Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Проблема интерпретации в социальной психологии 14
1.1. Понятие "интерпретация" и основные предметные области его использования 14
1.1.1. Проблема интерпретации в философии и лингвистических (психолингвистических) исследованиях 17
1.1.2. Проблема интерпретации в психоанализе 28
1.2. Место понятия "интерпретация" в системе социально-психологического и психологического знания 34
1.3. Сравнительный анализ понятий "интерпретация", "приписывание (атрибуция)" и "оценка" 46
1.3.1. Интерпретация и приписывание 46
1.3.2. Интерпретация и оценка... 53
1.3.3. Итоги сравнительного анализа понятий 64
ГЛАВА II. Теоретический анализ особенностей интерпретации невербального поведения 67
2.1. Проблема внешнего и внутреннего в познании человека человеком 67
2.2. Невербальное поведение как выражение внутреннего через внешнее 76
2.2.1. Области рассмотрения невербального поведения как выражения внутреннего через внешнее 76
2.2.2. Клинико-психологический анализ проблемы соотношения внешнего выражения и внутреннего "Я" личности 77
2.2.3. Эстетико-психологический анализ внешнего выражения и внутреннего "Я" личности 81
2.2.4. Понимание функций невербального поведения в области "анализа движений" 84
2.2.5. Анализ проблемы соотношения внешнего выражения и внутреннего "Я" человека в психологии общения 87
2.2.6. Личностно-динамический подход к рассмотрению проблемы внешнего выражения и внутреннего "Я" личности.. 92
2.3. Особенности интерпретации невербального поведения 94
2.3.1. Понятие "интерпретация невербального поведения" 94
2.3.2. Интерпретация, оценка, приписывание при восприятии невербального поведения 98
2.4. Проблема изучения личностных и социально-психологических характеристик субъекта восприятия, влияющих на интерпретацию, познание невербального поведения 100
ГЛАВА III. Эмпирическое исследование интерпретации невербального поведения в связи с социально-психологическими характеристиками личности 111
3.1. Цели, гипотезы, задачи, методы, процедура и объект исследования 111
3.2. Анализ соотношения компонентов в структуре интерпретации невербального поведения 115
3.3. Анализ взаимосвязей социально-психологических характеристик личности субъектов интерпретации и показателей выраженности компонентов в структуре интерпретации 121
3.4. Анализ динамики содержания интерпретации в результате социально-психологического воздействия 127
3.5. Анализ взаимосвязи показателей динамики содержания интерпретации и социально-психологических характеристик субъектов интерпретации в экспериментальной группе 131
Заключение 135
Литература 141
Приложения 155
Приложение 1 156
Приложение 2 161
- Проблема интерпретации в философии и лингвистических (психолингвистических) исследованиях
- Проблема внешнего и внутреннего в познании человека человеком
- Клинико-психологический анализ проблемы соотношения внешнего выражения и внутреннего "Я" личности
- Анализ соотношения компонентов в структуре интерпретации невербального поведения
Введение к работе
Актуальность исследования. Проблема интерпретации - одна из важнейших в истории человеческой культуры и науки. Возникнув первоначально в русле философской герменевтики, интерпретация "проникает" в логику, методологию науки, в литературоведение, искусство и многие другие области человеческого знания и культуры, приобретая каждый раз свое, новое, обусловленное спецификой предмета, звучание, свое понимание. В социальной психологии проблема изучения интерпретации приобрела актуальность как одна из ключевых в связи с исследованиями в русле социальной перцепции, межличностного восприятия, познания одним человеком другого, поиском устойчивых взаимосвязей между внешними проявлениями и внутренними состояниями (Б.Г. Ананьев, 1980; Г.М. Андреева, 1988, 1997; А.А. Бодалев, 1982, 1995; В.А. Лабунская, 1986, 1990, 1999; В.Н. Панферов, 1974, 1975, 1983 и др.). Однако в большинстве социально-психологических исследований, так или иначе касающихся интерпретации, она не рассматривалась разносторонне: с точки зрения природы или источников формирования этого феномена, его структуры, видов/типов, функций, характеристик, динамики развития, связи понятия, его обозначающего, с другими категориями социальной психологии и т.п.
Несмотря на недостаточное теоретическое осмысление данного феномена, налицо факт введения самого понятия "интерпретация" и связанной с ним проблематики в русло психологического и социально-психологического знания (А.А. Бодалев, 1995; В.А. Лабунская, 1990, 1999; В.Н. Панферов, 1970, 1974, 1977; А.Н. Славская, 1993, 1994, 1998 и др.). При этом бросается в глаза разная степень обоснованности такого введения в круг уже устоявшихся понятий и проблем данных наук. "Наполнение" данного понятия выглядит противоречиво. Трактовка интерпретации у одних авторов привязана к философско-герменевтическим идеям (В.З. Демьянков, 1982, 1983), у других - к социально-перцептивному подходу (А.А. Бодалев, 1982, 1995; В.А. Лабунская, 1990, 1999; В.Н. Панферов, 1974, 1977), у третьих - к рассмотрению в рамках коммуникативных идей или идей трансформационной грамматики (Т.М. Дридзе, 1975; А.Р. Лурия, 1979; В.Ф. Петренко, Б.М. Мастеров 1981 и др.). В некоторых случаях понятия "интерпретация", "приписывание", "оценка" употребляются синонимично. В связи с этим возникают трудности определения того круга явлений, которые принято обозначать термином "интерпретация" в предметном поле социальной психологии.
Среди подходов, оказавших влияние на разработку и понимание феномена интерпретации, выделяются философская герменевтика, лингвистика, психоанализ и идеи психологии социального познания. В русле этих подходов интерпретация изучается достаточно глубоко, исследуются ее механизмы и характеристики, обращается внимание на взаимосвязь внешних характеристик объектов интерпретации с их внутренними, содержательными, сущностными характеристиками, скрытыми для непосредственного восприятия. Поскольку ряд выводов, полученных исследователями в иных подходах, важен для понимания феномена интерпретации в социальной психологии это обусловило необходимость выхода за ее предметное поле.
Как всякое социально-психологическое явление интерпретация может рассматриваться как процесс и как результат этого процесса. Поскольку представления о процессуальных аспектах интерпретации носят гипотетический характер (В.З. Демьянков, 1982, 1983), наиболее актуальным становится изучение структуры и содержания компонентов ее результативных аспектов (В.А. Лабунская, 1986, 1990, 1999; В.Н. Панферов, 1970, 1977), их обусловленности особенностями субъекта интерпретации. Однако связь особенностей структуры интерпретации и степени выраженности ее компонентов с социально-психологическими характеристиками личности субъекта интерпретации не изучалась. Не исследованным остался вопрос о месте и значении эмоционально-оценочного компонента в структуре интерпретации, а также о динамике структуры интерпретации в результате социально-психологического воздейст вия (тренинга) в связи с социально-психологическими характеристиками личности субъекта интерпретации и задачами межличностного и внутригруппово-го взаимодействия.
Традиционным объектом интерпретации в области лингвистики/психолингвистики выступают тексты (С.А. Васильев, 1982; Т.М. Рогожникова, 1990; В.Л. Роднянский 1986; Л.В. Сахарный, 1989; Ю.А. Сорокин, 1975; Е.Ф. Тарасов, 1987 и др.). В области социальной психологии таким специфическим полисемантическим "текстом" предстает невербальное поведение. Невербальное поведение выступает в качестве внешнего "Я" личности. С ним субъект постоянно сталкивается в повседневной жизни, на него ориентируется в межличностном взаимодействии. В силу природы самого невербального поведения -сочетания непроизвольности и конвенциальности, полисемантизма, неоднозначности "прочтения" при его восприятии - актуализируется механизм интерпретации (В.А. Лабунская, 1986, 1990, 1999).
Несмотря на то, что в истории изучения проблем социального познания накопилось огромное количество данных о роли различных личностных детерминант в восприятии, опознании, распознании экспрессии невербального поведения - эти переменные не рассматривались в связи с особенностями социально-психологической интерпретации.
Исходя из отличий интерпретации от других процессов социального познания, на первый план выдвигается задача изучения влияния социальных потребностей субъекта, его социальных способностей и качеств, задающих основные свойства, характеристики интерпретации: структуру, содержание, вид/тип, направленность и т.п.
Таким образом, актуальность данного исследования, обусловлена следующими обстоятельствами: во-первых, тем, что в отечественной социальной психологии еще недостаточно представлены работы, в которых интерпретацию попытались бы рассмотреть разносторонне, как явление социальной психологии, а различные ее параметры связать с личностными и социально-психологи ческими характеристиками субъекта; во-вторых, актуальной является решение задачи определения специфики социально-психологической интерпретации, ее отличия от ряда других феноменов; в-третьих, необходимо разобраться с самим понятием "интерпретация", то есть выяснить, какие значения придаются этому термину различными авторами, в каком контексте он употребляется, какие процессуальные и результативные моменты имеются в виду; в-четвертых, необходимо уточнить место компонентов интерпретации (в том числе эмоционально-оценочного) в ее структуре, взаимосвязь их выраженности с личностными и социально-психологическими характеристиками субъекта интерпретации; в-пятых, необходимо изучить динамику структуры интерпретации в результате социально-психологического воздействия, ее возможную обусловленность социально-психологическими и личностными качествами субъекта интерпретации, а также - задачами межличностного и внутригруппового взаимодействия.
Исходя из всего вышеизложенного, ставились цели и задачи теоретического и практического плана данного исследования.
Цель исследования: изучить содержательные компоненты интерпретации невербального поведения в связи с социально-психологическими характеристиками личности субъекта интерпретации.
Объектом исследования явилась интерпретация как понятие и как социально-психологическое явление.
Предмет исследования: особенности структуры и степень выраженности компонентов интерпретации невербального поведения в связи с социально-психологическими характеристиками личности субъекта интерпретации и особенности динамики структуры интерпретации невербального поведения в результате социально-психологического воздействия.
Гипотезы исследования:
1. Социально-психологическая интерпретация невербального поведения подразделяется на виды в зависимости от содержательной дифференцирован ности, а также - от соотношения содержательных компонентов с эмоционально-оценочными суждениями.
2. Содержательная дифференцированность и направленность интерпретации невербального поведения обусловлены, с одной стороны, социально-психологическими характеристиками личности субъекта интерпретации, а, с другой стороны - социально-психологическими задачами межличностного и внутригруппового взаимодействия.
3. Степень выраженности социальных потребностей субъекта интерпретации в совместной деятельности и близких отношениях оказывает более сильное воздействие на содержательную дифференцированность интерпретации невербального поведения, чем уровень развития его социально-психологических качеств и способностей к эмоциональной эмпатии.
Задачи исследования. Теоретические задачи:
1. Осуществить теоретический анализ проблемы интерпретации в социальной психологии, выделить характеристики интерпретации.
2. Рассмотреть проблему интерпретации невербального поведения. Эмпирические задачи:
1. Определить особенности структуры интерпретации невербального поведения: удельный вес компонентов, взаимосвязи между показателями выраженности компонентов, соотношение обязательных и факультативных компонентов.
2. Установить взаимосвязи между показателями, отражающими особенности структуры интерпретации невербального поведения, и социально-психологическими характеристиками личности субъектов интерпретации, такими, как: выраженность социальных потребностей, уровень развития эмпатии и качеств, определяющих общение и взаимодействие с другими людьми.
3. Осуществить анализ содержания интерпретации невербального поведения в зависимости от социально-психологического воздействия и в связи с социально-психологическими характеристиками личности субъектов.
Методологические и теоретические предпосылки исследования: 1) принцип системно-структурного анализа психологических и социально-психологических явлений; 2) положение о единстве внешнего и внутреннего, формы и содержания; 3) идеи философской герменевтики (Г.-Х. Гадамер, 1988; П. Рикер, 1995), психологии социального познания (Г.М. Андреева, 1997, 1999), представление о невербальном поведении как о полисемантическом явлении, внешнем "Я" личности, восприятие которого актуализирует механизм интерпретации (В.А. Лабунская, 1990, 1999).
Методы и методики исследования. Для решения поставленных задач были использованы эмпирический метод и эксперимент. В качестве эмпирических методик применялись:
1. Для выявления структуры и содержания интерпретации невербального поведения - методика "Свободной семантической оценки невербального поведения" (далее по тексту МССО) (В.А. Лабунская, 1986, 1990). МССО позволяет анализировать суждения, мнения субъекта интерпретации по поводу предъявляемых изображений невербального поведения. Анализ индивидуальной структуры интерпретации дает информацию о соотношении и содержании ее компонентов, а также, о дифференцированности (сложности) интерпретации.
2. Для оценки выраженности ряда основных социальных потребностей личности использовался "Опросник межличностных отношений В. Шутца" (А.А. Рукавишников, 1992). Данный опросник диагностирует выраженность следующих потребностей: потребности (стремления) принадлежать к различным социальным группам, включаться в их деятельность (1е); потребности (стремления) контролировать других (Се); потребности в близких отношениях (Ае); потребности в том, чтобы другие включали субъекта в свою деятельность (Iw); потребности в контроле со стороны других (Cw) и потребности (стремления) в том, чтобы другие устанавливали близкие отношения (Aw).
3. С целью диагностики степени выраженности личностных характери стик субъектов использовался 16-факторный опросник Р. Кэттелла.
4. Для определения показателя уровня развития эмпатийной тенденции применялась "Шкала эмоционального отклика" А. Меграбяна, Н. Эпштейна.
В качестве экспериментального социально-психологического воздействия выступил танцевально-экспрессивный тренинг (Т. А. Шкурко, 1997).
В экспериментальном исследовании применялся метод фиксации изменений в структуре интерпретации невербального поведения участников тренинга до его начала и после его окончания.
Достоверность полученных результатов обеспечивалась использованием математических методов: корреляционного анализа, анализа знаковых рангов Уилкоксона.
Эмпирическим объектом исследования явились 114 человек (женщин -91, мужчин -23) - участники различных, реально существующих групп.
Среди них - студенты 3-4 курсов факультета психологии РГУ, студентки 4 курса Ростовского педагогического университета (факультет дошкольного воспитания), сотрудники городского молодежного телефона доверия, участники самодеятельного театрального коллектива. Большинство имеют неполное высшее образование, лишь у незначительной части образование высшее и неполное среднее. Возраст исследуемых находился в границах от 20 до 25 лет.
Положения, выносимые на защиту:
1. Социально-психологическая интерпретация невербального поведения подразделяется на виды в зависимости от содержательной дифференцированное™, а также - от соотношения содержательных компонентов с эмоционально-оценочными суждениями.
2. Содержательная дифференцированность и направленность интерпретации обусловлены, с одной стороны, социально-психологическими характеристиками личности субъекта интерпретации, а, с другой стороны, социально-психологическими задачами межличностного и внутригруппового взаимодействия.
3. Степень выраженности социальных потребностей субъекта интерпретации в совместной деятельности и близких отношениях оказывает более сильное воздействие на содержательную дифференцированность интерпретации невербального поведения, чем уровень развития его социально-психологических качеств и способностей к эмоциональной эмпатии.
Научная новизна:
1. Впервые предпринята попытка разностороннего рассмотрения интерпретации как социально-психологического явления в связи с рядом категорий и понятий социальной психологии.
2. Впервые выделены виды социально-психологической интерпретации, ее характеристики.
3. Впервые содержательная дифференцированность и направленность интерпретации невербального поведения исследовалась во взаимосвязи с социально-психологическими характеристиками личности субъекта интерпретации и социально-психологическими задачами межличностного и внутригруппового воздействия.
4. Впервые показано, что степень выраженности социальных потребностей субъекта интерпретации в совместной деятельности и близких отношениях оказывает более сильное воздействие на содержательную дифференцированность интерпретации невербального поведения, чем уровень развития его социально-психологических качеств и способностей к эмоциональной эмпатии.
5. Уточнены роль и значение оценки в структуре социального познания субъекта, изучена эмоционально-оценочная компонента структуры интерпретации невербального поведения.
Теоретическая и практическая значимость исследования.
Исследование уточняет и углубляет существующие представления об интерпретации, обосновывает ее введение в качестве полноправной категории в структуру категорий социальной психологии. Выделенные в ходе анализа характеристики интерпретации позволяют отграничить ее от ряда других соци ально-психологических явлений. Полученные в ходе исследования данные, касающиеся особенностей структуры интерпретации в связи с социально-психологическими характеристиками личности субъектов интерпретации, позволяют глубже понять механизмы осуществления познавательной деятельности субъекта.
Данные теоретической части работы, и результаты экспериментального исследования могут использоваться на курсах повышения квалификации; при обучении студентов-психологов; при разработке (и диагностике эффективности) форм тренинга, направленного на развитие способности к интерпретации невербального поведения; в имиджелогии при разработке способов презентации невербального поведения в связи с личностными и социально-психологическими особенностями субъектов интерпретации.
Результаты исследования используются в курсе "Социальная психология" и спецкурсах "Психология общения" и "Этнопсихология" на психологическом факультете Ростовского госуниверситета.
Апробация работы. Материалы диссертации были представлены на Второй Всероссийской конференции РПО РФ "Методы психологии" (г. Ростов-на-Дону, 1997), на Второй Международной конференции по психоанализу, посвященной памяти С.Н. Шпильрейн (г. Ростов-на-Дону, 1997), на XVII сессии Недели науки РГУ (г. Ростов-на-Дону, 1999), на заседаниях кафедры социальной психологии и психологии личности РГУ (1993 - 1998), на заседаниях кафедры социальной психологии (1999 - 2001).
Публикации. По теме диссертации опубликовано 6 работ.
Структура и объем диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии из 168 наименований, из них 20 на английском языке и приложений. Основное содержание диссертации изложено на 140 страницах, включает 17 таблиц, из них 3 таблицы - в приложении.
Проблема интерпретации в философии и лингвистических (психолингвистических) исследованиях
Проблема интерпретации в философии первоначально разрабатывалась представителями герменевтического направления Ф. Шлейермахером, В. Дильтеем в связи с проблемой понимания /36; 43/. Свой вклад в разработку данной проблематики внесли также, X. Гадамер /29/, П. Рикер /101; 102/. Последний пишет, что: "согласно Дильтею, (...) операция понимания становится возможной благодаря способности, которой наделено каждое сознание проникать в другое сознание не непосредственно, путем "пере-живания" (re-vivre), а опосредованно, путем воспроизведения творческого процесса исходя из внешнего выражения" [101, 4]. П. Рикер также указывает, что "под пониманием мы будем иметь в виду искусство постижения значения знаков, передаваемых другими сознаниями через их внешнее выражение (жесты, позы и, разумеется, речь)" /там же, 3/. Что касается интерпретации, то он считает, что "это работа мышления, которая состоит в расшифровке смысла, стоящего за очевидным смыслом, в раскрытии уровней значения, заключенных в буквальном значении" /102, 18/. Кроме того, автор указывает на то, что "интерпретация имеет место там, где есть многосложный смысл, и именно в интерпретации обнаруживается множественность смыслов" /там же/.
Как констатирует Л.В. Рябова /112/ существуют различные мнения по поводу соотношения понятий "понимание" и "интерпретация" Эти точки зрения сводятся к следующим вариантам: "1) интерпретация и понимание отождествляются; 2) интерпретация рассматривается как элемент процесса понимания; 3) понимание представляется элементом процесса интерпретации" /112,. 8/. Говоря о различии понимания и интерпретации (по отношению к смыслу), автор обращает внимание на то, что: "всякое понимание есть интерпретация, однако не всякая интерпретация есть понимание (...). Главной особенностью интерпретации, отличающей ее от понимания, является выявление и продуцирование новых смыслов. Интерпретация состоит в дополнении объективно данных фактов косвенными сведениями, в приписывании свойств на основании прошлого опыта и знания особенностей конкретной ситуации" /112, 9/.
Следует отметить, что понимание первоначально рассматривалось в качестве метода познания гуманитарных наук. Это было связано с разделением наук на номотетические и идеографические (Д. Вико, В. Виндельбандт, Ф. Шлеермахер и др.), когда поле познания делилось на две области: на науку о природе, и историю /49; 136/. В настоящее время, в свете современных тенденций в гносеологии, понимание рассматривается как метод познания (в широком понимании метода как пути). При этом сфера его применения не ограничивается историческим, социальным познанием, а распространяется на познание природы, предметного мира. По мнению Т.Ю. Катаенко /51/ "любое исследование в области гуманитарных отраслей знания, так или иначе, опирается на метод понимания в его герменевтической трактовке" (связь понимания с интерпретацией, предметом которой "выступают смыслы, цели и ценности"). Что же касается специфики понимания как метода, то она "зависит от специфики самого предмета исследования" /там же, 39/.
Таким образом, интерпретация, как неразрывно связанная с пониманием процедура также распространяется на всю область познания. В чем же функция интерпретации, ее задача, что является ее объектом в науке, как классифицируются интерпретации?
Задача интерпретации - выявить потенциал сформированной теоретико-эмпирической структуры в том направлении, которое задано исследователем. Каждому из трех классов моделей науки - концептуальных, образно-вербальных и предметно-вещных соответствуют рационально-объяснительные, понимающие и практические интерпретации /145/. Что касается характеристик понимания, то выделяют глубину, отчетливость, полноту, обоснованность /32/. Очевидно, во всех этих случаях имеют в виду, скорее результативные аспекты понимания, чем процессуальные. В любом случае вопрос о глубине, правильности или неправильности понимания необходимо связывать с более широким вопросом о возможности познания и ограничениях в этом процессе, о точности, правильности познания и т.п.
Если исходить из указанных Л.В. Рябовой вариантов соотношений понимания и интерпретации, то, по всей видимости, интерпретация обладает такими же характеристиками, как и понимание. Эти характеристики проявляются в той или иной полноте в зависимости от специфики объекта понимания, интерпретации.
В случае литературного текста вопрос о такой характеристике интерпретации как правильность приобретает, согласно А.Л. Никифорову /88/, спорный характер. По его мнению, говорить о правильности или неправильности интерпретации, основываясь на ее совпадении с авторской, не разумно. Авторская интерпретация всего лишь одна из возможных. На возражение автора против чьей-либо интерпретации, считает А.Л. Никифоров, всегда можно сказать, что он сам должным образом не понял того, что было им написано. Однако для того, чтобы иметь право на такое заявление, необходимо, чтобы интерпретация удовлетворяла ряду требований. Она должна, согласовываться со всеми данными: соответствовать другим текстам того же автора, данным его биографии, событиям той эпохи, в которой он творил.
Хорошей иллюстрацией тому, о чем писал А.Л. Никифоров, на наш взгляд, служит оценка Н.С. Лесковым рассказа А.П. Чехова "Палата №6": "Чехов сам не думал того, что написал (он мне говорил это), а между тем это так. Палата его - это Русь!" /142, 522/. Подобный подход доведен до парадокса у Х.Л. Борхеса /17/, где одним и тем же словам из сервантесовского "Дон-Кихота" придается совсем другой, более глубокий смысл только лишь потому, что их, якобы, написал наш современник.
Проблема внешнего и внутреннего в познании человека человеком
В области социальной психологии (в социальной перцепции) интерпретация конкретизируется, связывается с восприятием и пониманием человеком другого человека, его состояний и личных черт путем создания и проверки гипотез относительно сущности его внутреннего "Я" на основе внешних проявлений этого "Я". В связи с этим, далее мы рассмотрим ряд вопросов и проблем, касающихся интерпретации этого внешнего "Я" - невербального поведения человека.
Поскольку в социальной психологии в связи с исследованиями интерпретации невербального поведения получают свое конкретное преломление те или иные философские и общепсихологические подходы и взгляды на проблему внешнего и внутреннего, мы кратко остановимся на них. В философии данная проблема получила рассмотрение в работах, посвященных исследованию категорий "сущность-явление", "форма-содержание" /143/. В них показано, что "форма органически включается в содержание, является его моментом и соотносится с ним как часть с целым" /там же, 275/. Форма и содержание находятся в неравнозначной зависимости друг от друга. Содержание - "определяет форму, его изменения вызывают соответствующие изменения в форме", которая "оказывает обратное воздействие на содержание, способствует его развитию или тормозит последнее" /там же/.
Таким образом, содержание постоянно меняется, форма же остается некоторое время устойчивой, неизменной, до тех пор, пока конфликт между содержанием и формой не уничтожает старую форму и не создаст новую.
Внешнее и внутреннее - это взаимосвязанные философские категории. Внешнее выражает свойства предмета как целого и способы его взаимодействия с окружающей средой. Что же касается внутреннего, то к нему относятся строение самого предмета, его состав, структура и связи между элементами. Внешнее дается в процессе познания непосредственно. Познание внутреннего требует теоретического исследования, в ходе которого вводятся так называемые "ненаблюдаемые сущности" - идеализированные объекты, законы и тому подобное /136, 86/. Сущность - это внутреннее, которое неотделимо от вещи, необходимо присутствует в ней, пространственно находится внутри вещи. Явление - форма выражения сущности. Оно не совпадает с нею, отличается, искажает ее, что обусловлено взаимодействием предмета с другими предметами. Для того чтобы отразить такое искажение в восприятии человека, вводится в систему философских категорий категория "видимость". Видимость - "представляет собой единство субъективного и объективного, в то время как явление целиком объективно"/143, 297/.
Философская проблема внешнего и внутреннего приобретает свою особую специфику в тех случаях, когда объектом познания выступает человек. Проблема исследования внутренних, сущностных свойств человека, его личностных особенностей на основании каких-либо внешних признаков имеет свою давнюю историю. Она уходит своими корнями к работе Аристотеля "Физиогномика", к его поискам взаимосвязи внешнего и внутреннего как в общем, философском плане, так и конкретно в изучении человека. Анализируя "Физиогномику" Аристотеля, А.В. Лосев указывает на то, что в этой работе Аристотель исходит из того, что: "тело и душа слиты друг с другом таким образом, что становятся друг для друга взаимной причиной большинства состояний" /81, 330/. Аристотель приходит к следующему выводу: "при любом внутреннем состоянии можно достигнуть любого внешнего выражения, которое вовсе не соответствует внутреннему состоянию" /там же, 331/. Утверждая, что "внутреннее выражается во внешнем, а внешнее выражает внутреннее" - (это является для Аристотеля общим подходом) - он "вовсе не исключает, что может существовать внешнее, которому уже давно ничего не соответствует во внутреннем, или соответствует только до некоторой степени, а также может существовать такое внутреннее, которому далеко не всегда обязательно соответствует что-нибудь внешнее" /там же, 333/.
Появление среди философских работ Аристотеля данного исследования не кажется случайным, учитывая рождение и расцвет тех культурных феноменов, которые связываются с античностью. Среди них - древнегреческий театр, в котором внешнему выражению внутренних состояний придавалось большое значение. Актеры по ходу пьесы меняли маски, так как зритель должен был видеть именно ту маску, выражение которой соответствовало внутреннему состоянию актера, обусловленному логикой происходящего. Греческая скульптура и графические изображения также свидетельствуют о весьма тонкой передаче внутренних состояний и личностных качеств, изображаемых богов или героев. В то же время, на этом раннем этапе изучения внешнего проявления устойчивых черт и характеристик личности для исследователя в большей степени представляли интерес статические компоненты внешности человека, а не динамические. Это, по всей видимости, связано со стремлением установить однозначные соответствия между внутренним и внешним, а также с трудностями фиксации и анализа быстро проходящих, сиюминутных проявлений. Так, среди признаков, по которым, по мнению Аристотеля, можно распознать характер человека преобладают такие как: тип тела, фигура, цвет, волосатость, гладкость, мясистость и т.д., хотя выражение лица, движения, голос, также присутствуют в его анализе. Все признаки он соотносит с признаками животных: если у человека большие глаза - он ленив (сходство с волом), маленькие глаза - значит он малодушен (сходство с обезьяной), если у него рыжие волосы - он хитрый (сходство с лисой) и т.п. Подобный подход во многом является следствием максимализма античной науки, которая ставила перед собой совершенно непосильную для нее задачу - познать всю природу человека. В то время ученые не могли понять всю бесконечную сложность явлений /43/.
Клинико-психологический анализ проблемы соотношения внешнего выражения и внутреннего "Я" личности
В области невропатологии и психиатрии интерес к внешнему проявлению внутренних состояний, по мнению М.С. Роговина /103/, во многом обусловлен задачами диагностики заболеваний, систематизации диагностических признаков.
В историческом плане, следует отметить, что в России упор на изучение динамических моментов во взаимодействии внешнего и внутреннего, на отражение психических состояний в движениях лица, тела, в физиологических проявлениях делал в своих трудах в начале 20 века И.А. Сикорский. Анализ его взглядов представлен в работах В.В. Мироненко /87/, В.А. Журавель /44/, В.А. Лабунской /77/. Особое внимание И.А. Сикорский уделял мимике, подчеркивая всю сложность экспрессивных проявлений. Кроме того, он обращал внимание на движения рук, глаз, телодвижения, позы, анализировал сложные психологические состояния в их взаимосвязи с возрастными, антропологическими, половыми профессиональными и патологическими особенностями /44/.
В более поздний период, в конце 60-х годов, в трудах Л.М. Сухаребского (анализ его работ представлен в /77; 87/) также утверждается динамический подход к мимике, а ее особенности связываются с наличием определенных заболеваний, с глубинными нарушениями личности (психозы, эпилепсия, шизофрения, психогенные травмы и т.п.).
В это же время появляются работы, в которых фотографии тех или иных мимических проявлений служат учебным материалом, иллюстрирующим особенности протекания определенного заболевания или других патологического состояния/137/.
Следует отметить, что в России также проводились исследования, в которых в русле неврологии и психиатрии велись поиски однозначных соответствий между внутренними факторами и внешними показателями. Так, в первой трети XX века появились работы (находившиеся под влиянием идей Кречмера и отголосков физиогномических представлений), направленные на поиск связей конкретных черт внешности с тем или иным заболеванием или личностными характеристиками. В конце 20-х годов XX века Н.Н. Корганов попытался "уловить типичные морфологические и функциональные особенности в построении тела истеричных" /56, 506/. По его мнению, истеричных нельзя отнести к какому-то одному из известных конституциональных типов (дигестив-ный, респираторный, атлетоидный), но можно выделить в отдельный "конституциональный круг", исходя из их морфологических особенностей. Истеричные женщины, согласно данным автора, характеризуются следующими особенностями строения: "это чаще широкие, округленные, пластичные лица, глядящие моложе своего возраста и несущие в своих контурах элементы инфантилизма" /там же, 510/. Кроме того, они отличаются инфантильным лбом, широким тупым и вздернутым носом, малоразвитыми надбровными дугами, выпуклой, похожей на цилиндр грудной клеткой и т.п. В это же время Г.О. Гольдблат утверждал, что, несмотря на критические замечания в отношении физиогномики со стороны ряда авторов, на ее стороне народная мудрость и повседневный опыт, основанный на частом совпадении "известных психических черт и определенных телесных особенностей" /30, 518/. По его мнению, "даже в пресловутой френологии кроется известное ядро истины" /там же, 519/. Автора интересовало каким образом те или иные соматические признаки конституционального характера могут выступать в качестве физиогномических признаков, а также отношение внешнего строения тела к особенностям работы органов внутренней секреции.
Несмотря на более чем двухтысячелетнюю историю, направление исследований, предполагающее поиск типологических черт в облике человека, однозначных взаимосвязей психических и соматических признаков в норме и патологии вовсе не исчерпало себя. Работы подобного плана относят в настоящее время к области функциональной антропологии или психоморфологии. Анализ этого направления представлен в исследовании В.И. Куликова /62/. Автор выделяет 23 психоморфологических типа конституции человека. В качестве полярных морфологических признаков выступают: показатели длины ног, шеи, подбородка, носа; форма лица бровей, скул; приподнятость-опущенность уголков рта; стрижка и т.п. Так, выпуклые глаза связываются автором с женственностью, экзальтированностью, эмоциональной незрелостью, доверчивостью. Высокий лоб с правдивостью, немелочностью. Большой нос с неэмпатийно-стью, мужественностью, конфликтностью и т.п.
Рассмотренные нами выше (в 2.1.) моменты диалектики формы и содержания, сущности и явления редуцируются автором к положению о "неразрывности, взаимосвязи и взаимообусловленности структуры (формы) и функций (содержания)" /там же, 88/. Отсюда автор делает вывод о том, что: "характер можно определять не только по тестам, но и внешним признакам в натуре или по фото" /там же, 49/. Для определения структурной индивидуальности человека В.И. Куликов предлагает тест, состоящий из рисунков тех или иных элементов внешнего облика человека, направленный на выявление его психологических особенностей.
Наиболее полно проблема внутреннего и внешнего в клинико-психологическом аспекте освещается в работе М.С. Роговина /103/. Он касается данного вопроса в связи с существованием расстройств соматического или нервно-психического характера, при которых о заболевании и особенностях его протекания врач может судить по мимике и пантомимике больного, когда внешность человека в целом может выступать в качестве диагностического признака.
М.С. Роговин указывает на важность экспрессивных признаков для диагностики психических заболеваний, обращает внимание на важность интуитивных аспектов познания человеком другого человека.
Автор делит экспрессивные проявления на пять относительно самостоятельных областей. Это: 1) физиогномика; 2) мимика; 3) жесты и моторика (пантомимика); 4) голос, манера разговора; 5) почерк.
Рассматривая проблему экспрессии в исторической перспективе, начиная от Гиппократа и Аристотеля до современных исследователей, автор обращает внимание на то, что понимание экспрессивных признаков как однозначного свидетельства конкретного заболевания сменяется вероятностно-статистическими представлениями. При этом учитывают ситуативные моменты, прошлый опыт, своеобразие личности и т.п. По мнению М.С. Роговина, если в норме экспрессивные проявления обусловливаются ситуативными факторами, прошлым опытом, то при патологии происходит смещение, сдвиг, внутренние факторы, обусловленные характером заболевания, начинают играть большую роль, чем внешние, социальные.
Анализ соотношения компонентов в структуре интерпретации невербального поведения
Социально-психологическая интерпретация невербального поведения подразделяется на виды в зависимости от содержательной дифференцированное, а также, от соотношения содержательных компонентов с эмоционально-оценочными суждениями. 2. Содержательная дифференцированность и направленность интерпретации обусловлены, с одной стороны, социально-психологическими характеристиками личности субъекта интерпретации, с другой стороны, социально-психологическими задачами межличностного и внутригруппового взаимодействия. 3. Степень выраженности социальных потребностей субъекта интерпретации в совместной деятельности и близких отношениях оказывает более сильное воздействие на содержательную дифференцированность интерпретации невербального поведения, чем уровень развития его социально-психологических качеств и способностей к эмоциональной эмпатии. Задачи исследования: 1. Осуществить теоретический анализ проблемы интерпретации в социальной психологии, выделить характеристики интерпретации, осуществить теоретический анализ проблемы интерпретации невербального поведения и определения структуры интерпретации, определить место эмоционально-оценочных суждений в структуре познавательной деятельности человека. 2. Разработать план эмпирического исследования. 3. Определить особенности структуры интерпретации невербального поведения: удельный вес компонентов, взаимосвязи между показателями выраженности компонентов, соотношение обязательных и факультативных компонентов. 4. Изучить динамику содержательных и эмоционально-оценочного компонентов в структуре интерпретации невербального поведения в результате воздействия социально-психологических факторов. 5. Установить взаимосвязи между показателями, отражающими особенности структуры интерпретации невербального поведения, и социально-психологическими характеристиками личности субъектов интерпретации такими как: выраженность социальных потребностей, уровень развития эмпатии и качеств, определяющих общение и взаимодействие с другими людьми. 6. Осуществить анализ содержания интерпретации в зависимости от направленности социально-психологического воздействия и социально-психологических характеристик личности субъектов Методы эмпирического исследования: 1. Для определения уровня развития эмпатийной тенденции применялась "Шкала эмоционального отклика" А. Меграбяна, Н. Эпштейна /78/. 2. Для оценки выраженности ряда основных социальных потребностей личности применялся "Опросник межличностных отношений В. Шутца", адаптированный А.А. Рукавишниковым /110/. Данный опросник диагностирует выраженность следующих потребностей: потребности (стремления) принадлежать к различным социальным группам, включаться в их деятельность (1е); потребности (стремления) контролировать других (Се); потребности в близких отношениях (Ае); потребности в том, чтобы другие включали субъекта в свою деятельность (Iw); потребности в контроле со стороны других (Cw) и потребности в том, чтобы другие устанавливали близкие отношения (Aw). 3. С целью диагностики степени выраженности личностных характеристик субъектов использовался 16-факторный опросник Р. Кэттела /131/. 4. Для выявления структуры и содержания интерпретации невербального поведения использовалась методика "Свободной семантической оценки невербального поведения" (далее по тексту МССО), разработанная В.А. Лабунской /69/. МССО позволяет анализировать суждения, мнения субъекта интерпретации по поводу предъявляемых изображений невербального поведения. Анализ индивидуальной структуры интерпретации дает информацию о соотношении и содержании ее компонентов, а также, о дифференцированно-сти (сложности) интерпретации.
В качестве метода направленного социально-психологического воздействия применялся танцевально-экспрессивный тренинг, разработанный Т.А. Шкурко /146/.
Достоверность полученных результатов обеспечивалась использованием математических методов: корреляционного анализа, анализа знаковых рангов Уилкоксона. Обработка производилась с помощью компьютерной программы анализа данных "Statgraphics".
Объект исследования: Эмпирическим объектом исследования явились 114 человек. Среди них - студенты 3-4 курсов факультета психологии РГУ, студентки 4 курса Ростовского педагогического университета (факультет дошкольного воспитания), сотрудники городского молодежного телефона доверия, участники самодеятельного театрального коллектива. Большинство имеют неполное высшее образование, лишь у незначительной части - образование высшее и неполное среднее. Средний возраст исследуемых находился в границах от 20-25 лет.
Первый этап включал исследование структуры интерпретации и определение социально-психологических особенностей личности участников групп. Для этого испытуемые заполняли опросники В. Шутца (ОМО), Р. Кэттела, А. Меграбяна и Н. Эпштейна, выполняли задания методики "Свободной семантической оценки" (МССО) В.А. Лабунской.
На втором этапе, с целью исследования динамики компонентов структуры и содержания интерпретации была выделена экспериментальная и контрольная группы. Экспериментальной группой явилась учебная группа психологов 3 курса Ростовского госуниверситета в количестве 15 чел. В качестве контрольной группы выступила учебная группа психологов 4 курса Ростовского педагогического университета в количестве 14 чел. В экспериментальной группе задания МССО испытуемые выполняли до начала тренинга и сразу после его окончания, в контрольной группе - до и после окончания контрольного периода. Второй этап проводился с использованием танцевально-экспрессивного тренинга общей продолжительностью 16-18 часов (4-5 занятий по 4 часа). Занятия проходили в экспериментальной группе с периодичностью 1 раз в неделю в течение месяца под руководством Т.А. Шкурко.
