Содержание к диссертации
Введение
Глава І Природно-экономическое основание этоса конфессиональных групп
1. Конфессиональный этос: категории сравнения и уровни взаимоотношения 41
2. Географические и социально-исторические условия этоса старообрядцев и сектантов в Черниговской и Орловской губернии
3. Вклад конфессиональных групп в экономику региона
Глава II Власть и подчинение в структуре этоса старообрядцев и сектантов
1. Политика российского государства и Русской Православной Церкви в отношении старообрядцев и сектантов второй половины XIX- начала XX вв .88
2. Отношения сектантов и старообрядцев с государственными и общественными институтами
3. Взаимоотношения конфессионных групп с революционным движением
Глава III Культурно-моральные ориентации в повседневном строе жизни старообрядцев и сектантов
1. Этические основы труда и предпринимательства 136
2 Этика повседневности старообрядцев и сектантов 167
3 Семья и брак в системе ценностей старообрядцев и сектантов 179
Заключение 193
Список литературы 199
Приложения 221
- Конфессиональный этос: категории сравнения и уровни взаимоотношения
- Политика российского государства и Русской Православной Церкви в отношении старообрядцев и сектантов второй половины XIX- начала XX вв
- Этические основы труда и предпринимательства
Введение к работе
Актуальность темы Изменение социальных и мировоззренческих реалий, сопровождающих российское общество в последние два десятилетия, во многом определяется кризисом той культуры, которая выражала себя вне религиозных форм, идеологизировала атеизм. Глубокий нравственный кризис рубежа XX-XXI веков обусловил рост тенденции к возрождению религии как силы, призванной использовать потенциал духовного наследия в качестве фактора развития современного общества. Возможность воздействия различных религиозных конфессий на общественное сознание и социально-психологический климат в обществе делают актуальной проблему влияния религии как на личность, так и на общество в целом.
Объект исследования – старообрядчество и сектантство как социальные общности – «замкнутые системы». Соединить в объекте изучения различные конфессиональные группы старообрядцев и сектантов позволяют сходные признаки, присущие замкнутым социально-религиозным общностям:
-
обособление участников групп на основе враждебного отношения к ним государства и господствующей церкви;
-
консолидация членов религиозной общности на фоне противопоставления внешнему миру;
-
особый механизм внутренней регуляции жизнедеятельности общин;
Такой подход к определению объекта исследования, который провозгласила М. Оссовская, предоставляет исследователю право на изучение моральных явлений вне их оценок и разрешает исключить из предмета изучения теоретические вопросы вероучения каждой из представленных конфессиональных групп, ограничившись социальными аспектами бытия, их внешними проявлениями в исторической действительности.
Предмет исследования – этос старообрядцев и сектантов, определяемый как комплекс культурно-моральных наставлений поведения обособленной группы в разнообразных сферах жизни. Это обобщенная характеристика культуры данных социальных общностей, выраженная в системе господствующих ценностей, личностных образцов и норм поведения, в целом – в особенностях социальной организации и образа жизни основной массы составляющих конфессиональные группы индивидов.
Один из ключевых вопросов изучения конфессиональных групп – соотношение религиозного мировоззрения и этоса. Мировоззрение есть понимание общего строя жизни, а этос – совокупность склонностей, устремлений, установок, мотиваций, всего, что относится к поведению людей: морально-ценностные ориентации, отношение к самим себе и к другим, к миру. В религиозной системе старообрядчества и сектантства этос и мировоззрение взаимно дополняют и усиливают друг друга. Мировоззрение подтверждает, обосновывает этос как укорененный в основе бытия, оправдывает его и делает приемлемым в качестве исходной установки в отношении мира. В свою очередь, этос придает авторитет религиозным взглядам на мир, поскольку символы претворяют факты в ценности, кристаллизирующие системы значений и увеличивающие их власть над людьми.
Отделяя изучение этоса от анализа религиозного мировоззрения, мы имеем возможность выделить процессы формирования морально-этических норм и поведенческих установок замкнутых конфессиональных групп в конкретных исторических условиях. Таким образом, исследование истории нравов является эмпирическим, но в теоретически заданных и осмысленных рамках.
Целью данного диссертационного исследования является сравнительный анализ этоса старообрядчества и сектантства второй половины XIX – начала XX вв. на основе источниковых материалов Орловской и Черниговской губернии.
В рамках диссертационного исследования решаются следующие основные задачи:
- выделить географические и социально-исторические условия формирования целеполагающей и нормативной составляющей этоса старообрядцев и сектантов;
- определить механизмы регулирования жизнедеятельности общин старообрядцев и сектантов законодательной практикой российского государства;
- проследить становление внутреннего и внешнего уровней социальной организации старообрядцев и сектантов;
- выявить в этосе замкнутых конфессиональных групп культурно-моральные ориентации в сфере повседневности.
В соответствии с природой изучаемого объекта, в исследовании последовательно реализуются следующие принципы:
-
Объективность – отражение реального хода исторических событий нейтрально, непредвзято, выявляя общее и закономерное;
-
Системность – раскрытие внутренней структуры общественной системы, выявление взаимодействия и взаимосвязей ее элементов;
-
Историзм – изучение структурных элементов общества в развитии, выявление причин, лежащих в основе социальных изменений;
-
Междисциплинарность – использование методологии и терминов смежных общественных наук: культурологи, социологии, политологии, демографии, этнографии позволяющее сочетать в работе исторический, религиоведческий, культурологический материал.
Хронологические рамки исследования определены периодом с середины XIX в. до 1905 г. Нижним временным ограничителем служат 1850-е гг. – изменение политического курса по отношению и конфессиональным группам, а также начало российской модернизации в экономической и политической жизни России. Конечной точкой исследования определен 1906 г., связанный с революционными событиями 1905 г., опубликованием Указа Николая II от 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости» и Указа от 17 октября 1906 года, «О порядке образования и действия старообрядческих общин», дополнявшего предыдущие указы 1905 г., которые вызвали коренные изменения в эволюции российского общества, в том числе его религиозного сознания.
Территориальные рамки исследования Выделение Черниговской и Орловской губерний в качестве региона исследования не случайно. Черниговская губерния, а точнее ее часть – северные уезды, исторически называемые Стародубьем, являлись значительным регионом расселения старообрядцев на юго-западе России начиная с конца XVII в. К северным уездам Черниговской губернии во второй половине XIX в. – начале XX в. относились Новозыбковский, Суражский, Стародубский, Мглинский уезды. В современном административном делении северные уезды Черниговской губернии входят в Стародубский, Климовский, Новозыбковский, Клинцовский, Злынковский районы Брянской области.
Орловская губерния, граничившая с Черниговской губернией, являлась родиной мистического сектантства, где в XVIII в. в юго-западных, северо-западных и центральных уездах сформировались хлыстовские и скопческие секты. Старообрядчество в Орловской губернии с начала XVIII в. концентрировались в городе Орле и в Кромском уезде.
Таким образом, в регион исследования этоса старообрядчества и сектантства следует включить северные уезды Черниговской губернии и северо-западные, юго-западные, центральные уезды Орловской губернии.
Источниковая база диссертации весьма обширна и состоит из документов, материалов и свидетельств из истории старообрядчества и сектантства, относящихся ко второй половине XIX – начала XX вв. объединенных в несколько групп по видовой принадлежности:
-
-
Законодательные акты и нормативные документы. Этот вид источников представлен законами, правительственными указами и постановлениями о «расколе» и правах конфессиональных групп. Законодательные акты, касающиеся положения старообрядцев и сектантов, были извлечены из «Полного собрания законов Российской империи». Также следует отметить несколько сборников законов, постановлений и законоположений, посвященных истории Российского законодательства в отношении «раскольников» и лиц духовного звания, изданных во второй половине XIX – начале XX вв. Законодательные акты в отношении старообрядцев и сектантов разделяются по содержанию регулируемых правительством направлений деятельности староверческих общин и по видам преступлений против веры.
Сборники законодательных актов и постановлений правительства о старообрядцах и сектантах в Российской империи позволили проследить и выявить государственную политику в отношении конфессиональных групп на территории Орловской и Черниговской губернии.
-
-
Делопроизводственные документы были извлечены из центральных и региональных архивов: Государственный архив РФ (Ф. 102, Ф.109), Российский государственный исторический архив (Ф.805, Ф.1292), Государственного архива Брянской области (Ф.523, Ф.228, Ф.137, Ф.521), Государственного архива Орловской области (Ф.5, Ф.580, Ф.635, Ф. 672), Государственного архива Черниговской области (Ф.127, Ф.128, Ф.145, Ф. 154, Ф. 169, Ф. 242), а также из личного собрания архивных материалов краеведа А.Г. Кублицкого («Дело о шведских миллионах», «Купечество Новозыбкова», «Отчет о деятельности исполнительной комиссии по раздаче денег»).
Архивные материалы позволяют выявить отношение государственной власти к проявлению раскола в русском обществе второй половины XIX – начала XX вв. На основе фактологического материала проследить мировоззренческие характеристики представителей конфессиональных групп, а также выявить их отношение к воинской службе.
3. Периодическая печать. Группу этих источников представляют статьи и заметки о старообрядцах и сектантах Черниговской и Орловской губерний во второй половине XIX – начале XX вв., которые публиковались многими центральными журналами и газетами: «Миссионерское обозрение», «Русский архив», «Журнал Министерства юстиции», «Вестник Права», «Орловские епархиальные ведомости», «Черниговские епархиальные известия», «Кишиневские епархиальные ведомости», «Вестник Европы», «Календарь и справочник «Весь Новозыбков».
В беседах, собеседованиях, размышлениях миссионеров из Орловской и Черниговской губернии обнаруживается немало любопытных фактов, но они полны негативных эмоций по отношению к представителям данных конфессиональных групп. Многие данные были получены священнослужителями русской православной церкви из первых рук при общении, публичных собеседованиях со старообрядцами и сектантами.
4. Документы личного характера, которые содержатся в научно-исследовательском отделе рукописей Российской государственной библиотеки ф. 247 – Рогожское собрание рукописей, ф. 496 – рукописи Конона Новозыбковского. Архив епископа Конона состоит из автобиографии, дневниковых записей, переписки, а также сочинений проповедческого характера. Из Рогожского собрания рукописей использовались материалы, характеризующие старообрядчество белокриницкого согласия северных уездов Черниговской губернии.
Опубликованные воспоминания внука старообрядческого купца Г.Т. Полилова дают представления о повседневной жизни старообрядческого купечества во второй половине XIX в. В качестве источников также использовались тайные рукописи скопцов, впервые введенные в научный оборот исследователем сектантства конца XIX-XX вв. И.Г. Айвазовым.
В. Д. Бонч-Бруевич, издал в 1900-х — 1910-х гг. многотомные «Материалы к изучению русского сектантства и раскола». Ему удалось собрать и опубликовать документальные материалы, характеризующие историю и культуру различных народных религиозных движений.
5. Этнографические материалы Изучение культуры хлыстовства и скопчества, а также ряда постхлыстовских религиозных движений в 1910-х гг. было представлено работами П.Н. Бирюкова, А.К. Чертковой, М.В. Муратова. Также использовались результаты полевых материалов и архивных данных этнографа Н.Н. Волкова.
Источники, привлеченные в ходе работы над диссертацией, представляют собой богатый и разнообразный материал для анализа этоса старообрядчества и сектантства Черниговской и Орловской губерний, их отношений с местной духовной и светской властью, а также вклада староверов и сектантов региона в экономику и культуру края во второй половине XIX - начале XX вв. и позволяют ответить на вопросы, поставленные в исследовании.
Историография История отечественных публикаций и исследований, посвященных старообрядчеству и сектантству, довольно обширна. В отечественной историографии темы исследования можно выделить три периода: 1. Дореволюционный, 2. Советский, 3. Современный, где представлена и зарубежная историография.
Дореволюционный период историографии Изучение раскола до середины XIX в., шло в русле богословской критики, которая стремилась показать несостоятельность раскольнического учения и его вред для общества. Исследования и публикации XIX - начала XX в., посвященные старообрядчеству и сектантству, можно разделить на четыре основные группы.
1. Работы государственных чиновников и экспертов, написанные по заказу официальных органов с целью анализа истории и идеологии религиозных движений раскола. Среди работ чиновников и экспертов следует отметить монографии и статьи П.И. Мельникова, Н. Варадинова, В. И. Даля, Н. И. Надеждина, Е. В. Пеликана, Н. В. Реутского и других.
Исследования чиновников министерства внутренних дел представляют интерес с фактологической точки зрения, а также в плане изучения методов борьбы правительства против старообрядцев и сектантов для выяснения направлений анализа этоса конфессиональных групп.
2. Труды преподавателей богословия, «противосектантских миссионеров» и других представителей русской православной церкви. Здесь в первую очередь необходимо упомянуть исследования и публикации И. Ф. Нильского, Т.А. Верховского, Н.И. Субботина, И. К. Пятницкого, И. М. Добротворского, Н. И. Барсова, К. В. Кутепова, И. Г. Айвазова, Н.Г. Высоцкого, Д.Г. Коновалова.
Исследования миссионерского направления интересны материалом для выявления особенностей мировосприятия, мироощущений и восприятия окружающими этоса старообрядцев и сектантов.
3. Сочинения исследовательского, публицистического характера, вышедшие из под пера В. И. Кельсиева, П.С. Смирнова, A.M. Лазаревского, А.С. Пругавина, Н.Ф. Дубровина, М.И. Лилеева, И.Абрамова, П.И. Мельникова-Печерского, Ф. В. Ливанова, А. П. Щапова, А. Георгиевского.
После ослабления цензуры в 1905 г. вышли в свет работы старообрядческих писателей и исследователей раскола, среди них работы В.Г. Сенатова, И.И. Кириллова, В.Е. Макарова. Исследовательница старообрядчества и сектантства начала XX века В.И. Ясевич-Бородаевская считала старообрядцев наиболее образованной частью народа, центры старообрядчества – центрами культуры.
В 1910 г. была издана, а в 1915 г. переиздана книга Т. И. Буткевича «Обзор русских сект и толков». В книге наиболее полно давалось описание, а также давалось описание моральных и нормативных установок существующих сект..
Тема русского сектантства и старообрядчества заставила обратить на себя внимание русских ученых-психиатров П.П.Якобия, В.М.Бехтерева, В.Х. Кандинского, Н.В. Краинского, И.М. Балинского, А.А. Токарского, которые с 1895 по 1907 годы занимались исследованиями психологических эпидемий на религиозной почве.
Во второй половине XIX – начале ХХ вв. исследователями русского раскола были накоплены и систематизированы материалы, касающиеся фактов расселения, хозяйственной деятельности, этнографических особенностей, началась работа по изучению духовного наследия старообрядцев и сектантов.
4. Философское направление. Анализ феномена русского сектантства стал предметом философских исканий русских мыслителей – Всеволода Соловьева, Н. Бердяева, С.Н. Булгакова, В. Розанова, которые относили сектантство к особому явлению русской истории.
Русские философы, даже находясь под воздействием стереотипного понимания раскола, интуитивно и фрагментарно открывали определённые его стороны. Но в общую концепцию, «реабилитирующую» староверие, их воззрения всё же не объединились.
Анализ историографии дореволюционной России позволяет выделить направления исследуемого вопроса во второй половине XIX – XX вв.:
-
общетеоретические работы в области, культурологии, этнологии, истории, в которых представлены теоретические и методологические проблемы становления и развития старообрядчества и сектантства;
-
труды, посвященные рассмотрению построения и трансформации иерархии ценностей старообрядцев и сектантов и их отношения с государственной властью.
Также для историографии данного периода были характерны ряд особенностей: неразработанность категориального аппарата, так как до 1905 г. в отношении старообрядцев и сектантов использовался термин «раскольники»; первыми исследователями догматических и организационных особенностей различных старообрядческих согласий и сект были чиновники Министерства внутренних дел, участвовавшие в работе следственных комиссий: Н.В. Варадинов, И.П. Липранди, П.И. Мельников-Печёрский, Н.И. Надеждин и другие.
Советская историография В советский период историческая наука исходила из представлений о религии как отмирающей части духовно-нравственной сферы общества. Большинство ученых, публицистов, писателей стремилось показать неправоту религиозных движений и бесперспективность существования религии. В советский период старообрядчество изучалось с позиций атеистического подхода.
Особое место в советской этнографии рубежа 1920-х и 1930-х гг. занимала группа исследователей, возглавлявшаяся Н. М. Маториным. Ему удалось объединить на базе этнографического отделения географического факультета ЛГУ исследовательскую работу в области сектантства.
В. Д. Бонч-Бруевич - автор сочинений по истории религии и атеизма, сектантству, этнографии и литературе. Впервые Н.М. Никольским в его работе «История русской церкви», которая вышла в 1930 г., старообрядчество и сектантство рассматривается как социально-религиозный феномен, развившийся в самостоятельную деноминацию и базировавшийся на росте торгового капитала. Работу Никольского можно рассматривать как аналог веберовского исследования роли «протестантской этики» в развитии капитализма в Западной Европе.
Учеником Н.М. Маторина и В.Д. Бонч-Бруевича был А.И. Клибанов. Одним из результатов исследований А.И. Клибанова стало выдвижение проблемы роли и смысла социальных идеалов в отечественной истории, культуре, классовой борьбе на примере старообрядчества и сектантства.
По отдельным вопросам изучения раскола среди советских исследователей не было единства. Общая характеристика старообрядчества в советский период дается в книге А.Е. Катунского «Старообрядчество». А.Е. Катунский видит в сложном процессе трансформации современного ему старообрядчества проявление приспособленческих тенденций. В работе В.Ф. Миловидова «Современное старообрядчество» показаны основные тенденции эволюции старообрядчества в послевоенный период. В.Ф. Миловидов также высказывался о «родственной» близости беспоповщины и русского сектантства.
Особенностью историографии старообрядчества 60-70-х гг. XX в. стало появление региональных исследований социологического и этнографического характера. Под руководством И.В. Поздеевой в 70-80 гг. были проведены восемь комплексных археографических экспедиций МГУ им. М.В. Ломоносова на территории старообрядческих центров Стародубья и Ветки, который носили комплексный характер. Итогом экспедиций стало накопление этнографического материала по истории старообрядчества Стародубья и Ветки.
В советское время главным образом исследовался фольклор, этнография старообрядчества и сектантства. В них видели лишь классовую силу, противостоящую феодальной и капиталистической эксплуатации. Исключением является экономико-исторические исследования Н.М. Никольского, А.И. Клибанова и В.Ф. Миловидова.
Современная российская историография В 90-е гг. XX в. связи с переходом рыночной экономике в современной России возникает интерес к экономической истории России, в частности к предпринимательству. Современные исследователи обращались в основном к старообрядческому предпринимательству в поисках моральной традиции «аскетической рациональности», которая помогла бы обрести рыночным реформам в России духовную основу, усматривали в старообрядчестве религиозные корни либеральной демократии и современного правового государства.
Многие современные исследователи старообрядчества в той или иной степени затрагивали проблему взаимоотношений старообрядцев и власти (центральной и местной, гражданской и духовной). Этой теме посвящены диссертационные исследования В.В. Машковцевой, И.С. Наградова.
В работе О.П. Ершовой «Старообрядчество и власть» представлены особенности государственной политики в отношении старообрядцев во второй половине XIX – XX вв. Главный вывод исследования О.П. Ершовой заключается в том, что политика государства по отношению к старообрядцам носила ограничительно-запретительный характер во все времена существования этого течения, даже в периоды либеральных царствований.
Изучением сектантства занимаются исследователи А. Г. Берман, А. А. Панченко. В своих работах они последовательно изучали сектантство с фольклорно-этнографической и культурно-антропологической точки зрения.
В конце 90-х гг. публикуются исследования, переходящие от моральных суждений к воссозданию экономической истории русского старообрядчества и сектантства и к попытке теоретического объяснения относительной успешности предпринимательства религиозных меньшинств.
В.В. Керов в ряде публикаций проводит идею конфессионально-этической обусловленности роста деловой активности старообрядцев, которая способствовала модернизации России, исследует проблемы действительной мотивации экономической деятельности старообрядцев, опираясь на результаты метода контент-анализа. Перспективой исследования В.В. Керов считает изучение взаимодействия двух российских путей модернизации: старообрядческого и государственного.
Д.В. Расков в своем исследовании с помощью инструментария современной экономических теории объясняет генезис, типологию и развитие феномена старообрядческого и сектантского предпринимательства.
М.В. Брянцев, объясняя экономический успех старообрядцев и сектантов, видит его причины в формировании социально-этических норм, благоприятствующие предпринимательской активности. «Они создали предпринимательский этос с характерной для православия обращенностью во внутрь, к совести».
Характерной чертой современной историографии старообрядчества является преобладание региональных исследований. В исследовании М.В. Кочергиной, статьях А.М. Дубровского и М.В. Кочергиной, Б.М. Петрова уделяется внимание хозяйственной деятельности старообрядческих поселений, монастырей в регионе Ветка – Стародуб. Авторы ограничивают хронологические рамки своих исследований первой половиной XIX века.
Отдельных исследований и публицистических статей, посвященных сектантству Орловской губернии второй половины XIX – начала XX вв. нами не обнаружено. Старообрядчество Орловской губернии является предметом исследований М.А. Комовой, С.Н. Абакумова. Исследования Е.А. Агеевой, А.В. Апанасенок, Р.И. Перекрестова косвенно связаны с историей старообрядческих общин Орловской губернии, так как позволяют выявить связи общин старообрядцев Орловской губернии с общинами в других регионах.
В последние десятилетия в российской историографии наметилась тенденция объединения конфессиональных групп старообрядцев и сектантов при изучении трансформации русского религиозного сектантства в культурно-историческом контексте, отношения к ним государственной власти и Русской православной церкви, численности и географии расселения старообрядцев и русских сектантов в региональном аспекте.
Рост общественного интереса к духовной жизни, характерной для русского народа, поиск традиционных основ национальной культуры проявился в проведении научных конференций, издании периодических тематических сборников «Мир старообрядчества», «Старообрядчество: история, культура и современность», появлении официальных сайтов в сети «Интернет».
Зарубежная историография представлена монографиями К. Грасса, Ж. Б. Северака, опиравшегося на собственные полевые материалы собранные на Северном Кавказе.
Из новейших зарубежных исследований следует отметить труды М. Нике, Л. Энгельштейн. В исследованиях этих авторов предлагается много интересных наблюдений из истории русского религиозного сектантства, в частности, христовщины и скопчества, анализ отражения последних в литературе и общественной мысли, а также оценка специфики сектантской культуры в целом.
Изучением российского предпринимательства этноконфессиональных групп занимались Т. Оуэн, А. Рибер, Дж. Уэст. В своих исследованиях авторы указывают на специфику формирования предпринимательства в России во второй половине XIX – начале XX вв., отмечая при этом особую роль конфессиональных групп.
Историографический анализ свидетельствует об изучении отдельных сторон характера и стиля жизни, способа социокультурного бытия социально-религиозных групп старообрядцев и сектантов. Степень изученности темы диктует необходимость объединить анализ отличительных особенностей отношения старообрядцев и сектантов к себе и к миру в комплексное исследование стиля жизни и моральных практик данных социальных общностей.
Методологическая основа. В диссертационном исследовании этос старообрядчества и сектантства рассматривается через анализ социологических теорий на основе методов, необходимых для решения исследовательских задач:
сравнительно-исторический метод – сопоставление различных данных в их содержательном и хронологическом измерении;
структурно-функциональный метод – изучение объекта исследования через совокупность составляющих его элементов и механизмов их взаимосвязей, представляющих единое целое, не сводимое к сумме его частей;
антропологический метод – изучение общественных структур и процессов, исходя из представлений о решающей роли сознания людей в их деятельности и поведении.
Часто используются восходящие к наследию М.Вебера идеи о необходимости поддержки со стороны религии для преодоления традиционализма в хозяйствовании. М.Вебер утверждал, что становление предпринимательства зрелого производительного типа обусловлено рождением и распространением специфической системы ценностей и смыслов, санкционирующих предпринимательскую деятельность – этики протестантизма. Вместе с тем, очевидно, что протестантизм как духовный источник деятельности дал импульс к зарождению и становлению зрелого производительного предпринимательства в локализованном пространстве, тогда как сам феномен зрелого производительного предпринимательства сегодня имеет место и в непротестантских странах. В таком контексте западноцентристский взгляд на развитие предпринимательства утрачивает свою бесспорность. Становится очевидным, что в лоне различных культур, цивилизаций формируются некоторые автохтонные духовные основы зрелого производительного предпринимательства, что незападные цивилизации также располагают внутренними культурными предпосылками динамичного социально-экономического развития.
А. Гершенкрон и его сторонники применили схему, обрисованную Вебером, к представителям раскола и не нашли ничего в их «религиозном учении», что могло бы объяснить необычный экономический успех. Главным аргументом в пользу этого тезиса послужил тот факт, что старообрядчество и сектантство, как и православие в целом, является мистической формой христианства и лишено, в отличие от протестантизма, религиозного рационализма.
А. Шапиро и Л. Сокол рассматривали роль меньшинств в развитии предпринимательства, они замечают, что «в средние века предпринимательская активность по умолчанию была оставлена группам, не вписывающимся ни в какие из основных «классов». Так, евреи не вписывались в сословную структуру общества и потому взяли на себя многие несанкционированные виды деятельности — ростовщичество, утилизацию отходов, инновацию (гильдии запрещали использование новой техники, но евреям доступ в них был закрыт), рекламу, сбивание цен (опять таки запрещаемые гильдиями, но приветствовавшиеся покупателями, включая и дворянство)».
Т. Парсонс, используя теорию социального действия, доказывал, что мотивация предпринимательской деятельности рациональным стремлением к наибольшей выгоде отчасти неверна, а отчасти скрывает сложный комплекс нравственных, социальных, культурных и иных факторов, часто неосознаваемых. Рыночная экономика может возникнуть лишь «при наличии определенной системы нравственности», и на определенном историческом этапе успешное функционирование рынка, соответственно, требует формирования определенных конфессиональных комплексов.
Синтез теоретических конструкций М.Вебера, А.Шапиро, Л.Сокол позволяет раскрыть этические основы деятельности замкнутых социально- религиозных групп в русском обществе во второй половине XIX- начале XX вв.
Научная новизна данного диссертационного исследования заключается в выработке критериев для сравнительного анализа этоса сектантства и старообрядчества, выводы дают возможность более полно и объективно представить особенности экономической и культурной деятельности старообрядчества Черниговской губернии и сектантства Орловской губернии во второй половине XIX – начале XX вв. В научный оборот вводятся ранее неизученные архивные материалы и источники личного характера.
Апробация результатов исследования. Материалы исследования и основные идеи работы докладывались автором и обсуждались на международных научно-практических конференциях и отражены в публикациях автора.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и приложений.
Конфессиональный этос: категории сравнения и уровни взаимоотношения
Понятие этоса, которое пришло к нам из греческой античности, не имеет широкого хождения в литературе и повседневной речи. Слово «этос» в греческом языке имело различное написание: є0од (обычай, привычка, привычное место обитания) и rj0o ; (нрав, обычай; это слово легло в основу слова «этика», которым Аристотель обозначил особую отрасль знания)1. Аристотель трактовал этос как способ изображения характера человека через стиль его речи и через целенаправленность как основной признак человеческой деятельности.
Именно понятие этоса легло в основание понятия «этика», с чего и начинается, по сути, данная наука. Этика в первоначальном своем смысле описывала этос, впоследствии значительно расширила рамки своего исследования. Но, тем не менее, принципиальный смысл данного направления исследований, условно говоря, можно свести к различным попыткам описания этоса как неискоренимого феномена человеческого бытия. Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что не так много существует столь многозначных понятий со столь же неустойчивым терминологическим статусом, как понятие этос.
Еще в начале XX столетия М. Вебер, В. Зомбарт, У. Самнер использовали понятие «этос» как ключевое в своих теориях. Примером использования понятия этоса в социологии может служить классическая работа М.Вебера «Протестантская этика и дух капитализма», в котором он противопоставляет капиталистическому этосу, основанному на встречается в трудах социологов — Марии Оссовский и Евы Анчел . В трактовке польской исследовательницы М.Оссовской, «этос — это стиль жизни какой-то общественной группы, общая ... ориентация какой-либо культуры, принятая в ней иерархия ценностей, которая либо выражена explicite, либо может быть выведена из поведения людей...» . В работах «Буржуазная мораль» и «Рыцарский этос и его разновидности» она описывает два типа этоса - условно названных ею рыцарским (или аристократическим) и буржуазным (или мещанским).
Мария Оссовская решает основной вопрос: «Что создает некое единство этоса?» По-видимому, это базовые ценностные ориентации, которые можно назвать ядром этоса. Базовая ценность, составляющая ядро аристократического этоса, по Оссовской, это честь, личная и сословная. Ядро системы ценностей буржуазного этоса - богатство.
В различные исторические периоды и в разных странах эти базовые ценности по-разному воплощались в конкретных установках и формах поведения. Оссовская прослеживает историческую динамику этих образцов поведения, показывает, как различны проявления аристократического и мещанского этосов в истории, как отличаются они у разных народов. Автор приводит исторические свидетельства о том, как должен был думать, чувствовать и действовать идеальный носитель обоих описываемых ею этосов, перечисляя множество деталей его поведения, внешнего облика, манер, костюма. Так, исследуя аристократический этос, М. Оссовская рассматривала личностные образцы, запечатленные в описаниях героев античного эпоса, в идеальных образах средневековых рыцарей, придворных и джентльменов; Мещанский этос прослеживала, начиная от образа" ..идеального хозяина в «Трудах и днях» Гесиода до представлений об образцовом купце и буржуа Нового времени. Макс , Вёбер изучал -религию как совокупность индивидуальных. поведений; где: намерения; действующих лиц остаются постоянными- а средства меняются в зависимости;, от времени; культуры; и: самих ; индивидуумов. М. Вебер убежден, что религия развивается; под знаком-. эффективности, в том виде, в котором она понимается: индивидуумом; ищущим; счастья на земле. Интеллектуализация религиозных представлений приводит, по Веберу, к утрате религиешвсей ее магическойхущностй; но в то жевремяделает ее универсальной. . : - . , . М; Вебер: в. «Хозяйственной этике- мировых, религий» выделил специфические черты западного капитализма в сравнении с историческим своеобразием цивилизаций Востока, а также России. В «Протестантской этике» решая проблему генезиса духовных предпосылок европейского капитализма, Макс . Вебер стремился, по мнению Н.Н. Зарубиной «...установить элементы, допускающие сравнение с западным развитием. В едь л ишь таким образом возможно сколько-нибудь однозначное каузальное; причисление тех моментов религиозно-хозяйственной этики.Запада, которые свойственны только ей и отличают ее от других... В Г каждой культурною сфере намеренно, подчеркивалось только то, что находилось и находится в противоречии с западным культурным развитием»1. .
Политика российского государства и Русской Православной Церкви в отношении старообрядцев и сектантов второй половины XIX- начала XX вв
Для выявления форм обособление участников конфессиональных групп на основе враждебного отношения к ним государства и господствующей церкви необходимо показать, кого государственные органы Российской империи и русская православная церковь понимали под «старообрядцами» и «сектантами». Проанализировать конфессиональную политику России второй половины XIX - начале XX вв. для выявления механизмов регулирования отношений между государством, Русской православной церковью и конфессиональными группами старообрядцев и сектантов.
Официальные источники при подсчете неправославного населения объединяют старообрядцев и сектантов в одну статистическую группу. Анализ привлекаемых статистических материалов церкви о старообрядцах и сектантах, позволяет рассмотреть структуру, динамику роста старообрядцев и сектантов изучаемого региона.
По данным Министерства внутренних дел на 1850 г. в Российской империи проживало 74810 старообрядцев и сектантов, из них: Приведенный источник свидетельствует, что правительственными инстанциями? для. определения толков и согласий старообрядцев употреблялся общий термин «раскольники», который; мы приводим и далее, чтобы- не: нарушать историческую достоверность источников.. Характерно, что среди групп сектантов хлыстов выделяют, как придерживающихся, язычества:и? показывают их очень небольшое число.
В 1867 г. старообрядцев-и. сектантов в России: было 1,5 млн. чел.,.а в 1897 г. -;2,li млн.. чел.. Увеличение численности за,тридцать лет составило 41% 2. В 1863 г. по подсчётам МИДа в России было около ПО тыс. христововеров; и скопцов вместе взятых . В отчете обер-прокурора Св. Синода за 1894 —1895: гг.: число раскольников-старообрядцев оценивается в . 1 3-- миллионов »...
Выявить более точное число старообрядцев и сектантов в изучаемом регионе могла; бы официальная ,перепись 1897 г. По данным переписи 1897 г. общая= численность старообрядцев? составляло всего 2143340 человек1. На; долю Черниговской и Орловской губернии старообрядцев і и сектантов, приходилось .чуть .меньше двух, процентов, что выглядит абсолютно/ неверным
В.Ґ1 Сенатов объяснял малое число?выявленных в результате переписи раскольников следующим, образом:, «В? этощ переписи фигурировали дв.е; графы: «православные» и «старообрядцы». Старообрядцы остановились; перед этими графами в недоумении: по своему собственному убеждению они православные, и это наименование для них более привлекательно , чемшросто старообрядцев; на этом основании многие из них,. даже рожденные в старообрядчестве и ни единою- мыслию от него не отступающие, записывались православными. Отсюда- народная перепись 1897 года дала сравнительно малое количество старообрядцев к утешению миссионеров»2. A.IVC Бобрищев-Пушкин указывая на -заниженность числа старообрядцев и сектантов писал:. «В расколе: официально значатся нете;; что исповедуют раскол. и; даже не те, которые: родились от отца и матери-, исповедующих его, а.только те;,которые.по словам закона 19 апреля1874 г. (ст: 9) принадлежат .к,расколу от-рождения; т.е." произошли от. родителей в-свое время- причисленных в раскольники; исключение составляют признанные раскольниками особо вредных:сект,,для которых уже необходим особый порядок перечисления обратно в:православие, если они по суду были сосланы в отдаленнейшие места Сибири и Закавказья» .
Русская православная; церковь также признавала-явную заниженность числа- старообрядцев и сектантов:, «Перепись 1897 г. не оправдала возлагающихся на нее надежд и показала удивительное малое число 2 млн: последователей как раскола . так и сект.... Такой результат .переписи
1 Распределение старообрядцев и сектантов по толкам и сектам. Разработано Центральным статистическим
комитетом Министерства внутренних дел. СПб., 1901. С. 3-11. находится в зависимости от условий общественного положения в государстве расколо-сектантства, находящегося будто-бы вне закона. Только фанатики, готовые страдать за свои религиозные увлечения и верования сообщали правду, а остальные называли себя православными. Только при условии полной веротерпимости можно будет установить с точностью как велик религиозный раскол на Руси. А наиболее близкой будет цифра определяющая отпавших от господствующей церкви в 20 млн»1.
Утверждая, что старообрядцы и сектанты скрывали свое истинное вероисповедание, необходимо учитывать, что себя старообрядцы искренне причисляли к истинному православию и не считали таковыми приверженцев официальной «новообрядческой» церкви. Поведение сектантов, называвшихся при всевозможных переписях и переселенческих документах православными, объясняется другими мотивами. Будучи уверены в своей богоизбранности, они стремились скрыть свое особое положение от официальных властей, чтобы не подвергаться гонениям. Такая практика сокрытия конфессиональной принадлежности была широко распространена по всей стране.
Этические основы труда и предпринимательства
Роль и значение; конфессиональных- .групп/ в, становлении: торгово-экономических отношений"России во; второй половине XIX - начале XX вв., известна.. Старообрядцы- к.началу XX в. «стали вершителями судеб многих; наиболее. современных и технологических. отраслей . русскош промышленности» , а. «верхушка староверия была одним -из самых. : энергичных и деятельных отрядов российского капитализма»?.
Многовековая история предпринимательства в России; свидетельствовала о наличии в ее среде практического рационализма; как мотива предпринимательства. Исследования- русской общественной: мысли второй половины-, XIX - начала XX вв. выявляют «недостаточность нравственной легитимности предпринимательской деятельности»3.
В: русской православной традиции не сформировалась,нравственного-оправдания предпринимательской этики: Сложилось.достаточно устойчивое мнение .о- том,, что церковная- жизнь должна ограничиваться сферой духовного; спасения, а все .остальное - «мирская суета», недостойная:-внимания. Историк Голубинский писал по этому поводу: «Наши купцы, столько усердные во, внешней -молитве, столько приверженные к храмам и! теплящие в своих лавках неугасимые лампадки, до такой степени мало наблюдают честности в торговле, что можно подумать, будто они теплят лампадки затем, чтобы-Бог помогал им обманывать людей»1.
Для предпринимателей из старообрядцев и сектантов торговля не была «грязным делом». Предпринимательская активность воспринималась ими как сфера непосредственного служения- Богу и самореализации личности. Московский предприниматель и общественный деятель П.А. Бурышкин свидетельствует: «Отношение предпринимателя к своему делу было несколько иным, чем теперь на Западе или в Америке. На свою деятельность смотрели не только и не столько как на источник наживы, а как на выполнение задачи, своего рода миссию, возложенную Богом или судьбою. Про богатство говорили, что Бог его дал в пользование и потребует по нему отчета, что выражалось отчасти w в том, что именно в купеческой среде необычайно были развиты и благотворительность, и коллекционерство, на которые смотрели как на выполнение какого-то свыше назначенного долга»2.
Для старообрядческого и сектантского этоса было характерно то, что каждый верующий нес ответственность не только за себя, но и за свою веру, сообщество. На сегодняшний день существует достаточное количество исследований личности предпринимательского типа. Начиная с М Вёбера и его произведения «Протестантская этика и дух капитализма», под предпринимательским типом личности понимают определенный набор качеств человека англо-саксонского склада. Согласно работам М. Вебера, Й. Шумпетера предприниматель должен обладать следующими чертами: рациональностью, стремлением к богатству, честностью, самостоятельностью (индивидуализм), стремлением к равенству возможностей, готовностью к риску, стремлением к лидерству, стремлением к новаторству. Старообрядческое понимание личности вполне соответствовало рыночной экономике с российской православной спецификой. Основой этого понимания являлась личная ответственность каждого из верующих не только за судьбу своей личной души, но и за судьбу всей церкви и веры, заівсе сообщество — «индивидуальная ответственность за общее дело на основе духовного принципа соборности»1.
В.П. Рябушинский, анализируя личность предпринимательского типа, в России выделял пять типов предпринимателя: 1) «Хозяева в душе, работящие, бережливые, деловитые. Они — организаторы труда, созидатели ценностей, накопители мировых богатств»; 2) «Святые, бескорыстные, неприхотливые, невзыскательные. Для них житейские блага не имеют никакого значения»; 3) «Завистники, люди озлобленные и бесплодные»; 4) «Бесхозяйственные люди, безалаберные, лишенные делового чутья и понимания, бездарные, расточительные, бестолковые, ленивые. Сюда же можно отнести фантазеров, далеких от жизни теоретиков и наивных мечтателей»; 5) «Пассивное большинство»".
Похожие диссертации на Этос старообрядчества и сектантства второй половины XIX - начала XX вв.: по материалам Черниговской и Орловской губерний
-
-
