Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена масштабными социально-экономическими и политическими преобразованиями в России конца XX века, которые привели к возникновению и развитию такого важного элемента демократической организации власти, как многопартийность. Развитие системы взаимодействующих общественно-политических организаций, основанной на идейно-политическом плюрализме, имеет приоритетное значение для демократизации политического пространства новой России. При этом в отличие от многих западных стран, где партии как институт имеют многовековой опыт, для российского общества это явление относительно новое, в чем и состоит одна из особенностей российской многопартийности.
Становление многопартийности и самой политической системы, участие масс в политической жизни, острота политической борьбы (между законодательной и исполнительной властями, политических партий за места в парламенте, а значит, за власть) находятся в прямой зависимости от характера политического режима. Заложенная в Конституции РФ 1993 г. модель полупрезидентской республики — сосредоточение огромных полномочий в руках главы государства и слабо влияющий на формирование правительства парламент — определила ход и характер развития российской многопартийности конца XX — начала XXI в.
Другой важнейшей характеристикой, заметно определяющей ход политического процесса, являются параметры политико-административного устройства страны. Установленная в России федеральная форма государственного устройства, которой присуща двухуровневая система органов государственной власти, представляет собой достаточно эффективный способ децентрализации, «дробления» власти и на этой основе — демократизации общества. Именно на уровне субъектов федерации складывается существенный фронт деятельности политических организаций при правильной траектории развития многопартийности.
В связи с этим особую значимость приобретает осмысление процессов формирования российской многопартийности на региональном уровне. Важно понять и объективно оценить место и роль партий в региональных политических процессах, а также характер складывающихся партийных систем в субъектах Российской Федерации. Велика потребность в исследовании уникальной политической специфики регионов, проявляющейся во время местных выборов, формирования органов власти и т.п. Анализ региональных особенностей и общих тенденций дает возможность полноценнее взглянуть на картину становления российской многопартийности. Насущная потребность в проработке указанной проблематики усиливается тем, что региональный аспект исследован недостаточно.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1987 по 2007 год. Нижняя временная граница определяется началом перестроечного курса на
радикальную демократизацию политической системы и появлением на местах неформальных общественно-политических объединений (первоэлементов формирующегося института многопартийности). Верхняя граница обусловлена началом формирования региональных парламентов на многопартийной основе и переходом на исключительно партийные выборы Государственной Думы с высоким значением региональных списков.
Территориальные рамки исследования включают Южный Урал, ограниченный границами Республики Башкортостан, Оренбургской и Челябинской областей. На основе общности природно-географического расположения, традиционно сильных историко-культурных и социально-экономических связей мы рассматриваем эти субъекты Российской Федерации как относительно самостоятельный единый социокультурный регион. При этом имеющиеся у данных областей и республики ощутимые различия в структуре экономики и демографических показателях, а также разница административно-территориальных характеристик представляют особый интерес и дают широкие возможности для отслеживания общих черт и специфических особенностей возникновения и развития многопартийности в южноуральском и общероссийском измерениях под влиянием совокупности факторов.
Объект исследования — российская многопартийность в условиях общественно-политической трансформации.
Предмет исследования — процесс и особенности формирования российской многопартийности в Южно-Уральском регионе в конце XX — начале XXI в.
Состояние научной разработанности темы. Важную роль в создании целостной картины по исследуемой проблематике сыграл широкий массив работ, осмысливающих процесс становления и функционирования многопартийности на общефедеральном уровне в транзитных условиях конца XX — начала XXI в. Рассмотрение проблем современной многопартийности в историографии отчетливо соотносится с ключевыми вехами ее становления. Можно обозначить два основных этапа в разработке данной темы: первый этап — советский (конец 1980-х — начало 1990-х гг.), второй — российский (1990-е — 2000-е гг.).
Первоначальный анализ современной российской многопартийности, начавшийся в конце 1980-х гг., был посвящен «политическому неформалитету». Довольно широкая дискуссия по проблематике самодеятельных организаций стартовала во всесоюзных и местных периодических изданиях. В дальнейшем
1 Петров В. «Память» и другие // Правда. 1988. 1 февр.; Андреев Н. Куда идут молодые неформалы? // Политическое образование. 1989. № 5; Неформалы есть. А что дальше? // Политическое образование. 1989. № 13; Общественное движение в СССР: Перспектива на 90-е // Моск. новости. 1990. № 7; Новиков Д. Что происходит с неформалами // Новое время. 1990. № 30.
Бурдыгин С. Первый год Апреля // Южный Урал. 1988. 29 окт.; Белковский С. Демократия есть конфликт?: Небесспорные заметки о Народном фронте в Челябинске // Вечерний Челябинск. 1989.
наиболее глубокий и всесторонний анализ микросреды, в которой формировались истоки политической культуры многопартийности нашей страны, попытались дать в своих работах В. Березовский и Н. Кротов, А. Громов и О. Кузин, В. Добрынина, Е. Суслова и М. Ювкин, Б. Кагарлицкий, В. Левичева, И. Сун-диев, А. Фадин, А. Шубин и ряд других авторов . Осознавая особую роль молодежи как наиболее подвижной возрастной группы населения, исследователи данного периода (в частности, В. Левичева, И. Сундиев, В. Шкурин и др.) большое внимание уделяли характеру и формам ее неформального поведения в новых условиях . Довольно чувствительной для власти и, вероятно, оттого менее всего изученной, стала тема роли неформального (самодеятельного) движе-ния в системе принятия государственных решении , которую в числе первых подняли и наиболее детально осветили В. Чурбанов и А. Нелюбин . Практически общей точкой зрения на проблему взаимоотношений властных структур и партийных комитетов с «неформалами» стало декларирование необходимости сотрудничества с ними в сочетании с обязательным контролем их деятельности идеологическими органами.
В связи с организационным укрупнением неформальных сил и появлением в стране отчетливых наметок реальной многопартийности в ходе первой выборной кампании на альтернативной основе (1989—1990 гг.) с 1990 г. начинают выходить работы, затрагивающие широкий спектр вопросов деятельности альтернативных КПСС образований партийного типа и функционирования партийно-политической
26 янв.; Фуклев Е. Слово о правах и право на слово. О неформальных объединениях области // Вечерний Челябинск. 1989. 24 апр.; Богданов Э. Неформалы — против Башкирской ССР (о статусе республики) // Ленинец. 1990. 1 сент.; Файзуллин Г. Решать вместе с неформалами // СБР. 1990. 9 окт.
Левичева В. Неформальные самодеятельные объединения. Социологический очерк. М., 1989; Сундиев И. Анатомия неформальных движений (типология и характеристика) // По неписаным законам улицы... Ярославль, 1989. С. 46—56; Березовский В., Кротов Н. «Неформалы» — кто они? // Неформальная Россия. М., 1990; Громов А., Кузин О. Неформалы: кто есть кто. М., 1990; Добрынина В., Суслова Е., Ювкин М. Самодеятельные инициативные организации: проблемы и перспективы развития. М., 1990; Кагарлицкий Б. Рождение гражданского общества // Общественные самодеятельные движения: проблемы и перспективы. М., 1990. С. 284—291; и др.
Сундиев И. Неформальные молодежные объединения: опыт экспозиции // Социол. исслед. 1987. № 5. С. 56—62; Левичева В. Молодежный Вавилон: размышления о неформальном движении. М., 1989; Сундиев И., Радзиховский Л. Из истории неформальных молодежных объединений // По неписаным законам улицы... Ярославль, 1989. С. 66—78; Шкурин В. Неформальные молодежные объединения. М., 1990.
3 Вохминцев Г. Неформальные объединения и органы управления: динамика отношений // Неформальные объединения вчера, сегодня... Завтра? / под ред. В. Семенова. М., 1988. С. 35—44; Фадин А. Неформалы и власть // Вестн. АН СССР. 1989. № 10. С. 87—97; Антонович И. Общественные движения и проблема власти // Социально-политические науки. 1991. № 4. С. 3—9; Горенкова А. Партийные организации и самодеятельные движения // Партийная жизнь. 1990. № 3. С. 29—33; Коммунисты и самодеятельные движения//Партийная жизнь. 1990. №2. С. 31—36.
Чурбанов В., Нелюбин А. Неформальные объединения: природа, проблемы, прогнозы // Полит, образование. 1988. №7. С. 61—82.
системы . Первые обобщающие работы по советской многопартийности, осмысливающие причины и этапы генезиса партий, проводящие их классификацию, анализирующие особенности и перспективы новой партийной системы, связаны с именами таких авторов, как Е. Астахова, А. Бутенко, А. Данилов и М. Дубровский, Б. Коваль, Б. Славин и В. Давыдов . Данные труды еще не преодолели влияние официального режима господства КПСС, о чем свидетельствует проходящий в них единой нитью тезис о признании факта многопартийности в стране с оговоркой на сохранение компартией статуса ведущей и направляющей силы общества.
После 1991 г., с ликвидацией КПСС и распадом СССР, фокус исследовательских работ переместился на феномен непосредственно российской многопартийности, сделав советское измерение проблемы составной, но уже не центральной частью научного анализа. Ведущими исследователями проблем формирования многопартийности в Российской Федерации стали А. Автономов, И. Бунин, Г. Голосов, С. Заславский, 3. Зотова, Р. Капелюшников, Ю. Коргунюк, В. Краснов, Б. Макаренко, А. По-пов, С. Радкевич, В. Рябов, А. Салмин, М. Урнов, Е. Хаванов , защищен ряд диссертаций . Особого внимания заслуживает крупное исследование Ю. Коргунюка, вы-
Вадалян Л. Нетрадиционная методика анализа межпартийной борьбы // Социол. исслед. 1990. № 10. С. 22—29; Выдрин Д. Многопартийность: «за» и «против» // Социально-политические науки. 1990. № 9. С. 71—72; Зараменский И. Опьянение свободой. Опыт социально-политического анализа многопартийности // Диалог. 1990. № 15. С. 9—13; Неймарк М., Ястржембский С. КПСС и социал-демократия: новые аспекты взаимоотношений // Вопр. истории КПСС. 1990. № 13. С. 38—47.
Астахова Е. Становление многопартийности в СССР: некоторые аспекты. Харьков, 1991; Бутенко А. Советская многопартийность: проблема формирования. М., 1991; Данилов А., Дубровский М. Политические партии и движения на современном этапе (Россия, Украина). Харьков, 1991; Россия сегодня. Политический портрет, 1985—1990 гг. / отв. ред. Б. Коваль. М., 1991; Славин Б., Давыдов В. Становление многопартийности //Новейшие политические партии и течения в СССР. М., 1991. С. 3—53.
3 Салмин А., Бунин И., Капелюшников Р., Урнов М. Партийная система в России в 1989—1993 го
дах: опыт становления. М., 1994; Краснов В. Система многопартийности в современной России (очерк
истории). М., 1995; Рябов В., Хаванов Е. Между народом и властью. Российская многопартийность: про
блемы становления М., 1995; Автономов А. Основные проблемы формирования партийной системы в
России // Формирование политической системы в России. М., 1996. С. 29—49; Коргунюк Ю., Заслав
ский С. Российская многопартийность: становление, функционирование, развитие. М., 1996; Абрамов В.
Многопартийность в постсоветской России: тенденции, проблемы, общественные потребности. М., 1997;
Попов А. Становление многопартийности: история и идеология. Вологда; Ярославль, 1997; Радкевич С.
Политические партии: общая теория и российские проблемы. М., 1997; Голосов Г. Партийные системы
России и стран Восточной Европы: генезис, структуры, динамика. М., 1999; Коргунюк Ю. Современная
российская многопартийность. М., 1999; Зотова 3. Политические партии России: организация и деятель
ность. М., 2001; Макаренко Б. Партийная система России: эволюция, нынешнее состояние и перспекти
вы. М., 2001; Коргунюк Ю. Становление партийной системы в современной России. М., 2007.
4 Заславский С. Институционализация многопартийности в современной России: генезис, меха
низмы формирования, перспективы: автореф. дис. ... канд. полит, наук. М., 1995; Гасанов Г. Формирова
ние российской многопартийности: истоки, особенности, тенденции (конец 80-х — начало 90-х годов):
автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1996; Грызлов Б. Политические партии и российские трансформа
ции: теория и политическая практика: автореф. дис. ... канд. полит, наук. СПб., 2001; Кукина Н. Станов
ление и развитие многопартийности в условиях модернизации политической системы современной Рос
сии: автореф. дис. ... канд. полит, наук. Ярославль, 2004; Барабанов М. Политические партии современ
ной России: становление, особенности, перспективы: автореф. дис. ... канд. полит, наук. М., 2006; Крот-
шедшее в свет в виде монографии в 2007 г. , в котором автор выделил следующие этапы развития партийной системы современной России: 1) от однопартийной системы к флуктуационной (конец 1980-х — август 1991 г.); 2) от флуктуационной системы к периферийной (1991—1999) и 3) от периферийной системы к псевдопартийной (конец 1999 г. — начало 2004 г.), характеризующейся наличием контролируемой властью псевдопартии («партии власти»). Ключевой характеристикой этапов становления современной российской многопартийности, по мнению Ю. Коргунюка, стал переходный характер и незавершенность процессов партийного строительства. Автор другой многоплановой работы по исследуемой проблематике В. Краснов отметил в качестве очевидной специфической черты российской политической ситуации осо-бое значение роли государства в развитии многопартийной системы . Еще один разработчик проблем становления многопартийности В. Абрамов указал, что важнейшим критерием оценки сложившейся политической системы должно служить не количество партий, а степень их влияния на решение важнейших проблем, которые стоят перед нацией .
Вопросами правовой институционализации многопартийности в России наиболее интенсивно занимались С. Заславский, Б. Зеленко, В. Лапаева и Ю. Юдин . В частности, В. Лапаева отмечала, что объективные сложности постсоциалистических преобразований, а также ошибки в правовом регулировании процессов развития многопартийности привели к тому, что к концу 1990-х гг. вместо многопартийной системы парламентского типа в стране наличествовала несистемная множественность партий, не объединенных общей приверженностью принципам, идеям и ценностям действующей Конституции РФ .
Отдельно следует отметить крупные коллективные исследования российской политической действительности переходного периода, где на основе богатого фактологического материала проводился анализ зарождения и развития многопартийности . Так, работа под названием «Россия: партии, выборы, власть» сосредо-
ков С. Партийная система как фактор развития гражданского общества в Российской Федерации: авто-реф. дис. ... канд. полит, наук. М., 2005; Чижов Д. Российские политические партии как институт гражданского общества и политической системы: автореф. дис. ... канд. полит, наук. М., 2006; и др.
Коргунюк Ю. Становление партийной системы в современной России. М., 2007.
Краснов В. Система многопартийности в современной России (очерк истории). М., 1995.
Абрамов В. Многопартийность в постсоветской России: тенденции, проблемы, общественные потребности. М., 1997. С. 38.
4 Юдин Ю. Политические партии и право в современном государстве. М., 1998; Лапаева В. Право
и многопартийность в современной России. М., 1999; Зеленко Б. Политические партии и развитие граж
данского общества в России. Политико-правовые аспекты. М., 2001; Заславский С. Политические партии
России. Проблемы правовой институционализации. М., 2003.
5 Лапаева В. Указ. соч. С. 3.
6 Реформирование России: мифы и реальность (1989—1994). М., 1994; Россия: партии, выборы,
власть. М., 1996; Макфол М., Петров Н. Политический альманах России 1997. Кн. 1—2. Социально-
политические портреты регионов. М., 1998; Современная политическая история России (1985—1998 го
ды). Хроника и аналитика. М., 1999.
тачивает внимание на партийном генезисе в 1988—1993 гг., налаживании избирательных механизмов, обозначает социально-политический фон накануне президентских выборов. С позиции предмета нашей диссертации значимым недостатком всей группы этих работ является чрезмерная обзорность и фрагментарность.
Ключевое значение для данного исследования имеют работы, посвященные проблемам становления многопартийности в региональном измерении, таких авторов, как В. Гельман, Г. Голосов, В. Горбачев, В. Козодой, А. Осипов и др.1 Активные разработки проблем формирования региональной многопартийности проводятся диссертантами, что подтверждает актуальность затрагиваемой нами тема-тики . Среди факторов, игравших важную роль в становлении региональной многопартийности начала 90-х гг., исследователи выделяют общекультурное и профессиональное образование населения, средства массовой информации, разноплановость реформ и степень политико-экономического кризиса, его неадекватное влияние на население.
Обширную исследовательскую работу по истории Урала конца XX века провел А. Кириллов . В его монографии представлены основные направления политической эволюции Большого Урала в условиях оформления новой российской государственности, в том числе изучаются особенности становления общественных организаций в региональном аспекте, представлен богатый материал по изби-
Гельман В., Голосов Г. Политические партии в Свердловской области (Региональные практики в сравнительной перспективе) // Мировая экономика и междунар. отношения. 1998. № 5. С. 133—144; Горбачев В. Становление многопартийности. Региональный аспект (на опыте Брянской области) // Социально-политический журнал. 1998. № 3. С. 32—39; Авдонин В. Влияние электоральных институтов и практик на развитие региональной партийной системы (Рязанская область) // Выборы и партии в регионах России. М.; СПб., 2000. С. 196—213; Горбачев В. Многопартийность на Брянщине: вступая в XXI век (сюжеты, оценки, выводы). Брянск, 2003; Осипов А., Козодой В. Политический спектр (Формирование многопартийности в Западной Сибири. 1986—1996). Новосибирск, 2003; и др.
2 Тафаев Г. Региональная многопартийность в условиях трансформации Российского общества: Проблемы формирования и функционирования на материалах республик Поволжья и Приуралья: автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1995; Вартумян А. Региональный аспект в деятельности новых политических партий в России. Конец 80-х — первая половина 90-х гг. (на примере Северо-Кавказского региона): автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1997; Кабацков А. Становление многопартийности в 1987— 1991 гг. (на материалах Пермской и Свердловской областей): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Пермь, 1999; Новиков С. Политические партии, общественно-политические движения, пресса, избиратель Западной Сибири (1988—1996 гг.): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Омск, 2000; Авилова Н. Российская многопартийность: Региональный аспект. На материалах политических партий Центрального Черноземья, 1900—1999 гг.: автореф. дис. ... д-ра ист. наук. М., 2001; Трегубов Н. Формирование региональной многопартийности в России: 1987—1993 гг. (на материалах Челябинской и Оренбургской областей): автореф. дис. ... канд. полит, наук. М., 2007; и др.
Кириллов А. Партийные организации Урала в 80-е годы: состав партийных рядов. Свердловск, 1990; Его же. Коммунисты Урала в 1990 г. Свердловск, 1991; Его же. Урал: тенденции политического развития (1991—1993). Екатеринбург, 1993; Его же. Урал: выборы в Федеральное Собрание Российской Федерации. Екатеринбург, 1994.
Кириллов А. Урал: от Ельцина до Ельцина (хроника политического развития, 1990—1997 гг.). Екатеринбург, 1997.
рательным кампаниям. В другой книге А. Кириллова, написанной в соавторстве с Н. Поповым, Б. Кирилловым, проанализирован ряд аспектов первого десятилетия российских реформ в областях и республиках Урала: становление политических партий, опыт первых избирательных кампаний, качество сформированного в результате выборов депутатского корпуса .
Объем изданной литературы, посвященной проблематике становления и развития многопартийности непосредственно на территории Южного Урала в исследуемый период, на данный момент крайне скуден. Первые попытки непредвзятого осмысления этого аспекта демократизации на изучаемой территории перестроечной России нашли отражение в сборнике статей «Идеологическое обновление: поиск и практика [опыт партийных комитетов Оренбургской и Челябинской облас-тей]» . Авторы, среди которых партийные работники и журналисты, на местном материале проанализировали начальные шаги государства и общества к плюрализму и многопартийности, оценивали роль КПСС, содержание, стиль и методы ее работы в условиях перестройки. Дороссийский период затрагивает и монография В. Иванова «КПСС и власть: Департизация органов государственной власти и управления на Южном Урале» , в которой рассматривается процесс ослабления влияния Коммунистической партии на Южном Урале в ходе перестройки до непосредственно момента прекращения ее деятельности, анализируются основные этапы и подводятся итоги.
Пристальное внимание к партийной тематике приковывается в исследованиях постсоветского периода, посвященных региональным особенностям общественно-политической жизни реформируемой России . Так, в труде оренбургских исследователей В. Рагузина, А. Прусса на примере отдельно взятого субъекта Российской Федерации раскрывается его сложный социально-политический ландшафт и подчеркивается закономерная болезненность и длительность процесса становления демократических институтов. Выявлению содержания общественных интересов посвящены исследования Г. Шешуковой, А. Пацулы (по Челябинской области) и коллективная монография «Тенденции развития электоральных процессов в Рес-
Кириллов А. и др. Урал политический: история и современность. Партии. Выборы. Депутаты. Екатеринбург, 1999.
Идеологическое обновление: поиск и практика: сб. ст. /сост. А. Усольцев. Челябинск, 1990.
Иванов В. КПСС и власть: Департизация органов государственной власти и управления на Южном Урале. Челябинск, 1999.
Шешукова Г. Политическая культура электората российского региона (по материалам исследований, проведенных в Оренбургской области). Оренбург, 1997; Рагузин В., Прусс А. Формирование гражданского общества в Оренбуржье (Избирательные кампании 1993—1998 гг.). Оренбург, 1998; Папула А. Социология политического марафона: Динамика деятельности политических партий и общественных объединений региона в предвыборный период 1997—1999 годов. Челябинск, 1999; Чувилина Н., Дорож-кин Ю., Изиляева Л., Грогуленко Н. Тенденции развития электоральных процессов в Республике Башкортостан в постсоветский период. Уфа, 2007.
публике Башкортостан в постсоветский период». В них отражены региональные особенности предвыборных изменений тонуса общественно-политических настроений, осмысливается характер ценностных ориентации и партийной «привязанности» избирателей.
Внимание ученых к различным аспектам формирования многопартийности на общероссийском и региональном уровнях позволяет говорить о существовании определенной теоретической базы. Вместе с тем формирование многопартийности в затронутых нами хронологических и территориальных рамках не являлось предметом самостоятельного исследования.
Источниковая база исследования российской многопартийности многогранна. В работе использован обширный круг исторических материалов, заключенных как в опубликованных, так и в архивных источниках. Изучение формирования многопартийности на Южном Урале имеет специфику: с одной стороны, довольно широкий круг источников, самых разнообразных по характеру и направлениям материала, с другой — сложность их систематизации и отбора, определенная ограниченность по тем или иным направлениям исследования. Все изученные неопубликованные и опубликованные источники можно разделить на следующие группы: архивные материалы, законодательные акты, статистические сборники, периодические издания.
Существенную информационную нагрузку в диссертации несут неопубликованные архивные материалы, выявленные в 26 фондах 7 центральных и региональных архивов: Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Центрального архива общественных движений Москвы (ЦАОДМ), Центра документации новейшей истории Оренбургской области (ЦДНИОО), Государственного архива Оренбургской области (ГАОО), Объединенного государственного архива Челябинской области (ОГАЧО), Центрального государственного архива общественных объединений Республики Башкортостан (ЦГАООРБ). Следует отметить, что общероссийские и местные архивные фонды носят преимущественно фрагментарный характер относительно новых общественно-политических институтов и в определенной степени взаимно дополняют друг друга.
РГАНИ хранит ценную информацию по начальному периоду исследуемой нами темы. Основная ее часть сосредоточена в Ф. 2 — Материалы пленумов ЦК КПСС (6 марта 1986 г. — 29 июня 1990 г.), включающие поворотные решения партийного руководства страны по демократизации общества в период перестройки. Ф. 77 отдела организационной работы предоставляет возможность проанализировать количественный состав коммунистов и динамику изменения этого количества в условиях общественно-политических реформ на основе сводных статистических данных по Южному Уралу.
Фонды ряда крупных общероссийских партийных объединений содержатся в РГАСПИ. Среди них Ф. 661 — Демократическая партия России (ДПР) (1990— 2002 гг.), Ф. 664 — Аграрная партия России (АПР) (1993—2002 гг.), Ф. 665 — Коммунистическая партия Российской Федерации (КПРФ) (1993—2002 гг.).
Значительная часть фондов федеральных политических организаций собрана в ЦАОДМ. В частности, Ф. 8651 — Движение «Демократическая Россия» (1990— 2000 гг.), Ф. 8692 — Общероссийское движение общественной поддержки Б. Н. Ельцина (1996), Ф. 8693 — Российское движение демократических реформ (1990—1997 гг.), Ф. 8733 — Общероссийское политическое движение «Выбор России» (1993—1996 гг.), Ф. 8745 — Общероссийская политическая общественная организация — партия «Единство» (2000—2002 гг.), Ф. 8795 — Общественно-политический блок «Вся Россия» и Общероссийское политическое общественное движение «Вся Россия» (1999—2002 гг.). Содержащаяся в данных архивных фондах информация позволила сформировать целостную картину истории становления ведущих политических организаций федерального уровня.
В ОГАЧО имеются материалы о деятельности Челябинского областного комитета КПСС (Ф. П-288), Челябинского областного общественно-политического движения «За возрождение Урала» (1994—2002) (Ф. П-517), Национально-государственного блока «Великая Россия», г. Челябинск (1991—1997) (Ф. П-794). Необходимые для исследования данные были почерпнуты и в фонде П-374, объединяющем широкий спектр источников, посвященных общественно-политической жизни России и Челябинской области.
Документы по образованию и деятельности на территории Оренбургской области таких неформальных объединений, как общественная организация «Зеленый комитет» и клуб «Апрель», собраны в Объединенном фонде № 8006 ЦДНИОО. Сведения об Оренбургском областном комитете КПСС содержит Ф. 371 ЦДНИОО. Пристально изучаемые в диссертационной работе выборные кампании в представительные органы власти различного уровня освещаются в фонде № 8036 ЦДНИОО, где собрана коллекция документов избирательных объединений, блоков и кандидатов по Оренбургской области, а также в фонде Р-2937 ГАОО, содержащем официальные данные региональной (головной) избирательной комиссии Оренбургской области Центральной избирательной комиссии РФ.
Внушительный по объему материал, касающийся темы нашего исследования в Республике Башкортостан, сосредоточен в фондах ЦГАООРБ. Основная его часть посвящена становлению в республике конкретных наиболее влиятельных партийных организаций: Ф. 8896 — Башкирское республиканское отделение Демократической партии России (1989—1994), Ф. 10054 — Башкирский народный центр «Урал» (1989—1997), Ф. 1066 — Башкирская народная партия (1990— 1994), Ф. 10181 — Коммунистическая партия Республики Башкортостан (1991—
1995), Ф. 10310 — Региональное отделение политической партии «Российская демократическая партия «Яблоко» в Республике Башкортостан» (1995—2006). Необходимые для исследования данные о ходе выборов и электоральная статистика сосредоточены в фондах № 10042 — Коллекция документов по проведению референдумов Российской Федерации и Республике Башкортостан (1993) и № 10043 — Коллекция документов о ходе выборов Президента Российской Федерации и Республики Башкортостан (1993—1998).
Особое внимание автор уделил исследованию нормативно-правовых актов различных уровней, определяющих политику российского государства в отношении политических общественных объединений в изучаемый период . Стратегию политического развития Российской Федерации в сторону идеологического плюрализма и многопартийности фундаментально закрепила Конституция от 12 де-кабря 1993 г. Существенный интерес представляет федеральное и региональное законодательство о выборах . Это позволило проследить эволюцию государственно-правовой политики в сфере многопартийности, осмыслить динамику хода законодательного регулирования партийно-политического пространства.
Значительную ценность представляет справочная литература, содержащая данные по партийной деятельности и электоральной статистике . Внушительное место в этой группе источников заняли программные и уставные документы партий, материалы съездов и конференций. В сборниках о политических партиях следует отметить наличие разноплановых пробелов, обусловленных, по-видимому, слабостью информационных ресурсов в отношении деятельности большинства российских партий конца XX в. Диссертация включает большой объем материалов по выборам, которые являются индикатором политической жизнедеятельности партий .
Закон Союза ССР «Об общественных объединениях»; Федеральный закон «Об общественных объединениях»; Федеральный закон «О политических партиях»; Законы Республики Башкортостан «О политических партиях в Республике Башкортостан» и «Об общественных объединениях в Республике Башкортостан».
2 Ст. 13 Конституции Российской Федерации. М., 2005. С. 8.
3 Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референ
думе граждан Российской Федерации»; Федеральный закон «О выборах депутатов Государственной Ду
мы Федерального Собрания Российской Федерации»; Закон Оренбургской области «О выборах депута
тов Законодательного Собрания Оренбургской области»; Закон Челябинской области «О выборах депу
татов законодательного (представительного) органа государственной власти Челябинской области»; Ко
декс Республики Башкортостан о выборах.
Россия: партии, ассоциации, союзы, клубы: сб. документов и материалов: в 10 кн. М., 1992; Кириллов А. Урал политический-95: Информ.-справ, сб. Екатеринбург, 1995; Фенин Л. Основные политические партии и блоки России и Башкортостана в избирательной кампании в Государственную Думу в 1995 году. Уфа, 1995; Общественные объединения Оренбургской области: справочник. Оренбург, 1996; Привалов Н. Основные общественные и другие некоммерческие организации Урала: справочник. Екатеринбург, 1998. Т. 2. Челябинская область; Политические партии и общественные объединения Оренбургской области: справочник. Оренбург, 2004 и др.
Выборы депутатов Государственной Думы. 1995. Электоральная статистика. М., 1996; Выборы в законодательные (представительные) органы государственной власти субъектов РФ. 1995—1997. Элек-
Достаточно большое количество источников представлено периодической печатью, которая включает центральные и региональные издания. В многочисленных газетных и журнальных статьях, освещающих тему российской многопартийности, была почерпнута ценная информация ситуационного характера . Внимание уделялось и официальной партийной периодике, отражающей позиции партий по актуаль-ным вопросам . Изучены многочисленные опубликованные и неопубликованные предвыборные плакаты-программы, а также листовки-обращения (индивидуальные и групповые) к общественности о поддержке инициатив и кандидатов. Анализ данных материалов наряду с обилием деталей и фактов дал возможность сравнить различные интерпретации конкретных общественно-политических событий.
Цель диссертационного исследования состоит в научном анализе процесса формирования российской многопартийности в переходных условиях конца XX — начала XXI века на Южном Урале. В соответствии с этой целью поставлены следующие основные задачи:
изучить процесс генезиса идейно-политического плюрализма и первоэлементов российской многопартийности;
проанализировать ход первоначального оформления партийной системы в рамках становления институтов российской власти;
рассмотреть место и роль института российской многопартийности в период укрепления оппозиционной коалиции;
исследовать характер партийно-политической модернизации в условиях усиления президентской власти.
Научная новизна заключается в комплексном анализе процесса формирования многопартийности на Южном Урале с использованием данных смежных наук. На основе обширного массива источников, и в том числе неопубликованных материалов, раскрывается процесс генезиса и развития политических организаций региона.
торальная статистика. М., 1998; Выборы в органы государственной власти субъектов РФ. 1997—2000. Электоральная статистика: в 2 т. Т. 2. М., 2001; Выборы депутатов Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации 1999. Электоральная статистика. М., 2000; и др.
1 «Правда», «Комсомольская правда», «Российская газета», «Известия», «Коммерсантъ», «Независимая газета», «Время МН», «Время новостей», «Российская Федерация сегодня», «Завтра», «Советская Россия», «Эксперт», «Советская Башкирия», «Ленинец», «Известия Башкортостана», «Вечерний Оренбург», «Вечерний Челябинск», «Вечерняя Уфа», «Оренбургская неделя», «Республика Башкортостан», «Южноуральская панорама», «Южный Урал», «Новая газета», «Оренбуржье», «Челябинский рабочий».
«Наш выбор», «Выбор. Народная газета. Издание коммунистов Республики Башкортостан», «Отечество», «Дума», «Наше Отечество», «Демократический выбор», «Яблоко России», «Народная Дума (Челябинск)»; и др.
Обращения политических сил по поводу образования Южно-Уральской (Челябинской) республики // ОГАЧО. Ф. 374. Оп. 1. Д. 31. Л. 1, 7, 9; Предвыборная платформа движения «За возрождение Урала» на выборах главы администрации области в 1996 г. // ОГАЧО. Ф. 517. Оп. 1. Д. 43. Л. 25; и др.; Обращения политических партий и общественных объединений к гражданам России: «Демократической России», «Демократического Башкортостана», «Московского народного фронта», «Гражданского союза» //ЦГАООРБ. Ф. 8896. Оп. 1. Д. 5; и др.
Автор подверг осмыслению характер развития многопартийности на Южном Урале, попытался отследить специфические условия формирования политических партий и оценить их роль в общественной жизни региона в исследуемый период.
Методологическая основа диссертации строится на принципах объективности, системности, историзма. При изучении проблем формирования многопартийности на Южном Урале и динамики ее изменения в качестве основного был применен проблемно-хронологический метод. Метод исторических параллелей (сравнительно-исторический) позволил провести сопоставительный анализ особенностей становления многопартийности на федеральном и региональном уровнях, установить сходства и различия между изучаемыми явлениями на территориях Республики Башкортостан, Оренбургской и Челябинской областей. Структурно-системное («по горизонтали») исследование многопартийности дало возможность оценить уровень системности формирующегося партийно-политического пространства, проследить взаимосвязи и взаимозависимость между отдельными элементами. Использование историко-логического метода обеспечило рассмотрение процесса формирования многопартийности в логической последовательности путем прослеживания основных его этапов, анализа и сопоставления его результатов, раскрытия наиболее существенных сторон предмета исследования во взаимосвязи и в закономерном соотношении. Методы статистики и политической социологии широко использовались в работе с эмпирическими данными. Применение совокупности взаимодополняющих методов (общенаучных, специально-исторических и методов смежных наук) помогло диссертанту в осуществлении поставленной цели.
Основные положения, выносимые на защиту:
Возникновение протопартийных организаций на Южном Урале (1987— 1991) стало встречной реакцией общества на перестроечную инициативу «сверху» по демократизации управления страной. Ощутимое воздействие на структуру общественно-политического движения на местах оказывала социально-экономическая специфика регионов. Консолидация неформалов в режиме противостояния неэффективной политике КПСС создала второй центр тяжести — демократический, стремительно перехвативший политическое первенство в стране. Процесс вытеснения КПСС демократами на Южном Урале протекал достаточно неоднородно — крайне динамично в Челябинской области, более сдержанно в Оренбуржье, и практически до последнего прочные позиции удерживали коммунисты в Башкирии.
Конкуренция политических сил в рамках процесса моделирования нового государственного устройства (1991—1996) в центре и регионах привела к образованию двухполюсного политического спектра («партия власти» и «лево-правая» оппозиция). При этом первые выборные кампании с участием политических объе-
динений выявили особенности электоральной географии Южного Урала («красные» Башкортостан и Оренбуржье и правоцентристская Челябинская область). При формировании южноуральских региональных парламентов по мажоритарной схеме особую активность проявляли оппозиционные блоки.
Оппозиционная коалиция, получившая серьезный вес в парламенте и противостоящая Президенту (1996—2000), обусловила высокую конкурентность политического поля на федеральном уровне (попытка импичмента Президента, проведение представителей оппозиции в состав правительства) и на Южном Урале, где под контроль оппозиции перешли посты губернаторов в Челябинской (1996) и Оренбургской (1999) областях, а в Башкортостане сильное республиканское руководство смогло оттеснить оппозицию. В то же время ротация депутатского корпуса в региональных парламентах демонстрировала постепенную смену партийных представителей административно-хозяйственными элитами. Окончание периода охарактеризовалось смещением на второй план оппозиционной риторики под влиянием развернувшегося на федеральном уровне внутриэлитного соперничества за статус «партии власти», которое активно ретранслировалось в субъекты Федерации, при этом разделив их по зонам влияния элит.
В 2000-е годы произошел переход от процессов самоорганизации партийного сообщества к искусственному конструированию «сверху». С одной стороны, деятельность партий была централизована через ограничение их правового статуса федеральным уровнем, а с другой — существенно повышен уровень влияния регионов на партийно-политическую сферу. Период охарактеризовался созданием доминирующей в политическом пространстве «партии власти» «Единая Россия», консолидировавшей на федеральном уровне элиты вокруг проводимого Президентом курса реформ, при этом обусловившей на начальном этапе своего становления конкуренцию региональных элит Южного Урала за право представления своих интересов.
Практическая значимость диссертации состоит в возможности использования материалов исследования при написании обобщающих работ по отечественной истории, в разработке спецкурсов по истории политических партий и общественно-политических движений. Материалы работы могут быть полезны для студентов, аспирантов, практических работников органов государственной власти и аппаратов политических партий и послужить основой для научного прогнозирования общественно-политических процессов в России и ее отдельных регионах.
Апробация и использование практических результатов исследования. Основные положения работы нашли отражение в 7 публикациях, докладывались и обсуждались на всероссийских и межвузовских конференциях в Оренбурге и Санкт-Петербурге. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории Отечества и социально-политических теорий Оренбургского государственного педагогического университета.
Структура диссертации обусловлена предложенной автором периодизацией по исследуемой проблематике. Исследование состоит из введения, двух глав, разделенных на четыре параграфа, заключения и списка использованных источников и литературы.
Похожие диссертации на Формирование многопартийности на Южном Урале : 1987-2007 гг.
