Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Установление и развитие кабардино-русских отношений 41
1. Исторические корни кабардино-русских отношений 41
2. Кабардинская феодальная аристократия на службе Российского государства и ее роль в укреплении его могущества 50
Глава II. Посредническая роль кабардинской феодальной аристократии во взаимоотношениях России с народами Северного Кавказа (вторая половина XVI - первая четверть XIX в.) 98
1. Кабардинская феодальная аристократия во взаимоотношениях России с Дагестаном 98
2. Кабардинская феодальная аристократия и исторические связи России с Чечней и Ингушетией 113
3. Роль кабардинской феодальной аристократии в становлении русско осетинских отношений 122
4. Кабардинская феодальная аристократия и ее влияние на русско абазинские отношения 133
Глава III. Кабарда в орбите внешней политики России (20-е- конец 50-х гг. XVIII в.) 144
1. Кабарда в период между Персидским походом Петра I и Белградским миром (1722-1739) 144
2. Кабарда в период после Белградского мира (1739 г. - конец 50-х гг. XVIII в.) 164
Глава IV. Деятельность России по дальнейшему укреплению власти в Кабарде 188
1. Строительство Моздокской крепости и обострение обстановки в Кабарде 188
2. Русско-турецкая война (1768 - 1774) и Кабарда 200
3. Кабарда от Кючук-Кайнарджийского до Ясского мира (1774 - 1791) 226
Глава V. Установление российской администрации в Кабарде 260
1. Учреждение родовых судов и расправ. Шариатское движение в Кабарде 260
2. Восстание в Кабарде в 1804-1805 гг 282
3. Блокирование Кабарды кордонной линии. Восстание 1810 года. Относительная стабилизация кабардино-русских отношений (1811-1816) 305
4. Ужесточение кавказской политики России 322
Заключение 363
Примечания 372
Использованные источники и материалы 417
Список сокращений 447
- Кабардинская феодальная аристократия на службе Российского государства и ее роль в укреплении его могущества
- Кабарда в период между Персидским походом Петра I и Белградским миром (1722-1739)
- Кабарда от Кючук-Кайнарджийского до Ясского мира (1774 - 1791)
- Блокирование Кабарды кордонной линии. Восстание 1810 года. Относительная стабилизация кабардино-русских отношений (1811-1816)
Введение к работе
Актуальность темы. Современное состояние межнациональных отношений в нашей стране делает особо актуальным изучение исторических связей между народами, населяющими нашу страну. Важнейшее место в исследовании данной проблемы занимает более углубленное и широкое освещение исторических корней дружбы северокавказских народов с русскими.
Настоящее исследование посвящено одной из важнейших проблем отечественной истории эпохи складывания Российского многонационального государства, в котором раскрываются межэтнические связи народов Северного Кавказа, а также характера исторических связей и формы политики российского правительства в отношении иноязычных народов, их место в общей структуре государства. Диссертация посвящена анализу исторического процесса сближения Кабарды с Россией, роли в нем кабардинской феодальной аристократии и ее посреднической роли во взаимоотношениях России с северокавказскими народами с середины XVI по 70-е гг. XVIIIb.
Советская историческая наука, освещая пройденный нашей страной путь, в первую очередь, обращалась к истории зависимого населения, который был объявлен чуть ли не единственным "творцом" истории. Выбор в качестве объекта исследования проблемы событийной истории вытекает из убеждения автора, что межличностные связи феодальной аристократии играли во многом определяющую роль в политических процессах эпохи средневековья. На наш взгляд, исследование истории формирования, структуры, организации и участия в политической жизни кабардинской феодальной аристократии может многое дать как для понимания общественного строя адыгов, так и истоков их внешнеполитической ориентации.
Сказанное не означает трактовку феодализма только как: системы личных связей. Сущность феодальных отношений осмысливается в диссертации как целостная система экономических, социальных, поли-
тических, идейных и ментальных (социально - психологических) структур. Работы такого рода, на наш взгляд, могут иметь воспитательное
значение и положительна влиять на характер сегодняшних и будущих межнациональных отношений, способствовать выработке новой общегосударственной идеологии, на деле объединяющей народы Российской Федерации.
Степень изученности проблемы. В отечественной историографии нет ни одного специального монографического исследования, в котором рассматривается деятельность кабардинской феодальной аристократии в политических процессах, связывавших народы Северного Кавказа с Россией в XVI - XVIIIbb. Однако имеется широкий круг работ в дооктябрьский период и новейшее время, в которых собран и систематизирован огромный материал по истории кабардино - русских отношений да и, в целом, народов Северного Кавказа в указанный период. В них затронуты важные аспекты и конкретные события, связанные с ролью кабардинской феодальной аристократии в кавказской политике России.
В работах русских историков XVI11 - ХІХвв. А. И. Манкйева, В. Н. Татищева, М. М. Щербатова, М. Д. Чулкова, И. И. Голикова, Н. М. Карамзина, С. Броневского, С. М. Соловьева, В. Д. Смирнова, Н. Гра-бовского, С. А. Белокурова, П. Л. Юдина1 и др., принадлежавших к различным направлениям русской исторической мысли (дворянского и
буржуазного) ставился вопрос о включении Кабарды и других северо-. кавказских владений в состав Русского государства. Все они отмечали союзнический характер кабардино - русских отношений и ее роль в укреплении позиции России в данном регионе.
Особое место среди дореволюционных авторов, писавших об истории адыгов и интересующей нас проблеме, следует отвести национальным просветителям Измаилу Атажукину, Шоре Ногмову, Хан -Гирею и Владимиру Кудашеву1. В их трудах центральное место отводится истории политических взаимоотношений Кабарды с-Россией в XVI - XVIIIbb. Они отмечают добровольный характер политического акта 1557г. со стороны кабардинцев, который был вызван к жизни общей заинтересованностью двух народов в борьбе с внешними врагами. Эти авторы видели перспективу развития адыгского этноса только в союзе и дружбе с русским государством. Поэтому, разрабатывая последующий период истории взаимоотношений - конец XVIII - 60-е годы ХІХв., адыгские историки сравнивают и обосновывают предпочтительность мирного сотрудничества колониальной политике царизма.
В новейшее время появилось огромное количество разноплановой исторической литературы в виде обобщающих трудов, монографий, статей и рецензий, в которых освещены отдельные стороны истории народов Северного Кавказа и внешней политики России.
С 1950-х годов вышли в свет обобщающие труды по истории Дагестана, Осетии, Кабарды, Чечни и Ингушетии, Карачая и Черкессии. В конце 1980-х гг., появились первые два тома истории народов Сев. Кавказа с древнейших времен до 1917г. Все они содержат марксистско -ленинскую концепцию истории северокавказских народов. Мы широко
Атажукин И. Т. Записки о беспорядках на Кавказской линии и о способах прекратить оные. //АКАК, т. 2, Тбилиси, 1868, с. 957 958; он же. Краткое описание жителей Горских Черкес... Лен. отд. инст. истор. (в дальнейшем ЛОИИ) ф. 36, оп. 1, д. 439, лл. 215 - 229; он же. Записка о жителях Кавказа, Большой и Малой Кабарды. ЛОИИ, ф. 36, оп. 1, д. 439, лл. 117 - 123об; Ног-мов Ш. Б. История адыхейского народа. Нальчик, 1994; Хан - Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик, 1978; Кудащев В. Н. Исторические сведения о кабардинском народе. Киев, 1913.
опирались на соответствующие разделы обобщающих работ, в которых раскрываются вопросы социально - экономических, политических и культурных взаимоотношений Кабарды с соседними горскими народами. Вместе с тем обращаем внимание, что с момента выхода этих работ историческая наука обогатилась новым корпусом документальных источников, часть которых вводится в оборот в данном исследовании.
Для нашего исследования важнейшее значение имеют монографические работы известных кавказоведов, в которых детальной разработке подвергнуты общественный строй Кабарды и различные аспекты политики России на Кавказе в XVI - ХІХвв. Это исследования' Г. А. Ко-киева, Е. Н. Кушевой, Н. А. Смирнова, Р. М. Магомедова, А. В. Фадеева, М. С. Тотоева, В. Г. Гаджиева, Б. В. Скитского, Т. X. Кумыкова, Г. X. Мамбетова, М. М. Блиева, Е. Д. Налоевой, Ф. 3. Феодаевой, Н. А. Сотавова, Ч. М. Гашимова, Я. 3. Ахмадова, Т. Д. Боцвадзе, Ч. Э. Карданова, А. М. Некрасова, И. И. Якубовой и других1. В них на
1 Кокиев Г. А. Русско - кабардинские отношения в XVI - ХУШвв. //Вопросы истории. >& 10, 1946, с. 44 - 60; Смирнов Н. А. Кабардинский вопрос в русско - турецких отношениях в XVI -XVIIIbb. Нальчик, 1948 - 120с; Кушева Е. Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией (вторая половина XVI - 30-е годы XVII веков). М., 1963; Смирнов Н. А. Политика России на Кавказе в XVI - ХІХвв. М., 1958; Магометов Р. М. История Дагестана. Махачкала, 1961; Фадеев А. В. Кавказ в системе международных отношений (20 - 50е гг. ХІХв.), М., 1956; он же. Вопрос о социальном строе кавказских горцев XVIII - ХІХвв. в новых работах советских историков. //Вопросы истории, № 5, 1958, с. 130 - 137; Тотоев М. С. Кабардино - балкаро'- осетинские отношения в XVI - XVIIIbb. //Изв. СОНИИ, т. 25, Дзауджикау, 1966, с. 134 - 154; он же. К истории дореформенной Северной Осетии. Орджоникидзе, 1955; Гаджиев В. Г. Роль России в истории Дагестана. М., 1965; Скитский Б. В. Осетия в период феодальной раздробленности (XII -середина XVIII веков). //Очерки истории горских народов. Орджоникидзе, 1972; он же. К вопросу о феодальных отношениях в истории ингушского народа. //Изв. ЧИНИИЦЯЛ, Грозный, т. 1, 1959, с. 170 - 209; он же. "Холопий вопрос" и антирусское движение кабардинских князей в пору "независимости" Кабарды (1739 - 1779гг.), Владикавказ, 1930; Кумыков Т. Х. Присоединение Кабарды к России и его прогрессивные последствия. Нальчик, 1957; он же. Экономическое и культурное развитие Кабарды и Балкарці! в ХІХв. Нальчик, 1965; Мамбетов Г. X. Взаимоотношения Кабарды и Балкарці! с соседними народами (в XVI - XVIIIbb.) //История Кабардино - Балкарской АССР. т. I, М., 1967, с. 176 - 195; он же. Взаимоотношения кабардинцев и балкарцев с народами Дагестана в XVI - XVIIIbb. //Взаимоотношения Дагестана с народами Северного Кавказа, Махачкала, 1977, с. 120 - 140; Блиев М. М. Русско - осетинские отношения (40-е годы XVIII - 30-е годы ХІХв.). Орджоникидзе, 1970; Феодаева Ф. 3. К вопросу о развитии русско - дагестанских торговых отношений во второй половине XVIIIb. //Уч. зап. НИИЯЛ, т. 14, Махачкала, 1964, с. 155 - 174; Сотавов Н. А. Северный Кавказ в русско - иранских и русско - турецких отношениях в XVIIIb. М., 1991; Гашимов Ч. М. Дагестане - кабардинские политические отношения в XVI - XVIIIbb. //Вопросы истории и этнографии Дагестана, вып. 4, Махачкала, 1974, с. 55 - 70; ахмадов Я. 3. Очерки политической истории народов Северного Кавказа в XVI - XVIIIbb. Грозный, 1988; Боцвадзе Т. Д. Народы Северного Кавказа во взаимоотношениях России с Грузией. Тбилиси, 1974; Карданов Ч. Э. У истоков дружбы. Нальчик, 1982; Некрасов А. Н. Международные отноншшя и народы Западного Кавказа (последняя четверть XV -первая половина XVIB.) М., 1990; Якубова И. И. Северный Кавказ в русско - турецких отношениях в 40 - 70 годы XVIII века. Нальчик, 1993.
основе тщательного анализа большой совокупности русских, иностранных и местных источников удалось показать и доказать, что Кабарда и Северный Кавказ играли важнейшее значение в политике русского государства, а также прямую и непосредственную связь между кавказской и восточной политикой России в XVI - XVIIIbb. Одним из основных выводов этих работ является то, что сближение северокавказских народов с Россией было не случайным, а объективно закономерным явлением, выгодным для обеих сторон. Вместе с исследованиями указанных авторов интересный материал,
посвященный службе представителей адыгской феодальной знати в России, содержится в исторических, научно - популярных и публицистических работах В. Б. Вилинбахова, О. А. Опрышко, М. Хафицэ, К. Ф. Дзамихова1 и других.
Подводя итог обзору научной литературы, укажем, что хотя в отечественной историографии основательно изучены многие аспекты истории взаимоотношений народов Северного Кавказа с Россией, все же особое место Кабарды и роль кабардинской феодальной аристократии в этих процессах и конкретное их изучение до настоящего времени историками не предпринималось.
Цель и задачи исследования. Цель диссертационной работы - на основе глубокого анализа и широкого использования всех доступных источников (архивных и опубликованных), с учетом достижений отечественного кавказоведения дать научно обоснованную характеристику исторического процесса сближения Кабарды с Россией, роль в нем кабардинской аристократии и ее посреднической деятельности во взаимоотношениях России с северокавказскими народами с середины XVI по конец XVI Ив. Диссертант поставил своей задачей проанализировать следующие вопросы:
Вилинбахов В. Б. Александр Черкасский - сподвижник Петра I. Нальчик, 1966; он же. Из истории русско - кабардинского боевого содружества. Нальчик, 1977; Опрышко О. Л. Через века и судьбы. Нальчик, 1982; он же. По тропам истории, Нальчик, 1990; Хафице М. Адыгэ мамлюккхэр. Нальчик, 1994; Дзамихов К. Ф. Адыги: вехи истории. Нальчик, 1994.
исследование корней и характера кабардино - русских отношений с середины XVI по 70-е годы XVIIIb.;
показ через призму судеб отдельных кабардинских князей процесса выезда на службу в Россию и складывание здесь известного рода Черкасских;
проследить генеалогию княжеских родов Темрюковичей, Камбу-латовичей, Сунчалеевичей, Бековичей - Черкасских, биографию и службу их в России; дать научно выверенный материал о представителях указанных родов с учетом их роли как во взаимоотношениях России с народами Северного Кавказа, так и в становлении русской государственности;
через описание жизненного пути кабардинских князей осмыслить пути общего исторического развития Кабарды;
осветить историю взаимоотношений северокавказских народов (Дагестана, Чечни, Ингушетии, Осетии и абазин) с Россией через призму кабардино - русских союзнических отношений: с учетом той роли, которую сыграла кабардинская феодальная аристократия.
Хронологические рамки диссертации. Работа охватывает середину XVI по 70-е годы XVIII столетия. Начальная грань обусловлена складыванием прорусской ориентации среди части адыгской феодальной знати, заключением в 1557г. воєнно - политического союза между Кабардой и Россией, опираясь на который последняя постепенно укрепляется в бассейне р. Терек; конечная - Кучук - Кайнарджийским договором 1774г., по которому две империи - Россия и Османская Порта разделили Кавказ на сферы влияния и признали Кабарду составной частью России. Таким образом, временной срез, в рамках которого рассматривается проблема, является важнейшим периодом не только в истории взаимоотношений между Кабардой и Россией, но и с другими
северокавказскими народами.
Методологической основой исследования являются общеизвестные принципы историзма и системного анализа, позволяющие рассмотреть признание приоритета тех мировоззренческих концепций, в основе которых лежит идея целостности, системности, многомерности и противоречивости мира. Причем он не свелся просто к освещению в хронологической последовательности событий и изучаемых явлений, а реализован через посредство сравнительно - исторического и конкретно -исторических методов исследования, т. е. принцип историзма использован широко как принцип социально - философского исследования.
Источниковую базу диссертации составил широкий круг материалов, среди которых основная часть - это русские источники XVI - XVIIIbb. Прежде всего они раскрывают политические связи правящих слоев России с кабардинской феодальной знатью и другими северокавказскими владельцами.
Документальные источники о политических связях северокавказских народов с Россией стали откладываться с середины XVIb. в Посольском приказе, позже в Коллегии иностранных дел. Большинство из них дошли до нас в составе различных фондов Центрального государственного архива древних актов (ЦГАДА) и Архива внешней политики России (АВПР). Из материалов ЦГАДА в диссертации привлекались фонды "Кабардинские, черкесские и другие дела" (ф.115), "Кумыцкие и тарковские дела" (ф.121), разряд "Кабинет Петра I" и другие. Из фондов АВПР - это "Кабардинские дела" (ф.115), "Осетинские дела" (ф.121), "Кизлярские и Моздокские дела" (ф.118), "Сношения России с Турцией" (ф.89), "Сношения России с Крымом" (ф. 123). В отмеченных фондах содержится богатейший архивный материал, дающий возможность исследовать северокавказскую политику России и раскрыть ее роль в международных отношениях, которые сложились вокруг Кавка-
за.
Дела Посольского приказа о первых сношениях кабардинцев с Москвой не сохранились, и они восстанавливаются лишь частично ле: тописными материалами. Поэтому летописи - важнейшие источники при изучении кабардино - русских отношений середины и второй половины XVIb. Наиболее полно интересующий нас материал содержится в Львовской, Лебедевской, Александро - Невской летописях и Никоновском летописном своде1.
Большой интерес в изучении Кабарды и кабардино - русских отношений XVI - XVIIIbb. представляет актовый материал. Особое место среди данной группы источников занимают жалованные и договорные грамоты русских царей кабардинским князьям и "всей кабардинской земле". Из документов Разрядного приказа наибольшую ценность для диссертационного исследования имеют родословные книги. Возникновение родословных кабардинских Черкасских в России было скорее всего связано с местническими вопросами и необходимостью определения их положения наряду с другими служилыми фамилиями. Самые подробные росписи потомков ведущих княжеских родов содержатся в книгах А. М. Пушкина и А. И. Лобанова - Ростовского; подробные росписи потомков различных Черкасских имеются в редакции родословной книги в 81 главе, в списке П. П. Вяземского2. Указанные родословные являются как бы остовом, по которому восстанавливается генеалогия кабардинских княжеских родов. В диссертации широко использован Русский биографический словарь, а также обобщающие справочные издания П. В. Долгорукова, А. Б. Лобанова - Ростовского, В. В. Руммеля и В. В. Голубцова и специальные исследования по генеа-
1 Полное собрание русских летописей (в дальнейшем ПСРЛ), т. ХШ, 1-я и 2-я половины, СПб.,
1904 -1906.
2 Вяземский П. П. Архив князя Вяземского. СПб., 1881.
логии Л. М. Савелова1 и др.
Многие из архивных документов, привлеченных автором, и исследования опубликованы в дореволюционный период. Из них большую ценность представляют "Акты исторические", "Полное собрание законов Российской империи с 1649г.", "Акты, собранные Кавказской археографической комиссией", "Сборник сведений о Кавказских горцах", "Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа" и другие. Неоценимое значение для исследуемой проблемы имеют известные публикации документов С. А. Белокурова, П. Г. Буткова и Н. И. Веселовского2.
В новейшее время были осуществлены публикации архивных материалов XVI - XVIIIbb. из фондов ЦГАДА, АВПР, ЦГВИА и местных северокавказских архивов, которые открыли собой новый этап в изучении взаимоотношений России с северокавказскими народами. Прежде всего, это: "Материалы по истории Осетии (XVIIIb.)" -/Известия Северо - Осетинского НИИ, т. VI, Орджоникидзе, 1934; "Материалы по истории Дагестана и Чечни", т. 3, Махачкала, 1940; "Кабардино - русские отношения в XVI - XVIIIbb.", т. 1 - 2, М., 1957; "История, этнография и география Дагестана", М., 1958; "История Ю. Осетии в документах и материалах", т. I - III, Сталинири, 1960 - 1962; "Документы во взаимоотношениях Грузии с Северным Кавказом в XVIIIb.", Тбилиси, 1968; "Русско - осетинские отношения в XVHIb.", Орджоникидзе, т. 1, 1976, т. 2, 1984; "Русско - дагестанские отношения в XVIII - начале ХІХвв.", М., 1988 и другие.
Различные аспекты общественно - политической жизни- Кабарды
1 Долгоруков П. В. Российская родословная книга, т. 5, СПб., 1840; Лобанов - Ростовский А. Б. Русская родословная книга, т. 1 - 2, СПб., 1873 - 1875; Румыель В. В. и Голубцов В. В. Родословный сборник русских дворянских фамилий, т. 1 - II, СПб., 1886 -1887; Савелов Л. М. Родословные записки (Опыт родословного словаря русского древнего дворянства), в. 1 - 3, М., 1906 - 1909.
1 Белокуров С. А. Указ. соч.; Бутков П. Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803г. ч. 1-3, СПб., 1869; Веселовский Н. И. Памятники дипломатических и торговых сношений Московской Руси с Персией, т. 1.СП6., 1890.
XVI - XVIIIbb. затронуты в трудах многочисленных русских и иностранных путешественников, которые в разное время были изданы М. А. Полиевктовым, Е. С. Зевакиным, В. К. Гардановым"'.
кабардинцы и другие северокавказские народы в исследуемый период не имели письменности на своих языках и пользовались иноязычной письменностью. В этой ситуации непреходящее значение имеют труды адыгских историков Измаила Атажукина, Шоры Ногмова, Хан - Гирея и Владимира Кудашева, которые благодаря обилию содержащихся в них разнообразных материалов, одновременно выступают как ценнейшие источники.
Научная новизна и практическая значимость. Научная новизна диссертации определяется прежде всего тем, что она является первым в отечественной исторической науке исследованием монографического характера, посвященная кабардинской господствующей верхушке и ее роли во внешнеполитических процессах, связанных с утверждением России на Северном Кавказе в XVI - XVIIIbb., а также в традиционных дружественных взаимоотношениях Кабарды с соседними горскими народами.
Инновацией является также привлечение целого ряда источников (документального и нормативного характера), главным образом по кабардино - русским отношениям исследуемого периода.
Практическая значимость исследования состоит в том, что его положения и выводы могут быть использованы при создании обобщающих трудов по истории России, Кабарды и народов Северного Кавказа, а также при чтении лекций и спецкурсов в вузах региона.
Главным результатом диссертации должно явиться осознание са-
1 Полиевктов М. А. Европейские путешественники XIII - XVIIIbb. по Кавказу. Тифлис, 1935; Зева-кин Е. С. Западный Кавказ в известиях европейских путешествешшков и писателей XIII -XVIIIbb.//Краткие сообщения Института этнографии АН СССР, вып. I, М„ 1946; Гарданов В. К. (составитель) Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов. Нальчик, 1974.
мыми широкими общественными слоями, политическими деятелями и лидерами национальных движений в России и на Северном Кавказе необходимости мирного сотрудничества и дружественных взаимоотношений, что было традиционным для наших народов в прошлом.
Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на совместном заседании кафедры истории и этнографии народов Кабардино - Балкарии и кафедры всеобщей истории Кабардино - Балкарского государственного университета. По теме диссертации опубликована монография "Средневековая Кабарда. Внутренние и внешнеполитические аспекты истории" (в соавторстве), объемом 20 п. л., 6 статей в научных и 15 статей в периодических изданиях Северного Кавказа.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения. К работе прилагается список использованных источников и литературы.
Кабардинская феодальная аристократия на службе Российского государства и ее роль в укреплении его могущества
Темрюковичи. Кабардинская феодальная аристократия сыграла в истории России заметную роль. Наиболее известные из них - Черкасские32.
В Кабарде в XVI веке образовались два основных княжеских объединения, вошедших в историю как Большая и Малая Кабарда33. Разделенные рекой Терек, эти два феодальных владения в дальнейшем разделились на более мелкие. Феодальная раздробленность Кабарды несла с собой междоусобицы.
Темрюк Идаров в истории Северного Кавказа - личность известная. Историк Белокуров дает Темрюку такую характеристику: "...в 1557 г. прибыло (посольство) черкесов от Малой Кабарды, расселившихся по Тереку и известных у них под именем "Черкас кабардинских". Среди них в то время жил знаменитый князь Темрюк, потомок славного Идара. Воинственный и предприимчивый, он являлся истинным представителем рыцарского народа и во многом напоминал собою русского князя Святослава. В походах он никогда не имел палатки, спал под открытым небом на войлоке, под изголовье клал седло и питался конским мясом, сам жаря его на угольях. Темрюк задумал восстановить древнюю славу адыгского народа и прославить себя боевыми подвигами. Он воевал на берегах Волги и Дона... смело подняв оружие против сильного Крымского хана"34.
Будучи князем-валием Кабарды, Темрюк Идаров прекрасно понимал, что, с одной стороны, находясь в окружении других племен, которые так или иначе проявляли свое недружелюбие, с другой - подвергаясь постоянным угрозам, а то и нападениям более сильной феодальной группировки Большой Кабарды, он не смог бы долго сохранить свои владения независимыми. Это вынудило его искать союз с другими племенами, а то и покровительства какого-нибудь сильного народа. Такие союзы, как правило, в то время заключались совместными походами против общего врага или закреплялись брачными узами, не исключая и аталычество. По этому пути пошел и Темрюк Идаров.
"Старшую дочь Алтынчач Темрюк выдал замуж за Астраханского царевича Бекбулата, среднюю, Малхуруб, - за сына хана Большой Ногайской Орды - Измаила, за Тинехмата35.
Иван IV поддерживал родственные отношения со своими свояченицами. 6 июля 1565 года Грозный отправил послов к князю Тинехмату, ставшему в то время уже во главе Большой Ногайской Орды, "к Тинехматовой княжей Черкасской к Малхуруб - княгине". Сохранились и ответные пись -52 ма Малхуруб к Ивану Грозному и его жене36.
В 1558 году в Москву прибывает новое посольство из "Пятигорских черкас", в которое входили и два младших сына Темрюка Булгайрук и Со-лтан. Делегация прибыла просить помощи у царя, чтобы он "их оборонил от шамхальского государя"37.
Необходимость укрепления и защиты недавно завоеванного Астраханского ханства (1556) не могла не заставить царя Ивана IV устремить свой взгляд еще дальше на Юг, на Кавказ и потому обращение Темрюка за помощью было ко времени: царь обещал военную помощь и свое слово сдержал в экстренном порядке .
Обстоятельства сложились так, что в поле зрения сватов попала младшая дочь князя Темрюка39. 15 июня 1561 года молодая княгиня Гошаней Темрюковна была привезена в Москву40. В кругу ближайшего окружения Гошаней были ее старший брат Домануко, а также астраханские царевичи Бекбулат (муж старшей сестры) и Саид-Булат (племянник)41.
Через несколько дней состоялись смотрины, царь "княжне черкаской велел быти на своем дворе, смотрел ее и полюбил"42. Гошаней была крещена, и 21 августа 1561 года43 царь Иван IV сочетался вторым браком с княгиней Гошаней (Марией) Темрюковной: желанная точка опоры в самом центре Северного Кавказа была надежно упрочена этим событием.
"А венчал его в соборной и апостольской церкви Успения... преосвященный Макарий, митрополит всея Руси"44, - отметил летописец.
Иван Грозный стремился укрепить позиции своего тестя в Кабарде. Сразу после свадьбы в Кабарду отправляется посольство. Тогда и был заложен фундамент военно-политического союза между Россией и Кабардой.
К тому времени Темрюк уже был князем-валием Кабарды, но тем не менее не все князья подчинялись его власти45.
"В Кабарде существовал патриархальный обычай выбора старшего "Большого князя" для всей Кабарды". "А Больших князей" выбирали на съездах "всей Кабардинской земли" (Хасэшхуэ) "рядом, т. е. по очереди, из разных линий кабардинского княжеского рода46, чаще всего по старшинству. Порядок княжения по очереди был непрочным и часто сопровождался распрями и столкновениями. Эта и другие причины поддерживали в тлеющем состоянии княжескую междоусобицу, которая ослабляла оборону Ка-барды во время набегов, зачастую опустошительных, крымских татар, Большого Ногая и др. Ш. Б. Ногмов называл Кабарду того времени "рассеянным воинским станом", сетуя на то, что междоусобица князей много способствовала успехам "врагов внешних" и что "сами князья были причиной бедствий своей родины"47.
Темрюк последовательно боролся за сближение с Россией и упрочение союза с нею, являлся проводником ее политики на Кавказе. Враждуя с кумыкским шамхалом, он устанавливает связь с Грузией, был "в одной правде и заговоре с иверским князем"48. Он открыто принял прорусскую ориентацию, которой был верен до конца жизни. Для укрепления власти Темрю-ка и охраны его владений в Кабарду был направлен воевода Г. С. Плещеев с отрядом стрельцов49. "И Темрюк со государьскими людьми недругом своим недружбу довел и в свою волю их привел, а воевал Шапшуковы улусы ... и дань Темрюк-князь на них положил"50.
Турция активизирует свои действия на Северном Кавказе, стремясь завладеть Кабардой и одновременно прервать связи Москвы с Кавказом. Но Россия, хорошо понимая значение Кабарды в плане дальнейшей стратегии, несмотря на указанные сложности, продолжала оказывать Кабарде в лице Темрюка практическую помощь. Именно в этом плане следует рассматривать сооружение в 1567 году русской крепости вблиз впадения Сунжи в Терек51, где проходила восточная граница Кабарды.
Как говорится в документе, еще в декабре 1566 года "в 22 день приехал ко царю ... [Домануко] шурин царя и великого князя... бити челом государю царю... чтобы государь пожаловал, для бережения от недругов его ве -54 лел город на реке Терке усть-Сююнчи реке поставити"52.
Строительство русской крепости на Северном Кавказе сильно встревожило Турцию и ее вассала крымского хана Давлет-Гирея, который решил силой оружия изгнать из Кабарды русских. По сообщению крымского хана, три царевича были посланы в 1567 году на "черкасскую землю", "отлучая черкас от Москвы, всю землю черкас воевали и жгли и жены и дети..."53.
В 1569 году началась война между Турцией и Россией. Соединенные турецко-крымские войска двинулись к Астрахани. Турецкий султан выдвинул два требования: "... астраханскую дорогу отперети" и "оставити город" на Тереке54. Однако Турцию интересовало не только завоевание Астрахани и Кабарды, что само по себе давало ей стратегическую инициативу в борьбе против Ирана и России, а как правильно заметит Карамзин, "Селим хотел восстановить царство мусульманское на берегах Ахтубы"55, и Россия потеряла бы надолго вход в Каспийское море и на Кавказ.
"Армия, сформированная из турок, крымских татар и ногайцев составляла более 130 тысяч человек. Во главе этого огромного по тем временам войска, имеющего пушки и огнестрельное оружие, был поставлен каффин-ский паша Касим-бей"56. Этот военачальник отправил часть войск к Дону, где по его расчетам и чертежам начинается строительство Волго-Донского канала. "Это была грандиозная идея талантливого инженера Касим-бея, черкеса по происхождению, но ей не было суждено осуществиться в то время"57.
Кабарда в период между Персидским походом Петра I и Белградским миром (1722-1739)
Начавшийся при Петре I активный выход России на международную арену имел важные последствия для народов Северного Кавказа. Наряду с другими вопросами, возникшими в связи с наметившимися ослаблением Османской империи и Ирана и усилением России, XVIII век становится важнейшим (переломным) этапом в истории народов, населяющих Северный Кавказ, потому что "судьба Кавказа была поставлена в круг важнейших проблем мировой политики того времени"1.
Северный Кавказ в силу своего стратегического значения становится источником противоречий между тремя вышеназванными государствами. В то же время он привлекает внимание и наиболее крупных западноевропейских держав. Англия и Франция, занимавшие ключевые позиции в европейской и мировой политике, несмотря на некоторые противоречия между собой, предпринимают активные усилия по ограничению международного влияния усиливающейся России.
Эти страны подталкивают Турцию и Иран к активизации своей деятельности на Кавказе, препятствуя этим продвижению и закреплению России в бассейнах южных морей (Каспийское и Черное моря). Несмотря на то, что эти страны находились в состоянии антагонизма, часто перераставшего в военные столкновения, они находили компромиссы на почве антироссийской направленности их политики, проводимой на Кавказе.
Россия, в отличие от крупных европейских держав, в начале XVIII века не имела выхода к морям, и это существенно отражалось на ее экономическом развитии. Петр Великий первым из русских государственных деятелей оценил значение Кавказа с этих позиций. "Овладев кавказским побережьем Каспия он живо интересовался и Черноморским побережьем Кавказа .
В 1722-1723 годах состоялся Персидский поход Петра I. Его первоначальные задачи пришлось сузить в связи с желанием избежать новой войны с Турцией. В ходе кампании были заняты Дербент, Баку и некоторые другие важные пункты на Каспийском побережье. В этом походе приняли участие и кабардинцы, о чем сообщает академик П. Г. Бутков: "Кабардинские владельцы ознаменовали преданность свою к государю тем, что два владельца их, один Большой Кабарды князь Эль-Мурза Черкасский (младший брат князя Александра Бековича, рода Жамбулатова, фамилии Бекмурзи-ной) и Малой Кабарды, Таусултанова рода, Асланбек Кемметов (Келеме-тов. - Б. М), добровольно предстали к государю 6 августа с людьми своими и служили"3. Участвовали в походе и другие известные кабардинские князья, в частности Касай Атажукин и Асланбек Кайтукин4.
Персидский поход Петра I встревожил не только Иран и Турцию, но и западноевропейские державы, в первую очередь Англию и Францию. По этому поводу профессор Н. А. Сотавов отмечает, что "хотя европейские державы свои стратегические планы относительно Востока определили окончательно лишь к концу XVIII века, их противодействие усилению влияния царской России на Кавказе началось еще со времен Каспийского (Персидского) похода Петра Г 5.
В ходе этого похода на территории Дагестана была заложена очень важная в стратегическом отношении крепость Святого Креста. П. Г. Бутков писал, что так "как положение крепости Терки государю не нравилось, то он изволил заложить новую крепость, под именем Святого Креста... Государь сам приискал под оную крепость место, сам снял с оного план, сам сделал чертеж сей крепости и сам оную размерил"6.
Постройка новой, более мощной крепости свидетельствовала о попытке России усилить свои позиции на Северном Кавказе. Русскому правительст - 146 ву очень важно было удержать в своей зависимости шамхала тарковского Адиль-Гирея. Крепость Святого Креста, поставленная в сорока километрах от его столицы, должна была способствовать этому.
Надо отметить, что начиная с 1720 года шла упорная борьба за власть в Терках между кабардинскими князьями и шамхалом тарковским, который в качестве важнейшего условия принятия русского подданства требовал, чтобы его сын получил княжение в Терском городе и имел бы власть над находившимися здесь кабардинцами и другим "нерусским населением". Такие просьбы от шамхала к русскому правительству были направлены в 1720, 1721 и 1722 годах7.
Кабардинские князья были обеспокоены настойчивыми притязаниями шамхала на Терский город и стремлением заселить его своими соплеменниками - кумыками. В связи с этим от имени кабардинских князей Аслан-бек Кайтукин в январе 1723 года писал Петру I, что с давних пор в Терках жили кабардинцы, "а кумыкам тут никогда жить позволено не было: покорно просим, дабы по прежнему наследству быть из наших родственников на Терке, а что б кумыкам тут присутствия не было"8. Русское правительство не желало разрыва с Кабардой, имевшей столь важное стратегическое значение для осуществления проводимой на Кавказе политики, и отказало шамхалу в его притязаниях на власть в Терках.
Новая крепость Святого Креста, несмотря на свою мощь, была в общем-то не в состоянии существенно укрепить положение Кабарды в силу отдаленности от нее. В самой же Кабарде к этому времени с новой силой вспыхнула феодальная междоусобица. Асланбек Кайтукин, принимавший активное участие в Персидском походе Петра I и встречавшийся с ним в 1722 году, поссорился с владельцами Атажукина и Мисостова родов. В борьбе между ними, затянувшейся на многие десятилетия, сформировались две враждебные феодальные группировки: кашкатавская (по названию го -147 ры Кашкатау) во главе с Асланбеком Кайтукиным , которая приняла сторону Крыма, и баксанская (название получила от реки Баксана) во главе с Исламбеком Мисостовым и Боматом (Магомедом) Кургокиным (Атажукин род).
На наш взгляд, разделение феодалов Большой Кабарды на две партии произошло все же раньше. Об этом свидетельствует ряд документов. В октябре 1720 года кабардинский посол Бельчуга в Коллегии иностранных дел сообщал, что он прибыл в Москву от князей Асланбека Кайтукина и его братьев, а также от братьев Татархана и Кайсына Бековичей (Бекмурзины -двоюродные братья первых).
Посол говорил, что в Кабарду вступило войско во главе с крымским ханом, которых пригласил кабардинский князь Исламбек Мисостов, имеющий намерение вступить в подданство к крымцам. Оставаясь верным союзу с Россией и не желая становится подданным Крыма, а тем более платить постыдный ясырь, вышеназванные князья во главе с Асланбеком Кайтукиным послали в Москву князя Саадатгирея Салтаналиева, а через две недели его узденя Бельчугу. По словам посла, "они, кабардинцы, в ясырю отказались... [и] хан крымский учинил на их жилища, которые под горами, нападение, и конские и животинные стада их отогнали, и хлеб пожгли и потолочили, и жилища их разорили; и кабардинские-де князья, видя их такое великое нападение и свое бессилие, со всеми своими людьми уступили в горы, в крепкие места"9.
Прибывший позже в Москву князь Саадат-Гирей Салтаналиев, подтверждая все сказанное узденем Бельчугою, уточнял, что летом 1720 года "приходил хан крымский к ним в Кабарду войною, при котором было людей тысяч с сорок... И городок их Черек лежит меж гор, и был от них кубанцев осажден"10.
Подтверждение, что феодалы Кабарды разделились на две партии -баксанскую и кашкатавскую не позднее 1720 года, мы находим в "Описании кабардинского народа, хранящееся в материалах Коллегии иностранных дел, со сведениями из истории кабардинского народа, о его международных связях и этнографических особенностях", составленном из различных источников советником канцелярии Василием Бакуниным.
Вот что он пишет по интересующему нас вопросу: "Большой Кабарды владельцы, поссорясь между себя, разделились на две партии. И в первой были Ислам-бек Мусостов с детьми, да племянники его Магомет и Нитча Кургокины, Кара-Мурза Алиев и Касай Атажукин с братьями. И остались жить на Баксане, и потому назвались баксанская партия.
А в другой партии были Исламбековы ж племянники Рослан-бек и Джамбулат Кайтукины с родными их братьями, да Баток и Эльмурза (что ныне ген.-майор) Бекмурзины с родными же их братьями, которые с Бак-сану принуждены были сойти и жить между Большой и Малой Кабарды в Кашкатау и потому оные назывались кашкатавская партия.
Кабарда от Кючук-Кайнарджийского до Ясского мира (1774 - 1791)
Несмотря на включение в Кючук-Кайнарджийский мирный договор специальной статьи, по которой Большая и Малая Кабарда формально "отдавались" на волю крымского хана, а он "согласился" на включение Кабарды в состав России, Турция продолжала занимать агрессивную позицию, вынашивая планы подчинения себе Кабарды. Турецкие агенты вели среди кабардинцев усиленную агитацию против России, распространяли слухи о якобы ожидаемой новой русско-турецкой войне. В своей записке "О положении на Кубани" генерал А. В. Суворов писал: "Чудно как приятели наши стамбульцы простирают руки и до Кабарды"153.
Турецкий ставленник на ханский престол Давлет-Гирей усиленно стремился с помощью турок создать на Северном Кавказе новое владение, которое наряду с Закубанской областью включало бы западно-адыгские и кабардинские земли. На Давлет-Гирея Турция возлагала задачу ликвидировать номинально провозглашенную "независимость" Крыма и вернуть его под власть турецкого султана.
В той ситуации русское правительство было вынуждено приступить к осуществлению на Северном Кавказе ряда мероприятий военно-фортификационного характера, в частности по реорганизации и усилению военной Линии по Тереку.
23 ноября 1775 года наместником и генерал-губернатором Новороссийским, Азовским и Астраханским назначается генерал-аншеф Григорий Александрович Потемкин. Ему же подчинены были и все казачьи войска, находившиеся в этом наместничестве. Сам Потемкин, выдающийся государственный деятель, умелый организатор и администратор, не был на Северном Кавказе, но имел о крае ясное представление, которое он получал из докладов губернатора Астрахани П. Кречетникова. Из его информации Потемкин вынес главное: "Слабая Терская линия, опиравшаяся только на две крепости, Кизляр и Моздок, хотя и представляла собой надежный оплот, будучи населена стойкими и неустрашимыми Терскими, Гребенскими и Моздокскими казаками, но она прикрывала незначительную часть русской границы, а все остальное пространство до Черного моря оставалось совершенно открытым"154.
Г. А. Потемкин разработал план, цель которого была оградить "южные границы от прорыва хищных народов (имелся в виду Крым и его вассалы. - Б. М), которые вносили опустошение не только на Дон, но даже в пределы нынешней Воронежской губернии"155. Он решил заложить ряд новых военных укреплений, которые, по его замыслу простираясь от Терека до Дона, оградили бы южнорусские земли и послужили бы началом пла -228 номерной колонизации Северного Кавказа.
"В 1777 г. на громадном пространстве между Азовом и Моздоком, тогда еще ничем не прикрытом, было начато возведение линии военных укреплений, в которых были поселены казаки с Волги и Хопра. Из переселившихся волжских казаков был образован Волжский казачий полк, расселившийся в пяти укрепленных станицах: Екатерининской (впоследствии Екатериноградской) , Павловской, Марьевской, Георгиевской и Эндереев-ской [Андреевской]"156.
Хоперский полк занял пять других станиц: Александровскую, Северную, Ставропольскую, Московскую и Донецкую. Работы велись в крепостях активно "и в течение 1777 и 1778 годов поставлены были все десять крепостей"157.
Кроме этого, "в различных пунктах Кабарды были поставлены русские гарнизоны. Начальники этих гарнизонов одновременно выполняли функции гражданской администрации"158.
Произвол, чинимый этой администрацией по отношению к кабардинцам, осложнял и без того сложную обстановку в Кабарде. Это было на руку агентам Давлет-Гирея. Царские власти игнорировали вековые традиции и обычаи горцев, насаждали свой образ жизни и порядки. Именно в этом "нужно искать главную причину тех обострений, которые наступили вскоре после окончательного присоединения Кабарды к России, обострений, повлекших к ряду кровавых столкновений между кабардинцами и русскими, одинаково вредных и тяжелых для той и другой стороны"159.
Академик П. Г. Бутков отмечал также, что "распространение российское у Кавказа развернуло в Кабардах знамя мятежей, каковых доселе не происходило"160.
Несмотря на то, что русское правительство подтвердило, что присоединение Кабарды к России не приведет к ограничению ее вольности и самостоятельного общественного управления, основанного на древних обычаях, тем не менее от Кабарды были взяты аманаты.
Кабардинцы требовали освободить аманатов, их в этом поддержали крымцы. В сентябре 1776 года крымский хан отправил в Кабарду и к генералу Медему своего нарочного "с объявлением о принадлежности кабардинцев к Крыму, будто по содержанию последнего мирного трактата с Портою заключенного, устраняя трактат 1772 года, и с требованием от Медема освобождения кабардинских аманатов"161.
Эта поддержка вдохновила кабардинцев, и они "перешли в колебание и оказывали вообще больше расположения к Крыму, нежели к России, но желая быть независимыми"162.
Действия Турции и Крыма встревожили императрицу Екатерину П, и она велела от имени генерала Медема направить всем кабардинским владельцам "объявление", "в опровержение сделанных им (кабардинцам. - Б. М.) от хана крымского внушений"163.
Кабардинцам напоминалось о том, что они "от самой древности" считали себя подданными России, и с тех пор у них царские власти брали аманатов. В "объявлении" говорилось и о том, что Давлет-Гирей захватил власть незаконным путем, и следовательно, он не вправе вмешиваться в кабардинские дела. Предостерегая кабардинцев от контактов с Давлет-Гиреем, генерал Медем прямо угрожает, что "в противном случае может их постигнуть казнь и месть, от чего они ничем не избегнут, как то прежние опыты удостоверяют"164.
В апреле 1777 года в Кабарду был направлен майор Бушуев с отрядом войск. Сам же Медем двинулся к Тереку. Противники российской ориентации, видя, что русские войска концентрируются на Малке (Бушуев и пристав Тоганов) и на Тереке (Медем), просили кубанского сераскира, чтобы он с турецким войском пришел к ним на помощь. Сераскир попытался выполнить их просьбу. Однако письмо Медема с его суровым предупреждением заставило того отступить. Владельцы Большой Кабарды, оказавшись без поддержки, вынуждены были присягнуть России на условиях 1769 года и выдали аманатов. Среди присягнувших были роды Атажуки, Мисоста и Джамбулата.
Сразу после этого генерал-поручик де Медем сдал командование войсками на Северном Кавказе астраханскому губернатору генерал-майору И. В. Якоби165.
К этому времени русскому командованию на Кавказе стало известно, что Турция начала активную подготовку к новой войне с Россией, стремясь привлечь на свою сторону западных адыгов, кабардинцев, чеченцев, ногайцев и кумыков. По сведениям генерала А. В. Суворова, которые он сообщал в январе 1778 года генерал-фельдмаршалу Румянцеву-Задунайскому, горцы могут выставить до 20 тыс. человек166.
Постройка русскими войсками крепостей Кавказской линии вызвала вооруженное сопротивление кабардинских князей. Сначала военные действия кабардинцев носили характер мелких нападений на небольшие воинские команды. Когда же они убедились, что царские войска строят не мелкие редуты, а закладывается целая система заселения края, по словам В. А. Потто, "грозящая их самобытности, они дали клятву уничтожить новую линию, хотя бы ценою тысячи жизней и целыми потоками крови"167.
В январе 1778 года кабардинский трехтысячный отряд намеревался напасть на Павловскую станицу. Однако, узнав о приближении генерала Якоби с драгунским полком и егерскими батальонами, отступил168.
Кабардинские князья понимали, что уничтожить новые военные укрепления, на валах которых в общей сложности стояли 122 пушки, им вряд ли удастся. Поэтому ряд из них решил принять предложение Ираклия II о переселении в Грузию169.
Блокирование Кабарды кордонной линии. Восстание 1810 года. Относительная стабилизация кабардино-русских отношений (1811-1816)
После смерти Адиль-Гирея Атажукина и эфенди Исхака Абукова главой непокорных кабардинцев становится Каспулат Кильчукин, о чем есть письменное подтверждение, в котором генерал С.А.Булгаков доносил И. В. Гудовичу что, "теперь же в Кабарде, как доносит генерал-майор Дельпоццо, более имеет влияние над народом владелец подполковник Каспулат Кильчукин"182.
В своей борьбе Каспулат Кильчукин рассчитывал на помощь грузин и персов. Расчет его строился на том, грузинский царевич Александр - глава оппозиционных России сил Грузии - был зятем Каспулата Кильчукина. Александр в своей борьбе за царский престол (читай: с Россией, в состав которой Грузия вошла в 1801 году) опирался на Иран. Между кабардинскими князьями во главе с Каспулатом Кильчукиным и царевичем Алек -306 сандром велась активная переписка. Курьеры Александра и его сторонников "находили себе приют у владельцев Каспулата Кильчукина и Рослан-бека Бесленова"183.
Однако Каспулат Кильчукин и его сторонники скрывали эти связи, хотя русское командование было в курсе активных контактов кабардинцев с персами и грузинским царевичем. Об этом мы можем судить из рапорта Дельпоццо Булгакову: "Сего числа [14 августа1808 года] получил я от владельца подполковника Кучука Джанхотова сведение, что назад тому третий день приехали из Персии посланцы, которые присланы от персидского царя и грузинского царевича Александра в Кабарду с возмутительными письмами"184.
Еще раньше, 3 апреля 1807 года, Дельпоццо в рапорте Булгакову писал, что "владелец Каспулат Кильчукин единственный в Большой Кабарде партизан и много имеющих от всех уважение и на умы легкомысленных действия, вчерашнего числа приезжал ко мне на берег реки Малка и с великим огорчением относился на таковые поступки запрещения о прогулке их подвластных людей в наши границы".
Во время этой встречи пристав Дельпоццо пытался убедить Каспулата Кильчукина, что запрет на передвижения вызван в первую очередь в интересах самих же кабардинцев и связан с чумой. Другого мнения придерживался кабардинский князь. В том же рапорте Дельпоццо приводит его ответ: "Хотят, чтобы мы все померли голодной смертью. Разве Государь и начальство хотят совершенно нас истребить и мы Государю совсем уже не надобны? Пусть так! Бог знает, что будет! Мы по сему случаю напоследок не будем в силах удержать нашего народа от каковых-либо внутри Кабар-ды и в границах Российских вредных покушений"185.
Генерал от инфантерии С. А. Булгаков, отличившийся при штурме Анапы в 1791 году, несмотря на преклонный в общем-то возраст, был отозван из отставки и по ходатайству графа Гудовича назначен командующим на Кавказской линии. Человек он был энергичный и храбрый, но очень жестокий. В том, что Каспулат Кильчукин и его сторонники открыто выступили против России, во многом есть "заслуга" и генерала Булгакова. Его вторичное появление на Кавказе только еще больше обострило здесь обстановку.
Это по его приказу путем опоясывания Кабарды двойной кордонной цепью и заставами все связи ее с внешним миром были полностью прерваны. К началу 1808 года ни один кабардинец не мог попасть без пропуска внутрь Линии или выйти за ее пределы. Это было равносильно катастрофе, ведь многие кабардинцы жили внутри Линии, у других там были угодья, покосы, пастбища. В Кабарде же фактически не осталось зерна, кормов. Всякая торговля исключалась, так как отсутствовал предмет торговли. Вскоре кабардинцы вынуждены были сообщить русскому правительству, что "во всей Кабарде не осталось ни одного фунта соли"186.
Методы действий военных властей на Кавказе в течение многих лет были однообразны: требуя покорности от местных народов, они предъявляли им трудновыполнимые ультиматумы, если горцы их отвергали, то следовали угрозы, а затем применялись войска, которые действовали всегда жестоко, уничтожая десятки аулов. Все это, а в первую очередь нежелание считаться с мнением местного населения и идти на какие-либо уступки и компромиссы, всегда вызывало у горцев ответные действия. Указанные негативные факторы вызывали частые выступления горцев против российских войск, их неожиданные набеги на Линию сменялись мощными восстаниями, как это было 1804-1805 годах. Следующее восстание в Кабарде произошло в 1810 году.
Исходя из анализа складывающейся ситуации и приведенных выше примеров деспотических действий царского военного начальства, можно сказать, что одной из причин нового восстания в Кабарде было поведение и самого генерала Булгакова, который своими ультимативными требованиями провоцировал кабардинцев на антироссийские выступления. На волнения подталкивали кабардинцев и эмиссары турецкого и иранского государств, которые, как мы знаем, часто находились в состоянии войны с Россией, а это благоприятно сказывалось на деятельности их агентов и сторонников на Северном Кавказе .
Как пример, приведем приезд в сентябре 1809 года в Кабарду агентов от ахалцихского паши Салима и грузинского царевича Александра. Они активно призывали кабардинцев, чеченцев и осетин к совместному нападению на границы России187 (в данном случае на Линию).
В ответ на их призывы в ноябре 1809 года на реке Малке на собрании кабардинских феодалов был разработан план совместных действий в условиях сложившейся ситуации. Цель этого плана состояла в том, чтобы с весны 1810 года все кабардинские поселения, расположенные на плоскости, переселить в горы Баксанского, Черекского и Чегемского ущелий, а до их переселения и укрепления на новых местах, а также и до отгона скота в горы в вооруженные столкновения с российскими войсками не вступать, границ Линии не тревожить.
Многочисленные турецкие и крымские агенты распространяли провокационные слухи о якобы больших успехах турецкого оружия на фронте против России (русско-турецкая война 1806-1812 годов), они уверяли, что русские войска терпят одно поражение за другим, что близок момент их полного разгрома и что необходимо вооруженное выступление мусульманских народов Кавказа против России, для приближения ее поражения188. Призывы эмиссаров были небезуспешными, чему способствовал режим царских властей на Северном Кавказе.
Большую активность в это время проявляют закубанские черкесы и ушедшие за Кубань кабардинцы. Генералу Булгакову пришлось принимать срочные меры по укреплению Линии. "Главнейшей заботой его было обеспечить русские поселения от закубанских горцев, набеги которых приняли неслыханные дотоле размеры"189.
Это заставило генерала Булгакова направить воинские отряды на Кубань. Он сам возглавил поход в тот район, но результаты экспедиции были очень малоэффективны. Пресечь набеги на Линию закубанских черкесов не удалось. Укрепление границы по Кубани привело к обнажению ее по Тереку, чем в декабре 1809 года немедленно воспользовались притеречные горцы, напавшие на станицы Прохладную и Приближную: они "разорили до основания станицу Приближную на р. Малка"190.
14 февраля 1810 года главный пристав, "управляющий обеими Кабар-дами", генерал Дельпоццо сообщал в Петербург: "На днях от кабардинского чорного народа присланы были ко мне нарочные шесть человек депутатов, которые... просили, чтобы, для исторжения от пагубного владельцев их над ними владычества, Российское правительство приняло их под свое покровительство и защиту с тем, чтобы позволено было им из Кабарды совсем переселиться в границы наши и вступить в обязанность верноподданническую Российскому престолу"191.
Перспектива лишиться подвластных крестьян встревожила кабардинских феодалов, и они стали искать контактов с российскими властями. Однако генерал Булгаков, вернувшись из экспедиции на Кубань и узнав о просьбе депутатов "от кабардинского чорного народа", стал готовиться к походу в Кабарду. В это время к приставу Кабарды Дельпоццо обращается владелец Мухамед Докшукин, пытаясь предотвратить введение войск в Кабарду, о чем буквально за сутки до их вторжения Дельпоццо сообщил Булгакову
