Содержание к диссертации
Введение
1. Генезис правовых основ статуса Каспийского моря 15
1.1. Формирование правового статуса Каспийского моря на рубеже XVI- началаXXвеков: содержание и особенности 15
1.2. Развитие правового статуса Каспийского моря в советский период российской государственности 24
1.3. Эволюция взглядов на правовой статус Каспийского моря в постсоветский период 39
2. Основные направления деятельности России в формировании правовых основ использования Каспийского моря (историческая ретроспектива) 67
2.1. Эволюция правовой регламентации торгового и военного судоходства и ее современное содержание 67
2.2. Развитие российского законодательства в сфере установления правил рыболовства в Каспийском море 99
2.3. Роль России в обеспечении экологической безопасности прикаспийского региона 118
2.4. Правовые особенности и содержание регламентации распределения минеральных ресурсов дна Каспийского моря 128
Заключение... 153
Библиография 157
Приложения 170
- Формирование правового статуса Каспийского моря на рубеже XVI- началаXXвеков: содержание и особенности
- Эволюция взглядов на правовой статус Каспийского моря в постсоветский период
- Эволюция правовой регламентации торгового и военного судоходства и ее современное содержание
- Роль России в обеспечении экологической безопасности прикаспийского региона
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена теоретической и практической значимостью проблемных вопросов, связанных с формированием правовых основ государственного регулирования отдельных видов деятельности, а также использования ресурсов Каспийского моря в условиях неурегулированности его правового статуса.
Россия — исторически ведущая морская держава. Она заслужила этот статус благодаря географическому положению с выходом в три океана и протяженности морских границ, а также огромному вкладу в изучение Мирового океана, в развитие морского судоходства, многим великим открытиям, сделанным известными русскими мореплавателями и путешественниками1.
В' сложных условиях становления новой российской государственности особые-, требования предъявляются к правовому обеспечению преобразований, происходящих во всех сферах общественной жизни. Законодательная база должна адекватно отражать данные изменения в условиях движения России к гражданскому обществу и правовому государству. В процессе формирования правовых основ использования водных пространств, омывающих территорию нашей страны, необходимо использовать лучшие достижения мировой юридической мысли, учитывая, в то же время, специфику Российской Федерации.
В течение последнего времени формируется государственно-правовой механизм использования Каспийского моря. В связи с этим, возникают различного рода проблемы, среди которых главные - неурегулированность статуса Каспия между всеми прикаспийскими государствами, несовершенство законодательства, неадекватность структуры и
1 Морская доктрина Российской Федерации на период до 2020 года (утв. Президентом РФ от 27 июля 2001 г.) / Официальный сайт Президента России в Internet ()
организационных, финансовых возможностей системы государственных, муниципальных органов потребностям общества.
Между тем результаты историко-правового анализа российского законодательства позволяют рассматривать правовую регламентацию статуса Каспия в качестве фактора, оказывающего существенное влияние на формирование современного подхода к данной проблеме. Россией накоплен богатый опыт государственно-правового регулирования отношений связанных с судоходством, рыболовством, охраной окружающей среды, рационального использования ее компонентов. Совершенствование правовых механизмов должно осуществляться на основе учета и всестороннего изучения данных тенденций. Недооценка влияния последних может привести к принятию решений, которые противоречат характеру взаимоотношений общества и природы, в течение более чем тысячелетней российской истории являвшихся одним из важнейших факторов политического, хозяйственного, социального развития. Изучение истории становления статуса Каспия и роли России в этом процессе позволяет выявить испытанные временем подходы к правовой регламентации статуса Каспийского моря, использовать в ходе происходящей модернизации российского общества неоправданно забытый опыт деятельности России в этой сфере.
Теоретическая и практическая значимость исследования данных вопросов представляется очевидной, поскольку, с одной стороны, позволяет осуществить комплексный анализ процесса формирования правовых основ статуса Каспия, а с другой - дает возможность для проведения целого ряда интересных аналогий в сфере восприятия позитивного опыта и недопущения имевшихся ошибок государственно-правового строительства.
Таким образом, актуальность научного исследования объясняется тем, что в современной России в условиях неурегулированности правового статуса Каспия активно ведется поиск наиболее оптимальной модели организации правовых основ использования пространств Каспийского моря,
гармонично сочетающей в себе такие элементы как регламентация торгового и военного судоходства, регулирование рыболовства, ответственность за обеспечение экологической безопасности Каспийского региона. По этой причине, безусловно, анализ опыта, накопленного Россией за время становления и развития российского законодательства в сфере формирования правового статуса Каспийского моря, особенно в период, когда решение вопроса о разграничении прав на ресурсы Каспия между вновь образовавшимися независимыми прикаспийскими государствами откладывается на неопределенный период, представляет значительную ценность для российской правовой науки.
Степень научной разработанности темы. Анализ источников, посвященных исследованию проблемных вопросов, связанных с формированием правовых основ статуса Каспийского моря, а также использования его ресурсов в условиях неурегулированности правового статуса, свидетельствует о недостаточности внимания юридической науки к исследуемой проблематике.
В разное время проблемы становления и развития основ правового регулирования статуса Каспийского моря исследовались многими видными советскими, российскими, зарубежными учеными, как теоретиками, так и практиками. Среди них можно выделить таких исследователей, как Ю.Г. Барсегов, СВ. Молодцов, П.Б. Бараболя, И.Е. Тарханов, А.А. Ковалев, К.А. Бекяшев, СБ. Дьяченко, Г.Г. Шинкарецкая, Ю. Мерзляков, Ф.Ф. Мартене, Ю.Е. Федоров, A.M. Муртазалиев, Р.Ф. Мамедов, А.Т. Усталь, А.Н. Николаев, М.А. Сарсенбаев, А.В. Остромецкий, А.А. Салимгерей. В иностранной правовой литературе можно выделить труды Л. Оппенгейма, Д. Коломбоса, Я. Броунли, X. Лаутерпахта, К. Питтинджера, Г. Вейсберга, Ч.Ч. Хайда, А. Фердросса и др.
В то же время законодательный аспект становления и развития основ правового регулирования статуса Каспийского моря в российском
правоведении недостаточно разработан. Свидетельством этому, может являться большое количество научных исследований, посвященных международно-правовому и политическому ракурсу формирования основ правового регулирования статуса Каспийского моря. Однако работ, рассматривающих исторические и юридические предпосылки формирования правового статуса Каспийского моря, проводящих анализ российского законодательства о регулировании различных видов деятельности в Каспийском регионе, крайне мало. Наиболее значительные пробелы имеются в изучении законодательства советского периода о регулировании и охране окружающей среды Каспия. Между тем именно оно является одним из наиболее значимых этапов на пути становления нормативно-правовой базы по формированию . российского природоохранного законодательства прикаспийского региона после распада Советского Союза и суверенизации прикаспийских государств.
По нашему мнению, именно данный дисбаланс требует дополнительного изучения юридического аспекта формирования, становления и развития основ правового регулирования статуса Каспийского моря в российском законодательстве. Более глубокое изучение указанной проблемы будет способствовать дальнейшему совершенствованию юридических подходов к регулированию хозяйственной деятельности на Каспии в сегодняшней России.
Объектом исследования являются правоотношения в сфере формирования правовых основ использования Каспийского моря, экономические и геополитические предпосылки становления основ правового регулирования статуса Каспия, исторический процесс развития государственно-правового регулирования различных видов деятельности в указанном регионе.
Предмет исследования составили нормы законодательных актов различных эпох в правовой истории России, связанные с регулированием
различных элементов деятельности на Каспии, теоретические и историко-правовые взгляды на природу и процесс становления статуса Каспийского моря в российском законодательстве.
Цели и задачи исследования. Цель исследования состоит в том, чтобы на основе теоретических и общеметодологических положений правовой науки и положений, присущих отраслевым юридическим дисциплинам, изучения истории торгового, рыболовного, экологического, а также морского законодательства России, данных геополитических и исторических наук комплексно и всесторонне исследовать особенности развития и становления основ правового регулирования статуса Каспийского моря в российском законодательстве в период XVII в. - XX в. с учетом актуальности исторического опыта нашей страны в современной правотворческой деятельности.
Исходя из указанной цели автором ставились и в процессе исследования решались следующие задачи:
осуществить ретроспективный анализ содержания и особенностей процесса формирования правового статуса Каспийского моря на рубеже XVII в. - начала XX в.;
исследовать развитие правового статуса Каспийского моря в советский период российской государственности;
рассмотреть эволюцию взглядов на правовой статус Каспия в постсоветский период;
изучить генезис правовой регламентации торгового и военного судоходства, а также раскрыть его современное содержание;
наметить основные направления развития российского законодательства в сфере установления правил рыболовства в Каспийском море;
определить историческую роль России в обеспечении экологической безопасности прикаспийского региона;
- проанализировать правовые особенности и содержание регламентации распределения минеральных ресурсов дна Каспия.
Методологическую основу диссертации составили принципы познания социально-юридических явлений в их историческом развитии, взаимосвязи и взаимообусловленности, с точки зрения теории и практики, истории и современности.
В качестве основных методов использованы как общенаучные методы - восхождения от абстрактного к конкретному, единства исторического и логического, системного подхода, так и специальные - конструирование теоретической модели и т.д.
Общенаучные методы преимущественно использованы в процессе теоретического обоснования проблемы, при раскрытии вопросов становления и развития основ правового регулирования статуса Каспийского моря, определения места и роли правовых основ использования Каспийского моря в механизме государства, а также выявления специфики указанного водного бассейна.
Частные и специальные методы исследования применялись в процессе конкретизации общеправовых положений и принципов и их адаптации к специфике правового регулирования торгового, военного судоходства, рыболовства и других видов деятельности.
Особое значение в ходе исследования придавалось функциональному и системно-структурному подходу к предмету исследования. Кроме того, в процессе работы диссертантом активно использовались методы историко-правового и сравнительно-юридического анализа.
Теоретической основой диссертации послужили труды отечественных и зарубежных ученых, принадлежащих к различным эпохам, направлениям и школам. Общетеоретическую базу исследования составили труды таких видных ученых, как С.С. Алексеев, Б.К. Бабаева. В.М. Баранова, П.П. Баранова. Ю.Я. Баскина, Я. Броунли, СВ. Боботова, К.А. Бекяшев, Г.
Вейсберга, В.П. Казимирчука, В.Н. Карташова, А.И. Королева, С.А. Королева, В.Н. Кудрявцева, В.В. Лазарева, Е.А. Лукашевой, Д.И. Луковской, B.C. Нерсесянца, Л.А. Николаевой, И.Ф. Покровского, В.П. Сальникова, И.Н. Сенякина, И.Е. Тарханова, Л.Б. Тиуновой, Б.С. Эбзеева, А.И. Экимова, Н.Г. Янгола, Л.С. Явича Ю.Г. Барсегова, СВ. Молодцова, П.Б. Бараболя, А.А. Ковалева, СБ. Дьяченко, Г.Г. Шинкарецкой, Ю. Мерзлякова, Ф.Ф. Мартенса, Ю.Е. Федорова, A.M. Муртазалиева, Р.Ф. Мамедова, А.Т. Усталья, А.Н. Николаева, М.А. Сарсенбаева, А.В. Остромецкого, А.А. Салимгерея, Л. Оппенгейма, Д. Коломбоса, X. Лаутерпахта, К. Питтинджера, Ч.Ч. Хайда, А. Фердросса и других.
В качестве нормативно-правовой базы использовалось действующее законодательство РФ, законодательство по проблематике диссертационного исследования советского и дореволюционного периодов, трактаты и договоры, заключенные царским правительством, архивные материалы Российского государственного исторического фонда, фонды Российской национальной библиотеки, библиотеки академии наук, а также международно-правовые акты. Эмпирической основой послужили различные статистические материалы, данные социологических исследований, материалы научно-практических конференций. Автором был проведен анализ публикаций периодической печати по проблематике диссертации.
Научная новизна исследования состоит в рассмотрении на монографическом уровне истории становления и развития в российском законодательстве основ правового регулирования статуса Каспийского моря.
В работе предпринята одна из первых в современном отечественном правоведении попыток систематизированного исследования истории становления в Каспийском регионе правовых основ торгового, военного, рыболовного и экологического законодательства, ограниченных временными рамками XVII - XX вв.
Основные выводы и положения, выносимые на защиту:
1. Русско-турецкий договор 1724 г., будучи значительным достижением
русской политики на востоке в начале XVIII в., послужил основой влияния
России на процесс формирования правового статуса Каспия. Турция не была
допущена на побережье Каспийского моря; в Закавказье было установлено
выгодное по тем временам для России территориальное разграничение
между русскими и турецкими владениями. Но и России пришлось пойти на
существенные уступки, в том числе на признание турецкого господства над
тяготевшими к России Восточной Грузией и Восточной Арменией.
2. Процесс формирования правовых основ статуса Каспия и его
содержание со второй половины XVIII и на протяжении XIX века во многом
определялся военными успехами России в данном регионе. Гюлистанский
(1813 г.) и Туркманчайский (1828 г.) трактаты стали крупными вехами в
истории становления правового статуса Каспия. Анализ указанных правовых
актов свидетельствует о том, что воды Каспия были свободны для плавания
торговых судов прибрежных стран, коими в тот период являлись Персия и
Россия, однако, возможность иметь военный флот распространялась только
на Россию. Это означало полное подчинение Каспийского моря российской
юрисдикции или, иначе говоря, Каспий являлся внутренним водоемом
России, то есть был частью ее государственной территории.
3. Историко-правовой анализ законодательства, регулирующего
проблемы статуса Каспийского моря, в контексте его применения для
формирования современного подхода в этом вопросе свидетельствует об
актуальности следующих направлений:
- сохранение и всемерное развитие в Каспийском регионе исторически установившихся Добрососедских отношений между с прибрежными государствами (Азербайджан, Иран, Казахстан, Россия и Туркменистан), основанных на невмешательстве во внутренние дела, признании
национального суверенитета и интересов населяющих его народов, использовании Каспийского моря только в мирных целях;
трансформация международно-правовых обязательств государств Прикаспия в их внутреннее законодательство с целью более детального регулирования отношений в этой области с учетом региональных особенностей;
признание прикаспийскими государствами - правопреемниками СССР -ряда ранее заключенных по режиму использования вод Каспийского моря соглашений и договоренностей с Исламской республикой Иран, особенно соглашения от 23 марта 1940 г., устанавливающего специфический режим пользования водами и другими природными ресурсами Каспийского моря.
4. Анализ послереволюционного развития правового механизма охраны
окружающей среды в Каспийском регионе позволяет выделить несколько
этапов, содержательно отличающихся друг от друга: первый этап (1917-1922
гг.) - возникновение и становление законодательных актов об охране и
использовании природных ресурсов; второй этап (1923-1957 гг.) - активное
развитие союзного законодательства природноресурсового направления;
третий этап (1957-1963 гг.) - принятие во всех республиках СССР законов
об охране природы; четвертый этап (1968-1980 гг.) - проведение
кодификации союзного и республиканского законодательства о земле,
недрах, водах, лесах, животном мире, атмосферном воздухе; пятый этап
(1985-1990 гг.) - попытка перестроить общественные отношения в охране
природы и рациональном использовании природных ресурсов, разработать
закон об охране природы СССР и создать специальные органы управления в
СССР и республиках; шестой этап - с 1991 г. и по настоящее время,
совпавший с распадом СССР, суверенизацией России и других союзных
республик, характеризующийся пересмотром экологического
законодательства бывших союзных республик и принятие новых законов об
охране окружающей природной среды на основе преемственности и законотворчества, с учетом недостатков прежней системы правового регулирования (отсылочность, ведомственность, «диктат» подзаконных актов и др.).
5. Исходя из интересов экологической, безопасности, необходимости сохранения и воспроизводства биологических ресурсов Каспия, установления за пределами территориального моря международной зоны прикаспийских государств, а также устранения, неразрешимых иным путем, противоречий и соперничества между прибрежными государствами, претендующими на одну и ту же территорию, следует распространить на Каспий режим кондоминиума в части водной толщи, без установления режима исключительной экономической зоны.
Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что положения и выводы, формулируемые и обосновываемые в ней, дополняют, развивают и конкретизируют многие разделы истории российского права и государства. Кроме того, комплексный характер диссертации предопределяет значимость результатов исследования для философии и социологии права, политологии, истории политических и правовых учений, конституционного, таможенного, морского и международного права, а также ряда других отраслевых юридических наук.
Практическая значимость исследования состоит в том, что выводы и рекомендации, полученные в ходе работы над диссертацией, могут быть использованы в процессе правового решения.острых политических проблем в прикаспийском регионе, совершенствовании действующего законодательства, разработке новых нормативных актов, регулирующих деятельность на Каспии. Результаты исследования могут использоваться в преподавании юридических, экономических и исторических дисциплин, как в юридических, так и экономических высших и средних образовательных учреждениях.
Апробация результатов исследования. Рукопись диссертационного исследования была обсуждена и одобрена на заседании кафедры истории государства и права Санкт-Петербургского университета МВД России.
Положения диссертационного исследования отражены в опубликованных статьях и выступлениях автора. Теоретические выводы и практические рекомендации получили апробацию на научно-практической конференции «Государственно-правовые отношения в современной России: проблемы теории и практики» (Санкт-Петербург, 15 декабря 2005 г.), межкафедральных семинарах. Кроме этого, основные теоретические положения и выводы исследования опубликованы в монографии и научных публикациях автора.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, включающих семь параграфов, заключения, библиографии и приложения.
Формирование правового статуса Каспийского моря на рубеже XVI- началаXXвеков: содержание и особенности
Первые упоминания о Каспийском море находят свое отражение в античный период. В легендарных песнях поэта Гомера - аргонавты -совершали переход через Манычский пролив из Черного моря в Каспий. Описание Каспия встречается у Аристотеля, Гекатея Милетского, Геродота, Эратосфена.
Каспийское море в своей истории имело множество различных названий. Например Абескунское, Гирканское, Хазарское, Хвалынское. Названия давались морю или по названию народов, населявших побережье Каспия, или по наименованию городов или стран расположенных у берегов Каспия. История современного названия моря связана с проживавшими на его берегах - «каспиях»1.
Началом кодификации Каспия, по-видимому, следует считать 1569 год, когда в результате первой русско-турецкой войны северное побережье моря вошло в состав России. Дальнейшее договорное закрепление статуса Каспия нашло свое отражение в XVIII веке, после «Персидского похода» Петра I (1722-1723 гг.). Ослабление Сефевидской державы при шахе Султан-Хусейне (1694-1722) создало угрозу захвата Восточного Закавказья Турцией, одной из главных противниц России. После нашествия на Персию афганцев в январе 1722 года турки вторглись в Картли, находившийся под иранским протекторатом. Наследник Султан-Хусейна персидский шах Тахмасп II обратился за помощью к России, только что успешно завершившей Северную войну 1700-1721. Петр I , стремясь обеспечить русские торговые интересы на Каспии и не желая захвата Картли Турцией, решился на вооруженное вмешательство в кавказские дела.
В июле 1722 русская армия во главе с царем выступила из Астрахани. Переправившись через пограничную реку Сулак, она подчинила Тарки (Приморский Дагестан) и без боя овладела Дербентом, однако осенью из-за болезней и перебоев с продовольствием была вынуждена вернуться на родину. В 1723 русские предприняли новый поход в Восточное Закавказье. Они взяли Баку, высадили десант в персидскую область Гилян и заняли ее административный центр Решт.
В Астрахани по распоряжению Петра стали строить порт. В итоге 23 (12) сентября 1723 года между Петром I и от имени шаха Тахмаспа иранским послом Исмаилом-беком был заключен Петербургский договор. Согласно указанному договору, глава государства Персия признавал принадлежащими России города Баку, Дербент с прилегающими к ним землями и прикаспийскими провинциями Гилян, Астрабад и Мазандеран1. Договор предусматривал предоставление Россией вооруженной помощи Ирану против вторгшихся на его территорию афганцев и турок. Договор провозглашал установление постоянной дружбы между обеими странами и свободу торговли и передвижения их подданных. Заключая этот договор, Петр I стремился, главным образом положить предел турецкой агрессии в районе Каспийского моря и сохранить независимый Иран в качестве противовеса Турции.2
В 1724 русские приобретения в Закавказье были признаны Турцией. Взамен Петру I пришлось признать турецкий протекторат над Картли, Эриванским ханством и почти всем Азербайджаном.
Переход к России по Петербургскому договору 1723 года прикаспийских провинций Ирана резко обострил ее отношения с Турцией, которая не только стремилась к господству в Закавказье и Дагестане, но и надеялась использовать неустойчивое положение иранского шаха Тахмаспа, чтобы завоевать все его владения. Россия же была заинтересована в сохранении независимого иранского государства как противовеса Турции и в пресечении турецкого продвижения к Каспийскому морю. Напряженность в русско-турецких отношениях достигла высшей точки в конце 1723 - начале 1724 гг., когда Турция вторглась в Грузию и Армению и, подстрекаемая Англией стала, открыто угрожать России войной. Однако, твердая позиция, занятая русским правительством, а также посредничество Франции, опасавшейся, что русско-турецкая война повлечет за собой сближение России с Австрией, способствовали мирному разрешению конфликта. В итоге, в 1724 году в Константинополе был заключен русско-турецкий договор. По этому договору за Турцией сохранялись захваченные ею восточные области Грузии и Армении, Тебризское, Казвинское, Шемахинское ханства (но без права вводить в Шемаху свои войска и укреплять ее, кроме особых случаев, предусмотренных договором), а за Россией - города и провинции, которые она приобрела по русско-иранскому договору 1723 года. Все остальные иранские владения должны были остаться под властью иранского шаха Тахмаспа, признаваемого законным и независимым государем. Россия и Турция заявляли, что окажут ему помощь в возвращении престола, если он согласиться на предусмотренный русско-турецким договором 1724 года территориальные уступки, а в противном случае предпримут совместные усмирения «персидского смятения» и восстановят на престоле «достойнейшего из персиян», после чего больше не будут вмешиваться в иранские дела.1
В целом русско-турецкий договор 1724 года являлся значительным достижением русской политики на востоке. Турция не была допущена на побережье Каспийского моря; в Закавказье было установлено выгодное по тем временам для России территориальное разграничение между русскими и турецкими владениями. Но и России пришлось пойти на существенные уступки, в том числе на признание турецкого господства над тяготевшими к России Восточной Грузией и Восточной Арменией.
К началу 30-ых годов XVIII в. снова обострились русско-турецкие отношения. В связи с этим и в связи с укреплением положения Ирана, успешно боровшегося в это время против Турции, правительство России решило установить с Ираном тесные дружественные отношения и ради достижения этой цели возвратить ему полученные по Петербургскому договору 1723г. прикаспийские провинции. В 1732 году между Россией и Персией в городе Решт был заключен Рештский договор о сотрудничестве, касающийся судоходства и торговли. Согласно Рештскому договору провинции Гилян, Мазандеран и Астрабад возвращались Ирану без права их передачи третьему государству. Находившиеся в названых провинциях русские войска подлежали отводу за р. Куру, объявленную границей между владениями России и Ирана в Закавказье. Иран предоставлял России право беспошлинной торговли, беспошлинного транзита товаров и другие торговые льготы. Правительство Ирана обязалось возместить убытки русским купцам, пострадавшим во время волнений и войн в Иране. Кроме того, договор впервые в истории русско-иранских отношений устанавливал между странами консульские отношения1.
Эволюция взглядов на правовой статус Каспийского моря в постсоветский период
После распада СССР и образования новых суверенных государств, Каспийское море оказалось в границах теперь уже пяти стран, какими стали: Российская Федерация, Республика Казахстан, Исламская Республика Иран, Азербайджанская Республика и Республика Туркменистан. В связи с этим возникла юридическая проблема делимитации вод этого бессточного водоема. От решения данной проблемы напрямую зависит решение вопросов добычи прибрежными государствами биологических и минеральных ресурсов. Учитывая данное обстоятельство, указанная юридическая проблема стала во главу угла решения всех существующих вопросов и противоречий между государствами каспийского бассейна.
Позиция России по данной проблеме впервые была официально изложена заместителем министра иностранных дел России А. Чернышевым в октябре 1995г. «Каспий, согласно его правовому статусу, не принадлежит ни одному прикаспийскому государству, и все они имеют равные права на его. использование. В этой ситуации каждое прикаспийское государство не может не считаться с правами и интересами своих соседей по Каспию и должно осуществлять свою деятельность таким образом, чтобы не наносить им ущерба. Каспий - средоточие стратегических интересов его прибрежных стран и. стратегические интересы других стран здесь неуместны». Эта позиция была подтверждена известным.положением, что Каспий, независимо от того, является ли он морем или озером, имеет статус, определенный Советско-Иранскими г., по которым Каспий признавался Советско-Иранским, т.е. общим для прибрежных государств морем.
В настоящее время позиция России, с учетом интересов всех прибрежных государств исходит из необходимости формирования нового статуса моря с возможным разделом только дна Каспия на национальные сектора. Это предложение основывается на нормах Конвенции «О континентальном шельфе» 1958 г., по которой права государств на шельф не затрагивают правового статуса покрывающих вод. Конвенция ООН по морскому праву 1982 г. подтверждает это правило. Казахстан признал существующий статус Каспия, определенный Советско-Иранскими договорами 1921 и 1940 г.г., но с оговоркой, по которой считал существующий статус определенным не в полном объеме. В Казахстанском проекте Конвенции "О правовом статусе Каспийского моря", представленном Генеральному секретарю ООН в приложении с письмом Министра иностранных дел Республики Казахстан от 25 сентября 1997г. указывалось: "Советско-иранскими договорами регулируются лишь вопросы рыболовства и мореплавания, но самого определения правового статуса нет, как и не определены вопросы эксплуатации континентального шельфа и исключительной экономической зоны, потому что юридическое понятие континентального шельфа и исключительной экономической зоны было впервые дано в Конвенции ООН по Морскому праву 1982 г. Исходя из чего Казахстан занял позицию, основанную на том, чтобы распространить на Каспий отдельные положения Конвенции 1982г. и рассматривать Каспий как море. Дно и недра Каспия должны быть делимитированы между прибрежными государствами, которые будут обладать национальной юрисдикцией и исключительными правами относительно разведки и разработки минеральных ресурсов в своей части моря. При этом учитываются не только международные правила, но и практика государств, сложившаяся на протяжении многих десятилетий, особенно практика СССР и Ирана на Каспии, где они самостоятельно и без взаимных консультаций добывали нефть. То есть Казахстан следовал сложившемуся обычному праву, которое фактически служило правовой основой Советско-Иранской деятельности по добыче каспийской нефти".1 Азербайджанская позиция по статусу Каспия выражалась в том, что Каспий подпадает под определение пограничного озера как водный бассейн, не имеющий естественного соединения с Мировым океаном и окруженный сухопутной территорией двух или более государств. "В основу подхода к определению статуса Каспия могут быть положены общепринятые нормы морского права, обычного права и локальной договорной практики, регулирующей статус озер".2 Туркменская позиция основывается на признании Каспия озером. Туркменистан настаивает на разделе Каспия по секторальному принципу. В средней части Каспия необходимо установить 20-мильную зону для свободного судоходства . Иранская позиция была аналогична изначальной российской. "Проблемы правового статуса и режима Каспийского моря, представляющего собой уникальный водоем, носят сугубо региональный характер. Любые вопросы, касающиеся регулирования использования Каспийского моря и его ресурсов должны решаться в рамках международных договоров с учетом их равных прав, а также взаимных интересов. Все права в отношении Каспийского моря и его ресурсов принадлежат прикаспийским государствам и только они вправе определять правила деятельности на Каспии". По вопросу является ли Каспий озером или морем имеются различные мнения юристов. Обычно в качестве критериев используются такие показатели, как соленость (озера, как правило, пресноводные, тогда как моря - соленые), размеры, содержание минералов, наличие континентального шельфа, возраст и так далее. С точки зрения большинства из этих критериев Каспий скорее является морем, а не озером.
Если Каспий является морем, то он, естественно, попадает под все положения принятой в 1982 году Конвенции ООН по морскому праву с учетом возможных оговорок прибрежных государств, в том числе признания Каспийского моря замкнутым морем. По определению части X Конвенции ООН по морскому праву «замкнутое или полузамкнутое море означает залив, бассейн или море, окруженное двумя или более государствами и сообщающееся с другим морем или океаном через узкий проход, или состоящее полностью или главным озером из территориальных морей и исключительных экономических зон двух или более прибрежных государств.1
Видный российский специалист А. Рогинько пишет: «в действительности же уникальная ситуация с Каспием Конвенцией ООН по морскому праву не охватывается. В частности положения Конвенции (ст. 122-123) относятся к бассейнам или морям, окруженным двумя или более государствами, и сообщающимся с другим морем или океаном через узкий проход. В этом их принципиальное отличие от Каспия: именно наличие прохода, соединяющего пространство замкнутого или полузамкнутого моря с мировым океаном, не позволяет исключить в нем мореплавание со стороны неприбрежных государств».
Эволюция правовой регламентации торгового и военного судоходства и ее современное содержание
Торговое судоходство. Каспийское море с древнейших времен является одним из ключевых торговых водных путей проживающих на берегах Каспия народов. Как отмечает иранский историк Раин Исмаил, Каспийское море служило средством коммуникации и торговли для стран и народов, расположенных вокруг него, испокон веков, и оно сыграло большую роль в установлении и развитии торгово-экономических отношений стран двух континентов. Особенно большую роль оно сыграло в налаживании коммерческих отношений между русскими княжествами и азиатскими странами, в частности, Ираном и Индией1.
В отличие от соседних акваторий Персидского залива, Средиземного и Черного морей, где судоходство зародилось вместе с появлением человеческого общества, сведения о судоходстве на Каспии появляются значительно позднее. Ранние сведения об использовании Каспийского моря для перевозки товаров мы находим у Страбона. Имеются также сообщения о возникавших в древности идеях соединения Каспия с Черным морем судоходным каналом. То обстоятельство, что эти планы не реализовались, связано было не столько с техническими трудностями, сколько с тем обстоятельством, что основные магистральные пути вели от Каспия к портам Средиземного моря.3
Одно из первых упоминаний о торговом судоходстве на Каспии приходится на 760-761 года, когда южная часть Каспия была завоевана Аббасидами, Вплоть до 1722 года регион находился под влиянием Персии. Правящая династия Сефевидов (1501-1722) придавала Каспию огромное значение. Активизировалось торговое судоходство, здесь бывали генуэзские, а позже британские купцы.1 Важно отметить, что в период персидского господства, русские купцы использовали Каспий в качестве торгового маршрута. Достаточно вспомнить о «Хождении за три моря» тверского купца Афанасия Никитина (1468-1474гг.), побывавшего во второй половине XV века в Дербенте и Баку по пути в Индию, и купца Федота Котова, совершившего в 1623 году путешествие через Астрахань в Иран .
Правовая регламентация торгового судоходства на Каспийском море впервые была заложена Петербургским трактатом 1723 г., появившимся в результате известного похода Петра І в Персию. Трактат своей четвертой статьей провозглашал установление постоянной дружбы между Россией и Персией, свободу торговли и передвижения их поданных, осуществляемую, в том числе, через Каспийское море3. Правда, в Трактате отсутствует прямое указание на свободу торгового судоходства в Каспийском море, тем не менее, по смыслу ст. IV предполагалось развивать торговые отношения посредством купцов обеих стран, для которых в те годы наиболее удобным и выгодным транспортным средством передвижения и перевозки было торговое судно, а торговой артерией - Каспий.
21 января 1723 г. между Россией и Персией был подписан Рештский договор, который возвратил Персии провинции Гилян, Мазандаран и Астрабад без права их передачи третьему государству. Также была возвращена и часть Каспийского моря, прилегающая к указанным территориям . Россия, в свою очередь получила право беспошлинной торговли, беспошлинного транзита товаров и другие торговые льготы»2.
Гянджинсний .трактат 1735 г. фактически подтвердил вышеуказанную передачу по Рештскому договору.3
Правовым последствием русско-персидской воины 1804-1813 гг., стало подписание Гюлистанского трактата, в соответствии с которым, несмотря на переход Каспия полностью под суверенитет России, Персии разрешалось осуществлять свободное торговое судоходство на озере в соответствии со ст. V Трактата. Указанная статья устанавливала, что «Российским купеческим судам, по прежнему обычаю предоставляемся право плавать у берегов Каспийского моря...» Такое же право «предоставляется и Персидским купеческим судам...»4.
Туркманчайский трактат 1828 г. заменил Гюлистанский 1813 г. и своей ст. VIII вновь провозгласил свободу торгового судоходства.5
После создания советского государства принцип свободы судоходства на Каспии стал распространяться не только на торговые суда, но и, как ранее отмечалось, на военные. Такой принцип был согласован и включен в содержание ст. 11 Договора 1921: «Исходя из того соображения, что в силу провозглашенных в ст.1 настоящего договора принципов, утратил также силу и мирный трактат, заключенный между Персией и Россией в Туркманчае 10 февраля 1828 года, ст. 8-я которого лишала Персию права иметь флот на Каспийском море, обе высокие договаривающиеся стороны согласны, что с момента подписания настоящего договора они будут в равной степени пользоваться правом свободного плавания по Каспийскому морю под своим флагом».
В полном соответствии с этим положением находятся ст. 16 и ст. 14 соответственно Договоров о поселении, о торговле и о мореплавании 1931 и 1935 гг., а также ст.13 Договора о торговле и мореплавании 1940 г., которые предписывают, что на всем протяжении Каспия могут находится только суда, принадлежащие Советскому и Иранскому правительствам.
Оценивая Договор 1940 г. Вахид Мазендрани отметил, что он занял важное место в системе договоров, регулирующих правовой режим Каспийского моря и внес большой вклад в определение условий и правил мореплавания.1
Можно констатировать, что на Каспии сформировался принцип свободы торгового судоходства, который в основе своей опирался на концепцию «Mare liberum» - свободного моря выдвинутую в 1609 г. Гуго Гроцием)3.
Одновременно в советско-иранских договорах нашло свое отражение положение о свободе захода в порты и пользования портовыми сооружениями и причалами, которое, как известно, составляет часть содержания общего принципа свободы торгового судоходства, предусмотренной в Хельсинкских правилах 1966 г. (пункт "в" ст. XIV).
В частности, Гюлистанский трактат 1813 г. и Туркманчайский трактат 1828г. соответственно в статьях II и VIII предоставляли купеческим судам Персии, равно как и судам России право приставать к береговым сооружениям Каспийского моря.
В свою очередь, в Договоре 1921г. предусматривалось наряду с безвозмездной передачей Ирану со стороны Советского государства порта Энзели со всеми товарными складами, оборудованием и сооружениями (пункт «д» ст. 10), право обоих государств не только свободно плавать по
Каспию, но и свободно пользоваться портами друг-друга (ст.11).
Вскоре, 1 октября 1927 г. в полном соответствии со ст. 10 этого Договора произошел обмен нотами между советскими и иранскими правительствами о порте Энзели, которые занимают хотя и не главное, но довольно важное место в истории кодификации правового режима портов Каспия.
Роль России в обеспечении экологической безопасности прикаспийского региона
Впервые вопрос об охране природы Каспийского моря в правовом аспекте был затронут в ходе обсуждения и подписания Советским Союзом и Персией Соглашения об эксплуатации рыбных промыслов южного побережья Каспийского моря от 1 октября 1927 г. В этот же день, одновременно с заключением соглашения, министры иностранных дел двух прибрежных государств обменялись нотами по поводу рыболовства на южном побережье Каспия, в соответствии с которыми строжайше запрещалась ловля рыбы при помощи употребления химических или взрывчатых веществ и тому подобных средств. Для этого в нотах были согласованы зоны, запрещенные для рыболовства с целью лучшей охраны рыбных запасов и предоставления рыбе возможности свободного икрометания.1
В соответствии с советско-иранским Договором 1940 г. стороны условились, что в отношении санитарных мер, подлежащих применению к судам одной из них во время пребывания в портах соответственно СССР и Ирана, будут применяться нормы Международной Санитарной Конвенции 1926г.(ст.15).
Очередным по хронологии положением, касающимся экологии Каспия, стала статья 3 Соглашения по транзитным вопросам 1937 г., согласно которой прибрежные государства, т.е. СССР и Иран, договорились не перевозить транзитом товары, которые в целях охраны животного и растительного мира, а также по причинам здравоохранения были запрещены к ввозу в прибрежные государства.
В Договор о советско-иранской границе и о порядке урегулирования пограничных конфликтов и инцидентов 1957 г. вошла ст. 10, основные положения которой были направлены на охрану пограничных вод, прежде всего, пограничных рек Аракса и Атрека от загрязнения. Так, пункт 1 ст. 10 устанавливал: "Договаривающиеся Стороны будут заботиться о том, чтобы пограничные воды содержались в надлежащей чистоте и не подвергались каким-либо искусственным загрязнениям и засорениям".
В соответствии с пунктом 2 ст. 10 пограничные проточные воды подлежат прочистке совместными усилиями, расходы за которых делятся поровну (на равных долях). "Прочистку тех участков пограничных вод, которые полностью находятся на территорий одной из Договаривающихся Сторон, эта Сторона производит за свой счет по мере необходимости"2. Значение необходимости проведения этого мероприятия объясняется тем, что именно реки, впадающие в Каспийское море являются одним из наиболее опасных источников антропогенного изменения качества его вод.
Следующим этапом взаимоотношений двух государств по поводу регламентации экологических проблем в целом и Каспия, в особенности, является Договор о развитии экономического и технического сотрудничества 1972 г. В ходе переговоров и подписания этого договора, как отмечает Али -эль Хаким, иранская сторона заявила, что снимает с себя ответственность за загрязнение Каспийского моря, т.к. в результате слива в его воды от 300 до 400 тонн нефти, оно стало огромным нефтяным колодцем3.
Несмотря на трудности, которые возникли в ходе переговоров, договор тогда удалось заключить. Более того, удалось согласовать важное положение, направленное на решение экологической проблемы, которое вошло в содержание ст.2. В ней, в частности, провозглашалось, что "экономическое и техническое сотрудничество между двумя странами... будет постоянно расширяться и развиваться в таких основных направлениях, как: ...защита окружающей человека среды"4.
Полагаем, что настоящей статьей был провозглашен принцип охраны окружающей среды, распространяющий свою юридическую силу и в отношении экологии Каспия. Если учесть, что Положения данного договора могут сохранять свою силу до сих пор, исходя из позиций, которых придерживаются сегодня новые прикаспийские государства, то эта норма может рассматриваться в качестве базового положения, на основе которого должны строиться новые, более узкие и конкретные нормы об улучшении качества вод Каспия и охране его флоры и фауны.
Относительно практики СССР следует отметить, что еще до согласования ст.2 Договора 1972 г. было принято Постановление Совета Министров СССР "О мерах по предотвращению загрязнения Каспийского моря" от 23 сентября 1968 г., которое наметило первоочередные мероприятия по предотвращению загрязнения Каспийского моря нефтью и нефтепродуктами, неочищенными промышленными и хозяйственными стоками, балластными водами с судов. В нем, в частности, отмечалось, что загрязнение резко ухудшило естественные условия обитания рыб и других водных организмов, привело к значительному сокращению численности и уменьшению вылова ценных видов рыб, оказало и продолжает оказывать губительное влияние на состояние и воспроизводство рыбных запасов Каспийского моря1.
Важным положением данного акта явилось запрещение ввода в эксплуатацию новых нефтяных скважин в море без проведения эффективных мероприятий, исключающих всякое загрязнение.
