Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 ФИЛОСОФСКИЕ ОСНОВАНИЯ БОЕВЫХ ИСКУССТВ ВОСТОКА 11
1.1 Феномен боевых искусств в культурах Востока и Запада: общее и особенное 11
1.2 Бытие как симвология антропокосма в боевых искусствах 28
1.3 Анализ основных философских категорий практики боевых искусств 41
1.4 Проблемы «внутреннего» и «внешнего» в практике боевых искусств 62
Глава 2 ОСОБЕННОСТИ ПЕДАГОГИЧЕСКИХ АСПЕКТОВ БОЕВЫХ ИСКУССТВ ВОСТОКА 77
2.1 Проблемы классификации и систематизации школ боевых искусств 77
2.2 Универсальные средства развития личности в системе освоения боевых искусств 93
2.3 Самосовершенствование как модель жизненного
существования личности в боевых искусствах 118
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 133
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 137
- Феномен боевых искусств в культурах Востока и Запада: общее и особенное
- Бытие как симвология антропокосма в боевых искусствах
- Проблемы классификации и систематизации школ боевых искусств
Введение к работе
Актуальность темы исследования
В последние десятилетия в современном обществе очевидны значительные изменения на всех уровнях социального бытия. Данные трансформации предопределяют качественно иную ситуацию различных социальных феноменов и их места в мире. Благополучие человека всегда определялось его существованием в гармонии с собственной природой. С одной стороны, человек - неотъемлемая часть природы, и в то же время он, осознающий себя как индивидом, выходит за ее пределы. Это осознание нередко порождает в нем ощущение абсолютного одиночества, отчуждения, беспомощности. Преодоление такого состояния возможно путем обретения гармонии в отношениях с самим собой, себе подобными и природой. В связи с этим актуальным становится социально-философский анализ позитивных моделей совершенствования личности, в частности, занятий боевыми искусствами. Их феномен - в особенностях понимания культурных, религиозных, философских и духовных традиций Востока. Исследование предполагает глубокое осмысление природы боевых искусств, анализ основных философских категорий, а также определение универсальных средств развития личности в моделях жизненного существования.
Древние дальневосточные традиции складывались тысячелетиями и первоначально заключали глубокий сакральный смысл, отражающий символичность бытия каждого социального явления и его специфической деятельности. Современные боевые практики, пришедшие на смену старым обычаям, безнадежно утратили всякую философскую основу, трансформировавшись в спортивные единоборства, лишенные своей духовной составляющей. В связи с этим в последнее время в западном мире стало расти внимание к религиозно-философским началам боевых искусств Востока, способным оказать заметное влияние на воспитание социально-положительных личностных качеств и социально-одобряемых моделей
поведения человека. По мере обострения этого интереса и углубления соответствующих исследований все более очевидной становилась недостаточная осведомленность в постижении смысла ритуальных действий восточных практик. Это объясняется прежде всего отсутствием целостного понимания восточных единоборств как особого боевого искусства, главнейший компонент которого - философское мировоззрение.
Актуальность исследования обусловлена потребностью осмысления современных социальных процессов, происходящих в России, так как трансформация российского общества в условиях его кризиса влечет за собой неминуемое изменение социальных норм и установок, а также изменения в отношении человека к самому себе и способах его самореализации. Эти процессы нашли свое отражение в различных проявлениях, одно из которых можно обозначить как занятие боевыми искусствами Востока, которые формируют всесторонне развитого, психически здорового и нравственно воспитанного человека. Вместе с тем в обществе произошел пересмотр основополагающих ценностных систем; главный акцент перенесен акцента именно на личность.
Следует отметить, что современная социальная философия также ориентирована на личность, однако при этом следует учесть, что уникальность феномена боевых искусств заключается не только в переосмыслении боевой практики как особого пути духовно-нравственного совершенствования человека, но и в глубоком понимании сути человека, природы и общества в целом.
Степень разработанности проблемы
Специфика методологической базы данного диссертационного исследования обуславливает обращение к классике древних даосских, конфуцианских и буддистских источников, таких, как Чжуан Цзы, Вен Цзы, Лао Цзы, Дао-дэ-Цзин, Ле Цзы, Гуань Цзы, Лунь Юй, И-Цзин («Книга
Перемен»), Сунь Цзы. Время их появления характеризуется как период зарождения основных философских принципов, категорий и понятий, оказавших влияние на теоретические обоснования и практические методики боевых искусств Востока. В тот же период большое распространение получили произведения древних мастеров Бодидхармы, Сэнь Цаня, Хуэйнэна, Ма-Цзу и ХуэЙхая.
Развитие отечественных исследований, направленных на изучение
традиций Востока, тесно связано с открытием во второй половине XIX века
кафедры востоковедения в Санкт-Петербургском университете, а также с
работой традиционного центра востоковедения - Азиатского музея. У
истоков отечественной ориенталистики стояли такие ученые, как
В.П.Васильев, В.ААлексеев., Ф.И.Щербатской, С.Ф.Ольденбург,
Н.Я.Бичурин, В.В.Бартольд, А.П.Баранников, Е.А.Бертельс,
Б.Я.Владимирцов, В.А.Гордлевский, И.Ю.Крачковский, С.А.Козин, ПК.Коковцов, А.Н.Кононов, Н.И.Конрад, Н.А.Невский, Н.Я.Марр, И.А.Орбели, А.Н.Самойлович, В.В.Струве, С.П.Обнорский, Ю.Н.Шуцкий.
Современное исследование вопросов культурных и религиозных традиций Востока рассматривается в работах С.А.Арутюняна, Г.Е.Светлова, Л.С.Васильева, Е.М.Ермакова, В.Н.Горегляда, Е.В.Завадс, А.Н.Мещерякова, В.ВЛетрова, Р.Бенедикта (R.Benedict), П. Бодде (P.Bodde), К.Будзютсю (K,Bujutsu), а также И.Тамура (Y.Tamura), обращавших особое внимание на уникальность обычаев восточных стран.
В контексте нашей работы особое внимание уделено авторам, исследующим религиозно-философские и социальные аспекты восточных традиций. Это Д.Т.Судзуки, С.Кацуки, И.Миура, Н.Китаро. Говоря о проблеме интерпретации религиозных направлений, мы учитывали труды западных исследователей А.Уоттса, Э.Фромма, Р.Х.Блиса, Ф.Капло, М.Хайдеггера, М.Фельденкраиса (M.Feldenkrais), Т.Леже (T.R.Legett) О.Херригеля, Я.Вестерига, выразивших в своих работах собственное понимание данной проблематики.
Следует отметить, что в современной литературе боевым единоборствам народов мира, национальным видам борьбы и воинским искусствам посвящено большое количество работ. Среди работ отечественных авторов выделяются исследования Г.В.Попова, А.С.Мандзяк, С.Г.Махметова, Е.А.Панченко, А.А.Трескина, Е.В.Чертовских, Е.И.Глебова, С.П.Киреева, М.Н.Лукашева. Восточные единоборства как особый вид постижения пути воина характеризуют С.Н.Коваль, Ю.Е.Холин, Д.Ф.Гилби, У.Л.Кинг, К.Кухулин, Г.Рейд, С.Н.Бердышев, С.Самаров, В.В.Скороходов, Н.Суино, А.Е.Тарас, В.Фомин, И.Линдер, А.А.Долин, А.Р.Комлев, Б.Коснек (B.Cosneck), М.Финн (M.Finn), Д.Ньюман (J.Newman), М.Рандом (M.Random). Наиболее глубокими в этом плане являются исследования, связанные с изучением воинской практики самураев. Большой вклад в разработку этой темы внесли А.А.Маслов, Ю.Д.Будосессинсю, Я.Ц.Хакагурэ, К.Нукария, О.Рати, А.Вестбрук, А.Ю.Синицын, ДЛейни, С.Бринкли (C.F.Brink!еу), Г.Барклай (G.Barklay), С.Эплгейт (C.R.Applegate), Г.Барли (G.Barlett), Р.Камер (R.Kammer), С.Турнбул (C.TurnbulI), Д.Ямото (J.Yamoto). Другую группу составляют авторы, исследовавшие вопросы боевых искусств или практик. Так, Д.Дрэгер детально изучил проблему классических и современных будо и будзюцу, А.А.Тарасов, Д.Л.Цан, Ц.Ли, Д.Д.Буксбазен в своих работах рассмотрели аспекты гунфу, гимнастики цигун, а также медитации. Д.Джонс, С.Роубел, С.Иванов-Катанскии, С.Мицуги, Я.Ямасита, Э.Домини (E.Domini), СЯмада (S.Yamada), Р.Браун (R.Brown), Д.Сасамори (J.Sasamori), Г.Глессон (G.Glesson), Г.Гласс (G.Glass), Г.Фунакоси (G.Funakoshi), К.Фрейденберг (K.Freidenberg), Т.Кувасима (T.Kuwashima), М.Накаяма (M.Nakayama) обращают свое внимание на конкретные боевые практики.
Особое место в этой литературе занимают исследования авторов-
переводчиков В.И.Топорова, Л.С.Васильева, Е. А.Торчинова, Н.ВАбаева,
Л.Д.Поздеевой, А.А.Мищенко, А.А.Маслова, В.В.Малявина,
В.В.Виногродского, Р.В.Котенко, изложивших собственное видение глубинных аспектов данной проблематики.
Наряду с востоковедами анализом культурных и духовных традиций восточных единоборств занимались Т.ВЛузикова, И.Е.Шин, Н.А.Макаров, Г.В.Антонов и А.А.Трескин. З.П.Морохоева, Е.А.Панченко и О.Рисукэ. Они проводили исследования, в которых понятия «личность» и «самореализации» рассматривались как основополагающие в концепциях Востока.
Таким образом, в рамках изучения традиционных культур Востока постепенно складывается отдельное направление: исследование восточных боевых искусств в их религиозном, культурном и спортивно-прикладном аспектах. Вместе с тем философско-педагогические основы боевых искусств Востока с точки зрения социальной философии до сих пор не были выделены в специальный предмет исследования, хотя сложился достаточно серьезный фундамент для разработки этого вопроса.
Объект исследования; сущность и содержание боевых искусств Востока.
Предмет исследования: философско-педагогические основы практики боевых искусств Востока.
Цель исследования заключается в социально-философском осмыслении методологии и педагогических традиций боевых искусств Востока, изучении их влияния на формирование личности в современном обществе.
Для достижения поставленной цели в работе ставятся следующие задачи:
1. определить роль и место феномена боевых искусств в культурах Востока и Запада;
раскрыть специфику бытия как символогии антропокосма в боевых искусствах;
определить проблемы «внутреннего» и «внешнего» в практике боевых искусств;
проанализировать основные философские категории, используемые в практике восточных единоборств;
охарактеризовать основные проблемы классификации и систематизации школ боевых искусств;
описать основные универсальные средства развития личности в системе освоения боевых искусств;
раскрыть специфику процесса самосовершенствования как модели жизненного существования личности в боевых искусствах.
Теоретические и методологические основы диссертационного исследования
Методологической основой диссертации явились исторический, феноменологический и междисциплинарный подходы. Данные методы позволяют, с одной стороны, интерпретировать практику занятий восточными единоборствами как общественный феномен, с другой стороны, выявить комплексный характер данной проблематики.
Суть феноменологического подхода в социально-философских исследованиях заключается в том, что он основывается на глубинном раскрытии специфических особенностей и закономерностей изучаемого процесса. Исследование распространяется на определенную сферу изучаемого явления (в нашем случае - на философско-педагогические аспекты боевых искусств). Вместе с тем от изучения данного явления мы переходим к раскрытию его сущности, внутреннего механизма, управляющего явлением, тем самым - к более осмысленному его объяснению. «Перспективность феноменологического подхода состоит в том, что он позволяет изменить привычный ракурс видения, а также сместить
фокус исследовательского интереса на основополагающие характеристики человеческого опыта в социальном жизненном мире, предлагая метод, пригодный для его описания».1 Использование подобного метода позволяет существенно продвинуться в осмыслении базисных структур понимания в социальном мире, основанных на повседневных формах взаимодействия и интерпретации.
С точки зрения темы исследования принципиальное методологическое значение для изучения социальной реальности имеет также и междисциплинарный подход. Это связано с тем, что всякое социальное явление включает в себя множество аспектов. Не менее важным является изучение взаимосвязи и взаимозависимости, определяющих боевые искусства как социальное явление в обществе. Правильное понимание всех взаимосвязей ведет к тому, что социальное явление будет осмыслено и проанализировано с учетом различных факторов и теоретических предпосылок. Работа выполнена на стыке социальной философии, педагогики и психологии.
Научная новизна исследования
Раскрыты сущность и содержание основных философских категорий (бытие, пустота, иллюзия, сердечное сознание, воля, мудрость) и универсальных методов воспитания личности (медитация дзадзэн, ситуативные парадигмы коаны, интуитивные диалоги мондо и сандзэн), используемых в теории и практике восточных единоборств.
Выделены «мыслительные» и «деятельные» способы постижения истины (праджни) в практике боевых искусств, дано их сущностное описание.
Даны определения основным характеристикам процесса освоения пути боевого искусства: совершенствование, интериоризованность, систематичность и естественность.
1 Рузавин. Г.И. Методология научного исследования.-М: ЮНИТИ-ДАНА, 1999.-С. 14В.
Раскрыты особенности формирования личности современного человека посредством дальневосточных боевых искусств.
В научный оборот введены источники прежде не использованные
отечественными исследователями.
Теоретическая и практическая значимость исследования
Теоретическая значимость исследования заключается в раскрытии сущности и содержания феномена боевых искусств, а также его роли в развитии и самореализации личности.
Материалы, содержащиеся в диссертационном исследовании, могут быть использованы в процессе преподавания таких предметов, как философия, история философии, философия стран Востока и культурология, а также при разработке спецкурсов по тематике диссертации.
Апробация работы
Основные положения исследования получили апробацию в материалах XVII Ломоносовских международных научных чтений (Архангельск, 2006), Международного симпозиума «Философия образования Востока и Запада: развитие диалога» (Новосибирск, 2006), российских журналов «Дзюдо» и «Мир дзюдо» (2003,2004,2005, 2006).
Структура работы
Работа состоит из введения, двух глав (состоящих соответственно из четырех и трех параграфов), заключения и списка использованной литературы, включающего 185 наименований.
Феномен боевых искусств в культурах Востока и Запада: общее и особенное
В современном обществе восточные единоборства занимают особое место. За многие века, на основе взаимодействия различных факторов, таких как специфические природно-климатические условия, виды и способы ведения хозяйственной деятельности, особенности религиозного культа, у каждого народа сложилась собственная традиционная культура. С древнейших времен неотъемлемой частью любой традиционной культуры являются системы воинского воспитания и боевой подготовки.
В процессе расширения культурных и экономических контактов между странами человеку стали доступны практически любые направления «боевых искусств». В самом общем виде такие искусства представляют собой «совокупность самобытных форм, методов, принципов и средств боевого единоборства, существовавших в виде различных игр, физических упражнений и состязаний».
Вначале боевые искусства представляли собой способы убийства. К примеру, «японский меч или тачи - это оружие с длинным клинком, но тачи также значит «резать»». Во все времена люди оказывались способны разрабатывать орудия и методы ведения войны. «Нет ни одной примитивной человеческой расы, которой было бы неизвестно оружие. Средства и методы ведения боя возникли раньше, чем появились нации, а вскоре после формирования наций военные действия стали использоваться как средства национальной политики».
Каждый народ предпочитает те или иные стили или направления борьбы. История каждого вида единоборств имеет прямую связь с военной историей народа. Так, кочевые народы, большая часть жизни которых проходит в пути, с древних времен строили борьбу на захватах, так как сбитый с коня воин, как правило, падал на противника. Оседлые же вынуждены были действовать в пешем строю и использовать больше ударной техники. Жители горных территорий использовали техники, связанные с применением камней и других, связанных с особенностью той или иной местности, атрибутов.
Часто воинским традициям даются такие определения как: «боевые» или «воинские искусства», «кулачное искусство», «восточные единоборства» или «восточные виды самозащиты». Каждое из понятий, с одной стороны, семантически отражает одну и ту же деятельность - определенный набор практических действий, связанных с ведением боя с применением или без применения оружия. С другой стороны, каждое из них показывает исторические корни («восточный») и специфику конкретных боевых техник (самозащита, единоборства).
Кроме того, для характеристики данного вида занятий были выделены и собственные названия. Исторически понятие «воинское искусство» (яп. будзюцу, кит. ушу, кор. тэквондо, вьет, водао) включало все области человеческой деятельности, относящиеся к войне и военному делу, в том числе рукопашный бой без оружия, а также с оружием, стрельбу и метание различных снарядов, вольтижировку, акробатические трюки в театральных поединках, а также принципы общевойскового боя, элементы армейской стратегии, фортификации и т. д.1
Чтобы охватить историко-культурное содержание традиции и соотнести его с современным состоянием боевых искусств, необходимо учитывать множество факторов и разные классификационные критерии. Каждое направление имеет свои историю, профиль, специфику, свои проблемы и перспективы. Восточные виды спортивных единоборств интересны тем, что именно через них на Западе происходило широкое знакомство с традицией в ее изначальной историко-культурной целостности.
В. Линдер2, И. Фомин систематизируют боевые искусства по национальному, видовому и универсальному признакам. Национальной принадлежность являет собой (китайские ушу, корейское таэквондо, обширное семейство японских будзюцу). Их можно разграничивать по видам на основе преобладания определенной техники. Ушу, таэквондо, каратэ в этом случае образуют одну группу, поскольку базируются главным образом на ударной технике и органично включают на этой базе использование разных видов оружия. Другую группу образуют китайские, корейские и японские разновидности джиу-джитсу, японские дзюдо, айкидо, где преобладают захваты, броски, удержания, болевые приемы, удушения и т. п. Конечно, между разными видами нет непроходимой стены - обычно используются и те и другие технические элементы, но технико-тактическая специализация присутствует.
Бытие как симвология антропокосма в боевых искусствах
Познание человеком самого себя является одной из моделей человеческого существования, которая может проявляться как в занятиях духовными, так и физическими практиками. Опираясь на философско-религиозные направления Востока, очевидно, что занятия восточными единоборствами являются уникальной возможностью получения человеком знаний и понимания того главного, что определяет не только его личную судьбу, но и судьбу истории, природы, космоса. Это делает самопознание тождественным познанию всего бытия. Его знание дает мудрость и силу, выступающих нередко в магическом облике. Таким образом, подтверждается мысль Н.В. Абаева, которая заключается в том, что высшим достижением даосской практики морального и духовного самоусовершенствования провозглашалось состояние полной идентичности «истинной сущности» самого человека с истинной сущностью всех вещей и явлений. Эта идентичность рассматривалась не как интеллектуальный синтез субъективности человека и объективности мира вещей и явлений или рациональная идея медиации (посредничества) между ними, а как прямое спонтанное и мгновенное взаиморастворение или, иными словами, «прыжок в подлинный первоисточник идентичности»1, слияние с универсальной первоосновой всего сущего (Дао), которая одновременно является и «истинной природой» каждого человека.
В китайской традиции реальность понимается как Одна (в смысле сплошная) Перемена (и-хуа). Этим понятием обосновывается органическая преемственность мира и человека, которая всегда исходила из посылки о том, что человек пребывает в мире, а мир в человеке. ... В свете философемы Превращения человек и мир, как все вещи, вовлечены в беспредельный поток перемен; они связаны отношениями не подобия, так сказать, преображающего взаимодействия встречи несходного, согласия несогласуемого. В человеке, по философии Перемен, под внешним («человекообразным») обликом пребывает нечто совсем иное - бездонная глубина пустого, покойного, безмолвного, «чуждого человеческих понятий» Неба, несотворенное не-единство Хаоса. Деятельный человек и вечнотекущий Хаос едины, конечно, не по формальному тождеству, но в завершенности своего бытия, которая есть конкретность действия, полнота со-бытийности сущего.1
Творение мира китайской философии Перемен предстает как внесение в Бытие все более тонких различий. Мир бесконечно утончающейся предельности, неисчерпаемой конкретности духовной практики относится к области Великого Предела (тай цзи). И Беспредельное и Великий Предел не являются чувственно-воспринимаемой или умопостигаемой сущностью. Однако эти оба понятия широко использовались в традиции восточных единоборств для обозначения принципиальной биполярности духовного подвижничества. Само исполнение нормативных комплексов ушу осмыслялось в категориях космогенеза, движения от Беспредельного к Великому Пределу и обратно, и в этом движении, в конечном счете, в неразличении Беспредельного и Великого Предела - обретается качество полноты и завершенности искусства кулака как внутреннего, символического по своей сути действия. Мастер школы Синъицюань Бао Дин (1865-1942) описывает эти состояния в следующих словах: «Беспредельное: жизнь человека - великая пустота, нет борьбы, нет соперничества, воля помрачена и естественна, и нет никаких следов. Великий Предел: ум-обезьяна пришел в движение, возникают формы кулачного искусства: действие и покой, пустое и полное, твердое и мягкое, движение вверх и вниз».
Учитель Ли Цзымин характеризует Беспредельное и Великий Предел в практике Багуачжан следующим образом: «Когда в сердце и нет ни форм, ни образов, - это Беспредельное. Когда как будто есть движение, а движения нет, вот-вот что-то явится и ничего не появляется, - это Предел».1 Слова Ли Цзимина вносят важное уточнение в символический круговорот Пути. Комплексы нормативных фигур относятся, очевидно, к срединной фазе цикла, фазе выявления «форм и образов», тогда как Беспредельное и Великий Предел соответствуют сходной и завершающей точке вселенского Пути. Круговорот символической формы устанавливает равновесие, равную подлинность и иллюзорность всех форм. Точнее сказать вся типовая форма выдает присутствие бесформенного, навевает непостижимое. Так и мастер ушу усваивает технические приемы школы, чтобы в последствии «отойти от формы» (ли син). Он заботливо вылепливает свою ограниченность (ибо любая техника накладывает ограничения), чтобы обрести беспредельную свободу творчества. ... Момент возвращения стиля к безыскусности природы, или, что тоже самое, возвращения воли к первозданной про-из-вольности, момент приобретения символической полноты бытия и был тем, что в Китае называли гунфу: самореализацией без усилий. Вот этому моменту «само-обретения», дарующему вечнопреемственность пробуждения в бесконечной череде снов, непоколебимую уверенность среди вездесущих иллюзий мира и посвящали свою жизнь мастера ушу.
Проблемы классификации и систематизации школ боевых искусств
Воинские искусства Китая, Вьетнама, Кореи и Японии отличаются от традиций принятых на Западе. Основная разница заключается в заложенном в них смысле. Если в западных культурах главным критерием успеха является победа над противником, то на Востоке на первый план выходит победа над самим собой, преодоление собственных слабостей и недостатков. Школа изучения восточных единоборств зачастую становится для человека и школой жизни. Интересно то обстоятельство, что, казалось бы, беспорядочный набор упражнений, методик занятий и просто жизненных правил обладает необычайной действенностью как система совершенствования личности и что отсутствие даже самых малозначительных звеньев делает неэффективным обучение, попросту говоря, не позволяет учащемуся обрести полный контроль над своей жизненной энергией. По мнению В.В. Малявина, эта непостижимая, но единственно эффективная полнота практики ушу и есть главный, но далеко не разгаданный секрет старых мастеров. Фокусом этой сверхиндивидуальной полноты бытия в обществе выступает не отдельный индивид и не общество в целом, но именно школа как замкнутая, интимная, иерархически организованная и сверхличная, бесконечно тянущаяся во времени общность. Несомненно, школа как особый тип социальной общности людей представляет для нас определенный интерес.
Существует принятое разделение школ восточных единоборств на «внутренние» (нэй цзя) и «внешние» (вай цзя). Упоминания о «внутренних школах» появляются в Китае с XVII в. Однако источники в своих определениях часто противоречат друг другу. Некоторые китайские авторы предпринимали попытки описать различия в практике «внутренних» и «внешних» школ. Так, мастер Тайцзицюань Чжан Ицзин", будучи поклонником «внутреннего» ушу, противопоставляет «внутренние» и «внешние» школы по следующим признакам:
1. Во внешних школах движения быстрые, резкие, прерывистые, а во внутренних - медленные, мягкие и плавные.
2. Во внешних школах приняты движения по прямой, а во внутренних -по сфере.
3. Во внешних школах дыхание порывистое и быстрое, во внутренних -плавное и глубокое.
4. У бойцов внешних школ «грозный вид, а духовное состояние проступает во внешнем облике», мастера же внутренних школ на вид совершенно спокойны, и их духовное состояние не проявляется вовне.
5. Во внешних школах тренируют отдельные системы организма или части тела, во внутренних тренируют «единое дыхание».
Сопоставления Чжан Ицзина, может быть, и не лишены оснований, однако нетрудно заметить, что они не дают объективного критерия различия между «внутренними» и «внешними» школами.
При желании можно утверждать и нечто прямо противоположное словам Чжан Ицзина. Ведь нет такой школы ушу, в которой отсутствовала бы «внутренняя работа». Например, Вань Лайшэн, мастер «Школы естественности» (Цзыжаньмэнь), из разряда «внешних», утверждал, что традиция «внутренней работы», обычно соотносимая с «внутренними школами» (Тайцзииюань, Синьицюань, Багуачжан) вышла из Шаолиньского бокса: «Внутреннее достижение берет свое начало в Шаолиньской традиции»1, - писал Вань Лайшэн. «Впоследствии же многие люди не поняли истинный смысл внутреннего достижения и назвали тех, кто укрепляет себя изнутри, мастерами внутренней работы, а искусство Шаолинь причислили к внешним достижениям. На самом деле в искусстве Шаолиня имеются и внутренняя, и внешняя работа. Внутреннее достижение описано в «Каноне совершенствования мышц», оставленном Бодхидхармой, и тот, кто овладел им, становится неуязвимым для пик и мечей...» Вань Лайшэн безусловно, прав, когда указывает, что и в кулачном искусстве Шаолиньского монастыря имелась развитая система медитации, имевшая целью духовное совершенствование и укрепление «внутренней» силы. Правда, «внешние» школы часто называют школами «жесткой» техники, поскольку занятия в них развивают физическую силу, а «внутренние» школы - школами «мягкой» техники. «Однако и такое противопоставление остается в какой-то степени условным: действия мастера «внутренней» школы должны внушать нам образ «иглы, спрятанной в вате», а мастер «внешнего» стиля умеет ценить мягкость уступчивость и покой в поединке» . Эта идея предполагает сосуществование «внешнего» (того, что имеет форму) и «внутреннего» (бес-форменного) аспектов реальности, причем на первое место ставится «внутреннее», «подлинное», «предшествующее» измерение бытия, соответствующее в китайской терминологии пустотно-вместительному «семени» вещей.
Н.В. Абаев отмечает, что большую роль в формирование школ внесли и религиозные направления, которых придерживались школы. В традиционной китайской системе военно-прикладных искусств имелись школы и направления («стили») как даосского, так и чань-буддистского происхождения. В частности, большой популярностью пользовалась так называемая «шаолиньская школа борьбы» (кит. «шаолиньсы цюаньфа»; яп. «сёриндзи кэмпо»), которая сформировалась под сильным влиянием чань-буддизма и в течение всей своей многовековой истории сохраняла тесные идейно-психологические связи с этим учением2.
