 1990, С.512).
Репрезентативы, ориентированные от действительности к высказыванию, имеют целью отразить положение дел в мире, предполагают наличие у говорящего соответствующего мнения, и их пропозициональное содержание ничем не ограничено.
Директивы, с ориентацией от высказывания к действительности, имеют целью побудить адресата делать / не делать что-либо, предполагают наличие у говорящего соответствующего желания, а их пропозициональное содержание всегда состоит в том, что адресат совершит / не совершит некоторое действие в будущем.
Комиссией используются говорящим с целью связать себя обязательством делать / не делать что-либо, предполагают наличие у него соответствующего намерения, и их пропозиция всегда имеет своим субъектом именно говорящего.
Антономазия рассматривается нами в рамках речевого акта репрезентативы. Проследим это на конкретных примерах. 34-й номер журнала „Der Spiegel" за 2006 год вышел под названием „Der Blechtrommler. Spates Bekenntnis eines Moral-Apostels" (21.08.2006). Столь обидное слово в адрес авторитетного писателя вызвано разочарованием. В августе 2006 года в Германии вокруг имени Гюнтера Грасса и его моральной роли в послевоенной Германии разгорелся скандал. Писатель признался в своей книге «Луковица памяти» (Beim Hauten der Zwiebel) в том, что в молодости он состоял в рядах Ваффен-СС. В то время, по словам Грасса, он воспринимал эту организацию как космополитическое элитное соединение, а в двойных рунах и петлицах униформы Ваффен-СС не видел ничего предосудительного. Г. Грасс одновременно заявил, что во время службы в Ваффен-СС он не совершал военных преступлений и не сделал ни единого выстрела. Тем не менее, это подорвало авторитет писателя, лауреата Нобелевской премии. Отрицательная коннотация выражена дионимическим композитом Moral-Apostel.
Заголовки с содержанием антономазии могут так же выражать иронию. Именно так воспринимается заголовок статьи , Jch bin der Stier" (Der Spiegel, 08.01.2007.). Название статьи - собственно цитата молодых людей, гордящихся своей накаченной фигурой. Их гордость в данном случае не совсем уместна, так как анаболики, которые способствуют росту мышц, также крайне пагубно влияют на организм, что имеет для него побочные негативные последствия. Антономазия также имеет отрицательную коннотацию.
Иронично и с отрицательной оценкой также звучит антономазия .Amerikas verlorener Sohn" в отношении Оливера Стоуна, который после 11 сентября отнесся снисходительно к террористам, за что был объявлен предателем родины (Vaterlandsverrater), но вскоре одумался, снял фильм „World Trade Center" о жертвах тех событий и был принят в ряды настоящих патриотов.
Художника Ханса Хааке автор статьи в журнале „Der Spiegel" называет „eine geniale Nervensage" за то, что он говорил о том, о чем другие предпочитали молчать (Der Spiegel, Nr. 32). За это его другие называли также Nestbeschmutzer, выражая тем самым свое негодование. Здесь мы имеем дело с эмоциональной оценкой. В первом случае это положительная оценка, во втором отрицательная.
Интерес к оценке и её выраженности в языке до сих пор вызывает интерес у исследователей, ср. Гуськова 1992, Ягубова 1992, Полякова 2001, Езан 2004, Чекулай 2004, Луганская 2005, Воркачев 2006, Коваленко 2006, Заграевская 2006, Заморева 2007 и другие. Объяснить это можно словами Н.Д. Арутюновой: «Оценка относится к числу собственно человеческих категорий. Она задана физической и психической природой человека, его бытием и чувствованием; она задает его мышление и деятельность, его отношение к другим людям и предметам действительности, его восприятие искусства. Человек твердо делит всё на хорошее и плохое: добро и зло, счастье и несчастье, благо и беду, полезное и вредное, добродетель и порок, успех и провал, везенье и невезенье, выигрыш и проигрыш, приятное и противное, соответствующее его интересам или мешающее ему достигнуть цели» [Арутюнова Н.Д., 1985: 5].
Ценность является обязательным признаком всех предметов, явлений, процессов, она есть отражение субъективно-объективных отношений. Все окружающие человека предметы, явления могут быть ценностью для человека, вне его ценность не существует.
